Диссертация ведьмы

Глава 1

- Здравствуйте, госпожа Даркен! – просунулось в дверь нахальное молодое лицо в обрамлении взъерошенных рыжих волос. – Мне бы документы подписать!

Я мрачно отставила в сторону чашку с уже успевшим остыть сладким чаем и выразительно посмотрела на часы. Ну что за молодежь нынче пошла!

Рыжий намек понял. Его лицо мигом погрустнело, и он догадливо уточнил:

- Обед, да?

- Угу, - не особо любезно ответила я. – Еще целых пять минут, между прочим!

- Ну я тогда попозже зайду, – смиренно вздохнул он. – Или?...

- Без или! – оборвала его я. – Попозже!

Разглядев в моих глазах отблески зарождавшегося проклятия, визитер поспешил закрыть дверь снаружи. Правильно, нечего бесить потомственную ведьму, некоторые заклинания у меня получаются неосознанно, иногда даже самой потом за них бывает стыдно. Хотя кому я вру – «стыдно»… Ни разу еще ни перед кем не извинялась: если разозлил, значит, сам виноват!

Я устало откинулась в кресле, помянув недобрым словом своего непосредственного начальника. Господин ректор Иохиммиус Джером Корде считал, что двери его кабинета всегда должны быть открыты для адептов и преподавателей. Причем открыты в буквальном смысле. Никаких замков или магических запоров! Заходи в любое время! Ему-то эта мысль до сих пор кажется гениальной. Конечно, потому что в его приемной день и ночь дежурит верный цербер, а если точнее – секретарь и личный помощник. Я - Эллин Даркен. Мимо меня к ректору не просачивался еще никто. Поэтому он может позволить себе даже вздремнуть в кабинете с незакрывающимися дверьми. А вот каково мне, а? Даже пообедать спокойно не дадут – раз дверь открыта, значит, можно заходить, хоть в обед, хоть ночью! Ну «я же только спросить»!

Я лениво двинула пальцами, запуская магическую технику. Виртуальное яблоко покатилось по периметру зеркального экрана, обозначая установление связи с общемагической сетью. На организации каналов связи и функционировании периферийных яблочно-зеркальных устройств в нашем университете защитили немало диссертаций. Эх, жаль, что я не техномаг, такая тема для работы благодатная… Впрочем, моя не хуже. Так, что у нас там с новостями?

- Госпожа Даркен, - снова открылась входная дверь. – Пять минуточек уже прошло. Можно, пожалуйста?

Ох, рыжий, не отделаться от тебя! Я откинулась в кресле и милостиво махнула рукой:

- Ладно, заходи. Что нужно?

Парень втиснулся боком и аккуратно прикрыл за собой дверь. В руках у него белел лист бумаги.

- Мне бы у господина ректора характеристику подписать, - лист бумаги он вытянул перед собой, будто щит. Можно подумать, я эту характеристику очень хочу прочитать.

- Положи в стопу документов на подпись, - разрешила я, махнув рукой в угол у входа. Там, на столе стояло массивное пресс-папье, изображавшее горгулью с расправленными крыльями. На редкость уродливая вещица, подаренная ректору кем-то из коллег. Под горгульей кладбищенской горкой скопилась целая гора макулатуры, нижние листы даже начали желтеть.

Рыжий жалобно посмотрел на меня:

- Госпожа Даркен, мне побыстрее надо… Мне завтра по распределению уезжать уже, и характеристика очень нужна.

- Куда распределили-то? – как студент он звезд с неба не хватал, так что вряд ли его оставят в нашем мире, наверняка закинули в какую-то глушь.

И точно.

- В мир драконов, - тяжело вздохнул рыжий. – Теперь пять лет там по магическому контракту отрабатывать.

Ну, у драконов еще не так плохо. Хотя… Эльмар Кертис (так звали рыжего - я, между прочим, почти всех студентов по именам помню, только им об этом не говорю, чтоб не расслаблялись), так вот, этот Эльмар Кертис был тем еще любителем студенческих гулянок. А у драконов все крайне консервативно – и алкоголь они не признают, и домоседы жуткие, так что в их мире скука смертная, за пять лет совсем можно плесенью покрыться. Да уж, не повезло парню.

- Ладно, - сжалилась я и протянула руку. – Давай свою характеристику.

Рыжий радостно сунул ее мне в руки, и я вложила листок в маленькую папку на своем письменном столе. Эти документы были для неотложного подписания.

- Вечером можешь забрать, - разрешила я, и рыжий расплылся в благодарной улыбке:

- Спасибо вам, госпожа Даркен, вы сама доброта!

Я хмыкнула. Вот уж точно. Люди просто хорошего отношения не ценят, воспринимают как слабость и начинают требовать еще. Поэтому приходится быть злой, тогда редкие акты доброты воспринимаются как дар свыше. И люди радуются, и мне хорошо – хоть немного сберегу свои нервные клетки.

Не успела закрыться дверь за Эльмаром Кертисом, как ко мне в приемную влетел усталый и взъерошенный Аллар Минт, заместитель ректора по внеучебной работе.

Полуэльф несмотря на свой солидный по человеческим меркам возраст выглядел не старше двадцатилетнего парня. Впрочем, и вел себя так же.

Не говоря ни слова, он молча прошел к шкафу за моей спиной, отворил дверцу, достал стакан и накапал себе успокаивающей нервы настойки. Хорошо так накапал, на полстакана.

- Уффф, - выдохнул он, удобно устраиваясь на диване. – Ну и денек!

Затем шумно выдохнул и залпом осушил бокал.

Глава 2

Преобразование Магического университета в Магическую академию формально было делом благим – и статус выше, и никаких дополнительных обязанностей для работников не предполагает. Но есть один нюанс. Ректор университета, который был избран бессрочно, возглавляет все-таки Магический университет. Глава Магической академии будет избираться заново. А, учитывая, сколько врагов в Совете накопилось у ректора Корде, не видать ему должности главы Магической академии как своих ушей. Изберут в руководители ту же Агнессу Асцерийскую – и попрут меня с должности помощника ректора быстрее, чем я мяукнуть успею. А Агнесса уже празднует победу, вон с каким торжеством новость о преобразовании преподнесла.

- Как у нас тут дела? – раздался за моей спиной хриплый со сна голос ректора Корде. – Меня кто-нибудь искал?

Я обернулась, краем сознания отметив, что ректор все же постарел. Как я раньше этого не замечала? Когда видишь человека каждый день, не замечаешь тех незначительных изменений, что происходят с ним за годы вашего общения. Но сейчас я разом увидела и посеребрившую виски седину, и отсутствие прежней быстроты в движениях. Вожак ослабел, и стая уже готова его растерзать.

- Эллин? Ты в порядке? – от ректора все же не укрылась смертельная бледность на моем лице.

- Заходила Агнесса, - усилием воли собралась я. – Просила передать информацию…

Я вкратце изложила все новости, и Иохиммиус помрачнел.

- Пойдем, - махнул он рукой, приглашая меня в свой кабинет.

Я юркнула за уютный столик у входа, разложив блокнот и ручку. За оставшиеся нам сутки нужно было подготовиться к боевым действиям, а для этого необходимо четко проработать план.

Ректор встал у окна, сложив руки за спиной. Солнечный свет контуром обрисовывал его подтянутую фигуру и… напряженно ссутулившиеся плечи. Он размышлял, но я нюхом чуяла, что настроение у него упадническое.

- Мы справимся, - подбодрила своего начальника я.

- Конечно, - без особого энтузиазма ответил Корде, а потом повернулся ко мне. – Только если Агнесса выносит такие вопросы на голосование, значит, ее поддержали как минимум треть от членов Совета.

- Может, она блефует или подделала подписи?

- Вряд ли, Агнесса так мелко не играет. У нее действительно есть поддержка. А это значит, что и шанс при голосовании тоже есть.

- Но вопрос о преобразовании должен быть согласован и Канцелярией Императора, - напомнила я, потирая виски. Мысли никак не желали выстраиваться в стройные ряды.

- Скорее всего, так и есть. Но я проверю это по своим каналам – на всякий случай, - согласился со мной ректор. - Напомни-ка мне пункты устава про решения Совета.

- При принятии наиболее значимых решений необходимо согласие не менее двух третей от присутствующих членов Совета. Кворум достигается, если присутствует не менее половины от общего числа членов, - по памяти процитировала я.

- То есть из двадцати одного члена Совета как минимум восемь должны быть на нашей стороне. Или как минимум одиннадцать должны не присутствовать завтра.

Я сделала пометку в блокноте и предложила:

- Я сейчас схожу к Ученому секретарю, включу все свое обаяние и напор, и посмотрю на документы Агнессы. Она должна была принести предложение о преобразовании, подписанное всеми согласными членами Совета. Заодно узнаю, сколько у Агнессы сторонников, и кто это.

- Справишься? – приободрился ректор.

- Конечно!

Тем более, не впервой проворачивать такие шпионские действия. Про себя я подумала, что после того, как узнаю сторонников Агнессы, можно будет вывести из битвы некоторых из них. Но ректору об этом лучше не знать, он все-таки далеко не все мои методы одобряет…

…На следующий день я входила в зал Совета собранная и готовая к бою. За истекшие сутки я сделала все, что в моих силах – установила всех, поддержавших Агнессу; выявила самых слабых из них и применила все методы воздействия, которые были в моем арсенале: угрозы, шантаж, обман… одного из сторонников Агнессы, моего давнего поклонника, даже пришлось многообещающе поцеловать в коридоре. А потом посулить продолжение сразу после Совета, если он, конечно, проголосует за ректора. Слово я свое сдерживать не собиралась, и понимала, что на следующем Совете мне, конечно, отомстят, но меня это мало волновало – сейчас главное было выиграть битву.

Зал заседаний Совета, разместившийся на самом верхнем этаже Академической башни, сиял огнями. Хрустальные люстры сверкали и переливались, отбрасывая уютный свет на задрапированные синим бархатом стены. Белоснежная лепнина на потолке перекликалась с белым мрамором колонн и гипсовыми барельефами ученых на стенах. От центральных мест – мест председателя Совета, его заместителя и ученого секретаря – полукругом вверх разбегались сектора, где размещались члены Совета.

Я юркнула на неприметный диванчик в углу – членом Совета я не являлась, и претендовать на место в гуще событий не могла. Но мне это и не было нужно – со своего диванчика мне было отлично видно всех, а я сама не привлекала ненужного внимания.

Мимо меня проскользнул, приветливо махнув рукой, Аллар Минт. Прошла, сдержанно кивнув, моя заклятая приятельница Грета Гиз, проректор по учебной работе. С ней было неплохо время от времени перемыть кости коллегам, но доверять ей было опасно: единственный человек, которому она служила – она сама.

Глава 3

С работы я возвращалась в состоянии душевного смятения. Все было, вроде, хорошо; моя научная командировка была согласована, однако червячок сомнения грыз меня изнутри. Оставить здесь ректора одного? В тот момент, когда судьба Университета под вопросом? Да, это была не моя война - она касалась только ректора Корде и горстки профессоров. Я могла бы самоустраниться, в пылу борьбы про такую мелкую сошку как я вряд ли бы кто-нибудь вспомнил. И без ректора мне бы вполне удалось сохранить свою должность – работать я умею и люблю, а при некотором желании даже способна нравиться людям. Ха, да если захотеть, общий язык можно было бы найти даже с Агнессой Асцерийской! Если бы не одно «но». Преданность.

Да, черт побери, я была как собака предана своему нынешнему начальнику. Иохиммиус Корде сделал для меня столько, что мне никогда не отплатить ему даже за сотую долю его доброты.

…Огромные двери Магического университета отворились передо мной, явив богатство и роскошь, которых я, на тот момент пятнадцатилетняя сирота, никогда прежде не видела. Я вошла в великолепно украшенный зал, где гудел народ, а за стойками восседали солидные и властные люди, принимавшие документы для поступления. Богато одетые посетители бросали на меня брезгливые взгляды и отодвигались в стороны, стараясь не задеть мое штопаное видавшее виды платье своими драгоценными нарядами. Обучение в Магическом университете было платным и стоило недешево – такие как я сюда практически не попадали. Даже те немногочисленные «бесплатные» места, финансировавшиеся из Императорского фонда, обычно занимали выходцы из влиятельных семей. Тем чужероднее я смотрелась в этих богатых интерьерах.

Но мне было наплевать. После смерти бабушки я лишилась крова над головой и куска хлеба. У меня не было абсолютно ничего кроме отчаянного желания выжить. И выбор для этого был невелик – только поступить на учебу с полным пансионом. Я решила рискнуть.

Найдя взглядом нужную вывеску, я подошла к стойке факультета биомагии. Очереди не было, лишь молодой подтянутый мужчина вальяжно облокотился на стол, беседуя с дамой, принимавшей документы. Та с неохотой оторвалась от разговора и окинула меня презрительным взглядом:

- Что нужно? – поинтересовалась она.

Я решительно выложила свои документы:

- Хочу поступить к вам на учебу за счет средств Императорского фонда, - с вызовом выпалила я, глядя на даму в упор. Та закатила глаза:

- Даже не тратьте мое время, все равно вы не пройдете отбор! Я у вас ничего не приму!

В отчаянии я стиснула в ладонях папку и выкрикнула:

- Это не вам решать! Вы обязаны принять мои документы! Устав Магического университета, пункт 8.8!

- Магда, - раздался приятный голос мужчины, который до этого молча наблюдал за нашей перепалкой, - прими у девочки документы, она действительно имеет на это право.

Я подняла глаза на мужчину – он старательно сдерживал усмешку, но я видела, что мое упорство пришлось ему по душе.

- Хорошо, господин декан Корде, - покорно согласилась Магда, а затем, уже со льдом в голосе, обратилась ко мне: - Давайте свои бумаги.

Так меня допустили к испытаниям. Я выжала максимум из своих способностей и, к своему огромному удивлению, смогла пройти на место с финансированием из Императорского фонда. Как же я безумно гордилась собой! Думала, что поразила всех своими способностями… И только спустя годы узнала, что кто-то во время испытаний распустил слух, будто я – внебрачная дочь декана Корде. Из-за этого слуха экзаменаторы побоялись завалить меня на вступительных испытаниях и оценили максимально объективно. Став взрослее, я провела расследование, пытаясь выяснить, кто же пустил тот слух. Но никаких точных данных не получила. Только моя интуиция подсказывает мне, что источником сплетни был сам декан. Он единственный за все время учебы не сторонился меня с брезгливым выражением на лице. Лишь к старшим курсам, видя мое упорство и рвение, и другие преподаватели оттаяли и стали относиться ко мне более благожелательно. А вот с сокурсниками общий язык я так и не нашла. Зато сразу после окончания Магического университета господин Корде предложил мне пост своего секретаря и убедил поступить в магическую аспирантуру. Ну и как его предать после всего того добра, что он для меня сделал?

Погрузившись в свои размышления, я сама не заметила, как практически дошла до дома. Я снимала небольшую квартирку в самом дешевом районе города – практически на окраине. И если в центре, где располагался Магический университет, в элитной, тихой и зеленой части, стояли в основном особняки магов и приближенных к Императору, то на окраине жались друг к другу многоэтажные дома-инсулы, было шумно, многолюдно и многорасово. Незаконные мигранты из других миров, торговцы и бандиты всех мастей, бродяги и воришки – все они были моими соседями.

Я прошла по узкому, грязному тротуару, нырнув в маленькую и почти неприметную дверь продуктовой лавки.

Над головой звякнул колокольчик, возвещая хозяина о посетителе. Я протиснулась вдоль заставленных деревянных стеллажей к кассе, где обнаружился и сам хозяин – фей по имени Мартин. Фей этот был совсем не похож на своих милых лесных собратьев, да и вообще у него от фея были только огромные розовые крылья, которые никак не вязались с его небритой хмурой физиономией и забитой татуировками смуглой кожей.

Глава 4

Спустя три дня я уже проходила порталом из особняка Службы Содружества в закрытый Мир Преданий. Не особо дружелюбная девушка на входе забрала все мои командировочные документы (по выражению ее лица я поняла, что они бесславно сгинут в кургане макулатуры под каким-нибудь уродливым пресс-папье типа моей горгульи). Но меня это волновало мало. За моей спиной в заплечном мешке лежала подготовленная рукопись диссертации и запас еды на первое время. Ну, еще брошюра о Мире Преданий, которую мне сунули в руки практически у самого портала. Устные инструкции ограничились сухим «выдавать себя за местную, о Содружестве не упоминать, магию применять можно». Мою едкую реплику о том, что я тронута их заботой, пришлось говорить в пустоту – портал мигнул, и я обнаружила, что нахожусь в дупле огромного дерева в каком-то дремучем лесу.

В лесу???

Я выбралась из дупла и поняла, что дороги или хотя бы какой-то цивилизации рядом нет, куда идти я не знаю, а моя удобная одежда (свитер, хлопковые брюки, мягкая обувь) с тихим шипением растворились, меняясь на моих глазах. Теперь я щеголяла в льняной рубахе до пят, шерстяной запоне, перетянутой на талии поясом, на груди – бусы, на голове – расшитый бисером венец, на рукавах – браслеты-обручья, на ногах… О нет, это что? Онучи и лапти???

«Трансформация остаточной магии портала в простейшие маскирующие чары», - всплыла в моей голове ненужная академическая информация. Я могла бы разложить по потокам и формулам нюансы магического преобразования, но вот что делать с проблемой транспортировки до моего научного руководителя – понятия не имела.

Я попыталась шагнуть, но лапти заскользили по гладкой траве, и я брякнулась оземь, прямо на мой заплечный мешок. Внутри что-то жалобно звякнуло и хрустнуло. Я, не стесняясь, выругалась, потирая ушибленный локоть. Почему меня никто не предупредил, что в лаптях так неудобно ходить?

За моей спиной раздался топот копыт, и я обернулась, поправляя сбившийся набок венец. А мне повезло, оказывается, не совсем уж в глухом лесу меня выбросило порталом – сквозь просвет между деревьями я видела вдалеке движущийся силуэт.

- Эй, кто вы там есть! – заорала я, взвалив на плечи мешок и, проскальзывая, побежала к всаднику. – Подождите!

Топот становился ближе. С хрустом, спотыкаясь и чертыхаясь, я вывалилась из подлеска наперерез всаднику, прямо на утоптанную лесную дорогу. Передо мной верхом на мохноногой кобылке сидел здоровый детина с косой и топором. Завидев меня, он сотворил руками какой-то непонятный жест и мрачно спросил:

- Кто ты есть, дубравница-травница или лешачка злобная?

Хотелось съязвить, что я пострадавшая ведьма, но кто их знает, местных с их менталитетом? Вдруг возьмет да сожжет меня на костре на всякий случай?

- Да какая ж я лешачка, мил человек? – как можно задушевнее начала я. – Девушка я обычная, скромная, только в лесу потерялась немножко.

Подумала и добавила:

- Меня Эллин зовут.

- Елень? – переспросил детина, разглаживая усы и бороду. Кажется, я ему приглянулась, вон как подбоченился. – А я Демьян Голопузый, могучий богатырь! Неужто не слыхала? Да молва обо мне за сто верст идет, я в одну минуту три тысячи богатырей избить могу, а мелкой силы и сметы нет!

- А чем избиваешь? Косой? Или топором? – невинно уточнила я.

Демьян потряс над головой своей клячи здоровым, с мою голову, кулаком:

- А вот этими самыми руками!

- А почему Голопузый? – решила прояснить еще один неясный момент я.

- Так имя это, с рождения данное! Бедняк я. Сын крестьянский, до усов дома сидел, не пахал, не косил, сил набирался. Выкормили меня родители, богатыря, взял я коня верного, да косу с топором и пошел за славой воинской! Вот, на Змея Горыныча иду, сражаться с ним буду!

- Амбициозно, - согласилась я, про себя подумав, что в сельском хозяйстве от парня было бы больше проку, чем на ниве подвигов. Да и родители, наверное, вряд ли были в восторге от того, что вырастили детину, а он вместо помощи по хозяйству скачет по лесам с героическими намерениями. Еще и коня от кобылы отличить не может. – А я вот иду к Пучай-реке на Колун-гору, - назвала я адрес своего научного руководителя. – Только названия деревни не знаю, к сожалению.

Демьян Голопузый озадаченно почесал затылок:

- Так нет там никакой деревни, и отродясь не было. Только Змей на Колун-горе и живет, а кто к Змею под бок жить пойдет? Дураков нету.

Припомнив, что мой научный руководитель происходит из мира драконов, и тема его докторской диссертации «Исследование магии драконидов вне естественной среды ее существования (на примере Мира Преданий)», я сложила два и два и радостно закивала:

- Ну так к Змею Горынычу мне и нужно! Нам же по пути, да? Проводишь?

Демьян сильно задумался. Мне казалось, что извилины в его голове с непривычки жалобно поскрипывают:

- Так зачем тебе к Змею-то? Он девок ворует, а своей охотой к нему никто не ходит.

Девок ворует? Однако! Мой научный руководитель, пользуясь служебным положением, устроил себе гарем? И имею ли я этическое право возмущаться этим фактом?

Демьян испытующе смотрел на меня, и пришлось импровизировать.

- Так я дочка купеческая. Прилетел Змей в наш город, стал дань требовать человечьим голосом, раз в год девку красивую, - я подбоченилась, а что я, некрасивая что ли? Очень даже красивая, от себя в зеркале не шарахаюсь! – В тот год меня в путь и снарядили, вот, иду теперь сама к Змею, отцу-матери слово дала, что не сбегу, долг свой до конца выполню…

Глава 5

Гигантский темный силуэт Змея мигнул и стал растворяться будто туман. Из черного мерцающего марева ко мне уверенной походкой шел мой научный руководитель. Несмотря на возраст, переваливший за сотню лет, как и все драконы-долгожители, профессор Лесовски выглядел лет на тридцать, не больше – передо мной был высокий, атлетически сложенный брюнет с пронзительными карими глазами и бесконечным высокомерием на лице.

- Я не работаю с аспирантами, - произнес он без предисловий ледяным голосом.

И это вместо приветствия? Отвратительный тип!

Я молча запустила руку в свой заплечный мешок, извлекая оттуда рукопись диссертации и приказ об утверждении научного руководителя с темой моей работы. Диссертацию я придержала, а приказ за подписью ректора протянула ему.

- «Исследование традиционной магии лесных ведьм»? – прочитал он, и, подняв глаза, скептически хмыкнул. – Что за ерунда? В чем новизна твоей работы? Там все исследовано вдоль и поперек!

Я возмущенно замотала головой:

- Ну почему же? По какому принципу ведьмы сейчас используют магию? По классическому – сплетают потоки стихий, применяя стандартные схемы и формулы. А ведь раньше ведьмы колдовали совсем по-другому! Не прибегая к плетениям потоков! Это сейчас те способы забыты, но ведь раньше они были крайне популярны. Вдруг, возродив их, мы сможем дать новый вектор в развитии науки?

Драконид закатил глаза, заставляя меня чувствовать полной идиоткой:

- Эти методы забыты, потому что они были шарлатанством! К тому же, согласно устоявшимся канонам, под традиционной магией как раз и понимают магию классическую, которую ты отвергаешь. Если уж так, то твоя тема должна называться «Исследование примитивной магии лесных ведьм». Это - во-первых! А во-вторых, поскольку такие методы были шарлатанскими, то и для науки биомагии они не имеют практического интереса! Писала бы ты тогда свою диссертацию на факультете магической истории или на факультете языков и культур Содружества. В биомагии тебе с этой темой делать нечего!

С этими словами мой руководитель вернул мне листок с приказом, развернулся и, не глядя на меня, пошел вверх по тропе, туда, где на вершине Колун-горы темнел черной громадой его дом.

Я клокотала от ярости. Высокомерный сноб, который даже не смотрел моих научных наработок, смеет критиковать саму тему моей работы?!

«Уходит же, гад чешуйчатый»! – билась в моей голове одинокая мысль. Если я сейчас же его не переспорю, он даже работать со мной не будет! А как я смогу защитить свою диссертацию перед Советом, если не могу защитить ее перед одним вшивым драконишкой?!

С кончиков пальцев против моей воли сорвалась полупрозрачная бабочка проклятья. Взмахнув крыльями, она впечаталась в спину моего научного руководителя, но Змей ее даже не почувствовал, лишь инстинктивно повел плечами. Ох, демоны, боюсь даже представить, что за неосознанное проклятие я на него наложила!

- А если я докажу, что «примитивная», как вы ее называете, магия лесных ведьм существовала на самом деле? – крикнула я, догоняя своего руководителя.

Змей остановился, разворачиваясь, и я, не успев затормозить, врезалась в его широкую грудь. Оууу, какой у него шикарный парфюм!!! Я даже забылась на миг, наслаждаясь, но быстро опомнилась - профессор Лесовски задумчиво смотрел на меня пронзительными карими глазами с вертикальным змеиным зрачком:

- Есть практические подтверждения?

- Ну… - я немного смутилась, но боевого напора не растеряла. – Только теоретические выкладки. При использовании Первого закона Захи-Руа, если на него при определенных условиях будет влиять Парадокс Дорка…

- Невозможно, - отрезал профессор, снова отворачиваясь и продолжая свой путь.

- Но по моим предварительным расчетам с учетом фактора энтропии можно добиться определенных результатов…

Запыхавшись, я обнаружила, что стою перед огромной черной громадой дома, а профессор Лесовски, не реагируя на меня, открывает дверь и уже собирается заходить внутрь, причем не приглашая с собой свою аспирантку! Да что ж такое-то, а?!

Разозлившись, я сделала рывок и захлопнула дверь перед носом своего руководителя. Змей так и не успел зайти, а теперь перед ним в проеме маячила я – встрепанная, голодная и крайне раздраженная ведьма.

- Мы не договорили!!!

Профессор Лесовски вздохнул с такой тоской, будто я только что самолично придушила Демьяна Голопузого, а теперь прошу своего руководителя спрятать тело. Кажется, он понял, что от меня так просто не отделаться.

- Хорошо, - согласился он. – Я прочитаю твою работу, а ты получишь два месяца для того, чтобы практически подтвердить твои теоретические выкладки о примитивной магии. Будешь проводить полевые исследования под моим присмотром в образе местной лесной ведьмы. Докажешь работоспособность своей гипотезы – будем ее развивать. Не докажешь – ищи другого руководителя.

Я радостно закивала головой. Уже что-то, от такого зануды даже подобное предложение было верхом щедрости!

Змей вздохнул и щелкнул пальцами, снимая с дома охранный полог:

- Заходи уж тогда.

…За моей спиной что-то неуловимо изменилось. Я оглянулась – и раскрыла рот. Вместо черной каменной глыбы передо мной стояли великолепные деревянные хоромы. Крыльцо опиралось на изящные балясины, по которым неизвестный мастер пустил резные узоры из зверей и птиц. Наличники на окнах выглядели словно деревянные кружева и сверкали яркими красками. Все строение было ажурным и легким, будто парило над землей.

Глава 6

Златогривая кобылица Змея Горыныча домчала меня до места назначения быстрее, чем я успела опомниться. Остановившись, она топнула копытом, и я с кряхтением соскочила с седла на землю. Надо мной шумел ветвями вековой лес. А прямо перед моими ногами расстилалась огромная поляна. Дальний ее конец терялся в ночном мраке, но по бликам луны на водной глади было ясно, что там дальше – берег лесного озера.

Ровно посреди поляны стояла избушка на курьих ножках. Строение беззаботно чесало одну ногу об другую, весело поскрипывая висящей на одной петле дверью. Бревенчатый сруб потемнел от времени, щербато скалясь подслеповатыми черными окнами.

Мы с избушкой смотрели друг на друга, и мурашки предательски бежали по моей спине. Дом и так не выглядел особо пригодным для жилья, а наличие у избы собственного разума вообще лишало энтузиазма знакомиться ближе.

В принципе, я и на поляне могу спокойно переночевать, верно?

Стоп! Что за малодушие? Ведьма я или кто? Тем более – академическая! Вот и подойдем к вопросу с научной точки зрения!

Итак, гипотеза первая. Допустим, что неведомая избушка – это магический артефакт, то есть неодушевленная вещь с наложенными на нее чарами. Если перекинуть плетение на меня, то артефакт мне вполне может подчиниться.

Я прищурилась. В магическом зрении избушка так и не изменилась, никакого магического плетения на ней не было. А вот играть в гляделки со мной ей надоело. Аккуратно, по-птичьи переступая ногами, она решила ко мне приблизиться. Что ж, если плетения нет, значит, не артефакт, гипотеза опровергнута.

Гипотеза вторая. Избушка – магическое существо без признаков интеллекта. Значит, теоретически, я могу воздействовать на ее базовые инстинкты.

Засунув руку в заплечный мешок, я прошептала: «Скатерть-самобранка, дай мне угощение для избушки». Скатерть не подвела – мне в руку ткнулось что-то скользкое.

Я осторожно двинулась к избе, протягивая ей угощение на вытянутой руке. «Кис-кис-кис», - шептала я, про себя размышляя, каким именно местом избушка поглощает пищу. Но домик, завидев еду, резко остановился, а потом шарахнулся от меня, как от прокаженной.

Я недоуменно перевела взгляд на руку с едой. В пальцах была зажата прожаренная куриная ножка!

- Скатерть, блин! – возмущенно взвыла я, зашвыривая ножку в кусты, а избушка, заслышав мой голос, припустила от меня еще быстрее, практически скрываясь в глубине леса.

Ну уж нет! Я сплела магический аркан, запустив его вслед убегавшему строению. Петля спеленала избушке ноги, и беглянка встала как вкопанная. Удовлетворенно хмыкнув, я неспешно пошла к поверженному врагу, и это было моей первой стратегической ошибкой.

Подпустив меня ближе, избушка разорвала магическое плетение одним движением ноги и кинулась в атаку! Загнутые когти пытались схватить меня за шиворот как котенка, и, если мне удавалось увернуться, мускулистые птичьи конечности норовили дать мне пинка под мягкое место. Все мои щиты и атакующие заклятья разбивались об агрессивное строение снопом ярких искр. Бесполезная трата сил!

Избушка гоняла меня по поляне как зайца. Я ойкала, айкала и кидала в бревенчатого агрессора все, что попадалось мне под руки. В боку закололо, дыхание сбилось уже давно. Я вообще-то кабинетный работник, а не мастер по бегу с препятствиями по пересеченной местности!

По счастью передо мной оказалось раскидистое высокое дерево – как раз такое, чтобы скромная ведьма могла быстро залезть почти на самую верхушку и там перевести дыхание.

А вот избушка не устала от слова совсем. Она остановилась прямо под деревом и кровожадно уставилась на меня черными глазницами окон. Кажется, меня взяли в осаду.

Итак, гипотеза третья. Избушка – разумное существо, с которым можно договориться.

- Избушечка, милая, что ты от меня хочешь? – ласково залебезила я, удобнее устраиваясь на ветке дерева. Прямо подо мной темнела крыша, крытая деревянной черепицей. Широкий охлупень заканчивался нарядным коньком – фигурка была вырезана из дерева с тем же мастерством, что и узорные балясины в доме Змея Горыныча. – Какая ты красивая, аккуратная, давай дружить?

Избушка яростно заклокотала, подняла свою курью ножку, схватила дерево за ствол и стала трясти с неистовой силой. Я почувствовала себя яблоком, готовым свалиться на землю.

Мне за шиворот посыпались листья и сухие ветки. Кажется, я так долго не продержусь!

Избушка затрясла дерево еще сильнее, ветка подо мной заходила ходуном, и руки соскользнули. С визгом я полетела вниз, прямо на крышу агрессивного здания.

Каким-то чудом в полете я умудрилась зацепиться за шею конька на крыше, закинуть ноги и оседлать охлупень. Изба, почуяв на своей голове ненавистную ведьму, загарцевала будто дикий мустанг, и кинулась в лес. Я лишь сильнее сжала коленями охлупень, прижалась головой к голове конька, закрыла глаза и стала шептать все обережные заклятья, которые только могла вспомнить. Передо мной летели деревья, иногда в лицо выпархивали какие-то птицы. Избушка не щадила меня и ломилась сквозь самый дремучий подлесок. Ветки царапали мне лицо и руки, рвали платье, волосы растрепались от бьющего навстречу ветра. Охлупень то и дело пытался вывернуться из-под меня, но колени и стопы были сжаты мертвой хваткой. Кажется, их даже свело судорогой, но мне уже было все равно. Отпустить руки – значит, проиграть, а проигрывать я не любила и не умела.

Глава 7

Остаток утра я потратила на то, чтобы с руганью выпутаться из мокрой одежды, попытаться ее просушить и спалить, не рассчитав своей силы. Снова выругаться и уничтожить те останки, что еще не сгорели. Вот и отлично, все равно мне эти лапти стояли поперек горла.

В заплечном мешке нашелся сменный комплект одежды, идентичный тому, что сгинул в остаточной магии портала, в него я с наслаждением и облачилась. Подумав, что так я мало похожу на лесную ведьму, я на скорую руку зачаровала маскирующий амулет. Глядя в зеркало я проверила его действие: в один миг миловидная блондинка в теплом свитере превратилась в седую горбоносую старуху в платье с передником и платком на голове. Отлично, теперь у меня и одежда удобная, и не нужно мучиться во всех этих венцах и запонах.

Следующим делом было навести порядок в избушке. С этим я справилась быстро – бытовая магия давалась мне вполне легко. Растопив при помощи магического огня печь, я с досадой подумала, что все-таки придется идти в лес искать хворост – поддержание волшебного огня довольно утомительный и нудный процесс, не для постоянного использования. Да и потрескивание горящих дров, их уютный запах намного приятнее, чем холодное голубое пламя магического происхождения.

Зачаровав себе холодильный ларь и сгрузив в него продукты из заплечного мешка, я подумала, что стоит наведаться в деревню и купить что-то еще из еды. Но эта мысль тоже была отложена в долгий ящик – пока мне вполне хватало скатерти-самобранки. Расстелив ее на столе, я неторопливо позавтракала, а потом озадачилась вопросами удобств. Из них в избушке был только старенький рукомойник. Пришлось потратить еще полчаса времени, чтобы наколдовать себе на поляне добротную деревянную баньку и скромную дощатую кабинку с вырезанным на двери сердечком. Ох, на какие только жертвы не пойдешь ради науки!

От горящего в печи огня избушка прогрелась, и я, зайдя внутрь, сладко зевнула. Ночь я провела без сна, так что сейчас вполне имею право вздремнуть. Но сначала нужно сделать еще одну вещь.

Я извлекла из очага кочергой маленький уголек, подождала, пока он остынет, и на белом боку печи начертала формулу Захи-Руа, затем добавила схемы плетения потоков, учла влияние парадокса Дорка, внесла переменную энтропии, пересчитала схему потоков… Нет, не сходится. Ну и ладно, вздремну и обдумаю все на свежую голову.

Не успела я уютно устроиться на теплой от печи лежанке, как за окном раздались приглушенные мальчишечьи голоса.

- А вдруг она и впрямь здесь? – говорил один. – Я своими глазами видел, как она скакала ночью верхом на избе и злобно хохотала!

- Да нет никакой ведьмы, придумал ты это все! – спорил с ним второй голос, а третий голос рассудительно предложил:

- Ну если нет, вот иди и загляни в окно избушки!

Я осторожно спустила ноги с лежанки, нацепила маскировочный амулет и крадучись подошла к окну. Ну точно, трое крестьянских пацанов, все лет по десять-двенадцать, пришли пощекотать нервы. Двое стояли у края поляны, глядя, как третий, пугливо озираясь по сторонам, приближается к моей избе.

Так, если я сейчас не приму меры, это паломничество селян в мой храм науки не прекратится никогда!

Парнишка приблизился вплотную к одному из окон и попытался заглянуть внутрь. Магическое силовое поле, которым я затянула пустые оконные проемы, не дало ему ничего разглядеть. Осмелев, мальчишка решил сменить точку обзора, и приблизился к окну, у которого стояла я.

- А вот и еда сама пришла! – рявкнула я во весь голос, высунувшись по пояс из окна и схватив нарушителя за ухо. – У меня как раз печь затоплена, сейчас я тебя на лопату посажу, зажарю и съем!!!

Мальчишка побледнел и заскулил, а его товарищи прыснули с поляны в лес, так, что только пятки засверкали. Я демонически захохотала им вслед и заулюлюкала.

- Залезай кому говорят! Давно я человечинкой не лакомилась! – добавив безумства в голос, заорала я.

- Тетя, не надо, - заскулил мальчик, пытаясь выдернуть свое ухо из моего захвата. Я слегка разжала пальцы, сделав вид, что не смогла его удержать. Парнишка бросился в лес со всех ног, а я закричала еще громче:

- А ну стой, сейчас я сяду в свою ступу и догоню тебя! От меня еда еще никогда не уходила!!! – и снова я демонически захохотала беглецу вслед.

Окинув опустевшую поляну взглядом, я посчитала свой долг по запугиванию местного населения выполненным и снова забралась на лежанку.

Но тут за окнами опять раздался шум, и на поляну приземлился злой как демон Змей Горыныч.

- Да что ж такое-то, а? – взвыла я, слезая с лежанки. – Не поляна, а проходной двор какой-то!

- Ведьма, выходи! – рявкнул Змей, принимая человеческий облик.

Вот еще!

- И не подумаю! – заявила я, снимая маскировочный амулет и приглаживая взъерошенные от лежания волосы.

- Отдай мою скатерть! – потребовал научный руководитель. – Я голоден и крайне зол!

- А что ж вам Василиса завтрак не приготовит? Или у нее лапки?

- Лапки, - мрачно буркнул Змей. – А еще перепонки и лягушачья шкура!

- Поссорились? – добавила сочувствия в голос я.

- В отпуск уехала, к родственникам на болото! – рявкнул Змей и повторил: - Выходи быстро!

Глава 8

К вечеру, устав от бесплодных попыток сделать успешный расчет, я решила развеяться, а заодно заняться некоторыми насущными вопросами, например, разобраться с русалками. План был прост и надежен: во всех бестиариях мира русалки значились как нежить, а методы для борьбы с нежитью известны каждому. Собрав отменной свежей полыни, я ровным ковром разбросала ее по берегу лесного озера. Пусть теперь эти драгоценные русалки попробуют выйти из воды на мою территорию, обожгут себе все конечности!

Удовлетворенно отряхнув руки, я присела на крылечке, чтобы почитать трактат, выданный мне научным руководителем. Но только открыла книгу, как из леса выплыл очередной всадник на белом коне.

- Здравствуй, бабка! – крикнул мне молодец, спешиваясь. Это был крепкий широкоплечий парень со здоровыми кулачищами, загорелым лицом и мрачным настороженным блеском в глазах.

- И тебе не хворать, - подозрительно ответила я. Что ему надо тут у меня в глуши? – Далече едешь, добрый молодец?

Парень подбоченился и выдал:

- Ты, допрежь меня спрашивать, сперва накорми-напои и спать уложи!

Я аж дар речи потеряла. Ничего себе, нашел тут придорожный мотель! А одалисок с опахалами ему не надо?

- Ступай-ка ты, мил человек, куда шел, - как можно миролюбивее проскрипела я, с трудом сдерживая желание послать его к лешему.

Кажется, увалень тоже растерялся:

- Ты чего, бабка? Ваш же род всегда добрым молодцам помогал! Что сейчас-то не так?

Хм. Однако. Об этом в моих научных трудах информации не было. Зря я все же трактат так и не прочла. Надо бы выяснить о местных традициях поподробнее.

- Ладно, - смилостивилась я. – Чего надо-то?

Увалень задумчиво почесал в затылке:

- Ну, сначала бы в баньке попариться...

О, а мой придорожный мотель еще и с сауной должен быть? Ну знаете ли… Похоже, не зря я про одалисок подумала, сейчас он будет себе молодых и красивых банщиц требовать. Мне даже интересно, насколько далеко может зайти человеческая наглость.

- В баньке – так в баньке, - согласилась я. – Банька у меня вон там, - я махнула рукой вправо. – Вода в роднике, вон там, - я махнула рукой влево. - А дрова в лесу, - указала я прямо перед собой. – Дров и воды натаскай, баньку истопи – и можешь мыться.

Парень совсем погрустнел:

- Так я ж с дороги, уставший…

- И что? – не поняла я. – Ты хочешь, чтобы я, старая больная женщина, тебе баню топила, пока ты, молодой и здоровый, ноги тянуть будешь?

Увалень переступил с ноги на ногу и по-детски шмыгнул носом:

- Ну… да… - неуверенно согласился он.

- Ишь чего удумал, захребетник! – возмутилась я. – Хочешь мыться – ступай работать!

Парень вздохнул, пораскинул мозгами и, привязав лошадку, потопал к роднику. Я удовлетворенно хмыкнула, усаживаясь поудобнее. Труд он, знаете ли, облагораживает, вот я и посмотрю, сделает он из наглеца человека, или в данном случае уже не поможет.

- Баню-то топить умеешь? Не спалишь мне там все? – на всякий случай уточнила я.

- Умею, - как-то не слишком радостно отозвался парень. Я даже немного сжалилась:

- Как звать-то тебя хоть?

- Иваном, - откликнулся увалень.

- А я Яга, - сообщила ему я. – Будем знакомы!

- Ты б, Яга, покормила меня, пока банька растапливается, - мрачно изрек Иван, не размениваясь на формальные фразы типа «Очень приятно».

Я даже удивляться этой наглости не смогла. Покормить - так покормить.

Вздохнув, я поплелась в избушку и открыла холодильный ларь. Продукты за день были подъедены, и на полке лежало одинокое куриное яйцо, оставшееся от скатерти-самобранки. Судя по виду, яйцо было готово вылупиться и уйти из этого места своими ногами. Н-да, что-то я как хозяйка совсем запустила свои владения. Надо все же дойти завтра до деревни. А этого обормота тогда чем кормить? Скатерть-самобранка-то тю-тю, конфискована законным владельцем.

Помянув недобрым словом своего научного руководителя, я щелкнула пальцами, развела магический огонь в печи и поставила туда котелок. Есть у меня тут одна вещь, которая давно залежалась.

Разноцветные пачки с начертанными на них перекрестьями палок были не информативны. По запаху они тоже не различались – ароматы были какие угодно, но явно несъедобные. Я перевернула упаковки. На одной была нарисована змея, на другой какие-то гады с присосками и щупальцами (б-р-р, и скормила бы дорогому гостю, но отравление аборигенов категорически запрещено Уставом Содружества). А это вот что? На одной из упаковок красовалась грустная морда свиньи, судя по всему тяжело больной и нездорово толстой. Думаю, это намек, что в пачке должно быть мясо.

Я залила лапшу кипятком и высыпала из отдельного пакетика мумифицированные свиные останки. В горячей воде они стали активно увеличиваться в размерах и, кажется, даже шевелиться. Ого! Те люди, которые способны сотворить такое изуверство со свиньей, меня пугают. Хорошо, что они живут в Закрытых мирах и контакты с ними невозможны!

- Готов там мой ужин? – вломился в избу наглый молодец. А если б я тут в неглиже была, а? Ну вообще никакого воспитания.