Дневник кукловода

Глава 1. Треугольники

Из дневника кукловода: Говорят, смерть – это точка, которой заканчивается любая история, будь то рассказ, повесть или целый роман с прологом и эпилогом. Это конец, не предполагающий продолжения, появления новых действующих лиц и сюжетных линий. Таков закон жизни. Правило бытия. Но кто сказал, что законы не нарушаются, а в правилах не бывает исключений? Моя история началась со смерти. Чьей? Узнаете в свое время…

****

Кристина наблюдала, как по темному потолку скользят полосы света от фар машин, и делала вид, что не замечает взгляда Стаса. А он смотрел. Еще как смотрел. Она ощущала это кожей. Стас часто так делал, когда они лежали в постели после близости: любовался каждым изгибом ее тела – обнаженного и горячего. Ненасытного. Обычно Кристину это заводило, вдохновляло на второй «раунд» не хуже любых прелюдий, но сегодня жадный взгляд бесил.

Настроение не то. Как и весь день.

Сегодня они одержали победу в суде, и, казалось бы, стоило радоваться и праздновать. Но в груди мерзким червячком копошилось раздражение. Оно отступило ненадолго под напором ласк Стаса. Но теперь, когда всё закончилось, возвращалось назад, как неугомонный бумеранг. Кристина злилась на Стаса. Она следила за его реакцией, пока судья зачитывал приговор, и после – во время поздравлений коллег и общений с журналистами. Смотрела на точеный профиль и предчувствовала проблемы. Стас ненавидел проигрывать, воспринимал поражение, как личное оскорбление. Сегодня, несмотря победу, Стас не чувствовал себя триумфатором. Он жаждал большего – повышения. Но всё свидетельствовало о том, что его получит кто-то другой.

- Как насчет второго «раунда»? – рука Стаса легла на бедро Кристины. Пальцы скользнули вниз.

Но Кристина вывернулась и села на кровати – спиной к любовнику.

- Мне пора домой.

- Может, передумаешь?

Он подвинулся к ней и начал целовать шею. Сильные руки сжали налившуюся грудь. По ее телу вмиг прошла волна жара. Оно жаждало продолжения «банкета», жаждало нового выплеска энергии, чтобы не осталось ни негатива, ни сил на дурные мысли. С губ слетел тихий стон, послуживший для Стаса сигналом. Движения пальцев стали настойчивее. Он отлично знал точки, на которые следовало «нажимать», чтобы превратить «снежную королеву», как Кристину звали коллеги, в податливую и послушную куклу в постели.

- Проклятье, - прошипел Стас, когда тишину нарушила мелодия мобильного телефона. Взглянув на имя звонившего, он выругался повторно и пояснил: коротко и ёмко. – Шеф.

Кристина вздохнула и поднялась с кровати. Всё, накрылось продолжение.

- Ответь, - велела она и, подхватив сумочку, голышом прошагала в ванную. Нужно принять душ и охладить пыл. Вряд ли начальство огорошит Стаса приятными новостями. А, значит, он превратится в ворчуна и зануду. Это веская причина поскорее унести ноги.

...Через пятнадцать минут Кристина стояла перед зеркалом в ванной и, слыша из комнаты приглушенный голос Стаса, придирчиво разглядывала отражение. Копна длинных каштановых волос – ее богатство – струилась по плечам, делая серые глаза необычайно яркими. Но темные круги под ними не всегда удавалось скрыть с помощью грима. Ей 32, но сейчас она выглядела старше. Вечное напряжение опустило уголки губ, нарисовало изогнутые линии морщинок на лбу, пусть пока и едва заметные.

Ничего не поделаешь. Время не щадит никого. Его не победить. Однако можно взять у него по максимуму, пока не превратишься в тыкву. Кристина скорчила отражению гримасу и принялась приводить себя в удобоваримый вид. Легкими движениями кисточки нанесла слой пудры, накрасила ресницы, провела тюбиком с блеском по тонким губам, встряхнула волосы. Уже лучше. Яркая, привлекательная особа. Главное, не забывать улыбаться. Тогда и глаза заблестят, как у юной девчонки.

- Старый козёл! – раздалось из комнаты.

Кристина вздохнула. Разговор с шефом закончился. И явно не в пользу Стаса. Кристина успела привыкнуть к резким сменам настроения любовника, однако показательная истерика крайне нежелательна. Занудства и сцен ей хватало дома. В исполнении мужа.

Да, она не свободна. Уже десять лет. Удачный брак – считают друзья и коллеги. Безумно скучный, ставший с годами крайне утомительным - уверена сама Кристина. Ее супруг – Павел Харламов работает в офисе мэра. Он не лишен амбиций и надеется однажды всерьез развернуться на политическом Олимпе. Для этого у мужа есть все задатки. Конечно, при условии, что он сохранит идеальную репутацию. Как любит повторять сам Павел – главное, не кем ты являешься, а как себя подаешь. Пока он подавал себя блестяще.

Истинное положение дел знало лишь самое близкое окружение, включая жену. Поэтому она не испытывала угрызений совести, проводя время в квартире Стаса. Павел давно не стеснялся менять любовниц, как перчатки. Главное, конспирация? Что ж, в эту игру можно играть в четыре руки…

****

Эту женщину Эдуард Самойлов заметил, едва переступил порог. Яркая брюнетка сидела у барной стойки в коротком черном платье с кричащим декольте, изящно закинув ногу на ногу, и водила пальчиком по краю бокала с красным вином на дне. Рядом лежал мобильный телефон, на который владелица бросала сердитые взгляды каждые несколько секунд. В облике женщины было что-то кошачье, причем, и от дикой пантеры, и от домашней мурлыки с дивана, и даже от уличной бродяги. В глаза бросались грация и утонченность, но в то же время возникало едва уловимое ощущение опасности и странной обреченности. Однако желание приласкать эту кошечку, защитить от вселенского зла было гораздо сильнее непонятной тревоги.

- Не возражаете? – подойдя ближе, Эдуард встретился с карими выразительными глазами брюнетки. Она в ответ окинула его с головы до ног оценивающим взглядом, затем весело подмигнула и кивнула на соседний стул. Высокий шатен в дорогом костюме подошел в собеседники. А, может, и не только в собеседники.

Глава 2. Пари на жизнь

Из дневника кукловода. За несколько часов до того, как пришла смерть, вспомнился один день из детства. Мне было лет восемь, когда учительница отвела наш класс на кукольный спектакль, который потряс меня до глубины души. Все дети следили за ходом сюжета, не отрывая глаз от кукол, а только я один (одна) смотрел (а) вверх – на тех, кто управлял марионетками, дергая их за ниточки. Я понял (а), куклы – ничто, кукловод – вот главное действующее лицо.

****

- Они обращаются со мной, как с закоренелой преступницей, - пожаловалась Лариса, смущенно поглядывая на синяк на левой щеке адвоката, однако напоминать о причинах его появления не посмела. – У меня истерика начинается. А курить как хочется! Еще чуть-чуть, и дым из ушей повалит!

Они сидели в отделении полиции – в комнатушке, которая отчаянно нуждалась в ремонте. От стен с облупившейся краской веяло безысходностью. Вот уж точно: оставь надежду всяк сюда входящий. Двое полицейских в летах и молодая девица из прокуратуры - тощая блондинка с цепким взглядом, представившаяся Натальей Носовой, оставили их наедине. Но Эдуард не удивился бы, узнав, что та подслушивает под дверью.

- Успокойтесь, сейчас главное, сохранять рассудок, – адвокат сжал холодные ладони клиентки, пытаясь вернуть ей душевное равновесие. – Не теряйте голову и расскажите, что случилось вчера, после того, как вы ушли из бара.

В общих чертах Эдуард это уже знал. По крайней мере, полицейскую версию. Лариса догнала Романа, когда тот ловил машину. Но вместо того, чтобы отправиться вместе в гостиницу и выпустить пар в постели, они снова поругались. Обзывали друг друга последними словами, о чем в подробностях рассказал вышибала, лицезревший «объяснение» жениха с невестой во всей красе. Последнее, что он услышал из уст Ларисы – угрозу убить суженного. Убить и закопать там, где никто никогда не найдет.

В итоге в гостиницу Роман уехал один, с горя уговорил бутылку из мини-бара и свалился в кровать, не потрудившись раздеться. Ночью, около трех часов, к нему в номер прошла черноволосая посетительница, облаченная в облегающее платье с огромным вырезом. Наутро горничная нашла Романа с простреленной головой в залитой кровью постели.

- Я… - Лариса нервно провела ладонями по лицу. – Я попыталась объяснить Роме, что мы с вами едва знакомы, что он все неправильно понял. Но Рома как с цепи сорвался. Назвал меня шлюхой. И понеслось.

- Вы угрожали его убить?

- Я? Нет. Не помню. Может быть, - Лариса несчастно посмотрела Эдуарду в глаза, снова напомнив кошку. На этот раз продрогшую в зимний вечер, которую хочется приласкать, согреть. – Поймите, это просто слова. Мы постоянно грозим близким страшными карами, когда злимся, но это не значит, что говорим всерьез.

- Что вы делали после ссоры с женихом? – Эдуард понимал, что времени мало, и хотел кое-что прояснить для себя.

- Ничего. Гуляла по улицам. Брела, куда глаза глядят. Я всегда так делаю, когда мне паршиво. А потом начался дождь, и я зашла в бар. Там и сидела до утра, пила вино. То есть, сначала пила, а потом задремала. Ну… в смысле, уснула… на столе.

- В какой бар? Название?

- Не помню! Мне было наплевать. Лишь бы наливали и не лезли в душу.

- А улицу помните?

- Нет же! Я понятия не имею, сколько и в какую сторону прошла!

- Расплачивались картой?

- Нет. Наличными.

- А утром, когда выходили, на что-нибудь обратили внимание? Необычные здания?

Лариса зажмурилась и покачала головой.

- Я же… - она мучительно пыталась подобрать слова, а потом решила быть верной себе и отбросить условности. – Я была пьяна в стельку. Какие там здания, я бы даже египетские пирамиды не заметила. Поймала попутку и поехала в отель. Еле название вспомнила. Там ждала полиция, меня арестовали. Вернее… Как они там сказали? Задержали для допроса.

- Ясно, - кивнул Эдуард. Примерно этого он и ожидал. Увы, найти машину, привезшую захмелевшую клиентку к отелю, будет проблематично. Но пройтись по близлежащим к месту ссоры барам не помешает. Может, где и опознают Ларису. Такие, как она, запоминаются. Причем, сделать это нужно самим и быстро. Следователи потирают руки, не сомневаясь, что нашли убийцу, а прокурорша светится, как новогодняя елка. Никто не заинтересован в дополнительных поисках.

- Мне сказали, у них есть свидетель, видевший, как я… - Лариса запнулась, но все же закончила фразу, - как я убиваю Рому. Почему они лгут?

- Они не совсем лгут, - пояснил Эдуард, стараясь придать голосу мягкость и правильно расставить акценты. – Администратор запомнил женщину, входящую ночью в отель - одетую и причесанную, как вы. А одна из горничных видела, что гостья открывала комнату Романа, правда, в полумраке и со спины. Кстати, ключ ночная посетительница на ресепшн не брала, воспользовалась собственным.

- Это была не я! – возмутилась Лариса. – Посмотрите запись с камер и сами убедитесь!

- В этом отеле камеры – обманки, - развел руками Эдуард. Естественно, он первым делом озаботился вопросом видеонаблюдения, узнав о свидетелях. – Камеры установлены для вида, запись не ведется. Владелец не хочет тратиться.

- Славная парочка подобралась, - тоскливо протянула клиентка и громко расхохоталась. Почти до слез. – Это все Рома! Понимаете? Рома! – крикнула она сквозь смех, больше напоминающий рыдания. - Он выбрал отель подешевле! Говорил, я и так слишком дорого ему обхожусь! Жмот! – смех стих так же внезапно, как и начался. Лариса наклонилась к адвокату и быстро зашептала. – Эта девица специально оделась, как я. А ключ… ключ от номера исчез из моей сумки. Может, ночью, а может, днем. Я хватилась его только утром в отеле, когда поднималась в лифте! Кто-то пытается меня подставить!

Глава 3. Королева недоразумений

Из дневника кукловода.Меня всегда смешило утверждение, что каждый человек – это целая вселенная, которую невозможно познать даже за всю жизнь. Отговорка для глупцов, неспособных открыть глаза! Достаточно понаблюдать, задать нужные вопросы, послушать. О, как люди любят, когда их слушают! И всё. Единственная и неповторимая «личность» окажется у вас, как на ладони. Вы узнаете мечты и страхи. Поймете, какому подарку эта личность обрадуется, какие слова захочет услышать. Совсем немного усилий, и вы с легкостью сможете дергать за веревочки.

****

Кристина потерла пульсирующую жилку на переносице и сосредоточилась на пламенной речи Стаса. Пора. Слишком часто она относилась к нему с прохладой в последние недели. Точнее, относилась с прохладой в офисе. В тайном любовном гнездышке, по-прежнему, было жарко. И немногословно. Едва Стас пытался обсудить работу, Кристина находила способ его заткнуть. Один вид ее обнаженной груди отбивал охоту вспоминать о делах. Стас заводился с пол-оборота и «трудился» на износ.

Кристина нарочно отстранилась от истории с невестой-убийцей. Нет, она не забыла о пари с бывшим сокурсником. Но по опыту знала, ей необходимо переключиться и остыть, чтобы потом взяться за новую задачу с холодным рассудком. Поэтому раздала поручения сотрудникам и занялась другой, не столь «звездной» в понимании Стаса работой. И теперь расхаживая туда-сюда перед подчиненными, он просвещал именно её.

- Лариса Юрьевна Романова. Тридцать два года. Родилась и живет в Самаре. Мать Вера Романова пропала без вести при странных обстоятельствах, когда дочке было четырнадцать. Отец Юрий Романов – бывший банкир. Отбывает срок за финансовые махинации. Сестра Полина погибла в автомобильной катастрофе пятнадцать лет назад. Лариса – художница, но далека от успеха. Отец помог ей организовать пару выставок, которые провалились с треском. Сейчас Лариса нигде не работает, ведет праздный образ жизни.

Остальные сотрудники слушали Стаса внимательно, зная, как тот любит солировать. Особенно Наталья Носова. Вытянула шею и подобострастно смотрела боссу в рот. Близнецы Оля и Олег Поповы - оба рыжие с одинаковыми веснушками - провожали Стаса сосредоточенными взглядами, но признаков подхалимажа не выказывали. Впрочем, эти двое подчинялись непосредственно Кристине. Но и перед ней никогда не лебезили, что она считала плюсом.

- Что значит, мать пропала без вести? – осведомилась Кристина. Она предпочитала владеть всей информацией, пусть даже второстепенной.

- Улетела на выходные в Адлер, зарегистрировалась в отеле, - охотно объяснил Стас, обрадовавшись проснувшемуся интересу подруги. Каким бы гением он себя не считал, помощи и поддержки Кристины жаждал не меньше, чем победы в суде. - Камеры наблюдения отеля зафиксировали уход Веры Романовой на прогулку. Больше ее никто не видел. Ни живой, ни мертвой. Полиция считала, дамочка была убита. В числе главных подозреваемых фигурировал супруг. Поговаривали, отношения у них были ни к черту. Вера обладала мерзким характером. Однако при разводе Юрий потерял бы слишком много. А так он остался богатым и свободным. Но найти улики, а тем более, тело не удалось. Муж в момент исчезновения Веры находился по делам за рубежом, что подтвердили десятки свидетелей. Дело до сих пор открыто.

- А Юрий? Давно сидит?

- Около трех лет. Ввязался в сомнительную аферу, растратил деньги вкладчиков. Все его имущество конфисковано государством, включая наследство дочери. У Ларисы остался только семейный коттедж, который принадлежал матери. Правда, она там не бывает, снимает квартиру, но и продавать дом отказывается, несмотря на выгодные предложения. Что особенно странно – он никогда не сдается, а ведь аренда могла приносить неплохой доход.

- На что же она живет? – удивленно поинтересовалась Кристина, откидываясь на спинку кресла и отодвигаясь от стола. – Отец оставил ей потайной сундук с золотом?

- Такой вариант не исключается, - усмехнулся Стас, непроизвольно окинув томным взглядом Кристинину фигуру. - Но следователи, пристально следящие за финансовыми делами Ларисы, не нашла подтверждений данной теории. Живет наша подозреваемая за счет богатых любовников. Точнее, жила. До тех пор, пока не начала встречаться с Романом Абрамовым. Он, как мы знаем, не миллионер.

- Как они познакомились, выяснили? – Кристина достала фотографии жениха и невесты из папки с материалами дела и вновь положила рядом.

- Это случилось несколько лет назад. Роман и Лариса встретились в гостях у Фаины Дубцовой, в девичестве Полосковой. Когда-то она была личным секретарем Юрия Романова и даже жила в его доме. Потом вышла замуж за некого Сергея Дубцова и переехала в Омск. Лариса знала Фаину с детства и поддерживала с ней отношения до самой ее смерти четыре года назад. Роман Абрамов приходился племянником мужу Фаины, ныне тоже покойному.

- Вот как? И когда же эти двое поняли, что созданы друг для друга? – Кристина продолжала вглядываться в лица контрастной парочки.

- Об этом история умалчивает, - равнодушно бросил Стас, всем видом демонстрируя, что данный факт не является значимым.

Кристина мысленно чертыхнулась. Она ненавидела эту черту Стаса – выделять лишь те аспекты, которые он считал важными для обвинения, а остальное игнорировать.

С каменным листом Кристина принялась листать материалы дела.

- А сестра, погибшая в автокатастрофе? Они с Ларисой были двойняшками? – спросила она минуту спустя, наткнувшись на интересные цифры.

- Нет. С чего ты взяла?

- Здесь написано: умерла пятнадцать лет назад в возрасте семнадцати лет, - пояснила Кристина, тыча пальцем в документ. - Ларисе тридцать два.

- Вот ты о чем, - пробормотал Стас, злясь на способность Кристины подмечать детали лучше него. – Лариса и Полина не совсем сестры. Точнее, сестры наполовину. У них один отец и разные матери. Полина была внебрачной дочерью Юрия, но росла в его доме вместе с Ларисой. В семнадцать лет она сбежала с парнем в Питер, но по дороге попала в аварию. Грузовик потерял управление и протаранил несколько легковых машин у придорожного кафе. Погибло много народу. Тут все банально, хотя и печально. Я хочу сказать, в отличие от Веры, в смерти Полины нет загадок, - Стас вытащил из папки фото. – Вот. Это Полина Романова. Снимок из полицейской базы. До гибели она с парнем попалась на краже в магазине, лицо и «пальчики» остались в системе.

Глава 4. Пять минус три

Из дневника кукловода: Все вокруг - притворщики. Они постоянно играют на публику. Друг перед другом. А еще чаще перед собой. Но я вижу их насквозь. Знаю их секреты. Те, которые хочу знать. Я мог (могла) бы многое о каждом из них поведать. Приоткрыть завесу тайн. Многих тайн. Даже таких, за которые могут убить. Я тоже притворщик (ца). Лучший (ая) из них. Разница в том, что я не играю перед собой.

Кристина давно научилась не плакать. Еще ребенком. Слезы в ее доме жестоко карались. Как и многое другое. Поэтому случаи изливания горя потоками соленой воды в ее жизни можно было пересчитать по пальцам. Одной руки. Сегодняшний вечер тоже не собирался становиться исключением. Хотя глаза и наполнились предательской влагой, но не от обиды или боли, а от выплескивающейся через край ярости.

Павлу крупно повезло, что Кристина не застала его дома, вернувшись со встречи с детективом. Мужа не спасла бы вся ее хваленая выдержка, выдрессированная годами упорных тренировок. Сегодня Кристина была так зла, что могла бы, наверное, разорвать его на части. Интрижки интрижками, но наличие внебрачного ребенка не желало укладываться в голове. Да еще от девицы, разрушившей их брак. Да-да, именно разрушившей! Ведь от супружества осталась одна оболочка. Хорошо сыгранный спектакль для окружающих!

Чертыхаясь и призывая на голову мужа проклятия, помноженные на вселенские катаклизмы, Кристина рылась в ящиках стола в домашнем кабинете. Точнее, в одном из кабинетов. Их в просторном жилище специально сделали два, чтобы муж и жена при необходимости могли работать дома, не беспокоя друг друга.

Пропажа – наполовину пустая пачка длинных дамских сигарет отыскалась в глубине последнего ящика. Рядом обнаружилась и зажигалка. Приспособив под пепельницу чайное блюдце, Кристина откинулась на спинку кресла и затянулась, на всякий случай не слишком глубоко. Курить она бросила после университета, но сигаретную пачку всегда держала в столе – на самый крайний случай. Такой, как сегодня.

- Уф… - выдохнула Кристина после второй затяжки. Ее легонько повело, голова потяжелела. Зато и раздражение чуточку расслабило щупальца. Она позволила телу сползти в кресле и закрыла глаза, которые снова заслезились. Но вместо того, чтобы дать волю чувствам, плотнее сжала зубы. Нужно подождать, перетерпеть. Неуемное желание что-нибудь разбить или сломать постепенно отпустит.

...В последний раз по-настоящему Кристина плакала десять лет назад. В аэропорту Адлера. Более того, у нее случилась жуткая истерика. Не зная, что предпринять, Эдик ударил ее по лицу. И, кажется, не раз. Но она ничего не почувствовала. Что такое физическая боль, когда душа разрывается изнутри, режется сотнями ножей. Без жалости. Без предупреждения.

В тот миг жизнь распалась на миллиарды микрочастиц, сошла с проторенной и распланированной на годы вперед дороги. Рухнула с неба, рассыпавшись по земле искореженным металлом. Разметалась пеплом, оставшимся после огня, выпустившего на волю сотни душ.

Как странно. Пять минут способны переписать историю…

…О детстве Кристина не рассказывала даже друзьям. Эта страница была не просто перевернута. Она сгорела в еще одном костре, устроенным судьбой – дамой, обладающей скверным чувством юмора. Конечно, Кристина ничего не забыла. Но иногда казалось, что это было не с ней. Сон. А может, чужая жизнь, подсмотренная в замочную скважину. Временами Кристина хотела оказаться по ту сторону двери. Но та закрылась наглухо, а ключ потерялся. Навсегда.

Жизнь началась заново в университете в Москве. Девушка без прошлого (и, вероятно, без будущего) не проявляла желания заводить друзей. Или романы. Цель была одна – учиться. А еще – оставаться человеком в толпе. По крайней мере, до поры до времени. Все изменил эксперимент Дмитрия Воскресенского. Профессора университета и практикующего адвоката с «дурной» славой. Он редко проигрывал. Вел крупные и скандальные дела. И чаще всего защищал отъявленных негодяев. В тот год профессор созрел для того, чтобы стать Мастером. Тем самым, что передает секреты ремесла ученикам.

- В конце вас останется пятеро, - объявил адвокат полсотни первокурсникам, слушавшим его с открытыми ртами. – И запомните, мне не нужны умники, способные вызубрить законы наизусть. Я приветствую нестандартное мышление, способность видеть факты с разных сторон и умение переворачивать любое дело с ног на голову.

Дальше началась свистопляска. Соревнования, подставы и гонка за лидером. Лидеры, правда, постоянно менялись, превращались в аутсайдеров, а то и вовсе вылетали из реалити-шоу, в которое успел превратиться эксперимент. Каждую неделю неугодные и проштрафившиеся покидали «проект», подстегивая остальных бороться за место под солнцем еще более рьяно.

Кристина Бердникова (тогда еще девушка незамужняя) пришла на первую встречу с Мастером из чистого любопытства и неожиданно для себя втянулась. В отличие от большинства она быстро раскусила тактику Воскресенского, поэтому забила на соревнования и попыталась выудить из экспериментатора как можно больше полезной информации и практических навыков. Этим и занималась, пока профессор устраивал будущим ученикам настоящую психологическую войну. Сталкивал их лбами, нарочно провоцируя конфликты. Девочек доводил до слез, юношей до крика, а иногда и до прямых угроз в свой адрес. Мог расхвалить кандидата, а потом жестоко унизить на глазах у остальных соискателей. В тот самый миг, когда он видел себя на вершине вселенной.

А уж практические задания показались первокурсникам семью кругами ада. Кое-то даже навсегда распрощался с факультетом, посчитав, что ошибся с выбором профессии. Заключались они в разборе особо отвратительных старых дел Воскресенского. С квадратными глазами студенты рассматривали фотографии с мест преступления. Вычитывали шокирующие подробности в показаниях свидетелей. А от запротоколированных признаний некоторых преступников, смакующих детали совершенных злодейств, у кандидатов шевелились волосы. Во всех местах сразу.

Глава 5. Тень

Из дневника кукловода:Тайны. Они обитают в шкафах громыхающими скелетами, грозят вывалиться наружу и рассыпаться, обнажив постыдные подробности. Они прячутся в уголках глаз, безмолвно живя там годами, и только иногда выплескиваются яростью и слезами. Говорят, тот, кто владеет тайнами, владеет миром. Возможно. Их продают, обменивают на услуги, информацию и даже на жизнь. Но игра с людскими секретами не для слабаков. Потому что однажды чужая тайна может оказаться крышкой вашего гроба.

Лариса небрежно встряхнула черные кудри обеими руками и скорчила гримасу наглому отражению. Она отчаянно желала подурачиться вместо того, чтобы вести себя степенно. С другой стороны, разве можно быть серьезной, облачившись в струящийся по телу просвечивающий шелк?

- Как думаешь, Катерину Васильевну хватит удар, если явиться на работу вот в этом? – в примерочную бесцеремонно заглянула Даша. Приложила к себе короткое платье дико-красного цвета и залюбовалась результатом в зеркале, медленно покачиваясь из стороны в сторону.

- Не сомневайся, – хихикнула Лариса, с нескрываемым удовольствием представив выражение лица помощницы Эдуарда. – Я тебе еще туфли подберу. Шикарные! Но только уговор – я должна присутствовать при этом шоу.

- Легко! – пообещала Даша, после чего соглашение было закреплено рукопожатием.

Эдуард не прогадал, отправляя юную секретаршу по магазинам с Ларисой, хотя и планировал добиться несколько иного эффекта от их общения. Даше велели следить, дабы клиентка не впуталась в неприятности и не общалась с журналистами, а в случае «опасности» незамедлительно сигнализировать боссам. Одному из трех. Точнее, из двух. Катерина Бартусевич по понятным причинам отпадала.

Лариса и Даша быстро поладили благодаря любви к шопингу, неординарным нарядам и поступкам. Успели обсудить моду, знаменитостей, перемыть кости рыжеволосой помощнице адвоката, а теперь устраивали грандиозную примерку в четвертом по счету дорогущем магазине. Купить, к сожалению, ни та, ни другая ничего не могла. Материальное положение Даши полностью исключало подобное расточительство, а Лариса в очередной раз оказалась в финансовой яме. Обе просто получали удовольствие от процесса. Разговоры о покупке нарядов, способных довести до белого каления Катерину, были частью игры.

Для Ларисы примерка новой (непременно очень дорогой) одежды всегда была терапией, позволяющей развеяться и повысить жизненный тонус. Она не вылезала из примерочных, независимо от состояния банковского счета. Вот и теперь, вопреки протестам юристов, она устроила себе «день нарядов», как сама его называла. В конце концов, имела право. После нервотрепки, устроенной адвокатами накануне. До сих пор передергивало от наглости Бартусевич.

А ведь начиналось все вполне пристойно и даже весело…

...Симпатяга Артём Бодров позвонил утром, когда Лариса только-только выползла из-под одеяла и пыталась принять непростое решение – как провести день, чтобы исключить вероятность алкогольных возлияний в неуемных количествах. Пока она держалась. Максимум, что позволяла себе – бокал вина по вечерам. Это стало своего рода договором с высшими силами. Она борется с вредной привычкой, а небеса сокращают количество неприятностей на ее голову. Лариса всерьез верила в подобные соглашения. Потому что, как бы странно это ни звучало, они работали. Как в мелочах, так и по-крупному. Однажды даже отступила смерть…

- Берите такси и приезжайте в офис, вчетвером отрепетируем допрос в суде, - Артём постарался придать бархатистому голосу максимальную официальность, чтобы предупредить новые заигрывания клиентки. Дурачок. Нужен он ей, как собаке пятая нога. Просто немного повеселилась в прошлый раз. Так и хотелось сказать в трубку: «Повелся, повелся!», но Лариса не рискнула смущать адвоката. Он прав. Предстоит серьезный день.

Одевалась Лариса тщательно. Ни намека на кокетство и легкомыслие. Да, это еще не суд, но ей необходимо ощущение внутренней строгости. Следует сыграть роль, а для этого требуются декорации. Тем более, предстояла первая настоящая проверка ее стойкости. Лариса выбрала серый костюм – женственный, но в то же время деловой: пиджак, облегающий фигуру, и юбку ниже колен с небольшим разрезом сбоку. Макияжа нанесла самый минимум, волосы собрала в узел на затылке. Рука по привычке потянулась за украшениями, но в последний момент остановилась. Нет. И кольца, и серьги будут не к месту. Слишком уж все они массивные и далеко недешевые – явное свидетельство о безграничных аппетитах хозяйки. Простота и естественное очарование – вот девиз сегодняшнего дня.

В конторе встретил сущий бедлам. Три адвоката кипели чайниками друг на друга, а молоденькая секретарша в премилой черной футболке с мумией слезно уверяла, что ведать не ведает ни о каких бумагах из налоговой. В глаза не видела, в руках не держала! И вообще, если в офисе что-то пропало, это вовсе не значит, что «постаралась» именно она.

- Эдик, ты должен уволить курицу! – уперев руки в бока, требовала Катерина. – Иначе уйду я!

- Никто никуда не уйдет и никого не уволит, - пытался утихомирить сотрудников начальник. – Я сказал, прекратите ссориться! Как дети, ей-богу!

- А вас не учили, что обзываться некрасиво? – оскорблено поинтересовалась секретарша у Бартусевич и несчастно посмотрела на Эдуарда.

- Добрый день, Лариса Юрьевна! – перекричал общий гвалт Артём, первым заметивший клиентку в дверях.

Глядя на эту четверку, та не удержалась от улыбки. Ей не раз доводилось за ними наблюдать, и выводы о взаимоотношениях в маленьком коллективе она сделала без усилий. Лариса с детства обладала колоссальным нюхом на любовные геометрические фигуры. Особенно такие, где присутствовали неразделенные чувства. А в данном случае вообще никто никому не отвечал взаимностью, что забавляло до крайности. Присмотрись они внимательно друг к другу, то пара непременно бы сложилась. Пусть и одна, но все-таки! Малышка Даша не сводила глаз с вечно недовольного ею Артёма. Она и одевалась прилично (в своем понимании, разумеется) только ради него. Артём же неровно дышал к не замечающей его присутствия рыжей ведьме, а та, не переставая, сдувала пылинки с босса. Сам же Эдуард не испытывал трепетных чувств ни к кому из подчиненных, в том числе, и к Артёму.