Дневники Лоствальда

Пролог

Холли было всего шесть, когда она познакомилась с Лоствальдом. Летом 1994 года ее маленькие ножки впервые ступили на пешеходную, протоптанную многочисленными шагами дорожку.

В тот день была невероятная жара, довольно нетипичная погода для этого небольшого городка. Холли стояла босиком на раскаленном асфальте, но ее вовсе не беспокоил жар, обжигающий пятки. Она еще сильнее прижала к себе своего рыжего полосатого кота по кличке Чаппи и подошла ближе к их новому дому. Девочке сразу же понравился особняк, он отличался от того, в котором она жила раньше. Новый дом был гораздо больше и уютнее, здесь точно был второй этаж, о котором так мечтала Холли. Ей всегда было завидно приходить к друзьям и играть на лестнице, а потом возвращаться домой, где у нее не было даже собственной комнаты, как у других, лишь небольшая кроватка слева от постели родителей. Теперь же она была уверена, что у нее будет своя комната, в которой, рядом со своей новой кроватью, она точно пристроит лежанку для Чаппи, огромная лестница и небольшая игровая площадка на заднем дворе.

Девочка широко улыбнулась, уже представляя, как ей будет здесь здорово. Поначалу она очень грустила, что им придется переехать в Лоствальд. Ей пришлось расстаться со Стейси и Меган, ее лучшими подругами, но они обещали каждый день разговаривать друг с другом по телефону, а на летние каникулы Холли обязательно позовет их к себе в гости. Девочка уже представляла, как она с гордостью будет показывать своим друзьям лестницу, свою комнату и небольшую игровую площадку на заднем дворе.

— Ну как тебе? — к девочке подошел мужчина с вьющимися каштановыми волосами и осторожно присел на корточки. У нее были его глаза, такие же голубые с желтым переливом, будто море на заре.

— А здесь и правда будет много волшебства, о котором ты говорил? — тихо прошептала Холли в ответ, хлопая глазами.

Патрик видел, как его дочь болезненно переживала их переезд в новый город. Мелисса, его жена, также была не в восторге от этих перемен, но Патрик уверил ее, что с переводом на новое место работы и с его повышением их жизнь станет еще лучше. Но это была не основная причина.

Патрик всегда был очень обеспокоен чрезмерной опекой Мелиссы над дочерью. У него было два кабинета, и однажды он предложил жене обустроить один из них в детскую, но Мелисса была категорически против. Она будто чего-то боялась. Будто Холли кто-то заберет, и поэтому девочка всегда должна быть рядом с ними.

Патрик был обеспокоен состоянием жены. Он хотел, чтобы она проконсультировалась с психологом, но Мелисса восприняла данное предложение довольно враждебно. Тогда Патрик сам поговорил с психологом.

— Женщины, родившие после тридцати, склонны к повышенному вниманию над своим чадом.

Патрик прикусил губу, коротко кивнув на слова психолога.

— Попробуйте ее отвлечь. Как насчет романтического путешествия?

И Патрик пошел дальше. Мелисса забросила работу, чтобы всегда быть рядом с Холли. Мужчина решил, что новый город и большой дом отвлечет внимание женщины от дочери. У нее будет больше забот и работы.

Мужчина мягко улыбнулся и погладил дочь по светлым волосам.

— Конечно, ведь Лоствальд — это город чудес и волшебства.

— Холли! Босоножки!

Девочка недовольно надула губы. Патрик ласково посмотрел на ребенка и слегка щелкнул ее по носу. Холли тут же улыбнулась отцу и все же, отпустив Чаппи, надела те белые босоножки, которые она так и не полюбила. Она так хотела содрать эти блестящие бантики на обуви, но знала, что потом последует наказание.

— Ну что, готовы посмотреть дом?

У Патрика в руке звякнула связка ключей.

— Да, папочка, скорее!

Холли радостно прыгала на месте. Ей уже нравился ее новый дом. Девочке не терпелось оказаться внутри и все как можно подробнее рассмотреть. Она очень надеялась, что всё, что она нафантазировала у себя в голове, совпадает с действительностью.

Патрик поднялся по каменной лестнице и подошел к большой белой двери. Мужчина и сам не мог скрыть своего восторга от переезда. У них обязательно все получится. Он очень этого хотел.

Патрик два раза повернул ключ по часовой стрелке, как ему ранее сказал риелтор, и наконец-то большая дверь отворилась. Солнечный свет сразу же пробрался в помещение, осветляя каждый уголок их дома.

— Я первая! — Холли взяла Чаппи и быстренько забежала в дом, где сначала ее встретила небольшая прихожая, оформленная в пастельных тонах.

— Здесь я бы хотел повесить наши портреты, — улыбнулся мужчина, наблюдая, с каким восторгом дочь осматривает каждый уголок в новом доме. — Да, дорогая?

Патрик обернулся, чтобы посмотреть на Мелиссу. Женщина, скрестив руки на груди, продолжала стоять на месте, лишь скептически осматривая дом. Ее русые волосы, некогда идеально спадавшие на плечи, теперь волнами колыхались на ветру, который с каждым порывом все усиливался, постепенно вытесняя солнечную погоду, заменяя её пасмурной.

— И почему ты выбрал именно тот город, где погода меняется каждую секунду?

Женщина недовольно пробурчала и потерла свои плечи. Ей нравилось жить в Оутхейме. Она обожала солнечную погоду. Лоствальд же мог похвастаться солнечными деньками очень и очень редко. Обычно здесь всегда было пасмурно, туманно и часто шли дожди. Погода Лоствальда была еще одним пунктом, из-за которого Мелисса ненавидела этот город.

— Мелисса… — мужчина глубоко вздохнул. — Тебе обязательно тут понравится. Мы только приехали, и ты еще ничего не видела.

— Я уже в предвкушении, — с сарказмом произнесла женщина.

— Вау, тут есть лестница! Чаппи, ты представляешь? Давай, кто первый на второй этаж?

Мужчина мягко улыбнулся, когда услышал топот детских ножек по лестнице, а затем снова взглянул на жену.

— Холли уже нравится.

— Чаппи, у нас есть своя комната, ты представляешь?!

Когда Мелисса услышала воодушевленный голос своей дочери, она недовольно посмотрела на мужа.

Начало

— Холли, мы с тобой знакомы уже 5 лет, а прогресс нашего общения по-прежнему равен нулю.

Девушка напрягается всем телом, ничего не отвечая на этот счет. С двенадцати лет она привыкла сдерживать свои эмоции, умалчивать, игнорировать. Это ей помогало, пока в пятнадцатилетнем возрасте отец не привел ее за руку к психологу со словами: «Думаю, ей надо с кем-нибудь поговорить.»

— Я ведь разговариваю, — спокойно произносит Холли, стреляет глазами в полную женщину, сидящую напротив нее в большом кожаном кресле цвета кофе.

Миссис Бэккер была типичным представителем звания высококвалифицированный психолог. Женщина любила носить красную помаду на своих тонких губах, очки с толстым стеклом и закалывать свои красные короткие волосы заколкой с розовыми стразами. От нее пахло кошачьей мочой вперемешку со сладкими духами, отчего в первый же день их знакомства Холли сделала вывод, что, скорее всего, психолог нужен не ей, а именно этой женщине. Хотя, иногда ей и правда легчало от разговоров с Миссис Бэккер.

— Тогда может расскажешь об инциденте, произошедшем два дня назад в колледже? — вскидывает брови женщина. Миссис Бэккер с ухмылкой тянет свою корявую руку к чайнику и наливает в обе кружки липовый чай.

— Мы уже говорили об этом, — произносит Холли, опустив взгляд на свои искусанные ногти. И сколько различных методов она перепробовала, чтобы отучить себя от этой вредной привычки, но каждый раз ее глаза вместо красивых рук с ухоженным маникюром, который так привычен для ее ровесников, видят короткие ногти с покусанной заусеницей.

— Мистер Флигман нашел тебя на полу в туалете, у тебя была сильная истерика, что же все-таки произошло?

Холли нервно облизывает свои губы. Она столько раз повторяла самой себе, что она нормальная, но странные вещи так и норовят произойти с ней. Девушка уже и не помнит, когда в последний раз засыпала без снотворных. Она бежала, но нигде не могла спастись от этого видения…и от этого голоса.

Патрик мчал на всех скоростях. Холли нервно вжалась спиной в заднее сиденье, все это время смотря вниз на свои ноги. Ей было страшно поднять взгляд на окно и осмотреть улицы города.

«Мы скоро встретимся».

Холли округлила глаза и посмотрела на отца. Патрик крепко сжимал руль, сосредоточив все свое внимание на дороге. Казалось, если бы она с ним заговорила, он бы даже не заметил.

Девочка поднялась на колени и все же решилась посмотреть на улицу через заднее окно машины. Прищурившись, Холли заметила неподвижный темный силуэт. Она продолжала смотреть на фигуру, пока ее очертания полностью не растворились.

На смену городу пришел густой лес, а после показалось табло «Добро пожаловать в Лоствальд». Они окончательно выехали за пределы города.

Холли все это время задумчиво смотрела в окно. В тот день она и задалась вопросом: Кто это? А может ей показалось?

И ей не показалось. Темный силуэт не оставил ее, а продолжил преследовать последующие 8 лет, а тот голос стал причиной ее ночных кошмаров.

— Холли? Все в порядке?

Девушка пару раз моргает, полностью выходит из раздумий, и переключается на психолога. Коротко кивнув, она на автомате отвечает.

— Я нормальная.

Она четко произносит эту фразу, тем самым говорит Миссис Бэккер, что она не готова обсуждать эту тему.

«Я нормальная».

Девушка часто произносит эту фразу, как только слышит в свой адрес «ты точно в порядке?» и тому подобное. Холли отвечает так всем, но на самом деле она пытается убедить в этом саму себя.

Возможно, женщина и хороший психолог, но Холли не понимает ее приемы. Она получает информацию от клиента с помощью давления на слабые места. Девушка обнаружила это не сразу, лишь тогда, когда говорила об отце, а на следующий сеанс Миссис Бэккер давила этим, с целью выпытать другую информацию. После этого их откровенные разговоры постепенно сошли на нет. Для Холли поход к психологу теперь просто воспринимался привычкой и желанием хоть немного разгрузить мозг.

Нервно вздохнув, Миссис Бэккер все же принимает поражение. Женщина протягивает чашку чая Холли, после чего решает перевести тему.

— У него скоро день рождения.

Девушка хмыкает, пока делает маленький глоток чая.

— Я знаю, ведь он мой отец.

Отец. Раньше это слово значило гораздо больше. Отец остался для нее сладостным воспоминанием из детства. Он был для нее любимым папой, который читал ей сказки перед сном, учил кататься на велосипеде и готовил изумительное миндальное печенье. Отец был для нее проводником в город волшебства и чудес. Но только город волшебства и чудес рассеялся, а вместе с ним и его сладостный образ.

После переезда из Лоствальда мужчина изменился, замкнулся в себе. Он мог сутками просидеть у себя в кабинете. Благодаря этому тринадцатилетняя Холли научилась самостоятельно заботиться о себе и о мужчине. Они поменялись ролями, и теперь уже Холли готовила папе миндальное печенье, рассказывала ему сказки и учила жить заново.

— Ты поедешь к нему? — интересуется женщина, отпивая чай.

Глава 3

Очередной светофор. Красный свет.

Холли нервно сжимает руль. Из-за непрекращающегося ливня она вынуждена ехать на маленькой скорости и это ее раздражает. Сегодня ночью она так и не смогла нормально поспать, а впереди ее ждала нелегкая поездка, к которой она совершенно не готова. Ее злят постоянно образовывающиеся пробки на каждом повороте и светофоры, которые светятся красным. У Холли уже возникло чувство, будто всё против того, чтобы она ехала к отцу.

Девушка не ожидала, что в субботний день, и в такую погоду дороги Роттенхама будут заполнены машинами, мотоциклами и даже велосипедами. С одной стороны, ее злит, что она едет со скоростью 50 км/ч, но и в этом есть какой-то плюс. У нее есть время о многом подумать.

Например, об отце.

На задних сиденьях лежит небольшой подарок, который она должна подарить ему на день рождения. Холли не сильно заморачивалась с покупкой. Она решила подарить ему книгу в жанре научной фантастики. В ее воспоминаниях отец часто любил проводить время в своем небольшом кабинете, заполненном книжными стеллажами. Но это было так давно, что Холли уже и не была уверенна, что его вкусы не изменились. Он любил читать, когда они жили в Оутхейме, а после в Лоствальде. Вот только, когда они снова перебрались в Оутхейм, у мужчины появились совсем другие интересы.

Когда она думает об отце, то сразу же погружается в воспоминания того рокового дня, когда они окончательно отдалились друг от друга. И сколько бы она ни прорабатывала этот инцидент, у нее так и не получилось отпустить, забыть и простить.

Это был один из солнечных дней марта. Холли возвращалась из школы и ничто не могло испортить ее потрясающее настроение. У нее в жизни все наконец-то налаживалось. Она встретила замечательного парня. Аарон хоть и считался главным хулиганом старшей школы, но все же для Холли он был идеален во всем. Первая любовь всегда носит розовые очки и приукрашивает абсолютно любые мелочи. Холли нравилось, что такой парень, как Аарон обратил на нее внимание.

Она нуждалась в этом внимании.

— Пап, я дома, — проговорила девушка, а в ответ, как всегда услышала тишину.

Она пару раз повернула ключ по часовой стрелке, а после прошла в небольшую гостиную. Едкий запах спиртного сразу же впился в нос. Везде были разбросаны пустые бутылки из-под алкоголя, а в центре комнаты на старом диване вальяжно развалился мужчина. Теперь, смотря на него, сложно было поверить, что когда-то он был хорошим адвокатом. Сейчас Патрик не работает, и они с Холли живут на его пособие по безработице. Этого не хватало, поэтому девушка иногда брала вечерние смены в местном кафе.

Девушка тихо выдохнула, осмотрев подобную картину. Холли привыкла, что отец иногда увлекался спиртным, но с каждым разом его пристрастие только росло.

— Пришла? — ухмыльнулся Патрик. Он даже не взглянул на нее, а продолжил смотреть какое-то ток-шоу по телевизору и попивать очередную бутылку дешевого пива.

В такие моменты Холли не любила с ним разговаривать. Она предпочитала сразу же уходить в свою комнату. В этот раз девушка хотела сделать то же самое, пока ее не остановил голос пьяного мужчины:

— Совсем совесть не мучает?

Холли обернулась, непонимающе взглянув на отца.

— О чем ты?

— Ходишь тут вся такая расфуфыренная, довольная. А ведь из-за тебя погибла она.

— Я… не совсем понимаю, о чем ты, — тихо проговорила девушка. Холли продолжала растерянно смотреть на мужчину, изредка поглядывая на экран телевизора.

— Если бы не ты, Мелисса бы не погибла, — выплюнул мужчина, ядовито взглянув на девушку. — Не было бы того пожара. Это все ты. Это ты виновата!

С широко раскрытыми глазами Холли продолжала смотреть на отца, который не останавливался сдерживать свои обвинения. В ушах стоял звон. Она его больше не слышала. В ее голове звучала одна и та же фраза.

Это ты виновата!

Это ты виновата.

Это ты виновата…

Холли вздрагивает от этих воспоминаний. Она до сих пор не может понять, в чем ее вина, но сама ее чувствует на хрупких плечах. Если некогда любящий отец, который учил ее кататься на велосипеде, готовил для нее изумительное миндальное печенье, обвиняет Холли, то значит это правда.

После случившегося девушка больше не могла оставаться с ним в одном доме. Она брала дополнительные смены, уходила рано утром и приходила поздно ночью, когда он уже спал. Холли сделала все, чтобы поступить в колледж в другой город. Ей было не важно, престижное учебное заведение или нет. Приоритетом для нее было расстояние. Роттенхам был идеальным вариантом с отличной учебной программой, и как только она узнала о своем зачислении, то сразу же начала готовиться к переезду. После этого она стабильно приезжала дважды в год и лишь изредка говорила с ним по телефону.

Телефонный звонок раздается ровно в ту же секунду, когда девушка наконец-то выбирается из водоворота пробок и красных светофоров. Холли оставляет одну руку на руле, а другой тянется к мобильнику. На дисплее высвечивается: «Папа».

Добро пожаловать в Лоствальд!

«Добро пожаловать в Лоствальд!»

Холли хмыкает, читая надпись на табло, пока проезжает мимо него. Она прекрасно помнит этот баннер еще со времен, когда они в первый раз въехали в город и во время их отъезда. Прошло 8 лет, а это табло так и не поменяли. В крайних углах лист ободран, а некогда яркие черные буквы теперь были выцветшими из-за солнца.

— Поверить не могу, что я это делаю, — слабо улыбается девушка, еще крепче сжимает руль. Как только она въезжает в границы города, ее сразу же одолевает тревожность. Умеренное дыхание сменяется на тяжелое, а сердце начинает биться так быстро, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Холли понимает, что она едет не в сам Лоствальд, а лишь объезжает его, чтобы попасть в Оутхейм, но само ощущение, что она здесь, хоть и проездом, воодушевляет ее.

Когда дорога перестает быть извилистой, а становится прямой, Холли тянется одной рукой к телефону, чтобы набрать отца. Она не хочет, чтобы он переживал и накручивал себя, ведь всё на самом деле хорошо. За полчаса она объедет Лоствальд и через три часа будет у него. Эти обстоятельства нарушают их планы, ведь девушка приедет ближе к ночи, но Холли была этому рада. Она проведет с ним меньше времени, и у нее есть возможность проехаться по старым улицам города ее детства.

После очередной неудачной попытки дозвониться до Патрика девушка снова кидает телефон на соседнее сиденье. Она будет надеяться, что по приезде он не устроит ей скандал. Холли сказала ему, что будет объезжать через город и что это вынужденная мера и она рассчитывает, что, хотя бы раз за эти восемь лет он поймет ее. Единственное, что напрягло девушку — его голос. Когда Патрик просил ее не ехать в Лоствальд, он не звучал строго или угрожающе, скорее, он был напуган, и она конкретно не знала, чем. И это в глубине души пугает и саму Холли.

Когда дождь заканчивается, девушка приоткрывает окно машины. Запах хвойного леса сразу же пробирается вглубь салона автомобиля. Холли глубоко вдыхает запах, сразу же покрываясь приятными мурашками по телу.

Запах Лоствальда.

С прекращением дождя лес уже не кажется таким мрачным, как это выглядело вначале. Сумеречные лучи, которые смогли пробиться сквозь рассеивающие темные тучи, теперь освещают хвойные ветки, но так и не могут побороть серый туман. Еще одна специфическая черта этого города. Туман. Неважно какое время года, какая погода, туман будет всегда. Но жители Лоствальда никогда не жаловались. Не жаловалась и Холли.

Девушка обожает туманную погоду. Еще одно приятное воспоминание с этим городом. В детстве она вместе со своими друзьями любила играть в прятки. Особенно утром, во время похода в школу. Тогда туман был очень густым и заполнял собой каждую улочку. Помимо запускания бумажных корабликов, игра в прятки была еще одним их любимым занятием.

На смену леса приходит и сам город. Появляются первые пригородные домики, а сама дорога теперь хорошо освещается уличными фонарями. Холли удивляется, когда замечает пустынную дорогу. Машин было настолько мало, что за десять минут поездки по городу она обнаружила всего три автомобиля. Для девушки, живущей в большом шумном городе, это выглядело достаточно непривычно.

Пользуясь этим моментом, Холли переключает скорость, увеличивает ее. Она поворачивает руль вправо, потом влево. Девушка не сдерживает ностальгической улыбки, когда проезжает мимо дома Вивьен, с которой они однажды решили испечь печенье для осеннего фестиваля, а в итоге получили угли. Потом девочки еще очень долго обвиняли передачу Эллен, из-за которой они позабыли о выпечке. Рядом с Вивьен жил школьный задира Итан. Холли нередко приходила домой в слезах из-за него. Девочку часто успокаивал отец и давал советы, которые она не совсем правильно интерпретировала. Как-то раз Холли решила поставить мальчика на место и в школьном коридоре зарядила ему в нос. Несмотря на несправедливые для нее последствия в виде вызова родителей в школу, домашнего ареста, она была гордостью среди своих одноклассников.

Холли не сдерживает улыбку, когда вспоминает все эти моменты. Всё это было так давно и недавно одновременно. Девушке интересно, а как поживают ее старые друзья? Остались ли они в Лоствальде? Помнят ли они о ней еще?

— Так, я сюда уж точно не за этим приехала, — ругает себя Холли за такие раздумья.

На секунду девушка отвлекается от дороги и берет телефон, чтобы снова набрать отца. Быстрыми движениями пальцев она вводит его номер и подносит мобильник к уху. Когда Холли вновь возвращает взгляд к дороге, то неожиданно для самой себя замечает тот самый темный силуэт на пустынной улице, который не оставлял ее в покое вот уже восемь лет. Он неподвижно стоял посреди дороги, пока девушка со скоростью мчалась прямо на него.

— О, нет!

Холли со всей силы жмет на педаль тормоза, чтобы остановиться. Колеса машины с неприятным звуком проезжают по асфальту, оставляют за собой след. Из-за скользкой от дождя дороги и резкого торможения девушка не может удержать руль и совладать с управлением. Машина съезжает с дороги на обочину и застревает одним колесом в небольшой грязевой канаве.

Девушка все еще продолжает цепляться мертвой хваткой за руль, даже когда машина полностью остановилась. Костяшки ее рук побелели от напряжения, а на лбу выступил холодный пот. Холли нервно облизывает пересохшие губы, продолжая неподвижно сидеть, будто от любого ее движения машина перевернется набок.

— Спокойно, Холли, все хорошо.

Глава 5

За свою жизнь Холли может пересчитать по пальцам ночи, в которых она высыпалась и ее не беспокоили кошмары. Сегодняшняя же ночь побила все рекорды по степени отвратительности.

Мотель «Черная Роза», в котором ей «посчастливилось» остановиться, превзошел все ее ожидания. Вместо приветливого персонала Холли встретила пожилая женщина на ресепшене, которую никто и ничто не интересовало, кроме ее потрепанной газеты. Девушка была уверенна, что та возненавидела ее с первых же минут за то, что она отвлекла ее от увлекательного чтения.

— Номер 305, — мерзким голосом произнес администратор, вручая Холли засаленные ключи. Девушка постаралась побороть свою брезгливость и приняла ключи от номера.

Холли побрела в сторону ступенек, так как, оказалось, лифт был сломан. Она и не удивилась этому.Сегодняшний день выжал из нее все соки. Она уже хотела поскорее оказаться в номере и просто лечь спать.

— Хоть бы было нормально, хоть бы было нормально, — девушка бурчит себе под нос, пока плетется по длинному коридору, по пути осматривает бесконечное количество маленьких дверей.

Найдя нужный номер, она мысленно помолилась, чтобы ей повезло хоть с комнатой, и открыла дверь. Холли быстро включила свет и прошла внутрь.

Все было не так плохо, как она того ожидала. Комната была небольших размеров, стены были обклеены старыми зелеными обоями в желтый горошек, в углах скопилась паутина, которую горничная или забыла убрать, или не захотела. Тусклый свет едва освещал всю комнату. Номер сам по себе стоил дешево, может поэтому администрация экономила на электричестве или же это был такой стиль мотеля.

Возле небольшого окна стоял огромнейший дубовый стол и стул со старой бежевой обивкой. По другую сторону стены стояла двухместная кровать, а в центре комнаты лежал бежевый ковер, который раньше точно был кристально белым. Рядом с кроватью находилась дверь, ведущая в ванную.

Холли подходит к окну и приоткрывает его, впускает вечерний воздух в комнату. В Роттенхаме открыть окно было невозможно из-за звуков непрекращающихся сирен машин. С Лоствальдом иная ситуация. Здесь тихо и спокойно, только свист ветра иногда нарушает эту идиллию.

Девушка небрежно кидает рюкзак на стул и подходит к кровати. Постель кажется очень манящей и она уже желает поскорее оказаться на мягком матрасе, но Холли не простит саму себя, если не примет душ. В ванной она проводит от силы 10 минут, уделяя внимание лишь базовым водным процедурам. На все остальное у нее больше нет сил.

Девушка не сдерживает удовлетворенный стон, когда ее голова касается подушек. Матрас не настолько мягкий, как в ее представлениях, но она не жалуется. Все же, это действительно куда лучше, чем ночевать в машине.

Холли тянется рукой к телефону, чтобы попытать удачу вновь набрать отца. Уже было далеко за полночь, но Патрик не спит, наверняка ожидая или ее звонка, или ее саму. Полоски на телефоне так и не прибавляются, поэтому Холли просто заводит будильник и откладывает телефон на соседнюю подушку. Она также не позвонила и Мэри, которой обещала рассказать о том, как она увиделась с отцом. И вот об этом Холли беспокоится больше всего. Она уже знала, что не избежит истерик от подруги, зная, как она любит все драматизировать.

Холли шумно вздыхает, устало прикрывает глаза. Она рада, что наконец-то этот ужасный день заканчивается. Девушка и представить себе не могла, что вместо своей старой комнаты в Оутхейме будет спать в каком-то задрипанном мотеле Лоствальда.

С ней постоянно приключаются странные вещи, и она к этому привыкла, но вот сегодняшнее видение — это что-то новое. Она смирилась, что темный силуэт тревожит ее только по ночам и в основном в кошмарах. Сегодня же она увидела его на дороге из-за чего чуть не попала в аварию. Из-за этих воспоминаний девушке становится дурно. Она никогда никому не говорила о темной фигуре. С Миссис Бэккер разговоры заходили не дальше того, что ей просто снятся тревожные сны. Если бы она рассказала психологу о темном силуэте и, уж тем более, о сегодняшнем инциденте, Миссис Бэккер точно бы упекла ее в психиатрическую клинику и лишила водительских прав. Холли саму беспокоят эти вещи, но она боится поделиться этим с окружающими. Она просто хочет быть как все. Проживать жизнь классической двадцатилетней девушки. Ходить на пары в колледж, веселиться на вечеринках с друзьями, встречаться с парнями, любить и чтобы ее любили в ответ.

Думая об этих вещах, Холли вспоминает Дарена. Его растрепанные черные волосы, которые так хочется причесать, его длинные пальцы с единственным большим перстнем с нефритом на безымянном пальце и его зеленые глаза. Она может поклясться, что никогда не встречала людей с таким натуральным зеленым цветом глаз. Размышляя об этом, Холли приходит к выводу, что он носит линзы. Определенно, это линзы.

Холли останавливает себя, когда понимает, что слишком увлеклась. Почему она вообще начала об этом думать? Она лежит в постели в задрипанном мотеле города ее детства и размышляет о зеленых глазах какого-то незнакомца. Это же абсурд.

И так, перескакивая с одной мысли на другую, девушка и сама не замечает, как проваливается в глубокий сон.

Холли просыпается раньше будильника на 7 минут. Удивительно, но это была первая за долгое время ночь, когда Холли не мучали кошмары и она не просыпалась каждый час. И еще больше: она выспалась. На минуту девушка даже задумалась: может ей в принципе стоит спать в задрипанных мотелях, раз они производят такой эффект на нее?

Глава 6

— И где ты остановилась?

Холли шумно вздыхает и обводит взглядом небольшую комнату. Она была маленькой, оформленной в светлых тонах и достаточно минималистичной. Посреди комнаты лежит белый пушистый ковер, на котором сейчас девушка сидит и разговаривает с Мэри. Небольшая кровать, комод с зеркалом и большое окно с широким подоконником, — это все, что здесь есть. В принципе, Холли устраивает такой расклад.

— У тетушки Беатрис, — отвечает она на вопрос. — В детстве мама часто оставляла меня с ней, когда ей нужно было отлучиться.

Холли не знала, куда ей податься. Если бы она снова остановилась в мотеле «Черная Роза», то точно бы сошла с ума. У нее не было достаточно денег, чтобы позволить себе снять номер в отеле или же квартиру, ведь она и не думала, что с ней может приключиться что-нибудь подобное.

Когда она вернулась в город, то первым делом просто наматывала круги на машине в паническом припадке. Отец не отвечал на все ее звонки. Холли чувствовала себя брошенной и слабой.

….пока не увидела дом тетушки Беатрис.

Женщина была последней надеждой для Холли. Она помнила, что тетушка Беатрис была добра к ней. От нее всегда пахло плюшками и домашним уютом.

Холли пробил озноб, когда она позвонила в звонок дома. Ей долго не открывали дверь и девушка уже решила, что теперь здесь живут другие люди, ведь все же прошло восемь лет. Холли уже хотела вернуться к машине, как позади себя она услышала скрип старой двери. Она покрылась мурашками, когда почувствовала тот самый запах плюшек и знакомый ласковый голос:

— Холли, это ты?

Девушка увидела перед собой всю ту же миловидную полную женщину с короткими светлыми волосами. Морщины на ее лице стали более глубокими и заметными, но взгляд так и не изменился. Тетушка Беатрис по-прежнему с той же добротой смотрела на нее.

— Тетушка… — слабо прошептала Холли.

Женщина радостно улыбнулась и сразу же обняла девушку.

— Какой же ты стала, я всегда помнила о тебе, детка. Пойдем скорее в дом!

И Холли рассказала ей, как оказалась в Лоствальде, как она сейчас поживает. Она упустила подробности по поводу их с отцом отношений, ведь все же Патрик был отличным отцом по мнению женщины. Она не хотела, чтобы он пал в глазах тетушки Беатрис. Холли также не решилась рассказать о психологе и обо всех странных вещах, происходящих с ней. Как бы дорог для нее не был человек, это та самая часть ее жизни, о которой ей тяжело говорить.

Тетушка Беатрис с радостью согласилась помочь девушке. Она выделила для нее небольшую комнату и сказала, что Холли может оставаться у нее столько, сколько потребуется.

— В любом случае, мне больше некуда податься, — пожимает плечами Холли и ложится на мягкий ковер.

— Я же говорила, чтобы ты не ехала туда.

Холли закатывает глаза. Она явно не хочет говорить на эту тему. Девушка уже и сама жалеет. Лучше бы она не объезжала через Лоствальд, а вернулась бы в Роттенхам.

— Кстати, ты присмотришь за моими фикусами?

Шумный вздох.

— Ну конечно, Мэри же только и годится на то, чтобы поливать чужие фикусы.

— Прошу, не начинай.

— Просто переживаю за тебя. Что ты там вообще будешь делать?

Холли пожимает плечами, будто Мэри увидит этот жест. Теперь, когда девушка остановилась в Лоствальде на две недели, она хотела хоть что-нибудь узнать о прошлом. Кто спровоцировал пожар? Почему они так быстро покинули Лоствальд? И главное…

Почему отец винит ее в произошедшем?

У девушки не было четкого плана, но она была уверена, что тетушка Беатрис не откажет ей, если та попросит. Раз отец не смог объяснить собственному ребенку, а только постоянно винил, то она будет искать помощь у чужих людей.

Холли молчит пару секунд, решая, стоит ли говорить о своих планах с Мэри. Взвесив все «за» и «против», она все же отвечает:

— Видимо, не зря я здесь оказалась. Я давно хотела разобраться. Может, это знак?

— Какой еще знак?! — вспыхивает Мэри. — В чем тебе разбираться? Я могу перечислить все по пальцам: твой отец просто сошел с ума на почве потери любимой женщины и травит тебя этим. Оттуда все твои проблемы. Тут не в чем разбираться.

— Мэри, пожалуйста, — серьезно говорит Холли. Мэри знает намного больше, чем все остальные. И иногда она жалеет, что дала слабину и рассказала все подруге. Мэри замечательная, но чересчур драматичная. Холли знает, что та переживает о ней, но Мэри часто затрагивает больные для нее темы, тем самым напоминая ей обо всем.

— Прости, просто волнуюсь за тебя, — тихо выдыхает подруга, явно понимая, что перешла грань дозволенного.

Это понимает и Холли. Она не злится, но ничего не отвечает. Вместо этого девушка встает с ковра и все же перемещается на кровать, выталкивая своим телом пару небольших подушек.

— И что ты будешь там делать? Даже потусить не с кем.

Холли хмыкает.

— Будто в Роттенхаме я только этим и занималась.

И почему-то в этот момент она опять вспоминает Дарена. Он не показался ей человеком, любящим шумные вечеринки и дружеские посиделки, скорее, наоборот, ему нравится проводить время или одному или со своей устрашающей собакой.