Добро пожаловать в Пропасть!

Запись 1.

Посвящается папе…

Добро пожаловать в Пропасть!

Запись 1.

Добро пожаловать в Пропасть.

Добро пожаловать в… Пропасть. Именно это гласила небольшая реклама на потёртой от времени и воздушных потоков доске, разместившаяся на одном из парящих островков, встретившихся мне в полёте. О да, именно так! Спасибо!

Пропасть. Это наш мир. Наша планета. Хотя, честно говоря, планеты, звёзды, космос – это всё брехня. Почти.

«Добро пожаловать в Пропасть!» - так я решил озаглавить свой бортовой журнал, который начал вести пару месяцев назад. Когда-нибудь какой-нибудь идиот отыщет его, почитает и узнает о странном мире, в котором я живу. Пытаюсь выжить, как и все остальные. Может, этот счастливчик даже поржёт над моими каракулями.

Небеса заливались светом восхода. Облака сгрудились на востоке в кучку серой ваты, словно пытаясь преградить дорогу просыпающемуся солнцу. На многие километры я не видел ни души. И главное, не слышал звука чьего-либо двигателя. За исключением «карканья» моего «Рэйвена».

Наш мир. 

Наш мир – Пропасть.

Когда-то, как говорят потёртые книги, это был цветущий рай. Почва кормила наших предков, в озёрах в чистой прозрачной воде плескалась рыбёшка, высокие деревья с толстыми стволами сбивались в непроглядные прохладные чащи. Это был мир красоты. При этом предки наши успевали не только наслаждаться жизнью на огромных и чистых просторах. Они ещё и успевали воевать. Да-да, они мочили друг друга с не меньшим рвением, нежели мы ныне. Но на фоне дивной красоты, разумеется. Почему-то там, где живут разумные существа, красоты природы постепенно становится всё меньше. И чем красивее края, где ты родился, тем сильнее хочется, чтобы эта красота ширилась и множилась. Хочется, чтобы твоими же краями стали прекрасные края твоих соседей. Таков был мир. Но это не наш мир.

С небес сошёл Зверь. 

Это было много тысяч сезонов, или, как принято ещё говорить, зим назад. Огромное чудовище. У него не было плоти, не было крови, чувств, желаний и мыслей. Огромный Зверь размером с материк на севере был полностью металлическим. Механическим. Он рухнул с небес и врос в северные льды. Врос в сам наш мир. И создал Пропасть.

Зверь спустился из космоса.

Я глянул налево. Вон он, Зверь. Сверкает в свете заходящего солнца своей металлической шкурой. Я частенько летал на этом направлении, ведь через пару сотен километров на одном из парящих над Пропастью островов находится «Яд в крови» - лучшее место, чтобы забыть обо всём. Сейчас, когда мой самолёт «Рэйвен», стремительно рассекая ветер, мчит меня в мой любимый бар, я успеваю записывать всё это и смотреть на север. Смотреть на Зверя.

Это не чудовище. Это звёздный авиакорабль. Судно из космоса, построенное в другом мире. Он рухнул с небес, объятый пламенем. Но он не наблюдает, не слушает, не видит. Он – кусок металла, в нём нет жизни, лишь механика. Но в одном я уверен точно: в его пасти – знания иных миров, его горящие огни – источники вечной энергии, его руки и щупальца – хранилища величайшего вооружения нашего мира.

Он изменил мир. Зверь создал наш мир.

Когда-то цветущий рай, из которого появилась наша усталая и измученная Пропасть, заливали моря, океаны, озёра, пруды, ручейки. Но Зверь проник в недра нашего мира. Он отравил воду. Внешние источники воды. Отравил своим смертоносным излучением, не дающим приблизиться к нему. Излучение это впиталось в воду. И воды мира обратились в не-материю. Всё, что касается её – растворяется, исчезая из бытия. Не-материя пожрала океаны, разлилась по всем внешним водам мира. Она затопила острова и континенты, разделив их на новые. Где-то она поднялась, где-то опустилась ниже. Она продолжает меняться, поглощает и ей, как и нашим желаниям, всегда мало. Именно её, новую поверхность, тёмную оболочку мира мы и зовём Пропастью. Именно она дала имя нашей жизни. Пропасть поглотит всё, и может, когда-нибудь она поглотит и себя.

Потому что этот мир и есть Пропасть, грёбаный насос!

Представить наш мир не сложно. Небеса, самолёты, летающие острова и Небесная война. Вода – это жизнь. Горючее – топливо жизни.

И за право обладать этим топливом борются. И будут бороться.

Я взглянул на юг. Вдалеке, сквозь сумрачный туман проступали очертания огромных зубов. Когтей. Шипов. Нет, всё это метафоры. Это стены, вздымающиеся на много метров в высоту. И стены эти ощетинились по периметру огромного континента. За ними находится Царство.

Царство. 

Крупнейшее объединение нашего мира, расположенное на центральном континенте под названием Ладонь Монарха, окружённом целым «морем» Пропасти. Цвет Царства – чёрный с золотисом. Его музыка – выстрелы пулемётов истребителя Lu-109. Его настроение – тёмные закоулки, плащи и шляпы, крылатая «Ц» на воротниках генералов. Царство - самое крупное, технически развитое, богатое, жадное и могущественное государство. Оно принадлежит расе людей. Царство определяет политику, экономику и саму жизнь Пропасти. Им правит загадочный Кукловод – тёмная таинственная личность. Царство закрыто для многих, даже для многих людей, которых его обитатели считают недостойными пройти сквозь огромные Врата. Есть внутри Цитадели – внутри сердца Царства - и свои подонки, и нормальные ребята. Есть падальщики, есть настоящие ветераны. Есть мародёры, есть учёные. Но все они во власти Кукловода. Как Пропасть – во власти Царства. Этому бьющемуся сердцу Пропасти принадлежит по меньшей мере три внутренних водохранилища: ручей Ва́йнребе, знаменитое целебное Би́нкельское озеро – самый крупный водоём нашего мира, и Кэ́фер – самая длинная по протяжённости река. Кроме того, уровень технологий Царства настолько высок, что его поданные способны добывать и запасать воду из недр Ладони Монарха. Защита континента не знает равных: наземная противоздушная оборона, эскадрильи отлично вооружённых и оснащённых истребителей и штурмовиков, наземная техника. Не говоря уже о турелях, бронированных стенах и дивизиях бывалых воинов. Царство неприступно.

Календарные месяцы ч. 1

Запись 2.

Запись 2.

Ну ни хера себе!

- И тут, - продолжал свой рассказ Короткий Ил, - она прямо из ложбинки меж своих великолепных сисек достаёт алмаз. Размером с мизинец!

- Ну, а дальше? – заёрзал я на стуле.

- Ну дальше, я ей говорю: «мадам, от вас я бы предпочёл получить совсем иное сокровище».

- И чё дальше?

- Ну… в общем, я получил алмаз… и фонарь под глаз!

Мы рассмеялись, огласив уютное помещение «Яда в крови» басовитым хохотом. Ни что не сравнится с этим баром, и уж точно никто не переплюнет по части жизнерадостности его владельца.

«Яд в крови» стоит в центре небольшого летуна. Окружённый тремя елями (Короткий Ил утверждает, что они с самого Элевентэля), бар надёжно прикрыт скалой с трёх сторон. На острове имеется посадочная полоса, ангары для ремонта, в которых самолёты обслуживает неплохой механик, на втором этаже имеется отдельная комната, которую можно снять на сутки. Остров удобен и притягателен.

На круглых часах над стойкой стрелка показывала восемь утра. На календаре с отрывающимися листочками значилось 1-е Роттса, 939 год по зимосчислению Царства. До наступления нового года всего три месяца. Где-то уже багрянцем окрасилась продрогшая от дождей листва, где-то дуют во все стороны морозные ветры. А в «Яде» всегда тепло. Я сидел здесь уже часа полтора, не переставая травить байки с Илом. «Яд» - это единственный бар, в котором воздух всегда свеж, как бы ни дымили мои сигары, ибо ветер никогда не преминет прогуляться по острову и залететь в иллюминаторы на стенах бара. Даже путь от моего самолёта до заведения показался мне чем-то, порождающим невообразимую гармонию внутри. Когда я поставил «Рэйвен» в ангар, хлопнул по попке девушку-механика Тамбли и направился в бар, первым, что я ощутил на этом пути, был свежий, бодрящий воздух слегка морозного утра на севере. Ленивое солнце светило тускло, но здесь всё как-то само обретало краски. Это место – нечто чарующее.

- А ты как, Снейк? Чем занимаешься?

- Да ничем. Думал отдохнуть после того дельца с «Кровопийцей».

- Я слышал, ты сбил троих.

- Ха! Я и «Кровопийцу» подбил так, что он рухнул прямо на один летун. Он же, падая, разбросал по острову весь свой груз. При этом сам выдержал падение. Эх, я думал, там алмазы или вода…

- А оказалось?

- Оказалось – оружие. Старое, и не в самом хорошем качестве. Такое мне некому было спихнуть.

- И ты?

- И я смылся. Что мне там ещё было делать?

Короткий Ил принялся по второму разу протирать стаканы.

- Сбил пиратские штурмовики, подбил их грузовик и бросил на погибель на необитаемом летуне?

- Ага.

- И они после этого пираты?

Я рассмеялся. Но, думаю, связь у них была. Не пропали. Да и впрочем, мне до этого как-то…

«Яд в крови» - это место умиротворения посреди постоянной Небесной войны. Короткий Ил когда-то сам летал, но после того, как его знаменитый ярко-красный штурмовик был подбит, Ил завязал с полётами. Именно после той аварии его и стали называть Коротким Илом, ибо штурмовик его лишился хвостовой части, а Ил умудрился всё же посадить его и выбраться из кабины. Полёты для него закончились потому, что спина больше не позволяла, да и без его «птички» (ныне я даже не знаю, где Илов «птенец») небеса ему были не милы. Его новым детищем стал «Яд». Символично то, что бар построен из обломков огромного тяжёлого бомбардировщика Царства. Издалека можно при любой погоде разглядеть двухэтажное здание, обшитое неравными листами серебристой брони, над которым вздымается хвост гигантского самолёта, мигая сигнальными огнями, заметными даже при нулевой видимости. Без сомнения, это украшение – дань памяти хвосту штурмовика Ила.

Хозяин ухаживал за своим детищем. Внутри бар был обит деревом, стены увешаны шкурами, трофеями типа штурвала самолёта и даже целого крыла грагосского истребителя «Монротек S6М «Зен». Внутри всегда было светло и уютно, горел огонь в камине, сложенном частью из камней, частью из приборных панелей и всё тех же бронелистов. Из открытых иллюминаторов на стенах дул свежий ветерок. В центре стояла стойка из дерева, которое когда-то Ил и его банда украли с элевентэльской авиабаржи. Вернее, вместе с ней самой и её пилотами. Я поражался таланту Ила, ибо знал, что эту барную стойку с эмблемой в виде бесхвостого самолёта он сколотил сам. Я бы сказал, что он сам сколотил весь этот бар. Не бар, а произведение искусства, грёбаный насос.

Ещё на подлёте к острову, я увидел, что с востока приближается четырехместный биплан. Это «Шухер» - транспортник Ила. Его пилотирует Монетка – смешной пацан, работающий у Ила с самого основания «Яда в Крови». Задача Монетки – подыскивать, зазывать и доставлять на остров клиентов со всех частей нашего света. Похоже, он справляется.

Ил, Монетка и девушка-механик Тамбли – единственные жители острова. Инфраструктуры здесь немного: сам бар, естественно, как уже говорилось, ангар, также вагончик, где живут Монетка и Тамбли, взлётная полоса, само собой. В общем-то, и всё. Большего и не надо. Главное, в достатке выпивка, еда, свежий воздух севера, приятная атмосфера, музыка из старого патефона и ёлки Элевентэля, само собой. Дела у Ила идут хорошо, и об этом свидетельствовало то, что в такой ранний час «Шухер» возвращается на базу. Не иначе, с клиентом. В бар стремятся попасть многие. Ведь, если есть алмазы, золотис или серебрит, в «Яде» можно не только выпить, но и отдохнуть в отдельной комнате. «Яд в крови» - это прообраз того, как нам всем мечтается жить.

О схемах самолётов

Запись 3.

Запись 3.

От винта, Краузер!

На выходе из бара я кивнул Илу, который всё это время не сводил глаз с меня и моего нового работодателя. Мой дружище ничего не сказал, а лишь кивнул в ответ и продолжил протирать стойку.

Снаружи похолодало. Небо было чистым, лишь несколько облачков тянулись вереницей на юг. Ветер чуть усилился, беспокоя своим холодным дыханием косматые ели, чуть склонившиеся над крышей «Яда в крови». Я поёжился и застегнул косуху.

Как только мы вышли, спецагент достал ещё что-то из внутреннего кармана. Ещё одну фотографию. Изображение молоденькой, курчавой девушки.

- Это моя дочь, - пояснил «бескрылый».

Хорошенькая!

Я кивнул и без лишних слов убрал фотографию этой Эсми во внутренний карман косухи.

- Значит, внедриться в банду? – решил я уточнить детали предстоящей работы у Краузера.

- Да, но сначала надо перехватить настоящих пиратов, посланных в Хунту Чёрного Крюка.

Да, точно, я забыл этот нюанс.

- Давай по подробнее. Особенно на счёт «пиратов». «Пиратов», а не «пирата», как я понял?

Краузер поравнялся со мной, чуть притормозив ход.

- Да, мы получили сведения о том, что двое из банды Ги́кара Ядовитого бежали после недавней облавы охотников на пиратов, посланных нами. Мы перехватили сообщение Гикара, посланное Джах. Я распорядился дать этим двоим уйти, потому как поимка Гикара в тот момент стояла на первом месте. Он с таким смаком описывал нам наши будущие муки, когда его ребята принесут весть Джах. Похоже, он рассчитывал на её помощь, ведь они вместе проворачивали делишки. Узнав об этих пиратах, я вдруг осознал, что это мой шанс. Им придётся лететь через всю Пропасть на юг. Я знаю, что они ещё в пути.

Я подумал, что это ещё рискованней. Знает ли Джах, как выглядят эти двое? Где гарантия, что она купится? И что с ней будет, когда она увидит меня?

- И мы займём их места, так?

Краузер покусал губы.

- Нет, не мы.

Меня уже достала эта таинственность.

- Ты в это не ввязываешься, так, Краузер?

Старик покачал головой.

- Господин Гатлинг, я боюсь, во-первых, я не пират. Я, как вы выразились, «бескрылый». Джах стремится собрать вокруг себя настоящих асов. Таких, как вы…

Он замолчал, обдумывая, как сказать дальше.

- А во-вторых? – нетерпеливо спросил я.

Краузер поёжился то ли от холода, то ли от того, что должен сказать.

- Во-вторых, Снейк, мы слышали сообщение Гикара, посланное Джах. «Кореш! Царство достало меня! Высылаю тебе грузовик с двумя пилотами-асами. Это мужик и баба, довольно примечательные ребята, доверяй им как мне. Они доставят тебе все материалы для твоего проекта, как мы условились». Мы напали раньше, Снейк, раньше, чем Гикар предполагал, но сообщение без сомнений дошло до Джах.

Я тяжело вздохнул. Не люблю, когда все детали не выкладывают сразу.

- То есть, мне нужна напарница для этого дельца?

Краузер кивнул.

- Так вот, «бескрылый», - разозлился я, - у меня её нет. Я работаю один. Я…

- Есть, господин Гатлинг, есть.

Я остановился. Этого идиота следовало бы накачать свинцом просто за то, что он меня перебил, но мысли мои были совсем не о том. Я вдруг понял, на что намекает хорёк. Понял, о ком он говорит.

- Нет, не может быть, Краузер. Она… я не… я не знаю...

- Я, я знаю, господин Гатлинг. Я знаю, где она.

Мои волнения и раздумья понемногу успокоились лишь тогда, когда мы с Краузером достигли ангара. Лишь когда перед моим взором предстал «Рэйвен». А заодно и чудная попка Тамбли, стоявшей на стремянке и согнувшейся с гаечным ключом в руке над вороньей головой моей «пташки». Похоже, лучше, чем это зрелище, мне сегодня ещё не доводилось видеть.

«Рэйвен» блестел, начищенный и отполированный. Чёрный как ночь, этот «птенчик» всегда был предметом моей гордости, да и смыслом моей жизни. Как и самолёт Ила, «Рэйвен» был создан по моему проекту и по родившимся из этого проекта схемам великого авиаконструктора, бывшего инженера Царства Би́деуса Глоби́нского. Этот опальный мастер на все руки и поныне недосягаем для Царства главным образом потому, что смог доказать свою полезность всем остальным: от Большой Барахолки Зумзацх и Гнезда Квизз до самой Джах, хотя, насколько мне известно, последний… тьфу, то есть последняя более с ним не сотрудничает. Тем не менее, сеть подпольных заводов и мастерских этого предприимчивого гения авиастроения опутывает ни больше ни меньше три континента и десятки летунов. Именно он помог мне собрать с нуля самолёт по уникальной конструкции, собрать «птицу», что ныне зовётся «Рэйвен». Сам Бидеус Глобинский в шутку назвал как-то это произведение авиастроительного искусства «Ил-2». Видимо, в честь разбившегося самолёта Короткого Ила, с которым я его познакомил.

"Рэйвен"

Запись 4.

Запись 4.

Моя шипастая роза!

- Здесь… - пробормотал Краузер. – Здесь нет посадочной полосы.

- Как это нет? – удивился я. – Вот она.

Красивым словосочетанием «посадочная полоса» я обозвал занесённый пылью, испещрённый рытвинами и колдобинами прямой участок дороги. Справа от полосы располагался большой ангар с пробитой крышей. Рядом с ним я заметил трейлеры, вагончики и небольшое деревянное здание – вероятно, склад. Вся эта незамысловатая инфраструктура уместилась у подножья огромной скалы, чьи вершины ласкали облака.

- Снейк…

- Спокойно, Краузер. Держись крепче и заткнись.

Я направил «Рэйвен» на посадку. Главное, чтобы шасси выдержали, и в момент касания почвы ничто существенное не попало под них. А уж о правильном положении при посадке я смогу позаботиться.

Шасси скрипнули. Мелкий песок, а может, и гравий затрещали под твёрдыми колёсами. Я тянул ручку чуть на себя, отклонял немного, выруливал педалями, дабы стабилизировать машину, пока не почувствовал, наконец, что «Рэйвен» плотно опустился на землю. Хорошо, что авиагоризонт заработал, спасибо Булочке. Я редко смотрел на него, но в этой ситуации он подсказал мне некоторые действия касательно угла наклона относительно полосы. Малейшее отклонение - и хвост переломился бы в одночасье. Нас с Краузером, конечно, тряхнуло, но главное, «Рэйвен» сел стабильно. Оставалось только вырулить по ходу движения самолёта и не повредить шасси на этой уродливой полосе. Ничего, ещё не так садились мы с моим «Рэйвеном».

Я открыл фонарь кабины и выпрыгнул. Запах пыли и сока кактусов, растущих одинокими рощицами слева от полосы, вызвал у меня насморк. Аж глаза заслезились. Следом за мной с места стрелка потихоньку выкатывался Краузер, всё ещё пытавшийся очухаться после посадки.

- Как вы умудрились это сделать? – это был скорее не вопрос, а возглас.

- Поэтому-то ты обратился ко мне, - не стал особо скромничать я.

Я огляделся по сторонам. Взгляд остановился на ангаре. Он не был пуст. Внутри стоял триплан. Меня это не удивило. Далее, скользнув глазами по складу и ничего особенного не приметив, я сосредоточился на иных постройках.

- Там, Снейк! – указал Краузер.

Среди трейлеров и вагончиков затерялась небольшая хижина. Её обшарпанные бревенчатые стены поросли лозой, крыша местами была залатана ещё необработанными шкурами. Моё внимание сосредоточилось на дверном проёме. Дверь слетела с петель, разломанная надвое.

Мы спешно зашагали, а потом и побежали по пыльной сухой почве, которая становилась всё твёрже и каменистее по мере приближения к подножью скалы. Хижина примыкала к скале практически вплотную.

Лишь только мы вбежали внутрь, две пары взволнованных глаз уставились на нас. Это были два мужика: один был помоложе, второй – явно вдвое постарше. Они были одеты в рваные тельняшки, запачканные кровью и грязью, чёрные штаны и сапоги. На плечи того, что был постарше, была накинута жилетка. Оба были безоружны, усажены спина к спине и связаны. Во рту у каждого торчал кляп.

Я почему-то подумал, что Краузер сейчас скажет что-нибудь героическое вроде: «давайте спасём их!». Но нет, он просто стоял у меня за спиной и ждал моих действий.

Я достал «Воронёнка» и передёрнул затвор. На молодых и неопытных действует безотказно. Связанный паренёк выпучил глаза и заёрзал. Его более опытный в жизни соратник лишь недоверчиво покосился на меня.

Я подошёл и вынул кляп у паренька. Подумал, что из старого хрыча всё равно ничего не вытянешь. Интересно, чего же я ожидал услышать от этого сопляка?

- Эй! Зори, Сиплый, Халту! Мы здесь. Мы…

Удара локтём ему хватило. Я немного перестарался. У мальчишки брызнула кровь из губы, волосы, убранные в хвост, разметались по плечам, а сам паренёк отрубился. Ну зато не надо запихивать обратно кляп.

И всё же он звал своих дружков, значит, они поблизости. Я оглядел помещение. Стулья, металлические столы, бочки, ящики. Всё было перевёрнуто вверх дном, разбросано по всей хижине. В том числе и пяток другой бандитов. Их изрубленные, пронзённые тела валялись повсюду, как и их 9-миллиметровые пистолеты. Битва была жаркой. Следы выстрелов украсили бревенчатые стены, необычные отметины от ударов клинков, словно оставивших ожоги на всём, чего они коснулись, виднелись не только на телах бандитов, перекинутых через мебель и ящики, но и на металлических столах, стенах и даже на полу. Отсечённые руки ещё сжимали пистолеты. Ноги и головы лежали рядом. Кровь ещё не успела впитаться в дощатый пол. Тот, кто напал на этих контрабандистов, перевернул вверх дном, похоже, весь лагерь. И не потому, что искал что-то. Просто нападавшему требовалось получить ответы. А от подобных бандюг их можно получить лишь одним способом.

Столько жестокости и жертв! И я знал, кто устроил здесь всё это. Следы этих клинков я узнаю из миллионов.

- Шахта! – донеслось с улицы. Я машинально нашёл глазами широкий стол, перевёрнутый и поставленный на ребро, лишь услышал хриплый голос снаружи.

- Шахта! Она была в ней! Всех убила. Эй, вы там, пацаны?

"Вампирша"

Запись 5.

Запись 5.

Занимайтесь своей хернёй совершенно спокойно!

- «Куколка»! – ворчала Свити. - Ни хрена себе, тебе мозги отшибло, Снейк? Связался с «куколкой»!

Люблю, когда она ворчит. Такая смешная.

Ветер заметно усилился и стал холоднее. Солнце заволокло облаками, но мне показалось, что это временное недовольство переменчивой погоды над Пропастью. Ветер гнал пыль, сдувая её с высоких скал, устало взирающих на нас. Казалось, весь летун ждёт не дождётся, когда же мы покинем его землю. Иногда мне кажется, что острова такие же живые, как и мы, и им совершенно претит наше присутствие. Ведь мы приносим с собой войну.

Краузер в момент нашего разговора со Свитлин находился в ангаре, в котором стоял триплан наподобие того, что мы с ним сбили ещё на подлёте к Кардигу. Спецагент Царства решил использовать связь на самолёте, дабы вызвать себе личный транспорт, а заодно узнать последние вести о нашем задании. Вскоре наши с ним пути должны будут разойтись.

- Снейк, - снова завела эту «шарманку» Свити, - ну ты правда, того?

Я пожал плечами.

- Я сам себе этот вопрос задаю с тех пор, как тебя встретил.

Свити надула губки.

- Ты такой любитель ввязываться во всякую херню. Тьяц, лапа, ну неужели ты думаешь, что Джах Чёрный Крюк такой… такая дура?

Я хмыкнул.

- Да.

Свити не ожидала такого простого ответа.

- Неужели ты думаешь, что она купится? Она поймёт, что мы спёрли самолёт и что-то замышляем.

Как будто я дурак!

- Конечно! Но наша задача привести самолёт. Нас двое – в сообщении двое. Мужчина и женщина. Всё так. Это наш пропуск на Свалку.

Свити закатила глаза. Я подумал, что сейчас она мне вдарит. Но Свити оказалась самим терпением.

- Эльф и гном, Снейк. Гном! Крутовато для простых посыльных Гикара. Она сразу просечёт.

Иногда мне кажется, что Свити то ли не достаёт, то ли она просто не включает их, эти её особые умственные способности: богатое воображение, незаурядное мышление, глубокий анализ. Иногда мне кажется, что она просто идиотка. Но, к счастью, она по большей части опровергает это в итоге.

- Мы попадём на Свалку, Свит, мы встретимся с Джах. А дальше… не будем ничего скрывать. Ей нужны асы. Мы – асы!

Свити засмеялась своим звонким, мелодичным голоском.

- Мы опять тупо наплетём что-нибудь!

- С три короба! – поддержал я, и мы вместе рассмеялись.

Я поцеловал её.

Ах, Свити, моё вдохновение. Когда она рядом, всё получается.

Свит лежала на боку, на крыле «Вампирши», одной рукой подперев голову, другую положив на бедро. Ах, как я соскучился по этим изгибам. Брови она чуть сдвинула к переносице, а губки расплылись в загадочной улыбке. Это ехидное выражение её личика заводило меня. Свити также не сводила с меня своих необыкновенных глаз.

Не трудно было понять и её мысли. Она столько зим не видела меня. Так давно не была в моих объятиях.

Тут её лицо снова приобрело озадаченное выражение. Снова ей что-то взбрело в голову.

- А как же наши самолёты?

Хороший вопрос! Мы должны переправить грузовой самолёт, поэтому наши «птички» нужно где-то спрятать.

Я внимательно оглядел удивительную «Вампиршу».

Самолёт создан по элевентэльской технологии «летающее крыло», при которой фюзеляжа как такового нет, а сам самолёт представляет собой словно высеченную из цельного куска металла скобку. Так бы я охарактеризовал эту странную конструкцию. Скобка, полумесяц, коготь зверя гузлу́ра. Такая конструкция позволяет обманывать все средства поиска, но, самое главное, подобная форма весьма способствует правильному распределению и концентрации энергии стрегонерии. Но даже на фоне необычных элевентэльских «летающих крыльев» «Вампирша» всегда выделялась внешним видом и уникальным боевым оснащением. Чёрная как сама Пропасть, она, казалось, с презрением отталкивала от себя солнечный свет. Крылья «Вампирши» острые, особенно на кончиках, и агрессивно, предостерегающе разведены. Свити и её стрегонерийский талант постарались на славу, и даже внешне все изгибы, очертания и силуэты крыльев этого самолёта напоминали распахнутые крылья летучей мыши. Изобилуя острыми углами, заострённые крылья сходятся в центре под взором двух горящих красных глаз. За ними – кабина пилота «Вампирши».

Лишь только хозяйка этого жуткого «создания ночи» садится за штурвал, «Вампирша» оживает. Словно корона, голову Свит обхватывает обруч со сверхчувствительными проводниками стрегонерии. Этот прибор помогает в управлении многими системами самолёта. Корона концентрирует стрегонерийскую силу Свитлин, в первую очередь, её способность передвигать предметы усилием воли, что достигается особым нефизическим соприкосновением с излучением Пропасти в воздухе. Преобразовывая излучение и манипулируя им, Свити поднимает «Вампиршу» в небеса. Самолёт Свити – один большой проводник и усилитель стрегонерии. Свити не только поднимает самолёт в небо, но и заставляет двигаться. Все системы «Вампирши» настраиваются на стрегонерию Свитлин, преобразуют и усиливают её многократно.

Моноплановая Революция

Запись 6.

Запись 6.

Отличное местечко для дозаправки!

Четырёхместный биплан, обшивка которого кое-где была залатана широкими металлическими листами, довольно легко и даже манёвренно взмыл в воздух. Трудно было определить, откуда эта машина, учитывая, что различные её части, а также внешняя обшивка были явно сняты с других самолётов. Похоже, это поделка Глобинского, причём созданная на скорую руку. Но это тот случай, когда практическая польза важнее внешнего вида.

Внутри самолёта было уютно. Стёкла окон чистые, вся кабина изнутри обита чем-то, то ли кожей, то ли чем-то её имитирующим. Приборная панель целая, без сколов и нечитаемых надписей, а над ней даже висит какой-то талисманчик, видимо, принадлежащий Норико. Сидения хоть и были разные, но подогнаны друг к другу очень сносно, поэтому я устроился с комфортом сзади, на пассажирском. Свити села вперёд, напротив Норико, чьё умение держать курс выдавало в ней если не аса, то бывалого пилота. Свитлин не позволила мне сесть рядом с девушкой, и пришлось любоваться молодой ученицей Бидеуса с не слишком удобной позиции.

Глобинский с пеной у рта доказывал нам, что Баджус более подходящая кандидатура для доставки нас со Свити в ресторан Додзи, но даже я видел, как Норико хочется хоть ненадолго вылезти уже из этой мастерской и полетать. Она очень просила Бида, он был непреклонен, но, когда за девушку вступилась Чёрно-белая, мой дружище сдался. Я подумал, что он расстроился – похоже, он хотел отослать Баджуса на часок-другой и остаться с Норико наедине. Но девушку звало небо.

И вот мы полетели на юго-запад. Свити иногда что-то спрашивала нашего пилота, Норико неустанно благодарила эльфийку за оказанную поддержку, а я любовался ими обеими. Норико Бид нашёл на Грагосе, она там родилась и выросла. История умалчивает, как она связалась с небом и самолётами, но Бид утверждал, что у неё тяга к точным наукам, поэтому он предложил ей работать и учиться у него. Бедной девушке, у которой никого не было, это казалось подарком судьбы. Ныне, мне кажется, она устала. В её карих глазах – мольба о свободе, робкая и вместе с тем громкая просьба распахнуть наконец клетку и выпустить птичку на волю. Услышит ли Бид её?

Девушка, чьи длинные чёрные волосы, обычно собранные в хвостики, сегодня струились по спинке, представляет грагосианскую народность яма́ти. Об истории этого народа, изначально жившего на юго-востоке Ладони Монарха (когда остров ещё и не был «ладонью»), можно рассказать многое: богатейшая необычная культура, невероятное чувство национального единения, следование традициям, заложенным века назад. Все эти достоинства и качества давно создали некий необычный ореол таинственности вокруг ямати, ибо их самобытной культуре удивляются многие жители Пропасти. Добавим сюда удачные попытки в разработке самолётов и по-настоящему впечатляющие достижения в области изучения и развития новых технологий, и станет совсем неясно, почему Царство выгнало их с материка. Царство изгоняет подданных тогда, когда перестаёт нуждаться в них. Есть мнение, что многих изгнали из-за несоответствия цвета кожи или разреза глаз стандартам правящей верхушки Цитадели. Так и появился Грагос, приютивший непохожих на «куколок». Непохож, малополезен – иди вон. Но мне кажется, дело-то не в этом. Не только в этом. Небезызвестная «доктрина Уберфо́ль». Перенаселение Грагоса - вот главная цель.

Конечно, и среди ямати попадаются придурки, как Горо…

А глазки у Норико красивые, раскосенькие, словно улыбающиеся, кругленькие. Щёчки пухленькие, но аккуратные, столь же аккуратные, как и носик. Губы не слишком тонкие, но узкие. Когда она серьёзная, кажется, её губы тянутся тебя поцеловать. Девочка просто прелесть!

- Что пишешь, милый? – поинтересовалась Свити, увидев, как я строчу бортовой журнал.

- Описываю наши приключения.

- За каким хером, чьягготи?

- Для потомков. Чтобы знали, как мы жили.

Свити засмеялась издевательски.

- Нужна им эта наша жизнь?

Я посмотрел на неё.

- Не нужна. Такая жизнь никому не нужна. Вот я и рассказываю им, как им жить не стоит.

Свити снова рассмеялась.

Я посмотрел в окно. Гроза как-то скрылась за облаками, спряталась за туман. Небо было какое-то недовольное, но свет пытался растолкать воздушные хлопья и озарить наш мир. Временами ему это удавалось. Возможно, буря не дойдёт и до Севаса, но рассчитывать на это не стоит. Я надеялся, что у Горо всё пройдёт быстро.

- Ребята, послушайте, - обратилась к нам Норико, - возьмите эту штуку. Когда будете готовы улетать, нажмите и подержите кнопку. Мы с Бидеусом получим сигнал, и я прилечу.

Свити взяла из рук Норико и передала мне небольшую квадратную штуку, похожую на радиопередатчик, уместившуюся на ладони. Ничего примечательного в ней не было, лишь посередине была большая кнопка.

- А с чего такие сложности? – спросил я.

- Я не могу ждать вас у Додзи. Связи у вас нет, но это устройство покрывает сигналом расстояние от Севаса до летуна Горо. Я полечу на Севас и вернусь тотчас, как получу сигнал.

- Ещё раз доказано, что Глобинский не очень-то рвётся помогать нам в нашем деле, - язвительно заметила Свити.