Добрый вечер, мисс

Пролог

Чёрт, хоть бы ноги остались целыми. И на кой ляд он вообще согласился ввязаться в это дело? Скучно жить стало? Адреналина стало не хватать? Да, чёрт, уж лучше бы он и дальше продолжал томиться от скуки дома, чем лазить среди этого хлама! Что не шаг, то вероятность вступить в дерьмо или «поймать» гвоздь. Про маленькие камни и ветки – он вообще молчит. И вроде бы дом этот заброшен всего пять лет назад, а сад разросся до размеров непроходимых джунглей. А ведь ему нужно передвигаться тихо и незаметно, чтобы не попасться на глаза соседям.

Чертыхнувшись, он осторожно раздвинул ветки какого-то дерева и, пригнувшись, прошёл за угол этой халупы. Зачем полез сюда, и самому было непонятно, но раз решил обследовать всю территорию двора, то так тому и быть.

Напарник в это время пытался залезть в дом. Замок, несмотря на ветхость двери, висел добротный. И окна все были целыми, что было удивительно, ведь по их сведениям из этого дома вынесли всё, что было только можно. Разве что все воришки пролезали в маленькое окно, выходящее из небольшого коридора. Но ни он, ни его напарник точно в него не пролезут…

Соседний участок был отделён шатким деревянным забором. И расстояние между двумя домами было метра три максимум. А может даже и меньше. И зарослей здесь, за домом, было не меньше, чем на остальном участке. Ну хоть веток и кирпичей с камнями под ногами он не чувствовал – уже хорошо.

Пройдя всего метр, он остановился, чтобы перевести дыхание и попробовать хоть что-то рассмотреть у себя под ногами. Жаль, что окно соседнего дома выходило на эту сторону: фонарик не включить. Хотя…

Он поднял взгляд на окно и так и застыл. Предвкушающая улыбка растянулась на его губах. И он, привалившись спиной на грязную стену, скрестил руки на груди и приготовился наблюдать. Вернее, наслаждаться своим наблюдением и радоваться, что на улице темно, а в окне напротив горит свет.

Свет загорелся, надо сказать, неожиданно. В комнату вошла девушка. Молодая, довольно симпатичная и стройная. Она бросила вещи на кровать и, оглянувшись на дверной проём, что-то сказала. За собой дверь не закрывала, значит, не стеснялась того, кто был в другой комнате. Лицо улыбчивое, с мягкими чертами. В общем, ему понравилась незнакомка. Иначе бы он не стал заниматься таким постыдным делом.

Девушка вновь повернулась к окну лицом и, взявшись за край свободной футболки, потянула её вверх. Сначала его взору предстал живот, потом ободок спортивного лифчика чёрного цвета, и только после этого девушка полностью сняла с себя вещь. Снимала так медленно, будто знала, что он стоит здесь и подсматривает за ней. Он улыбнулся от такой мысли. А незнакомка, бросив футболку на постель, принялась медленно стягивать с себя короткие шорты, какой-то гавайской расцветки. И настолько она это эротично делала, что он невольно сглотнул. Красивая, зараза!

Шорты полетели к футболке, а девушка повернулась к нему спиной, демонстрируя аппетитную попку, обтянутую простыми трусами. Но сейчас они казались ему самой эротичной вещью, какую только видел он в своей жизни.

В следующую секунду девушка стянула резинку с волос, которые тут же шёлковым водопадом упали на её плечи. Тёмные, немного волнистые, длиной чуть ниже лопаток. Незнакомка запустила обе руки себе в волосы и стала массировать кожу головы, и ему тоже до зуда в пальцах захотелось запустить свою руку в них: стянуть в кулак и зафиксировать, чтобы не убегала от него, а потом впиться в её уста требовательным поцелуем.

Он тряхнул головой, прогоняя фантазию, и повернул голову влево, прислушиваясь к тихому чертыханию напарника. Усмехнулся. Пусть мучается, пока он наслаждается зрелищем.

Девушка тем временем сняла лифчик, жаль только, что при этом не повернулась к нему лицом. Спина и попа у неё, конечно, шикарные, но хотелось бы оценить и вид спереди.

Она, не оборачиваясь, дотянулась до нужной вещи на кровати и надела её. Бюстгальтер – чёрный и кружевной. Чёрт! Вот теперь она повернулась, демонстрируя ему небольшую, но весьма соблазнительную грудь. Это не девушка-конфетка, это чистый грех!

Она же, даже не предполагая, что за ней кто-то бессовестно подсматривает, взяла черного цвета тряпку и натянула на себя. Платье. Короткое и облегающее. Подчёркивающее её идеальную фигуру.

Он усмехнулся. Девушка собирается на свидание? Чёрт, кажется, он завидует её кавалеру! И пока он давился своей завистью и любовался ею, в комнату вошла ещё одна девушка. Блондинка. Высокая, стройная, тоже с идеальной фигурой и одетая только в откровенное нижнее бельё. Она так-то искушающе улыбнулась и что-то сказала чернявой. Но вот ни её соблазнительные формы, ни улыбка не подействовали на него, как её подруга. Вообще никак. Оценил фигурку девицы и всё. Ни желания, ни чего-либо ещё он не испытал глядя на неё. А вот немного скованная улыбка шатенки в очередной раз заставила его гулко сглотнуть. Чертовщина какая-то. То ли у него просто давно не было секса, то ли эта девушка его приворожила, сама того не зная.

Блондинка нарядилась в откровенное платье. Волосы тоже оставила распущенными. Подправив макияж и, взяв сумочки, подруги направились к выходу.

Он тяжело выдохнул и присел – как раз вовремя: в комнате потух свет.

Он выждал несколько минут, дождавшись, пока до его слуха донёсся девичий смех и обрывки фраз. Когда за девицами закрылась калитка, которую, увы, ему не было видно, он плавно выпрямился во весь рост и продолжил свои поиски. К сожалению, в этот вечер их поиски были безрезультатными.

Глава 1

Как быстро может меняться наша жизнь. Только вчера ярко светило солнце, согревая своим теплом и озаряя золотистыми лучами, обещая, что жизнь долго будет такой всегда. А уже сегодня на небо набежали грозовые тучи, заслоняя собой ласковое солнце и предвещая беду. Хотя, тучи порой и так набегали на небо, закрывая солнце и ненадолго омрачая жизнь Олеси, но не были такими зловещими и устрашающими, как сегодня. А потом ещё и хлынул холодный дождь. Нет, не просто дождь – ливень. И от этого ливня Олеся не знала куда спрятаться…

А ведь ещё вчера ничего не предвещало беды. И жизнь ей казалась радужной, хоть порой и появлялись серые полосы на её жизненном пути. Эти полосы чертил её родной дядя – брат матери. И чертил он их всю жизнь. Так что Колосова научилась просто их не замечать. Правда, в детстве и в подростковом возрасте это было трудно сделать. Да и тогда эти полосы казались не серыми, а чёрными. Но потом, когда она повзрослела, то поняла, что не такими уж и страшными они были. И смогла отстраниться от них, абстрагироваться. И тогда жизнь заиграла яркими солнечными красками. А неугомонная подруга добавляла этих красок. Именно к ней поспешила Олеся, когда над её головой прогремел первый гром – неожиданный и оттого пугающий до дрожи.

В общем, всё по порядку, чтобы было понятней.

Вчера Олеся со своей лучшей подругой отмечали день рождения Наташи (той самой подруги) в ночном клубе. Нет, сначала всё было мирно. И никуда они не собирались ехать на ночь глядя – всё же был будний день и обеим на следующее утро на работу. Но небольшой хмель в голове сделал своё дело, и девушки решили продолжить свой небольшой сабантуй уже в другом месте и в более весёлой компании. Отожгли хорошо. Особенно именинница, меняющая кавалеров так же часто, как и маникюр. Со сколькими мужчинами она перетанцевала в эту ночь, трудно сказать. Впрочем, как и посчитать тех, с кем она страстно целовалась во время этих самых танцев. Колосова знала лёгкий нрав подруги. Это, конечно, смущало её, но не до такой степени, чтобы разорвать их дружбу. Тем более никогда дальше поцелуев не заходило у Наташи. Спала она только со своим любовником. Вот только признаваться и рассказывать кто он, она не спешила. И это Олесю задевало. Всё же секретов между ними практически не было. Ну да ладно, её право.

Утром с головной болью и сухостью во рту, Олеся побрела на работу. Как всегда, приветливо улыбнулась всему женскому коллективу, поздоровалась и побрела в маленькую кухоньку, чтобы заварить себе крепкого кофе. И она даже успела сделать пару обжигающих глотков, когда в кухню заглянула Милана – администратор их отделения, и сообщила, что её ищет управляющая. Олеся удивилась, с сожалением отставила чашку на стол, поправила на себе белую блузку и только после этого направилась в кабинет начальства. Постучала. И после громкого и спокойного разрешения войти, открыла дверь.

Татьяна Васильевна восседала за своим шикарным дубовым столом с величественным видом. Поздоровалась с подчинённой кивком головы и махнула на стул для посетителей, разрешив тем самым сесть.

Колосова заняла указанный ей стул, чинно положив руки на колени, и уставилась на начальницу пытливым взглядом. К слову сказать, управляющая отделения была женщиной эффектной. Крашеная блондинка модельной внешности и с изысканными манерами. В свои тридцать пять лет она была замужем уже в третий раз. И именно своему третьему супругу подарила дочь. Правда, в декрете сидеть отказалась, отдав дочь на попечение бабушкам и няням. Сама же уверенной рукой руководила отделением банка. Ну и своими любовниками тоже. По крайней мере, такие слухи ходили. Да и управляющая своим фривольным поведением с начальником их филиала эти слухи не опровергала. Такое же поведение она успела продемонстрировать с начальником службы безопасности и с один из вип-клиентов.

Но самое странное было в том, что поговаривали, что Татьяна бросилась во все тяжкие только после того, как застала своего мужа с любовницей. Всё до жути банально: она решила наведаться к нему на работу, предварительно не предупредив о своём приезде, а он в это время “любил” свою же секретаршу на столе.

Два предыдущих её брака, оказывается, тоже распались по этой же причине. И вот вопрос: что этим мужчинам не хватало? Татьяна – умница, красавица и хозяйственная, но и она не смогла удержать внимание своих мужчин, раз те решились ходить «налево»...

Колосова всегда восхищалась начальницей, да и как руководитель она ей нравилась. А ещё было приятно, что Татьяна не зазнавалась и со всеми подчинёнными общалась вежливо и за своих стояла горой. Поэтому Олеся не ожидала от неё такой подставы. Не ожидала, что в такой солнечный день неприятность случится там, где она её совсем не ждала.

– Олеся, я понимаю, что новость окажется для тебя неожиданной и, возможно, неприятной, но… – начала деловито Татьяна, но тут же запнулась. – В общем, Олесенька, мы вынуждены с тобой распрощаться.

– Что? – переспросила она, не поверив своим ушам.

– Разойдёмся тихо-мирно. По соглашению сторон. Подпиши все нужные документы, получи расчётные и… прощай, – добавив в голос надменных ноток, припечатала Татьяна её.

– Но почему?

– Не буду юлить и скажу честно. На твоё место метит младшая сестра нашего Юрьевича. Она только окончила вышку и теперь ей нужен первоначальный трамплин. Вот она и согласилась на предложение своего брата.

Олеся чуть ли не рассмеялась истерически. Такой абсурдной причины для своего увольнения она не ожидала. Но почему именно её? Ведь в отделении помимо неё есть ещё два операциониста. Именно этот вопрос и задала она начальнице.

Глава 2

Олеся ошеломлённо моргнула раз, другой. Не такой реакции она ожидала на свою спонтанную реплику. Да и вообще весь образ незнакомца сбивал с толку. А ещё было страшно, что этот любитель чёрного цвета мог оказаться дружком её дядьки. И словно в подтверждении слов из дома прозвучал крик, полный боли и отчаяния.

Олеся вздрогнула всем телом и хотела уже метнуться обратно к окну, чтобы узнать, что там происходит, но была остановлена сильной рукой незнакомца. Он спрыгнул к ней тихо и молниеносно. Приложил палец, затянутый в чёрную кожаную перчатку, к её губам, призывая молчать. Колосова понятливо кивнула, но всё равно постаралась вырваться из его захвата, чтобы сделать те несколько шагов, отделяющие её от окна.

Незнакомец последовал за ней. И даже дал заглянуть в окно. Правда, всего лишь на мгновение и тут же дёрнул на себя, прижимая её голову к своему плечу. Олеся повиновалась. Уткнулась лбом в чёрную ткань его кофты, зажмурила глаза, а руками вцепилась в край этой самой кофты. Страшно. До чёртиков страшно и тошно. И только спокойствие рядом стоящего мужчины не позволяло ей всхлипнуть или издать ещё какой-нибудь звук. Нельзя. Нельзя выдать себя и незнакомца.

Она чувствовала его умиротворённое дыхание, неторопливые движения и его сильную руку на своей спине. Он… он – её островок спокойствия. Она не знает кто он, зачем он здесь, но почему-то верит, что он не причинит ей зла. Что он не отдаст её ЕМУ.

Прошло, наверное, несколько минут, прежде чем она осмелилась отстраниться от надёжного плеча и осторожно заглянуть в окно. Незнакомец без возражений позволил ей это. Зря. Лучше бы запретил.

Наташа лежала на полу. Бюстгальтер порван, одна грудь оголена. Волосы растрёпаны и мокрые, наверное, от вина. Время от времени она вздрагивала всем телом, издавая тихие стоны, но не сопротивлялась. А её, Олесин, дядька стоял величественным завоевателем над Наташей и наносил хаотические удары ногами по её телу. В основном бил в бок, по рёбрам. А ещё он орал, громко требовал, чтобы она, Наташа, сказала ему, где его деньги. Обвинял, что из-за неё лишился своих честно заработанных денег. Олеся даже успела удивиться, когда это он их работал? Но на фразе, что, если бы Наташа не упустила его дуру-племянницу, то та бы не убежала с его деньгами, удивление пропало.

Олеся беззвучно заплакала: это она виновата, что этот садист сейчас избивает её подругу. Она повернулась, чтобы посмотреть в лицо своему незнакомцу, но тот не смотрел на неё в ответ. В этот момент он снимал на камеру телефона всё, что происходило в доме. Глаза его казались холодными айсбергами. Колосова невольно дёрнулась в его руке, желая высвободиться, отодвинуться от него. Он не позволил. Прижал к себе ещё крепче и шикнул, призывая к тишине. Олеся повиновалась, признавая его силу. Опять уткнулась лбом ему в плечо и зажмурилась. Горячие слёзы покатились по щекам, и ей пришлось закусить до крови губу, чтобы не всхлипывать.

– Что-то твоё есть в доме? – шёпотом спросил незнакомец, наклонившись к её уху.

Колосова кивнула.

– Сумка и обувь. В коридоре, – едва слышно прохрипела она свой ответ.

– Где именно? Как выглядят? – тем же шёпотом уточнил он.

– Бежевая сумка. Она стоит рядом с пакетом (он тоже мой) на подставке для обуви. Чёрные лакированные туфли стоят на полу, – пояснила, стараясь, чтобы её голос звучал ровно и тихо.

Его рука на её спине чуть сдвинулась, сильнее надавливая, понукая, чтобы она впечаталась в его тело ещё больше. И ей бы испугаться, но почему-то страха так и не было. Лучше прижиматься к этому странному незнакомцу, чем попасть в лапы того чудовищу, которое по ошибке мироздания приходится ей родственником.

Тем временем мужская рука переместилась ещё чуть выше по её спине, словно мужчина таким способом хотел её подбодрить, успокоить.

– Зайди за угол – и не звука, – приказал он.

Олеся только и успела, что коротко кивнуть, как он уже плавно подтолкнул её в нужном направлении. Сам же, ещё раз бросив мимолётный взгляд в окно, пригнулся и бесшумно стал красться в сторону двора. Колосова застыла на мгновение, наблюдая за ним, потом встрепенулась и сделала, как он велел ей.

Сердце в груди отбивало бешеный ритм. И она мысленно считала секунды, дожидаясь странного мужчину, пожелавшего, почему-то, помочь ей. Прислушиваясь к окружающим звукам и отсчитывая секунды, она всё сильней и сильней закусывала нижнюю губу, но боли не чувствовала. Страх, что с её неожиданным помощником может произойти что-то плохое, настолько овладел ею, что заглушил даже мысли о том, что случилось с бывшей подругой.

Жива ли она?.. А вдруг дядька услышал какой-то шорох или что-то наподобии и бросился в коридор? Вдруг застал её незнакомца? Дядька – боров, каких ещё поискать надо. И это несмотря на то, что большую часть своей жизни он посвятил водке. Жаль, что эта огненная вода его до сих пор не сгубила. Напротив, он мог похвастаться поистине богатырским здоровьем…

Незнакомец возник перед ней внезапно и бесшумно. Олеся только и успела, что вздрогнуть, как он шагнул вплотную и закрыл ей рот рукой. Она выдохнула, кивнула, показывая, что уже взяла себя в руки и не собирается издавать ни звука. Он кивнул в ответ и отступил. Огляделся по сторонам, а потом опустил голову вниз. Ей показалось, что он к чему-то прислушивается. На самом же деле он смотрел на её голые ступни.

Присел. Поднял голову, заглядывая ей в глаза, требуя взглядом, чтобы она доверилась ему. Олеся чуть наклонилась и ухватилась за его плечи. А он взял её ногу за щиколотку и чуть приподнял её. Осмотрел. Потом опустил ногу. И повторил тоже самое и с другой её конечностью. Выпрямился во весь рост, сверля её хмурым взором.

Глава 3

Домишко оказался совсем маленьким. Олеся и не предполагала, что такие ещё есть в наше время. Словно привет из середины двадцатого века. Маленькие тёмные сени, в которых приятно пахло какой-то пряной травой. Комната, скорей всего кухня, потому что здесь была каменная печь. И, собственно, спальня. Крохотная. Скудно обставленная. Но тёплая, и, что удивительно, уютная. Железная кровать с перьевым матрасом была застелена красивым красным покрывалом. Старинный шкаф. И стол возле окна. На столе гордо стояла ваза для цветов, увы, сейчас пустая. А само окно закрывал тюль.

Кухня тоже не могла похвастаться богатым убранством. Только всё самое необходимое. Старое, но чистое. А на печке, накрытой ещё одним цветастым покрывалом, стояла одноконфорочная электрическая печь.

Рассматривая всё это, Олеся мысленно порадовалась, что на улице сейчас царствовало лето, а не зима. Как растапливать печь она не знала. Конечно, всему можно научиться. Но не факт, что дрова и уголь здесь есть.

Мир тем временем поставил пакеты с продуктами на стол и обратил своё внимание на неё.

– Туалет и душ на улице, – поведал он ей нужную информацию. – Также во дворе есть колонка с водой, но и колодец тоже есть. Пойдём, я тебе всё покажу и расскажу.

Колосова кивнула. В душе был какой-то хаос. И не ясно: правильно ли она поступила, доверившись ему, или совершила очередную ошибку? Шагала за ним след в след и внимательно слушала его пояснения. В принципе, ничего страшного не было. Да, не привыкла она к такому, но какое-то время можно и потерпеть. Будет считать, что у неё что-то наподобие отпуска. Электричество, вода есть – уже здорово.

Мир не стал надолго задерживаться. Как только всё показал и объяснил, сел на свой мотоцикл и уехал. Олеся осталась совсем одна. Хуторок был маленьким. Всего хаток десять, не больше. Да и находились они на приличном расстоянии друг от друга. Мир сказал, что здесь половина домов пустует. Вторая половина занята стариками – остались доживать свой век в родных стенах. И, обводя местные пейзажи заинтересованным взглядом, Олеся поняла этих стариков. Места здесь были живописные. Одна речка чего стоит!

Повинуясь порыву, она прикрыла входную дверь дома на крючок, и отправилась гулять по протоптанным дорожкам. Дом и двор она сможет осмотреть ещё раз и вечером, а пока полюбуется природой. Одна из тропинок в высокой траве вела к реке. Именно её и выбрала Олеся. Шла медленно и осторожно, боясь встретить на своём пути змею или ещё кого-то. Шла, останавливаясь каждые два шага, поднимала голову вверх и оглядывалась на все четыре стороны.

Боже, какой же здесь воздух чистый! Пьянящий! Она вдыхала его с наслаждением, улавливая запах трав, цветов и реки. Улыбалась всё шире и шире. И всё больше успокаивалась.

На берегу было расчищено место, где стоял деревянный самодельный табурет и лежали какие-то двурогие палки. Точно такие же палки выглядывали из-под воды. Наверное, это было рыбацкое место. Колосова постояла, рассматривая всё, а потом пошагала дальше. Тропа не была уже такой чёткой, но ей так хотелось дойти до одинокой ивы, что возвышалась над камышом, что даже страх змей не мог её остановить. Шла, раздвигая руками перед собой камыш, и улыбалась. Ей нравилась мелодия ветра, нравились песни птиц и тихий шум воды. Удивительное место. Волшебное. Будто из сказки о прошлых летах.

Дошла. Красавица ива встретила её тихим шелестом тонких веток. Олеся улыбнулась этой гордой одинокой красавице, обошла её по кругу и, раздвинув ветки, вошла в тень. Тут, возле ствола ивы, лежало старое бревно. Наверное, раньше это было чьим-то излюбленным местом. А может влюблённые парочки сбегали сюда, чтобы побыть наедине и помиловаться…

Олеся осторожно села на бревно и облокотилась спиной о ствол ивы. Выдохнула. Сквозь плотную завесу ветвей реку практически не было видно, но отчётливо слышался шум воды. Жаль, что она не додумалась взять с собой еды. Перекусила бы чем-нибудь. А так… Нет, идти обратно не хотелось. И, наплевав на жалостное урчание желудка, она прикрыла глаза. Казалось всего на мгновение, но и сама не заметила, как на упоительном чистом воздухе задремала.

Ей снился дом Наташи. Подруга, одетая только в откровенное красное бельё и танцующая развратный танец. Наташа гнусно хихикала, награждая её высокомерными взглядами. И один за одним бокалом пила вино. Олеся стояла в стороне и в удивлении смотрела на неё. Вдруг в комнате появился дядька. Трезвый, стильно одетый и с презрительным выражением на лице. Он окинул её пренебрежительным взором и, подойдя к Наташе, впился в её губы требовательным поцелуем. Подруга с готовностью ответила. И дальше сон продолжился с пометкой 18+.

Олесе было противно наблюдать за страстью этих двоих, но ни отвернуться, ни уйти она не могла. А потом, когда они отдышались, дядька стал избивать Наташу. Та не сопротивлялась. Наоборот, улыбалась ему окровавленным ртом и просила ещё.

Олеся резко вынырнула из сна. Сердце в груди отбивало бешеный ритм. А дыхание было рваным, словно после бега. Подпрыгнув на месте, она воровато оглянулась по сторонам и только после этого выдохнула. Берег. Ива. Река. И это был всего лишь дурной сон.

Отдышавшись, встала и нетвёрдой походкой вышла из тени дерева. Солнце всё так же ярко светило, птицы продолжали заливисто петь, а ветер обдувать своими ласковыми потоками. Вот только это больше не радовало её. Голова гудела.

Словно пьяная она вернулась к дому, в котором ей предстояло прожить ближайшие дни. Прошла внутрь и села на стул в кухне. Внимание зацепилось за неразобранные пакеты. Встала. Машинально разложила все продукты по условным местам. Старый холодильник марки Донбасс порадовал своей чистотой и рабочим состоянием. Потом она проверила: работает ли плита. И принялась за приготовление обеда или ужина. На время она ещё не смотрела. Вообще до сих пор не смогла отделиться от сна. Руки дрожали, когда она чистила картофель. Да и подбородок предательски дрожал время от времени. Но слёз не было. Пока не было. Когда картофель был нарезан соломкой, а на старенькой сковороде разогревалось подсолнечное масло, Олеся всё же отыскала свой мобильный телефон. Ни пропущенных звонков. Ни сообщений. Странно.

Глава 4

Так странно было начинать жизнь с чистого листа. Но чем больше проходило дней, тем всё больше Олесе нравилась её новая жизнь. Жизнь, в которой не было омерзительного родственника, его угроз и алкоголя. Правда, когда Олеся вернулась домой и посмела не согласиться с матерью, что дядьку надо высвобождать из лап правосудия, то родительница ужасно обиделась на неё. Столько слёз и криков было…

В тот вечер Олеся сорвалась, хотя и не собиралась больше никогда докучать своему неожиданному спасителю, но не сдержалась – позвонила ему. Ей жизненно необходимо было услышать его спокойный голос. Почувствовать, что хоть кто-то в этом мире на её стороне. Руки дрожали, когда она нажимала на кнопку вызова. Голос тоже предательски дрогнул, когда Мир всё же ответил, и она поздоровалась с ним. Он ответил уже привычной фразой, которая ей почему-то нравилась всё больше и больше. А потом между ними повисло молчание. Она только тихонько всхлипывала и мысленно умоляла его не прерывать связь. А он ждал от неё первой реплики. И она уже собиралась эту реплику ему сказать, но тут послышался мелодичный женский голос, который назвал Мира «милый», и Олеся поспешно нажала на «Завершение вызова». Горячие слёзы полились по её щекам. И не понятно от чего она больше плачет: от обиды на мать или по какой-то другой причине. Хотя, даже если бы причина была другой, то Олеся ни за что не призналась бы даже самой себе…

На следующий день она пошла навестить подругу в больнице. Дружеских чувств в ней больше не было. Но дань прежней дружбе она всё же не могла не отдать. Разговора между ними не получилось. В принципе, Олеся на него и не рассчитывала. Просто, наверное, ей нужно было лично удостовериться, что это конец их долголетней дружбе. Она смотрела на Наташу, вглядывалась в её глаза и пыталась понять: почему не заметила тот момент, когда подруга стала баловаться наркотиками? Ответа не находила. Наташа всегда была раскрепощенной и лёгкой на подъём. Она могла кутить всю ночь, а утром, как ни в чём не бывало, пойти на работу. Меняла парней как перчатки. Обсуждала полных девушек. И высмеивала незадачливых ухажёров. Но, несмотря на эти негативные стороны своего характера, она всегда готова была прийти на помощь. Всегда поддерживала её, Олесю, утешала. А ещё они вместе мечтали…

Так что же с ней случилось? И почему она, Олеся, не заметила этой перемены?..

Молчание между ними затягивалось. Наташа с высокомерным выражением смотрела куда-то в сторону, словно и вовсе не заметила, что она пришла. А Олеся… она старалась найти в Наташе ту подругу, которую всегда любила, которой дорожила. Не находила. В этой холодной девушке ничего не было от прежней Шевченко Натальи. Словно художник стёр прошлую её версию и нарисовал новую. Вот только ей, Олесе, эта версия была не по душе. А ведь ещё совсем недавно, перед днём Олесиного увольнения, всё было хорошо. Или это только так казалась ей самой?

– Ну что ты смотришь на меня?! – не выдержав, с неприязнью процедила Наташа, впиваясь в неё надменным взглядом. – Да, надоело мне быть правильной девочкой! Да, надоела ты со своим вечным нытьём и вечными проблемами! И, да! твой дядька оказался офигенным любовником!

– Не обязательно было нашу дружбу заканчивать вот так, – спокойно заметила Олеся.

– Зато эффектно! А тебе необязательно было убегать, оставляя меня на расправу своему больному на голову родственничку! – огрызнулась она.

– Я тебя просила не открывать. Ты проигнорировала мою просьбу. Сама виновата, – пожала плечами Олеся. Сострадания в ней не было ни капли. Надоело быть добренькой и под всех подстраиваться. Надоело быть всегда и во всём виноватой!

– И где же ты отсиживалась? В каком-нибудь заброшенном доме? – злорадно усмехнулась Наташа. – У тебя же ни друзей, ни знакомых нет! Интроверт ты недоделанный!

Один уголок рта Олеси дёрнулся в намёке на полуулыбку. Но она смогла сохранить отстранённый вид. Отвечать на вопросы, тем более такие глупые, она не собиралась. Пусть думает, что хочет. Это её право.

– Прощай, Наташа. Спасибо за дружбу, – ровным тоном промолвила она и, не дожидаясь ответных язвительных реплик от бывшей подруги, чинным шагом покинула палату.

С Шевченко всё хорошо. Относительно. Остальное – неважно.

Домой Олеся вернулась только ближе к ночи. Всё это время она просидела в летнем кафе. Маленькими глотками цедила огромный бокал кофе и рассматривала вакансии на сайте. А ещё думала насчёт жилья. Жить и дальше с родительницей она категорически не хотела и не собиралась. Уж лучше снимать комнатушку у какой-нибудь ворчливой старушки, чем и дальше ловить на себе укоризненные взгляды матери. А ещё ей не хотелось больше никогда в жизни встречаться с дядькой. Жаль, что это желание неосуществимо. Разве что, ей переехать в другой город. Но так она точно не поступит. Не сейчас. Возможно, в будущем. Мать она пока не сможет одну оставить.

Работа нашлась спустя неделю. И то не по специальности. Нет, пару вакансий в банки было, но зная репутации тех учреждений, Олеся даже не рассматривала их варианты. Продавцом ей тоже не хотелось идти. А на все другие более или менее приличные предложения у неё не было опыта работы. Ей бы хотелось попробовать себя в бухгалтерской сфере, но, увы, знания у неё были только те, что дали в университете. И всё равно она отправляла таким фирмам и компаниям своё резюме, но ответного отклика не поступало.

Денег на счету становилось всё меньше, поэтому Олеся сдалась. Согласилась на вакансию администратора-кассира в книжном магазине. Книги она всегда любила. Да и сам магазин был большим и завораживающе красивым. Вот только заработная плата была маленькой. Но, рассудив, что на первое время ей и такая работа сойдёт, Олеся приступила к своим трудовым обязанностям. Кстати, к этому времени она-таки переехала от матери: сняла комнату у пожилой женщины. Правда, переехала не очень далеко: в соседний квартал. Но надеялась, что в ближайшее время ей удастся найти вариант на другом конце города. Родительнице не сказала, куда переезжает. Да та и не спрашивала. Все её мысли были только о брате: где найти денежные средства, чтобы откупить его от правосудия?

Глава 5

После того вечера Василий ещё больше активизировался, чтобы завоевать Олесю. Жаль только выбирал совсем не те способы привлечения внимания. Комплименты его стали ещё более пошлыми, что сильно смущало и злило Колосову. И сколько бы раз она не просила его прекратить говорить пошлостей, он не унимался. Наоборот, самодовольно ухмылялся и требовал, чтобы она прекратила строить из себя святую невинность, ведь он же знает, что на самом деле ей нравятся его ухаживания. Всё внутри у Олеси кипело от негодования. К тому же Валентина Ивановна тоже начала ей нотации читать о том, что годы идут, а она, Олеся, до сих пор не замужем. Пора уже и детей рожать, а не мыкаться по чужим квартирам в поисках лучшей жизни.

Колосовой было неприятно слушать такое. Пару раз она пробовала спорить со старушкой, но поняв, что это бессмысленно, мысленно махнула рукой. Пусть причитает, раз ей так хочется. А Олеся пока продолжит поиски подходящей жилплощади, с надеждой, что в ближайшее время она всё же переедет на отдельную жилплощадь, где никто не будет ей указывать, как жить.

Первый месяц лета подходил к концу. Жизнь Олеси более или менее устаканилась. На душе тоже стало спокойнее. Мать её больше не донимала разговорами о дядьке. Но один раз всё же поведала ей самые главные новости о нём. Оказывается, Наташа не написала на него заявление в полицию. Сказать, что Олеся была удивлена – культурно промолчать. Не думала она, что бывшая подруга такая глупая. Ну да ладно, это её жизни и её выбор. А ещё дядька уехал из города. Куда точно, мать не знала, но очень переживала, как там братик без её заботы и домашней еды. Олеся предпочла оставить эти слова без внимания. Толку сотрясать воздух словами, которые не хотят слышать. Но зато порадовалась, что его нет в городе. Хоть какое-то время можно пожить, не боясь случайно встретиться с ним.

Лето набирало свои обороты. Колосова всё ждала, что однажды вечером раздастся телефонный звонок, а потом немного ехидный голос промолвит такое желанное приветствие: «Добрый вечер, мисс». Увы, такого не происходило. И чем больше проходило дней, после их последнего разговора, тем всё больше и больше она понимала, что он больше не позвонит…

Блокнот уже наполовину был исписан. И если написание стихов давалось ей хоть немного, то неумение рисовать – очень огорчало. Порой, сидя в кафе и слушая лирическую песню любимых уличных музыкантов, Олеся ловила себя на мысли, что она с удовольствием бы взяла карандаш в руки и нарисовала портрет Мира. Она бы весь блокнот исписала его портретами. Но, увы, природа не наделила её таким талантом. Она вообще ничем её не наделила, кроме привлекательной внешности. Да и то, не настолько Колосова себе нравилась, чтобы гордиться собой…

Очередной рабочий день подошёл к концу. Клиентов сегодня было мало. Нервы остались целыми. Но идти сразу же домой ей не хотелось. Ноги сами понесли её к любимому кафе. Там, заняв излюбленный столик, Олеся сделала заказ и уже привычно достала блокнот с ручкой. Но сочинять ей сегодня не хотелось. Сделав несколько заметок о том, что нужно купить в выходные, она отложила его в сторону и подняла голову. Музыканты наигрывали какой-то заводной мотив. Эту песню она не знала. Но гитарист так задорно играл, что Олеся поневоле улыбнулась. Стуча носком туфли в такт музыки, она наслаждалась прохладой летнего вечера и уютной атмосферой любимого кафе. Время пролетело незаметно быстро. И Олеся опять настолько расслабилась, что вновь забыла осмотреться по сторонам, когда уходила с летней площадки.

Высокая фигура поднялась со своего места вслед за нею. Он весь вечер наблюдал. Усмехался её мечтательным улыбкам и просто рассматривал её. Можно сказать, любовался. Она похорошела. Летнее платье, строгого покроя, выгодно подчёркивало изгибы её тела. Высокий каблук удлинял и без того длинные и сногсшибательные ноги. А волосы, собранные в аккуратную гульку, открывали изящную шею.

Она шла неспешно по тротуару, даже не глядя по сторонам. И он укоризненно покачал головой, сокрушаясь её беспечности. Не мешало бы преподать ей урок, чтобы вела себя осмотрительней. Но пугать её так не хотелось…

Он следовал за ней на расстоянии в метров пятнадцати. Лишь раз оглянулся на оставленный на стоянке Harley-Davidson. А потом он увидел, как из-за поворота вышел какой-то тип неприятной наружности и явно под алкогольным опьянением. Тип споткнулся, остановился. Осмотрелся, и, заметив идущую Олеся, зловеще ухмыльнулся. В этот момент к типу подошли ещё двое таких же пьяных экземпляров. Первый тут же прижал палец к губам, показывая, чтобы приятели вели себя тихо. Те удивленно уставились на него. А тип кивком указал на девушку.

– Проучим недотрогу, – тихо прохрипел он товарищам. Те согласно закивали. Ухмылки их стали похабными.

Мир скривился. В самом начале появления первого типа в его поле зрения, он шагнул в тень дома. И теперь стоял, откинувшись спиной на стену, и внимательно наблюдая за происходящим. Что ж, урок девчонке всё же сегодня преподнесёт судьба. А он не будет мешать этому. Нет, он ей поможет. Но не в самом начале. Иначе урок она не усвоит. Жаль, конечно, девчонку. Но, раз она сама не хочет думать своей прелестной головой, он научит её этому. В конце концов, он же не всегда будет появляться рядом в нужный момент. Сегодня вот фортуна на её стороне – Мир заметил её, когда ехал по улице. Увидел, и не смог проехать мимо. Остановился. Сел на лавку, стоящую неподалёку от кафе и наблюдал. Можно было бы подойти к ней, поговорить. Но воздержался, вспомнив, что не собирался с ней продолжать знакомство. А на кой чёрт наблюдал – над этим он не задумывался. И теперь сам себя хвалил за эту слежку. Не зря, значит, потратил свободный вечер на мисс. Хотя планы у него были совсем иные. И, надо сказать, очень красочные.

Глава 6

Ей нравилось жить одной. Сама себе хозяйка. Никто не контролирует и не критикует, что и как она делает. Готовит, что ей хочется. Спать ложится, когда заблагорассудится. И особенно ей нравилось сидеть с чашкой кофе на лавочке в маленьком саду и встречать рассвет. Бессонница стала мучить её давно. И если, живя с матерью или у Валентины Ивановны, она не могла себе позволить рано вставать и что-то делать по дому, боясь разбудить их, то здесь…

Утро её начиналось ещё когда солнце даже не появлялось на горизонте. Она вставала, одевалась в спортивные штаны и футболку и выходила на пробежку: недалеко от дома был футбольный стадион, на котором были установлены несколько тренажёров. Стадионом явно давно никто не пользовался, потому что он был загажен мусором. В первую неделю Олеся упорно собирала мусор в мешки, потом протаптывала в высокой траве тропинки, по которым собиралась бегать. И только со второй недели, когда купила себе новые кроссовки для бега, она приступила к тренировкам.

После пробежки и комплекса упражнений на тренажёрах, она отправлялась в душ, а уж после выходила в сад с чашкой кофе в руках. Иногда могла заставить себя съесть бутерброд на завтрак, но таких случаев было мало.

Ужин у неё тоже был лёгким. Так что за эти три недели она не только смогла подтянуть фигуру, но и сбросить пару килограммов. Мать, когда они виделись, называла её скелетом, обтянутым кожей. Но самой Олесе нравилась её фигура. Конечно, до идеального пресса ей ещё далеко, но контуры уже стали проявляться. Всё же раньше она тоже хорошо занималась зарядкой. Теми упражнениями, что могла тихо делать в своей комнате: пресс, приседание, планка и другие…

Новый дом был действительно небольшим. Всего три маленьких комнаты, не считая кухни и ванной. Но для Колосовой это были самые настоящие хоромы. И хоть жила она только в одной из комнат, но убирала все. И ещё она везде расставила комнатные цветы. Растениями её снабдили добродушные соседки. Мол, дом должен быть уютным. Олеся не возражала. Ей понравилось, что буквально все подоконники были уставлены цветочными горшками.

Правда, во всей этой идиллии был один огорчающий фактор: Мир звонил ей всего два раза. В первый раз, когда она только переехала сюда. Второй – пару дней назад. Поинтересовался как у неё дела и попрощался. Ни тебе дружеских бесед, ни полюбившегося ей приветствия. И ей так обидно стало, что аж в носу защекотало от подступающих слёз. Но она смогла сдержаться. Запретила себе раскисать. Даже думать о нём запретила себе. И вроде бы у неё это даже получилось. По крайней мере, когда в голове вновь начинали формироваться мысли о Мире, она тут же отдёргивала себе и переключалась на что-то другое…

В один из дней, когда в магазине было довольно людно, Колосова заметила, что одна из клиенток внимательно смотрит на неё. Олеся сперва насторожилась и тоже стала искоса поглядывать на странную девушку. И только когда та поймала её взгляд и улыбнулась, Олеся узнала её. Инга Омельченко. Её бывшая одноклассница. Похорошела так, что не узнать!

Колосова улыбнулась ей в ответ и, отпустив своего клиента, сама подошла к Инге, стоящей возле стеллажа.

– И что ты наблюдаешь за мной, как шпион? Почему не подошла? – добродушно пожурила она её.

– Не хотела мешать, – беспечно пожав плечами, пояснила Инга. – Не ожидала тебя здесь увидеть.

– Я тоже как-то не ожидала от себя, что буду работать не по специальности. Но, как говорится, пути господни неисповедимы. А ты тут какими ветрами?

– Купить пару книг сыну нужно, – улыбнулась Инга.

– О! Поздравляю!

– Спасибо. Ему уже почти три года. Непоседа. Ни минуты покоя. Вот сегодня оставила его с бабушкой, а сама отправилась прогуляться за покупками.

Разговор между ними завязался настолько непринуждённо, что можно было подумать, будто раньше они были лучшими подругами. На самом же деле, в школе они мало общались. Всё же интересы у них были разные. Инга мечтала о карьере модели, а Олеся старалась общалась только с Наташей… От воспоминаний о бывшей подруге вдруг стало тоскливо. Порой она мучилась мыслями: как там поживает Шевченко? Но сама Наташа не давала о себе знать. Колосовой же тоже гордость не позволяла позвонить первой бывшей подруге. Пусть живёт, как знает. Она за неё ответственности не несёт.

– Так у тебя не сложилась с карьерой модели? – поинтересовалась она у Инги.

– Какое там, – отмахнулась та. – Я на первом курсе университета влюбилась, вышла замуж. И позабыла обо всех амбициях. Всё для любимого мужа. Всё ради благополучия семьи.

– И не жалеешь?

– Нет, конечно! У меня свой свадебный салон. Муж подарок сделал на свадьбу. Так вот, до беременности я была главной моделью, а потом… сама понимаешь. Да и поняла я, что не хочу крутить своим задом перед другими мужиками. Нервы мои и моего супруга мне дороже. Он знаешь, какой у меня ревнивый! – с восхищением протянула Инга.

Вообще весь её вид говорил, что она счастлива в своём замужестве. Олеся порадовалась за неё. Хотя и не думала, что когда-то повстречает женщину, по уши влюблённую в своего мужа даже после пяти лет брака.

– Ну, а у тебя как на личном фронте? – вдруг спросила Инга.

– Никак. Одна, – с натянутой улыбкой отозвалась Олеся.

Инга окинула её шокированным взглядом.

– Такая красотка и одна? – озвучила она своё удивление.

Глава 7

Вечер был скучным. Мир ходил между напыщенных людишек и внутренне закипал. Он не любил светские рауты. Не любил этот пафос. Будь то просто вечеринка какого-нибудь толстосума или благотворительный вечер. Последнее он вообще на дух не переносил. Лицемерие. Одно сплошное лицемерие и ложь. Сначала организатор благотворительности вкладывает уйму денег для организации вечера, а потом собранные средства якобы переводились в какой-то фонд для лечения какой-нибудь трудно излечимой болезни. Бред. Лицемерие. Уж лучше бы этот благодетель сразу перевёл деньги, а не тратил их за дорогие угощения и напитки...

Бизнесмены, дипломаты, знаменитости – все слащаво улыбались, стараясь казаться ангелами на Земле. И от количества лживых улыбок и лести – тошнило. Но, как сын своих родителей, он обязан присутствовать на таких вечерах и строить из себя вежливого и воспитанного представителя своей семьи.

А вот его невеста прекрасно влилась в это общество. Хотя ей и не привыкать – с её-то родословной. Она словно рыба плавала среди других акул, сверкая своей белозубой улыбкой и всё время делая кому-то незаслуженные комплименты. А сколько восторженных мужских взглядов было направлено в её сторону! Но Анжела строила из себя примерную невесту, преданно любящая только своего жениха.

Мир бы с удовольствием отдал её в руки любого бизнесмена, который не гнушался при нём раздеть её взглядом. Но, увы, опять же те самые правила и манеры ему этого не позволяли сделать. А вот заглушить свою злость в бокале дорогого виски – с удовольствием. Что он и сделал, улучив момент и оставив свою невестушку в компании с такими же куклами, как и она. Сам же он отправился к барной стойке. Заказал себе первый бокал любимого алкогольного напитка со льдом и тут же осушил его до дна. За первой порцией последовала вторая и третья. И он бы ещё больше выпил, наслаждаясь тем, что избавился от общества надоевшей невесты, но его покой нарушил старый приятель. Мир его не ожидал встретить на этом сборище, ведь знал, что он тоже был не любителем такого пафоса. И, тем не менее, Немцов был здесь.

Он подсел к Миру и задорно улыбнулся в знак приветствия. А вот самому Миру улыбаться этим вечером вообще не хотелось. И если с другими ему просто необходимо было растягивать рот в учтивой улыбке, то перед Немцовым он решил оставаться самим собой.

– Какими ветрами, сударь? – в своей манере поинтересовался Мир, наградив приятеля мимолётным взором.

– Попутными, друг мой, – добродушно отозвался Немцов.

– Попутными – это хорошо, – важно кивнув, заметил Мир. – И надолго эти ветра пригнали тебя в наши края? – сделав очередной глоток янтарной жидкости, слюбопытствовал он.

– Нет. Может, на недельку. Не больше. Улажу кое-какие дела и обратно домой.

Мир кивнул, принимая его ответ, не желая и дальше продолжать беседу, но отпив из своего стакана, словно ожил. Повернул голову и, нечитабельным взглядом всмотревшись в глаза приятеля, промолвил:

– Не будет ли так любезен сударь, чтобы исполнить одну мою просьбу?

– Смотря какую, друг мой, – оскалился в ответ Немцов.

– Полностью завладеть вниманием моей дорогой невестушки.

Немцов в наигранном изумлении сначала уставился на Мира, а потом и его невесту нашёл среди других гостей вечера.

– Но, друг мой, весь мир знает, что она верна своему жениху. И только его замечает! – глумливо промолвил он.

– Кондрат, мы же с тобой прекрасно знает, кому она верна, – поморщившись, произнёс Мир, бросая на свою благоверную быстрый презрительный взгляд.

– Но она же этого не знает, что мы знаем!

– И она не знает, что мы с тобой знакомы. А сейчас просто сидим, пьём, болтаем. Через несколько минут и бокалов, ты подкатишь к ней и включишь всё своё обаяние, чтобы завладеть её вниманием. А я по-тихому свалю с этого балагана.

– И куда же ты направишься? На квартиру? К любовнице? Или в очередную авантюру влез?

– Никаких больше авантюр. Я законопослушный гражданин. На квартиру поеду. Выспаться хочу, – нагло солгал Мир.

– И как же ты меня отблагодаришь? – после непродолжительных раздумий, поинтересовался Немцов.

– Отдам тебе то, что нашёл в доме Клименко.

– Ты же сказал, что в авантюрах больше не влезаешь!

– Это была последней. Да и не авантюра вовсе. Плёвое дело, - отмахнулся Мир.

– И что там? Что-то важное?

Мир загадочно улыбнулся, но промолчал.

– А! Чёрт с тобой, золотая рыбка. Уговорил! – Не смог побороть своего любопытства и поэтому сдался Кондрат.

– Чёрт всегда со мной, – иронично изрёк Мир и вернулся к распитию алкогольного напитка.

Немцов осушил свой стакан, с громким стуком поставил его на столешницу и встал со стула. Всего мгновение он глазами искал нужную ему женскую фигурку и когда нашёл, самодовольно оскалился. Невеста у Мира – кукла, какую поискать ещё надо. Лакомый кусочек. И он не против попробовать её на вкус. Тем более зная, в чьих руках совсем недавно она побывала. Адреналин в крови повысился, жажда обладания взяла верх над разумом, и Немцов не стал противиться этому желанию. В конце концов, с такими, как Анжела Соболева, только так и нужно поступать. На большее она не заслуживает. Немцов всегда удивлялся согласию Мира на брак с этой куклой. Пристрелить её нужно было по-тихому, а не в жёны брать, чтобы перевоспитать. Такую не исправишь. Разве что только могилой. Впрочем, как и её дружка...