Добыча Потаповых. Ты попалась, детка!

Глава 1

– Вот! – весело скалясь, Таня опустила на стол передо мной обычные тёмно-синие мужские боксеры с надписью Omsa на резинке. – Он ничего и не понял, я сказала, что живот прихватило и сбежала из привата...

– Блин, трофей так себе. Одет он был классно, чего у него такие трусы стремные? – вопросила я, брезгливо осматривая белье симпатичного красавчика.

– Да сама офигела, – Таня смахнула боксеры со стола, как не нужную тряпку и опрокинув в себя очередную стопку текилы, уставилась на меня. – Так, пора и тебе жертву выбрать...

Подруга потерла ладоши, а я закатила глаза.

Мы с Таней всегда искали острых ощущений. Вдохновение на новые приключения приходило к нам в те моменты, когда жизнь становилась слишком предсказуемой. Университетские будни с их лекциями и учебниками превращали яркие краски нашей юности в невзрачные серые оттенки. Каждое утро начиналось с одной и той же рутины: кофе, лекции, библиотека, и снова кофе. Но внутри нас бурлило желание — желание бросить вызов не только окружающему миру, но и самим себе.

Эти глупые игры, которые мы устраивали, были не просто способом развлечься. Для нас это было нечто большее — это был способ почувствовать себя живыми. Мы искали возможность вырваться из привычной повседневности и столкнуться с чем-то совершенно новым. Да, мы могли бы пойти в кино или на концерт, но разве это сравнимо с тем, как мы убегаем от охранников или прячемся за углом, от назойливого поклонника?

Задания наши были смешными и безобидными. Наши «игры» всегда заканчивались смехом и сумасшедшими историями. То в клубе на выпивку кого-то раскрутим и померимся, у кого бутылка дороже. То свистнем из магазина вещь или косметику, естественно потом возвращаемся и платим, оставляя хорошие чаевые. Мы тщательно меняли места для этих «походов», никогда не зная, где нас поджидает удача или неудача.

Но сегодня мы решили взять быка за рога и поиграть по-крупному.

Поэтому Таня предложила мне помериться мужскими трусами. Задача каждой, соблазнить мужика, обломать, но при этом похитить его бельишко... Какой же это был бред, но как же мне хотелось взбодриться.

У кого исподнее будет круче и дороже, та и выиграла. А проигравшая лохушка весь месяц будет оплачивать наши обеды в кафешке универа.

Я уже мысленно представляла, как мы сидим в этом маленьком, но уютном заведении с душевной атмосферой и смеемся над нашими приключениями. Задание не из легких, но жутко интересное...

Я выбрала для подруги брутального красавца, который, казалось, мог покорить любую женщину, всего лишь одним своим взглядом. Этот мужчина, словно древнегреческий бог, бороздил танцпол лучшего и самого дорогого клуба нашего города. Все в нем было на высшем уровне, от его уверенной походки до хитро приподнятого уголка рта, когда он беззаботно откидывал голову назад, смеясь над шутками друзей. И вот, наш красавчик быстро завёл разговор с Таней, пригласил её на танец и поплыл. Быстро снял приватную комнатку, утащив её туда.

Я ждала за нашим столиком и лениво рассматривала танцующих. Пока никого интересного на горизонте не наблюдалось.

– Тань, выбирай честно. Помни, я выбирала лучшего. И никто не в виноват, что у него трусы за три сотки, а джинсы на десять «Ка».

– Да знаю, не парься. Проиграю в этот раз, выиграю в следующий. А еще никто, как видишь, не гарантирует, что под приличными штанами будет Tommy Hillfiger хотя бы.

– Ну да, – хохотнула я, но быстро успокоилась, когда моё внимание привлек шикарный мужик, который только что вошел в зону вип-столиков.

Словно мир вокруг замер, когда я увидела его. В нём было прекрасно абсолютно всё: от подтянутого тела с мощным разворотом плеч до правильных черт лица, которые могли бы поразить кого угодно. Пронзительные зелёные глаза искрились в полумраке. Высокий, словно скала, брюнет привлекал взгляды, как магнит. Мощные руки были увитые странными татуировками. Он был одет просто: белая футболка и голубые джинсы, но именно в этом простом комплекте заключалась его харизма. Стильная стрижка подчеркивала его мужественность, а загорелая кожа лишь добавляла ему уверенности.

Каждый его шаг словно наполнял помещение энергией. Сердце мое сжималось от эмоций, которые вдруг заполнили меня. От него буквально фонило силой, харизмой и диким сексом — всем тем, что мы с Таней искали, словно охотницы за приключениями.

– Ва-а-у, – простонала рядом подруга, не спуская с мужчины своего взгляда, как будто он стал живым воплощением всех её мечтаний. – Ну почему его не было, когда мы выбирали жертву мне?

Почувствовал наш интерес. Медленно просканировал помещение клуба своим цепким взглядом и быстро заметил нас с Таней. Мужчина растянул губы в едва уловимой, но довольно гадкой улыбочке и отсалютовал своим бокалом, будто в насмешку, словно играл с судьбой.

Блин, он был невероятно сексуален, его взгляд действовал возбуждающе, словно по телу блуждала маленькая шаровая молния, разгоняя кровь быстрее по венам.

– Потому что он мой, – хищно улыбнувшись, произнесла я, переводя взгляд на Таню, с азартом наблюдающую за происходящим.

– Подтверждаю, – с тяжёлым вздохом произнесла она. – Я выбираю его для тебя.

Не теряя ни минуты, решительно направилась к красавчику. Он сидел один за пустым столом, явно ожидая компанию. Каждая минута промедления могла стоить мне его внимания, так что в голове билась лишь одна мысль — нужно действовать, пока не пришла его девушка.

– Привет, – томно пропела я, опускаясь на мягкий диванчик рядом с ним. Сердце билось с каждой секундой чаще, и волнение нарастало, заполняя грудную клетку. – Почему ты один?

– Ну теперь-то не один, – хмыкнул он, заинтересованно ныряя взглядом в слишком низкий вырез моего платья.

Я улыбнулась и придвинулась ближе, невольно вдыхая сладкий и манящий аромат его парфюма. Запах был крышесносным... Мужественным, насыщенным. Такой, который оставляет за собой шлейф, заставляя оглядываться в поисках источника.

Глава 2

– Я все объясню... – испугавшись, попыталась оправдаться. – Мы с подругой...

– Обязательно объяснишь, киска, – нехорошо оскалился Тимур, произнеся это таким голосом, что заранее было понятно – его не интересуют никакие отговорки.

Впереди, на водительском месте, сидел такой же крупный и загорелый качок.

– Эта? – хмыкнул он, скользя по мне оценивающим взглядом с головы до ног. – Зачетная соска.

– Эта, Дава, – ответил Тимур. – Такая горячая девочка... Просто бомба.

– Я не... – начала было, но меня грубо схватил за руку Тимур.

Он быстро развернул меня, прижимая лицом к сиденью, и навалился сверху, выбивая из груди все слова. Каменный стояк упирался в мою оттопыренную попку. И меня накрыло яркой, крышесносной волной возбуждения.

– Очень плохая идея играть со мной, киска, – хрипло прошептал он мне на ухо.

Горячее дыхание щекотало кожу, отчего захватывало дух. Пальцы Тимура уже нетерпеливо задирали мою юбку. Меня охватило ощущением беззащитности. Таким сводящим с ума, когда ты полностью во власти мужчины и он сейчас будет делать с тобой все, что только захочет.

– Сука, как подумаю, что ты мокрая и почти без трусов, так крышак рвет, – продолжил он низким рыком.

Это была не я... Не могла же я, вдруг оттопырить попку, помогая ему расправиться с юбочкой. Из его груди вырвался хриплый стон:

– Пиздец мокрая...

– Ты попала, девочка, – возбужденно выдохнул бугай за рулем, и его слова звучали как приговор. – Щас у самого стояк ширинку вырвет.

А я всхлипнула, закусывая губу, когда Тимур ввел в меня два пальца, резко, глубоко, до самого основания. Вторая рука мужчины с силой сжала грудь, чувствительные набухшие соски терлись о ткань платья, и требовали горячей ласки. Внутри всё сжалось, запульсировало, и я поняла, что действительно, всё ещё мокрая от возбуждения.

Он скользил во мне наглыми пальцами, надавливая и раздвигая, заставляя меня вздрагивать от каждого его прикосновения. Я поскуливала, сильнее прогибаясь в спине и невольно расставляя ноги шире. Дыхание перехватывало, как будто я погружалась в бездну. Тимур вдалбливался в меня с дикой, неукротимой страстью. Еще... Еще... Еще...

– Да-а-а... Теки, сука, давай, стони громче, – приказал он, его голос срывался на грубый, нетерпеливый звериный рык, от которого мою крышу унесло далеко, и, кажется, на долго.

Его грубые словечки лишь еще больше распаляли мой, приправленный алкоголем разум, и я чувствовала, как моё тело превращается в податливую субстанцию, готовую подчиниться этому самцу. Согнула ноги в коленях, искренне желая получить ещё больше удовольствия, и сама начала насаживаться на его пальцы. Пальцы мои с силой сжали кожаную обивку сиденья, а я почувствовала, как по бедру стекает моя горячая смазка.

– А-а-а... – захлебывалась возбуждением, а оргазм уже был на подходе. Так близко, что его запах заполнял всё вокруг и завораживал.

– Что, Лиза? – спросил он с легким поддразниванием, подталкивая меня к краю, и добавил третий палец, продолжая агрессивно таранить мою растянутую до предела дырочку.

– Да... Так... Сильнее ... – скулила я, задыхаясь, ощущая, как мир вокруг начинает терять четкость.

– Нет, киска, сначала ты исполнишь обещанное, а потом мы тебя трахнем, – быстро убирая из меня пальцы, пророкотал Тимур.

Мужчина, как-то нервно, но очень быстро отстранился, видимо опасался, что может не сдержаться.

– Что? – ошалело переспросила я, не веря своим ушам.

– Потерпи, киска, – усмехнулся загорелый качек в татухах, сидящий за рулем. – Уже почти приехали. У меня башню рвет от твоего запаха.

– Да пошли вы! – выкрикнула я, садясь поудобнее и одергивая юбку. – Останови тачку, я выйду.

– Не-е-ет, – протянул Тимур, хватая меня за ногу и дергая к себе. – Ты теперь наша...

Рука его снова нырнула под мою юбку, раздвигая ноги и скользя пальцами по моим набухшим и горящим от желания складочкам.

– Не надо... – шептала я, хотя мой голос звучал больше как жалобное нытье, чем как протест.

Мое тело уже давно предало меня, отказавшись слушаться здравого смысла. Ещё секунду назад я твердила себе: «Не поддавайся», а теперь с ужасом осознавала, как расслабленно откинулась на сиденье, позволяя этим двоим взять контроль. Тимур шептал что-то низким, хриплым голосом, его рука уверенно блуждала по моей ноге, поднимая юбку всё выше. Давид, сидевший за рулём, бросал такие голодные взгляды через зеркало, что внутри меня боролись два чувства: желание и паника.

– Надо, девочка, ещё как надо... – произнёс Тимур с таким властным тоном, что спорить казалось бессмысленным.

Но прежде чем события перешли грань, машина резко замедлилась, а затем и вовсе остановилась. Я вздрогнула от неожиданности, сбитая с толку. Всё тело мелко дрожало — то ли от страха, то ли от возбуждения.

Шутка ли — сидеть в машине с двумя разгорячёнными качками, которые явно не собираются останавливаться на словах.

– Лейтенант Данилов, ваши права и документы на машину! – раздался громкий, строгий голос, ворвавшийся в мои сбивчивые мысли.

Распахнула глаза. В окно постучал инспектор ДПС. Внимательно посмотрев на Давида, он продолжил:

– Двести на радаре. Куда так несемся, Давид Романович?

Меня осенило. Это был шанс! Шанс сбежать, пока эти двое не решили, что я больше не в состоянии сопротивляться.

– Спасибо, спасибо, Давид, о-о-о-ой… – я завыла, начиная импровизировать. Гаишник замер, удивлённо посмотрев в мою сторону. Его лицо мгновенно изменилось, когда я продолжила: – Товарищ лейтенант, пожалуйста, не штрафуйте его. Он из-за меня так спешил! Помогите мне выйти, а-а-а-а!

Я издавала такой душераздирающий ультразвук, что могла бы соревноваться с сиренами экстренного вызова. Полицейский, решивший, что у него под боком разыгрывается настоящая драма, тут же схватился за ручку задней двери.

– Немедленно откройте! Что у вас там происходит? – строго потребовал он, и Давид, усмехнувшись, неохотно подчинился.

Глава 3

В квартиру, которую мы делили с Таней и нашим пушистым, самоуверенным котом Бонифацием, я ввалилась под утро. Сил не было ни на что: ноги подкашивались, голова гудела от смеси адреналина и недосыпа, а сердце всё ещё стучало где-то в горле. Но что-то внутри шептало: «Ты справилась, Лёля. Ты цела и, что важнее, с ними больше не встретишься.»

Переступив порог нашей уютной двушки, я впервые за весь этот кошмарный вечер почувствовала облегчение. Дверь за моей спиной захлопнулась, и мир за пределами квартиры, казалось, исчез. Здесь я была в безопасности. Моя крепость. Пусть не шикарная и с Бонькой, который всегда норовил сбросить что-нибудь со стола, но всё же крепость.

Когда я год назад приняла волевое решение покинуть родной город — или, проще говоря, сбежать, — Таня тут же вызвалась ехать со мной. Её аргументы были просты: она не могла оставить меня одну, да и ей самой нужно было что-то новое в жизни. Кота, кстати, она тоже прихватила. А теперь этот рыжий пушистый господин был неотъемлемой частью нашей маленькой семьи. Даже я, убеждённая, что никогда не стану «кошатницей», полюбила эту мохнатую задницу всем сердцем. Как и он меня.

Подруга, судя по всему, не спала. Куда там. Она с Бонькой патрулировала кухню, расхаживая туда-сюда, пока еле живой Солярис с жёлтой шашечкой, отчаянно «чихая» на каждом повороте, доставлял мою приключенческую тушку домой. Бонька, конечно, был больше занят охотой на кусочек сыра, который Таня, очевидно, зачем-то достала из холодильника.

– Ну ты и попала, Лёль, – встретила она меня, качая головой. В голове ее была смесь укора и облегчения.

Я плюхнулась на стул, скидывая туфли и чувствуя, как ноги благодарно пульсируют в такт моему сердцебиению.

– Доков в сумке не было хоть? – спросила Таня, разглядывая меня, словно выискивая признаки повреждений.

– Нет, конечно, – ответила я с кривой усмешкой. – Паспорт и студенческий всегда в рюкзаке. Им остались мои ключи, дезик… хороший, между прочим, пусть пользуются на здоровье. А то вспотели, наверное, пока искали меня.

Таня прыснула со смеху.

– Ещё, может, что-то из косметики или тампоны, не помню. Но ты же знаешь, я документами не свечу, – добавила я, потирая виски.

Таня вздохнула, опустившись напротив меня, словно собиралась провести душеспасительную беседу.

– Эх, Лёлич, – протянула она, потянувшись за кружкой с остывшим чаем. – Твой папа, походу, прав. Нам действительно пора повзрослеть.

– Угу, – буркнула я, направляясь в сторону ванной, где меня ждал душ — мой единственный спаситель. – Всё, Танюх, на трусы я больше спорить не буду. Пусть эти двое мажут мой дезик и строят планы мести. А мы давай лучше ботанов наших кошмарить.

– Завтра решим, – отмахнулась она. – Или уже сегодня… Вторая пара у Сидорова. Его пропускать нельзя, старикан сожрёт нас с потрохами.

Кивнув, я скрылась за дверью ванной, оставив её ворчание за собой. Вода, стекающая по моей коже, смывала весь кошмар этой ночи. Пусть мне и удалось выкрутиться, но в голове крутилась одна мысль: «А если они не забудут? Если найдут меня снова?»

После я ушла в свою комнату, где каждый уголок был пропитан уютом. Под мягким светом настольной лампы, обтянутой милым кружевным абажуром, комната казалась моим личным убежищем. На кровати, как всегда, гордо разлёгся Боня — рыжая туша с таким самодовольным видом, что казалось, он является владельцем не только кровати, но и всего дома.

– Эх, Бонечка… – шепнула я, заваливаясь рядом с ним и подминая под себя это упитанное животное. Тот недовольно замурлыкал, но не шевельнулся, делая вид, что позволяет мне эту вольность из милосердия. Погладив его пушистую шёрстку, я добавила: – Почему все красивые мужики такие гады?

Боня немедленно отреагировал возмущённым мурлыканьем, которое я легко расшифровала как: «Говори за себя, хозяйка!» Он взглянул на меня своими огромными янтарными глазами с таким укором, что я поспешила исправиться.

– Но тебя это не касается, мой мягенький, – примирительно проговорила я, наклоняясь, чтобы чмокнуть его в тёплый носик. – Ты у нас самый лучший.

Боня довольно заурчал, словно признавал моё извинение. Лежа на мягкой кровати и глядя на полумрак комнаты, я пыталась выкинуть из головы события прошедшего вечера. Флешбеки нахлынули волной, от которой невозможно было отмахнуться. Голос Тимура, его взгляд, хищные движения Давида, их магнетическое сочетание силы и страсти — всё это сводило меня с ума и заставляло внутренности скручиваться в узел.

Все же от мужчин, тем более шикарных, одни беды… – думала я, безуспешно пытаясь унять дрожь. Единственным исключением из этого правила были Боня и мой папа.

С папой у меня были особые отношения. Он всегда верил в меня больше, чем я сама.

«Ты добьёшься всего, Лёля. Ты особенная», – говорил он, когда я ещё совсем маленькой девочкой зубрила уроки до полуночи. И я действительно старалась соответствовать его ожиданиям. Первые места областных олимпиад, золотая медаль, титулы «Мисс Старшие Классы», «Мисс Осень», «Мисс Студенчество»… Даже участие в «Умницах и умниках» – всё это я сделала, чтобы доказать: он не ошибается в своей дочери.

Но, как выяснилось позже, все эти победы были лишь фасадом. Настоящая жизнь не измеряется грамотами или коронами.

Один из таких уроков я получила после школы, когда мы с папой и Таней праздновали мое отличное окончание первого курса в одном из пафосных ресторанов города. Тогда к нашему столику подсел мэр с сыном. Сын был настоящим воплощением всех стереотипов о богатых и красивых: высокий, ухоженный, с фирменной улыбкой, способной заставить девушку забыть, как её зовут.

Это был Илья Рязанов. Его имя знали все в университете. Красивый, богатый, харизматичный — он менял девушек каждый месяц, оставляя за собой шлейф разбитых сердец. Но когда он посмотрел на меня, я почувствовала, что могу стать исключением. Наивная.

Сначала всё было, как в сказке. Цветы, комплименты, романтические прогулки. Я влюбилась без памяти. Каждый взгляд, каждое прикосновение казались мне доказательством его искренности. Я была уверена, что он чувствует то же самое.

Глава 4

На следующий день всё было как обычно. Мы с Таней потянулись на пары, разбавляя их короткими забегами за кофе и сплетнями в коридорах. Университет жил своей привычной жизнью: гул голосов, шелест конспектов, негромкий смех, доносящийся из углов аудитории. Но внутри меня было неспокойно. Никаких следов вчерашнего безумия, кроме одного: ощущение, что за мной наблюдают. Оно не отпускало, словно невидимая ниточка тянулась за мной, напоминая о тех двоих. Мне бы очень хотелось списать все на паранойю, но увы, ею я никогда не страдала.

Их образы въелись в сознание, как застывшие кадры: Тимур с его пристальным, изучающим взглядом, от которого мороз пробегал по коже, и Давид с насмешливой улыбкой, будто он уже придумал, что сделает со мной, и наслаждался этим в своей голове.

– Ты ещё не рассказала, что было потом с тем бруталом, который тебя приклеил к дивану? – весело спросила Таня, не отрываясь от своего расписания.

– Ничего приличного. Ты сама видела, как я унесла ноги. Трофей в сумке, а я — на свободе, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

Но воспоминания о его прикосновениях и горячем дыхании всё ещё жили где-то на задворках моего сознания, вызывая слабую дрожь.

– Ты ещё долго этого не забудешь, Лиза? – подколола Таня, специально выделяя моё псевдонимное имя.

Для игр и веселья я всегда называла себя Лизой. Это имя было моим щитом, надёжным барьером между настоящей мной, Лёлей, и остальным миром, который не всегда был добрым.

– Лёля, он на тебя смотрел так, будто уже в фантазиях тебя трахнул, – не унималась подруга, хитро прищурившись.

– Это только так кажется, – буркнула я, нервно подёргивая ручку и уткнувшись в конспект. – Он уже обо мне и забыл. А я о нем.

Но это была ложь. Меня всё ещё трясло от мысли, что такие, как они, просто так не сдаются. Однако, я заставила себя сосредоточиться на учёбе. Ведь с чего бы им продолжать? Да, на клубе всё закончилось. Или нет?

Вечером мы с Таней оказались в торговом центре. Её блестящие глаза и румянец на щеках говорили, что планы на "просто посмотреть" давно переросли в «надо потратить половину бюджета». Она увлекла меня под предлогом выбрать новую сумочку, но, как оказалось, всё внимание переключилось на манекены в витринах, которые с их «модными» нарядами захватили её воображение.

– Вот это платье просто кричит: "Возьми меня!" – заявила Таня, указывая на витрину с нарядом, который мог бы больше подойти для куклы Барби, чем для человека.

– Таня, оно не кричит. Оно молчит. И просит: "Оставьте меня в покое", – съязвила я, но она только хихикнула и потащила меня дальше.

Толпа была густой, вечерние часы делали торговый центр похожим на муравейник. Люди сновали туда-сюда, сталкивались локтями, переговаривались, не обращая внимания на окружающих. Но моё ощущение чужого взгляда стало почти осязаемым.

Я оглянулась.

Двое мужчин стояли у витрины напротив, и мне показалось, будто время остановилось. Тимур и Давид. Те самые. В строгих костюмах, которые выглядели так, будто сшиты прямо на них, подчёркивая широкие плечи, сильные руки и идеальную осанку. Они стояли так спокойно, словно весь торговый центр был их территорией, а остальные посетители — просто мелкие сошки, недостойные внимания.

От их осанки, от того, как они держались, исходило что-то настолько властное, что я моментально застыла. Ноги словно приросли к полу, а сердце глухо заколотилось в груди. Их движения — не резкие, не нервные, а медленные, уверенные, — внушали, что эти двое всегда получают то, чего хотят.

– Ой, а это случайно не тот из клуба? – шепнула Таня, заметив моё выражение лица. Она ткнула меня локтем в бок, указывая в их сторону. – Ого, и с ним ещё один… Это уже другая лига, Лёль. Он тебя узнал?

Я судорожно глотнула воздух. Да, они меня увидели. И хуже того, узнали.

– Чёрт, давай уйдём, – прошептала я, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

– Так им вроде на нас пофиг, – ответила подруга, но её голос прозвучал неуверенно. Она продолжала смотреть на них, пока один из них — Тимур — не повернул голову и не встретился со мной глазами.

Его взгляд был прямым, без тени сомнения, настолько пристальным, что мне стало не по себе. Казалось, он не просто смотрит — он изучает, оценивает, запоминает каждую мелочь. Затем он что-то сказал Давиду, и тот тут же сменил расслабленную позу на настороженную.

И всё завертелось.

– Таня, бежим, – быстро прошипела я, схватив её за руку.

– С ума сошла? Мы ничего не сделали! – удивилась она, но в её голосе уже слышались нотки паники.

Я знала, что они не отпустят меня просто так. И это была не паранойя.

Тимур и Давид двинулись в нашу сторону. Их шаги были медленными, но уверенными, как у хищников, которые уже выбрали добычу и наслаждаются её предсмертным страхом. Их лица оставались спокойными, но в этом спокойствии читалась угроза. Это не было игрой. Они уже приняли решение. А я была частью этого решения.

– Таня, я серьёзно! – крикнула я, утаскивая её в толпу.

Мы метались между людьми, словно в лабиринте. Я чувствовала, как сердце колотится так громко, что его стук отдавался в ушах. Толпа гудела, люди двигались кто куда, но я видела только одно: их. Тимур и Давид. Они приближались. Их фигуры выделялись из всей этой толчеи своей уверенностью и прямотой, как акулы в стае рыб.

– Они нагоняют! – Таня, наконец, поддалась панике. Её глаза были широко раскрыты, лицо побледнело.

– На парковку, – выдохнула я, свернув в сторону выхода.

Мы мчались, пока я не заметила один из служебных коридоров. Он был узкий, плохо освещённый, с рядами металлических дверей и коробками, складированными вдоль стен. Не думая, я втянула Таню туда.

– Что ты делаешь?! – прошептала она, но пошла за мной, спотыкаясь на каждом шагу.

Мы пробежали до конца коридора и нашли подсобку. Я толкнула дверь, затащила нас обеих внутрь и закрыла её, стараясь сделать это как можно тише. Тесное пространство, полки с коробками, запах пыли — всё это было неважно. Главное — мы скрылись.

Глава 5

В тесной подсобке сидеть пришлось долго. Каждая минута казалась часом. Сердце глухо колотилось в груди, дыхание всё ещё оставалось прерывистым.

Через пятнадцать мучительных минут за дверью вновь послышались тяжёлые шаги. Давид и Тимур шумно прошли мимо, их голоса эхом отразились от металлических стен коридора.

Таня держала меня за руку, словно боялась, что я сорвусь и натворю глупостей. И, честно говоря, она была права. Мысль выбежать наружу и врезать этим двоим прямо по их самодовольным мордам становилась всё заманчивее с каждой секундой.

– Девка-то с характером, – пробасил Давид.

– Хитрожопая, – угрюмо добавил Тимур. – Больно до хуя о себе возомнила. В клубе из трусов выпрыгивала, а здесь строит из себя...

У меня глаза полезли на лоб. Сначала от шока, а потом от негодования. Эти двое! Меня! Скромную, почти святую, девственную Лёлю они только что обозвали... кем? Из трусов выпрыгивала? Да у меня-то всего один раз в жизни был клубный спор — и тот закончился полным провалом!

Я стиснула кулаки, готовая влететь в коридор и надавать им по наглым мордам, но Таня, словно предчувствуя, крепче сжала мою руку. Её взгляд был серьёзным, почти умоляющим: «Не делай этого, Лёль. Сейчас не время».

За дверью раздался хриплый смех Давида.

– Все они по началу не ебаться принцессы, – насмешливо бросил он, и это прозвучало как плевок в мою сторону.

Лицо мое моментально пошло пятнами от гнева. Их грубость, это хамство… Казалось, ещё немного — и я соскребу ногтями обивку двери, чтобы выскочить и высказать всё, что думаю.

– Лёля, дыши, – прошептала Таня, склонившись ко мне. Её голос был тихим, но уверенным. – Они уйдут. И тогда ты можешь проклинать их до посинения.

– Ладно была бы красавица, обычная девка... – послышался ответ Тима, уже довольно далеко от нашего убежища, давая понять, что «сладкая» парочка миновала коридор, в котором мы скрывались.

Сказать, что я была смертельно оскорблена, значит промолчать. Это же надо, какого они обо мне мнения хорошего...

– Да-а-а, – протянула Таня едва слышно, когда за дверью воцарилась полная тишина. – Вот это я понимаю, вот это экземпляры. Высший пилотаж козлинизма, подруга. Да они просто Венецианские Боги...

– Причём тут вообще Венеция? – прошипела я, больше раздражённая, чем удивлённая её комментариями. – У меня тут вообще-то жажда убийства проснулась.

– А потому что они не просто гондоны, – с абсолютно серьёзным видом пояснила Таня, – Они гондольеры. Причём не просто с большой буквы, а именно КАПСЛОКОМ.

Я уставилась на неё, пытаясь решить, рассмеяться или всё-таки как-то выразить своё негодование. Но её комичное выражение лица не оставило мне шансов. Я тихо фыркнула, и это стало первым шагом к тому, чтобы снова почувствовать себя нормальным человеком. Вот за это я её и обожала. Таня всегда умела разрядить обстановку в нужный момент и удержать меня от глупостей.

– Везучая я, – пробурчала я, аккуратно приоткрывая тяжёлую дверь и выглядывая в коридор. Сердце всё ещё гулко билось, но преследователей не было. Коридор был пуст. – Пошли уже, вроде никого.

Мы осторожно двинулись по узкому, плохо освещённому коридору. Каждый наш шаг отдавался глухим эхом, отчего мне казалось, что кто-то вот-вот выскочит из-за угла. Я постоянно оглядывалась, чувствуя, как нервное напряжение не отпускает ни на секунду. Таня шла рядом, хмуро молча, но я видела, как её пальцы нервно теребят ремень сумки.

Однако, мои опасения оказались напрасными. Преследователи словно испарились, и даже то жуткое чувство, будто за мной кто-то наблюдает, наконец отступило.

Мы без проблем вышли из торгового центра, миновали парковку и, стараясь не задерживаться на виду, дошли до ближайшей автобусной остановки. Решив перестраховаться, сели в автобус, который шёл в совершенно другой район. Лишь через несколько остановок, убедившись, что никто за нами не следит, мы пересели в нужный маршрут.

Когда мы, наконец, оказались дома, я почувствовала, как напряжение понемногу спадает. Квартира встретила нас своим привычным уютом. Мягкий свет настольной лампы, пушистый плед, небрежно брошенный на диван, и, конечно, Боня – наш рыжий кот-лентяй, спавший прямо посреди дивана, растянувшись на всю ширину. Он лениво приоткрыл один глаз, осуждающе взглянул на нас за опоздание и снова закрыл его, явно решив, что мы того не стоим.

– Фух, ну и денёк, – выдохнула Таня, стянув с ног туфли и вытягиваясь на диване. – Ноги гудят, больше по магазинам на каблуках не хожу.

– И я, – простонала я в ответ, падая рядом и подгребая к себе мирно спящего Боню. Его тёплое, пушистое тело мгновенно начало действовать как антидепрессант. – И спрашивается, чего гнались-то, раз не нравлюсь...

– Дезик вернуть хотели, – рассмеялась Таня, подмигивая.

Я фыркнула, подавив смешок.

Вроде и шутка, но я все равно была неспокойна. Если они действительно считали меня лишь шалавой, да еще и не достаточно красивой, чтобы за мной побегать, то наверное больше не побеспокоят. Но мне почему-то в это не верилось...

Эти мужики явно не знали отказов у женщин, поэтому их так задел мой побег. И пусть я по их критериям не дотягивала, но оставить меня в покое им не позволит спортивный интерес. Ну и собственное эго, наверное размером двадцатиэтажный дом.

Вот что за несправедливость, чем красивее мужчина, тем говнистее его характер...

– Как думаешь, они там охранники? – спросила я.

– Скорее всего. Ну не будут же они ходить по магазинам в черных костюмах? Точно секьюрити недоделанные.

– Значит больше не ходим в этот ТЦ, – припечатала, поднимаясь с дивана.

– Принято, подруга. Не будем тратить деньги твоего папочки там, где работают озабоченные охранники. Будем заказывать доставку...

Глупо, но когда я оказалась дома, где всегда чувствовала себя защищенной, ощущение, что за мной наблюдают, вернулось.

А может оно никуда и не уходило, просто там, в ТЦ я была сосредоточена на другом. Боялась, что меня поймают, а собственно, что они бы мне сделали?