Дочь Великого дракона – полукровка?! Перерождение попаданки

Глава 1. Зола

Я умерла. Это был странный, растянутый момент: визг тормозов, хруст металла, ослепительная вспышка боли, а потом…тишина. Абсолютная, всепоглощающая пустота. В голове пронеслось: «Ну вот и всё. Покой и заслуженный отдых». Хм…я могла бы сказать «Нет, как же так, я ведь ещё не успела пожить!»...но нет. Пересекая линию смерти, всё, кажется неважным. Воспоминания, эмоции, мечты и устремления стираются из сознания, словно это была не моя жизнь. Отпуская всё, что делала меня личностью, я будто избавилась от тяжёлой ноши ошибок, груза принятых решений…И вот, вокруг меня лишь тьма. Непроглядная, вязкая. С неё всё начинается и ею же всё заканчивается.

Внезапно уставшее сознание дёрнулось, будто кто-то потянул за невидимые нити. Меня охватило чувство тесноты. Потом — холод. Резкий, обжигающий свет. И звук. Не визг шин, а собственный пронзительный, неконтролируемый крик. Мой первый крик в этом новом мире. Я пыталась понять, что происходит, но моё сознание плыло. Мне удавалось видеть только размытые пятна, чувствовать чьи-то прикосновения. Спустя время, наконец, смогла разглядеть её. Женщину. Невероятно красивую. Лицо незнакомки, бледное и уставшее, было обрамлено прядями волос, которые переливались, словно живые изумруды. Глаза, цвета весенней листвы, смотрели на меня с любовью и облегчением.

«Мама», — прошептало сознание.

— «Это моя наследница — раздался рядом низкий, громоподобный голос. — Наследница крови Вечного Утёса».

Мой взгляд скользнул к говорящему. Величественная фигура в тёмных, строгих одеждах склонилась надо мной. Его волосы были подобны расплавленному золоту. Каждый локон искрился и переливался в свете факелов. Но больше всего поражали рога. Величественные, закрученные спиралью. Взгляд мужчины был тяжёлым, полным ожидания и скрытой мощи.

«Отец».

В моей душе, ещё секунду назад наполненной смятением и нежеланием жить, вспыхнула робкая надежда.

«Я переродилась? Не может быть…»

Меня завернули в мягкую ткань и положили на руки матери. Я уткнулась лицом в её шею, чувствуя слабый, цветочный аромат. Мир сузился до этого запаха, до биения её сердца. Потом ко мне наклонилась другая женщина — служанка. Её пряди были серебристыми, но тусклыми по сравнению с волосами родителей. Она взяла меня на руки и решила омыть. Прикосновения были быстрыми и опытными. Вдруг женщина резко остановились. Я почувствовала, как руки служанки напряглись. Воздух в покоях застыл.

— «Владыка… — её голос дрогнул, став тихим и испуганным. — Прошу…взгляните».

Наступила тишина, такая гнетущая, что моему детскому телу рефлекторно снова захотелось плакать.

— «Что там?» — голос отца прозвучал как удар хлыста.

— «Рога… — прошептала служанка. Её пальцы прикосались к моей голове, к той самой точке, где, как я теперь понимала, у всех драконов должны были быть хоть какие-то зачатки будущих рогов. — Их нет…»

Мой отец сделал один неспешный, но властный шаг вперёд. Его тень накрыла меня и служанку целиком. Лицо мужчины стало подобно маске, высеченной из горного льда. Ни тени гнева. Пока что. Только нарастающая, леденящая пустота. Он медленно протянул руку. Его длинные ногти, отполированные до блеска, коснулись моей головы. Он водил ими по нежной детской коже, ища то, чего не было. Это был осмотр вещи. Проверка на брак. Мужчина с презрением что-то прорычал, и медленно с убийственным спокойствием, перевёл взгляд с моей головы на лицо матери.

— «Ничего, — произнёс наконец отец. Его голос был тихим, почти бесстрастным, но в нём звенела сталь. — Абсолютно ничего.»

Он отступил на шаг. В этом движении было столько отвращения, словно мужчина отстранялся от чего-то невероятно мерзкого.

— «Объясни это, Элария…Объясни, почему моя плоть и кровь не несут на себе знака нашего рода. Почему моя наследница… пуста.»

Элария попыталась приподняться. В её глазах плескался ужас, смешанный с непониманием.

— «Архион, я не знаю! Клянусь Камнем Предков, я не знаю! Бывали же в истории случаи… позднего проявления-…»

— «Случаи, — перебил он её. В его голосе впервые прорвалась ярость, густая, как смола. — Бывали случаи слабых зачатков. Бывали случаи деформаций. Но не было ни одного случая, чтобы дитя дракона рождалось… гладким. Как червь. Как человек.»

Он произнёс последнее слово с таким леденящим презрением, что мне стало страшно. Внутри всё сжалось в комок паники.

«Того и гляди моё существование прервётся так же внезапно, как и началось. Ну, пожили и хватит, видимо. Эх, давай же, бренно тело, двигайся! Покажи этому старику жажду жить или мы полетим вниз с какой-нибудь башни.»

Но моё тельце было лишь слабым, беспомощным комочком. Оно не слушалось приказов моего сознания, способного лишь с ужасом констатировать собственную уязвимость. Я могла лишь слабо дёрнуться в руках служанки, издав жалкий, писклявый звук. Это, казалось, лишь усилил гнев мужчины.

— «Элария…Я казнил драконов за то, что они лишь смели смотреть в сторону человеческих особей. Сжёг дотла целый выводок полукровок, найденный в пещерах на западе, чтобы ни одна капля грязной крови не смешалась с нашей. Я был мечом и щитом наших традиций. А ты… Что ты наделала?»

— «Ничего! — её крик был полон отчаяния. — Я всегда была верна тебе!»

— «Верна? — он наклонился над ней. Лицо отца оказалось так близко, что их дыхание смешалось. — Твоя верность родила мне это? Или, может быть, твою верность делил с тобой кто-то другой?»

— «Нет, — прошептала мама. В её глазах стояли слёзы. — Нет, Архион, прошу тебя…»

— «Кто он?» — его вопрос повис в воздухе, острый и безжалостный.

— «Да ты с ума сошёл! — вырвалось у неё, и в голосе впервые прозвучала не только боль, но и оскорблённая ярость. — Я ни разу не… Ты всё время держал меня взаперти, как бы я могла?! Эти стены, вечная стража у дверей, твоя личная охрана, следящие за каждым моим вздохом! Какой человек или дракон мог бы ко мне приблизиться? Разве что тень моя — и ту ты, наверное, приказал бы казнить за измену!»

Глава 2. Первый вызов

Шесть лет. Шесть долгих лет… Две тысячи сто девяносто пять дней в этой каменной тюрьме, в обнимку с пылью и пренебрежением. Шесть лет скудной похлёбки, ледяного сквозняка из щелей и недовольных взглядов Лиры. Моё тело, наконец, начало слушаться. Я могла ходить, бегать, прыгать. Каждый день, пока служанка не видела, я занималась своей «физподготовкой». Отжимания от каменного пола, приседания — всё это сопровождалось монотонным шёпотом: «Избить отца, избить отца, избить отца…»

Я могла кричать, развлекая себя реакцией стражей. Стоило мне завопить, как за дверью слышалось раздражённое ворчание и грубый окрик: «Утихомирь её, Лира!» Но я старалась нечасто так делать.

«Прошу прощения, мои тюремщики. Скука — страшная сила.»

В глазах Лиры и редких гостей я была тихим, глупым, почти несуразным ребёнком. Я не разговаривала, притворяясь немного отсталой и замкнутой. Но разум был голоден. Голоден до информации, до знаний об этом странном и жестоком мире. И единственным источником чего-то нового была Лира. Так себе источник, если честно. Её монологи состояли в основном из жалоб, сплетен о других слугах и редких, обрывочных упоминаний о жизни за стенами моей комнаты.

«Мне нужно было выбраться. Из этой комнаты. Из этого крыла. Хотя бы на пять минут. Увидеть что-то кроме этих четырёх стен, услышать что-то кроме ворчания женщины...»

План вызревал медленно, как плесень на сыром камне в моей комнате. Прямой побег был невозможен. Дверь — массивная, дубовая, всегда была заперта. Силой ничего не добиться. Я начала с мелкого саботажа. В один прекрасный день решила размазать свою похлёбку по полу возле двери. Лира, войдя и чуть не поскользнувшись, обрушила на меня такой поток брани, что, кажется, даже камни покраснели. На следующий день я стащила из её ведра тряпку, когда она убиралась. Ярость женщины была прекрасна. Цель была непросто досадить. Я изучала её. Её границы. Заметила, что иногда, принеся еду, она не уходила сразу. Служанка прислонялась к дверному косяку и на несколько минут закрывала глаза. Сама же дверь в эти мгновения оставалась приоткрытой. Всего на пару сантиметров. И вот, спустя неделю моих «пакостей», Лира пришла особенно уставшей. Её серебристые волосы были растрёпаны, под глазами — синяки. Женщина поставила очередную миску с моей дневной порцией жижи на стол, тяжко вздохнула и снова прислонилась к дверному проёму. Как я хотела. Её дыхание становилось глубоким и ровным. Она засыпала. Сердце заколотилось в груди, как сумасшедшее. Это был мой шанс. Я бесшумно поднялась с пола. Сделала глубокий вдох и, пригнувшись, медленно прокралась к двери. Просунув пальцы в щель, я легонько толкнула её от себя. К счастью, петли были хорошо смазаны. Щель расширилась. Сначала на ширину ладони, потом на ширину плеча.

Я прильнула к небольшому проёму. Стражников не было. Странно. Напротив моей двери располагалась огромная арка, ведущая на открытый балкон. За ней простиралось небо. Вдали за зубцами других башен, высились горы. Величественные, покрытые снежными шапками пики, упирающиеся в небосклон. Воздух, дующий с балкона, был холодным, свежим и пах свободой. Я повернула голову вправо. Взгляд скользнул по каменным стенам, факелам и огромному, вытканному из серебряных и золотых нитей гобелену. На нём был изображён дракон в полёте, сияющие крылья которого простирались над стилизованными горами. Внизу — герб: закрученный спиралью рог на чёрном фоне. Сердце колотилось так громко, что казалось эхо разнесётся по всему коридору. Каждый удар кричал: «беги, беги сейчас!» И я побежала...

Не раздумывая, не оглядываясь, как настоящий шестилетний ребёнок, опьянённый внезапной свободой. Мои босые ноги бесшумно шлёпали по холодному камню. Чёрные, тусклые волосы развевались словно знамя моей решимости. Коридор оказался не таким длинным, как показалось сначала. Я преодолела его буквально за секунды. Новый — был шире, светлее. В нишах стояли вазы с призрачно белыми цветами. Издали доносились голоса. Приглушённый и не до конца разборчивый диалог.

— «…не понимаю, чего он ждёт...» — Это был низкий, ворчливый голос.

— «Он не может. Слишком многие знают. Убийство наследницы, даже такой… ущербной, не стоит-…»

Голоса становились ещё менее различимы.

— «…Его личное наказание. Его крест-…»

— «К тому же, — продолжил второй, более мелодичный голос, — есть слухи от магов Алого дыхания. Они проявляют интерес. Подобные аномалии… ценны для изучения. Уничтожать-…»

Раз голоса удалялись, я рискнула идти ещё дальше. Сердце вновь застучало, теперь от яростного, почти безумного любопытства. Коридор делал плавный изгиб и расширялся, переходя в нечто вроде просторной галереи. Сводчатый потолок здесь был выше. Мой взгляд упал на пол. Солнечный луч, пробивавшийся откуда-то сверху, выхватил из полумрака маленький, блестящий предмет. Опасливо оглядевшись, но не видя ни души, я снова двинулась вперёд. Мои пальцы схватили находку. Это была небольшая заколка для галстука или плаща, сделанная в виде драконьего глаза. Зрачок — крошечный тёмный сапфир, обрамлённый серебряными чешуйками. Я сжала её в кулаке, чувствуя, как холод металла проникает в кожу.

«Красивая…»

Но тут внезапный звук заставил меня чуть ли не подпрыгнуть. Шаги. Они раздались сзади, там, откуда я пришла. Бежать было уже поздно. Прижаться к стене? В этой освещённой галерее меня заметят мгновенно. Паника, подкатила к горлу.

«Давай же, думай!»

Я метнулась к ближайшей нише, спрятавшись за одной из ваз. Тень упала на поворот коридора. Это был мужчина-дракон, высокий и тощий, с лицом на котором были глубокие морщины. Его волосы отливали тускло-красным цветом. Но вот рога — закрученные и острые — всё ещё выглядели грозно. Он был облачён в тёмные, строгие одежды, а в руке держал длинный, тонкий посох из чёрного дерева. Глаза мужчины, пронзительные, как у старого ястреба, медленно скользнули по галерее и безошибочно нашли меня в моём убогом укрытии. Не меняясь в лице, он подошёл ко мне. Тень накрыла меня с головой. Воздух вокруг сразу запах старыми книгами и сухими травами.

Глава 3. Горизонт знаний

«Итак... Опять утро. Опять Лира. Опять невкусная жижа в моей тарелке, больше напоминающая затхлую болотную воду, чем еду… Всё было на своём месте, кроме, конечно, моих мыслей. Сегодня мои ответы должны впечатлить надменного старика, и я не собираюсь себя ограничивать. У него останется только два выбора: признать меня гением, либо сумасшедшей.»

Служака, как обычно, стояла в комнате с таким видом, будто собиралась не кормить меня, а забить насмерть миской.

— «Ешь и не вздумай сегодня снова устраивать беспорядок! Из-за тебя меня чуть не отправили чистить котлы!»

Мой взгляд изучал субстанцию в тарелке. Сегодня эта масса обладала особенно унылым серо-коричневым цветом и подозрительными комочками.

— «Лира, — прозвучал мой тихий, но чёткий вопрос, — из чего это варят-то хоть?»

Женщина замерла у двери и медленно обернулась, смотря на меня с подозрительным изумлением.

— «Ты...разговариваешь? Так значит, уважаемый Корвус был прав. Действительно, умеешь говорить...»

— «Умею не только это, — парировала я, лениво помешивая ложкой густую массу. — Просто раньше не видела смысла что-то говорить. А сейчас вижу. Так из чего это приготовили?»

Лира фыркнула, скрестив руки на груди.

— «А тебе так-то какая разница? Еда как еда. Зерно, вода, иногда остатки со стола господ добавляют, для сытности.»

От этих слов желудок содрогнулся.

«Остатки со стола... Вот это действительно добавляет мотивации поскорее выбраться отсюда.»

Служанка, покачав головой, удалилась, не видя смысла в дальнейшем странном диалоге.

Позже, спустя где-то час, за дверью раздались непривычно твёрдые шаги, сопровождаемые отчётливым стуком деревянного посоха о каменный пол. Дверь распахнулась без предупреждения. На пороге стоял Корвус. Он не стал ходить вокруг да около. Его глаза пристально глядели в мои, будто он готовился задать самый сложный вопрос на этом свете.

— «Начнём... — Его голос прозвучал почти безразлично. — Юное дитя, сколько будет пять плюс семь?»

«Начал с арифметики? Ладно...»

— «Двенадцать», — сказала я ровно и быстро.

Лицо мужчины оставалось непроницаемой маской, не выдавая ни одобрения, ни разочарования.

— «Было тридцать два яблока, одиннадцать ты потеряла, четыре съел дракон. Сколько яблок у тебя осталось?»

«Классическая задача про яблоки. Словно он взял её из учебника первого класса моей школы.»

— «Семнадцать»

Корвус кивнул. Его прищуренные глаза сузились ещё сильнее.

— «Хорошо... А теперь скажи, почему небесное светило встаёт на востоке, а садится на западе?»

Из-за неожиданности у меня на мгновение перехватило дыхание.

«Серьёзно? Он действительно задаёт шестилетнему ребёнку вопрос, над которым веками бились величайшие умы в моём прошлом мире? Какой ответ он вообще ждёт? Сказку про колесницу, запряжённую огненными ящерами? Хотя…я ведь не могу утверждать точно, из-за чего в магическом мире восходит и садится их местное "солнце". Вдруг оно и впрямь катается по небосводу на золотой ладье или что-то в этом духе?»

Это осознание было подобно ушату ледяной воды.

«Я готова блеснуть знаниями из предыдущей жизни, но они могут оказаться совершенно бесполезными здесь. Возможно, он ждёт не «правильный», с моей точки зрения, ответ, а демонстрацию гибкости ума? Умения строить догадки?»

Я сделала паузу, позволив растерянности отразиться на лице, и осторожно начала, тщательно подбирая каждое слово:

— «Не знаю наверняка…но я смотрела, наблюдала. Каждый день всё происходит одинаково. Небесное светило, как вы сказали, встаёт и заходит. Значит, есть какой-то порядок. Не просто чья-то прихоть. Верно же?»

Я пристально посмотрела на него, ища подтверждения собственным словам, но каменное лицо старика оставалось безэмоциональным.

— «Может быть, небо… вращается вокруг нас? Или… или мы сами крутимся?»

Я произнесла это с наигранной неуверенностью, широко раскрыв глаза. Внутренне же всё во мне напряглось, ожидая его реакции.

— «Наблюдение и...гипотеза», — произнёс он спустя минуту долгой тишины.

В голосе мужчины прозвучало нечто, отдалённо напоминающее одобрение. Его жёлтые глаза изучали меня с новой, непривычной заинтересованностью, будто перед ним внезапно открыли редкий манускрипт, написанный на неизвестном языке.

— «Последний вопрос, — внезапно для меня его голос опустился до опасного шёпота. — Почему Владыка Вечного Утёса, чья ярость испепеляла целые кланы, не убил тебя, ущербную полукровку?»

Воздух в комнате застыл, словно ледяная волна прокатилась от макушки до пят.

«Вот это вопрос… И каково подобное слышать маленькой девочке? Да любой нормальный ребёнок разрыдается...Хотел ли старик правда увидеть слёзы? Или, может, истеричное оправдание? Или, что страшнее, — холодный, взрослый расчёт?»

Мозг быстро работал, лихорадочно просеивая возможные ответы.

«Какого чёрта я вообще должна знать, что творится в голове у этого психопата? Он убил свою жену. Мать своего ребёнка. Из-за неподтвержденной теории! А ты, старик, теперь хочешь, чтобы я логически объяснила его дальнейшие мотивы? Да тут нет логики! Только больное задетое эго… Ладно, давай думать. Сказать, что отец меня пожалел? Точно нет. Что во мне есть его кровь? Он в этом сомневается. Что не посмел?»

Губы чуть дрогнули. Я опустила взгляд, делая вид, что разглядываю свои босые ноги. Пауза затягивалась.

— «Мёртвой я принесу меньше пользы... — прозвучал наконец мой тихий, но чёткий ответ. — Я ведь слишком странная, да? Ни на кого не похожая. А уничтожать что-то неизученное…недальновидно. Вдруг я пригожусь.»

Я не плакала. Не оправдывалась. Не пыталась вызвать жалость. Просто старалась говорить факты.

В глубине глаз Корвуса что-то дрогнуло.

— «Занятно… Кто же ты?»

Я не успела до конца осознать его вопрос, как мужчина просто развернулся и направился к двери. На прощание он сказал:

Глава 4. В стенах библиотеки

Жизнь обретала новый ритм. Теперь в моих буднях появились железная дисциплина и новые знания. Старик приносил с собой много свитков. Потрёпанные, пропахшие пылью веков, они содержали лишь основы, как утверждал Корвус. История Империи Драконов «Тысячелетнее правление чистой крови», география «Наши неприступные горы и земли людей, что простираются внизу», генеалогия правящих домов.

— «Изучи в первую очередь род Вечного Утёса, — говорил моей новый наставник со скрываемой усмешкой, — Следует знать, чьё конкретно имя ты позоришь».

Помимо бесконечной истории, конечно, было чтение, письмо, счёт. Всё это вбивалось в мою голову изо дня в день, подаваясь сухо, безжизненно, как перечень уставных правил.

— «Повтори».

— «Драконы крови Вечного Утёса правят Империей шесть тысяч семьсот двадцать четыре года, со времён Великого Раскола», — бубнила я, уткнувшись в пергамент.

— «Назови основную экспортируемую руду с северных склонов».

— «Обсидиановый сплав, используемый для...эм…»

— «Недостаточно чётко. Вернись к материалу».

К моему сожалению, Корвус был безжалостным учителем. Никаких похвал. Лишь редкое, скупое «Приемлемо» или «Исправь ошибку».

«Я умирала не для того, чтобы снова слушать скучные лекции! Аж плакать хочется…»

Однако даже при такой подаче материала, мой разум пожирал знания с драконьим аппетитом. Спустя месяц таких занятий наставник объявил:

— «С завтрашнего дня занятия будут проходить в Северной библиотеке. Ты будешь находиться там исключительно в моём присутствии. Не будешь прикасаться ни к чему без моего разрешения. Не будешь издавать лишних звуков или шуметь. Нарушишь правила — вернёшься сюда. Понятно?»

От этой новости у меня перехватило дыхание.

«Наконец-то!»

Но на этом радостные события не заканчивались. На следующее утро служанка принесла непростой завтрак. На тарелке лежал не комок безвкусной каши, а кусок тушёного мяса с зерновой лепёшкой. Я уставилась в тарелку, не веря своим глазам. Лира, заметив моё изумление, с насмешкой фыркнула:

— «Не пялься. Говорят, мозг на одной воде не работает. Хотя глядя на тебя, это не так очевидно».

Я не стала спорить и просто, почти как дикарка, начала уплетать нежное мясо. Это было невероятно...

«Ура, победа! Маленькая, но, боги, такая вкусная. Предел мечтаний! Я уже и забыла, каково это — есть что-то настолько вкусное… Интересно, это старик подсуетился ради меня?»

С каждой съеденной ложкой в теле разливалось тепло, придавая сил. Быстро расправившись с завтраком, я буквально выпорхнула за дверь, где меня уже ждал угрюмый мужчина.

Дорога в библиотеку была самым настоящим путешествием. Я шла рядом с Корвусом, стараясь не отставать от его длинных шагов. Северная библиотека оказалась не просто комнатой со свитками. Это был огромный зал с устремлёнными ввысь сводами. Воздух был густым и спокойным, пахнущим старой кожей, воском и знанием. Бесчисленные стеллажи из тёмного дерева уходили в полумрак. Между ними стояли тяжёлые столы для занятий. Сквозь высокие витражные окна струился свет, играя бликами на каменном полу.

— «Это отдел истории и базовой теории магии, — Корвус указал посохом на один из рядов. — Ты будешь сидеть здесь».

Усадив меня за стол и вручив книгу, он устроился напротив, погрузившись в чтение собственного фолианта.

— «Читай, не отвлекайся».

Но я не могла не отвлекаться. Удержать внимание на «Истории основания Заставы Горного Хребта» было почти невыполнимой задачей. Взгляд сам цеплялся за корешки на ближайших полках, изучая заманчивые названия: «Основы энергетических потоков», «Летопись Древних Рун», «Теория элементального равновесия». Это был целый новый мир, лежащий прямо передо мной. Мир магии. Я помотала головой, вздохнула и с усилием воли открыла том перед собой.

«Скукотища. «История основания Заставы Горного Хребта». Звучит как снотворное. Интересно, «Теория элементального равновесия» тоже такая занудная? Или может там всё же есть что-то о настоящей магии?»

Решившись, я робко указала пальцем на злополучный стеллаж.

— «А вот там, я вижу, стоит интересная книжечка… О магии. Могу я почитать её вместо этой?»

Корвус медленно поднял голову. Его жёлтые глаза уставились на меня поверх страниц.

— «Да, “интересная книжечка”, — повторил он. Голос наставника был тихим и ровным, но с ноткой раздражения. — Ты думаешь, магия начинается с “интересных книжечек”? С заклинаний, что внезапно вспыхивают только из-за желания и веры в себя?»

Мужчина отложил свою тяжёлую книгу и сложил длинные пальцы перед собой.

— «Магия, дитя пепла, начинается с дисциплины. С умения подчинять свою волю. С понимания фундамента. — Он ткнул пальцем в скучный том перед моим носом. — Эта книга фундаментально учит не датам и не именам. Она учит тебя терпению. Умению пересказывать. Структурировать события. Делать выводы. Поняла?»

— «Поняла…» — пробубнила я.

— «Нет, не поняла»

Его взгляд стал острым, как отточенный клинок.

— «Ты видишь перед собой скучный текст и хочешь заменить его на яркую игрушку. Магия не игрушка. Это архитектура. Прежде чем возводить стены, нужно заложить фундамент. И это, — он снова указал на «Историю Заставы», — твой первый камень. Пока ты не научишься подчинять свой ум скучной, монотонной работе, всё "интересные книжечки" останутся для тебя набором непонятных символов. Они не откроются тому, чья воля слаба, а разум нетерпелив».

Наставник откинулся на спинку стула. Его глаза, казалось, видели все мои тайные мысли.

— «Хочешь силы? Начни с власти над собой. Прочитай эту книгу. Перескажи её мне. Без эмоций, чётко. Если увижу, что ты справилась и не уснула от скуки, возможно, в следующий раз мы начнём с «Основ энергетических потоков». Но это — только если я увижу готовность к труду, а не детский каприз».

Стиснув зубы, я отвернулась от манящих полок и снова уткнулась в ненавистный фолиант. Его слова жгли сильнее любого пламени. Он был прав, в какой-то степени уж точно…