Дочь врага

Глава 1

– Нет, папа! Не отдавай меня им, прошу! – Мой крик утонул в ночной тишине.

Один рывок – и я беспомощно повисла на плече у огромного, безликого бугая. Меня несли в неизвестность, в черную пропасть ночи. Отец… он просто стоял. В его глазах плескалось равнодушие, словно меня тащили не у него из-под носа, словно я – чужая. Меня швырнули на заднее сиденье иномарки, номера которой я даже не успела разглядеть.

Двое. Два чудовища, ворвавшиеся в наш дом, вырвавшие меня из теплой постели, словно бесхозную куклу. Машина взревела и сорвалась с места.

– Отпустите! – взвизгнула я. – Вы не имеете права! Это похищение! Я заявлю в полицию!

– Заткнись! – рявкнул тот, кто нес меня. Его лицо, повернутое ко мне, было изуродовано двумя багровыми шрамами, пересекающими щеку и искажающими губу в вечной зловещей усмешке. Увидев мой ужас, он оскалился еще шире и снова отвернулся к дороге.

Мы неслись прочь от города, в черную, беззвездную даль. Зачем я им? Куда меня везут?

– Отпустите! У меня есть деньги! – захлебываясь от слез, пролепетала я. – Много денег! Я заплачу, сколько скажете!

Мужчина со шрамом лишь хмыкнул, а его спутник, сидевший рядом, достал из бардачка нож. Лезвие сверкнуло в полумраке.

– Еще одно слово – и я отрежу тебе язык!

Я замолчала. Они – взрослые, сильные. Страшные. Наверное, старше отца. И они забрали меня.

Я пыталась унять панику, заставить мозг работать, найти хоть какой-то выход. Но в голове – пустота, вакуум. Вместо плана побега – лишь страшные картины: что они со мной сделают? Убьют? Изнасилуют? Или… продадут на органы? Я слышала, что такое бывает.

– Звони главному! Ему точно понравится наш подарочек, – прохрипел шрамоголовый.

– Да на хуя Сюрприз будет круче. Он обалдеет, когда узнает, что дочка Крысы жива, а он так старательно ее прятал! – Он обернулся ко мне, окинул мерзким взглядом и противно захихикал: – Правда ведь, куколка?

Крыса? Так он назвал моего отца? Ничего не понимаю… И от этого еще страшнее. Я всегда думала, что отец – обычный человек. Работал на заводе… пока не уволили. Потом начал пить, сомнительные женщины… А мои попытки образумить его заканчивались лишь побоями. Вокруг – тишина, нарушаемая только свистом ветра и гулом проносящихся мимо машин. Мы уже далеко за городом. Вариант выпрыгнуть на ходу отпал сразу – двери заперты. Какая же я наивная! В тот момент я еще не понимала, что моя жизнь разделилась на "до" и "после". Что прежней меня больше не будет никогда.

– Выходи! – прогремел грубый окрик, вырвав меня из забытья. Я вздрогнула, осознав, что провалилась в дрему. Видимо, психика, не выдержав напряжения, просто отключила сознание. Но я быстро пришла в себя.

– Нет! Пожалуйста, не надо! Прошу, отпустите! Я никуда не пойду! – взмолилась я, когда один из мужланов, не церемонясь, грубо схватил меня за куртку и выволок наружу.

– Дёрнешься – будет очень больно, – прошипел мне в лицо второй, не выпуская из руки нож. Его гаденькая ухмылка вызвала волну омерзения.

Я осеклась. А что я могла сделать? Они потащили меня к небольшому, глухому строению, похожему на предбанник. Внутри – ничего. Ни единого окна. Голые, словно в темнице, стены и холодный, каменный пол. Пока я судорожно озиралась, мужчина со шрамом толкнул меня в спину, и я рухнула на этот проклятый пол.

– Посиди тут, куколка, до приезда хозяина! – пробасил он, напоследок зловеще сверкнув ножом, давая понять, что́ меня ждет в случае попытки побега. И дверь захлопнулась, отрезав меня от мира. Да куда бежать? Я даже не представляла, где нахожусь.

Прошло несколько томительных минут. Дождавшись, когда бандиты отойдут, я медленно подползла к двери. Дернула за ручку – заперто. Ну конечно, на что я рассчитывала? В приступе бессилия я снова дернула ручку и зашипела, взглянув на руки. При падении, видимо, содрала кожу до крови. В шоке я сразу и не почувствовала.

Кажется, я провела здесь уже несколько часов. Никто не хватился. Да и кому хвататься? Мама умерла, когда мне было четыре года. Подробностей я не знаю. Папа говорил, что она покончила с собой – слишком слабая оказалась. Но я до сих пор отказываюсь в это верить. Мама не могла так поступить, бросить меня одну в этом жестоком мире. Я всегда чувствовала, что все не так просто, но боялась узнать правду. Боялась, что она окажется горше, чем я могла себе представить.

В этом домишке жутко холодно. Я дую на руки, пытаясь согреть их, но тщетно. Под конец я засыпаю на полу, свернувшись в комок. Но сон длится недолго. Дверь с грохотом ударяется о стену, и я подрываюсь, все еще надеясь на чудо. Но незнакомый мне мужчина лишь швыряет на пол ведро – видимо, для нужды – и исчезает так же стремительно, как и появился.

Я одна. Я всегда была одна. Но осознала это только сейчас, находясь в этом замкнутом пространстве, где нет ни света, ни воды, ни тепла. И мне становится так жаль себя, что я взрываюсь рыданиями. Слишком долго я держала эмоции в себе, копила их. И вот они вырвались наружу, накрыли с головой, и я не знаю, что мне делать. Неизвестность парализует. Что будет завтра? Что меня ждет?

Глава 2

Я хотела пить, жажда терзала горло как наждачная бумага.Сколько я здесь? Счет времени потерян. День? Ночь? За дверью – могильная тишина. В голове роились безумные мысли: а вдруг они решили сжечь меня здесь заживо? Или уморить голодом?
Обхватив колени руками, я принялась считать. Цифры – вот мой якорь, они всегда помогали мне отвлечься,спасение от мыслей, охватывающего разум. Просто необходимо переключиться.
В абсолютной тишине послышался шорох. Я подскочила, замерла. Дверь распахнулась, впуская мужчину. Взрослого. Уже одно это вселяло ужас. Облаченный во все черное, с холодными, как сталь, глазами, волевым подбородком. Высокий, он источал зловещую ауру.
– Ну, вот и встретились, мышка, – прошипел он, пожирая меня взглядом. – Думала, убежишь?
Ток ударил в самое сердце. Я узнала его! Несколько недель назад видела на парковке университета. Он преследовал меня до самого дома, даже не пытаясь скрыть это. Когда я, собрав остатки смелости, подошла к его машине, он говорил загадками, что узнал все, что ему нужно, что наша встреча неизбежна. Его взгляд обжег меня, заставив мурашки бежать по коже. Тогда я постаралась забыть об этом безумце.
– Что? Но… Как? – от шока я не могла связать и двух слов, не веря своим глазам.

– Не утруждайся. Теперь ты – моя рабыня. Будешь делать все, что я скажу. Ползать в моих ногах, молить о пощаде. Ты будешь умолять о смерти, и ад начнется для тебя еще на земле. – В его голосе сквозила такая ненависть, словно я была виновна в страшном преступлении. Но я не знала его! Мы не были знакомы.
– Отпустите! Я не буду вашей рабыней! Вы незаконно удерживаете меня! Когда меня найдут, вы ответите за все! – прокричала я, собрав всю свою волю в кулак.

– Отвечать будешь ты! Ты расплатишься за грехи своего отца-крысы! Отдашь долг кровью, поняла, мышка? – пророкотал он.

– Что сделал мой отец? О чем вы говорите? Он ничего вам не должен! Какой долг? Он должен вам денег? Я заплачу! Только отпустите! – соврала я. У меня не было денег, но нужно было хоть что-то придумать.

Он расхохотался. Громкий, зловещий смех, от которого я вздрогнула.

– Какие деньги, мышка? Он забрал у меня гораздо больше! И я отвечу ему тем же.

Он окинул меня презрительным взглядом и повернулся, собираясь уйти. Паника захлестнула меня. Снова остаться здесь, в одиночестве, без ответов? Ну уж нет.И я, отчаянно бросилась ему в спину:

– Нет! Не уходите! Скажите, что сделал мой отец?! Постойте!

Он замер. Стоял неподвижно, а потом, обернувшись, бросил короткое слово, которое выбило почву из-под ног:

– Убил. – Сказал он и ушел, захлопнув дверь, словно захлопывая крышку гроба.

Я не верила. Мне показалось, что я ослышалась. Но нет. Я все слышала. Просто не могла поверить. Мой отец… Он не был идеальным. А кто идеален? Да, он мог ударить, особенно когда выпьет, но это… это было воспитание. Но убийство? Кого он убил? Когда? Зачем?

Впервые в жизни я пожалела, что вообще открыла рот. Вопросов стало еще больше, а ответов – ни одного.

Страх сковал меня сильнее прежнего. Значит ли это, что он убьет и меня, чтобы расквитаться с отцом? Вряд ли это его тронет. Он никогда не был ко мне добр. Хотел сына, а родилась я. Девочка. Не наследник. Я удивлена, что он не сдал меня в детский дом после смерти мамы. Наверное, только из-за пособий.

Когда мужчина закрывал дверь, я заметила, как сильно стемнело. Значит, я здесь уже несколько часов. Сколько он меня здесь продержит, прежде чем расквитаться?
В этих мучительных размышлениях я не заметила, как медленно, незаметно отключилась