Договорная жена. Завоевать любовь

Глава 1

Аля

– Ну что такое, маленький? Кто обидел такого пухляша? – пыталась я успокоить ребенка, которого обнаружила в кабинете начальника.

Привлеченная надрывным детским плачем, я без разрешения вошла в кабинет главного, которого еще не видела, так как приступила к работе помощника бухгалтера всего неделю назад, да и не было никакой необходимости в нашем личном знакомстве, слишком уж мелкая я сошка в его офисе.

– Где наша мамочка? – поняв, что малыш реагирует на мой голос, продолжала ворковать я. – Хочешь к тете на ручки? – спросила, с опаской оглядываясь на дверь.

Непонятно, куда делись начальник и его секретарь, не дай бог, придет сейчас и обвинит меня невесть в чем. Как любит поговаривать мой отец, у богатых свои причуды.

– Ладно, но смотри мне, защитишь меня, если что, – глядя в карие, чуть раскосые из-за пухлых щек глаза, сказала ему на полном серьезе, беря на ручки и прижимая к своей груди.

Болезненный укол прямо в сердце заставил задохнуться от эмоций, но я быстро отогнала все глупые мысли из своей головы, не место и не время для самобичевания.

– Вот так, мой маленький, вот так, мой хороший, – приговаривала я, с умилением слушая его умильное кряхтение. Малыш был чудо как хорош, с темным пушком волос на голове, к которым я прижалась щекой. – Интересно, сколько же тебе месяцев, Пухляш?

– Четыре, – раздалось внезапно, заставив меня вздрогнуть и обернуться.

Я как последняя дурочка уставилась на вошедшего мужчину, сразу поняв, кто передо мной. Слишком уж большая слава ходила о нашем начальнике, все женщины отдела только и делали, что восхваляли его красоту. И, должна признать, были абсолютно правы, распевая ему дифирамбы.

Стоящий передо мной мужчина был действительно великолепен. Как сошедшая с обложки мечта! И смотрел на меня так, словно ему явилось какое-то чудо с небес…

М-да, фантазия у тебя, конечно, та еще, Алия, придумаешь же.

– Извините, пожалуйста! Он плакал, и я…

– Всё в порядке. Спасибо, что присмотрели, не думал, что он так быстро проснется, – успокоил он меня, подходя и протягивая руки к своему сыну.

От сердца сразу отлегло. Думала, он мне выволочку устроит. И всё же было странно, что ребенок находится в офисе. Один в кабинете. И без присмотра.

Не место ему тут. Интересно, куда делась его мать?

Алия, уйми любопытство, жизнь босса тебя не касается.

– Я пойду, – пробормотала я, стараясь не пялиться. Уж очень мужчина был хорош, а его вид с ребенком разбередил в сердце еще совсем свежую рану. То, как Пухляш тут же прижался к папе…

– А что вы хотели? – спросил он, говоря мне уже в спину.

Развернувшись, я растерянно пыталась понять, о чем он спрашивает.

– Вы же зачем-то сюда пришли, – грубовато пояснил он, – документов у вас в руках нет. Значит, что-то хотели узнать?

– Я просто шла мимо, – почувствовав, как краснею, сказала я.

Глупо вышло. Он подумает, что я туго соображаю. Но что поделать? Так и было, когда я смотрела на него. Он себя вообще в зеркало видел?

Тут нашу «милую» беседу прервал телефон. Босс сначала поглядел на него, а потом на кряхтящего малыша, который тянул ручки к аппарату. Мне бы развернуться и уйти, но я зачем-то ждала развязки.

Было интересно, как справится директор с малышом и разговором по телефону. Справлялся плохо. Судя по всему, звонок оказался важным, он не говорил, чтобы ему перезвонили, а называл какие-то цифры и размеры. Видимо, звонил крупный заказчик. Наша компания еще не делала витражей и окон таких размеров. К тому же звонили напрямую генеральному директору и владельцу компании. Неужто сам президент?

– Давайте я помогу, – осмелилась я и подошла ближе, перехватывая любопытного мальца.

Директор с облегчением передал его мне в руки и отошел к окну, уже более свободно продолжая свой важный разговор.

– Гляди, твой папа – большой начальник. Ты тоже таким будешь, – начала я отвлекать ребенка, не в силах наглядеться на эти милые пухлые щечки и красивые глазки. Ребенок был до того очаровательным, что хотелось его затискать. Села с ним на диванчик и играла в незамысловатые игры, курлыкала и строила рожицы.

– Как вы это делаете? – раздалось над головой, и я вздрогнула.

Даже не заметила, как босс закончил беседу. Он стоял надо мной и внимательно смотрел, будто душу вынимал и препарировал. Под его взглядом мне стало неловко. Сюсюкаю тут с его ребенком, будто имею на это право.

– Делаю что?

Встав, я вручила ему малыша, который продолжал тянуть ко мне ручки.

Вскинула взгляд на часы. Сколько я тут уже нахожусь? Минут двадцать, не меньше. В отделе меня явно потеряли.

– Как вам удается ладить с ребенком?

Вопрос удивил.

– А что в этом такого? Очаровательный, спокойный малыш.

– У вас есть дети? – спросил он вдруг в лоб.

Обычный, стандартный вопрос, но во мне он вызвал бурю негатива. Не в сторону его, нет.

Босс не виноват. Откуда же ему знать, что меня бросил муж из-за бесплодия…

– Нет, детей у меня нет. Я пойду, – сказала я быстро и ретировалась, пока не разревелась тут на глазах у босса от осознания собственной никчемности.

Мурад

– Вот так номер, Богатырь! – удивился я, внимательно разглядывая довольного малыша. – Это что сейчас было?

– Г-р-р-р, – кряхтя, растянул сын рот в беззубой улыбке.

– Понравилась тетя? – доставая из термоса бутылочку, что заранее приготовил, предвидя его скорое пробуждение, ворковал я. – Может, ты теперь и с Аминой посидишь? – с надеждой спросил я, давая ему столь вожделенную бутылочку.

Мой четырехмесячный сын был тем еще обжоркой и плаксой. Ни моя мать, ни сестры не могли с ним справиться, Султан не подпускал к себе никого кроме меня.

Мы уже больше двадцати нянек проверили, но ни одну он так и не принял. После того как моя жена умерла в родах, я был единственным, кого он признал и с кем хоть как-то ладил.

Из-за сына я уже четыре месяца работал удаленно из дома. Но это не могло продолжаться вечно, так что сегодня я принес его с собой, зная из опыта, что, если оставлю с сестрой, он не успокоится и будет плакать до посинения. Буквально.

Глава 2

Глава 2

Мурад

– Дорогая тетушка, зачем ты подослала ко мне эту Мисс Строгость? – спросил я, набрав номер тети спустя десять минут изучения отчета. Как и предполагалось, ничего интересного и сверхважного я там не обнаружил.

– Затем, чтобы присмотрелся, – ничуть не смутившись, ответила та. – А за то, что сказал ей о нашем родстве, ты еще получишь, шалопай!

– Случайно вырвалось, – проговорил я «виновато».

– Ладно, – смилостивилась она. – Так как тебе девочка?

– В смысле? – строил я из себя дурачка.

– В том самом! Я слышала, Султанчик пошел к ней…

– Мне теперь на нее помолиться? – поморщился я от намека тети.

– По крайней мере, можно порадоваться, племянник, что появилась женщина, которая сможет помочь тебе с ребенком.

Она замолчала, ожидая реакции, но я решил дать ей слово. Пусть пояснит, что думает. Хотя я не горел желанием слушать мнение тетки, но из уважения готов был выслушать ее слова.

– Ребенку нужна мать, – рассуждала она тем временем, – он же не будет вечно сопровождать тебя везде и всюду. Это не дело, Мурад. Так не принято.

– Султан вырастет и перестанет быть ручным, – уверил я ее.

– Ты не понимаешь! Он такой кроха, и именно сейчас ему нужно материнское тепло. Сейчас любая женщина, которая прижмет его к груди, станет ему настоящей матерью. Вот если бы ты женился на той, кого принял Султанчик…

– Жениться? Снова? Я только стал вдовцом, о чем ты, тетя?

– Ради ребенка, – настаивала она, – он привыкнет к ней и будет считать матерью. Да и ей будет проще принять младенца, чем взрослого ребенка.

– Для этих целей подойдет и няня. Меня нянчила ты, мать, няньки… Разве ж я помню, кто прижимал меня к груди? – урезонил я ее, начиная уставать от этого разговора.

Но тетя не сдавалась.

– Только Султанчик, в отличие от тебя, не идет на руки ни к кому, кроме Алии. Она хорошая женщина…

– Это просто совпадение. Он еще не проснулся, поэтому даже не понял, кто его нянчит. Тетя, тема закрыта. Я сам справлюсь с сыном. – Бросив взгляд на люльку, я понял, что малыш уже не спит. – Иди ко мне, мой хороший, – смягчил я тон, как только взял на руки вялого ото сна сына. – Поедем домой?

– Н-я-я, – только и прокряхтел мой сын, морщась и ерзая в моих руках. Что-то не давало ему покоя, и я догадался что. Мой чистюля не любил грязный подгузник.

– Прости, тетя, придется мне заняться одним важным делом, – вернулся я к разговору.

– Ладно, занимайся женской работой, – отвесила она недовольный комментарий, завершая вызов.

– Нам хотят подсунуть чужую тетю, представляешь? – игриво заметил я сыну, неся его в большой санузел с установленным там пеленальным столиком. – Я и сам прекрасно справляюсь. Зато ты не будешь неженкой.

***

– Сынок, – встретила меня у порога мама, сразу же протягивая руки к Султану. Но, как было проверено не раз, он ее не принял, тут же захныкав. Она сразу помрачнела и прижала руки к груди, понуро опустив голову. – Пойду позову твоих сестер.

– Хорошо, мама, – кивнул я, ставя переноску с ребенком на тумбу в прихожей и раздеваясь. За четыре месяца я уже вполне привык, что ребенок находится со мной двадцать четыре часа в сутки.

Не нужна нам никакая мама, я способен сам позаботиться о своем сыне. Я и женился только ради того, чтобы обзавестись наследником. Собственно, его я и получил. Выходит, миссию свою выполнил. Отстрелялся.

Жаль, конечно, что Марьям умерла, хотя между нами не сложилось, и за те короткие месяцы, что мы прожили в браке, я не почувствовал ничего кроме симпатии к красивой женщине. Моя первая не случившаяся невеста Мадина, которая теперь счастливо замужем за моим племянником, тоже привлекла меня своей красотой.

Мне нравилось окружать себя красивыми вещами, и, выбирая жену, я не отказался от удовольствия выбрать одну из самых красивых девушек города. Жаль только, что к красоте не прилагался ум. Перед глазами пронеслись, как кадры кинопленки, свадьба, роды, а потом похороны…

Вздохнув, я потер грудь в районе сердца и подхватил переноску.

– Пойдем, Богатырь, пора ужинать.

Аля

– Почему ты не хочешь понять меня! Для каждого мужчины важно продолжить свой род и наполнить родительский дом детьми! – вот уже в который раз пытался донести до меня свое веское мнение муж… Бывший муж. Не знаю, зачем я продолжала отвечать на его звонки и бередить свою рану. Наверное, прав отец, и я слишком глупая и наивная, раз надеюсь на то, что он осознает свою ошибку.

– Я тебя поняла и ушла из твоего дома, как ты и хотел, – ответила я, устало вздыхая.

– Ушла! Вот именно, что ушла не туда, куда я хотел! – возмутился Карим.

– Конечно, ты ведь хотел сделать меня любовницей, женившись во второй раз! – не выдержала я боли, охватившей всё мое существо. Не знаю, что доставило мне большую боль, когда муж, которого я боготворила, придя однажды домой, заявил, что принял решение взять вторую жену, которая сможет родить ему ребенка, или когда он сказал, что при этом не собирается бросать меня.

– Я уже купил тебе квартиру, переедешь туда. Ты же понимаешь, что дети должны воспитываться в моем родительском доме, – будто в его словах не было ничего плохого, продолжал он, не замечая моего состояния. Или не желая замечать.

Должно быть, ему казалось, что для такой неполноценной женщины, как я, и это милость, которую он мне великодушно оказывает. Тем более что, возможно, для любой из наших женщин такая жизнь была более предпочтительнее, чем возвращение в отчий дом.

Именно в тот вечер, собрав все свои вещи, я уехала, оставив мужа и заявив, что хочу развода. Муж, конечно, не воспринял мои слова всерьез, подумал, что я таким образом пытаюсь изменить его решение.

Откуда же ему было знать, что своими бессердечными словами он навсегда лишил себя места, которое он занимал в моем сердце.

Выйдя замуж по любви в девятнадцать, я даже предположить не могла, что моя семейная жизнь закончится таким образом. Что мой всегда любящий и заботливый муж просто возьмет и заменит меня кем-то другим.

Глава 3

Аля

– Дочка, сходила бы развеялась, – сказал отец после завтрака. – Новый парк открыли, а ты там даже не была.

– Да с кем я пойду, пап? – попыталась я отмахнуться, но куда там. Отец слишком беспокоился из-за моего добровольного заточения.

– А что, тебе обязательно нужна компания? Анжела работает в кофейне, вот с ней и увидишься, когда зайдешь за сладким. А погулять можно и одной, такая погода хорошая стоит, – махнул он рукой в сторону окна, где и впрямь светило яркое солнце.

Вздохнув я пересилила себя и согласно кивнула, улыбнувшись родителю. Не хотела вновь его огорчать, отцу и так пришлось со мной нелегко.

Прибрав за нами на кухне, отправилась собираться, заодно не помешало бы пройтись по магазинам, ведь у меня было всего несколько офисных нарядов да домашних платьев, в которых на улицу не выйдешь. После развода я не стала забирать все те дорогие фирменные вещи, что покупала на деньги мужа, не хотела их носить, как и иметь что-то связанное с ним.

Отыскав одно из старых платьев, фасон которого снова вошел в моду, я быстро собралась и, надев платок, вышла из дома, решив дойти до парка пешком, благо он был недалеко от нашего дома. Всего-то несколько кварталов, да и обувь на мне удобная.

– Боже, Аля! Какими судьбами? Неужели дядя все-таки выгнал тебя из дома? – закидала меня вопросами кузина, стоило мне только найти кофейню, что описал отец. В отличие от меня, кузина не пошла работать по профессии, хотя мы обе учились на одном курсе, и закончила она, в отличие от меня, университет очно. Когда я вышла замуж, мне пришлось отказаться от того, чтобы ходить на занятия, так как моя свекровь была категорически против этого, и я, слишком любя мужа и пытаясь угодить его семье, согласилась перевестись на заочное обучение, даже не думая возражать.

– Угу, – вздохнула я. – На этот раз я просто не осмелилась с ним спорить, хотя предпочла бы заняться уборкой в свой выходной.

– Сдалась тебе эта уборка! – фыркнула кузина. – Я сегодня работаю с семи утра и заканчиваю через час, погуляем вместе? Ты совсем пропала!

– Было бы неплохо, – согласилась я. – Мне нужно купить пару платьев.

– Отлично! Тогда делай заказ и жди меня, у нас просто потрясающие пирожные с малиной и творожным кремом!

Сев у окна, я любовалась видом и смотрела на многочисленных прохожих, думая о том, что еще недавно не могла даже подумать о том, что буду вот так сидеть без дела посреди дня. Хоть я и была невесткой обеспеченного дома, спуску свекровь мне не давала. Сейчас, оглядываясь на шесть лет, проведенные в браке, я понимаю, что единственным, что доставляло мне радость, был мой муж. Ради нескольких часов, что мы проводили вечером, я была готова безропотно выполнять все капризы свекрови и золовок, которые только и знали, что всегда были недовольны. Жаль, что Карим оказался слишком зависим от них и, пойдя на поводу, решил предать меня. И как бы глупо ни было скучать по такому мужчине, я скучала и…

– О боже! Ради бога, извините! – вывел меня из задумчивости громкий шум, ор и извинения, среди которых раздался оглушительный детский крик.

– Вот ведь… – раздался знакомый голос, и я обернулась, смотря на взбешенного босса, которого облили с ног до головы лимонадом! Не знаю, как официант умудрился, но босс выглядел так, словно искупался в нем!

Не знаю, что подтолкнуло меня, но я, зачем-то сорвавшись с места, подошла к ним, не в силах выносить истерики ребенка, который, испугавшись, орал, лежа в своей переносной люльке, пока его отец отходил от шока и ругался с официантом.

– Здравствуйте, Мурад Бисланович! – попыталась я привлечь его внимание, хотя и боялась того, что его гнев перекинется на меня. – Может, вы приведете себя в порядок, а я присмотрю за ребенком? – топчась на месте от нетерпения, но не осмеливаясь взять Пухляша без разрешения босса, предложила я.

– Черт! Я весь липкий! – хотел он было взять на руки орущего ребенка, но, поняв, что испачкает и намочит его, остановился на полпути. – Возьми его! – кивнул он мне, и при других обстоятельствах я бы возмутилась, но, счев за лучшее промолчать, лишь кивнула, протягивая руки и доставая Пухляша из его люльки. Малыш продолжал плакать, размахивая пухлыми ручками и ножками, не прекращая лить слезы.

– Я так и знал, что…

– Ну что такое, Пухляш? Кто тебя обидел? – начала я ворковать, не обращая внимания на непонятные слова начальника. – Разве такие хорошенькие мальчики плачут? – возвращаясь к своему столику, чтобы официант убрал учиненный собой беспорядок, продолжала я, замечая, что звучание моего голоса потихоньку успокаивает малыша. – Вот так, мой маленький, – продолжала говорить я, садясь обратно на кресло и прижимая ребенка к груди.

От контакта с маленьким человечком нутро заполнилось теплом, и, к своему удивлению, я поняла, что мне не больно. Наверное, впервые с тех пор, как, узнав о своем диагнозе, я поняла, что никогда не прижму к груди собственного ребенка.

– Я знала, что ты хороший мальчик, – усмехнулась я, когда Пухляш окончательно замолк и начал внимательно осматривать меня своими карими глазками. Одетый в слитный черный, с серым принтом, комбинезон, он был таким хорошеньким, что я с трудом сдержалась от того, чтобы поцеловать его в пухлую щечку.

***

Обескураженный начальник продолжал смотреть на меня. Нет. Не просто смотреть. Прямо-таки пялиться, как на восьмое чудо света. От его внимательного взора стало неуютно, и я смущенно улыбнулась.

– Вы можете не волноваться за ребенка и пойти переодеться. Я присмотрю за ним.

Ответом мне было молчание. Да что с моим боссом такое? Он так ревностно относится к сыну, что не выносит чужого присутствия рядом с ним? Может, здесь замешаны какие-то фобии или предрассудки? В любом случае расспрашивать я бы точно не стала.

– Не думаю, что у вас получится, вы же сказали, что у вас нет детей, – продолжал он хмуриться и наконец заговорил, не зная, как своими словами ранит меня.

Глава 4

Мурад

– Я не собираюсь жениться, мама! Сколько можно? – возмущался я во время завтрака. Султан всё еще спал, так что я в кои-то веки настроился на спокойный завтрак, который маме с легкостью удалось испортить.

– Что значит не собираешься? А сына твоего кто будет воспитывать? Или ты так и будешь таскать его с собой на работу? – негодовала она на мой выпад.

– Мама, перестань, я отлично справляюсь, – едва сдерживаясь, ответил я, потеряв аппетит.

– Неправда, сын, твоя сестра мне всё рассказала. О ребенке пришлось заботиться постороннему человеку, пока ты переодевался в туалете.

– Твоя дочь слишком болтлива, – отметил я, раздосадованный тем, что Хадижат поведала матери эту историю.

– Я понимаю, сын, что ты взрослый, ответственный и не хочешь просить о помощи, – продолжала она давить, не обращая внимания на мой комментарий, – но подумай хорошенько! С тобой может случиться всякое, вдруг ты заболеешь, вдруг что еще. Что тогда будет с нашим Султанчиком? Никто не сможет о нем позаботиться. Ты приучил его к себе одному и не даешь нам и шанса исправить ситуацию!

Мама присела на своего любимого конька, и оставалось только молчать и слушать, надеясь, что поток слов иссякнет и я просто пойду к себе, оставив всё в прежнем состоянии.

– А что это за женщина? – настойчиво поинтересовалась она. – Как так получилось, что она сумела справиться с нашим мальчиком?

В голосе матери отчетливо слышалась ревность, которую я прекрасно понимал. Я и сам не мог уразуметь, как у этой Алии вышло быть такой хорошей нянькой. До сих пор не укладывалось в голове, что кто-то справился с моим ребенком, который даже родных к себе не подпускал.

– Она просто сотрудница нашего офиса, которую я случайно встретил в кафе, – ответил я правду.

– Если получилось у нее, значит, справится и какая-нибудь другая женщина, ты просто не хочешь пробовать, упрямишься. Что не так, сын? Почему ты так отчаянно сопротивляешься браку?

Она говорила так, словно считала это ненормальным и признавала меня каким-то моральным инвалидом, и если она так упорствовала, то ей вряд ли объяснишь, что мне не нужна женщина в моей жизни. Не нужна та спутница, которая постоянно будет присутствовать рядом. Каждый день. Каждую ночь. Навсегда.

Женщины очень прилипчивы, они требуют к себе много внимания, не хотят довольствоваться малым, мечтают пробраться в душу и владеть каждой твоей мыслью. Они не позволяют тебе жить той жизнью, которой ты жил прежде, желая изменить ее так, будто всё, для чего ты был создан, так это для брака и ублажения жены.

Я подозревал это, когда женился впервые, ради ребенка, и оказался прав.

Не то чтобы я радовался тому, что умерла моя жена, тогда бы я был совсем жестоким человеком, но просто я убедился в собственной правоте и решил, что женитьба не для меня.

Не-е-ет, маме не удастся уговорить меня снова накинуть на шею хомут и впрячься в упряжку, которая неизвестно куда едет.

Можно прекрасно жить холостым и одновременно иметь своего ребенка.

– Мама, ты слишком быстро сдаешься, – попытался я перевести разговор в другое русло и обнадежить ее, – наоборот, то, что он пошел на руки к чужому человеку, показывает, что вскоре и мы все сможем передавать его друг другу. Он пошел на контакт, значит, перерос свою проблему. Это отличная новость, а вовсе не такая, которая говорит о том, что нужно срочно искать женщину.

– Зачем ее искать, если она уже нашлась? – парировала мама. – Расскажи мне про эту девушку. Что она из себя представляет? Наверное, она очень хороший человек, раз к ней пошел наш дорогой мальчик.

– Совершенно ничего про нее не знаю, – сказал я, скрывая самый главный факт, что ее подсовывает мне собственная тетя, и молясь о том, чтобы мама про это не узнала. Хотя надежды было мало. Я не сомневался, что женщины скоро поговорят и выяснят правду.

Они не оставят меня в покое и просто вынудят жениться.

Наверное, и встреча была подстроена. Точно! Так и есть!

Обдумав всё, что случилось в тот день, я пришел к выводу, что всё это было тщательно спланированным актом.

И Хадижат так «случайно» нашла крутую распродажу, и официант «совершенно случайно» пролил на меня лимонад, вот и мама подключилась, расспрашивая про Алию.

Никакого нет спасения от этих сводниц!

Желая избежать дальнейшего разговора, я пошел к ребенку. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что он весь горячий, потный и красный. Ведь ночью всё было в порядке!

– Что случилось, Богатырь? – спросил я его, наклоняясь и заботливо беря на руки, поцеловал губами лобик. – Ты что, заболел?

Начав волноваться, я тут же повез сына к педиатру, заранее позвонив секретарше и отменив встречи. Султан ни разу не болел, отличаясь отменным здоровьем, у него даже колик не было!

– Не волнуйтесь так, господин Хамзатов, все дети болеют, давайте ему эти лекарства и наблюдайте. Температура должна спасть, – вынесла вердикт врач, осмотрев сына под его громогласный плач, что в очередной раз навело меня на мысли о том, что эта бухгалтерша обладала ведьмовскими чарами, ведь сын и врачу не позволял до себя дотрагиваться. Хотя не факт, что в таком настроении даже Алия смогла бы с ним совладать.

Аля

– А это точно не может подождать? – с сомнением посмотрела я на начальницу.

– Если бы могло, я бы не просила тебя ехать, – одарила меня недовольным взглядом Айна Зурабовна.

– Простите, просто в прошлый раз он был очень недоволен тем, что я занесла ему тот отчет… – попыталась я оправдаться.

– В тот раз я дала тебе не те бумаги, – вздохнула она. – Я бы и сама съездила, но мне нужно подбить отчет, а доверить тебе я его не могу.

Тяжело вздохнув, я взяла протянутую папку и направилась на выход, радуясь, что могу взять водителя фирмы, раз уж мне приходится ехать в дом к начальнику. Мурад Бисланович уже два дня отсутствовал из-за плохого самочувствия Султанчика, о чем мне сказала Айна Зурабовна, и я по правде переживала, думая о том, что бедный малыш, должно быть, мучается из-за простуды. По дороге с волнением думала о том, получится ли увидеть его хотя бы глазком, хоть и понимала глупость своих мыслей. Не должна я думать о чужом ребенке…

Глава 5

Аля

– Как-то всё это неправильно, дочь, – говорил отец по телефону, когда, проводив в «мою» комнату, хозяйка оставила меня наедине с Пухляшом. Присев с ребенком на кровать, я тут же позвонила отцу, объяснив ситуацию и попросив разрешения остаться.

– Я знаю, пап, но что я могу поделать? Мне нужна моя работа, а если откажу, не факт, что меня не уволят. К тому же что плохого в том, чтобы помочь нуждающимся? Бедный малыш болеет и никого к себе не подпускает кроме отца, которого заразил корью, – вздохнула я, проводя рукой по теплому лобику Пухляша. – А мамы у него нет, – с горечью проговорила я.

– Хорошо, Алишка, – называя меня детским ласкательным именем, сдался отец. – Но, пожалуйста, будь осторожна, не заболей сама. И… не привязывайся, дочка. Не рви себе сердце, – с болью предостерег он. Отец до сих пор не мог смириться с моей бездетностью. Он знал, как сильно я хотела детей и каким ударом было для меня осознание того, что я никогда не стану матерью.

– Я в порядке, пап, – успокоила я его. – Попрошу Анжелу вечером собрать мне вещи, будешь дома, чтобы впустить ее?

– Конечно, дорогая. Береги себя.

– Вот мы и вдвоем, Пухляш, – сосредоточилась я на ребенке. – Бедненький мой, заболел, зайчик, да? Ну ничего, скоро ты поправишься.

– Й-и-и, – вяло отозвался он, смотря на меня своими карими глазками.

– Ничего, маленький, мы тебя быстро вылечим, вот увидишь, – прошептала я, целуя его в лобик.

***

Быстро, конечно, не вышло, и спустя три дня я это поняла. О, дело было не в моем Пухляше. Он-то как раз шел на поправку и чувствовал себя намного лучше. Дело было в начальнике, который, узнав, что его мать «притащила» меня в дом, рвал и метал. Сама я к нему не заходила, но, так как моя комната располагалась через две двери от его, я прекрасно слышала его возмущенный ор.

– Тетя, не хочу вмешиваться, но, если вы не против, я могла бы приготовить настойку, которая очень хорошо помогает при этой болезни, – спустилась я с Султанчиком на конец пятого дня.

С каждым днем мне было всё сложнее. Я слишком привязывалась к Пухляшу и не представляла, что со мной будет, когда всё это закончится!

– Что за настойка, дорогая?

– Наверняка какая-то гадость! Мы живем в современном мире медицины, какие еще отвары? – фыркнула на мое предложение младшая сестра начальника Малика.

– Когда мой… муж болел, ему он очень помог, моя бывшая свекровь готовила его для него, – замявшись, объяснила я. Мне всё еще было нелегко упоминать свое прошлое.

– И ты помнишь рецепт? – не обращая внимания на фырканье своей дочери, спросила женщина.

– Да, там несложно, и это никак не повредит, – сказала я специально для скептически настроенной Малики.

– Пиши скорее список, я сейчас же отправлю водителя! – радостно воскликнула тетя.

– Сейчас, только накормлю Пухляша, у нас, кажется, вернулся аппетит, – нежно прижимая к себе ребенка, сказала я.

– Ну слава богу! Я уже начала волноваться из-за того, что он осунулся, – с тоской глядела она на внука, который даже погладить себя не давал. Я не верила, пока сама не убедилась. Этот ребенок действительно подпускал к себе только отца и… меня.

А пока его враждебно настроенный отец продолжал болеть, я наслаждалась компанией маленького ребенка. Мы делали вместе практически всё. Только спал он отдельно, в своей красивой люльке, и, как бы мне ни хотелось положить его рядом с собой на кровать и прижать к себе во время сна, я не смела нарушать устоявшийся порядок.

Да, мне не суждено было стать матерью, но я очень много читала о грудных детях в надежде, что когда-то эти знания пригодятся. Пригодились. Я знала, как ухаживать за детьми, как их кормить, от чего предостерегать.

И сейчас этот славный малыш устроился у меня на коленях и жадно пил смесь из бутылочки, крепко обхватив ее пальчиками. Я гладила его животик и умилялась всему: нежному пушку на голове, осмысленному взгляду карих глаз, крохотным чертам лица, и больше всего меня пленил невероятно сладкий запах ребенка. Это был самый вкусный аромат на свете, который я готова была вдыхать целую вечность.

Да только ребенок был не мой, я была всего лишь временной няней, вынужденной каждый раз напоминать себе, что скоро я просто выйду из этого дома, вернусь к своей работе и постылой жизни, зная, что больше никогда не увижу этого сладкого Пухляша, а он обо мне даже не вспомнит.

Сейчас же он, сытый и довольный, очень тесно прижимался ко мне, и мне пришлось справляться с ним и одновременно заниматься изготовлением целебного отвара для босса-ворчуна.

– Смотри, Пухляш, – говорила я ему, заглядывая в лицо, – сейчас мы смешаем эти травы в воде, нагреем их и сделаем отвар для твоего папочки. Ты выздоровел, и скоро он тоже будет здоровым, играть с тобой и читать тебе сказки.

– Надо же, он тебе отвечает, – восхитилась тетя, входя в кухню и отодвигая меня от плиты. – Давай я доварю, ты же уже всё закинула. Сколько минут нужно его готовить?

– Недолго, – отошла я в сторону, смущенная тем, что меня застали за «разговором» с ребенком. Возможно, родня Мурада не считает это нормальным, ведь понятно, что ребенок ничего не понимает, но мне нравилось болтать с ним и рассказывать всё, что мы делаем, это было гораздо лучше, чем вариться в своих нерадостных мыслях.

– Я тоже постоянно болтала со своими, – поделилась со мной хозяйка дома, оборачиваясь через плечо, наблюдая за тем, как я показываю малышу птиц за окном. – Даже не верится, что у тебя нет собственных детей. Ты просто прирожденная мать. Не знаю, как мы от тебя отлепим потом нашего Султанчика. Он тебя уже просто обожает.

– Мы же все знали, что это временно, – пожала я плечами, представляя, с какой радостью босс заберет у меня ребенка и какими натянутыми станут наши отношения на работе в свете последних событий.

Женщина задумчиво размешивала отвар, предаваясь каким-то своим мыслям, потом выключила огонь и закрыла кастрюльку крышкой, давая вареву настояться.

Глава 6

Мурад

Решительным шагом направившись в ее комнату, я попросил маму отнести в кухню пустую кружку и налить мне еще этого чертового отвара, который странным образом мне помог и поднял на ноги. Наверное, он был тонизирующий, потому что у меня прибавилось энергии. А может, меня подстегивала решимость разобраться с прохиндейкой, которая пробралась в мой дом и действовала грязно: через мою мать и через моего сына.

Резко распахнув дверь, я обнаружил Алию, которая стояла над ребенком и играла с ним, корча рожицы и закрывая глаза. Она накрывала их, а потом отнимала руки от лица, издавая смешные звуки, и ребенок реагировал, смеялся и дергал ручками и ножками. Меня тут же прошибла волна ревности, а также ощущение полной неправильности происходящего. Совершенно чужая женщина играла с моим сыном, а он позволял ей, смотря на нее как на восьмое чудо света.

Не знаю, какой магией она обладала, но начал подозревать в ней ведьмовские способности. Настоящая ведьма, с которой нужно разобраться.

Когда я подошел к ней, она резко вздрогнула.

– Ой, простите, я вас не заметила.

Молча, игнорируя Алию, я наклонился к ребенку и собрался подхватить его на руки, но не тут-то было. Он не захотел идти ко мне, как будто бы я был каким-то разбойником, желающим его похитить, а не собственным отцом!

Вот тут-то меня и понесло.

– Я не знаю, как вы это делаете, но прекратите! – потребовал я у Алии, грозно смотря, как она испуганно сжалась. Правильно, пусть боится, а то уже почувствовала себя хозяйкой положения, наверняка рассчитывая, что скоро для нее зазвонят свадебные колокола.

Вот еще, не буду я жениться, пусть хоть всей семьей начнут меня уговаривать, а эта расчетливая и коварная женщина пытается приручить меня через моего же ребенка!

– Что делаю? Вы узнали про отвар? – спросила она дрожащим голосом.

– Какой еще отвар? – нахмурился я, не понимая, о чем она мне толкует.

– Ой, – опять пискнула она, чем меня невероятно взбесила.

Что за детское поведение? Она же вроде бы взрослая женщина.

– Я говорю про ребенка, – вернул я разговор в то русло, с которого она хотела постоянно сойти, усиливая мою подозрительность. – Как вы это делаете, что мой собственный сын не идет ко мне на руки?

– Я ничего не делала, – пролепетала она и взяла малыша на руки, потому что он хныкал. – Я просто о нем забочусь.

– Просто о нем заботитесь, – передразнил я ее. – Что бы вы там себе ни придумали, оставьте эти мысли. У вас ничего не получится.

– На что вы намекаете? – нахмурила она брови, бледнея.

Наверняка от страха. Ага, значит, я правильно мыслю. Иначе чего она так испугалась?

Аля

Я совершенно не понимала, на что намекал мне начальник. Вид у него был настолько злой, что я просто опешила, не имея понятия, чем вызвала такую бурную реакцию.

– Я прекрасно знаю, что вы задумали! Спелись с моей тетей, чтобы стать тут хозяйкой? Не выйдет, дорогая моя! Я жениться не намерен!

– Хозяйкой? А при чем тут ваша женитьба? – недоумевала я, продолжая качать на руках беспокойного Пухляша.

– Хватит строить из себя святую простоту! – рявкнул он, пугая ребенка и заставляя громко заплакать. – Черт! Богатырь, ну ты чего? Идем к папе… – протянул он снова руки, но малыш отвернулся от него, пряча лицо в изгибе моей шеи и плотнее прижимаясь ко мне всем тельцем.

– Послушайте, не знаю, в чем ваша проблема, но я просто хотела помочь. Ваша мать попросила меня о помощи, и я не смогла ей отказать. Что бы вы ни думали, у меня и в мыслях не было что-то замышлять… Тсс… – погладила я по спинке беспокойно всхлипывающего ребенка.

– Конечно не было! И ребенка моего вы приворожили просто так!

– Бог с вами, какой приворот?! – ахнула я, не понимая, какой демон вселился в начальника, раз он позволяет себе такие слова и резкость. Я, естественно, не ждала слов благодарности, но и подобных обвинений не ожидала!

– Вам лучше знать какой! – продолжал этот брюзга. – Только вот ничего у вас, милочка, не выйдет!

– Мурад! – влетела с новой порцией отвара в комнату его мама. – Ты что говоришь?!

– Что надо, я уже сказал! – отрезал ворчун, разворачиваясь и выходя из комнаты, напоследок бросая обиженный взгляд на Пухляша. Мне даже показалось, как он пробормотал ему: «Предатель».

– Господи, Алия, ради бога, не бери в голову его слова! Мой сын просто ужасен, когда болеет! – вылетая вслед за ним, попросила меня тетя.

– Вот так дела, Пухляш, – вздохнула я, садясь вместе с ним в кресло. – Твой папка, походу, от ревности перестает соображать.

– Я-я-яй! – забыв про недавние капризы, довольно воскликнул малыш, улыбаясь мне своим беззубым ртом.

– Ах ты, сердцеед! – хихикнула я. – Как же я буду залечивать свое сердце, когда с тобой расстанусь, а, малыш? – прошептала я ему в макушку, прижимаясь к ней поцелуем и вздыхая сладкий детский аромат.

Глядя на Пухляша, я в очередной раз поняла, чего лишилась, и мне так взгрустнулось, что предательские слезы тут же навернулись на глаза. Судьба словно насмехалась надо мной, подарив мне эти дни с ребенком, которого у меня никогда не будет.

***

– Вот хулиган! – вытерла я Пухляшу ротик, на который попала смесь. Малыш больше игрался, чем ел, почему я и сделала вывод, что он уже наелся.

– Й-и-и-йя! – разулыбался Султанчик, когда я взяла его с кровати, давая срыгнуть. Сегодня был мой последний день в этом доме, и я как могла пыталась насытиться временем с Пухляшом. Сердце просто разрывалось от мысли, что я больше не смогу проводить с ним время. Начальник вряд ли снова подпустит меня к нему.

– Эх, жаль, нельзя забрать тебя с собой, – вздохнула я, прижимая к себе так вкусно пахнущее теплое тельце.

– Дочка? – постучав, вошла в комнату тетя. – Мы с Маликой едем в гости к моей сестре, ее сын приехал из Москвы, и мы решили собраться по этому поводу. Взяли бы тебя с собой, но Султанчик только выздоровел…

– Что вы, тетя, мне совершенно нечего там делать! Я чувствую себя ужасно неловко в обществе новых людей, – попыталась я успокоить ее совесть, видя, какой виноватой она себя чувствует из-за того, что бросает меня дома.

Глава 7

Мурад

– Замуж она не хочет, как же, – бормотал я, пытаясь осилить хотя бы пару ложек супа.

В том, что мама решит оставить Алию еще на несколько дней, заметив мое плохое состояние, я не сомневался, так что мне во что бы то ни стало нужно было встать на ноги.

– И избавиться от этой хитрой женщины, приручившей моего сына, – решительно сказал я самому себе. Богатырь даже не взглянул на меня, полностью сосредоточенный на этой «я не охочусь за мужем»!

– Хитрая же оказалась бабенка! – не мог я успокоиться и настолько ушел в свои мысли, что и не заметил, как умял всю тарелку подчистую.

Налил себе чай с малиной и пошел обратно в комнату, когда обнаружил, что наша гостья не пошла к себе, а устроилась в гостиной на кресле-качалке.

– Я-я-я-я-й! – раздался довольный писк сына, который «катался», прижатый к груди женщины. Первой женщины, которая сумела его приручить. Первой, кто вообще смог до него дотронуться, не говоря уже про объятия и ласку.

Не знаю, откуда во мне взялась эта сентиментальность, то ли болезнь так повлияла, то ли с рождением сына я совсем размяк, но я вдруг почувствовал благодарность за подаренную малышу ласку. В конце концов, что может быть ценнее счастья моего ребенка?

– Вот так, да, Пухляш? Наши щечки вернулись! – ворвалось в мои мысли воркование бухгалтерши, и я, отмерев, двинулся в их сторону.

Заметив меня, девушка подобралась, напрягшись, но говорить ничего не стала, ожидая моих дальнейших действий.

– Давайте я побуду с сыном, а вы поедите? – как можно любезнее предложил я, чем вызвал явное удивление гостьи.

– Спасибо, – с заминкой согласилась она, будто бы не хотела отдавать мне ребенка. – Заодно и бутылочку ему приготовлю.

Аккуратно передав мне сына так, чтобы не касаться меня, Алия скрылась на кухне, а я занял ее место на кресле, только вот, в отличие от нее, такой бурной реакции от Богатыря не добился. Малыш тут же захныкал, словно зовя девушку обратно.

– Ну ты и предатель, Богатырь, – проворчал я, поглаживая его по спинке, как тот любил. – Променял папу на незнакомую тетю.

Тот что-то прокряхтел, словно возмущаясь, смешно мотая головой. Сердце, о наличии которого я даже не подозревал, наполнилось нежностью, и я, прикрыв глаза, вдохнул детский аромат, понимая, как сильно соскучился по нему. Еще недавно мечтал отдохнуть, чтобы о Богатыре позаботились, приняв у меня хлопоты о нем, а сейчас понял, что никто нам не нужен! Если уж он за такое короткое время так отвык от меня и привязался к чужой, что же будет, прими он няню?

Аля

– Невозможный грубиян! – пытаясь впихнуть в себя суп, ворчала я. Вроде бы повел себя мило, взял ребенка, чтобы я спокойно поужинала, но взгляд так и норовил в чем-то обвинить! – Тоже мне нашелся завидный жених! Да всё хорошее, что в нем есть, это то, что он отец Пухляша! Замуж за него все хотят, видите ли. Ха! Да будь он последним мужчиной на земле… Так, всё! Надо успокоиться, Аля. Глубокий вдох и выдох, – говорила я сама себе, силясь побороть возмущение.

Дело усугублялось еще и тем, что завтра я буду далеко от малыша. Своей злостью я пыталась притупить печаль. До конца своего пребывания в этом доме я больше не видела Мурада Бислановича, чему была очень рада. От его матери знала, что он идет на поправку семимильными шагами и уже вовсю готовится к выходу на работу.

– Это всё твой живительный отвар! Ты подняла на ноги моего сына и так хорошо заботишься о внуке, – нахваливала она меня, уже не зная, как извернуться, чтобы я поняла намек: в ее представлении я послана небесами для одной-единственной цели – стать матерью Султанчика.

Она разве что не озвучивала эту безумную идею, а так всячески старалась дать понять, что готова принять меня в этом доме и не хочет, чтобы я уезжала. Но что я могла ответить этой милой женщине?

Я ничего не решала и делала лишь то, что мне говорят, пряча глубоко в сердце обиду на весь мужской род и тоску по несбыточному. Мой грубый босс не стал исключением из всех мужчин, и я поняла, что общего языка мы не найдем и он не изменит своего мнения обо мне, поэтому была крайне рада, когда настала пора покинуть этот дом.

– Ну что, Пухляш, – говорила я, стоя на пороге дома и едва сдерживая слезы, – давай прощаться.

– Уверена, ты еще увидишь его в офисе! – махнула рукой тетя. – Мой сын вознамерился снова носить его с собой на работу. Ты уж присмотри за ними, дорогая.

– Вряд ли у меня получится, – вздохнула я, устав от намеков в духе того, что мы будем соприкасаться с моим боссом. Не будем. Вряд ли он подпустит меня к ребенку, даже если появится такая необходимость. Гордость не позволит. Да и не доверяет он мне.

Поди уволит еще, чтобы под ногами не болталась.

– Султанчик, помаши ручкой тете, – сюсюкала с внуком она, держа малыша, устроившегося на моих руках, за пухлые пальчики. – Мурад! Сынок, ты скоро? – поторопила она моего босса, не спускавшегося вниз проводить меня. Но ему придется, поскольку ребенок пойдет только к нему. Мы с тетей пробовали приучить его к ней, но ничего не вышло.

– Иду, мам, – отозвался Мурад Бисланович, идя по лестнице к выходу из дома. Подошел и протянул руки к Пухляшу. Выглядел он уже почти здоровым, только немного бледным, но глаза горели решимостью и холодом в мой адрес. Было заметно, что он лишь изображает вежливость, а на самом деле ужасно рад от меня избавиться.

Это покоробило, как бы я ни пыталась отрицать свои чувства. Я не должна была реагировать на его ко мне отношение, а свое пребывание здесь воспринимать как подработку, но никак не могла себя так настроить.

– Спасибо вам, Алия, – сказал он спокойно, все-таки забирая ребенка, который хоть и захныкал, но пошел к отцу, сразу же положив головку тому на плечо. Я специально подгадала время его сна, чтобы воспользоваться сонным состоянием.

Что сказать? «Пожалуйста» будет выглядеть странно.

– Берегите его, – всё, что я смогла придумать, погладив ребенка по спинке и поворачиваясь на выход под благодарные причитания тети.

Главва 8

Аля

– Вы себя слышите? Это же уму непостижимо, как вы говорите о ребенке, – прижала я к себе Пухляша, начиная бояться за его безопасность рядом с таким вот неадекватным отцом, – он не игрушка и не предмет, сломаться никак не может. Скорее, вы плохо старались его укачивать, или вам понравилось лежать и болеть, тогда как другой человек нянчится с ребенком. Это не мужское дело, а вы на себя взвалили такие обязательства. Устали, я даже могу войти в ваше положение и понять. Если вам нужна нянька в виде меня, то хотя бы ведите себя достойно и не обвиняйте в том, что я не делала.

– Ты права, – вдруг сказал Мурад Бисланович, – нянька! Точно. Мне нужна ты. Ты виновата в том, что приучила к себе ребенка. Не знаю, что и как ты сделала, – поморщился он, – но теперь будешь отучать, – заявил он со всей серьезностью.

– Что значит – отучать? – недоумевала я. – Понимаю, что вы большой начальник, но не нужно мной командовать. Знаете, когда людям что-то надо, они это просят. Форма вежливости такая.

– Ладно, Алия, – скрипнул он зубами, – я прошу тебя, чтобы ты сидела с ребенком в офисе, например, часа два или три, и отучала его от себя.

– Чего вы хотите этим добиться?

– Я хочу, чтобы ты расколдовала ребенка. Вот и всё.

– Расколдовать? Ничего не понимаю.

– Ты всё прекрасно понимаешь. Зачаровала моего сына, приучила к себе, сделала так, чтобы он больше никого не принимал кроме тебя, а теперь верни всё обратно!

– Не поверите, но у меня есть и моя работа, и моя жизнь, – не смогла я удержаться от того, чтобы не съязвить, происходящее казалось мне нереальным.

Аля

Он не может на полном серьезе этого требовать. Я всё время ждала, что Мурад Бисланович рассмеется и скажет, что это шутка, но вместо этого он всё больше и больше хмурился, пристрастно вглядываясь в то, что я делаю с ребенком, как будто пытался угадать, каким образом я его «зачаровала». Боже мой, я всё еще не могла поверить, что ему в голову пришла такая мысль.

– Что конкретно вы предлагаете? – решила я уточнить с тяжелым вздохом, мягко гладя пальчики ребенка, пухлые и такие сладкие, что хотелось укусить каждый.

– Вернемся в офис, и я перекину часть твоих обязанностей на другого работника, у тебя освободится время, – перешел он к деловому тону и стал выглядеть нормальным бизнесменом и боссом, а не сумасшедшим из психбольницы, – и ты займешься моим ребенком, будешь делать то же самое, что делала в доме, но станешь делать это под моим присмотром, чтобы я каждую минуту видел тебя и ребёнка. Для него было слишком тяжело разлучиться с тобой, поэтому мы растянем время расставания и постепенно отучим его от тебя. Добьемся того, чтобы он в тебе вообще не нуждался, – воодушевленно говорил он.

– И тогда вы оставите меня в покое? – вздохнула я, пытаясь подавить охватившую сердце радость.

– И даже зарплату добавлю! – сделал шеф щедрое предложение.

– А вот это лишнее, не всё, знаете ли, измеряется деньгами, – нахмурилась я.

– Гу-у-у, – начал привлекать к себе внимание лежащий на моих руках Пухляш.

– Что такое, сладусик? – проворковала я, обращая всё свое внимание на малыша. Только днем я думала о том, что нескоро увижусь с ним, а даже если и увижусь, то не смогу уже подержать на руках, но вот он здесь, со мной, да еще и шеф предложил сидеть с ним днем, что может быть лучше этого?

– Гр-р-р, – продолжал он издавать смешные звуки, пуская пузыри. Пухляш был так же рад мне, как и я ему, и только бесчувственный Хамзатов мог принять нашу привязанность за колдовство.

– Отлично, мы тогда поедем, – вставая, объявил он. – Приходи завтра в час, поедем вместе обедать.

– Зачем это? – нахмурилась я, не понимая, при чем тут вообще обед и в чем необходимость идти куда-то вдвоем.

– Затем, что так удобно. И должна же быть какая-то польза от нашей сделки.

– Польза в том, чтобы поесть? – не поняла я.

– В том, чтобы ко мне никто не лез во время обеда под предлогом того, чтобы потискать «такую милую лялю», – закатил он глаза, и я впервые посмотрела на него, оценивая как мужчину. Неужели его действительно преследуют женщины? На самом деле в это нетрудно было поверить, ведь выглядел Хамзатов для своих сорока просто отлично.

Всегда опрятный, одетый в дизайнерскую одежду, подтянутый, явно тратящий не один час на спортзал. Но то ли я стала равнодушна к противоположному полу, то ли его ужасный характер затмевал всё, но я абсолютно не реагировала на его мужскую привлекательность.

К тому же я приобрела иммунитет, ведь мой бывший муж был настоящим красавцем, и теперь я считала, что от красивых мужчин не стоит ждать ничего хорошего.

– Ладно, – в конце концов согласилась я, не видя большой проблемы в совместном обеде. – Пока, Пухляш, – вздохнула я и, не удержавшись, поцеловала свою прелесть в пухлую щечку, на что он тут же радостно заагукал, расплываясь в беззубой улыбке. – Веди себя хорошо и не капризничай больше, – передала его отцу, погладив напоследок по головке.

– А-а-а-а, – тут же начал протестовать он, вертясь как уж в руках отца.

– Вот об этом я и говорю! – проворчал он, пытаясь совладать с Пухляшом, который являлся тем еще упрямцем. Наконец Хамзатову удалось устроить его в кресле, и уставший малыш заснул, когда тот дал ему соску.

Потом, коротко простившись, он уехал, а я с трудом сдержала крик радости, который так и рвался из меня. Влетела в дом и чуть ли не заплясала, взбудораженная тем, что буду иметь возможность ежедневно видеться с Пухляшом. Понимала, что глупо так прикипать к чужому ребенку, тем более ребенку Хамзатова, который терпеть меня не может, но сердцу ведь не прикажешь – оно само решает, кого ему любить.

Хоть и не всегда правильно.

Мысли вновь вернулись к предателю мужу, но я быстро вытеснила их мыслями о моем милом Пухляше, ведь думать о моем ангелочке было куда приятнее, чем об этом недостойном.

Аля

– Ох не нравится мне это, дочка! – причитал отец за завтраком. – Привяжешься ведь, как потом излечишь свое сердце?