Доктор Моне (отражение тени 2)

Начало новой истории

Ее звали Наталья Витальевна Шевченко, и, как только она закончила факультет иностранных языков то, не задумываясь, покинула свою родину, иммигрировав в Германию, которую истинно считала прародительницей Российских императоров. После шестнадцать лет она расцвела, высокая ростом, с прекрасной фигурой, лицом идеальной красоты и шикарными длинными светлыми волосами. Она уже тогда поняла, что управлять мужчинами очень легко, стоит лишь улыбнуться, и они готовы были свернуть для неё горы, а иногда и больше.

В Германии мужчины оказались, не такими податливыми, но она находила поклонников и там, что обеспечивал ей безбедное существование. В девятнадцать лет она вышла замуж за местного аристократ и получила титул «Баронессы». Через год, ей наскучило ублажать своего мужа, и она подставила старого хрыча подослав к нему проститутку и детектива, нанятых за его же деньги. Испуганный позором, барон, беспрекословно пошёл на развод, и выплатил щедрые отступные за молчание.

Чтобы начать новую аристократическую жизнь, Наталья взяла себе новое имя Меланья и стала Баронессой Меланьей фон Дитрих и ещё много фамилий потом, которые она не запомнила, но это было написано в титульном листе после брака.

Однажды на фуршете у мэра провинциального городка, куда её пригласил приятель - бизнесмен, открывающий в этом городе супермаркет, она познакомилась с влиятельным человеком из высокой политики.

Ее очаровало, как все стелились перед ним и беспрекословно исполняли его просьбы, будто, это были приказы.

Мысль о политической карьере засела у неё в голове, но первые же свои выборы в городской парламент она с треском провалила, истратив на них баснословные деньги. Это разочаровал ее, но идею не отбило. Далее, завершив свою политическую карьеру в Германии, она переехала в Англию, в Лондон – финансовую столицу Старого света, где намеревалась попытать удачу заново.

Ей очень повезло, судьба сама решила за неё все, и в ресторане к ней без спроса подсел молодой джентльмен, пытаясь с ней познакомится. Когда официант отказался вызвать охрану Меланья начала что-то подозревать.

- Моё имя Джон Генри, вы меня не узнали? – представился он и не скромно поинтересовался о своей персоне.

- Где я могла вас видеть Джон? – учтиво поинтересовалась Меланья.

- Вы не видели последнее заседание палаты лордов, где я разгромил политику в области экономики этого никчемного правительства Лейбористов? – искренне удивляясь, спросил он.

- Я не увлекаюсь политикой – скромно солгала Меланья.

- Возможно, следующим премьер-министром буду я – похвастался Джон Генри.

У Меланьи заклевала удочка, похоже, этот экземпляр ей отлично подходил, к тому же он был молод и симпатичен.

- Угостите даму чаем мистер Генри? – с ложной скромностью поинтересовалась она.

- Зачем же чаем? - удивлённо спросил он и заказал самую дорогую бутылку шампанского.

Меланья сделала все, чтобы очаровать его, она была вежливой, слушала его с заинтересованные и увлеченным взглядом, умудрялась стрелять ему в глаза своим декольте и длинными ногами. Но она не поехала к нему смотреть его замок, так как знала, что ночь, проведенная без нее, обернётся ему влюбленностью в нее.

Через два месяца ухаживания он сделал ей предложение. В голове Меланьи была необходимость покорить его, так чтобы любая её прихоть становилось для него законом или приказом и это у неё прекрасно получалось. Свадьба была назначена через двенадцать месяцев, Меланья не стала торопить своего жениха, чтобы не показаться навязчивой, а наоборот, поинтересовалась, не рановато ли это по местным меркам.

Через две недели вокруг своего перспективно мужа политика она заметила строящую глазки девушку.

- Кто это очаровательная леди, вас сопровождала? – поинтересовалась она у Джона.

- Это Виктория, моя очень талантливая и любимая помощница к тому же хороший юрист – спокойно, не видя поводов для ревности, ответил ей жених.

Меланья не поняла, что с ней произошло, она очнулась поздно ночью, бродя по улице с окровавленным ножом в руках. Она даже не поняла сразу где находится, спрятав нож в плащ и с трудом оттерев руки от засохшей крови, пыталась прийти в себя. Её трясло от непонятной злости и страха, но она не могла вспомнить, что произошло. После часа блуждания по улицам, не соображая как выбраться из каменного лабиринта и нащупав в кармане банковскую карту, она остановила рукой одиноко проезжавшее такси.

- Вас кто-то напугал? – поинтересовался таксист.

- Нет, извините, мне кажется, я заблудилась и заболела – ответила Меланья.

- Говорите адрес дома, я вас довезу, или вам на Скорую? – произнёс таксист, намекая на ее сильно бледный вид.

Меланья назвала адрес за квартал от их дома, понимая, что кровь на руках не её, и нож, лежащий в кармане, намекал на что-то страшное, но она абсолютно ничего не помнила.

Джона дома не было, сегодня было очередное заседание палаты лордов, а после него он обычно возвращался домой к утру слегка выпивший, праздную свою победу или поражение в дебатах.

На следующий день Джон приехал домой раньше обычного и был чрезвычайно возбужден, расстроен и сильно нервничал.

- Что с тобой, милый? – поинтересовалась Меланья.

- Викторию убили! Зверски убили! – закричал он: - Эта миграционная политика, этого сраного правительства всех нас угробит.

- Дорогой, как убили? – удивлённо поинтересовалась она снова.

- Ворвались к ней в дом, выпотрошили, отрезали голову, руки, ноги и все раскидали по разным комнатам, кроме того, что её расчленили на ней насчитали более ста ножевых ранений, они превратили её в кусок мяса! – закричал он и из его глаз потекли слезы, похоже он и правда, очень любил ее.

- Я сожалею – тихо ответила Меланья, успокаивая мужа, и отчего-то испытывая удовольствие и удовлетворение.

Россия, Москва.

- Мама, где мне взять джинсы? – спросил Дима.

- Где и всегда, в своём шкафу – ответила я, нервничая перед приёмом у врача. Я понимала, что со мной, но нужно было убедиться, что все в порядке.

- А где мой шкаф? – продолжал задавать глупые вопросы Дима, после переезда в новый дом.

- Дима, в комнате, где ты проснулся, это твоя комната, там стоит твой шкаф, в котором, лежат твои джинсы – ответила я, показывая на дверь его комнаты и улыбалась, от того, что мне показалось, что я сейчас прочитала ему сейчас сказку про спрятанную смерть Кощея.

- Понятно, спасибо мам! – он не пошёл, а побежал туда. Этот мальчик, после нескольких сеансов, забыл, как погибли его родители и искренне верил, что я его мать, а Семенов отец. Возможно, когда он повзрослеет, я сниму блокаду с его памяти, но только не в этом возрасте, когда такая травма может погубить его.

Через сорок минут мы с Димой подъезжали к поликлинике, Настя, опять не ночевала дома, а её телефон говорил, что он выключен, так что мне пришлось тащить его с собой.

- Вечером я устрою ей наказание в виде прополки нашего сада и ещё заставлю отдраить весь дом! – придумала я, как отомстить этой маленькой уголовнице, которая заставила меня тащить Диму к врачу, которого я боялась, вернее я боялась не врача, а его вердикта.

- Я что заболел? – поинтересовался Дима, увидев поликлинику, куда мы ездили, когда он подхватил ангину.

- Нет, Дима, никто не заболел, просто мне нужна консультация врача – ответила ему я.

- Мам, ты же сама врач? – удивлённо спросил он.

- Я доктор, который правит мозги, а мне нужен врач в другой области – ответила я на его вопрос, когда мы поднимались к кабинету.

- В какой? – продолжал терроризировать меня своими вопросами приёмный сын. От того, что сама сильно нервничала, хотелось промолчать, или осадить его любопытство, но я ответила: - После приёма скажу, а ты посиди тихо в приемной.

Медсестра любезно приняла у меня Диму и увлекла его игрушками, похоже, я не единственная мать, у которой не с кем оставить ребенка.

После того, как доктор проверил, мои внутренности и визуально и тактильно и через аппарат, позволив мне одеться, сообщил: - Поздравляю вас доктор Моне, с вашим мальчиком все хорошо и никаких признаков опасности нет. Растите малыша и относитесь к этому бережно!

На обратной дороге Дима меня добил своими вопросами, и я честно ответила, что скоро рожу ему братика. Он поначалу не понял, что я сказала, а потом замер с довольным и даже пугающе довольным видом.

Вечером я объявила новость Семенову, который сначала умчался за цветами, а после предложил мне безалкогольное шампанское.

- Семенов, я беременна, а не больная циррозом – возмутилась я, после чего мы распили самое вкусное игристое вино из нашей коллекции.

Настя вернулась ближе к вечеру, и на мой вопрос, где она пропадала, грустно с реально заплаканными глазами ответила, что была на поминках, а телефон она потеряла.

- Поясни, пожалуйста, какие поминки, кто умер? – попросила я разъяснений, у ещё одной приёмной, но великовозрастной дочери-уголовнице.

Настя рассказала, что когда она училась в модельном агентстве, то познакомилась с девушкой Викторией, студенческие годы они были лучшими подругами. Вика выбрала международную карьеру и уехала в Лондон работать юристом, а вчера им сообщили, что она умерла, вернее её убили, жестоко убили, прямо в её доме. Им сказали, что скорее всего это сделали мигранты, возможно она слишком вызывающе одевалась, но тот факт, что её изрезали ножом, расчленили и отрезали голову, говорил об особой жестокости.

- Извини, я думала ты опять на рейве каком-нибудь отдыхала – исправилась я, а припасенные наказания последуют позже, уверена, Настя не заставит себя долго ждать.

После того, как мы объявили ей новость, она переключилась с печали на поздравления и мы отлично всей семьёй провели вечер. Семенов, узнав радостную весть, стал через чур опекать меня, даже не давал самой сходить до холодильника за соком.

Британия, Лондон.

Спустя месяц, полиция не смогла выйти на след убийц Виктории, Меланья была в курсе хода следствия, так как её жених курировал расследование от парламента. Она постепенно успокоилась и занялась своим планом, Джон с малейшего интереса Меланьи выкладывал ей всю информацию, вплоть до секретной. Однажды она даже остановила его, сказав – Джон, мне кажется, я не должна это знать.

Мистер Генри был очарован тактичностью Меланьи и только ещё больше стал доверять ей.

Вскоре после этого случая мистер Джон Генри начал готовится к предвыборной компании своей партии, которая продвигала его, в случае победы, в качестве премьер-министра, а значит, он должен был стать и лицом и голосом партии Консерваторов.

Меланья с удовольствием слушала репетиционные речи Джона, а видя её восторг, он постепенно привык к этому и теперь жаждал её одобрения для всего, что делал. Меланья замечала это и когда он полностью стал зависит от её мнения, она ласково, намёками, давая ему выбор, начала поправлять его речи, написанные лучшими политологами Англии. Дальше, больше, некоторые речи, которые произносил мистер Генри, были полностью написаны Меланьей. Когда он их произносил, то публика была готова его боготворить и носить на руках, они были продуманы до мелочей и касались каждого гражданина этой страны.

На одном из фуршетов его друг детства, но соперник по партийной принадлежности поинтересовался, откуда он берет такие свежие, яркие и нестандартные идеи для своих предвыборных речей, на что захмелевший от виски мистер Генри рассказал, что речи ему пишет его невеста.

Меланья стояла рядом и, заметив блеск в глазах мистера - друга, не успела одернуть супруга, а теперь, раскрыв тайну, публика поднимет его на смех и его карьера рухнет, как карточный домик.

Она быстро увела Джона домой и уложила спать рядом с собой. Размышляя, как отбить Джона от информационной атаки, ей стало жутко холодно, но даже в объятиях жениха она замёрзла и решила принять горячую ванну.

Товарищ Джона из Лейбористской партии, мистер Рино, узнав о тайне конкурента, готовился раструбить новость во все средства массовой информации Англии, чтобы журналисты, растерзали мистера Генри, он знал, что даже без доказательств они сожрут его, как политика.

Он поднялся в свою двухэтажную квартиру, где жил один и налив себе бренди, произнёс тост: - За политическое убийство мистера Джона Грина!

Он поднёс бокал к губам и почувствовал, как что-то острое скользнуло по его шее, проникая внутрь и оставляя обжигающий след. Мистер Рино попытался, что-то сказать, но у него это не получилось, так как горло наполнялось горячей вязкой жидкостью, которая также стекала и снаружи шеи, смачивая и нагревая тугой воротник накрахмаленной рубашки. Через мгновение он понял, что умирает. Голова начала кружиться, тело ослабло и стало каменным, с трудом он повернул голову, чтобы взглянуть на убийцу.

На мистера Рино смотрела молодая красивая девушка, но что-то было странное в её глазах, как будто на него смотрела вовсе не она, а страшный демон из глубин ада.

Меланья?! – прохрипел он, и жизнь оставила его тело на истерзание демону.

Меланья проснулась уже в ледяной ванной, но ей было не холодно. Вода была красноватого оттенка, но она не помнила, что, добавляла что-то, вокруг валялась её изорванная в клочья одежда, обляпанная густым, коричневой соусом.

- Что произошло со мной? – задала она вопрос сама себе, теперь её тело горело, и вода была не достаточно ледяной, а руки бил сильный тремор.

Выбравшись из воды, она начала собирать свои рваные вещи в пакет, нож звонков упал на кафельный пол, выпав из остатков одежды.

- Опять ты кого-то убил? – почему-то улыбаясь и заигрывая, спросила она у ножа и спрятала его под ванну. Одежду она сожгла в камине и перед рассветом снова легла в объятия Джона.

Меланья догадывалась, что убийства, которые происходят вокруг, её рук дело. Ещё в школе, кто-то зарезал двух мальчишек, которые её задирали, и так происходило постоянно, даже журналист в Германии, который обрушил ей рейтинг, назвав её «Русской» был зарезан при ограблении.

Как она и предполагала, мистера Рино нашли у себя дома с перерезанным горлом, вырезанные языком и отрезанными пальцами. Как и при предыдущем убийстве полиция не нашла улик и общественность в очередной раз списала все на мигрантов. Зато Меланья написала такую пламенную речь, где мистер Генри буквально поклялся отомстить за убийство своего друга и наконец, разобраться с правопорядком в стране. Рейтинги Джона Генри были поднебесные, даже сторонники Лейбористской партии симпатизировали ему и его предложениям.

Через восемь месяцев Консерваторы одержали оглушительную победу и Великобританию возглавил сэр Джон Генри с первой леди баронессой Меланьей фон Дитрих - Генри.

Россия, Москва. «Цирк на первом свидании»

Спустя три месяца знакомства через социальную сеть Вика, наконец, решилась на встречу со своим новым другом. Она с самого утра ждала его ответ на ее предложение и ни на секунду не выпускала телефон из рук. Олег, с которым она переписывалась все это время, а после чего и несколько раз созванивались и общались целыми ночами, не отвечал на ее приглашение в ресторан.

Только в конце рабочего дня, когда Вика заканчивала отчет о проделанной работе за день, телефон издал вибрирующий звонок от сообщения.

Странно, но Вика испугалась того, чего ждала весь день.

- А если он откажется! Я буду выглядеть в его глазах полной идиоткой, приставалкой озабоченной! – подумала Вика, не поднимая телефон.

Ее собеседник был писателем и поэтом, он часто скидывал ей свои стихи на ее оценку и Вике они действительно нравились. Единственное что ей в них не нравилось, так это его странный и даже пугающий стиль, все они были написаны от лица либо умирающей, либо от мертвой девушки, но сама поэзия была прекрасна и трогала до глубины души.

Собрав в себе все свое мужество, Вика взяла телефон и открыла сообщение.

«Спасибо за приглашение, это так неожиданно с твоей стороны. Я всегда представлял тебя очень застенчивой. Я приду, но только с одним условием, что за ужин, буду платить я! Если ты согласна, скинь мне сердечко, и увидимся в ресторане».

Вика тут же отправила ответ в виде картинки с бьющимся сердцем. Ее радости не было предела, и одновременно с этим она сильно занервничала, через три часа ей нужно быть при полном параде в ресторане, а до этого надо забрать ребенка из садика, отвезти его к маме, после чего нарядится, и прибыть в ресторан без опоздания. Вика выбрала ресторан стоящий недалеко от ее дома. По какой-то причине здание бывшего детского сада в спальном районе Москвы было продано, и теперь, там находился небольшой парк и ресторан грузинской кухни.

Вика выключила компьютер и, попрощавшись с коллегами, которые не собирались отрываться от своих дел, хотя рабочее время закончилось, покинула офис. Ей было двадцать восемь лет, ее сыну уже было пять, она родила его от случайной связи после единственной в ее жизни пьяной вечеринки, она и сама толком не помнила ее отца, но узнав, что беременна, сразу решила для себя, что будет рожать.

Вика была стройной, может даже немного худой, красотой ее бог не одарил, но и страшной она тоже не была.

При переписке она с Олегом обменивалась фотографиями, и не теми, которые сделаны через фильтры, а самыми обычными и повседневными, так что он знал, как она выглядит, и это его устраивало.

Рассматривая фото Олега, Вика поняла, что писатели не так уж плохо живут, у него был дорогой импортный автомобиль, а одежда на нем была явно не из дешевых магазинов. Одни часы на его руке, с которыми он не расставался, стоят, скорее всего, несколько тысяч долларов.

Вика буквально влетела в садик, встречая и здороваясь с уже знакомыми мамашками и папашками, игнорируя последующие разговоры, устремилась в группу своего сына.

Воспитательница помогла Денису одеться, он уже был практически одет и готов идти к бабушке.

- Елизавета Максимовна, большое спасибо! – поблагодарила ее Вика.

- По вам Виктория, можно часы сверять, ровно в семнадцать двадцать семь вы заходите в группу за Денисом, и чтобы тут не толкаться, мы с Денисом готовимся к вашему приходу – улыбнувшись мне, ответила пожилая, стройная и симпатичная воспитатель. На ее лице было написано, что она интеллигент в десятом поколении, что вызывало уважение, и дети в ее группе старались быть похожими на нее.

- Денис, я тебя сегодня оставлю у бабушки, а завтра из садика я тебя заберу, ты ведь не против? – спросила Вика у сына.

- Я люблю бабушку, она меня балует, может и в садик завтра не поведет, а еще дедушка обещал покатать меня на машине! – довольный ее предложением ответил ей сын.

У Вики все получалось и, сдав сына довольной матери, она помчалась домой.

Выбрав самый лучший наряд, коим оказался строгий костюм из юбки и пиджака синего цвета. Посмотревшись в зеркало, она заметила, что если бы она надела пилотку на голову, то выглядела бы, как стюардесса «Аэрофлота», но менять наряд времени уже не было и, схватив куртку и сумку, помчалась в ресторан.

На половине пути она сбавила шаг, так как почувствовала, что начинает потеть, а прийти на свидание мокрой, было не очень красиво.

Вика опоздала всего на две минуты, но Олег, уже сидел за столом с двумя расставленными бокалами вина и лежащим на столе букетом роз.

Сняв куртку, Вика прошла в зал ресторана и сев напротив симпатичного мужчины, сказала: - Извини, я немного задержалась.

Олег посмотрел на свои дорогие часы и, улыбнувшись, вежливо ответил: - Уважающая себя дама всегда должна, чуть задерживаться, это создает интригу и придает очарование!

Ужин был превосходный, как и вино, ожидания Вики от Олега не только оправдались, а он даже превзошел их. Как ей показалось, он был искренен, и она действительна была ему интересна. Хотя судя по его виду, он мог бы очаровать любую женщину и намного красивее Вики.

Они мило болтали, и когда время подкралось к ночи, Олег прямо спросил у Вики, хочет ли она провести с ним ночь. Это были не уговоры и не соблазнения, а просто прямой вопрос.

Вика немного растерялась, вино и он сделали свое дело и она ответила: - Да!

Олег предложил поехать в гостиницу, но Вика жила рядом, а сын был у бабушки, и она предложила ему пойти к ней домой. Купив еще вина и шоколадный торт, они пешком дошли до дома Вики.

Поднявшись на восьмой этаж, зашли в квартиру, где в коридоре Олег поцеловал ее в губы. Они целовались и обнимались минуты три, после чего Вика сняла верхнюю одежду и, включив свет, прошла в комнату, где опешила от увиденного.

В ее квартире, на ее диване сидел высокий мужчина в зеленом смокинге с наряженной и раскрашенной в клоуна головой.

- Что вы тут делаете? – спросила она.