Доктор. Я (не) зависима - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Лиза Гамаус (самиздат)

Пролог

ПРОЛОГ

Февральское солнце слепит глаза. Фальшивка. Впереди ещё такой же холодный и зимний март.

Задергиваю поплотнее окно, сажусь в кресло и смотрю в стену. На стене абстрактная картина: две бледные, почти невидимые сферы, одна заходящая на другую. Картина называется «Любовь». Мне её подарили родители на прошлый день рождения. Белая картина в белой раме на белой стене. Любовь, которую не видно.

Ногти выросли, как у индийской танцовщицы. Мешают печатать. Это единственная причина, по которой я выхожу на улицу и бегу до соседнего дома, где салон красоты. У нас четыре салона на четыре дома, огороженных от всех высоким железным забором – микрорайон «Фламинго», суперсовременный, с бледно-розовыми фасадами.

- Лиля! Я тебя не узнала, привет! – здоровается Анжела.

Кто она такая, я понятия не имею, соседка, скорее всего. Как ни приду, она всегда там – красит голову, делает маникюр, ресницы наращивает, не знаю, что ещё, но у неё, видимо, полно времени и бабла. Салон дорогой и претенциозный, с хрустальными люстрами и коврами. Тоже всё в розовом, полная пошлятина в духе надоевшей и немодной уже сто лет «Барби». Хозяйке нравится, клиенткам, видимо, тоже. Таким, как Анжела.

- Привет! – киваю в ответ.

- Ты так похудела!

Иду молча мимо. Если её намалёванные пельмени произнесут ещё что-нибудь, тогда отвечу. Но я не гожусь ей в собеседницы, хоть это понимает.

Почти три часа, потраченные на маникюр, сегодня не жалко. Время сейчас не важно, не важно даже утро за окном или вечер.

- Цвет такой же оставляем?

- Да, молочно-прозрачный, - это весь диалог, на который у меня нашлись силы.

Я попросила офф-лайн встречу. После этого Кир пропал. Не сразу, хотя, какое это имеет значение. Причина была очевидна. Зачем только я это сделала.

Глава 1. Лиля

Глава 1 Лиля

Говорят, что в Москву вернулись белые зимы. Добро пожаловать!

Как будет возвращаться домой Артём Викентьевич Решетов ещё не решил. Авто оставил дома. Невозможно постоянно после работы чистить снег, который за день превращал твою машину в сугроб чуть ли не выше человеческого роста. Стоянка перед больницей была открытой.

Он только что закончил приём и шёл на встречу в близлежащее кафе с некоей Марией. Мария эта позвонила ему от одной старой знакомой, просьбе которой он отказать не мог.

Не так давно Артём Викентьевич стал замом заведующего клиническим психотерапевтическим отделением, предназначенным для лечения пограничных психосоматических расстройств.

Психотерапевтом он считался талантливым, но несколько своеобразным, выбивающимся из общего хора методологий и, наверное, поэтому возглавить отделение ему пока не доверили. Но лет ему было ещё совсем не много, да и особым тщеславием он не отличался. Он думал о пациентах и о своих победах над их проблемами, то есть, точнее, над их победами над своими проблемами с его помощью.

Снег перестал. Мороз немного сбавил обороты и идти было приятно. До кафе оставалось метров сто.

«Вот что я точно сделаю, так это возьму уху из лосося», - размышлял начавший всё-таки замерзать Артём.

«Обычный кулинарный нон-фикшен» - как сказал бы вечно голодный Женька Петухов из травматологии.

«Зато горячий и с хрустящей плюшкой с маслом», – ответил бы ему Артём.

В кафе пахло хлебом, едой, духами, кофе, и стоял обычный шум от сидевших за трапезой людей. Доктор вошёл в зал и тут же услышал звонок своего телефона.

Мария оказалась сорокапятилетней симпатичной женщиной, зорко следившей за внешностью: модная, ухоженная, с прямой спиной, явно жившая в достатке. Выражение лица было не очень довольным и жизнерадостным, но она улыбнулась.

- Рада видеть, благодарю, что пришли.

Подскочил официант в длинном фартуке.

- Ухи хотелось бы с лососем, - тут же сказал Артём, едва приземлившись в кресло-ракушку.

Мария почему-то опять улыбнулась.

Перед ней стояла бутылочка газированной воды, наполненный водой бокал, чашка с чаем и печенье в вазочке.

- Простите, я после работы и немного замёрз. Вы…

- Я совершенно не голодна, всё нормально, - она сделала знак официанту, - Речь пойдёт о моей дочери, - сразу, без обиняков начала женщина. - Её зовут Лиля. Лиля Лебедева. Двадцать четыре года.

- Почему вы не пришли в клинику? Я там точно такой же, как здесь.

Артёму очень хотелось добавить, что «там» его рабочее время, а здесь нет. Но он этого делать не стал, так как подумал, что оно и так понятно, и у дамы, скорее всего, свои соображения.

- Прошу прощения, я это знаю. Очень не хотелось бы, чтобы меня там видели. Объясню, - она глотнула воды из бокала, - но, наверное, надо начать с начала, иначе вам не всё будет понятно. Постараюсь уложиться за время вашего ужина.

- Я вас слушаю. Чувствуйте себя не очень стеснённой, иначе можете пропустить важные вещи.

- Благодарю. Лиля очень поздно начала говорить, около шести. Дети в школу собираются, а она только начала складывать слова в предложения. Долгое молчание сделало её очень наблюдательной и вселило ей чувство, что она особенная. Это чувство осталось с ней до сих пор. Она мало с кем общается. Училась Лиля сносно, закончила год назад институт.

- Какой?

- Тимирязевка – ландшафтная архитектура, - вздохнула Мария, - Это её выбор.

«Красивая женщина, - промелькнуло в голове Артёма, - дочка, наверное, тоже».

- У неё не очень складывалось с парнями. Увлечения длились недолго, а потом она бросала своих избранников, мгновенно и бесповоротно. Мы с мужем волновались за её, ну, скажем, не очень разборчивое отношение к противоположному полу. Она не искала стабильных отношений, просто рассматривала их, как развлечение, иногда довольно опасное и непредсказуемое. Подруг не заводила вообще. Была одна Наташа, не знаю, может быть, и сейчас с ней общается, но не близко.

- Что значит, опасное развлечение? – уточнил Артём.

- Понравившийся незнакомец на пляже, только потому, что он ей приглянулся внешне, с тату и прочими атрибутами, официант в ресторане, портье в отеле, преподаватель в институте, за что его выгнали с работы, потому что их застукали, зубной врач, - всё что встречалось на пути без разбора. Месяц или неделя, и отношения заканчивались также стремительно, как и начинались.

- Вы, конечно, пытались с ней поговорить, объяснить, что так делать недостойно молодой красивой девушки из порядочной семьи, верно?

- Да, пытались. Мы даже пытались выдать её замуж, но к женихам она относилась точно также, как к симпатичному таксисту, который вечером довёз её до дома. Убежала со свадьбы, представляете? Мы думали, что такое бывает только в кино.

- Пока, более-менее понятно, - Артём покончил с супом и позвал глазами официанта, поймав его взгляд, - Принесите, пожалуйста, чаю и такого же печенья, - он кивнул на вазочку своей собеседницы.

- Что понятно? – Мария немного напряглась, - То есть она у нас не одна такая?

- Рано ещё делать заключения, но есть моменты, которые свойственны некоторым паттернам поведения, - протянул Артём.

- Прошлым летом она попала в автокатастрофу и сломала правую ногу в трёх местах. За три месяца до этого муж зачем-то подарил ей машину. Я была против. Убегала от очередного жениха, который стал пренебрегать её мнением, как она сказала. Не справилась с управлением и врезалась в дерево.

- Печально.

- Она оставалась в гипсе очень продолжительное время, и с этого всё началось, - Мария сделала паузу, - Вступление окончено.

Официант поставил на стол большой чайник с чаем, молочник со сливками и вторую вазочку с печеньем.

Глава 2 Сумочка

- Дело в том, - продолжила Мария, - что мы с мужем работаем по контракту в Турции. Строим атомную электростанцию.

- Как же, слышал, АЭС «Аккую», верно?

- Да. Грандиозная стройка, - у неё даже блеснули глаза, - муж – известный в этой области учёный, не строитель.

Артёму эти уточнения не были очень важны.

- То есть вы оставили Лилю одну со сломанной ногой и уехала в Турцию?

- Не совсем одну. Мы наняли Веронику, медсестру, в качестве приходящей сиделки. Она приходила убираться, следила, чтобы Лиля принимала лекарства, помогала ей в быту и возила на физиотерапию. Время шло, Лиля сидела дома в одиночестве. Вероника не особо интересовалась её проблемами, как и мыслями, да с Лилей вообще трудно найти общий язык.

- И что же в конце концов случилось? – печенье было очень вкусным, и Артём ел одно за другим.

- Как-то Вероника мне сказала по телефону, что Лиля стала всё время проводить за компьютером, и у неё появился настоящий виртуальный друг.

- А вы как хотели? Конечно, появился. Невозможно жить без общения.

- Она стала одержима этим парнем. Но вы же понимаете, что значит виртуальный друг. За аватаром может скрываться кто угодно, также как и говорить он может, что угодно, - Мария явно волновалась. Она, видимо, всё ближе подходила к цели встречи, о которой Артём уже догадывался.

- Так и не совсем так. Долго заинтересовать бы он её вряд ли смог, если бы не соответствовал её представлениям о человеке, с которым ей на самом деле интересно. Сколько по времени они «дружили»?

- Четыре с лишним месяца.

- Он выходил с ней на видео контакт? Она видела его?

- Нет. Также, как он ее не видел. Только аватарки. Гарантий нет, конечно, но так утверждает Вероника.

- Да, тут есть о чём подумать. Парень может оказаться зрелым мужиком, а то и вовсе пенсионером. Хотя, она бы почувствовала. Молодёжь очень быстро определяет возраст и отличает своих от чужих. Кратковременно он мог бы ей морочить голову, но четыре с лишним месяца – это приличный срок при каждодневном контакте, чтобы выспросить всё, что важно. Я имею в виду с обеих сторон.

- Вероника мне говорила, что Лиля просто воспряла. Потом пришло время снимать гипс, заниматься восстановлением ноги, она терпела все процедуры, у неё был стимул – ей впервые, наверное, стал интересен человек, и она захотела с ним встретиться. Я так думаю.

- Но что-то пошло не так, и они не встретились? Верно?

- Да, она попросила его о встрече, и он пропал. Исчез из сети, и найти его она не может.

- В таких случаях, как мне подсказывает практика, Лиля должна была искать ему замену.

- Вы совершенно правы. Она стала её искать, но, сами понимаете, интересных парней много, которые могут вести беседу и шутить на том уровне, который бы её устраивал, но вы же знаете человеческую сущность, она влюбилась в этого парня. Она искала и продолжает искать его. Мне кажется, что мозгу всё равно, в кого влюбиться – в аватар или в живого человека.

- Да, почти так, к сожалению. В этом собака и зарыта. Я думаю, у неё началась глубокая депрессия, и она не знает, куда себя деть, пока не найдёт этого парня. Как его звали?

- Ей он представился, как Кир.

- Да, похоже на ник.

- Вероника постоянно шарит у неё по карманам, в сумке, в мебели, вроде бы ничего опасного, наркотиков или чего-то подобного пока не нашла. Но мы боимся. Её надо выводить из этого состояния. Она с утра до вечера сидит в компьютере. У неё самая настоящая зависимость. Ей безразлично всё, что происходит вокруг. Она похудела, совершенно за собой не следит. Ходит в кроссовках и трениках.

- А сколько прошло времени, как он пропал? Этот Кир?

- Почти месяц. Мы прилетели на Новый год, пытались её расшевелить, она не реагировала на никакие наши предложения и практически с нами не общалась. Через два дня мы должны вернуться в Турцию. Я, если честно, боюсь, - она говорила искренне, и в то же время чувствовалось, что она зажата обстоятельствами, и возможно, винит себя в том, что мало чем может помочь дочери.

- Мне надо с ней встретиться. По меньшей мере, она должна попасть ко мне на приём. Вы же понимаете, что дистанционно такие вещи не вылечиваются.

- Я за этим к вам и пришла, то есть попросила встречу. Но как это сделать? Она ни за что не согласится идти к психоаналитику на приём. Это практически невозможно. Понимаете, я готова на многое, ну, то есть я готова заплатить любую сумму. Может быть… Мы хотим, чтобы вы взяли её в стационар, к себе под полное наблюдение и убрали у неё компьютер.

- Но она же взрослый человек, - попытался возразить Артём.

- Я на многое готова пойти, доктор. Компьютерная зависимость – это, конечно, не героин, но эта ужасная зараза разрушает личность моей дочери, у которой психика и так на грани. Никакие сиделки справиться с ней не смогут. В Турцию она ехать отказывается. Я очень на вас надеюсь, доктор. Мне рекомендовали вас, как очень талантливого специалиста.

- Вы хотите госпитализации, я правильно понял?

- Да, в отдельной палате, конечно. Ну, всё-таки у вас же частное отделение, хоть и в государственной больнице.

- Вся сложность положения ещё и в том, что у нас практически нет мест, вы же говорите чуть ли не о завтрашнем дне.

- Доктор, вопрос оплаты вашего труда не обсуждается.

- Я завтра в двенадцать позвоню, раньше, думаю, не успею всё уладить.

- Мне уже стало легче, спасибо большое. И да, вот ещё что… - Мария взяла с низенькой подставки, стоявшей рядом с её креслом, свою сумочку, подержала в руках, как бы замешкавшись, потом открыла и через мгновенье положила перед Артёмом компьютерную флешку, - это записи Лилиных разговоров и переписка с Киром. Всё, что нам с мужем удалось достать из её компьютера. Очень маленький фрагмент. Она всё стёрла. Нам кажется, это может вам пригодиться.

Глава 3 Рисовая каша

Открываю глаза и вижу незнакомый белый потолок со светящимися лампами. Я лежу на больничной койке, рядом тумбочка, дальше письменный стол, стул, кресло. Смотрю на себя – я в своей пижаме, которую терпеть не могу, потому что верхняя часть застёгивается на пуговицы, и меня это бесит. На тумбочке стоит бутылка воды и стакан. Открываю бутылку, наливаю воду в стакан и жадно пью.

Где это я?

На полу вижу новые тапочки, на спинке кровати висит халат, тоже мой, из мягкого трикотажа с атласным поясом, который мне мама привезла из Турции.

Сажусь на кровати, опускаю ноги, влезаю в тапочки, встаю. Голова немного кружится. Прохожу в туалет: унитаз, биде, раковина, душевая кабина, на вешалках висят белые полотенца. Выхожу, дёргаю входную дверь – закрыто. Можно, конечно, постучать и поорать, но лучше сначала осмотреться повнимательнее и понять хоть как-то, что со мной происходит, куда меня привезли и, главное, зачем.

Судя по тому, что мне положили домашние вещи, меня увозили из дома с согласия родителей.

Подхожу к окну. Окно сделано так, что открыть его нельзя, есть только подобие форточки наверху. Смотрю через окно – та же зима, что и вчера. Примерно пятый этаж. Вижу во дворе машины Скорой. Скорее всего, я в больнице. Для частной клиники здание великовато. Значит, я в частном отделении. Каком?

Слышу, как щёлкает замок, и открывается дверь.

- Лиля, здравствуйте! Меня зовут Маргарита, я помощница Артёма Викентьевича.

Знать бы, кто такой этот Артём Викентьевич.

Передо мной стоит стройная симпатичная женщина лет тридцати, лицо которой полностью покрыто веснушками.

Вот не люблю я наклеенные ресницы, и ещё маленький камушек прилепила на правое веко. Наверное, для Артёма Викентьевича старается. Её медицинский халат сидит, как коктейльное платье. На ногах поблёскивают пряжки от дорогих бежевых лодочек на небольшом каблуке.

- Слушаю вас, Маргарита, - спрашивать у неё ничего не собираюсь.

- Я вам принесла завтрак, вот, пожалуйста, - закатывает в палату тележку, на которой тарелка с крышкой клош, как в ресторанах, кофейник, чашка на блюдце и вазочка с голубикой.

Смотрю на неё и думаю, дурака, что ли повалять, опрокинуть всё на пол или отказаться от еды? Но лучше сначала понять, куда меня запихнули, и по всей вероятности, родители, так как больше некому. А Вероника, тупица, потеряла халявную работу. Не надо было шпионить.

- Через полчаса обход, - улыбается Маргарита.

- Спасибо, поняла, - выдавливаю из себя. «Иди себе и передай, что я ничего у тебя не спрашивала», - мысленно посылаю ей установку.

В тарелке рисовая каша. Да, норм. Больница же. Каша вполне сносная. Накидываю туда ягод, перемешиваю и медленно ем.

Смотрю на часы, осталось пять минут до визита Артёма Викентьевича. Компа, конечно, в палате нет, руки чешутся по клавиатуре.

Девяносто девять процентов ставлю на то, что я в психиатрическом или психотерапевтическом отделении, что меня тайно, наверное, усыпив, привезли сюда по договорённости с этим самым человеком, который должен войти в палату через пять минут.

Моим влюблённым в друг друга родителям, как они хотят думать, чтобы о них думали, стало некомфортно слушать сообщения ничего не понимающей Вероники о том, что я слишком много времени провожу за компом. До этого они два раза пытались выдать меня замуж, чтобы наконец снять с себя последнюю ответственность за ребёнка, давно уже таковым не являющимся.

Я порядком им поднадоела со своими метаниями и поисками смыслов. Ничего лучше, как сбагрить меня к психотерапевту и отравиться дальше по жизни, они не придумали. Похоже, что я в психотерапевтическом отделении, но скоро будет яснее.

Бабушки и деда давно нет в живых. Не к кому прижаться и вдохнуть запах болгарского розового масла или поболтать о советском прошлом: про театр на Таганке, подпольные выставки современного арта, комсомольские стройки и очереди за женскими сапогами. Сначала умерла бабушка, сломав шейку бедра, следом за ней, через полгода дед от пневмонии. Вот в их любовь я верила всегда. Если бы не элитная школа, на которой настаивала мама, я бы с ними жила.

Моя красивая мама изменяла отцу. Одного любовника я знала лично, с остальными познакомиться не удалось. Может, и сейчас изменяет в солнечной Турции. Я не вмешиваюсь, а она вмешивается. Поэтому и утащили меня сюда в бессознательном состоянии. Чтобы я не вспылила. Она испугалась разоблачения. А я бы всё равно этого не сделала. И ещё, она не хочет меня брать в Турцию, и я ей подыгрываю.

Отец – натура увлекающаяся, весь в своей науке, как по мне, так абсолютно асексуальный тип. Ему удобно с мамой, и он не хочет ничего замечать и менять. Совершенно неприспособленный к быту. В детстве мог со мной пойти в кино или в театр, чаще в театр, то есть два раза в году. После школы он мечтал стать актёром, но стал физиком. Мой дед настоял. Родителей отца, моих вторых бабушку и дедушку, я не знала и никогда не видела. Они были в разводе. Бабушка уехала в Австралию со вторым мужем и попала там под машину. Нелепая судьба, что и говорить. А дед покончил с собой. Не из-за бабушки – у него обнаружили уже неоперабельный рак, и он не хотел страдать. Я, конечно, видела их фотографии, но этого недостаточно, чтобы иметь о них своё мнение.

Как же хочется домой, в свою комнату! И как мне отсюда выбраться побыстрее? Надо подумать.

И где этот Артём Викентьевич?

Время бежит, уже прошло полчаса, как он должен появиться. Ничего, подожду.

Глава 4 Флешка

Запись на флешке, которую оставила Мария, была не такой уж маленькой, то есть вполне достаточной, чтобы понять суть, не содержание.

Чем больше Артём погружался в записи, тем больше он понимал, что случай непростой. То есть все случаи по-своему непростые, и как пойдёт терапия, почти никогда нельзя спрограммировать точно так, как хотелось бы, но здесь, судя по материалам, явных признаков серьёзных отклонений со стороны Лили он не видел.

Кир втягивал Лилю в какую-то схему, что ли. Параллельно играл на её чувствах, хорошо понимая, что она одинока, не влюблена, и если поднажать, то можно завладеть её эмоциями. Она была открыта для отношений, она их искала, но такие, какие ей ещё не встречались ранее. Кир нащупал её идеал и делал всё, чтобы ему соответствовать.

Странный, кстати, идеал. Ей нравились рисковые, безответственные типчики, антисоциального направления без определённого рода занятий. Широкое поле деятельности для какого-нибудь афериста, умеющего складно писать и давать волю фантазии.

Артём почему-то ей не верил. Иногда складывалось впечатление, что она наталкивала или подсказывала Киру, что надо писать, чтобы её это заводило. И тот старался. Они переписывались по нескольку часов в день. То есть Кир располагал огромным количеством свободного времени, что для нормального мужика не так-то и нормально. Ни он ни она не спрашивали друг друга, чем занимаются в реальной жизни. Но то, что они были привязаны к друг другу этой перепиской оставалось фактом. Неделю за неделей каждый день.

В один прекрасный момент, она поняла, что ей мало виртуального общения, ей захотелось большего – увидеть его в офф-лайне, возможно, даже пойти на физический контакт, и всё закончилось.

Вариантов было множество, почему он исчез, и главный аргумент, конечно, сводился к тому, что он не тот, за кого себя выдавал. Кир мог быть и женщиной, почему нет. Мог быть взрослым мужчиной, инвалидом, преступником, женатым многодетным отцом, развлекающимся в свободное время от семейных забот.

- Как она себя чувствует и что говорит? – спросил Артём Маргариту, которая зашла к нему в кабинет после утреннего обхода пациентов.

- Немного закрыта и не очень приветлива. Скорее всего, не понимает, как она здесь оказалась.

- Мне так кажется, как раз всё отлично понимает.

Артём заметил камушек на левом веке Маргариты.

Он видел, как она старалась выглядеть привлекательной и какие титанические усилия тратила на то, чтобы поймать его внимание, как женщина. Доктор-то холостой!

Маргарита была миловидной, не лишённой привлекательности, старалась на работе и была исключительно внимательна к пациентам, но служебный роман не входил в планы Артёма Викентьевича, более того, он был категорическим противником любых личных отношений, выходивших за рамки полномочий сотрудника.

Тоже самое можно было сказать и о его взгляде на эту проблему с пациентками. Влюблявшихся в него женщин после чуть ли не первого приёма, было более, чем достаточно независимо от их возраста. Некоторые признавались прямо в кабинете, некоторые забрасывали его электронными письмами, некоторые месяцами, а то и годами ходили на терапию. Но Артёму всегда удавалось безболезненно проходить по краю и направлять поток чувств в более правильное для них же направление.

Репутация у доктора Решетова была безупречной.

- Что-нибудь спрашивала?

- Ничего, - Маргарита отрицательно мотнула головой.

- Спасибо, я зайду к ней позже, - ответил Артём.

Он медлил. Как-то не мог настроиться на нужную волну. Компьютерная флешка сбивала его с толку.

Кир мастерски манипулировал, играл на её одиночестве, нехватке тепла, защиты со стороны сильного и заботливого мужчины, рисовал розовые дали, даже временами применял роль идеального родителя. Но всё это было фоном к достижению его цели, а целью, по всей видимости, была не Лиля. Лиля могла быть заданием. Эта версия нравилась Артёму больше всего, то есть казалась самой близкой к истине.

Понимала ли она это и только делала вид или действительно впала в зависимость? Вопрос. Может быть, она сама ждала этого «задания»? И обманывала родителей. Причем, реальной опасности она могла и не осознавать. И это никакая не компьютерная зависимость, судя по всему, а личная. И Мария не могла этого не почувствовать, если вообще внимательно читала то, что им с мужем удалось украсть в её компьютере.

Одно мать понимала точно – оставлять ситуацию, как она шла и развивалась, чревато непредвиденными последствиями, брать же дочь с собой она не хотела, а та делала всё, чтобы показать нежелание куда-либо ехать. Мнения отца Артём не слышал. Пребывание в частном ВИП отделении клиники стоило немалых средств, и родители на это пошли. На месте углублённого в науку папаши Артём бы на всякий случай обратился в полицию, прочитав содержание переписки, но папаша этого не сделал. Предпочёл психотерапию и полностью доверился жене. Позиция, которая снимает с него ответственность.

- Маргарита, скажите Лебедевой, что у меня очень срочные дела, извинитесь и отнесите стопку последних глянцевых журналов, штук шесть-семь. Посмотрим, что она скажет.

Почему-то он подумал, что это неплохая мысль, проверить, насколько ей хочется быть в курсе светской жизни, в модных тенденциях приближающейся весны, в новостях, касающихся искусства, например. Возможно, она не откроет ни одного журнала. Просто бросит их в стену. Ну, а если начнёт их смотреть, то это может многое означать. Интересно, он её ещё ни разу не видел, а начал лечить, хоть и достаточно отдалённо.

На самом деле, ему не хватало пары часов, чтобы закончить статью и отослать в один очень популярный телеграм-канал. Он обещал давно, но руки не доходили. «Я влюбилась в своего психотерапевта и завтра ему об этом скажу.» Так называлась статья. Суть её сводилась к одному главному правилу: отношения между клиентом и психотерапевтом вообще не должны предполагать никаких сексуальных контактов. В случае же их возникновения, психотерапия должна быть прекращена. Одна из излюбленных тем сайта, которая пользовалась популярностью у читателей и давала самые высокие рейтинги. Отзывы он не комментировал, оставляя это на админов канала.

Глава 5 Диана

Вместо долгожданного Артёма Викентьевича в палату заявляется опять Маргарита со своими веснушками и со стопкой глянцевых журналов.

- Добрый день, Лиля! Артём Викентьевич просил передать, что задерживается. Вы пока можете почитать журналы, они совсем свежие.

Маргарита почему-то немного волнуется, смотрит на меня и чего-то ждёт. Наверное, моей реакции. Её не будет, дорогая! Во всяком случае, той, на которую ты рассчитываешь.

- Хорошо, я посмотрю. И подожду Артёма Викентьевича.

Как будто я могу заняться чем-нибудь другим? Не спать же целый день.

Она подходит к моей тумбочке и оставляет журналы там, подровняв края и сделав аккуратную стопку.

- Передайте, раз уж это входит в ваши обязанности, что мы обязательно обсудим новые модели обуви с Артёмом Викентьевичем. Я подготовлюсь, - киваю на стопку.

Она не отвечает и молча выходит. То ли боится моей непредсказуемой реакции, то ли у них не положено разговаривать с психами. Абсурд какой-то. Похоже, он испытывает моё терпение и что-то там себе отмечает. Интересно, есть у них тут видео камеры? Скорее всего, есть. Но незаметно. Начинаю листать глянец. Цвет фуксия опять возвращается, полностью синий лук, брюки клёш, шёлковые клатчи и так далее. Я не против вообще красивого шмотья. Было бы настроение.

Почему всё-таки Кир исчез? Это самый главный вопрос на сегодняшний момент. Даже если это не он на аватарке и вообще не тот, за которого себя выдаёт, - вообще не повод исчезать после того, что было. Может, мне наплевать на внешность. Да даже и на возраст. Почему нельзя встретиться? Если только… его вообще не существует.

Когда же придёт этот Артём Викентьевич и разъяснит мне, где я, зачем, что от меня хотят, и кто меня сюда отправил. То есть мама с папой. Это и так понятно. Надолго ли? Тоже интересно, что они спланировали. Всё дурочку из меня делают. Кого обманывают? Сами себя.

Открываю наугад очередной журнал и читаю статью о каком-то старинном крутом отеле в Сингапуре: «На заре Золотого века путешествий отель Раффлз открыл свои двери в 1887 году. Его гостями были члены королевской семьи, высокопоставленные лица, кинодивы, литературные знаменитости… оазис элегантности, веерные пальмы, как символ…» Стоп! Ну, конечно, Мураками «Отель «Раффлз». А то крутится в голове. И фильм такой есть. Психологизм на грани безумия, эксцентричная японская актриса. Очень атмосферно и заволакивающе. Даже не так давно и читала и смотрела.

Я не замечаю, как кто-то уже открыл дверь, я слышу только, что она захлопнулась. Оборачиваюсь в ожидании увидеть этого таинственного Гудвина, Артёма Викентьевича, который никак не может найти время, чтобы до меня дойти. Но у двери стоит точно кто-то другой.

Это женщина средних лет. Она в пижаме, дорогих кожаных тапочках и длинном халате с красивым принтом пейсли. Всё, вроде, нормально, кроме одного: на голове шляпа с полями и красными перьями. Страусиными перьями. Она смотрит на меня, не мигая.

Сумасшедшая? Я не знаю, что делать.

- Здравствуйте! – говорю ей как можно приветливее.

Она подносит указательный палец ко рту и делает знак «тс-с».

- Здесь можно говорить, нас никто не слышит, - продолжаю я бодрым голосом.

- Вы уверены? – у неё приятный низкий голос.

- Я – Лиля. А вас как зовут?

- Диана.

Вон оно что. Но уточнять, конечно, не стоит: принцесса Диана или просто Диана.

- Хотите я провожу вас до вашей палаты? А то я сейчас жду доктора с минуты на минуту, и он вас увидит.

- Давайте ждать его вместе, - она не говорит, а просит.

У меня нет опыта общения с психически больными людьми. А когда нет информации и знаний, то немного неловко и неуверенно. И как такое могло получиться, что она смогла попасть ко мне? И почему у меня была не закрыта дверь?

- Мне надо передать ему конверт. Лиля, если эта гнусная конопатая Маргарита сейчас ворвётся и уведёт меня, передайте Артёму вот это.

Она достаёт из кармана халата запечатанный белый конверт из плотной бумаги, показывает его мне, потом подходит к моей кровати, поднимает матрац у изголовья и кладёт туда конверт.

- Обязательно передам, - говорю ей уверенным тоном, - А что там?

- Стихи.

- Ваши?

- Теперь его.

После того, как положила конверт под мой матрац, она сразу успокаивается. Взгляд становится мягким, напряжение уходит. Она осматривается.

- У меня очень много дел, простите, - если бы она сказала это мне не в палате психиатрического заведения, и не была в халате и в шляпе с пером, я бы подумала, что это вполне нормальная деловая женщина.

Я смотрю и киваю ей.

- Я не буду вас задерживать, Диана. Конечно, идите. День только начался.

- Мне было очень приятно с вами познакомиться, Лиля. Можем сходить пообедать как-нибудь. Вы любите вьетнамскую кухню?

- Да, совсем не против. Созвонимся.

- Непременно. Я покажу вам одно чудесное местечко. Меня там все знают. Я заеду за вами, не беспокойтесь. Паша – отличный водитель. Он со мной уже три года, - её невозможно остановить, она говорит и говорит, - или дольше. Может быть, четыре уже. Очень вежливый и внимательный.

Я открываю дверь, но тут же закрываю. А куда она пойдёт? Да я и сама-то ещё не выходила за пределы палаты.

Глава 6 Конференц зал

Через минуту, как Артём встал с намерением пойти к новой пациентке, зазвонил мобильный – секретарь из приёмной главного врача больницы.

- Артём Викентьевич, напоминаю, что через двадцать минут общее собрание завотделений, но поскольку Илья Григорьевич в отпуске, то ждём вас. Доклад профессора Сивцева по поездке в Японию и рабочие моменты. Не забывайте, что меняем систему кондиционирования.

- Ольга Тимофеевна, всё понял. Буду, - ответил Артём секретарю и подумал: «Причём тут система кондиционирования? Первый раз слышу.»

Опять сел в кресло. Идти надо было обязательно. Как такое могло случиться, что он перепутал даты? Ведь абсолютно был уверен, что собрание завтра. Или они перенесли, а я не видел?

Знакомство с новой пациенткой опять откладывалось. Не появиться же в палате впервые на четверть часа, а то и меньше. Да, это совершенно бессмысленно и даже невежливо.

А дальше? Больница огромная, и до конференцзала пилить не менее десяти минут быстрым шагом, да ещё и лифт будет перегружен, как пить дать. Значит, по лестнице. И туда опоздаю, а главный этого не любит. Лиля может подумать, что угодно. Нет, толком поздороваться нет времени. Позвонил Маргарите, она тут же зашла.

- Скажите. Пожалуйста, Лебедевой, что… - он задумался, - как она?

- Нормально, - Маргарита молчала и ждала указаний.

- Какая-то странная история. Я зайду к ней сразу после совещания. Хотя, сколько оно продлится, никто не знает. Скажите, что я зайду после обеда.

- Хорошо.

- Я вам напишу смс, как будут двигаться дела по времени.

Маргарита вышла, а Артём Викентьевич отправился прямиком в конференцзал. В лифте встретил Женьку Петухова, он тоже был и.о. замом отделения, его шеф тоже был в отпуске, только у Артёма прошло всего два дня, как шеф уехал в «Красную поляну», а у Женьки уже откуда-то возвращался со дня на день.

Обоих сближала не столько медицина, так как психотерапия и травматология так себе смежные направления, сколько любовь к парашютному спорту. Оба любили экстрим и адреналиновые инъекции. Даже не в шутку, а на самом деле, собирались купить тур в Австралию, где можно заняться подводной охотой на акул, посидеть в железной клетке на приличной глубине в окружении зубастых и вечно голодных небезызвестных морских хищников и дразнить их окровавленным мясом. Как правило, через пару минут всем хочется наверх, так как никто не уверен, выдержит на этот раз клетка бешеный напор этих рыбин или не выдержит. Представить, что акулы дрессированные – это вряд ли.

Возможно, их сближало и ещё одно обстоятельство – оба были холосты.

Петухов разочаровался в своей избраннице за неделю до свадьбы, по какой причине, Артём не докапывался, а Решетов был три года как в разводе. Марине нравились крупные бизнесмены или известные политики с высоким рейтингом, врачи – это проза жизни, не так волнует, как, например, лететь в бизнес-классе в Дубай и сразу потом на шопинг, чтобы на следующий день болели мышцы на ногах, как от марафона.

Но крупные бизнесмены непостоянны в своих пристрастиях, их мало волнуют дальнейшие жизненные истории тех дам, с которыми им довелось пересечься, они спешат делать бизнес, они заняты. Да и давно обзавелись семьями, а то и несколькими, дети, заботы и прочая. Марине сначала повезло, но в итоге не очень. Возвращаться к Решетову она всё равно не стала, слишком много всего друг другу наговорили, да и никто не любит измены.

- Можно в субботу махнуть к ребятам, - предложил Решетов.

- Я машину раздолбал, въехал в сугроб, а там камень огромный. Глупейшая ситуация, - ответил Петухов.

- Поехали на моей.

- До субботы ещё полно времени, может, починю. У меня есть пациентка одна с кошмарами, спать никому не даёт, зайдём тогда после Сивцева. Похоже, твой случай. Посмотришь.

Отказать другу Решетов не смог, а когда он доберётся до Лебедевой, вопрос остался открытым. Ну, так же нельзя в конце концов! Всему виной, наверное, всё-таки статья. На черта я ввязался в эти СМИ. Только отвлекают от работы. Они, может, и отвлекали, но пациентов точно прибавилось, как стал раз в неделю выкладывать посты.

- Здравствуйте, Артём Викентьевич! Вы же по понедельникам выходной! – это была Венера Карловна Щац из венерологии, тридцатилетняя, даже моложе Артёма, спортивная, миниатюрная и, как часто бывает с маленькими женщинами, ехидная и циничная. Также любительница порассуждать на психологические темы, что заставляло Артёма интуитивно лишний раз не попадаться ей на глаза.

- Я решил работать без выходных. Здравствуйте! – ответил Артём.

- Ах, да! Вы же сегодня вместо Ильи Григорьевича. Следи за телефоном, Женя, ой, позвонит! – обратилась она к Петухову, - на лыжах ногу сломать легче, чем лыжи.

- Да, я тоже так думаю, - подхватил Петухов, - буду ждать звонка.

Наталья Евгеньевна хмыкнула и пошла дальше по коллегам. Она знала всех, и её знали все.

- А Сивцев-то, говорят, привёз целый контейнер бионических протезов из Японии, - услышал Артём где-то сзади.

«Только бы поскорее прошла эта тягомотина. Ещё потом к Петухову в отделение, а потом уже доберусь до Лебедевой.» Он как-то разволновался. Всё шло не совсем правильно. Пациентка госпитализирована со вчерашнего вечера, а он её ещё не видел.

Собрание началось. Где-то минут через двадцать Артём услышал, что завибрировала смс-ка.

«Пропала Вишневская. Срочно приходите.»

Глава 7 Моэко

Я сажаю Диану на стул, а сама пристраиваюсь на кровати. Немного суховато лицо и совсем без косметики, а если немного подкрасить в правильных местах, то превратится в очень интересную женщину. Она наверняка таковой и является. То есть являлась, скорее. Сейчас она не совсем в форме. Почему Диана здесь, и что с ней, я не знаю, а то, что она расскажет, не имеет значения.

- Вы… - женщина замешкалась, - вы давно его пациентка?

- Я никогда его не видела, если вы про Артёма Викентьевича. Меня только вчера привезли. Ночью.

- А я давно. Второй год. Мы вернулись с мужем из Китая, и я опять попросилась к нему.

- А что в нём такого, что вы к нему возвращаетесь? - я думаю, это последний вопрос про доктора, а то она расплачется. У неё ещё и муж есть. Не факт, конечно. Как и Китай.

- Он особенный, прозрачный, он как ветер с моря, тёплый южный ветер, - она замолкает, думая о своём, потом резко приходит в себя, - вы читаете модные журналы? – в глазах неподдельное удивление.

Смотрит внимательно на кровать, где лежит журнал, открытый на странице об отеле «Раффлз».

- Я знаю этот отель в Сингапуре. Но я была там уже после реконструкции, а фильм снимали до. Я тоже актриса.

Она имеет в виду героиню романа и фильма Мураками. Как понять, что в её словах правда, а что вымысел. Удобно, кстати. Надо бы к ней присмотреться повнимательнее.

- Лиля! Давайте сделаем так, чтобы Маргарита никогда к нам не приходила, - предлагает Диана, - Артём тоже хочет от неё избавиться, я не сомневаюсь.

- Хорошо, я с ней поговорю, - а что я могу ей предложить? Согласиться, что надо избавиться от сотрудника больницы? И каким же образом?

Диана хохочет.

- Как вы с ней собираетесь говорить? Она же тупая, как пробка.

И тут я слышу звук катящейся тележки, на которой развозят еду, у неё одно колесо подскрипывает.

- Быстро идите в ванную комнату и сидите тихо, кто-то идёт, - я веду Диану за руку, открываю дверь ванной и плотно прикрываю. Почему я хочу её спрятать, я и сама не знаю. Мне её жалко, наверное. По хорошему, её надо вернуть туда, откуда она пришла. И никто её не хватился? До сих пор? Как она умудрилась всех обмануть и прокрасться ко мне?

Прислушиваюсь. Неужели доктор везёт за собой тележку? В этот момент опускается ручка у входной двери, и в палату входит Маргарита.

- Добрый день! – улыбаются веснушки.

- Мы с вами уже много раз здоровались, - на самом деле я удивлена, что это опять она, а не Артём Викентьевич наконец.

- Я предлагаю вам обед, Лиля, пока Артём Викентьевич не подошёл.

Я смотрю на неё с лёгким подозрением. Куда я попала?

- Скажите, а он вообще существует?

В его пользу говорит только то, что у меня под матрацем лежат стихи его пациентки. Если там стихи, конечно.

- Сегодня суп из брокколи, рыба на пару, гуакамоле. Два кусочка бездрожжевого хлеба. И немного папайи. Её оставили ваши родственники. У нас есть в коридоре холодильник, я позднее покажу.

Про родственников я спрашивать не буду. Вот уж точно, кого я не хочу видеть, так это моих ближайших родственников. Как и они меня, по всей вероятности.

- Хорошо, оставляйте тележку. Я поем и буду ждать доктора. Передайте ему привет.

Она смотрит на меня и молча выходит. Маргарита подчёркнуто избегает лишних разговоров.

Я жду, пока не услышу, что шаги совсем отдалились.

Диана выходит из укрытия. Осматривается, видит тележку.

- Я вспомнила про отель, - говорит и поправляет шляпу на голове. Она часто её поправляет. Наверное, эта шляпа для неё что-то означает или придаёт уверенности, - Моэко. Её, кажется, так звали. Актрису. Она там ест дурианы эти вонючие, а у вас папайя.

- Вы помните, как звали героиню в фильме? Интересно. Это же очень старый фильм.

- Ну и что.

- Увы, у меня нет вторых приборов. Я могла бы вам предложить разделить со мной обед, - я пожимаю плечами в знак сожаления.

- Не желаю ничего есть из её рук, - жёстко и категорически заявляет Диана.

- Чьих рук?

- Конопатой Маргариты. Она - чудовище, - в глазах загораются огоньки ненависти.

- Она что-то сделала, что вам не понравилось?

- Я не могу вам сказать. Это личное. Вот, например, мне она такие журналы не приносит. А я её просила.

- Возьмите мои. Они мне совершенно не нужны.

Как бы Диану вернуть обратно восвояси? Зачем только я её спрятала?

- Вы помните, как дойти до вашей палаты отсюда? Вы на каком этаже? – осторожно спрашиваю новую знакомую.

- Я туда никогда не вернусь. Никогда!

Тут я начинаю волноваться, что мне с ней не справиться. Тащить её волоком, конечно, не вариант. Да и разговаривать с больным человеком, удовольствие сомнительное. Я как-то сразу не сообразила. Я подумала, что она такая же, как я. А сейчас я вижу, что ей в голову могут прийти какие угодно мысли и идеи, и она непредсказуема.

Почему я не спросила Маргариту, есть ли экстренная связь. Должна быть. Я шарю глазами по стене около кровати и вдруг слышу мужской голос:

- Вероника, дорогая! Вот вы где! Как я рад вас видеть! Пойдёмте скорее!

Когда он успел открыть дверь?

Я вижу наконец этого несравненного Артёма Викентьевича. Мы встречаемся глазами, я киваю ему, давая понять, что пусть сначала разберётся с Вероникой-Дианой.

Диана вся сияет.

- Я же сказала, что вернусь только, если Артём Викентьевич сам за мной придёт.

Подхожу к доктору.

- Не волнуйтесь. Я подожду вас. Мне спешить некуда.

Он так по-дружески на меня смотрит… Хотя… работа у него такая.

Глава 8 Без оценок

Съедаю обед, который мне принесла Маргарита. Вкусно всё. У них тут серьёзно. Посмотрим, как с терапией.

Есть мамину и папину папайю или нет? Ем. С ними будет отдельный разговор.

Журналы, конечно, Диана не взяла, забыла сразу, как увидела Артёма Викентьевича. Последние мозги снесло напрочь. Бедная.

Сейчас ей вколят какое-нибудь лекарство, чтобы ничего не хотелось.

Наверное, сегодня утром Диане стало лучше, появился интерес к жизни, и она отправилась гулять. Скорее в мир!

Всё-таки, как она умудрилась пройти по коридорам незамеченной в своей шляпе? Это вообще вещь для фотосессии, ну, или для каких-нибудь английских скачек на стыке прошлых веков. Зачем ей принесли такую вещь в больницу? У неё ещё что-нибудь такое есть, не удивлюсь. Припрятано «у друзей», как стихи под моим матрацем.

Странно, но мне здесь становится немного веселее. Комп нельзя, согласна как бы, но телек надо попросить. И книжки. И тетрадку с ручкой. Ложусь на кровать лицом к стене. На всё про всё у меня неделя, чтобы отсюда свалить. Я так решила.

Открываю глаза. Чувствую, что на меня кто-то смотрит. Может, Диана вернулась? Поворачиваю голову в сторону палаты.

- Лиля, вспоминайте, какая была первая просьба Кира? - слышу я голос. Это Артём Викентьевич. Сразу узнала. Он сказал «Кира»? Сажусь на кровати.

Он передо мной на стуле. В белом халате. Проницательные узковатые серо-голубые глаза. Напоминает какого-то французского актёра. Вот кого?

- Вы знаете про Кира? Ах, родители, конечно. Какая просьба? – что за вопрос такой? - А, да, была небольшая просьба. Подправить ландшафт зелёной крыши. Пентхаус. Довольно большой и высоко.

- Подправить или сделать заново?

- Да, я сделала заново. Там всё было неграмотно, а самое главное, некрасиво и немодно. Мне не сложно. Я как раз тогда сидела с ногой. В гипсе, в смысле.

- И вы сделали дизайн бесплатно. Я правильно понимаю?

- Да. Мы уже подружились. Он сказал, что это для его шефа, где он работает.

- Работает? По ночам? – спрашивает и изображает невероятное удивление.

- Почему?

- Мне так показалось. Я слышал, вы беседовали с ним каждый день по несколько часов. Сложно беседовать на работе. Времени обычно на такое не хватает.

- Это его проблемы.

Да, почему-то я об этом не подумала.

- Мы с ним переписывались. Я не знаю ни его голоса, ни его внешности.

- Вас это ни разу не смутило?

- Только под самый конец. И я очень об этом жалею.

- О чём?

- Что нарушила нашу идиллию и наше общение, попытавшись поменять условия. Реальный мир меня связывает по рукам и ногам, мне в нём тесно, и меня могут считать ненормальной только потому, что я не принимаю их нормальность. Зачем мне нужен этот биопатогенный придурок, когда есть другой чистый из чистого мира.

- Это очень устаревшая философия, Лиля! Там такие же законы и такие же страсти и пороки, там та же планета и те же люди, там даже землю уже продают, разве что не храпят по ночам. Вы же с Киром не раз ссорились, верно?

- Считал меня эгоисткой. Я поэтому и сделала ему крышу. Проект то есть.

- Но этого оказалось недостаточно, верно?

Я смотрю на Артёма Викентьевича и удивляюсь, как так получается, что ему удаётся меня разговорить. Человек, которого я вообще не знаю. Сколько ему лет? Чуть за тридцать, скорее всего. Резвый такой и самоуверенный.

- Вам письмо, - достаю из-под матраца конверт Дианы.

- Спасибо, - берёт и кладёт в карман халата. - Вы знаете от кого?

- Мы не будем обсуждать других пациентов, договорились?

- Вот не знаю только, нормально это или нет, когда к тебе в палату заходит больной человек, а я понятия не имею, как вызвать помощь. Даже никто не удосужился объяснить и показать кнопку вызова, - мне не нравится его тон, и я огрызаюсь.

- Они перед вами. Целых две. Одна у кровати, другая в ванной комнате. Точно такая же – ярко синяя кнопка.

- И всё же надо было показать.

- Сколько раз вы ловили Кира на лжи? Давайте поговорим лучше об этом. Без оценок, просто вспомним факты. Первые два раза, например.

Наверное, он хочет мне доказать, что Кир плохой.

Я знаю одно – чем послушнее я буду, тем скорее я отсюда свалю. И мне вернут компьютер.

- Говорил, что купался в озере Танганьика, в Северо-Восточной Африке. А не знал, солёная там вода или пресная. И не знал, что там полно бегемотов. Он там не был, короче, я быстро его раскусила.

- Вы ему об этом сказали?

- Потом, когда наврал второй раз. Но это его не остановило. Он давал мне эмоции, я же не собиралась строить с ним жизнь. Он просто наполнял меня эмоциями.

- Подумайте об этом, Лиля. Что это такое – просто наполнять чью-то жизнь эмоциями. Очень важный момент. Договорились? А сейчас я приглашаю вас в спортзал. Вас там ждёт тренер. Маргарита покажет.

Спортзал? Когда я вообще была в спортзале последний раз?

- А треники какие-нибудь? У меня же с собой ничего нет.

- Маргарита решит эту проблему. - Мы закончили? – я теряюсь. Как-то всё быстро и неожиданно.

- Со мной да. Но впереди спортзал и домашка. То, что я вас попросил подумать, - мило улыбается, - какие эмоции для вас были самыми ценными.

Всем, наверное, так улыбается.

- Рад был познакомиться, Лиля! Завтра у нас важный рабочий день.

Встаёт. Высокий, спортивный, не доктор, а загляденье. Этого ещё не хватало. Я сначала как-то его не разглядела, больше смотрела на Диану.

Глава 9 Ёлка

Снег опять валил, но в этот раз не крупными хлопьями, а густо и меленько. Точнее, даже не валил, а сыпался. Артём накинул капюшон, Лена тоже. У неё была очень симпатичная шубка из голубой норки, отделанная орнаментом в стиле культур Крайнего севера. Шли из Дома музыки, с концерта. Саундтреки к мультфильмам Диснея с органом. Это Лена придумала сходить на свой День рождения на концерт. Орган, полёт, сказки, Король-Лев. Она уже не знала, что бы такого придумать. Чувствовала, что их отношения подходили к концу. Жалко, но неизбежно. Два коротеньких, мигом пролетевших года. Она так к нему и не переехала. Надо было быть понастойчивее, никуда бы не делся. Испугалась. Духу не хватило.

Сегодня он, конечно, пришёл, согласился на концерт, а сейчас они шли в ресторан, где будут старые друзья, но она уже была не уверена, позовёт он её после ресторана к себе или скажет, что завтра очень много работы, и ему надо выспаться.

- Кто будет в ресторане? Ты много народу позвала? – спросил, как спрашивают просто знакомого человека, практически безучастно.

- Да обычная наша компания, все свои. Человек шесть и мы, - мы или не мы уже. Лучше не в ресторан, а в бар у дома или вообще к себе на кухню, где в холодильнике всегда что-нибудь найдётся выпить. Не до веселья было вообще.

Ей совершенно не хотелось никого приглашать, ей хотелось, чтобы после концерта они встретили день рождения просто вдвоём у него дома, в его красивой современной квартире с видом на Москва-реку.

Артём подарил ей парфюм, который она любила, и перевёл денег на карту со словами: «С Днём рождения! Всего тебе самого доброго!» Вот это её и сбило с ног. Такие слова можно написать кому угодно. Он больше не называл её Ёлкой, как раньше, или даже Ёлочкой. Хотя, ей эта кличка и не нравилась. Но в глубине души всё-таки нравилась.

В ресторане гости весело разговаривали, в вазах стояли цветы, на столе куча подарков, все хвалили кухню – только Артём был суховат и задумчив. Да, он ускользал. Может, у него кто-то появился на работе в этой огромной больнице? Сколько там докториц разных, медсестёр, пациенток. С пациентками он зарёкся иметь личку, это сразу поставило бы крест на его профессии. Значит, докторица.

У них с Артёмом было мало общего. Она работала в офисе торговой фирмы в маркетинге. Звёзд особых не хватала, постоянно билась за место под солнцем, отстаивала своё право на независимость, с шефом не спала. Но всё стало надоедать, перспектив не было, чтобы отдаться с концами работе, а и Артём охладел.

Сегодня вот исполнилось тридцать три. Не девочка, хоть и выглядела молодо. Пора бы в ЗАГС, если честно.

Они познакомились на солнечном турецком берегу, на пляже пятизвёздочного отеля. Она попала туда случайно, шеф отдал горящую путёвку предназначенную не ей, а его заму, которая неожиданно заболела. Повезло.

Лена и оглянуться не успела, как оказалась у Артёма в номере на большой кровати. А что ещё делать в отпуске? Оба из Москвы, он доктор.

Но нет, как-то всё не пылко, не сногсшибательно. Что она есть для него, что её нет. Да и одна ли она у него всё это время? Три года уже, как развёлся. Привык, наверное, уже сам. Особенно, как переехал в новую квартиру.

- Давай я помогу тебе с цветами и подарками, а то ты сама не справишься, - заботливо и доброжелательно предложил свои услуги Артём, когда праздник подошёл к концу.

- Спасибо…

Ну, вот оно и происходит. Он хочет ей помочь погрузить подарки в такси и отправить на все четыре стороны. Деликатно и молча. И никакого приглашения к себе. Лена не стала спрашивать, почему они не проведут эту ночь вместе. Она и так знала, что устроила сегодня себе прощальный вечер с Решетовым. Глаза были на мокром месте.

Наверное, мы не подходили друг другу сексуально. Подсознательно как-то не подходили. Флюиды разные и так далее. Она так себя успокаивала.

Ноябрь кончился, декабрь и январь тоже. Февраль подходил к середине. Артём звонил только один раз – поздравил с Новым годом. Лена не стала разговаривать. Просто грубо написала ему «Утрись!». Так не расстаются. Так расстаются трусы, а не психотерапевты.

Но только Решетову было всё равно, что о нём думала Лена Зайцева. Он никогда ей ничего не обещал и в любви не признавался. Потому что там и не пахло любовью. Какая это любовь, если о человеке можно не вспоминать вообще, пока он сам не позвонит. Или утром хочется, чтобы её не было. Прилепилась с Белека мёртвой хваткой. Не надо было её баловать, оплачивать СПА, покупать шмотки. И возомнила о себе то, чего и у самой-то не было. Она тоже его не любила, она просто хотела хорошо устроиться с порядочным человеком. Ещё странно, что этот курортный роман имел хоть какое-то продолжение.

Это была хорошая идея сходить в Дом музыки. Ему понравился концерт. Только вместе Лены на соседнем кресле он предпочёл бы кого-нибудь другого. Кого? Он поймал себя на мысли, что впервые за долгое время задаёт себе этот вопрос.

Ну, не чувствовать же себя виноватым, что нет любви.

Марину вот он любил когда-то. Готов был свернуть горы, ставил её желания выше своих, слышал каждое её слово. Но она растоптала всё до последней травинки и посыпала солью, как землю Карфагена.

Артём стоял перед окном, смотря на огни города. Так смотрят на рыбок в аквариуме, думая о своём. Новая пациентка подозрительно сговорчиво себя вела. Не задумала ли чего. Труднее всего объяснить проблему в незаметном и на первый взгляд безобидном, построенном на обыкновенных человеческих взаимоотношениях.

Глава 10 Дом-сфера

На довольно большом и практически пустом письменном столе, если не считать лэптоп, стоит букет калл в красивой, из толстого хрусталя, массивной вазе. Сама элегантность. Я замечаю, что любуюсь цветами, просто наслаждаюсь ими. Со мной такого давно не было.

- Мне повторить вопрос? – спрашивает Решетов.

А он эстет.

- Что? Да. Повторите, пожалуйста, - ничего себе, как я засмотрелась.

- Автокатастрофа, в которую вы попали, случайна?

Вот как он до этого додумался? Самое противное - мне не хочется ему врать. По двум причинам: первая - враньё оборачивается путаницей, и вторая - что-то в нём такое есть, в этом Артёме Викентьевиче, скрытая сила, закамуфлированная спокойным негромким голосом и лёгким прищуром.

Если уж совсем по чесноку, он немного мне проясняет картину. По-своему, но проясняет. Хотя пока он, скорее, мне враг, чем друг. Я знаю, на что способна маман. О чем он с ней договорился? То есть она с ним. Догадаться бы. По другому и быть не может.

- Нет, автокатастрофа не случайна.

- В чём её неслучайность?

- Она могла бы решить кучу проблем, если бы…

- Если бы был другой финал?

- Ну, да… - всё-таки он вытаскивает это мерзкое склизкое животное, сидящее у меня внутри, - родители бы наконец развелись. Они давно хотят, но не могут этого сделать из-за меня. Маму мучают какие-то предрассудки, а отец сделает так, как она скажет.

- Возможно. Но это не основная причина, верно?

- Нет. Не основная.

Сейчас уже четвёртая сессия с доктором. Третья была вчера. На ней он говорил со мной об эмоциях и о моей энергии. И что отобрать её очень просто, надо всего лишь разорвать поток, который течёт от головы к кончикам пальцев ног и обратно. Сделать затор или поменять скорость. А как этого добиться? Вывести на то эмоциональное состояние, которое нужно. Кому ? Вампиру. Энергетическому вампиру. Другими словами: очаровать и отвергнуть. И готово. Поток нарушен. Я нервничаю.

Вчера Решетов к этому вёл разговор. К тому, что я подсела на энергетического вампира, который назвал себя Киром. И кормила его каждый день с десертом. И скорее всего, он меня уже отработал. То есть очаровал и отверг.

Я не спала всю прошлую ночь.

- Основная причина катастрофы – Игорь, - говорю, потому что иначе он не отстанет.

- Кто это?

- Родители опять хотели выдать меня замуж. Теперь вот за Игоря. Архитектор, в разводе, с ребёнком. Я за это и зацепилась, что он уже с ребёнком и не будет ко мне приставать с детьми. Ему понравились мои работы, я ещё студенткой много чего наделала в Подмосковье, сады разные, участки, парк.

- Вы любите свою профессию?

- Да, но мне нужен отдых и перерывы. Я утомляюсь, если думаю только в одном направлении.

- Игорю понравились ваши работы?

- Да. Он начал строить планы о совместных проектах. Только не подумал о том, что невесте он совершенно не нравится, как мужчина. Запах. Я не переносила его запах. Как бы он не мылся и не душился. А в постели я готова была прикрепить прищепку от белья себе на нос. Пару раз я потерпела, но представить себе, что всю жизнь я буду так терпеть, э, нет. Может, он питался как-то экзотически, не знаю. Даже сейчас, когда вспоминаю этот запах… Короче, тем воскресеньем мы собрались в доме у его приятеля, тоже архитектора.

- За городом?

- Да. У этого приятеля был такой круглый дом, знаете? Дом-сфера. Очень прикольный. Игорь застукал меня с ним, а тот вместо того, чтобы меня поддержать, сказал, что я конченная нимфоманка. Что мне оставалось делать? Добежала до машины и рванула прочь.

- Почему он назвал вас нимфоманкой?

- Трус и тряпка. Я очень разволновалась тогда. Знаете… я думаю, ой! – меня вдруг осеняет, - я думаю, доктор, что эта половая доминанта, которую мне все приписывают, это наследственная штука.

- Вы имеете в виду вашу мать?

- Ну, конечно. Ведь так бывает?

- То есть вы признаете за собой некоторые особенности?

- Кир, был единственным мужчиной, которому я была верна несколько месяцев, но не только физически, но и ментально.

- Что вы имеете в виду, «верна физически»? Вы же с ним никогда не только не встречались, но и не виделись даже в сети?

- Мне с ним было интересно, он заставлял меня… - нет, я не собираюсь рассказывать этому доктору вообще всё.

- Заставлял что? Почему вы не хотите продолжать?

- Не сегодня. Мне очень понравилось в спортзале. Там интересные снаряды для реабилитации. Новая информация, а я это люблю. И тренер отличный. Я раньше занималась спортивной гимнастикой. Целых три года. Я и сейчас могу сесть на шпагат.

- Ценно, - улыбается Артём Викентьевич. Лучше бы он этого не делал, потому что в его улыбке я вижу скрытые за семью печатями похоть и желание. Мне нравится, когда мужчина не показывает виду, что мысленно уже раздел тебя сто раз и засунул свой раскалённый член тебе в рот. Заодно вспоминаю Диану.

Мне кажется, люди, которые живут вместе, как муж и жена, столько не разговаривают с друг другом, сколько я разговариваю с психотерапевтом. Целых два часа подряд. И я не могу провести границу между сеансом и беседой. У меня всё превращается в общение с мужчиной, который, я знаю, сделает всё, чтобы это общение осталось чисто рабочим. Необычное ощущение.

- Хорошо. Завтра мы продолжим, - он открывает лэптоп и что-то там печатает, два слова каких-то, -. И вы мне расскажете всё, что сегодня не хотите рассказывать. А я за это дам вам бонус.

Как ему объяснить, что самый главный бонус – это найти Кира. Я хочу его увидеть. Даже если Кир старый дед. Но он не старый, просто взрослый, наверное.

- Бонус – это очень заманчиво. Что же это может быть? Вы прямо как моя мама, - говорю и нагло смотрю ему в глаза, - Кстати, она вам никакой бонус не обещала? Она щедрая.

- Жду вас завтра, Лиля, сразу после одиннадцати, - он даже встаёт с кресла, так хочется, чтобы я побыстрее ушла.

Глава 11 Кресло

Как он оказался в мебельном магазине, даже не заметил. Шёл от супервизора и переваривал ещё раз то, о чём говорили, то есть случай с Лилей. Артёму хотелось убедиться, что он на правильном пути, и ситуация требовала решительных мер.

Ноги сами принесли в магазин, который был по дороге к метро. Он опять был без машины. Артёму захотелось посмотреть на что-то уютное, красивое, неожиданное… ах, да! Давно решил купить себе новое кресло домой, а его по интернету не купишь, потому что надо в него сесть и посидеть хотя бы несколько минут.

Остановился. Увидел отдалённо похожее на то, что хотел.

- Посидеть можно? – спросил продавщицу, сорокалетнюю, немного располневшую красавицу, с малиновыми губами в пол лица, и кивнул в сторону кресла.

- Можно, но только не спать, - она не ответила, а тявкнула.

Артём немного встряхнулся от своих мыслей. Нормально так работают.

- А что, спят? – уточнил на всякий случай, так как закрались сомнения, что не понял.

Продавщица смерила его взглядом, оценивая внешность по давно отработанной шкале, – покупатель или гуляющий бездельник, которого к дорогой мягкой мебели лучше не подпускать. Но Артём прошёл тест безоговорочно – хватило портфеля и ботинок.

- Южная Корея, электропривод, может работать на батарейках, натуральная кожа, цвет только такой, - выпалили она на одном дыхании, наблюдая за лицом посетителя, есть интерес или нет.

Артём молчал, не показывая никаких эмоций.

- Анатомическая конструкция, вращение на 360 градусов.

- А вы банковые карточки принимаете? – спросил Артём и убил её наповал.

Этого она точно не ожидала. Она сжала свои живописные губы, немного наклонила голову набок, но решила промолчать. Видимо, сильно пожалела, что на работе, а то бы ответила.

Решетов бросил взгляд на её бейджик: Эльфина. Подумал, если ей сорок, то мамаше где-то шестьдесят с небольшим. Странное имя для ребёнка, рождённого в советское время. Или красавица его сама придумала, чтобы казаться не такой, как все.

- Брать будете? – Эльфина не сдавалась. Как будто речь шла о килограмме слив.

- Сначала пустите посидеть, - улыбнулся Артём.

Деваться ей было некуда.

Смешно сказать, но в кресле сразу захотелось расслабиться, закрыть глаза и да, вздремнуть. Невероятно удобное, которое можно было подстраивать под себя до бесконечности. Даже круче, чем в дорогом авто. Доктор Решетов закрыл глаза и мысленно углубился в решение проблем по работе, коих в голове роилось предостаточно.

На нём сейчас было целое отделение, восемнадцать пациентов, ожидавших его мудрых умозаключений, но думать хотелось о Лиле. Он видел её диким прекрасным зверьком с блестящей шерсткой, который запутался в силках и бьётся вырваться на волю. Силки расставил по лесу он - хитрый опытный охотник. Это его лес, и это он решает, кого отпустить, а кого нет. А зверёк, вроде, притих и смирился, но мысли его только о том, чтобы бежать свободно по белому снежному полю, нырять в сугробы и радоваться ослепительному морозному солнцу.

В общей сложности Лиля сделала четыре крупных проекта за четыре месяца, не взяв за работу ни копейки. Причём, если бы результат не нравился или не соответствовал стандартам, Кир свернул бы общение после первого раза. Артём впервые сталкивался с таким… чем? Гипнозом? Программированием? Зомбированием? По сути, завуалированным рабством каким-то. А Лиля, несчастная обманутая жертва, готова была делать ещё и ещё, ничего не требуя взамен, - только общения. Интересно, он хотя бы говорил «спасибо» за очередной заказ, или просто «норм – получил, сделай небольшой перерыв – денёк, другой. Хорошая девочка.»

И почему он так внезапно исчезает после просьбы встретиться? Не было подходящего человека, которого можно было послать вместо себя и которому можно было доверять? Или чего-то испугался? Например, того, что Лиля стала зависимой, стала хуже работать и наконец заявила о своих правах?

Скорее всего, испугался, что встреча в реале могла всё разрушить, снять пелену с глаз, да она могла и просто разочароваться в мужчине, увидев его в жизни и поговорив с ним. Человек пока ещё не просто сознание, он ещё и живёт со своим телом, пусть несовершенным биороботом, но отделаться от него и остаться живым, пока не может. А тело реагирует на тело, это всегда надо учитывать. Улыбка не нравится – и всё. А ещё она вон на запахи реагирует.

Кир предпочёл исчезнуть и оставить вопрос повисшим в воздухе. Законсервировал клиента. Ни да ни нет, чтобы эмоции и впечатления остались теми же. Образ не запятнан. При случае, есть шанс всё расконсервировать и начать по новой.

Может быть, он ей что-то обещал, нащупал её мечту, которую она должна была отработать? Чего только не бывает в этом мире!

- Молодой человек! Я вас предупреждала, - над ним чуть ли не склонилась Эльфина, как из какого-то зазеркалья.

Артём широко открыл глаза.

- Заверните!

- Что? Кресло? – она уставилась на него в лёгком недоумении.

- Да. Оформляйте. Желательно новое. У вас есть новое на складе точно такое же?

- Есть, все кресла одинаковые, к сожалению, только одного цвета, - она помедлила, подумав, что мужик немного не в себе, - Цена вас устроит? Вот ценник.

Артём и так его уже заметил и все посчитал.

- Доставку завтра сможете?

- Сможем. Главное, чтобы кто-нибудь был дома, а то, знаете, бывает, что некому принимать товар.

- Я позабочусь. Только вечером, после восьми.

- Пройдёмте, пожалуйста, к моему компьютеру, - она заметно повеселела и начала вбивать адрес, - я бы вам посоветовала купить сразу два кресла, знаете ли.

- Оригинальный совет, но я пока куплю одно, - Артём достал портмоне и вытащил банковую карточку.

Глава 12 Тропа Смерти

Завтракаю. Уже привыкла к их изысканному меню. Сегодня киноа с авокадо и четыре перепелиных яйца. Ещё маленькая ржаная булочка со сливочным маслом. Потом стаканчик с насыпанными туда витаминами и какими-то аминокислотами и минералами. Пью безропотно. Доверяю Артёму Викентьевичу. Пусть и купленная, но забота. Повезло его жене, если он женат, следит, наверное, за её кислотно-щелочным балансом. А он вообще женат? В голову такое не приходило раньше. Хоро-о-оший вопрос, как говорил наш препод по ботанике по прозвищу Тыч, сокращённо от «тычинка».

Заканчиваю с завтраком и иду в ванную комнату. Не больница, а санаторий какой-то. Полотенца просто прелесть. Интересно, сколько маман отвалила за больничку? Она на всё была готова, лишь бы я в Турцию с ними не увязалась. Вот если бы они в Китае работали, то я бы рискнула.

И сразу бы поехала в горы Хуаньшань, там запредельно красиво и таинственно необычно. Место силы и мистической энергии. Обиталище Богов. Всегда тянет в такие места.

Гранитные скалы, разноцветные озёра, бесконечные лесенки и, конечно, Тропа Смерти. Представляю, как я буду дрожать от страха. Вообще, идти по тропе, которая представляет собой три скреплённые между собой доски, проложенные по отвесной скале без перилл, - жуть что. Выверт всех мозгов, сплошной понос и трясучка. Держаться можно только за верёвочки, вбитые в скалу по ходу движения. Ползёшь такой, обливаешься потом, в штанах сыренько, а навстречу тебе ползёт очумелый от страха китаец, который тоже испытывает характер и ставит труднодостижимые цели. Вам надо разойтись и не упасть. Главное, не упасть. Иначе ты проиграл всё. Понятное дело.

Впервые захотелось не просто умыться и кремом намазать лицо, а прям вспоминаю про пудру и румяна. Сама себе удивляюсь. Смотрюсь внимательно в зеркало. Бледная и круги под глазами.

- Лиля, простите, - слышу Маргариту и оборачиваюсь, - я вам принесла одежду. Артём Викентьевич просил быть готовой через полчаса.

- Какую одежду? Быть готовой для чего? – смотрю на стопку, оставленную на стуле. Вижу свою одежду: пуховик, кашемировый спортивный костюм, шарф, шапку белую, внизу ботинки на шнурках. Так… Значит, мои милые родители меня сюда с чемоданом привезли.

- А где вообще хранятся мои вещи, Маргарита, не раскроете секрет? И сколько их, чтобы я знала.

- Не волнуйтесь за сохранность, всё под моим контролем. Да, и вот ещё браслет, - она открывает коробочку и достаёт пластиковый браслет.

- А, это чтобы собачка не потерялась, поняла, - говорю, а самой интересно, что меня ждёт, куда меня поведут и с кем. Протягиваю руку.

- Я зайду за вами через двадцать пять минут, - говорит и уходит.

Одеваюсь. Безропотно и быстро. Он же мне бонус обещал. Но я его ещё не отработала, этот бонус. Или он придумал что-то другое?

А перчатки забыли. Всё, готова. Слышу шаги. Открывается дверь, и передо мной стоит Артём Викентьевич, одетый на улицу.

- У нас с вами сегодня прогулка. Пойдёмте! – говорит своим обычным голосом.

- Это что, бонус авансом? – смотрю на доктора с удивлением. Ничё такой. В уличной одежде особенно.

- Мы просто продолжаем с вами работать. Вы хотите одного, а мне хотелось бы, чтобы вы сами захотели другого. Пока вы мне не докажете обратное. Нам надо, чтобы две сферы пересеклись, - он открывает дверь палаты, и я выхожу в коридор.

Когда он заговорил про сферы, я сразу вспомнила белую картину в своей комнате в родительской квартире. Захотелось к компу. Но Кира там всё равно нет.

- Я всего-то хочу найти Кира и не вижу в этом ничего преступного или достойного психотерапии. Зачем мне всё это?

- Лиля, не начинайте. Мы же договорились.

Мы до чего только не договорились. Я написала ему три основных качества Кира: авторитарность, бесцеремонность и лицемерие. Кир так подает себя миру, а какой он на самом деле, мне трудно судить, да и не надо. Мне было интересно с таким, неудобным для других, нарушавшим чужие границы. Он был откровенным антигероем, чего в жизни не бывает. А я делала из себя девочку паиньку, которой тоже не являюсь.

Мы подходим к лифту, там стоят люди, и Артём Викентьевич замолкает. Судя по тому, что я вижу – больница огромная. В лифте тоже едем молча.

Я знаю, куда он клонит. Делает из меня жертву вампира. Говорит, что я в кризисе, потому что этой самой жертве перекрыли возможность отдавать энергию, и она мечется в поисках облегчения, готовая на любые унижения. Какие унижения он имеет в виду? Я же не ищу какого-то тирана -алкоголика, чтобы к нему вернуться. Или? Он путает меня, этот Артём Викентьевич.

Выходим на улицу и идём к стоянке. Сегодня снег не идёт, светит солнце. Он быстро находит свою машину на спецстоянке для докторов. У него красный внедорожник. Садимся, я спереди, не в такси же. Трогаем.

- Почему вы не говорите, куда мы едем? Я не против подышать воздухом, но это, как минимум, неприлично, я же не собачка, - спрашиваю на всякий случай. Уже привыкла, что ответа или не будет, или он будет формальным, типа, «всё нормально». Браслет ещё этот на руке.

- Мы едем загород. Так что приготовьтесь на час пути.

- Какой ещё загород?

- Мне кажется, вам понравится, и это немного вас растормошит, - поворачивает ко мне голову.

Я смотрю на него - белоснежные зубы, двухдневная щетина, прищур - и опять вспоминаю влюблённую Диану. Она точно попалась.

Глава 13 Облака

Артём периодически поглядывал на Лилин профиль и ловил себя на мысли, что чем больше он на него смотрит, тем интереснее. Что значит «интереснее», когда мужик смотрит на профиль молодой девушки и чуть ли не забывает, что он вообще-то за рулём. Это уже не «интереснее», а нечто другое. Но Артём ни в чём не признавался даже самому себе.

Хорошо, что есть светофоры, и можно периодически смотреть спокойно.

- Вы мне так и не ответили, Лиля, - сказал Артём, когда они выехали за МКАД, - В вашей жизни была хотя бы одна любовь или кто-то, кого всё-таки можно поставить на этот пьедестал? В школе, например, в институте. Вы уходите от ответа, и это нам мешает двигаться.

- Нет, на этом пьедестале никого не было никогда. Я вовсе не ухожу от ответа. А вот куда мы двигаемся, я не понимаю. Явно не туда, куда мне хотелось бы.

- Никогда не встречал ни разу не влюбившуюся девушку.

- Вы же знаете, Артём Викентьевич, я влюблялась. Просто не надолго. А потом я перестала считать это влюблённостью. Получалась какая-то бессмыслица, которая держалась только на сексе. Но сколько секс сам по себе может удержать?

- Сколько?

- Недолго. Я спрашивала себя, зачем мне нужен этот чужой человек, выросший иногда в другом городе, ничего обо мне на знающий, как и я о нём, с претензией на мою постель. Чем он заслужил это право? Чем он лучше другого такого же симпатичного и умного? Почему я должна раскрывать ему свою душу? – она замолчала.

Артём не стал продолжать. По краям дороги уже красовались высокие деревья в зимнем убранстве, как говорится, и настроение становилось ровнее и чуть умиротворённее. Город остался позади, а вместе с ним и беготня, и куча дел, которые не дают покоя.

- Может, это не совсем нормально? Так думать. Миллионы чужих людей находят друг друга, даже из разных стран. Что-то их объединяет.

- Ну, таинства любви – вечная загадка. Это же не только химические процессы в организме благодаря работе эндокринной системы и половых желёз. Надеюсь, вы с этим согласны?

- Согласна, но только потому, что я верю в искусство и в то, что любовь существует у стариков.

- А родственные связи вы не рассматриваете? Дети – родители, как вам?

- Это не про меня. Не про моих родителей и меня, точнее.

- У вас не было с ними душевной близости? Почему вы так категоричны? Я же встречался с вашей мамой. Она произвела вполне нормальное впечатление, какое и должна произвести мать, когда тревожится о своем ребёнке. Она беспокоилась.

- Ну, вы хоть и психотерапевт, но свою мать я знаю лучше, чем кто-нибудь другой. Как и отца. Всю жизнь я только и слышала, куда бы меня сбагрить, чтобы они могли куда-то там уехать. Чувствовать себя свободными, другими словами.

- Это свойственно молодым родителям, вы не исключение.

- Отец всегда называл меня «дорогая». Просто «дорогая». Кто дорогая, не важно. Дорогая одна на двоих – и на маму и на меня.

Лина замолчала и отвернулась, то есть повернула немного голову в сторону пассажирского стекла. Профиль стало не видно.

- Мне всё равно, куда вы меня везёте, Артём Викентьевич, хочу только спросить – долго ещё?

- Осталось совсем ничего.

Деревья закончились, и по обе стороны дороги простирались бескрайние заснеженные поля. Артём повернул вправо. На указателе было написано: «Скайклуб ОБЛАКА».

Лиля больше не стала ничего спрашивать. Она любила делать так, как от неё не ожидают. Доктор наверняка приготовил ответ про этот клуб, а она не спросила.

Въехали на территорию, огороженную сплошным высоким забором.

«Добро пожаловать в самый современный парашютный аэродром страны ОБЛАКА», - гласила вывеска у входа в административное здание.

Всё вокруг и правда выглядело современным, и везде весели вывески: «Школа пилотов», «Тренировочные корпуса. 1-3», «Администрация», «Гостиница», ещё что-то. Чуть дальше ангары для самолётов.

- Это моё место отдыха, - сказал Артём, когда остановил машину.

- Вы хотите, чтобы я прыгала с парашюта? – немного разволновавшись спросила Лиля. Откуда ей знать, что у него на уме.

- Вовсе нет. Это на ваше усмотрение. Я не настаиваю. Тем более, вы наверняка новичок.

- Да, новичок.

Они вышли из машины и пошли к зданию с вывеской «Ресторан».

Лиле не нравилось, что она не очень ориентировалась в том, зачем они сюда приехали, и что ей предстоит. Ну, не просто же так надо было пилить так далеко.

Ресторан был оформлен в виде панорамной фотографии. Создавалось впечатление, что ты сидишь в кабине самолёта, который летит, и тебе открывается обзор на все 360 градусов. Это были какие-то зелёные горы, равнины и с одной стороны море. Прикольно.

Они прошли к столикам. За одним из них сидела девушка в спортивной одежде.

«Наверное, прыгает с парашютом, - подумала Лиля, - и он хочет меня зачем-то с ней познакомить.»

Она взглянула на девушку ещё раз и остановилась, как вкопанная. Такого совпадения не могло случиться. Слишком экзотическое место, чтобы они встретились случайно. Сколько они не виделись? Год, не больше. Лиля взглянула на доктора. Он смотрел на неё точно также, как несколько секунд назад.

Девушка приветливо улыбалась.

Ничего другого не оставалось, как подойти и по меньшей мере поздороваться.