Доктор звёздного флота

Глава 1

* * *

— АГАТА —

Тяжёлый взгляд начальства ничего хорошего не предвещал.

— Громова, я тебя не отпускаю, — раздражённо повторил главврач, кивая на моё тщательно составленное заявление.

Сжала руки в кулаки, мысленно сосчитала до пяти.

— Константин Леонидович, я вас ещё полгода назад предупреждала, что намерена отправиться на МКС. Вчера мою кандидатуру утвердили. И я всё решила. Вы не переубедите меня.

— Ты явно умом тронулась, — зло выдохнул мужчина и пальцем двинул моё заявление обратно ко мне. — Зачем тебе становиться жалкой ассистенткой психа Загорского, когда тебя в скором времени степень ждёт? Агата, ты у него на побегушках будешь, ты это понимаешь? Ты блестящий хирург и добровольно летишь к человеку, с которым будешь на вторых ролях, даже на третьих!

Главврач не на шутку разошёлся. Он рывком поднялся с места, кресло откатилось назад и ударилось о стену. Мужчина подошёл к окну, поправил белый халат и заложил руки за спину.

Вздохнул, покачал головой и проговорил устало:

— Не отпущу, Агата. Скажи, где мне тебе замену найти? Таких золотых рук нет ни у кого, ты понимаешь?

Тоже поднялась с места и уверено передвинула заявление об увольнении на середину стола начальства.

— Я всё прекрасно понимаю, Константин Леонидович, но так нужно, поверьте, — произнесла ровным тоном.

Он обернулся и спросил:

— Почему ты так стремишься к Загорскому? Что ты там надеешься найти? Исследования и разработки тебе можем устроить и на Земле.

Покачала головой, коротко улыбнулась и произнесла:

— Север обладает нужными для меня знаниями. Он нужен мне… в одном деле.

— Ты про свой проект? — вскинул он брови. — Агата, ты точно умом тронулась. Тот, кто лишится конечностей, не сможет обзавестись новыми. Только протезы. Наша медицина и технологии сделали огромный шаг вперёд. Блажь всё это, ничего более. Забудь о своей затее и живи здесь и сейчас.

Скрипнула зубами, усилием воли подавила рождающееся раздражение.

— Вы вправе так думать, Константин Леонидович, — произнесла сухо. — Но Загорский, как и я, считает по-другому.

Главврач рывком провёл рукой по седым, но густым волосам, поджал губы и зло выдохнул:

— Агата, чёрт тебя возьми! Этот псих только за год сменил четыре ассистента! Четыре, Агата! Ты представляешь, сколько денег было потрачено на доставку и спуск этих «героев»? Но не это главное, ты читала интервью с ними?

— Читала.

— Ну? — потряс он руками. — Теперь эти несчастные живут с расшатанной психикой и нервным расстройством! Тебе не хватает экстрима и сильных эмоций?

Не думаю, что меня может что-то поразить сильнее, чем умершие пациенты на моём столе.

Увы, но у каждого хирурга имеется своё личное кладбище.

— Уверена, я справлюсь, — произнесла равнодушно.

Он покачал головой.

— Агата, как врач Север Загорский бесспорно гений, но сам он не отличается добрым нравом. Это жесткий, ядовитый тип. Даже бесчеловечный.

— Вы только что процитировали бывшего ассистента Загорского, — заметила невозмутимо.

Он махнула на меня рукой.

— Агата, я всегда восхищался твоим ледяным спокойствием даже в самых безнадёжных ситуациях. А о твоём упрямстве можно книгу написать, — проговорил он с улыбкой. И добавил уже с горечью: — Сейчас я ненавижу твою непробиваемую броню и неуступчивость.

— У каждого свои недостатки, — заметила философски.

Так, пора завершать этот бессмысленный разговор об одном и том же. Демонстративно посмотрела на часы и сказала:

— У меня через двадцать минут операция. Я пойду.

— Иди, — сказал главврач и опустился в кресло.

— Надеюсь, что ты действительно знаешь, что делаешь, — голос начальства был пронизан разочарованием и сожалением.

Тяжело ему меня отпускать, но придётся.

У двери остановилась, взялась за ручку и, не оборачиваясь, сказала:

— Последние полгода я натаскивала Дмитриеву и Кольского. Они справятся без меня. Можете смело на них положиться.

Он не отвечал, не комментировал. Но напряжённое молчание главврача было красноречивее любых слов.

Всё-таки обернулась и, встретившись с ясным, но грустным взглядом Константина Леонидовича, добавила:

— Как и положено, я отработаю две недели. Выложусь на двести процентов.

Он усмехнулся, кивнул и сказал:

— Ты талантливый хирург, Агата. Тебя будет сложно заменить.

Улыбнулась в ответ, покачала головой и прошептала:

— Незаменимых не существует.

И покинула кабинет начальства.

* * *

Любой хирург за всю свою жизнь убивает людей больше, чем военнослужащий в горячей точке.

Глава 2

* * *

— АГАТА —

Я всё-таки вернулась домой, а не зарулила в злачное заведение. Приняла душ и буквально вырубилась, едва моя голова коснулась подушки. Вот что значит, стресс.

А на следующее утро в спортзале…

— Агата! Ты спятила?! — театрально воскликнула моя младшая сестрёнка Александрит, когда я ей рассказала о своём окончательном решении улететь на МКС.

Она ещё и руками потрясла над головой, выражая наивысшую степень возмущения моим выбором.

Да, наши родители назвали нас в честь минералов. Вот такие они затейники. Мама – геммолог, она знает о минералах и драгоценных камнях больше, чем кто-либо другой, а папа – ювелир.

Я демонстративно закатила глаза, и устало произнесла:

— Ты уже не первая, кто сомневается в моей разумности. И спасибо, сестрёнка, что поддержала меня.

Лекси тут же сменила гнев на милость и, утерев полотенцем пот с лица, сказала:

— Агата, просто об этом Севере много нехороших слухов ходит. Не зря он сидит на космической станции и на Землю не возвращается. Какие-то странные и страшные опыты проводит… Да все знают, что он – псих!

Сегодня меня всё бесит. И все бесят. Даже моя младшая сестрёнка вот прямо сейчас бесить начала.

Тряхнула головой и со всей силы вмазала кулаком по боксёрской груше, потом взглянула на Лекси и с усмешкой произнесла:

— Знаешь, если бы наше общество состояло только из среднестатистических, нормальных и правильных людей, не было бы никакого прогресса. Мы бы так и продолжали жить в пещерах и добывать еду палкой.

Александрит скривилась и показала мне язык.

— Да, все гении психи. И да, они одержимы навязчивыми идеями, но только они двигают мир вперёд, — добавила я.

— Сестрёнка, ты меня пугаешь, — фыркнула Лекси и, сделав страшные глаза, спросила: — Только не говори, что тоже хочешь изменить мир?

— Изменить? Не-е-ет, — рассмеялась я. — А вот дать кое-что новое и важное – да.

Сестра фыркнула и проговорила:

— Ладно, так и быть, я поддержу твой выбор. Но как маме с папой скажешь?

— Никак, — пожала я плечами. — Эту миссию я намерена возложить на тебя.

Она замерла, посмотрела на меня в упор и выдохнула:

— Вот же гадство! Агата, они меня живьём сожрут!

Я развела руками.

— Не сожрут. Пожурят немного и только. Тем более, ты же психолог. Найдёшь нужные слова…

— Я сексолог, — поправила она меня и рассмеялась. Я улыбнулась ей. Это наша шутка с самого начала карьеры Лекси.

Потом Александрит покачала головой и сдалась. Она знала, что ей эту сногсшибательную новость родители простят, мне точно нет. Поэтому сестрёнку я и позвала на утреннюю тренировку.

— И когда ты улетаешь в космос? — спросила она уже серьёзным тоном.

— Через три недели.

Сестра снова уставилась на меня как на сумасшедшую.

— Так скоро? — прошептала она в ужасе. — Но… а как же подготовка, то да сё?

Я широко ей улыбнулась, подвигала бровями и сказала:

— Когда я ездила в отпуск, то ездила не на отдых, а на проверку и обучение. Здоровье у меня отменное. Мои умения, навыки и знания в космосе только приветствуются. Короче, меня внесли в списки. Я ждала подтверждения. Или отказа.

— Вот ты тихушница, Агата, — возмутилась Лекси. — И ни слова мне не сказала! Хоть бы намекнула.

— Не могла. Вдруг бы меня не утвердили?

Она длинно вздохнула и проворчала:

— Не представляю, как ты, хирург международного уровня будешь ассистенткой какого-то психа и хама? Это тебе должны подчиняться, а не ты.

— Ничего, переживу. Мне главное показать ему свой проект, чтобы он указал на неточности или ошибки. Север Загорский гений, Лекси. Этого у него не отнять.

— Потому его и держат подальше от людей? — усмехнулась сестрёнка, но наткнувшись на мой недовольный взгляд, проговорила: — Ладно, проехали. Лети в свой космос и дай Северу отменного жару.

Александрит ударила грушу и добавила:

— Ну, или в морду дай, если хамить будет.

Усмехнулась и несильно толкнула сестру в плечо со словами:

— Лекси, я лечу навести с ним мосты, а не ссориться и выяснять, у кого яйца круче и кто умнее.

— Ты круче и умнее, — серьёзно произнесла сестрёнка. — Это бесспорно, Агата. И не говори, ничего, поняла?

— Молчу, — вздохнула я.

— Так, надоело мне молотить по груше, пошли в бассейн лучше, а? — позвала она меня.

— Решила меня утопить, чтобы я не полетела?

— Нет, решила, что тебе нужно хорошо поплавать, а то на МКС когда придётся? Там, поди, и помыться негде. И перекусить нормально не получится. Говорят на станции сомнительной свежести яства стоят огромных денег. Как думаешь, человечество потом за твой проект компенсирует тебе твои неудобства и затраты?

Глава 3

* * *

— АГАТА —

Каким прекрасным было настроение, таким же кардинально ужасным его сделали сотрудники космопорта.

Увы, но без скандала не обошлось.

На зоне досмотра докопались до моего багажа.

— Откройте сумку, — попросил меня инспектор по досмотру, совсем ещё молодой мужчина, даже усы едва проклюнулись.

Уверена, он тут практику проходит и из кожи вон лезет, пытается выделиться и показать себя и свои таланты. Но почему именно на мне?

Вздохнула, пожала плечами и открыла сумку.

Другой инспектор спокойно пропускал остальных людей. А мне «повезло», да.

Демонстративно взглянула на время, потому как парень осматривал содержимое моей сумки так тщательно и досконально, будто был уверен, что найдёт водородную бомбу.

Он достал мой профессиональный чемоданчик с инструментами, открыть его не удалось. Ещё бы, он открывается только отпечатком моего пальца.

— Откройте, — потребовал инспектор.

И я с совершенно невозмутимым выражением на лице, словно он обратился к кирпичу, открыла чемоданчик.

Он вылупился на мои инструменты и указал на них пальцев с радостным воплем:

— Колюще-режущие предметы запрещены!

Я вздёрнула брови и тоном очень злого доктора произнесла:

— Уважаемый, я врач. Хирург. Мне можно. Список моего багажа был утверждён вашим начальством. Можете проверить. Вы ведь видели моё имя, у вас должно быть отмечено. Посмотрите внимательно. Громова Агата Дмитриевна.

Он прошёлся по мне сканирующим взглядом и без спешки с демонстративной ленцой уткнулся в монитор консоли.

— Нет. Никаких отметок нет, — заявил он с ухмылкой. — Вам нужно оставить мясницкий ящик здесь. Можете арендовать и оплатить ячейку. Заберёте, когда вернётесь на Землю.

Меня не устраивал этот ответ.

— Минуточку, — начала сердиться я. — Не может такого быть. Это ошибка. Ваша или системы. Я не могу оставить свои инструменты. Позовите своё начальство. Сейчас же.

Инспектор изобразил на лице то, чем сидят и нехотя проговорил:

— Сейчас.

Нажал на кнопку под консолью и махнул на меня рукой, чтобы отошла в сторону и ждала, когда подойдёт тот, кто поставить меня на место. Так думал этот инспектор-стажёр.

Я угадала, что он практикуется, потому что увидела табличку, где чёрным по белому сказано, что передо мной стажёр.

— В чём дело? — поинтересовался сурового вида дядька, когда подошёл к горе-инспектору.

Дядька имел рост чуть больше двух метров. Лысый.

Напоминал огромный шкаф. Здоровый, сильный, в форме служащего космопорта и весь обвешан оружием, как ёлка гирляндами.

Выражение лица сообщало всем и сразу: «Не подходи! Убью!»

— Вот, — кивнул на меня стажёр. — Пытается пронести колюще-режущие предметы. Не желает следовать инструкциям. Говорит, что особенная.

Ничего подобного. Я не говорила, что особенная. Хотя… вполне интересная характеристика моей скромной персоны.

Мужчина взглядом провёл оценку моего багажа. Потом посмотрел на меня, одарил тяжёлым взглядом зверя.

Наверное, мужчина думал, что я сейчас буду объясняться, оправдываться и, соглашусь со всем, да ещё пропищу, что прямо сейчас избавлюсь от своего любимого чемоданчика с инструментами, которые сделаны под заказ, специально для моей руки! Ага, разбежалась.

Я спокойно встретила взгляд светло-серых глаз матёрого мужика и мельком из-за ворота его рубашки увидела кое-что на его шее.

Это были ожоги. И ожоги не от пожара, а от взрыва.

Военный. Участвовал в боях? Увы, в космосе носится много пиратов. Подпольных космодромов по миру и по пальцам не сосчитать. Да и на Земле хватает пиратства.

Что ж, с военными проще. Они ненавидят хаос. Понимают чёткие и доступные команды.

— Вы не можете пронести этот груз на борт челнока, — суровым тоном произнёс этот военный шкаф.

— Могу, — ответила с ледяным спокойствием. — Я лечу на МКС. Личный багаж, как и экипаж, был тщательно согласован с вашим начальством.

Мужик нахмурил брови с массивными надбровными дугами, склонился над консолью стажёра, что-то там нажал, смахнул, прочитал и проговорил:

— Громова Агата. Хирург.

— Всё верно.

— Про багаж сказано, что вы провозите личные вещи. Об этих… ножах и пилах нет ни слова. Оставьте инструменты в ячейке, после возвращения заберёте.

— Я точно так ей и сказал, — радостно сообщил стажёр этому амбалу.

Ненавижу скандалить.

— Интересно, во сколько обойдётся компании, обслуживающей и запускающей шаттлы в космос, задержка вылета из-за одного скромного хирурга, которой по ошибке сотрудников не позволили пройти с личными вещами?

Глава 4

* * *

— АГАТА —

Вселенная. Космос.

Во время тренировок нам постоянно твердили, что космос – опасное место. Независимо от того, где ты находишься – в шаттле, на космическом корабле или на космической станции, материя вселенной знает тысячу и один способ как тебя убить. Проявишь глупость, лень, невежество, невнимательность, ребячество и ты можешь стать трупом.

Хотя если верить статистике шанс погибнуть в космосе практически равен нулю. Правда, есть одно «но». Реальная опасность всегда исходит от людей. Вот кто главный ключ к вселенскому злу.

Замкнутое пространство с людьми – это вам не просто так. Вот, где кроется реальная опасность.

Хоть и есть у каждого человека на станции своя изолированная комната, ты всё равно не сможешь сбежать куда-то дальше неё. Не прыгнешь по первой своей прихоти и со психу в открытый космос, чтобы сбросить напряжение и гнев.

А сколько Загорский находится на МКС? Да почти два года.

Мне кажется, нормальный человек давно бы уже поехал кукухой. Но Север явно ненормальный. Типичный шизоид с манией величия и маниакальным желанием достичь поставленной цели.

Интересно, что же там за исследования он проводит?

Знаю, что меня заставят подписать миллион бумажек, где я соглашусь не разглашать никакие данные из того, что узнаю, увижу, услышу. Иначе секир-башка. Но я и не из болтливых.

Главное, чтобы Север Демидович нашёл минутку времени просмотреть моё исследование и дал бы своё резюме, а самое главное – дал бы подсказку и поделился своими знаниями. А я знаю, что он знает. Точно знает.

Интересно, получится ли у меня найти к нему подход с первого раза или придётся изучать слабые места Загорского?

Но выбора уже нет. Мы сейчас полетим на станцию. Прибудем туда и не сбежать с МКС по первой прихоти.

Меня ждёт много работы.

И много проблем. Чувствую это пятой точкой.

Наконец, мой первый полёт в космос начинался…

* * *

Пятнадцатиминутная готовность.

Пятиминутная готовность.

— Всем внимание! Пять минут до старта!

— Есть пять минут до старта!

…

— Проверка герметичности завершена.

— Есть проверка герметичности завершена.

…

— Проверка всех систем. Все системы в норме.

— Есть все системы в норме.

…

Минутная готовность.

— Ключ на старт!

— Есть ключ на старт!

…

— Протяжка один!

— Есть протяжка один!

…

— Ключ на дренаж!

— Есть ключ на дренаж!

…

— Продувка!

— Есть продувка!

…

— Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Ноль. Пуск!

— Понял вас, запускаю подачу топлива в двигатели! Предварительная, промежуточная, главная…

…

— Старт!

— Поехали!

— Есть подъём!

В этот момент началась сильная вибрация и тряска. Это шаттл оторвался от Земли и начался его разгон.

В этот момент я начала чувствовать, как мой вес возрастает с каждой секундой. Я начала испытывать усиленное давление на грудную клетку. Оно затрудняло моё дыхание. Чтобы вдохнуть мне приходилось прикладывать достаточно существенные усилия.

Сердце билось со скоростью полёта шаттла.

Страшно?

Да просто пипец.

Ещё и Шар решила брызнуть масла в огонь:

— Агата, а ты в курсе, что подъём шаттла, корабля, любой ракеты с людьми – это самый опасный момент в их жизни? Чёрт знает, что может произойти…

— Ну ты и злюка, — зафыркали на неё мужчины.

— Шарлотта, а ты в курсе, что излишне болтливые люди имеют реальный шанс остаться без зубов и языка, — произнесла совершенно спокойным тоном.

Мужчины в голос заржали. Шар скривилась и показала всем язык.

Хоть небольшая разрядка в опасный момент.

Внешне я была спокойна, а внутри обмирала от страха. Хотя вот много раз была на подобных тренировках. Но одно дело тренировка.

Совсем другое, когда ты знаешь, что сидишь на топливе тринитрамиде, который при любых самых малюсеньких утечках может взорваться к чёртовой матери.

Но нас всегда заверяют, что всё безопасно. Всё предусмотрено.

А как можно быть уверенным в стопроцентной безопасности, когда существуют миллион и сто одна внештатная ситуация, которые могут возникнуть? И всё, хана. Бобик сдох.

Глава 5

* * *

— АГАТА —

Вдруг вспомнила строку из статьи, которую зачитывала в ординаторской медсестра. Согласно проведённому всемирному опросу, идеальное мужское тело в глазах женщины выглядит так: широкие плечи, высокий рост, узкие бёдра – сочетание, которое делает мужское тело привлекательным и желанным.

Определённо, Север Загорский, а это был именно он, на бейдже рассмотрела имя, соответствовал данным параметрам.

Север был худощав, жилист и однозначно физически очень силён. А выражение лица не соответствовало ему как учёному, скорее он походил на преступника. Правильные и высокомерные черты лица подчёркивали твёрдость, упрямство, несокрушимость и сложность характера.

Всего на миг затаила дыхание.

Не сразу осознала, что внезапно и в высшей степени я заинтересовалась этим мужчиной.

Скорее даже по-другому нужно сказать. По какой-то непонятной причине этот волевой, жёсткий взгляд и вся аура неприязни Загорского меня вдруг очаровала.

Я что, ненормальная?

Внимательней присмотрелась к мужчине.

Его волосы были цвета шоколадной меди и небрежно зачёсаны назад. Несколько прядей тронула седина, что совершенно не портило мужчину, даже наоборот.

Лицо небрито. Но трёхдневная щетина ему определённо шла.

Чувственные губы сурово поджаты.

Глаза, в которые я уставилась, вовсе не казались глазами безумца. Глаза Севера были живыми, а взгляд вполне человеческий, только крайне недовольный, и в этом взгляде я прочитала вызов, даже гнев.

Глаза у Загорского были нереально яркие и необычного бирюзового цвета. Истинное отражение бесподобной природной красоты.

Бирюзовые глаза можно встретить крайне редко. Такая окраска радужки получается путём смешивания синего, зелёного и коричневого пигмента.

Север Загорский не был красавцем в общепризнанном смысле, но он притягателен своей суровостью, которая не была напускной и буквально считывалась на уровне флюидов.

Определённо, этот мужчина следует своему пути исключительно на собственных условиях. Рамки, запреты, правила, любые условности для него пустой звук.

Мурашки пробежали по моему телу.

Передо мной стоял не просто мужчина. Не просто человек. Север – сильная личность. Несокрушимый. Титан в мире науке. Гений. И он знает об этом.

В руках он держал планшет и, судя по характерному треску, гаджет вот-вот прекратит своё существование.

Взгляд Севера буквально впился в моё лицо.

— Громова? — поинтересовался он, глядя на меня.

Голос мне понравился. Хороший голос – ровный, уверенный, низкий.

Мой искусственный интеллект Эй может начинать завидовать.

— Да, это я, — ответила тоже ровным и уверенным тоном. Подошла к мужчине и протянула руку для пожатия.

Он посмотрел на протянутую ладонь таким взглядом, будто я ему предложила потрогать ядовитую сколопёндру. Это как минимум.

Снова он посмотрел на меня, скривил красивые губы и произнёс:

— Можешь возвращаться на Землю. Я распоряжусь, чтобы следующим спуском тебя вернули туда, откуда откопали. Ты мне не подходишь.

Развернулся и ушёл. Скрылся за первым же поворотом.

— Вот так да-а-а… — протянула Шарлотта.

А я не могла найти слов, даже мыслей не находилось правильных, чтобы дать оценку произошедшему.

Какое-то хамло просто так с порога дало оценку моему профессионализму?

Он не понимает, что берега попутал?

По каким критериям этот гад судит, кто ему подходит, а кто нет? Я что, мать его, рожей не вышла?!

Сукин сын.

— Агата, сочувст… — начали говорить остальные.

Я лишь дёрнула плечом, отмахнулась и решительно направилась за этим уродом. Я сейчас ему скажу, как я ему не подхожу. Запомнит меня и вовек не забудет.

За спиной раздались удивлённые и обеспокоенные голоса, но мне сейчас море по колено.

Задел гад. Сильно задел.

Я не для этого летела в космос, чтобы мне прямо на пороге указали на выход.

* * *

Догнала Загорского.

— Север Демидович! — рявкнула на всю силу лёгких.

Мужчина остановился и резко обернулся. Увидел меня и скривил губы.

— Вам указать, где выход? — поинтересовался с издевкой.

Подошла максимально близко, специально нарушая личные границы мужчины.

Посмотрела в его фантастические глаза и мысленно сплюнула. Всё очарование как отрезало.

Сейчас я видела перед собой излишне самоуверенного мужика, который отчего-то вдруг возомнил себя незаменимым, самым-самым главным, хотя тут на МКС он не главный. Он просто сотрудник, как и все остальные.

Глава 6

* * *

— АГАТА —

У нашего с Лекси деда по маминой линии была присказка, которую он нам с сестрой всегда говорил, когда мне или сестрёнке приходилось туго в жизни, или нас настигало разочарование – от людей, ситуаций и прочего.

Он говорил: «Всё проходит. И это тоже пройдёт».

Как же он был прав.

Это был потрясающий человек. Авторитет для меня и Лекси.

Давно я не вспоминала деда и его слова.

И только сейчас спустя много лет они всплыли в моей голове. Я словно услышала его добрый мудрый голос рядом: «Всё проходит, Агата. И это тоже пройдёт».

Глядя на самоуверенного, наглого Севера Загорского, поняла, что эти слова для меня сейчас как якорь. Я вцепилась в них мёртвой хваткой. Повторила про себя много-много раз.

Север уже собрался уйти. На его губах играла победная улыбка.

Но я не позволю этому человеку разрушить мой замысел. Мой проект – это не прихоть. Не амбиция. И не мечта, чтобы войти в историю. Это… просто новая жизнь. Для всех людей. Для новых поколений. Это, чёрт возьми, новое будущее.

И ради этого можно и гордыню чуточку придушить, пусть умолкнет.

Повела плечами, сбрасывая напряжение, улыбнулась во все тридцать два зуба, сконцентрировала внимание на мужчине. И его улыбка стала увядать, потому как он понял, что… он этот бой… проиграл. Тут должна быть жирная точка.

Опустилась на колени и, глядя на Загорского специально восторженным взглядом, улыбаясь, как последняя кретинка, жизнерадостно произнесла:

— Уважаемый Север Демидович! На протяжении всей работы с вами я буду вашей верной, услужливой и выполняющей любые ваши приказы ассистенткой!

А вот когда получу своё, Север, верну тебе все долги. Сполна. Память у меня великолепная.

Мужчина медленно и лениво обошёл меня, стоящую на коленях. Потом навис надо мной, глядя при этом с какой-то глухой яростью. И вдруг взял себя за пальцы правой руки и начал... тянуть кожу...

Я не сразу поняла, что он такое творит? С кончиков пальцев стягивает кожу?

А когда до меня дошло… Ох…

Нигде данной информации о Загорском нет. Ни в одном интервью с его бывшими помощниками, ни в его биографии.

Скорее всего, он эту особенность не афиширует. Как же ему удалось сохранить в тайне столь существенную деталь?

Он стянул с кисти руки «кожу». Точнее, это была перчатка, имитирующая человеческую кожу. Один в один как настоящая кожа, с первого взгляда и не отличить.

Он протянул мне руку без перчатки.

Протез.

Он хотел, чтобы я приняла его руку.

Неужели он думал, что я сейчас испугаюсь?

Взяла протянутую механическую ладонь и скривилась, когда Север нарочито сильно сжал мои пальцы и дёрнул на себя, поднимая с колен.

Когда поднялась, то уставилась на его руку.

Интересно, у него полностью отсутствует рука или же только кисть?

Перевернула кисть.

Загорский наблюдал за мной. А я вчиталась в мелкую надпись на внутренней стороне его мизинца.

— Это же механическая рука из углеродного волокна! Это самая последняя и новейшая разработка! — выпалила восторженно.

— Да ты что?! — с сарказмом произнес Север и отпустил мою ладонь.

С совершенно каменным лицом начал обратно надевать перчатку, которая тут же принимала плавные формы кисти, делая её совершенно неотличимой от настоящей руки. Даже ногти, морщинки, линии... Всё как настоящее. Я только читала о «живой» перчатке. Это ведь только разработка Загорского и судя по всему, успешная.

Интересно, когда он планирует отдать разработку в массовое производство?

— Насколько мне известно, данная модель оснащена сверхчувствительностью, — начала издалека. Решила сначала уточнить про протез. — С этой рукой возможна мелкая моторика? Протез реагирует на касание, прикосновение и имеет обратную связь, это так?

— Да, рука отлично управляется нейронами, — сухо произнёс Север.

— Здорово, — кивнула я. — А ваша перчатка? Она...

Но я не успела договорить.

— Загорский! Я так и знал, что ты снова взялся за своё — издеваешься над новенькой, — услышала за спиной очень приятный мужской голос, который был полон недовольства.

Обернулась и встретилась взглядом с…

Боже мой! Кто это?

Кажется, это самый главный на МКС. Судя по мундиру, сам адмирал. Да он просто Аполлон во плоти!

Позади адмирала шёл Олег Романович, мой консультант и гид по станции, как он мне себя представил.

Я впилась взглядом в главного.

На вид ему было не больше сорока лет — два метра ростом, даже чуть выше Загорского, накачанный, сильный. У него была идеальная кожа лица, гладко и чисто выбрита.

Глава 7

* * *

— АГАТА —

Я увидела, что на станции есть всё, что душе угодно, да ещё в многообразии стилей: шикарный бар в стиле арт-деко; ресторан с буржуазным шиком; коридоры, холлы и зоны отдыха в стилях хай-тек; интерактивная библиотека в классическом стиле.

Олег сказал, что тут есть и обсерватория с потрясающим зимним садом; смотровая площадка; огромные отсеки с запасами еды, воды, запчастями, шаттлами; имеется и аварийный отсек со спасательными капсулами.

— А ещё есть бассейн, спортзал со всеми снарядами и тренажёрами, теннисный корт, боулинг, кинотеатр, караоке… — перечислял Олег.

— Кинотеатр? Караоке? — удивилась не на шутку и поинтересовалась на полном серьёзе: — Слушайте, а когда вы все работаете?

Он расплылся в весёлой улыбке и сказал:

— Агата Дмитриевна, вы не думайте, что мы здесь сутками напролёт развлекаемся. На МКС служат профессионалы, на станции нет случайных людей. Каждый выкладывается на все сто процентов. Некоторые из нас находятся на МКС годами. Чтобы кукухой не поехать, нужны обыденные вещи. Нужно… Как бы это сказать?

— Нужно расслабляться, сбрасывать стресс и напряжение, — закончила за Олега.

— Да, всё верно. В вашей каюте, как и у остальных членов МКС имеется расписание разных мероприятий. Не всегда можно попасть в тот же бассейн, когда вот просто захотелось. Яркий тому пример – это ваш непосредственный начальник Загорский. Он ненавидит, когда кто-то собирается плавать вместе с ним или заниматься в тренажёрке, когда он там или заранее «забил» определённое время, или уже там.

Олег нервно хохотнул и добавил:

— Вот для Севера Демидовича и составлено отдельное расписание, и все мы подстраиваемся под него. Вы увидите свободные даты для индивидуальных посещений или групповых, с теми, кто не против вместе заниматься, плавать и проводить время в кинозале, или в караоке. Конечно же, адмирал и капитаны тоже предпочитают какие-то вещи делать отдельно от остальных или только своим узким кругом. Спортзал, караоке, рестораны, а мы, простые смертные с ними не пересекаемся и…

— Погодите, Олег, вы хотите сказать, что на МКС распространено социальное неравенство? — оборвала его, удивлённая его рассказом.

Он улыбнулся и покачал головой.

— Нет, что вы.

Почесал подбородок, пожал плечами и произнёс:

— Просто это как-то само собой разумеющееся, что начальство предпочитает отдыхать и сбрасывать напряжение не в обществе подчинённых. Вот вы, Агата, ведущий хирург клиники ведь соблюдали субординацию с вышестоящим начальством? И к вам медсёстры и младшие врачи, наверное, относились с почтением? Элементарный пример, вы обедали, наверное, не вместе со всеми, а за отдельными столами, так?

Подняла руки и сказала:

— Можешь не продолжать, я всё поняла. Всё естественно и логично.

— Нет, иногда мы устраиваем какие-то совместные мероприятия, тогда вся команда МКС в сборе и мы все вместе тусим. Но это бывает крайне редко. За мою двухлетнюю службу было всего один раз. Отмечали мы… эээ… кхм…

Он тут же длинно вздохнул и сказал:

— Впрочем, это неважно.

— Отчего же? Мне очень интересно. Я с удовольствием послушаю.

— Простите, не могу рассказать. Когда адмирал решит, что вам можно всё знать, тогда и расскажу. Или кто-то другой расскажет.

Так, он меня вконец заинтриговал.

Что происходит на МКС?

Многозначительно посмотрела на Олега, тоже издала длинный вздох и произнесла:

— Хорошо, пытать вас не стану.

— Благодарю, — улыбнулся он мне чуть виновато. Потом спохватился и добавил: — Но самое интересное место на всей МКС – это её сердце. Туда обязательно нужно сходить. Я попрошу техников, чтобы дали знать, как будет перезагрузка, устрою вам наглядную экскурсию в сердце МКС.

— Что это значит? Сердце – это гравитация, защита? Насколько знаю, гравитация здесь функционирует благодаря искусственному магнитному полю.

— Верно-верно. Вот раньше как было? У наших предков МКС работала под защитой земной магнитосферы, и её орбита находилась в пределах атмосферы, пусть и сильно разреженной, но оказывающей хоть и минимальную, но защиту. А на случай сильных вспышек космонавтам приходилось укрываться в отсеке с улучшенной изоляцией. В общем, очень неудобно. Сейчас станция находится очень далеко от Земли, и мы не попадаем под защиту магнитосферы планеты.

Кажется, это любимая тема Олега. Вон как у него глазки заблестели, энтузиазм зашкаливает, и чувствую, об искусственной гравитации он может говорить часами.

Это конечно всё очень интересно и познавательно, но меня больше волнует, что за тайны скрываются на МКС?

— …наша мини-магнитосфера сочетает в себе магнитное поле с плазменным барьером, контролируемым этим самым полем… — вещал Олег. Я его уже слушала вполуха и скорее мечтала добраться до пункта назначения.

Наконец, капсула остановилась и приятный женский голос оповестил:

— Вы прибыли.

Глава 8

* * *

— АГАТА —

— Где зверь?

— ЧП?

В один голос воскликнули мужчины и умолкли, глядя мне за спину.

— Муа-а-а-у-а-у-а-а-фр… — раздалось за мной жалобно.

Медленно обернулась и обомлела.

Драный кошак уселся недалеко от нас. Принял несчастно-горестное выражение своей мордочки. Усы встопорщил. Пушистым хвостом обвил лапки. Чуть подёргивал ушками. И мимишными глазками уставился на нашу троицу.

Оскар по нему рыдает горючими слезами.

От бешеного и злого зверя не осталось и следа.

— Этот что ли жуткий зверь? — рассмеялись мужчины. — Это питомец Шарлотты Стоун. Тенегейская кошка. Гавана её зовут. Она разумная, между прочим…

Наблюдая за моим каменеющим выражением лица, другой локтём толкнул напарника и он умолк.

Я нахмурила брови, вновь посмотрела, оказывается на кошку, а не на кота и перевела взгляд на мужчин.

— Тенегейская кошка? — переспросила их. — Впервые слышу об этой породе. И как это она «разумная»? Она обыкновенное животное семейства кошачьих и…

Эта представительница кошачьих довольно недвусмысленно зашипела, явно намекая, что не потерпит обзывательств по типу «животного».

— Слушайте, вы ведь новенькая, да? — заволновались мужчины.

— Как раз с Шарлоттой Стоун прибыла на станцию. Успела познакомиться со своим шефом Севером Демидовичем Загорским, а потом обнаружила вот это… эту кошку в своей каюте.

— О-о-о… Ассистентка Загорского, — переглянулись мужчины и усмехнулись. — Сочувствуем.

— Угу. Я уже поняла, что здесь буду часто слышать слово «сочувствую», — произнесла с кривой усмешкой. — Кстати, вы на общее собрание идёте? Можно с вами?

— Да, конечно. Вы извините, но мы не вправе рассказывать о жизни и работе на МКС новоприбывшим. Вот подпишите все доки, что даст вам адмирал, тогда и поговорим, — с виноватым видом проговорил мужчина.

Пожала плечами. Правила есть правила. Я потерплю, подожду, а потом буду со всех высасывать информацию. Уж слишком любопытные дела творятся на МКС.

— Не вопрос, — ответила им и взглянула на их комбинезоны. Не увидела имён. Или на МКС никто не носит бейджи?

— Кстати, моё имя Руслан Русланович Зелёный. Можно просто Руслан. Или Рус. Или Зелёный. И давай на «ты»? — представился русоволосый молодой мужчина и сверкнул улыбкой, даже подмигнул. — Астроботаник я.

Он протянул мне руку, и я её пожала. Рукопожатие вышло крепким, горячим. У Руслана хорошая рука, надёжная.

— Ох, класс, — улыбнулась ему. — Фамилия соответствует твоему роду деятельности. Очень приятно, а я Громова Агата Дмитриевна. Можно обращаться по имени – Агата и тоже на «ты». Я хирург обширного профиля. Ну а сейчас ассистент Загорского.

— Здорово, что хирург. И жаль, что ты теперь на побегушках у мерзкого типа Загорского, — сказал второй мой новый знакомый.

Его волосы были того редкого платинового оттенка, который любят блондинки. Они казались лёгкими и мягкими как пух. Светлые, почти белые ресницы, брови, ясные голубые глаза и розовощёкое лицо. Но не альбинос. Норвежец? Исландец?

— Я Арнольд. Можно просто Арни. Я планетолог. Прости, но фамилию не назову, всё равно её никто не может с первого раза повторить. Про запомнить вообще молчу.

Мы с ним тоже обменялись рукопожатием. И у Арни была крепкая рука. И мою руку она задержал в своей чуть дольше положенного. Не стала на этот момент обращать внимания.

— Эй, я теперь обязана услышать твою фамилию. Вдруг я редкий человек, который повторит и запомнит с первого раза.

Руслан похлопал Арни по плечу, издал короткий смешок и сказал:

— Давай, дружище, удиви нашего нового хирурга.

Арнольд пожевал нижнюю губу, кивнул и произнёс медленно, чуть ли не по слогам:

— Арнольд… Снайшахайедльсуйёкюдль.

Я даже про кота забыла. Про Загорского тоже.

— Вот это да-а-а, — выдала с откровенным удивлением. — Прости Арни, но твоя фамилия – просто машина для убийства языка!

Мужчины рассмеялись.

— Ты молодец, Агата, что не стала повторять. Не могу слышать, когда коверкают моё имя, — сказал Арни и тоже подмигнул мне. Кстати, у нас нет фамилий. Имя, отчество и название места рождения.

— Исландец, — сказала с улыбкой. Значит угадала.

— Верно. Так, мы опаздываем… — спохватился Руслан.

И как раз в этот момент по громкоговорителям раздался голос адмирала. Он оповещал всех о сборе в общем холле через десять минут.

— Хм. Дал чуть больше времени, — хмыкнул Арни. — Идём, Агата.

Кошка увязалась за нами.

— Ничего, что эта дама с нами? — кивнула на кошку.

— Не-а, — улыбнулся Руслан. — Она полноценный член команды МКС. Ужасно умная. И хитрая. Да, зверюга?

Глава 9

* * *

— АГАТА —

Едва моя подпись оказалась на документах, помещение взорвалось аплодисментами и поздравлениями.

Меня приняли на МКС. Это был последний этап. Теперь в этом нет сомнений.

— Что ж, теперь вы полноценный член команды станции, — с улыбкой произнёс адмирал, протянул мне руку и добавил: — Поздравляю.

Пожала его руку и тоже улыбнулась, поинтересовалась:

— Теперь-то могу узнать, что здесь происходит?

— О-о-о, нужно для истории запечатлеть лицо Агаты Громовой, когда она всё узнает! — воскликнул Руслан. — Микса! Сделай снимки Агаты Громовой!

— Микса – это наша главная ИИ, — пояснила мне Шарлотта. — От слова МКС…

— Я поняла, — остановила поток слов Шарлотты. Вот же болтушка. Впилась взглядом в адмирала, он кивнул, хлопнул в ладоши и призвал всех к порядку: — Тишина!

Вроде и громкости не добавлял, но как прикрикнул-то. Сразу понятно становится, что он командир. Главный, ответственный и самый лучший. А ещё очень симпатичный, что уж тут греха таить.

Когда все угомонились, адмирал Браун стал серьёзным и, глядя на меня пристально, отслеживая любую мою малейшую реакцию, осторожно заговорил:

— На спутнике Юпитера, Ганимед мы нашли жизнь. Она относительно примитивна. Можно сказать, что разумные жители Ганимеда сейчас проходят эпоху мезолита. Мы изучаем спутник вместе со всем его населением, растительным миром, океаном.

Адмирал умолк. Остальные тоже молчали. Ждали мою реакцию.

Я повернулась к Шарлотте и кивнула на её кошку.

— Гавана с Ганимеда?

— Да, — прошептала Шар настороженно. — Она моя с момента как родилась.

Кошка дёрнула ушами и пошевелила усами. Ей, по-моему, вообще было всё равно, что о ней думают какие-то там люди.

Почесала кончик носа, потёрла подбородок и произнесла:

— Неожиданно. Даже не знаю, как реагировать. И думаю, может, зря я узнала об этом?

Постучала пальцем по договору о неразглашении и добавила, глядя на хмурые лица:

— Может, воспользоваться стиранием памяти?

Да-а-а, такие вытянутые, разочарованные и обескураженные лица нужно обязательно запечатлеть для истории.

Потом я улыбнулась и весело сказала:

— Надеюсь, Микса успела наделать снимков с вашими лицами. Вы бы себя видели. Что я, дура, что ли отказываться от уникальной возможности соприкоснуться с новым миром? Это же потрясающе!

Все разом выдохнули и начали смеяться.

Адмирал покачал головой и сказал:

— Хирург с чувством юмора – это однозначно сила.

— Главное, чтобы она в экстремальный момент не задумала пошутить, — проворчал Арнольд.

— Да ладно вам, это же круто, что Агата с нами! — рассмеялась Шар.

Наше веселье прервало хмурое и едкое:

— Какое разочарование. Она всё-таки подписала.

Мы все обернулись, и я уставилась на Севера Загорского.

Он был хмур, недоволен и снова решил не обременять себя соблюдением правил хорошего тона.

— Агата теперь полноценный член МКС. И ты удивишься, Север, но у неё с командой много общего. Например, она открыта новому и…

Загорский перебил адмирала резким высказыванием:

— У вас всех есть одно объединяющее вас качество – вы все идиоты.

Кто-то возмущённо, но тихо послал Севера на все три великих буквы. Кто-то пожелал ему пламенной любви со всеми его пробирками и микроскопами.

Я промолчала, но была удостоена многозначительного взгляда Севера и крайне ненавистного.

Адмирал не успел ответить Загорскому. Тот просто развернулся и покинул холл.

— Неприятная личность, — вздохнула Шарлотта. — Агата, у тебя сегодня день открытий. Идём, покажем тебе воочию все наши научные открытия и разработки.

* * *

Шарлотта отпустила свою кошку и вплотную взяла надо мной шефство. Она решила лично показать, по её словам святую святых станции – место, где представлены все образцы Ганимеда.

Мы сели в капсулу и теперь я узнала, куда ведут чёрные указатели.

— Это запретная зона, — пояснила Шар. — Сюда можно только тем, у кого спецпропуска. Как у меня. Адмирал на тебя дал разовое разрешение туда провести и всё показать. Охрана там уже в курсе.

— А после? — поинтересовалась. — Мне выдадут пропуск?

Шарлотта усмехнулась и ответила немного едко:

— Это будет зависеть от твоего непосредственного начальника Севера Загорского. Думаю, он будет делать тебе нервы. И вообще, он считает, что мы делаем всё неправильно.

— Почему?

— Потому что в этом отсеке ты увидишь не только растения, животных, насекомых, образцы пород и так далее, но и самих аборигенов Ганимеда.

Я нахмурилась и сказала:

Глава 10

* * *

— АГАТА —

Мужчина выглядел… впечатляюще.

Высокий. Его рост чуть больше двух метров. Два двадцать или два пятнадцать. А я ростом метр семьдесят пять.

Та девушка из первого «аквариума» одного со мной роста.

— Мужчины ганимедцы все такие высокие? — спросила Шарлотту.

— В основном, — улыбнулась она.

Мужчина был стройным, но определённо очень сильным.

Жилистый.

Как известно жилистые парни, особенно натренированные, куда более выносливые, да и вообще более энергичные, чем накаченные.

Весь рельеф его мышц был как на ладони.

Одет он в исполосованные брюки. Рубаха скомкана и брошена в углу «аквариума». Явно он так показывал своё отношение к людям.

На тыльной стороне ладоней ганимедца тоже присутствовала биоиллюмистенция и у мужчины я её смогла лучше рассмотреть.

Это были линии, круги, какие-то необычные знаки.

Как же это всё интересно.

— Кстати, пока не забыла. Кое-что важное об этой расе. Ты будешь в шоке, — с пылом зашептала Шарлотта.

Посмотрела на неё с любопытством, усмехнулась и сказала:

— Давай, Шар, жги. Удиви ещё больше, чтобы сегодня мне снились другие миры и какие-нибудь монстры.

Она широко улыбнулась, подвигала бровями и произнесла:

— Вот про монстров точно сказано. Значит так, у наших прекрасных соседей нет семи белков для репликации ДНК. Прикинь?

Я уставилась на неё в полнейшем недоумении.

— Это шутка?

Шарлотта покачала головой и стала предельно серьёзна.

Я почесала лоб, нахмурилась и спросила:

— Но… Как тогда их молекулы делятся?

— У них нет большей части молекул, Агата. И на твой вопрос мы пока не нашли ответа. Мы были удивлены, когда обнаружили, что у ганимедцев отсутствуют несколько генов, в том числе те, что кодируют белки, запускающие репликацию ДНК. Так что… это будет открытие, тянущее на Нобелевку и другие награды.

Я вернула взгляд на мужчину с Ганимеда.

Как известно, в основу жизни положены определённые молекулы – ДНК, РНК и белки. Существование жизни без этих молекул невозможно. Так считалось до сего момента. А существование этих молекул невозможно без углерода и пяти дополнительных компонентов органогенов.

— У нас, людей, двойной винт ДНК, а у них вообще какой-то хаос, Агата, — вздохнула Шар и свела брови. Определённо эта тайна её крайне волновала. — И что печально, их развитие пока на том уровне, когда они сами о себе ничего не знают.

Я длинно вздохнула и прошептала:

— Но этого не может быть… Это противоречит…

— Всему, чему нас учили. Да-а-а, я в курсе, — хмыкнула она. — Когда увидишь результаты наших исследований и сама своими глазами посмотришь через микроскоп на их кровь, проведёшь анализы, то убедишься, что ганимедцы какие-то нереальные, просто уникальные создания. Новая форма жизни. Они похожи на нас, они живут в среде, приближенной к нашей. И всё-таки они совершенно иные, Агата.

Посмотрела на Шарлотту и проговорила:

— Ты сказала, что всего одна капля крови ганимедцев заживляет сильный порез за считанные минуты.

— Да. Фибробласты «ползут» в направлении повреждённой зоны с нереальной скоростью. В крови ганимедцев содержится активный цитоскелет в компоненте с актином. А что?

— Пираты охотятся за их кровью, — произнесла жёстко. — Но ты сказала, что их волнует и ещё что-то. Что именно?

Шарлотта печально посмотрела на мужчину в «аквариуме», что стоял по центру, руки по швам и внимательно глядел на нас, но совершенно не шевелился, не издавал никаких звуков. Ни рычания, ни шипения, ни-че-го. Казалось, он даже не дышал.

— Их кожа, Агата.

— Кожа? — вскинула я брови.

— Угу. Кожа ганимедцев, пропитанная раствором из мономеров становится сверхпрочной. Кевлар по сравнению с этим… биополотном просто смех. Их кожа, синтезируемая в таком растворе способна выдержать и уберечь от взрыва мощной гранаты. И даже лазерная пушка не способна сразу пробить. Представляешь?

У меня непроизвольно дёрнулась щека, и я резко выдохнула.

— Вот же твари.

— И я о том же, Агата. Наша миссия не только изучить ганимедцев, но и защитить их. А ещё дать им знания.

Я вздохнула и прошептала:

— Земляне взяли на себя огромную ответственность. Не заигрались бы в богов.

Она похлопала меня по плечу и со смешком проговорила:

— Поверь, подобного не случится. У нас на такой случай всегда есть Загорский. Он умеет спускать с небес на землю. Причём ему неважно, кому хамить. Он всех людей считает придурками. А если и встречаются индивиды, которых он уважает, то говорит, что это исключения, подтверждающие правило.

Глава 11

* * *

— СЕВЕР —

По суткам уже была глубокая ночь.

Мои сотрудники демонстративно зевали, глядели на меня красными глазами и мысленно проклинали.

Плевать.

Я ходил по лаборатории взад-вперёд и думал.

Внешне был совершенно спокойным. Но внутри меня бурлила расплавленная магма чувств. Давненько не испытывал столь сильных эмоций.

Не скажу, что все чувства, что возникли, были прекрасными. Точнее, все они были полны гнева. Нехорошая эмоция для исследований. Злость привычнее. Она хладнокровная, отрезвляющая и усыпляющая ненужную мягкотелость.

Сегодня как назло сильнее обычного болело плечо, к которому крепится протез.

Обезболивающего вколол уже повышенную дозу, но сделал лишь хуже.

Мой организм после встречи с ядовитой тварью на Ганимеде выработал неожиданную устойчивость ко всем анальгетикам, созданным человеком.

Ко всем препаратам природного, полусинтетического или синтетического происхождения у меня теперь есть иммунитет. «Класс». Болевые ощущения глушатся, конечно, но ненадолго. Зато потом боль становится сильнее. Выматывает и бесит. Как сейчас.

Ещё эта Громова на мою голову свалилась.

И на хрена, спрашивается в задачнике, молодой перспективный хирург собирается тратить свою жизнь, знания и опыт на меня, и мою чёрную дыру, полную саморазрушения?

Ладно, сейчас она в курсе инопланетной расы с Ганимеда. Но эйфория быстро сойдёт на «нет», затем суровая реальность, тяжесть молчания и ответственности начнут давить изнутри, разрывать и разрушать её.

Сбежит? Согласится на стирание памяти?

Скорее всего.

Люди по своей природе слабы.

Все думают о других, всегда сравнивая с собой, согласно собственному уровню развития.

Для меня ещё в юности стало открытием, что люди не такие, как я. Не стремятся развиваться дальше своего потолка. Не выходят за границы своих рамок. Боятся рисковать и двигать мир вперёд.

Мне часто говорят с иронией, что у меня нет любимой женщины, настоящих друзей, с которыми мог бы разделить свои мысли, радости, тревоги. Все какие-то проходные люди встречаются на моём пути.

Но они не думают, что мне неинтересно тратить свой жизненный потенциал, свой ресурс на обсуждение каких-то незначительных мелочей. Смысл? Человек вдоль и поперёк изученный организм. В нас нет ничего сверхинтересного.

И вместо того, чтобы сделать какие-то открытия, привнести нечто новое, глобальное, люди варятся в собственном болоте комфорта и радуются своему существованию. Хватаются за эту жизнь, как за единственное верное число. Идиоты.

Люди вечно эмоционируют. Страдают из-за неудач, рвутся вверх по карьерной лестнице и забывают о высшем долге.

Зависть поглощает их, отравляет, медленно убивает тухло-горьким ядом. Успехи друзей, коллег раздражают их. Нет там искренности и радости.

Я думаю и работаю по-другому.

Весь мой мозг и сознание работают на полную мощность. Я вижу каждого. Вижу их души, полные сомнений. Мне хватает считать язык жестов, чтобы понять, кто передо мной.

Мне не присуща черта зависти, лести, ненависти, приукрашивания.

Ведь все эти факторы формируются из-за отсутствия воли и уверенности в себе.

На МКС нет случайных людей – факт.

Меня окружают профессионалы, не стану с этим спорить. Но попадаются кадры, которые раздражают и которых хочется просто взять за шкирку и вышвырнуть прямиком в открытый космос. Большинство моих бывших уже ассистентов именно такие – глупые люди с раздутым эгом и чувством собственной важности.

Они не успевали выполнять мои поручения. Но время страдать, переживать, перетирать мне кости со всеми членами экипажа МКС у них всегда находилось, а заниматься делом – нет.

Потому я покинул Землю. Бескрайние просторы космоса мне милее. Новая раса, полная загадок будоражит мой мозг. Будто второе дыхание открылось. Хотя... Усталость тоже даёт о себе знать.

Как сказал стихами великий Пушкин: «На свете счастья нет, а есть покой и воля».

Сжал плечо, скривился, когда боль прострелила всё тело.

Затем взглянул на лаборантов и сказал парням:

— Завтра проведём новое исследование. Нужно посмотреть как бактериофаги и вирусы-симбионты ганимедцев влияют на опасные вирусы человека. Выспитесь. С утра вы должны быть с ясным сознанием. Кто будет не в себе, лучше сразу пакуйте вещички.

— Док, вам адмирал дал добро на это исследование? — подал голос один из умников. — Протокол на проведение у вас уже на руках?

— Утром всё будет, — произнёс я невозмутимо. — Перед уходом проверьте защиту, чтобы всё было готово сейчас, а завтра не метались в поисках какой-то детали.

— Да, босс, — вздохнули парни и переглянулись, мысленно сочувствуя друг другу.

— А теперь валите.

Когда остался один, смог сбросить маску и в голос выругаться. Сегодняшнюю боль я смело могу назвать адской.