Дом, милый дом.

Полёт в один конец

Глава I

Полёт в один конец

Военный челнок «МИР» планово вошёл в атмосферу Земли без какого-либо торможения. На радарах, если они у условного противника вообще были, челнок должен был казаться обычным метеором. От трения температура внутри мгновенно подскочила до критического уровня, и, если бы Роб с Карин не находились в защитных экзоскелетах, им бы пришлось туго. Тормозить им было строжайше запрещено, как и выходить в эфир. Десантный челнок должен был преодолеть расстояние до Земли как можно быстрее и незаметнее.

— Внимание! Внимание! Критический уровень кислорода! — раздался голос в интеркоме экипажа. — Внимание… — бесчувственный голос бортового компьютера раз за разом повторял это оповещение, доводя нервную систему десантников до предела. Роб, преодолев сопротивление, дотянулся к кнопке отключения сигнализации, и голос мгновенно стих. Карин выдохнула и с благодарностью посмотрела на своего напарника. Челнок, стремительно приближающийся к поверхности Земли, предназначался лишь для посадки. На орбите Земли, за Луной, находился военный крейсер марсианского флота. После выполнения миссии за ними должны были прислать эвакуационный беспилотник . А судьба челнока — навсегда остаться погребённым на дне Атлантического океана.

— Приготовься, — коротко объявила Карин, спокойно проверив застёжки на креплении кресла.

Роб кивнул и тут же последовал её примеру. Их экзоскелеты были надёжно укреплены к катапультным креслам пилотов.

— Выход! — крикнула Карин, и оба одновременно дёрнули за рычаги под собой.

Над головой раздался взрыв, и верхняя часть челнока исчезла из поля зрения. Мгновение — и их кресла, словно подхваченные невидимой рукой, вырвало наружу, унося прочь от места падения челнока. Парашюты раскрылись чётко по протоколу, замедлив падение ровно настолько, чтобы избежать стремглавого удара о воду.

С треском и гулом челнок врезался в океан, порождая гигантский фонтан брызг, и уже через секунду исчез в пучине, оставив на поверхности лишь след бушующей пены. В это же мгновение под их креслами активировались сопла, и, отделившись от парашютов, они погрузились в воду с плавностью прыгунов в воду.

Оказавшись под толщей океана, Роб мельком посмотрел на показатели и удовлетворённо кивнул. Навигатор не подвёл. Глубина у побережья Северной Америки была скромной — не больше двухсот метров, что для их экзоскафандров, рассчитанных выдержать тридцатикратное давление, было сущей мелочью.

Роб ощутил нарастающее спокойствие — словно сама стихия признала их частью своей безмолвной территории.

«Система стабильна», — сообщил голос персонального ИИ скафандра. Роб взглянул на плавно парящую в воде Карин. Армированные сверхпрочными керамическими пластинами экипировки десантников были созданы из карбоно-нанотрубочного сплава. Встроенная система электролиза позволяла извлекать кислород из воды, а атомные батареи снабжали экзоскелеты энергией. И человек в них выглядел весьма эпично. Но Карин, даже в этом громоздком прикиде, умудрялась выглядеть грациозно.

— Терморегуляция активна, — раздался привычный голос ИИ костюма. Роб едва заметно улыбнулся. Эта броня была больше, чем просто защита — она давала ему силу и возможность выжить там, где ни один человек не продержался бы и секунды.

Роб осмотрелся вокруг. Океан у побережья был полон жизни. За два столетия без цивилизации природа на Земле сильно изменилась. По крайней мере, об этом говорила методичка. Ведь ни ему, ни Карин никогда не приходилось бывать на Земле прежде. И вообще, Земля уже давно не считалась домом для человечества. Сам Роб родился на Марсе, который люди называли своим домом вот уже двести лет.

И какого чёрта они здесь делали? Роб в очередной раз задал себе этот вопрос и посмотрел на ту, кто знала ответ. Карин была важной персоной на Марсе — учёной, чьё имя знал практически каждый marsianin. Она не была рядовым исследователем: её проекты затрагивали генетику, вирусологию и продвинутые технологии биозащиты. Не чета ему, обыкновенному бойцу-десантнику, который в обычные дни исполнял на Марсе обязанности полицейского, штурмовика, охранника. На опасных заданиях при вылазках на Марс ей всегда выделяли лучших специалистов. А сейчас выбор пал на него. Миссия должна была быть абсолютно скрытной, поэтому о большой группе десантников речи быть не могло. Так что за безопасность учёного отвечал лишь он. И Роб считал, что подобная секретность могла им сильно навредить. Он не любил загадок. Но как бы ни тяготило Роба его неведение, такие знания ему были не положены по статусу. И он давно смирился с этим положением дел. Единственное, что он знал наверняка, — это информация, поступившая в открытом виде для всех марсиан.

Три года назад в Центре управления космическими полётами Марса приняли странный сигнал, исходящий с одной из старых земных баз, расположенной в теперь уже затопленных руинах Нью-Йорка. Когда-то здесь находился Центр управления Экзодусом, откуда велась координация всех межпланетных полётов. Именно в этом командном пункте объединялись данные всех эвакуационных миссий, и отсюда контролировались корабли, отправлявшиеся на Марс с площадок по всему миру. Запуски проходили с множества мест — от мыса Канаверал до Байконура и других крупных стартовых комплексов. Персонал Центра оставался на своих постах до последнего, обеспечивая возможность бегства для тех, кому повезло получить место на кораблях.

С тех пор Центр считался покинутым и заброшенным, и потому неожиданно прозвучавший сигнал стал настоящей загадкой. Мужской голос, пробивающийся сквозь гул и помехи, как если бы передача шла через неисправное оборудование. Слова обрывались, искажение звука усиливало напряжение, но главное послание раздавалось резким и пугающим:

— Наблюдаем. Следим. Вы под угрозой.

Именно поэтому их челнок вошёл в атмосферу под таким углом, чтобы любой наблюдатель принял его за обыкновенный метеор. Место погружения тоже было выбрано специально — среди торчащих из воды остовов небоскрёбов, ставших суровыми монументами ушедшей цивилизации. Когда-то их фасады блестели под солнечными лучами, но теперь были покрыты тёмными пятнами и изъедены временем и солёной водой. Верхние этажи были выжжены солнцем и бурями, обломки стеклянных окон мерцали на ветру, а стены, местами обросшие коричневой и зелёной плесенью, покрылись сетью трещин, по которым тянулись высохшие корни дикой лозы. По всей видимости, когда-то давно ею были обвиты все запустевшие дома на побережье, пока океан не поглотил город полностью.

Цена молчания

Глава II

Они продвигались медленно.

Карин всем телом ощущала, как моторы её экзоскелета натужно ревут, выталкивая из водяных дюз мощные струи, которые помогали им двигаться вперёд. Подвешенный под ней Роб в своём повреждённом костюме сильно замедлял продвижение. Его массивное тело, закреплённое на удерживающих тросах, раскачивалось в такт выбросам воды из дюз, а ноги то и дело цеплялись за илистое дно, проваливаясь в него по щиколотки.

Грунт под ногами, судя по показаниям приборов, был в этих местах опасным. Из-за эрозии почвы и многочисленных полостей под городом поверхность оставалась нестабильной. Любое дополнительное давление могло спровоцировать обвал верхних слоёв илистого дна — с фатальными для десантников последствиями. Без двигателей экзоскелета они бы никогда не добрались до цели.

Видимость была паршивой. Полный мрак рассеивали лишь фонари на их шлемах. Но даже они, несмотря на свою мощность, пробивали толщу воды всего на десять, максимум — пятнадцать метров. За пределами этого пространства царила беспросветная тьма.

Свет привлекал разных глубоководных существ, которые, словно бабочки, налетали на лампы. Среди них попадались мелкие, почти прозрачные рыбы, креветкоподобные создания и ещё что-то, от чего по коже ползли мурашки.

Жёлтая линия на карте сокращалась с каждой минутой, и это радовало. Робу было неизвестно, что именно они найдут в заданной точке. Да и никто не знал. Даже аналитический отдел на марсианской базе, которому положено знать абсолютно всё, ссылался на дефицит исходных данных. Впереди их ждала неизвестность.

Empire State Building вырос перед ними как скала невероятных размеров. Остовы домов, которые попадались в свет их ламп по пути, были ничем в сравнении с одним из самых высоких небоскрёбов Нью-Йорка.

— Мы на месте, — объявила Карин, отсоединяя карабины от удерживающих тросов экзоскелета Роба.

Он тяжело осел на бетонную платформу, бывшую когда-то балконом, и перевёл дыхание. Давление воды на тело марсианина было чрезмерным, даже с учётом функционирующего экзоскелета. А с неисправным даже тренированный Роб оказался на грани своих сил. Мысль о том, что дальше ему придётся идти самостоятельно, вызывала у него тошноту.

Зияющее пустотой окно небоскрёба, перед которым они очутились, было огромным, но в узких коридорах здания Карин никак не могла ему помочь.

Первой в окно, осторожно, чтобы не повредить кабель жизнеобеспечения, вплыла девушка.

— Давай, — скомандовала она, подтянув к себе трос.

Роб свесил ноги и, оттолкнувшись от края окна, тяжело опустился на твёрдую поверхность помещения, подняв вокруг себя мутное облако осадков.

— Есть, я на месте.

— Можешь идти?

Он сделал шаг, другой. Без помощи водяных стабилизаторов движения были замедленными, но плотность воды оказалась достаточной, чтобы удерживать тело в стабильном положении.

— Порядок.

Карин облегчённо кивнула и развернулась. Её лампы осветили просторное помещение, которое могло служить кабинетом какого-нибудь высокопоставленного чиновника.

— Нам туда, — объявила она, отметив их новый маршрут зелёным пунктиром.

Линия вела к широкому отверстию в стене, где некогда находились большие двухстворчатые двери, и дальше — по высокому, но достаточно узкому коридору вглубь здания, к пожарной лестнице. По ней они и должны были спуститься вниз, к центру управления «Экзодусом».

Путь по коридору оказался удивительно лёгким. Роб, мысленно готовившийся к препятствиям, был озадачен. Пол был ровным, без преград. Ни мусора, ни рухнувших конструкций, ни свисающих проводов, как это было в предыдущем здании. Всё выглядело так, будто коридор тщательно очистили, подготовив его для прохода.

А вот на лестнице их ждал сюрприз. Она оказалась намертво завалена всем тем, что в своё время находилось в коридоре. Кто-то пытался забаррикадировать верхние этажи. Последние дни человечества были насыщены вспышками агрессии и настоящими уличными войнами. Ничего удивительного, что одни пытались обороняться от других.

— Пройти здесь будет непросто, — подумал Роб, осматривая лестничный пролёт. Он был настолько узок, что им бы едва удалось протиснуться сюда в своих экзоскелетах, даже если бы лестница оказалась чистой. Сейчас же это не представлялось возможным.

— Поищи другой путь, — сказал Роб Карин, опираясь о перила. Они дрогнули и с треском сломались, увлекая за собой растерянного Роба. Конструкция баррикады, казавшаяся монолитом, стала сминаться под тяжестью экзоскелета, как бумага. Роб проваливался всё ниже и ниже, буквально головой пробивая истлевшие за два века деревянные части обихода. Вода помутнела, и Роб полностью потерял ориентацию в пространстве, ударяясь то в одну, то в другую стену. Наконец его падение прекратилось, и он сумел сесть.

— Ты как? — послышался голос Карин, хотя ни саму девушку, ни отблеска её нашлемных фонарей он в мутной воде не видел.

— Норм. Я тут дорогу зачищал.

— Эффектно!

— Скажи.

— Видишь что-нибудь?

— Неа. Подождём.

Ждать пришлось долго. В изолированном помещении, без течения воды, предметы быта вперемешку с илом оседали медленно. Это время оба использовали с толком. Карин изучала карту на наличие обходных путей вниз, а Роб досыта наелся пастообразной питательной смесью, подаваемой через трубку, после чего влил в себя с пол-литра насыщенной витаминами воды. Стресс и усталость стали накатываться волнами, и он даже успел вздремнуть. Совсем немного, но достаточно для того, чтобы тело избавилось от усталости.

Обломки осели, но вода была ещё мутной, когда Карин снова заговорила:

— Просыпайся.

Он открыл глаза. Карин сидела рядом с ним на корточках и озадаченно рассматривала повреждение его экзоскелета.