Дом Разорванных Времён

Глава 1: Последний рассвет на Калдоре (Лейра)

Тусклый свет трех лун пробивался сквозь грязные окна интерната, окрашивая стены в мертвенно-синий цвет. Лейра провела здесь почти всю свою жизнь — шестнадцать циклов Калдора, если считать по местному календарю. Шестнадцать лет ожидания, унижений и редких моментов тихого счастья.

Лейра прижалась спиной к холодному подоконнику, пытаясь заглушить дрожь в пальцах. Сегодня был последний день. Сегодня объявят распределение.

Она сидела, вцепившись пальцами в каменный выступ, будто боялась, что ее унесет прочь резкий ветер равн'н. Ветер, который дул здесь почти всегда, выгрызая и камень и даже металл. Его песня была полна шипящих нот, будто он точил когти о камни, готовясь вцепиться в тех, кто осмелится выйти за пределы убогих стен. Как и этот проклятый интернат — он тоже выгрызал душу.

Лейра сжала в ладони ключ на истлевшем шнурке — единственное, что осталось от матери. Если та вообще существовала. Может, это просто сказка, которую придумала маленькая Лейра, чтобы не сойти с ума в этих стенах. Ветер рванул ставнями, и она вздрогнула, случайно взглянув в треснувшее зеркало на стене.

Отражение моргнуло.

Сперва Лейра подумала, что это игра света. Но стекло запотело, будто кто-то выдохнул на него изнутри. Её лицо в зеркале исказилось: кожа потрескалась, как высохшая грязь, глаза стали черными безднами. А за спиной… За спиной стояла девушка. Та же тонкая фигура, те же каштановые волосы, но одетая в рваный комбинезон с выжженным номером на шее — XII-9.

— Не дай им использовать тебя! — прошипела зеркальная Лейра, ударив кулаком по стеклу.

Трещина побежала от её костяшек, разрезая воздух тонким звоном. Настоящая Лейра вскрикнула, отшатнулась и упала, ударившись локтем о каменный пол. Боль пронзила руку, но крик застрял в горле. Она поползла назад, не сводя глаз с зеркала, из которого теперь сочилась черная жижа.

— С кем ты тут разговариваешь? Снова задумалась? — Раздался знакомый голос за спиной.

Голос Дейна заставил её вздрогнуть. Он стоял в дверях, держа в руках самодельный фонарь, который трещал, как раздраженная оса. Его рыжие волосы торчали в разные стороны, а на щеке краснела свежая царапина — видимо, снова лез туда, куда не следовало.

— Я не задумалась, Дейн. Я боюсь.

— Опять призраки?

— Она… она была настоящей… — прошептала Лейра, сжимая ключ так, что металл впился в ладонь.

Теплая ладонь легла на ее плечо. Дейн — единственный, кто не смеялся над ее страхами. Единственный, кто остался.

Он опустился рядом, достал из кармана грязный платок с вышитыми звёздами — её подарок на двенадцатилетие.

— Давай посмотрим. — Он взял её руку, и Лейра почувствовала, как дрожь потихоньку отступает. Дейн всегда знал, что делать.

Он промокнул кровь, потом неловко потыкал в синяк.

— Выживешь. Хуже было, когда ты с крыши прыгнула, помнишь?

Лейра хмыкнула. Тогда она пыталась убежать, но сломала ногу. Дейн две недели таскал ей еду из кухни, пока матроны не засекли его.

— Ты тоже видел? — спросила она тихо.

Дейн фыркнул, но в его зеленых глазах мелькнуло беспокойство.

— Боишься распределения? — Его темные глаза отражали лунный свет, как два черных зеркала.

— Боюсь, что отправят туда, откуда не возвращаются.

Они знали истории. Знаменитый "список мертвых планет" — Эребус, Морвей, Кситарикс. Туда отправляли тех, кому не находилось места среди живых.

— Тебя не отправят, — Дейн сказал это так уверенно, будто уже видел будущее. — Ты слишком ценна.

Лейра фыркнула.

— Ценна? Для кого? Для матрон, которые смотрят на меня, как на ошибку? Для ректора, который до сих пор считает, что я украла его драгоценную печать?

— Для меня, — ответил он просто.

Она замолчала.

Где-то в коридоре раздались шаги. Тяжелые, мерные. Кто-то шел по интернату в этот предрассветный час.

— Они идут, — прошептала Лейра.

Дейн стиснул ее руку.

— Что бы ни случилось — мы останемся вместе.

Дверь в спальню распахнулась. На пороге стояла матрона Вейс, ее лицо было бесстрастным, как маска.

— Лейра Саррен. Дейн Террик. Подъем. Час распределения настал.

Лейра почувствовала, как ледяная тяжесть опустилась ей в живот.

Это начиналось.

Зал был огромным, холодным и пустым — как будто его построили не для людей, а для каких-то иных существ. Высокие своды уходили в темноту, а по стенам мерцали голографические гербы Домов и Корпораций, что раз в год присылали сюда своих представителей за "новыми кадрами".

Холодный свет трёх лун сменился ядовито-жёлтым сиянием прожекторов. Лейра и Дейн стояли в строю вместе с другими воспитанниками. Дейн стоял, скрестив руки. Его лицо было каменным, но левый глаз дёргался — верный признак волнения. Все молчали. Даже те, кто обычно не закрывал рта, сейчас сжимали кулаки и смотрели в пол.

На возвышении появился ректор Хардон — высокий, костлявый мужчина с лицом, напоминающим высохший пергамент.

— День распределения, — начал он, — это день, ради которого вы все здесь. День, когда вы перестанете быть обузой для Калдора и станете полезны Империи.

— Слушайте и запоминайте! — Звук эхом прокатился по залу. — Сегодня вы становитесь частью Великой Империи. Гордитесь. Служите. Забудьте прошлое.

«Забудьте». Лейра коснулась ключа на шее. Забыть мать, чьё лицо она не помнит? Забыть ночи, когда Дейн пробирался в её комнату, чтобы рассказать сказки о звёздах?

Лейра почувствовала, как Дейн незаметно касается ее мизинца.

— По традиции, имена будут оглашены в случайном порядке, — продолжал ректор. — Первый...

Он щелкнул пальцами, и в воздухе вспыхнул голографический список.

— Кирран Вейт. Назначение: шахты Корпорации "Гефест-7", планета Морвей.

Тихий стон пронесся по залу. Морвей. Одна из мертвых планет.

Лейра видела, как Кирран, высокий парень с вечно насмешливой ухмылкой, вдруг побледнел, как труп.

— Следующий. Алиса Трен. Назначение: сервисный модуль "Золотой Феникс", орбитальная станция Альфа-9.

Глава 2: Прах и шёпот Кроноса (Лейра)

Транспортный корабль "Серый Ястреб" оказался ржавой консервной банкой с потертыми сиденьями, пропитанными запахом машинного масла и чужого пота. Когда шаттл из интерната с глухим стуком пристыковался к кораблю, Лейра увидела, как по потолку пробежали синие искры. Древняя система жизнеобеспечения захрипела, закашляла и с трудом завелась, наполнив коридор желтоватым светом, от которого резало глаза.

Двое охранников в серой униформе повели её по узкому проходу. Лейра машинально отмечала царапины на стенах — кто-то методично выводил цифры и даты, словно вёл счёт чему-то страшному. У входа в каюту чьей-то дрожащей рукой было нацарапано: "Не верьте отражениям". Внутри оказалась крохотная клетушка с приваренной к полу койкой и потрёпанным экраном, показывающим маршрут: Калдор → Кронос.

Первый гиперпрыжок ударил по сознанию, как молоток по стеклу.

Лейра вскрикнула — или это только показалось? — когда стены каюты вдруг поплыли, как вода в мутной луже. Перед глазами заплясали странные образы:

Девушка, похожая на неё, но с безумными глазами, рвала на себе лицо. Кожа слезала, как мокрая бумага, но под ней не было мяса — только чёрная пустота. "Это не моё лицо!" — кричала она, но слова доносились с опозданием, будто через толстый слой ваты.

Лейра попыталась отшатнуться, но тело не слушалось.

Тьма сменилась полем, усыпанным трупами. Среди них копошилась знакомая фигура — Дейн, но не такой, каким она его помнила. Его глаза были неестественно широко раскрыты, рот растянут в жутковатой ухмылке. В окровавленных руках он сжимал амулет — тот самый, что подарил ей, — но теперь он был сломан, и из трещины шевелилось что-то чёрное.

"А... ты уже здесь," — прошептал он, и Лейра почувствовала, как по спине побежали мурашки.

Ещё один рывок — и она очнулась, ударившись головой о стену каюты. Во рту был вкус крови — видимо, прикусила язык. В ушах звенело, перед глазами ещё плясали остатки видений.

"Просто галлюцинации от прыжка," — попыталась убедить себя Лейра, вытирая пот со лба дрожащими пальцами.

Но где-то глубоко внутри поселилось странное чувство — будто во время этого хаоса что-то проскользнуло в неё. Что-то маленькое и тёмное, что теперь тихо сидело в уголке сознания и ждало.

Тишина навалилась внезапно, будто кто-то набросил мешок на голову. Даже привычный гул двигателей стих. Лейра замерла, осознав, что не слышит даже собственного дыхания. Воздух стал густым, тяжёлым, словно её лёгкие вдруг наполнились ртутью.

И тогда в голове раздался Голос. Не настоящий звук, а скорее ощущение — будто кто-то провёл ледяным пальцем по извилинам мозга.

"Найди трещину..."

Лейра моргнула. Эти слова не имели для неё никакого смысла.

"Он уже мёртв..."

Перед глазами мелькнул образ — Дейн лежал в луже чёрной жидкости. Но картинка исчезла так же быстро, как появилась, оставив после себя лишь горький привкус на языке.

"Не смотри в зеркало..."

Последние слова растянулись, превратившись в пронзительный визг. Лейра вскрикнула и зажала уши, но звук шёл изнутри.

Так же внезапно, как началось, это прекратилось.

Лейра тяжело дышала, осматривая каюту. Всё было на своих местах. Только из носа текла кровь, капая на амулет. Она с удивлением заметила, как капли не растекаются, а впитываются в металл, оставляя тёмные пятна.

"Наверное, просто переутомление," — прошептала она, вытирая лицо.

Голос в голове напоминал её собственный, но... другой. Более грубый, уставший. Как будто она сама, но через много лет.

"Просто галлюцинации," — повторила она, но пальцы дрожали. Где-то в глубине сознания что-то шевельнулось в ответ.

Когда "Серый Ястреб" с глухим стоном вырвался из подпространства, Лейра прижалась ко иллюминатору, чувствуя, как холодное стекло впивается в лоб. Впервые за три дня прыжков ее желудок не сводило спазмом, но вместо тошноты пришло другое ощущение — ледяной ком в горле, когда в поле зрения заползла громада Кроноса.

Имперская столица висела в черноте космоса, как огромный полированный шар, опутанный серебряными кольцами орбитальных станций. Тысячи искусственных солнц, закрепленных на этих конструкциях, заливали поверхность безжалостным светом — без перерывов, без полутонов, без милосердия.

— Атмосферный купол, — пилот щелкнул языком, заметив, как Лейра щурится. — Чтобы чернь не забывала, какое небо должно быть.

Ее пальцы сами собой сжали амулет Дейна. Это небо было неправильным. Лазурный купол выглядел фальшиво — слишком яркий, слишком ровный цвет, без единого облачка. Как плохо натянутый холст над театральной сценой.

Шаттл приземлился с едва ощутимым толчком. Когда открылся люк, Лейра ожидала услышать гул космопорта, крики грузчиков, рев двигателей. Но встретила ее лишь гробовая тишина, давящая на барабанные перепонки.

Она осторожно ступила на трап — и ступни не почувствовали удара о металл. Звукопоглощающее покрытие поглотило даже этот слабый звук. Воздух обжег ноздри противоестественной чистотой, пахнущей озоном и... медом? Слишком сладко. Слишком стерильно. Как в лазарете перед казнью.

Мост к дворцу Вейгарров уходил вдаль, прозрачный, как слеза. Лейра не удержалась и заглянула вниз — там, в глубине, копошились нижние уровни. Лабиринт трущоб, куда никогда не проникал свет искусственных солнц. Кривые крыши, темные переулки, редкие огоньки, похожие на голодные глаза.

— Не заглядывайся. — Охранник грубо дернул ее за рукав, и Лейра почувствовала, как его пальцы дрожат. — Там живут те, кого Империя предпочитает не видеть.

В его голосе была странная нотка — не презрение, а страх. Лейра вдруг поняла: эти люди внизу не просто бедняки. Они — те, кто увидел что-то. Что-то, что нельзя видеть. А теперь она шла по мосту к центру этой паутины, и амулет в ее руке внезапно показался смехотворно маленьким против всего, что скрывалось за идеальным фасадом Кроноса.

Замок Вейгарров вставал перед ней как кошмар наяву - огромный, черный, словно вырубленный из куска самой ночи. Его стены поглощали свет, лишь изредка подмигивая случайными бликами. Лейра непроизвольно сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

Глава 3: Тени Иксус-Прайма (Дейн)

Шаттл «Тень Гефеста» вошёл в атмосферу Иксус-Прайма с визгом, от которого Дейн стиснул зубы. Пилот, коренастый мужик с лицом, изрезанным шрамами от кислотных дождей, орал что-то про «проклятые координаты», но Дейн не слушал. Он смотрел в иллюминатор на клубящуюся пелену облаков, тёмных, как дно океана. Когда корабль тряхнуло так, что взвыли опоры, он подумал: «Если это их представление о гостеприимстве, я бы не хотел видеть их гнев» .

Посадка была жёсткой. Дейн врезался в переборку, сорвал с себя страховочные ремни и плюнул на пол кровью. Всё тело ныло, но он усмехнулся. «Живой. Пока» .

Снаружи Иксус-Прайм встретил его воем ветра, резким, как лезвие, и пейзажем, который выглядел так, будто планета умерла тысячу лет назад. Песок, чёрный от окислов, крутился в вихрях, обнажая остовы зданий — руины лаборатории, о которой говорили в досье. Дейн закинул за спину рюкзак с оборудованием и кивнул двум другим членам экспедиции: Келле, женщине-биологу с руками, испещрёнными шрамами от опытов, и Джареду, молчаливому инженеру, чей скафандр был покрыт рунами, якобы защищающими от «духов аномалий».

— Добро пожаловать в ад, — пробормотала Келла, проверяя сканер. — Радиация зашкаливает, а эти развалины… Там даже металл плавится, будто воск.

Дейн не ответил. Его взгляд приковало зеркало, вделанное в стену полуразрушенного здания. Оно отражало не их троицу, а пустыню, будто кто-то вырезал кусок реальности. «Они в зеркалах» , — всплыли в памяти слова из досье. Он тряхнул головой, отгоняя навязчивое ощущение, что за ним наблюдают.

Дейн спускался по обвалившейся шахте лифта, цепляясь за выступающие арматурные прутья. Его пальцы скользили по ржавчине, оставляя на коже коричневые следы, которые странно напоминали древние письмена. Фонарь на запястье мерцал, будто пульсируя в такт его учащенному сердцебиению. Каждый третий шаг сопровождался скрежетом под ногами — осколки черного стекла, которых становилось все больше по мере продвижения вглубь.

"Зеркало-12" — табличка с полустертыми буквами болталась на одной петле, когда Дейн оттолкнул ее плечом. Воздух внутри пахло гарью и чем-то сладковато-гнилым, словно здесь сгорели не только приборы, но и сама надежда.

Лаборатория представляла собой три соединенных купола, наполовину заваленных обломками. Стены были покрыты трещинами, расходящимися по спирали — как будто кто-то методично взламывал реальность, начиная с центра. Дейн осторожно ступил вперед, и его ботинок со скрипом раздавил шприц с застывшей мутной жидкостью.

В углу, прижавшись спиной к разбитой консоли, сидел скелет в защитном костюме. Прозрачный шлем был пробит — не оружием, а чем-то острым и тонким, словно иглой. В костлявых пальцах мертвеца зажат дневник с обгоревшим краем.

Дейн присел на корточки, ощущая, как холод от пола просачивается сквозь ткань комбинезона. Первая страница дневника была исписана дрожащим почерком:

"День 47. Образцы Т-серии проявляют когнитивную активность. Когда я смотрю на них, мне кажется, они смотрят в ответ. Сегодня зеркало в моей каюте показало меня мертвым. Я разбил его. Завтра закажу новое."

Последняя запись выглядела иначе — буквы были выведены с неестественной четкостью, будто рукой, не знающей дрожи:

"Они не отражаются в зеркалах. Они — сами зеркала. Когда поймёте это, будет уже поздно. Код доступа: 'Плачущий-12'. Простите меня, Лора."

Дейн перевернул страницу — и в этот момент черная зеркальная панель на противоположной стене ожила. Его собственное отражение подняло голову, но вместо глаз в глазницах зияла пустота.

— Добро пожаловать домой, Дейн Террик, — прошелестело из динамиков, и голос был слишком знакомым. Как его собственный, но с искажениями, словно пропущенный через воду.

Он резко обернулся, роняя дневник. В ушах зазвенело, и внезапно сквозь этот звон прорвался крик — женский, полный ужаса. Лейра. Он знал, что это она, хотя рациональная часть сознания настаивала, что это невозможно. Они были разделены тысячами световых лет.

— Ты слышишь их?

Дейн вздрогнул. В проеме разрушенной двери стоял мальчик лет двенадцати — босой, в рваной накидке, с глазами цвета старого золота. Его шестипалые руки сжимали самодельный нож из обломка металла.

— Кто ты? — Дейн автоматически потянулся к своему оружию, но мальчик лишь покачал головой.

— Кир. И ты не должен был сюда приходить. — Он сделал шаг вперед, и свет фонаря выхватил странные узоры на его коже — будто под ней шевелились тонкие серебристые нити. — Здесь нельзя смотреть в тени. Они смотрят в ответ.

Как будто в подтверждение его слов, из вентиляционной шахты донесся скрежет. Сначала тихий, потом нарастающий, как звук ломающегося стекла.

— Они идут, — прошептал Кир. — Беги!

Они выскочили в коридор как раз в тот момент, когда стена лаборатории вздулась и лопнула, выпуская наружу их.

Мутанты двигались рывками, как плохо управляемые марионетки. Их тела были покрыты чешуйками, отражавшими свет фонарей в искаженных спектрах. Но самое жуткое были глаза — в них Дейн видел не Иксус-Прайм, а обрывки других мест. Один смотрел на него глазами Лейры, другой — пустыми глазницами скелета из лаборатории.

Дейн выстрелил. Первый мутант рухнул, но его тело не отразилось в осколках черного стекла под ногами.

— Они не настоящие! — крикнул он Киру, отступая к аварийному выходу.

— Нет, — мальчик схватил его за руку, — мы не настоящие для них.

Они бежали через лабиринт коридоров, а за ними раздавался тот самый скрежет — будто кто-то точил нож о край реальности.

Внезапно Кир свернул в узкий проход, почти незаметный среди панелей. Комната за ним была круглой, с единственным предметом посредине — металлическим шаром с выгравированными символами Вейгарров.

— Нашел это вчера, — прошептал Кир. — Не трогай. Оно... живое.

Но Дейн уже протягивал руку. В момент прикосновения шар раскрылся, как странный цветок, выпустив голограмму. Риан Вейгарр в лабораторном халате говорил что-то невидимому собеседнику: