Дом трёх драконов. Желанная

Глава 1. Мирабель

Звякнул телефон, и я посмотрела на экран. Спам-рассылка эзотерического сайта. 

“Узнайте свою судьбу, нажмите на кнопку”.

Не знаю, что меня сподвигло. Обычно я игнорировала подобные призывы, но сегодня коснулась пальцем кнопки. Картинка на экране смартфона изменилась:

“Предательство бьет в сердце сильнее ножа”.

— Девушка, приехали!

Дурацкое предсказание! Я отключила сотовый и, бросив на сидение купюру, выскочила из такси:

— Сдачи не надо!

И все равно, что заплатила в два раза больше, чем следовало. Сегодня у меня за спиной выросли крылья. Весь мир казался воплотившейся сказкой. Небо слепило синевой, солнце пригревало, люди улыбались, а у фонтана меня ждал самый замечательный в мире мужчина. Даже несмотря на то, что я сильно опоздала, Тео улыбался.

Я бросилась ему на шею и прижалась к мягким губам в неловком поцелуе. Когда отстранилась, посмотрела в карие глаза своего парня и шепнула:

— Долго ждал?

— Только пришел, — солгал он и вручил мне букет алых роз: — С днем рождения!

— Спасибо, — я уткнулась носом в гладкий атлас лепестков и вдохнула чарующий аромат. — Как пахнут!

Голова закружилась, даже ноги на миг стали ватными. Тео подхватил меня под руку и рассмеялся:

— Я лишь цветы подарил, а ты уже готова от радости в обморок упасть? Что же будет, когда получишь мой основной подарок?

— Упаду окончательно, — отчаянно краснея, смутилась я.

А сердце забилось в груди почуявшей свободу птицей. Меня переполняли страх и возбуждение, предчувствие чего-то невероятного, ведь сегодня, в день моего восемнадцатилетия, Тео обещал сделать меня женщиной. И намекал, что это будет нечто совершенно умопомрачительное.

Тео засмеялся и предложил мне локоть, за который я тут же уцепилась. От волнения не поняла, куда мы идем. Все будто расплывалось, а по венам, казалось, растекалась палящая лава. Она концентрировалась внизу живота, и каждый шаг отдавался горячей пульсацией в средоточие женственности. Как странно.

Я много раз представляла, каким он будет — мой первый раз. Каждый раз, мечтая о Тео, я ласкала себя между ног, проводила кончиками пальцев по бархатным складочкам, нежно массировала пульсирующий бутон, достигая пика… Но мне было мало. Я давно желала большего.

И сейчас все свершится! Едва не задыхаясь от переизбытка чувств и томного предвкушения, я чуть не повисла на руке Тео.

— Ты в порядке? — заволновался он.

— Да, — успокоила я и виновато улыбнулась: — Просто я очень волнуюсь.

— Не бойся, — обнял он меня. — Обещаю, тебе понравится.

— Не сомневаюсь, — снова краснея, выдохнула я.

— Ты же мне доверяешь? — лукаво сощурился Тео.

— Всецело!

Мне невероятно повезло познакомиться с таким замечательным парнем! Все подруги завидовали, когда он подошел ко мне и предложил познакомиться. Высокий, красивый, с каштановыми волосами, карими глазами и очаровательной улыбкой, — он завоевал сердца всех. Но смотрел лишь на меня. И это было так приятно, что я не заметила, как влюбилась.

Я была готова на все, но Тео не спешил. Мы договорились, что потерпим до момента, когда я стану совершеннолетней. И вот, наконец, этот день настал!

Тео вытянул из кармана черную бархатную ленту.

— Повернись ко мне спиной.

— Хочешь завязать мне глаза? — сердце екнуло, но я послушно развернулась. Пока он пристраивал повязку, спросила: — А зачем?

— Это же сюрприз, — опалил он мое ухо горячим дыханием. — К тому же… Когда глаза завязаны, остальные ощущения ярче. Сама поймешь. Дай руку и ступай осторожно.

Я потянулась к Тео, вцепилась в его рукав. Хотелось схитрить, подсмотреть, но повязка сидела плотно — не было видно даже полоски света. Пол оказался неровным, я постоянно спотыкалась, а однажды возникло ощущение, что подо мной все качается, словно мы внезапно попали на лодку. Только я хотела спросить, где это мы, как Тео произнес:

— Пришли. Стой, — я послушно замерла. Он шепнул: — Теперь слушайся меня, хорошо?

Я кивнула.

— Мы находимся в комнате, — так же тихо проговорил он. — Она небольшая, но очень чистая. Я постарался найти хорошее место для сюрприза. Дверь я запер, нас никто не потревожит. Мы лишь вдвоем. Здесь есть только кровать и свечи. Чувствуешь их аромат?

Я втянула носом воздух и улыбнулась:

— Пахнет розами. Мой любимый запах.

— Да, они ароматические, — подтвердил Тео. — А еще на кровати разбросаны лепестки. Идем.

Он взял мою руку и осторожно потянул за собой. Я подчинилась, ступая без опаски, всецело доверяя человеку, которому собиралась подарить свою девственность. Так и представляла себе маленькую комнатку, черные атласные простыни и множество свечей, тепло от которых сейчас ощущала на своей коже.

Глава 2. Эрриан

Еще на входе в здание аукциона нюха коснулся весь смрад собравшейся там толпы. Меня едва не передернуло от необходимости туда войти. И виновники этой самой “необходимости” сегодня полетят обратно в Хэксон разбираться с гоблинами, напавшими на близлежащие к городу деревушки. Дело пяти минут, зато сколько с братцев слетит спеси. Заниматься грязной работенкой — не дело хаанов.

Я шагнул внутрь. С другого конца зала струилась тихая мелодия — чистое и прозрачное, будто журчание ручейка, звучание флейты. Свет был приглушен, оставив лишь одно светлое пятно — сцену, приковавшую взоры собравшегося здесь сброда. Я даже не глянул туда — не интересно. Женщины любят себя продать, да подороже. Свою девственность, красоту, молодость, даже душу. А этим ребятам, рассевшимся за столиками, только подавай свежее мясцо, за которым можно погоняться. Хотя бы так, за деньги, приобрести новую игрушку для жестоких и порочных развлечений.

Возле стены, прямо напротив сцены, сидели мои братья. Они, словно завороженные, смотрели на развернувшееся в свете прожекторов представление. Приблизившись к столику, я загородил обзор.

— Эй, сейчас начнется самое интересное! — зашипел на меня Акзэл.

Тресвен же просто наклонился в сторону, чтобы увидеть продолжение.

— Я просил найти шлюху или замену погибшей дайны?

— А почему бы не совместить приятное с полезным? — вкрадчиво спросил брат, попытавшись отодвинуть меня в сторону.

— Девственница! — громогласно разнеслось по залу. — Из мира людей. Как вы сами видели, очень горячая самочка! Начальная цена — десять эдано!

— Тысяча! — поднял руку Тресвен и встал.

Меня оглушило тишиной. Один из гостей икнул. Где-то возле двери пролетела муха. И только после раздавшегося на все помещение лепета “Это что, аукцион?” зал взорвался разношерстными голосами.

Я медленно повернул голову к Тресвену. Глаза в глаза. Дух на дух. Он не уступил, как делал прежде, стойко выдержал мою силу, не прогнулся, не сел, даже не дернулся под бесспорным давлением авторитета.

— Зачем она тебе?

Брат не ответил, двинулся к сцене, но я его остановил.

— Скажи, зачем?

Тресвен неохотно обернулся, помедлил. Редко в нем просыпалась подобная решительность, особенно учитывая предмет нашего безмолвного спора. Брат выше этого. Ему обычно не интересны шлюхи.

— Сядь, я все сделаю.

Я развернулся, заложил руки за спину. От меня во все стороны упругими волнами разлилась сила, усмиряя и пригибая головы присутствующих. Пусть чувствуют, знают, уважают. Мне не нужны словечки в спину от выскочек, думающих, что способны со мной тягаться.

Со сцены с широкой улыбкой на меня взирал разодетый щегол. Как еще не подпрыгивал от радости — какая выручка, такой клиент!

— Хаан Осшеанар, рад приветствовать вас в нашем скромном заведении.

— Девушку ко мне!

— Простите, но по правилам…

Человечка взвизгнула, будто очнулась, подскочила с кровати и бросилась за кулисы. Не обнаружив там выхода, развернулась и побежала в другую сторону. Из зала раздался свист. Я спиной почувствовал волнение зрителей, их возбуждение и желание увидеть что-нибудь погорячее. Сила успокоения потекла по полу. А едва касалась чьей-то ноги, сразу усмиряла взбушевавшиеся в существе эмоции. При мне все обязаны сидеть тихо!

Я выжидающе посмотрел на распорядителя. Тот подобрался, заозирался, явно потеряв свой лот.

— Долго мне ждать?

Паренек побежал за кулисы. Раздался треск, и он выскочил спиной обратно. На ходу за что-то зацепился, полетел на пол и врезался в стоявшую посреди сцены кровать. Я уловил тонкий запах крови. Распорядитель застонал, начал подниматься. Он прикоснулся к губам, посмотрел на темно-бордовые пальцы, и под очередные свисты из зала выругался.

Не люблю подобные представления. Я зашагал к лестнице, движением руки приказал пареньку оставаться на месте и сам направился в комнату за кулисами. А едва вошел, как перехватил толстую трубу, едва не попавшую мне между ног. Сжал орудие и резко оттолкнул от себя.

— Ой, — пискнула девушка. — Я не хотела. Простите. Думала, это Тео.

Зеленые глаза горели от возбуждения. Щеки пылали, а покрытые чем-то блестящим губы были приоткрыты. Рыжие волосы разметались по плечам. Сама же человечка была обернута в белую ткань и стояла, обреченно опустив руки.

— За мной, — коротко приказал я.

Собрался уйти, как заметил искреннее изумление на круглом и по-детски милом личике.

— Считаете, раз купили, то я вот взяла и побежала за вами хвостиком? — иронично подметила она, наставив на меня все ту же трубу.

— Почему не меч?

Девушка закатила глаза, заняла более удобную стойку, чтобы в любой момент кинуться на противника.

— Или кинжал? Как раз лежат в двух шагах позади тебя.

— Вы мне тут зубы не заговаривайте, — дерзко заявила она. — Что выбрала — то выбрала. У меня, если что, руки недостаточно сильные для веса мечей. Давайте, шагайте отсюда и заодно позовите Тео, мне с ним нужно поговорить по душам, — на последней фразе девушка даже оскалилась и махнула трубой, будто рассекая голову распорядителя.

Глава 3. Мирабель

Я никогда и ни за что не подумала бы, что Тео может предать. Джосс казался на голову выше всех других мужчин, на порядок честнее и благороднее. Он окутывал меня собой, нежил и относился как к хрустальной фигурке.

И разбил сердце одним словом.

Аукцион.

Уничтожил веру в себя, в мужчин и в справедливость жизни. Я оказалась неизвестно где, окруженная монстрами. Казалось, что единственный человек в этом зале — я сама. Потому что назвать человеком такую мразь, как Тео, язык не поворачивался.

Тварь! Он подбирался ко мне, влезал в доверие, в сердце, в душу. Узнал обо мне все. Да, меня не станут искать. Да, я буду лишь еще одной бесследно исчезнувшей девушкой в нашем огромном городе. Кто-то решит, что бросила институт и укатила с парнем в неизвестном направлении. Ведь все видели, как сильно я любила Тео.

Я жертвовала общением с однокурсниками, пропускала вечеринки и развлечения. Всегда говорила лишь о нем. Делилась с подругами мечтами о нашем совместном будущем. Работе, доме, детях, собаке… Какая же я глупая и доверчивая! Но, с другой стороны, что мне было делать: спрашивать у мужчины, с которым гуляю, справку о несудимости?

Ох, о чем я думаю? Какая судимость?! Это, мать его, другой мир! Таких чудовищ, которых заметила в зале, не показывают даже в фильмах ужасов. Никакой грим не способен дать того, что я видела… Не видела. Чувствовала!

Да, я всем телом ощущала исходящую от этих тварей похоть. Меня душил зловонный запах чужих извращенных фантазий. Не оставалось сомнений, кого именно продавали на этой сцене.

Рабынь. Бесправных и бессловесных. И от этого хотелось выть.

Но я схватилась за ярость. Настолько разозлилась на предавшую и продавшую меня тварь, что выбила Тео зуб. Возможно, не один. Жаль, не было времени найти свою одежду, но я схватила какую-то простынь. Надеюсь, на ней никого не…

Лучше не думать об этом. Лучше вообще не думать. Сейчас моей жизни грозила реальная опасность. Глядя в алые глаза сидящих в зале хищников я легко могла представить, как эти монстры пожирают свою рабыню заживо, имея ее толпой. От ужаса подгибались колени и начинало тошнить.

Я едва держалась, отбиваясь. Не желала сдаваться. Не хотела видеть, слышать, знать. От страха я едва понимала, что делаю, что говорю, как себя веду. Я просто хваталась за жизнь. Изо всех сил боролась… Надо во что бы ни стало сбежать!

А потом появился он.

Слова, будто молот, били точно в цель, освобождая от иллюзий, исцеляя от паники. Возвращая здравомыслие. Другой мир... Я и сама понимала, но услышать это из его уст было совершенно иначе. Как приговор, как резкий звук опускаемого на шею меча.

Я не сбегу. Некуда.

Единственная надежда исходила от него. Еще там, в зале, я ощутила мощь этого существа. От разливающейся от его фигуры силы монстры едва не поджимали хвосты, будто побитые собаки, а ведь этот мужчина даже не смотрел в их сторону.

Дракон!

Вжимаясь в его грудь, я прикрыла глаза, позволяя себе минутку слабости. Потому что никогда не ощущала себя в большей безопасности. Потому что этот дракон — средоточие того, что мне так нравилось в мужчинах.

Высокий, он был атлетического телосложения. При широких плечах обладал узким тазом и длинными ногами. Не перекачанный, но нес меня с легкостью. Длинная шея, ярко выраженный кадык. Шрам на щеке ближе к уху. Да, он очень ему шел.

Лицом я могла бы любоваться часами. Будто высеченное величайшим мастером из камня ценной породы, оно получилось совершенным. Высокий открытый лоб, прямой нос и четко очерченные твердые губы. Но больше всего поражали глаза. Никакие спецэффекты не передадут того многообразия оттенков огня, полыхающих в оранжевой радужке.

Но доверилась дракону я не из-за его неземной красоты.

Он меня не хотел. Даже несмотря на разыгранный Тео спектакль, этот мужчина не возбудился. От дракона не исходили волны похоти, я не заметила ни единого признака возбуждения. Если уж придется выбрать «хозяина», то пусть им будет этот. А дальше…

Я найду выход! Обязательно спасусь. Вернусь домой. Но сначала мне нужна защита и покровительство сильного, потому что, как правильно сказал дракон, я легкая добыча. Меня изнасилуют и убьют в первые же минуты мнимой свободы. У меня не осталось даже тени сомнения, что так и будет, стоит мне отказаться идти за тем, кто меня купил.

Вот только я не ожидала, что «хозяев» будет трое…

Они вышли вместе с «моим» драконом на грязную улицу и последовали за ним.

— Акзэл, раздобудь лошадь, — приказал мужчина с оранжевыми глазами.

Я осторожно рассматривала Акзэла. Чуть ниже «моего», он обладал более мускулистым и подвижным телом. На меня поглядывал с интересом, — без сомнений, этот дракон любит женщин, — но тоже без похоти.

— Зачем лошадь? — ехидно возразил Акзэл. — Ты и сам прекрасно справляешься, братишка. Не знал, что нынче модно рабынь носить на руках.

— Она дайна, — неожиданно подал голос третий. Сначала я нарекла его мрачным типом. Отводил взгляд, поджимал губы, будто недоволен. Но неожиданно он шагнул к «моему» дракону и протянул руки: — Я понесу.

— У нас уже две ездовые лошадки, — съязвил Акзэл. — Значит, возвращаемся в дом.

Глава 4. Акзэл

Шлюшка мне пришлась по вкусу. Маленькая, пугливая и любопытная. Такую можно взять себе на вечер, в крайнем случае, на два. Не более!

Не люблю неопытных.

То и дело стреляла зелеными глазками в нашу с братом сторону. Всю дорогу к дому выглядывала из-за плеча Эрриана и тут же пряталась, будто играла, заманивала, обещала. Жаль, что еще невинна. Это же столько мороки! Надо подготовить, возбудить, войти аккуратно…

— Акзэл, вы с Тресвеном отправляетесь в Хэксон, — приказал старший, едва мы зашли в дом. — Напомните гоблинам, кто в Низинных краях главный, и возвращайтесь.

— Ты обещал бургомистру помощь, а не защиту, — возразил я, но тут же сдался под тяжелым взглядом сильнейшего из нас.

— Хэксонцы справятся сами, — почему-то поддержал меня Трес.

Эрриан развернулся, продолжая держать девушку на руках. Видно, забыл о своей ноше. Странно, учитывая, как он относился ко всем самкам, будь то человечка или драконица. Я бы предположил, что забурлила кровь при виде оголенного женского тела, но когда это брат шел на поводу у животных инстинктов?

Что в тебе особенного, невинная шлюшка?

Девушка тем временем разглядывала наш дом. Скользила взглядом по высокому потолку холла, по вычурно ярким гобеленам на стенах, от которых была без ума предыдущая дайна, по тянущейся вдоль стены парадной лестнице. Буйство красок резко контрастировало с серостью стен. Множество деталей в виде пышных букетов цветов в толстопузых вазах отвлекали от некоторых элементов дома, будь то разинутая пасть дракона, умирающий противник в зубах победителя или клубы огня, заливающие целые поселения.

— К тому же нам нужно провести обряд, — указал Тресвен на человечку. — Со смерти дайны прошло уже более суток.

— Вы летите в Хэксон! — оставался непреклонен Эрриан. — Чем быстрее справитесь, тем скорее проведем обряд.

Он поставил точку в разговоре, сверкнув огнем в глазах. Развернулся и быстрым шагом отправился на второй этаж, не глядя на свою ношу. А не девушка ли стала виной такому решению?

— Как думаешь, трахнет?

Тресвен полоснул по мне яростным взглядом и двинулся к выходу. Побежал вперед и, прыгнув, обернулся синим драконом, тут же ввинтившись в небо. Зол. Нетерпелив. Готов к бою.

Я усмехнулся, предвкушая предстоящую схватку, и нет, не с гоблинами. Они заметили нас еще на подлете к Хэксону и всей темно-зеленой массой поспешили к Серым холмам, чтобы спрятаться в своих пещерах. Тресвен неистовствовал. Поливал их огнем. Хватал горсти этих созданий, взлетал и разжимал лапы только в небе. Вымещал на вечно непослушных существах ярость.

Я не вмешивался. Уничтожил небольшую стайку — так, для вида. Все остальное время наблюдал за младшим, внутренне радовался его гневу и ждал скорейшего возвращения домой. Братья никогда не ссорились между собой. Один был слишком высокомерен, другой — спокоен. Эрриан прислушивался к мнению Тресвена, а тот взамен почитал силу старшего. Но сейчас назревала буря. Я чувствовал ее приближение с каждым новым вдохом и малейшим порывом ветра. Мне не терпелось посмотреть на результат грядущего конфликта и понять, чем же так зацепила этих двоих обычная человеческая шлюшка.

— Хм, спокойно, — вслух подметил я, едва по возвращении мы вошли в дом.

— А ты чего ожидал?

— Не знаю, громких стонов, например.

Трес стрельнул в меня испепеляющим взглядом и поспешил наверх. Я усмехнулся, собрался последовать за ним, как услышал тихий вздох из гостиной. Наши слуги в дневное время спят. Посторонний вряд ли остался бы без присмотра. Я поспешил туда и ухмыльнулся, заметив нашу рыжеволосую покупку, которая огромными от ужаса глазами разглядывала картину, растянувшуюся на всю стену комнаты.

Уж точно не за новой дайной мы пошли на аукцион. Тео обещал сегодня очень вкусный лот. И не обманул. Я с трудом уговорил младшего брата отправиться на торги и даже не приложил усилий, чтобы убедить старшего. Правда, не планировал делать шлюху хозяйкой дома — для такой роли подойдет непривлекательная женщина в годах, как Хьера. Жаль ее. Хорошая была. А эта… так, на ночь, две. Правда, плохо, что невинна.

— Бой за межмирье, — сказал я, шагнув в гостиную.

Плотно прикрыл за собою двери. Мысленно улыбнулся: как вовремя добыча попала в сети. Нацепил маску благородства и неторопливо двинулся к ней.

— Картина называется “Бой за межмирье”, — пояснил я на немой вопрос девушки.

— Вот оно как. Жуткая.

— Нарисована со слов очевидцев. Раньше ведь переходы между мирами не были запечатаны, и любой желающий мог пройти туда и обратно.

— А их много, этих миров?

Я поразился, насколько доверчивыми оказались глаза девушки. Она окинула взглядом залитую желтым светом комнату, в которой были мы одни, и оттянула воротничок черного платья. Видимо, Эрриан вручил ей одно из вещей умершей дайны.

— Жмет?

— Немного. Так много всего миров?

— Пять. Наш, ваш, Нижний, Верхний и… То есть, уже четыре. Помочь?

Девушка отступила, врезалась в спинку глубокого кресла, стоявшего напротив камина, и отрицательно покачала головой.

Глава 5. Мирабель

Дракон, которому я доверилась, даже не посмотрел на меня, когда нехотя скинула пропахшую похотью простынь и потянулась за предложенным мне платьем. Черное, полностью закрытое, чудовищно длинное… Оно казалось спасением. Жутким, жарким и неудобным спасением.

Радовало, что Эрриан отослал братьев. Тот рыжий точно не отвел бы глаз. У меня мурашки по всему телу от одного его взгляда. Мужчина будто имел меня во всех мыслимых и немыслимых позах, и от этого цепенело тело. Другой, очень похожий на моего преподавателя зарубежной литературы, который постоянно ходил в очках, смотрел на меня, как на любимую сестру. И это тоже будило неловкость.

Этот же…

Я оправила платье и осторожно покосилась на мужчину. Он перебирал какие-то склянки на тяжелом столе из цельного куска дерева. Дракон был хорош! Статен, изящен, и в то же время каждое движение наполнено силой, будто передо мной не человек, а зверь.

О чем это я?

Передо мной не человек! Возможно, самый опасный хищник этого мира. Стоило вспомнить, как ужасные чудовища скулили, как побитые щенки, едва Эрриан просто смотрел на них, и по спине прокатывалась волна холода.

Когда мужчина, будто ощутив мой пристальный взгляд, повернулся, я почти задохнулась от его пронизывающего внимания. Меня словно просветили неким иномирным рентгеном. Казалось, от этого существа невозможно что-то утаить. А стоило Эрриану направиться ко мне, я и вовсе перестала дышать, страшась, что он прочтет мои мысли.

Но, наравне со страхом, во мне росло тепло. Оно разгоралось, грозя захлестнуть меня волной невыносимого жара незнакомых до этого момента чувств. От которых алели щеки и где-то внутри в томительном напряжении закручивалась пружина.

Эрриан силой усадил меня на кровать. А в моих мыслях воцарился хаос. Меня купили, как вещь! Купили после того, как я мастурбировала на потеху зрителям. После того, как потеряла веру в мужчин, а мое сердце оказалось разбито вдребезги.

Воспоминание о Тео полоснуло по груди отрезвляющей болью, заново воскрешая весь ужас, который мне пришлось пережить. Я сжалась на чужой постели, которую дракон назвал моей. Эрриан же задрал подол платья и, обнажив ногу до бедра, обхватил щиколотку длинными изящными пальцами. Я прошептала немеющими губами:

— Что вы собираетесь сделать?

— Исцелить, — выгнул мужчина бровь.

Осмотрев рану на стопе, зубами вырвал пробку из маленькой бутылочки темного стекла.

— Ну конечно! — облегченно воскликнула я. — Не стали бы вы меня одевать перед тем, как… А-ай!

Дракон, крепко сжимая мою щиколотку, с непроницаемым лицом лил на мою ранку вонючую жидкость коричневого цвета. Мало того, что она жутко пахла, так еще и жалила сильнее йода. Я извивалась и пыталась освободиться, но Эрриан держал крепко. А когда разжал пальцы, я торопливо забралась на кровать с ногами и отползла в темный угол.

— Мне же больно!

— Хм, — неопределенно ответил он и вернулся к столу.

Я же обхватила свою щиколотку и, развернув стопу так, чтобы подуть на ноющую ранку, обнаружила лишь гладкую кожу. Пореза словно никогда не существовало! Лишь ногу в том месте, где он недавно был, слегка саднило.

— Вот это да! — восхитилась я. — Вы меня вылечили. Круто… То есть, спасибо.

— Хм.

Я поджала губы: какой разговорчивый! Но мне нужно выяснить, в каком я положении оказалась и что теперь от меня потребуют. Впрочем, это и так ясно. Важно, кто из трех мужчин будет моим… Даже мысленно я не могла произнести слово «хозяин», все мое существо сопротивлялось одному предположению.

Но стоило Эрриану уйти, я ощутила неприятный укол в груди. Даже слова не сказал. Не посмотрел и… не захотел? Я похлопала себя по щекам. Что за мысли? Может, Тео подсыпал мне какую-то гадость в еду или питье, чтобы я была более послушной и податливой? Попыталась вспомнить, что же принимала, как сразу пришел на память удушающий запах роз. Точно, я вдыхала яд! Наверное, теперь розы буду всю жизнь ненавидеть.

Значит, возбуждение — это следствие отравления. Хорошо, что я не надышалась сильнее, а то сама запрыгнула бы на Эрриана. Стыд какой! Вот бы дракон посмеялся над моими жалкими потугами соблазнить его… Судя по виду, женщины ему прохода не дают, так что могу предложить я — девственница с разбитым сердцем?

Я медленно сползла с кровати и осторожно ступила на прохладный пол. Место раны перестало саднить, а стопа ощущалась, как здоровая. Ничего не оставалось, как поддаться любопытству и подойти к столу. Перебирая странные склянки, осматривала комнату, которую дракон назвал моей.

Здесь жила женщина. В воздухе витал ее запах — аромат душных лилий и сладкой пудры. На полках лежала ее одежда… Это беспокоило больше всего. Если бы я уезжала, даже в спешке, то взяла бы с собой хоть часть вещей. Здесь же все выглядело так, будто прежняя хозяйка комнаты просто однажды исчезла.

Во рту пересохло, по спине пробежался холодок.

— Прекрати, Мирабель! — строго приказала я себе. — Это не сказка о Синей бороде… Черт! Похоже, что это нечто намного хуже. Что же теперь делать?

Впрочем, долго страдать я не умела физически. Через некоторое время, проведенное в жалости к себе несчастной, которую бросили, растоптали, унизили... уверенно вытерла щеки и направилась к двери. Надо срочно поговорить с Эррианом в обстановке, где не будет и намека на кровать. Там дурман не возьмет надо мной верх, и я смогу сопротивляться навязанным желаниям.

Глава 6. Тресвен

— Тресвен!

Полный гнева голос раздался громом посреди ясного неба. Девушка, которая только что страстно ласкала меня, закатила глаза и обмякла в моих руках.

Я не понял, как все получилось. Еще недавно злился на братьев, потому как они вновь шли по стопам своей звериной натуры, не заботились о чувствах бедной человечки, а сам…

Стоило ей посмотреть в мои глаза, как я потерял себя. То, чем так гордился, — холодная рассудительность и жесткий самоконтроль, — растаяли в этой зелени, словно лед в раскаленной лаве. Вмиг вспыхнув, обратились облачком и исчезли без следа. 

Осталась только она. Нежное податливое тело в моих руках, женщина, которая почему-то сводила с ума. Которую хотелось повалить на пол и отыметь так, чтобы мы оба потеряли сознание. Поддаться звериной натуре, овладеть самкой целиком и полностью, не давая и мизерного шанса избежать моей страсти. 

А стоны человечки, полные нетерпения, ее мольба о том чего жаждал сам, лишали остатков самообладания. Я цеплялся за них с отчаянием умирающего, потому что стоит мне поддаться, и миг величайшего наслаждения обернется концом для нас обоих.

Я был на грани разрушения всего, что мы с братьями построили, во что вложили десятилетия невероятных усилий. И лишь секунда отделяла меня от краха. Желание забрать невинность этой девушки одержало верх, но брат спас нас всех. Будто почуяв опасность, он ворвался в подвал и обрушил на меня лавину ярости.

Силой старшего придавил, будто птенца, лишил воли, усмирил зверя. 

— Эта девушка — наша дайна! — разгневанный голос Эрриана гулом заполнил весь зал подношений. Заброшенный с некоторых пор. — Тысяча эдано, Тресвен! Зачем тратить столько на шлюху?

Мой зверь то подвывал от страха перед сильнейшим, то шипел и извивался, желая самку до одурения. Я попытался оправдаться:

— Брат, все не так, как выглядит со стороны.

Ведь эта девушка не шлюха. Она — моя желанная! Она наша погибель. Но этого я никому не скажу, иначе она умрет. Я не могу допустить, чтобы человечке причинили вред.

— Помнится, пару минут назад наверху ты называл меня похотливым самцом, но сам не сдержал члена в штанах и прямо здесь, в зале, где отец трахал и убивал проституток, решил ее поиметь?!

Я подтянул вверх штаны, которые норовили сползти. Второй рукой прижал к себе бесчувственную девушку. Недавно полыхающие желанием глаза были прикрыты. Голова откинута назад. На шее… нежной, тонкой, пульсировала жилка. Я задержался на ней взглядом, поражаясь, насколько хрупка жизнь человечки, способной умереть от одного моего неловкого движения.

— Что я вижу?! — воскликнул сбежавший по ступеням Акзэл. — Наш мальчик подрос!

— Брось свое ехидство, я не собирался с ней заниматься сексом.

Акзэл первый, кто не должен догадаться, кем является для меня человечка. Брат не станет медлить с вынесением приговора. Лишь поэтому я усмирю зверя и ни за что не трону ее.

— Кхм, а кое-что говорит об обратном, — указал он на мои развязанные штаны, а затем на расстегнутое платье девушки. — Только не говори, что бедняжка так воспылала к тебе страстью, что набросилась сама, начала приставать и раздевать.

Но так и было! Я попытался воссоздать цепочку событий, чтобы понять, в какой момент я дал слабину. Сперва по возвращению домой я побежал наверх, но нашел Эрриана одного в своем кабинете. 

Не удержался, что со мной случалось крайне редко, красноречиво высказал свое недоумение, но услышал, что у брата даже в мыслях не было с ней спать. Старший не питал особой страсти к существам женского пола — это больше по части Акзэла. Но именно с этой человечкой он вел себя странно. Нес на руках, словно трофей, и будто оберегал. Мне это не понравилось, но словам старшего я поверил. Значит, ревность не могла затуманить мой разум.

Стоило спуститься на первый этаж, как заметил приоткрытую дверь в алтарную. Потянулся к ней, чтобы закрыть и услышал снизу шорох и тихий стон. Поспешил вниз и обнаружил ее. В тот момент я тоже еще был самим собой.

Человечка сидела на полу возле установленного отцом алтаря в виде огромного фаллоса — у каждого свои пристрастия, что тут поделать. Девушка подрагивала и что-то шептала. Потухшим взглядом смотрела в пол, но, едва заметив меня, внезапно оживилась.

Вскочив, бросилась ко мне. Ее губы подарили нестерпимую сладость, дерзкий язычок принялся изучать мой рот. Было приятно, но не более того. Человечка запустила руки под одежду, обдавая меня своим умопомрачительным желанием, и тут...

Вот, что меня сломило! Ее невероятный одурманивающий запах. Один вдох, и зверь проснулся.

Смесь сладости, обжигающего тепла и легкой горечи. Шоколад! Человечка пахла шоколадом. А хриплый от возбуждения голос лишь усилил мучительное желание выполнить ее просьбу. Взять здесь и сейчас. Там, где никогда бы не прикоснулся к женщине по собственной воле. Но в тот момент я будто сошел с ума от желания обладать ею. Прикоснуться к коже, укусить, попробовать на вкус каждую клеточку тела. Быть несдержанно жестоким, терзать и сводить с ума. В конце концов, дать волю своему зверю!

Я и сейчас с наслаждением вспоминал, как маленькая ладошка прикоснулась к члену. Девушка погладила его, застонала, прильнула ко мне. Я был опьянен. Впервые я дал слабину, разум отключился. От обычных ласк, девичьей податливости и невинной развратности. От дурманящего аромата и таких сладких слов…

Глава 7. Мирабель

Я распахнула глаза и втянула в себя воздух. Казалось, вместе с ним в легкие попали тысячи осколков и уже раздирали меня изнутри. Первые секунды я пыталась понять, что происходит, а потом вспомнила. Лучше бы дальше находилась без сознания...

— Ужас!

Я набросилась на Тресвена, как мартовская кошка! Целовала его и держала в ладони отвердевший член.

— О, нет, — я зажмурилась, страстно желая исчезнуть прямо сейчас.

Потому что на меня смотрел старший из братьев. Что бы ни означал взгляд дракона, это не предвещало ничего хорошего. Я была раздавлена собственным поступком. Даже представить боялась, что обо мне подумали. Сначала я мастурбировала на сцене, потом едва не изнасиловала одного из купивших меня мужчин. Как же стыдно! Я готова провалиться под землю… Если не сгорю до этого.

— Простите, — лежа на своей (не своей) кровати, пролепетала я возвышающемуся надо мной мужчине. Прижала ладони к расстегнутому вырезу на платье и с трудом выговорила: — Не знаю, что произошло… Это будто была не я. Пожалуйста, поверьте. Я не такая! Это все наркотик, которым меня напичкал Тео. Я на время сошла с ума. Даже голоса слышала. Простите…

— Хватит, — резко оборвал мужчина. — Ты не сделала ничего предосудительного. Акзэл прав, ты слишком молода и миловидна, чтобы стать нашей дайной. Но выбора нет. Тебе не выжить в этом мире без защиты, и мы предлагаем ее в обмен на твое тело.

Я судорожно сжала платье на груди, а дракон продолжал, не замечая моего ужаса:

— Ты пройдешь обряд и станешь дайной хаанов.

Он не предлагал и не приказывал, а уведомлял. Как нечто само собой разумеющееся, чего уже невозможно избежать. Я же не смогла сдержать дрожи:

— “Дайна” это кто? Любовница? Одного или… — спина похолодела, даже кожу на затылке стянуло от ужаса. Я пролепетала: — Умоляю, не надо.

— Дайна — это хранительница дома хаанов, — твердо перебил он. — Если тебе уже лучше, поднимайся.

Я медленно сползла с кровати, содрогаясь всем телом. Мысли метались, я уже ничего не понимала. Так драконы купили меня не для любовных утех? Трудно в это поверить, ведь на том аукционе продавали рабынь. Зачем же они тогда пришли, если не за этим? Я решила выяснить это сразу, чтобы не сходить с ума от жутких предположений:

— Но если вам нужна экономка, зачем вам мое тело? И вы говорили об обряде… Что за обряд? Не в подвале же? — Вспомнив кровь на камне, я снова вздрогнула. А вдруг меня ждет кое-что похуже, чем участь любовницы? — Вы меня убьете?

Вспомнился какой-то фильм ужасов, где человека принесли в жертву дому, и дух несчастного стал навеки привязан к месту, охраняя здание и отпугивая всех, кто хотел там поселиться. Этот старый темный дом с первого взгляда вызвал во мне страх, и я вполне могла себе представить, что он живой.

Преодолевая головокружение, я смело посмотрела в оранжевые глаза дракона и уточнила:

— Раз вы заберете мое тело… Я стану призраком?

— Скоро все узнаешь, — насмешливо выгнул он бровь, — Если, конечно, замолчишь и пойдешь за мной.

Я попыталась выпрямиться, но ноги не слушались. Дракон покачал головой и успокоил:

— Никто тебя убивать не собирается, — подумал и все же добавил: — Из нас троих.

Эрриан направился к выходу. Я быстро застегнула пуговицы на лифе до самого горла, хоть шею при этом неприятно сдавило. Лучше так, чем грудь на виду. Стыд-то какой! Я ласкала член мужчины. 

Конечно, я и раньше думала о таком. Даже много раз представляла, как это будет с Тео. В мечтах воображала, как иду намного дальше и действую еще смелее.

С любимым.

Но сегодня я залезла в штаны к мужчине, с которым даже не познакомилась. Будто шлюха. Глядя в спину Эрриану, я произнесла высоким от волнения голосом:

— Только руки помою.

Отмывала ладони долго, терла куском темного мыла, полоскала в воде раз десять, пока кожа не покраснела. Но так и не сумела смыть. Не запах Тресвена. Не уверена, что руки чем-то пахли. Свои воспоминания. Мне сейчас стыдно, потому что… недавно было хорошо. Так, как никогда раньше, и это угнетало еще сильнее. Я у самой себя вызывала отвращение.

А еще рос страх перед неизвестным «ритуалом». Что меня ждет? Все же кровь на алтаре оказалась настоящей. Впрочем, было ее совсем немного. Может, мне всего лишь кольнут палец? Надеюсь, им нужна эта кровь, а не девственная. При мысли, как могли бы добывать последнюю, к горлу подступил тугой ком. 

Я спустилась на первый этаж и тоскливо посмотрела в сторону, где скрывалась дверь в подвал. Еще была возможность сбежать, но дракон прав — я не выживу в чужом мире без защиты. А в том, что эти трое братьев сильнее многих монстров, обитающих здесь, я уже убедилась.

Сжав кулаки, я решительно спустилась в подвал.

Они уже ждали.

Тресвен стоял прямо и смотрел перед собой. Лицо его было задумчивым, взгляд изучающим. Ни капли презрения, ни грамма недовольства я не уловила… Впрочем, как и вожделения. Поэтому выдохнула с облегчением. Кажется, этот дракон простил мне дикую выходку.

Акзэл же буравил меня яростным взглядом, который, казалось, прожигал насквозь. Щеки мужчины алели, глаза полыхали золотистым огнем, грудь вздымалась от тяжелого дыхания, пальцы то и дело сжимались в кулаки, будто он желал свернуть мне шею.

Глава 8. Акзэл

Упертые бараны!

Я едва находил себе место, дожидаясь маленькую шлюшку возле алтаря. Уже поговорил со всеми братьями, но те остались непреклонны. Я пытался доказать, что девчонка — возможный камень преткновения. Она приведет нас к раздору и, что хуже, погибели. Тресвен впервые не последовал голосу разума. А старший будто не видел очевидных вещей. Как они не понимают? Она нам не подходит!

Рыжая лиса! Вошла, затравленно посмотрела на каждого из нас. Опасливо покосилась на меня, виновато на Треса. А вот на старшего воззрилась почти с восхищением. Это вывело меня из себя. Вот почему Эрриан игнорировал мои слова? Не стоит забывать, что именно сильнейший из нас принял решение сделать шлюху дайной. Что девчонка для него значит?

Я попытался ее задеть, но она и бровью не повела. Дерзкая!

Разделась…

В тот момент мне не понравилось увиденное. Взгляд скользнул по высокой груди, сжавшимся розовым бутонам. Я успел заменить маленькую родинку, прежде чем девица прикрылась руками. Представил, как лизну это маленькое темное пятнышко, вырву стон у его обладательницы, сожму зубами сосок, причиняя удовольствие на грани боли...

Неужели все это происходит на самом деле? Как можно сделать эту рыжую лису дайной? Она слишком красива, чтобы стать хозяйкой дома и без последствий для себя постоянно обитать рядом с нами… со мной. Нет, я видал девушек и получше. У них грудь пышнее, тело более изящное, ножки еще длиннее и ровнее. Эта же — сплошная невинность. Прикрывается, жмется, краснеет. Возбуждает.

Чего стоило мне пережить эти минуты? Такая доступная в обнаженной красоте девушка притягивала взгляд. И пусть фигура ее не так совершенна, как мне нравилось, я не мог оторвать глаз от соблазнительной ложбинки меж грудей. В мыслях я скользил там напряженным членом прежде, чем погрузить его в сладкий влажный ротик. О, как это было бы приятно! Я почти слышал, как она стонет, как причмокивает, глотая мое семя.

Безумие. И это — наша дайна?!

После обряда я сразу же отправился в свою спальню, улегся на кровать и заложил руки за голову. Мысли о грандиозной ошибке не покидали меня. В паху до сих пор давило тяжестью неудовлетворенного желания. А может… трахнуть и убить? Подстроить несчастный случай, будто девка тоже сошла с ума и выбросилась из окна, как Хьера, и на этот раз взять нормальную дайну? Невзрачную, некрасивую, такую, которая не будет будоражить меня своей круглой попкой и вселять желание разложить ее прямо на принимающем алтаре. Подумаешь, заплатили за шлюху большую сумму эдано. Даже дорогим вещам свойственно ломаться.

Я пожалел, что уговорил братьев пойти на аукцион. Тео обещал особенный лот, и я не устоял перед любопытством. Кто же мог предугадать, что особенность лота будет настолько уникальной. Девка каким-то образом зацепила нас всех. 

Но я не сумел запретить себе мечтать о рыжей лисичке. Стоило закрыть глаза, как видел ее маленький приоткрытый рот, влажные губы, которые хотелось терзать, пить дыхание, покусывать, вырывать стоны страсти…

Я следил за плутовкой во время ритуала. Каждый взмах ресниц, каждое движение плечиком, когда она, ощущая наше внимание, сжималась в стеснении. Вкусная в своей невинности, удивительно привлекательная в неопытности, но при этом осознающая, что нравится нам. 

Впервые мне захотелось не просто трахнуть самку, а научить ее доставлять мне удовольствие. Эта человечка — как чистый лист. И я уже был не прочь, чтобы первым оставить на нем запись… Может, плюнуть на то, что шлюшка — наша дайна? Кончить в нее пару раз — тогда наваждение рассеется? 

Мои мысли материализовались. Заскрипела дверь. В льющийся из окна голубой свет ступила человечка. Белое лицо, все то же черное наглухо застегнутое платье, рассыпанные по плечам рыжие волосы.

— О, ты пришла, — усмехнулся я. 

Вот, теперь она мне еще и снится.

Девушка бросилась ко мне, будто сгорая от желания. Совсем как в моих недавних мыслях, заскользила холодными ладошками по животу, добралась до груди и тут же вниз, к мгновенно отозвавшемуся на ее ласку члену. Она отпрянула и начала расправляться с завязками, словно жаждала поцеловать меня там, реализовать мои невысказанные фантазии. Дышала настолько глубоко и рвано, будто единственной целью ее жизни было доставить мне удовольствие.

— Тише, тише. Куда ты так спешишь?

Я свесил ноги с кровати, подтянул девушку к себе. Отбросив всю свою робость, она впилась мне в губы. Приближалась, наседала, не переставая скользить ладонями по моим плечам, рукам, груди, животу. Ей было мало. Мне было много. Страстная, жгучая, ни капли не невинная.

“Во снах все иначе”, — подумалось мне. Я дернул девушку на себя и повалил на кровать. Накрыл своим телом. Отстранился, заглянул в лицо.

— Красивая маленькая лисичка.

И вновь эти неугомонные ладони. Я перехватил их и завел человечке над головой. Она не противилась. Все тянулась к моим губам, извивалась подо мной, явно давая понять, что одежда лишняя и пора бы приступить к чему-то более серьезному.

— Хочешь именно со мной?

— Да, пожалуйста.

Зверь отозвался. Я повел головой, улыбнулся. По венам побежал огонь, пульс участился, член окаменел от желания немедленно выполнить просьбу. Затрещали пуговицы на ее платье, посыпались градом на одеяло. Человечка не испугалась, лишь поддержала меня в этой бешеной нетерпеливости. Помогла снять с себя тряпье, оголилась, снова потянулась ко мне.

Глава 9. Мирабель

Я бежала по коридору, не чуя под собой ног. Неслась, словно у меня выросли крылья. Страх гнал меня так, как никогда раньше. Впервые меня охватил ужас до того яркий, что пронзал каждую клеточку тела, выворачивал ребра, раздирал легкие.

Один взгляд в пылающую тьму вертикальных зрачков самого настоящего дракона, и я едва не умерла от сковавшей меня обреченной неподвижности. Смотрела на мужчину и не узнавала его. Куда делся ловелас, что еще днем пытался затащить меня в постель? На смену нахальному и невоздержанному в словах рыжему соблазнителю пришел жестокий зверь.

Ощутив усталость, я перешла на шаг. Благо за мной никто не гнался, потому я перевела дыхание и осмотрелась: куда идти? Кажется, в эту сторону. Возвращаться в комнату не хотелось, она не была моей. Встретиться же с Акзэлом тоже не улыбалось.

Я кралась, прислушиваясь к малейшему шороху. В каждой тени, в любом зеркале мне мерещился он. Дракон!

Жуткий, пронизывающий взгляд, которым смотрело на меня чудовище, отличался от тех, что я видела до сих пор, как сжирающий все на пути пожар от тления углей. Сквозь совершенные человеческие черты проступали очертания чешуи, в золотистых волосах мне мерещились уродливые наросты. Казалось, я даже слышала шелест крыльев.

Опасный. Убийственно… прекрасный!

Я сошла с ума.

Сначала мерещатся голоса, затем видятся звери, которых нет. А еще я хожу во сне… Не просто хожу! А пробираюсь в спальни к мужчинам и соблазняю их. Срам какой! Я ласкала шикарное накачанное тело, сжимала член, позволяла Акзэлу проделывать с собой такое, от чего кожа горела и даже волосы, казалось, вспыхивали огнем стыда.

Но стоило вспомнить, как тело затопила волна сладостного оргазма, какого я никогда в жизни не испытывала, и ноги начинали дрожать, а внизу живота теплело и ныло от томления. Я хотела большего. Да это безумие!

Сначала я пристала в подвале к «очкарику», так сильно похожему на знакомого из моего мира, потом юркнула в постель к рыжему. Что теперь? Где я проснусь в следующий раз? Ощущая в себе Эрриана? Или всех троих?

— О, нет, — я потерла свои плечи и подошла к окну. — Надо забыть, как страшный сон. Запереть дверь, прислонить комод… Привязать себя к кровати.

Устремив взгляд к быстро светлеющему горизонту, я кусала припухшие от страстных поцелуев губы. Чувствовалось, что Акзэл опытный любовник. Это было видно по его сдержанности и ощущалось в каждом движении, которое еще сильнее разжигало невесть как проснувшуюся страсть и заставляло желать большего.

Желать его.

Что бы это ни было, — газ или сумасшествие, — отрицать того, что я сама пришла к мужчине, нельзя. Как и то, что дракон разозлился на меня. Почему Акзэл решил, что я кем-то подослана? Почему не пошел до конца, хотя явно хотел? Судя по нашей перепалке у картины, мое сопротивление мужчину бы не остановило.

Но дракон отступил.

Я мотнула головой: мне ведь стоит этому порадоваться. Стоп! Хватит мучиться вопросами, на которые нет ответов. Надо жить дальше. Встанет солнце, начнется новый день, в котором я загадочная дайна трех драконов. Вроде как экономка или домоправительница.

Проследив, как светлый диск местного светила вскарабкался на белесое небо, я хлопнула в ладоши.

— Итак, с чего начать?

Огляделась и кивнула:

— Найти кухню и приготовить завтрак. Драконы, люди… Они мужчины, а значит, надо много еды.

Голос мой звучал бодро и решительно, хотя на самом деле я не ощущала желаемых эмоций. И все же как-то удалось взбодриться. К тому же кухня нашлась довольно легко. А вот таинственного вейла, который приносил мне воду, нигде не было видно.

Я осмотрела сверкающий чистотой стол, сияющую посуду и заглянула под наброшенную на нечто выступающее салфетку. При виде аккуратно сложенных тарелок с крышками, ахнула и приподняла одну из них. В нос ударил приятный аромат запеченного с овощами мяса. Еще теплое! В небольшой кастрюльке я обнаружила нечто напоминающее суп-пюре. В животе заурчало, рот наполнился слюной.

Оглянувшись на дверь, я решила, что ничего страшного, если быстренько перекушу. Казалось, я не ела целые сутки! Налив в миску ароматного супчика, с наслаждением попробовала нежную сливочную вкуснятину. Да здесь отличные повара! Неужели страшный на вид вейл так хорошо готовит? Или это сделал кто-то другой? Не сами же драконы…

Услышав вспоровший тишину стук в парадную дверь, я едва не подавилась. Звук повторился. С сожалением оставив недоеденный суп, я торопливо пошла открывать. Насколько помнила из прочитанных романов, экономки обязаны впускать гостей и докладывать о них хозяевам.

Нацепив на лицо улыбку, я открыла, да так и замерла на пороге при виде того, кто разрушил мою жизнь, сломал веру в людей и разбил сердце.

— Тео, — собственный голос напомнил мне шипение змеи. — Да как ты только посмел показаться мне на глаза?!

Ударила прямо, без замаха. Кулаком в его длинный изящный нос. И пусть костяшки взорвало острой болью, но вид хлюпающего кровью Тео доставил мне невероятное удовлетворение. Я ударила бы еще раз, но запястье сжали сильные пальцы.

Вздрогнув, подняла глаза и увидела суровое выражение на лице Эрриана. Пролепетала с дрожащей улыбкой:

Глава 10. Эрриан

Тео не торопился раскрывать карты. Сперва попросил воды, потом еще долго вытирал шелковым платком кровь, текущую из разбитого носа. Сидел на стуле в моем кабинете и озлобленно ворчал на человечку. 

А та в очередной раз удивила. Как бы мне ни хотелось соглашаться с Акзэлом, она слишком хороша для дайны. Случай с Тресвеном явное тому доказательство. Чтобы дракон, магией которого является сила разума, пошел на поводу низменных желаний?! Это немыслимо!

— Кто владелец девушки? — потерял я терпение.

— Я, — гордо заявил щегол. 

Из-за двери раздался приглушенный вздох. Я недовольно покачал головой, припомнив, с каким видом девушка отправилась обратно в кухню. Полыхающие зеленью глаза, взгляд исподлобья, направленный на распорядителя аукциона, поджатые губы и подрагивающие крылья тонкого носика. И не ушла ведь! Это она сейчас там стояла и подслушивала. Больше некому.

Мстительная демоница.

Мне не понравился настрой, с которым я подумал о ней. Мысленно одернул себя и направился к двери. Распахнул. Встретил там подкупающую искренностью растерянность на круглом личике. Однако дайна быстро взяла себя в руки и с заискивающей улыбкой пролепетала:

— Можно мне позже поговорить с Тео?

Уголки моих губ почти дрогнули. Несложно представить, как именно девушка собралась с ним разговаривать. Удар трубой, затем кулаком в нос. Я сжал челюсти: нужно будет предупредить дайну, что в нашем мире никто не станет терпеть подобных действий от слабой женщины. Она может пострадать из-за своей непосредственности.

— Нет. Ступай в кухню.

— Но почему нельзя?.. — начала она, но наткнулась на мой взгляд и замолчала. Вздохнула: — Ладно.

Плечи дайны опустились. Она обреченно пошла по коридору, изобразив покорность.

Я же прикрыл дверь и обернулся. Собрался продолжить начатый разговор, но зубы свело от желания стереть с лица Тео самодовольство. Мне захотелось, чтобы он забыл эту эмоцию.  Пусть бы он почувствовал страх, сожаление, раскаяние. А потом молил о пощаде. Встал на колени, начал жалобно выдавливать обещания больше никогда даже взглядом не встречаться с моей дайной. Лучше не надо... Я набрал побольше воздуха в легкие и неторопливо опустился на свой стул.

Сначала дело.

— Предоставь подтверждение, что девушка принадлежит тебе, и ты вправе распоряжаться ее жизнью.

Щегол расхрабрился. Положил руку на стол, закатал рукав, показывая несколько тонких мерцающих чернотой браслетов и натянул один из них. Из-за двери раздался приглушенный восклик. Непослушная демоница! Снова подслушивает.

— Хорошо. Вот тысяча эдано, — достал я из ящика стола увесистый мешок.

— Десять тысяч.

Слух меня никогда не подводил. И сейчас я не ослышался. Наглец! Сила вырвалась сама, хлынула вперед, обволакивая, но не проникая под кожу выскочки, вздумавшего играть с драконом.

Но вопреки ожиданию, человечек не скорчился на полу в муках.

— По правилам аукциона покупатель должен расплатиться в момент заключения сделки, — голос его звучал ровно, на лице было выражение превосходства. — Вы же, хаан Осшеанар, забрали лот силой.

Я сузил глаза.

Щегол расстегнул пуговицы рубашки, чтобы продемонстрировать набор амулетов, оберегающих сразу от всего. Редчайшие экземпляры. От физического и магического урона. Продлевающие жизнь. Позволяющий преодолевать даже уплотненную завесу миров. И серебряный, защищающий от воздействия на разум и эмоции. Ясно, почему гаденыш не извивался сейчас от боли у моих ног.

Но как тогда человечка смогла его ударить?

— Потому на подобный случай все в тех же правилах есть пункт, который начисляет проценты от назначенной суммы, — ощущая себя победителем, продолжал он. Глаза Тео сверкали, рот кривился в усмешке. — В противном случае лот возвращается в руки текущему владельцу, то есть ко мне.

Я же задумчиво разглядывал побрякушки на его груди.

Где он взял амулеты? Я не встречал за последнюю сотню лет ни одного из них. Из других миров? Но в Верхнем и Нижнем не производят артефакты, а на Земле вообще нет магии. Я специально сосредоточился на них, чтобы не поддаваться кипящей во мне злости. Она разбудила зверя, расшевелила его настолько, что внутренний Я уже готов был разинуть пасть и съесть выскочку целиком. Но подавлюсь ведь. Его на удивление сильная защита не позволит даже тронуть щегла когтем.

Джосс, будто прочитав мои мысли, подал голос:

— Я понимаю, сумма огромна, поэтому предлагаю вернуть лот.

В груди заклубилось темное пламя силы, зверь зарычал, требуя разнести в щепки этот город вместе с наглым распорядителем аукциона. Но я не мог наказать гаденыша. Его защиту не одолеть. Какое же отвратительное это ощущение беспомощности!

Впервые Акзэл оказался прав. Вот его хитрость сейчас не помешала бы. Я поднялся, без слов двинулся к двери, за которой снова встретил девушку. Ее взгляд забегал по украшенной вычурными гобеленами стене. Человечка до побеления прикусила губу и выдала:

— Чая хотите?

Я молча пустил силу по полу. Она потекла стремительным ручьем, в мгновение ока добралась до комнаты Акзэла и проскользнула под дверью. Добралась до кровати, коснулась ноги брата. Тот шевельнулся.

Глава 11. Мирабель

Я сдерживалась. Честное слово, сделала для этого все возможное и невозможное. Но стоило увидеть, как бывший (кто предал и выставил на посмешище) удаляется от дверей с увесистым мешком, явно полным золота, — кстати, плата за меня! — и все предохранители снесло.

Понимая, что я в чужом, до ужаса странном мире и жизнь моя (а также честь) висит на волоске, все равно потянулась к стоящему рядом столу в поиске чего-нибудь тяжелого. Наткнувшись на аккуратно сложенные чистые тарелки, хищно улыбнулась. Мир другой, но я та же!

Поговорим, «любимый»?

Я была лучшей по метанию мячей. Со мной отказывались играть девчонки, когда учитель объявлял «вышибалу». Даже парни ежились и пытались увильнуть от незавидной участи. Ибо врожденная меткость у меня отменная! И сейчас я это докажу.

Тео извивался, пытался избежать следующего снаряда, но кто же ему даст? Вот тебе! За «погладь себя». И за «доверься». И за «горячую самочку» получи!

— Что ты делаешь?!

Шестая тарелка выпала из руки. Я испуганно развернулась, боясь увидеть Эрриана. Почему-то перед ним всегда тушевалась, сжималась и боялась допустить глупость. Учитывая то, что он единственный вызывал во мне чувство доверия, я не хотела разочаровать дракона. Того, кто протянул мне руку помощи и защитил. Кто не смотрел на меня, словно на минутное развлечение, как Акзэл, или как на добычу, как те… на аукционе. Одно воспоминание о них повергало в ужас.

Но это был не Эрриан. Передо мной стоял Тресвен. Третий из братьев, самый молчаливый и спокойный, он был для меня темной лошадкой. С одной стороны, не проявлял ко мне ни интереса, как рыжий, ни покровительственной (хоть и неохотной) заботы, как Эрриан. Я будто была мужчине абсолютно безразлична…

Если бы не одно «но».

Я набросилась на него под воздействием газа, которым перед аукционом напичкал меня Тео. Залезла в штаны… И сейчас понимала, что не так он спокоен и безразличен, как желает казаться. Поэтому отступила к печи и, опустив голову, повинилась:

— Простите. Я… случайно разбила посуду…

— О голову человека, который держит обожаемое всем Торном заведение, — ровным тоном закончил за меня дракон и едва заметно улыбнулся. — Поверь, я понимаю твое желание отомстить, но должен заметить, что это будет опрометчиво.

Он шагнул ко мне, и я в попытке отступить задела локтем кастрюлю. Поежилась. Обняла себя и вжалась в стену. Заметив это, мужчина замер, а уголки его губ опустились. Даже голос изменился:

— Я не причиню тебе вреда. Не бойся меня, дайна… Никто из нас не сделает тебе больно.

— Больно может нет… — вырвалось у меня, и я, покраснев, прикусила язык. Что я несу?! Тресвен понял, на что намекаю, и от этого стало еще хуже. Но я взяла себя в руки и решила все прояснить, раз представилась возможность. — Прошу прощения, господин… Не знаю, как мне вас называть.

— Зови меня Тресвен, — мягко улыбнулся он.

— Господин Тресвен, — послушно повторила я.

— Хаан, — поправил дракон. — Уважительно обращаться к драконам «хаан».

— Хаан Тресвен, — я ощущала себя марионеткой. Но а как иначе себя вести в чужом мире? — Простите за посуду.

— Ты теперь наша дайна, — поучительно заметил дракон. — Будь добра вести себя соответственно… — он запнулся на миг. — …Статусу.

— Вот насчет этого и хотелось бы поговорить, — не собираясь упускать подходящий момент, шагнула я к нему. — Что подразумевает это слово? Каковы мои обязанности? Я же ничего не знаю. Просветите меня, хаан Тресвен, чтобы не допустила ошибку. Что делала Хъера?

Он посмотрел на меня почти с нежностью:

— Жила.

Я растерянно моргнула, недоверчиво повела головой:

— И?..

— Ты — дайна, — объяснил Тресвен. — То есть, владелица дома хаанов. Все, что от тебя требуется — быть здесь. А также раз в месяц проходить ритуал запечатывания. Этого достаточно.

Я на миг опешила. Мысли начали разбегаться, в голове завертелся клубок догадок и предположений, дополняющий обычное “жила”. Так просто? Никаких обязанностей, ограничений, запретов? Я втянула побольше воздуха и нервно забормотала:

— Владелица? Не домоправительница? Так мне нужно следить за порядком или нет? Боже, я окончательно запуталась. Сначала вы меня купили, и я подумала, что вам нужна девушка для развлечений или в качестве человеческой жертвы тому жуткому фаллосу. Я там даже кровь заметила!.. — Трес нахмурился, а я выпалила, не сдержавшись: — Но зачем тогда на ритуале заставили меня раздеться? Знали бы, как испугалась! Хаан Тресвен?

Дракон будто очнулся от размышлений:

— Раздеться? Чтобы одежда не сгорела.

— Что? — ахнула я.

— Что ты помнишь о ритуале? — настороженно спросил дракон.

— Э… — губы невольно растянулись в улыбке от одного воспоминания. — Это было прекрасно! Такого замечательного сна я никогда не видела… Чистейшее небо, такое пронзительное и синее, а воздух настолько благоуханный и густой, что хотелось его есть, как десерт… И драконы! Настоящие, чудовищно прекрасные и притягательные.

Глава 12. Мирабель

За окном медленно проплывали облака. Каждое казалось мне похожим на одного из увиденных со сцены аукциона уродом. Я страшилась даже думать о том, кто населяет этот мир, но подозревала, что впредь не выйду за порог дома и о них ничего не узнаю.

Я дайна! Не домоправительница, как думала, а хранительница дома. И все мои кошмары сбылись одномоментно. Как тот дух из фильма,  теперь я привязана к этому месту. Не могу уйти, не могу уехать… Нет надежды вернуться домой.

Женщина, что была дайной до меня, просто выпала из окна и тут же умерла. Если я хочу жить, переступить порог дома и пробовать не стоит. Одновременно с паникой росла злость на братьев. Почему они не объяснили все до ритуала? Почему не предоставили выбор? Да, он был невелик, но…

Щелкнув языком, я отвернулась от окна, за которым была мнимая свобода.

Кого я обманываю? Не было выбора. Тут я хотя бы не сексуальная игрушка… Во всяком случае, я на это очень надеялась. Как и на то, что газ Тео перестал действовать на меня и больше не очнусь в чужой постели обнаженной. Вспомнив, как лежала под Акзэлом, а тело содрогалась от судорог оргазма, я зажмурилась. Даже думать не хочется, что между нами было!

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я поднялась и принялась разбирать вещи погибшей дайны. Бесцеремонный рыжий дракон называл ее по имени, а на меня смотрел презрительно, как на проститутку. Но кто я, раз ввалилась к нему в спальню и кончила под ним? Конечно, если Акзэл не лжет. Все было как в тумане, через который пробирались обрывки фраз, прикосновений, ощущений.

Как же стыдно!

Сгребая в кучу вещи, которые не надену даже под страхом казни, я поджала губы. Это был наркотик. Не стоит себя изводить. Как сказал Эрриан, я не совершила ничего предосудительного. Но вот внутренний голос был не согласен. Червячок совести грыз меня изнутри, напоминая, что вблизи Акзэла сильнее бьется мое сердце, а внутри рождается приятное томление. 

Помотала головой. Нет, нет! Он мне не нравится! Несмотря на то, что по пути с аукциона ловила себя на мысли, что смотрю на твердые губы красивого рыжего мужчины… Я боюсь этого дракона.

Интересно, а если бы очнулась под холодным в общении брюнетом, я бы изводила себя так?

— Да хватит уже! — воскликнула, кидая к другим вещам уродливый платок.

Окинула взглядом оставшиеся вещи, которые с натяжкой можно назвать удобными, вздохнула и оттянула жмущий ворот закрытого платья:

— Жаль, что они приказали мне раздеться. Лучше бы оно сгорело.

Тресвен обещал, что в следующую поездку в Торн старший привезет все, что ни попрошу. Так он делал для Хьеры, так будет и со мной. А я буду сидеть в доме, страдать от безделья и ожидать подарки… Ах, да! Еще раз в месяц придется раздеваться в подвале и купаться в магическом пламени драконов, которого я не видела и не ощущала. От одной мысли становилось плохо.

Тресвен сказал, что я рухнула без сознания. И хорошо, что не увидела как горю. Даже представить страшно! Лучше уж окунуться в прекрасный сон о свободе и летающих над головой драконах. Интересно, я на самом деле заглянула в еще один мир, или дракон имел в виду лишь образ? Ведь дом покинуть нет возможности, значит, и уйти в другой мир не получилось бы. Я так и не уточнила это, потому что услышала нечто похуже...

Сердце зашлось в бешеном ритме, когда я услышала, что именно Эрриан отнес меня в комнату. Вряд ли кто-то из драконов потрудился меня одеть. От одной мысли, что брюнет смотрел на мое обнаженное тело и трогал его, подгибались ноги. Но очнулась я уже в платье.

Скорее всего, это сделал таинственный вейл. Странные слуги в этом доме. Тресвен поведал, что они спят днем, а ночью прибираются и готовят еду. В животе заурчало, напоминая, что неплохо было бы перекусить.

Глянув еще раз на темнеющее небо, я вышла из комнаты и спустилась в столовую. Дом казался пустынным, после разговора с Тресвеном я не встретила ни одного из братьев. Возможно, они уехали по делам. Вздохнула: им, в отличие от меня, можно покидать это место.

Жуя мягкую ароматную булочку, я уныло размышляла о своей незавидной судьбе. Темнело быстро, но в душе моей царил еще больший сумрак, поэтому я не заметила, что просидела в столовой до самой ночи. На ужин никто из драконов не явился. Видимо, братья действительно уехали. Стало еще тоскливее, ведь была бы рада сейчас увидеть даже Акзэла.

Дверь медленно отворилась, и я едва сдержала вскрик в страхе, что мелькнувшая мысль обрела реальность. Но это был всего лишь вейл. Слуга вошел и, не глядя на меня, принялся прибираться. Я пару минут следила за его действиями и вскоре решила нарушить угнетающее меня молчание:

— Привет. Я Мира. А тебя как зовут?

Существо отставило тарелки и, развернувшись, низко поклонилось мне:

— Вейл. Дайна что-то желает?

— Нет, спасибо, — покачала я головой и продолжила допытываться: — Вейл — это имя? Я думала, так называется ваша раса.

— Вейл не имеет имени, — было ответом.

В столовой появились еще существа. Они двигались бесшумно, работали быстро. Я не отступала:

— Но как вы отличаете друг друга?

— Вейлам этого не нужно.

Я даже не поняла, кто из троих это произнес. Казалось, голос тот же, но вроде звучал с другой стороны. Мне стало неуютно. Захотелось их хоть как-то различить, и я с азартом принялась их рассматривать, подмечая малейшие детали.

Глава 13. Эрриан

Я намеренно изматывал себя. Кружил над нашим Торном, даже летал к Хэксону и обратно. Взмывал ввысь, выше облаков, к жгучему холоду, где крылья покрываются инеем и становится невозможно дышать. А после камнем падал вниз. Ощущал лишь беснующую ярость и видел перед глазами самодовольное лицо Тео. Сдерживался с трудом.

Нельзя спалить город. Я не испытывал чувство жалости к его жителям, просто не мог позволить себе проявить слабость. Щегол поймет, что вывел из себя старшего из хаанов. А это так. Даже несмотря на амулеты, лишающие меня силы над ним, я не собирался сидеть сложа руки и скулить побитым псом, которого посадили на цепь. 

Бросил мне вызов? Отлично, малец! Готовься к ответу.

Я буду не я, если не доведу начатое до конца. И пусть придется действовать с помощью Тресвена и Акзэла, Джосс тысячу раз пожалеет, что связался с хаанами.

Под конец полета крылья ломило от усталости. Но я не останавливался. Перебарывал себя, ловил потоки воздуха, сдерживал в груди скручивающийся в неудержимом вихре огонь. Проседал, превозмогая себя, старался опять оседлать ветер. Вновь взмывал. Словно перерождался в дикой ярости.

Даже до купальни добрался с трудом. Казалось, вода в каменном бассейне зашипела, приняв мое разгоряченное тело. Я погрузился с головой, остужаясь. Злость не утихала, как бы того ни хотелось. Она окрепла, но перевоплотилась из урагана, подталкивающего на необдуманные поступки, в прочную опору. Я закрыл глаза и, сдерживая дыхание, понял: раз не удается успокоиться, то этой эмоцией впредь буду подпитываться.

Спустя полчаса добрался до кровати. Свежий, чистый, обессиленный. И мне было хорошо. Едва коснулся головой подушки, как неподъемной плитой навалилась дрема.

А из сна меня вырвал запах. Лишь у одной особы я ощущал такой — нежный, приятный, щекочущий обоняние, напоминающий аромат разогретых солнцем полевых цветов.

— Акзэл не обманул? Это ты? — спросил я сонно и с трудом открыл глаза.

Увидел лицо дайны в манящей близости от своего. Ощутил ее ладони, которыми упиралась в мою грудь, щекотку на щеке от ее волос и горячее дыхание, скользнувшее по губам. Хотелось назвать все сном. Она, маленькая, хрупкая, желанная, и я. Вместе.

Но очнулся от осознания неправильности происходящего.

— Что-то случилось?

Рывком поднялся, отстранил дайну от себя. А та упрямо подалась ко мне. Схватила за плечи, потянулась губами к моим, будто испытывая острую необходимость поцеловать. Сейчас. Здесь. В моей постели!

— Тебя обидели? — встряхнул я девушку, пытаясь понять причину ее появления.

Может, поэтому она прибежала среди ночи и искала хоть какого-то утешения. Странно, конечно, но всякое бывает.

— Эрриан, пожалуйста, — взмолилась она, и зверь отозвался. — Прошу.

Словно завороженный, я позволил припасть к моим губам. Поддался напору и лег на спину, увлекая девушку за собой. Обнял одной рукой, другой скользнул к плечам, провел кончиками пальцев по пульсирующей жилке на шее, по восхитительным густым волосам.

Почему она здесь? 

— Чего ты хочешь, маленькая демоница?

— Тебя, — выдохнула она и вновь поцеловала. Ладошкой скользнула к моему животу и вниз. Жадно добавила: — Всего тебя.

Я перехватил руку. Всмотрелся в затуманенные страстью глаза дайны. Собрался оттолкнуть и выгнать отсюда, но запах девушки дурманил похлеще огненной воды, застилающий разум плотным туманом. Меня тянуло к ней. Неистово, до жжения в груди. Я жаждал ласкать приоткрытые губы, целовать шею, возбуждать прикосновениями, шепотом, подарить девушке блаженство и доставить на вершину удовольствия.

Неправильно! Сначала Тресвен, теперь я. Надо разобраться, что происходит, и почему девушка днем испуганная девственница, а ночью — ненасытная соблазнительница. Перед которой так трудно устоять…

И я воспротивился бы. Но сегодня слишком устал. Сдался:

— Только если будешь послушной.

— Буду, — закивала она и потянулась за поцелуем, но я в последний момент удержал ее за подбородок.

— Если обещаешь доверять и полностью открыться мне.

— Да, — тихий шепот, возбуждающий похлеще вида ее обнаженного тела.

Я повалил девушку на спину и прильнул к губам. Исследовал, пробовал, напирал. Шаловливый язычок дайны лишь вначале со мной боролся, но вскоре перестал. Демоница поняла, как надо. И теперь позволяла, раскрывалась, подчинялась.

— Не трогай, — отстранился, когда маленькие пальчики коснулись напряженного члена. — Обними за плечи.

Миг — и ее ладони заскользили по моим рукам.

— Умница, — выдохнул я ей на ухо и почувствовал, как девушка задрожала всем телом.

Легонько прикусил мочку, спустился поцелуями к шее, остановился на выпирающей ключице. Пробовал, исследовал каждый клочок кожи, не пропускал ни одной родинки. Шепотом спрашивал, нравится ли, и получал в ответ короткие кивки.

Комната наполнилась тихими вздохами и стонами. Маленькие волоски вставали от каждого моего прикосновения. Видел нетерпение. Улыбался, подмечая, как она сжимает пальчики ног и выгибается в спине, двигаясь ко мне навстречу.