Дорогая краля

Мэри

Говорят, появилась на Ланжероне одна певица невероятной красоты, правда или нет, но каждый, кто видел её и слышал волшебный голос, убеждался в этом лично — красивее не сыскать.

И отчего она так прекрасна? Не верили будто и вовсе человек, ну невозможно быть настолько неотразимой, просто глаз не оторвать.

Молва ширилась по округе, уже и до Молдаванки долетела новость о божественной певунье, что сыграло на руку ресторану, привлекая всё больше посетителей. Время, надо признать, совершенно не простое, да и когда оно было простым. На дворе конец сороковых, люди отчаянно пытались стряхнуть с себя пыль последних ужасающих событий.

Публика требовала зрелищ, устав от бесконечных катаклизм. И как кстати появилась она, окутанная ореолом загадочности, таинственная, молодая и до неприличия красивая. Кто же мог предугадать, что эта неземная красота в конце концов обернётся сущим проклятием.

***

Краля. Такое прозвище, любя, дали ей посетители мужчины. Женщины презрительно кривили губы и называли “певичкой”. Тем не менее, отмечали зорким глазом все детали наряда. Повторяли манеры, пытались так же томно улыбаться, медленно прикрывать веки. Но до Мэри им далеко, как до луны. Было в ней что-то особенное, притягательное то, что заставляет мужские сердца биться чаще, бросать жен и детей, падать ниц, а самых чувствительных — вскрывать себе вены.

"Почему сегодня не Мэри? Когда выйдет Мэри? Долго ли ждать?" — требовали гости.

Ни одна певунья в ресторане Оси Шикардоса не будоражила душу, так как эта кареглазая брюнетка, поющая так сладко.

“Сегодня пятница, а значит поет Мэри!”

“Ося сказал, что Мэри поет и по субботам!”

“Идем смотреть на кралю из ресторана!”

Мэри слишком быстро стала звездой вечерней Одессы, и успех слегка вскружил ей голову. Ося, директор развеселого заведения, был весьма доволен: зал переполнен, денег полные карманы. Импозантный усач оставил свои тщетные попытки соблазнить загадочную красотку. Маша явно была непростая, с принципами, и видимо, “ждала таки того самого короля”, шутил Ося. На что другие удивленно переспрашивали:

— Короля? Таки может ты хотел сказать принца?

— Нет, — уверенно отвечал мужчина, — у такой Крали может быть только король.

"Лондонъ" привлекал к себе всё больше внимания. Вся Одесса мечтала побывать там и увидеть прекрасную Сирену, равнодушную к ухаживаниям, и в то же время соблазнившую сладким пением целую орду любопытных зевак, превратившихся в армию поклонников.

***

Эллаида, недавняя прима ресторана, нервно затянулась сигаретой и выпустила дым в свое отражение. Зал снова взорвался оглушительными овациями, только аплодировали не ей, а этой выскочке Мэри. Новая прима впорхнула в гримерку, сияющая от успеха, а также расшитого камнями платья, бросила на пол цветы и принялась удалять макияж. Женщина с завистью смотрела на более успешную конкурентку. Маша скользнула жалостливым взглядом в её сторону. Печально, что карьера сорокалетней дамы так и не сложилась.

Каждый раз когда Мария начинала беседу, Эллаида огрызалась, словно злая сука, слыша в каждом слове издевку.

Вот и сейчас, не надо было смотреть на нее.

— Что ты смотришь на меня как на кусок дерьма? — прошипела бывшая звезда.

— Я не хочу с вами ссориться, — примиряюще сказала Маша.

Эллаида еще больше разозлилась.

— Ну смотри-смотри, придет время пнут и тебя, как облезлую дворнягу, — женщина угрожающе нависла над девушкой и прошептала над самым ухом: — Красота твоя не вечна, певичка.

Неизвестно чем бы закончилась ссора, если бы в гримерку не вошел бармен Мишка. Он передал Маше записку и бархатную коробочку. Девушка подозрительно приоткрыла ее и обомлела — в коробочке лежало кольцо с огромным бриллиантом.

— Верни немедленно! — крикнула Маша и отдала дорогую вещь Мишке.

— Краля, ты чего? Это же подарок самого Итальянца!

Итальянец слыл знатной персоной в воровских кругах. Почему-то все слышали про Итальянца, но никто не помнил от кого. Парень щеголял по бульвару, целовал дамам ручки и швырялся деньгами направо-налево. Однажды и он, весьма заинтригованный молвой про некую самую красивую кралю побережья, пришел в ресторан.

Мэри, как обычно, неотразимая, флиртовала со сцены со всеми и ни с кем, а вечером отрезала холодное “нет”. Итальянцу, молодому красавцу с матово-оливковой кожей, еще ни одна девушка не отказывала. Его самолюбие задела непреклонная красотка.

“Ух ты какая! Настоящая королева!”

Он воспылал к ней страстью и каждый вечер упорно добивался ее любви.

— Верни ему кольцо и скажи, что если снова полезет целоваться, я пожалуюсь Осе, и его на порог не пустят.

Эллаида громко фыркнула.

— Ты смотри какая цаца! Да кто ты, а кто Итальянец?

Мишка мялся, не хотел злить столь уважаемого человека. Мэри надоело настырное внимание горе-ухажера, она отобрала у него коробочку и вышла в зал. Подошла к столику несчастного влюбленного и в очередной раз отвергла его подарок. Весь зал замер, наблюдая эту сцену и с нетерпением ожидая развязки.

— Мне, безусловно, приятно, ваше внимание, — сказала певица, — но ваш подарок я принять не могу.

— Это почему же? — удивился Итальянец.

— Потому что такие подарки дарят своим женам или любовницам.

— Так выходи за меня, прекрасная Краля! — Итальянец был готов пасть на колени, но Маша невозмутимо подняла руку, остановив страстный порыв парня.

— Этого не будет никогда, — уверенно произнесла девушка, в чьи планы не входило связывать свою судьбу с бандитом.

— Это мы ещё заглянем, — самоуверенности Итальянца можно позавидовать.

— Поглядим, — задумчиво добавила Мэри в ответ и покинула зал. После этого короткого разговора безумно влюбленный молодой человек еще с большим рвением принялся ухаживать за дамой сердца, ходил за ней по пятам, а каждую пятницу и субботу, именно по этим дням радовала своим пением Мэри, как штык стоял у сцены с новым украшением. Неприступная красавица просто игнорировала ухаживания назойливого кавалера.

Инцидент

Что ж, недолго музыка играла… Успех коварная штука, вмиг может повернуться задом.

Тем вечером в ресторане яблоку негде было упасть, как всегда аншлаг. Мэри пела на бис, зал аплодировал стоя, осыпал цветами.

А в ресторан ломилось все больше и больше зевак. Молодой барыга Сева явился уже достаточно выпившим, ему всё никак не хватало смелости подойти к Крале. Он ею бредил со вчера. Зная, как та отшила самого Итальянца, понимал, что шансов ноль. Поэтому он пил как не в себя для храбрости. Подмигивал опухшим от пьянства глазом, и показалось парню, будто и краля в ответ подмигнула, завиляла жарче бедрами, поманила со сцены. Сева, словно под гипнозом, сбивая мебель и гостей, поплелся на сцену.

— Ох, сейчас будет, Ося! — заметил вездесущий бармен Мишка натирая бокалы.

Ося отвлекся от счетов и весело бросил в ответ:

— Да это Сева с Молдаванки, типичный пай-мальчик, вчера только от мамкиной сиськи отлип. Наша Краля его легко вразумит!

Но Мэри была не готова к подобной выходке пьянчужки. Сева схватил ее за руку, порвал жемчужный браслет, бусины рассыпались по полу. Девушка возмутиться не успела, как молодой человек перекинул через плечо желанную девицу и понёс к выходу.

Итальянец вскочил первым: неслыханно, нагло уносят предмет обожания и смело встал на пути хулигана.

— Вон пошел!

Итальянец не сдвинулся с места. Маша так и висела на плече у парня, пытаясь вырваться и стуча по крепкой спине кулаками.

— Уйди или пристрелю! — пригрозил пьяный Сева.

— Уважаемый, — Итальянец чеканил каждое слово, — поставь девушку на пол, пока я не лишил вашу маму любимого сына, — и потянулся к револьверу.

Сева сбросил лишний груз, Маша упала, но тут же поднялась. Дебошир щупал карманы, но был слишком пьян, чтобы тотчас найти пистолет. Итальянец не стал ждать развязки, среагировал быстро и выстрелил без предупреждения, прострелив хулигану брюхо. Не ожидая такого поворота, истекающий кровью Сева, принялся палить по чем зря. Одна из шальных пуль досталась Осе, вторая раздробила шикарную люстру, гордость заведения; сыпались звонко осколки, визжали господа, бились в истерике дамы. Сева медленно падал, не прекращая стрельбу, и падали все, пытаясь укрыться от пуль. Итальянец моментально испарился, словно настоящий волшебник. Дело приобретало серьезный вид с неизбежными последствиями. Сева был мёртв, точнее убит.

Закончилась влюбленность, горячий парень Итальянец запрыгнул в первый попавшийся корабль и уплыл в далёкие дали. Больше его никто не видел. Хотя позже ходили слухи, будто объявился красавец на берегах Босфора.

Приехала милиция, увезла ещё тепленький труп дебошира. Свидетелей происшествия забрали в отделение.

Осе повезло в тот вечер, пуля лишь оцарапала слегка плечо.

— До свадьбы заживет, — отвечал он весело. — А вот люстру жалко.

Следователь обвинял Машу, считая, что перестрелку спровоцировала именно она.

"Вертихвостка" — дал он ей характеристику.

Певица расплакалась, доказывая, что совершенно не при чем.

— Ладно, подожди в коридоре, — разжалобила она слезами строгого милиционера. — Сиди там, а я подумаю, как с тобой поступить.

Роковая встреча

Капитан НКВД Морозов Олег Владиславович давно командирован в Одессу для искоренения преступности. Он успешно исполнял долг и очищал город от всяческих отбросов. Его работой наверху были весьма довольны, поручали секретные задания и важные дела. Олег Владиславович рьяно стоял на защите города и граждан; всегда засиживался в кабинете допоздна; вел бесконечные допросы и лишь добившись (выбив) признательные показания, возвращался домой спать. Жил он один, так как не любил никого в этом мире кроме себя, и не терпел посторонних в доме. К женщинам относился пренебрежительно, исключительно как потребитель.

Поэтому трудно представить, что именно заинтересовало Морозова в тот вечер.

Возможно, увидев испуганную девицу в коридоре, в вечернем шелковом платье, поддельных бриллиантах и слезах, в сердце что-то екнуло? Хотя что там могло ёкнуть, если сердце капитана уже давно превратилось в булыжник. Неожиданно для себя самого он заинтересовался личностью девицы. Узнал у дежурного, кто такая, что за птица и выяснил подробности перестрелки. Для честолюбца Морозова мелкая сошка Итальянец — всего лишь пыль под сапогами, да и дело это не входило в его компетенцию. Но вот знаменитая Краля, о которой он почему-то слышал впервые — другой разговор. Хитрый капитан решил использовать красавицу в своих целях и вызвал свидетельницу в кабинет.

— Итак, гражданка… — порылся он в бумагах, — где ваши документы?

— В ресторане, — голос девушки звучал глухо после нервного потрясения и рыданий.

Мужчина насмешливо хмыкнул, не стал бы коренной москвич Морозов называть подобный общепит рестораном.

— Почему?

— Потому, — безразлично ответила Маша. — Я уже всё рассказала вашему коллеге. Он все записал. Можно мы закончим на сегодня? Я очень устала, — последнее предложение девушка буквально выдохнула.

Капитан задержался на ее лице. Кроткий взгляд, аккуратный носик, пухлые губы с остатками алой помады — всё это казалось знакомым. Морозов напряг память, но нет — подобных красавиц ещё не встречал.

— Чем вы занимаетесь в…. с позволения сказать, "ресторане"?

— Я певица.

Капитан иронично повел бровью и почему-то разочаровался. Знает он таких певиц, три рубля за ночь, одним словом Осины дешевки.

— Ага, — подытожил Олег Владиславович, — а Ося-Шикардос, значит ваш сутенёр?

— Что? Я не...не, — Маша не смела произнести вслух вульгарное слово. — Да как вы смеете?!

Морозов не сказать, что удивился, девицы часто разыгрывали на допросах подобную комедию, дабы избежать наказания.

— Значит, телом не торгуете? Зарабатываете честным трудом?

— Нет! — воскликнула Маша и густо покраснела. — То есть да! Вы меня запутали! Я пою в ресторане по пятницам и субботам!

— Стыдно, — укорил капитан. — Стыдно врать. Будешь свои сказки венского леса сопливым мальчикам рассказывать. Ну признавайся, сколько берешь за ночь?

Маша бледнела и часто дышала, оскорбленная словами капитана.

— Я приличная девушка, попрошу меня не оскорблять.

Морозов рассмеялся и стукнул кулаком по столу.

— А ну выкладывай, ты Итальянца подговорила пристрелить Всеволода Бибикова?

— У вас с головой всё в порядке? — уставилась на него Маша, как на городского сумасшедшего.

— Ах ты!

Разгневанный Морозов навис над ней и хотел влепить затрещину. Когда девушка вдруг подняла свои невинные карие очи.

Точно обухом по голове ударили, неземная красота одурманила капитана, изумленный, он отшатнулся, ударился о край стола. Чтобы скрыть неловкость, тут же вернулся на место и уткнувшись носом в документы, пробубнил:

— Подерзи мне ещё.

— Почему вы так со мной разговариваете?

— Потому что, я вас таких насквозь вижу и прекрасно понимаю за что мужчины вам платят.

Он говорил, продолжая изучать документы. Маша, подумала: “Какой странный. Говорит, а в глаза не смотрит”. Обида душила ее. Что за несправедливость?

— Ничего вы не понимаете, — прошептала грустно Маша и суровый капитан наконец-то соизволил поднять глаза.

Он оценивающе оглядел девушку с головы до ног, Маша поежилась, чувствуя себя беззащитной, совершенно не представляя, кого заинтересовала и какие последствия ее ожидают.

— Отдыхай пока, — устало произнес Морозов и отпустил свидетельницу.

Впервые капитан закончил раньше всех работу и ушел домой.

Тот, кому нельзя отказать

Маша вернулась в ресторан. К ее удивлению, в зале успели прибраться, будто и не устраивали здесь перестрелку пару часов назад, будто не умер вот тут на полу человек. Ося уже вешал новую люстру, не хуже предыдущей.

— Ну как тебе? — подмигнул он Маше. — Шикардос! Это раритет, раньше висела в императорской спальне Фридриха Августа!

Кто такой этот Фридрих Август, истории пока неизвестно. Но вот, то что подобных люстр в подвале Оси целых десять — это факт. Не впервой случается подобное в столь кошерном заведении, поэтому запасливый директор хранил много чего и по несколько экземпляров.

Маша поражалась его спокойствию, да и остальные выглядели бодро. Эллаида попивала белое сухое; Мишка разбавлял дорогую водку дешевой; девочки-официантки весело щебетали и натирали столовые приборы.

— Я не понимаю, — сказала Маша и устало опустилась на стул.

— Что за беда, дорогая? — удивился Ося.

Она глупо моргнула и слава богам, поняла — это Одесса, здесь в порядке вещей перестрелки и разборки, а странными кажутся спокойные до жути вечера.

— Я просто подумала…— запинаясь говорила Маша.

Её словно озарило и хлопнув себя по лбу, она воскликнула:

— Тебя же ранил этот пьяный!

— Да упокой его душу, — тихо, но не без доли жестокой иронии, произнес Ося. — Хороший был парень.

“Да уж, очень хороший”, — хотела съязвить Маша, а потом вспомнила: о мертвых хорошо или, вообще, никак.

— Всё равно, проблем теперь с милицией не оберешься.

— Кто сказал? — фыркнул директор и потрепал ее за щеку, ему как раз реклама ресторана весьма кстати, пусть даже черная. — Это как в любви, дорогая, первый раз бывает больно, а потом уже привычно. А за фараонов не переживай, они у меня прикормлены. Всё будет в “шиколаде”, Дорогая Краля.

Маша успокоилась и Ося отправил ее домой, не забыв напомнить: “Вечером, свежее огурчика и без опозданий. Я дисциплину страх, как люблю”.

Маша до колик в животе не хотела субботним вечером идти в ресторан. Перед глазами стоял мертвый Сева, стрельба, лица строгих и ужасных милиционеров. Особенно, Машу пугал тот, в форме, с жестокими безжизненными глазами, как у дохлой рыбы. Но работа есть работа, тем более певицей в ресторане. Стоит один раз не явиться — тебя уже заменили, как в случае с Эллаидой. Директор только с виду добрый и пушистый, а на самом деле строгий, и до одурения любит в кармане звон монет. К тому же, Маша девушка ответственная, прогулов себе не позволяет.

Сегодня она была как никогда прекрасна и грустна. Морозов наблюдал за ней, выбрав самый дальний столик. Когда Мэри запела, по телу пропустили электрический разряд, камень в груди, и тот ожил, превратившись снова в сердце. От неожиданности и бешеного прилива крови к мозгу, капитана словно парализовало. Так и застыл с сигаретой в зубах. Отпустило, когда выступление закончилось и музыка стихла. Мужчина пришел в себя, почувствовав жар на губах от тлеющего окурка.

Как человека, Морозова Олега Владиславовича, можно смело охарактеризовать двумя прилагательными: гнилой и подлый. Он и сам об этом прекрасно знал и даже не пытался скрыть свою скверную суть, чем вполне гордился. Подлец решил любыми путями завладеть девушкой. Он представил ее в своей огромной и пустой кровати. Воображение пустилось во все тяжкие, хотелось творить с красавицей что-нибудь эдакое. Сделать своей покорной рабыней, заставить безропотно исполнять все прихоти и желания. К тому же девушка годилась ещё для одной важной миссии. Морозов давно искал информатора или, попросту, сексотку, но как-то безуспешно. А эта любого вора соблазнит, настоящая искусительница. Олег Владиславович её всему обучит. Он расчетливый, жестокий и немного извращенец, заставит ее подчиниться и приносить пользу обществу, то бишь ему. Краля будет хорошей ученицей, без сомнения. И в скором времени приблизится к затворнику-авторитету — Кривому.

Морозов властно махнул бармену.

— Позови-ка мне Мэри.

— Извините, уважаемый товарищ милиционер, Мэри к гостям не выходит, — с сожалением ответил Мишка.

— Я сказал позови, — процедил сквозь зубы капитан, пуская парню дым в лицо.

Миша ухмыльнулся и вежливо удалился, незаметно подал условный знак Осе, постучав по подбородку три раза, что означало: у нас проблемы.

— Ну чего стряслось? — тихо спросил директор в потайной комнате.

— Смотри, видишь — легавый в углу?

Ося посмотрел в хитро сделанное зеркало, прозрачное как стекло лишь с внутренней стороны комнаты.

— Ну? — он терял терпение.

— Спрашивает Мэри.

— Ну так и шо? Ты тут при каких обстоятельствах?

— Ося, шо “ну так и шо”? А то ты не знаешь нашу Машу, пошлет его куда подальше, мусор обидится и шмон нам устроит.

Директор задумался, не зря он платил Мишке в два раза больше положенного и позволял обманывать в зюзю пьяных гостей. Смекалистый парень.

— Я сам с ней поговорю.

Ося пригладил напомаженные усики, поправил смоляную бриолиновую шевелюру и пошел в гримерную, где Мэри испарилась и превратилась в обычную девушку Машу.

— Чего так рано домой намылилась?

Девушка удивленно взглянула на директора, будто тот не знал, что в это время идет последний трамвай, дальше гостей развлекает Эллаида.

— Так я уже всё, — коротко ответила певица и взяла пальто.

— Погодь, — Ося мягко положил руку на плечо и забрал верхнюю одежду. — Кралечка, выйди на минутку в зал, там к тебе пришли.

Маша полностью доверяла своему начальнику, он никогда не просил ни о чём и был к ней добр.

— Хорошо, — нехотя, но всё же согласилась певица.

Мы часто не обращаем внимание на предчувствия. Не воспринимаем всерьез подсказки судьбы. Игнорируем явные намеки: “Стой, не делай этого! Одумайся! Беги!”

И если бы Мария услышала, разглядела скрытые послания, доверилась шестому чувству — тот час бы бежала без оглядки, куда глаза глядят. Мчалась бы так сильно, как никогда прежде, оставив без сожаления всё позади, на самый край света.

Крючок

Капитан приоткрыл рот от удивления, с трудом разглядев в скромной девушке напротив восходящую звезду “Лондона”. Волосы собраны в скромный пучок, ни грамма косметики, простое однотонное платье. Разве кто-нибудь из присутствующих узнал бы Кралю? Да никто даже бровью не повёл, когда она проходила по оживленному залу, пряча глаза в пол. До чего разительная перемена!

Морозов облокотился о стол и, как он думал, мило улыбнулся. Маша внутренне сжалась, не понимая, что этому неприятному человеку от которого мороз по коже, понадобилось. Это несомненно, самая жуткая улыбка на ее памяти. Будто монстр, притворяясь человеком, натянул маску, но не слишком удачно и все равно угадывалось его истинное лицо с острым оскалом, истекающий слюной.

— Что вам нужно? — надменно, но осторожно спросила девушка.

Мужчина прекратил улыбаться, ему не нравился презрительный тон, он сразу выкинул карт бланш, иронично ответив:

— Соскучился по вашему обществу, Марья Радионовна.

Маша словно падала, хотя продолжала ровно сидеть на стуле, вцепилась в сиденье побелевшими пальцами. Впервые за столько лет прозвучало ее настоящее имя, вернее отчество.

— Откуда?.. — вопрос оборвался.

Олег Владиславович довольно хмыкнул, именно на такой эффект и рассчитывал. “Крючок для рыбки” — так назывался придуманный им метод, работал безотказно. Все подробности прошлой жизни “рыбки” ещё ранним утром лежали на рабочем столе. Он шёл в ресторан, уже зная все тайны красотки. И ничего не оставалось, лишь закинуть наживку. И вот, пожалуйста — рыбка села на крючок, пора подсекать.

— А сейчас встала и пошла за мной, — тоном, не допускающим пререканий, приказал Морозов и вышел из ресторана, небрежно кинув на стол банкноту.

Его намерения казались Маше ясными, как божий день. Его слюнявые губы, похотливый взгляд были красноречивее тысячи слов. Несчастная певица испуганно озиралась в поисках поддержки у знакомых, как она наивно полагала друзей. Но помощи ждать не от кого. Никто не желал нажить врага в лице сотрудника НКВД.

Маша продолжала искать глазами Осю, ну может хотя бы он сжалится и остановит этот беспредел. Но Ося нервно поглаживал тонкие усики и сочувственно кивнул на прощание. “Держись подруга” — именно это читалось в его взгляде.

— Даа, — протянул задумчиво директор ресторана, когда машина увезла певицу, — не король, туз...

***

Молча, равнодушно, будто так и надо, капитан привёз певицу к себе домой.

— Садись, — указал он на диван.

Одеревеневшая Маша опустилась, словно кукла на мягкую поверхность. Вцепилась в меховой ворот пальто.

— Как вы узнали? — спросила поникшим голосом.

Олег Владиславович прочистил горло, неужели глупенькая не поняла с кем связалась? Разве не ясно, что он всесильный.

— Родион и Анфиса, — прозвучали имена родителей, капитан жестоко издевался над чувствами бедной певицы. — Ужасно, не правда ли, остаться сиротой при живых родителях? Знаешь, где они?

“Нет” — беззвучно ответила Маша.

— А я знаю, — продолжал мучитель. — В отличии от тебя, они неплохо устроились.

Мария вперилась взглядом в одну точку, не шевелилась и сейчас больше походила на куклу, нежели на живого человека.

— Что ты сегодня больно тихая, — поддел ее капитан, припомнив вчерашний допрос. — И куда пропала дерзость?

— Послушайте, чего вы хотите от меня? — грубо спросила очнувшаяся Маша.

— Я хочу? — удивился Морозов. — Это твои родители враги народа, сбежавшие так позорно за границу, и оставившие единственную десятилетнюю дочь на попечение дряхлой старухи. Поэтому, дорогая кралечка, это ты должна хотеть от меня милости. Просить пощады и благодарить за то, что я привез тебя домой, а не в камеру.

— Спасибо, — прошептала саркастично Маша, не испытывающая к капитану ни капли благодарности, только презрение.

“Ничего, — подумал Морозов, — и не таких ломали”.

Он наполнил бокалы шампанским.

— За дружбу!

Маша взяла бокал, но пить не стала, другой рукой так и держалась за ворот пальто. Воспоминания жги колючкой в сердце, как впрочем и обида. Ее родители — несчастные люди. Она хорошо помнила статного отца, из родовитого австрийского рода, от него достались эти пронзительные карие очи; смуглянка мать из дворянской династии Суриковых, от нее унаследовала дочь гладкую смуглую кожу и иссиня-черные локоны. — Вот и всё наследство.

— Если будешь послушной девочкой, разрешу отправить им письмо.

Он осушил бокал и сел рядом, хозяйски накрыл огромной ладонью девичье колено. Маша дёрнулась, сбросив мерзкую лапу.

— Мне нечего им сказать, — резко ответила девушка. — Я устала и иду домой! Мне надоели ваши угрозы. Я ни в чём не виновата!

Запас терпения Морозова иссяк, не говоря ни слова, он рывком поднял ее на ноги и силой стянул пальто.

— Нет, никуда ты не пойдёшь!

Маша бросилась к двери, понимая, что после пальто, придет черёд платья.

Мужчина перехватил её у запертой двери и поволок в спальню. Как не пыталась вырваться — всё бестолку, царапалась, словно дикая кошка, а его, казалось, это только ещё больше раззадорило. Прижав ее к стене, прошептал над самым ухом:

— Лучше сама стяни белье, иначе хуже будет!

Он сжал ее тонкие запястья, совсем обездвижил. Маша выкрикивала бессмысленные угрозы и ругательста. Но эффекта не было, мужчина намного сильнее, перехватил запястья одной рукой, другой же срывал платье.

Гладил по голым плечам, то ласкал то сдавливал молодые груди. В эту минуту он окончательно перестал соображать, одно лишь желание завладело им. Рука опустилась ниже, девушка всхлипнула, мерзкие пальцы проникли в самую сокровенную частичку тела. Мария извивалась, пытаясь избежать отвратительных манипуляций, чем еще больше распаляла страсть вошедшего в раж мужчины. Он кусал ее шею и жарко шептал на ушко: “Как хорошо, что ты девственница. Я научу тебя всему. Скоро сама просить будешь”.

Верные друзья

Слава богам, голую девушку никто не тронул, страдающие бессонницей одесситы ничего нового в этом не увидели, приняв растрепанную девицу за сумасшедшую. Маша благополучно добралась до дома. Входная дверь в подъезд никогда не запиралась, а соседка тетя Роза без лишних объяснений дала ключ от комнаты, подумав, тихо спросила “Милицию надо?”. Голая девушка лишь отрицательно кивнула, и только закрывшись в ванной, разревелась, как маленький ребенок. Лишь сейчас в полной мере ощутив насколько беззащитна и одинока.

Оставаться в квартире жутко, прятаться негде. Казалось, вот-вот вломится бешеный капитан и замучает до смерти. Его тень мерещилась за окном и ее бросало в дрожь после любого шороха.

Маша знала единственное место, где могли помочь, поэтому закончив драть тело жесткой мочалкой, оделась и пошла в ресторан.

Глубокая ночь, официантка Ксюша толкала в спину уснувшего за столиком клиента.

— Мсье, пора нах хауз, — кричала она, но тот не слышал.

Ося считал выручку, это дело он очень любил; Мишка сливал недопитый алкоголь со столиков в бутылку, чтобы завтра продать огненную смесь под видом коктейля. Эллаида расхаживала по сцене с бокалом белого сухого, в этот поздний вечер она не спешила домой, впрочем как и в предыдущие. Говорила, что дома умирает от тоски, а на самом деле боялась однажды напится в стельку и сдохнуть.

Маша, сама не своя, бледнее смерти, влетела в зал и все всё поняли без лишних слов.

— Вот же подонок, — процедил сквозь зубы Ося и обнял по отечески рыдающую Машу.

Усадил её за стол и налил чего покрепче. Девушка дрожащими руками взяла стакан, отпила совсем чуть-чуть.

— Давай-давай, — велел Ося, — до дна, там коньяка, что кот наплакал.

Она воротила носом, но пересилила отвращение и проглотила гадкое пойло. Мишка, Эллаида тоже сели рядом и с интересом ждали подробностей. Маша с болезненным комом в горле, периодически всхлипывая, рассказала о грязных намерениях капитана. Ося сочувственно кивал, пока на финальном аккорде истории не рассмеялся, как ненормальный.

— Ай да, Краля! Ай да красотка! Таки раздробила черепок падле. Во молодец! — и похлопал девушку по плечу, угорая от смеха.

— Это не смешно! Что мне делать, если он вернется?

Ося задумался. Вдруг Маша осознала ужасную истину — он обязательно придет и будет мстить.

— Что мне делать? — вновь спросила испуганно.

Эллаида поражалась наивности дурочки, новость оказалась для нее чрезвычайно приятной. Конкурентка сама удалилась, оказавшись полной дурой.

— Что тебе делать? — переспросила она холодно сверкнув глазами, затем добавила насмешливо: — Молится.

Женщина приблизила злое лицо и наслаждаясь страхом Мэри, решила добить ее окончательно.

— Зря ты с ним была неласковой. Скоро он заставит пожалеть тебя об этом. Унизила капитана НКВД. Дорогуша, хотя бы задумайся на минутку, кому ты отказала и башку разбила. Да он тебя со свету сживет. Мама дорогая, какая дура!

Эллаида веселилась от души. А Маша, после каждого слова, становилась всё меньше и меньше, пытаясь раствориться в воздухе, и бесследно исчезнуть с жестокой планеты.

— Перестань ее пугать, — отсёк нападки завистницы Ося.

— Я никого не пугаю. Ты же знаешь, что это правда? Кто она и кто он!

Девушка смотрела на директора, как на последнюю надежду человечества, тот понимал, что бывшая звезда совершенно права, и с сожалением ответил:

— Против лома нет приема, дорогая моя Кралечка.

Плечи девушки поникли.

— Что же мне делать? — тихо спросила она пустоту.

Опытная Эллаида громко рассмеялась, давно не чувствовала себя так хорошо.

— Снимать трусы и бегать! Тебе пи””””ец певичка!

Она тут же покинула ресторан, не прощаясь, а ее злорадный смех еще долго гулял эхом по улице.

— Кошка облезлая! — крикнул ей вслед Мишка, а Мэри погладил по голове, искренне жалея. — Хочешь — можешь у меня пожить?

Маша в ответ пожала плечами, ночные события вымотали, хотелось просто опустить голову на свою подушку и забыться.

— Скажи, Кралечка, — обратился к ней Ося, — у тебя есть какие-нибудь родственники, где-нибудь далеко? Может тебе лучше уехать на время?

— Нет, — грустно прошептала Маша, — у меня никого нет.

Ося сомневался: стоит ли впутываться в эту историю, прежде его никогда не заботила судьба певиц.

— Ладно, — хлопнул он себя по коленям, — поживешь пока у меня, а я попробую выяснить, что за фрукт этот НКВДшник.

Мария с благодарность посмотрела на владельца ресторана, но ехать к нему отказалась, больше всего на свете хотелось уснуть в своей постели.

Коварный план

На следующий день в городе было тихо и спокойно. Погода разве что испортилась, с утра моросил мелкий дождь, а с самого моря стелился туман, но до оживленного центра добраться не мог, рассеивался под ногами прохожих и колесами машин.

Помощник Морозова, по совместительству водитель, правая рука и тень капитана, даже, можно сказать, единственный друг — Леймах Роман, этим утром был в полнейшем замешательстве. Мало того, что капитан не спустился к машине как обычно, так еще и пригласил подняться к себе.

— Олег Владиславович, с вами все в порядке? — осторожно поинтересовался помощник, пытаясь рассмотреть в темном коридоре лицо начальника.

Олег Владиславович вопрос проигнорировал, без всяких разъяснений дал совершенно удивительное поручение: купить пудру в женском магазине.

Леймах, хотя и недоумевал, поручение мигом выполнил и принёс необходимую вещь начальнику. Тот, продолжая скрывать лицо в сумерках, схватил перламутровую пудреницу и приказал ждать внизу. Леймах все больше удивлялся.

Наконец-то, капитан был готов ехать на службу, привычно занял место на переднем сидении, закутанный в шарф, с надвинутой на глаза фуражкой и с невероятно искусственным цветом кожи, как у барышень, чрезмерно увлекающихся косметикой.

Леймах искоса поглядывал на него, Морозов этого страшно не любил, резко повернувшись, встретился с ним взглядом и строго спросил:

— В чем дело, сержант?

— Олег Владиславович, у вас сыпь какая на лице или что?

— За дорогой следи, — недовольно буркнул Морозов и Леймах понял, что дальше спрашивать не стоит.

***

Ося едва лишь успел напомадить волосы, зацементировал смоляную шевелюру, довольный своим видом, напевая застегнул запонки на манжетах и лишь уткнувшись взглядом в телефон, вспомнил о чем-то более важном, чем его отражение в зеркале. Он плюнул в сердцах, вспомнив, что обещал помочь своей любимой певице.

— Ах, краля, краля.. — с досадой повторил владелец самого кошерного ресторана Одессы и потянул руку к телефону. Но даже прикоснуться не успел, как аппарат зазвенел.

Ося снял трубку и приветливо пропел: “Алло”.

— Доброе утро, Осип Самуилович, — голос у говорившего был Осе незнакомым, звучал грубовато и властно. — Капитан госбезопасности Морозов, — представился звонивший.

Ося присел от неожиданности.

— Не могли бы вы подойти сегодня и ответить на пару вопросов?

Просьба звучала как приказ и не дождавшись ответа, капитан продиктовал адрес и назначил время.

Ося глухо промычал “угу” и положив трубку, тут же набрал номер знакомого госслужащего.

Ровно в одиннадцать часов владелец ресторана был у здания милиции. Ося в совпадения не верил, капитан отвергнутый Мэри, вызывал его к себе. Всё это было неспроста.

Морозов будто притаился в тени кабинета с плотно зашторенными окнами. Выглядело это пугающе жутко. Но Ося был не из робкого десятка и также имел вес в этом городе.

— Ну что ж, я вас слушаю? — нагло заявил он, усевшись без приглашения напротив.

Морозов несколько секунд молчал, после медленно наклонился к столу и включил настольную лампу. Теперь его лицо можно было без труда разглядеть, и смоляные брови Оси поползли на лоб от удивления.

Сначала он хмыкнул и кивнул, всем свои видом показывая, что ему известно откуда царапины и почему лоб забинтован. Оказывается Краля неплохо его разрисовала. После с издевкой спросил:

— Бандитская пуля?

Морозов натянуто улыбнулся, собеседник буквально в открытую насмехался над ним. Капитан спокойно откинулся на спинку стула и двусмысленно произнес:

— Она самая, бандитская.

Осе вдруг стало не по себе, человек вызвавший его — отталкивающе неприятен, хотелось поскорее убраться из кабинета капитана.

Морозов не любил тянуть время и перешел сразу к делу.

— Осип Самуилович, — вкрадчиво и угрожающе обратился он к владельцу ресторана, — неделю назад произошла перестрелка; на ваших глазах убили человека.

Ося согласно кивнул и успокоился, ведь это было давно, еще в прошлую субботу, после этого столько воды утекло, дело закрыли и все закончилось благополучно. Так думал Ося.

— Убийца скрылся, — продолжил говорить Морозов, — виновные остались безнаказанными. Не хорошо.

Осип попытался было возразить, подбирая нужные слова, но не успел и рта открыть, как капитан продолжил:

— Не хорошо, — повторил он с притворством, будто именно это его и волновало, — что ваш ресторан до сих пор работает. Придется вам закрыться, пока идет следствие.

Морозов совершенно точно попал в цель, верно нашел самое больное место. Ося обожал свой ресторан, он был смыслом его одинокой жизни, подарком за все пройденные испытания; у него не было ничего, кроме “Лондона”. Его детище, им же собранное по кирпичику, единственная причина по которой он поднимался каждое утро с кровати и продолжал жить.

— Нет, товарищ капитан, это какая-то ошибка, дело закрыли.

— А, уже товарищ капитан? — заметил Морозов будто невзначай.

Теперь всё ясно, Ося понял — не надо было наглеть, открывать дверь кабинета едва ли не с ноги, говорить с этим мерзавцем, будто с ровней.

— Товарищ капитан, давайте вопрос с закрытием обсудим подробнее?

— Кем вам приходится гражданка Вагнер Марья Радионовна? — напрямую спросил Морозов.

— Кто?

Мужчина понимающе кивнул.

— Возможно, вам она знакома под именем Павловой Марии Аркадьевны?

Осип отрицательно мотнул головой, всё так же не понимая кого имел в виду капитан.

— Мэри, — пояснил Олег Владиславович, раздражаясь. — Или как у вас ее между собой называют — Краля?

— Ага! — наконец-то Осе дошло, — Мэри! Да, конечно, знаю! Она поёт у меня в ресторане.

— И всё? — загадочно переспросил капитан.

— Да, — уверенно ответил владелец.

— Осип Самуилович, меня конкретно интересуют следующие вопросы: с кем общалась; встречалась; состояла ли в сговоре с Пальчиковым, то бишь, Итальянцем; была ли причастна к убийству; помогала ли скрыться преступнику?