Пролог
Рассматривая исподтишка чету Зардо, впитывая в себя их отношение друг к другу, девушка пропустила усиливающиеся удары сердца. Она всегда так реагировала на близнецов, страшась сойти с ума от их прикосновений. Страшно было думать, что с ней станет, рискни кто-нибудь её поцеловать. Сотрясающее о грудной каркас сердце кричало – беги; пульсация внизу и влажность в трусиках вопили – поддайся.
- О чём мечтает самая красивая девушка на свете? – Раст приблизился, слегка касаясь руками спины, вызывая рой мурашек, бешено прыгающих по заливающейся румянцем коже.
- Никогда не видела брачную церемонию на Ганзалеоне, - глаза горели от близости желанных мужчин. – Говорят, она очень красива, не оставляя никого равнодушными.
- Для ганзалеонцев, вступающих в брак, церемония открытая. Танец страсти подтверждает желание соединиться навечно, и род получает благословение, - просвещает Дарк, переходя на трепещущий шёпот. – Если род образуется с землянами, церемония проходит более интимно. Для благословения мало танца. Богам нужно отдать всего себя.
- Расскажешь? – Ольга глотает учащённое дыхание, пряча руки от назойливого зуда, прикоснуться к груди, задеть плоский сосок.
- Покажу… - Дарка потрясывает от желания дотронуться, провести рукой по позвонкам, распустить волосы, запустив туда пятерню. – Пойдём…
Тугой узел сладостной болью сворачивается в животе от рычащих ноток в голосе Дарка, чёрный ободок поглотил радужку, рассеивая голодный, хищный взгляд. Очнулась Оля в тёмной спальне, дрожащая от возбуждения, горящая от ожидания прикосновений. Медленные движения близнецов, расстёгивающих рубашки, выжидательно смотрящих на сводящую с катушек женщину.
- Дальше… - шелестит она, замечая, что мужчины нерешительно замерли, держась за ремни на брюках.
Получив одобрение, они сняли одежду, оставшись стоять, не двигаясь, боясь спугнуть. Крепкие, загорелые тела с перекатывающими пластинами мышц, широкие плечи, узкие бёдра, огромные по земным меркам члены.
- Что это? – Ольга дотрагивается до гладкого нароста, вынуждая Раста дёрнуться и глухо застонать.
- Креско, - выдыхает он. – Самое чувствительное место, доставляющее женщине больше удовольствия.
Девушка несмело проходит прохладной ладошкой по стволу, перебирая пальчиками каждую венку. Шалые глаза пытаются рассмотреть мужчину получше, не пропустить ни миллиметра его достоинства. Рот наполняется слюной в непонятном желании сделать тоже самое языком.
- Сожми его, - рычит Раст, из последних сил сдерживая себя на месте.
Дарк и Трэйк жадно наблюдают за рукой, натягивающей кожу, оставляющей влажный след от капли на конце. Не в силах сдержаться, Трэйк подходит ближе, завладевая свободной рукой и подставляя пульсирующий член под неё. Касание, поглаживание, сжатие. Рык прорывается из груди и губы набрасываются на рот, сминая, покусывая, порабощая.
Платье, бельё летят в сторону, горячее сумасшествие овладевает Ольгой. Как можно плавиться в руках троих мужчин? Вопрос уже не важен. Она плавится, стонет, кричит, целует всё до чего может достать, гладит, с силой вонзая ногти. Чьё-то дыхание на клиторе, пальцы, раздвигающие складки, оставляющие ожоги, язык играющий с горошиной, губы, всасывающие её, зубы оттягивающие соски, пальцы, проникающие внутрь, хлюпающая влажность, сочащаяся из плоти. Так мало осталось до разрядки, так сильно скрутило спираль. Взлёт в воздухе, и Оля сидит на Расте, елозя бёдрами, желая наполнить себя им.
- Нет, милая, нельзя, - хрипит, затаскивая девушку повыше на грудь. – Ты не сможешь нас пока принять.
Дрожь стала совместной, терпение граничит с адом. Слишком сильно затягивает боль, пропитанная желанием. Раст целует в губы, расплющивая на груди, не прекращая мучать пальцами чувствительное влагалище. Дарт смотрит на вздёрнутую кверху попку, мечтая погрузиться в её тепло. Сердце от учащённых ударов грозится проломить грудную клетку, в голове гудит от стремящейся к члену крови, яйца сворачивает от ноющих спазмов, и лишь одно желание в голове, вбиваться, вбиваться, вбиваться.
- Дарт, держи себя в руках, - рычит Трэйк, с опаской поглядывая на брата. – Ты же не хочешь порвать свою женщину?
Дарт стряхивает головой морок, трезвеет во взгляде. Глубокий вдох, свистящий выдох, ещё, ещё. Контроль не полный, но навредить уже не даст. Он накланяется, вставая на колени, проходит языком меж ягодиц, со стоном раздвигает, надавливая пальцем на маленькое колечко. Ольгин всхлип, подача бёдер назад, истерическое нетерпение развязки, крики удовольствия от тесного проникновения пальцев, движения брата за тонкой стенкой, желание умереть в ней, наполняя собой, своим семенем.
Женщина металась, не понимая, чего ещё не хватает. С остервенением насаживалась на пальцы, принимая в себя всё больше и глубже, её стоны и крики звенели в стенах, перекрываемые только рычанием мужчин. Большой палец Трэйка, оттягивающий нижнюю губу, упирающийся в зубы, раздвигающий их. Солоноватая кожа на языке, но Ольге этого мало. Мотнув головой, отбрасывает руку, и жадно накрывает губами член. Большой, горячий, пульсирующий от притока крови, гладкий креско, давящий на нёбо, онемение в челюсти, и осознание полного обладания, когда чувствуешь языком каждую венку, когда из мужской груди рвётся стон. Теперь правильно. Так и должно быть. Пружина рвётся, затапливая бурлящими потоками, снося внутренности, взрываясь, разметая по частям, яркие точки в глазах, удовлетворённый рык Трэйка и семя, стекающее в горло. Уплывающее сознание, выхватывающее руки мужчин, гладящих быстро стволы, густая сперма, изливающая на грудь, живот и жажда провести в их объятиях до конца своих дней.
- Мы прилетим, дождись, - шепчет Раст, провожая любимую женщину на звездолёт. Он хочет её обнять, зарыться в распущенные волосы, всасать стоны от поцелуя, но слишком много народу вокруг. Он не имеет право трогать её. На Ганзалеоне он не имеет право назвать её женой.
Глава 1
Военная служба для Ольги началась ещё в десять лет. Отец мечтал о сыне, но это так и осталось несбыточной мечтой. Родив дочь, у Жанны открылось кровотечение, устранив которое врачи лишили её детородной функции. Ярослав любил жену больше всего на свете и отказался от возможности привести в дом другую женщину. Он был воспитан по старым законам, обязывающим мужчину быть каменной стеной для своей женщины, не позволяющий оскорбления и неуважения. Всю жизнь Оля наблюдала за отношениями родителей. Нежность, доверие, любовь наполняли их дом, доказывая, что земляне не совсем погрязли в разврате, диктате и безразличие. В десять отец вызвал Ольгу на совсем не взрослый разговор.
- Ты ещё ребёнок, моя маленькая принцесса, но сейчас ты должна сделать выбор своего пути в жизни, - начал разговор отец, посадив Оленьку на колени. – Отношение к женщинам тебе известно. Оно лучше, чем двадцать лет назад, но не идеально. Симпатичные девушки так и являются живым товаром, разбираемым на законных основаниях. Ты можешь подождать до восемнадцати лет, а потом стать одной из пяти жён для какого-нибудь извращённого урода, а можешь уже сейчас пройти обучение в военной академии и посвятить себя службе. Конечно, замуж выйти когда-нибудь придётся, но это уже будет твой выбор.
- А если я выйду по любви в свои восемнадцать? – задала наивный вопрос.
- Глупенькая ты моя, - улыбнулся отец. – Мужчины с каждом годом развращаются от безнаказанности и гнилого воспитания. Даже если ты найдёшь своего принца, нет гарантии, что через несколько лет он не превратиться в склизкую жабу, и не приведёт в дом очередную, молоденькую красотку.
- Ты же не привёл, - сделала ещё одну попытку отстоять своё мнение.
- И много ты видела такие семьи, как наша?
Оля не видела вообще. Все её подружки жили в мини гаремах, имея по две-три-пять скандальных мамаш, старались как можно меньше находиться дома и не скрывали зависть к Ольге. Это и стало решением выбрать второй вариант, отправившись в академию.
Первые месяцы учёба давалась трудно. Ранние подъёмы, пробежка, уроки, муштровка на плацу и с оружием. Оле не хватало домашнего тепла, заботы родителей, маминых рук, гладящих по волосам. Здесь было всё строго, жёстко и по-взрослому. Конкуренция за лучшую койку, за лишний кусок мяса, за новую форму. Пришлось забыть, что ты ребёнок. Пришлось заткнуть детство далеко и надолго.
Первые каникулы, проведённые дома, Оленька не слезала с рук родителей. Она безумно соскучилась по ним, по домашней кухне, по своей мягкой постели. Через полгода она стала спокойнее, отстранённее, взрослее. Ярослав радовался, что дочь оказалась правильной, и ничем не уступала мальчишкам, а Жанна злилась, за то, что у ребёнка отобрали детство, оторвав от матери и отправив в казармы. Какие бы интересы не преследовал муж, какие бы плюсы в будущем не ждали Олю, сердце матери разрывалось каждый раз, как она провожала дочь на учёбу.
Время показало, что ко всему можно привыкнуть. К четырнадцати Ольга была одной из лучших кадетов, выбившись в отличницы, а к семнадцати, подающим большие надежды курсантом, освоившим в совершенстве все виды оружия, в восемнадцать одна из первых получила распределение в штаб космических войск, сдав нормативы и предварительные экзамены на отлично.
К семнадцати годам из долговязого, гадкого утёнка Ольга превратилась в лакомый и аппетитный кусочек, не оставляющий равнодушным окружающих мужчин. Первая влюблённость в выпускника академии, самого красивого парня потока. Он оказался не только красивым и настойчивым, но ещё и порядочным дерьмом. После признаний, ухаживаний, романтических свиданий, ему удалось совратить неопытную девушку, выпросив ночь любви перед отправкой в космос. Через два дня Ольге пришлось пролить не мало слёз, узнав, что гадёныш ни в какой космос не полетел, а приписан поближе к своему отцу в штабе. Прорыдав два дня, Оля отряхнулась, закрыла своё сердце, и отправилась на плац, выгонять всю дурь, сидящую в молодой и глупой голове.
Они встретились через год, когда Ольга стала личным помощником главнокомандующего космическим флотом Григория Торана. За это год Ольга сделала себя, провела апгрейд, сменила причёску, начала пользоваться косметикой, подчёркивая густую зелень глаз и сочность пухлых губ. У придурка отпала челюсть, а голодный взгляд пожирал точёную фигурку, задерживаясь на высокой груди и округлой попке. Он даже сделал попытку подкатить, отбритую гневным, кошачьим взглядом. Обид Ольга не забывала, а подлость не прощала.
В двадцать лет Ольга совершила свой первый полёт на космическом корабле в числе делегации на Ганзалеон. Ступив на дружественную планету, девушка сделала первый шаг к захоронению надежд отца на военную карьеру. С каждым взглядом, с каждым знакомством с устоями, карьера трещала, распадаясь на мелкие кусочки и разлетаясь по ганзалеонскому ветру.
Контрольный взрыв произошёл, когда она увидела их. Братья Зардо. Первые и единственные близнецы мужского пола в истории Ганзалеона. Они приковывали к себе взгляд, притягивали магнитом к своей ауре. Потрясающее сочетание мужественности, красоты и опасности. По таким мужчинам у любой женщины развивалась хроническая болезнь с побочкой из слюноотделения и потопа в трусиках. Два метра бугрящихся мышц, смоляные волосы в невообразимых, диких причёсках из дредов и кос, волевые подбородки и острые, широкие скулы, ровная кожа без осп и щетины, чернющие глаза, горящие адским пламенем, и всё это в тройном размере, вызывающем тройное течение и слюноотделение. По томным взглядам прилетевших женщин, текла не одна Ольга. Да. Таких экземпляров на Земле найти очень сложно. Оля таких лакомых мужчин ещё не видела. У неё чесались даже ногти от желания прикоснуться, царапнуть, захватить в плен. Закрытое ото всех сердце со звоном раскололось, втягивая в себя выработанный адреналин.
Глава 2
Наверное, это было провидение, или игры судьбы, но Оля оказалась за одним столом с близнецами во время неофициального ужина у Зардо. Поведение мужчин оказалось странным. Они вбирали ноздрями воздух, хмурились и шептались. Ольга стала принюхиваться к себе, испугавшись, что от неё неприятно пахнет, но посторонних запахов, кроме ванильного шампуня, девушка не улавливала.
Если бы не Дарт, рассказывающий о предстоящей церемонии и обычаях Ганзалеона, Оля измучилась бы вся в догадках, что так не нравится в ней близнецам. Их оскал, раздувающиеся ноздри и сведённые к переносице брови, ничего хорошего не предвещали. А вот узнав, что только привязка рождает сильные чувства, Ольга расстроилась. Конечно. Где же взяться этим чувствам между землянкой среднего разлива и такими мачо, сшибающими с ног с одного взгляда на них. Старые комплексы, оставленные после неудачной интрижки, в ускоренном темпе стали заполнять её головку. Разговор перестал удерживать в зоне стола, кидая расстроенный разум в пережитки прошлого. Пренебрежительный взгляд Руса, соблазнившего на слабо зажатую девственницу, смешки его приятелей, провожающих взглядом плачущую девчонку, влажная от слёз подушка, впитавшая все страдания глупой девушки, и злость, рвущаяся на плацу, заставляющая бежать вперёд и преодолевать препятствия. На этом воспоминание Ольга вынырнула в реальность и зацепилась за фразу про тренировки.
- Вы каждое утро тренируетесь? – поинтересовалась Ольга. – Бег, турники, приседания?
- Осваиваем ведение боя холодным оружием, - просветил Алекс. – Местные мужчины универсальные воины, владеющие всеми видами оружия, рукопашкой и стратегией нападения. У них многому можно поучиться. Например, Дарт метает тяжеленный меч на дальность в сто метров, при этом попадает в десятку, Раст в совершенстве орудует двумя мечами, исполняя охрененную технику боевого танца, Дарку нет равных во владении копьём, а Трэйк с лёгкостью срежет ножами с оппонента всю одежду, и он даже не заметит, что остался в неглиже.
- Можно посмотреть на это зрелище? – не справилась с любопытством Оля.
- Конечно, - дал согласие Алекс. – Завтра в шесть утра на заднем дворе.
Пол ночи Оля ворочалась не в силах заснуть. Как только закрывались глаза, она оказывалась в объятиях мужчин, плавясь от их дыхания и движения рук по телу. Ольга не смогла определиться, кто ей нравиться больше. Разве можно их отделить друг от друга? Не смотря на идентичность, девушка безошибочно определяла кто есть кто. Казалось, она могла их узнать с закрытыми глазами, ориентируясь на запах и шаги. Раст источал сдобренную океаном уверенность, шагая тяжёлой поступью завоевателя. От Трэйка исходило спокойствие с нотками цитруса и кофейных зёрен. Он двигался медленно, грациозно, как хищник, давящий своим превосходством на глупых самок. Дарк нёс нежность, отдающую горьким шоколадом с пьянящей мятой, и являющуюся такой противоречивой на фоне бугрящихся мышц и двухметрового роста. Его шаги отличались лёгкостью и излишней торопливостью, сметающей всё на своём пути. Оля не сомневалась, что Дарк часто падал и сшибал собой вазы в детстве, спеша ворваться в очередную заварушку с братьями.
Близнецы тоже не сомкнули глаз. Они делились своими выводами о земной девушке, сносящей крышу своим сладким запахом. Такого в современном Ганзалеоне ещё не было. Землянка, запустившая привязку без брачной церемонии и зачатия. Ребята не сомневались, что это именно привязка и есть. Стояк, онемение яиц, сводящий с ума зуд в креско и полное затуманивание мозгов при каждом вдохе рядом с ней. Что теперь делать, они не знали. Восемь лет до совершеннолетия по ганзалеонским меркам небольшой срок, но на Земле за это время люди умудрялись жениться, родить пару-тройку детей и развестись, проклиная друг друга. Ответов на самый важный вопрос у низ не было, как и желания отпускать свою миратель тоже.
Несмотря на то, что заснула она только под утро, любопытство и желание впитать в себя ещё хоть капельку мужской, сильной красоты, подняло Ольгу на ноги в половине шестого. Приняв душ и приведя себя в порядок, Оля вышла на задний двор, окунувшись в громкий гомон и запах пота, исходящий от разминающихся и дерущихся мужчин. Здесь было на что посмотреть. Голые торсы с перекатывающимися от напряжения мышцами, штаны, обтягивающие крепкие бёдра и аппетитные задницы, капли пота, стекающие по груди и спине, и останавливающиеся на низко посаженных поясах от брюк. Глаза автоматом спускались ниже, продолжая путь солёных капель. Ольгин голод сосредоточился внизу живота, до боли скручивая желание в тугую спираль, требующую разрядки.
Близнецы сходились в бою с мужьями Тал, нападая и отсекая любые манёвры. Алекс с Марком значительно уступали ганзалеонским мужчинам, не имея такой силы и опыта, но бой всё равно был красочным, острым и безумно завораживающим. А вот Дарт, отправив Трэйка в нокаут, тут же бросился на подмогу к землянам, раскидав близнецов, как котят.
Близнецы, завидев Ольгу, перешли в режим позёрства, не думая о силе противника. Для них оказалось важнее показать своё тело во всей красе. Поэффектнее встать, напрягая косые мышцы, оттянуть руку, показывая объём банок, напрячь пресс, обозначая кубики и прокаченную линию Адониса, спускающуюся под резинку штанов.
Оля несколько раз облизнула губы, глядя на дорожки пота, повторяющие контуры мышечных пластин, что не укрылось от глаз довольных мужчин, и стоило пропущенных ударов от Дарта. Проигрыш несильно их расстроил, главное они увидели желание миратель, которое так идеально совпадало с их.
Жалко, что тренировка так быстро закончилась, оставив все стороны зарождающегося круга в агонии желания. Близнецы отворачивались, и поправляли своё добро в штанах, а Ольга старалась незаметно оттянуть режущие по возбуждению трусики.
- Понравилось? – подошёл Раст, вдыхая дурманящий запах разгорячённой самки, и пряча звериный оскал за наглой улыбкой.
- Как вас отмутузили? Очень, - ответила на наглый выпад Оля.
Глава 3
Когда Ольга спустилась к завтраку, в столовой развернулась страшная картина. Запах крови, хруст переломанных костей, стоны и сильная, давящая энергетика, сжимающая лёгкие, пригибающая к земле. По взбешённому состоянию Таларри, Оля поняла, что Григорий что-то натворил. Что-то подлое, низкое, перешедшее черту. Ольга оказалась в самом эпицентре волны, лишившись возможности дышать и двигаться. В глазах забегали точки, тошнота распёрла горло, вялость языка и горечь во рту. Проваливаясь в муть, почувствовала сильные руки, отрывающие её от пола и несущие туда, где есть кислород. Глубокий, рваный вдох, сводящий болью грудную клетку, тяжёлая голова, сжимаемая кольцами железного давления. Весь спектр ощущений, похожих на длительное нахождение в помещение, наполненном угарным газом. Оле было страшно представить, какого жертвам наказания, оказавшимся распятыми у стены.
Всё поведенческое описание этой расы, выдаваемое на Земле, оказалось полной хернёй. Такого Оля ещё не видела. О такой силе и воздействии на окружение на Земле не знал никто. Ганзалеонцы оказались ещё более опасными, ещё более неуязвимыми. Если их женщины способны на такое, что можно ожидать от мужчин? Во что ввязывается девушка? Что могут сделать с ней близнецы? Перед глазами ярко встала стена с расплюснутыми, истекающими кровью, собственные останки, прижимаемые взглядами взбешённых близнецов.
- Оль. Оля. Приходи в себя. Выплывай из грани. Возвращайся ко мне, - надоедливым бормотанием цеплял голос Трэйка.
- Что это было, чёрт возьми? – просипела, разодранным сухостью горлом, Оля.
- Григорий отравил Марка. Сестричка разозлилась и решила его наказать. Его, и его окружение, участвующее в грязных махинациях, - с хмурым лицом объяснил Трэйк.
- Наказать? Разозлилась? Она чуть не убила их всех, даже не прикасаясь руками, - запаниковала девушка, судорожно сползая с рук Трэя. – Ты тоже так можешь?
- Нет, глупенькая, - засмеялся Трэйк, возвращая Ольгу наместо. – У меня, кроме сильных мышц и дара лечения, больше ничего нет. У братьев тоже.
- Что значит лечения? – замерла Оля.
- Смотри, - прошептал Трэйк, выставил вперёд руку, которую охватило голубое свечение. Поднёс её к груди девушки, провёл пару раз вверг, вниз, и Олю окутало тепло, снимающее состояние удушения, головную боль, слабость, наполняющее живой энергией, струящейся по кровотокам.
- Охренеть… - выдавила Ольга, борясь с шоковым состоянием. – До нас доходили такие данные, но все считали их выдумкой. А вот так, наяву… Охренеть…
Трэйк отнёс Ольгу в комнату, поставил на порог, с трудом оторвав от себя. Оля замерла на мгновение, борясь с нежеланием убрать руки с крепки плеч, отстранится и сделать шаг за дверь, скрывшись от невыносимого притяжения.
Завтрак сегодня так и не состоялся. Ганзалеонцы, в том числе и близнецы, подлечивали пострадавших землян, Тал с мужьями закрылась в спальне, передав дочку Алине, остальные сосредоточились по дому и саду, стараясь не нервировать невесту.
Зайдя в гостиную, Оля окунулась в тёплые, семейные отношения. Чета Зардо, которых у Ольги не поворачивался язык назвать бабушкой и дедушками, нянчились с Акмаль, радуясь подбитым вазам и слетающим со стен рамам. Глаза взрослых светились нежностью, добротой и гордостью. Таким снайпером гордился бы любой.
- Оля, доброе утро, - улыбнулась Алина. – Вы же остались без завтрака. Садитесь. Попейте с нами чай.
Ольга не стала отказываться, преследуя свои личные цели. Ей хотелось пообщаться с родителями близнецов, узнать их поближе, выяснить, как Алина, бывшая землянка, относится к такому сложному браку.
За чашкой душистого чая и ароматной выпечкой, разговор медленно направился в нужное русло. Как-то плавно всплыла тема отношений в семьях на Ганзалеоне.
- Алина. Можно нескромный вопрос? – замялась Оля. Дождавшись кивка, продолжила. – Как вы делите себя на троих мужей?
- Я не делю, - засмеялась Алина. – Мы одно целое, собранное вместе. Просто меня любят три прекрасных мужа, заботятся обо мне, дарят нежность. И всё это помноженное на три.
- А как же земные взгляды на брак? – не отставала Ольга.
- К сожалению, Земля не лучший предмет для подражания, - нахмурилась Алина и передала внучку Старасу. – Змеиное гнездо, собравшее внутри все пороки. Я попала сюда не в лучшие времена, перенесла много боли, но мои мужчины оказались достойны прощения и любви. Надо просто открыть своё сердце, расправить крылья, подарить душу.
Мужья в каждом движении проявляли нежность к своей сакиа, опережали малейшее желание, а смотрели с таким голодом, что у Ольги бегали мурашки по загривку, как будто она подглядывала за ними. Слишком горячо, слишком интимно, слишком запретно.
- Оль. Подкрепилась? – вырвал из медовой патоки сознания голос Раста. – Тренировка в силе, или дала заднюю?
- В силе, - улыбнулась внутри Ольга. – Пойду переоденусь.
Оля соскочила с дивана, кивнула собеседникам, и выбежала из гостиной, оставив после себя ванильный шлейф, от которого ноздри Раста нервно затрепыхались.
- Вы осознаёте последствия того, что хотите сделать? – остановил Раста отец. – У вас нет выбора в ближайшие восемь лет.
- Выбор есть всегда, отец, - огрызнулся Раст. – Особенно если он связан с миратель.
- Вы уверенны, что она и есть ваша судьба? – вклинился в разговор Старас.
- Как никогда. Её запах сводит с ума. Разве не так раньше воины распознавали свою пару? – Раст открыто посмотрел в глаза Стара.
- Именно так, сынок. Именно так, - задумчиво произнёс Стар, понимая, чем может обернуться эта связь.
- Обещай не делать необдуманных поступков, - Шаад подошёл к сыну и положил руку на плечо, крепко сжимая и требуя ответ. – Чтобы не решили, обещай посоветоваться с нами. Обещай не делать больно матери, по крайней мере исподтишка.
- Обещаю, отец. Чтобы мы не решили, вы узнаете об этом первыми.
Глава 4
Оля металась по комнате, не в силах собраться с мыслями. Надо одеть что-нибудь сексапильное, и в тоже время не слишком вызывающее. Чёрт! У нас тренировка на ножах. О какой сексуальности может идти речь. В результате, приняв душ, капнув на стратегические места любимые духи, надела плотные, спортивные брюки, предназначенные для марш-бросков по плацу, майку в обтяжку и обвязь для ножей на пояс, плечи и бёдра. Собрав волосы в тугой пучок, осмотрела себя в зеркало и осталась довольна.
Выиграть, конечно, Ольга не надеялась, но пощекотать нервы и подёргать ганзалеонских зверей за усы, представлялось ей не плохим развлечением, как и познавательным опытом.
Выскочив за дверь, врезалась в каменную гору мышц, отбив нос и скулу. Если бы не руки, обхватившие за талию, позорного шлепка на мягкое место избежать не удалось.
- Всё в порядке, красавица? – Раст поднял её голову, обхватив пальцами за подбородок, и начал пристально осматривать лицо. – Сильно ударилась?
- Если бы кто-то здесь не стоял, изображая каменную глыбу, вообще не ударилась бы, - прошипела Оля, прищуривая глаза.
- Прости. Я решил подождать тебя здесь, и проводить во двор, - виновато промычал Раст, заправляя девушке выбившуюся прядку волос за ухо.
- Простила, - проговорила осипшим голосом Оля. – Идём.
Она развернулась к нему спиной и пошла по направлению к лестнице. В груди переливались громким грохотом литавры, в животе порхали бестолковые бабочки, а губы сами расплывались в счастливой улыбке, открывающей на просмотр все тридцать два зуба. Нахождение одного из братьев под её дверью, не просто знак вежливости? Оля не могла ошибиться. Она чувствовала, что симпатична близнецам, но в тоже время надеялась, что это больше, чем симпатия, что у них в груди тоже сходят с ума литавры, а живот скручивает от миллиона разноцветных бабочек.
Что до близнецов, они до сих пор гадали, испытывает ли Ольга к ним влечение, согласится ли связать с ними жизнь, захочет ли пройти через все сложности, чтобы зачать ребёнка и стать их сакиа. Воины с рождения, сильнейшие во вселенной, не имеющие страха, они боялись. Боялись спросить у девушки о её чувствах, боялись получить отказ, боялись разбитого сердца. Сколько может прожить ганзалеонец без своей миратель? Год? Два? Сколько можно жить с раздирающей болью в сердце, с поломанной регенерацией, с пустым энергонакопителем? И можно ли назвать это жизнью?
На дворе, освещённом яркими лучами апельсинового солнца, извелись в ожидании Дарк и Трэйк. Они приложили немало усилий, чтобы избавиться от любопытных глаз и ушей, загнав зрителей в дом. У них появился неплохой шанс безнаказанно коснуться к Ольге, под видом тренировочного боя.
Трэйк мечтал многое сделать с ней… Срезать пару лямок на майке… Пропороть ткань в области живота, и насладиться видом оголённой впадины пупка, убегающими за пояс брюк косыми мышцами… Если повезёт, избавиться от части штанин, освободив крепкое бедро и упругую ягодицу, почему-то с левой стороны.
Дарк мечтал загонять её до седьмого пота, представляя влажную майку под грудью, усиливающую линию округлости, подчёркивающую бусинки сосков. Мечтал увидеть влажность между ног, от пота, смешанного со сладкими соками. Дарк был уверен, что Оля до одурения сладкая там.
Результатом размышлений мужчин стал нехилый стояк, с которым они встречали виновницу возбуждения и Раста, не спускающего глаз с виляющей из стороны в сторону попки.
- Ну что? Начнём? – воинственно воскликнула Ольга, достав два ножа и встав в защитную позу. – Кто первый?
Вопросы по существу, но медленно доходящие до застывших мужчин. Как она встала… Попка оттопырена, колени немного согнуты, ноги расставлены на ширину плеч, и разведены, открывая шов, врезавшийся в плоть, бицепсы напряжены, как и мышцы груди, гуляющие под плотно облегающей майкой. Так слюни у них ещё не текли…
- Я первый, - очухался Трэйк, торопясь выйти в круг, пока его не опередили братья. – Я буду первым, - недвусмысленно добавил он.
По щекам девушки пробежал мимолётный румянец, откликнувшийся на двойственный смысл последней фразы, но выработанная годами в академии концентрация перед боем, не дала погрязнуть в смущении.
Спарринг был потрясающим, особенно для Раста с Дарком. Ольга двигалась, как пантера. Медленно, плавно, оттягивая ножку, ступая на мысок. Грудь колыхалась в такт шагам, а ягодичные мышцы напрягались с каждым движением всё резче и резче. Не важно, что они долго двигались по кругу, испытывая терпение друг друга, не решаясь сделать первый бросок. Главное у братьев возникло ощущение, что яйца стали размером с арбуз.
Трэйку надоело бездействовать. Ведь пока он водит Олю по кругу, увеличивая обзором стояк у братцев, атласная кожа сама собой не оголиться. Первый бросок стоил ему пореза на предплечье, а Ольге срезанной лямки, и приспустившейся слева майки на половину сочной груди. Следующий выпад сделала Оля, оставив след на груди и оголив взамен свой живот. Да. Именно в намеченном Трэйком порядке. Оля вошла во вкус, увеличив скорость, мастерски орудуя ножами, проводя более долгие атаки. Парень с удовольствием получал порезы, меняя их на всё бо́льшие оголённые участки кожи. В запале Оля не заметила, как лишилась две трети штанов, оставшись в коротких шортах, майка превратилась в топ, еле держащийся на одной лямке, и открывший полный обзор на молочную грудь с тёмной, коричневой вершинкой. После этого открытия Трэйк проиграл бой, пропустив захват и острое лезвие, упирающееся в шею. Разве можно заметить такую мелочь, когда одновременно в рёбра упирается та самая, молочная, аппетитная, жаждущая крепкого сжатия и горячего языка по кончику соска…
Они замерли оба, застыли, глядя друг другу в глаза, смакуя касание кожей, обволакивая страстью, источая возбуждение. Слишком ярко. Слишком интимно. Слишком пугающе.
- Я победила, - пропищала Оля, напуганная своей реакцией на Трэйка. – С тебя корзиночки с кремом и фруктами по земному рецепту, самостоятельного приготовления.
Глава 5
Что могут сделать три мужика на кухне, никогда не появляющиеся там, и не знающие с какой стороны подходить к духовке? Заглядывать и подсматривать заходил весь дом. Ставки росли пропорционально загаженности помещения. Парни метались по кухне, припорошённые мукой, измазанные яйцами, а по середине сидела и командовала бардаком Вероника, покрикивая на любимых племянников и размахивая большим половником.
- Раст, косорукий мальчишка, яйца без скорлупы взбивать надо! – рявкнула тётя, угрожая парню своим оружием.
- Дарк, зараза! Я сказала три горстки, а не три кучи, размером с лопату!
- Трэээйк? Ты фрукты режешь, или стейки для не жравшего три дня воина рубишь? Мельче режь, как я показывала!
- У меня руки большие, - проворчал Трэйк. – В них нож тонет.
- Мозг у тебя тонет, бестолочь! – не выдержала Вероника. – Вы, как три слона, пробравшиеся в посудную лавку! Что не сломаю, то раздавлю!
Тесто получилось на четвёртый раз мучений, таз фруктов отправлен на компот, которого хватит на три дня, сливочный крем размазан по столам, полам и шкавчикам, но с горем по полам первая партия стояла охлаждалась, вторая пеклась, а третья укладывалась в формы.
- Четыре! Четыре часа! – возмущалась тётя.
- Ну тётечка Веронииикочка, - протянули в один голос братья.
- Ладно. Молодцы. Ваши дяди до сих пор выпечку, похожую на какашки делают, - обняла их поочередно. – Что готовим в следующий раз?
- Э нет, - замотал головой Раст, пятясь назад. – На кухне без нас.
Пироженки пошли к позднему чаепитию за семейным столом. По тому, как хрустело за щеками и закатывались глаза, стало понятно, что десерт получился восхитительный. Алина с блаженным лицом вгрызалась в корзинки, мыча и отталкивая Шаада, который решил сменить поведение, и вместо того, чтобы кормить сакиа, пытался откусить половину у неё из рук.
- Милый! А ты не обнаглел? – шлёпнула его по руке. – Это моё!
- Малыш. Я же не виноват, что эти лоботрясы так мало сделали. Повернулся к сыновьям. – Не могли на всех напечь, а не только на пол ганзалеонца.
Трэйк аж подавился, пробуя своё творчество. От продолжительного кашля спасла Оля, постучав кулачками по спине. Он замер, впитывая внезапные касания, соединяя лопатки от удовольствия, и еле сдерживаясь, чтобы не заурчать. Прервал приятный момент Дарк, зависнув и выронив чашку из рук. Ольга отодвинулась, её щёки залил румянец, а глаза опустились в тарелку, тщательно рассматривая мазок от крема.
- На твой мешок для приёма пищи, не справились бы с готовкой и десяток поваров, - перетянул на себя внимание Стар. – С таким аппетитом к старости будешь округлый и мягкий.
- Это твои фантазии, братец, - подключился Даян. – Ганзалеонцы не жиреют, независимо от размера мешка.
Все присутствующие сначала следили за шуточной перепалкой, а потом смеялись над расстроенным лицом Стара. Близнецов хвалили, прося приготовить ещё и побольше, на что те насупились, категорично твердя нет. После посиделок ребята пригласили Олю прогуляться в саду, обещая показать сливочную луну в окружении неоновых звёзд.
- В это время мы находимся на самой близкой точке к луне, - рассказывал Раст, ведя Олю по аллеи. – Из-за этого она, кажется, пузатее, круглее, приобретает нежно-жёлтый оттенок, и распускает тёплое сияние, окутывающие хозяйку по периметру.
- Красота, - восхищённо прошептала Оля, задирая голову к бесконечно-чёрному небу с яркими пятнами звёзд. – На Земле такого не увидишь. На Земле вообще всё бледнее и мельче.
- В следующий раз можем съездить на экскурсию в шахты к отцам, - соблазнял Дарк. – От входа всегда оставляют хребет из кристаллов, которые протягивают солнечный свет на несколько сотен метров. Искрящаяся полоса уходит в темноту, создавая световую дорожку на сводах. При этом, сами кристаллы графитного и чёрного цветов.
- Ничего не получится, - расстроилась Ольга. – Завтра банкет, потом церемония, а после мы улетаем.
- Так скоро? – Раст не хотел верить в услышанное. – Я думал, вы задержитесь здесь подольше.
- Нет. Григорий распорядился подготовить к вылету корабль. После завтра в десять утра мы возвращаемся на Землю.
Произнеся эти слова, Оля осознала их неминуемое расставание. Сейчас она рассмотрела всю глупость своей импульсивности, толкнувшей согласиться на прогулку. Она возвращается домой, одна, с подбитым несбыточными мечтами сердцем, с поломанными от ненужной влюблённости крыльями. Её ждёт военная карьера, которой она отдала половину своей жизни. Глупо тянуться к призрачному миражу, когда привыкла жить чётко по прописанным правилам.
- Спасибо за корзинки и чудесный вечер, - постаралась вложить побольше уверенности в голос. – Завтра рано вставать. До встречи.
Мужчины не сразу поняли её манёвр, но переварив слова, обнаружили отсутствие Ольги на дорожке. Она как будто испарилась, скрывшись в стелящемся по низине тумане. Сложно понять женщину, особенно с Земли. Что могло так резко изменить её настроение? Мальчишки сделали многое, для того чтобы ей было хорошо, но всё пошло наперекосяк, оставив их почёсывать в раздумьях затылки.
Оля забежала в комнату, упала на кровать и долго пропитывала подушку слезами, ругая свою наивность, дурость и розовые очки. Она старалась себя убедить, что, вернувшись на Землю, всё станет как раньше. Она справится. Она вылечится. Она забудет.
Близнецы вместо спален, оккупировали кабинет, добравшись до виски, привезённого Алексом с Земли. Бакалы им были не нужны. Каждый откупорил по бутылке, уселся в кресло и глушил рыбу из горла. Говорить не было ни сил, ни желания. Гробовая тишина, прерываемая периодическим бульканьем и тяжёлыми вздохами.
Глава 6
В эту ночь Ольга не спала. Сначала терзала подушку с одеялом, отирая слёзы, потом мучала матрас с простынёй, ворочаясь с бока на бок, затем топтала ковёр, наматывая круги по комнате. В груди пекло от мысли, что улетит, оставит часть своего сердца здесь, вернётся с потрёпанной душой. Что делать? Как жить дальше? А близнецы накачивались спиртным, свалившись к трём часам укушанные в зюзю.
Утром предпраздничная суматоха, подготовка к балу и банкет. Весь дом погряз в круговороте нарядов, парфюма и смеющихся женщин.
Только на балу близнецы увидели Ольгу. Она была прекрасна. Золотистое платье струилось по бёдрам, расходясь к полу в небольшой шлейф. Открытая спина манила своей дорожкой позвонков, заставляя додумывать картинку двух соблазнительных ямочек ниже поясницы. Мягко задрапированная грудь нежно колыхалась при каждом движении, переливаясь от нашитых камней. Собранные на левую сторону волосы, скрывали родинку, притаившуюся на шейке, чуть ниже мочки уха. Её всегда хотелось прикусить, облизнуть и покрыть лёгкими поцелуями.
Оля засияла, почувствовав близость мужчин, еле сдержав стон и не выдав себя при Таларри. Сердце захлебнулось от тяги, выбивая сто сорок ударов в минуту. Она мечтала получить приглашение на танец, ощутить тепло рук на спине, дыхание в волосах.
- Самые очаровательные девушки завладели всеми взглядами мужчин в зале, - проворковал Раст, обнимая одну из сестёр, и чмокая её в щёку. – Боюсь, половина неженатых сердец рассыпается вдребезги.
Дарк с Трэйком встали за спиной у Ольги, жадно глотая воздух, насыщенный её ароматом. Они держались из последних сил, запрещая себе лишних взглядов, запретных касаний и бредового желания пригласить девушку на танец. Сестёр разобрали на вальс мужья, и братьям пришлось покинуть Олю под предлогом приноса напитков. С каждым шагом от неё им становилось всё больнее. Они оставляли свою женщину одну, среди оголодавших мужиков, имеющих намного больше прав, чем у них.
Оля недоумевала, почему они не приглашают её потанцевать. Ей не могло показаться горящее в глазах мужчин желание. Она не могла так ошибиться. Ей оставалось с белой завистью следить за кружащимися парами, передающими своих женщин партнёру после очередного круга.
- Таларри, можно задать тебе вопрос? – Ольга подошла, к ней, как только танец закончился. – Почему свободные мужчины не приглашают скучающих женщин на танец?
- Ганзалеонцы танцуют только со своей женщиной, или с той, которую хотят сделать своей, - улыбнулась Таларри, наблюдая за покрасневшей Олей. – Принимая приглашение на танец, женщина соглашается стать будущей женой мужчин.
- Так вот почему близнецы не приглашают меня на танец, - расстроенно произнесла девушка, поникнув ещё больше. Они даже не рассматривали её в качестве сакиа. Она всё себе напридумывала.
- Им не положено, - попыталась успокоить Тал, положив руку на её локоть. – Они ещё маленькие.
- Почему маленькие? – полное непонимание в глазах, брови домиком полезли на лоб. – Они же взрослые мужчины, и старше меня на два года.
- Они мужчины, которые могут работать, воевать, защищать семью и планету. Но по ганзалеонским законам взять женщину могут только после тридцать.
- А женщины тоже ждут до тридцати? – теперь глаза стали круглыми и рот изогнулся в букве О.
- Нет. Раньше женщины выходили замуж в шестнадцать, но мама настояла подкорректировать закон, и теперь в семейную жизнь мы вступаем с восемнадцати, - гордо заявила Тал.
- Но это же не справедливо! – воскликнула Оля, устав выдерживать О. – Почему мужчин так обделили?
- На Ганзалеоне сакиа, это сокровище, которое надо заслужить. Братья не могут вступить в брак, пока младшему не исполнится тридцать. Это близнецам повезло родиться в один день. Чаще разница между братьями ооочень большая. Иногда старшему исполняется сто или двести лет, когда младший вступает в совершеннолетний возраст. Представляешь, как они дорожат своей женой, проживая много лет в одиночестве?
- О-бал-деть… - всё, что удалось выдавить Ольге.
- Что здесь делают две самые очаровательные девушки в одиночестве? – Трэйк подлетел, обняв Тал за талию.
- Делимся ганзалеонскими обычаями, - ответила Тал, откидывая голову брату на плечо. – А то Ольга заскучала в одиночестве. Пришлось просвещать о брачном возрасте.
Рядом материализовались Раст с Дарком, осторожно смещая Ольгу к столам, по которым Мамаем прошлась Вероника, черпая блюда руками и округлым животом. Оля ела на автомате. Открыть рот, прожевать, проглотить. Что она ела, что глотала? Вся работа мозга сконцентрировалась на словах Тал. Восемь лет! Они не могут быть с ней ещё целых восемь лет! За это время они забудут девушку с Земли, найдут себе новую помоложе и покрасивее. Оля их потеряет, так и не получив. Сбежав с банкета, она металась по комнате, билась в панике, грозясь скатиться в истерику.
Братья провели ночь в очередном упитье. Настроение Ольги менялось скачками. Они не успевали следить за перепадами, теряясь в догадках и в её влечении. Слишком непредсказуема оказалась земная девушка, слишком загадочна и от этого слишком притягательна.
Оля не спустилась на завтрак, измотавшись от своих раздумий и головной боли. Она столько всего переделала за ночь. И побегала по комнате, и помылась раза три, и собрала свои вещи, оставив только платье для церемонии, и порыдала, а потом снова понаматывала круги. К утру её прибило к кровати, отпустив тяжёлые мысли и отправив в беспокойный сон, продлившийся до обеда.
В это время в кабинете проходил мужской совет, сдобренный земным виски и ганзалеонским сатаялом. Близнецы, их отцы и мужья Тал пытались решить головоломку.
- Когда вы родились, мама расстроилась, - процедил Шаад, уставившись в стакан, заполненный наполовину мутной жидкостью. – Нет. Она была счастлива, что у нас появились мальчишки, но проблемы с поиском сакиа её очень беспокоили. Алина боялась потерять вас, боялась, что вы будете страдать. Все последующие законы, все новые разработки делались под её давлением, под её страхами за детей.
Глава 7
За обедом Ольга была тихой и потерянной. Местное, фруктовое вино пришлось, как нельзя кстати. Пьётся, как компотик, а мысли запаивает лучше успокоительного для слонов. Почему пила? Ведь столько всего можно сделать на трезвую голову. Проехаться по городу, посмотреть достопримечательности, погулять по саду, восхищаясь необычными растениями. Только Ольгу не интересовали прелести Ганзалеона. Всё стало настолько неважным перед расставанием с близнецами, настолько мелким и неинтересным. Даже вино не улучшало настроение, а просто отключало мозги. Так будет лучше. Главное продержать это состояние до улёта. Алкогольную зависимость получить не успеет, а затопить анестезией истекающее сердце вполне получится.
Раст хмурился и переживал. Объясняться с пьяной девушкой было равносильно соблазнению. Все решения, приправленные вином, принимались необдуманно, и чаще всего заставляли сожалеть о произведённых действиях. Братья старались отвлечь Олю от очередной бутылки, подливали в бокал сок, разбавляя вино, подкладывали побольше еды, выбирая более жирные блюда. Благодаря этому, девушка осталась на твёрдых ногах, с вполне свежей головой, и трезвым восприятием действительности.
- Можно прогуляться по саду, или искупаться в бассейне, - предложил Ольге Раст после обеда.
- А можно и то, и другое, - расширил предложение Дарк.
- Соглашайся, Оль. У нас в бассейне морская вода, охрененного, фиолетового цвета, а по краю расцвели маниланы, наполняя воздух цитрусовыми ароматами, - провёл рекламную акцию Трэйк.
- Согласна, - послала ему улыбку Оля, сгорая от любопытства и от желания увидеть напоследок обнажённых мужчин, коснуться случайно горячей кожи, провести рядом хоть ещё чуть, чуть. – Пойду купальник надену.
У Ольги было два купальника с собой. Закрытый, предназначенный для тренировок в военном городке, и купленный перед полётом красного цвета, открывающий на обозрения все стратегические формы тела. Поразмыслив немного расслабленной вином головой, выбор пал на сексуальные верёвочки с небольшими треугольниками. Верх купальника держался на одной верёвке вокруг шеи, и перетянутой несколько раз вокруг тела тонкой тесёмке, завязывающейся на талии бантиком. В стринги поместилось ещё меньше, а теряющаяся между ягодицами полоска, соблазнительно поблёскивала от нашитых страз. Кажется, это эротическое безобразие Оля купила после распития с подругами коктейлей в баре. Поверх был надет скромный, чёрный сарафан длиной до колен и полупрозрачная шляпа с широкими полями.
Мужчины ждали под дверью, прислушиваясь к шелесту одежды, и представляя девушку обнажённой. Они и представить не могли, что за штучка надета у неё под сарафаном.
Прогулка по саду сопровождалась непринуждённой беседой, описанием встречающихся растений, и смешными воспоминаниями из детства, когда не проходило и дня, чтобы кто-нибудь из близнецов не сломал себе какую-нибудь конечность. Оля смеялась от души, забыв про улёт и болезненное расставание. Сейчас её мир сузился до неё и трёх потрясающих мужчин, притягивающих к себе со страшной силой.
На подходе к бассейну воздух наполнили нотки лимона и мандарина. Маниланы оказались неприметными, бледно-голубыми цветами с пятью лепестками и жёлтой серединкой. Ничего особенного, в отличии от пышного цветения в саду, но источаемый ими аромат, пропитавший каждый миллиметр окружающего пространства, был поистине великолепен. Хотелось вдохнуть полной грудью, и дышать, дышать, дышать…
А близнецы, напротив, не могли сделать и глотка воздуха, как только Оля стянула сарафан, развернулась вокруг оси и направилась в сторону нагревшейся на солнце водички. Это страшное состояние, когда спирает в груди, схлопываются лёгкие, сердце пытается пробить рёбра, а яйца наливаются болезненной тяжестью, синея от нехватки пропускной силы вен. Глаза отметили всё. Высокую, мягкую грудь с выпирающими сквозь ткань сосками, тонкую талию с рельефным, подтянутым прессом, и блестящей капелькой в пупке, округлые бёдра, плавно покачивающиеся при ходьбе, упругие ягодицы с провокационными ямочками над ними, и татуировку в виде бабочки на левой лопатке. Оля неспеша погружалась в бассейн, как богиня, омывающая своё прекрасное тело святой водой.
Она опрокинулась на спину, оттолкнулась от бортика, и с удовольствием впитывала напряжение мужчин, вызванное её внешним видом. Голод. Бешенный голод, пожирающий её целиком. Всё, что было в их глазах.
- Вы так и будете печься на солнце? – крикнула Оля. – Или мне надо начать тонуть, чтобы вы пошевелились?
Откуда в ней взялось столько смелости? Раньше она ни за что не позволила так себе вести. Сейчас она, практически, вешалась на мужчин, ведя себя отвязно и вульгарно. Зардо младшим очень нравилась такая Оля. Открытая, расслабленная, флиртующая. Ох. Как они мечтали её натянуть. Как они горели от желания погрузится в неё, прощупать членом бархатную ребристость плоти, испить сладость соков. Как их сворачивало изнутри и плющило снаружи. Пришлось очень быстро скидывать одежду и нырять охлаждаться. Охлаждаться? Вода кипела вокруг, испаряясь от жара, сжигаемого кожу, клубя на поверхности пар.
Оля увлажнилась между ног, от бронзовых пластин чистого тестостерона. Она могла поспорить, что трусики намокли не от воды. Во рту скопилась слюна, и в тоже время горло зацепило от сухости. Нужно было срочно что-то делать. Скрыться, отдалиться, зашторить глаза.
Твёрдость в трусах стала каменной, стоило Ольге нырнуть, выставить наружу задницу, разрезать ей водную гладь, и погрузиться на дно. Близнецы пережили весь спектр возбуждения, от слабого покалывания в копчике, до раздирающего распирания в яйцах. Потемнение в глазах, сдавливающая глухота, онемение конечностей. Полный набор побочки от невменяемого состояния, усиливающегося рядом с этой женщиной.
Спасли положение младшие сёстры, запрыгнувшие с визгами в воду, поднявшие россыпь брызг, окативших застывших мужиков. Это было отрезвляющее спасение для всех, подбирающее слюни, смягчающее стояк, просушающее влажность и вставляющее наместо расплавленные мозги.
Глава 8
Ледяной душ оказался лекарством для всех. Рукоблудство тоже никто не отменял. Сложно нормально ходить, когда ощущение, что яйца больше головы. До церемонии оставалось несколько часов, а до прощания с миратель считанные мгновения. Сдаваться ребята не собирались. Впереди целая ночь, чтобы вкусить, попробовать, приручить.
Оля надела своё лучшее платье благородного, винного цвета на тонких бретелях, собрала волосы в сложный пучок, украсила шею цепочкой с бабочкой, оставшейся от любимой бабушки, надела босоножки на высоком каблуке и подкрасила губы в цвет платья. Сейчас она была похожа на женщину из высшего общества, а не на личного помощника Григория Торан. Сейчас она была искушённой, сексуальной леди, в противовес своей обычной жизни скромницы.
Брачная церемония была закрытой, так что все приглашённые ждали в банкетном зале. Алина Зардо очень нервничала, что не могло укрыться от посторонних взглядов, Григорий побелел от злости, в бессилии что-либо сделать, а Оля наблюдала за отношениями семейных родов, и всё больше убеждалась, что это именно то, что хочет её сердце и душа. Для кого-то на Земле три мужа являлось извращением, для Оли это оказалось самой заветной мечтой. Она не видела себя в руках других мужчин, более того, от этой мысли подступала тошнота. Младшие Зардо. Только они нужны были Ольге. Только их руки хотела ощущать на себе девушка. Только от них она вдруг захотела родить ребёнка. Странно. Раньше её никогда не посещала мысль о материнстве. Сейчас, глядя на беременных женщин, или держащих маленькие кулёчки мам, ей до боли захотелось ощутить в себе новую жизнь. От них. От единственных для неё мужчин во всей вселенной.
- О чём мечтает самая красивая девушка на свете? – Раст приблизился, слегка касаясь руками спины, вызывая рой мурашек, бешено прыгающих по заливающейся румянцем коже.
- Никогда не видела брачную церемонию на Ганзалеоне, - глаза горели от близости желанных мужчин. – Говорят, она очень красива, не оставляя никого равнодушными.
- Для ганзалеонцев, вступающих в брак, церемония открытая. Танец страсти подтверждает желание соединиться навечно, и род получает благословение, - просветил Дарк, переходя на трепещущий шёпот. – Если род образуется с землянами, церемония проходит более интимно. Для благословения мало танца. Богам нужно отдать всего себя.
- Расскажешь? – Ольга проглотила учащённое дыхание, пряча руки от назойливого зуда, прикоснуться к груди, задеть плоский сосок.
- Покажу… - Дарка потрясывало от желания дотронуться, провести рукой по позвонкам, распустить волосы, запустив туда пятерню. – Пойдём…
Тугой узел сладостной болью сворачивался в животе от рычащих ноток в голосе Дарка, чёрный ободок поглотил радужку, рассеивая голодный, хищный взгляд. Очнулась Оля в тёмной спальне, дрожащая от возбуждения, горящая от ожидания прикосновений. Медленные движения близнецов, расстёгивающих рубашки, выжидательно смотрящих на сносящую с катушек женщину.
Всю ночь они двигались в танце любви, сближаясь, соединяясь, срастаясь. Полноценного слияния не произошло, но Оля не раз билась в оргазме, выкрикивая имена мужчин, они не единожды кончали, шепча самое сладкое имя – Оля.
- У тебя божественный вкус, - оторвался от складочек Раст, глядя почерневшими глазами. – Медовый с ванилью, незабываемый.
- Дай свой язычок, - опалило губы дыхание Дарка. – Умираю без твоей сладости.
- Ты такая тугая, любимая, - довольное рычание Трэйка, врезающееся в шею и проходящее дрожью по позвонкам. – Мечтаю оказаться там весь.
Очередной взрыв. Непрекращающиеся волны, сотрясающие тело от губ, языков, пальцев. Оля потерялась в ласках, объятиях. Не понимала кто где. Везде руки, гладящие, тянущие, растягивающие. Тройное удовольствие, тройная сила оргазма, тройная доза страсти.
Раннее утро, проникающее в открытое окно первыми лучами солнца, выхватило последнюю судорогу Олиного тела, блестящего от пота и излитой спермы, жадные руки, растирающие по коже густое семя, голодные взгляды, восхищённо следящие за эмоциями любимой, и незатихающий шёпот:
- Моя… Наша… Миратель… Навсегда…
Потом, раздирающее душу прощание, тесное до боли в рёбрах, жаркое до ожогов в душе. Пока никто не видит, пока никто не слышит. Оля душила слёзы, натянуто улыбаясь. Только не сейчас, пока у них осталось несколько минут наедине, несколько мгновений вместе. Последний поцелуй, разделённый на троих, последние касания, умноженные на три. Больше нельзя…
- Мы прилетим, дождись, - шептал Раст, провожая любимую женщину на звездолёт. Он хотел её обнять, зарыться в распущенные волосы, всасать стоны от поцелуя, но слишком много народу вокруг. Он не имеет право трогать её. На Ганзалеоне он не имеет право назвать её женой.
- Дождусь, - потерянный взгляд, полный раздрай с собой. Где та уверенная женщина, прибывшая на Ганзалеон? Сейчас, здесь несчастная девочка, страдающая от расставания.
- Мы постараемся всё сделать быстро, - голос Дарка ломался от кома в горле, не свойственного воину Ганзалеона. Но слишком больно в груди, слишком рвёт.
- Я люблю тебя, Оля, - Трэйк слегка коснулся руки, не желая отказывать себе хотя бы в этом. Неизвестно, когда он почувствует бархатное тепло её кожи. Такая малость, но она выворачивала наизнанку.
- Я люблю вас, - предательские слёзы потекли по щекам, а так хотелось донести их до корабля, зарыть в подушку, оставить в память о себе только улыбку.
Они ещё долго смотрели на удаляющуюся судьбу. Она на терминал, скрывший от неё ставших важными мужчин, они на исчезающий свет, уносящий в бездну звёзд ту, без которой невозможно дышать.
Оля оказалась неспособна быть сильной, отряхнуться, загнать тоску и вести привычный образ жизни. Извинившись перед Григорием, она покинула общую столовую и закрылась в своей маленькой каюте. Единственная подружка, которой она могла доверить свои страдания, промокла насквозь и распушилась в сгрызенном угле, пострадавшем от сдерживания крика. Сколько она продержится, лишившись своего наркотика? На сколько у неё хватит сил?
Глава 9
Для Оли три недели перелёта показались вечностью. Занять голову на корабле было абсолютно нечем. Вся дипмиссия развлекалась в столовой, устраивая танцы, песенные конкурсы, игры в карты и древнюю игру в бутылочку. Бабы визжали, хлопали в ладоши и с охоткой раздевались, проиграв в очередной игре на раздевание. Тьфу! Бляди! Мужики, залив глаза горячительным, вели себя, как свиньи, лапая девок, сдирая зубами лифчики и трусики. И это не последние люди в правительстве.
Команда транспортника перебралась на кухню, принимая пищу по очереди и по распределённому расписанию. Оле в столовой то же делать было нечего. Её тошнило от вида раскрасневшихся рож и групповухи, устраиваемой начальством. Пришлось просить капитана корабля вписать её в список обедающей команды. Правда есть совсем не хотелось, и Оля часто пропускала обеды и ужины, отсиживаясь в своей каюте.
За неделю до подлёта к земле Григорий стал проявлять нездоровый интерес к помощнице. Вылавливал её в коридоре, заходил по пустякам в комнату, дёргал в спортивном зале, а самое главное бросал сальные взгляды. Не к добру были его взгляды. Ох, не к добру.
Ольге и так хватало переживаний из-за расставания с близнецами, а тут ещё приходилось прятаться, заинтересовавшись внезапно устройством корабля. Капитан, мужчина лет сорока, оказался очень приятным собеседником, стараясь развлечь девушку смешными рассказами, случавшимися с командой в разных концах вселенной.
Дмитрий решил разнообразить военные будни и приударить за симпатичным лейтенантом, тем более служба службой, а женитьбу никто не отменял. Оля стала бы примерной женой. Спокойная, молчаливая, уравновешенная, умеющая держать себя в руках и преподнести правильно в обществе. Он ненавязчиво заполнял собой её досуг, занимая всё свободное время. Толи Дмитрий не давил, плавно просачиваясь в личное пространство, толи все мысли девушки были на Ганзалене, но она даже не догадывалась о намерениях мужчины. Зато догадывался Григорий, зло поглядывая за беседующей парочкой.
- Капитан! – рявкнул Григорий, поймав Дмитрия у командного мостика. – Я запрещаю тебе общаться со своей помощницей!
- И в чём причина, командующий? – Дмитрий догадался об интересе Григория к Ольге, но решил сыграть под дурака.
- По возвращении на Землю Ольга станет моей пятой женой, - козырнул Григорий. – Твоё излишнее внимание к моей будущей супруге неуместно.
- А Ольга знает о Ваших планах? – не сдержал возмущение капитан.
- Тебе надоело служить в звёздном флоте?! – взорвался командующий. – Решил отправиться в пустыни, колонии охранять?!
- Никак нет, командующий, - отрапортовал капитан, решив не влезать в словесные баталии, а прощупать ситуацию у девушки.
- Свободен! – закончил беседу Григорий, развернулся и направился в столовую, где его уже ждали развязные барышни и подвыпившие сослуживцы.
Бедная Оля не представляла, что вокруг неё наметилась бойня, которая подомнёт несколько судеб, и одна из них принадлежала Дмитрию. Капитан не догадывался, что это его последний полёт, вмешавшись в планы мстительного командующего, привыкшего ходить по трупам ради своих целей. Уже потом, спустя пару месяцев Дмитрий поймёт, что разжалование из капитанов и перевод с корабля на землю, самое малое, случившееся в его жизни.
До поездки на Ганзалеон Григорий не рассматривал Ольгу в качестве жены. Симпатичная девчонка, но слишком серьёзная, чопорная, холодная. Всё изменилось после банкета, когда он увидел её в золотом платье. Оля вошла в зал, как королева. Высокая, стройная, неимоверно красивая. Блеск в глазах растопил всю холодность, придав нужную сексуальность молодой девушке. Кровь взыграла в мужчине, прилила к паху, скрутив тяжестью и желанием чресла. Давно он так не возбуждался, желая юного тела. Григорий не даст ей права выбора. У него достаточно рычагов, чтобы сломать девчонку и прогнуть под себя. Ни одна женщина не могла ему отказать, если он обратил на неё внимание. С Ольгой будет также. Григорий подумывал пойти в наступление сразу, но злость на ублюдка, его мать и ганзалеонскую подстилку затянула рассудок, уничтожая здравые мысли. Разве можно в таком состоянии подкатывать к женщине? Он отложил наступление до возвращения домой. Там будет проще донести свои требования. Там у девушки не останется выхода.
- Оля. Что ты думаешь о замужестве? – вывел на интересующую тему Дмитрий, знакомя любопытную девушку с навигацией корабля.
- До Ганзалеона я не думала о нём, - вздохнула Ольга. – Увидев, как ганзалеонские мужчины оберегают своих жён, стала примерять отношения на себя.
- То есть ты не против стать четвёртой или пятой женой? – прищурился капитан.
- Против, - поспешила ответить девушка. – И второй, и третьей. Я собственница. Для меня делёж мужчиной с конкуренткой неприемлем. Лучше остаться одной, чем тереться на кухне с другими жёнами.
Олю аж передёрнуло в плечах от этой картины. Как можно лежать в спальне и прислушиваться к шагам мужа, гадая к кому он пошёл этой ночью. Ганзалеонские отношения в семье были значительно честнее. Общая спальня, общая кровать, общая страсть и безграничное уважение. Возможно неправильно, но для Оли это казалось идеальным. Она дождётся своих мужчин, создаст свой идеальный круг и будет счастлива. Осталось совсем чуть, чуть, и они будут вместе. Навсегда. Мужчины обещали, а ганзалеонцы всегда держат слово.
Дмитрий немного расслабился. Вступать в конфронтацию с командующим звёздного флота было опасно, но личная жизнь дороже. Без космоса он переживёт. За двадцать лет он налетался вдоволь, побывав минимум на пятнадцать дружественных планетах. Воспоминаний и впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь. Как капитан с пятнадцатилетней выслугой, он может уйти в отставку с пожизненным содержанием, и вить семейное гнёздышко с такой прекрасной женой. Дима углубился в мечты, потеряв на несколько минут связь с реальностью. В тот момент, когда он помогал спуститься с крыльца небольшого дома беременной Оле, придерживающей рукой округлый животик, его вырвал голос помощника. Ольги рядом не оказалось, а срочные дела помешали вернуться к ней и продолжить милое общение.
Глава 10
За два дня до возвращения на Землю Дмитрий решил усилить напор. Случайные касания, комплементы, интимные намёки. Дима со всей военной прямотой подводил Ольгу к разговору о браке. После резкой смены его поведения, Оля наконец поняла, что капитан возится с ней не по дружеским побуждениям. В результате девушка закрылась в каюте и не выходила весь день. Снова одиночество погрузило её в воспоминания, грудь давило от тоски, а глаза покраснели от слёз. Стук в дверь вытолкнул её из дремоты, лишая сладкого видения во сне.
- Оля. С тобой всё нормально? - на пороге стоял Дмитрий и щупал взглядом её лицо. – Ты весь день не выходишь.
- Приболела, - просипела со сна Оля, облокачиваясь на дверь. – Неважно себя чувствую.
- Давай позову доктора, он тебя осмотрит, - забеспокоился Дмитрий.
- Не надо, Дим, - мотнула отрицательно головой. – Я отлежусь, и станет легче.
- Хорошо, - согласился капитан. – Если станет хуже, обязательно позови.
- Договорились. Спасибо за беспокойство, - Оля прикрыла дверь и облегчённо выдохнула. Она не любила врать, но делать вид, что ничего не понимает ей не хотелось, а расстраивать отказом, когда до Земли осталось чуть больше суток, не решалась. Вот приземлимся и расставим все точки в этой ситуации.
Григорий тоже начал волноваться, не увидев за весь день свою зазнобу. Когда коридор свернул в сторону её каюты, увидел настырного капитана, трущегося у Ольгиной двери. О чём они говорили он не слышал, но Оля стояла, облокотившись на дверь, и скорее всего томно флиртовала, а утырок склонил к ней голову и интимно нашёптывал очередную чушь. Григория перекосило от злости. Он ведь предупреждал ублюдка, рекомендовал слиться и не подходить к его женщине.
Этот контакт стоил Дмитрию в будущем жизни. Через два дня после прибытия на Землю, его понизили до лейтенанта, и начали нудное расследование в подозрении в шпионаже на конфликтующую с правительством организацию. Спустя два месяца Дмитрия перевели в зону отчуждения, находящуюся в пустыне под лучами выжигающего всё живое солнца. Радиация, постоянная борьба за выживание. Год, полтора – тот максимум, который выдерживали сильные, здоровые мужчины, умирая в страшных муках от поражения язвами кожи и гния заживо. Если бы Дмитрий знал, что его ждёт? Он бы и на пушечный выстрел не подошёл к этой женщине, появившейся на корабле, как злой рок.
Оля об этом так никогда и не узнает. Попрощавшись с капитаном, пожелала ему счастья в личной жизни и исчезла за стеклянной дверью терминала. На следующий день для неё начался свой маленький ад.
Утро проходило как обычно. Куча бумаг, требующих сортировки и подписи начальника, море звонков и сообщений о назначении встреч. До обеда она разгребала документы, составляла рабочий график Григория, вставляя в расписание срочные совещания. Набрав стопку бумаг на подпись, Оля постучала в тяжёлую дверь и вошла в кабинет. Григорий сидел в кресле и задумчиво вглядывался в окно.
- Григорий Альбертович. Это расписание на два дня, а это на подпись, - разложила принесённые бумаги на столе.
- Оставляй, - перевёл взгляд на неё. – Закажи столик на двоих в Зарито к семи вечера.
Оля кивнула и тихо закрыла за собой дверь, а Григорий углубился в документы. Правда, сконцентрироваться на них он не смог. Мужчина достал из верхнего ящика бархатную коробочку, открыл и с улыбкой уставился на кольцо, купленное утром для своей женщины. Он представлял, как Оля с радостью наденет его на пальчик, захлопает в ладоши и её смех прокатиться колокольчиками по стенам ресторана. Помечтав о позах, в которых он будет трахать её в первую ночь, закрыл коробочку, положил её в карман и плеснул себе виски, довольно закатив глаза и успокаивающе поглаживая вздыбившуюся ширинку.
Оля, ничего не подозревая, продолжала разгребать ворох бумаг, пропустив обед и потеряв связь со временем. От громкого хлопка дверью она подпрыгнула и посмотрела на время. Половина седьмого, конец рабочего дня. Ольга улыбнулась, поймав себя на мысли, что с такой загруженностью ожидание близнецов будет не таким тягостным, и не таким долгим.
- Ты почему ещё не собралась? – строго спросил начальник.
- Куда? – оторопела немного Оля.
- Мы идём в Зарито. Собирайся. Жду внизу, - скомандовал Григорий и вышел, не дав возможности отказаться.
Ольга ходила с начальников в ресторан, но то были деловые встречи, а не столик на двоих. Смутная тревога промелькнула на задворках, но Оля её отогнала, сваливая свою подозрительность на переживания о близнецах. Григорий никогда не делал пошлых намёков в её сторону, поддерживая чисто деловые отношения. Скорее всего он решил обсудить какой-нибудь вопрос, совместив его с ужином в ресторане.
- Почему так долго? – пробурчал мужчина, стоя у мобиля. – Мы опоздаем, а я не люблю опаздывать.
- Простите, - ссутулила плечи Оля, тихо мямля себе под нос. – Искала карту от квартиры.
- Садись. Поехали, - открыл дверь и подтолкнул девушку в спину.
Ехали в тишине, не проронив ни слова. Водитель внимательно следил за дорогой, выключив музыку и закрыв окна. В воздухе звенело напряжение, сковывая дыхание и двигательную функцию. У ресторана Григорий вышел, помог Ольге выбраться с сиденья, заткнул её руку на своё предплечье и уверенно прошёл в Зарито.
Интерьер в воздушном, восточном стиле, создавал сказочную романтику. Тихая музыка, прозрачные занавески, огораживающие каждый стол подобием шатра, яркие подушки на диванчиках и скамейках, свечи на столах в гравированных, бронзовых подсвечниках и извивающиеся девушки в лёгких, просвечивающихся одеяниях. Запах специй, благовоний, ванили и жаренного на углях мяса врезался в мозг, провоцируя обильное слюноотделение. Пахло вкусно, окружение завораживало, но Оля начала не по-детски волноваться.
Девушка в шароварах и бюсте со стразами проводила их к столу, положила две папки с меню и упорхнула принимать заказ в соседний шатёр. Оля несмело села напротив Григория и уткнулась в красивые картинки с названиями блюд. Она не читала. Просто искала знакомые буквы, обдумывая дальнейшие действия.
Глава 11
- Нет. Ни за что, - прошипела Ольга, вставая с диванчика и бросая салфетку на коробочку с кольцом. – Я не выйду за Вас замуж, и не перееду к Вам. Я свободная женщина и сама буду решать…
- Сесть! – рявкнул Григорий, угрожающе сверля строптивую дрянь, позволившую брыкаться.
- И не подумаю! – выпитое вино придало смелости, разжигая гневное пламя и словарный понос. Оля нагнулась над столом и припечатала со злостью глазами мужика. – Я сказала нет! Можете переводить, увольнять! Моё слово останется «нет»!
- Чтож. По-хорошему до тебя не доходит, девочка. Решила прочувствовать все прелести конфронтации со мной на своей шкуре? – Григорий поднялся, отбросил салфетку и тихо зарычал, стараясь не привлекать у себе лишнее внимание. Желваки ходили ходуном, вены на висках вздулись, глаза потемнели, высекая искры. – Жизнь спокойная надоела? Решила, что в сказку попала?
- На не о чем больше разговаривать. Завтра я подам рапорт на увольнение. Надеюсь, с Вами мы больше не увидимся, - не став больше слушать угрозы, Оля развернулась и спешно направилась в сторону выхода. Спину пекло от прожигающего взгляда, исходящего злыми волнами по всему залу.
Григория трясло от бешенства. Он еле сдержался от желания схватить мелкую дрянь, намотать волосы на кулак, протащить через весь зал, затолкать в машину и отвезти домой, поместив на пару месяцев в комнату наказаний с цепями, кандалами и плетью, быстро перевоспитывающей оборзевших блядей. Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов, считая про себя до десяти, и сел спокойно дожёвывать свой ужин. Григорий умел держать себя в руках, хладнокровно планировать месть, а потом с садистским удовольствием притворять её в жизнь.
Мобиль Григория стоял у входа, и водитель подорвался, увидев выскочившую Олю, но она махнула рукой, и он сел обратно дожидаться хозяина. Ольга поймала такси, забралась в прохладу салона, закрыла глаза и стала анализировать произошедшее. Это был кошмар, из которого выбраться без потерь было невозможно. Хорошо, если пострадает только она, но задеть может и родителей, чего Оля допустить не могла. Она видела его низкую душонку вовремя дипломатической миссии. От подлости не остановил даже отцовский инстинкт. Потеря работы и уход из армии её не пугали, она всё равно собиралась осесть на Ганзалеоне, любить мужей и растить детей. Главное дождаться близнецов, дотянуть до их прилёта, а там они справятся с этим самодовольным говнюком.
- Ишь! Собирай вещи, завтра переезжаешь ко мне! Так я и разбежалась к старому мудаку, держащему молодой гарем! Посвежее мясо захотелось? Козёл! Горбатая тварь! Сморщенный ушлёпок! Чтоб тебя разорвало от злости! Чтоб у тебя член отсох! Чтоб тебя через жопу вывернуло! – Оля материлась на заднем сиденье, удивляя водителя крепкими словечками от молодой, на вид скромной девочки.
Придя домой, Оля начала кидать вещи в чемоданы, собираясь уехать к родителям после увольнения. Сейчас это казалось самым безопасным местом на Земле. Правда папа расстроится, что Оля не исполнила его мечту, зато мама обрадуется, получив в безграничное пользование любимую дочку. К полуночи вещи были собраны, продукты утилизированы, рапорт написан. Оля легла спать, успокаивая себя скорейшем возвращением любимых мужчин. Максимум две недели, думала она, не догадываясь, что ждать придётся на месяц больше, чем они рассчитывали.
Григорий, придя домой, решил оторваться на жёнах. Катерину спасла беременность, а Розе и Лере досталось по полной. Следы от кнута, порванная промежность и задний проход, синяки на шее и запястьях. Таким озверевшим они его не видели. Да. Наказывал за стычки, непослушание, истерики, но всё было мягче, без таких увечий, без такой звериной жестокости. Женщины с трудом доползли до своих комнат, свернулись на кроватях, зализывая свои раны, а садист закрылся в кабинете и спускал остатки пара в бутылку виски. Уснул там же, на диване в обнимку с пустой бутылкой и злым оскалом на лице.
На работу Ольга приехала рано. Отправила в канцелярию рапорт с пометкой «срочно», собрала мелочи, заполнившие рабочий стол за время работы, и покинула здание, боясь наткнуться на, теперь уже бывшее, руководство. Перелёт в другой город занял два часа. Оля открывала калитку к родительскому дому, а Григорий в это время открывал дверь в кабинет, наткнувшись на пустой стол.
- Сука! – взревел он, пнув ногой кресло.
Весь день в здание дрожали окна, сотрясались стены, служащие ползали по плинтусу и перешли в разговорах на шёпот. Много увольнений, выговоров, понижений в званиях. Григорий отрывался на сослуживцах, но злость не проходила. Водитель, посланный на квартиру к Ольге, вернулся ни с чем, сообщив, что девушка уехала с вещами в неизвестном направлении. После этого он был отправлен в травматологию со сломанной челюстью, носом и перебитыми пальцами на руках.
- Тварь! Найду и посажу на цепь! – кричал Григорий, сбрасывая всё со стола и мотаясь по кабинету, после принесённого рапорта на увольнение. – Ты у меня ещё будешь сглатывать кровавые слёзы!
Оля вошла в дом, пахнущий пирожками и тушёной курицей с овощами. Где искать маму, она догадалась сразу. Мама вытаскивала противень с румяной выпечкой и что-то напевала себе под нос.
- Привет, мам, - окликнула её дочь, дождавшись, когда та поставит горячие пироги на стол.
- Оля! Доча! – обрадовалась мама, стягивая прихватки и подскакивая к дочери. – Отец! Оля приехала!
Сверху послышались быстрые шаги, громкий спуск по лестнице, грохот от спотыкания об чемоданы, пара «ласковых» и улыбающийся отец.
- Оленька, радость моя! В отпуск? – папа сгрёб дочь в медвежьи объятия, чмокнул в макушку и усадил на стул. – Давай, мать, чай наливай.
- Я уволилась, пап, - без подготовки вывалила свою проблему. – Твой план по моей свободе выбора провалился. Пришлось сбежать от принудительного брака с Григорием Торан и роли пятой жены.
- Он же старик! – возмутился отец. – У него сын старше тебя!
Глава 12
Григорий появился на пороге дома Ольги через четыре дня. С собой он взял чек на кругленькую сумму для отца и ошейник с бриллиантовой россыпью для Оли. В его отсутствие девушка расслабилась, поверила, что он отстал и начала подыскивать работу. Каково было её разочарование, когда она увидела самодовольную рожу. Для Григория отказ оказался с родни вызову, а их он любил. Ещё он любил деньги. А кто их не любит? Разве сможет середнячок в виде Ольгиного отца отказаться от такой суммы?
- Это что? – уставился Ярослав на банковскую бумажку, лежащую на столе.
- Выкуп за дочь, - дружелюбно улыбнулся Григорий. – Здесь приличная сумма. Хватит до конца дней.
Ярослав почесал затылок, хлебнул чай, дал себе пару минут успокоиться, чтобы не спустить охуевшего гостя с крыльца.
- Моя дочь не продаётся, - отодвинул от себя чек, сканируя наглую особь. – Она сама будет решать, за кого выходить замуж.
- Я бы на вашем месте взял деньги, упаковал дочь, и радовался, что её взял человек моего положения, - добавил в голос ледяные нотки Григорий. – У Вас жена, возраст, ответственность. Вам же не нужны проблемы.
- Вы не на моём месте! – взревел Ярослав. – Я не для того лишил ребёнка детства, отдав её в военную академию, чтобы какой-то старый хрыч со сморщенной жопой тискал мою молоденькую дочь! Вам лучше покинуть мой дом немедленно, пока ещё можете сделать это на своих двоих!
Торан ушёл, громко хлопнув дверью. Эта сволочная семейка его довела. Ишь. Зажравшийся мудак. Дочь он не продаёт. В этом мире всё продаётся и покупается. А что не продаётся, то присваивается, не обращая внимания на расходный материал. Григорий поехал в гостиницу, снял номер на два дня. Ему нужно было продумать план по уничтожению выёбистой семейки и слому гордости Ольги. Она ещё будет стоять на коленях в ошейнике, смотреть на него со страхом в глазах, когда он будет драть ей глотку, вбиваясь в сладкий ротик. Представление этой картины успокоило, утихомирило гнев, усмирило зверя.
В это время Ярослав метался по городу, собирая группу поддержки и прося помощи у старых друзей. Он никогда не просил, стараясь помогать без всяких задолженностей, но ради единственного ребёнка переступил через себя. Совместными раздумьями девушку решили спрятать в лесу, где у товарища стоял никому неизвестный охотничий домик.
- Дочь, ты уезжаешь сегодня ночью, - вынес вердикт отец, собрав женщин на кухне. – Ты, дорогая, уезжаешь с ней.
Жанна попыталась воспротивиться, остаться с мужем и решать проблемы всей семьёй, как было уже на протяжении двадцати трёх лет, но Ярослав был непреклонен.
- Из-за вас у меня будут связаны руки. Вместо того, чтобы действовать, противостоять Торану и его связям, я буду тереться около вас, боясь оставить одних, - строго сказал Ярослав, посмотрев из-под бровей на жену. – Как только всё успокоится, сразу вас заберу.
Оля сдерживала слёзы, сглатывая обжигающий комок обиды и страха, вставший в горле. Она во всём виновата. Она принесла проблемы домой. Она могла прогнуться, заткнуть свою гордость, закапать в глубину сердца любовь к близнецам и переехать к Григорию. Многие так делают, соглашаясь стать ещё одной женой стареющим извращенцам. Большинство смирилось с женской участью жить в неуважение, унижениях и подчиняться воле мужчин. Ведь они правят миром, гнут его под себя, издают законы, защищающие их права и развязывающие им руки.
- Как только всё успокоится, я улечу на Ганзалеон, - решилась признаться родителям Ольга. – Я встретила там мужчин. Они близнецы, и мы любим друг друга.
Жанна издала непонятный звук, закрыв рот рукой и округлив глаза на пол лица. Толи крякнула, толи пискнула. Её малышка улетит на другую планету и будет замужем за тремя мужиками, о чьей звериной натуре наслышано много историй. Теперь она не могла сама себе ответить, что для них лучше. Жестокие ганзалеонцы, или властный Торан. И то, и то было ужасно. И то, и то было смертельно
- Уверена, что потянешь порядки и взгляды ганзалеонцев? – осторожно поинтересовался отец, багровея от гнева. – Там другой мир, другие законы, другое отношение к женщинам. Несколько лет назад им поставляли девочек тысячами, которые умирали от постоянного насилия. Ты этого для себя хочешь?
Он не мог поверить, что его дочь решилась на такую глупость. Где-то он недоследил, недорассказал, недообъяснил. Что-то упустил, доверив воспитание дочери солдафонам, преподающим в военной академии. Но он же хотел как лучше. Хотел, чтобы дочь была независима. Хотел, чтобы она была как сын, так и не родившийся у них. А она вон, что надумала.
- Я уверена. Ганзалеон изменился, и отношение к женщинам изменилось, - встала на защиту своих мужчин Оля. – Я много наблюдала за семейными отношениями там. Мужчины носят жён на руках, сдувают пылинки и делают всё ради них. Теперь женщины летят туда работать, и находятся в полной безопасности от принуждения и насилия. Я говорила с жёнами ганзалеонцев. Они все счастливы, рожают и воспитывают детей, живут тысячу лет, оставаясь молодыми, красивыми и здоровыми. Когда прилетят мои близнецы, они вам тоже понравятся. Они не могут не понравиться. Они такие замечательные, добрые, заботливые. Они настоящие мужчины. Держат слово, не делают подлостей…
Оля даже задохнулась, расписывая братьев и изменения на Ганзалеоне. Ей было важно одобрение родителей, но и без него она будет со своими мужчинами.
- Если всё обстоит так, как ты говоришь, то это лучший вариант, чем жить со старым, жестоким извращенцем, - сдался отец. – Но сначала я сам должен познакомиться с твоими избранниками. А сейчас собирайтесь. Как стемнеет, Глеб заедет за вами.
Они ехали три часа по трассе, потом ещё сорок минут по щебёнке и пол часа по заросшей колее. В их небольшом городе аэромобили были только у богатых, остальные ездили на допотопных автомобилях, поэтому дорога оказалась долгой и мучительной, особенно последний отрезок пути, изрытый ямами и кочками.
Глава 13
Пока женщины спали, не чувствуя ног, к Ярославу наведались гости, присланные Григорием за девчонкой. Мужчину избивали долго, выпытывая местонахождение дочери. Ярослав молчал, сжимая челюсти от боли. Так ничего не сказав, потерял сознание, оставив гостей без информации.
- Поджигай дом, - дал команду самый главный, связывая бессознательное тело по рукам и ногам.
- Но заказчик приказал привезти девчонку, а папаша не раскололся, - не согласился с ним другой.
- Поджигай, я сказал! Когда отец сдохнет, баба сама на похороны заявится!
Стены занялись споро, подставляя бока, занавески и обивку языкам пламени. Лакированный пол вспухал пузырями, с треском отдаваясь жару, обои кудрявились чёрными хлопьями, а дом заполнялся едким дымом, пожирающим комната за комнатой.
Ярославу повезло, что заехал Глеб. Ворвался в осыпающиеся стены, нашёл бесчувственное тело друга и вытащил на спине за мгновение до обрушения потолка. Мужчина пришёл в сознание в больнице, с кислородной маской на опухшем лице, руки и ноги в перемотках на растяжках, а каждый вдох отдавал прострелом в груди.
- Родился в рубашке, друг, - обозначил своё присутствие Глеб. – Успел вытащить тебя в последний момент.
- Откуда? – слова давались тяжело, обдирая раздражённое горло.
- Дом твой подожгли. Спасти не удалось. Только не переживай. Поможем, отстроим новый, - поспешил успокоить друг. – Без крыши над головой не останетесь.
- С девочками что? – забеспокоился Яр.
- Сидят в избушке. Деться им некуда, пусть обживаются. А ездить туда нельзя, вдруг следят, - строго посмотрел на взволнованного отца семейства. – Тебе заявление надо подать, охрану выставить. Торан просто так не отступиться.
- Оля собирается замуж за ганзалеонцев, - поделился переживаниями с Глебом. – Говорит, они должны скоро прилететь сюда. Осталось продержаться до прилёта, потом управа на Григория найдётся. Ганзалеонцы за свою женщину любого порвут, а с их положением и возможностями, сделают это безнаказанно.
- Правительство не пойдёт с ними на конфликт, даже из-за командующего космическим флотом, - поддержал Глеб. – Им проще сменить одного мудака на другого, чем бросать вызов сильнейшим во вселенной. Молодец твоя Ольга. По мелочам не разменивается.
Ярослав провёл в больнице три недели, находясь под круглосуточной охраной. Григорию пришлось вернуться на службу, оставив отморозков следить за больным, и рыть информацию о нахождении Ольги. Женщины выживали в сторожке, экономя продукты и мучаясь в неизвестности. Глеб так и не рискнул к ним поехать, почувствовав хвост за собой, а посылать кого-нибудь другого, раскрывая их местоположение было риском не меньше.
Братья Зардо неделю как летели в направлении Земли, сходили с ума и ругались с Захаром, требуя увеличить скорость, или прыгнуть в пространственный коридор.
- У меня грузовой транспортник! – кричал на них Захар. – Мы развалимся от лишних скачков, и бо́льшую скорость корабль не выдержит! Три недели! Три! Это минимум до Земли! Не две, а три!
Пришлось им заткнуться, заняться медитацией и скидывать напряжение в спортивном зале. Они нервничали, переживали, задержавшись на месяц, обещанного срока. Как там Оля? Ждёт их? Не обиделась? Не разочаровалась?
Обижаться Оле было некогда. Пошла пятая неделя их нахождения в охотничьем домике. Продукты почти закончились, несмотря на жёсткую экономию. Осталось немного муки, крупы и корнеплодов. Из чего только не пытались женщины варить суп. В ход шла травка, коренья, мука для густоты и горстка гречки. Отрава страшная, но голод не тётка.
Ярослав, выйдя из больницы, попал под круглосуточное наблюдение. Следили за ним, за его друзьями, за его коллегами. К девочкам уехать не удалось. Он не находил себе место, зная, что они одни, в лесу, без продуктов, без связи, не умеющие выживать.
Спустя ещё неделю, все действующие лица готовы были убивать. Женщины за еду, отлавливая доверчивых ящериц и кидая их в котёл, Ярослав за возможность прорваться к девочкам, по которым рвало душу, Григорий от переломанных планов и провалившейся сквозь землю суки, близнецы от разбитых надежд, прилетев на Землю и не обнаружив свою женщину.
Квартира оказалась пуста, со службы ушла в отставку, а местоположение неизвестно. Пришлось воспользоваться связями Захара и вычислить место жительство родителей.
- Это что за хрень?! – взревел Раст, стоя перед пепелищем дома родителей. Сердце заходилось от кошмарных картин, материализовавшихся в его голове.
- Раст, успокойся! – повис на нём Трэйк, когда тот вошёл в зверское состояние, грозящее разрушением городку. – С Олей всё в порядке! Если бы что-то случилось, мы почувствовали! Надо снова напрячь Захара.
К вечеру они снесли с петель дверь Глеба, обнаружив Ярослава, вымещающего злость на стене и хозяина дома, доказывающего, что девочки справятся, что они выносливые.
- Где Оля?! – набросился на мужчин Раст, тряся за грудки сразу двоих. – Где моя женщина?!
Дарк с Трэйком ждали ответа, не вмешиваясь в буйство брата. У них самих чесались кулаки, и душа требовала разнести всё вокруг.
- Мы её спрятали, - просипел Глеб. – За нами следят. Мы не можем к ним пробиться.
- Теперь можем, - прорычал Раст. – Везите.
- Может утром? Пока доедем, ночь настанет, - внёс предложение Глеб.
- Сейчас! – гаркнули братья в голос, проталкивая мужчин на выход.
Глеб выгнал из гаража машину, примеряя мысленно туши ганзалеонцев к сиденьям. Вряд-ли они поместятся, но другого автомобиля у него не было.
- Это что за говно? – не сдержался Трэйк, вспомнив слово, часто произносимое Вероникой. Глядя на кусок железа, выползшего из гаража, Трэйк наконец понял смысл этого ругательства.
- Это автомобиль, - обиженно пробубнил Глеб. – Другого транспорта у меня нет.
- У нас есть, - обрубил стенания Дарк, направившись за ворота.
Глава 14
Бледная, похудевшая, с тёмными кругами под глазами и чётко очерченными венками на тонких запястьях. Такая встретила их Оля, подперев собой дверь, чтобы легче было стоять. Выяснять причины её местонахождения и такого состояния ребята не стали. Всё потом. Сначала забрать, защитить, накормить, окружить лаской и заботой.
- Жанна, родная! – влетел в дом Ярослав, шаря глазами по лестнице, и ища жену.
- Она на втором этаже, пап. Третий день не встаёт. Ослабла совсем, - направила Оля, предупреждая отца.
Жанна делала жалкие попытки встать с кровати. Постоянное недоедание, страх за мужа, неуверенность в их положении, подкосили женщину, вскрыв все заболевания. Она думала, что голос мужа очередная галлюцинация, смирившись с тем, что останется здесь умирать.
- Давай, родная, иди ко мне, - подскочил к кровати Яр, укутывая собой жену и беря её на руки. Она была такая маленькая, высохшая, с посеревшей кожей на лице. – Мы уезжаем отсюда. Теперь всё будет хорошо. Я тебя не оставлю.
Куда ехать, Яр не думал. Сначала к Глебу, а там начнут всё сначала. Главное дочь теперь в безопасности. То, что её защитят, у Ярослава не было сомнений. Один только вид ганзалеонцев обещал страшные кары тому, кто посмел обидеть их избранную.
У близнецов проблемы с выбором местожительства не стоял. Они возвращались в крупный город, где сосредоточие бизнеса и доступ к взлётному терминалу. Именно там всё было подготовленно для открытия торгового представительства Корпорации Зардо. Что делать с родителями малышки, вопросов не возникло. Они заберут их с собой. Оле будет спокойнее, и лишний плюсик к карме после их косяка, заставившего любимую страдать, был очень нужен.
Оставив восхищённого полётом Глеба на пороге собственного дома, Дарк поднялся в верхние воздушные слои, и взял направление к арендованному жилищу. Захар позаботился обо всём. Снял дом с большой территорией в тихом, элитном районе, нанял прислугу, позаботился о еде, подобрал офисное здание недалеко от терминала. Близнецам осталось только добраться до убежища и позаботиться об измученных женщинах.
Ольга уснула в дороге на руках у Раста. Сил не осталось на движения, мыслительную деятельность и выражение чувств. Она была счастлива, безмерно, но покажет она это потом. Близнецы не настаивали, перенесли девушку в спальню, заметив только, что кровать слишком мала. Но это тоже ерунда. Всё потом, когда миратель отдохнёт, наберётся сил, отъестся и будет готова заняться интерьером.
Жанна немного поела и заснула измождённая после пережитых проблем. Ярослав боялся отойти от жены, боялся, что она больше не проснётся. Близнецы решили помочь, подлечить тёщу и вернуть радость мужчине. Яр испугался, увидев голубое свечение, исходящее из ладоней ганзалеонцев и окутывающее в кокон жену. Он дёрнулся вмешаться, но был остановлен жёстким взглядом Раста.
- Будешь мешать, жена не протянет и суток, - предупредил Трэйк, подводя руку к животу и хмурясь. – Когда её покалечили здесь? Что за мясник с ней работал?
- После родов дочери открылось кровотечение, - вспомнил больную тему Яр. – Пришлось всё вырезать. Поэтому детей больше не было.
- Не всё, - повторил сканирование за братом Раст. – Здесь Камиль нужна. Она всё поправит. Сможете ещё пару ребятишек родить.
- Пусть поправиться. Я и этому буду рад, - с благодарностью посмотрел на близнецов. Оля была права. Они, действительно, отличаются от землян благородством и честностью.
Жанна порозовела, ровнее задышала, веки перестали судорожно дёргаться. Она погрузилась в спокойный сон, без болей, без слабости, без страха. Кожа разгладилась и засияла здоровьем.
- Спасибо вам, - бросился жать руки близнецам. – Спасибо. Вы спасли нас. Спасли Жанну, меня. Спасибо.
- Не надо благодарности, мы теперь семья, - похлопал по плечу Раст, пригибая тестя к полу. – Прости. Не рассчитал силы. Забыл на радостях, что земляне слабее. Пошли. Поговорить надо.
Оставив женщин отсыпаться, мужчины спустились вниз и направились на кухню. Яр достал виски и четыре стакана, выудил из холодильника нарезку и хлеб.
- Рассказывай, - потребовал Раст, когда все расселись за стол.
- Григорий Торан устроил охоту на Ольгу. Сука! Решил её пятой женой взять, а получив отказ, пришёл ко мне с предложением продать дочь, - начал рассказ Ярослав. – Я отказал. В результате дом подожгли, меня спас Глеб, но пришлось полежать три недели в больнице, а девочки провели пять недель в лесу, без еды, связи и помощи.
- Зандал! Эта тварь пытался отравить собственного сына, но этого показалось мало. Решил забрать нашу женщину! – взревел Дарк.
- Смерть! – бахнул по столу кулаком Трэйк, вынеся врагу приговор.
- Согласен! – поддержал Дарк., осушив залпом стакан. – Собаке собачья смерть!
- Убивать буду я, - заключил Раст, сжимая кулаки и щёлкая суставами.
- Почему ты? – возразил Трэйк, разворачиваясь к брату.
- Потому-что я старше, - отрезал Раст, выпятив вперёд подбородок и сложив руки на груди.
- На пять минут?! – возмутился Трэйк, поднялся со стула и вмазал брату в челюсть. – Я лучше дерусь и обращаюсь с ножами!
- Чтобы придушить мразину, ножи не нужны! – дал в ответку Раст, завалив Трэя на пол. Смех Дарка на эти действия шокировали Яра.
Ярослав смотрел на это с ужасом. Такие дикие разборки из-за мелочёвки он видел впервые. Звериное поведение близнецов пугало, одновременно веселило и завораживало. Как Ольга будет с ними справляться? Даже интересно стало посмотреть, как его пигалица построит этих бугаёв.
Пока они разбирались и планировали месть, Оля проснулась, ощущая зверский голод. Ей очень хотелось мяса и чего-нибудь сладенького. Дарк почувствовал желание жены, заставил поднос едой и побежал наверх, вышибая дверь плечом. Надо было срочно накормить малышку, пока она снова не заснула.
- Дарк. Зачем же двери ломать? – улыбнулась Оля, подтягивая подушку повыше.
Глава 15
Близнецы проснулись первыми, выспавшись за последнее время как никогда. Наконец они держат свою миратель в руках, и больше никогда не отпустят. Она лежала в объятиях, такая нежная, милая, тёплая. Раст не удержался и провёл языком по бедру, вызывая млеющую улыбку и тихий стон. Оля ещё не восстановилась полностью, но очень хотелось сделать ей приятно. Раст углубился в касаниях и проложил цепочку поцелуев по животу, осторожно раздвигая ножки и устраиваясь между ними. Его трясло от желания снова испить её вкус, сладкий, как ванильный десерт. Он губами раздвинул складочки, лизнул, прошёлся широким мазком и обалдел от удовольствия. Дарк с Трэйком заворожённо наблюдали, не скрывая зависти и голода.
Оля приподняла бёдра, впечатываясь в лицо поступательными движениями, находясь в пограничном состоянии между явью и сном. Ей снилась последняя ночь на Ганзалеоне, пропитанная влажной страстью и мягкой нежностью. В какой-то момент границы стёрлись, и Оля наяву почувствовала горячее дыхание между ног. Это было лучше, чем сон. Это было сладко и необыкновенно. Она протяжно простонала, поощряя действия Раста и потянулась за поцелуем к Трэйку, склонившемуся над ней. Дарк занялся грудью, всасывая заострённые соски, покусывая, сминая, приподнимая кверху. Оля разрывалось от острых ощущения, рваное дыхание царапало горло. Судорога пробила тело, как только чьи-то пальцы вошли внутрь, увеличивая скорость при следующем движении. Волна за волной накатывал оргазм, покалывая конечности и запуская звёзды в глазах. Крик тонул в дыхании Трэйка, когда Дарк занял место Раста. Оля плавилась, выгибалась в агонии, кончая раз за разом, пока близнецы проводили её по кругу. Довести до разрядки они себя не позволили, заставив Ольгу лежать, закончили руками, залив грудь и живот семенем.
- Ты великолепна, - Раст подхватил её на руки и понёс в душ. – Мы погибали без тебя, любимая.
Поставив в кабинке, забрался сам и тщательно вымыл волосы и тело, массируя с фруктовым гелем каждый сантиметр кожи. Места в душевой больше не осталось, поэтому остальным пришлось мяться снаружи, кидая голодные взгляды. Раст вытащил Олю, обернул полотенцем, и рыкнул, чтобы всякие не тянули руки.
- Жадина, - девушка рассмеялась на такое поведение и начала дразниться. – Моя игрушка. Никому не дам.
- Если и так, ты против? – поддержал шутливый тон Раст.
- Бог велел делиться, - показала ему язык и уткнулась в плечо.
- Это ваш бог велел делиться, а наши боги учат за своё рвать зубами и когтями, - самодовольно добавил, опуская на кровать. – Любой урод, посмевший тебя обидеть, будет уничтожен. Лично перегрызу глотку.
Оля заворожённо смотрела на него, насыщалась рычащими нотками в голосе и верила каждому слову. Он отомстит, порвёт на куски. Ради неё. За неё.
- Нам нужно срочно переоборудовать дом под наши габариты, - вышел из ванной Трэйк, обматывая на бёдрах крохотное полотенце.
- И пройтись по магазинам за одеждой, - Дарк не стал обременять себя тряпками, пройдя по комнате голым. – Крошку надо одеть.
На завтрак спустились все. Жанна посвежела и улыбалась, сидя рядом с мужем. Оле отдельно сесть не дали. Дарк выхватил из рук Раста, и посадил к себе на колени. Жанна с Ярославом смутились от такого проявления близости.
- На Ганзалеоне женщина всегда сидит на коленях мужей, пока они её кормят, и чаще всего передвигается на их руках, - прояснил ситуацию Раст. – Через касания мы делимся энергией, которая необходима нашим жёнам, особенно когда они вынашивают потомство.
- Хорошая привычка, - кивнула Жанна, посмотрев на мужа. – Если бы у нас было такое трепетное отношение к женщинам, настоящих мужчин было б намного больше.
- Мы собираемся посетить магазины. Составите нам компанию? – обратился к родителям Дарк, поднося Ольге булочку. – Ваши вещи сгорели, а у нас непринято, чтобы члены семьи в чём-нибудь нуждались.
- Нам неудобно вас обременять. Я всегда сам обеспечивал нужды семьи, - недовольно заметил Ярослав, чувствуя себя не в своей тарелке в сложившейся ситуации.
- Мы открываем представительство семейной компании. Уверен, что твой опыт будет ценен для эффективной работы на Земле, - поддержал разговор Раст, не забывая скармливать Оле фрукты. – Зарплата вполне позволит продолжать заботиться о семье.
- Мам. Мне нужна будет твоя помощь, - сыто улыбнулась Оля. – Нужно обустроить дом, а одна я не справлюсь.
- Конечно помогу, солнышко, - обрадовалась своей нужности Жанна. – Буду рада быть полезной.
Закончив с завтраком и любезностями, они отправились торговый центр. Их выдающаяся компания не могла остаться незамеченной. Ганзалеонцы, да ещё похожие, как три капли воды, гуляющие по магазинам и одевающие земных женщин. Это было представление покруче взлёта первого аэромобиля на Земле. Их снимали, за ними текли, передвигаясь по торговому центру, о них шептались. Женщины пускали слюни, а мужчины смотрели с уважением. Кто-то кидал завистливые взгляды, оценивая габариты и мускулатуру, бугрящуюся под обтягивающей одеждой. Оля гордо держала голову, задрав подбородок и крича про себя: «Моё! Это всё моё!».
Затарившись горой пакетов, зашли в кафе, заказав всё меню в тройном размере. Официантки сбились с ног, принося блюда и накрывая стол. Ольге пришлось немного посмущаться, оказавшись на коленях у Трэйка. Одно дело перемещаться по коленям дома, другое – в общественном месте, тем более под пристальным вниманием к их персонам.
- Не смущайся, - прошептал Трэйк, щекоча дыханием ухо. – Тебе надо привыкать к нашим обычаям. Отцы частенько устраивают потасовки за право нести маму, независимо от места их нахождения. Было время, когда хозяева общественных мест обречённо вздыхали, стоило там появиться родителям. Часто приходилось менять мебель и окна.
- А сейчас? – поинтересовалась Оля.
- Сейчас все привыкли к темпераменту Шаада, и держат мебель про запас, накручивая сумму счёта для семьи Зардо, - засмеялся Трэйк, сжимая девушку сильнее. – Предупреждаю сразу. Темперамент нам достался именно от него.
Глава 16
Ярослав влился в работу быстро. Земная бюрократия оказалась непривычна ганзалеонцам, чем Яр и занялся. Пока мужчины организовывали работу офиса, женская половина переделывала дом, подгоняя под габариты близнецов. Кровать, которая должна была занять половину спальни, пришлось делать на заказ, как и душевую с джакузи. Дизайн и материалы Оля выбирала сама, главным условием, поставленным братьями, возможность свободно поместиться вчетвером. Ольга, краснея, объясняла маме требования, а та, просчитав, сложив и перемножив, отсылала размеры производителям.
Полной близости между влюблёнными ещё не произошло, мужчины продолжали её готовить, удовлетворяя руками и языками, оттягивая как можно дальше момент соития. Оля кричала от удовольствия, но полноценного контакта не хватало.
- Когда вы, наконец, сделаете меня своей? – проурчала Оля, лёжа на груди у Трэйка.
- Ты не готова принять нас, - приподнял с бедра голову Раст, посмотрев на любимую. – Мы тебя порвём с первого толчка.
- Но нам всё равно придётся к этому прийти. От пальцев дети не появятся, - возмутилась Оля, села на кровати и уставилась на Раста. – Зачатие ребёнка, единственная возможность вернуться на Ганзалеон.
- Ты ещё не окрепла и не восстановилась после леса, - успокаивающе погладил Дарк. – Как отъешься, так и попытаемся.
Ольга восприняла обещание, как команду к действию. Она стала чаще и больше есть, восполняя потерянный жировой запас. Без усиленной физической нагрузки тело быстро округлилось, стало аппетитнее и мягче. У близнецов обострилось слюноотделение, глядя на миратель. Сколько бы они не работали руками, а влажная мягкость плоти манила, искушала и мучала вечным стояком.
Представительство заработало, переведя все прямые контракты с Ганзалеона на Землю, замкнув на себе продажу и доставку, осуществляемую кораблями Алекса и Марка. Теперь можно было подумать о способе достать Григория Торана, окопавшегося в космическом ведомстве и окружившего себя парой десятков охранников.
Григорий занял выжидательную позицию, изучая расписание близнецов и прощупывая местность вокруг их посёлка. Проникнуть на территорию коттеджа было проблематично. Круглосуточная съёмка дронами, камеры по периметру, охрана на въезде. Выманивать женщин из дома, тоже не было смысла. Одни они не выходили, всегда в сопровождении крепких мужиков, открыто носящих оружие. Он пытался повлиять на запрет открытия представительства Зардо, но и здесь вышел облом. Правительство было слишком заинтересованно в сотрудничестве, указав командующему на его место. Ничего. Григорий умел ждать. Умел планировать и плести интриги. Ещё ни одна тварь от него не уходила.
Оля всё чаще настаивала на продолжении, давила на жалость, обижаясь, качала права, злясь. Пыталась обсудить проблему с мамой, но та густо покраснела и развела руками. Что она могла посоветовать дочери, когда сама знала только мужа, и стыдно было представить секс с тремя. Да и девочку жалко. Как она их потянет?
Доставили новую кровать и подключили огромную ванну, вмещающую человек десять, похожую размерами на бассейн. Покувыркавшись и попрыгав на ложе, Оля решила добиться сегодня своего, вплоть до отказа в близости. Достала белый, кружевной комплект, выгодно оттеняющий смуглую кожу и каштановые волосы, белые чулки и короткий, полупрозрачный халатик, еле прикрывающий пятую точку. Приняла душ, натёрлась маслом с фруктовым ароматом, волосы подколола шпильками кверху. Покрутилась у зеркала и осталась довольна собой. Если они и сейчас устоят, то уже ничто их не раскачает.
Парни вернулись пораньше, поднялись в спальню и застыли. На винных простынях лежала их богиня, откинув халатик и слегка расставив ножки. Слюни отвисли до колен, сердца забились громче литавры, по ушам гудела валторна, а мозги превратились в серую жижу, стекающую прямиком в яйца.
- Или мы идём до конца, или подбирайте слюни и идите ужинать. Мама вас покормит, - строго сказала Оля, раздвигая ножки сильнее.
Прорезь в трусиках, идущая от лобка до попки и открывающая соблазнительный вид на розовую плоть, выбила дыхание окончательно. Для принятия решения понадобилось пара секунд.
- Я в душ, - Трэйк ломанулся в сторону ванной, на ходу сдирая одежду.
- Я тоже, - Раст направился следом за ним.
- А я посмотрю ещё чуть-чуть. Раздвинь пошире, красавица, - облизнулся Дарк, уставившись на прорезь.
Он стоял, пожирал глазами и медленно стягивал пиджак, рубашку, брюки. Оставшись голышом, прошёлся рукой по вздыбленному члену.
- Давай, малышка, засунь в себя пальчики, - подошёл поближе и опустился на колени. – Покажи, как голодна твоя киска.
Оля послушно провела пальцами по губкам, нырнула внутрь, издав стон. В этот момент Трэйк с Растом вернулись в спальню и охренели. Олечка полностью раскрылась, закусила губку и сладостно трахала себя пальчиками, покручивая бёдрами. Складочки увлажнились от соков, блестящие пальчики ныряли туда-сюда, ягодицы сжимались и разжимались, напрягаясь от круговых движений. Оля посмотрела на мужчин, освободилась от пальцев, раздвинула ножки до предела, предлагая себя. Как можно было отказаться от такого подарка?
- Будет больно, - прошептал Раст, склоняясь и подтягивая сладкую плоть к лицу. – Очень больно. Может как обычно? Полижем тебя, потрахаем пальцами, поработаем руками и кончим на животик?
- Нет. Либо ты войдёшь в меня, либо спите в гостевой спальне, - жёстко ответила Оля, сдерживая стон.
Раст лизнул губки, пробрался языком в щёлочку и довольно зарычал. Возбуждённая, сладкая, вкусная. Он готов был пищать, как довольная мышь, нашедшая мешок зерна. Его Оля, его ванильная малышка. Дарк ухватил губами сосок, втянул в рот и прикусил, сразу зализывая укус. Грудь поправилась, стала больше и мясистее. Руки покалывало от желания сжать посильнее, почувствовать упругость и тяжесть, зарыться между ними лицом и вдавливаться до удушения. Он так и сделал, вмяв себя в неё, оттянув между пальцами соски и вылизав каждый миллиметр.
Глава 17
Ночью братья ополоснули Олю, стерев засохшую кровь, перестелили постель, уничтожая следы жуткого совокупления.
- Я не смогу делать ей больно, - простонал Раст, вцепляясь руками в волосы и оттягивая от корней. – Похоже мы зависли на Земле надолго.
- Придётся действовать мягче, - выразил своё мнение Дарк. – Вставлять член только в момент семяизвержения. Повреждения небольшие, и сперма внутри. Со временем должно получиться.
- С каким временем? Ты представляешь, на сколько это может растянуться? – взорвался Трэйк и заходил по комнате, меряя шагами расстояние от стены, до двери. – Я не против дрочить до бесконечности, только Оля моложе не становиться. Мы можем очень быстро её потерять.
- Мы найдём выход, - успокоил его Раст. – Оля станет нашей сакиа, и мы вернёмся домой.
Оля проснулась с первыми лучами солнца. Отдохнувшая, выспавшаяся и с лёгкостью в теле. Близнецов в спальне не было, остался только их запах, впитавшийся в постельное бельё. Потянулась, улыбнулась и вспомнила вчерашний вечер. Боль была зверская от разрыва промежности и стенок влагалища. Девушка напряглась, опустила вниз руку и со страхом провела между ног. Всё оказалось цело, без рубцов, трещин и крови. Всё так, как и было до их близости. Может это был сон? Плод больного воображения? Галлюцинации на почве невозможности получить желаемое? Без разговора с мужчинами ей явно не обойтись.
Оля спешно оделась, привела себя в порядок и спустилась вниз. На кухне обнаружился погром. Мука, яйца, масло на столах и на полу, а посередине этого взрыва близнецы, готовящие по памяти фруктовые корзинки. Оля чуть не расплакалась от переполняемой нежности и любви. Она стояла в проёме, прислонившись к стене, и впитывала каждый момент, каждое движения любимых, стараясь запомнить всё до мелочей. Первым девушку заметил Раст, развернувшись за новой порцией яиц.
- Любимая, ты чего так рано встала? – опешил Раст.
- Ну вот. Сюрприз не получился, - расстроился Трэйк. – Говорил, надо было ночью печь.
- Ну что ты Трэйк, миленький, - расплылась в улыбке Оля, подбежала к Трэйку и повисла у него на шеи, пачкаясь в муке и тесте. – Это самый лучший сюрприз, который я получала за всю жизнь. А смотреть на вас такое удовольствие, что плакать хочется.
- Тогда садись и смотри, - оторвал её от Трэйка Дарк, усадил на столешницу и всунул в руки кофе. – Только плакать не надо.
Олечка с благодарностью посмотрела на него и уткнулась в чашку, сглатывая слезливый ком в горле. Она так и просидела на столе, наблюдая за своими кондитерами, месящими здоровыми руками тесто, крошащими фрукты и взбивающими крем. К тому времени, как родители спустились завтракать, два больших блюда с фруктовым шедевром стояли на столе, соблазняя запахом и свежестью.
Пробуя тающие во рту пирожные, мама отдала своё сердце бесповоротно зятьям, треща, какие они лапочки, и как доченьке с ними повезло. Близнецы гордо пузырились, пообещав освоить приготовление ещё каких-нибудь десертов.
- Умничка, дочка, - шепнул отец, уходя на работу. – Хороших мужиков нашла. И в тройном размере. Молодец.
Оля проводила мужей, и только после их ухода вспомнила, что забыла поговорить о вчерашнем вечере. Братья выдохнули, поднявшись на мобиле в воздух. Они не готовы были обсуждать с женой случившееся. Угнетал страх, что она откажется от них, после всего, что они с ней вчера сделали. Мужчины нырнули в работу, оттягивая время разговора, а Оля занялась приготовлением праздничного ужина, решив отблагодарить любимых за потрясающий завтрак. Она отпустила повара, отказалась от помощи мамы. Ей хотелось сделать всё самой, вложить частичку любви, отдать немного себя. Плита весь день горела, кастрюли кипели, сковородки шкворчали. Еды было приготовлено столько, что огромный стол в столовой ломился под тяжестью блюд, заполонивших всю поверхность.
- О-о-о! Сегодня праздник? Мы что-то упустили? – потёр ладошки Трэйк, осматривая вкусняшки на столе.
- Захотелось сделать вам сюрприз, - ответила Оля, подойдя и обняв каждого мужчину. – Мойте руки, и ужинать.
Чего только там не было. Салат с сёмгой и оливками, курица с орехами, рулеты из телятины с помидорами и сыром, картофель, запечённый с беконом, рыба под маринадом и овощи с чесноком. От новых вкусовых взрывов близнецы разомлели, подкладывая себе добавки и с щенячьей преданностью смотря на Олю.
- Пойду побегаю, - поднялся из-за стола Трэйк.
- Зачем? – непонимающе уставилась на него Оля.
- Растрясу, утрамбую, и приду ещё есть, - улыбнулся и вышел на задний двор.
- Хорошая идея, - Дарк поднялся и ушёл следом.
Ярослав с Жанной покатились со смеха, когда за ними последовал Раст, пересадив Олю на стул.
- Значит понравилось, - выдохнула Оля и присоединилась к смеху родителей.
Через пятнадцать минут близнецы вернулись и съели столько же, сколько в первый раз, довольно откинувшись на стульях и поглаживая животы. После сытого ужина организмы требовали нежности и страсти. Дарк поднял Олю на руки и понёс в спальню, рассказывая на ушко, что они с ней сейчас сделают.
- Подожди. Нам надо поговорить, - отстранилась Оля, оказавшись на кровати.
Ребята напряглись, сразу надумав, что это был прощальный ужин. Раст сел в кресло, уставившись на свои ботинки и перестав дышать, Дарк сполз на пол, отпустив Олю и поджав ноги, Трэйк занялся ходьбой, меряя комнату. Он всегда начинал ходить, когда не мог справиться с нервами и негативными эмоциями.
- Ты хочешь нас бросить? – решился спросить Раст.
- Бросить? С ума сошёл? Я люблю вас. Вы нужны мне, - затараторила Оля, маша руками.
- Зандал, - сдулся Раст, расслабляясь и выравнивая дыхание. Подполз к Оле и стал целовать колени. – Спасибо, любимая… Спасибо…
- Мне не приснилось? Правда? – Оля приподняла его голову и посмотрела в глаза.
- Не приснилось, - умоляюще глядел Раст. – Так будет всегда, пока ты не забеременеешь. Каждый раз будет боль, крови, разрывы. Я не знаю, что можно сделать. Не знаю, как быть. Мы готовы оставить всё, как раньше, готовы жить здесь долго и счастливо, пока не придумаем, как убрать боль.
Глава 18
В выходной близнецы пригласили Олю в ресторан. Дорогой, романтичный интерьер, незабитая модным, городским дизайном из камня и железа, лепнина, поддёрнутая золотом, тяжёлая, резная мебель с вензелями и бархатными подушками. Стол в таком месте заказывался за два месяца, но для ганзалеонцев это оказалось не помехой. Любое заведение предоставляло желаемую бронь в считанные минуты. Все старались угодить первым представителям торговых корпораций с дружественной планеты. Сориться с Ганзалеоном никто не хотел, надеясь на более выгодные контракты, поэтому правительство отдало распоряжение лизать задницы активно и с улыбкой на лице.
Оля надела бирюзовое платье чуть ниже колен, лодочки на высокой шпильке, прозрачный палантин, скрывающий оголённые плечи и ожерелье с изумрудами, ползущее цветочной вязью до ложбинки на груди. Крупные локоны, небрежно струящиеся до пояса, дополнили образ лесной русалки, выглядящей очень миниатюрно на фоне высоких мужчин.
Близнецы обалдели от вида своей малышки, подумывая отказаться от ресторана и провести день в кровати. Раст в голове уже стянул платье, оставив Оленьку в трусиках, ожерелье и шпильках, Дарк развёл широко ножки, склоняясь к половым губкам, Трэйк примерялся головкой к вишнёвым губам, ощущая шершавость нёба на возбуждённом креско.
- Так и будете стоять? – вырвала из мечтаний Оля. – Еда плесенью покроется, пока вы соберётесь.
- На таких каблуках опасно ходить, - опомнился Трэйк, подхватывая Олю на руки. – Твой рыцарь готов тебя весь день носить.
- Не урони, рыцарь, - ахнула Оля, когда Трэйк задел стул.
- Не уроню, красавица, - чмокнул в макушку и широкими шагами пошёл на выход.
- Дарк, не взлетай, - попросила Оля, когда они расселись в мобиле. – Хочу посмотреть окрестности.
Лучше бы взлетели… Через пятьсот метров от ворот на заборе зияла огромная надпись: «Убирайся с Земли, ганзалеонская подстилка!!!» Всё внимание привлекла кошка, истекающая кровью, пришпиленная за лапы под надписью. Оля вскрикнула и начала задыхаться. Её накрыл страх, продирающийся внутрь, вымораживающий и сдавливающий органы. Она знала об отношениях большинства землян к женщинам, добровольно улетающим на Ганзалеон, но столько злости и жестокости не ожидала.
В бьющуюся в истерике девушку, мужчины отвезли домой, оставив с родителями и вернувшись к забору. Под ним обнаружили ещё четырёх распятых кошек с распоротыми животами, а сама надпись была сделана кровью. Пришлось вызвать Захара. Просмотрев записи с камер и дронов, обнаружили отключения в три часа ночи на сорок минут.
- Это очень плохо, - задумчиво произнёс Захар. – Блокирующее оборудование очень дорого стоит. Простые смертные достать его не могли.
- На что намекаешь? – настороженно посмотрел на него Раст.
- Военные технологии. Ваши дроны практически невозможно ослепить, - Захар ещё раз просмотрел ночную съёмку. – Кажется силовые структуры против решения правительства разместить вас на Земле с почестями.
- Кажется силовые структуры здесь не при чём, - сжал кулаки Трэйк, издавая хруст суставами. – По-моему, одному козлодою мало было гнева сестрёнки. Захотел добавки.
- Ты о Григории? – оживился Захар, потирая руками ляжки. – Что мы с ним сделаем?
- Ты ничего, - оскалился Дарк. – А мы убьём.
- Не честно, - Захар надул губы, как капризная девочка. – Я тоже хочу участвовать. Этот урод чуть не сорвал свадьбу Ала, пытаясь отравить сына.
- Хорошо, - согласился Раст. – Установи слежку и собери данные. Где бывает, что ест, когда с унитазом дружбу ведёт. Мы должны знать всю его подноготную, вплоть до цвета трусов.
- Добро, - кивнул Захар. – Только я хочу видеть, как эта падаль сдохнет.
- Замётано.
Они обменялись рукопожатиями и разошлись. Когда Захар проезжал мимо злополучного забора, надпись уже стёрли, а кровавые следы на траве перекопали, засыпали свежей землёй и засадили цветами. Обслуживающий персонал хорошо справлялся с обязанностями, выполняя всё быстро и качественно.
Оля выпила успокоительное и уснула. Ярослав, оставив с ней жену, спустился вниз, застав близнецов на кухне.
- Чай, или что покрепче? – поинтересовался Яр.
- Покрепче, - ответили в один голос братья.
- Григорий? – высказал предположение, доставая четыре стакана и бутылку виски.
- Скорее всего, - кивнул Трэйк, разливая жидкость.
- Я в доле, - Ярослав опрокинул стакан и грохнул пустым об стол.
- Слишком много желающих пощипать гуся, - заржал Дарк.
Оля проспала до утра, проснувшись с первыми лучами солнца. От близнецов исходил такой амбре, что у девушки закружилась голова. Она тихонько сползла с кровати, накинула халат и вышла на балкон. От её визга мужчины протрезвели в один момент, вскочив с кровати и бросившись к ней. На брусчатке под балконом блестела в утреннем сиянии светила кровавая надпись с известным текстом, а по кругу пять распятых кошек с вспоротыми животами, выколотыми глазами и перерезанными глотками.
Олю с трудом удалось успокоить, влив пол бутылки вина и долго обещать, что они разберутся и накажут виновных. Братья говорили уверенно, не показывая своих волнений, а внутри всё бурлило. Враг проник на территорию, устроил акт вандализма прямо под окнами спальни. Это было серьёзнее, чем грязный забор с внешней стороны. Это была прямая угроза их семье, брошенная под самый нос.
- Где на этот раз? – ответил на вызов Захар.
- Под окнами нашей спальни, - зарычал Раст. – Охрану вырубили каким-то газом, до сих пор в себя прийти не могут, а камеры заглушили на полтора часа.
- Вызовите полицию, пускай зафиксируют, - посоветовало Захар. – Только про Торана не рассказывайте., иначе проблемы будут после его смерти.
Раст вызвал полицию, написал заявление, настояв на круглосуточном патрулировании вокруг забора. Дарк в это время отбирал дополнительных охранников в дом и на территорию. Трэйк и Ярослав знакомились с милыми собачками, умеющими перекусывать кость на руке, с клыкастой улыбкой и азартным огоньком в глазах.
Глава 19
- Съезжать вам нужно. Срочно, - выдал заключение Захар. – И подальше от города, желательно сильно далеко. С вашим транспортом расстояние для вас не проблема.
- И что потом? – развёл руками Трэйк. – Будем бегать с места на место?
- Потом уничтожение цели, - глаза Захара потемнели, обозначая его отношение к Григорию. – Мои ребята собрали о нём информацию, подселили в дом своего человека. Можем обеспечить сердечный приступ прямо сейчас.
- Смерть в постели не для него, - рявкнул Раст. – Я собираюсь вытягивать из него жилы, смотря в глаза и упиваясь криками.
- Это сложнее, - расстроился Захар. – Он окружён охраной круглые сутки. Подсыпать что-нибудь в еду будет проще и безопаснее, а конечный результат тот же.
- В первую очередь надо обезопасить женщин, - вмешался в их спор Ярослав. – Потом будем продумывать варианты. Не стоит ждать момента, когда он допустит ошибку, и мы смоем его схватить. Кончать надо быстро, любыми доступными способами.
- Захар. Есть подходящий вариант для переезда? – отреагировал на слова тестя Дарк.
- В трёх тысячах шести ста километрах на север. Закрытая территория в лесной зоне. Подъехать невозможно, только подлёт. Соседи немногочисленные, находятся далеко. Дом большой, в два этажа, территория огорожена по периметру пятиметровым забором, - перечислил Захар все плюсы пристанища.
- Мы же вернёмся сюда? – Оля услышала предложение Захара, проходя мимо уцелевшей столовой, где мужчины организовали свой штаб. – Я не хочу далеко улетать из привычного города.
- Конечно вернёмся, малыш, - подлетел к ней Трэйк, окутывая собой. – Мы просто отдохнём в загородном доме, пока здесь будут делать ремонт.
- Это же Григорий? – решилась спросить Оля, хотя и сама обо всём догадалась.
- Скорее всего он, - потёрся губами об висок Трэйк. – Больше некому. Эта мстительная тварь не отступиться.
- Что вы с ним сделаете? – она уже знала ответ, но хотела услышать его от своего мужчины.
- Убьём, - зарычал Трэйк, еле сдерживая зверя внутри. – Сам он не остановиться. Придётся помочь.
- Хорошо, - девушка обхватила его руками и прижалась щекой к груди. – Всем будет от этого легче. Даже его жёнам. Ходили слухи, что он очень жестоко с ними обращается.
- Мы это исправим, - пообещал Трэйк, успокаивая своего зверя. – Он никому больше не причинит вреда.
Собрались быстро, взяв только необходимые, личные вещи, и под покровом сгущающихся сумерек вылетели к новому пристанищу. На аэромобиле время пути составило всего сорок минут, что порадовало Ярослава и близнецов. Сорок минут до работы и обратно вполне комфортное время на дорогу.
Новых жителей закрытого посёлка встретили верхушки вековых сосен и непроходимого кустарника, захватившего всю свободную поверхность лесного массива. Мощный дом из брёвен, диаметром, превосходящим обхват взрослого мужика, казался неприветливым, неприступным и угнетал своей тяжестью. Внутри всё было фундаментально, грубо и по-мужски. На стенах висело оружие прошлых веков, с которыми люди когда-то ходили на охоту, забивая исчезающих кабанов, лосей и медведей. Сейчас охота запрещена, для спасения и восстановления дикого мира, уничтоженного во времена глобальной катастрофы.
Женщины поморщили носики, осматривая строганную, мебель и давящие массивностью стены и потолок, а мужчины пришли в восторг, ощупывая стреляющие игрушки и ножи разных размеров.
- Предлагаю утром устроить тренировку, - бережно поглаживая сталь, предложил Трэйк. – Ты как, малыш?
- Хочешь, чтобы я подрихтовала твоё милое личико? – поддалась на его провокацию Оля.
- Хочу, чтобы ты показала, чему учили тебя в академии, - подмигнул ей Трэйк. – Проигравший выполняет желание.
- Согласна, - кивнула Ольга. – Готовься учиться печь эклеры.
- Какое страшное слово «эклеры», - задумчиво протянул Трэйк. – Не уверен, что смогу обуздать этого монстра.
- Я тебе помогу, - не сдержала смех Жанна. – Совместными усилиями приручим.
С детской непосредственностью мужчины ещё немного полазили по сокровищнице, собравшей в себе всю мужскую доблесть, перекусили приготовленной женщинами яичницей и бутербродами с копчёным мясом. Раст подхватил Олю на руки, пожелал всем спокойной ночи и удалился в поиске спальни с самой большой кроватью. Дарк с Трэйком, простившись, последовали следом, сверкая голодными взглядами. Большую кровать найти не удалось, везде стоял стандарт два на два, слишком маленький для их габаритов. Решение было принято быстро. Мебель сдвинули, освободив пространство рядом с камином, на ковёр накидали покрывал и подушек, уложили посередине свою малышку, с поддёрнутыми пеленой желания глазами. В связи с террором на их дом, они не прикасались к ней пять дней, оберегая психику и давая время успокоиться. В этом месте в них проснулись звериные инстинкты, требующие овладеть, пометить, покрыть.
- Нам необходимо побыть хоть чуть-чуть в тебе, - рычал Раст, срывая с себя и девушки одежду. – Прости, любимая. Надо удовлетворить зверя.
Оля потянулась к его губам, соглашаясь с их звериным началом, раскрываясь для них, отдавая себя без остатка. Её долго ласкали, не оставив ни одного участка без внимания. Прозорливые пальца растягивали со всех сторон, губы и языки обжигали все потаённые местечки, зубы впивались жалящими укусами, усиливая жар от касаний. Кто-то перевернул её на живот, поставил на колени, и в рот проникла разбухшая головка члена, скребущая по нёбу креско при поступающем движении бёдрами. Оля текла, сокращалась, стонала, предчувствую скорейшую развязку. Грубые толчки в горло, резкие фрикции пальцами в обеих дырочках, нежные посасывания клитора, перемежающееся ударами языка, покусывание сосков с последующим зализыванием. Всё смешалось в сногсшибательный коктейль, распирающий внутри, взрывающийся миллионами звёзд, утягивающих в бездонную вселенную. Семя, стекающее по подбородку, и смена партнёра, судорожно направляющего свой ствол в залитый ротик. Руки в волосах, направляющие голову, вытягивающие шею для более глубокого проникновения. Новый прилив огненной неги, сокращающей мышцы, сотрясающей тело.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги