Доверься мне. Притяжение. Близко-Далеко

1 Мира

Я совершенно не могу понять, что же со мной происходит, когда ОН рядом?.. Никогда не считала себя восприимчивой к гипнозу и не поддавалась на все эти мужские уловочки. Но почему же сейчас я даже не могу понять, каким образом разрешила ему донести свои вещи?.. Тем более, что там и нести-то нечего. А я ему ещё в придачу и Душу начала изливать…

«Это точно гипноз. Не могут же мои чувства к нему на меня же так действовать?» – мелькают в моей голове мысли, пока я хлопаю ресницами, а потом добавляю, так сказать, завершающие «штрихи» к своему нелепому рассказу:

- Не знаю, зачем я вам всё это рассказала, Андрей Викторович. Забудьте. – Я замираю и смотрю на него во все глаза, удивляясь сама себе и своей излишней болтливости, но вместо осуждения и поучения слышу лишь:

- Мира, я не обижу вас и не буду ничего требовать и просить. Кроме рабочих моментов, естественно… – ОН мне нежно улыбается, а я совершенно не понимаю, что сейчас происходит и зачем? Я как-то абсолютно растерялась и просто смотрю на него, не моргая. – Мира, неужели вы это до сих пор не поняли?..

Мы снова внимательно всматриваемся друг другу в глаза, ища подтверждения своих мыслей…

А ведь я и правда не поняла, что ему ничего от меня не надо… Да и, как я могла понять это, если наши взаимоотношения постоянно движутся по каким-то непонятным мне направлениям… То он меня ревнует, то подарками задаривает, то взгляда отвести не может, то доверяет мне свои тайны, то на финдира с кулаками налетает, защищая меня… И это непередаваемое окутывающее тепло от его взгляда… Он, конечно, пообещал ко мне не прикасаться и держит своё слово, но…

Чувствую, как несколько раз моргаю, и вижу, что его улыбка становится шире. «А может, и правда показалось?..» – думаю я и слышу:

- Мира, всё в порядке?

Я снова моргаю три раза и отвечаю:

- Конечно. А могут быть другие варианты?

Он прыскает со смеху и продолжает улыбаться:

- Надеюсь, что «нет». Тогда пойдёмте? – и кивает мне, улыбаясь.

- Хорошо. – Я тоже киваю – и мы направляемся в сторону выхода. Правда ощущения у меня при этом какие-то странные: с одной стороны мне рядом с ним довольно уютно, но почему-то былой непринуждённости нет, а ещё я не знаю, куда мне деть свои руки без вещей, которые так и хочется хотя бы скрестить на груди. Поэтому я то и дело одёргиваю себя от такого жеста-закрытия, ведь он и правда мне просто достаточно вежливо помогает.

- Мирослава, – слышу сквозь борьбу противоречий внутри себя, – пойдём по лестнице или поднимемся на лифте?

- Конечно, на лифте! Чтобы теперь я уже не переживала, что вы оступитесь на ступеньках… – услышала, как засмеялся шеф, едва я договорила фразу, сказанную им ранее.

- Мирослава, можете не переживать – я тоже хорошо выучил расстояние между ступеньками.

- Похвально. – Произнесла я, чем вызвала очередной его смешок, но всё равно нажала на кнопку вызова лифта, к которому я подошла немного раньше.

Двери кабины широко отворяются – и мы проходим в неё вместе, а я слышу от него:

- Ох и Мира…

- Вам куда? – спрашиваю, не подумав.

- На третий, Мирослава. Туда же, куда и вам. – Отвечает мне с широкой улыбкой на лице.

- Ну, мало ли… – произношу и нажимаю на кнопку, которая оказывается ближе ко мне, наблюдаю, как запираются двери – и осматриваюсь в большой зеркальной кабине, сглотнув.

«Да что же это со мной такое-то?» – вижу своё перепуганное отражение, пока отхожу к другой стене, чтобы быть подальше от него, но попутно в том же зеркале замечаю, что он широко улыбается, с интересом наблюдая за мной.

«Надо было подняться по лестнице», – промелькнула в моей голове мысль, но я сразу же отмела её, решив, что лучше уж побыть минуту с НИМ в лифте, чем пять минут выхаживать перед ним спиной, предоставив шикарный обзор на… в общем, куда не надо…

- Мира, с вами точно всё в порядке? – снова мои мысли прерывает уже звучавший ранее вопрос.

- Просто отлично! – отвечаю, вылетая в открывающиеся дверцы лифта.

- У вас клаустрофобия? – спрашивает, выходя из лифта вслед за мной.

- С чего бы это? –не подумав, отвечаю я, но быстро добавляю, – просто люблю ходить пешком.

- Тогда и поднялись бы по лестнице.

- Нет! Это точно плохой вариант. – Ответила я, поворачивая к коридору с кабинетами.

А он снова прыснул со смеху и добавил, широко улыбаясь и покачивая головой из стороны в сторону:

- Понятно, Мирослава.

А я решила проигнорировать его реплику и просто спросила:

- Андрей Викторович, а вы ещё не опаздываете в командировку?

- Нет, Мирослава, ещё минут десять я могу побыть с вами.

А я почувствовала, как меня обдало жаром и сердце застучало ещё быстрее, поэтому я стараюсь аккуратно и тихо дышать, чтобы успокоить свой, не на шутку разбушевавшийся, организм и при этом смотреть просто перед собой. Но заметив, что до нашего отдела осталось всего несколько метров, не сдержала свой вопрос:

2 Андрей

«Мира, какое же ты всё-таки Чудо…» – прошептал еле слышно, после того, как закрыл двери. Сердце вырывается из груди, отдаваясь набатом в ушах, а в голове словно туман, но при этом такая странная лёгкость во всём теле, что мне кажется, будто я сейчас улечу… Рука сама тянется, чтобы открыть дверь кабинета дизайнеров, и посмотреть – Мира ещё стоит рядом или уже отошла… Но ещё больше мне хочется просто обнять её и поцеловать. И увезти с собой. Пусть даже в командировки… Ведь в этот раз у меня менее напряжённый график – и мы могли бы с ней даже погулять немного по нескольким европейским столицам.

Я вздыхаю и опускаю приподнятую руку, так и не дотронувшись до дверной ручки. «Это ж надо быть таким идиотом, Андрей… Ничего лучше для Миры не придумал, чем потащить за собой в командировки. Сам поторопись лучше. И так уже в машине должен быть, а не у дверей дизайнеров стоять», – мысленно «пнул» себя и поспешил в свой кабинет, но меня всё равно всё сильнее накрывало какое-то непередаваемое чувство эйфории. Ощущение, что сегодня что-то важное случилось между мной и Мирой, что мы с НЕЙ хоть немного сдвинулись в «мёртвой точки», пусть она и старательно продолжает корчить из себя Врединку, но при этом так мило забывается, интересуется и расспрашивает… И что бы там ОНА не говорила, Моя Малышка за меня переживает…

Проходя мимо, загадочно улыбающейся, Аллочки узнал у неё, не появилось ли ничего срочного, и на её отрицательный ответ сказал, что тогда пойду собираться.

Зайдя в кабинет, обнаружил в нём Романа. «Блин, совсем забыл о нём», – подумал, а вслух произнёс:

- Прости, пожалуйста, Ром, опять не получится пообщаться – мне уже надо выезжать. Прохожу к своему столу и начинаю быстро складывать вещи.

- А чего это ты так сияешь, Андрей? Наконец-то зажал свою Кошечку?..

Поднимаю на него взгляд и вижу, насколько многозначительно он на меня смотрит.

- Ром, никого я не зажимал. Повторю в очередной раз: ЕЁзовут Мира – и ОНА хорошая и приличная девушка.

Вместо ответа слышу скептическое «Хм» и добавляю:

- Ты тоже ни к кому не приставай, пожалуйста. А особенно, к Мире и Аллочке. Веди себя культурно!

Снова слышу очередное «Хм», на которое отвечаю:

- Я не шучу, Ром. Мне очень не хотелось бы тебя увольнять. – Смотрю на него проницательно и максимально серьёзно несколько секунд и киваю. Но времени на нравоучения у меня уже нет, поэтому я быстро складываю оставшиеся документы в портфель, после чего отправляюсь за пальто, накидывая его по пути. Затем подхватываю вещи и, направляясь к двери, проговариваю:

- Рома, не балуйся, пожалуйста, – подмигиваю ему, но всё равно не могу сдержать своей улыбки. А виной всему одна прекрасная Врединка.

Роман же отправляется следом за мной, а я добавляю:

- Миле привет передавай.

- Хорошо, передам.

Обмениваюсь прощанием и пожеланием с Аллочкой и спешу на выход, а Роман снова увязывается за мной.

- Андрей, подожди хоть минуту.

- Что, Ром? – Останавливаюсь и поворачиваюсь к нему.

- Ты же со своей Мирой выходил…

- Ну, да. – Киваю и чувствую, что улыбаюсь.

- Так что у вас случилось? Чего так радуешься?

- Эх, Ром. Не понять тебе этого… – Хлопаю его по плечу.

- Неужели…

- Никаких «неужели», Рома. Я тебе уже говорил, что Мира приличная.

- Ай! Да слышал я это… Так вы теперь вместе, что ли?

- Нет, Ром. Пока ещё не вместе.

- А чего тогда так светишься?

- Просто пообщались с ней сегодня хорошо… – Пожал плечами, а улыбка, похоже, приклеилась к моему лицу.

Роман ухмыльнулся, но хоть не заржал:

- Детский сад и тайная любовь… – И скептически прищурился, покачивая головой.

- Ну-у, пока хоть так, Ром. Уже хорошо. – И довольно киваю.

Но он таки рассмеялся:

- Андрей, тебе скоро тридцатник. Хватай эту недотрогу и в оборот бери. Хватит уже с ней панькаться.

- А вот это совсем не твоё дело, Ром. Мира – особенная девушка. С НЕЙ вообще так нельзя. Всё! Некогда мне уже давно, Ром. Давай! Будь мужчиной и хорошим мужем. Созвонимся позже. Пока. – Киваю ему и слышу ответное:

- Пока, Андрей. Хорошей дороги и звони.

- Хорошо, Ром.

Прощаюсь с охраной и выхожу из здания компании. А перед тем, как сесть в свой автомобиль, поднимаю взгляд на окна кабинета дизайнеров, надеясь на то, что Мира сейчас стоит у него и смотрит на меня, как я несколько дней назад на НЕЁ… Сердце сжимается от неизбежной разлуки, но я всё равно улыбаюсь, представляя ЕЁ в окне.

«Всё, Андрей! Пора! ОНА и так уже в твоём сердце и мыслях…» – подумал я и сел за руль.

3 Андрей

Вечер пятницы. Я прохожу в номер очередного отеля после очередных успешных переговоров и уже нескольких перелётов с четверга.

Не видел Миру уже целые сутки. Ну, как не видел… Вживую не видел, а так в любой перерыв залазил в сеть и рассматривал её фотографии, связанные с танцевальной карьерой. Других в интернете попросту нет… Но я рад и этому, ведь танцы – это огромная и важная часть её жизни и мне невероятно хочется хотя бы так к ней прикоснуться. Понять, чем живёт Мирослава, чтобы найти более правильный подход к НЕЙ, да и просто поддержать ЕЁ. Ведь, судя по рассказам Сони, Мирославу не поддержали её родители…

Я тяжело выдыхаю, осознавая, насколько же я всё равно мало знаю о НЕЙ… Как она сейчас общается со своими родными людьми и где они? Ведь Мира приехала в Киев учиться, но пока осталась здесь. А где её родители и брат?

«Я живу одна… Могу себе позволить!» – всплывает в голове её фраза, произнесённая на второй день нашего знакомства.

А я вот тоже живу один. Тоже могу себе позволить. Но больше не хочу… А она? Хочет ли дальше продолжать быть одной? Или ей тоже нужен родной человек рядом?

Вопросы, на которые мне сможет дать ответы только ОНА.

А сейчас я таки решил посмотреть один из тех танцев, о которых мне говорила Соня. Сегодня это будет контемп «Last Theater»* (перевод с англ.: «Последнее Представление» – прим. автора).

Включаю огромную плазму, висящую на стене номера, быстро нахожу в ютубе нужный ролик и буквально с морозом, пробегающим по коже, рассматриваю заставку к этому танцу. На стоп-кадре к нему я вижу Свою Малышку, но образ у неё совершенно другой. Вместо роскошных нарядов в восточном стиле, усыпанных камнями и стразами, на ней сейчас простое коротенькое беленькое платьице-сорочка на тонких бретелях из лёгонькой ткани без блеска и переливов. На запястьях же Мирославы, вместо привычного изобилия шикарных украшений, были кандалы с цепями, длиною практически до пола… Волосы у девушки распущены, как и обычно на выступлениях. Но вот только это не были те идеальные локоны, которые так соблазнительно взлетают в воздух при каждом взмахе. Сейчас это просто слегка вьющиеся волосы, но как-то неоднородно, а местами даже немного растрёпаны. Сама «причёска», будто намекает на какой-то раздрай в состоянии девушки. Бледная кожа без грамма румян и синева под глазами вместо привычного манкого макияжа и стрелок в восточном стиле. Тусклые губы бежевого цвета. Но больше всего меня поверг в шок её взгляд. Он был настолько пронизан душевной болью и терзаниями, что я чуть не пошатнулся от этих глубоких, но настолько тяжёлых эмоций…

«Да что ж ОНА за человек такой?» – стоит в моей голове вопрос, на который всплывают фразы Сони о фанатичности Миры в танцах, глубокому погружению в образы и буквально «горению» на сцене… И то, что я вижу сейчас, лишь лишний раз подтверждает слова Сони.

Но, перед просмотром самого танца, я всё же решаю заглянуть в комментарии, т.к. понятия не имею – будет ли у меня желание потом читать их.

Соня оказалась права, и в комментариях было отмечено, насколько танец сильный и необычный, просто запредельный. Но также было и огромное количество благодарностей за него и за то, что он помог многим людям открыть глаза на то, что проблемы нельзя решить уходом из жизни, а можно лишь усугубить их, сделать больно родным людям и потерять СЕБЯ, Свою Душу…

Понимаю, что сейчас увижу абсолютно небанальный и невероятно сложный танец, поэтому делаю глубокий вдох, медленный выдох, поудобнее усаживаюсь на диванчике и включаю воспроизведение.

В кромешной тьме на экране и тишине слышится вдох, за которым следует сердцебиение, очень быстро набирающее темп и превращающееся в непрерывный стук. Затем глухой шлепок, тихий выдох и три медленные и постепенно затухающие сердечных удара. Несколько секунд тишины и темноты, после которых кромешная тьма заменяется полумраком.

Слева сбоку на сцене видна объёмная голограмма распластанной девушки, но она абсолютно вся чёрного цвета. И вместе с появлением этой «картинки» сразу же без проигрыша начинается песня. Под мотивы мелодичного рока мужской высокий голос (тенор – мужской высокий голос – подвижный и «гибкий» голос, развит верхний регистр, легко берёт высокие ноты; подходит рок-балладам – прим. автора) душевно и протяжно поёт на английском (здесь приводится свободный перевод на русский язык – прим. автора):

«Я не собираюсь этого делать.

Неужели это почти конец?

Я не вижу пути,

Я сбит с толку».

После чего под плотный, жёсткий сольный «плач» электрогитары из тёмного «тела» девушки, прогибаясь, показывается грудная клетка девушки в белом. Затем снова «прячется» в чёрное «тело». Под следующий музыкальный акцент вертикально вверх поднимается рука, будто струя только включившегося фонтана, а потом, словно вода, достигшая своего пика высоты, плавно с мягкими волнообразными движениями, опускается вниз. Чувствую, как с каждым аккордом музыки и движением девушки, меня всё сильнее пробирает каким-то леденящим холодом. И вот вместе со следующим музыкальным акцентом, красиво прогнувшись в грудной клетке, и сделав какой-то необычный, но при этом весьма элегантный поворот, «Душа» девушки полностью «выходит» из «тела», удивлённо и растерянно оборачиваясь по сторонам.

4 Мира

Моя пятница пролетела в бегах, трудах и без НЕГО. А благодаря разрешению Андрея Викторовича уходить на пятнадцать минут раньше по понедельникам и пятницам, я избежала встречи с его финдиром. Казалось бы мелочь, а всё равно приятно. Хоть как-то разбавила, резко нахлынувшую на парковке, тоску…

А дальше: Машунька, тренировка и всё, как обычно.

На этих выходных с девчонками мы не встречаемся – у них уже через неделю Чемпионат Европы, поэтому надо срочно подгонять костюмы и больше времени уделять тренировкам. А ведь у Эли ещё и свадьба через несколько недель…

Сердце заныло от этих мыслей. Неужели, я и правда настолько слаба, что не в состоянии вернуться на сцену и в свой привычный и такой родной «дурдом»?

А от осознания, что на данный момент времени я действительно не в состоянии это сделать, мне захотелось просто завыть. И причин тому несколько. Без охраны я не смогу. Но и нанимать сейчас себе людей, уже чётко понимая и осознавая, что человек может потерять свою жизнь из-за меня… Нет, это выше моих сил… К горлу вдруг подступил ком, а в глазах защипало.

Как же плохо быть такой эгоистичной слабачкой… А тем более, когда из-за этого ещё страдают абсолютно невинные люди…

Надо с собой что-то делать, осознавать, возвращаться на сцену, но никого при этом не подставлять.

Посмотрела на своё отражение в зеркале в прихожей:

«Да, Мира… Затравленный взгляд – это как раз основной признак чемпионки… – Вслух сыронизировала я и продолжила себя чехвостить, не отводя взгляда от зеркала. – Раньше справлялась без охраны – и нормально было… А если бы вся эта ситуация произошла четыре года назад, когда ты ещё не была настолько материально обеспечена, а была вынуждена постоянно зарабатывать? Много ведь гадов на твоём пути попадалось… И что? Тоже бы пряталась от всего мира за стенами квартиры? И на что б жила тогда? Или таки прибежала бы к родителям, как побитая собачонка?!»

Я наблюдала своё тяжёлое дыхание и видела, как лихорадочно блестели мои глаза.

«Нет!» – Прокричала я своему отражению в зеркале, стукнув ладонями по поверхности комода.

«Я вернусь! На этот Чемпионат мира! Он будет в Киеве! И охрана здесь так точно мне не нужна!»

Я резко разворачиваюсь и бегу в гардеробную, чтобы переодеться. Надеваю удобные, не плотно облегающие, синие джинсы и слегка свободный гольф жёлтого цвета, снимаю дорогие наручные часы, комбинирую себе браслет Пандора так, чтобы на нём были все цвета радуги и, конечно же, мой аметист, прячу свой кулон с горным хрусталём под гольфом, снимаю серьги, но оставляю своё колечко на мизинце…

«Хм! Уже лучше!» – Произношу вслух и распускаю свою причёску из кос, а вместо неё накручиваю себе игривый бантик из волос, который местами напоминает кошачьи ушки.

Ухмыляюсь своему новому отражению в зеркале и произношу: «Ну, Котенко, как Котенко!» Подмигиваю себе и возвращаюсь в прихожую. Обуваю удобные ботинки на танкетке и надеваю синее пальтишко и, приняв окончательное решение, делаю два звонка, отменяя свои сегодняшние сеансы у психолога и психоневролога. Тройная такса в качестве извинения с лихвой покроет их «расстройство» от того, что наши встречи сегодня не состоятся.

А сейчас я лучше уделю побольше внимания тем, кому действительно важно время, проведённое со мной. И вовсе не из-за подарков и сладостей, которые я им привожу. Им просто очень интересно играть и веселиться вместе со мной. Так они хоть не на долго отвлекаются от того, что в их жизни нет самых родных людей, а есть лишь такие же, как они, и несколько воспитателей и учителей…

Взяла свою сумочку, мобильник и ключ-карту от авто и отправилась в детский дом, над которым у меня получилось взять шефство полтора года назад, а не просто привозить детям презенты. И в этом мне, между прочим, помогли именно танцы и мои победы. Ведь без них я так бы и осталась никем – и ничем бы никому так и не смогла помочь. Поэтому мне просто необходимо возвращаться. И абсолютно не из-за денег, в которых я и так уже не нуждаюсь, а из-за себя – своей сути, желаний и стремлений. Я не могу сейчас предать то, ради чего в своё время пошла против воли родителей и пахала все эти годы, не обращая ни на что внимания…

Пока ехала в машине, постоянно прокручивала в голове мысли и комбинации, но понимала, что у меня просто не получится совмещать интенсивные тренировки, постоянные поездки на конкурсы и работу в «Вашей Рекламе». Месяц там побыть я, конечно, ещё могу себе позволить. Как раз и успеем доделать всю европейскую линейку упаковок для «Food & LifeStyle», а дальше ребятам уже самим придётся справляться. Ну, или я смогу по несколько раз в неделю забегать к ним и помогать с оставшимися упаковками для Америк, Азии, Африки и Австралии…

«Ох… Если бы у меня получалось высыпаться по ночам… Тогда я смогла бы совмещать интенсивные тренировки и хотя бы три рабочих дня в неделю в «Вашей Рекламе»… Просто в качестве дизайнера», – с сожалением я проговорила вслух. А про себя снова вспомнила о НЁМ…

*****

Буквально перед моим приездом как раз успели разгрузить, заказанные ранее мной, презенты для деток: игрушки, канцтовары, художественные принадлежности, конструкторы, фрукты и сладости. Поэтому я порадовалась тому, что получилось приехать всё же не с пустыми руками, а потом побежала по группам и собрала всех детишек в возрасте от шести до десяти лет в игровой комнате. Там мы проводили активно время, прыгая на батутах и преодолевая «тяжелейшие» полосы препятствий, а когда все утомились и были готовы спокойно посидеть, то попили воды и подкрепились свежеприготовленным смузи из яблок и бананов. А потом принялись распаковывать новые конструкторы и собирать их.

5 Мира

Как же давно я не держала на руках младенцев. Последней была малышка Полечка – моя племяшка и дочурка моего брата. А ей уже всё-таки почти полтора года…

- Агуи! – прервал мои мысли голос малыша.

- Здравствуй, Энди. Я – Мира. – Поздоровалась и улыбнулась малышу, на что он загулил мне в ответ и даже беззубо улыбнулся.

- Ты такой хороший и приветливый, Энди. Хочешь поговорить?

В ответ мне очень мило крякнули и продолжили улыбаться.

- Ох, Энди, да ты оказывается настоящий обаяшка и очаровашка. – Широко улыбнулась малышу и заметила, с каким интересом он пытается меня рассматривать, а ведь ему всего-то четыре дня от роду… Ухмыльнулась и, продолжая мягко улыбаться, просто погрузилась в его нереальные серо-голубые глаза…

- Почему у вас, детей, такие невероятные глаза?.. Глубокие… Просто космос… Самый настоящий космос… И что всё ещё знаете вы, дети, что уже давно забыли мы, взрослые?.. – я аккуратно поглаживала малыша по ручкам и ножкам через конверт, а он мне очень приветливо улыбался, но всё же начал что-то рассказывать на своём «космическом» языке, периодически хмуря бровки и суживая глазки.

Так он лепетал несколько минут, а потом завозился, закряхтел и стал выворачиваться из конвертика.

- Тебе жарко, Солнышко? – я попробовала носик, щёчки и лобик малыша, после чего решила, что немного раскутать его всё же следует. Он же так забавно откинул ножками с себя конверт и, высвободив ручку, обхватил своими крошечными пальчиками мой палец, что я не сдержала своего лёгкого смеха, а он победоносно заключил:

- Лааа! – продолжая загадочно беззубо улыбаться.

- Ах, Энди, Энди… Кто бы мне подсказал, в какой момент из таких вот чудесных мальчиков получаются все те «животные», которые постоянно встречаются на моём пути? В какой момент такое Чудо начинает чувствовать, что ему неважно твоё мнение и плевать на твои чувства?

- Уууу! – «понимающе» ответил мне малыш и перевёл свой взгляд на потолок.

- Энди, Солнышко, – он снова внимательно посмотрел на меня. – Пообещай мне, пожалуйста, что вырастишь настоящим мужчиной – и не будешь обижать девочек, девушек, женщин и более слабых.

- Агуи, – «серьёзно» ответил будущий мужчина и притянул мой палец поближе к своему личику, а я не удержалась и аккуратно погладила его щёчку несколькими свободными пальцами. Энди довольно улыбнулся, отпустил мой палец и ухватился за рукав гольфа, а я снова тихонечко засмеялась.

- Ну, давай тогда тебя хоть немного поглажу, раз ты разрешаешь, – я ему легонько улыбалась, гладила нежную мягкую щёчку, слушала, как он мило и интересно гулит мне в ответ, всматривалась в такие красивые и в то же время невероятно глубокие глаза, а сердце щемило с каждой минутой всё сильнее.

- Энди… Там ты будешь Энди, а вот, если бы жил здесь, то тебя звали бы Андрюша… Как и… Впрочем, не важно всё это… Энди… Ты – Энди. А остальное не имеет значения… – оправдывалась я перед улыбающимся малышом и продолжала гладить его по щёчке.

Энди продолжал мило гулить и что-то лепетать.

«Очень «разговорчивый» малыш», – подумала я, продолжая рассматривать мальчика: его, уже такие выразительные и красивые, глазки, очаровательную улыбку и такое миленькое личико. Аккуратненько прижимаю его поближе к себе, а малыш выдаёт какой-то радостный звук и с улыбкой умащивает свою щёчку в моей ладони. А у меня в голове сейчас просто с молниеносной скоростью сменяется мысль за мыслью: «Как же такое возможно, ведь он меня знает всего несколько минут… Его бросили родные родители, а он всё равно так доверчиво льнёт к абсолютно постороннему человеку… В чём причина? В том, что он ничего не помнит, не понимает или теперь в каждом будет видеть родного человека? А как он будет себя чувствовать, когда я буду вынуждена уйти, ведь я же не его мама… И даже не приёмная…»

Сердце защемило ещё сильнее от мыслей, что я тоже предаю этого несмышлёного малыша, его доверие и надежды…

- Энди, Солнышко, к сожалению, я не твоя мама… И сегодня мы, наверное, видимся в первый и последний раз… Надеюсь, что ты меня сразу же забудешь… Но, а я уже не приду завтра, как бы мне не хотелось тебя увидеть ещё хоть разик… Не хочу, чтобы ты привыкал, а потом скучал… Может же такое быть, что ты меня сразу же и забудешь… Правда? А вот я тебя буду помнить всегда…

- Агуи! – выдал своё «фирменное» Энди – и с милейшей улыбочкой на своём личике стал умащиваться на бочок, а потом по-свойски положил свою ладошку мне на грудь и начал тыкаться в неё носиком и причмокивать ротиком.

- Ах, Энди, Энди… Все вы, мужчины, одинаковы… Вас в любом возрасте только грудь и интересует… – ласково «пожурила» я проголодавшегося малыша, покачав головой из стороны в сторону, а потом добавила. – Утомила я тебя своими разговорами, Солнышко… Совсем проголодался. Но мне нечем тебя накормить, поэтому пойдём – попросим, чтобы тебе приготовили смесь. А я тебя тогда покормлю из бутылочки, если никто возражать не будет…

- Лееее… – получила я в ответ, и поднялась с малышом, чтобы отыскать нянечку.

*****

Мне всё же разрешили покормить Энди, поэтому мы с ним расположились в удобном кресле возле окошка в той же комнатке.

Я наблюдала, как Энди сначала очень активно работал щёчками и с удовольствием причмокивал, но левую ручку он всё равно положил на мою грудь, а не обхватил ей бутылочку, как я предполагала.

6 Андрей

Поздний вечер субботы. Я стою под струями контрастного душа, пытаясь смыть с себя тяжесть очередного сумасшедшего дня. Все переговоры и деловые встречи позади. Результатами я полностью доволен. Но вот только Мира… Хочется увидеть её и убедиться, что с НЕЙ всё в порядке.

Прошлая ночь для меня выдалась тяжёлой – и мне бы побыстрее забыть все эти сны…

«А как ОНА? Как живёт и спит после пережитого и после таких вот танцев?»

Сердце снова сжимается – и до невозможного хочется аккуратно прижать ЕЁ к себе и защищать от всех бед и неприятностей. Больше никогда не видеть слёз на любимом личике… ОНА же заслуживает только радости в жизни и улыбок.

Вытираюсь, надеваю спальный комплект, но понимаю, что заснуть сейчас не смогу. Уж слишком яркие впечатления на меня произвёл вчерашний «танец» Миры… Понимаю, что надо как-то переключиться, но все мысли сейчас кружатся вокруг неё, поэтому ни чтение книги, ни новостные ленты, ни фильмы меня сейчас не отвлекут.

Как-то машинально беру пульт, проходя мимо журнального столика, и включаю телевизор. Не думать о Мире у меня всё равно не получится, поэтому постараюсь тревожные мысли заменить более позитивными.

Вспоминаю про ещё один танец, о котором мне немного рассказывала София, и в поисковой строке ютуба набираю: «MiraBelle Love» (МираБель Любовь – прим. автора).

И снова миллионные просмотры с миллионами лайков, а под роликом – множество хвалебных «од» красоте Мирославы, её невероятным движениям, харизме и профессионализму… Ревниво сжимаю пульт и челюсти, но всё равно включаю на воспроизведение.

От звуков учащенного сердцебиения моё сердце снова сжимается и также ускоряет свой ритм. И только я начинаю думать об ужасном совпадении с прошлым роликом, как вижу на экране мелкий песочек, на котором, в такт ударам сердца, красивая ножка со светлым педикюром и натянутым носочком вырисовывает «кардиограмму», постепенно переходящую в слово «love».

Неожиданно сам для себя выдыхаю с облегчением, а на лице появляется лёгкая улыбка, когда я замечаю на лодыжке Миры золотой анклет (цепочка или браслет на ножку – прим. автора). Натянутый носочек дорисовывает ещё несколько «сердечных ударов», после чего начинается медленная, красивая и мелодичная музыка в восточном стиле.

Камера скользит вверх по стройной обнажённой ножке, а моё сердце с каждым мгновением набирает темп. Прикрываю глаза на несколько секунд и медленно вдыхаю и выдыхаю, чтобы успокоиться. А когда открываю, то у меня просто челюсть отвисает от увиденного: Моя Малышка сейчас в раздельном купальнике рубинового цвета, но с топом, закрывающим декольте и нижнюю часть шеи. Поверх же этого топа надета сеточка такой же формы, плетёная из золотых цепей, в стыках которых были радужные стразовые бусины. Вместо юбочки была ультракоротенькая сеточка из таких же цепей с бусинами. На запястьях – изящные золотые цепочки-браслеты… А личико на вид без грамма косметики.

«Ох, какая же ОНА всё-таки обворожительная», – подумал я, наблюдая за плавными и изящными движениями Мирославы, за её чарующей и соблазнительной улыбкой, гипнотическим взглядом…

Сейчас я просто растворяюсь в этом великолепном зрелище: широкий безлюдный пляж с чистейшим песком, практически спокойный бесконечный океан, который отражает в себе закатное небо и, садящееся в него, солнце. Просто потрясающая игра и смешение фиолетового, малинового, персикового и жёлтого цветов и их оттенков. А на фоне всего этого великолепия, словно нереальное видение, изящно и грациозно танцует Мирослава, манит своим взглядом и улыбкой, ослепляет радужными переливами страз и золотом цепей на своём костюме. Но её образ настолько гармонично вписывается в окружающий пейзаж по цвету и блеску, не затмевая собой блики и отблески заходящего солнца на поверхности воды, а лишь акцентируя немного больше внимания на самой девушке и её движениях… Просто потрясающее зрелище…

И если вчера мне хотелось выхватить и забрать её из того ужасного места, то сегодня мне хочется уже оказаться рядом с ней на этом красивом и безлюдном пляже. Прикасаться к её изумительной и наверняка бархатистой коже, зарыться носом в её шелковистые волосы, так обворожительно сияющие в закатных лучах солнца, осторожно провести по ним рукой. Почувствовать в своих объятиях Миру… Как же невыносимо тяжело быть вдали от НЕЁ, не иметь возможности прикасаться, любить… И как же я сейчас завидую лёгкому ветерку, играющему с её волосами, смело касающемуся всех её изгибов…

«Да уж, Андрей… Дожил ты…» – прокомментировал мои мысли мой же внутренний голос. А я снова залип на том, как Мира как-то интересно перекрутилась и оказалась немного поближе к воде, присев на колени. Наклонившись вперёд, зачерпнула тыльными сторонами ладошки песочек. А потом девушка медленно и грациозно поднималась, будто вырастая из песка. Плавно и соблазнительно изгибалась, делая интересные волнообразные движения телом и руками, от чего песочек расходился по всей длине её рук и, словно стекал с них песочным водопадом. А в какой-то момент мне даже померещилось, что ОНА будто расправила крылья за своей спиной…

«Какая же ОНА невероятная», – проговариваю вслух и с неподдельным восторгом наблюдаю, как Моё Солнышко красиво поворачивается к океану, делает навстречу ему шаг, который неожиданно переходит в сальто вперёд с ровными ножками. После которого Мира приземляется в небольшую подступившую волну, от чего вокруг неё бриллиантами рассыпаются брызги, старательно переблёскивая в лучах заходящего солнца. А я даже не успеваю удивиться её умению неожиданно делать разнообразные сальто – вот вроде же просто пошла навстречу воде, а оказалось… И у меня снова перехватывает дыхание от её грациозного разворота, после которого она уже сидит на мелководье лицом к океану, слегка согнув ноги в коленях, опираясь сзади на руки и запрокинув голову к небу. А в этот момент по её телу снизу вверх прокатывается, медленно наступающая, небольшая волна, окутывая Миру практически до подбородка…

7 Мира

Проснулась по сигналу будильника, но в каких-то непонятных чувствах: с одной стороны, я была в полном смятении, но с другой – на моём лице явно ощущалась улыбка… А ведь я уже даже и не помню, когда последний раз просыпалась с улыбкой на лице…

Сладко потягиваюсь и пытаюсь вспомнить, что же послужило тому причиной.

Содрогаюсь – и улыбка сходит с лица, когда я вспоминаю свой привычный кошмар и Дмитрия. Но сегодня я уже пролила меньше слёз, а это, хоть и эгоистично, но, наверное, всё же хорошо… Ведь мне невероятно хочется как-то проснуться утром – и понять, что я просто проспала всю ночь, и мне ничего плохого не приснилось… Пока, конечно, это всё мечты, но очень хочется уже избавиться от постоянных напоминаний о моём прошлом… Я понимаю, что разрушила чужие жизни, но у меня уже просто нет сил продолжать разрушать свою…

Энди… Точно. Потом мне снился малыш Энди. И снова на моём лице начинает проявляться нежная улыбка. Очень интересно, как он там? А остальные? Почувствовала, что снова начинаю грустить, но этим я деткам уж точно не помогу, поэтому стараюсь вспомнить, что же мне снилось дальше?

А дальше мне снова снился Андрей Викторович… Мы идём с ним вместе по коридору третьего этажа «Вашей Рекламы», подходим к отделу дизайна, он открывает передо мной дверь, а там… Вместо привычного мне кабинета и его обустройства – безбрежный лазурный океан, яркое солнце, ясное небо и чистейший песок, а также пальмы и другая тропическая растительность… Невероятно красиво и просто нереально… Я перевожу на НЕГО свой взгляд и вижу, с каким теплом и нежностью он на меня смотрит, просто ласкает взглядом, а мне до безумия хочется, чтобы ОН так всегда на меня смотрел.

«Мира, пойдём?» – в голове очень чётко возникает, сказанная им фраза, а его обворожительная улыбка «зовёт» за собой. Он протягивает мне свою руку раскрытой ладонью вверх, а я очень хочу вложить в неё свою, но… боюсь… Чувствую, что боюсь обмануться, ошибиться, что-то не разглядеть и поторопиться… Опускаю взгляд на его руку и проговариваю: «Мне просто надо привыкнуть…»

Своей руки ЕМУ не подаю, но стараюсь очень нежно улыбнуться… а потом я просыпаюсь от сигнала будильника.

Хм! И снова ОН… Всё сильнее проникает не только в мои мысли, но и сны… Подсознание…

«Мне просто надо привыкнуть… – проговариваю вслух, а потом добавляю, – а что потом?»

Но я не хочу сейчас размышлять над ответами – мне пора собираться на обследование. Да и кровь натощак сдавать… Поэтому быстро вскакиваю с кровати, заправляю её и чуть-ли не бегу в душ. Напоминаю себе, что сегодня, кроме тренировки, надо ещё будет приготовить Машунькин заказ на понедельник.

Ох… Завтра уже понедельник и оперативка… Ладно! Справлюсь! Но надеть на себя что-то особенное всё равно захотелось…

Андрей

Всё утро в голове стоит «её» фраза: «Мне просто надо привыкнуть…» И умом я понимаю, что Мире действительно надо дать привыкнуть ко мне, что она только начинает мне доверять и нам ещё надо продолжать узнавать друг друга, прежде чем получится сблизиться так, как мне бы этого хотелось. Но как же это тяжело – быть рядом, видеть её улыбки, слышать нежный голосок и сдерживать при этом все свои порывы…

«Да, Андрей! Научись себя держать в руках – не хватает ещё ЕЁ спугнуть раньше времени, а то тогда точно сбежит, как только Вера вернётся. Блин! А через неделю на оперативки и планёрки будет уже ходить Вера… И далеко не факт, что Мира останется… И как ЕЁ удержать я пока даже и не представляю. Так, значит надо срочно заняться документацией и новыми договорами, пока буду лететь домой, чтобы можно было спокойно поговорить с Мирой, если выдастся такая возможность, и не переживать по поводу текучки. Ведь работа компании не должна останавливаться от того, что я влюбился и страдаю от неизвестности…»

*****

Не успеваю выйти из лифта, как дверь моей квартиры быстро раскрывается – и на меня налетает визжащая от восторга и радости сестрёнка:

- Привет, Андрюша!

- Кира, привет! – обнимаю свою Малышку, выйдя из лифта. – Ты чего аж сюда выскочила? И вообще, как догадалась?

- А я попросила, чтобы мне консьержка сообщила, когда ты приедешь. – Хитро улыбнулась и подмигнула мне сестрёнка, а потом потянула меня в квартиру.

Ещё не успев переступить через порог, почувствовал запах жареного мяса.

- Ты уже кухню успела оккупировать, Кирюша? Ничего не сгорит?

- «Да» – успела! И «нет» – не сгорит! – радостно сообщила сестрёнка и поскакала на кухню, добавив, – мой руки – и за стол! Стейки и салат уже готовы, Андрюша!

А я довольно улыбнулся и принюхался – горелым вроде не пахнет. Кира явно делает успехи в готовке. Да и её забота мне просто невероятно приятна.

Когда же пришёл на кухню, то действительно увидел обеденный стол, на котором уже были горячие стейки, салат из свежих овощей, соус и даже сок в стаканах.

- Спасибо тебе огромное, Кирюша! Какая же ты у меня умничка и хозяюшка. – Нежно улыбнулся сестрёнке, а она так забавно покраснела. «Вот же ж ещё одно Чудо», – подумал я, а вслух произнёс. – Кирюша, а какую прожарку ты осваивала сегодня?

8 Андрей

Никогда ещё не «летел» на работу с таким желанием и рвением, как сегодня. Но приехав на парковку в полвосьмого, автомобиля дорогой сердцу девушки не обнаружил – и немного расстроился.

«В конце концов, она не обязана приезжать за полчаса до начала трудового дня, Андрей!» – мысленно одёрнул себя и быстрым шагом направился к зданию компании.

Час до оперативки пролетел быстро, ведь я старался успеть подогнать текучку по максимуму. А сегодня же ещё и съёмка рекламы, на которую я хочу попасть…

И снова все уже собрались, кроме Мирославы. Но на часах сейчас 8:25, поэтому она ещё не опаздывает, а я хочу успеть проработать документ до её прихода.

Неожиданный, но долгожданный стук заставляет меня отвлечься, я поднимаю взгляд на дверь, а моё сердце просто замирает…

Мира… Моя Мира…

В кабинет плавной и изящной походкой проходит Мира под несколько восторженных вздохов, и всех приветствует. Я тоже на автомате отвечаю ответным приветствием, но не могу оторвать взгляда от НЕЁ. Во-первых, соскучился по ней до безумия, а во-вторых… Как же она обворожительна в платье-футляре бордового цвета, идеально сидящем на её великолепной фигурке, а эти кружева… Неглубокий v-образный вырез оформлен изящным бордовым кружевом, которое переходит в воротничок, облегающий лебединую шейку. Такое же кружево нежно обхватывает запястья девушки, и изящным небольшим клинышком поднимается немного вверх по внешним сторонам ручек. Подол платья тоже украшен кружевом, формирующим такие же кружевные клинышки по бокам. И это делает, казалось бы, строгое платье длиной миди невероятно женственным, утончённым и романтичным, добавляет изюминки образу Мирославы…

Растворившись в своём прекрасном видении, сквозь гул сердца, отдающий в ушах, слышу:

- М-м-м… Мирочка-деточка… Скажи-ка, пожалуйста, колготы или чулки?

А я, как-то подфигевши, всё же перевожу свой взгляд на звук и наблюдаю, как жадно и похотливо Роман проходится взглядом по присаживающейся за своё место в конце стола, Мире. Только открываю свой рот, чтобы закрыть его рот, как слышу:

- Понятия не имею, что на вас сегодня надето, Роман Алексеевич. Я не сильна в извращениях!

Слышу, как Роман поперхнулся от возмущения, а кто-то уже взорвался смехом, пока кто-то всё же пытается старательно сдерживать его и прикрывается руками. Я в полнейшем шоке от услышанного, но всё же с широкой улыбкой на лице по нескольким причинам, перевожу свой взгляд на Миру.

- Вы бы это у других своих коллег поспрашивали – они вас всё-таки дольше и лучше знают, Роман Алексеевич… – абсолютно невозмутимо проговорила Мира.

Народ с разной степенью активности продолжает смеяться, Роман же плотно сжимает губы, а Мирослава продолжает потешаться:

- Вот видите, Роман Алексеевич, – обводит взглядом окружающих её коллег, – до чего вы коллектив доводите своими вопросами не по адресу. Мы же здесь, между прочим, собрались важные организационные моменты обсуждать, а не ваши пристрастия в одежде… Вот мне Андрей Викторович постоянно говорит, как важны оперативки и планёрки, а вы так эгоистично себя ведёте… Столько времени на вас уходит… Ай-йай-йай таким быть, Роман Алексеевич! – назидательно пожурила его указательным пальчиком правой ручки, чем вызвала дополнительную волну смеха, после чего абсолютно невозмутимо принялась открывать свой ноутбук.

- Спасибо большое, Мирослава Викторовна. – С широкой улыбкой на лице кивнул ей. А вот Роман всё-таки решил «подать голос»:

- Вообще-то, я спрашивал, что на тебе сейчас надето, Мирочка?

- Ну откуда мне знать-то было? – С невозмутимым видом поднимает на него глаза и пожимает плечиками. – Думаю, что уже можно было понять, что «туповата» я – соображаю очень «туго»… – народ прыскает со смеху, а Мира снова пожимает плечиками и добавляет. – И научиться уже либо правильно формулировать свои вопросы, либо молчать, Роман Алексеевич. – И подмигивает ему.

- Молчание – золото, Роман Алексеевич! – вклиниваюсь я. – Мирослава Викторовна права. – Многозначительно смотрю на него и киваю, после чего добавляю. – Всё! Начинаем оперативку.

Остаток оперативки проходит уже спокойно и плодотворно. А благодаря расторопности и креативности Миры, вновь быстрее, запланированного на неё, времени.

С благодарностью отпускаю всех, но прошу Миру задержаться. Моя Врединка тяжело вздыхает, но всё же остаётся сидеть на месте.

Роман, на удивление, выходит, просто попрощавшись. А, как только за ним закрывается дверь, Мира проговаривает:

- Да всё я понимаю, Андрей Викторович… В четверг вообще могу посидеть за дверью с Аллочкой или у нас в отделе остаться… – скрещивает руки на груди. – Ну, не могу я вести себя так, как вам хочется… – отводит взгляд от меня и теперь смотрит просто перед собой. – А в понедельник уже Вера Степановна…

Не даю ей договорить:

- Мира, я не об этом хочу с вами поговорить и ваше поведение не осуждаю тоже.

- И чего же? Вы же мне рассказали про Романа Алексеевича и попросили быть с ним повежливее…

9 Мира

Я даже и не подозревала, что наш разговор с Андреем Викторовичем будет проходить в подобном ключе. И это всё-таки он смотрел наш трайбл и оставил свой комментарий. А ведь я так и думала…

Но всё равно не понимаю, что со мной сейчас происходит, и почему на меня накатывает то какое-то смущение, то радость… Я же танцую на сцене уже очень давно – и хорошо умею управлять своими эмоциями и держать взгляд, а стесняться я давно перестала… Да и не в сценическом костюме же я сейчас перед ним…

Но всё равно мне почему-то приятно, что он хочет посмотреть, как я танцую на сцене… Не знаю, почему, но радуюсь этому факту как дурочка…

А ещё, похоже, что он совершенно не понимает, что только что сделал для меня. А ведь от родителей я уже очень давно поддержки не видела. Да и сейчас они не хотят, чтобы я возвращалась в танцы… А ОН… Неужели и правда понимает, насколько для меня важно справиться со всем и вернуться? Хоть мы же с ним никогда и не разговаривали на эти темы…

Но всё равно, после того, как мы немного отсмеялись, я всё же не удержалась от вопроса:

- Андрей Викторович, а Элину вы по танцу узнали, да?

- Да, Мира. – Кивает мне и улыбается. – Она очень яркая девушка – сложно было не запомнить.

А я почувствовала, как меня почему-то царапнула ревность. Эля, ведь и правда, очень яркая, красивая и необычная девушка, поэтому…

- Мира… – услышала, как меня позвал Андрей Викторович, и постаралась сфокусировать на нём свой взгляд. – Мира, – вижу, с какой нежностью он мне улыбается, и отчего-то чувствую себя немного неловко. – Вы тоже очень яркая и красивая девушка. – Кивает мне и продолжает нежно улыбаться. – И София тоже. Вы все очень красивые, яркие и необычные. И хоть кажется, что вы все очень разные, но дополняете вы друг друга просто превосходно.

- Ну да, наверное… – чувствую, что хлопаю ресницами и смущённо улыбаюсь.

- Абсолютно точно, Мира. – Искренне улыбается мне. – И волосы у вас всех просто шикарные. Не часто сейчас встретишь девушек с такими длинными волосами.

- Да. Это так.

- Я очень признателен, что вы подключили свои знакомства, Мира. И огромное спасибо, что позвали Элину – это настоящая удача для рекламы средств по уходу за волосами. Поэтому со всеми финансовыми моментами обращайтесь, пожалуйста, сразу ко мне. – Улыбается мне с благодарностью и кивает.

- Пожалуйста, Андрей Викторович. Но Элину я не звала… Она сама решила помочь… Она чувствует просто очень хорошо некоторые моменты… И денег она не возьмёт – она, правда, просто помогает. – Киваю ему. – Ну, а с остальными мы поместились в бюджет, Андрей Викторович. Так что – не переживайте.

- Хм! Ну, теперь хоть понятно, чем вы с ней похожи, Мирослава… – улыбается с теплотой во взгляде. – Но всё равно спросите у неё об оплате, пожалуйста. Это нормально – она тратит своё время, как-никак.

- Ладно, Андрей Викторович, спрошу. Хоть вы и не поняли…

- Понял, Мира. Вы просто хорошие подруги. – Добродушно улыбается и кивает.

- Не только в этом дело.

- Я даже и не сомневаюсь. Но всё же, Мирослава. Она поможет многим людям заработать денег за счёт того, что ухаживала за своими волосами, тратила на это силы, время и финансовые ресурсы. Мне кажется справедливым, что и она получит за это финансовое вознаграждение, Мирослава.

- Хорошо. Я поговорю с ней.

- Вот и хорошо. – Кивает мне и улыбается. – Я помню, что ранее вы не хотели принимать участие в съёмках рекламы в качестве модели. Но, если сейчас вы хотите сняться вместе со своими подругами…

- Нет, Андрей Викторович. Я поняла, о чём вы… Но нет. Спасибо большое.

- Ладно, Мирослава. Как хотите. А можно у вас ещё кое-что спросить?

- Спрашивайте. – Утвердительно киваю и улыбаюсь в ответ на его улыбку.

- София мне говорила, что вы сами себе концертные костюмы шьёте и украшения делаете. Это правда?

Вижу неподдельный интерес в его глазах и ухмыляюсь:

- Да, правда.

- Но это просто невероятно, Мира… Костюмы настолько шикарные и в них очень много труда. – А теперь я вижу искреннее удивление на его лице.

- Спасибо большое, Андрей Викторович. – Мягко улыбаюсь ему.

- А вы заканчивали какие-то курсы шитья?

Не понимаю, почему ему так интересна эта тема, но всё же отвечаю:

- Нет, нам просто в школе давали основы кройки и шитья, а дальше я уже сама.

- Хм! Понятно. Но как вы всё успеваете, ведь на это очень много времени надо…

- Да, со временем, конечно… – легонечко смеюсь. – Кто б «отсыпал»? – мы вместе хохотнули. – Но мне очень нравится создавать что-то новое. И это чувство, и предвкушение, когда просто из идеи постепенно появляется то, что можно увидеть, потрогать, надеть…

- Я понимаю – вы творческая натура, Мирослава. Но у вас же столько костюмов и украшений… Неужели вы никогда не шили на заказ?

- Нет, ну до пятнадцати лет мне шили костюмы, конечно. Но с четырнадцати лет я их украшала уже сама. И украшения тоже сама делала. – Зачем-то рассказываю ему всё это и киваю.

10 Андрей

Какая же всё-таки Мира удивительная девушка. И даже смущаться умеет… Да ещё и так мило. Если бы сам всё это не увидел, то и не подумал бы никогда. Особенно после всех тех уверенных, ледяных и убийственных взглядов, которыми она меня часто одаривала в начале нашего знакомства. А оказалось, что ей всего-то надо немного поддержки, понимания и участия. И, конечно же, мне очень приятно, что мы начали находить с ней общий язык, общаться уже более открыто и не только на рабочие моменты. Но, в то же время, мне за неё очень больно, ведь помимо всего того, что я о ней знаю, напрашиваются выводы о том, что она всё же очень одинока и особо не привыкла к нормальному отношению к себе.

Очень хочется узнать, где её родные, но я чувствую, что пока мне ещё рано задавать ей подобные вопросы. Всё-таки не тот ещё уровень доверия между нами, как бы мне этого ни хотелось. А форсировать события, наверное, всё же не стоит. Сейчас очень важно не передавить на неё и не спугнуть.

Но вот увидеть её сегодня ещё безумно хочется. Как же она обворожительна в этом платье и как же ей идёт это кружево… Просто невероятно романтичный и тёплый образ, от которого и на Душе сразу же становится светлее и теплее.

Усиленно боролся со своими мыслями о Мирославе во время деловых встреч и переговоров. А за десять минут до завершения обеденного перерыва позвонил Роману и как ошпаренный вылетел из кабинета. По пути забрал Романа – и мы отправились в продакшен.

Взглядом старательно выискивал Мирославу, пока параллельно здоровался с, проходившими мимо, сотрудниками.

Чувствую, как пространство в помещении становится более плотным и, повинуясь своим ощущениям, поворачиваюсь к двери. Слышу присвистывание Романа и его реплику:

- Вот это «кукла» к нам пожаловала…

А сам наблюдаю, как к нам приближается Мирослава с девушкой, одетой полностью в чёрное. И что меня поразило сразу же в спутнице Мирославы, так это то, что вокруг неё явно подрагивал воздух, словно в летний день над разогретым асфальтом. Элина. Сразу же догадался я и сильно зажмурился, чтобы попытаться избавиться от искажений пространства, но открыв глаза, изменений в «картинке» не обнаружил. «Значит, всё-таки не мерещится», – заключил про себя и присмотрелся к одежде девушки, чтобы потом вблизи не пялиться на неё и не выглядеть придурком.

Ранее мне, конечно, приходилось видеть готов, но Элина поражала утончённостью своего образа и полным гармоничным слиянием с ним. Создавалось ощущение её невероятной целостности, а не того, что человек просто заскочил в проезжающий мимо «вагон» и решил в нём остаться.

Чёрное платье сверху было облегающего силуэта с длинными рукавами. Оно застёгивалось спереди на множество ремешков с витиеватыми серебряными пряжками. И эти ремешки формировали собой своеобразную перевёрнутую трапецию. Низ же платья был ассиметричной формы в виде пышной юбки маллет-солнце с кружевным кринолином (подъюбником – прим. автора), немного выходящим за края юбки. Ткань струилась красивыми волнами, которые расширялись книзу юбки, а при ходьбе возникала иллюзия их перетекания. Передняя часть юбки была чуть выше колен – и открывала вид на мелкую ажурную сеточку чёрных колгот и облегающие сапоги до колен на высоком устойчивом каблуке и небольшой платформе. Сапоги так же, как и платье, имели множество застёжек-ремешков спереди, с такими же ажурными пряжками. Задняя часть юбки была до середины икры. Неподражаемый же образ девушки дополняли кружевной чокер с серебряной подвеской-пентаграммой, красиво заплетённая коса, переброшенная через плечо и завязанная чёрной кружевной тесьмой, несколько браслетов, колец и чёрный кожаный клатч в руке известного бренда. На лице девушки макияжа не наблюдалось, а аккуратный френч с изумрудным ободком вызвал моё удивление, но всё равно не диссонировал, а наоборот добавлял жизни и свежести в этот, безусловно, потрясающий образ мрачной романтики.

Но Моя Мира всё равно не терялась на фоне такой, по необычному яркой, подруги, а выглядела невероятно живой и свежей, такой тёплой, уютной и желанной…

Обе девушки, будто в замедленной съёмке, сейчас приближались к нам уверенными, но при этом плавными и изящными походками. Никто из них не стушевался под пристальными взглядами окружающих. Их идеальные осанки и лёгкие улыбки выглядели естественно и никакой натянутости и нервозности не чувствовалось.

На расстоянии нескольких метров от девушек я почувствовал, как в меня, словно упирается, плотная воздушная стена. Затем я замечаю, как Элина слегка прищуривается, будто сканируя меня взглядом, после чего одаривает дружелюбной улыбкой – и «стена» мгновенно исчезает.

«Что за фигня?» – подумал я и перевёл взгляд на слегка побагровевшего Романа. «Неужели, он тоже чувствует то же самое?» – промелькнула в моей голове следующая мысль, но её перебило приветствие девушек. Мы с Романом синхронно поздоровались в ответ, после чего заговорила Мира:

- А вот и обещанное знакомство. – Мягко улыбается Моя Малышка. – Андрей Викторович, Роман Алексеевич, это Элина – моя подруга. Элина, а это Андрей Викторович – генеральный директор этой компании и Роман Алексеевич – финансовый директор.

- Приятно познакомиться, – снова синхронно проговариваем с Романом.

- И мне приятно познакомиться с вами, Андрей Викторович. – Дружелюбно улыбается и почтительно кивает. – Роман Алексеевич, а вот вам не могу ответить взаимностью. – Улыбка девушки становится ироничной, а в её необычных изумрудных глазах с ярко-жёлтыми вкраплениями вокруг зрачков, будто что-то сверкнуло.

11 Андрей

«Эх! Вот чем ни ирония судьбы?» – думаю я, с сожалением обводя взглядом помещение продакшена и уже пришедших девушек с цветными волосами. Так старался подогнать все текущие дела по максимуму, чтобы хоть часок понаблюдать за самим процессом съёмок и такими необычными моделями, за Мирой и тем, как она общается со своими подругами и знакомыми. Ведь Элину и Софию она спокойно берёт за руки и не шарахается от них…

Повернулся к товарищу и проговорил:

- Пошли, Ром. – Вздохнул с сожалением и направился к выходу.

«Значит, сейчас придётся спасать личную жизнь друга, а не налаживать свою…» – подумал я, и мы с Романом молча пошли к лифту.

А во время нашей недолгой поездки меня не отпускали мысли о том, что Элина сюда пришла не только и не столько для съёмки в самой рекламе и поддержки подруги, как для того… А вот на это «для того» у меня есть два варианта: помочь всё-таки родиться малышу в семье и… Неужели на смотрины?

Мирослава говорила, что не звала Элю, а она сама решила помочь…

По отношению ко мне от неё негатива не исходило… София тоже хочет, чтобы у нас с Мирой получилось быть вместе… А теперь вот Элина пришла… А они ведь хорошие подруги… И видно, что Эля заботится о Мирославе. Чувствую, что начинаю улыбаться своим возможным догадкам и надеждам. Может же такое быть, что Элина хотя бы намекнёт Мирославе, что меня не нужно бояться, что я не причиню ЕЙ вреда…

За своими мыслями даже не заметил, как мы уже добрались до приёмной. Прошу у Аллочки сделать нам кофе.

Затем, так же молча, проходим с Романом в мой кабинет, присаживаемся, я снова тяжело вздыхаю и тру лицо ладонями. Потом секунд десять просто смотрю на него, но ничего, кроме полнейшего пофигизма, не вижу на его лице. Мысленно ругаюсь, но всё равно начинаю разговор:

- Рома, что с тобой происходит? Ты же говорил, что любишь Милу…

- Люблю. Ну и что?

- А то, что когда любишь человека, то, как минимум, интересуешься его здоровьем! – он молчит, а я продолжаю. – Ром, Мила правда себя плохо чувствует?

- Не знаю… Она не жаловалась…

- А ты сам разве не видишь?

- Некогда мне, Андрей: утром уезжаю рано, а вечером приезжаю поздно… Уставшим…

Чувствую, что начинаю «закипать» от этих дешёвых отмазок и полнейшего пофигизма по отношению к родному человеку, но всё же стараюсь сдерживать себя:

- Ну, допустим, в то, что ты уезжаешь рано, а Мила, к примеру, ещё спит и не проводит тебя на работу, я ещё могу поверить… С огромной натяжкой! – пристально смотрю на него и продолжаю. – Но вот, какого хрена ты приезжаешь домой поздно и уставший, если сверхурочно ты не работаешь, практически всё за тебя в отделе и так делают, а трудовой день у нас до пяти вечера?!

- Андрей…

- По «Яночкам» своим «лазишь», а на жену потом ни сил, ни времени не хватает?! – «выпаливаю», не сдержавшись.

Раздаётся стук в дверь – и я разрешаю войти помощнице с кофе для нас. Благодарю и отпускаю её. Делаю несколько глотков, пытаясь себя успокоить, но возмущение меня накрывает только сильнее.

Роман просто молча пьёт кофе и, похоже, что ему нет ни до чего дела.

- Есть у тебя Яночка? – замечаю, что у него начинают бегать глаза. – Собирался к ней сегодня?

Роман отводит взгляд, а я чувствую, что мне ещё никогда так противно не было… Устроил здесь допрос да ещё и на такие щекотливые темы. Но Мила не заслуживает такого отношения к себе. Поэтому я не собираюсь спускать Роману подобное поведение.

- Роман, мне тебя домой после работы лично к жене привозить, чтобы у тебя на неё времени хватало?! – снова повышаю голос на него.

- Андрей, да перестань ты уже! – огрызается в ответ.

- Что перестать, Ром?! Может, это ты уже перестанешь по своим «Яночкам» лазить и вспомнишь, что ты мужчина и муж, опора и поддержка своей жене, а не источник её слёз, недоверия и плохого состояния?! Зачем женился тогда на ней, раз не можешь счастливой сделать?!

Вместо ответа Роман только шумно сопит.

- Ну?! – жду его ответа.

- Семью нормальную наконец-то хотел! – «выпаливает» и отводит взгляд.

- И почему тогда не ценишь? Чем тебе Мила не подошла? Забыл уже, как с Мишкой Ефимовым за неё соперничал?! А он её до сих пор, между прочим, любит! Не женился и возьмёт хоть тройней беременной! Причём с огромным удовольствием! И на руках её носить ещё будет!

- Вот и уйдёт она к нему при первой же возможности! Как и мать моя! Не успела отца похоронить, как уже замуж выскочила! – вспыливает он.

- А ты себя со своим отцом вообще не сравнивай, Роман! Ты вот жив-здоров и по бабам лазишь, а не к больничной койке прикован! И хватит уже свою мать во всём винить – она шестнадцать лет за твоим отцом ухаживала и была ему верна! Ты б за неё лучше порадовался! Что хоть сейчас у неё жизнь немного легче! А ты только упрекать и можешь! Сам бы лучше стал для неё опорой и поддержкой, нормальным сыном! Много у тебя родных людей есть, что ты ими так разбрасываешься?!

12 Мира

Шла за Элей в направлении гримёрки, погружённая в свои мысли, а перед самой дверью услышала:

- Хороший, Мира. Хороший. И не предаст.

- Эля, ты о ком? – удивлённо переспросила у подруги.

- Ты меня поняла, Мира... – с загадочной улыбкой на лице проговорила Эля, а потом мы вошли в гримёрку и над ней принялись «колдовать» визажисты. Я же отправилась на съёмочную площадку.

Перездоровалась со всеми, затем мы обговорили нюансы съёмки и начали погружаться в сам процесс.

Сегодня всё происходило просто по-волшебному – все модели отрабатывали слаженно и вторые-третьи дубли мы делали больше для подстраховки. На площадке царил невероятный подъём и чувствовалась непередаваемая аура дружелюбия и взаимной поддержки. А отснятые ролики и фото просто сияли во всех смыслах: великолепные сияющие волосы, обворожительные сияющие улыбки девушек и даже их внутренний свет сейчас так ярко был ощутим и виден… Все мы просто нереально наслаждались процессом работы и его результатами, но я внутренне очень сожалела, что у Андрея Викторовича так и не получилось больше заглянуть к нам сюда. А ведь я помню, что он этого очень хотел и даже выделил час времени.

Жаль, конечно, но я всё равно отгоняю эти мысли прочь и занимаюсь делом, параллельно напитываясь этой сегодняшней атмосферой гармонии, периодически вспоминаю наши поездки на конкурсы и приятное общение с подругами. Поэтому остаток трудового дня для меня пролетает очень быстро и практически незаметно.

Всё сделано – и удивлению коллег нет предела. И я их понимаю, ведь такие объёмы съёмок обычно занимают гораздо больше времени, а здесь… А здесь сегодня была Эля… а она не может себе позволить тратить много своего времени, поэтому и всё так ладно у нас получилось.

«Вот бы всегда так было», – подумала я, а потом одёрнула себя тем, что со следующего понедельника здесь уже будет Вера Степановна, а я не узнаю, как тут всё будет… Да мне и должно быть всё равно-то по большому счёту. Ведь правда? А вот поговорить с Элей об оплате съёмок в рекламе мне всё-таки надо.

Но не успела я, как следует, подумать над этим, как Эля попросила меня передать свой номер телефона Андрею Викторовичу, чтобы с ним лично обсудить этот вопрос. Зная Элю, я возражать не стала и сказала, что передам. Больше ничего от Эли я так и не услышала. А потом они с Соней поехали на тренировку, а я поспешила за Машуней в детский сад, предварительно заскочив за своими вещами в отдел и попрощавшись с ребятами.

Но вот только в моей голове на весь остаток дня, словно наваждение, засели слова Эли: «Хороший и не предаст…»

*****

«Хороший и не предаст…» – снова слышу в своей голове, не успев ещё собраться с мыслями после пробуждения.

Вспоминаю, как во время своего еженощного кошмара услышала ту же фразу, когда в очередной раз проходила мимо Андрея Викторовича и, любезно открытой им, дверцы его авто…

«Хороший и не предаст…» – снова слышу в своей голове.

«Эля! Чтоб тебя!» – проговариваю вслух и уже усиленно думаю о том, чтобы позвонить и пожелать ей доброго утра, но слышу несколько вибраций телефона, лежащего на прикроватной тумбочке, и тянусь за ним.

«Доброе утро, Солнышко :-) Хорошего тебе дня и правильных решений :-)» – читаю сообщение от Эли и начинаю смеяться.

«Доброе утро :-) Тебе тоже, Ведьмочка ;-):-)» – отсылаю ей в ответ, встаю, заправляю постель и отправляюсь в душ.

Далее быстро завтракаю, привожу себя в порядок и еду в компанию. Но вот только всю дорогу не могу отогнать навязчивые мысли, что уже совсем скоро вернётся Вера Степановна, а потом и мне придётся свести своё появление в компании до нескольких дней в неделю… И не будет больше наших встреч с НИМ. И от этих мыслей мне становится как-то грустно и больно – и я начинаю высчитывать, сколько раз мы ещё гарантированно встретимся на этой недели. И получается, что всего два – и все они в четверг: один с утра с отчётным видео и проектами, и ещё один на планёрке. И это всё… Ну, если ещё сильно повезёт, то он в среду зайдёт к нам в отдел, чтобы поздравить Рыжулю с Днём рождения, но там… В общем, ни о чём мы с ним так и не поговорим.

Тяжело вздыхаю от таких перспектив. Но я ведь сама от НЕГО раньше сбежать хотела, а теперь получается, что встречи ищу?

«Ай! Ну тебя, Мира! Как собака на сене! – одёргиваю себя вслух и добавляю, – лучше бы подумала, как телефон Эли передавать Андрею Викторовичу будешь!»

Ведь сегодня у меня время к нему не назначено, а ожидать его на парковке – такое себе решение.

А может, просто ему под автомобильные дворники записку с номером Эли подсунуть?

«Очень креативный подход, Мира! А главное, как выглядеть красиво будет! Да ещё и сигнализация наверняка отработает! Мелкий пакостник в действии!» – снова вслух «отчихвостила» себя и начала генерировать другие варианты. В итоге ничего лучше не придумала, чем написать ему записку и подсунуть её в папку с отчётом по съёмке, чем и занялась сразу же по приезду, с грустью отметив, что его Рейнджа ещё нет на парковке компании.

А после начала трудового дня спустилась вниз в его приёмную, оставила папку Аллочке с просьбой передать отчёт, затем занесла документы в финансовый отдел, порадовавшись, что не пересеклась с финдиром, и отправилась в продакшен.

12+1 Андрей

Утро вторника. Я сижу у себя в кабинете и пытаюсь собраться с мыслями за чашечкой «Американо».

«Хм! А говорят, что утро вечера мудренее…» – думаю я. Но почему же это абсолютно не действует в моей ситуации? Ведь со вчерашнего дня я чувствую неприятный осадок у себя на душе. Вся эта абсолютно идиотская ситуация с Романом. И мало того, что снова при Мире, так теперь ещё и её подруга стала непосредственным участником уличения Романа в супружеской измене и безответственности.

Вот даже и не хочется вспоминать фразу Миры про скажи мне, кто твой друг… Но всё равно она периодически всплывает в моих мыслях. Остаётся надеяться только на то, что Мира уже успела заметить хоть небольшую разницу между мной и Романом.

А мне же сейчас просто ужасно стыдно, грустно и обидно от всей этой ситуации. Да ещё и переживаю за Милу, ведь я даже и не подозревал о масштабах проблем в их семье. А Роман, оказывается, уже успел наворотить таких дел…

«Придурок!» – снова выругался про себя и потянулся к папкам с текучкой, которые мне уже передала Аллочка.

Открываю первую же папку и понимаю, что это совместный отчёт по съёмке от Миры и продакшена с несколькими фото для билбордов в придачу. Быстро они справились. И сейчас уже ролик компонуют и «допиливают» в постпродакшене. Но, несмотря на очень красивые фото и радужную «картинку» по отчёту в целом, я испытываю досаду и разочарование от того, что Мира просто передала мне отчёт, а не зашла сама. Я понимаю, что она не записана, но я всё равно так ждал ЕЁ и надеялся хотя бы на коротенькую встречу.

Тяжело вздыхаю, угнетаемый догадками о её возможных мыслях, и переворачиваю ещё одну страницу. И даже не сразу замечаю, что текст написан от руки. Пристально всматриваюсь и понимаю, что это записка от Миры для меня. Чувствую рассеянную улыбку на своём лице и внимательно всматриваюсь в каждую ровненькую и округлую буковку, каждый завиточек. Глажу строчки, написанные любимой девушкой. Пусть и по делу, а вовсе не о любви… Зато от НЕЁ. А это уже невероятно много значит, ведь могла бы просто напечатать… Но она решила оставить свой след…

Улыбаясь от внезапно нахлынувшей нежности, сосредотачиваю взгляд на своём сокровище и читаю:

«Здравствуйте, Андрей Викторович!

Эля попросила передать Вам свой номер телефона, чтобы Вы сами с ней договорились о благодарности. Звоните лучше вечером, когда уже будете дома.»

А далее следуют те самые цифры и ни строчки более.

Чувствую смесь лёгкого разочарования с нотками надежды. Ведь, несмотря на то, что Мира, вполне логично, не написала мне ничего личного, Эля решила дать мне свой номер телефона. А это должно быть неспроста. Романа же она «прочла», словно раскрытую книгу… Поэтому с одновременным волнением и предвкушением записываю номер телефона Элины к себе в мобильный, а записку от Миры складываю в свой портфель – она для меня тоже очень ценна и важна.

А далее до самого обеда я снова погружаюсь в договора и встречи.

Обедаем вместе с Романом и я узнаю у него о разговоре с Милой.

Оказывается, что она действительно беременна и уже даже была на первом УЗИ, а на следующей неделе ей надо будет пойти на второе. Сдавала анализы – и всё это в полнейшем неведении Романа… Хорошо, что хоть их результаты нормальные. Ну, а за то, что у Милы слабость и сильный токсикоз, которые Роман упорно не замечал несколько месяцев, мне его просто со всей силы стукнуть захотелось. Но всё же сдержал себя, чтобы узнать ещё хоть какие-то подробности и последствия их вчерашнего общения. И у Романа таки хватило духа признаться в своих изменах и попросить прощения у жены. Мила очень долго плакала, но всё же простила этого придурка.

«Святая женщина», – подумал про себя, а вслух произнёс, что Роман – настоящий козёл! И попытался донести до него, что плакать она ещё будет очень долго, ведь помимо «пляшущей» гормоналки, ей надо пережить всю ту боль и разочарования, которые ей принёс родной человек. Потому, что простить, принять и смириться только на словах относительно легко и быстро, а на деле же… Мне даже представить сложно, сколько времени для этого понадобится Миле даже при условии идеального поведения Романа. В чём у меня всё-таки тоже есть сомнения, ведь от своей разгульной жизни он может так быстро и не отказаться. А ещё раз Мила его уж точно не простит. Да что там – второго шанса не дам ему уже я. И пообещал Роману, что при ещё одном его «проколе», сам заберу у него Милу и лично приглашу всех желающих жениться на ней, чтобы она сама выбрала.

Роман, конечно же, надулся, но надеюсь, что моим словам всё же внял.

А далее вторая половина трудового дня снова закрутила меня в договорах, отчётах и встречах. Очень тяжёлый морально выдался сегодня день – и я даже обрадовался его завершению.

Вышли вместе с Романом из здания компании, и он сразу же закурил, заметно нервничая. Я ему напомнил о том, что особенно сейчас ему желательно как можно быстрее бросить курить, на что он лишь нервно отмахнулся и хмыкнул, сделав ещё одну затяжку.

Я поморщился и повернулся на голоса, выходивших из компании, сотрудников. Ими оказались дизайнеры. Заметил, как немного помешкала Мира, а потом всё же направилась уверенной и изящной походкой в нашу с Романом сторону. Чувствую, что абсолютно искренне начинаю ей улыбаться, а на Моё персональное Солнышко в этот самый момент так красиво падают лучики весеннего солнышка – ещё холодного, но уже дающего надежду на скорое тепло и пробуждение Природы и Любви.