Дозировка чувств

Глава 1: Новая цель

Солнечный луч скользит по шелковым шторам – точно по расписанию, в семь тридцать. Система умного дома работает безупречно, как и положено технике её уровня. Нехотя потягиваюсь в постели, наслаждаясь прохладным прикосновением египетского хлопка. Понедельник? Всего лишь еще один день, когда весь мир будет играть по моим правилам.

Телефон беззвучно мигает уведомлением – сообщение от матери. Наверняка очередное напоминание о том, что "будущей владелице фармацевтической компании не пристало опаздывать на лекции". Не открываю. Позже. Может быть.

Зеркало в ванной отражает привычное совершенство. Безупречная кожа, выразительные глаза, точеные скулы – результат генетики и правильного ухода. Легкий взмах кисточкой туши, едва заметный слой тонального крема – создать иллюзию естественности порой сложнее, чем сделать полный макияж. Но я знаю все правила этой игры.

Из коридора доносится приглушенный звон посуды и голос Алисы – наверняка опять возится со своими конспектами по биологии. Младшая сестра... Вечно пытается всем доказать, что в семье Верховских может быть кто-то нормальный. Ветеринар, надо же. Мама до сих пор не может смириться с её выбором. Впрочем, это не мои проблемы.

Гардеробная встречает меня мягким светом и едва уловимым ароматом сандала. Провожу пальцами по ряду вешалок – шелк, кашемир, кожа. Всё идеально подобрано, всё на своих местах. Что сегодня? Нужно что-то... располагающее к себе. В конце концов, первый учебный день всегда похож на светский раут – все демонстрируют свои летние приобретения и делятся историями об очередных "незабываемых" путешествиях.

– Опять священно действуешь перед алтарем моды, Ваше Высочество? – раздается за спиной знакомый голос с привычными нотками сарказма.

Оборачиваюсь. Алиса. Прислонилась к дверному косяку, скрестив руки на груди. Домашние штаны, растянутая футболка, волосы собраны в небрежный хвост. И как ей удается даже в этом выглядеть... правильно? Раздражает.

– Не твоего ума дело, будущий спаситель всех бродячих кошек, – парирую я, возвращаясь к выбору наряда. – Лучше скажи, ты уже нашла репетитора по биологии? Или думаешь, что одной любви к животным хватит для поступления?

Она чуть заметно напрягается – значит, не нашла. Интересно. Возможно, эта информация еще пригодится.

– Представь себе, я в состоянии сама подготовиться к экзаменам, – в её голосе проскальзывает плохо скрытая неуверенность. – В отличие от некоторых, я не считаю, что все в жизни можно купить.

– Конечно-конечно, – рассеянно отвечаю я, вытягивая из ряда белоснежный жакет от Balmain. – Только не прибегай потом с просьбой замолвить словечко перед маминым знакомым из приемной комиссии.

Алиса что-то бормочет про "зазнавшихся особ" и исчезает. Улыбаюсь своему отражению. Сестра никогда не умела держать удар. В этом мы с ней такие разные.

* * *

Моя "Бестия" плавно скользит по парковке, выискивая лучшее место. Хотя зачем искать? Мое место всегда у главного входа – негласное правило, которое все давно выучили. Легкое движение руля, и спорткар замирает точно между колоннами. Позади раздается визг тормозов – кто-то из первокурсников явно не ожидал такого маневра. Что ж, пусть привыкают.

Достаю из бардачка очки Miu Miu – самая удачная покупка этого лета. Стекла идеально отражают утреннее солнце, создавая нужную дистанцию между мной и... всеми остальными. Небрежным движением поправляю волосы, бросаю последний взгляд в зеркало заднего вида. Безупречно.

У входа уже собралась привычная толпа. Новые сумки, свежий загар, хвастливые истории о летних приключениях – всё как всегда. Первокурсницы испуганно жмутся к стенам, старшекурсники делают вид, что им всё равно. Но я-то знаю – все смотрят. Все ждут.

Ника, конечно же, уже здесь. Её платиновый блонд и ярко-розовый костюм видно издалека – как всегда, чуть более кричаще, чем нужно. Она машет мне рукой с таким энтузиазмом, будто мы не виделись год, а не обменивались сообщениями вчера вечером. Рядом с ней – стайка второкурсниц, явно надеющихся попасть в нашу компанию. Наивные.

– Тася! – Ника бросается ко мне, едва не опрокинув свой стакан с кофе. Дизайнерская сумка опасно раскачивается на её плече – очередной подарок от Макса, судя по последней коллекции. – Ты просто... вау! Этот жакет – я умираю! А загар! Где отдыхала? Только не говори, что опять на Мальдивах?

Её восторги настолько предсказуемы, что я могла бы повторять их вместе с ней. Но игра есть игра.

– Амальфи, – небрежно роняю я, наблюдая, как в её глазах мелькает плохо скрытая зависть. – Просто захотелось чего-то... аутентичного.

Краем глаза замечаю, как одна из второкурсниц торопливо что-то записывает в телефон. Наверняка гуглит Амальфи. Забавно.

Внезапный толчок в плечо застает врасплох – кто посмел? Оборачиваюсь, готовая уничтожить нарушителя личного пространства одним взглядом. А, это всего лишь Орлов. Вечно витает в своих формулах, не замечая реального мира. Его потрепанный рюкзак и мешковатый свитер неуместны здесь, как пятно на белоснежной скатерти.

– Орлов! – мой голос разрезает утреннюю суету. – Не расплескай свой драгоценный мозг по ступенькам. Хотя, постой... может, тогда в рейтинге появится место для тех, кто умеет смотреть по сторонам?

Он вздрагивает, как от удара током. Его пальцы судорожно сжимают потрепанный смартфон – наверняка читал очередную научную статью. Типично.

Ника хихикает, подыгрывая моей шутке. Краем глаза замечаю, как к нам приближается Лера – её короткая стрижка и спортивная сумка через плечо выделяются в толпе гламурных первокурсниц. На её лице появляется знакомое выражение молчаливого осуждения. Можно подумать, её неодобрение что-то значит.

Орлов бормочет что-то неразборчивое и скрывается в дверях университета. Скучно. Он даже не пытается защищаться – а ведь говорят, у него самый высокий балл на потоке. Что толку от этих баллов, если ты не умеешь постоять за себя?

– Ну и ладно, пусть идет, – Ника демонстративно отворачивается, явно желая сменить тему. Её новый розовый маникюр порхает над экраном телефона. – Лучше смотри, что у меня есть! Ты просто обязана увидеть наши фотки из Дубая! – она листает бесконечную ленту идентичных кадров на фоне небоскребов. – Представляешь, Макс снял люкс в "Парусе"! Весь этаж только наш! А виды... ты бы видела эти виды!

Глава 2: Объект наблюдения

Воронцов. Алексей Воронцов. Имя вертится в моей голове, пока каблуки отбивают ритм по мрамору коридора. Очередная лекция по истории фармации — тоска смертная. Ника семенит рядом, выпаливая слова со скоростью пулемета.

— Ты видела его машину? Такая крутая тачка, чёрная и блестящая! — её глаза сверкают, а пальцы с идеальным маникюром взволнованно перебирают ремешок сумки. — И сам такой... безупречный. Сразу видно — Москва! Не чета нашим... — она морщит нос, словно почувствовала запах чего-то неприятного, — ...местным экземплярам.

Киваю, не слушая. В голове всё ещё стоит момент его появления. Этот спокойный, уверенный взгляд голубых глаз. Осанка человека, знающего себе цену. Совершенно точно не ровня Максу с его показной самоуверенностью. Вадим, пожалуй, мог бы соперничать с ним в харизме, но... Вадим остался в прошлом. А Воронцов — интригующее настоящее.

Лекция тянется нескончаемо. Профессор монотонно вещает о средневековых аптекарях в пропахшей мелом аудитории. Пытаюсь сосредоточиться, но взгляд раз за разом скользит по рядам. Его нигде нет. Пустые места в аудитории вызывают странное чувство неудовлетворенности, как незакрытый гештальт. Ника, перехватив мой блуждающий взгляд, наклоняется так близко, что я чувствую сладковатый аромат её духов.

— Что, тоже его ищешь? — шепчет она, прикрывая рот ладонью. — Напрасно. Катя из деканата сказала, что он весь день будет занят с документами по зачислению. Какие-то формальности для переведенных из Москвы.

Её лицо искажается в гримасе разочарования, но тут же вспыхивает радостью:

— Зато завтра точно будет на всех парах!

Отворачиваюсь к окну, демонстрируя безразличие. Хотя внутри вспыхивает досада — первый день, а его уже нет. Какие такие дела могут быть у "московского мажора"? Досада смешивается с любопытством, порождая странный коктейль эмоций. Определенно стоит проверить.

Телефон вибрирует в сумке. Сообщение от тренера по теннису: "Не забудьте о тренировке в 16:00. Турнир через месяц". Мысленно вздыхаю — день и так забит.

* * *

Наконец эта пытка заканчивается. Выбираемся из душной аудитории во внутренний двор университета. Воздух звенит от голосов и смеха. Сентябрьское солнце льётся сквозь кроны деревьев, оставляя на серых плитах дорожек золотистые пятна. Все цепляются за последние по-настоящему тёплые дни, зная, что скоро придут дожди и промозглая серость. Камни дорожек мерцают, словно усыпанные хрусталем. На клумбах доцветают последние астры и георгины. Свежий ветерок несёт аромат свежей выпечки из университетского кафетерия, чья просторная веранда выходит прямо во двор. В воздухе уже чувствуется приближение осени — отдельные жёлтые листья кружатся, опускаясь в чашу фонтана.

Оглядываюсь. У фонтана в центре двора, недалеко от статуи с обвивающей её змеёй — символа нашего факультета — собралась наша компания. Максим Соколов, как обычно, в окружении своей свиты — Антона и Паши. Оба пытаются копировать его стиль, но выглядит это нелепо.

Ника, заметив Макса, ускоряет шаг, машинально поправляя безупречно уложенные длинные волосы и одёргивая юбку, едва прикрывающую бёдра.

— Ника! — шепчу я, перекидывая сумку через плечо. — Ты бы ещё побежала!

Она уже не слышит, цокая пятнадцатисантиметровыми шпильками по каменным плитам дорожки. Подлетает к нему и буквально повисает на шее, едва не роняя свой телефон последней модели.

— Малыш, я так соскучилась! — её голос взлетает на октаву выше. — Почему ты не дождался меня после лекции?

Он обнимает её за талию, притягивая ближе. На запястье поблескивают часы швейцарской марки, когда он наклоняется и целует её в губы, оставляя на них следы своей самоуверенности.

— Дела, детка. Решали с парнями насчёт вечеринки, — его пальцы небрежно скользят по её спине, словно играя на невидимом инструменте.

Мы с Лерой подходим неспешно. Она бросает на меня выразительный взгляд и закатывает глаза, наблюдая эту сцену.

— Как думаешь, они когда-нибудь надышатся друг другом? — негромко спрашивает она, поправляя очки. В её голосе слышится не столько раздражение, сколько научный интерес.

— Дай им ещё минут пять, — усмехаюсь я, замечая, как группа первокурсников с благоговейным страхом огибает нашу компанию по широкой дуге. — Пойдём в столовую?

— Ого! Вы здесь! — восклицает Макс, наконец замечая нас. Солнечный свет, пробивающийся сквозь листву деревьев, играет в его идеально уложенных волосах, создавая иллюзию нимба. — Тая, принцесса!

Он не выпускает Нику из объятий, но его улыбка становится шире, когда он смотрит на меня. Его зелёные глаза пробегают по моей фигуре, оценивая мой сегодняшний образ — белую блузку с французским воротником и узкие джинсы.

— Увлечён, как я погляжу? — я киваю на его руку на талии Ники, опираясь на бортик фонтана. Прохладные брызги воды легко касаются моей кожи, оставляя мимолётную прохладу.

— О, я всегда увлечён, — подмигивает он, и Ника тут же крепче вцепляется в него, словно боясь упустить свою добычу. Её взгляд на долю секунды встречается с моим — в нём предупреждение и тревога.

— А я думала, ты увлечён только организацией вечеринок, — парирует Лера, и я мысленно благодарю её за поддержку. Её тон звучит легко, но в нём проскальзывают нотки стали.

— Не только! — Макс протягивает свободную руку и берёт мою ладонь. Его пальцы тёплые и уверенные. — Я многогранная личность.

— Это точно, — я быстро высвобождаю руку. — Особенно твоя скромность впечатляет.

Антон и Паша смеются, а Ника натянуто улыбается, явно не в восторге от того, как быстро внимание её парня переключилось. Её ногти впиваются в его плечо, оставляя едва заметные полукружия на ткани дизайнерской рубашки.

— Вы же придёте в субботу? — Макс обращается вроде бы ко всем, но смотрит почему-то на меня. В его взгляде читается вызов. — Будет весело.

— А, да! — подхватывает Ника, словно спохватившись. — На вечеринку! Обязательно приходите. Я помогала с плейлистом!

Глава 3: Встреча противоположностей

Пока мы стоим у фонтана, разговор о Воронцове постепенно иссякает. На веранде кафетерия он по-прежнему сидит за своим ноутбуком, изредка отпивая кофе и не обращая внимания на окружающих. Его сосредоточенный профиль притягивает взгляды проходящих мимо девушек, но меня интересует больше его безразличие к происходящему вокруг. Такое спокойствие либо признак силы, либо хорошо отработанная маска. Макс, заметив мой мимолетный взгляд в сторону веранды, ловко меняет тему.

– Так что, Тая, ты придешь в субботу? – Максим отвлекается от разглядывания проходящих мимо первокурсниц и возвращается к вечеринке, картинно откидываясь на бортик фонтана. Его небрежная поза рассчитана на эффект: белоснежная рубашка едва заметно натягивается на плечах, обрисовывая рельеф мышц. – Будет нечто особенное. DJ из Москвы, которого мой отец на день рождения приглашал, согласился приехать.

Ника подается вперед с энтузиазмом, её светлые волосы вспыхивают на солнце. Тонкий аромат её французских духов на мгновение перебивает запах хлорированной воды из фонтана.

– Да-да, ты обязательно должна быть! Макс сказал, что половина универа придет. Не можешь же ты пропустить главную вечеринку начала учебного года!

Задумчиво кручу браслет на запястье – тонкое серебро с бриллиантами, подарок отца на совершеннолетие. С одной стороны, вечеринки Соколова всегда безупречны – это факт. С другой – они настолько предсказуемы, что уже скучно предвидеть каждый элемент программы.

– Посмотрим. У меня еще дела есть.

– Какие у тебя могут быть дела важнее? – Макс изображает искреннее недоумение, а потом на его губах появляется хитрая улыбка. – А, понимаю. Все еще ищешь достойную пару после той истории? Приводи кого хочешь! Хотя, – он медленно окидывает взглядом проходящих мимо студентов, как коллекционер, оценивающий товар на аукционе, – не представляю, кто здесь может соответствовать твоим стандартам. Разве что наш загадочный московский гость…

Ника сразу напрягается. Это заметно в том, как её пальцы чуть сильнее сжимают плечо Макса, на котором они лежат. В глазах появляется настороженность, словно у кошки, заметившей соперницу.

– А что, думаешь, новенький заинтересуется? – в её голосе звучит плохо скрываемая ревность, хотя сама висит на шее у Макса.

Он смеётся, запрокидывая голову. Капли воды от фонтана оседают на его волосах мелкими блестками.

– Это мы еще посмотрим. Может, он вообще ботаник, только прикидывается крутым. Бывает, знаете.

Паша с Антоном обмениваются понимающими усмешками. А я лишь пожимаю плечами – пускай думают, что хотят. Не мое дело разубеждать их в чем-либо.

* * *

В этот момент замечаю, как через двор, огибая фонтан по широкой дуге и направляясь к библиотечному корпусу, проходит Орлов. Как обычно, погруженный в свой внутренний мир, с неизменной стопкой книг, прижатых к груди, словно щит. Его выцветший свитер делает его еще более блеклым на фоне сочных осенних красок. Обычные очки в простой оправе сползли на пол-носа, а взгляд рассеянный, будто он решает в голове какую-то многоступенчатую задачу, безусловно более важную, чем реальный мир вокруг. Его походка – воплощение неуклюжести человека, чьи мышцы знакомы только с сидением за книгами.

Максим замечает его молниеносно. Что-то в его позе меняется – он подбирается, выпрямляется. Его глаза сужаются, в них загорается тот особенный блеск, который я видела сотни раз. Так охотничья собака реагирует на появление дичи.

– О, Ваше умнейшество! – окликает Максим, отталкиваясь от края фонтана. Водяные брызги вспыхивают в солнечных лучах, создавая мимолетную радугу. – А вот и наш заслуженный профессор! Сколько часов сегодня потратил, чтобы выучить то, что нормальные люди на экзамене списывают?

Орлов вздрагивает всем телом, словно от электрического разряда. Замирает, как загнанный зверь, но не оборачивается. Его плечи напрягаются, а стопка книг прижимается к груди так крепко, что костяшки пальцев белеют.

– Че молчишь? Или язык проглотил? – Антон, улыбаясь, обходит его по дуге и встаёт перед ним, широко расставив ноги, преграждая путь. Его крупная фигура отбрасывает тень на Орлова, физически подчеркивая разницу в их статусе.

Замечаю, как несколько студентов замедляют шаг, с любопытством наблюдая разворачивающуюся сцену. Другие, напротив, ускоряются, отводя глаза и стараясь быстрее пройти мимо. Воздух вокруг густеет от напряжения.

– Может, он просто боится испачкать свой единственный свитер? – подхватывает Ника, картинно отбрасывая волосы за плечо, блеснув безупречным маникюром. – Смотрите, какой он у него... винтажный.

Орлов пытается обойти Антона, но тот плавно смещается, снова преграждая путь. На скулах Орлова проступают желваки, хотя лицо остается непроницаемым.

– Да что ты к нему пристал? – бросаю лениво, разглядывая свой безупречный маникюр на фоне лазурного неба. – У него сейчас мозги закипят от перенапряжения. Видишь, уже дымится.

Ника звонко хихикает, прикрывая рот ладонью:

– А ещё говорят, что от этого волосы выпадают. Видимо, поэтому у него такая прическа, – её взгляд скользит по растрепанным волосам Орлова с выражением брезгливого любопытства.

Максим скалится, обнажая безупречные зубы. В его глазах появляется холодный, оценивающий блеск. Он ловит мой взгляд и подмигивает, словно мы делим тайный секрет. Затем почти незаметно кивает Антону.

Антон, поймав сигнал, толкает Орлова плечом – не сильно, но достаточно, чтобы тот пошатнулся и едва не выронил верхнюю книгу из стопки. Ему приходится делать неуклюжие движения, чтобы сохранить равновесие, что вызывает новый взрыв смеха.

* * *

Краем глаза замечаю, как Лера, стоявшая чуть поодаль у фонтана, качает головой и, молча закинув рюкзак на плечо, отходит в сторону. Её силуэт пересекает тень неодобрения, и на мгновение мне становится неуютно. Её молчаливый протест почему-то задевает меня больше, чем если бы она высказала все вслух. Впрочем, тут же отбрасываю это чувство. Это его проблема, что он позволяет так с собой обращаться.

Глава 4: Неожиданный альянс

Вечер вторника тянулся, как ленивая кошка на подоконнике — вальяжно и предсказуемо. Ужин в почти пустой столовой – белоснежная фарфоровая посуда на темной столешнице из редкого сорта дерева звенела пронзительно в этой тишине. Мама, как обычно, задерживалась на работе. Вяло перебирала пальцами по экрану телефона, листая ленту соцсетей под фоновый шум какого-то сериала. Звук был приглушен настолько, что превращался в монотонное бормотание, лишь изредка прерываемое вспышками закадрового смеха.

Телефон завибрировал на стеклянной поверхности журнального столика – экран вспыхнул, высветив имя Вадима. «Тая, может, встретимся? Поговорим?» Смахнула уведомление, не отвечая. Семь сообщений за три дня. Навязчивость – худшее качество для мужчины.

Открыла конспекты к завтрашним парам, но буквы расплывались перед глазами, превращаясь в бесформенные пятна. В воздухе гостиной висела привычная скука – она оседала на каждом предмете интерьера, несмотря на еженедельную уборку.

Хлопок входной двери разрезал тишину ровно в 23:57. Мама. Её шаги – уверенные, четкие, с характерным постукиванием каблуков по мраморному полу прихожей – ни с чем не спутаешь. Она вошла в гостиную, элегантным движением скинув на кресло дизайнерский пиджак и сумку из последней коллекции. Идеальная укладка цвета воронова крыла, строгий макияж с едва заметным акцентом на глаза, чуть заметные морщинки усталости – как всегда, безупречная бизнес-леди, даже после четырнадцатичасового рабочего дня.

– Привет, – бросила она, направляясь к бару за водой. Звук льющейся в бокал воды прозвучал как маленький водопад. – Как дела в университете? Ничего не натворила?

– Привет. Всё в норме, – стандартный ответ на стандартный вопрос. Рассказывать ей о мелких университетских дрязгах? В её мире существовали только стратегические цели и глобальные проблемы, а не мелкие интриги между студентами.

– У Алисы как? Ты за ней присматриваешь? Учителя не жаловались? – она сделала пару глотков воды, её взгляд скользнул по мне, как луч сканера – быстро, фиксируя информацию, но не задерживаясь.

– Нормально всё у Алисы.

– Как подготовка к теннисному турниру? – она поставила бокал на столик. – Твой тренер звонил, сказал, что у тебя хорошие шансы выйти в финал. Не забывай, что это важно для твоего резюме. Успех в спорте говорит о дисциплине и целеустремлённости.

– Тренируюсь в поте лица, – ответила я, стараясь не показывать раздражения. Всегда одно и то же – всё должно работать на будущую карьеру. – Завтра снова тренировка.

В этот момент в дверях появилась и сама Алиска, растрепанная, в пижаме с котиками. С её волос ещё капала вода после душа, оставляя тёмные следы на светло-розовой ткани.

– Мам, привет! – она подошла к матери, но остановилась на расчётливо выверенном расстоянии, словно невидимый барьер отделял их друг от друга. – Мам, а можно мне репетитора по биологии?

Мать потёрла виски изящным движением, на котором блеснуло обручальное кольцо с бриллиантом – единственная вещь, оставшаяся от неудачного брака, кроме нас с Алисой.

– Репетитора? Господи, Алиса, у тебя же были хорошие оценки. Что случилось? – её голос звучал устало, но контролируемо.

– Я хочу начать готовиться к ЕГЭ заранее, хотя до него еще целый год, – поспешила объяснить Алиса. – Знаешь, как говорят преподаватели, сентябрь – лучшее время начинать подготовку, без спешки и стресса.

– Ладно, разберёмся. Попроси Ольгу поискать кого-нибудь приличного. Только не за все деньги мира, – сдалась мать.

– Зачем Ольгу отвлекать, мам? – улыбнулась Алиса. – У неё наверняка список твоих поручений на километр. Я сама поищу на сайтах, там много предложений. Спасибо!

Мать коротко кивнула, кажется, даже не вслушавшись в её ответ, и направилась к себе в спальню. Её духи – терпкие и властные – ещё несколько секунд висели в воздухе, напоминая о её присутствии.

– Я устала. Не шумите.

Дверь за ней закрылась с мягким щелчком немецкого механизма. Мы с Алисой переглянулись в полной тишине, нарушаемой только тиканьем часов на стене. Обычный вечер.

– Ну вот, – шепнула Алиса с энтузиазмом, который совершенно не вязался с атмосферой дома. – Главное, она не против! Теперь точно найду кого-нибудь толкового! Год на подготовку – это отличный запас времени.

– Угу, – промычала я, снова уткнувшись в телефон. Ещё одно уведомление от Вадима вспыхнуло на экране. Заблокировать его, что ли? Биология, репетиторы... Лишь бы меня это не касалось. Хотя странно, что она уже сейчас так беспокоится об экзаменах.

* * *

Утро началось с привычного ритуала выбора одежды. Сменила три наряда, прежде чем остановиться на идеальном сочетании: строгие брюки цвета мокрого асфальта, шёлковая блузка цвета слоновой кости, тёмно-синий кашемировый жакет, завершающий образ. Тёмные очки довершили ансамбль. Взгляд в зеркало – безупречно. Лёгкое волнение перед новым днём рождало слабый трепет под ложечкой – сегодня будет что-то интересное, я чувствовала это.

Выйдя из подъезда, нажала на брелок сигнализации. Красная «Бестия» отозвалась приветственным миганием фар, словно расплескав на асфальте кроваво-алые отблески.

– Тая! Подожди! – раздался запыхавшийся голос за спиной.

Обернувшись, увидела Леру, которая бежала через двор к моей машине. В своих вечных демократичных джинсах и клетчатой рубашке, с потрёпанным рюкзаком, который при каждом шаге ритмично бил её по спине. Эти рюкзаки были популярны лет пять назад, но Лера, похоже, этого не заметила.

– Лера, что случилось? – спросила я, когда она остановилась рядом, пытаясь отдышаться. Лёгкий аромат её цитрусового шампуня смешивался с запахом утренней свежести.

– Моя... машина... опять не заводится, – произнесла она между вдохами, убирая со лба непослушную прядь. – Я увидела твою «Бестию» из окна и решила попытать счастья. Подбросишь до универа?

Улыбнулась, разглядывая её раскрасневшееся лицо. Забавно было видеть всегда собранную и рациональную Леру такой запыхавшейся и взъерошенной.

Глава 5: Нарушенные ожидания

Странная картина - Воронцов, сидящий рядом с Орловым - не укладывалась в голове. Это было как наблюдать за нарушением законов физики: два мира, которые просто не должны были пересекаться. Шум и гул разговоров наполняли аудиторию, но я не прислушивалась к словам. Мой взгляд то и дело возвращался к их затылкам в первом ряду – идеально подстриженный, с волнами темно-русых волос, и растрепанный, с непослушными прядями, которым явно не знакомо слово «укладка».

Вокруг витало напряжение. Все, кто был в аудитории, периодически бросали взгляды в их сторону, переглядывались, перешептывались. Каждый раз, когда Воронцов наклонялся к Орлову, что-то спрашивая и указывая в свой ноутбук, по рядам прокатывалась новая волна шепота.

— Этого не может быть, — выдохнула Ника, вцепившись наманикюренными пальцами в край стола. — Он что, не понимает, с кем связался?

Сзади раздался приглушенный шепот: «Он явно не в курсе. Может, кто-нибудь объяснит ему правила?»

Моя остроумная реплика застыла на губах, когда я заметила, как Орлов и Воронцов тихо переговариваются. Потертая сумка Орлова и выцветший свитер выглядели нелепым диссонансом на фоне лаконичной элегантности Воронцова.

Орлов был явно шокирован таким соседством. Он нервно поправлял очки, что-то бормотал, глядя на Воронцова с явным недоумением. Было заметно, как он растерянно оглядывался по сторонам, словно ожидал, что сейчас раскроется какой-то жестокий розыгрыш.

Воронцов же выглядел абсолютно невозмутимым, словно в происходящем не было ничего необычного. Он улыбался Орлову — не снисходительно, а открыто, спокойно — и начал доставать ноутбук из идеально подобранной кожаной сумки. Технологичный, тонкий, явно из последней коллекции.

Макс плюхнулся на место позади меня, от него исходил едва уловимый аромат элитного парфюма, смешанный с запахом сигарет.

— Это какой-то спектакль для привлечения внимания, — процедил он, наклонившись так близко, что я почувствовала его дыхание на своей шее. — Типичный московский выпендреж.

Пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной, хотя внутри все клокотало от любопытства.

— Возможно, ему просто удобнее видеть доску, — предположила я, хотя сама понимала абсурдность такого объяснения. — Он же должен наверстывать программу.

— Разумеется, — Ника фыркнула, закатывая глаза так сильно, что стала похожа на куклу с механизмом. — Именно поэтому он выбрал соседство с самым непопулярным парнем потока. Очень логичное желание наверстать программу.

В этот момент вошел профессор Климов, и аудитория нехотя вернулась к подобию нормального состояния. На доске появилась тема сдвоенной лекции: «Молекулярные связи и их роль в фармакологических препаратах». Эта пара всегда объединяла студентов с фармакологического и биотехнологического факультетов – редкий случай, когда нашим группам приходилось заниматься вместе. Но даже монотонное бубнение профессора о молекулярных связях не могло отвлечь от странной картины в первом ряду.

В какой-то момент их плечи соприкоснулись — кашемировый пуловер цвета графита и потертый свитер неопределенного цвета. Орлов напрягся от этого почти интимного контакта, но затем, удивив меня, расслабился и начал что-то объяснять, рисуя в своей тетради.

Его рука двигалась с неожиданной уверенностью, выводя формулы и схемы химических соединений. Это было как наблюдать за скрипачом, внезапно нашедшим свою идеальную мелодию. Весь его облик преобразился: исчезла сутулость, движения стали точными, уверенными. Каждый жест, каждый наклон головы говорил о том, что этот парень наконец-то оказался в своей стихии. Воронцов, похоже, тоже это заметил — он внимательно слушал, иногда кивая и делая пометки в своем блокноте.

Странный дуэт, вызывающий недоумение и, признаюсь, какое-то смутное беспокойство внутри меня. Они были как две планеты с разных концов галактики, внезапно оказавшиеся на одной орбите — этого просто не должно было произойти согласно всем законам нашей студенческой вселенной.

Электронный сигнал, возвещающий об окончании пары, застал меня врасплох — я настолько увлеклась наблюдением, что пропустила почти весь материал лекции. Профессор Климов что-то говорил о домашнем задании, но слова тонули в шуме отодвигаемых стульев и закрывающихся ноутбуков.

— Ты записала задание? — автоматически спросила я у Ники, хотя прекрасно знала ответ.

— Ага, — отозвалась она, не сводя глаз с первого ряда и даже не пытаясь притвориться, что делала хоть какие-то записи.

Воронцов, без спешки собирал свои вещи, продолжая что-то рассказывать Орлову. Тот слушал с неожиданным вниманием, осторожно складывая исписанные страницы конспекта. Эта неспешность, отсутствие желания немедленно сбежать друг от друга, говорили больше любых слов. Это не было случайностью или временным соседством — это было осознанное решение продолжать общение.

— Идем, — Ника подхватила меня под локоть с неожиданной силой. — Хочу услышать, о чем они там болтают.

Мы двинулись к выходу, как и большая часть группы, внезапно потерявшая интерес к домашнему заданию. Коротким взглядом окинула аудиторию — половина студентов специально замедлила шаг, чтобы оказаться в коридоре одновременно с необычной парой.

* * *

В коридоре Воронцов и Орлов остановились, продолжая разговор. Орлов жестикулировал так оживленно, словно рисовал молекулы прямо в воздухе. На его лице играло то же увлеченное выражение, что и во время лекции — я никогда не видела его таким... живым.

Идиллия продлилась недолго. У выхода из аудитории их ждал Макс, небрежно преграждая путь. Антон и Паша фланкировали его как телохранители, создавая отточенную
мизансцену доминирования. Улыбка Макса сияла, но глаза оставались холодными, как лед.

— Ну как, новенький, — протянул он с отточенной небрежностью, — впечатлила первая лекция? Познакомился с нашим местным гением?

Улыбка сползла с лица Орлова как тающий снег. Он мгновенно сжался, опустил плечи, взгляд заметался по сторонам, ища пути отступления. Эта трансформация из увлеченного собеседника в загнанную дичь произошла за долю секунды — и отчего-то вызвала у меня неожиданный укол дискомфорта.

Глава 6: Подготовка к наступлению 

Белые пионы с изящными веточками лаванды. Снова. Уже третий букет за неделю.

Я невольно задержала взгляд на безупречной композиции. Вадим всегда знал, что я люблю – сдержанная элегантность, никаких кричащих оттенков. Пионы, обернутые в матовую бумагу цвета слоновой кости, перевязанные шелковой лентой с легким переливом. Аристократичная красота, продуманная до мельчайших деталей – как и все, к чему прикасался Вадим.

– Кто там? – из кухни выглянула Алиса, жуя яблоко. Ее взъерошенные волосы и домашняя футболка с котом выглядели забавным контрастом с утонченностью букета.

– Курьер, – я аккуратно поставила букет в вазу на тумбочке в прихожей, где уже стояла композиция из белых роз. – От Вадима.

– Опять? – Алиса подошла ближе и с любопытством рассматривала цветы. – И что он такого хочет, если посылает такие букеты даже после твоего официального "отстань"?

Я пожала плечами, проходя в свою комнату. Алиса поплелась следом, хрустя яблоком так громко, что этот звук отдавался в висках.

– Он просто не умеет принимать отказы. Привык всегда получать, что хочет. Хотя, определенно, знает, как это делать красиво.

Мой телефон завибрировал. Конечно же, он. "Надеюсь, букет понравился. Я помню, что пионы – твои любимые. Нам нужно поговорить, Тая".

Я демонстративно отложила телефон экраном вниз, оставляя сообщение без ответа. Снова завибрировал. И снова. Звонок. Я отклонила его, не глядя, чувствуя мрачное удовлетворение от этого маленького акта неповиновения.

– Почему бы тебе просто не заблокировать его? – Алиса облокотилась на дверной косяк моей комнаты, с хрустом откусывая яблоко. В ее глазах читалось искреннее непонимание – ей всегда была чужда игра в социальные шахматы.

– И упустить шанс насладиться его унижением? – я усмехнулась, поправляя безупречно уложенные волосы. – Пусть помучается.

Но на самом деле, Вадим начинал действовать мне на нервы. Наш роман был ошибкой. Скучной, предсказуемой ошибкой. Работает в маминой компании, амбициозный карьерист, золотая молодежь. С идеальной улыбкой, безупречным пиджаком и удручающе банальными комплиментами.

Мне быстро наскучили его подарки, пафосные рестораны, разговоры о будущем бизнесе. И когда я узнала о его измене, это стало последней каплей. Внезапное облегчение – идеальный повод закончить отношения, которые уже давно превратились в светскую обязанность. А когда я прямо сказала, что между нами всё кончено, он отказался верить. Начал звонить. Караулить у подъезда. Присылать эти удручающе безупречные букеты. Как будто внезапно понял, что потерял не только девушку, но и выгодную связь с семьей Верховских.

Телефон снова завибрировал, нарушая течение мыслей.

– О Боже, да хватит уже, – я взяла телефон, собираясь окончательно отшить Вадима, но на экране высветилось сообщение от Ники.

"Что надеваешь на завтра? Макс сказал, будет отличная вечеринка, так что поторопись с выбором наряда, я хочу быть уверена, что мы не придем в одинаковых платьях!"

Я улыбнулась. Ника и ее вечные страхи, что кто-то посягнет на ее уникальность. Вечеринка у Макса... Завтра. Суббота. Вечеринка, на которую придет Воронцов.

У меня появилась новая цель, куда более интересная, чем избавление от Вадима. Новая игра с неизвестными правилами, а значит – с неочевидным финалом.

– Кстати, – я повернулась к сестре, меняя тему разговора, – как прошли твои поиски репетитора по биологии?

Лицо Алисы мгновенно оживилось, словно кто-то включил внутреннюю подсветку. Моя младшая сестра никогда не умела скрывать эмоции – они всегда отражались на ее лице как на экране.

– О! Я нашла просто потрясающего! Представляешь, он студент, но уже имеет опыт репетиторства больше года. И у него такие отзывы! Первое занятие завтра. Я так волнуюсь!

– Завтра? – я подняла бровь. – В субботу?

– Да, он мог только в субботу днем. Это единственное свободное время у нас обоих.

– И как его зовут, этого гения преподавания? – я постаралась, чтобы мой голос звучал безразлично, хотя уже догадывалась об ответе.

– Станислав Орлов, – Алиса взглянула на меня с любопытством. – Ты его знаешь?

– Еще бы! Мы учимся вместе, – усмехнулась я, чувствуя странное противоречие между привычным пренебрежением к Орлову и неловкостью от того, что моя сестра выбрала именно его. – Отменный ботаник, вечно первый по всем предметам. Кому как не ему тебя подтянуть? На ЕГЭ будешь блистать.

– Правда? – глаза Алисы загорелись, как у ребенка, которому пообещали поход в парк аттракционов. – Тогда это точно судьба! Представляешь, я на сайте перебрала десятки профилей, и выбрала именно его. А потом оказалось, что вы учитесь вместе!

Я не стала разочаровывать Алису. Странно, но почему-то мне не хотелось портить ее первое впечатление об Орлове. В конце концов, разве что-то изменится, если она узнает, что ее будущий репетитор – социальный изгой? Если он действительно хорошо преподает, какая разница, что он никогда не вписывался в университетскую элиту?

– Он точно лучше, чем тот твой, с усами, как ты их называла, "скорее табачными, чем рыжими", – рассмеялась я, вспомнив прошлогоднюю эпопею с репетитором по истории.

– О, не напоминай! – Алиса содрогнулась, и это движение было таким искренним, что я не смогла сдержать улыбку. – Он всё время облизывал эти свои усы, как кот. Меня до сих пор передергивает.

Мы вместе посмеялись, и на мгновение я почувствовала странное удивление. Сама не знаю, почему поддержала эту глупую шутку. Обычно мы с Алисой существуем в параллельных мирах — она со своими учебниками, я со своими друзьями. И меня это всегда устраивало.

– А как там твой новенький? – вдруг спросила Алиса, мгновенно выводя меня из сентиментального настроения. – Воронцов, да? Весь инстаграм сестер-близняшек из 11-го "А" забит его фотками. Они утверждают, что он зашел в их кофейню и купил капучино.

– У меня нет "моего новенького", – я постаралась скрыть раздражение, но оно все равно просочилось в интонацию, как капли дождя сквозь зонт. – Но да, Воронцов. Он интересный... и сложный. – Я не стала уточнять, что именно его сложность и делала его таким притягательным для меня. Что в мире, где все слишком предсказуемы, он казался головоломкой без готового решения.

Глава 7: Игра началась

Макс быстро разрешил инцидент с облитым шотами другом Леры и теперь вёл Воронцова к бару, где я как раз стояла, наблюдая за разворачивающейся сценой. Я машинально обвела взглядом толпу, и на мгновение мне показалось, что в одном из темных углов мелькнула знакомая фигура. Ксения Русакова? Что бы эта тихоня здесь делала? Бред какой-то. Я точно помнила, что ее имени не было в списке приглашенных, да и стиль вечеринки совершенно не ее. Вечно сидит где-то в углу, уткнувшись в конспекты. Наверное, просто показалось, кто-то похожий. Впрочем, какая разница. Стряхнув мимолетное видение, я вновь обратила свое внимание на приближающихся к бару Макса и Воронцова.

В темно-синем платье, оттеняющем мою безупречную кожу и подчеркивающем фигуру, с идеальной укладкой и выверенным до миллиметра макияжем, я знала — сегодня я неотразима. В дальнем конце зала конфликт постепенно затихал — Дима всё ещё выглядел виноватым, а друг Леры с татуировками, возвышающийся над всеми как скала, похоже, смирился с тем, что его одежда испорчена. Миниатюрная Лера пыталась успокоить своего знакомого, что-то негромко ему объясняя, забавно приподнимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. Но сейчас моё внимание было приковано к другому.

— О, твой принц прибыл, — шепнула мне Ника, подходя с бокалом в руке. От неё исходил сладковатый аромат дорогого парфюма, смешанный с запахом алкоголя.

Сделала вид, что не понимаю, о чем она, хотя внутри всё замерло от предвкушения. Воронцов окинул помещение взглядом, и я заметила, как его глаза на мгновение остановились на мне, прежде чем его поглотила толпа девушек. Ника, Юля, Ксюша — все они, как мотыльки на свет, слетелись к нему, жадно ловя каждое его слово, каждый взгляд, каждый жест. Он был вежлив, держался с достоинством, но не заигрывал — кажется, эти девушки для него были лишь частью социального антуража.

Я наблюдала за этой картиной, не вмешиваясь. Не в моих правилах бросаться в общий круг обожания. Пусть думает, что я особенная, не такая, как все эти девушки с их неприкрытой жаждой внимания. Отпила из бокала, наслаждаясь прохладным вкусом идеально смешанного коктейля. Всему своё время.

* * *

Вечеринка была в самом разгаре, музыка становилась громче, а смех — раскованнее. Я стояла чуть в стороне, рассматривая гостей с сдержанным интересом исследователя, изучающего новый вид. Костюм Антона уже помялся, у Ксюши размазалась помада, Дима слишком громко хохотал над собственными шутками. Словно дешёвые игрушки, начавшие терять блеск под воздействием времени и алкоголя.

Ощутила чьё-то приближение и, обернувшись, увидела Воронцова. Он двигался уверенно, с той же грацией хищника, которую я заметила ещё в первый день. Белоснежная рубашка идеально подчёркивала его широкие плечи и узкую талию. Никакой вычурности, никаких излишеств — лишь безупречная простота, за которой скрывалась настоящая роскошь изысканного вкуса.

— Таисия, — он кивнул мне с лёгкой улыбкой, едва тронувшей его губы, — отличная вечеринка.

— Алексей, — я улыбнулась в ответ, стараясь, чтобы мой голос звучал с точно рассчитанной степенью заинтересованности, — рада, что тебе нравится. Как тебе наша компания?

— Интересная, — он сделал глоток из своего бокала, и я залюбовалась движением его руки — уверенным, точным. — Шумная.

В этот момент произошло то, чего никто не мог предвидеть. Официантка, пронося поднос с напитками мимо нас, споткнулась. Всё словно замедлилось — красная жидкость взмыла в воздух и изящной дугой опустилась прямо на белоснежную рубашку Воронцова. Мгновение — и безупречный образ был испорчен кроваво-красным пятном, расползающимся по ткани.

— О Боже, я так извиняюсь! — девушка побледнела, лихорадочно пытаясь исправить ситуацию салфеткой, которая лишь размазывала пятно еще больше.

— Ты что, вообще не смотришь, куда идёшь? — Раздражение вскипело во мне подобно шампанскому, вырвавшемуся из бутылки. — Это же дизайнерская рубашка! Ты хоть представляешь, сколько она стоит?

Официантка сжалась, словно под градом ударов. Её глаза затравленно бегали, а руки нервно теребили край подноса.

— Простите, пожалуйста, я...

Но Воронцов, вместо того чтобы поддержать моё возмущение, улыбнулся и даже помог ей поднять упавший бокал. Его движения были спокойными, уверенными, словно пролитое вино на рубашке стоимостью, равной месячной зарплате этой девушки, было несущественной мелочью.

— Не волнуйтесь, — сказал он с неожиданным спокойствием. — Это всего лишь рубашка. Такое может случиться с каждым.

Он бросил на меня мимолётный взгляд, и в нём я прочла что-то похожее на... разочарование? Или просто моё воображение? А затем снова обратился к официантке:

— Всё в порядке, правда. Не переживайте.

— Вы очень добры, — пробормотала официантка, бросив на меня испуганный взгляд, и поспешила удалиться, прижимая поднос к груди, как щит.

— Ты слишком мягкий, — сказала я, когда мы остались вдвоём. — Она испортила твою рубашку.

— Это просто ткань, — он пожал плечами с небрежностью, которая заставила меня замереть. — А она просто ошиблась. Люди ошибаются, Таисия.

В его голосе я уловила лёгкую иронию, а в глазах мелькнуло что-то, что заставило меня почувствовать странный дискомфорт. Словно я была не на своём месте.

Макс прервал наш разговор, объявив о начале игры "Правда или действие". Все начали собираться в круг, и я, не теряя времени, заняла место рядом с Воронцовым. Тонкий аромат его парфюма смешивался с запахом вина, создавая странный, но притягательный коктейль.

— Ну что, готов к игре? — спросила я, стараясь вернуть контроль над ситуацией.

— А почему бы и нет? — ответил он, и в его глазах снова промелькнула та же ирония, которую я не могла до конца расшифровать.

* * *

Светский ритуал откровений начался, и, к моему удивлению, друг Леры — тот самый мрачный громила с татуировками, покрывающими его массивные руки и шею — неожиданно стал центром внимания. В своей потёртой кожаной куртке, натянутой на широких плечах, и с этими сомнительными рисунками на коже, он должен был смотреться здесь чужеродно. Но его откровенные ответы и смелые действия каким-то образом завоевали всеобщее расположение.

Глава 8: Ирония судьбы

Если бы кто-то сказал мне, что спустя два месяца после той памятной вечеринки у Макса, Алексей Воронцов будет всё так же вежливо держать дистанцию, я бы рассмеялась этому человеку в лицо. Но вот мы здесь — осенний семестр был в самом разгаре, а моя идеально продуманная стратегия по завоеванию неприступного москвича застряла на первом этапе.

В университете все ещё вспоминали тот вечер с восторгом — особенно когда на телефонах всплывали фотографии или видео с легендарным диджеем. И каждый раз я испытывала смешанные чувства: тот поцелуй с Алексеем, его внезапное прикосновение губами к щеке, когда мы прощались у моего дома, и... абсолютно ничего после. Словно для него это была просто игра, формальность, как рукопожатие после деловой встречи.

Прошедшие месяцы превратились в череду вежливых кивков при встрече в коридорах университета и редких, ни к чему не обязывающих фраз о погоде или учёбе. Никаких звонков, никаких сообщений, никаких приглашений. Каждый раз, когда я пыталась создать "случайную" встречу, он был безупречно вежлив и совершенно холоден.

Алексей не реагировал даже на самые откровенные мои наряды и взгляды. Любой другой мужчина уже давно был у моих ног. Но только не он. И это сводило меня с ума.

* * *

За окнами кафе "Хюгге" промозглый ноябрьский дождь превращал улицы в серые реки, а пронизывающий ветер заставлял прохожих передвигаться короткими перебежками. Я безуспешно пыталась заснуть до трёх ночи — готовилась к сложному тесту по фармакологии, и сейчас мой организм требовал двойной порции кофеина и чего-нибудь сладкого.

Это место было именно тем кафе, о котором Алиса как-то вскользь упомянула — открытое родителями близняшек с биотехнологического, оно быстро стало популярным среди студентов. Интерьер в скандинавском стиле, множество растений в подвесных кашпо, приглушённый свет ламп и пледы на каждом диване создавали ощущение уюта, резко контрастирующее с непогодой за окном. И главное — потрясающий кофе. Миф о том, что в провинции не умеют делать нормальный капучино, здесь разбивался вдребезги.

— Карамельный латте и миндальный круассан, — произнесла я, подойдя к стойке.

Бариста — девушка с яркими голубыми волосами и тоннелями в ушах — кивнула и повернулась к кофемашине. Пока готовился мой заказ, я разглядывала посетителей. Несколько студентов с открытыми ноутбуками, две девушки, увлечённо обсуждающие что-то, листая глянцевый журнал, пожилой мужчина с газетой — обычная утренняя публика.

И тут я заметила его. В дальнем углу, у окна, с чашкой и книгой — Алексей. Моё сердце пропустило удар, а затем забилось чаще. Первый порыв был просто развернуться и уйти — гордость не позволяла показать, как сильно меня задевало его равнодушие. Но потом я поняла — это шанс. Возможно, неформальная обстановка, вдали от университета, поможет наконец сдвинуть ситуацию с мёртвой точки.

Получив свой заказ, я направилась прямо к его столику, уже продумывая, как изобразить приятное удивление.

— Алексей? Какая неожиданность, — мой голос звучал идеально небрежно.

Он поднял взгляд от книги, и на мгновение на его лице отразилось что-то похожее на замешательство, которое тут же сменилось привычной вежливой улыбкой.

— Таисия, — он заложил страницу закладкой и отложил книгу. — Не знал, что ты бываешь здесь.

— Первый раз, вообще-то, — я непринуждённо присела напротив, не дожидаясь приглашения. — Не спалось, а моя сестра говорила, что здесь отличный кофе.

— Твоя сестра права, кофе действительно отличный, — он сделал глоток из своей чашки. — Как твои дела? Готова к тесту Никоновой?

— Потому и не спала полночи, — я отпила латте, оставив лёгкий след помады на краю чашки. — А ты, как обычно, уже всё выучил?

— Не совсем, — он усмехнулся, и я снова поразилась, как одна улыбка может полностью преобразить его лицо, сделав его ещё привлекательнее. — Есть пара сложных моментов с антибиотиками последнего поколения.

— О, могу помочь, — оживилась я. — Моя мать недавно запускала в производство один из них, и я читала всю документацию.

— Буду признателен, — кивнул он. — Правда, сомневаюсь, что в тесте будут такие детали.

Наступила пауза, но не из тех неловких, когда отчаянно ищешь, что сказать. Алексей выглядел расслабленным, совершенно не напряжённым от моего внезапного вторжения. Это одновременно раздражало и вызывало странное уважение.

— Кстати, о той вечеринке у Макса, — начала я, решив перейти к теме, которая занимала мои мысли два месяца. — Ты часто бываешь на таких мероприятиях?

— В Москве — периодически, — он пожал плечами. — Здесь пока только у Соколова.

— И как, понравилось? — я наклонилась чуть ближе, позволяя ему ощутить аромат моего парфюма.

— Было познавательно, — повторил он ту же фразу, что и в машине два месяца назад, и в его глазах мелькнула искра веселья, словно он дразнил меня.

— Всё ещё самое странное определение для вечеринки, которое я слышала, — я позволила себе рассмеяться. — Особенно той части с диджеем — он правда был великолепен.

— Да, диджей был хорош, — согласился Алексей. — Мне запомнилась та игра в "Правду или действие". Особенно ответы Кости, друга Леры.

— Кости? — я слегка нахмурилась, пытаясь вспомнить. — А, тот парень с татуировками, который так смело отвечал на вопросы?

— Да, Константин, — кивнул Алексей. — Я думал, ты его хорошо знаешь, раз вы с Лерой подруги.

— Почему ты так решил? — удивилась я. — Я с ним почти не общалась.

— Просто они с Лерой... — Алексей осекся и улыбнулся. — Ладно, не важно. Мы с ним теперь работаем над одним проектом. Он отличный фотограф и оформитель.

— Какой проект? — поинтересовалась я, пытаясь скрыть удивление от того, что Алексей так сблизился с этим устрашающего вида парнем.

— На стыке биотехнологий и фармацевтики, — ответил Алексей. — Мы с Орловым готовим его для твоего конкурса "Генезис". Вообще-то, это может быть интересно и для компании твоей матери. Помнишь, я говорил, что хотел бы там поработать?