Дракон и Феникс

Пролог

Дорогие читатели! Основные герои, некоторые события и сюжетные повороты, а также развязка в романе – вымышлены. Эта история лишь основана на исторических событиях и почти полностью является фантазией автора. Приятного прочтения!

Июль, 1402 год

Империя Мин

Я бежала изо всех сил. Так быстро, как только могла. Легкие горели огнем, дыхание было хриплым и сухим. То и дело я спотыкалась о коряги и ямы, но мне каким-то чудом удавалось не упасть.

«Не останавливаться, бежать, бежать, бежать», - мысленно повторяла я, крепко прижимая к груди маленькую металлическую сферу.

Ветки кустарников так и цеплялись за одежду, царапали руки и лицо, но я не обращала на это внимание. Мне было плевать на раны и царапины. Самым важным сейчас было добежать до пещеры и не потерять сферу.

Сзади послышались топот нескольких лошадей и вой собак.

Догоняют...

Из последних сил я ринулась вперед еще быстрее. Холодный ветер трепал мои длинные распущенные волосы, в которых застряли сухие листья и трава, забирался под развевающуюся юбку и пробирал до костей. Дышать становилось все труднее, ноги почти не чувствовались. Я с ужасом понимала, что если упаду, то уже не смогу встать.

Вой собак становился ближе, а топот лошадиных копыт – громче. В какой-то момент я услышала еще и человеческие крики.

Нет! Мне нельзя попасться! Нельзя, иначе он…

Перед моими глазами встало его доброе, по-детски милое и улыбчивое лицо. Я должна вытащить его отсюда! Он не умрет! Не здесь и не сейчас! Я непременно изменю его судьбу, пусть даже сами Небеса будут против.

- Она там! Хватайте! – Крик был совсем рядом.

Подавив желание обернуться, я крепче сжала в руках сферу и продолжила бежать. Собаки залаяли прямо за спиной. Одна из них обогнала меня и завыла на бегу, но не напала. На секунду я скосила взгляд на животное, и этого оказалось достаточно, чтобы потерять равновесие и, споткнувшись об очередную корягу, полететь на землю.

Падая, я инстинктивно вытянула руки вперед и разжала кулаки. Сфера выпала и покатилась по влажной зеленой траве.

Не прошло и минуты, как солдаты обступили меня со всех сторон. Нетерпеливые кони били передними копытами прямо перед моим лицом.

- Попалась, убийца! - довольно произнес один из солдат.

Я попыталась подняться, но чья-то нога опустилась на мою спину и с силой пригвоздила меня обратно к земле. Из глаз брызнули слезы, но не от боли, а от отчаяния. Я была так близко – почти у цели. Оставалось лишь обогнуть лес и перейти ручей, скрытый в скалах.

С другой стороны, хорошо, что они не настигли меня у самой пещеры. Тогда бы он услышал шум и обязательно выбежал бы ко мне, несмотря на открывшуюся рану.

Один из солдат – тот, что наступил мне на спину, - поднял меня и, грубо заведя мои руки за спину, туго связал их.

- Куда ее? В темницу?

- Нет, - послышался сверху властный и стальной голос сидящего на вороном коне человека. – Сразу на казнь. Слишком много от нее проблем.

Солдат толкнул меня в спину, показывая, в каком направлении следует двигаться. Подняв голову, я встретилась взглядом с тем, кто отдал приказ отправить меня на казнь. Его черные как смоль глаза злобно блеснули. В них читались торжество, презрение и жестокость. Страх пробежал по моему позвоночнику. А ведь когда-то я считала эти глаза прекрасными…

Солдат подтолкнул меня к коню, схватил и перекинул через спину животного, а потом сел рядом.

Развернув коней, отряд не спеша направился обратно во дворец. По бокам от солдат, виляя хвостами, бежали довольные собаки.

Я с трудом подняла голову и в последний раз взглянула на виднеющиеся вдалеке могучие скалы.

«Может быть, у него еще есть шанс выжить?» - в надежде подумала я и, опустив голову, потеряла сознание.

Часть 1. Глава 1

Наши дни

Я шла по мокрому после дождя тротуару, ела мороженое и любовалась деревянными домами на сваях. Таких зданий в небольшом, но необычайно красивом городке Фэнхуан, расположенном у подножия зеленых гор на краю реки Тоцзян, было очень много.

Двадцать пять лет назад моя мама окончила факультет востоковедения и отправилась на стажировку в этот китайский городок. Спустя год она встретила моего папу, а еще через два родилась я, Майя Ли.

Однако счастье родителей было недолгим. Разные взгляды на жизнь разобщили их, и они расстались. Мы с мамой уехали обратно в Россию, а когда я подросла, то начала каждый год приезжать к отцу в гости.

С каждым моим визитом город, который был назван в честь мифической птицы феникс, ни капли не менялся. Ничто здесь не напоминало о техническом прогрессе, даже люди. Проходя по мосту, я увидела, как несколько женщин на набережной полоскали свое белье в реке. Такая первозданность Фэнхуана всегда нравилась мне, заставляя с нетерпением ждать каждого визита к отцу.

Когда я наконец подошла к небольшой гостинице, которая, как и большинство домов здесь, находилась в деревянном здании на сваях, то уже успела доесть мороженое и даже пофотографировать местные красоты, чтобы потом показать их маме, все еще скучающей по этой стране.

- Дочурка! – раздался надо мной громкий окрик папы.

Я подняла голову и, увидев его на балконе, радостно помахала рукой. Спустя пару лет после развода папа женился второй раз на женщине, чья семья владела небольшой гостиницей в центре города. Когда вторая жена отца умерла, то гостиница перешла к нему. Она не приносила большой прибыли, но позволяла одинокому вдовцу держаться на плаву. Во время своих визитов я помогала ему на кухне печь лепешки из речных креветок –на большее я не способна, так как готовка явно не мой конек.

Зато мой конек – путешествия и языки. С тех пор как мне исполнилось восемнадцать, я объехала почти всю Азию. Особенно часто я бываю в Японии, Южной Корее и, разумеется, в Китае. Как и русский, я в совершенстве знаю английский, итальянский и китайский языки, а также свободно говорю на японском, корейском и французском. Все благодаря усиленной программе лингвистического факультета. Однако работать по специальности я пока не собиралась.

Дело в том, что неофициальный заработок у меня уже был, однако знал о нем лишь мой отец. Я несколько раз собиралась рассказать о нем маме, но боялась, так как заработок этот был опасным и весьма необычным.

- Я так рад тебе, детка! – объявил отец, когда я появилась на пороге гостиницы.

На радостях он метеором слетел со второго этажа и чуть не упал, оступившись на последних ступеньках.

- Осторожнее! – воскликнула я, кинувшись поддержать его. Однако отец устоял.

Он был крепким мужчиной, но весьма неуклюжим. Мама рассказывала, что в юности он был очень милым, робким и нежным пареньком с детской улыбкой. За это мама его и полюбила, однако я ее не понимала. Мне нравились совершенно иные мужчины: взрослые, сильные и мужественные. Однако, как правило, они были либо женаты, либо не воспринимали меня всерьез. Как, например, последний мой парень…

- Я в порядке, в порядке, - заверил меня папа, а потом улыбнулся мне той самой детской и невинной улыбкой, в которую когда-то влюбилась мама.

Мы обнялись и по-русски поцеловались три раза. Не дав мне закинуть вещи в свою комнату, папа сразу же повел меня к столу, аргументируя это тем, что после долгой дороги я наверняка страшно проголодалась. Он был прав, я с ума сходила от голода. Готова была съесть все, что мне подадут. Даже какую-нибудь слюнявую рыбу непонятного происхождения.

Подали же мне лапшу, рис, лепешки из креветок и тофу.

- Чем богаты, - прибавил отец, ставя передо мной миску горячей лапши с аппетитно плавающими в нем дольками вареных яиц.

- Благодарствую! – сказала я по-русски. Это слово отец хорошо знал, потому что так любит говорить мама.

На его тонких губах снова расцвела щемящая улыбка. Иногда мне казалось, что он скучает по маме и, может быть, все еще ее любит. Я знаю, что он пытался удержать ее, попробовал начать все сначала, но каждый раз несовместимость культур снова и снова порождала между ними раздор и непонимание, поэтому, чтобы не возненавидеть друг друга, они решили расстаться.

- Как у тебя дела? – спросил отец, садясь напротив меня.

Каждый раз, когда я приезжала, он усаживал меня за стол, угощал обедом и, глядя на то, как я ем, расспрашивал о жизни.

- Нормально, - ответила я, отпив горячего бульона и отправив в рот дольку яйца с размокшим желтком.

- Как мама?

- Потихоньку. Все свое время проводит в университете, даже про меня порой забывает, - пожаловалась я на родительницу.

Когда мама вернулась в Россию, то, отдав меня бабушке, отправилась доучиваться в магистратуре, а затем в аспирантуре, чтобы стать преподавателем в университете, в котором когда-то училась. Сейчас она доктор наук, автор нескольких книг о культуре и обычаях востока. Несмотря на ее занятость, я ею горжусь. И папа тоже.

- А про свои путешествия ты ей еще не рассказала? – задал новый вопрос отец.

Лапша так и застряла у меня в горле. Разговоры на эту тему я не любила. Секрет – он на то и секрет, что его ни с кем нельзя обсуждать.

Глава 2

Утром, перекусив паровыми пирожками, которые китайцы называют баоцзы, я сразу же направилась в магазин, где можно было достать одежду для любого столетия, правда, не такую качественную, как раньше. Шелка слишком дороги, а синтетика с виду идеально может его заменить.

Следуя по навигатору через узенькие улочки, заставленные мопедами, велосипедами и коробками, я размышляла о том, какой наряд мне выбрать: знатного господина или госпожи.

Когда смотришь фильмы, где девушки переодеваются в мужчин, и никто их не узнает, кажется, что это явный бред, ведь как можно попутать мужчину с женщиной? Однако раньше это вполне прокатывало, отчасти потому, что мужчины со своим раздутым эго даже не могли представить, что женщины могут выдавать себя за них. Кстати, бывали и такие случаи, когда дамой притворялись и мужчины. Самый яркий тому пример – шевалье д’Эон, который первую половину своей жизни провёл как мужчина, а вторую — как женщина. Причем вопрос о том, к какому полу он принадлежал, до сих пор остается открытым. Когда-нибудь я обязательно узнаю эту тайну и, может быть, познакомлюсь с самим д’Эоном, но это все потом, а сейчас…

Сейчас меня ждет Нанкин середины XIV века!

Из переулков навигатор вывел меня на дорогу, которая вела к могиле первого императора династии Мин Чжу Юаньчжана, расположенной прямо перед восточными городскими воротами Чжуншаньмэнь. Когда я была маленькой, мы с родителями поехали на выходные в Нанкин и гуляли по здешним местам, поедая мороженое. Чуть дальше находился музей, где мы с папой дурачились так, что смотрители не раз делали нам замечания.

Сердце предательски защемило от детских воспоминаний, и, чтобы совсем не раскиснуть, я снова уткнулась в телефон и зашагала по указанному навигатором маршруту.

Пройдя от музея вглубь города, я увидела какие-то старинные руины. Мы с родителями сюда не заходили, поэтому я забила в поисковике свое местоположение и, открыв несколько ссылок, узнала, что это развалины старого дворцового комплекса, который в свое время был предшественником знаменитого Запретного Города в Пекине.

Во время правления Чжу Юаньчжана этот дворцовый комплекс, разумеется, находился в целости и сохранности, а значит, мне следует держаться от него подальше. Где дворец – там стража, а где стража – там проблемы.

Время приближалось к полудню, и летний зной давал о себе знать. Я шла, изнывая от жары, и с завистью поглядывала на сидящих в тенечке стариков и дальновидных людей помоложе, которые додумались взять с собой веера.

Когда мне уже показалось, что идти дальше нет сил, навигатор пискнул, сообщая об окончании маршрута. Оторвавшись от телефона, я взглянула на пеструю витрину магазина. Подсвеченные алым иероглифы сообщали, что он называется «Цветущая слива». Хмыкнув, я убрала телефон в карман и шагнула в магазин. Мягко и мелодично звякнули колокольчики. Вдалеке послышалось шуршание и топот, а через несколько секунд ко мне выбежал маленький кругленький человечек с реденькой бородкой и такими огромными очками, что глаза за ними казались неестественно большими, как у мимимишных мягких игрушек.

- Чем могу помочь такой красивой девушке? – любезно осведомился человечек.

Как я в него не всматривалась, понять его возраст никак не могла. Волосы у него были редкими, но не седыми. В уголках глаз залегли мелкие морщинки, но щеки и лоб были гладкими и блестящими.

- Здравствуйте, - поприветствовала я забавного человечка. – Мне нужна красивая мужская одежда. Примерно XIV – XV веков. Такая, чтобы по ней можно было понять, что человек знатного происхождения, а не простолюдин.

Человечек закивал, понимая мою просьбу.

- Сейчас подыщу вам подходящий наряд, а вы пока садитесь, отдыхайте. - Он указал на потрёпанное, но уютное на вид кресло в углу магазина. – Хотите холодного чая? На улице сегодня весьма жарко.

- Спасибо, было бы славно, - поблагодарила я, усаживаясь в кресло.

Человечек подбежал к стойке с кассой, юркнул за нее и, достав кувшин с чаем, разлил напиток в два бокала. Один принес мне, а второй залпом осушил сам, будто это не я только что пришла с жаркой улицы, а он.

- Это ваш магазин? – поинтересовалась я, медленно попивая восхитительный чай.

Человечек носился от одного стенда с одеждой к другому, ища мне наряд и что-то бормоча себе под нос. Несмотря на жаркую солнечную погоду, в магазинчике царили полумрак и прохлада, что было весьма странно, так как кондиционера я тут не заметила. Может, какие-то скрытые технологии?

Выудив темно-синий халат, расшитый причудливыми красными узорами, человечек довольно кивнул сам себе и наконец-то ответил на мой вопрос:

- Это магазин моей дочери. Она покинула меня прошлым летом. Хоть бизнес шел плохо, я все же не смог продать магазин, ведь дочка так его любила. Вам бы понравилась моя Мейли, - добродушно улыбнулся хозяин магазина.

Услышав имя девушки, я тоже улыбнулась. Мы с ней были почти тезками. Хоть «Мей» - это всего лишь мое прозвище, однако в Китае оно считается именем, которое означает «слива».

- Меня тоже зовут Мей, - зачем-то сказала я, хоть и не особенно любила это прозвище. Не смотря на то, что моя кровь и была наполовину китайской, я все же ощущала себя больше русской.

- А меня зовут Пенгфей, - представился хозяин магазина. – Можно просто Пенг.

Глава 3

Июнь, 1398 год

Нанкин, Империя Мин

Свежим ранним утром на рынке уже было людно и шумно. Со всех сторон торговцы зазывали народ, трясли своими товарами и без конца расхваливали их. Запахи готовящейся на улице еды смешивались с пряностями и свернувшейся кровью из лавки мясника. Чумазые бездомные дети в рваных обносках сновали между толпами, то и дело норовя что-то украсть.

Обеспеченные люди в дорогих шелковых нарядах останавливались почти у каждого торговца, придирчиво разглядывали ткани и украшения, а потом, выбрав понравившиеся вещи, вынимали из своих набитых кошельков связки цяней[1] и небрежно кидали их на прилавок. Бедные с завистью поглядывали на богачей, крепко сжимая в кулаках несколько монет, предназначенных для того, чтобы купить немного риса.

Никто из посетителей рынка даже не задумывался, насколько заметно здесь различие между бедными и богатыми. Контраст этот был настолько ярким, что любой дурак бы его заметил, стоило только отвлечься от пестрых тканей и блестящих украшений, отойти в сторону и немного понаблюдать за людьми. Однако никто не спешил этого сделать. Никто, кроме двух молодых людей.

Они стояли поодаль от толпы и совершенно не интересовались изобилием рыночных товаров. Оба были молоды, красивы и знатны. О последнем говорила их одежда. На юноше, чье лицо было по-детски милым и добрым, красовался шелковый халат насыщенного темно-бордового цвета. Второй юноша был чуть повыше и имел серьезный задумчивый вид, а одеждой ему служил плотно прилегающий хлопчатобумажный халат темно-серого цвета, из-под которого торчал воротник такой же темной рубашки. На шелковой повязке, украшающей лоб юноши, блестела серебряная брошь с замысловатым узором. В руках он уверенно держал меч в черных ножнах с золотым орнаментом. Часть длинных черных волос обоих юношей была распущена и струилась по их спинам, а вторая часть убрана в пучок, который скрепляла серебряная заколка со шпилькой.

- Может, перенесем встречу на завтра? – тихо спросил своего приятеля юноша с серьезным лицом. – Как ваша голова?

- Терпимо, - ответил второй юноша. – Нет, ничего переносить мы не будем. Возможно, завтра у меня уже не получится прийти сюда.

Вздохнув, он завел руки за спину и шагнул в толпу. Его спутник молча последовал за ним.

- Господин! Возьмите цыплят! В хозяйстве пригодятся! – воскликнула женщина, мимо прилавка которой только что прошли юноши.

- Нам не нужно, благодарю, - вежливо отказался молодой человек с мечом.

- О! Цыплятки! – воскликнул его спутник, подбегая к деревянному ящику, из которого доносился писк птенцов. – Фанг, ты только посмотри, какие они чудесные!

Фанг, а именно так звали юношу с мечом, закатил глаза к небу, а потом злобно взглянул на торговку.

- Господин, нам не нужны цыплята, - сказал он, пытаясь угомонить восхищенного юношу.

- Я знаю, что не нужны. Дай хотя бы полюбоваться на них! - отмахнулся тот.

Аккуратно взяв двух птенцов, юноша начал ворковать с ними и, неуклюже попятившись, задел соседний прилавок с мешками риса, которые тут же попадали на землю. Молодой торговец в голубом одеянии кинулся подбирать товар так быстро, будто это были не мешки с рисом, а пирожные.

- Прошу меня простить! Я такой неловкий! – воскликнул юноша, кинувшись вместе с цыплятами помогать торговцу.

- Господин, вы не должны!.. – воскликнул Фанг.

Он попытался остановить юношу, но тот упрямо отмахнулся от протянутых к нему рук. Умудряясь одновременно поднимать мешки риса и держать на руке птенцов, юноша быстро устранил беспорядок.

- Благодарю вас, - сказал торговец, когда весь рис был собран.

Он вытер рукавом взмокший лоб и поправил янтарный кулон, висевший у него на шее.

Юноша добродушно улыбнулся ему и вернулся к торговке цыплят.

- Господин, нам лучше не задерживаться на одном месте, - стоял на своем Фанг.

Никакой реакции.

- Юн! – Стальной голос Фанга пробрал до дрожи даже рядом стоящих людей.

Юноша медленно поднял голову от цыплят и посмотрел на своего спутника.

- Хорошо, идем, - тихо сказал он.

Когда юноши отошли от прилавка с птицами и завернули в более тихий рыночный ряд, Фанг остановился и, прикрыв глаза, тихо сказал:

- Пожалуйста, не ведите себя так безрассудно. Выходить в город инкогнито опасно для вас, особенно сейчас. Держитесь меня и во всем слушаетесь, если не хотите вернуться обратно.

Юн потупил взгляд и кивнул. Остаток своего пути они продолжили в молчании, ни на что не отвлекаясь. Покинув рынок, юноши завернули за угол, обогнули несколько домов знатных вельмож и министров, и вышли к высоким воротам, на которых красовался большой красный пион. Фанг оглянулся по сторонам, подошел к воротам и с помощью меча сделал три долгих и четыре коротких стука. Спустя некоторое время ворота распахнулись, и перед юношами предстала очаровательная девушка с красным пионом в волосах. Ее высокую прическу без парика оплетали тонкие золотые нити, которые соединялись в причудливые витиеватые узоры. Тонкая накидка с изящной золотой вышивкой спадала с плеча девушки, обнажая молочно-белую кожу. Под накидкой красовались дорогие одеяния цвета ясного неба.

Глава 4

После полудня рынок начал вымирать. Посетителей становилось все меньше, а торговцы все больше горели желанием разойтись по домам, чтобы в спокойной атмосфере подсчитать свою прибыль за сегодняшний день.

У меня же дома здесь не было, но была комната на постоялом дворе, которую я сняла на три дня вперед. За вполне приемлемую плату мне предоставили теплый кров и двухразовое питание, хоть и не такое вкусное, как у моего отца, но довольно сытное.

Несмотря на то, что я ошиблась на три десятилетия, мой первый день в Нанкине 1398 года проходил вполне спокойно. Я продала почти половину лекарств, и, если завтра продам остальное, то домой смогу вернуться на день раньше. Конечно, я могла бы потратить оставшееся время на прогулку, но бродить по столице, где в любой момент можно наткнуться на солдат, я не хотела. Кроме того, я не запомнила, в какой день какого месяца умрет император Чжу Юаньчжан, а, как известно, в стране, где умирает правитель, могут начаться страшные междоусобные войны, которые затрагивают не только членов семьи правящей династии, но и простой народ.

Поэтому я, покидав в самодельную сумку оставшийся товар, собралась было идти в свою коморку, как вдруг случилось непредвиденное.

- Вы лекарь? Мне сказали, что вы лекарь! – услышала я со стороны взволнованный мужской голос.

Обернувшись, я удивленно расширила глаза. Передо мной стоял молодой человек, который в одной руке держал меч, а другой прижимал к себе еле стоящего на ногах мальчишку.

- Помогите, прошу! У него сильно заболела голова. Такое бывает с ним часто, особенно, когда он волнуется, – затараторил молодой человек. – Вы можете помочь? Мне сказали, что сегодня вы всех исцеляли своими лекарствами.

- Э-э, ну-у, - замялась я.

Мальчишка сморщился и простонал. Его спутник дернулся и обеспокоенно заглянул больному в лицо.

- Господин, помогите! Ему только хуже. Что, если у него взорвется голова?

- Голова у него не взорвется! – воскликнула я и тут же прикусила себе язык за то, что заговорила чересчур мелодичным голосом.

Я же выдаю себя за мужчину, надо быть грубее!

- Такого вообще не может быть, - понизила я голос, однако моего косяка никто не заметил – обоим было не до этого.

Подойдя к мальчишке, я пощупала его лоб – температура нормальная.

- Что еще беспокоит? – спросила я у него. – В глазах темнеет? В ушах звенит?

Трусливая часть меня хотела дать ему обычный аспирин и смыться, но вторая, совестливая и сочувствующая, пыталась понять, что с пареньком на самом деле. Пусть я и не медик, но моя бабушка больше пятидесяти лет проработала терапевтом, и кое-что я от нее переняла.

- Да…А еще… еще мне…трудно…дышать, - с трудом сказал мальчишка.

Его слова мне не понравились. Это явно гипертония, а не простая головная боль. Странно, у такого молодого? Жаль, у меня нет с собой тонометра…

- Так, - сказала я, развязывая ленточки на сумке. – Вот это должно помочь.

Достав нужный препарат, я выдавила в руку одну овальную таблетку серого цвета и огляделась по сторонам в поисках воды. Разумеется, ни колодца, ни бочки, ни кувшина рядом не было. Почти все торговцы уже собрали свои товары и ушли домой. Попросить немного воды было не у кого.

Скрепя сердце, я достала из сумки пластиковую бутылку с водой и протянула ее молодому человеку вместе с таблеткой.

- Пусть запьет это лекарство водой, - сказала я, кивая на мальчишку.

Молодой человек кивнул и, положив в рот паренька таблетку, дал ему выпить из бутылки. Я ждала, когда они заметят пластик и спросят у меня, что это такое, но, как я же убедилась в первый раз, обоим было не до этого.

Поставив бутылку на землю, молодой человек отвел мальчишку к лавочке, которая стояла неподалеку, и помог ему лечь. Убрав бутылку в сумку, я потопталась на месте, разрываясь от двух желаний: уйти и остаться.

Совесть во второй раз победила трусость, и я подошла к ребятам.

- Ему скоро будет лучше, - тихо сказала я, внимательно глядя на лежащего с закрытыми глазами паренька.

- Словами не выразить, как я вам благодарен, - сказал молодой человек. Его темные глаза светились благодарностью. Он страшно переволновался за своего спутника. – Меня зовут Лю Фанг. Как я могу вас отблагодарить?

- Да что вы, никакой благодарности не надо, - замахала руками я.

Мне даже денег от вас не надо, лишь бы мы поскорее расстались и больше никогда не встретились.

Тихо вздохнув, я перевела взгляд на лежащего мальчишку. На вид ему было лет пятнадцать, не больше. Кожа белая, словно фарфоровая, ресницы длинные, а губы красные – такому позавидовала бы любая девушка. Краем глаза я посмотрела на Фанга. Оба были красивы и дорого одеты, но все же мальчишка отличался от молодого человека. Кожа Фанга была смуглее, не такая ухоженная, а черты лица были более суровы, чем у паренька. Да и фигурой они отличались. Под одеждой Фанга проступали широкие плечи и грудные мышцы, в то время как мальчишка имел женственное строение и, по всей видимости, был худым, как щепка.

Внешне Фанг определенно нравился мне больше. Изящные мальчишки никогда не привлекали меня. Мужчина должен выглядеть как мужчина, а не как задохлик с кукольным личиком.

Глава 5

Западные ворота скрипнули и неохотно раскрылись перед наследным принцем и его слугой. Юн молнией влетел на территорию Запретного города, не оглядываясь на отстающего Фанга.

Дворцовая стража упала ниц при виде принца, служанки и евнухи замерли в низких поклонах, но Юн не обратил на них внимания. Он мчался к своему деду, императору Юаньчжану. Сейчас, когда его дядя Чжу Ди прибыл в столицу, управу на него мог найти только дед.

Однако император уже давно был нездоров. Несясь к нему, Юн молился небесам, чтобы дед смог принять его и выслушать.

На ступенях императорского дворца принца остановили императорские гвардейцы, перекрыв ему путь алебардами.

- А ну пропустите! – заорал Юн так, что даже Фанг вздрогнул.

Гвардейцы не шелохнулись, зато двери распахнулись, и из дворца вышел императорский евнух Бо. Несмотря на то, что этот человек практически вырастил Юна, принц все же не доверял ему – уж слишком скользким был главный евнух.

- Ваше Высочество, - держа руки в рукавах халата, почтенно склонил голову Бо. – Что привело вас сюда?

- Мне надо поговорить с дедом, - ответил Юн. – Вопрос жизни и смерти.

- Император плох, Ваше Высочество. Его нельзя беспокоить, - не поднимая головы, сообщил евнух.

- Но ведь еще вчера я разговаривал с ним… Пропустите, прошу. Это не займет много времени! – Юну ничего не оставалась, как молить. Не важно, что для наследника это унизительно. На кону – жизнь человека.

Евнух поднял взгляд на принца и сокрушенно покачал головой. Затем развернулся и заспешил обратно во дворец.

- Жизнь невинного человека зависит от вас! Прошу, дайте поговорить с дедом! – не унимался Юн.

- Господин, - прошептал сзади Фанг. Ему тоже было жаль лекаря, но он не хотел, чтобы наследный принц пресмыкался перед каким-то евнухом.

Бо остановился, медленно повернул голову и сказал:

- Простите меня, Ваше Высочество, но император не в сознании. Что бы вы ни делали, поговорить с вами он не сможет. – С этими словами он открыл двери и тихо скользнул внутрь дворца.

Воцарилась тишина, а потом наследный принц Чжу Юньвэнь прошипел такие ругательства, что у Фанга волосы на всем теле встали дыбом. Этот мальчишка умел удивлять даже того, кто почти всю жизнь провел рядом с ним.

- Что теперь будем делать? Оставим все, как есть? – тихо поинтересовался Фанг.

- С ума сошел? – возмутился Юн. – Я пойду до конца!

- У вас нет власти, чтобы противостоять Чжу Ди.

- Значит, пойду и покусаю его! Кусаться я умею очень хорошо! – заявил Юн и двинулся к восточной части дворцового комплекса – туда, где располагались темницы.

Фанг шагал за принцем и еле заметно улыбался. Юн всю жизнь то веселил его, то удивлял. Поразительное сочетание ребячливости, наивности и доброты с мужеством, хитростью и честью, - вот каким был наследный принц. Фанг не сомневался, что из Юна выйдет прекрасный император, вот только на стороне юного наследника не было никого, кто бы его поддержал. Никого, кроме Фанга и Минчжу. И хоть оба знали Юна с детства и были полностью преданы ему, ни у Фанга, сына военного министра от рабыни, ни у Минчжу, болезненной шестой дочери наместника Фан, не было того, что могло бы помочь юному наследнику укрепиться на троне – войска и власти.

- Только приехал, а уже раскомандовался, - бубнил на ходу Юн. – И что ему не сидится в своем уделе? Нет, прискакал сюда, приказы отдавать и невинных людей в темницу сажать!

- Смею заметить, Ваше Высочество, - подал голос Фанг, стараясь не отставать от принца, - что ваш дядя приехал не просто так.

- Разумеется, не просто так! - взмахнул широкими рукавами Юн. – Он чувствует, что император слаб день ото дня. Дядя надеется, что дед в последний момент передумает и объявит наследником его. Возможно, это было бы к лучшему, ведь ты знаешь, что мне этот трон и даром не нужен, однако…

- Однако дядя захочет убить вас в любом случае, - закончил за него Фанг.

Принц остановился, хмуро посмотрел на своего телохранителя и вздохнул.

- Не волнуйтесь. На вашей стороне теперь Летающие драконы.

- Они наемники, Фанг, - печально усмехнулся Юн. – Как только найдется тот, кто пообещает им больше, чем я, они без раздумий перейдут на его сторону.

- Значит, ваше предложение всегда должно быть лучше.

Юн задумчиво кивнул, а потом, спохватившись, сорвался с места и поспешил к темнице.

Разумеется, их и здесь не пропустили. Дворцовая стража была непреклонна – мол, приказ канцлера.

- Я – наследный принц Юньвэнь! Пропустите немедленно, иначе всех на дыбу отправлю, как только взойду на престол! – велел Юн, сжимая кулаки.

И то ли он произнес эти слова так убедительно, то ли стражники испугались дыбы, но Юна и Фанга в темницу неожиданно пропустили. Стараясь не выражать удивления, оба юноши спустились по ступеням в холодное и сырое помещение без окон. Редкие факелы освещали им путь к пыточной, а оттуда – в камеры. Юн поочередно заглянул в каждую из них, но лекаря так и не нашел. Осмотрев последнюю, принц начал заново, наивно полагая, что не смог узнать его в ком-то из узников.

Глава 6

Когда с моей головы сняли мешок, я приготовилась увидеть перед собой решетки темницы, холодную и мрачную пещеру, пыточную камеру, но точно не роскошную светлую комнату, на стенах которой красовались рисунки животных и ветви цветущей сливы.

Принц Чжу Ди стоял рядом и с интересом наблюдал за мной.

- Что вам от меня надо? – тихо спросила я.

Если он привел меня в комнату, а не в темницу, очевидно, что я ему для чего-то нужна.

Кривая ухмылка исказила красивые черты лица мужчины. Принц почесал затылок, от чего его растрепанная прическа стала еще небрежнее, однако это не уменьшило его привлекательности.

- Сначала ничего, а потом… - Он наклонился и достал из-за стоящей рядом ширмы мою сумку.

Вот же блин, у меня там и телефон, и зарядка и, черт возьми, трусы! А еще сфера! Господи, как же так получилось, что я вляпалась в такие дела…

- У тебя очень любопытные вещи. – Чжу Ди достал из сумки телефон. – Эта вещь загорается и показывает мне лес, когда я надавливаю на этот бугорок сбоку.

Он наглядно продемонстрировал сказанное и показал мне мою заставку на телефоне – березовый лес рядом с маминой дачей. Я изо всех сил старалась сдерживать рвущиеся из меня негодование. Если буду кричать и возмущаться, он поймет, что вещи очень дороги мне, и не вернет их.

- У тебя там еще очень много всего интересного, - сказал мужчина, деловито роясь в моей сумке, - но самое интересное – это.

Он достал сферу и, зажав ее между большим и указательным пальцами, продемонстрировал мне. Мое сердце бешено забилось.

- Отдайте! – не выдержала я.

Ухмылка снова появилась на губах мужчины. Он сделал шаг назад и спрятал сферу в кулак.

- А вот это я тебе не отдам.

- Забирайте все, только отдайте сферу!

Ухмылка на его губах стала еще шире. Он опустился на пол и скрестил ноги по-турецки.

- Мы с тобой плохо начали наше знакомство, - сказал принц, внимательно глядя мне в глаза. – Меня зовут Чжу Ди. Я – будущий правитель Империи Мин.

- А мне показалось, что наследник – это ваш племянник.

Чжу Ди фыркнул.

- Это просто досадная ошибка. Скоро я ее исправлю.

- Замышляете переворот?

- А ты смышленая, девочка из будущего!

От удивления у меня перехватило дыхание. Как он узнал? По вещам? Но почему решил, что я из будущего, а не какая-то колдунья или шпионка?

- Ты думала, я не пойму, что ты женщина? – усмехнулся ЧжуДи. – Может, тех олухов и можно в этом убедить, но только не меня. – Он подался вперед, приближая свое лицо к моему, и шумно вдохнул. – Запах женщины я всегда узнаю.

Мне хотелось отстраниться от него, но я не могла. Черные, как смоль, глаза прожигали меня насквозь, сканируя мое сознание, мои мысли, мои чувства. Я понимала, что нахожусь в опасности, но, почему-то, я ее не ощущала. Чувство самосохранения сильно подводило меня сейчас.

- Нечего сказать? – спросил Чжу Ди, резко отстраняясь от меня. – Отрицать то, что ты из будущего, не следует. Я видел такую как ты.

Я насторожилась. Что? Он видел путешественника? В этом времени?

- У нее тоже глаза и волосы были значительно светлее, чем у нас. Скажи, в будущем мы все будем такими? Это результат смешения кровей?

- Ты никогда метисов не видел? – раз он все понял, нечего мне перед ним выкать.

Глаза мужчины сузились в тонкую щелочку, а уголок рта приподнялся. Он явно заметил, что я сменила тон, но ничего не сказал на это.

- Метисы? – переспросил он.

- Это дети со смешанными генами. Ну, дети, чьи родители принадлежат к разным народам.

Чжу Ди понимающие кивнул.

- Ты попала сюда с помощью этой круглой вещицы?

- Сферы.

- Да, сферы. Так с ее помощью?

- Развяжи, тогда расскажу, - нагло заявила я. Похоже, ему нравилась наглость.

Подумав немного, он достал кинжал, подошел ко мне сзади и разрезал веревки на руках, а потом и на ногах. Облегченно вздохнув, я потерла онемевшие запястья и, оглядевшись вокруг, увидела стоящий на подносе чайничек с двумя чашками.

- Можно? – спросила я, кивая на чайник.

Чжу Ди благосклонно развел руками, мол, пей на здоровье.

Я подошла к чайнику, молясь, чтобы это была вода, а не вино. На мое счастье это был остывший чай. Горький, конечно, но мне сейчас было на это плевать – страшно хотелось пить.

Чжу Ди смиренно ждал, пока я напьюсь, а потом еще и поинтересовался:

- Есть не хочешь?

- Хочу, - нагло ответила я.

Он встал, приоткрыл дверь и что-то шепнул стражнику. Раздумывая, как бы мне отсюда сбежать, я выглянула из-за плеча Чжу Ди и чуть не ойкнула – в коридоре было столько стражи, что даже и мышь бы не пробежала незамеченной. С побегом придется повременить…

Глава 7

В общем, я попала. В самый центр Империи и в самое средоточие власти – в дом императорской семьи Мин. То, что я избегала всеми силами, все же меня настигло. Наверно, если долго не влипать в неприятности, то они рано или поздно все же настигнут тебя, но уже в двойном объеме, потому что во всем, видимо, должен быть баланс.

Делать нечего, надо выкручиваться. Выполнять задания этого самодовольного принца и пытаться вернуть сферу. А может, сказать ему, что через четыре года он так и так станет императором, чтобы сейчас не дергался? Отдал бы мне за такое предсказание сферу и отпустил с миром. Только вот вряд ли все будет так просто. Да и стать императором Чжу Ди хочется именно сейчас, а не через несколько лет.

Вздохнув, я позволила Чунхуа надеть на меня замысловатый головной убор, похожий на грибную шляпку, и опустить на лицо вуаль. Это было обязательным условием моего многослойного наряда отвратительно-розового цвета, так как наследный принц, дворец которого располагался неподалеку, мог увидеть и узнать меня, а Чжу Ди полагал, что нам с ним еще не время видеться.

- Госпожа, вам очень идет этот цвет, - искренне сказала Чун, поправляя мою юбку.

Я недовольно скривилась. Ненавижу розовый цвет. И персиковый.

- Обязательно носить эту страсть на голове? Почему я не могу просто прикрыть лицо вуалью? Ну или хотя бы дайте мне маску, - поныла я.

Разумеется, никто не внял моим просьбам, и уже через некоторое время я бродила по каменным дорожкам в саду покойной императрицы под присмотром Чун и нескольких стражников. Слава богу, мне оставили мои балетки. Чун задумчиво покрутила их в руках, хмыкнула и позволила мне их обуть. Правда, здешние безразмерные носки увеличили мои ноги на целый размер, так что балетки слегка жали, но это не так страшно. Страшнее была тишина и чувство, что тебя ведут на казнь.

Не в силах больше выносить молчание, я попросила Чун рассказать о себе. Девушка потупилась и пробормотала, что мне будет не интересен ее рассказ.

- Умоляю, расскажи мне хоть что-то, - прошептала я. – Иначе я сойду с ума.

- Могу придумать вам легенду, госпожа, - предложила Чун.

Я согласилась. Хоть что-то…

Чун ненадолго призадумалась, а потом выдала мне такую душещипательную историю, что я чуть не прослезилась. Суть была такая: я и мой брат принадлежали некогда к богатой и знатной семе, но нашего отца ложно обвинили в предательстве и казнили, мать умерла с горя, а меня отдали в дом минцзи, однако брат спас меня и спрятал в горах. Финал был печальным: брата тоже ложно обвинили в мошенничестве и казнили, а мне пришлось спуститься с гор и искать себе работу. Собственно, так я и оказалась во дворце.

- Ты уверена, что в эту сказку поверит наследный принц?

- Господин Чжу Ди говорит, что он глуп и сентиментален, - пожала плечами Чун.

- А ты ему это рассказывала?

Чун кивнула.

- И он одобрил? – с сомнением спросила я.

Снова кивок.

- Ну, тогда сойдет.

Раз работодатель одобряет, значит, и я одобряю.

Мы дошли до конца сада, я с тоской посмотрела на высокий красный забор. Вздохнула, развернулась и чуть не влетела в расфуфыренную мадаму. Исходящий от нее запах свежих яблок ударил мне в нос. Чихнув, я отступила назад и внимательно уставилась на женщину перед собой. Статная и высокая, с навороченной прической, в которой блестела куча золотых и нефритовых заколок, и с надменным, красивым лицом. Величественная настолько, что я решила сначала, будто передо мной императрица, но вовремя вспомнила, что та умерла.

Тем временем женщина тоже с интересом разглядывала меня. Ее свита, состоящая из одной придворной дамы и двух служанок - я уже могла различать их по одежде, – стояли позади и поглядывали на нас с Чун из-под опущенных ресниц.

- Кто это? – бесцветным, холодным голосом спросила мадама, указав на меня рукой, унизанной перстнями.

Замешкавшаяся Чун словно очнулась ото сна, вздрогнула и низко склонилась перед женщиной.

- Это гостья принца Чжу Ди, Ваше Высочество, - пробормотала служанка.

Так она принцесса!..

- Гостья ли? – Женщина приподняла одну бровь. – Или очередная игрушка моего мужа?

Мужа?.. Ах, ну да! Чжу Ди же упоминал о своей жене, когда рассказывал мне о таланте Чун сочинять сказки.

Чун жене принца так ничего и не ответила. Служанка все еще стояла перед принцессой в почтительном поклоне.

- Какое у нее имя?

Лицо Чун сделалось напуганным. Девушка в отчаянии посмотрела на меня, потом на надменную мадам и снова потупилась.

- Прошу простить меня, госпожа…

- Меня зовут Мей, - сказала я, сделав шаг вперед. Запах яблок, который до этого был свежим и приятным, теперь показался мне слащаво-терпким. – Не понимаю, почему вы задаете эти вопросы Чун, если я стою прямо перед вами.

Надменная принцесса медленно перевела свой взгляд на меня, презрительно осмотрела с ног до головы, а потом снова повернулась к Чун.

- Передай моему мужу, что эта такая же невежественная, как и предыдущая. Надеюсь, ее так же успешно поставят на место.

Глава 8

Когда Чжу Ди узнал, что я покинула территорию дворца императрицы и предстала перед целой толпой, которая, кстати, меня почти не заметила, то очень разозлился. Ну, может, не очень, конечно, но разозлился. Пока принц отчитывал меня, я смиренно молчала. Вообще-то он был прав – если бы Юн и Фанг узнали меня, то план Чжу Ди полетел бы к чертям. Возможно, я бы как-то оправдалась перед наследником, но не факт, что Юн поверил бы мне. У них тут, знаете ли, с доверием туго.

Если я отделалась лишь раздраженными нотациями, то Чун огребла по полной – на следующее утро служанка пришла ко мне бледная, тихая и хромая. Я заставила ее показать ноги и, когда увидела багровые воспаленные раны, оставленные розгами, выругалась, как заправский сапожник. Благо, у меня были мои медикаменты. После долгих сопротивлений, Чун все же позволила мне промыть ранки и смазать их заживляющей мазью.

После завтрака явился Чжу Ди. Он одарил Чун стальным взглядом, и та поспешила ретироваться из комнаты.

- Это ты приказал избить Чун? – спросила я сразу же, как служанка покинула комнату.

Принц приподнял правую бровь.

- Нет. Я не бью слуг.

- Тогда кто бьет?

- Моя жена.

Мерзкая ведьма. И как я сразу не догадалась? Она еще вчера злобно смотрела на Чун.

- Я отправлю ее к лекарю, - пообещал Чжу Ди.

- Не стоит, - помотала головой я. – Я уже обработала ее раны. Тем более, я и есть твой лекарь, забыл?

Левый уголок губ принца поднялся вверх. Кривая улыбка шла ему, придавая внешности какую-то загадочную пикантность. Я невольно залюбовалась его губами, но тут же пришла в себя и отвернулась.

- У меня есть для тебя задание, - сказал принц.

- Какое? – спросила я, затаив дыхание. Неужели, пришло время внедряться к наследнику?..

- Ты должна научиться нашим обычаям! А еще знать всех членов императорской семьи.

Час от часу не легче.

- И зачем мне это? Я и так неплохо осведомлена об этом периоде истории, - недовольно заявила я.

Глаза Чжу Ди хитро блеснули. Он подошел ближе, опустился на пол и резко подался ко мне. Вопреки ненависти к близости чужого человека, от этого мужчины я не отстранилась. От принца пахло терпким чаем и розовым маслом. Странное сочетание для мужчины.

- Хочешь сказать, что знаешь, кто будет следующим императором? – прошептал он мне на ухо, опаляя кожу своим дыханием.

Я невольно вздрогнула и резко отстранилась.

- Пути господни неисповедимы, - выдала я фразу, которую так любят употреблять священники.

Чжу Ди хмыкнул. Я приготовилась к допросу, однако он не последовал. Принц помолчал немного, обдумывая что-то, а потом сказал:

- Будущее меня не волнует. От того, что я его узнаю, не будет проку. Я все равно сделаю все так, как считаю нужным. Так что можешь ничего не рассказывать, я не обижусь.

Казалось, он говорил искренне, а если так, то мое мнение о нем поменялось в лучшую сторону. Сколько не смотрела фильмов про путешествия во времени, антагонисты всегда пытались выведать у путешественников о том, что будет в будущем. Чжу Ди сломал стереотипы. Может, он вовсе и не антагонист?..

- А что тебя волнует? – поинтересовалась я.

- Мой народ, - сразу же ответил он.

- Тогда ты должен отдать мне сферу и отпустить с миром. Я ведь тоже твой народ. Правда, в далеком будущем.

Черные глаза весело блеснули.

- Насколько оно далекое? – спросил принц, зацепившись за второстепенную тему разговора, тем самым избегая главной.

- 2020 год, - ответила я. Понятно, отпускать он меня просто так не собирается. Все же он - антагонист.

Принц восторженно присвистнул.

- Не думал, что такой год вообще настанет.

- Мы тоже не думаем, что может настать 3000 год, - вздохнула я, вспоминая проблемы нашего времени, включая глобальное потепление и загрязнение воздуха и мирового океана.

Мы немного помолчали, думая каждый о своем, а потом Чжу Ди громко хлопнул в ладоши, от чего я подпрыгнула и злобно уставилась на него. Проигнорировав мое недовольство, принц подошел к письменному столу, притаившемуся в углу комнаты, опустился на подушку и принялся шелестеть тонкой бумагой. Я подползла к нему и устроилась рядом, наблюдая за его действиями.

Чжу Ди выудил из-под стола небольшой ящичек, в котором лежали письменные принадлежности: несколько кистей разных размеров и тушечница. Я сразу поняла, что он будет разводить тушь, так как смотрела много исторический дорам. Однако в сериалах это действо показано быстро, а вот в реальности процесс разведения туши оказался долгим и тягомотным. Чжу Ди медленными круговыми движениями растирал тушь в воде, при этом задумчиво пялясь куда-то в сторону.

Когда прошло минут десять, я не выдержала и воскликнула:

- Ты издеваешься?! Я сейчас усну!

От неожиданности принц дернулся и резко ударил по туши. Черная краска брызнула на его холеное лицо и дорогой наряд. Не удержавшись, я прыснула в кулак, с трудом подавляя желание дико рассмеяться. Чжу Ди одарил меня стальным взглядом, медленно поднял руку и вытер лицо широким рукавом шелкового халата. Благо на его черном одеянии чернильные пятна были почти не заметны.

Глава 9

Этой ночью Юн почти не спал. Нехорошее предчувствие бередило душу наследного принца, не давая спокойно провалиться в сонное забытье. Только перед рассветом ему удалось сомкнуть глаза, но лишь на мгновение.

Тяжелые позолоченные двери распахнулись, и в покои влетел Фанг, а за ним – толпа слуг во главе с евнухом Паном.

- Господин Лю! Его Высочество еще не проснулся! Куда же вы?!

Глядя на эту шумную толпу воспаленными от бессонницы глазами, Юн хрипло сказал Пану:

- Ничего, я уже не сплю.

Вообще не спал…

- Юн! – Фанг подошел к принцу и сочувствующе на него взглянул.

- Случилось? – спросил Юн, прекрасно понимая, что произошло.

Фанг кивнул и тихо объявил:

- Император скончался.

Юн посмотрел на друга, потом на слуг и, печально усмехнувшись, объявил:

- Ну, вот я и император.

***

Пока слуги наряжали Юна в траурное одеяние, он думал о том, как его деда готовят к погребению. Вот главный евнух Бо со слезами на глазах отдает приказ поднять покойного с постели и отнести в купальню для омовения. После деда наряжают в лучшие одежды и кладут в рот кусочек золота, обернутого в бумагу. Вместе с телом в гроб положат еще золота, нефритовых камней, всякую серебряную утварь, дорогой фарфор и другие сокровища.

Звездочеты еще не решили, в какой день и час лучше всего устроить прощание и похороны, и Юн надеялся, что этот процесс не затянется. О дате же своей коронации принц вообще старался не думать.

Минчжу пришла сразу же, как узнала о смерти императора. Она крепко обняла Юна и велела крепиться.

- Мы с тобой, - прошептала она, ободряюще сжимая руки принца. – Ты не один.

Стоящий рядом Фанг подтвердил ее слова красноречивым взглядом. Если бы не эти двое, Юн сошел бы с ума от страха и волнения.

В час Козы прибежал Бо с вопросом, который поверг Юна в ужас. Главный евнух интересовался, скольких наложниц следует умертвить и захоронить вместе с императором. Разумеется, Юн наотрез отказался умерщвлять женщин – такая древняя традиция вызывали у наследного принца отвращение и ужас.

- Но Ваше Высочество, как же император будет на том свете без своих женщин?! – возмутился евнух Бо.

- В этой усыпальнице захоронена его жена, - ответил Юн. – Дед скучал по ней. Думаю, ему будет вполне достаточно ее компании.

Евнух недовольно сжал губы, но противиться будущему императору не стал.

- И еще, - сказал Юн. – Проследите, чтобы мой дядя Чжу Ди как можно скорее покинул Нанкин.

Всю ночь они с Фангом и Минчжу обсуждали, что им делать с Чжу Ди. Фанг предлагал оставить его при дворе и не отпускать обратно в удел, чтобы таким образом держать врага на виду. Минчжу же считала, что следует отправить его назад, так как он может переманить на свою сторону чиновников и офицеров дворцовой стражи. Юн колебался, но все же принял решение прогнать Чжу Ди со двора.

- Что?! – воскликнул удивленный евнух. – Ваше Высочество, а как же похоронная церемония?

- Он не должен на ней присутствовать, - категорично заявил Юн.

- Но Ваше Высочество! Покойный император был его отцом! Вы не можете запретить сыну проститься с родителем!

- Еще как могу! – воскликнул Юн. – Я – наследник престола! После похорон деда я займу его место, и никто не сможет мне указывать!

Главный евнух замолк и, склонив голову в почтенном поклоне, молча покинул дворец наследного принца.

Фанг, который не отходил от Юна ни на шаг, после ухода евнуха вздохнул и спросил:

- Вы уверены в своем решении, господин?

- Я уже ни в чем не уверен, - вздохнув, признался Юн.

В час Петуха звездочеты объявили, что выбрали подходящее время для траурной церемонии – через два дня в час Дракона. Благо, погода выдалась прохладной, и тело старого императора, которое постоянно натирали ароматическими маслами, не испортилось настолько, что на него нельзя было смотреть.

В назначенный для похорон день Юн проснулся вместе с солнцем и уже не мог уснуть. Кликнул слуг, которые помогли ему искупаться, одеться, а затем принесли завтрак. Несмотря на аппетитный вид, еда не лезла в горло наследного принца. Руки, державшие палочки, предательски тряслись, а голова была тяжелой и горячей. В конце концов, Юн выпил лишь чай, отодвинув от себя роскошную еду. Фангу это не понравилось, но указывать будущему императору он не осмелился, хоть Юн и любил, когда друг вел себя как его старший брат.

Когда чайник опустел, евнух за дверью громко объявил:

- Ваше Высочество, к вам Его Высочество Чжу Ди!

Юноши переглянулись.

- Что он здесь забыл? – тихо спросил Фанг.

Юн пожал плечами и велел евнуху впустить дядю.

- Доброе утро, племянник! – громко объявил Чжу Ди, появившись в покоях принца.

В отличие от замученного бессонными ночами Юна, четвертый сын императора Чжу Юаньчжана выглядел бодрым и свежим. Волосы были собраны в аккуратную прическу, а кожаные доспехи с переплетающимися между собой драконами выглядели так, будто десять слуг одновременно полировали их всю ночь.

Глава 10

- Как это тебя не будет рядом?! – возмущенно закричала я.

Принц Чжу Ди молча развел руками, мол, так вот вышло. Он стоял передо мной в кожаных доспехах и с мечом за поясом. Залетел ко мне и объявил, что уезжает и что мне придется втираться в доверие наследника без его помощи.

- Куда ты намылился?! – злобно поинтересовалась я. Как вообще можно сваливать в такой момент?!

- Что сделал? – не понял мужчина.

Я закатила глаза и раздраженно пояснила:

- Куда ты собрался?

- Обратно в Пекин.

- Зачем?

- Юньвэнь отослал. Не хочет, чтобы я присутствовал на похоронах и коронации.

- Почему? – не унималась я.

Чжу Ди пожал плечами.

- Наверно, потому что боится. Он же трус.

Я задумалась, вспоминая прочитанные мной статьи в Интернете. Информации об императоре Юньвэне было мало, потому что он правил недолго и не успел совершить ничего значимого. К тому же, я не сильно им интересовалась, потому что планировала попасть на начало правления его деда, так что вспомнить, на самом ли деле Юн отослал своего дядю, я не могла. Будем надеяться, что так. Не хватало мне еще временного парадокса из-за изменений в истории…

- Ладно, - вздохнув, сказала я. – Какой у нас теперь план?

Принц хмыкнул и с задумчивым лицом опустился на пол, звеня мечом. Последовав его примеру, я села напротив него, поджав под себя ноги.

- Оставляем все, как планировали раньше, - помолчав немного, сказал Чжу Ди. – Я договорился, чтобы тебя взяли на место придворной дамы, которую убили недавно.

По моей спине пробежали мурашки. Так значит, дама Джи служила императору…

- В ее обязанности входило заваривать императору чай. Надеюсь, ты справишься с этим.

Я сдавленно кивнула, все еще находясь в легком шоке от того, что заменю погибшую придворную даму.

- Еще я сказал главному евнуху Бо, что ты неплохой лекарь. Возможно, он проверит тебя и, если будет удовлетворён твоими способностями к врачеванию, то ты будешь еще и готовить лечебные отвары.

- Не подозрительно, что ты замолвил за меня словечко? – спросила я. – Может, мне надо было самой попытаться получить работу во дворце императора?

- Исключено. Сама бы ты ни за что не пробилась даже в простые служанки.

- Но подозрения…

- Я все уладил, не переживай, - заверил меня принц.

- И как же?

На лице Чжу Ди расплылась хитрая улыбка.

- Я сказал, что встретил тебя и не смог отпустить. Ты подарила мне незабываемую ночь, а взамен я похлопотал за тебя, устроив во дворце.

- Что??? - Моему возмущению не было предела. – Да как ты посмел врать, что спал со мной???

В порыве ярости я подалась вперед, чтобы огреть этого мерзкого принца по голове, но он перехватил мою занесенную руку и ловко уложил меня на пол, придавив сверху своим телом. Я начала верещать еще громче, пытаясь одновременно выбраться из-под принца и укусить его за руку, но все было тщетно. Темные глаза Чжу Ди пристально смотрели на меня и смеялись.

- Отпусти, - попросила я после того, как сил сопротивляться уже не было.

- Не хочу, - заявил принц.

Раздражение снова начало закипать во мне. Я поджала губы и тихо зарычала, от чего глаза Чжу Ди заблестели, а губы растянулись в довольной ухмылке. Самым наглым образом он придвинул свое лицо к моему и прижался губами к моим губам. От возмущения я дернулась и приоткрыла рот, чтобы заголосить, но принц не дал мне этого сделать. Шумно выдохнув мне в рот, он с удвоенной силой прижался к моим губам. Когда его язык наглым образом скользнул мне в рот, я сдавленно ахнула и невольно прильнула ближе к мужчине. Заметив это, принц ухмыльнулся мне в губы и продолжил поцелуй, углубляя его. Мое тело бросило в жар, и я сразу же забыла, о чем мы говорили до этого. От принца пахло кожей и металлом, и это возбуждало еще больше. Его руки крепко сжали мои плечи, а его тело придавило меня к полу так сильно, что мне стало тяжело дышать. Мне было больно, неудобно и жарко, но, черт возьми, как же мне это нравилось. Жгучая животная страсть намного эмоциональнее обычной романтической нежности.

Принц отстранился первым, однако его черные глаза продолжали возбуждающе гореть, и я видела, как с трудом он отвел от меня взгляд. Мне хотелось продолжения, но я не решилась сказать об этом вслух. То, что сейчас между нами было, казалось нереальным.

- Мне пора. Племянник ждет, что я незамедлительно покину дворец, - хрипло сказал Чжу Ди, поднимая выскочивший из-за пояса меч и возвращая его на место.

Я бездумно кивнула, все еще находясь в ступоре после случившегося.

- Мей, - вдруг прошептал принц совсем рядом со мной.

Я вздрогнула и поймала на себе взгляд его жгучих черных глаз.

- Все будет хорошо, слышишь? – он взял мою руку и начал гладить разгоряченную после поцелуя кожу. – Ты всегда можешь послать мне письмо с голубем. Чун будет с тобой и во всем поможет, слышишь?

Глава 11

Наследный принц Юньвэнь в траурном одеянии стоял перед гробом своего деда, тер покрасневшие от бессонницы глаза и молился о том, чтобы этот ужасный день скорее закончился. Позади него в полном молчании стояли Фанг, Минчжу и Цюань, которые тоже были облачены в траур. Все четверо понимали, что должны сказать последние слова покойному императору, но в голову ничего подходящего не приходило.

В конце концов, Юн, тяжело вздохнув, подошел ближе к гробу деда и взглянул на покойника.

Императора одели в желтый атласный халат, отделанный драгоценными камнями и украшенный императорским символом – драконом. Между телом покойного и стенками гроба положили разноцветные шелковые одеяла, на которых золотыми нитками были вышиты буддийские изречения. На эти одеяла были наложены всевозможные подарки родственников: золотые статуэтки будд, нефритовые фрукты, золотые и серебряные браслеты и кубки.

Юн разглядывал все эти богатства, с которыми его дед отправится в свой последний путь, и дивился, как слуги понесут эту тяжесть в усыпальницу.

В назначенный час золотые двери распахнулись, и в императорские покои вошел главный евнух Бо с десятью младшими евнухами, двое из которых несли крышку гроба.

- Ваше Высочество, пора, - сказал Бо, кланяясь.

Юн кивнул и молча отступил в сторону. Два евнуха подошли к гробу и аккуратно, почти бесшумно закрыли его крышкой. Бо сделал несколько шагов к гробу и накрыл его желтым шелковым покрывалом, расшитым драконами. После этого евнухи разбились на две группы по пять человек, встали с разных сторон гроба, по команде подняли его и медленно двинулись к выходу. Юн, Фанг, Цюань и Минчжу последовали за ними. Главный евнух засеменил сзади.

На улице их ждала целая толпа, состоящая из многочисленных родственников усопшего. Увидев их, Юн недовольно скривился, за что получил легкий тычок от Минчжу.

- Не показывай своего недовольства, - шепнула ему девушка. – Сделай вид, что ты скорбишь.

Юну захотелось скривиться еще больше, но, взглянув на суровое лицо Фанга, последовал совету Минчжу.

Спустившись по ступеням императорского дворца, евнухи опустили гроб на катафалк и понесли его к южным воротам Запретного города.

Мавзолей, который покойный император Чжу Юаньчжан начал строить еще при жизни, располагался на юго-западном склоне лесистой горы Цзыцзиньшань, недалеко от городской стены Нанкина. Его строительство еще не было завершено, но, несмотря на это, здесь уже была похоронена любимая жена императора, которая покинула его почти двадцать лет назад.

Вся дорога к мавзолею была посыпана желтым песком, а по ее обочинам стояли, подобно живой стене, солдаты. За их спинами галдели толпы зевак, которые пришли посмотреть на похороны императора. Возглавлявший похоронную процессию Юн то и дело слышал со всех сторон разные шепотки: кто-то оплакивал императора, кто-то проклинал его и весь его род, кто-то благословлял наследника, а кто-то желал ему скорее последовать за дедом в могилу. Цюань с самого утра не проронила ни слова и, кажется, даже не слышала, о чем переговаривается народ. Фанг, шедший по правую руку принца, тоже слышал эти шепотки и крепко сжимал в руке меч. Минчжу шагала рядом с Фангом и была такой бледной, что, казалось, вот-вот упадет в обморок. Оба юноши все утро отговаривали ее от участия в похоронной церемонии, но девушка наотрез отказалась остаться во дворце. Так что, помимо безопасности принца, Фанг еще и следил за состоянием подруги и был готов в любой момент подхватить ее на руки.

За друзьями, выстроившись в четыре ряда, шли сыновья покойного императора вместе со своими женами и детьми. Ни с одним из них Юн и словом не обмолвился за время, что они гостили в Запретном городе. Он понимал, что этим выказывал свою нерасположенность к ванам, но лебезить перед каждым из дядьев, улыбаться и подливать им вино в чашки принцу совсем не хотелось. Да и зачем снова пытаться склонить их на свою сторону, если половина из них предана Чжу Ди, а остальные просто предпочитают сохранить нейтралитет, спокойно отсиживаясь в своих уделах.

Юну вдруг страшно захотелось повернуться к ним, высунуть язык, снять тяжелый траурный халат и сбежать отсюда со своими друзьями куда-нибудь подальше, где никто бы их не нашел. Минчжу бы такой поступок одобрила, а Фанг сначала начал бы возмущаться, а потом все равно принял бы их сторону.

Но убегать было нельзя. Дед готовил его к правлению, видел в нем своего приемника, правителя Империи. Как бы ни хотелось Юну сбежать, совесть не позволит ему этого сделать.

Хоть мавзолей и располагался неподалеку, путь к нему оказался изматывающим. Министры и буддийские священники, замыкавшие процессию, немного отстали. Их лица были красными и потными, когда они, наконец, догнали начало процессии, которое уже достигло врат мавзолея.Ярко расшитые знамена в руках министров и солдат покосились и уже не были такими величественными, как в начале пути.

Народ устал.

Главный евнух Бо, мокрый от пота, обошел процессию и, что-то тихо сказав носильщикам, открыл для них ворота и пропустил вперед. Когда гроб скрылся в мавзолее, подул легкий прохладный ветер. Юн на несколько секунд прикрыл глаза и подставил разгоряченное лицо приятному ветерку. Досчитав до пяти, принц открыл глаза и шагнул в усыпальницу.

Гроб Чжу Юаньчжана поставили на богато украшенное драгоценностями ложе с выгравированными на нем драконами. Рядом служанки расставили еще больше золотых будд, жертвенных сосудов из бронзы и фарфора, а также большое количество бумажных жертвоприношений: «жертвенные деньги», фигурки чиновников, слуг, стражи и еще много всяких бытовых мелочей, которые окружали императора при жизни. Под звуки молитв священников евнухи и служанки принялись жечь эту бутафорию в жертвенном очаге перед гробом императора.

Глава 12

После того, как Чжу Ди уехал и оставил меня в полнейшем смятении, прошло несколько дней, которые я провела как в тумане. Почти сразу же после отъезда принца за мной прислали двух придворных дам, которые заставили меня облачиться в такое же зеленое одеяние, что было на них, а потом велели следовать за ними.

- Поверить не могу, что теперь мы будем работать во дворце императора! - восхищенно щебетала Чун, прижимая к груди мою сумку.

Я же подобного энтузиазма не испытывала. По словам Чжу Ди, главный евнух и старшая придворная дама будут испытывать меня, проверяя, пригодна ли я для службы императору. Если проколюсь, не смогу помочь принцу взойти на престол, а себе вернуть сферу. Облажаться мне никак нельзя…

Однако не все было так страшно, как я себе представляла. Главный евнух – старикан с тяжелым взглядом и недовольной миной – особо меня не мучал. Попросил лишь заварить несколько разных видов чая, тонизирующий утренний отвар и лекарство от головной боли. Эти задания не доставили мне хлопот, так как Чун заранее научила меня тому, что умела покойная придворная дама Джи.

Когда испытание было пройдено, и евнух Бо с плохо скрываемым недовольством пробубнил, что я принята, мы с Чун вышли на улицу и облегченного выдохнули.

- Надо было тебе становиться придворной дамой, - поделилась я своими мыслями с девушкой. – А я была бы при тебе служанкой.

- Что вы, госпожа! – воскликнула Чун, округляя и без того большие глаза. – Как вы могли о таком подумать?

- Тогда тебе придется помогать мне с моими обязанностями. Хотя бы сначала. – Я угрюмо уставилась на низкорослые кусты, которые росли под корявой сосной.

Пока Чун заверяла меня в своей преданности, я вдруг вспомнила, как под деревом магнолии нашли тело дамы Джи. Вздрогнув, я отвала взгляд от кустов и спросила у девушки:

- Когда следующее полнолуние?

- Еще нескоро, госпожа. Не думайте об этом.

Кажется, Чун заметила мое волнение. Раньше эти убийства вызывали во мне интерес, но сейчас, когда я сама стала прислугой, хоть и высшего ранга, начала опасаться за свою жизнь.

- Сейчас вас больше всего должна заботить завтрашняя коронация, - добавила Чун, в упор глядя на меня.

Точно. Завтра состоится коронация. Наследный принц Юньвэнь взойдет на престол и станет императором. Как только это произойдет, я начну служить ему. Стараться втереться в доверие, собирать сведения и передавать их Чжу Ди, который спокойно будет сидеть в Пекине и ждать от меня вестей.

Чертов принц! Почему именно он попался мне на пути? Что за жалкая у меня судьба – пресмыкаться перед мальчишкой, чтобы выслужиться перед напыщенным мужиком. Да еще и рисковать своей шкуркой! Как только все это закончится, и я вернусь домой, то больше ноги моей не будет в Китае! Честное слово!

- Госпожа. - Чун заглянула прямо мне в лицо, от чего я вздрогнула и резко отпрянула от нее.

- Что? – ошалело спросила я.

Девушка некоторое время пристально смотрела мне в глаза, а потом, отстранившись, тихо поинтересовалась:

- Вы готовы?

- К чему?

- К своему заданию. Готовы жить в доме врага, тщательно собирать сведения и пытаться сблизиться с императором? – Чун сейчас была совершенно иной: передо мной стояла уже не зашуганная служанка, а настоящая революционерка. Ее глаза возбужденно пылали, отчего мне стало немного страшно – вдруг, она какая-нибудь террористка?

- Думаю, что да, - аккуратно сказала я, боясь брякнуть что-то не то.

Чун удовлетворенно кивнула и, протянув ко мне руки, немного поколебалась, а потом все же порывисто схватила мои ладони.

- Госпожа, прошу вас, не забывайте, кто на самом деле ваш друг, а кто враг. Дворец опасен и коварен. Тот, кто хорошо будет к вам относиться, на самом деле может хотеть вашей смерти. Помните, госпожа, что вы на стороне принца Чжу Ди.

Она горячо шептала эти слова, сжимая мои руки в своих. В глазах девушки уже не было революционного огня – в них плескалось волнение. За меня? За то, что я подведу ее господина? Не знаю. Однако ее слова на меня подействовали. Дворец и правда был тем еще гадюшником, в этом я нисколько не сомневалась. Поэтому мне действительно стоит быть на чеку.

- Я буду бдительна, - заверила я девушку. – И ты мне с этим поможешь.

Чун кивнула и отпустила мою руку. Всю дорогу до нашей комнаты, которая располагалась в специально отведенном для слуг императора здании, мы молчали. Чун тихо шла чуть позади меня, а я, приподнимая длинный подол своего зеленого халата, размышляла о предстоящей коронации и о том, что сейчас делает этот гад Чжу Ди.

Странно, но сейчас, когда принц был далеко, я не чувствовала к нему ничего, кроме раздражения. Я совершенно не скучала по нему и не горела желанием обнять или поцеловать. Видимо, его магнетизм на расстоянии совершенно не действовал.

Подойдя к дому для слуг и увидев снующих туда-сюда людей в одинаковых зеленых халатах придворных дам и бело-голубой форме служанок, я вдруг поняла, как сильно не хочу идти дальше. От одной мысли, что придется оказаться среди всех этих людей, мне стало не по себе.

Заметив, что я остановилась на месте и с кислой миной смотрю на наш новый дом, Чун положила мне руку на плечо и предложила:

Глава 13

Вспоминая о том, как я обращалась к будущей императрице на «ты» и учила ее тому, как соблазнить своего мужа, я в ужасе ожидала предстоящую коронацию. Надо ли говорить, насколько мне не хотелось туда идти?! Думаю, что нет. Однако выбора у меня не было.

Когда Чун собирала мои волосы в замысловатую, но довольно скромную прическу, я нервно теребила сережку, пока замок на ней не раскрылся, а сама сережка не упала на пол.

- Ой, - неожиданно вырвалось у меня.

Чун оторвалась от моих волос, нагнулась и подняла сережку.

- Возьмите, госпожа.

Я приняла сережку, вдела ее в ухо и поблагодарила девушку. Из-за того, что я сегодня постоянно ее теребила, английский замок стал слабее. Скорее всего, вскоре она снова выпадет из моего уха. Будет очень жаль, если она потеряется, ведь это подарок папы на мое двадцатилетие.

- Все готово, госпожа, - через некоторое время сказала Чун. – Нам пора.

А я думала, что она провозится с моими волосами намного дольше. Эх.

Тяжело вздохнув и жалостливо посмотрев на Чун, я нехотя встала, поправила неудобные рукава халата, под которыми был еще один хлопковый халат-рубашка, и двинулась к выходу из комнаты.

Увидеть, на самом ли деле Внешний Двор был заполнен людьми, я так и не смогла. Евнух Бо собрал всех слуг императора высшего ранга возле жилого павильона, а затем повел окольным ходом к Залу Верховной гармонии. Во время пути я снова убедилась, что в Запретном городе очень много потайных ходов и скрытых дверей, благодаря которым в Зал Верховной гармонии мы попали практически незамеченными.

В помещении было пусто. Лишь туда-сюда сновали служанки, организовывая последние приготовления к коронации. Скоро сюда начнут приходить министры и офицеры, а затем прибудет и императорская чета, при мысли о которой у меня нервно начинало подергиваться правое веко.

Главный евнух жестом велел нам выстроиться вдоль стены, куда почти не падал свет. Таким образом, мы вроде бы и присутствовали на коронации, но, в то же время, нас словно и не было. Слуги – это неотъемлемая часть императорской жизни. Они должны быть тихими и незаметными. Они должны быть тенью своих господ. Тенью, которая всегда рядом и готова в мгновении ока предстать перед господином.

Меня ничуть не расстроил тот факт, что нас поставили в самую отдаленную часть Зала. Наоборот, это даже придало мне некое спокойствие – будет время обдумать мои действия при появлении перед императором в его дворце после коронации.

Ожидание тянулось бесконечно долго. Спустя примерно час после нашего прихода, в Зал начали стекаться высокопоставленные лица. Сначала я внимательно разглядывала каждого из них, замечая, что многие одеты одинаково – в красный халат с крупной вышивкой на груди. По всей видимости, это были министры. На них еще были забавные черные шапочки и нелепые нефритовые пояса. На офицерах же красовались начищенные кожаные доспехи, которые отличались друг от друга лишь напыщенностью.

Когда зал заполнился, а мне надоело разглядывать каждого министра и офицера, главный евнух распахнул настежь огромные резные двери и громко провозгласил:

- Его Императорское Высочество! Ее Императорское Высочество!

Все разом затихли и обратили взгляды к дверям. Прошло некоторое время, и в Зал Верховной гармонии вошла держащаяся за руки императорская чета.

В величественной и безмерно прекрасной женщине я еле-еле могла узнать ту плачущую девушку, что жаловалась мне на своего мужа. Принцесса Цюань была словно сказочное видение. Фарфорово-белое лицо контрастировало с ярко-красными губами, что придавало ей одновременно величие и загадочность. Невероятная прическа, которая наверняка была страшно тяжелой и неудобной, поражала своим великолепием и обилием золотых и нефритовых украшений. На тонких пальчиках принцессы красовались мощные тяжелые перстни. Однако самое великолепное в Цюань – это ее наряд. Красно-желтый халат, расшитый черными и золотыми нитям, струился по ее телу шелковой волной, спадая на пол и волочась за принцессой красивым шлейфом. На спине халата был изображен феникс, который покровительствовал императрице и являлся символом женского начала.

Я перевела взгляд с наряда принцессы на наряд наследного принца. Цветовая гамма, ткань и узоры совпадали, только на спине Юньвэня, соответственно, был изображен дракон. Лицо принца не выражало ничего, кроме сдержанности, но почему-то мне казалось, что он пребывает в страшном волнении, хоть и умело это скрывает. Чун упоминала, как Чжу Ди сказал, что наследный принц глуп. Лично я так не считала. Я еще плохо знала этого мальчишку, но в том, что он далеко не глуп, я была уверена. Это сказали мне его глаза – вроде бы такие же, как у всех местных, но все же другие: мудрые, печальные и бездонные, как целая Вселенная.

Императорская чета проследовала к возвышению, на котором стоял трон, и торжественно опустилась на него. Оба двигались с поразительной изящностью и синхронностью. Складывалось впечатление, что они – очень гармоничная пара, вот только все это было иллюзией.

- Да здравствует новый император! Да здравствует новая императрица! Долгих им лет царствования! – закричал евнух Бо, от чего я вздрогнула и, оторвав взгляд от Юньвэня, оглядела собравшихся, которые подхватили слова евнуха и на весь зал восхваляли императорскую чету.

Позже началась присяга. Топчась на месте и тихо охая от долгого стояния, я украдкой поглядывала на императора и императрицу. Цюань буквально светилась от счастья, сидя на троне рядом со своим супругом. Ей нравилось, что люди преклоняли перед ней колени и клялись в верности до самой смерти. Интересно, она понимала, что большая часть из них вовсе не воспринимает эти слова всерьез и при любой возможности без раздумий поменяет сторону?

Глава 14

С того мгновения, как Юн увидел Мей в Зале Верховной гармонии, и до самого ее ухода из его покоев, сердце императора не прекращало бешено биться.

Сначала он не поверил своим глазам. Думал, что это видение, однако девушка оказалась реальной, живой. В женской одежде она выглядела изящнее и красивее, а скромная прическа придворной дамы очень ей шла.

- Выходит, Чжу Ди нам соврал, - задумчиво произнес Фанг, когда Юн перед пиром рассказал другу о Мей. – Вот только зачем?

- Тут два варианта, - подала голос стоящая рядом Минчжу. Церемония ее утомила, и девушка еле держалась на ногах, но не пожелала уходить к себе. – Либо он сказал тебе это назло, либо девушка – его шпионка.

Фанг закивал, подтверждая слова Минчжу.

- Надо приставить к ней одного из драконов. Вдруг она захочет тебя отравить.

- Тогда зачем было помогать мне в тот день на рынке? – спросил Юн.

Друзья пожали плечами. Ситуация с этой девушкой была непонятна всем троим, однако, несмотря на опасения, Юн не мог не признать, что страшно рад тому, что она жива. С того самого момента в хижине сердце Юна так и не успокаивалось.

- Как ты понял, что она девушка? – спросил Фанг немного погодя, когда Минчжу все же согласилась покинуть пир и отдохнуть в тишине и покое.

Юн хитро улыбнулся. Он и сам не сразу понял, что утончённый паренек с большими светло-карими глазами и длинными ресницами на самом деле девушка. Только когда она тесно прижалась к нему в лачуге, и он вдохнул ее свежий, немного сладковатый запах, в голову юноши закрались сомнения. Ну а потом он начал внимательно всматриваться и все понял. Тонкая талия, маленькие изящные руки и едва заметная грудь, которую она наверняка стянула так, что дышать было почти невозможно.

И запах.

Как же приятно она пахнет! Словно какие-то неизвестные ему луговые цветы. Едва уловимо, сладко и нежно.

Даже сейчас, сидя в ванне с ароматическими маслами и лепестками роз, Юн все еще ощущал ее запах.

Что же эта за тяга к той, которую он почти не знает? Почему он так жаждет завтрашнего утра, когда она принесет ему чай? Как может так сильно тянуть к человеку, который, возможно, созник твоего врага?..

Одна из служанок аккуратно наклонилась и проверила температуру воды. Кажется, ее звали Дандан, и она страшно была похожа на ту, что однажды пыталась отравить его деда. Когда служанка вошла в его покои, Юну на мгновение показалось, что мертвая девушка вернулась к жизни. Он долго всматривался в служанку, и только когда понял, что она просто очень похожа на незадавшуюся отравительницу, вздохнул с облегчением. Однако, несмотря на это, Юн никак не мог перестать наблюдать за ней.

Запрокинув голову назад и слегка прикрыв глаза, Юн следил за служанкой, и от его внимания не укрылось, с каким интересом девушка смотрела на его грудь и часть живота, что не скрывала вода и плавающие по ней лепестки розы. Мей тоже удивилась, когда увидела его без рубашки. Юн не хотел демонстрировать ей свое хорошее физическое состояние, но в последний момент потерял бдительность и открылся.

Во всем Запретном городе о том, что он с детства усиленно тренировался сначала со своим дедом и отцом Фанга, а потом уже и с самим другом, знали немногие. По сути, это не было секретом, но покойные родители Юна не хотели, чтобы мальчик занимался подобным, так как считали, что императорскому отпрыску не престало самому воевать. Однако его дед, который был воином-мятежником, считал иначе, и поэтому, втайне от любимого сына и невестки, учил внука сражаться. Этот навык не раз помогал Юну. Особенно, когда на них с Фангом и Минчжу напали бандиты.

Тогда они были уже не детьми, но еще и не взрослыми. Юные и бесстрашные, они в очередной раз переоделись и сбежали из Запретного города, чтобы погулять по улочкам Нанкина. Вот только добром это не кончилось. Их чуть не убили. Минчжу испугалась до полусмерти, а сам Юн был ранен в левое плечо. Если бы не Фанг, который вовремя оттолкнул друга, стрела бы попала точно в сердце. После этого юноши больше не брали на вылазки Минчжу, да и сами стали осторожнее.

Размышляя об этом, Юн невольно коснулся выпуклого шрама на плече. Императоры и императрицы не должны иметь шрамов, так как подобные изъяны считались уродством и не нравились людям. Поэтому Юну приходилось скрывать свое несовершенство вместе со своим телом.

Интересно, настанут ли времена, когда люди будут принимать друг друга такими, какие они есть?..

За дверью в купальню послышались разговоры. Юн навострил уши и почувствовал недоброе. Когда дверь открылась, и евнух Пан объявил, что пришла императрица, Юн чуть не охнул от досады. Только ее сейчас не хватало…

Вид жены ему не понравился. Лицо у Цюань было слишком хитрым, глаза слишком блестели, а халат на ней был слишком тонким и слишком оголял ее плечи. Невольно Юна пронзила мысль о том, что Цюань всегда была для него слишком хороша. Она чересчур яркая, созданная для того, чтобы сверкать всеми своими бесчисленными украшениями. Она – императрица, богиня, а он всего лишь человек, который мечтает о свободе и не желает быть ни императором, ни богом.

Цюань величественно прошла к ванне, презренно взглянула на служанок и жестом велела им выйти. Девушки замешкались, глядя на своего господина, и Юн благосклонно кивнул, после чего служанки быстро исчезли за дверью, оставив мужа и жену наедине.

Глава 15

Цюань вышла из купальни с высоко поднятой головой, но уже по дороге к Дворцу Земного Спокойствия слезы хлынули из ее глаз, и она заплакала как ребенок. Служанки, что сопровождали императрицу, кинулись к ней, но Цюань грубо от них отмахнулась.

- Исчезните! – воскликнула она дрожащим голосом. – Уходите!

- Но Ваше…

- Оставьте меня!!!

Служанки испуганно вздрогнули, поклонились и поспешили удалиться. Перечить императрице никто не решался. Цюань подумала об этом и горько усмехнулась. В ее руках сейчас сосредоточена настоящая власть. Она –императрица огромной Империи Мин, но что проку ей от ее титула, если она не может влюбить в себя своего мужа?

Тихо всхлипывая, Цюань обогнула дворец и вошла в сад. Этой ночью было холодно, поэтому в саду царила непривычная тишина. Обычно Цюань выходила вечерами на улицу, чтобы послушать стрекот цикад и пение птиц, но сегодня ни те, ни другие не хотели усладить слух императрицы.

Решив, что сегодняшний день уже не принесет ей ничего хорошего, Цюань смахнула горькие слезы и уже было направилась во дворец, как вдруг тихая и нежная мелодия зазвучала где-то в глубине сада.

Зачарованная мелодичным звучанием, Цюань устремилась на поиски источника звука. Девушка еще плохо знала окрестности Дворца Земного Спокойствия и, немного поплутав, она вышла к цели не так быстро, как планировала.

На скамье под плакучей ивой сидел молодой мужчина. Его красивое точеное лицо освещал полумесяц, от которого кожа мужчины светилась таинственным светом. В руках он нежно, словно ребенка, держал жуань или лунную лютню – так еще называли этот музыкальный инструмент. Изящные пальцы музыканта ловко пощипывали струны, рождая чарующую музыку, которая показалась Цюань слаще птичьего пения.

Завершив мелодию, мужчина откинул назад длинные волосы и поднял взгляд на девушку. Цюань сразу же почувствовала, как ее щеки загорелись румянцем. Она стояла одна, в ночном саду, наедине с незнакомым мужчиной простоволосая и почти раздетая. Чувство стыда усилилось, и Цюань порывисто прикрыла руками большой вырез на халате.

Мужчина ухмыльнулся. Его взгляд из любопытного стал дерзким. Он аккуратно отложил жуань в сторону, закинул ногу на ногу и облокотился спиной на толстый ствол ивы.

- Передо мной прекрасное видение или богиня этого сада? – мурлыкающим голосом спросил мужчина.

От звука его нежного голоса, который словно вторил мелодии, что он только что играл, тело Цюань бросило в жар. Она крепче прижала ладони к груди и сделала шаг назад, когда тело хотело сделать шаг вперед. Что-то в этом роковом мужчине притягивало, и под его взглядом Цюань чувствовала себя загнанной в угол ланью, которая была так заворожена взглядом хищника, что не могла даже пошевелиться.

- Что наложница забыла в саду императрицы? Неужто взыграла ревность, и ты решила избавиться от соперницы? – продолжал мурлыкать мужчина.

Значит, он принял ее за наложницу. Как же низко она пала. Хотя, чего она хотела с таким-то видом? Даже евнух при виде ее поймет, что она только что выскочила из чьей-то постели. Или, в ее случае, из купальни.

Сначала Цюань захотелось включить все свое презрение и продемонстрировать, с кем на самом деле разговаривает этот дерзкий мужчина, однако в самый последний момент она вдруг передумала.

Наложница? Что ж, пусть так. Сегодня она будет для него наложницей.

- Вы кто? – склонив голову на бок, невинным голосом спросила Цюань.

- Музыкант.

- Вы прибыли, чтобы играть на коронации? Я вас не видела.

- Плохо смотрела, - ухмыльнулся мужчина, не сводя жгучего взгляда с Цюань.

- У меня хорошее зрение. Вас бы я заметила.

Глаза музыканта весело блеснули.

- Вы находите меня особенным?

Цюань прикусила язык и мысленно отругала себя за неосторожные слова. Выпрямившись, она величественно подняла подбородок и надменно посмотрела на мужчину. Его ухмылка стала еще наглее. Он поднялся с места и стремительно шагнул к девушке. Его движения были такими быстрыми и легкими, что Цюань успела лишь моргнуть, как он уже стоял вплотную рядом с ней. Она уловила приятный фруктовый аромат, исходивший от него.

- Так что ты забыла в саду императрицы? – томно прошептал музыкант. – Действительно хочешь убить нашу госпожу?

- А что музыкант здесь забыл? Пытается соблазнить кого-то из слуг? – вопросом на вопрос ответила Цюань.

Она уверенно и с вызовом смотрела в омут темных глаз музыканта и старалась убедить себя в том, что голова у нее начинает кружиться вовсе не от его пьянящей близости.

Мужчина медленно моргнул, чуть отстранился и мечтательно сказал:

- Мне нашептали, что императрица настолько прекрасна, что многие мужчины, находясь рядом с ней, слепнут от ее красоты.

Цюань не смогла сдержать смешок. Боже, неужели ходят такие слухи?

- Этот смех… - мужчина подозрительно сузил миндалевидные глаза. – Неужели, я зря пришел? Императрица не так хороша, как о ней говорят?

Улыбка Цюань стала еще шире. Она кокетливо прикрыла ее ладонью и ответила:

Глава 16.1

Я приготовила отвратительный чай: крепкий и горький, словно чифирь. Пить его было совершенно невозможно, однако Чун заверила меня, что так и должно быть.

Бедный император. Представляю, как исказится его кукольное личико, когда он сделает глоток этой дряни. Теперь я понимаю, почему он до этого не пил чаи.

- Лучше ты все это неси, - сказала я Чун, расставив на подносе чайные принадлежности. – Иначе я могу оступиться и все разбить.

Одежда придворных дам была страшно неудобной. Я то и дело путалась в нескольких слоях своих юбок, спотыкалась на ровном месте, а один раз даже чуть не упала в пруд. Благо, Чун вовремя схватила меня за воротник.

- Мне с вами нельзя, госпожа, - с обидой в голосе сказала девушка.

- Это еще почему?

- Потому что император приказал впустить только вас.

Вот же мерзкий мальчишка! Он что, надеется, что я снова буду делать ему массаж? Ну уж нет! Хватит ему и того, что я с раннего утра готовила этот мерзкий чай, который, я уверена, он пить не станет.

Проглотив свое недовольство, я взяла поднос и отправилась в императорский дворец.

Утро, как и вечер, выдалось прохладным, но на небе не было ни облачка, а солнце потихоньку начинало припекать, обещая вскоре теплую погоду без осадков. Я шла по идеально-чистым дорожкам вдоль стен двух дворцов, название которых запомнить так и не смогла. Единственное, что я знала: один из них принадлежит наследному принцу. Сейчас, разумеется, он пустует, однако все в Запретном городе надеются, что вскоре в нем поселится маленький жилец.

Вспомнив исповедь императрицы, я взглянула на покатую крышу дворца наследника и усмехнулась. Интересно, последовала ли она моему совету? Если сделала все, как я сказала, наверняка смогла уложить этого мальчишку на лопатки, а значит, вероятность того, что у императорской четы в ближайший год появится наследник, значительно повысилась.

Удивительно, но мне удалось донести поднос до пункта назначения целым и невредимым. Перед позолоченными дверями я, правда, оступилась, но сохранила равновесие и смогла удержать поднос. Императорский евнух, кинувшийся ко мне с протянутыми руками, резко остановился, когда я перестала раскачиваться.

- Все в порядке, - заверила его я, весело подмигнув.

Евнух, которого Юн называл «Пан», слабо мне улыбнулся и, повернувшись к дверям, завопил:

- Ваше Величество! Пришла Дама Мей!

- Впустите, - тут же послышался голос императора.

Младшие евнухи распахнули передо мной двери и я, сделав глубокий вдох, шагнула в покои императора. В отличие от вчерашнего вечера, когда всюду здесь горели масляные свечи, а ставни на окнах были распахнуты, впуская свежий воздух и лунный свет, сейчас в покоях стояли полумрак и духота.

- Ваш чай. Я принесла. Вам. Ваше Величество, - на автомате отчеканила я, полностью сосредоточившись на императоре.

Юньвэнь сидел на постели, подогнув под себя одну ногу. Прическа была растрепана, одежда помята, а лицо выражало усталость и недовольство. Я подошла ближе, поставила поднос на стол и тихо поинтересовалась:

- Вы плохо себя чувствуете?

Император вздрогнул и взглянул на меня. Его отрешенный взгляд прояснился, и он выдавил слабую улыбку.

- Мей. Со мной все хорошо. Просто немного болит голова из-за беспокойной ночи.

- Не удивительно, - недовольным тоном сказала я. – У вас темно и душно, как в склепе. Надо открыть ставни!

Засучив рукава, я решительно двинулась к окнам. Император молчал и, наверняка, смотрел мне в спину. Видимо, энергии у императрицы было этой ночью очень много, раз она так утомила своего муженька.

Распахнув настежь ставни на всех окнах, я ощутила, как в покои ворвался прохладный утренний ветерок, который заставил меня улыбнуться. Так-то лучше.

Когда полумрак рассеялся, я повернулась к императору и увидела темные круги под его глазами. Патчи бы ему налепить, а то похож на упыря.

Юньвэнь поежился от прохладного ветерка, поднялся и подошел к столу, на котором стоял поднос с чаем. Спохватившись, я кинулась к императору и аккуратно налила ему в чашку немного чая.

Мальчишка с любопытством посмотрел на напиток и спросил:

- Его дегустировали?

- Да. Я и моя служанка, - ответила я.

Император недоверчиво глянул на меня, а потом кликнул евнуха и, когда тот вошел, протянул ему чашку.

- Пробуй, - велел он.

- Но, почему я, Ваше Величество? – опешил Пан.

- А кто? Она что ли? – Юн кивнул головой в мою сторону. – Пей, Пан.

С недовольной гримасой евнух взял чашу из рук императора и сделал маленький глоток.

- Больше хлебни, - велел Юньвэнь.

Евнух подчинился и сделал большой глоток.

- Теперь уходи. Если будет плохо – кричи. А если ничего не произойдет – тоже кричи.

Поклонившись, Пан попятился к дверям. Вид у него был крайне недовольный.

То, что император мне не доверяет, не особенно меня удивило. Как-никак, мы мало с ним знакомы. С чего ему вдруг довериться мне так сразу? На это нужно время, которого, катит сказать, у меня не так уж много. Чем дольше я задержусь, тем больше будут волноваться родители.

Глава 16.2

Усевшись позади императора, я взяла из его рук нефритовый гребень, вдоль зубчиков которого был искусно вырезан дракон, и начала рассматривать прическу мальчишки. С виду это был обычный пучок, который держала заколка со шпилькой. Отложив гребень в сторону, я аккуратно вытащила шпильку и сняла заколку. Волосы мальчишки рассыпались по его спине блестящим черным водопадом. Я аккуратно взяла их в руки и чуть не ахнула от того, насколько они были мягкими и шелковистыми.

- Господи, чем ты их моешь? – невольно вырвалось у меня.

- Э-э-э, не знаю. Мне моют голову служанки.

Ну конечно! Кто бы сомневался. Надо будет позже выведать у девчонок секрет таких идеальных волос.

Вообще, у азиатов волосы сами по себе прочные и густые. У моего отца такие же, но так как у моей мамы они светлые, тонкие и ломкие, я унаследовала некую волосяную смесь, родившись с темно-русыми волосами средней густоты. Не могу сказать, что мои волосы плохие, но в сравнении с волосами императора они казались веником из сухих трав, что было весьма обидно.

Взяв гребень, я принялась аккуратно расчесывать черные густые пряди. Как и в случае с массажем, от моих прикосновений спина мальчишки напряглась, а спустя некоторое время снова расслабилась. Мне даже показалось, что император слегка начал заваливаться в бок.

Прекратив расчесывать волосы, я изогнулась и посмотрела на лицо Юньвэня. Глаза его были закрыты. Голова чуть склонилась. Из приоткрытого рта доносилось равномерное дыхание.

Спит! Ну надо же, как он вымотался. Теперь я процентов на семьдесят уверена, что императрица его все же соблазнила! Хо-хо!

Мне очень не хотелось будить мальчишку. Во сне он выглядел еще моложе и милее – так и хотелось потеребить за щечки. Однако, когда я начала собирать волосы в пучок, он вздрогнул и проснулся.

- И все же, что вам мешало спать, Ваше Величество? - как можно дружелюбнее спросила я.

- Сначала моя жена, - внезапно ответил император.

Бинго! Она все же его соблазнила! Ай да я! Ай да мои советы!

- А потом мы с Фангом ходили смотреть тело новой жертвы…

- Что? – испуганно воскликнула я.

Шпилька выпала у меня из рук и с тихим звоном ударилась о пол. Проследив за ней, мы оба нагнулись, чтобы поднять ее, но столкнулись головами и в один голос ойкнули.

- Простите, - выдавила я, потирая ушибленный лоб.

Юньвэнь, тоже потирая больное место, ласково улыбнулся, поднял шпильку и протянул ее мне.

- Это тот самый убийца? Призрак? – спросила я, заново собирая волосы императора.

- Да.

- Но почему он убил не в полнолуние? Почему отступился от своих принципов?

- Мы думали об этом всю ночь. У меня нет ответа, - вздохнул Юн.

Накрыв пучок заколкой, я вдела в нее шпильку и, убедившись, что волосы хорошо скреплены, спросила:

- Кто жертва?

- Молодой евнух. Совсем еще мальчишка. Нашли его в траве у моста с перерезанным горлом.

Пусть я и могла за себя постоять, но все же страх сковал мое тело. Ходить по запретному городу, где полно вооруженной охраны, оказалось крайне небезопасно. Надо постараться не выходить из своей комнаты с наступлением темноты. И стараться всегда брать с собой Чун. Вдвоем ходить не так страшно.

А еще лучше было бы поймать убийцу. Тогда мое пребывание здесь будет чуть безопаснее. В моих же интересах не скопытится в этом времени и благополучно вернуться домой.

- Тело еще не похоронили? – спросила я.

Спина Юна напряглась. Мальчишка стремительно развернулся и с интересом уставился на меня.

- А что?

- Возможно, я могла бы что-то обнаружить на нем. Какую-то подсказку, которая могла бы привести к убийце.

Может, опыта работы в убойном отделе у меня и не было, но зато на моем счету столько просмотренных детективных сериалов, что сосчитать невозможно!

- Тело осматривал главный придворный лекарь, который ничего, кроме причины смерти, нам не озвучил. Сомневаюсь, что придворная дама может еще что-то обнаружить.

- Эта придворная дама, - я ткнула пальцем себе в грудь, - дала вам чудодейственный препарат, от которого вам мгновенно стало лучше.

- Хороший аргумент, не поспоришь, - кивнул Юн, признавая мои слова. – Хорошо, осмотрим тело вместе. Только сначала мы пойдем в Зал Верховной Гармонии. Хочу, чтобы ты была сегодня в числе моей свиты. Идет?

Божечки! Конечно же, идёт!

Я усиленно закивала головой, как китайский болванчик. Юн хохотнул и, ощупав свою голову, спросил:

- Все готово?

- Угу. Сделала, как и было. Только аккуратнее.

Император кивнул, встал и сладко потянулся. Потом взглянул на уже порядком остывший чай, перевел настороженный взгляд на двери и крикнул:

- Пан! Ты живой?

- Живой, Ваше Величество, - тут же отозвался евнух.

- Тогда какого черта ты не сказал, что чай можно пить?!

Глава 17.1

Поёрзав на троне, император протянул руку к свиткам с указами и, взяв верхний, раскрыл его и начал читать про себя. Наблюдая за ним из зоны для прислуги, я была готова чем угодно поклясться, что у мальчишки затекла спина и устали плечи. Если он снова заставит меня делать ему массаж, то я воспользуюсь не руками, а ногами. Кстати сказать, я сама уже порядком устала стоять на одном месте. Вступительные речи министров затянулись на целый час, а то и больше.

- Первый указ императора! – заголосил стоящий рядом с троном суровый седовласый мужчина лет шестидесяти, одетый в боевые доспехи из кожи, в которую местами были вделаны металлические пластины. За спиной у мужчины алел ярко-красный длинный плащ, расшитый золотыми узорами.

Как мне сказал евнух Пан, который топтался рядом, этот вояка по имени Лю Вон – отец Фанга. Телохранитель императора был не единственным его ребенком, но так вышло, что в живых остался только он. Трагическая кончина его старших братьев сыграла Фангу на руку, иначе бы ребенок от наложницы никогда бы не стал наследником.

Юн кашлянул и выразительно прочел:

- Я, император Чжу Юньвэнь, назначаю на должность канцлера наместника Фан Сяожу!

По Залу пробежали шепотки. Канцлер, а вернее, уже бывший канцлер, с расширенными от удивления глазами подлетел к императору и упал перед ним на колени.

- Ваше Величество! – взвыл он. – За что-о-о?

Юн сморщился. Положил свиток на стол и, взяв тяжелую нефритовую печать в форме головы дракона, с силой опустил ее на указ.

- Мои указы не оспариваются, - холодно сказал император. – Уведите бывшего канцлера из зала.

Тут же к мужчине подлетели два солдата и, взяв его под руки, повели к выходу. Бывший канцлер особо не сопротивлялся. Наверно, он еще не осознал, что его вот так просто могут лишить должности.

- Наместник Фан, подойдите к Его Величеству, - прогремел генерал Лю.

Из последнего ряда чиновников вышел маленький сухопарый мужичок с реденькой бородкой.

- Это отец госпожи Минчжу, - шепнул мне на ухо Пан.

Я кивнула. Отец и дочь были совершенно непохожи друг на друга. Девушку я видела лишь мельком на коронации, но никакого сходства определенно между ними не было.

Наместник встал на колени перед императором. Юньвэнь одобрительно улыбнулся.

- Примите…

- Пришла Ее Величество императрица! – послышалось со стороны входа.

Собравшиеся снова начали перешептываться между собой. Императрицу явно никто не ждал. Юн выглядел недовольным. Его руки, до этого расслабленно лежащие на коленях, теперь сжались в кулаки.

Скрипнули тяжелые двери, и в Зал Верховной Гармонии вошла императрица. С высоко поднятой головой, на которой крепилась сложная прическа с сотней звенящих украшений, Цюань гордо прошла к трону, склонила голову перед мужем и, приподняв длинные полы черно-желтого одеяния, расшитого золотыми хризантемами, села на трон рядом с императором.

- Примите свой новый титул и служите мне верой и правдой! –торжественно, но уже с легким раздражением в голосе произнес Юньвэнь.

Не поднимая опущенной головы, новый канцлер поднялся с колен и, протянув дрожащие руки, принял свиток с его назначением.

- Лю Фанг! – объявил Юньвэнь, когда отец Минчжу вернулся на свое место.

Телохранитель императора встрепенулся. Все с тем же непроницаемым лицом он подошел к трону и приклонил колени. Пристально наблюдая за Юном, я видела, как ему тяжело сдерживать улыбку при виде своего друга. Свиток со своим следующим указом он держал бережно, а на Фанга смотрел с гордостью и еле скрываемой радостью.

- За твою верную службу я назначаю тебя командиром дворцовой стражи. Прими свою новую должность и продолжай служить мне с той же преданностью.

- Ваша милость безгранична! – чеканя каждое слово, произнес Фанг.

Подавая другу свиток, Юн все же не смог сдержать слабой, но искренней улыбки.

- Его Величество несколько дней к ряду пытал меня вопросами, бывают ли какие-то звания у женщин, - склонившись ко мне, зашептал евнух Пан. – Ему так хотелось возвысить еще и госпожу Минчжу.

- И что вы ему сказали? – спросила я.

- Что если вы не намерены сделать эту девушку своей второй женой или наложницей, то никакой должности ей не светит.

- Как же обидно! – искренне опечалилась я.

Хоть я и плохо знала Минчжу, но, со слов служанок, у меня сложилось мнение, что она очень милая и добрая девушка. Правда, она слишком много болеет, от чего в глазах своих расчетливых родственников потеряла какую-либо ценность.

Пан удивленно посмотрел на меня.

- Точно так сказал и Его Величество.

Пока мы шептались, Фанг уже вернулся на свое место, а Юн зачитывал следующие указы, которые возвысили еще двоих чиновников – Ци Тая и Хуан Цзыдэна – в должности первого и второго советников.

Пока зачитывались указы, а чиновники с подобострастием принимали свитки из рук императора, императрица откровенно скучала. Засмотревшись куда-то в сторону, она забылась и вдруг закинула одну ногу на другую. Под пышными юбками это было практически незаметно, но, так как я внимательно наблюдала за императорской четой, от меня это действие не укрылось.

Глава 17.2

- Слушайте последний указ императора! – закричал генерал.

Я перевела взгляд на трон и послушно приготовилась внимать словам императора, как вдруг мое внимание привлекла императрица. Она уже не была такой расслабленной и мечтательной, как некоторое время назад. Ее лицо побледнело, глаза расширились, а руки мелко задрожали. Она изо всех сил пыталась демонстрировать хладнокровие, но у нее это плохо получалось. Взгляд ее испуганных и одновременно удивленных глаз был прикован к наемникам, а точнее, к наемнику, что стоял во втором ряду справа и тоже удивленно взирал на императрицу.

Любопытно.

-…повелеваю создать особый императорский отряд под названием «Летающие драконы» во главе с их капитаном – Яо Линем, - между тем вещал Юньвэнь.

- Молодого императора видимо совсем страх одолел, раз он уже к наемникам обратился, - послышался рядом чей-то шепот.

Я повернула голову в сторону говорившего и увидела двух молодых мужчин, которые заговорщицки склонили головы друг к другу. Оба стояли в последнем ряду и были облачены в синие халаты, цвет которых говорил о невысоком чине этих сплетников.

- Интересно, он понимает, что долго на троне не продержится? – подал голос второй чиновник с реденькой бородкой и пухлыми щеками.

- Не уверен. Зато точно могу сказать, что это знают почти все министры. Они даже делают ставки: умрет Юньвэнь от руки дяди или же от рук бунтовщиков шэньши.

От наглых речей этих двоих у меня чуть глаза на лоб не вылезли. Их же слышит человек двадцать! Почему никто не сделает замечание? Разве можно говорить о таком в присутствии императора? Это же измена…

Я дернула за рукав евнуха Пана и, когда он повернулся ко мне, возмутительно указала в сторону этих двух типов.

Евнух, который тоже наверняка слышал их разговор, вздохнул и, прикрыв глаза, помотал головой.

- Но… - возмутилась было я, однако Пан злобно цыкнул.

- Мы – слуги, забыла? Нас не должны ни видеть, ни слышать до тех пор, пока мы не понадобимся. Стой молча и смотри.

Хотелось возмутиться, но пришлось подавить в себе это желание. Может быть, император по какой-то неведомой причине прощает мне мою дерзость, но вот остальные точно делать этого не будут.

После того, как Юньвэнь вручил командиру Летающих драконов свиток, отряд склонил головы и, разделившись, окружил трон полумесяцем. Их служба официально началась.

Юньвэнь взглянул на опустевший поднос, где некогда лежали свитки с указами. В его глазах промелькнуло облегчение. Кажется, все закончилось, а значит, мы скоро пойдем осматривать труп евнуха. От этих мыслей мне сделалось немного не по себе. С одной стороны, было страшно, а с другой, меня так и тянуло посмотреть на тело. Очень странное чувство.

- Ва-а-аше Величество! Прошу выслушать нас! – два новых советника упали на колени перед троном.

Юн удивленно вздернул брови, а я скорчила недовольную мину. Что им еще надо, а?

- Говорите, - разрешил император.

Советник Ци Тай – старикашка со щелочками вместо глаз и с длинной полуседой бородой – поднял голову и затараторил:

- Я и ваши покорные слуги, - он обвел рукой чиновников, стоящих справа, - просим вас, Ваше Величество, провести контрреформы относительно сыновей покойного императора.

- Что конкретно вы хотите сделать? – нахмурился Юн.

- Следует незамедлительно упразднить уделы ванов, Ваше Величество. В их руках слишком много власти. Если им придет в голову свергнуть вас, то они незамедлительно сделают это без каких-либо усилий.

Император задумался. Если он согласится на это, ваны взбунтуются? Наверняка. Причем во главе этого бунта будет стоять Чжу Ди. Он, конечно, вроде как не планировал скорого наступления, и пока только наращивает свои силы, но, если император открыто пойдет против ванов, у принца не останется иного выбора, кроме как поднять восстание.

- Ваше Величество! Позвольте мне сказать! – обратился к Юну генерал Лю.

Император снисходительно кивнул.

- Упразднение уделов приведет к междоусобной войне. Ваны восстанут, и мы не сможем отбиться от них. Если все они объединятся под предводительством Чжу Ди, то численность их войск превзойдет нашу.

- Но столкновение с дядей неизбежно, - заметил Юн. – Рано или поздно он придет за троном.

- И к этому времени вы уже будете готовы! – воскликнул генерал. – Я сейчас же займусь подготовкой наших войск. Просто дайте мне время. Не обостряйте конфликт, Ваше Величество.

С этими словами генерал Лю покорно склонил голову. Юн пожевал нижнюю губу, кивнул и сказал:

- Контрреформ не будет. Наша цель заключается в том, чтобы быть готовыми отразить как внутренние, так и внешние атаки. Пока у ванов есть их уделы, они нам не враги.

- Но в любой момент могут ими стать, - пробубнил советник Ци Тай.

Вид у него был крайне недовольный. Старик смотрел на генерала с такой жгучей ненавистью, что, казалось, вот-вот готов был вцепиться ему в глотку.

- Как я сказал, так и будет! – объявил император, вставая с трона. – На этом все. Я удаляюсь по своим делам.

Глава 18.1

Цюань покинула Зал Верховной Гармонии последней. Она просто не могла заставить себя подняться – ноги словно одеревенели. До сих пор каждый шаг давался ей с трудом, однако она все же уверенно шагала к своему дворцу. Императрица всеми силами пыталась отвлечься, рассматривая покатые крыши зданий, стоящих на ее пути. У нее почти получилось сосредоточиться, но, когда она проходила мимо пруда с карпами и увидела плакучую иву, перед глазами тут же встало красивое лицо того мужчины.

Она думала, что он всего лишь приходящий музыкант, которого на следующий день уже не будет во дворце. Поэтому она позволила себя поцеловать, но как же она ошибалась.

Он обманул ее.

Однако и она не сказала ему правды.

Счет был равным. Оба смотрели друг на друга ошарашенными взглядами. Цюань шокировало, что он – один из специального отряда императора, и теперь они часто будут видеться. Его же поразило то, что она оказалась не наложницей, а императрицей. Во взгляде мнимого музыканта было не только удивление, но еще и страх.

Страх…

Цюань остановилась на мостике и, глядя на кувшинки, задумчиво хмыкнула.

Преимущество было на ее стороне. Она в любой момент могла сделать с этим мужчиной все, что захочет. Одно ее слово, и его тут же схватят и отправят в пыточную. Мнимый музыкант понял это в тот самый миг, когда увидел Цюань, восседающую на троне. А вот сама императрица сначала страшно смутилась, а потом испугалась.

И только сейчас она поняла, что ей-то как раз нечего бояться. Она – императрица. Ее отец – влиятельный чиновник, а брат – подающий надежды воин, имеющий звание капитана. У ее семьи куча денег, которыми активно пользуется Империя. Да как она вообще могла испугаться какого-то наглого наемника?

Довольно улыбнувшись своим мыслям, девушка отвернулась от пруда и направилась в сторону дворца, но, увидев на своем пути того, о ком только что думала, резко остановилась и ахнула.

Мужчина стоял перед мостом в нерешительности, словно размышляя о том, стоит ли ему продолжить свой путь или повернуть назад. От былой наглости не осталось и следа. Лицо мужчины выражало сомнение и одновременно любопытство. По всей видимости, он хотел подойти к Цюань, но дворцовые правила его останавливали.

Когда удивление и смятение от столь внезапной встречи покинули императрицу, на их место пришло новое чувство: любопытство. Всего мгновение понадобилось Цюань, чтобы понять, что ее тянет к этому человеку.

Взяв себя в руки, она обернулась к совей свите, состоящей из двух придворных дам и четырех служанок, и отдала приказ:

- Отойдите.

Женщины покорно склонились и попятились назад.

- Дальше, - крикнула императрица, когда слуги остановились в начале моста.

Женщины отошли еще на небольшое расстояние и замерли

Цюань прикинула, что оттуда ее не будет слышно и, повернувшись к мужчине, кивком головы велела ему подойти. Он замялся, но лишь на мгновение. Крепко сжал в руке меч и в три широких шага преодолел расстояние между ними.

- Моя дерзость непростительна, Ваше Величество! – воскликнул мужчина, опустившись перед Цюань на одно колено. – Прошу, убейте меня!

Глядя на его опущенную вниз голову, Цюань вдруг испытала сильное развязать ленту, что держала волосы мужчины и распустить эти длинные блестящие пряди. Небрежный образ музыканта-обольстителя шел ему больше, чем строгий образ воина.

- Я прощаю тебя. Поднимись, - как можно строже попыталась сказать Цюань.

Мужчина медленно поднялся. Их взгляды встретились. Глубокие и пронзительные глаза мнимого музыканта смотрели на Цюань с осторожностью. Он явно ждал подвоха. Не верил, что так просто отделался.

- То, что было ночью в саду, ты должен забыть. Если кто-то узнает, я прикажу казнить тебя и тех, кто услышит от тебя об этом. Понятно?

- Да, Ваше Величество, - смиренно склонил голову мужчина.

Цюань брезгливо поморщилась. Она не любила лицемерие и притворство. Тот человек, что целовал ее в саду, и этот – будто совершенно разные люди. Как можно быть настолько двойственным?

Императрица повернулась, чтобы уйти, но помедлила и, обернувшись, спросила:

- Как тебя зовут?

Мужчина поднял голову. Лицо было оживлённым – он не ожидал такого вопроса. В прочем, Цюань тоже не ожидала от себя подобного. Какая разница, как его зовут? Однако вопрос уже был задан, и она, затаив дыхание, ждала ответа.

- Ланьлин, Ваше Величество.

Ланьлин.

Цюань несколько раз мысленно произнесла это имя, и его звучание понравилось ей. Оно подходило музыканту, но не воину.

- Ланьлин, - произнесла она вслух. – Надеюсь, наши встречи будут редкими.

С этими словами Цюань развернулась и пошла к своей свите. Из-за того, что она так и не решилась пройти мимо Ланьлина, ей теперь придется идти длинным путем, но уж лучше так.

- Ваше Величество! – От звука его голоса по телу Цюань пробежали мурашки.

Она медленно обернулась, стараясь скрыть предательскую дрожь.

Глава 18.2

***

К вечеру вместе с солнцем исчезло и тепло. В который раз летняя ночь снова была холодной и неуютной. Запахи цветов притупились, а птицы все еще не хотели петь.

Цюань со вздохом отошла от окна и присела на постель. Сегодня ей снова будет холодно спать. Надо приказать слугам подготовить грелку, раз уж муж не хочет согревать ее постель.

Императрица кликнула свою придворную даму и наказала ей каждый вечер готовить для нее грелку. Женщина поклонилась и ушла исполнять приказ. Цюань накинула на нижние одежды халат, зажгла еще несколько свечей и, чтобы скрасить ожидание, взялась за вышивку.

На черном шелке постепенно обретал очертания серебристый дракон. Цюань вышивала этот платок для императора уже месяц, с надеждой и благоговением делая каждый стежок. Однако сейчас, вдев очередную нитку в иголку, императрица вдруг поняла, что больше не испытывает к своему мужу абсолютно никаких чувств. Раньше, представляя себе его образ, сердце Цюань начинало биться чаще. Она мечтала, как Юньвэнь улыбнется ей, заключит в объятия и нежно поцелует, однако сейчас думать об этом уже не хотелось. Все эти мечты разбились вдребезги о холодную стену равнодушия и пренебрежения со стороны императора. Но стоило Цюань прогнать из головы образ мужа, как его место занял Ланьлин, и сердце императрицы неистово забилось.

- Ай! – воскликнула она, уколов себе палец.

Капелька крови скатилась с пальца и упала на голову дракона – как раз в том месте, где был желтый глаз. Нитки пропитались кровью и стали красными. Из желтоглазого дракон стал красноглазым.

Цюань вздрогнула, сунула уколотый палец в рот и отодвинула от себя вышивку. На сегодня хватит. Она слишком несобранная и от этого не может полностью отдаться работе.

Не дожидаясь грелки, императрица решила лечь в постель, но передумала, как только услышала тихое пение птиц. Сначала она решила, что ей кажется, но пение все не прекращалось. Тогда Цюань, переполненная надеждой, открыла двери, ведущие на террасу, и выскочила в прохладную ночь.

На улице пение усилилось, однако императрица никак не могла понять, что это за птица издает такие звуки. Прежде она ни разу не слышала ничего подобного.

Постепенно пение становилось все более неестественным, похожим на мелодию, что издает флейта. Цюань начала подозревать что-то неладное, но звук был настолько чистым и красивым, что тревожные мысли сразу же покинули девушку. Она стояла на террасе, прижавшись к толстой деревянной колонне, и, прикрыв глаза, наслаждалась ласкающей слух мелодией.

Лицо Ланьлина снова возникло перед мысленным образом Цюань. Его плавные движения, бесшумная походка, длинные распущенные волосы, которые он небрежно откидывал назад. Может, право считаться драконом было только у императора, но «быть» и «считаться» – слова совершенно разные. Цюань вспомнила дракона, что вышивала для мужа, и вдруг поняла, что он ему совершенно не подходит. Если император – дракон, то он – желтый дракон с голубыми глазами, а тот дракон, чей глаз стал красным от крови, – Ланьлин.

Мысль эта поразила императрицу, от чего она вздрогнула и открыла глаза.

Музыка резко оборвалась.

Внизу перед террасой стоял Ланьлин. Их взгляды встретились, и щеки императрицы запылали.

Ланьлин почтительно склонил голову. Он сменил черно-фиолетовую форму на бежевый шелковый халат, расшитый журавлями. Волосы снова были распущены и небрежно лежали на его сильных широких плечах. На статной фигуре мужчины красовался широкий багровый пояс, с которого свисали плетёные подвески из красных нитей. В руках вместо меча он держал флейту сяо.

- У тебя плохо получатся изображать птичье пение, - тихо заметила Цюань.

- Однако я добился своего, - Ланьлин поднял голову и посмотрел на Цюань. – Вы вышли, чтобы послушать мою мелодию.

- Мне показалось, что в сад вернулись птицы.

- Если хотите, я буду вашей птицей, пока не потеплеет.

В его голосе не было дерзости, однако речи его были возмутительны. Цюань следовало отчитать его и наказать, но ей этого не хотелось. Взгляд императрицы упал на его алые губы. Невольно вспомнился тот волнительный поцелуй, что Ланьлин подарил ей, думая, что она наложница. Тело Цюань бросило в жар, и она пожалела, что у нее при себе не было веера.

- Так вы согласны?

- На что?

- Чтобы я стал вашей птицей.

Цюань хотелось сказать, что он не птица, а дракон, но, наверно, это было бы дерзостью уже с ее стороны. Вместо этого она сказала:

- Тебя не должны видеть здесь.

Лицо Ланьлиня озарилось счастливой улыбкой, которая сделала мужчину еще красивее. Сердце Цюань забилось сильнее.

- Можете быть спокойны, Ваше Величество. Кроме вас меня больше никто не увидит.

Цюань благосклонно кивнула и, отойдя от колонны, направилась обратно в свои покои.

- А ведь слухи были правдивы, - тихо сказал Ланьлин.

Цюань остановилась, но оборачиваться не стала.

- Императрица действительно настолько прекрасна, что при виде ее мне сложно дышать.

От его слов Цюань чуть сама не забыла, как следует дышать. Волна жара снова прокатилась по ее телу. Девушка изящно вскинула руку и украдкой вытерла выступившие на лбу мелкие капельки пота.

Глава 19

Я смотрела на начавший разлагаться труп молодого евнуха и ждала, что же во мне перевесит: отвращение или любопытство? На улице значительно потеплело, а в местном морге, разумеется, холодильников не было. Тело еще не воняло на все помещение, но если стоять рядом с ним, то трупный запашок так и лез в нос.

По пути Юн сорвал несколько лепестков пиона и, придя в морг, засунул их в нос. Предусмотрительный засранец. Мог и со мной поделиться. Пусть я в его глазах лишь слуга, но все же женщина!

Фанг с невозмутимым видом стоял за спиной императора, который с интересом разглядывал тело и то и дело поправлял выскакивающие из носа лепестки.

- Ичиро, что скажешь? – спросил Юньвэнь у дракона.

Мужчина, как оказалось, был не только воином, но еще и медиком. Он много странствовал и изучал медицину по всему Востоку.

Осматривая пальцы покойника, Ичиро склонился и понюхал их. Мы с Юном одновременно скривились и издали брезгливые звуки. Ичиро невозмутимо поковырялся тонкой палочкой под ногтями покойного евнуха, хмыкнул и спросил:

- Где, говорите, его нашли?

- В кустах рядом с Радужным мостом.

Ичиро снова озадаченно хмыкнул.

- Да не томи уже! – воскликнул Юн. Его голос из-за лепестков пиона был гнусавым, что невероятно забавляло меня.

Мне нравилось, когда Юньвэнь снимал с себя маску императора и превращался в забавного мальчишку. И то, что он делал это при мне, радовало меня еще больше. Из этого следовало, что он начал мне доверять. Значит, я делаю все правильно.

- Точно могу сказать, что убили его в другом месте, - сказал Ичиро. – Видите грязь под его ногтями?

Мы столпились в кучку и взглянули на палочку, которой мужчина скреб под ногтями покойника.

- Берега пруда покрыты песком, да и почва под ним совсем иная, не черноземная. Здесь же самый настоящий чернозем, а еще и кора. Судя по всему, убитого куда-то тащили, но он сопротивлялся, хватаясь за все, что попадется: деревья, землю, траву.

- Траву? – переспросил Юн.

Ичиро кивнул и снова взял руку евнуха.

- Эти тонкие порезы могли быть только от травы. Он хватался за нее, а она резала его кожу.

- Но зачем его перетащили к мосту? – недоуменно поинтересовался император.

- Возможно, чтобы утопить тело, - предположил Ичиро. – Но, думаю, убийце что-то помешало, и ему пришлось оставить тело в траве, так и не завершив дело до конца.

Резонно. Этот Ичиро прям японский Шерлок Холмс в Империи Мин!

- Значит, убивает кто-то неопытный, - предположил Фанг. – Раз раскидывает тела, где не попадя.

Глаза Ичиро блеснули. Он подскочил к трупу, приподнял его подбородок и указал на разрез на шее.

- Исключено. Действовал профессионал. Он точно знал, как быстро и безболезненно перерезать жертве горло. Смерть наступила мгновенно. Меня учили этому приему, когда я был синоби[1].

Глаза Фанга расширились. Он взглянул на императора, но тот даже глазом не моргнул при упоминании, кем раньше был Ичиро. Либо он не знал, кто такие синоби, либо просто не придавал этому никакого значения. Я, конечно, полагала, что наемники императора не простые ребята, но Ичиро совсем не казался безжалостным убийцей и даже начал мне нравится. Как говорится, не ведитесь на симпатичную мордашку!

- Еще что-то можешь сказать? – спросил император.

- Это все, Ваше Величество.

- Мей? – Юньвэнь выжидающе уставился на меня.

Я сглотнула ком в горле и нервно улыбнулась. После осмотра тела таким профессионалом, как Ичиро, что могу найти я? Да ровным счетом ничего. Можно сразу сдаться, однако тогда доверие мальчишки ко мне снизится, а допускать этого нельзя.

- Что ж, - произнесла я, засучивая рукава.

Стараясь дышать как можно реже, я начала осматривать труп. Ничего нового я не замечала, как ни старалась. На глаза попадалось только то, о чем уже говорил Ичиро. Эх, если бы не этот японский Шерлок, я бы смогла блеснуть перед императором, а теперь…

Стоп! Что это такое застряло в волосах покойника?

Собравшись с духом, я сунула пальцы в завязанные пучком волосы евнуха и достала оттуда маленький овальный лепесток.

- Что это? – Юн тут же подлетел ко мне и уставился на мою находку.

Он почти навис надо мной, рассматривая лепесток, от чего мне стало немного не по себе. Захотелось отступить на пару шагов, однако от императора исходил приятный цветочный аромат, который затмевал трупный запах. Невольно я подалась ближе к мальчишке, радуясь, что наконец-то смогу нормально подышать.

- Похоже на лепесток сливы, - заметил подошедший к нам Ичиро.

- Но сливы цветут весной, - недоуменно пробубнил Юн.

Я потерла лепесток пальцами и объявила:

- Это бумага! Бумажный лепесток!

- Но кому сейчас могли потребоваться бумажные лепестки? – задал вопрос Фанг.

Оторвав взгляд от лепестка в моей руке, я невольно взглянула на императора. Его лицо вдруг помрачнело, потеряв детское возбуждение и интерес.

Глава 20

Полночи Юн не мог сомкнуть глаз, размышляя над тем, как ему стоит поступить. Он знал, что императрица питает слабость к цветущей сливе. Весной, ожидая его в своих покоях, она посыпала все вокруг лепестками сливы, а в другие времена года приказывала слугам вырезать их из бумаги. Будучи еще наследной принцессой, Цюань часто носила одежды в бело-розовых тонах с вышивкой цветов сливы.

Если сейчас и были у кого-то такие лепестки, то только у нее.

Неужели, она убивает слуг? Быть такого не может.

- Нет, я должен с ней поговорить, иначе не засну, - пробормотал себе под нос Юн, вставая с постели.

Накинув халат, император запахнулся поплотнее и вышел из покоев.

- Ваше Величество! – тут же воскликнули слуги, порывисто склоняясь перед своим правителем.

На их приветствие прибежал сонный Пан. Поправляя на голове криво сидящий головной убор, он неловко поклонился и спросил:

- Что случилось, Ваше Величество? Почему вы не спите?

- Мне надо поговорить с императрицей. Сопровождать меня не надо, - бросил Юн, направляясь к выходу из дворца.

Слуги сзади закопошились и что-то забормотали, но Юн не обратил на них внимания. Выйдя на улицу, он окунулся в ночную прохладу, глубоко вдохнул и шумно выдохнул. В голову снова пришла трусливая мысль все бросить и сбежать далеко-далеко отсюда.

Слишком роскошные мысли для императора…

Выбросив из головы свои мечты, Юн поспешил к императрице.

- Не дави на нее, - послышался сзади тихий голос Фанга.

Его верный друг и телохранитель, как всегда, был рядом.

- Ты вообще спишь? – не оборачиваясь, спросил Юн.

- Иногда даже больше тебя, - с иронией в голосе ответил Фанг.

Юн усмехнулся. Его друг шутил редко, но метко.

Во дворце императрицы было темно и тихо. Две служанки, прислонившись к дверям покоев Цюань, мирно посапывали. Юн кашлянул, и девушки испуганно вздрогнули, открыв глаза.

- Ваше Величество! – синхронно завопили они, кланяясь.

- Сообщите императрице о моем приходе, - велел Юн.

Девушки скользнули за двери. Послышались приглушенные голоса, загорелся тусклый свет.

- Не давите на Ее Величество, - еще раз напомнил Фанг.

- Да понял я, понял, - нетерпеливо буркнул Юн.

Долго ждать не пришлось. Служанки выскочили из покоев своей госпожи довольно быстро, склонились перед императором и объявили, что императрица его ожидает. Резко выдохнув, Юн вошел в покои своей жены.

Цюань сидела на постели. Волосы ей расчесали и заплели в аккуратную косу, однако лицо императрицы было бледным и сонным.

- Ваш визит – радость для меня, Ваше Величество, - произнесла Цюань, склонив голову.

Он всегда говорила ему эти слова, только обычно в голосе ее присутствовала сладость, которой сейчас не наблюдалось.

- Нам надо поговорить, - решительно заявил Юн, вставая перед своей женой.

Цюань склонила голову набок и выжидающе уставилась на него. Юн не знал, с чего начать. Спросить прямо? Рассказать все с самого начала? Ему всегда было сложно разговаривать со своей женой. Он несколько раз думал, прежде чем что-то ей сказать. Так же тяжело ему было разговаривать с дедом и министрами, и только разговоры с Фангом и Минчжу были легкими и текли как ручей. А еще Юну было легко с придворной дамой Мей…

- Недавно произошло еще одно убийство, ты знаешь? – откинув ненужные мысли, начал разговор Юн.

Цюань кивнула.

- Слышала, что в этот раз убили евнуха. И вовсе не в полнолуние.

- Так и есть. Я и мои люди осматривали сегодня его тело. Знаешь, что мы нашли в волосах жертвы?

Девушка помотала головой. Юн долго молчал, вглядываясь в свою жену, чье лицо не выражало ничего, кроме покорного ожидания.

Виновата или нет?..

- Бумажный лепесток сливы.

- И что это значит?

- Насколько я знаю, у тебя всегда при себе есть огромный запас бумажных лепестков сливы, - не сводя взгляда с лица жены, ответил Юн.

Цюань усмехнулась. Взялась за длинную косу и медленно начала ее поглаживать.

- Хотите сказать, что подозреваете меня?

- У нас слишком мало сведений, поэтому я не исключаю никого, кто мог бы быть причастен к этим убийствам, - холодно пояснил Юн.

- А вы не задумывались, что это дело рук настоящего призрака? – предположила Цюань.

- Боюсь, призраки не могут перерезать людям глотки с точностью профессиональных убийц.

Императрица вздрогнула, но в лице не изменилась. Лишь искоса взглянула на открытое окно, выходящее на сад. Возможно, она действительно боится убийцы, а возможно, лишь делает вид, что напугана. Юн плохо знал свою жену, поэтому не мог понять, что у нее на уме.

- Лепестки хранятся в том сундуке. - Цюань кивком головы указала направление. – Их для меня вырезают служанки. Не знаю, кто именно. Моя придворная дама сама поручат им это дело. Мне же важно только, чтобы бумажные лепестки как можно больше походили на настоящие.

Глава 21.1

На протяжении нескольких недель император совершенно меня не замечал. Он официально включил меня в список своей свиты, и теперь я вместе с остальной толпой слуг везде его сопровождала. Однако с того дня, как Юньвэнь начал подозревать свою жену в убийствах, на меня он больше не взглянул. Каждый вечер и каждое утро я готовила ему чай, приносила его в императорские покои, а Юньвэнь лишь холодно кивал мне и сразу же отпускал. Когда я сопровождала его, находясь вместе с евнухом Паном в первом ряду слуг, Юньвэнь обращался только к евнуху, а меня словно не видел вовсе.

Такая резкая перемена в наших отношениях меня удивляла, поэтому я начала внимательнее следить за императором и заметила, что он стал меньше улыбаться и выглядел теперь более взросло и сосредоточено. Еще я узнала, что он создал специальный отдел, которому поручил заниматься «полнолунными убийствами» – так стали называть серию смертей слуг в Запретном городе. Большую часть времени Юньвэнь проводил в этом отделе, а в остальное время корпел над бумагами, выслушивал жалобы и предложения, разрабатывал экономические реформы, которые наполнят императорскую казну и позволят больше не завесить от богатых чиновников, которые заставляют плясать правителя под их дудку.

Все это я записывала на бумаге и отдавала Чун, которая как-то передавала мои записи принцу Чжу Ди, от которого я еще ни разу не получила ни одного ответа. Я даже начинала сомневаться, на правильный ли адрес отправляются письма, но Чун заверила меня, что письма попадают лично в руки принца. Тогда почему он еще не написал мне ни строчки? А говорил, что не хотел уезжать от меня…

А может, он уже давно прыгает во времени, ища возможность поскорее захватить трон? Глупо было верить его словам о том, что сфера времени ему не нужна. И как я только повелась на такой явный обман?! Теперь сиди здесь, служи императору и думать забудь о возвращении домой!

Эх!..

В который раз я ругала себя за глупую доверчивость, которая обычно мне несвойственна. Я даже родителям так слепо не доверяю, однако стоит объявиться мужчине в моем вкусе, как я сразу же превращаюсь в доверчивую дурочку. Да что же это за проклятие такое?!

Со злостью я стукнула кулаком по полу и тут же взвыла от боли.

- Индюк высокомерный! – зашипела я, с ненавистью думая о принце. – Чтоб тебя в твоем Пекине сто раз перекорежило!

За тонкими станами послышался быстрый топот. Я навострила уши.

Спустя мгновение дверь в комнату открылась и на пороге возникла запыхавшаяся Чун.

- Принц, - прохрипела она, опустившись передо мной на пол. – Принц вернулся!

Я громко ахнула.

- Правда? Он, правда, приехал?

- Да, - часто закивала Чун. – Он в Нанкине. Инкогнито. Хочет видеть вас.

- Ох, блин, - выдохнула я. В комнате ни с того ни с сего стало жарко. – Прямо сейчас?

- Сегодня вечером. В час Кабана.

Это где-то девять часов. За час до комендантского часа. Если я опоздаю хоть на минуту, меня поймают и будут допрашивать. В лучшем случае выгонят из дворца, а о худшем я даже думать не хочу. Тут такая чертовщина порой творится...

- Я надеюсь, это не займет много времени, - пробубнила я, нервно заламывая пальцы.

Чун накрыла мои руки своими и, заглянув в глаза, с улыбкой сказала:

- Даже если встреча затянется, Его Высочество не будет вами рисковать. Вы даже представить себе не можете, насколько вы для него ценны.

Я скептически посмотрела на девушку.

Я ли для него ценна? Или мои знания и навыки?

Улыбнувшись Чун, которая за это короткое время стала мне еще ближе, я подвинула к себе чайные принадлежности и начала практиковаться в приготовлении чая. Это монотонное занятие успокаивало и приводило в порядок мысли и чувства. Вкус моего чая становился все лучше и лучше, и мне хотелось довести этот навык до совершенства. Все равно мне тут практически нечего делать. Особенно в дни, когда император не выходил из своих покоев, занимаясь политическими делами.

Час Кабана наступил слишком быстро. Чун заставила меня сменить одежду придворных дам на скромный крестьянский наряд. По ее словам, так я буду меньше выделяться, проходя мимо постов с охраной. Собственно, так и вышло. Одетые крестьянками, мы показали на выходе свои деревянные значки, которые свидетельствовали о том, что мы служим при дворе императора, и спокойно покинули Запретный город.

Вечерний Нанкин поразил меня обилием горящих фонарей, шумом толпы и работающим рынком.

- Я не знала, что в этот час тут так оживленно, - заметила я, с интересом разглядывая все вокруг.

Мимо нас, чуть не сбив спешащего по своим делам буддийского монаха, пронеслась процессия, несущая паланкин. Рядом две знатные девушки в нежно-голубых нарядах хвастались друг перед другом только что купленными зонтиками. В двухэтажном помпезном доме напротив стояли на балконах местные куртизанки. Сверкая улыбками и обнаженными плечами, они кокетливо хихикали и махали проходящим мимо мужчинам.

- Как много фонариков, - восхищенно прошептала я, постоянно оглядываясь на светящиеся бумажные плафоны различных форм и цветов.

- Не так много, как в Праздник фонарей, - улыбнулась Чун, уводя меня в сторону от шума.

Глава 21.2

***

Я сидела на полу в небольшой комнатке и прихлебывала терпкий горячий чай. Принц и Чун что-то тихо обсуждали между собой, уставившись в карту. Сначала я внимательно вслушивалась в их разговор, но потом чай расслабил меня, и звуки голосов стали еле слышимыми. Впервые за все время пребывания во дворце я позволила себе расслабиться и не думать, что в любой момент за мной может кто-то прийти и куда-то отвести.

Когда третья по счету кружка в моих руках опустела, Чун покинула комнату, оставив нас с принцем наедине.

- Куда она? – удивилась я столь быстрому уходу подруги.

- Хочет встретиться с братом, - ответил мне Чжу Ди.

- Она не рассказывала мне о нем…

На душе вдруг стало паршиво. Я столько рассказывала Чун о себе и своей семье, но она еще ни разу не говорила со мной о своих родных. Наверно, с моей стороны было глупо полагать, что мы стали подругами…

- А ты мне ничего рассказать не хочешь? – промурлыкал принц.

В два шага он оказался рядом со мной и, опустившись на пол, уставился на меня своими жгучими черными глазами.

«Очи черные», - зазвучали у меня в голове слова знаменитого романса. – «Очи страстные, очи жгучие и прекрасные».

Боже, о чем я думаю?!

- Вроде бы я все рассказала тебе в письме, - ответила я, тщетно пытаясь заглушить голос в своей голове.

- Я не об этом, - помотал головой Чжу Ди. –Твоих донесений мне хватило. Теперь я хочу иное.

- И чего же?

Черные глаза принца хитро блеснули. Господи, избави меня от лукавого! Ну почему же я не скучала по этому гаду в период нашей разлуки? Почему стоило только ему показаться, как я тут же начала сходить с ума?

Почему-у-у?

- Хочу ласковых слов, - прошептал Чжу Ди, придвигаясь ближе ко мне. – Хочу снова поцеловать тебя. Хочу, чтобы ты была на месте моей жены.

Его губы коснулись моей шеи. Я вздрогнула и медленно положила руки на плечи принца. Он был одет в простой хлопковый халат темно-синего цвета и длинную черную жилетку с поясом. Волосы все также были собраны в небрежную прическу, и мне вдруг захотелось вытащить заколку и полюбоваться на длинные черные пряди, которые бы рассыпались по спине мужчины. Интересно, они такие же мягкие и шелковистые как у императора?

Я потянулась к заколке, но Чжу Ди поймал мои руки и грубо завел их в стороны. Пискнув от боли, я не успела и слова сказать, как принц накинулся на меня с поцелуем.

Мы упали на пол и, жадно дыша, крали друг у друга страстные, совершенно безумные поцелуи. Его тело давило на меня, и я хрипло дышала. Мне не хватало воздуха, но прерываться не хотелось, однако мысль, что в любой момент сюда может войти Чун, остудила мой пыл. Я уперлась руками в грудь принца и попыталась оттолкнуть его, но у меня ничего не получилось. ЧжуДи продолжал вдавливать меня в пол и ни на секунду не прекратил поцелуй. Тогда я улучила момент и укусила его за губу.

- Ай! – воскликнул он, резко отстранившись.

Довольная результатом, я поспешила выбраться из-под принца, который недовольно взглянул на меня, зализывая ранку на губе.

- Давай не будем спешить, - предложила я с улыбкой. – У нас еще столько дел. Как поживает моя сфера, кстати?

Губы ЧжуДи растянулись в усмешке, от чего кровь из ранки снова засочилась.

- Находится в надежном месте, - загадочно ответил он. – Тебе уже хочется от меня сбежать? А как же наши планы?

- Я просто хочу удостовериться, что она не попадет в чужие руки, - оправдалась я.

Целоваться с таким мужчиной, конечно же, мне очень нравилось, но не могу сказать, что готова остаться здесь с ним на всю жизнь. Разве что на год, а потом вернуться назад в тот же день, когда я сюда попала. Все равно я отсутствую уже довольно долго. Родители наверняка извелись и отчаянно пытаются меня найти. Интересно, папа сказал маме правду? Если да, то, надеюсь, она поймет, что поиски совершенно бесполезны.

- Может, позволишь мне ненадолго вернуться? – вдруг спросила я очень тихо и неуверенно, будто мне было стыдно за такой вопрос. – Я просто скажу родителям, что со мной все в порядке, и сразу же вернусь, обещаю.

Чжу Ди помотал головой.

- Ни за что, - отчеканил он.

Мои плечи поникли.

- Я знаю, ты не вернешься, а потерять тебя я не могу никак. Ты просто не представляешь себе, как ты мне нужна.

- И как же? – усмехнулась я, вспомнив слова Чун и свои мысли по этому поводу.

- Как замёрзшему нужен огонь, - глядя мне прямо в глаза, низким голосом произнес принц. – И как вода нужна умирающему от жажды, так и ты нужна мне.

Произнося эти слова, он неотрывно смотрел на меня взглядом, полным восторга и желания. Мои сомнения все еще не исчезли, но заметно утихли от этого взгляда. Сердце мое трепетало от мысли, что я действительно могу нравиться этому человеку.

- Мей, - прошептал Чжу Ди. – Я без тебя не справлюсь. Без тебя я никто.

Никто…

Глава 22.1

До самой охоты ничего значимого в Запретном городе не происходило. Полуночный убийца все еще не был найден, император выглядел совершенно разбитым, а императрица перестала выходить из своего дворца. Ходили слухи, что ее отношения с мужем совершенно испортились. Министров волновало, что у супругов все еще нет наследника, а слуги шептались о том, что, по всей видимости, императора не интересуют женщины. Накануне охоты я услышала от служанок, что министры хотят найти императору новых жен, и после охоты ожидается масштабный пир, на котором соберутся знатные семьи со всей Империи Мин.

Все эти слухи меня мало волновали. Единственной моей целью было как можно скорее вернуть сферу времени. Выполнять задания Чжу Ди и надеяться, что он действительно отдаст мне сферу, было глупо, поэтому я решила взять все в свои руки и постараться вернуть сферу как можно скорее. При следующей нашей встрече я сделаю все, чтобы узнать, где принц хранит сферу. Если потребуется, я даже раздену его догола, совместив приятное с полезным.

А пока что меня ждала охота, на которую я совершенно не хотела идти, однако, как я уже сказала принцу, выбора у меня не было.

Ранним утром евнухи принесли одежду для женской части свиты императора. К моему удивлению, это была мужская одежда, но сшитая по женским параметрам. Да и цвета были нежнее, чем у мужской. Я с удовольствием скинула с себя неудобную форму придворной дамы и надела легкую белую рубашку, хлопковые штаны и нежно-голубую тунику без рукавов. Чун оглядела меня с довольным видом и помогла завязать на талии пояс.

Выйдя на улицу, где меня и остальных слуг уже ждал евнух Пан, я заметила, что у всех женщин из свиты туника бежевого цвета, и лишь у меня она была голубой. Что за фигня?

- Строимся и идем к дворцу! – скомандовал евнух Пан, и я почувствовала, что нахожусь в армии.

Заняв свое место в свите, я взглянула на Чун, и та одобрительно мне улыбнулась, показав кулачок, мол, все будет хорошо и тебя не сожрут дикие звери, Майя!

Утро было ранним, но солнце уже начинало пригревать. Из садов доносилось радостное чирикание птиц. Запретный город постепенно просыпался.

Около часа я и еще несколько слуг из свиты прождали перед входом во Дворец Небесной Чистоты. Евнух Пан и остальные слуги так тщательно готовили императора к охоте, будто это был какой-то грандиозный праздник.

В томительном ожидании я переминалась с ноги на ногу и нервно покусывала ноготь на большом пальце. Предстоящие несколько дней тревожили меня, не давая ясно мыслить. То, что я сегодня увижу кучу мертвых животных в крови, вызывало во мне тошноту и неприязнь. Страшно хотелось развернуться и уйти обратно в свою маленькую комнатушку, где сейчас была Чун.

Посмотрев на чистое голубое небо, я вздохнула и перевела взгляд на покатую желтую крышу Дворца Небесной Чистоты. Пара золотых драконов, блестящих на солнце, смотрела на меня хищным взглядом. Казалось, что они вот-вот оживут и подлетят ко мне, чтобы обвить мое тело и лишить возможности двигаться. Мерзкие ящерицы!

Двери дворца распахнулись, и на лестницу вышел император, при виде которого у меня отвисла челюсть – блестел он похлеще, чем драконы на крыше.

На Юньвэне красовались золотые доспехи с искусно выгравированным драконом. Волосы были собраны в высокий хвост, который держала золотая заколка с рубином, а лоб императора украшала шелковая желтая лента с вышитой на ней красной головой дракона. В руке Юньвэнь держал меч в золотых ножнах.

Какой же он золотой, аж глаза слепит!

Свита дружно склонилась перед императором и я, замешкавшись, последовала их примеру.

- Доброе утро, Мей, - послышалось у меня над головой.

Я подняла голову и в недоумении уставилась на стоящего предо мной императора, который улыбался так ярко и искренне, что способен был сейчас затмить солнце. В голове мелькнула мысль, что этот мальчишка и правда похож на солнце – такой же яркий, золотой и теплый.

Если есть возможность помочь ему выжить, я постараюсь за не нее ухватиться. Ведь ничего же страшного не будет, если я спасу жизнь тому, кто должен умереть?..

- Император поздоровался с тобой! – толкнул меня евнух Пан. – Ответь Его Величеству, невежественная девчонка!

- Прошу прощения! – я снова склонилась перед Юньвэнем. – Доброе утро, Ваше Величество!

Император хохотнул. Я выпрямилась и тоже улыбнулась. Стоящий рядом с Юньвэнем Фанг что-то шепнул императору, и тот, мгновенно посерьёзнев, кивнул и отдал приказ:

- Выдвигаемся!

- Ваше Величество! – обратился один из Летающих драконов – самый низенький из всех, с озорным взглядом и милыми ямочками на щеках. – Яо Линь и Рин еще не пришли.

Император нахмурился, осмотрел свою свиту и перевел взгляд на Ворота Небесной Чистоты, где его приказа ожидал небольшой отряд солдат Летающих драконов во главе с Ичиро и мужчиной с толстой косой и колючим взглядом, которого, кажется, звали Вэньчэном.

- А вот и они! – воскликнул евнух Пан, указывая в противоположную от ворот сторону.

К нам неспешно двигались трое: девушка в ярко-розовых одеяниях и двое высоких статных мужчин в форме Летающих драконов. Тот, что постарше и покрепче, явно был их предводителем Яо Линем, а второй, судя по всему, Рин.

Глава 22.2

***

Покинув столицу, отряд императора, состоящий не только из его свиты и воинов Летающих драконов, но и из других многочисленных солдат и слуг(вплоть до палача и повара), двинулся на юго-восток, в противоположном направлении от горы, где теперь покоились останки предыдущего императора. Когда я спросила у евнуха Пана, зачем на охоте нужен палач, тот ответил, что «всякое может случиться».

Это «всякое» тревожило меня на протяжении всего пути, который занял около трех часов. Мы пересекли леса, рисовые поля, миновали несколько деревень и дважды перешли через реку Янцзы пока, наконец, не добрались до нужного места – огромной и бескрайней степи, на которой рос высокий ковыль.

Пустив лошадей по уже натоптанной кем-то дороге, мы быстро добрались до разбитого лагеря, где императора уже ждали его министры и генералы.

Признаться, такого охотничьего лагеря для охоты я никогда не видела. Казалось, что это вовсе не охота, а военный поход – так много палаток и солдат здесь было.

Нас встретили громкими приветственными криками и ревом охотничьего рога. Юньвэнь, въехав в лагерь, лениво поднял правую руку в знак приветствия. Встречающие его люди одновременно низко склонились перед своим правителем.

Солдаты, что прибыли с нами, остались на входе в лагерь. Слуги, которые не были мне знакомы, быстро разбрелись по лагерю, приступая к своим обязанностям.

Перед самым большим и роскошным шатром в красно-желтых цветах Юньвэнь остановил коня и ловко спрыгнул с него.

- Рин, возьми несколько своих людей и разведай местность, - начал отдавать приказы император. – Вэньчэн с остальными солдатами пусть охраняет мой шатер.

Рин и Вэньчэн дружно уставились на Яо Линя. Предводитель Летающих драконов кивнул, и только тогда мужчины склонили головы перед императором и отправились выполнять его приказы. Я заметила, что на лице Юньвэня появилось раздражение, но он лишь на мгновение. Император быстро собрался и снова начал отдавать приказы:

- Пан, прикажи всем собраться перед моим шатром. Надо открыть охоту.

- Слушаюсь, Ваше Величество, - поклонился евнух.

- Яо Линь, ваш с сестрой шатер стоит позади моего, - обратился Юньвэнь к предводителю драконов. – Отдыхайте и наслаждайтесь охотой.

Девушка озорно подмигнула императору, а Яо Линь слегка склонил голову.

- Фанг, Мей, Ичиро и Лунсин идут со мной, - бросил Юньвэнь и юркнул в шатер.

Проследовав за мужчинами, я вошла в шатер и ахнула от изумления. Казалось, будто из дворца взяли комнату и перенесли ее сюда – настолько шикарно все было внутри шатра. Тут стояла и кровать с пологом, и письменный стол со стульями, и куча сундуков, шкатулок, тумбочек и подушек. Все для удобства Его Величества. Даже вазы и гобелены приволокли! Вот это сервис!

Юньвэнь замер посереди шатра, оглядел всех собравшихся и, остановившись на мне, поманил меня пальцем. Насупившись, я сделала несколько шагов к нему. Немного смущало, что из всех слуг к себе в шатер он позвал только меня. Что за перемены? Он ведь долгое время старательно не замечал меня.

- Как я выгляжу? – спросил он, пристально глядя на меня.

- Эм. Нормально, - неуверенно ответила я.

- Волосы не растрепались? Доспехи не съехали? Мне сейчас перед знатью выступать, поэтому должен выглядеть идеально.

Прищурившись, я внимательно оглядела Юньвэня. Послюнявив большой палец, пригладила им выбившуюся прядь волос императора. Сзади послышался сдавленный смешок. Краем глаза я заметила, как Ичиро толкнул самого мелкого из драконов – Лунсина. Тот кашлянул, выпрямился и затих.

- Теперь все в порядке, - заверила я императора.

Мальчишка расплылся в довольной улыбке.

В шатер вошел евнух Пан и объявил, что люди снаружи ждут речь императора. Юньвэнь глубоко вдохнул и вышел из шатра. Мы последовали за ним.

За каких-то десять минут шатер императора окружила огромная толпа мужчин в полной боевой готовности. Они гудели, ревели и хохотали, предвкушая скорое начало охоты. От их вида мне стало не по себе. Надеюсь, император позволит мне остаться в лагере. Хочу забиться в какую-нибудь маленькую палаточку и сидеть там до самого отъезда обратно в Нанкин.

С речью Юньвэнь затягивать не стал. Сказал, как он рад видеть всех присутствующих, пожелал всем удачи и объявил о начале охоты. Толпа мужчин радостно загалдела и разбежалась в разные стороны седлать коней.

- Что дальше, Ваше Величество? - спросил Фанг, когда у шатра не осталось никого, кроме нас, слуг и охраны.

- А дальше мы действуем по плану! – хлопнул в ладони император.

Я удивленно уставилась на него. Какой еще план?

Юньвэнь поймал мой недоумевающий взгляд и озорно подмигнул мне.

Все снова вернулись в шатер. Юньвэнь, Ичиро и Лунсин скрылись за широкой ширмой, а мы с Фангом остались стоять у входа.

- Что за план? – тихо поинтересовалась я у телохранителя.

- Увидишь.

Я надула губы. От Фанга толком ничего не добьешься, это я уже уяснила, однако все же сделала еще одну попытку:

Глава 22.3

***

Кроме Вэньчэна и его людей в лагере и вправду никого не было. Даже слуги куда-то подевались: вероятно, им на некоторое время запретили выходить из шатров. Как бы там ни было, мы выбрались из лагеря незамеченными, сели на коней и поскакали вдаль.

Признаюсь честно: мне было страшно. Я скакала за императором в совершенно неизвестном направлении, отдаляясь от лагеря все дальше и дальше. Вдалеке виднелись горы, а по бокам – бесконечная степь. Тревожные мысли крутились у меня в голове, заставляя нервничать. Моя тревога передавалась и коню, от чего животное плохо меня слушалось. Пару лет я ходила на занятия по верховой езде и прекрасно знала, что во время скачки надо отрешиться от всех мыслей и стараться не нервировать животное, однако сейчас я ничего не могла с собой поделать.

Крепко сжав поводья, я взглянула на колышущийся на ветру ковыль. Трава плавно качалась из стороны в сторону, отчего степь казалась бушующим серо-зеленым морем.

Всю дорогу Юньвэнь украдкой косился на меня, а я делала вид, что не замечаю этого. Когда мой конь излишне нервничал, император притормаживал и делал вид, что капается в седельной сумке. Как только я успокаивала коня, Юньвэнь отрывался от сумки и вновь ускорялся. Временами он мурлыкал под нос всякие странные песни, и тогда я жалела, что не могу включить ему свои любимые треки. На моем телефоне как раз было несколько композиций, которые подошли бы для скачки по степи.

Внезапно император замедлил ход и повернул своего коня прямо в поле. Я удивленно подняла бровь, но ничего спрашивать не стала, а просто молча проследовала за ним. Юньвэнь достал из ножен меч и, резкими взмахами срезая ковыль, начал расчищать нам путь. Когда я уже подумывала спросить у императора, зачем мы свернули в эти дебри, ковыль вдруг резко закончился, и мы выехали на широкую дорогу.

- А зачем нужен был этот объе…

Договорить я так и не смогла – моему взору вдруг открылся потрясающий вид: дорога, на которой мы оказались, возвышалась над песчаным берегом реки. Когда мы ехали из Нанкина в охотничий лагерь, я не обращала внимание на воду, погруженная в свои тревожные мыли и движимая желанием скорее вернуться назад. Однако теперь я могла в полной мере разглядеть красоту этой потрясающей реки: ее голубые, еще не загрязненные промышленностью воды, извилистые направления и стремительное течение.

Юньвэнь обернулся и, увидев мой восторг, с довольным видом сообщил:

- Это одно из моих любимых мест. Когда мы с Фангом были маленькими, то часто сбегали сюда рыбачить.

- Вы умеете рыбачить? – удивилась я.

- Да. В детстве у меня было больше свободы. Тогда мой отец был еще жив и считался наследником. За мной следили, но не так строго, как после его смерти.

Я залюбовалась игрой солнечных лучей на поверхности воды и невольно вспомнила, как мы с родителями катались по Янцзы на теплоходе. Восторг от завораживающего вида утих, уступая место тоске по семье.

Такая быстрая смена моего настроения не укрылась от императора. Он на мгновение взглянул на меня, затем отвел взгляд в сторону и, подумав немного, вдруг предложил:

- А давай наперегонки по берегу?

Я отвела задумчивый взгляд от реки и посмотрела на Юньвэня.

- Нам разве не надо следовать плану и двигаться в нужном направлении?

- Если поскачем вдоль реки, то от курса не отобьемся, - ответил император, рукой указывая нужное направление. – Ну что, согласна?

- Ну-у-у…

- Один! Два! Три! – быстро сосчитал Юньвэнь и пришпорил коня.

Я и моргнуть не успела, как конь императора сорвался с места и стремительно поскакал по дороге вдоль реки. Недолго думая, я последовала его примеру и пустила своего коня галопом. Животное всхрапнуло и поскакало вслед за своим собратом. Припав грудью к шее коня, я сосредоточилась на том, чтобы нагнать императора, который был далеко впереди. Ветер рьяно теребил выбившиеся волосы, которые я утром завязала в высокий хвост и кое-как перетянула лентой – моя резинка, видимо, пропала с концами. Прохладный речной воздух влетал в нос и вылетал изо рта, придавая бодрости. Внутри меня стремительно зарождался пьянящий восторг гонки.

Наконец я поравнялась с императором и поймала его довольную ухмылку. Тряхнув поводьями, он басовито гаркнул и ударил коня по бокам. Животное ускорилось, однако и мой конь тоже ускорился. Мы с императором шли на одном уровне, то и дело поглядывая друг на друга и ухмыляясь. Ветер становился все сильнее, и некрепкий узел на моих волосах не выдержал стремительных порывов и развязался. Ощутив на голове поразительную легкость, я мельком взглянув на Юньвэня и мысленно пожалела его – наверняка в конце каждого дня у мальчишки дико болит голова от такого высокого хвоста.

Мой взгляд скользнул ниже и невольно задержался на напряженном теле императора. Одной рукой он сжимал поводья, а другой держал меч, но при этом как-то умудрялся превосходно управлять лошадью на такой большой скорости.

Мы мчались по степной дороге, весело смеясь и подставляя лицо теплому солнцу, которое, выглядывая из-за пористых облаков, то и дело слепило нам глаза. Переводя взгляд на окружающую нас природу, я не переставала удивляться ее красоте: с одной стороны от нас покачивался серо-зеленый ковыль, с другой – текла шумная, полноводная река, а вверху – огромное голубое небо, такое бескрайнее и такое светлое, что хочется отрастить крылья и взмыть вверх, к облакам.