Дракон и ведьма. Не пара?

Глава 1

Я с детства усвоила одно правило — никогда, ни при каких обстоятельствах, нельзя разговаривать с незнакомцами.

А если ты при этом живешь в Северной Сиберии — на незнакомых личностей лучше даже не смотреть.

Потому что этот незнакомец запросто может оказаться драконом.

Поэтому, когда я влетела в лавку, принадлежащую моему старому знакомому, дядюшке Жоржу, все свое внимание я направила исключительно на него.

- Прошу вас, - я задыхалась от быстрого бега, - мне нужно самое сильное средство от кашля. Моя сестра очень больна!

- Хоть бы ноги отряхнула как следует, - пробурчал дядюшка Жорж и отвернулся к полкам, на которых хранил товар.

- Стоит ли осуждать бедную девочку? На улице — кошмарный буран! - раздался вкрадчивый голос слева от меня.

Я притворилась, что оглохла и ослепла одновременно. За столом у окна сидели двое и, конечно, я приметила их сразу, как только очутилась в лавке ворчливого Жоржа, по совместительству выполняющую функцию кафе.

Эти двое не были местными. В смысле, они не только не жили в нашем городке, но и вообще прилетели из Южной Сиберии. Считай, из другой половины мира.

Драконы. Их нельзя перепутать с кем-то еще. Высокие, мощные, с красивыми лицами породистых хищников. Нет, таких экземпляров не встретить не то что в нашем Зимогорье, но и вообще во всей Северной Сиберии!

Не стану лукавить — драконов я всегда опасалась. И в этот день, в этой лавке, впервые увидела их так близко.

Но сближаться в действительности ни с кем из них не собиралась. Еще чего! Уж слишком неоднозначную репутацию они нажили себе в наших краях.

Подрагивающими пальцами я взяла с прилавка корзинку и переложила в нее все, что смогла принести из дома в рюкзаке. Пара десятков свеженьких яиц, красные круглые яблоки и две банки вкуснейшего малинового варенья. Роскошь невероятная для наших краев.

Но я отдала бы и больше за то, чтобы вылечить Дашу!

Тем более что денег у нас с ней все равно было немного. С торговцами Зимогорья я наладила в основном натуральный обмен, выменивая все необходимое на свежие продукты, которых по полгода не найти в Северной Сиберии. А в остальные полгода они стоят заоблачных денег.

- Вот! - дядюшка Жорж выставил передо мной три плотно закрытых склянки, наполненных жидкими субстанциями разных цветов. - Сильнее средств не найдешь. Правда, их не рекомендуют употреблять несовершеннолетним…

- Даше скоро восемнадцать, - я аккуратно сложила драгоценные лекарства в рюкзак. - Как раз на Новый год исполнится.

- Нууу, ты не можешь знать этого наверняка, - мой благодетель быстрым движением убрал корзинку с щедрыми подношениями под прилавок. - Ты же под елочкой ее нашла, да? Аккурат 31 декабря? Хорош новогодний подарок, ничего не скажешь!

Дядюшка Жорж беззлобно рассмеялся, а мне стало не по себе. Не из-за самого лавочника — его я знала с тех самых пор, как поселилась в лесу возле Зимогорья. То есть уже семь лет. По сути Жорж был добродушным и безвредным.

Но даже затылком я чувствовала, что к нашему разговору прислушиваются два дракона за столиком у окна. А мне совсем не хотелось посвящать посторонних в детали моей жизни, которую, откровенно говоря, нельзя было назвать уж очень счастливой.

- Надо же, как пахнет яблоками! - воскликнул вдруг один из драконов. - Даже родной дом вспомнился. Это откуда же такая роскошь в вашей холодрыге?

Я мазнула осторожным взглядом по любопытному посетителю нашей затрапезной лавки. Парень как парень, если не считать чрезвычайно атлетического телосложения. Черные волосы, короткая стрижка, большие, чуть влажные, карие глаза. Увы, его по-драконьи красивое лицо несколько портил крючковатый, с горбинкой, нос.

Еще и голос у него оказался почти по-женски высоким.

Впрочем, привлекательность незнакомца меня в любом случае не интересовала. Никак не отреагировав на его удивление по поводу свежих яблок среди зимы в северном городке, я закинула рюкзак за плечи, кивнула на прощание дядюшке Жоржу и направилась к выходу.

На драконов, прямо-таки пронзивших меня своими взглядами, я не смотрела.

- Подожди. Не хочешь ли погреться перед дорогой?

Этот голос был другим. Низким, бархатным — голос-мечта для любого мужчины. Жаль, что такой тембр встретишь нечасто.

Невольно я глянула на обладателя чудесного баритона. Он стоял и непринужденно улыбался, широким жестом приглашая меня за стол.

Вот этот дракон был хорош. До того хорош, что кровь в моих венах взбурлила в одно мгновение и то, что я почувствовала, точнее всего можно охарактеризовать как сладкий ужас.

Светлые волосы дракона ложились на плечи, закрывая уши. Я заметила, что он то и дело касается своих роскошных локонов, как делают люди, когда стесняются или в чем-то не уверены. Хотя выглядел этот смазливый типчик самоуверенным донельзя!

Он буквально пронзал меня проникновенным взором своих голубых, как небо в хорошую погоду, глаз. Кожа на его лице была до того белой, что это казалось даже удивительным. Мне довелось пожить в Южной Сиберии, и я точно знала, что теплые деньки там — не редкость. Так что к октябрю жители южной части мира могли похвастаться ровным симпатичным загаром.

Но только не этот белокожий господин.

Черт, да он выглядел большим северянином, чем я сама! Да и одет был соответственно — в меховую парку с объемным капюшоном и в штаны из теплого плотного материала. Ярко-голубая парка была небрежно расстегнута и очень выгодно подчеркивала цвет глаз своего владельца.

Я сделала маленький шажочек в сторону столика у окна.

Голубоглазый заулыбался, а горбоносый крикнул, обращаясь к дядюшке Жоржу:

- Хозяин! Налей-ка даме чаю!

Сейчас, думала я, сейчас я скажу им все, что думаю об алчных пришельцах с юга. Скажу и помчусь домой, к Даше.

Сжав ладони так, что ногти больно впились в тонкую кожу, я открыла рот, готовая озвучить все те колкости, что крутились на моем языке.

Глава 2

И сказала не совсем то, что собиралась.

- Я не имею дел, - начала я с нужным запалом, но, заметив недоумение на лицах драконов, закончила куда неувереннее, - с такими… с такими, как вы.

Вообще-то я хотела выразиться куда жестче. Но не осмелилась.

Как всегда.

- С какими? - спросил брюнет совсем уж писклявым голосом.

- С незнакомцами, - дипломатично ответила я, отступая к двери. - Я… я спешу.

Хорошо хоть не извинилась!

Я уже проверяла, достаточно ли крепко завязаны шнурки на стареньких лыжных ботинках, когда за моей спиной хлопнула дверь. Кто-то покинул лавку вслед за мной.

Выяснять, кто это был, я не собиралась. Тем более, мне представлялось, что на крыльце лавки стоит темноволосый дракон, который мне совершенно не понравился и даже вызвал чувство легкого страха.

Так что когда позади меня раздался низкий обволакивающий голос, я едва не свалилась в ближайший сугроб.

- Грейс, лавочник сказал, что путь вам предстоит неблизкий. Может, вам нужна помощь? Такая хрупкая девушка и такой буран…

Словно в подтверждение его слов мне в лицо дунул порыв холодного ветра, засыпая глаза мелким снежным крошевом.

Не глядя на белобрысого дракона, я выпрямилась, взяла в руки лыжные палки и сказала:

- Увы, Жорж слишком болтлив. Но вам не стоит беспокоиться. Я прекрасно доберусь сама.

Я легко оттолкнулась палками, и лыжи заскользили по накатанной колее.

- Меня зовут Томас, - выкрикнул дракон мне в спину. - Ну чтобы вам не было обидно, что я знаю ваше имя, а вы мое — нет!

После этих слов я все-таки обернулась, решив, что уж на этот раз точно отвечу что-нибудь сверхостроумное. Покрепче ухватилась за лыжные палки, смело посмотрела в незабудково-голубые глаза и…

И пискнула не своим голосом:

- Очень приятно!

Томас заулыбался, отчего его безупречное лицо стало еще прекраснее.

А я почувствовала, как мои щеки заливает краской, поспешила отвернуться и двинулась вперед по лыжне.

Домой. Скорее домой.

Сердце колотилось раза в три быстрее, чем ему полагалось. Пульс стучал в ушах так, что я не расслышала, что именно продолжал кричать мне вслед Томас.

А он определенно что-то кричал.

Раз-два-три, считала я про себя. Раз-два-три. Раз-два…

Ну да, он настоящий красавец. Ну и что?

Конечно, у него такая улыбка, что не остается никаких сомнений — перед вами стоит честный и добрый человек. То есть дракон.

Ну и что?

Ко мне все это не имеет ни малейшего отношения! Томас со своим товарищем просто заскучали, вот и привязались с разговорами к незнакомке из чужой страны.

Не могла же я им, в самом деле, понравиться. Вот если бы на моем месте была Даша!

Вспомнив о названной сестрице, я, как могла, ускорилась. Лыжи скользили легко, ветер дул в спину, а почти пустой рюкзак не тянул меня к земле.

Можно сказать, легкая прогулка. Не то что путь, который я проделала в город — свирепый ветер норовил сбить меня с ног, а снежная пелена так застилала глаза, как будто твердо намеревалась не дать мне добраться до цели. Да и забитый доверху рюкзак явно не облегчал моей участи.

Хорошо, что буран разыгрался только поутру и не успел занести мою лыжню!

Я уже добралась до леса, когда из-за деревьев вдруг выскочила стайка детей в ярких шарфах и варежках. Завидев меня, они завизжали и, как один, бросились в сторону города.

- Ведьма! - верещали они. - Настоящая ведьма!

Страха в их голосах не было. Только чистый детский восторг и счастливый ужас перед неизведанным.

Как было бы хорошо, если бы детишки из Зимогорья оказались правы! Не пришлось бы мне тогда носиться в город по любому поводу. Наколдовала все, что нужно — и всех делов.

Когда я приблизилась к нашему с Дашей дому, мое успокоившееся было сердце опять пустилось вскачь. Как она? Что с ней?

Я не вынесу, если с ней что-нибудь случится!

Еще на крыльце я ощутила, что из дома явственно пахнет горелым. Только этого не хватало!

Я отбросила лыжи вместе с палками куда-то в сугроб, который успело намести за утро. Влетела в дом, принюхалась и выдохнула.

Дом не горел. Это Даша пыталась что-то приготовить.

В ее-то состоянии!

Я пристроила куртку на вешалку и отправилась на кухню. Даша стояла у плиты и с тоской взирала на кастрюлю, источавшую аромат жженных носков.

- Даша! Тебе нужно лежать!

Сестричка повернулась ко мне, и я увидела, какие лихорадочные пятна выступили на ее щеках. Она закашлялась.

Железной рукой я отправила в мусорное ведро подозрительное варево и наклонилась над сестрой.

- Опять будешь воспитывать! - просипела она и снова принялась кашлять.

Я только головой покачала. Сейчас явно было не время для воспитательных бесед.

- Ты помнишь, что скоро Новый год? - отдышавшись, спросила Даша.

- Сейчас только октябрь, - я выставила на стол склянки с лекарствами и стала рассматривать инструкции на этикетках.

- А я о чем! - Даша послушно открыла рот, когда я поднесла к ее рту ложку с супермощным, как уверяла надпись на этикетке, препаратом от кашля. - Ты же помнишь, что случится 31 декабря?

Глава 3

Даша оседлала своего любимого конька. О том, что случится 31 декабря 3131 года, она болтала с тех самых пор, как я нашла ее семь лет назад. В такую же пургу, под елочкой — тут дядюшка Жорж был совершенно прав.

Я считала, что вся эта болтовня — просто детские фантазии, о которых Дашка совсем скоро забудет. Но вот ей уже семнадцать и 3131 год потихоньку катится к завершению, а она все продолжает ждать волшебной даты. Утверждает, что случится нечто невероятное. Правда, что именно — не говорит.

- Тако-о-о-ое случится, - Даша раздувала ноздри, как будто это придавало большего веса ее словам. - Все попадают. Ну да сама увидишь.

Сейчас подобные разговоры мне казались, мягко говоря, неуместными.

Я приложила ладонь к пылающему лбу Даши. Для надежности влила в сестрицу по порции двух оставшихся лекарств и отправила ее в постель.

Дашка посопротивлялась, но больше для виду. Самочувствие ее было отвратительным — это было очевидно.

Прислушиваясь к звукам кашля из-за приоткрытой двери Дашиной комнаты, я взялась за хозяйственные дела. Сварила рисовую кашу на газовой плите, которую по случаю выменяла на десяток арбузов у одного охочего до экзотики лавочника из Зимогорья. Пару лет назад арбузы уродились как никогда — крепкие, круглые, сочные. Даже немного жаль было с ними расставаться, но, надо признать, газовая плита значительно облегчила нам жизнь.

Я выросла в доме своих двоюродных дядюшки и тетушки. Они были зажиточными магами из Южной Сиберии, так что дома у них имелись все удобства — центральное отопление, газ, электричество и даже радио.

Но я была готова мириться с отсутствием привычного комфорта. Лишь бы обрести свободу.

Только к готовке в печи я никак не могла привыкнуть — дров наколи, подожди, пока они прогорят, постоянно их перемешивай и жди, все время бесконечно долго жди, пока еда приготовится.

Я даже почти возненавидела кухонные хлопоты.

Но с появлением газовой плиты все изменилось. Вон, даже Дашка захотела получить кулинарные навыки. Безуспешно, но это не беда — каждому свои таланты.

Мы, конечно, продолжали топить печь, иначе в наших холодах просто не выжить. Но эту обязанность я уже воспринимала как почти приятную, главное, что не приходилось часами следить за горшками и орудовать ухватом!

Закончив с кашей, я протерла стол, стулья и две тумбы. Больше мебели, не считая навесного шкафа, на нашу маленькую уютную кухню не влезло. Да и много ли нужно двум девушкам?

Дела закончились быстро, и я, взявшись за оттирание и без того чистого окна, поняла, что просто оттягиваю неизбежное.

Из моей головы не шли два дракона, встреченные у дядюшки Жоржа. Особенно тот, длинноволосый.

Бросив тряпку, я заглянула к Даше. Она спала, и ее огненно-рыжие волосы красиво разметались по белой наволочке.

Я подкралась к сестрице, чтобы проверить ее дыхание. Из груди Даши время от времени доносились глухие хрипы, но хотя бы прекратился изматывающий бедняжку лающий кашель. Видимо, средства от дядюшки Жоржа сработали. Я полюбовалась на свою спящую красавицу — ее белой нежной кожей и россыпью светлых веснушек на щечках.

- Если бы не ты — я бы не справилась, - прошептала я так тихо, что сама себя не услышала. - Мне было бы не для кого жить.

Осторожно, чтобы только не разбудить сестренку, я поправила ее одеяло и бесшумно отправилась к себе.

Моя комната находилась прямо за стеной. Большой жилплощадью мы с Дашей похвастаться не могли: тесная прихожая, крохотная кухонька и две комнаты чуть побольше кухни — вот и весь наш дом. Избушка, стоящая в лесу, если называть вещи своими именами. Как и положено — сложенная из бревен, с треугольной крышей и узким крылечком, к которому ведут три ступеньки.

Позади избушки, с южной стороны, стояли еще два строения. Когда я наткнулась на это место семь лет назад, то подивилась странной архитектурной мысли предыдущего хозяина. В одном строении была баня. Такая крошечная, что в предбаннике с трудом помещался один человек. Зато второе строение, определенно служившее сараем, оказалось неожиданно большим. Больше, чем сама жилая избушка.

В отдалении от бани и сарая, прямо у кустов дикой смородины, притулился туалет. Словом, на найденной мною опушке имелось все необходимое для скромной жизни.

Малую площадь жилого пространства компенсировал огромный участок. На котором я развернула такое хозяйство, которого уж точно не было во всей Северной Сиберии. А может, даже и в Южной.

Разбойники, воры и прочий сброд к нам не лезли. Потому что по всей округе был распущен слух о том, что я — страшная, ужасная и невероятно могущественная ведьма.

Собственно, я сама этот слух и распустила.

Войдя в свою комнату, я огляделась по сторонам — будто кто-то мог подглядывать за мной в этой глуши — и открыла тайник, надежно замаскированный в книжной полке. Этот тайник был моим личным изобретением — просто сделай выдвижную конструкцию внутри полки и никто даже не заметит, что ты что-то прячешь! Главное, прятать нужно что-то небольшое.

Лично я скрывала от посторонних глаз свой дневник. От абсолютно всех глаз, даже от Дашиных.

И не потому даже, что там хранились страшные тайны, хотя парочка все же имелась. А потому, что вела я дневник безобразно — это был беспорядочный список заметок, давно устаревших новостей, газетных вырезок и моих научный озарений. Уверена, что, например, Даша вела бы записи как следует.

А я… Да чего уж там. Сумасшедшей ученой меня дразнили еще мои однокурсницы в ведьминской общеобразовательной школе.

- Так, - сказала я, чтобы нарушить тишину, которая вдруг стала меня тяготить, - что тут у нас?

Я отлично знала, что тут у нас. Это что-то было записано моей рукой на первой странице дневника.

«Никогда не имей дела с драконами! Так сказал мне профессор Неж. Он говорит, что мне на роду предначертано быть погубленной драконом».

Профессор Неж никогда не ошибался.

Он был самым известным прорицателем в мире.

Глава 4

Я смотрела на строчки, которые когда-то написала сама, и испытывала неловкость пополам с нежностью к себе прошлой — такой юной и наивной. Почерком старательной отличницы в дневнике было записано, что в мире существуют только два вида драконов — огненные и ледяные.

Интересно, а кто мои новые знакомые?

Я очень надеялась, что оба они — ледяные. В дневнике я отметила, что ледяные драконы куда менее опасны для окружающих, чем огненные. Оно и неудивительно — огненная ящерица может превратить тебя в кучку пепла за считанные секунды. Тогда как его ледяной собрат — максимум заморозит. Ну и ничего, постоишь снеговичком пару часиков, да и оттаешь потихоньку.

- Хватит бездельничать, - сурово сказала я себе.

Мне ни за что не хотелось признавать, что два дракона заняли слишком много места в моих мыслях. Особенно этот. Улыбчивый.

Томас.

Я спрятала дневник в тайник. Переоделась в широкие рабочие штаны и старую рубаху, собрала волосы в пучок на затылке и будто случайно заглянула в маленькое зеркальце, висевшее над узким письменным столом, за которым я иногда занималась своей условно научной деятельностью.

Да, подумала я, увидев в отражении кругловатые серые глаза и курносый нос, сногсшибательной красоткой я так и не стала. Надо сказать, что я не испытывала особых надежд на этот счет, но в связи с моим неброским внешним видом вставал вопрос — с чего это моей персоной так живо заинтересовались аж два красавчика-дракона?

Велев себе не забивать голову всякой ерундой, я обулась в валенки, набросила на плечи тулуп, замоталась в шарф и вышла из дома. Замерзнуть я не боялась — до моих теплых хозяйственных владений нужно было пройти всего несколько шагов.

Яркое солнце бросало обманчивый свет на сугробы, заставляя поверить, что снег еще долго-долго будет искриться под моими ногами. Но я знала, что это обман — совсем скоро солнце укатится за высокую гору на горизонте, и все вокруг погрузится в темноту. Сама по себе темнота меня не пугала, но я боялась, что Даша проснется в потемках и испугается.

Я ускорила шаг, семеня по натоптанной снежной дорожке. Сначала заглянула на свою мини-ферму. Внутри просторного помещения я установила обогреватели — всего несколько штук, помню, обошлись они мне в двадцать банок клубники. Целое состояние по меркам Северной Сиберии — за свежую клубнику здесь готовы отдавать огромные суммы. Те, у кого эти суммы в наличии, разумеется.

Обогреватели на ферме были электрическими и работали благодаря солнечным батареям, которые я разместила на крыше. Температура на фермочке поддерживалась в районе десяти градусов тепла. Не слишком тепло для животных, но только не для моих!

Мои курочки, индюшки и козочки — холодостойкие. Выведенные моими собственными руками. Точнее говоря — моим собственным мозгом.

Даша очень хотела, чтобы такие же батареи я установила на крыше нашей избушки. Тогда бы мы смогли завести настоящий холодильник, радио, а то и целый телевизор. Но фотоэлементы для солнечных батарей стоили слишком дорого, и мне кое-как удалось убедить сестрицу, что пока мы не можем себе этого позволить.

- Взяла бы да и приворожила какого-нибудь богатея, - говорила Даша. - Ты же все-таки ведьма!

Я в ответ на это только вздыхала.

Да, детишки, выскочившие на меня в лесу, совершенно справедливо назвали меня ведьмой. Я действительно окончила ведьминскую школу, о чем у меня даже имелось соответствующее удостоверение.

Но вот как я училась — вопрос отдельный.

- Великолепно, - утирая слезы восторга после просмотра моих работ, говорил наш учитель, господин Елочкин. - Вот увидите, эта девочка вырастет гениальным ученым!

Это Елочкин вещал на педсовете, на котором я присутствовала лично. Меня как раз хотели отчислить за «вопиюще низкие способности к магии». Да-да, именно так и написали в повестке. Спасибо господину Елочкину, что отстоял меня. Он вел в нашей школе сразу три предмета: математику, химию и физику.

Увы, научные дисциплины в ведьминском учебном учреждении считались факультативными и не особо важными.

- Ну раз уж гениальный ученый, - процедила тогда мадам Коброва, директриса.

И я доучилась до выпуска, кое-как зарабатывая хилые тройки по магическим предметам.

Понятное дело, что слухи о моем ведьминском могуществе были сильно преувеличены.

Зато голова у меня работала как надо.

Я покормила свою живность, поболтала с птицами и подоила козочек. Чтобы они не скучали, я напевала им веселые песенки. К сожалению, а может, и к счастью, я гораздо легче находила общий язык с животными, чем с людьми.

- Спасибо, Дуся! Спасибо, Муся! - поблагодарила я козочек. Убрала молоко в ящичек, который смастерила по системе холодильника — при постоянном нуле молоко хранилось достаточно долго.

- Завтра отнесу его мадам Шарман, - это я уже обращалась к растениям в стеклянной теплице. - Хорошо, что она такая большая охотница до козьего молока! Может, даст мне какие-нибудь модные духи для Дашки, а то уже месяц таскаю это молоко за просто так.

В теплице тоже царил полный порядок. В ней, как и на мини-ферме, было нежарко, но мои помидоры, огурцы, картофель и еще куча всяких овощей и фруктов чувствовали себя вполне комфортно. Потому что я выросла хорошим ученым, как и предрекал математик Елочкин. И ни одному плоду в моем саду не был страшен мороз.

Я проверила клубнику и удовлетворенно кивнула. Еще день-два, и можно будет собрать отличный урожай. Может, даже удастся отложить денег на солнечные батареи, о которых так грезит Дашка. Увы, купец Скоп, торговавший фотоэлементами для этих самых батарей, был до ужаса принципиальным: бартера он не признавал и просил за свои товары только греющее карман серебро.

Зато у Скопа можно было купить все, что угодно. Ну почти — свежих яблочек и яичек по зиме не было даже у него.

В этом вопросе у меня конкурентов не имелось.

С чувством выполненного долга я вернулась домой, повесила сушиться у печи промокшую одежду и, не зажигая свечи, отправилась к себе. Ненадолго задержалась у Дашиной комнаты, послушала ее размеренное дыхание и на собственном опыте поняла, что имеют в виду люди, когда говорят, что у них «гора с плеч свалилась». Мне и вправду казалось, что я тащу на своих плечах целый мир, пока меня каждую секунду сопровождала тревога о сестре.

Глава 5

Мне почудилось, что прямо над моим ухом лают собаки. Судорожно хватая ртом воздух, я села на кровати, вглядываясь в кромешную тьму.

Откуда в моей спальне взялись собаки?

Я отдернула шторы, и комнату осветил снежно-лунный свет. Никаких животных не было ни во дворе, ни уж тем более в моей комнате.

И тут я снова услышала кошмарный, надсадный звук.

Лучше бы это лаяли с десяток собак прямо у меня под кроватью!

Я бросилась в Дашину спальню. Она заходилась таким чудовищным кашлем, какого я в жизни не слышала. От страха мою грудь сковало льдом, словно проникшим с улицы в наше уютное защищенное гнездышко.

- Все будет хорошо, - я щупала Дашин лоб, на котором запросто можно было поджарить яичницу. - Я сейчас. Сейчас.

В зеленых Дашиных глазах плескалось отчаяние. И еще — мольба.

Я все решу. Конечно. Я же старшая!

Возиться с термометром времени не было. Я и так понимала, что температура у Дашки — градусов сорок.

А то и выше.

Кое-как я влила в сестрицу лекарства от дядюшки Жоржа. Даша так кашляла, что у нее никак не получалось глотать. Каждую секунду замирая от ужаса, я действовала на автомате — нырнула в погреб, расположенный в подполе на кухне, извлекла оттуда две двухлитровые банки с клубничным вареньем, затем метнулась в свой утепленный садик и набрала свежей клубники в еще одну банку. Из-под стопки чистого белья в нижнем ящике своего комода вытащила мешочек, тяжело звякнувший в моей руке. Там я хранила серебро, которое мне удалось заработать.

Все это время Дашка продолжала заходиться лающим кашлем.

Я упаковала провизию в рюкзак и, крикнув сестре, что скоро вернусь, снова отправилась в город.

На улице все еще было сумрачно, но на горизонте уже занималась алая дрожащая заря — предвестница морозного дня. Зато ветер стих, и лес, по которому я скользила на лыжах, выглядел совершенно сказочно. Ветви высоких голубых елей прятались под снежными шапками, кустики рябины стояли скованные инеем, словно их заколдовала какая-то зимняя волшебница. Сугробы искрились так, что резало глаза.

Хотя, возможно, это было из-за слез.

Мне и самой почти не верилось, что мой план удастся. Хотя «план» — слишком громко сказано: я собиралась умолять дядюшку Жоржа поискать самые сильные лекарства от кашля, предложив ему все свои деньги и варенье со свежей клубникой в придачу.

Проблема заключалась в том, что я сомневалась, что такое лекарство вообще имелось в городе. Хоть у дядюшки Жоржа, хоть у кого-то другого.

Увидев теплый свет газовых фонарей, освещающих въезд в Зимогорье, я пошла еще быстрее. Слезы высохли, и теперь набирающий силы мороз безжалостно жег мое лицо.

От окраины города до лавки дядюшки Жоржа я добралась за пять минут, хотя обычно этот путь занимал у меня не меньше четверти часа. Свет внутри лавки горел, но дверь была заперта. Неудивительно — еще не было и семи утра.

Всего на секунду я засомневалась — а прилично ли беспокоить человека в такую рань? Но быстро одернула сама себя — речь буквально шла о жизни и смерти, тут уж не до этикета!

Я колотила в деревянную дверь руками и даже ногами, пока растрепанный дядюшка Жорж не выглянул наружу. Вид у него был такой, словно он планировал спустить раннего гостя с лестницы.

Но, увидев меня, лавочник передумал и молча впустил меня внутрь.

- Что случилось? - хрипло спросил он, вглядываясь в мое зареванное лицо.

- Даша, - слова застревали в горле. - Она умирает!

Сказав эту правду, я наконец по-настоящему разрыдалась. С подвываниями, стенаниями и заламыванием рук.

Дядюшка Жорж неловко меня приобнял, усадил за столик рядом с прилавком и включил чайник.

- Грейс, мне правда очень жаль, - он стоял ко мне спиной, пристально наблюдая за чайником. - Я дал тебе самые сильные средства, какие у меня есть. А у нашего лекаря… Да сама знаешь.

Конечно, я знала. Местный лекарь все болезни на свете лечил отваром еловой хвои — от простуды до перелома ноги!

Так что надеяться мне больше было не на что.

Я уронила голову на стол и обхватила затылок руками. Больше я не рыдала и мечтала только об одном — отдать свою жизнь за Дашу. Лишь бы она осталась жива.

Дядюшка Жорж вздыхал у стойки, с улицы доносились сонные голоса ранних прохожих.

Как вдруг привычную утреннюю тишину прорезал тарахтящий рокот.

Я подняла голову и прислушалась.

- Это еще что такое?

- Опять эти пожаловали, - поморщился дядюшка Жорж. - Южные дельцы. Кстати, они весьма живо тобой интересовались.

Весь облик лавочника словно выражал осуждение — от напряженной позы до подрагивающих пшеничных усов.

- Чернявый все расспрашивал белесого, чего это он за тобой кинулся. Уж не влюбился ли, говорит. А белесый отмалчивался. И знаешь, что тогда сказал чернявый?

Я не знала. Более того, мне это было абсолютно неинтересно. Все драконы мира не могли помочь моему горю, даже если бы они этого вдруг захотели. Они, безусловно, владели сильными магическими способностями, и по части лечения тоже. Но в Северной Сиберии драконам запрещено законом использовать любую магию. Под страхом пожизненного заключения в катакомбах, из которых не выбраться даже самому сильному магу.

В общем-то, запрет на магию для драконов и был одной из причин, почему я бежала в Северную Сиберию.

- Чернявый сказал, что есть в тебе что-то колдовское. Мол, глаз отвести невозможно, - торопливо закончил дядюшка Жорж и умолк.

Мы слышали, как приехавший на шумном транспорте шумно отряхивал обувь от снега прежде, чем войти в лавку.

- Господин Жорж, - приветствовал лавочника появившийся на пороге Томас. Одет он был все в ту же голубую парку, но теперь ансамбль дополняла шапка того же цвета, из под которой выбивались светлые пряди. За плечами он нес дорожный рюкзак, похожий на мой, только совсем новенький, словно купленный только сегодня.

Ну и франт!

Томас лучезарно улыбался, пока не увидел меня.

Глава 6

Томас отвел глаза, не спеша с ответом. Вместо него заговорил дядюшка Жорж.

- Пятьсот, - даже как-то торжественно сказал он. - Пятьсот серебряных! Можешь себе представить?

Мое горло сдавил спазм и на глазах опять выступили слезы. Я закусила губу, чтобы не разрыдаться прямо на глазах у этого богатенького блондина, который вообще избегал на меня смотреть.

- У меня столько нет, - я поднялась, отодвинула чашку с чаем, к которому так и не притронулась, и выгрузила содержимое своего рюкзака на стол. Варенье, свежую клубнику и мешочек с накопленным серебром.

- Ого! - присвистнул дядюшка Жорж. - Да тут целое состояние!

- Я могу предложить вам шестьдесят восемь монет, Томас. И сверху — варенье и ягоду!

Не знаю, на что я рассчитывала. Вероятно, мой мозг затуманился от переживаний.

Томас посмотрел на мое богатство, выставленное на стол, и перевел взгляд на меня. Я заметила, как сильно вытянулись его ромбовидные зрачки, что моментально придало красавцу-дракону хищный вид.

Строго говоря, хищником он и являлся.

Так что когда он заговорил своим мягким баритоном, я даже вздрогнула. Настолько голос не подходил к его выражению лица.

- Я понимаю, что на севере это, - Томас указал рукой на стол, - огромные богатства. Но у нас на юге вся эта красота почти ничего не стоит. Грейс, я могу…

В отчаянии, я даже дослушивать его не стала. Махнула рукой, подхватила пустой рюкзак и, оставив банки с денежным мешочком на столе, бросилась на улицу. Если я настолько бесполезна, что никак не смогла помочь умирающей сестре, то хотя бы побуду с ней рядом в последние моменты ее жизни.

Снег на улице повалил с новой силой. Застегивая крепления на лыжах, я сквозь белую завесу разглядела ярко-оранжевое пятно у стены лавки.

Снегоход. Ну конечно же. Не будет же такой важный господин, как Томас, пешком преодолевать снежные заносы Зимогорья!

В нашем городке снегоход имелся только у купца Скопа. Да и тот — серенький, неприглядный и изрядно попользованный. Я имею в виду снегоход, конечно, а не самого Скопа. Хотя…

Я распрямилась и решительно оттолкнулась от утоптанной снежной поверхности лыжными палками, намереваясь добраться до дома как можно скорее. И едва не налетела на Томаса, не заметив его за снежной порошей.

- Грейс, - он схватил меня за руку, надежно защищенную от холода теплой варежкой. - Позвольте я вас подвезу. Если я все верно понял — у вас каждая минута на счету.

Он был прав. Поэтому мне пришлось позабыть о своих принципах, гласивших, что мне никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя связываться с драконами.

Не заставляя себя уговаривать, я сбросила лыжи. Томас извлек из своего рюкзака моток веревки и ловкими движениями примотал мои видавшие виды лыжи за задней спинкой своего роскошного снегохода. Уселся за руль, кивком указал мне на место позади себя и протянул шлем. Очень симпатичный, оранжевый, в цвет самого транспортного средства.

Я с некоторой опаской устроилась сзади — все же прежде на снегоходах мне ездить не приходилось. Напомнила себе, что бояться сейчас не время и на всякий случай зажмурилась.

Заодно не пришлось ловить на себе осуждающие взгляды местных жителей, топающих по городским улицам по своим делам в любую погоду. Представляю, что они обо мне подумали!

Никогда еще мир не несся передо мной с такой скоростью, как в это короткое путешествие. Дома, елки, еще дома, снова елки, придорожная гостиница, а потом только елки-елки-елки. И хоть я уже давно открыла глаза, все равно толком ничего не рассмотрела через защитное стекло шлема.

Дорогу Томасу указывать не пришлось — он ориентировался по проложенной мной лыжне. В самом начале нашего пути Томас обернулся ко мне и прокричал сквозь шум мотора:

- Можете держаться за меня!

Но от такой близости я предпочла отказаться и всю дорогу цеплялась за ремешки, расположенные чуть ниже моего сидения. На спину Томаса я старалась не смотреть. Широкая парка едва сходилась на его плечах, резко сужаясь к талии, и этот вид пробуждал во мне чувства, которые были абсолютно некстати.

Ни в данный момент, ни вообще.

Не знаю, с какой скоростью мы двигались, но к нашей с Дашей избушке мы прибыли минут через семь. Для сравнения: путь до города на лыжах обычно занимал у меня не меньше сорока минут.

- Спасибо! - я спрыгнула со снегохода и побежала в дом.

Томаса я не пригласила. Пусть это и выглядело невежливым. Правда, как выяснилось, в приглашении он и не нуждался.

Я ворвалась в Дашкину комнату, страшась увидеть самое ужасное. Но она дышала — тяжело, с хрипами, но дышала.

- Грейс, - выдавила она с огромным трудом, - я не могу. Помоги мне умереть.

Мир вокруг покачнулся и поплыл. Очень своевременно меня взяли за плечи уверенные, сильные руки и отодвинули в сторону.

- Посмотрим, что тут у нас, - Томас присел на краешек Дашиной кровати.

Наклонился к ней поближе, нахмурился и достал из кармана шелковой черной рубахи блистер с таблетками. Я машинально отметила, что Томас уже успел раздеться.

- Принесите воды, Грейс, - резко бросил он через плечо.

Я помчалась к кувшину на кухне и только на обратной дороге сообразила, что на тумбочке рядом с Дашиной кроватью стояли целых три кружки с водой, которые я лично оставила там перед уходом из дома. Неужели наш добровольный помощник их не заметил?

Все он заметил, в чем я убедилась уже спустя секунду. И просто нашел повод отослать меня из комнаты, чтобы я не мешала его планам.

Глава 7

Я вернулась с не нужной никому водой и увидела, что Томас стоит у кровати и удерживает ладонь над Дашкиной грудью. Даша тяжело дышала и во все глаза смотрела на дракона, явившегося ее спасти.

От груди сестры к ладони Томаса перетекала темно-синяя волна. Это было бы даже красиво, если бы в сплошной синий поток не вплетались отвратительные черные пятна — как будто кто-то разлил деготь в колодце.

Я прижалась к стене, наблюдая за ритуалом исцеления. Мне было известно, что это именно он. А еще я, как и любой, кто хоть мало-мальски интересовался драконами, знала, что они идут на исцеление в крайних случая. Потому как этот процесс отнимал у них слишком много магического потенциала. И еще целый месяц после исцеляющего воздействия драконы оставались магически бессильны. И даже не могли защититься в случае чего.

Не говоря уж о том, что Томасу в принципе было запрещено использовать магию в Северной Сиберии. Если кто-то узнает — наказания ему не избежать.

Синяя волна, текущая к ладони Томаса, посветлела. Черные прожилки исчезли. Теперь от Даши к Томасу устремлялась чистая голубая волна цвета ясного неба. Ну или цвета глаз Дашкиного спасителя.

Томас еле заметно кивнул и убрал руку.

- Ну а теперь примем лекарства, - весело сказал он. - Проходи, Грейс, не стой столбом!

Я приблизилась к кровати и, изучив Дашино лицо, облегченно выдохнула. Круглые щечки сестренки порозовели, зеленые глаза с любопытством наблюдали за действиями Томаса.

Он протянул Даше таблетку в форме капсулы, взял одну из кружек с тумбочки и приложил ее к Дашкиным губам, чтобы она могла запить лекарство. Моя сестрица послушно проглотила выданной ей Томасом средство, не выказывая ни малейших сомнений в доброте намерений незнакомого дракона.

- А теперь нашей юной красавице нужно поспать, - Томас погладил Дашу по рыжим локонам.

- Спасибо, - сказала она и кашлянула.

Я было дернулась, но тут же осознала, что это не тот хриплый кашель, который так меня пугал. Теперь Дашка откашливалась, как человек, вставший на путь выздоровления.

- Я даже не знаю, как вас…, - не договорив, Даша закрыла глаза.

Она уснула, дыша спокойно и размеренно.

А вот теперь мне требовалось выяснить, чего же Томас захочет взамен. Бескорыстность драконам не свойственна — и это тоже известный всему миру факт.

Я только собралась предложить Томасу побеседовать на кухне, как он сам заговорил:

- Грейс, думаю, нам есть что обсудить. Напоишь уставшего дракона чаем?

Широкоплечий Томас занял чуть ли не половину нашей кухни. Протискиваясь мимо него к чайнику, я случайно коснулась рукой его спины, и по всему моему телу пробежала сладкая дрожь. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не расплескать чай.

Я поставила перед Томасом чашку с травяным чаем по собственному рецепту и придвинула поближе к нему вазочку с апельсиновым печеньем. Его я испекла на днях, но ничего более свежего предложить гостю все равно не могла. Как-то не до выпечки было в последнее время.

Томас немедленно отправил в рот пару печенек и пояснил:

- Очень проголодался. Исцеление — дело такое. Энергозатратное.

- Об этом я и хотела поговорить, - чувствуя на себе внимательный взгляд Томаса, я упорно смотрела в окно на пейзаж, который видела тысячи раз. Снег, высокие ели и остроконечная гора на горизонте. И, конечно, моя гордость — мини-ферма и огромный сад-теплица.

На кухне витал резко-сладкий апельсиновый аромат. Это здорово удивило Томаса.

- Апельсины? - он озадаченно смотрел на надкушенное печенье в своей руке. - Откуда? Ладно клубника, хотя это тоже весьма интригует. Но апельсины зимой в ваших краях — это просто невозможно!

- Я же все-таки ведьма, - сказала я, продолжая смотреть сквозь стекло на искрящийся под полуденным солнцем снег.

Томас помолчал. Я тоже не являла собой образец общительности. Мне никак не удавалось собраться с духом, чтобы начать разговор и спросить, что на самом деле нужно Томасу.

- Была бы ты ведьмой — смогла бы сама вылечить свою сестру, - наконец тихо произнес Томас. - Значит, варианта два. Или ты вовсе не ведьма. Или ведьма со спящими способностями.

Я усмехнулась. Это надо же так завуалированно назвать бездарную ведьму — ведьмой со спящими способностями!

Терять мне нечего, решила я. Задержала дыхание как перед прыжком в воду и заговорила. Слова выскакивали одно за другим — я торопилась изложить все свои соображения, чтобы не передумать, не смутиться и не оставить все при себе.

Как оно обычно со мной и бывает.

- Я крайне признательна вам за то, что спасли мою сестру. Без вашей помощи она бы точно погибла. Про мои ведьминские способности вы, Томас, все тоже поняли верно. Их у меня нет. Это вам подтвердил бы любой учитель из ведьминской школы, в которой я училась. Извините, это неважно. В общем, я понимаю, что такие, как вы, не станут помогать просто так. Поэтому просто скажите — каким образом я могу отдать вам долг?

Убедившись, что я закончила, Томас сказал:

- Грейс, для начала у меня к вам будет две просьбы. Во-первых, перестаньте, пожалуйста, выкать. Кажется, мы примерно одного возраста и можем обращаться друг к другу на ты. Во-вторых, посмотрите мне в глаза, будьте добры. Все-таки разговор у нас серьезный.

Отказать ему я никак не могла. Поэтому перестала таращиться в окно и взглянуло Томасу в лицо.

И сразу отметила, как он переменился. Скулы заострились, под глазами обозначились темные круги. Да и сами глаза из голубых стали темно-синими.

Улыбнувшись краешками губ, Томас накрыл своей ладонью мою узкую ладошку. Мне сложно сказать, какие чувства накрыли меня в тот момент. Скорее всего, это было чувство дома — чего-то теплого, родного и безусловно надежного.

Моя ладонь дрогнула, и я робко улыбнулась в ответ.

Но тут в моей голове раздался громовой голос профессора Нежа — великого прорицателя из моей школы:

- Даже если судьба сведет тебя с драконом, никогда не теряй бдительности! И ни в коем случае никому из них не доверяй!

Глава 8

Томас не дал мне договорить. Резко отодвинув стул, он поднялся и сказал:

- Я представляю, что там тебе понарассказали, в твоей школе. Драконы жестоки, драконы алчны, драконы не умеют любить. И прочее, и прочее…

В голосе Томаса звучало раздражение. Мне казалось, что оно ему несвойственно, хоть мы и были знакомы всего ничего.

Я съежилась на своем стуле, обхватив плечи руками. Внезапно в доме стало очень холодно.

- Вот, - Томас положил на стол два блистера с антибиотиками.

Полная странных эмоций — благодарности, смущения и, пожалуй, страха — я поднялась со своего места.

- Я очень благодарна за то, что ты спас Дашу, - пролепетала я. - Извини, если нагрубила.

Томас вскинул руку. Мол, не стоит тратить слов.

- Давай ей лекарства дважды в день. Как раз хватит на неделю.

Круто развернувшись на месте, Томас едва не стукнулся о навесной шкафчик. Мне даже стало неловко за крохотные размеры нашей кухоньки.

Рассерженный собственной неуклюжестью, Томас схватился за свою многострадальную прядь и нервными движениями пальцев скрутил ее в некое подобие рулончика. Открылось ухо — вполне симпатичное, а то я уж подозревала, что красавчик скрывает лопоухость под длинными волосами.

Но Томас и вправду кое-что скрывал с помощью своей шикарной прически. На его коже, пониже уха, я успела разглядеть ромбовидный, чуть выпуклый шрам, размером с монету.

Обычно такие шрамы остаются после ожогов.

Пока Дашкин спаситель шел к входным дверям, я следовала за ним и усиленно размышляла, что бы такого сказать, чтобы посуровевший дракон оттаял.

Ничего толкового в голову так и не пришло.

Обувшись в высокие ботинки на меху, Томас взялся за ручку двери и сказал:

- Очень жаль, Грейс, что у тебя сложилось такое мнение о драконах. А ведь моя мать всю жизнь спасает попавших в беду. Неважно кого — людей, магов, драконов. Ведьмочек.

Я низко опустила голову. Язык во рту словно превратился в кусок деревяшки.

- И еще одно скажу тебе. Не для того, чтобы пристыдить или чтобы ты считала себя обязанной по гроб жизни. Если бы не ритуал исцеления — никакие лекарства не спасли бы твою сестру. Уж слишком все было запущено.

Сказав это, Томас вышел на заметенное снегом крыльцо, сбежал по трем ступенькам и оседлал свой снегоход.

У меня наконец прорезался голос.

- Скажи, - почти в отчаянии выкрикнула я, - почему ты так много для меня сделал? Я не понимаю!

Томас взглянул на меня и на его лице появилась улыбка, похожая на ту, которая очаровала меня в лавке дядюшки Жоржа. Он надел шлем, закрепил его и ответил:

- Не думаю, что теперь это имеет большое значение. Но если вдруг тебе это по-настоящему интересно — ты всегда можешь меня найти. Если меня не будет в лавке у твоего знакомого, оставь ему записку. Он передаст.

Сделав небольшую паузу, Томас добавил:

- Я буду рад.

Снегоход умчался, унося Томаса. Я смотрела ему вслед и внутри меня растекалась вяжущая пустота.

Как будто я упустила что-то очень важное.

«Держись от драконов подальше!» - рыкнул в моей голове голос прорицателя Нежа.

И я вдруг поняла, что стою в одних носках, в легкой одежде, на студеном крыльце и пускаю в дом холод через открытую дверь.

Я заперлась на два засова и заглянула в Дашину комнату. Сестрица крепко спала.

День неумолимо катился к вечеру. Без обычного энтузиазма я покормила свою живность и проверила теплицу. Подкинула в печь дров и принесла в дом четыре ведра воды из колодца. Колодец тоже достался нам от предыдущих хозяев избушки — собственно, вокруг него я и возвела теплицу. Получилось очень удобно.

Перед сном я заставила себя поужинать рисовой кашей. Хоть аппетита я и не чувствовала, зато точно знала, что силы мне еще пригодятся.

Нужно еще раз внимательно изучить свой дневник, решила я. Одно время, впечатленная предсказаниями Нежа, я вклеивала туда все газетные статьи о драконах, которые только попадали мне в руки. С сожалением должна признать, что не все из этих статей я изучила с должным вниманием.

За окном почти стемнело, и я зажгла огарок свечи, стоявший в подсвечнике на моей прикроватной тумбочке. Достала из тайника дневник и опустилась на кровать, поближе к неяркому свету.

Дневник словно сам собой открылся на странице, где я красной ручкой написала: «Узнать, что это за девчонка в черном балахоне!». Буквы плясали, надпись я подчеркнула тремя жирными чертами. Дневник выскользнул из рук, и я уставилась невидящим взглядом на вечернее небо за окном.

Так я тогда и не узнала, кто она — моя спасительница.

Дело было так: мне было четырнадцать, я училась в восьмом классе ведьминской школы в городе Лавенсия, в Южной Сиберии. Мои академические успехи были слишком прискорбны для того, чтобы кто-то из профессоров (за исключением математика Елочкина, но это не в счет) возлагал на меня большие надежды.

Однако в восьмом классе каждая из нас должна была выбрать одну дисциплину и к моменту выпуска из школы достигнуть совершенства по этому предмету. В идеале, конечно.

Выбор нам давали широкий. Магия огня, магия льда, деревенское колдовство, современные городские заговоры и много-много чего еще.

Меня отправили на факультет для бездарей. Именно такая у него была репутация в школе Лавенсии. Факультет для травниц — так он назывался. Судьба будущих травниц была незавидной. Собственно, единственная карьера, которая нас ожидала — помощницы аптекарей или, если повезет, лекарей. Под их руководством, считали преподаватели школы, мы хотя бы никому не навредим!

Но даже на этом факультете я оказалась самой бездарной. У однокурсниц быстро получались нужные зелья — от головной боли, для головной боли, улучшающие и ухудшающие аппетит. Мадам Дженни, преподавательница по травоведению, хвалила старательных девчонок и обещала им устроенное будущее. Я тоже очень старалась. Но даже такая милая женщина, как мадам Дженни, не находила для меня одобрительных слов.

Глава 9

Мадам Дженни оставила после занятий меня и еще двух учениц — Майю и Лину. Только меня задержали из-за неуспеваемости, а их — за плохое поведение. Эти две девчонки были настоящими занозами — цепляли отличниц, красавиц и всех, кто хоть как-то выделялся.

Меня они не трогали. Я была настолько скучной, что не интересовала даже главных школьных хулиганок.

И в тот день Майя и Лина не обращали на меня внимания. Они устроились подальше от моей парты и громко обсуждали наших одноклассниц, учителей и парней, с которыми недавно познакомились.

Увы, мадам Дженни уж слишком долго отсутствовала. Так что даже самим девчонкам наскучила их болтовня.

Я в сотый раз перепроверяла вес ингредиентов для средства от бородавок, когда Майя, генератор идей в этой хулиганской паре, сказала своей подружке:

- А давай заморозим эту пучеглазую страхолюдину! Вон какая противная сидит. И бесполезная. Заодно покажем Дженни, что мы способны на большее!

В первый момент я подумала, что они говорят обо мне. Но речь шла все же об одной из лабораторных лягушек.

Более разумная Лина засомневалась:

- А вдруг мы ее случайно убьем? Да нам же головы поотрывают! Ну или отчислят во всяком случае.

Осторожная Лина была права в своих опасениях. К лабораторным животным в школе для ведьм относились уважительно и запрещали проводить на них эксперименты, не входящие в учебную программу.

- Ой, не трусь! - отмахнулась Майя. - Даже если так случится, сделаем вид, что не знаем, куда пропала одна лягушка. Пусть доказывают обратное!

Ни одна из девчонок словно и не замечала того, что я копошусь на первой парте. Хихикая и подталкивая друг друга, они побежали к просторному террариуму, закрепленному на стене за учительским столом. Бойкая Майя выхватила первую попавшуюся лягушку, поднесла ее к лицу и скривилась.

- Фу, какая уродина! Ну ничего, сейчас мы сделаем из тебя спящую красавицу. Давай, Лина!

У Лины имелись задатки ледяной ведьмы. Но слишком слабые для того, чтобы учиться на соответствующем факультете.

Лина медлила, с сомнением поглядывая на более решительную подругу. Сама Майя, к счастью, была начисто лишена каких бы то ни было магических талантов. Хотя травница из нее вышла в любом случае лучше, чем из меня.

Я могла бы забиться в свой уголок и сделать вид, что ничего не происходит. Это вполне отвечало бы моему застенчивому и, чего уж там, боязливому характеру.

Но я никак не могла позволить, чтобы при мне издевались над беззащитным существом. Просто ради удовольствия.

Да, лягушки мне тоже не казались симпатягами. Но это не значит, что их можно мучить!

Я насыпала в ладонь порошок, который смешивала уже который час и, вытянув перед собой руку, подошла к хулиганкам.

И как раз вовремя. Лина все-таки решилась растормошить свой магический потенциал. В районе ее груди, под серым школьным платьем, разливалось слабое голубоватое сияние размером с небольшой шарик.

Лина смотрела на лягушку, которую продолжала удерживать в руках Майя, и что-то беззвучно шептала, шевеля губами.

- Отпустите ее.

В тишине пустой аудитории мой голос прозвучал необыкновенно громко.

Девчонки уставились на меня.

- Чего? - сказала Майя. - У тебя что, невидимка, голос прорезался?

В другое время я бы смутилась от таких слов и, пожалуй, бросилась бы бежать. Но тогда мне было очень жаль несчастную лягушку.

- Прорезался, - подтвердила я. Покачала ладонью с порошком перед хулиганками и добавила: - Тронете лягушку — брошу вам в лица этот порошок. Вмиг бородавками покроетесь. И за месяц не сойдут!

Вообще-то, я не была уверена, что у созданного мной средства будет именно такой эффект. В действительности я делала — пыталась сделать — порошок, излечивающий от бородавок. Но если учесть, что все зелья, вышедшие из моих рук, имели эффект, обратный тому, на который я рассчитывала…

- Ладно-ладно. Неохота с чокнутой связываться, - Майя шагнула к террариуму, словно собиралась вернуть лягушку на место.

Я успела заметить, как она подала знак Лине, но было слишком поздно. Лина навалилась на меня сзади и толкнула на пол. Обе главные школьные хулиганки занимались боевыми искусствами в специальной секции, так что мне, неумелой тихоне, тягаться с ними не имело смысла.

Порошок — то ли против бородавок, то ли наоборот — рассыпался по полу.

- Давай, Линка, измажь ей всю физиономию! - радостно заорала Майя.

Я с тоской смотрела на перепуганную лягушку в ее руках.

Лина схватила меня за собранные в хвост волосы, больно дернула, поднимая мою голову выше, и щедро обработала мое лицо порошком с неясным эффектом.

Майя так заливисто хохотала, как будто в ее жизни происходило по-настоящему счастливое событие.

Лягушка тряслась и растерянно моргала в ее руках.

Как вдруг в одну секунду я почувствовала легкость. В том смысле, что Лина больше меня не держала.

Майя смотрела мне за спину. Ее рот приоткрылся, в глазах читалось недоумение.

Я подумала, что вернулась мадам Дженни. И теперь влетит нам всем.

Готовая принять наказание, я оглянулась. И заморгала еще растеряннее, чем лягушка в руках хулиганки Майи.

Лина всхлипывала и изгибалась так, как будто собралась встать на мостик, но на середине упражнения ее заклинило. Неизвестно откуда взявшаяся фигура в черном обмотала волосы хулиганки вокруг своего запястья и дергала за них Лину, словно та была марионеткой.

Я сказала:

- Эй!

И тогда фигура в черном сосредоточилась на мне.

Глава 10

- Тебе что, ее жалко? - с любопытством спросила фигура.

По голосу я поняла что за черным балахоном скрывается девушка. Ну и еще по длинным прядям цвета меди, выбивающимся из-под капюшона. Лицо девчонки разглядеть я не могла — его надежно скрывали складки черной ткани.

- Не особо, - честно призналась я. - Но она все-таки человек.

Девчонка в балахоне хмыкнула, но Лину отпустила.

- Ладно, здесь у меня времени немного, - заявила она. Глянула на часы, висящие на стене и добавила: - Скоро здесь появится этот ваш знаменитый гадальщик. Как его там?

- Профессор Неж? - уточнила я, поднимаясь на ноги.

Мне не верилось, что кто-то в мире не знает известного прорицателя!

- Точно, Неж. И ведь знал же, этот олух Неж… В общем, Грейс, они бы тебя сегодня убили. По неосторожности, конечно. Спрятали бы тело, потом бы его нашли, и эти две дурынды отправились бы в тюрьму. Так что, считайте, я спасла вас троих.

Девчонка еще раз тревожно взглянула на часы, шагнула к двери и указала рукой на окно.

- Смотрите! Что это там?

Я посмотрела туда, куда указывала рука, укрытая черным балахоном, но не увидела ничего, кроме одинокого тополя, подрагивающего под порывами налетающего ветра.

Когда я оглянулась на дверь, фигура в черном исчезла.

После этого случая я расспрашивала всех подряд, не видел ли кто в тот день в школьных стенах девушку в черном.

- Среднего роста, - объясняла я. - Кажется, с рыжеватыми волосами.

Так я ничего и не выяснила про девчонку, которая появилась так вовремя.

Кстати, спустя полминуты после ее исчезновения в аудиторию влетел прорицатель Неж. С перекошенным лицом и круглыми, как у филина, глазами.

- Грейс! - он сразу бросился ко мне. - Ты жива!

Когда я позже, преодолев свою природную застенчивость, спрашивала у Нежа, что он тогда имел в виду, он только скармливал мне какие-то отговорки. Мол, просто неудачно выразился и на самом деле не думал, что я могла быть не живой.

А я уверилась, что девчонка в черном балахоне говорила правду. Иначе с чего бы Нежу так себя вести?

Сейчас, много лет спустя, сидя в сумрачной комнате своей избушки, я вспомнила про эффект от средства, которым угрожала Майе и Лине. И которое в итоге оказалось на моем лице. А эффект от него все-таки был.

Нет, я не покрылась бородавками вопреки собственным опасениям. Зато мое лицо усыпало такими ярко-красными огромными прыщами, что меня легко можно было использовать вместо светофора на главной городской площади!

… Огарок в подсвечнике затрещал, огонек задрожал. Я вынырнула из пучины воспоминаний, убрала дневник обратно в тайник, заглянула к крепко спящей Дашке и легла в кровать.

Уснула я неожиданно быстро. Всю ночь мне снилась искренняя открытая улыбка Томаса. Улыбка дракона, от которого я просто обязана держаться подальше.

Вся следующая неделя протекла однотипно и, как выразилась Дашка, «уныло». Она оставалась в постели и выздоравливала. Зато мне и присесть было некогда: я ухаживала за сестрой, а остальное время проводила в хозяйственных хлопотах. За эту неделю я собрала рекордные урожаи ягод, овощей и фруктов. Сварила из них столько банок варенья, джемов, конфитюров и прочих заготовок, что частично их пришлось отнести в погреб сарая. Потому что в погребок, прятавшийся под половицами кухни, все банки уже не влезали.

Я пекла блины, готовила омлеты и каши на молоке. До мадам Шарман, обожающей козье молоко и готовой отдавать за него всякие женские штучки, я так и не добралась. Так что все молоко, которое выдавали Муся и Дуся, нам с Дашей приходилось осваивать самостоятельно. И я уже стала задумываться о том, что пора мне наладить домашнее производство козьего сыра.

Да, я специально придумывала все новые дела, лишь бы отвлечься. Лишь бы не думать о теплых сильных руках и глазах цвета ясного небо. И еще — о том уютном чувстве дома, которое возникло у меня, когда Томас накрыл мою ладонь своей. Теперь воспоминания о том кратком моменте вызывали лишь душевную боль.

Даже Даша заметила странности в моем поведении. Хотя обычно, надо признать, сестренка была сосредоточена исключительно на собственной персоне. Я думаю, что для таких юных девушек это нормально. И вообще — это я сама ее и разбаловала.

- Что случилось? - спросила Даша за ужином на седьмой день моего домоседства. - Сколько ты уже не была в городе? Ты же обычно бегаешь туда чуть ли не каждый день!

- Времени нет, - попыталась увильнуть я. - И тебя не могу оставить. Ты еще не выздоровела.

- Брось, - зеленые глаза сестры наблюдали за мной поверх чашки с травяным чаем. - Я знаю, почему ты такая. Это все из-за того красавца, который меня вылечил. Да?

Мне даже не пришлось придумывать какую-нибудь безобидную ложь в ответ на Дашины подозрения. Потому что зимнюю тишину снаружи, изредка нарушаемую блеяньем козочек и гомоном домашних птиц, доносившихся из мини-фермы, разрезал механический звук.

К нашей избушке приближалось какое-то транспортное средство.

Я вся внутренне подобралась и стала вглядываться в сумерки за окном.

А Дашка обрадовалась.

- О! Наверное, это тот самый красавчик пожаловал!

Но к хлипкому забору нашей избушки подкатил вовсе не снегоход. Это был четырехместный автомобиль серебристого цвета с круглыми фарами. Я поморщилась от их яркого света, но успела заметить, что все четыре места невиданной для Зимогорья техники заняты какими-то людьми.

-----------------------------

Дорогие друзья! Благодарю вас за звездочки и комментарии. Вы очень поддерживаете меня и книгу!

С любовью, Ева.

Глава 11

Дверь со стороны водителя открылась, из нее вышел мужчина и направился к избушке. Одет незнакомый парень был в служебную форму — на черном бушлате я разглядела шевроны с изображением оскалившегося волка. То есть всем известную полицейскую символику Северной Сиберии.

Через секунду в дверь громко постучали.

- Надо открыть, - сказала Даша и встала со своего стула.

- Сиди! Ты еще маленькая!

Я сама побрела ко входной двери, хоть мне и казалось, что мои ноги превратились в кисель.

Дашка буркнула мне вслед:

- Маленькая! Да мне совсем скоро восемнадцать! 31 декабря 3131 года! Забыла?

Забудешь тут!

Распахнув дверь, я сложила руки на груди.

- Добрый вечер, - молодой мужчина с проницательными глазами взял под козырек.

- Что вам угодно? - холодно спросила я.

Пульс зашкаливал, но я старалась сохранять внешнее спокойствие. Я догадывалась, почему в нашу удаленную от цивилизации избушку нагрянула полиция.

- Мы из Северограда, - любезно сообщил полицейский. - Поступил сигнал, что в районе Зимогорья была использована запрещенная магия.

- Я тут не при чем. Запрещенной магией не пользуюсь, - сказала я твердо и попыталась закрыть дверь перед стражем порядка, прибывшем на своем автомобиле аж из столичного города.

Но молодой полицейский придержал дверь рукой, продолжая любезно улыбаться.

- Грейс Костёр? - уточнил он, глядя на меня в упор.

- Ко́стер, - поправила я.

- А это…?

Полицейский посмотрел мне за плечо, за которым уже, конечно, маячила Дашка.

- Дарья Костер. Моя сестра.

- Очень приятно. Меня зовут Алекс. В доме есть кто-то еще?

- Можете зайти и проверить.

Мне надоело торчать на холоде и хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Все равно ничего он тут не найдет.

Быстроглазый Алекс за минуту обошел наше жилище и, сделавшись любезным совсем уж до приторности, попросил меня показать остальные наши постройки.

Раздраженно позвякивая ключами, я последовательно сопроводила полицейского в баню, сарай, на мини-ферму и в сад-теплицу. Даже туалет в смородиновых кустах мы не обошли своим вниманием!

Я то и дело косилась на серебристый автомобиль, стоявший по ту сторону забора. Сидевшие там люди явно не собирались к нам присоединяться.

- Маги из ковена Северограда, - тихо пояснил Алекс, заметив мой интерес. - Отправили делегацию в надежде, что они учуют, где именно и кто конкретно применил запрещенную магию. Но толку от них… Только места в автомобиле занимают!

Мы закончили обход. Желая разузнать побольше, я вступила в диалог с исполнительным столичным полицейским.

- И кто же нарушил закон, как вы думаете? Уже есть подозреваемые?

Алекс с тоской посмотрел на груженый североградскими магами автомобиль и вдруг подмигнул мне.

- Какие они нудные, вы себе не представляете, - прошептал он. - Только и разговоров — кто кого могущественнее. Никого мы не нашли, мадам Костер. Видимо, тот, кто использовал эту магию — в разы сильнее этих олухов.

Внутренне я с облегчением выдохнула. И, придав себе скучающий вид, уточнила:

- Вообще нет ни одного предположения, кто это сделал? Не могу поверить, что в нашем Зимогорье кто-то на это способен!

- Да, у вас тут на редкость спокойное местечко, - закивал Алекс. - Мы подозревали драконов, которые недавно явились сюда из Южной Сиберии. Но они в момент использования запрещенной магии находились в лавке у некоего Жоржа. И лавочник это подтвердил.

Автомобиль у ворот издал отрывистое недовольное гудение. Я едва не подпрыгнула — настолько неожиданным был этот звук в лесной заснеженной глуши.

- Устали ждать достопочтенные маги, - Алекс махнул рукой в сторону сигналящего автомобиля. - Что ж, мадам Костер, было приятно познакомиться. Уверен, вам ничего не угрожает. Вы же и сами ведьма, верно? Всего доброго!

Полицейский отчалил, увозя бесполезных магов. А мне в школе еще говорили, что это я — бездарность! Так-то оно так, но на меня хотя бы не тратятся деньги из государственной казны.

Не то что на этих столичных колдунов.

Я вернулась в дом и застала Дашку, крутящуюся в коридоре. Она разрумянилась и похорошела еще больше. Как будто и не умирала всего неделю назад!

- А я все слышала! - Даша схватила меня за руку.

- Подслушивать нехорошо…

- Ой, Грейс, прекрати! Это же и меня касается. Мы должны отблагодарить того дракона! Как его зовут?

- Неважно.

Я высвободила руку и отправилась на кухню. Под Дашкину болтовню убрала со стола и подмела пол. Она таскалась за мной по пятам и ныла:

- Грейс, ну пожалуйста! Мы обязательно должны его найти. Хотя бы скажи его имя. Я сама поеду в город и его разыщу. Он так рисковал! Разве можно быть такими неблагодарными?

Я выронила веник из рук. С одной стороны, от неожиданности. Дашка терпеть не могла ездить в город, хотя я и приобрела для нее вполне приличные лыжи специально для этих целей. Точнее выменяла на три десятка яиц и пару килограммов яблок.

Симпатичные красные лыжи теперь без дела стояли в сарае.

Но потряс меня не только внезапный Дашкин героизм. Снаружи, на тихой улице, я услышала скрип, похожий на скрип колес велосипеда.

Звук становился все громче.

Кто еще к нам заявился на ночь глядя?

На этот раз я не стала ждать, когда в двери постучится очередной незваный гость. Вооружившись на всякий случай ухватом, в свободную руку я взяла свечу с кухонного стола и вышла на крыльцо.

Дашка последовала за мной.

У калитки обозначились очертания велосипеда. Рядом с не лучшим для зимы транспортным средством топтался упитанный человечек.

Он оставил велосипед у забора, открыл калитку и пошагал прямо к нам.

Глава 12

- Господин Картов?

Если бы к нам заявился сам мэр Зимогорья, я бы и то удивилась меньше.

У крыльца сердито припрыгивал городской почтальон. Известный лентяй — по слухам, даже если письмо передавали из одного дома в соседний, Картов доставлял его неделю!

Сама я услугами почты не пользовалась. Не с кем мне было переписываться. А газеты и журналы я покупала у Жоржа в лавке, чтобы немного поддержать его торговое предприятие.

Так что я не могла найти ни одного подходящего объяснения для визита почтальона к нам домой.

Но Картов очень быстро объяснился сам, выразительно постукивая зубами от холода.

- Делать мне нечего, как всякие записульки на ночь глядя развозить! - изо рта Картова вырывались клубы пара. - Надо бы доплатить, мадам Костер!

Почтальон сунул мне в руки запечатанный белый конверт, никоим образом не похожий на записульку, с опаской покосился на ухват в моей руке, и повторил:

- Доплатить бы! Монеток хоть десять!

- А сколько вам уже заплатили, господин почтальон? - Дашка ловко выхватила конверт из моих пальцев. В бледном свете свечи я успела только увидеть, что он адресован нам обеим. Грейс и Дарье Костер — так и было выведено разборчивым почерком в графе «Получатель».

- Дата отправки — первое ноября, - прочитала Дашка. - Это же сегодня! Так что, господин почтальон? За какую сумму вы согласились отнести письмо в лес?

- Хоть чаем тогда напоите, - мрачно сказал Картов. - Продрог!

- Мы — девушки порядочные, - сказала безжалостная Дашка, - малознакомых мужчин по ночам чаем не угощаем!

После чего сестрица ухватила меня за локоть, затащила в дом, захлопнула дверь и закрылась на два засова. Да уж, решительности в Дашке хватит на нас двоих!

Почтальон так горестно пыхтел и чертыхался, что мы слышали его до тех пор, пока скрипящий велосипед не увез кругленького лентяя по направлению к городу.

И только тогда я догадалась, что нужно возмутиться его поведением.

- Каков нахал! Вымогать деньги у одиноких девушек!

- Лучше бы ты ему это сказала.

Даша устало вздохнула — прямо как настоящая взрослая — и надорвала белый конверт.

- Эй! - я потянулась за письмом. - Дай мне!

- Написали нам обеим, - сестра забрала у меня свечу и вернула на кухонный стол. Устроилась у окна и стала читать послание.

Отбросив не пригодившийся ухват, я наклонилась над Дашкиным плечом и быстро пробежала глазами по строчкам. На ослабевших ногах добралась до стула напротив и рухнула, чувствуя, как жарко стало в комнате.

Может, слишком сильно растопила печку?

Да нет, конечно же нет, кого я пытаюсь обмануть!

Дашка подняла на меня сияющие глаза.

- Ты чего так разволновалась? Это же так круто! Надо соглашаться!

- Нет, - отрезала я, решив в кои-то веки проявить твердость.

- Но Грейс…

Я поднялась, показывая, что разговор окончен.

- Пора спать. Завтра поможешь мне на ферме, раз уж считаешь, что совсем выздоровела!

- Но Грейс!

- Никаких Грейс, - я подбавила в голос суровости. - Даша, мало ли кто что предлагает! Не на все предложения нужно соглашаться.

- Ну да, - фыркнула Дашка. - Ты наверняка ни на одно предложение ни разу не согласилась! Потому и не замужем! И даже не целовалась ни разу.

- Мне все это не нужно, - я рукой указала дерзкой сестрице в сторону ее комнаты.

С крайне недовольным видом она ушла к себе. Бережно прижимая к груди письмо.

Письмо от Томаса, в котором он приглашал меня и Дашку на открытие кинотеатра в Зимогорье.

Я несколько раз бывала в кино в Лавенсии. И легко могла себе представить, как я и Томас сидим в полутемном зале и смотрим, как черно-белые люди на экране проживают свои экранные жизни. Томас положил бы свою ладонь на мою, а меня бы охватило то самое чувство — как будто я наконец вернулась в свой настоящий дом, которого у меня никогда не было.

- Нет, - прошептала я. - Я не имею права так рисковать.

В ту ночь я уснула с трудом. Перед глазами возникал то образ Томаса, то вырисовывался облик профессора Нежа, смотрящего на меня из-под нахмуренных бровей.

С утра от недосыпа меня терзала головная боль. Я придиралась к Даше по пустякам, пока мы вместе работали в садике, она в ответ огрызалась.

Хотя обычно мы сосуществуем мирно.

За обедом, состоящим из картофельного пюре на молоке, овощного салата и свежесобранной малины, Даша то и дело задерживала взгляд на настенных часах. Я же, напротив, демонстративно на них не смотрела.

Да и зачем? По положению солнца я и так понимала, что на дворе — полдень.

Оставалось два часа до назначенного Томасом свидания. У меня даже в голове зашумело от этого слова — свидания!

Закончив с обедом, я собрала посуду и стала мыть ее в тазу. Хозяйки в Зимогорье для мытья посуды использовали твердое мыло, царапающие покрытие порошки и черт знает что еще. Я же придумала жидкое средство, которое красиво переливалось и пузырилось в брызгах воды. И очень хорошо отмывало чашки, вилки и кастрюльки.

Я же говорила, что научный склад ума иногда гораздо полезнее, чем магия!

Если бы еще не домовые, обитающие в Зимогорье, которые предлагали услуги по уборке за сущие копейки, я бы давно сколотила капиталец на продаже средств для уборки дома.

Боковым зрением я наблюдала за сестрой. Дашка так яростно протирала стол, словно собиралась протереть в нем дыру. И вдруг застыла, уронив тряпку на пол.

- Ты чего?

Я поставила чистую посуду в сушилку и поняла, что вдруг нашло на Дашку.

У заборчика нашего дома снова было шумно. И уж этот тарахтящий звук я бы не спутала ни с одним другим.

Сердце громко стукнуло и подпрыгнуло куда-то в горло. Облизнув пересохшие губы, я все-таки посмотрела на часы.

До свидания, запланированного Томасом, оставался еще час.

Глава 13

Я хотела велеть Даше запереться в своей комнате и носа оттуда не высовывать. Да куда там!

Гости еще не успели дойти до дома, как она настежь распахнула входную дверь и только что на крыльцо не выпрыгнула.

И это действительно были гости — то есть их было двое. Томас приехал вместе с горбоносым брюнетом, с которым сидел в лавке у дядюшки Жоржа в день нашей первой встречи.

Я выглядывала из-за Дашкиного плеча — по сравнению со мной она была довольно высокого роста — и старательно хмурилась.

Хотя душа моя пела от счастья. Я пыталась ее — душу — убедить, что это глупо и опасно. Но она меня, конечно же, не слушалась.

- Это не уединенная избушка ведьмы, а какой-то проходной двор. Второй день от гостей отбоя нет! - деланно недовольно пробурчала я. Но так тихо, чтобы услышать меня смогла только Дашка.

- Добро пожаловать! - сказала моя гостеприимная сестрица.

Драконы на крыльце счастливо заулыбались. Словно были не самыми могущественными созданиями во всем мире, а обычными парнями, решившими приударить за симпатичными девчонками.

Хотя вопрос о моей симпатичности оставался открытым.

Томас со своим товарищем шагнули на крыльцо. Даша отступила, освобождая проход. Томас вопросительно посмотрел на меня, как будто без слов спрашивая, позволю ли я им войти.

И я не устояла. Не смогла. Жестом пригласила обоих драконов зайти в нашу с Дашкой избушку.

Они старательно отряхнули ноги от снега у порога и, шагнув в коридор, заняли его целиком.

- Какие вы большие! - воскликнула Даша.

- Приятно слышать. А мы давно не виделись, верно? Как чувствуешь себя, Даша? - ответил Томас своим бархатным голосом, от звука которого у меня перехватило дыхание.

- Отлично! Только Грейс ни в какую не хочет идти в кинотеатр, - наябедничала сестрица.

- Даша! - одернула я ее. - Вместо того, чтобы болтать ерунду, приготовь лучше гостям чаю!

- Не стоит, - остановил Томас Дашку, метнувшуюся было на кухню. - Мы сами. Кстати, познакомьтесь, это Крон. Мой брат.

Я с новым интересом взглянула на спутника Томаса. Пыталась отыскать сходство между двумя братьями, но между ними не было совершенно ничего общего!

Разве что повадки их объединяли. Крон тоже вел себя непринужденно в незнакомой обстановке и, нисколько не смущаясь, с любопытством осматривал наше с сестрой непритязательное жилище.

Когда Томас назвал его имя, Крон встрепенулся и протянул мне руку. Я осторожно пожала теплую ладонь и заметила, как блестят темно-карие, почти черные глаза, из-под низко надвинутой на лоб красной шапки. Смуглому брюнету определенно шел этот цвет.

- Очень рад знакомству, мадам Грейс, - сказал Крон и сразу потерял пару десятков очков привлекательности. Все-таки к его высокому, чуть надтреснутому голосу, еще нужно было привыкнуть! - Настоящему знакомству, я имею в виду. Должен отметить, что сегодня вы еще красивее, чем в нашу первую встречу. К сожалению, она была слишком короткой…

Дашка над моим ухом изумленно выдохнула. А я опустила голову, потому что до того смутилась, что на моих глазах выступили слезы.

Тем более что Крон, произнося свою речь, продолжал сжимать мою ладонь. И я не решалась ее высвободить, чтобы не обидеть брата Томаса.

Ситуацию разрешила моя компанейская сестрица.

- Рада познакомиться, господин Крон, - она протянула свою холеную ручку с аккуратным маникюром Крону. Тому ничего не оставалось, кроме как отцепиться от моей ладони и ответить на Дашино рукопожатие.

- Взаимно, Дарья, взаимно.

На Дашку он при этом не смотрел. Глаза-угольки как будто прожигали меня насквозь, черноволосый дракон так пристально меня изучал, словно для него было жизненно необходимым запомнить каждую черточку моего лица.

Признаться, я была поражена. Мне казалось, что хотя бы один из драконов — а может, и оба — разглядят мою сестру. И, конечно, будут сражены ее цветущей юной красотой.

Да что там — в душе я уже готовилась читать сестре строгие нотации, а влюбленному в нее Крону объяснять, что Дарья слишком молода для него. А может, и не только Крону.

О том, что и Томаса может очаровать моя прелестная сестренка, мне думать не хотелось.

- Раз все познакомились, предлагаю дамам одеться потеплее. И по возможности поспешить. До открытия осталось меньше часа, - каким-то деревянным голосом произнес Томас.

Я подумала, что от Томаса не ускользнуло внимание Крона к моей — честное слово — не особо выдающейся персоне.

Может, Томас приревновал? Впрочем, эта мысль была даже приятной.

Дашка уже ускакала к себе, и из ее комнаты были слышны хлопки дверок шкафа. Прихорашивается. Здорово, что ей есть во что одеться — наряды для сестры я регулярно добывала у мадам Шарман.

Зато о себе совсем не думала. Считала, что мне красивая одежда ни к чему. Ну для чего мне она — ковыряться на грядках и доить коз? Или, может, дядюшку Жоржа очаровывать?

Я побрела в свою спальню, но Томас остановил меня на полпути. Я заметила, что его братец, начисто лишенный всяких комплексов, уже по-хозяйски топчется на кухне.

- Жорж передал, - он протянул мне мешочек с серебром, который я оставила в лавке неделю назад.

- А я и забыла про него, - я сунула мешочек за пазуху и на этот раз улыбнулась Томасу первой. Несмело, отводя глаза, но все-таки первой!

Томас тут же послал мне ответную, только куда более широкую улыбку. И весь он переменился, расслабился. Как будто его отпустило сильное напряжение.

- Имей в виду, деньги тебе сегодня не понадобятся. Я пригласил — значит, я и плачу.

Стремительным, мимолетным движением Томас провел по моей руке — от плеча до самого запястья, чуть сжал мою ладонь и отправился на кухню.

- Я жду. Жду тебя, - шепнул он напоследок.

А я скользнула в свою комнату с тяжелым сердцем. Я не могла пойти на свидание как какая-нибудь оборванка, но и другого выхода у меня не было!

Глава 14

Если кого и удивило мое преображение, то я об этом не узнала. Ни Томас, ни Крон, ни уж тем более Даша и глазом не моргнули, когда я, проторчав в комнате минут пятнадцать, заявилась на кухню в потертом лыжном костюме мышиного цвета.

Выбирать мне было особо не из чего. Второй мой костюм, запасной, выглядел еще хуже — как будто я отобрала его у бездомного.

Однако, когда мы познакомились с Томасом, я была одета в этот самый жуткий костюмчик, успокаивала я себя. И ничего, его это не смутило!

Если бы еще все остальные не выглядели так потрясающе, мне определенно было бы легче.

Особенно хороша была Дашка.

А ведь это я сама купила ей костюм цвета сочной травы, ладно сидящий на высокой стройной фигуре сестры. Он так шел к ее рыжим волосам, что я невольно залюбовалась своей совсем взрослой красавицей.

Заметив меня, Даша кокетливо поправила белую шапочку на голове, высвобождая еще больше ярко-рыжих прядей.

- Грейс! А мы уж заждались!

На одну секунду я задумалась, не отказаться ли мне вовсе от поездки в кино. Но тут же откинула эту идею — не могла же я отпустить Дашу одну в компании с двумя драконами!

- Идемте, - я звякнула ключами на связке

Все трое высыпали на крыльцо, похожие на веселых старшеклассников, у которых внезапно отменили уроки.

Краем уха я слышала, как Дашка расспрашивает драконов о жизни в Южной Сиберии. И восклицает в ответ на их реплики:

- Ну надо же! Как интересно! Не может быть!

Я в последний раз дернула ручку, проверяя, хорошо ли заперта дверь. Повернулась, и от того, что увидела, захотела немедленно заскочить обратно в дом.

Даша держала под руку Томаса и восторженно заглядывала ему в глаза. Ловила каждое его слово и улыбалась, все время улыбалась, показывая свои ровные белые зубки.

Правда, сам Томас выглядел каким-то растерянным. А Крон вообще принимал в беседе минимальное участие и, похоже, не спускал с меня глаз ни на секунду.

- Вот и наша копуша! - Дашка игриво хлопнула меня по плечу, когда я сбежала вниз по ступенькам крыльца. - В путь? Чур, я еду с Томасом!

Я так скрипнула зубами, что этот немелодичный звук легко мог расслышать торчащий рядом со мной Крон.

Его-то решение Даши как раз порадовало.

- Пойдемте, Грейс, - он взял меня под руку и подвел к своему снегоходу — точно такому же, как у Томаса, только абсолютно черному. На фоне белого снега это выглядело даже красиво.

- Чувствуете? Воздух пахнет Новым годом! - выкрикнула счастливая Дашка.

Я наблюдала, как Томас бережно придерживает Дашу за талию, помогая ей сесть на снегоход, и протягивает ей оранжевый шлем. Они выглядели как настоящая пара — в яркой одежде, смеющиеся и отчаянно красивые.

Сглотнув колючий ком в горле, я отвернулась. В своем убогом костюме, с бледной кожей и круглыми глазами — на что я вообще рассчитывала?

Даже горбоносый Крон слишком хорош для меня.

Однако сам Крон, похоже, считал иначе.

Томас помахал нам рукой в кожаной перчатке, сел за руль, и они с Дашей тронулись с места.

Крон вручил мне блестящий черный шлем, надел точно такой же, оседлал свой снегоход и предложил мне держаться за него. Совсем как Томас в прошлый раз. И, как и в прошлый раз, я отказалась.

Но Крон оказался на редкость ушлым господином!

- А больше тут держаться не за что! - заявил он, наблюдая, как я ищу удерживающие ремешки под сидением.

Я заподозрила, что Крон специально убрал ремешки, чтобы у дам, которых он катает на снегоходе, не оставалось выбора. Кроме как ехать, крепко держась за водителя.

Наверное, я должна была возмутиться. Но почему-то такая изобретательность Крона меня развеселила.

Пришлось мне обхватить его за пояс, чтобы не улететь в какой-нибудь глубокий сугроб. Но держалась при этом от Крона я на почтительном расстоянии, не касаясь его никакими другими частями тела, кроме рук.

Крон ускорился, и совсем скоро в поле моего зрения появилась яркая Дашина куртка. Крон поднажал еще, и мы нагнали — а потом и обогнали — пару в оранжевых шлемах.

Когда мы проезжали мимо них, я заметила, как крепко держится Даша за Томаса. Она обвила его талию кольцом своих рук и прижималась к спине Томаса всем телом.

Хорошо хоть они оба были в теплой плотной одежде, и Томас не мог оценить все изгибы Дашкиного тела. А к семнадцати годам у сестрицы все изгибы были где положено!

Мы с Кроном полетели вперед, и до моих ушей доносились нарочито испуганные Дашкины визги.

А потом и они растворились в звенящем морозном воздухе.

И все-таки мы опоздали. Когда мы с Кроном затормозили у кинотеатра, алую ленточку уже перерезали, директор заведения договорил приветственную речь, а люди устремлялись внутрь.

Правда, когда снегоход эффектно появился на заснеженной улице, некоторые из зрителей передумали прямо сейчас прорываться в кинотеатр. Снаружи для них нашлась картинка поинтереснее — Крон и я, прибывшие на диковинном транспорте.

А потом к кинотеатру подъехали Томас с Дашей, и к любопытным поклонникам кино присоединились уличные зеваки.

Одна я занервничала, оглядывая окруживших нас людей. Остальная же троица вела себя как ни в чем не бывало.

Дашка сняла шлем и, склонив голову набок, вернула его Томасу.

- Спасибо за чудесную поездку, - сказала она таким глубоким женственным голосом, какого я никогда у нее не слышала.

Томас рассеянно кивнул. Мне показалось, что он избегает лишних контактов с моей сестрой.

Сердце в моей груди забилось ровнее.

Томас пристроил свой снегоход у ограды, рядом со снегоходом Крона. Шагнул ближе ко мне и сказал:

- Грейс, пойдем. Как раз успеем как следует расположиться.

Он повернулся к Крону.

- Встречаемся после сеанса на этом же месте! Присматривай за Дарьей как следует!

- Погодите! - выкрикнула Дашка.

Она подскочила к Томасу и взяла его под руку.

Глава 15

- Разве мы не будем сидеть все вместе?

Даша привстала на цыпочки, заглядывая Томасу в лицо. Казалось, еще чуть-чуть, и она повиснет у него на шее.

Мое терпение было на исходе. Даже если не считать того, что я испытывала болезненные уколы ревности — сестра вела себя просто неприлично!

Пара десятков горожан стояли неподалеку, прикидываясь, что заняты беседами друг с другом. Но на самом деле их интересовала только наша странная компания.

- Так получилось, - вмешался молчавший до тех пор Крон. - Оставалось только два соседних места на первом ряду и два — на последнем.

Дашка капризно оттопырила нижнюю губу.

- Я хочу сидеть рядом со своим спасителем!

- А я готов сопровождать Грейс. С большим удовольствием, - Крон по-свойски приобнял меня за плечи.

Люди вокруг нас зашушукались.

- Давайте поступим иначе, - мне хотелось поскорее уйти подальше от любопытных глаз горожан. - Я сяду рядом с Дашей. И после фильма встретимся здесь.

- Нет, - резко ответил Томас.

И я впервые увидела, как красавец-дракон гневается. Его голубые глаза потемнели, вертикальные зрачки вытянулись чуть ли не в струну.

Мне вдруг подумалось, что еще немного — и Томас спалит огнем все вокруг. Вернее, заморозит. Все же он — ледяной дракон.

Томас аккуратно, но твердо отодвинул от себя Дашку, подхватил меня под локоть и повел ко входу в кинотеатр.

Противостоять такому напору было сложно. Да мне и не не хотелось.

Я только оглянулась напоследок, и увидела, как пылает красивое Дашкино лицо. На тонких губах Крона играла смутная улыбка.

- Как красиво, - воскликнула я, когда мы с Томасом вошли в кинотеатр.

Внутри, в центре зала, стояла высоченная елка. Праздничное дерево подпирало макушкой потолок и собрало вокруг себя толпу восхищенных жителей Зимогорья, в жизни не видевших подобной красоты.

Ель мигала разноцветными огоньками, на ветках висели блестящие шары — в общем, выглядела, как и все городские новогодние елки. Только в пять раз больше.

Я хотела получше рассмотреть гигантское дерево, но Томас наклонился поближе и заговорил, касаясь губами кончика моего уха:

- У нас еще есть пятнадцать минут. Пойдем выпьем кофе.

От близости его тела у меня закружилась голова. Я отметила, что пахнет Томас зимой, свежестью и еще чем-то смутно родным и приятным. Еловой хвоей?

Хотя, может, этот аромат источала огромная елка в центре зала.

- Это же кинотеатр, а не кафе, - говорила я, пока Томас вел меня в известном одному ему направлении. - Разве здесь подают кофе?

- Еще как! - Томас свернул за угол и вошел в помещение с гостеприимно распахнутой дверью.

Внутри никого не было, за исключением продавщицы за стойкой. Дама средних лет в белом чепчике оживилась, завидев нас:

- Что будем заказывать, молодежь?

- Два кофе, пожалуйста, - Томас отодвинул для меня стул за самым дальним от стойки столиком. - Грейс, ты не голодна?

Я мотнула головой.

- Тогда все, - Томас направился к стойке, на которую расторопная продавщица уже выставила одну чашку с ароматной дымящейся жидкостью.

- Двадцать в серебре, будьте добры! - громогласно объявила она.

Двадцать серебряных! Да это же грабеж! Я пила кофе в Южной Сиберии, где он стоил от силы пятьдесят медяков, и то если туда уже добавили молока и сахара. Хотя, конечно, в Северной Сиберии кофе был настоящей экзотикой.

Однако Томас и глазом не моргнул. Рассчитался и вернулся к столику с двумя чашками.

И хотя я не сделала еще ни глотка, мне стало ужасно жарко. И стыдно. Я в своем жалком костюмчике наверняка выглядела как служанка, которую слишком добрый господин решил сводить в кафе.

И в целом это недалеко от истины. Уж точно мне никогда не стать ровней драконам, швыряющим деньгами налево и направо.

Я сняла куртку, под которой скрывался свитерок с заплатками, и повесила ее на спинку стула. Меня вдруг обуяло странное безразличие — ну и пусть все видят, как плохо я одета, кое-как причесана и не накрашена. Да, я бедная. И скрывать это бессмысленно.

С независимым видом я плюхнулась на стул и заговорила первой:

- Тобой интересовалась полиция. Столичная.

- Я уверен, что ты меня не выдала.

И тут мне в голову пришла горькая догадка.

- Так ты позвал меня, чтобы убедиться? Что я тебя не выдам?

Томас так протяжно вздохнул, словно ему предстояло объяснять простые вещи очень недогадливому человеку.

От нервов я выпила сразу половину кофе из своей чашки. И только тогда поняла, как соскучилась по этому вкусу, по будоражащему кровь аромату.

Томас тоже сделал глоток и поправил светлую прядь привычным жестом.

- Ты очень недоверчива, Грейс. Думаю, тебя когда-то сильно ранили. Но ты мне поверь, не все люди такие. И даже не все драконы.

Я рассматривала под столом свои обломанные ногти и вспоминала симпатичный Дашкин маникюр.

- Интересно, а Крон приведет сюда Дашу? - пробормотала я.

- Нет. Я попросил его провести для твоей сестры экскурсию по кинотеатру.

Лицо Томаса осветила та самая мягкая улыбка, которая наверняка покорила уже не одну женщину.

На волне все той же внезапной отваги — а может, это кофе так подействовал — я вскинула подбородок, смело посмотрела прямо в голубые глаза с узкими зрачками и спросила:

- И как тебе Даша? Понравилась?

__________________________________

Дорогие друзья!

Если вам нравится книга - оставляйте комментарии, ставьте звездочки и подписывайтесь на мою авторскую страничку.

Всегда ваша, Ева Сад ❤️

Глава 16

В здании кинотеатра раздался звонок. Прямо как в школе!

- Пора занимать места, Грейс. Но я отвечу на твой вопрос. И прежде всего хочу отметить — мне очень лестно, что ты меня ревнуешь.

Я вспыхнула до самых корней своих растрепанных волос и, конечно, вознамерилась спорить.

Но Томас накрыл мою горячую ладонь своей — совсем как тогда, в избушке, и легонько погладил ее кончиками пальцев.

А потом сказал так просто, как будто решил сообщить всем известную истину:

- Когда я увидел тебя в той лавке, ты излучала тепло. Свет. Что-то такое особенное и только для меня, что это было невозможно отпустить.

Мне бы и хотелось ответить Томасу, что я почувствовала то же самое, но язык снова перестал меня слушаться.

- И я знаю, что когда ты вот так молчишь — ты вовсе не пытаешься строить из себя женщину-загадку. А просто стесняешься. И знаешь что я скажу тебе, Грейс? Не стесняйся своей застенчивости! Ты уже хороша — такая, какая есть.

Томас встал, предложил мне руку, подхватил мою куртку, и мы двинулись к двери.

- Что касается Даши — она милая девушка. Но она ведь почти ребенок. И потом, таких, как Даша, и в Южной Сиберии полно.

- Каких — таких? - мне стало обидно за Дашку.

Лавируя между группками зрителей, мы вышли к гардеробу. Томас забрал у гардеробщицы наши номерки и пояснил:

- Ничего плохого я не имею в виду. Таких — значит, смелых, раскованных, настойчивых. Это хорошие качества, верно? Просто для меня важно другое.

Мы зашли в неярко освещенный кинозал, и Томас провел меня к последнему ряду. Усадил на крайнее сидение и уселся рядом.

Заметив, как я обеспокоенно кручу головой, Томас поспешил меня успокоить:

- Даша на первом ряду. Не переживай, с Кроном она в полной безопасности.

Свет в зале замерцал и погас. На экране замелькали титры.

Кажется, фильм был о любви.

У меня не получалось сосредоточиться на сюжете. Томас сидел так близко, что мы соприкасались ногами и руками, отчего внутри меня разгорался пожар. Такие невинные прикосновения, но мне казалось, что они — откровеннее, чем даже крепкие объятия посреди городской площади.

А потом Томас сгреб мою кисть, повернул ее ладонью вверх и стал выводить пальцем на моей ладошке одному ему известные узоры.

Тут уж мне стало совсем не до происходящего на экране. Я вдыхала запах, исходивший от мужчины, сидевшего рядом — запах крепкого кофе и снежного мороза, запах мужественности и спокойной уверенности в себе.

Как Томас и советовал, я перестала запрещать себе стесняться. И, удивительным образом, совершенно расслабилась.

К концу фильма соприкасались даже пряди наших волос.

Из зала мы вышли самыми последними, как будто оба хотели продлить моменты нежной близости. Я словно вынырнула из сладкого сна — краски вокруг меня стали ярче, а люди улыбчивее. В этот момент я обожала этот мир.

Потому что в нем были мы — я и Томас.

У гардеробной нас дожидались Даша и Крон. Они уже успели одеться и вели себя так, как будто вообще были не вместе.

Крон прислонился к стене и равнодушно наблюдал за мелькающими туда-сюда людьми. Даша стояла прямо и напряженно всматривалась в каждого встречного.

- Вот вы где!

Она попыталась улыбнуться, когда мы с Томасом подошли, но выглядела при этом до того несчастной, что мне тут же захотелось ее обнять. Утешить.

Чем я и занялась, пока Томас стоял в очереди за одеждой.

Я гладила сестренку по рыжим мягким локонам и ворковала что-то неразборчиво-утешительное.

Склонив голову к плечу, за нами с интересом наблюдал Крон.

- А ты станешь хорошей матерью, Грейс, - сказал он, когда я бросила на него мимолетный взгляд.

На секунду мне подумалось — а уж не примеряет ли Крон меня на роль матери для своих будущих детей?

Томас вернулся, помог мне одеться и дружески похлопал Дашу по плечу, велев ей «не кукситься».

Дашка немного повеселела, но все равно решила высказать недовольство. Хорошо хоть не в адрес кого-то из нас.

- Не понимаю этой дурацкой традиции, - она снова оттопырила нижнюю губу, - начинать украшать город аж за два месяца до Нового года. Сейчас же только ноябрь! Здесь — елка. И во всем городе тоже — елочки, гирляндочки, мишура! Зачем так рано?

Крон оживился и поддержал Дашку:

- Полностью с тобой согласен! Наряжать город нужно за неделю до праздника. Ну или за две. Но у нас, в Южной Сиберии, дела с этим обстоят еще хуже. Первые украшения появляются в октябре, когда еще и снега-то нет!

- Нет снега в октябре! - Дашка мечтательно закатила глаза. - У вас чудесная страна.

- А мне нравится, - я застегнула куртку, надела шапку и натянула капюшон. - Елки, шишки, огоньки… Это же все — атмосфера праздника. Волшебства.

- И мне, - подал голос Томас. - С детства обожаю Новый год!

Даша пожала плечами. Она поедала Томаса глазами, хлопая сильно накрашенными ресницами. Ну просто роковая женщина!

- Предлагаю зайти перекусить, - говорил Крон, пока наша четверка шла к выходу из кинотеатра. - Кстати, как вам фильм?

Дашка что-то восторженно защебетала, а мы с Томасом обменялись быстрыми взглядами. Как два заговорщика.

Ни он, ни я понятия не имели, о чем был этот самый фильм!

Почти все зрители уже покинули кинозал и — в компании или поодиночке — разбегались кто куда. К вечеру на улице похолодало еще больше, так что желающих задержаться у кинотеатра не нашлось.

Кроме одного-единственного парня.

Совсем юный мальчишка стоял на коленях прямо в сугробе, неподалеку от натоптанной прохожими дорожки. Он что-то прикрывал полами куртки и озирался по сторонам.

Невольно я попыталась рассмотреть, что парень там прячет, но он гневно зыркнул на меня и крикнул:

- Идите куда шли! Здесь нет ничего интересного! Что за люди в этом Зимогорье — во все суют свои длинные носы!

Я отвернулась и, ускорив шаг, нагнала бредущих впереди Дашу, Крона и Томаса. Ветер дул им навстречу, и они укрывали лица за капюшонами курток.

Глава 17

Этот, без сомнений, добросердечный юнец нарушил закон. Нарушил посреди города, даже не попытавшись скрыться.

Парень был несовершеннолетним — это было понятно по лицу с детскими чертами. А гражданам младше восемнадцати лет в Северной Сиберии запрещено пользоваться магией без надзора взрослых.

И наказание за этот проступок полагается суровое, даже слишком суровое. Штраф для родителей или опекунов нарушителя в размере трех тысяч серебряных Это огромные деньги. Столько может стоить разве что дом нашего городского скряги, богатея Скопа. Да и то — вместе с обстановкой и хозяйственными постройками.

Что делали родители, чьи легкомысленные дети попадались на преступном использовании магии? Некоторые продавали все, что имели и влезали в сумасшедшие долги, чтобы выплатить штраф.

Но для большинства жителей Зимогорья три тысячи — сумма абсолютно нереальная. И тогда нашалившей детке приходилось самостоятельно расплачиваться за свои шалости.

Малолетнего преступника или преступницу отправляли в интернат до наступления совершеннолетия. А потом переправляли в самые холодные уголки страны, на добычу полезных ископаемых и заготовку леса. Таким образом нарушитель отрабатывал долг перед государством.

Обычно на это уходило лет десять.

И я видела магов, побывавших на этой каторге. Серые, угрюмые лица. Испуганные взгляды. Будучи еще молодыми, они выглядели раза в два старше своего реального возраста.

Источник магии, скрывавшийся в груди у каждого мага, у нарушителей извлекали еще в интернате. В теории источник можно было вернуть, если заключенный добросовестно учился и работал. Но, насколько мне было известно, ни одному освобожденному его так и не вернули.

И теперь меня прошибал ледяной пот от одной мысли о том, что жалостливого мальчишку, решившего спасти замерзшего голубя, ожидает такая страшная участь.

Наша четверка и трое полицейских приближались к месту происшествия с одинаковой скоростью. Только с разных сторон. Я видела, как голубь в руках мальчишки встрепенулся, как он подбросил птицу к сумеречному небу. Как спасенный голубь стремительно улетел.

Губы мальчишки задрожали, как у малыша, который собрался разреветься.

Один из полицейских уже держал перед парнем наручники.

- Погодите! - Томас встал прямо перед мальчишкой, загораживая его от стражей правопорядка. - Тут произошло недоразумение. Этот малец — с нами.

- Господин Флэйм, не усугубляйте ситуацию, - сухо сказал полицейский с наручниками, в котором я узнала столичного Алекса, побывавшего в моей избушке накануне. - Или вы держите северян за идиотов?

- Ни в коем случае! - Томас вскинул руки. - Но я говорю вам правду…

- Упеку за лжесвидетельство, - пригрозил Алекс и кивнул в сторону своих коллег. - Местные пацана сразу признали. Он здешний. Матвей Грошев, верно?

Хмурый спаситель птиц низко наклонил голову.

- Верно, - сам себе ответил Алекс. - Матвей у нас из бедной семьи. Его папаша в свое время отбыл наказание за аналогичное преступление. Яблочко от яблоньки, как говорится.

Алекс отодвинул Томаса от скрючившегося на снегу мальчишки, и склонился к нему, позвякивая наручниками.

Меня охватило безрассудное отчаяние. Похожее на то, что я испытывала, когда школьные хулиганки решили замучить лягушку. Матвей Грошев, конечно, лягушкой не был. Но тем острее было мое желание спасти несчастного парня. Тоже мне, злобный нарушитель!

- Думаю, это Матвей использовал запрещенную магию в лесу неделю назад, - Алекс дернул мальчишку, чтобы тот встал. - Больше некому, верно? Вот мы и раскрыли сразу два преступления.

- Алекс! - я шагнула ближе к полицейскому. - Мальчик со мной. Это мой ученик.

- Мадам Костер, - Алекс сдержанно мне кивнул. - Рад встрече. И вас я тоже попрошу не лгать. Вы же понимаете, что ваши слова легко проверить?

Я готова была врать до последнего. Я могла бы настаивать на своем до самого суда и во время него. Да, ради незнакомого мальчишки. Мальчишки, который не побоялся наказания, потому что спасение беззащитного существа для него оказалось важнее.

- Позвольте вас на секундочку, офицер, - Томас наклонился прямо к уху Алекса и что-то шепнул.

Тот вздрогнул, передал Матвея коллегам, безмолвно наблюдавшим за происходящим, и последовал за Томасом.

Они дошли почти до самого кинотеатра и остановились за высокой елью. Ветви дерева, укрытые снегом, не давали как следует разглядеть двух беседующих мужчин. Еще и фонари, как назло, не зажигали, хотя на улице почти стемнело.

Два оставшихся полицейских держали юного нарушителя. Даша припрыгивала на месте, чтобы согреться, Крон натянул капюшон чуть ли не до самого подбородка. Я не видела его глаз, но все равно остро ощущала на себе его тяжелый, пристальный взгляд.

Чтобы скрыться от этого взгляда, я отошла в сторону. Оглянулась на ель, у которой Томас пытался о чем-то договориться со столичным полицейским. И успела заметить, как Алекс убирает в карман зеленоватый прямоугольный листок.

Я знала, что это такое. Чек — вот что.

Томас просто и без затей подкупил полицейского.

По моему позвоночнику пробежал озноб. Это какими же суммами владеют эти южные драконы?

Алекс вернулся к нам и махнул рукой своим подчиненным.

- Отпустите мальца. Действительно вышло недоразумение.

- Но шеф, - заговорил один из местных полицейских, - вы же сами говорили…

- Делай что велено, - отрезал Алекс.

Он развернулся и пошел вверх по улице. Его коллеги отпустили Матвея и отправились вслед за начальником.

- Чудеса, - Крон сплюнул на снег.

- Давайте уже пойдем в тепло, - Дашка прыгала и стучала зубами.

Про мальчика с побелевшим от холода лицом ни один из них не подумал.

Глава 18

Вернувшийся Томас сорвал с себя куртку и закутал Матвея, дрожащего в тонком изношенном пальтишке.

- Замерзнешь! - тут же обеспокоилась Дашка.

- Это вряд ли, - усмехнулся Томас. - Хоть я и прибыл с юга, но я — ледяной дракон. Холод меня любит.

- Как вам это удалось? - вмешался в разговор спаситель птиц. Я заметила, что щеки у него слегка порозовели. - Что такого вы сказали этому дядьке полицейскому, что он меня отпустил?

- У взрослых свои секреты, Матвей.

Томас хлопнул мальчишку по плечу и предложил нам всем отправиться в место потеплее. Думаю, все мы только того и ждали.

Крон что-то тихо сказал Томасу, и тот кивнул. После чего Крон велел Матвею устраиваться на его снегоходе, попрощался с Дашей и со мной — особенно со мной, уж очень долгим было его прощальное рукопожатие — и увез мальчишку вверх по улице.

- Идем в кафе? - Даша шагнула ближе к Томасу.

- Нет уж! - возразила я. - Никаких кафе. И так уже почти стемнело. Едем домой.

- Домой так домой, - Томас проследовал к своему снегоходу, ярко-оранжевому пятну на фоне белого пейзажа, и сел за руль. - Прошу вас, дамы! Придется, правда, немного потесниться…

Дашка стремглав бросилась к снегоходу, как будто у нас с ней было соревнование и ей во что бы то ни стало нужно было меня обойти. Прыгнула позади Томаса и крепко к нему прижалась.

Устраиваясь на свободном краешке сидения, я размышляла о том, что, кажется, у нас неприятности. Кажется, и я, и моя сестренка влюбились в одного и того же мужчину.

- Что? - переспросила я, заметив, что Томас мне что-то говорит.

- Надень шлем, - через Дашкино плечо он протянул мне шлем.

- А как же ты сам? Без шлема? Это же опасно! - переполошилась Даша.

Она так обнимала Томаса, что они уже выглядели как одно целое!

- Поеду осторожно, - коротко сказал Томас, избегая смотреть на Дашку.

Снегоход рыкнул, и мы отправились в путь. Кое-где в центре города уже горели фонари, и я крутила головой по сторонам, оценивая предновогодний декор Зимогорья.

Даша была права. Несмотря на то, что до праздника оставалось еще два месяца, в окнах повсюду мигали гирлянды, а рядом с лавками стояли наряженные елочки.

Придорожная гостиница осталась позади, и снегоход помчался через поле, оставляя за собой снежную порошу. Мы нырнули в лес и немного замедлились. Что меня порадовало — не хотелось бы в сумраке врезаться в одну из заснеженных елей!

Конечно, на этот раз я без раздумий пригласила Томаса присоединиться к нашему скромному ужину.

Дашка, которую обычно приходилось понукать, чтобы она помогла накрыть на стол, вдруг превратилась в образцовую хозяюшку. Поставила греться картофельное пюре, расставила столовые приборы, разлила по чашкам травяной чай.

- Обожаю хлопоты по хозяйству! - соврала сестрица.

И даже глазом не моргнула.

Я промолчала. Томас промычал что-то неопределенное.

Дашка вежливо попросила меня присмотреть за пюре на плите и выскочила из дома. Вернулась она очень быстро — так что нам с Томасом удалось обменяться только парой дежурных фраз. Перед собой, на вытянутых руках, Даша несла глубокую миску со свежей малиной.

- И все-таки это удивительно, - Томас сидел напротив и бросал на меня осторожные взгляды. - Свежие фрукты в ноябре! На Севере!

- Это мы сами выращиваем, - Дашка подвинула миску с малиной поближе к Томасу. - Ты угощайся! У нас еще много.

За столом я пыталась расспросить Томаса о Матвее. Куда повез его Крон? Домой? Что теперь будет с мальчиком? Что подумают родители Матвея, когда домой его привезет пришлый дракон?

Может, Томас и отвечал бы мне подробнее, но Даша все время перетягивала одеяло на себя. Подперев подбородок изящной ручкой, она смотрела на Томаса так, словно весь остальной мир перестал для нее существовать.

Томас, я уверена, чувствовал Дашкино отношение. И хоть и старался изобразить, что не понимает никаких намеков, один жест его все же выдавал. Он все тянулся и тянулся к пряди, прикрывающей ухо, нервно наматывая кончики волос на указательный палец.

В какой-то момент Даша переняла эту его повадку. И стала накручивать свои рыжие волосы на наманикюренный пальчик.

Вот как она это делала, а? Томас даже заерзал от неловкости.

Видимо, это какой-то тайный секрет обольщения, доступный только избранным женщинам!

Дашка болтала почти непрерывно. А я все больше молчала и вдыхала ароматы, наполнившие кухню. Слабый запах мяты — это дыхание сестры. Аромат лета, запрятанный в миске с малиной.

А еще свежесть, крепкий кофе и…страсть. Это были запахи Томаса.

- Грейс все твердила, что мне нужно ходить в школу, - Даша ударилась в пересказ нашей с ней незамысловатой жизни. - Я не хотела. Уговорила Грейс разрешить мне учиться на дому. И что ты думаешь? Я очень даже хорошо научилась магии по книжкам. Правда же, сестренка?

Я кивнула, допивая свой чай. Это действительно было так.

- Вот Грейс ходила в школу для ведьм, - Дашка придвинулась к Томасу. - А толку? Магия ей так и не поддалась. Да и вообще, если верить Грейс — ничего хорошего в этих школах нет. Вот ее, например, там обижали. Хотя, может, это потому, что моя сестренка — такая бездарная, и всех остальных это выводило из себя…

Впервые в жизни мне захотелось запустить в Дашку чем-нибудь тяжелым.

Впрочем, Томасу беседа тоже окончательно разонравилась. Он поднялся и, отметив, что в доме холодно, отправился топить печь.

Из-за опущенных ресниц я наблюдала, как ловко работает дракон, который так неожиданно ворвался в нашу с Дашей жизнь. И теперь вел себя так, словно был в этой жизни всегда.

С сожалением я отметила, что сестра и не думает хоть чуть-чуть замаскировать свой интерес. Она следила за Томасом, за тем, как красиво перекатываются его мышцы под рубахой, и глаза ее полыхали не виданным мной раньше пламенем.

Когда огонь в печи разгорелся ровно и ярко, Томас убрал кочергу. Повернулся и, глядя только на меня, сказал:

Глава 19

Ну конечно Дашка рвалась лично сопроводить Томаса в сад-теплицу. И когда он твердо сказал, что ему нужно поговорить со мной наедине, ответила, что пойдет с нами и ничем не помешает.

Думаю, Даша и не представляла, как выглядела ее навязчивость со стороны.

- Милая моя, присматривай за огнем, - сказала я не терпящим возражений тоном. - Мы ненадолго.

Дашка закусила губу и отвернулась.

- А я и не думал, что ты можешь быть такой, - сказал Томас, когда я вела его к теплице. - Имею в виду, такой твердой с сестрой.

- Я и сама не думала. Но люди меняются, верно?

Я засмеялась и, поддавшись внезапному порыву, склонилась над высоким сугробом, скатала снежок и бросила его в Томаса. Попала ему в плечо и так обрадовалась, как будто вернулась в детство. В тот его короткий отрезок, когда мои родители еще были живы.

Томас тут же включился в игру. Мы катали снежки один за другим, беспорядочно швыряли рыхлые снежные снаряды, носились друг за другом, петляя между деревьев.

Томас попал в меня всего пару раз и, по-моему, он специально промахивался.

- Двадцать-два в мою пользу! - наконец выкрикнула я и упала в мягкий сугроб.

- Сдаюсь на милость победительнице! - Томас рухнул рядом.

Мы хохотали так, что наверняка нас слышали даже волки, обитавшие в самой отдаленной лесной глуши!

А потом я все-таки отвела Томаса в свой сад. И на ферму мы зашли. Я в шутку предложила Томасу подоить Мусю и Дусю, но он воспринял мою просьбу всерьез. И так лихо управился с делом, как будто всю жизнь только и делал, что доил коз.

Даша заглянула к нам всего один раз. Томас как раз разглядывал мои клубничные грядки и с таким восхищением отзывался о моих способностях, что надолго сестрица задерживаться не стала. Коротко поинтересовалась, не хотим ли мы чаю, и ушла, когда Томас отказался.

Отказался, даже ни разу не посмотрев в ее сторону.

Перед тем, как уйти, Даша оглянулась. Подмигнула мне и улыбнулась. Улыбка вышла натянутой, но я все равно была рада, что сестренка не злится.

Уехал Томас уже за полночь. Я пошла провожать его, освещая наш путь светом самой толстой свечи, которую мне удалось найти.

Томас прислонился к снегоходу и сказал:

- Грейс, я как будто в сказку попал. С тобой когда-нибудь такое было?

Пляшущий свет свечи выхватывал его лицо из темноты безлунной ночи. Теплые глаза Томаса сияли.

- Не знаю. Наверное, нет.

Я отвела глаза, а Томас рассмеялся. Без спроса и без предупреждения обхватил меня за талию, провел руками вверх по спине, и я остро прочувствовала каждое его движение, несмотря на плотную ткань куртки. Он наклонился к моему лицу так близко, что я ощутила его дыхание.

Мороз, крепкий кофе и страсть.

Я замерла, неловко отодвигая в сторону подсвечник. Сердце в груди бухало набатом, а голос разума, говоривший с интонациями предсказателя Нежа, предупреждал меня о необходимости соблюдать осторожность.

Не сближаться с драконами. Держаться от них подальше.

Но было уже поздно.

Мне казалось, что прямо сейчас Томас меня поцелует. По-настоящему, как целуются киногерои.

От волнения я едва не уронила свечу в снег.

И Томас действительно меня поцеловал. Правда, это оказался невинный поцелуй в щеку.

Когда он отодвинулся, я не могла понять — рада ли я тому, что наш первый поцелуй не случился в эту снежную ночь или, наоборот, сожалею об этом.

- Думаю, завтра мне нужно вернуться, чтобы рассказать, как там дела у Крона с тем мальчиком. Как думаешь?

- Конечно, - тихо ответила я.

Томас улыбнулся, а я сделала шажок назад. Эта его улыбка действовала на меня подобно магниту, и я опасалась, что утрачу свою обычную сдержанность и сама брошусь на шею южному дракону.

Совсем как моя юная и такая несдержанная сестра!

Томас уехал. Я побрела к дому, надеясь, что Даша уже спит.

Но она еще и не думала ложиться. Сидела на кухоньке и читала учебник по практической ледяной магии. Из любопытства я как-то заглядывала в этот учебник. И не поняла там совершенно ничего.

Когда я вошла, Даша отложила книжку. Окинула меня таким пристальным взглядом, что я физически ощутила, как багровая краска стыда заливает мой лоб, щеки и спускается на шею.

Хотя с чего бы это? Ничего постыдного я не сделала!

Кивнув каким-то своим мыслям, сестрица поднялась и направилась в свою комнату.

- Спокойной ночи, - жалко пискнула я ей вслед.

Даша замедлилась и, не оборачиваясь, сказала фразу, которой я тогда не придала особого значения.

- Думаю, из вас с Томасом выйдет отличная пара. А между тем, 31 декабря все ближе.

Как были связаны эти два факта? Я не знала.

Решила, что Даша просто немного расстроилась и болтает все, что в голову придет. Понятно, что Томас ей понравился. Но она совсем молодая девушка и в ее жизнь еще обязательно придет настоящая любовь!

Я села у окна, наблюдая, как серые тучи бегут по темному небу.

Может, Неж все же ошибался? Или, возможно, он имел в виду какого-то другого дракона? Не Томаса?

Я задула свечу и пошла спать. Как принято говорить у нас в Северной Сиберии, утро вечера мудренее.

Радостное волнение в моей груди смешалось с каким-то непонятным предчувствием. Я убеждала себя, что все будет хорошо. Что профессор Неж мог ошибаться. Что я смогу быть счастлива с мужчиной, хоть я сама в это никогда не верила. Пусть даже этот мужчина — дракон!

В сотый раз перевернувшись с бока на бок, я сумела внушить себе и самое главное.

- Томас для Даши — просто юношеское увлечение. Детская фантазия, - сказала я вслух, чтобы слова прозвучали убедительнее. - Совсем скоро она и думать забудет об этой глупой влюбленности.

Ах, как же я ошибалась!

В чем очень скоро и убедилась.