Семейные распри, предательства и измена. А теперь еще и это. Быть в долгу – худшее, что могло случиться со мной. А это еще и человеческое дитя.
— Назови свое имя.
— Нимерия Сайрелл, сир.
Девочка хлопает большими глазами и продолжает вытягивать из раны осколки древка. Ее пальцы проворные и ловкие.
— Где ты научилась этому?
Мое любопытство искреннее. По меркам человека, она слишком юна, чтобы уметь обрабатывать ранения.
— Мама обучила меня, сир, - ее глаза неотрывны от рваной кожи, - она лекарка, сир.
Это обращение неуместно, но я не поправляю ее. Смотрю как меленькие пальчики осторожно достают занозы. Как дите может быть таким храбрым?
— Тебя заставляют работать в таком возрасте?
Она широко улыбается.
— Я сама напросилась, - из сумки она достает какое-то снадобье.
— Что это? — останавливаю ее руку.
— Это, — девочка запинается, подбирая слова — такая вещь… чтобы ничего в рану не залезло.
Понятно.
— Сколько тебе лет?
— Двенадцать, сир.
— Если я выживу, ты получишь свою награду.
Ее глаза блестят. Она сосредоточенно перебинтовывает руку и часть крыла. Кажется, ее вовсе не заинтересовало мое предложение. Верно, ребенок. В ней еще не успели прорости зерна тщеславия и алчности.
— Придет время и я вернусь за тобой, Нимерия Сайрелл.