Драконья попаданка в Академии 2. Истинная

Глава 1. Кто стучится в дверь ко мне?!

НАЧАЛО ИСТОРИИ ТУТ: https://litnet.com/shrt/nnrs

— Мама-др!

— Мама-бр!

— Мама-мр!

Маленькие лапки бегали по мне, а я лежала под одеялом. Видимо, уже утро, мой жених Борас традиционно встал раньше и запустил малышей — дракончиков байдори — разбудить меня.

Скоро вернется с завтраком на подносе. Ммм… Все же хорошо иметь жениха-дракона, которому нужно меньше сна, чем тебе, который всегда бодрый и сильный. И очень заботливый. И нежный (в обращении со мной).

Ммм…

Но я тут же обнаружила, что еще темно, свет в окно не льется, лишь маленький магический шар-ночник бросает голубоватые лучи из угла.

«Видимо, Борас вышел в туалет, с драконами это тоже случается, — подумала я, —а малышня несанкционированно скользнула в нашу спальню».

Как многие дети, они любили спать с родителями. И как большинству детей, им это позволялось не всегда.

— Ладно уж, ложитесь тут, раз прилетели, — я погладила по очереди три маленькие головки (хоть вообще-то они успели немного подрасти), и байдори принялись уютно устраиваться у меня на животе.

И тут дверь открылась, вошел Боря, и я сразу поняла: что-то случилось.

Во-первых, он был полностью одет, что странно для короткого путешествия в туалет. А во-вторых, его брови мрачно сошлись на переносице. И вообще лицо выражало крайнюю озабоченность — как во времена, когда у нас были всякие опасные приключения.

— Что случилось? У тебя такое лицо, словно все опять охотятся на байдори, а твой сын снова закован в кандалы! Или как будто опять приехал король со всем своим семейством! — спросила я с легким смехом, не желая верить, что у нас снова катастрофа.

Пусть это будет просто, допустим, отсутствие белых цветов гаусири, что мы заказали на нашу свадьбу… Какая-нибудь невинная ерунда.

«Ну пожалуйста, пусть будет так», — мысленно взмолилась я.

— Нет, другое, — коротко ответил Боря, присел рядом и обнял меня, скрытую одеялом. — У нас первые посетители, пришедшие через Марнуральский портал. И они — большая проблема.

— Ой, — зевнув, протянула я, мгновенно успокоившись. Вроде бы мир пока не рушится, всего лишь какие-то гости. А мне спать хочется больше, чем думать про гостей. — И кто там заявился? Чего они спать-то мешают?

— А спать они мешают, потому что… Скажи спасибо, что на нашем особняке стоит защита. В том числе от ударов, когда кто-то тарабанит в дверь, — усмехнулся Борас. — Видишь ли, я ощутил тревожный сигнал защитного контура и чей-то ментальный вопль «откройте». Оделся и пошел прописать этому нахалу по первое число. А оказалось, что это…

— И кто же? — я перестала зевать и оживилась. — Они прямо от портала рванули в Академию, что ли?

— Да-др? — уточнили байдори и принялись бегать по одеялу, периодически бросая на Борю вопросительные взгляды свои глазок-бусинок.

— Именно! — мрачно усмехнулся Борас. — Их сюда, видите ли, привел зов. Это некая драконица-блондиночка из другого мира. И ее приятель-оборотень, странный какой-то, я пока не понял, кем он обращается. И оба утверждают, что их прямиком к нам привел зов истинной пары.

— Не поняла! — изумленно ляпнула я. — Какой истинной пары? Как мы с тобой? А чего они сразу к ректору в дом-то рвутся?

— Да, как мы с тобой… И… эта блондинка… милая, пожалуйста не волнуйся… я ей не поверил… И мне вообще все равно… Оборотень бьет копытом, что его истинная пара где-то рядом, он чует всем своим нутром. А драконица утверждает, что… не беспокойся, это полная ерунда… — Боря успокаивающе положил руку мне на лоб. Но рука была напряженная — он явно дергался больше меня. — Что ее истинная пара — это я. Собственно, она пыталась…

— Броситься тебе на шею? — я сбросила Борину руку и села на кровати, в ярости откинула одеяло. — Что за бред?! Я — твоя истинная пара! Пойдем разбираться, я ей покажу, где тут драконы зимуют!

— Взз-дрр! Мама-бр! — издали воинственный клич дракончики байдори и взвились в воздух. Зависли там, сердито махая маленькими крылышками. А в следующий момент Дорри добавил, словно поставил точку: — Мама, безе — люб-люб-др!

Безе — это «папа» на наречии этого мира. А мои малыши, как известно, двуязычные. Они спокойно объединяют слова или элементы слов из местного языка и русского.

То есть Дорри утверждал, что мама и папа любят друг друга — и никаких компромиссов! Вот именно, кстати.

Помнится, мы с этим разобрались полтора месяца назад, и с тех пор никаких проблем в отношениях у нас не было.

И тут мне стало нехорошо.

Никогда прежде я не знала чувства ревности. Может быть, потому что обычно ревновали меня — несколько поклонников соревновались за то, чтобы привлечь мое внимание.

А тут меня накрыло. И, наверное, все же возмущением больше, чем непосредственно ревностью.

Нет, ну погодите! Все же нормально было… Училась в Академии, жила с ректором-драконом, мы любили друг друга, готовились к свадьбе. Ну что вдруг опять, а?!

В общем, я ей устрою — и не посмотрю, что драконица. Это какая же нахалка будет утверждать, что она — истинная пара чужого жениха? Причем у жениха фактически доказана «истинность» со мной.

— Милая, — серьезно сказал Борас. — Понимаешь, мне кажется, она в этом не виновата…

— Не виновата в чем?! — рявкнула я и босая побежала к висевшему на плечиках платью. — В том, что заявляется посреди ночи в чужой дом и требует себе чужого жениха?

— В своем заблуждении! — твердо ответил Борас. — Она убеждена в том, что встретила своего истинного в моем лице. А значит… она ощущает нечто, что заставляет ее так думать.

— И что же это она такое ощущает? — пристально глядя на Борю, осведомилась я.

И мне стало совсем нехорошо. Потому что… Боря что, защищает эту пришлую чешуйчатую даму?!

В моих представлениях он должен был выгнать ее взашей и закрыть ей всякий вход в Академию.

— Ощущает, что я — ее истинная пара, чувствует некое притяжение и совпадение энергетики, — ответил мне Борас. — Она, судя по всему, действительно все это ощущает.

Глава 2. Дедушка спешит на помощь!

Кажется, собралась обращаться. Не распалась на миллиарды частичек, но начала как бы истончаться.

Вообще драконы ведь могут обращаться по-разному. Могут почти мгновенно. А могут словно бы смаковать процесс. Сперва истончиться, потом — распасться на частички, закрутиться вихрем и собраться снова в образе второй своей ипостаси. Все это — с чувством, с толком, с расстановкой.

Белобрысая змея решила «посмаковать».

Только мне-то от этого не легче! Она и делала это, видимо, чтобы хорошенько устрашить меня. Дать прочувствовать предвкушение собственной смерти.

Байдори — быстрые и отчаянные – рванули к ней. Я мысленно их остановила, еще не хватало, чтобы они попали под удар!

— Дура! — крикнула я. — Ты не понимаешь, что ли: спалишь меня — Боря тебя всегда будет ненавидеть! Да он тебя просто порошок сотрет!

Обернулась к Боре и закричала:

— Боря, она меня убить хочет! Извини, что отвлекаю, но нужна помощь…

Сейчас было не до гордости. Мне не справиться с драконицей. И не факт, что я смогу быстро рвануть в другой мир. Мои навыки еще слишком зыбки…

Боря обернулся, а в следующий момент ему прилетел в челюсть мощный кулак противника. Борька поморщился, поднял руку — видимо, чтобы обездвижить Стая магией, раз уж ситуация стала критической.

Но тут змея прошипела:

— Да он забудет тебя, как только тебя не станет… — и стала совсем «тонкой». Вот-вот распадется на части.

Ааа, мамочки!

Что же — план «Б». Прямо сейчас я пытаюсь телепортироваться!

А если не смогу вернуться обратно — пусть этот драчун Боря меня потом ищет. Телепортация у меня пока получалась интересная. Я прекрасно представляла себе, куда хочу попасть, но попадала всегда не туда. Вываливалась где-нибудь поблизости от точки назначения, но никогда в ней. И два раза Борас уже доставал меня с крыши главного корпуса Академии…

Но в этот момент вдруг все застыли.

Все, кроме меня и байдори.

Истонченная Галерема со змеиной улыбкой на губах.

Боря с поднятой рукой и скривившимся от ярости лицом.

Стай — в прыжке и с занесенным кулаком. В безмолвном крике.

Мужчины при этом были в синяках. Уверена, пройдут они где-то за полчаса. Но сейчас перед нами были расписные драчуны, хрестоматийные такие, как из книжки или фильма. Одежда у них тоже сильно помялась. Даже удивительно было видеть всегда аккуратного Борю в такой ипостаси.

Воцарилась тишина.

И в этой тишине из-за ближайшего дерева словно бы выплыл наш с байдори названный дед и по совместительству декан факультета Межмировых переходов — Арстинар.

Я облегченно выдохнула. Вот и все. Теперь все будет хорошо. Потому что против Арстинара нет приема (кроме любви, ласки и тепла).

Если кто-нибудь не знает, расстановка сил в нашей «семье» такая. Вроде бы все чем-то сильны, все общаются на равных. Но все знают и то, что при желании Арстинар может призвать к ответу любого из нас. Потому что он — древнейший дракон из тех, кто сейчас находится в этом мире. Он владеет непревзойденной ментальной силой. Да и всякие особые штучки магические знает, что делает его очень опасным противником. Хоть по магической и физической силе не превосходит, допустим, Бораса. Просто опыт.

— Дедушка Арст, привет! — радостно крикнула я, бросилась к нему и искренне обняла. Мы давно договорились, что раз он нам как бы дед, то и называю я его на «ты» и «дедушка». Причем мой родной прадед Фаумар не ревновал — понимал, что нас с Арстинаром связывают особые отношения. Только на уроках по межмировым переходам, которые для нас с байдори проводил этот древний дракон, я переходила на «вы» и называла его «магистр Арстинар» — просто ради дисциплины и по своей собственной инициативе. — Вовремя ты! Эти двое чуть не поубивали друг друга, — я указала на живописных Борю со Стаем. — А эта, — я презрительно кивнула на блондинистую змею, — хотела убить меня.

Байдори же с радостным криком приземлились на плечи Арстинару и принялись ласкаться. Для них он был дедом еще в большей степени, чем для меня.

— Ай-я-яй! — сказал Арстинар, оглядывая всю честную компанию и поглаживая байдори. — Какое безобразие, фр-др, правда, маленькие-бр?

— Да-др! — покивали головками байдори. — Деда-др-фр-лю!

— Ну, пусть и постоят так. Я наложил на них ментальный блок к передвижениям, включая речь, — сказал Арстинар с усмешкой. — А ты пока расскажи мне все.

— Хм… Ну Борю-то отпусти, — попросила я. — Он вообще-то нормальный.

— Ты уверена? — серьезно переспросил Арстинар, но в его глазах блеснули лукавые искорки. Он ведь понимал, что Боря нас тоже слышит, просто ничего ответить не может.

— Ну вообще-то ты обещал не оказывать на него ментального воздействия, как и на меня — с тех пор как мы сняли блок, защищавший от тебя, — напомнила я. — И вообще — они первые начали. Оборотень первый начал!

— Как нехорошо, молодой человек, — строго поглядел на застывшего Стая наш восхитительный «дед». — Только явились из другого мира — и уже драться. Вам следовало узнать, где здесь занимаются приемом гостей из другого мира — и пойти туда, отметиться. А занимаются этим в Академии на моем факультете. Кгм… собственно говоря, я и занимаюсь.

Удивительно, но в глазах Стая — единственной подвижной части лица — кажется, блеснуло нечто вроде раскаянья.

Вот не зря мне показалось, что он куда адекватнее свой спутницы, вдруг подумалось мне. Совершенно неуместно… Ведь этот оборотень только что чуть не снес челюсть моему жениху. Хорошо, что жених — дракон, и челюсть у него бронебойная.

— В общем, отпусти Борю, а то вы с ним потом два года отношения выяснять будете. И вообще… он ведь тебя уволить может, — шепнула я Арстинару.

— Ладно, милая Ирочка, — тихо улыбнулся Арстинар. — По твоей просьбе. Мне-то, знаешь, нравится, когда этот дракон такой тихий, спокойный…

В следующий момент Боря обрел возможность двигаться.

Первым делом шагнул ко мне, обнял. Я прижалась головой к его груди. Мне ведь нужно поснимать стресс — меня только что чуть не сожгла драконица.

Глава 3. Змеиная история, и что она значит

— Логичный вывод, — сказал Борас.

— А дальше, о мой истинный, — продолжила змея, бросив на Бораса завлекающий взгляд…

— Взз-бяка! — на всякий случай вмешались байдори.

«Пока придется терпеть», — сказала я им мысленно. По крайней мере, пока не узнаем всю историю.

— …А дальше шли годы. Я расцвела и стала первой красавицей в своем народе… И во всем мире…

— Давай без эстетических подробностей, — жестко прервала ее Геана.

Арстинар обреченно вздохнул и пробубнил что-то вроде: «Может, снова вас всех в статуи превратить?»

Галерема ответила Геане испепеляющим взглядом, но продолжила:

— И вот однажды, не так давно, я гостила у одного мага из людей, с которым отец поддерживает отношения. По его просьбе я прибыла к нему, чтобы он мог в очередной раз проанализировать, как именно мы, сейтори, производим драгоценные камни своим телом. И там я впервые ощутила зов. С тех пор он не угасал ни на мгновение, о Борас! Лишь становился сильнее. Теперь я точно знала, куда идти, чтобы встретить своего несравненного истинного!

Мне оставалось лишь морщиться. Хотя порой хотелось, напротив, хохотать в голос. Уж больно пафосно-наивно звучала жаркая речь гюрзы. Может, она просто дурочка, подумалось мне… Нет, ну вдруг. Или очень старается ею казаться — что вероятнее.

— Хм… — прервал ее Борас. — А когда примерно это было?

— Примерно три седмицы назад, — сообщила Галерема.

— Кгм… Совпадает по времени с моментом открытия портала в Марнурале, — откомментировал мой великий ученый. И я понимала, что ревновать нет смысла. Не могу же я запретить ему анализировать ситуацию. Мне и самой недурно бы этим заняться. — Продолжай.

— Мне оставалось лишь испросить у своего отца-правителя разрешения отправиться за своим истинным. И я полетела к порталу, куда меня безошибочно вел зов… Пройти в портал, — на какое-то время ее голос стал нормальным, непринужденным, — как некоторые, возможно, знают, в драконьей ипостаси невозможно. Я приняла этот облик и хотела пройти. Но на входе на меня налетел какой-то нахал!

И она бросила вполне доброжелательный взгляд на Стая.

— Это был я, — усмехнулся оборотень. Кстати, весьма красиво усмехнулся. Почти как Боря или Арстинар. — Дело в том, что незадолго до этого я тоже ощутил зов. И, подобно Галереме, отправился на поиски своей истинной пары. Ведь для оборотня, — быстрый взгляд на меня, — истинная пара — это все. И мы не можем быть вдали, единожды встретив ее. Разумеется, я поднял девушку, которую уронил. Мы разговорились, с удивлением обнаружили, что наши цели совпадают… И решили идти вместе, пока нам по пути. Пока по пути — ведь не было гарантии, что зов ведет каждого из нас в одно место. Скорее, мы рассчитывали на другое. Признаюсь, я благодарен Галереме, что мне довелось часть дороги проделать у нее на шее. Хоть обычно я не имею привычки садиться женщинам на шею, не думай, моя избранная…

— Вы можете хотя бы пока держать себя в руках и не называть нас этими словами?! — жестко вмешался Борас.

— Не могут, Борас, — ответил за гостей Арстинар. — Они следуют своим чувствам, с которыми ничего не могут поделать.

— А голову включать не пробовали? — поинтересовался Борас и жестко усмехнулся. — Иногда, говорят, помогает.

— Не могут они ее включить в полную силу… — вздохнул Арстинар. — Только если я полностью заблокирую их память о зове. А этого мы сейчас сделать не можем. Так, что было дальше, оборотень?

— Дальше мы шли по мирам, повинуясь зову. И в итоге оказались здесь, удивляясь, что наши истинные живут в одном месте, — пожал плечами Стай. — Все. Гал, тебе есть, что добавить?

— Нет, — ответила драконица. — Кроме того, что судьба преподнесла нам сюрприз. Мы и в страшном сне не могли представить себе, что наши истинные уже заняты другими отношениями. Впрочем, надеюсь, теперь мы сможем устранить эту досадную ошибку.

— А может, это вы — досадная ошибка? — вмешалась Геана, озвучив то, что думала я.

— …Но беда в том, что они говорят правду. И действительно чувствуют это… — устало потер переносицу Арстинар. — Все, кто могут чувствовать ложь, это прекрасно понимают.

— Да, это так, — вздохнул Борас. — По правде, я пока не вижу объяснения этому наваждению. Хотя подождите… — Боря пристально поглядел на оборотня. — Перевертыш, — не знаю, как в мире Стая, а в мире Бори такое обращение считалось весьма невежливым. Но в лице оборотня не дрогнул ни один мускул. Либо у них не так. Либо он еще адекватнее, чем я думала! — Скажи-ка, а когда и где ты впервые ощутил зов? Галерема — в доме знакомого мага. А ты?

— А я… — начал Стай. Оборотень помолчал, словно считал про себя, потом сказал: — Получается, примерно на два дня раньше, чем Гал. Ведь я сразу устремился к порталу. И потратил в пути на два дня больше Гал — мы с ней подсчитывали. Ведь тогда я бежал по земле во второй ипостаси, а не летел на драконе.

— Понятно, — безо всякого выражения откомментировал Борас. — А где именно?

— Это произошло недалеко от имений того мага, у которого она гостила. Я следовал через леса в одно из поселений наших кланов, неподалеку высился замок — я даже между крон деревьев видел его. Мы потом смеялись, что это тот самый замок, куда она как раз недавно прибыла!

Все мы уставились на оборотня (кроме змеи, конечно).

— Дур-дур-др? — поинтересовались байдори, усомнившись в интеллектуальных способностях оборотня.

И верно! Как они с этой гюрзой не понимают! Слишком много совпадений.

— Галерема, Стай, скажите, — наконец нарушил всеобщее молчание Арстинар. — А вам самим не показалось, что слишком много совпадений?

— Совпадений? — удивилась Галерема.

— Драка-дур-дур! — обрадовались байдори. В данном случае они не спрашивали, а утверждали.

— Конечно, — усмехнулся Боря. — Вы оба ощущаете одно и то же. Примерно в одно время и в одном месте. И этот зов ведет вас одним путем. И даже якобы «истинные пары» ваши, оказывается, проживают в одном доме. Не находите, что это как минимум, очень странно?

Глава 4. Борас, ты не прав! Или...

— Чег-о-о?! — изумилась я.

К тому моменту уже так устала от этой ситуации, что хотелось истерично хохотать.

— Боря, ты с ума сошел?

— Нет, — отрицательно покачал головой мой супер-мрачный жених. — Я просто не имею права жениться на тебе, пока не будет доказано, что именно наша с тобой истинность — настоящая.

Моя челюсть отвисла и не желала вставать на место. Глаза, должно быть, расширились от ужаса. Потому что Боря горько поморщился и заботливо усадил меня на диван.

— Безе дур-дур? — растерянно и удивленно поинтересовались байдори.

И устроились на спинке дивана, с печалью взирая на «папочку», который явно был (по их мнению) не все себе.

— Боренька, ты с ума сошел?.. — как-то совсем растерянно поинтересовалась я. — Но мы же только что все выяснили. У нас правильная гипотеза! С нашей с тобой истинностью — все нормально. Разве нет? А у этих двоих наваждение. Какой-то сбой в их энергетике… Нет, я, конечно, не хочу тебе навязываться…

— Да как ты не понимаешь?! — Боря снова поморщился с болью и досадой. Поднялся на ноги и сложил руки на груди. — Это я не хочу тебе навязываться! Послушай, любовь моя, мы не знаем, как все обстоит на самом деле. Мы с тобой высказали логичную версию, наиболее вероятную. Но может ведь быть и по-другому. Мы сейчас возвращаемся к тому, с чего начали тогда… когда ты сбежала от меня в общежитие. Мы по-прежнему ничего не знаем об истинных парах. Поэтому все может быть совершенно по-другому.

— Это как же? — ехидно переспросила я.

Теперь мне уже было обидно. И горько, и больно. Боря что, готов отказаться от меня, если вдруг окажется, что с нашей истинностью что-то не в порядке?

Да это уже само по себе ужасно! Как он может?!

Но я старалась сохранять остатки адекватности. Впасть в гнев и ярость или в отчаянье и истерику — не принесет никакой пользы.

— Помнишь, я говорил тебе, что основное предположение об истинных парах — это то, что ими становятся те, кто в прошлых жизнях были вместе, любили друг друга, сроднились друг с другом. И ты тогда еще высказала разумное предположение, почему у драконов и, допустим, оборотней истинность выражена сильно. А у людей — нет.

— Помню, конечно. Мне до сих пор противно думать о том, как ты признание в своих чувствах превратил в научную дискуссию. Впрочем… ты тогда все искупил красивым предложением на линейке. И мне казалось, мы больше не вернемся к прошлому. Какая разница, что там с истинностью, если мы…

Я решила не озвучивать «любим друг друга». Пусть сам это скажет!

А то получится, что я его уговариваю. Как бы не так, Боря! Не дождешься. Я же не иномировая змея, чтобы кидаться тебе на шею.

У нас все по-честному и на равных. Вернее, было так до сегодняшнего дня.

— …Любим друг друга, — сказал Боря то, что я ожидала. Но тут же все испортил: — И тем не менее мы понятия не имеем, какие могут быть нюансы с таким понятием, как истинность. А если исходить из концепции с прошлыми жизнями, то не исключено, что истинность может быть и невзаимной. Вот подумай, по сути, что мешает кому-то целую длинную прошлую жизнь или несколько более коротких любить кого-то безответно? А родившись в этот раз, ощущать его своей истинной парой?

— Хм… — сказала я. В принципе, в словах Бори была логика. — Ну, по идее, может быть так. Но причем тут мы? Если, допустим, такой расклад, что… Галерема в прошлых жизнях безответно любила тебя.

— А я при этом любил тебя! — поднял палец вверх Борас. — Ведь моя истинная — ты.

— …При этом Борин также безответно любил Галерему. А Стай — меня. На фоне того, что мы с тобой любили друг друга. Допустим, такой расклад. Но какая нам разница? Да, нужно изолировать всех этих безответных от нас. И друг от друга, например. Чтоб меньше мучились. Попробовать найти им другие пары. Может, тут вообще все совсем шибко закручено. Например, у кого-то может быть истинная пара взаимная. И при этом еще что-то вроде «невзаимной истинной» с кем-то другим. Ну мало ли кто кого как любил в прошлых жизнях, ты прав. Тут могут быть разные комбинации. Но тогда и выходит — что желательно этим «несчастным» найти взаимные истинные пары, чтоб забыли про невзаимных. И совершенно нет необходимости откладывать нашу свадьбу. Напротив, наш официальный брак может дополнительно прочистить им мозг…

Я замолчала. Ведь получалось, что я все же убеждаю Борю не откладывать свадьбу. А не собиралась этого делать. Хотя бы из гордости. И чтобы не потакать его дури.

Впрочем, какая сейчас гордость! Сейчас не сойти бы с ума в этой паутине «истинностей»…

— А вот тут мы должны вспомнить, что это ты моя истинная пара, а я твоя… ну как бы истинная, но не совсем.

— Опять?! — возмутилась я.

— Оп-ть, безе-бр?! — возмутились байдори.

— Да, опять. Потому что это очень важно. Если мы предположим, что я и Стай — оба — любили тебя в прошлых жизнях, то… нет гарантии, что ты не испытывала взаимных чувств также и к нему. Он ведь не вызвал у тебя такого… хм… неприятия, как у меня эта белобрысая принцеска?

— Нет, — покачала головой я. На этот раз даже не особо боялась вызывать честным ответом Борину ревность. А чего он хотел, если сам клонит в ту сторону?! — Я считаю, что он куда нормальнее белобрысой. Но он мне понравился скорее как человек, чем как…

— Вот видишь, — усмехнулся Боря и крепче сжал руки на груди. — А что, если ты чувствуешь меня как бы своим истинным просто потому, что встретила меня раньше? А к Стаю ничего не чувствуешь, потому что ты как бы занята мной, а его просто еще не знаешь так, как меня?

— Что за бред ты несешь… — прошептала я. — Я понимаю, к чему ты клонишь. Но, знаешь, это звучит так, будто… ты не хочешь жениться с «неизвестным результатом». Вдруг потом я встречу другого «истинного»! Хочешь получить гарантии! Так вот что я тебе скажу…

— Подожди! Вовсе не это! — почти простонал Боря. — Да я просто не имею права связать тебя узами брака, пока все не выяснится! Ведь может быть… для тебя лучше быть с ним, а не со мной!

Глава 5. Уникальная методика, или привет розовым мишкам!

Услышав, что кто-то интересуется его методикой, Дукас, естественно, припустил обратно. Армада вздохнула и пошла за ним.

Глаз с радостным «пи-у» бросился обратно к своим дружкам-байдори.

— Хм… магистр ректор, моя методика имеет огромные возможности! — радостно сообщил декан. — Не знаю, почему уж вы так против…

— Да не против я! — махнул рукой Борас. — Если бы вы привлекали к своим экспериментам мужчин, а не девушек, мне бы и жалоб не поступало.

— Но сработает лишь воздействие на противоположный пол! Как вы не понимаете!

— А, ну тогда вопрос снят. Вы свободны, — тут же поскучнел Боря.

— Почему снят? Магистр ректор, а что вы хотели узнать? Какая задача стоит перед нами? — не сдавался декан, которому очень уж хотелось доказать Боре эффективность своей методики.

— Да вот подумал, что, если ваша методика может выявлять скрытые способности. Что, впрочем, не доказано… Не может ли она выявить способность к обороту у оборотня, утратившего способность перекидываться?

— У этого медведя? — деловым тоном осведомился Дукас и принялся по кругу обходить Стая, осматривая. Осмотр Стаю не слишком понравился, на всякий случай он сказал «рр-р». Видимо, не испытал особой симпатии к декану.

…Который, впрочем, на поверку был несколько странный, но вполне безобидный.

— Да. Но раз говорите, нужно лицо другого пола… — протянул Боря.

А глаза его шкодливо сверкнули.

По правде, я не понимала, как именно Дукас должен трогать подопытного. Но подозревала, что там все не так невинно, как он хочет представить. Иначе девицы не жаловались бы на него.

Кстати, не факт, что его основная цель — потрогать девицу. Дукас всегда выглядел увлеченным именно своими изысканиями. Возможно, вторичная цель… это да. Совместить полезное с приятным.

Вот, видимо, Боря и представил себе, как Дукас по-всякому прикасается к белому мишке Стаю в самых сокровенных местах…

— Нужно. Но это касается людей, — деловито ответил Дукас. — С оборотнем я могу попробовать. Разница энергетики будет — поэтому должно сработать. Ах, магистр ректор, если получится, это может стать новым этапом в развитии «сенсорной магии», которую я основал!

— Магистр ректор! — вмешалась Армада. — Да отпустите вы его! Он и так не совсем нормальный. А вы его еще провоцируете.

— Хм… Здесь вообще из нормальных… условно нормальных… одна Ирина, — кашлянул в кулак Борас. — Погодите, комендант, это может быть интересно… Начинайте, магистр Дукас.

…И Дукас шагнул к белому медведю, явно собираясь ухватить его… за пятку. В смысле, за заднюю часть мохнатой лапы. При этом рука Дукаса засветилась… розовым. Какая-то неведомая мне магия. Ведь обычно все светился голубым или серебристым.

— Интересно! — сложил руки на груди Борас.

— Рррр! — грозно сказал Стай и сделал жест лапой, будто собирается повалить Дукаса.

Тщедушный декан отпрянул. Армада тут же двинулась ему на помощь и встала рядом, грозно уперев руки в бока.

— В обиду не дам этого экспериментатора! — сказала она решительно.

— Стай, это же лечение… — елейным голосом произнес Борас, насмешливо глядя на медведя. — Ну что такого, если наш магистр Дукас немного тебя потискает!

В общем, удалось с третьего раза.

Стаю, видимо, нужно было смириться с тем, что какой-то щуплый и не слишком приятный на вид мужичок будет его трогать.

И я его понимала. Когда-то я сама нутром почуяла, что ни в коем случае нельзя соглашаться участвовать в экспериментах Дукаса!

В общем, это было невыносимо смешно.

Своей розовой рукой Дукас сперва перещупал все «пятки» медведя.

— А девиц вы там же трогаете, магистр Дукас? — спросила я, давясь хохотом.

— Конечно! На пятках находятся особые точки, позволяющие ускорить воздействие! — гордо ответил декан.

Я представила себе девушку, которой внезапно предложили оголить пяточку… Не самое интимное место, но очень уж странно. Немудрено, что они все жаловались ректору!

…Потом залезал ребром ладони в подмышки.

Причем все места, где Дукас касался, начинали светиться розовым. Наш белый медведь постепенно розовел.

Далее были какие-то точки за ушами, на груди… На животе.

В общем, ни одна нормальная девица действительно не воспримет подобную процедуру иначе как домогательство.

А потом Стай стал ведь розовый, но так и не обратился.

Дукас же вытер пот со лба.

— Не знаю, в чем дело… — сокрушенно пробубнил он. — То ли методика еще не отработана, то ли точки у медведя отличаются… Наверное, нужно было начинать с носа…

— Рррр-ррр-рау! — грозно возмутился Стай, оглядывая свою розовую лапу.

— Понятно, — спокойно сказал Борас. — Значит, вам стоит еще немного поработать со своей методикой. Сейчас вы свободны. Только… уберите это… розовое. Смотрится мило, но, боюсь, не совсем амплуа нашего оборотня.

— Не могу! — сокрушенно воскликнул Дукас.

Огромный розовый медведь с ужасом уставился на него.

Именно так — с ужасом.

— Погодите… То есть теперь Стай не просто не может обратиться, он теперь еще и розовый? — ошарашенно переспросила я.

— Да, пока не полиняет… — опустил глаза Дукас. — Или не обратится.

Борас запрокинул голову, чтобы расхохотаться, но глянул на несчастного медведя, кхекнул… и не стал. Совесть взыграла.

У байдори новая расцветка мишки вызывала бурный восторг, они начали кружить вокруг, издавая традиционные восторженные «др» и «бр». Видимо, более интеллектуального слова к создавшейся ситуации подобрать не могли. Потом сообразительный Барри вдруг выдал одно, ранее слышанное:

— Мило-др!

Вот после этого «мило» Стая и прорвало.

Он грозно зарычал и пошел на Дукаса.

Армада бросилась наперерез и закрыла тщедушного декана своим дородным телом. Правда, я подозревала, что как маг Дукас вообще-то сильнее нее. Это у нее просто такие инстинкты, видимо…

Из кармана Дукаса высунулся его супер-ядовитый змей-фамильяр и зашипел на медведя. Правда, слышала, на оборотней обычные яды не действуют…

Глава 6. Новая напасть

Магистр был энтузиастом своего дела и сразу переключился на Стая.

— Интересно! Как интересно! — обрадовался он.

— Ррр… — с тоской сказал Стай и склонил голову. Его явно не радовал научный интерес Умбара. У него-то серьезнейшая проблема, а не задачка, которую интересно решить.

— А цвет, простите, врожденный или приобретенный? — Умбар пропустил между пальцами розовые шерстинки.

— А цвет — это его Дукас покрасил, — махнул рукой Борас.

— Зачем? — удивленно поднял брови магистр.

— Неудачный эксперимент, — отрезал Борас.

— Ну… Что же, позвольте мне посмотреть его, поговорить с ним. У травмированных оборотней психика тонкая, требуется уединение. Не могли бы вы с очаровательной дамой выйти? Да-да, и дракончиков прихватите…

В общем, мы с Борасом были выставлены в соседний кабинет, где на стене красовались портреты разных оборотней. Я с удивлением разглядела даже кого-то вроде мамонта.

— А это еще откуда? — удивилась я. — В нашем мире таких вроде нет…

— Из старых времен. До закрытия порталов. Умбар уже тогда всем этим занимался, — пояснил Борас. — Между прочим, скорее всего, из той же группы миров, что и твой Стай.

— Не мой, а наш, — машинально поправила я. — А как, собственно говоря, Умбар собирается с ним разговаривать? Разве он менталист?

— Нет, — пожал плечами Борас. — У него какие-то свои методы. До сегодняшнего дня у меня не было необходимости вникать. Работает он лучше всех подобных специалистов, так что в верности диагностики и методов лечения нет смысла сомневаться. Получим действительно экспертное мнение.

— А что ты, Боря, думаешь про эту «эпидемию»? — спросила я.

— Ничего хорошего, — помрачнел Боря. — Даже не хочу строить страшных предположений, пока не обсудим это с Умбаром. А пока… Что-то мне не нравится происходящее. Надо исправить…

Боренька шагнул ко мне, сграбастал в объятия и принялся страстно целовать, словно мы не виделись вечность.

— Не при детях же… — слабо упиралась я.

— Как будто они не видели, как мы целуемся… — прошептал мне Боря прямо в губы и вернулся к процессу.

Дети активно поддержали нас своим обычным:

— Безе-мама-люб! Люб-люб-др!

Впрочем, вскоре им надоело обеспечивать нам звуковое сопровождение — поцелуй все никак не желал заканчиваться, и я наконец забыла про все проблемы и напасти. А когда он все же пошел на спад, мы обнаружили малышей зависшими, как колибри, перед портретом «мамонта». Малыши активно обсуждали неведомое создание.

— Др?

— Да-др-бр!

— Нне-бр!

— Брр! Фр-да!

Этакие маленькие летающие биологи перед стендом на конференции!

Мы посмеялись, в этот момент дверь открылась, на минутку вошел Умбар. Взял несколько больших листов бумаги… огромные цветные карандаши и снова вышел.

— У них там арт-терапия, что ли? — удивилась я. Представила себе розового медведя, рисующего цветными карандашами на ватмане. Смешно и трогательно.

Как из детского мультика.

— У них что? — удивился уже Боря.

— Психологическая методика — нарисовать то, что тебя волнует или пугает… Детишек у нас на Земле нередко так «лечат». Тебе тоже не помешало бы, — поддела я великого и ужасного. Благо, мне можно.

— Может быть, может быть… — ответил Боря сосредоточенно. Он ушел в свои мрачные подозрения и даже не стал спорить.

Впрочем, неведомая нам терапия длилась долго, но все же не бесконечно. В какой-то момент из-за двери раздалось отчаянное:

— Ррр-рау!

— Неужто он оборачивается?! — обрадовалась я.

— Сейчас узнаем, — усмехнулся Боря. — В сущности, в Умбаре я не сомневался.

А сомневаться следовало. Правда, не в Умбаре, а в результатах диагностики…

Буквально через несколько секунд к нам выглянул не слишком довольный Умбар.

— Проходите, пожалуйста, — кивнул он на кабинет, в котором на полу была разбросаны бумажки, разрисованные не слишком аккуратными цветными каракулями. Посреди них сидел несчастный розовый медведь и грустно водил лапой, собирая бумаги в одну кучу.

— Что же, — сказал Умбар. — Случай понятный. Классическая аутоблокировка оборота на почве любовной драмы. Как я понял, для него недоступна его истинная пара, оказавшаяся человеком. И тут, видите ли… медицина и психология бессильны. Все естество оборотня не желает перекидываться до тех пор, пока не пройдет душевная боль. Разум может приказывать что угодно — но естество блокирует механизм оборота, и обмануть его невозможно. По сути, это означает, что он сможет обратиться лишь в одном случае — если его истинная ответит ему взаимностью. Вы случайно, не знаете, что это за женщина? Может быть, она тоже желает его? Ведь истинность, как правило, процесс обоюдный…

— Вот эта женщина! — рявкнул Борас. — Этот оборотень решил, что моя истинная — это его истинная! В смысле ему это, вероятно, внушили…

— Р-рау! — подтвердил Стай, с нежностью глядя на меня.

— Хм… Кгм… — удивился Умбар. — Не уверен, что это можно внушить. И, разумеется, мне очень интересно, как вы пришли к такому выводу. И… я, конечно, слышал, что вы, магистр Борас, признали невесту своей истинной. Но… как специалист по оборотням, могу сказать одно — чутье оборотней на истинных никогда не ошибается. Возможно, это у вас закралась ошибка, магистр Борас? Иными словами, пока оборотень не получит взаимности от своей истинной, он не перекинется. Я бессилен помочь ему, вынужден признать это. Здесь поможет лишь одна женщина.

— Проклятье, — пробурчал Борас, услышав экспертное мнение. — Не надо было вести его сюда. И ее тем более!

Впрочем, для создавшейся ситуации это была очень даже мягкая реакция.

Я вообще сидела тихо, как мышь, чтобы никого не провоцировать. И иметь возможность проанализировать ситуацию.

— Впрочем, тут все может быть связано. Давайте обсудим все остальное, и, возможно, вы поменяете свое мнение, — продолжил проявлять разумность и уравновешенность Борас. — Когда, говорите, у вас началась эта «эпидемия»?

Глава 7. Пора в дорогу, старина...

— Без паники! — рявкнул Борас. — Спокойно. Сил деду придадим — Арган, займись. Заодно проверим, не изменилась ли природа вампирского укуса. Затем… Арстинар, вызови ментально нашу драконицу. Пусть придет одна, стараясь ни с кем не контактировать…

— Давайте я схожу за ней, — улыбнулся Борин. — Мне не сложно.

— Стой. Ты тоже можешь быть источником излучения и должен оставаться тут. Проклятье… и ведь отдел кадров тоже придется отправить на карантин. Кто работать будет… Впрочем, и я сам немедленно передам дела заместителю.

Боря по своим каналам принялся связываться с заместителями. Периодически озвучивал нам разные важные моменты. Например, что он велел расположить потенциально «зараженных» оборотней в одном из пустых корпусов Академии. Умбар кивал, подтверждая, что ими займутся его младшие научные сотрудники. А из карантина они выйдут, как только будет установлена их безопасность для окружающих (непонятно, каким образом). Или они начнут оборачиваться.

Мы искренне надеялись, что когда источник излучения (то есть мы все) покинет этот мир, малыши придут в себя. Правда, я вздыхала, вспоминая мальшек-оборотней, гладивших розового Стая. Они могли получить хорошую «дозу». Смогут ли они вообще когда-нибудь обернуться?..

Господи, насколько все было бы проще, если бы у нас был дозиметр для регистрации этого излучения! Но мы не знали его природы, не знали, как именно оно действует… Мы ничего не знали. Могли лишь делать все, чтобы спасти мир от самих себя.

И где живет маг, облучивший Галерему со Стаем, знали лишь они. А они в любой момент могут «перейти на сторону зла». С ними-то не случилось ничего катастрофичного.

Кстати, о бриллиантовой змее.

Пока все это происходило, я почти перестала испытывать к ней острую антипатию. Это просто отошло на второй план, когда над всем миром повисла угроза. Но испытала новую вспышку гнева, глядя на бледного постаревшего Арстинара. Ведь именно с ней он имел такой плотный контакт…

Водил ее под руку, занимался ею. А она его облучила! Гадюка! Змея радиоактивная!

Несправедливо, ведь она не виновата, что сама стала жертвой «обработки». Но я пока со своими чувствами ничего не могла поделать.

Змея она и есть змея. И излучение от нее особенно ядовитое.

…А поделать нужно, ведь мне придется провести несколько дней в ее компании. Теперь, когда Арстинар не мог вывести нас прямо в нужный мир, нам оставался лишь путь через порталы. Я-то не смогу перетащить всю компанию к месту назначения, даже если дедуля будет давать мне самые точные инструкции.

Как известно, после того как я таскаю кого-то через миры, мне потом долго приходится отходить. Еще хорошо, что каждый раз я оставалась в живых благодаря Аргановым укусам!

В общем, да, после укуса вампира Арстинару стало лучше. Оба были не в восторге от процедуры. Последнее время Арган предпочитал кусать исключительно свою возлюбленную Геану. Это было частью их любовных игр.

Арстинар тоже морщился, что мальчишка впился в его шею. Но помогло. Что доказало — с вампиром пока все нормально, его укус все еще имеет целительные свойства.

После этого Арстинар ментально вызвал Галерему. Буквально через десять минут она принеслась к нам, злая, как настоящая взбешенная кобра.

— Вы что не понимаете, что у меня работа! Я там задала жару вашим человечкам! — возмутилась она.

«Ишь ты, работать, что ли, понравилось, — подумала я. — Впрочем, человек (или не человек), способный увлечься работой — небезнадежен. Наверное, мне пора начинать думать о ней лучше, чтобы выдержать ее общество».

— Не до бумажек сейчас, — жестко бросил Борас. — Мы все срочно уходим из нашего мира. И идем в ваш, чтобы поговорить… с пристрастием с этим вашим магом. Посмотри, что из-за вас происходит с древнейшим!

Галерема послушно поглядела на Арстинара, и ее лицо изменилось. В нем вспыхнул страх вперемешку с сочувствием. Да, дедуля выглядел намного лучше, бледность ушла. Но седина просто бросалась в глаза.

— О, что же с тобой, древнейший?.. — искренне и растерянно произнесла драконица.

И я заставила себя подумать, что да, к тем, к кому она хорошо относится — она относится действительно хорошо.

— Похоже, это наши прогулки под руку, — усмехнулся Арстинар.

Видимо, сейчас ему было неприятно видеть змеищу, из-за которой с ним все и случилось.

— Он постареет и умрет? — с искренним сожалением спросила она. — Ах, я не хотела! Я правда не знала! Прости меня, древнейший…

— Мы знаем, милая Галерема, — улыбнулся ей Борин. — Садись. Нам еще нужно собраться.

— Не называй меня милой! — тут же взорвалась она. — Мало того что меня оторвали от бумаг, так еще и ты тут…

— Уверен, в дальнейшем мое общество станет тебе приятнее, — криво улыбнулся Борин.

Он явно расстроился. Его-то истинность, похоже, была настоящей, а не наведенной.

— Отвечаю на вопрос про «состарится», — Борас поморщился, глядя на то, как Галерема отвергает его сына. Она явно Борю сильно раздражала. А мне это, разумеется, было приятно. Еще одно свидетельство, что многое оставалось неизменным. И излучение на наши с Борей чувства не подействовало. Ему по-прежнему не нравятся дуры. Или пока не подействовало. — Видимо, в результате облучения в организме Арстинара произошел сбой. Сломались биологические часы. Или его природа как-то извратилась…

— Только этого мне и не хватало, — усмехнулся дедуля.

— В результате этого извращения он резко постарел телом. Словно бы оказался таким, каким должен был стать через несколько тысяч лет. Ну… не считая седины, которой у нас вообще не бывает. Но, как вы знаете, старение обычно не происходит одномоментно. На мой взгляд, дальше стареть он не будет. Вернее, будет с обычной скоростью. А упадок сил больше связан с шоком от потери способности перемещаться по мирам, чем с этим эффектом быстрого постарения. Либо сильному и нестарому Арстинару на контрасте просто показалось, что он стал очень слаб, из-за того, что он не успел привыкнуть к такому тонусу своего тела.

Глава 8. Неандерталец и другие подставы

Когда очнулась, было очень хорошо.

Моя голова лежала на коленях у Бораса, и милый Боря гладил меня по макушке, исцеляя от полученного сотрясения. Или ушиба головного мозга, как подумалось неисправимому медику внутри меня.

Как же здорово, что тут есть магия! На Земле после удара по голове можно получить самые… разнообразные последствия.

Разумеется, стоило мне открыть глаза, как мою грудь оккупировали байдори и принялись преданно фрчать, брчать, называть мамой и заглядывать в глаза.

— Боря-я, — ласково сказала я и погладила щеку любимого. — Спасибо… Ты меня спас… А эту гюрзу, надеюсь, прибили?

— Кгм… Хм… — как-то странно ответил Борас. — А за что?

— Как за что?! — возмутилась я и села. — Она заговорила мне зубы и треснула по голове!

— Кгм… Галерема, видишь ли, тебя не била. Она, наоборот, спасла тебя! — ответил Боря и бросил странный взгляд на гюрзу, которая стояла чуть в сторонке рядом с Борином и всеми остальными. И разглядывала нечто, корчащееся возле дерева.

— Погоди… Это не она меня ударила, а вот… это? — удивилась я.

«Это» было похоже на… неандертальца, что ли. Явно не обезьяна, но нечто весьма ее напоминающее. Волосатое мускулистое тело, огромный лоб, нависающие надбровные дуги. Шерсть на теле, кстати, была не коричневая, а какая-то… зеленая. «Видимо, в этом сезоне мода на необычные расцветки шерстяного покрова», — похихикала я про себя, вспомнив нашего розового медведя.

Медведь, кстати, тоже глядел на корчащуюся «обезьяну» и гневно рычал.

— А что случилось -то? — с сомнением спросила я. Все же слабо верилось, что гюрза не только не нападала на меня, так еще и спасла.

— Вот этот, — Галерема обернулась ко мне и брезгливо кивнула на странное создание. — Прыгнул на тебя сверху и ударил камнем по голове. Видимо, в ветвях прятался, пока мы разговаривали. Хотел ударить второй раз, но я успела ударить его разрядом и откинуть.

И никто не сказал, что она лжет — при том, что тут сколько угодно других драконов, сильнее нее ментально и способных почувствовать ложь.

Значит, и верно…

Я понялась и подошла ко всей честной компании. Встала напротив Галеремы и с чувством произнесла:

— Благодарю. Я не ожидала, что ты будешь спасать меня. Поэтому это очень ценно.

— Ну ты же говоришь, если истинный любит другую, то нужно желать ему счастья с ней, — с легкой ехидцей прошептала она мне в ответ. — Что уж поделаешь, если Борас не может без тебя. Он бы расстроился, если б ты погибла.

Хм… а, может, это все же тонкий план по привлечению Бораса? Встать в этакую альтруистическую позицию, которую я же ей и подсказала. И привлечь этим Борю…

Правильно я думала «только бы она не начала вести себя хорошо!».

Но я тут же отбросила эти неприятные и злые (по сути-то!) мысли. Так или иначе, но экс-гюрза спасла меня от возможной смерти. Не факт, что моя нежная черепушка вынесла бы второй удар. Я должна быть благодарна ей, даже если где-то подспудно она замыслила что-то в своих интересах.

— Галерема не просто спасла тебя, — вдруг обратился ко мне Борин. — Она на руках принесла тебя сюда и даже начала лечить. Но потом отец занялся этим сам…

Ох, ну то, что драконице ничего не стоит протащить тридцать метров небольшую тушку вроде мой — ничего удивительного. Однако сам поступок… Не позвала мужчин, а сама потащила. При том, что увидев ее со мной на руках, наши могли подумать о ней что угодно…

— В любом случае я этого не забуду, — улыбнулась я как можно более искренне.

— Гюрза не-фр-дур-др! — подтвердили байдори, а Барри даже поглядел на драконицу с определенным интересом, как на возможный источник «поиграть» и «погладить».

А шерстистое человекообразное между тем продолжало корчиться. Уже меньше, но все же.

— Все же сильно ты его приложила, — задумчиво сказал Арстинар Галереме. — Может, так сильно и не стоило. Пока он не придет в себя, мы даже не можем осмотреть его разум, чтобы понять, что это за зверь.

— Но он пытался убить Ирину! — возмутилась Галерема.

«Еще совсем недавно ты сама хотела убить меня, — подумалось мне. — Вернее, очень убедительно угрожала. Впрочем… я обещала себе быть благодарной и думать о ней лучше. А обещания, данные самому себе, следует выполнять!»

— А может, и не пытался… — продолжил рассуждать Арстинар. — Может, он хотел оглушить Ирину и забрать себе как самку. Он невысокого роста. Ему вполне могла понравиться небольшая самочка вроде Ирины. Поэтому его выбор пал на нее, а не на тебя.

— Вот уж тоже ничего приятного, древнейший, — брезгливо скривила губы драконица.

— Вот вы тут стоите и рассуждаете, — мрачно усмехнулся Борас. — И не понимаете один очень неприятный момент.

— Это какой? — удивилась Геана.

— Это создание провело достаточно много времени с нами и получило дозу облучения, — жестко сказал Боря. — Если мы не хотим, чтобы он стал «разносчиком заразы» по этому миру, то должны либо убить его и сжечь труп, либо взять его с собой, — со вздохом закончил он.

— Вот только не хватало! — возмутилась Галерема. — Он же вонючий!

— Ну помыть можно, — бросил Борас. — А ты убить предлагаешь?

— Не знаю, — отвернулась Галерема.

— Подождите, он вроде пришел в себя, давайте выясним, кто это и чего хотел, — сказал Арстинар.

— Сейчас сделаем, — Боря шагнул к созданию. Его легче было отнести к животным, чем к разумным расам. А читать мысли и делать внушение животным даже молодые драконы могут в любой ипостаси.

Но Арстинар усмехнулся, останавливая его:

— Пока у меня все в порядке с ментальными свойствами, позволю себе тренировать их. К тому же мне интересно покопаться в столь примитивном разуме, находящемся на переходной стадии между животным и осознанным существом. Отдохните пока.

Мы немного отошли, чтобы не мешать дедуле работать. Умбар приблизился к Борасу и задумчиво произнес:

— Но почему вы полагаете, что он мог подвергнуться действию излучения? Оно действует на магическую материю. Неужели у этого несчастного существа есть магические свойства?

Глава 9. Дорога по мирам и новые метаморфозы

— Мой слуга, — усмехнулся Арстинар. — В лапе полетит. Надоест — выброшу.

— Дедушка! — возмутилась я, подошла к нему и погладила по руке. — Ну мы же знаем, что ты шутишь. Ясно, что никого ты не выбросишь.

— Ну это, смотря, как будет себя вести… — спрятал улыбку древний.

— Гуд хорош! — вмешался неандерталец и преданно поглядел на Арстинара. Он внушил дикарю безусловную преданность.

В других условиях я бы не одобряла подобное ментальное вмешательство. Но сейчас, пожалуй, это самое лучшее.

— Ой, да брось! — махнула рукой Геана, рассмеявшись. — Вести он себя будет хорошо. Он же под воздействием. Ему, небось, думается, что мы теперь его стадо, а ты, Арстинар — какой-нибудь старейшина, который одарил честью взять его в услужение.

— Примерно эту модель мира я ему и предложил. С разницей, что я не старейшина, в великий шаман, — улыбнулся Арстинар.

— В общем, Арст, если тебе очень надоест, то в лапе и я его могу потащить. На мне и так уже летит собака, — продолжила веселиться Геана. — Так что не новость! А будет развиваться — может, мы его и на спину пересадим.

— Вот только не хватало, чтобы начал развиваться, — пробурчал Борас. — Это будет означать, что он облучен очень сильно…

Как в воду глядел…

К сегодняшнему вечеру мы планировать перейти в следующий мир. А добираться до портала в него, по словам экс-гюрзы, было далековато. Так что дальше оттягивать старт было нельзя.

Галерема обратилась первая, и я наконец увидела хваленую красоту драконо-эльфийской принцессы.

Ну хороша, что там сказать.

Причем, интересно, что драгоценные камни начинают появляться еще в момент оборота. Она, как водится у драконов, распалась на миллиарды частичек. В ее исполнении они были, как серебристая пыль. И за те мгновения, что частички закручивались в огромный вихрь, среди них вдруг образовалась как будто россыпь бриллиантов — сверкающих и ясных. Тут, понимаете ли, еще и закончился дождь да выглянуло солнце. В смысле, два солнца. Здесь было так.

Они словно специально решили разукрасить момент обращения драконицы.

По правде, это было невообразимое в своей красоте зрелище!

Произвело впечатление на всех. Борин так и вовсе застыл очарованный.

Кроме Бори. Он сложил руки на груди и наблюдал за всем этим великолепием с научным интересом.

— Похоже, драгоценные камни имеют отношение к основам их естества, — очень понятно бросил Боря ученому Умбару.

— Первый раз такое вижу. Для оборотней не свойственна работа с такими твердыми породами, — ответил Умбар.

— Что лишний раз свидетельствует о том, что драконов нельзя называть оборотнями, — продолжил научную беседу Борас. — Оборотни — те, кто превращается путем прямого преобразования материи своего тела, что вносит ограничения на размер второй ипостаси. Драконы же не преобразуют, а заново собирают материю силой своего духа.

— Думаете, у нее есть сила духа? — тихо усмехнулась Геана, подойдя к нам и кивнула на…

Да, к тому моменту перед нами уже стояла серебристая драконица, вся усыпанная чем-то блестящим — видимо, и верно бриллиантами разных форм и размеров.

Она действительно была настолько красивая, что у меня защемило сердце, как бывает при виде прекрасного заката нам морем или горами.

Немаленькая, но, пожалуй, поменьше Геаны. Изогнутые вытянутые формы, гибкая шея, все шипы выглядели не хищными, а скорее такими изящными, как украшения. И это бриллиантовое сияние…

Она кокетливо изогнула шею, склонила голову и искоса смотрела на нас, явно ожидая восхищенной реакции.

— Да, девочка, ты очень красивая, — «погладил» ее Арстинар.

— Я согласна. Галерема, твоя вторая ипостась действительно хороша, — сказала я.

Чего уж там. Что есть — то есть.

— Кгм… Хм… Ммм… Дррр… Кг… Ты прекрасна! — сообщил восхищенный Борин.

— Фр-др-крас! — воскликнул Барри и… кинулся, размахивая маленькими крылышками, к огромной драконице.

— Гр-дрррр-кайф! — подтвердил Дорри.

Слова «кайф» они переняли у меня и использовали весьма в тему.

— Стоять! — закричала я, ведь не имела понятия, как отреагирует на «нападение» малышни экс-гюрза. Кто знает, сколько гюрзиного в ней конкретно сейчас!

Но было поздно. Байдори уже бегали по блестящему боку и… деловито ковыряли бриллианты коготками. Пытались и откусить… В общем, их явно интересовало, можно ли отковырять камешки. Это они еще расплавить огнем их не пытались!

— Фр! — беззлобно сказала Галерема.

Изогнула шею сильнее и теперь с интересом разглядывала малышей огромными… голубыми глазами. Над глазами были ресницы. Я не шучу. В смысле, такие длинные и тонкие выросты, издали напоминающие ресницы. Причем на них блестками сияли небольшие бриллиантики.

А в следующий момент к драконице вразвалку подошел Гуд. И тоже принялся ковырять камни… у нее на лапе. В силу отсутствия собственных крыльев выше ему было не достать.

— Блестят! Гуд! — сказал он. — Гуд нра!

Это «блестят» было первым нормально произнесенным им словом.

Драконица гневно дернула лапой, и неандерталец отлетел в сторону. Упав, он то ли зарычал, то ли застонал.

— Никогда не дергай за хвост дракона, — назидательно сообщил ему Арстинар. — Понял? И камни ее не трогай. Тебе они ни к чему — у вашего народа еще и денег-то нет. Не все твое, что блестит.

Дикарь на четвереньках подбежал к нему, сел рядом, словно спрятался в тени могущественного дракона.

И тут у меня в голове прозвучал голос бриллиантовой (ведь во второй ипостаси все драконы могут общаться ментально).

«А можешь их убрать? Камни не оторвать, я лишь сама могу сбросить парочку. А от возни мелких мне… щекотно!».

«Прелесть какая, — подумала я. — Щекотно ей! Чувствительная какая. Другой дракон даже не ощутил бы у себя на боку крохотных байдори!»

Я забрала байдори, которые были даже не слишком недовольны окончанием приключения — ведь камешки не отковыривались, а они не слишком любили терпеть поражение.

Глава 10. Арган превращается и гонка по мирам

Мне стало неудобно за дурацкую шутку. У Аргана горе, он реально страдает. А я, видите ли, решила разрядить ситуацию. Хотя тоже понятно — больше уже не могла!

Все время что-то происходит. Что-то пугающее и зловещее. Если бы не легкий комический элемент, что создавали наши удивительные создания (байдори, розовый мишка, Гуд), было бы совсем плохо!

— Прости, Арган, хочу потрогать, какой температуры твоя кожа, — сказала я. — Просто… руки и лицо, очевидно, горячие. Там, где ожоги. А если ты и верно превращаешься в земного вампира, то вполне может быть, что температура тела в целом у тебя падает.

— При сильном ожоге у него и в целом должна температура повыситься, разве ты забыла? — удивился Боря.

— Ну вот и проверим. Если повысилась — то хорошо. Значит, по этому критерию Арган остался обычным вампиром.

В общем, разумеется, Арган в итоге поднял рубашку, мы с Борей изучили температуру его живота, боков. Ноги тоже потрогали.

Вроде бы температура тела у него оставалась нормальной. Примерно тридцать семь, не меньше!

— Прекрасно! — сказала я. — Даже если ты как-то меняешься, то судьба ходячего мертвеца, как наши вампиры, тебе не грозит!

— Утешила, — усмехнулся Арган. — Руки-то подлечите. И лицо. Кому не лень. Самому как-то не с руки. И да, поглядите еще, что там на спине — чешется.

— Хм, а чего раньше не сказал! Снимай рубашку целиком! — рявкнул БОрас.

В общем, Боря с Геаной на скорую руку подлечили ожоги. Кожа заросла, хоть и осталась красной. Боль унялась. Арган облегченно вздохнул.

После чего снял рубашку и поморщился, обращаясь к Геане:

— Милая, почеши, пожалуйста! Бешено чешется!

И тут мы увидели… нечто сногсшибательное.

В области лопаток у Аргана образовались какие-то острые выросты. Видимо, они и чесались…

— Спина чешется — крылышки режутся! — изумленно прошептала я.

Тихо — чтобы моя шутка снова не вышла дурацкой.

— Гр-крыл? — заинтересованно спросил Дорри и, как колибри, завис глядя на вампирову спину.

— Скоро ты летать! — пальцем указал на Аргана Гуд.

— А ведь, похоже, вы правы… — заключил магистр Умбар. — Арган, прости, но, видимо, это действительно режутся крылья. Во времена до закрытия порталов я бывал в одном мире. Там живет раса вампиров, сильно отличающаяся от вас. Их особенности — большая потребность в крови, чувствительность к солнечному свету — он может обжечь до смерти, поэтому они ведут сумеречный и ночной образ жизни, ведь не всегда удобно ставить защиту или прикрывать все тело одеждой. А также — крылья… Пожалуй, это единственная раса человекообразных крылатых, что я встречал. То есть Арган действительно превращается в другого вампира. Но не в земного. А в представителя той расы!

— Вот только этого мне не хватало! — с досадой ответил Арган. — Не нужны мне никакие крылья — мне бы нормальным снова стать!

— Миленький, для меня ты всегда нормальный… — чуть не плача, погладила его по плечу Геана.

— Спасибо, любовь моя… — простонал Арган. — Но почеши, пожалуйста! Не могу больше! И дайте мне кто-нибудь крови…. Тоже не могу.

— Проклятье! А вот что делать с этим — вообще непонятно! — бросил Борас. — Я не могу допустить, чтобы ночью Арган выпил мою сестру целиком. Она ведь даже не будет сопротивляться…

— К тому же если жажда будет усиливаться, то мы не исключено, что Арган начнет по ночам выходить и покусывать нас всех, причем пить будет слишком много, — задумчиво поддержал его Арстинар.

— Нет, ну вы совсем, что ли?! — возмутился Аргаша, которому Геана чесала спину, а он постанывал от облегчения. — Я скорее самого себя выпью, чем кого-то из вас!

— Это пока ты еще себя контролируешь… — заметил Арстинар. — Я видел эту расу. Их жажда крови очень велика. Они содержат целые табуны травоядных животных, чтобы удовлетворить ее. Причем, насколько я понимаю, ничем другим они и не питаются. Только кровью.

— А я-то думаю, чего вся пища такая невкусная стала! — огрызнулся Арган. — Значит, уйду в леса и буду питаться животными! Прощай, любовь и воля…

— Погоди, — поморщился Боря. — Уверен, здесь все сочувствуют твоему горю. В общем, выгонять тебя и отправлять на охоту за дикими быками мы вовсе не собираемся. Так ведь?!

Боря обвел нас вопросительным взглядом. Все кивнули. Даже розовый медведь Стай и Гуд. И байдори кивнули маленькими головками.

— Поэтому поступим так. Во-первых. Чтоб ты не повернулся умом от жажды, каждый из драконов время от времени будет снабжать тебя кровью. Для нас это самое безобидное. Мы не пострадаем. К тому же драконья кровь, как кровь самой магически-сильной расы, должна максимально хорошо удовлетворять твою жажду. А чтобы быстрее повернуть все вспять — мы должны ускориться. Будем лететь и днем, и ночью. Меняться. Каждый дракон будет брать на себя пассажирами и других драконов. Нас тут четверо — я, Арстинар, Геана и Борин. Галерему не считаем — прости, Галерема — потому что не может сминать пространство. Вот по двое и будем работать. Два других будут отдыхать, пока летят на спине дежурных.

— Нормальный план, — махнул рукой Арстинар. — Хоть что-то на фоне того, что я не могу моментально перенести вас в нужный мир. Эх…

Дедуля мрачно задумался.

— Погодите! — воскликнула я. — Может, я все же попробую это сделать! В смысле… мы с байдори! Я ведь тоже могу… так-то.

— Милая, ни в коем случае! — рявкнул Борас. — Перенести столько живых существ — это гарантированная смерть!

— На почему же… Укус Аргана вроде еще работает, и ты будешь рядом… — слабо сопротивлялась я.

В глубине души понимала, что идея сумасшедшая.

— Ты просто не сможешь нас всех «тащить», — вмешался Арстинар. — Это слишком большой груз. А если группами по несколько человек, то на одном из циклов точно ошибешься от усталости и отправишь кого-нибудь в какой-нибудь другой мир. Я уж молчу, что ты потеряешь силы и вообще ничего не сможешь делать уже после первого или второго цикла. Так что план ректора мне кажется более реалистичным.

Глава 11. Тот самый мир...

— Что ты имеешь в виду? — напряженно спросил Борас, тоже вынырнув ниоткуда.

— Малыши что-то могут, просто не знают, как объяснить, — ответил Арстинар, заглядывая в глазки Барри. — Пусть покажут!

— А им это не навредит? — испугалась я. — Как бы они не потратили слишком много сил, пытаясь помочь нам с открытием портала!

«Мама, бр!» — мысленно сообщил мне Дорри. — «Мы не дур-раки!»

Байдори взвились в воздух, немного полетали, словно принюхивались к чему-то. А потом Барри полетел по кругу, Дорри за ним. Мирри летел последним, полностью повторяя их траекторию.

На глазах у удивленной публики за ними прорисовывался контур большого круга, такого, что в него сможет пройти высокий человек. В общем, малыши мои — и верно умные!

— Портал… — изумленно прошептала Галерема.

— Еще не портал, — усмехнулся Арстинар. — Контур. Теперь наша работа, — он кивнул Борасу с Борином и Геаной.

Я призвала малышей к себе, принялась хвалить и поглаживать. Они отвечали довольными «фр» и «др». А большие драконы, включая, кстати, бриллиантовую, красиво встали напротив «контура» и… принялись ломать стену.

Магическим зрением я видела, что они направляют туда просто неимоверное количество силы, в буквальном смысле стараясь проломить границу между мирами.

Но ничего не получалось… Так и оставался лишь контур, созданный малышами. Причем он начал тускнеть!

— Проклятье! — выругался Арстинар. — Давайте направленно! Цепочка, взяться за руки…

В общем, дальше драконы выстроились цепочкой, держась за руки и передавали силу Арстинару, как по проводу.

Мы с Умбаром переглянулись и попробовали пристроиться в конце цепочки. Но Борас так на нас рявкнул, что мы отлетели за кусты от одного его голоса.

…Против лома нет приема. В смысле, нет приема от дракона.

От нескольких драконов — тем более.

В итоге воздух внутри круга заклубился, обозначая открытие портала.

— Долго он не продержится, а у нас уже нет сил! Быстро все в него! — скомандовал дедуля Арстинар и схватил за руку… Гуда, за которого нес ответственность.

Боря бросился ко мне (пошатываясь), подхватил на руки, и мы первыми нырнули в портал.

На выходе оступился, споткнувшись о корягу, и мы едва устояли. Поставил меня на землю и… сам обессиленно сел.

Спустя секунду вслед за нами начали вываливаться (чуть ли не кубарем) остальные.

Причем драконы были ни на кого не похожи. Все бледные, едва стояли на ногах. Они садились, прислонялись спиной к дереву и прикрывали глаза.

Когда все были в сборе, сияющий круг достаточно быстро погас.

— А нам ведь еще выбираться отсюда обратно, — усмехнулся Арстинар. — Нелегкая это работа — из ничего создавать портал!

— Надеюсь, к тому моменту ты вернешь свои способности, — ответил Боря. Обвел всех взглядом — здесь только-только начинались сумерки, и серые лица драконов казались еще серее. — Очевидно, что сейчас лететь мы не в состоянии. Ночуем прямо здесь. Умбар, Стай, Ирина, Арган и Гуд, могу я попросить вас поставить лагерь? Всем драконам нужно восстановиться.

Ну а что делать? Мы и верно тогда не могли двигаться дальше. А пытаться накачать энергией драконов — все равно, что пытаться увлажнить пустыню стаканом воды. И стакан опустеет, и пустыня не расцветет.

В общем, спустя пару часов мы с Борей спали в палатке.

А ближе к утру…

Я проснулась со странным чувством, что что-то не так. Хотя по логике все было нормально — я лежала в объятиях Бораса, тепло, уютно. Но мне почему-то это не понравилось. Словно я находилась не там, где должна.

Байдори, конечно, тоже тут же тоже проснулись и принялись бегать по палатке, рискуя разбудить своего безе. Мне этого очень не хотелось, вообще хотелось выйти на улицу и глотнуть свежего воздуха.

При этом дракончики выглядели встревоженными. Но объяснить ничего не пытались, лишь с опаской поглядывали на меня.

Я потянулась, надела ботинки и вылезла из палатки. Еще даже не начался рассвет, но было достаточно светло.

Здесь было две луны, и они заливали поляну серебристым и красноватым светом.

— Гр! — сказали байдори.

Две луны, причем одна из них — красная, им не понравились.

— Да ладно вам, — улыбнулась я, оглядываясь.

Я словно бы что-то искала… Сердце подсказывало мне, что я должна что-то увидеть и найти.

И тут в красноватом свете я увидела розового спящего медведя Стая.

Сердце бухнуло от радости.

Я точно поняла, что нашла искомое.

Гуд теперь спал в самой большой палатке — Арстинара, в ногах у «хозяина». Так что единственным, кто почивал на улице, оставался Стай.

Я радостно подбежала к нему, но будить не стала. Пусть мой хороший мишка спит. А я буду рядом.

Я обняла его, свернулась клубком на его боку.

— Р-р-рау… рау! — с сонным блаженством протянул медведь. На морде отразилась странная медвежья улыбка. Большая лапа подгребла меня ближе. Я погладила его около носа, потом поцеловала в мохнатый розовый лоб. Опустила голову словно бы на большую подушку.

И заснула в радостном спокойствии, точно зная, что теперь я там, где нужно, и все правильно.

А прежде чем совсем уплыть в сон, расслышала встревоженные тихие «др» и «фр-беда» моих малышей, которые бегали по спине медведя. Но тоже быстро угомонились, потому что никто не вскочил, разбуженный ими.

В следующий раз я проснулась от того, что меня целовали в шею. Нежно и страстно одновременно. Я открыла глаза и обнаружила, что лежу в объятиях сидящего мужчины. Моего Стая.

— Благодарю тебя, я так счастлив, что ты теперь со мной. Что ты все поняла, — прошептал он мне на ухо, рождая ворохи мурашек по всему телу.

— Конечно, — я развернулась и обняла его за шею. — Раньше все было как-то не так. Я была с Борасом и не понимала, что ты — мой истинный. Прости меня.

— Как я могу сердиться на тебя?! И… мне намного проще дарить тебе любовь, будучи человеком.