Дракот для Снежной королевы

Глава 1

Что ж… начнём. Дойдя до конца этой истории, вы будете знать намного больше, чем знаете сейчас.

Однажды юной и прекрасной Снежной королеве исполнилось восемнадцать.

В тот же день вредный старый ворон Христиан, чьи белые перья покрывал иней, а голос скрипел, как несмазанная дверь старого амбара, заявил ей, что если она не найдет себе жениха в ближайшие три дня, то обратится в ледышку.

Снежной королеве, то есть мне, слышать это было, конечно же, неприятно. Превращаться в ледышку не хотелось. Тем более, что у меня там яйца снежных грифонов на подходе, вот-вот вылупятся, а в реликтовой роще ледяных дубов впервые за много лет появился росток, и надо следить, чтоб элементали не заморозили… короче говоря, некогда мне помирать!

Но ещё меньше хотелось выходить замуж за первого встречного.

Тем более, что на расстоянии десятков дней пути в округе ни первого встречного, ни второго, ни третьего днём с огнём на сыскать. Так что результат в принципе предсказуем.

- Ты не мог раньше сказать? Я бы морально подготовилась к собственным похоронам, - я стремительно шагала по бесконечному ледяному залу, прикидывая, чем кормить птенцов. В книгах об этом ничего не было. Только то, что мамаши из грифонов получаются отвратительные, и в девяти случаях из десяти они бросают птенцов на произвол судьбы. Что выживет, то выживет.

В принципе, мне такой подход был знаком.

Примерно так поступила моя собственная родная мать, предыдущая Снежная королева, когда десять лет назад бросила трон на меня, а сама куда-то исчезла. Если бы не болтун Христиан, я бы, наверное, тут разговаривать по-человечески уже разучилась.

В запретном королевстве Фрозенгард, до которого не всякий северный олень способен добраться через бесконечные снежные пустоши, кроме меня не было ни единой живой человеческой души.

- Не р-р-разделяю твоего легкомысленного настр-роения! – каркнул Христиан и спикировав мне на плечо, больно сжал его когтями.

- Потому что ты говоришь какую-то ерунду. С чего бы мне леденеть? И вообще, откуда ты взял?

Ворон обиженно завозился и не сразу ответил.

- Зеркало.

Я остановилась, как вкопанная.

- Что?

- Утр-ром оно снова ожило.

- И ты до сих пор молчал?!

Христиан надулся, встопорщив белоснежные перья.

- Тебя невозможно было найти! Я весь Фр-розенгар-рд облетел.

- Я была в теплицах.

«Теплицами» я называла подземелья своей Твердыни, где из-за близости к Сердцу гор царила такая ледяная стужа, что создавалась идеальная атмосфера для вызревания яиц снежных грифонов. Христиан за это обычно называл меня чокнутой. Но в чём я виновата? Настоящие теплицы, настоящую зелень и настоящие цветы я видела только на картинках в книгах. К счастью, книг было много, и за всю свою жизнь я не осилила даже сотой части из тех, что хранились в библиотеке дворца.

- Что сказало зеркало? – немедленно накинулась я на Христиана.

- То, что я тебе передал, слово в слово! Если юная Снежная королева не найдёт жениха в ближайшие три дня, её ждёт неминуемая злая учесть. Она превратится в ледяную статую. Дай посмотрю, вдруг ты уже начала… - Ворон задумчиво заглянул мне в ухо. Я отмахнулась. Он сорвался с моего плеча и, тяжело хлопая крыльями, полетел вперёд.

Я тут же сменила траекторию своего шага. Ясли полярных лисят подождут. Новость срочно необходимо было проверить. Зеркало молчало столько лет! Я уж думала, не признаёт меня полноправной хозяйкой. Все знали, что оно повинуется только королеве Фрозенгарда. Моя мать долгие часы проводила, беседуя с ним. Я так и запомнила её – величественную, ослепительно прекрасную, холодную. Сидящую на троне, до которого вела такая длинная лестница ледяных ступеней, что я вечно боялась подниматься по ним и обычно останавливалась у подножия, задирая голову. И бездушное овальное стекло, парящее в воздухе перед ней, с которым она разговаривала намного, намного чаще, чем со мной.

…А вот и он.

Трон Фрозенгарда.

Посреди гигантского молчаливого зала, потолок которого переливался текучей лентой Северного сияния, возвышался престол моих предков.

Бесконечная, бесконечная цепь. Сотни и сотни Снежных королев. Имя каждой из них хранят летописи в архивах Фрозенгарда.

Все мы существуем лишь для одного – чтобы не переставало биться Сердце гор. Если это случится… но лучше о таком даже не думать. Какое счастье, что люди, живущие в королевствах к югу от нас, все жители этих маленьких стран, уютных городков и цветущих селений, даже не подозревают, от какой страшной угрозы защищают их горы, которые в сказках, рассказанных шёпотом у костров, они называют Проклятыми.

Мы не имеем права покинуть свой пост.

Мы не имеем права любить и дружить с людьми. О том, что в мире существует что-то ещё, кроме безмолвия гор и холодного блеска северного сияния, мы узнаем только из магических книг.

Мы не имеем права изменить хоть что-то в своей судьбе.

Одна жизнь – в обмен на жизни тысяч и тысяч людей. Наверное, справедливый размен.

Глава 2

…Коридоры дворца кажутся бесконечными, потолок теряется в клубах тумана, иней холодит кончики пальцев, когда веду ими рассеянно по стенам. Растаявший след от моих пальцев тут же снова увивают хрупкие ростки снежного мха.

Дворец Снежной королевы огромен. Но кажется еще больше, когда тебе пять лет, и единственный твой друг в этом дворце – старый белый ворон.

Нет, конечно, есть ещё снежные лисята. И элементали. И много кто ещё, вот только они не умеют разговаривать.

Я иду вперёд, хотя в это время мама обычно занята и не любит, когда ей мешают. Просто меня ведёт странная тревога. Я не могу сама себе объяснить, почему мне не сидится на месте. Как будто что-то не так, что-то изменилось.

Но в этом месте ничего никогда не меняется!

Непонятную загадку мне до смерти хочется разгадать.

Чем ближе я подхожу к тронному залу, тем медленнее иду. В такт моих шагов покачиваются две толстые снежно-белые косы. Сердце колотится, ладони вспотели. Вытираю их о свое серебряное платье с белой меховой каймой по краю и иду дальше. Я уже начинаю понимать, что не так.

Никогда я еще не слышала, чтобы в ледяных стенах дворца звучал чужой человеческий голос!

Подкравшись на цыпочках к двери в тронный зал, осторожно приоткрываю на щёлку. И заглядываю одним глазком – незаметно, чтобы меня никто не увидел.

- …Ты должен сложить из них слово Вечность. Если сложишь это слово и будешь достаточно терпелив, я подарю тебе сокровище, ценность которого ты даже ещё не можешь себе вообразить. Самое главное сокровище моей твердыни. И пару новых коньков в придачу.

Мамин голос. Холодный, надменный, как будто пропитанный ледяной стужей Фрозенгарда.

- А что будет, если я сложу из этих букв слово «Задница»?

Ох.

От удивления я даже отпрянула. Зажав рот ладошками, как будто я сказала эту гадость. Но это было не я! Там есть кто-то ещё.

Вдруг понимаю.

Вот этот насмешливый звонкий голос – это именно он виноват в том, что мне не было покоя. И я, как мотылёк на свет, летела по лабиринтам дворца.

Осторожно приоткрываю дверь пошире. Теперь вижу краешек трона моей матери – та незаметная боковая дверь, которой я привыкла пользоваться, находится совсем рядом с ним. Она намного удобнее, чем гигантские ледяные створки парадного входа. Через них я почти не хожу, да и открыть такую тяжеленную в одиночку практически невозможно.

- А ты смелый. Это хорошо, - моя мать склоняет голову, звенят хрустальные подвески её короны на висках. – Ей как раз нужен такой.

Ещё шире… и я его вижу.

Того, кто так непочтительно разговаривал с моей матерью. Снежной королевой. Её боятся даже элементали! А этот мальчишка – нет.

Он постарше меня. Тёмные лохматые волосы торчат во все стороны, как будто он никогда в жизни не видел расческу. Упрямое выражение на лице. Светлая рубашка, закатанная до локтей, и короткие штаны на подтяжках, все в заплатках. Он босиком. Как не мёрзнет? Наверное, мама поделилась какой-то защитной магией. Да, точно – вон, вокруг его ног призрачный голубоватый ореол там, где ступни касаются льда.

- Вы о чём это, леди? – хмурится мальчик. – А хотя, не важно. Я не стану собирать ваши буковки! Когда вы вернёте меня домой?

- Никогда! – роняет высокомерно моя мать, и откидывает с плеча длинный плащ. Переливы северного сияния срываются с края серебристой материи, что стелется до самой первой ступени лестницы. Взмывают к потолку. И там добавляют красок и призрачного света. – Ты останешься здесь. Моей дочери нужен… скажем так, для начала товарищ по играм. Для этого я и привезла тебя сюда. Сольвейг, подойди! Я знаю, что ты там.

От удивления я теряю равновесие, и падаю вперёд.

Дверь распахивается совсем, и я пролетаю на коленях по скользкому полу, больно их зашибив. И это всё на глазах этого мальчика! Обидно до слёз.

Ну, слёзы и закипают, конечно же. Падают из глаз, на лету обращаясь в ледышки, разбиваются об пол в мелкую серебряную пыль. Всхлипываю. Больно!

- Эй, мелочь! Хватит ныть, вставай.

С удивлением смотрю на босые ноги, которые появились в поле моего зрения. Грязные. И колени изодранные – на них корки. Этот мальчишка, наверное, настоящий сорванец.

И бегал – не по ледяным коридорам чертогов Снежной королевы. А по настоящей земле и камням. Он видел другой мир. Тот, настоящий. Которого я – никогда не увижу.

- Ну? – торопит меня раздражённый голос.

Поднимаю глаза выше, и с удивлением смотрю на протянутую мне ладонь. Смотрю на неё непонимающим взглядом пару мгновений. А потом нерешительно вкладываю в неё тонкие пальчики. У него руки загорелые. И жёсткие, мозолистые.

И очень тёплые.

Мальчишка дёргает меня вверх сердито и чуть ли не силой заставляет встать.

Неуверенно поднимаю глаза – и вижу, как он смотрит на меня недовольно своими чёрными глазами.

- Это ты, что ли? Та, которой меня подарили. Как игрушку.

Он тут же бросает мою ладонь, как будто ему неприятно. Складывает руки на груди и смотрит на меня свысока таким обвиняющим взглядом, что хочется попросить прощения. Но за что? Разве я в чём-то виновата перед ним?

Глава 3

Помню, я тогда подумала – покажу Каю, как здесь интересно, и вдруг он захочет остаться. Мне ужасно захотелось, чтобы у меня был такой друг.

Я весь день водила его по дворцу и делилась чудесами.

Наш дворец был выстроен в форме снежинки с шестью лучами. Каждый луч посередине выпускал еще два боковых коридора. На конце каждого луча – высоченная круглая башня, в одной из которых была моя комната. В центре лучи сходились к тронному залу… и ледяному озеру, которое было сердцем дворца. Иной раз я могла целый день бродить по этим лабиринтам, и ни разу не встретиться с собственной мамой – но у меня были элементали и Христиан, и если вдруг мне случалось заблудиться, я знала, что они обязательно укажут мне путь.

Разумеется, когда я выросла, могла уже сама ориентироваться во дворце с завязанными глазами.

Кая дворец не очень впечатлил. Он пробовал ковырять стены, затянутые ветвистыми узорами инея, но они были слишком прочны, и малейший скол тут же зарастал обратно. Пытался открывать высокие стрельчатые окна, затянутые голубым и лиловым витражным льдом – но это было невозможно. Как и разбить.

Сильней всего его рассердила новость о том, что во дворце нет ни единой двери наружу. Только внутренние. Сказал, что это настоящая тюрьма, и он не понимает, как я здесь живу. А я не понимала, как можно жить по-другому.

- Может, как-то расплавить всё это… - задумчиво говорил он, глядя на толстые ледяные стены, через которые матово просвечивались последние лучи полярного солнца. Оно как раз показалось краешком, чтобы через час опять передумать просыпаться.

Но посмотрев на меня, Кай рассмеялся и потрепал меня по волосам.

- Да не бойся ты, трусиха! Не стану я ломать твой дом. Я пошутил. И тут всё равно огня наверняка нету. Я прав? – он посмотрел внимательно.

Я задумалась, нервно теребя кончик косы.

- Только магический, от элементалей. Но он ничего не может сжечь. Лишь освещает. Ты не думай, я не глупая! Я знаю, что такое настоящий огонь. Я читала.

- Ты умеешь читать? – удивился Кай.

- Да! – просияла я. – Пойдём, я тебе покажу.

…Вот теперь я смогла его удивить.

Гигантская библиотека, под которую была отдана вся Северная башня. Наша главная сокровищница. Бесконечная винтовая лестница, уходившая в небеса – и все, все, все стены уставлены рядами книг. И пусть и башня, и лестницы были изо льда – книги-то оставались настоящими.

- Если бы у меня было столько книг, я бы, наверное, жил прямо в этой башне и никогда не выходил… - зачарованно проговорил Кай, с благоговением касаясь корешков.

- Ты тоже умеешь читать? Точно, ты же взрослый. Наверное, ходишь в эту, как её… школу? – неуверенно спросила я. Как раз недавно читала про такое место, в сказке о мальчике с деревянным носом.

Кай смутился.

- У нас нету денег на школу. Бабушка учит меня сама.

Бабушка.

Это мама мамы. Я ни разу не видела Снежную королеву, правившую поколение назад. Она умерла ещё до моего рождения. Королевы живут долго, но не бесконечно. Просто люди не умеют нас различать. Вот им и кажется всем, что мы на одно лицо. Так объяснила мне мама.

Я, правда, спросила тогда – а что, неужели бывает, что люди встречаются со Снежными королевами лицом к лицу? Она улыбнулась и ответила, что я всё узнаю, когда подрасту. А пока мне рано понимать такие сложные вещи.

Но вот теперь я выросла, а её нет рядом, чтобы эти «сложные вещи» мне объяснить…

Помню, при воспоминании о бабушке лицо Кая стало очень грустным.

Чтобы развеселить его, я предложила пойти в мою комнату и показать ему игрушки. Он скривился и сказал, что уже не маленький, чтоб играть. Но всё равно пошёл за мной.

Ни снежные зайцы со стеклянными глазами, ни прозрачные снеговики, которые никогда не падали, а всегда поднимались, если их качнуть, ни юла, что сыпала настоящим снегом, стоило её завести, не впечатлили Кая. Тогда я решила поделиться своим самым главным сокровищем.

- Ты умеешь хранить секреты?

- Ещё бы! – азартно заявил мальчишка, и зачем-то протянул мне мизинец.

- Это зачем? – удивилась я.

- Ай, темнота! – отмахнулся Кай. – Давай сюда руку.

Он показал мне, как нужно держаться мизинцами и объяснил – это значит, «я обещаю хранить твой секрет, как свой, и скорее у меня язык отмёрзнет и отвалится, чем выдам его кому-нибудь!»

- Хорошо, пойдем! Только смотри, не выдавай. Если моя мама узнает – поймёт, что я ходила туда, куда нельзя было.

Я толкнула дверь в маленькую полутёмную кладовку.

Это на всякий случай. Я боялась, что если мама придёт ко мне в комнату и заметит их, будет ругаться.

- Что там? – насторожился Кай.

Из опрокинутой коробки в дальнем углу нерешительно показался острый нос, потянул воздух. Юркнул обратно.

- Они тебя боятся. Ты чужой, и наверное странно пахнешь.

- Я его заметил! Вон, вон, кончик хвоста мелькнул! – с восторгом прошептал Кай.

Глава 4

- Дра… кто? – удивляюсь я. – Может быть, дракон? Нет, драконов нету.

- Дракот! – поправляет меня Кай. – Неужели не слышала? Это старая, старая легенда. Говорят, водятся такие на краю земли. А у вас тут край земли и есть! Дракот – это что-то среднее между драконом и котом. Бабушка рассказывала, он здоровый, морда кошачья, а хвост и чешуя драконовые. И ещё он летать умеет! И невидимым становиться. Только смотришь – отпечатки лап кошачьих на снегу сами собой появляются. Значит, это дракот прошёл. Вот бы такого пойма-а-ать! – мечтательно протянул мальчик.

- Зачем тебе дракот?

В чёрных глазах зажигается азартный огонёк.

- Да ну ты что! Легенда говорит, что дракот выполнит любое желание того, кто его поймает. Любое! Но только одно. Не может только людей возвращать с того света.

- Ого.

Я задумываюсь.

Кай отводит от моего лица низко свисающую заснеженную ветку, мы пригибаемся и проходим дальше, глубже в чащу. Здесь уже совсем много снега, и приходится идти по колено в пушистых белых сугробах.

- Ты бы какое желание загадал, если бы поймал дракота?

Кай отвечает сразу же.

- Чтобы бабушка жила вечно. А ты?

Я теряюсь.

Что мне пожелать? У меня всё есть. Разве что… Бросаю робкий взгляд искоса…

Кай хватает меня за локоть и не даёт полететь вниз – мы на краю склона, и здесь очень скользко.

- Стой ты! Сейчас бы полетела кубарем! Пока докатилась, была бы не Снежной принцессой, а снеговиком! – смеётся он.

У меня снова больно колет сердце.

Нет. Есть такие желания, которые нельзя загадывать.

- Мы пришли, - говорю твёрдо и показываю рукой на дно обширной круглой впадины. – Нам туда!

Кай удивлённо присвистывает.

…Мы долго ищем подходящий спуск, прежде чем я нахожу наконец-то широкие ледяные ступени, которые раньше здесь были, но теперь их совсем занесло снегом.

Здесь, над этим местом, всегда идёт снег. Из темноты вьющимся роем несутся снежные хлопья, похожие на больших пчёл. Садятся нам на плечи, облепляют ресницы. У Кая в тёмных волосах белые пряди. Ветер воет, как растревоженный улей.

На самом дне воронки пульсирует синим огнём камень. Размером с мой кулак. Его никогда не заметает снегом, он парит в воздухе, слегка покачиваясь и медленно поворачиваясь вокруг своей оси.

- Это что? – как завороженный, Кай смотрит на камень, и синие отблески ложатся на его лицо.

- Сердце гор. Но ты его не трогай, на всякий случай. Только Снежным королевам можно. Заморозит тебя до самого сердца.

- Понял, - кивает Кай.

Я растерянно оглядываюсь. Где-то здесь было…

Взмахиваю ладонями, и сугроб напротив взлетает на воздух, взрывается, рассыпается вокруг снежными искрами.

- Ух ты! Ничего себе! Ты крутая, - восхищённо тянет Кай.

В склоне воронки обнажается глубокий чёрный проход.

- Нам ещё дальше? – деловито спрашивает Кай. И, не дожидаясь моего ответа, ныряет в темноту.

Смелый он, всё-таки.

За нашими спинами вьюга, словно с цепи сорвавшись, взревела ещё громче, и круговерть снежинок почти скрыла очертания синего камня.

…По мере того, как мы идём по узкому тёмному коридору, который давит на нас своими низкими сводами, наш взгляд, привыкнув, улавливает зеленоватый отблеск.

- Ещё один камень? – смотрит на меня сверху вниз Кай. В этом страшном тёмном коридоре он сразу же взял меня за руку, чтобы я не боялась.

- Нет. Лучше.

Стены вдруг исчезают, потолок ныряет вверх, и мы попадаем в небольшое округлое помещение.

Здесь очень, очень тихо. Благоговейная тишина.

Посреди комнаты на полу стоит зеркало высотой с человеческий рост.

Его поверхность изнутри покрыта яркой зелёной листвой. Ветви слабо покачиваются в такт ветру. Который не долетает до наших лиц. Потому что веет там, в человеческом мире. Край голубого неба виднеется наверху. На листьях играют солнечные лучи.

Я замираю, как всегда до глубины души поражённая этой картиной. Когда я была младше и глупее, часто убегала сюда, посмотреть в зеркало. Каждый раз, найдя меня, часами просиживающую на полу перед ним, мама очень ругалась. Один раз даже заперла меня в комнате, но я снова сбежала.

В конце концов, она рассказала, что это за зеркало, и больше я не приходила. До сегодняшнего дня.

- Тебе туда, - говорю Каю, и отступаю на шаг назад.

Он оглядывается на меня удивлённо.

- Ты уверена?

- Да. Этот портал приведёт тебя обратно. Он пропускает людей.

- Откуда ты знаешь?

Я обняла себя за плечи и сжалась.

- Знаю. Когда-то через этот портал ушёл мой отец. Это было давно… ещё до моего рождения.

Глава 5

- И ты до сих пор молчал? Что за сани? Где? Принцип работы? Можно ли в них запрячь грифонов, или они сами…

- Стоп-стоп-стоп! – Ворон приложил кончики крыльев к вискам. – У меня от тебя голова совсем кра-кругом!

Я отдышалась и уставилась на друга в ожидании. Меня разрывало любопытство.

- Почему не расскар-казывал? Тебе только расскар-кажи. Уже бы не утерпела и полетела куда-нибудь, так?

- Так, - смутилась я.

- А сани предназначены только для одной цели. И Снежная королева даже не может сойти с них по собственной воле. Ты бы только огорчилась.

- Веди! – я решительно скинула мешающую мантию к подножию трона, туда же отправила корону. И стала поспешно спускаться вниз. В укоризненном взгляде Христиана прочитала всё, что он думает о моих отвратительных королевских манерах. Мне кажется, я первая Снежная королева на его веку, которая до такой степени не чтит традиции.

А что поделать! Мне надо срочно жениха где-то добывать. Не до хороших манер. Время тает, как сосульки этой… как её… весной.

Ещё бы знать, где водятся эти ваши женихи.

***

На крыше Южной башни царила такая лютая стужа, что даже я замёрзла, и мела такая густая голодная метель, что даже меня чуть не сдуло оттуда вниз.

Погода как с цепи сорвалась! Я попыталась как-то воздействовать на ветер и снег, но получалось с трудом.

Плохо быть Снежной королевой-недоучкой.

Наверное, надо было меньше пропадать в своём зверинце, и больше заниматься. Хотя – многому ли научишься без наставника? Меня должна была обучать предыдущая Снежная королева, как было много поколений прежде. Но когда мне стукнуло восемь, наставница, то есть моя мама, исчезла без следа. Так что учёба, как можно догадаться, не очень задалась.

- А мама не на этих санях случайно улетела? – поинтересовалась я у Христиана, отплёвываясь от снега, который так и норовил набиться в рот, и закрывая лицо рукой.

- Точно нет! – Ворон нахохлился и вцепился покрепче мне в плечо. – Я уже сказал, сани только для особых случаев. Садись, Сольвейг! Видишь, им уже не терпится. Засиделись на месте!

Здоровенные сани с широкими полозьями, с которых сыпали голубые искры, с загнутым передком и хрустальной скамьёй позади, подрагивали, зависнув в воздухе, и рвались с невидимой привязи.

Едва я, с бешено бьющимся сердцем, взобралась на них и уселась на скамью, как они рванули с места, словно горячий конь. У меня тут же мурашки пошли по коже и зубы свело от ощущения незримой и очень мощной магии. Тут явно не наша снежная постаралась! Это – орудие, созданное богами. В те незапамятные времена, когда они ещё делились с нами творениями своих рук.

Меня прижало к скамье невидимой силой. Что было к лучшему, ибо иначе я бы точно свалилась. С такой скоростью понеслись на встречу горы.

Я во все глаза смотрела туда, где скоро должны были показаться новые, незнакомые мне места. Казалось, что сплю – хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что всё происходит на самом деле. Неужели я действительно вырвалась из Чертогов? И меня ждут самые настоящие приключения?

Вот так. Я буду смотреть только вперёд. Не оглядываясь.

Потому что знаю, что если обернусь – увижу страшный лик Вечности. Тьму, поглощающую любой свет, любые звуки, любую радость, любую жизнь. Её могильная тишина там, позади, лучше любого напоминания о том, ради чего я живу. Ради чего обязана выжить.

Если для того, чтобы не превратиться в ледышку, мне надо утащить в свои Чертоги какого-то неизвестного мужика, я должна это сделать. Даже если мне заранее страшно от этого так, что поджилки трясутся.

***

Метель утихла, едва мы вылетели за границу Фрозенгарда. Сизые горные гряды, накрытые белыми шапками снега, остались позади, и теперь мы плыли над сплошной пеленой облаков. То ныряя в неё, так что вокруг не видно было ничего, кроме сплошного тумана, то поднимаясь чуть выше.

- Как управлять этими санями? – забеспокоилась я. Вряд ли женихи летают в облаках. Скорее, больше вероятности встретить их где-то ниже.

- Не знаю! Кто тут кар-королева? – поглумился надо мной хитрый Ворон. – Я тут для моральной поддержки!

- Как-то плохо поддерживаешь! – в отчаянии воскликнула я. – У меня уже паника! Сейчас как улетим за тридевять земель, что вернуться не успеем в срок! Или окажемся где-нибудь над океаном! Я тебе кого, русала буду из воды тогда вылавливать?!

- Под водой тоже бывают принцы, - фыркнул Христиан.

- А мне что, непременно принца надо? – озабоченно уточнила я.

- Не обязательно! Но кар-крайне желательно! – поднял кончик правого крыла Ворон. Он уже вполне освоился в санях и сидел напротив меня, на почётном месте кучера. – Должен же у нас во дворце появиться хоть кто-то, кто разбирается в этикете!

Я вздохнула.

Мне Христиана с его нравоучениями хватало выше крыши. Не хотелось бы ещё одного такого же.

- Сани. Вы, это… давайте вниз? – неуверенно предложила я. – О-ой, мама!

Сани ухнули вниз передком так резко, что я взвизгнула. К счастью, магия держала крепко, и ни я, ни Христиан не оказались за бортом.

Глава 6

На дворце, вырастающем перед мной весьма скромной по меркам Фрозенгарда громадой, так отчётливо лежит отпечаток того, что это творение человеческих рук, что мне становится странно.

Неровные грубые камни. Когда сани подлетают совсем близко, я протягиваю руку, и у меня получается коснуться их шершавой поверхности.

Мы опускаемся чуть ниже. Шпиль главной башни медленно плывёт вверх.

- Послушай, а вдруг Кай куда-нибудь переехал?

Уворачиваюсь от воспитующего клюва Христиана.

- Тем лучше, - щёлкает он. – Не отвлекайся! Видишь принца?

Я равнодушно заглядываю в первое попавшееся пыльное окно в башне. Там, кажется, какой-то тёмный чердак, заваленный старой мебелью.

Окно медленно покрывается густой вязью морозного узора, и скоро мне перестаёт быть видно, что там внутри. Вздохнув, заставляю сани сместиться чуть левее, но в соседнем окне повторяется та же история.

- Да что за ерунда!

- Обычный эффект кар-кристаллизации водяных паров, содержащихся в воздухе, в результате воздействия на них эманаций присутствия магического существа высшего порядка, обладающего отрицательным терморегуляционным балансом вследствие… фыр-фыр-фыр…

Христиан ещё пытается что-то вещать с умным видом, но я так крепко сжала его клюв в ладонях, что у него ничего не получается.

- Я поняла. Я просто посмотрела в это окошко.

Ворон глядит обиженно.

Отпускаю клюв и вынуждаю сани спуститься на этаж ниже. Стараясь не приближаться к стеклу слишком близко, заглядываю в следующее окно – большое, затянутое изящной кованой решёткой.

Кажется, чья-то спальня. Две угрожающего вида кровати в форме гигантских цветков. Один – белой лилии, другой – алой. Груда подушек и атласные одеяла на каждой…

Фу, какая безвкусица! Как можно в таком спать?

В комнате никого. Я как-то не подумала о том, что человеческие дворцы, а тем более города – это настоящий лабиринт, как в муравейнике. С высоты люди кажутся крохотными муравьями, снующими туда-сюда.

Как мне найти «того самого»?

- Послушай, Христиан… ты не знаешь, почему моя мама из всех мальчишек выбрала для меня в качестве друга именно Кая? И как вообще произошла их встреча? Я никогда тебя не спрашивала… наверное, пыталась как можно реже касаться болезненных воспоминаний. Но думаю, сейчас для меня это вопрос крайней актуальности.

Ответом мне выступает обиженная тишина.

Вздыхаю.

- Ну ладно! Подумаешь, погибну во цвете лет, и ты останешься один во дворце, оплакивать мою ледяную статую… Ты уже решил, куда её поставишь? Мне кажется, в тронном зале будет неплохо смотреться. Её можно будет использовать вместо вешалки…

Ворон нарочно сидит ко мне хвостом. И раздражённо скрипит:

- Не р-разделяю твоего легкомысленного настр-роения! – Христиан всё же обернулся и снизошёл до ответа. - Если уж тебе так интересно, что ты в кар-кои веки решила меня послушать, то знай. Что госпожа никого и никогда не посвящала в свои планы. Она просто парила над городом… и всматривалась в толпу. Там были мальчишки. Много балбесов, без малейших понятий о приличиях! Один самый отчаянный, привязал свои санки к саням проезжавшего мимо министра и кар-катился на них, и ещё и хохотал на всю площадь. Почему она выбрала его? Может, потому что ты с детства боялась даже собственной тени. Наверное, посчитала, что это вас уравновесит.

Сердце сжалось от привычной малодушной тоски, которую я тут же прогнала.

Много раз я жалела, что отпустила Кая, и представляла, что было, если б он остался. Мы росли бы вместе. Он показал бы мне все свои игры. Нам было бы очень весело. А я бы предостерегала его от глупых поступков и рискованных авантюр... Да, мы были бы отличной парой друзей.

Но сейчас об этом думать бессмысленно. Наше детство давно закончилось, так и не подарив почти никаких общих воспоминаний. А если даже мы встретимся снова, он меня не вспомнит. И это, наверное, обидней всего. Потому что не было дня, чтобы я – не вспоминала его. Все эти годы.

- Эй, Сольвейг! У тебя такое лицо, как будто ты прямо сейчас решила рвануть искать этого своего Кая! – Ворон грозно склонил голову набок. – Не вздумай! Мы можем потратить на это слишком много драгоценного времени. Скоро начнёт смеркаться.

Я в который раз вздохнула.

- Принц, я помню.

Ещё один тёмный этаж.

В полумраке мелькают какие-то тени… я сперва отпрянула, потому что мне показалось, это шеренги всадников гарцуют на бледных лошадях, чьи тонкие копыта едва касаются паркета. Перья развевались в плюмажах шлемов рыцарей, лица которых были закрыты стальными забралами… дамы в пышных платьях кружились в вальсе вслед за ними, и через их полупрозрачные юбки просвечивались потемневшие от времени портреты на стенах… Кавалькада невесомо поднялась над полом, и под звуки неслышимой печальной музыки уплыла куда-то в стену под самым потолком.

- Это сны, Сольвейг. Всего лишь сны, - грустно пояснил Христиан. – Тебе они ничем не помогут. Только тепло живого человека.

***

Глава 7

Вяло разглядываю фигуры людей, которые сновали туда-сюда за стёклами. Теперь это были, без сомнения, самые обыкновенные люди. Толстые, тонкие, носатые, лысые… их было так много! Я никогда не видела близко такое количество людей. Это было намного интересней, чем разглядывать картинки в книгах. Я так увлеклась, что окна почти закончились прежде, чем вспомнила, что надо среди гостей бала подыскивать и себе тоже кого-нибудь, а не просто пялиться.

- Ну что? – поторопил Ворон, подпрыгивая на облучке саней в нетерпении.

Я кисло пожала плечами.

- Мне никто не нравится. Какие-то они все… несимпатичные.

- А что, есть разница? – искренне удивился Христиан.

Я закатила глаза.

- Ну вот представь, что перед тобой стая ворон. Разве они для тебя все на одно лицо? Стал бы хватать в невесты первую попавшуюся плешивую птичку?

Христиан обиделся.

- Вороны не бывают на одно лицо! Форма клюва, цвет и расположение маховых перьев, м-м-м-м… ножки…

- Вот видишь! – торопливо перебила я. Что-то у Христиана подозрительно глаза загорелись. Не уверена, что мне хотелось на самом деле выслушивать тонкости брачных ухаживаний ворон. – для меня люди тоже все выглядят по-разному. И если уж из-за этого ужасного, несправедливого магического правила мне нельзя сначала узнать характер человека как следует, то могу хотя бы выбрать внешне не слишком омерзительного?

Христиан признал справедливость моих аргументов.

Мы оставили бальный зал и полетели дальше.

За соседним окном послышался оглушительный звон разбиваемой посуды.

- …Да не трогал я эту чёртову фрейлину! Ни за мягкие места, ни за жёсткие!!! – вопил мужской голос.

- Не отпирайся, я всё видела!!! Ты ущипнул её за её тощий расфуфыренный зад!

Новый звон. За ним ещё и ещё.

- Истеричка! Это был наш свадебный сервиз!

- Кобель! Будь проклят тот день, когда я выбрала тебя из всего множества замечательных женихов, которые ко мне сватались!

- Я что ль виноват, Матильда, что тебе достаточно было, чтоб кандидат умел поддерживать светскую беседу и при виде тебя не проглатывал язык?!

- Ах ты…

- Дети, не ссорьтесь! – раздался новый мужской голос, очень и очень усталый. – Дочка, дорогая, выслушай Йенса! Твой муж любит тебя, быть может…

- Мой муж любит только полкоролевства, которые ты обещал вместе с моей рукой!!

- Которые, кстати, мне так никто и не выделил, гм…

Хлопнула дверь.

Я едва успела отпрянуть.

На широкую террасу, заметённую снегом, вышел высокий грузный мужчина в золотой короне, с длинными волосами, аккуратно подстриженной бородой и вислыми усами, в которых серебрились пряди седины. Он был разодет в зелёный бархат, на груди – золотая цепь толщиной с якорную, каждый палец унизан кольцами с драгоценными камнями…

Я боялась, он меня заметит, но король Снеригета – а это, без сомнения, был он – медленно, шаркающей походкой прошёл к балюстраде, и опершись на неё, стал грустно смотреть в пустоту перед собой.

Метель усиливалась. Король её не замечал. Как и того, что на его плечи и волосы оседают пушистые снежные хлопья.

Мне стало ужасно жаль этого человека. У которого было, наверное, всё. Не было только одного – душевного покоя.

- Не бойся, Сольвейг, - проговорил Христиан, мягко касаясь меня крылом. – Человек не может увидеть Снежную королеву, если она сама не захочет. Он нас даже не слышит. И не замечает нашего присутствия.

- Знаешь… - ответила я спустя время. – Мне кажется, тут мне выбирать не из кого. Здешняя принцесса уже охомутала своего принца. И не видно, чтоб она была слишком уж от этого счастлива. Принц, видимо, попался паршивый. Полетели дальше?

- Угу, - согласился Христиан, нахохлившись.

Стало уже совсем темно.

Сани мягко скользнули в вышину.

Я оглянулась, когда мы взмыли над заметённым парком в чёрное небо, продолжающее сыпать всё новыми и новыми искрами снежинок.

Ссутуленная фигура короля всё ещё маячила на балконе – он по-прежнему смотрел в метель. А за его спиной всё так же раздавались крики и колотилась очередная тарелка из свадебного сервиза принцессы.

***

Снеригет засыпал.

В окнах один за другим гасли огоньки свечей. Последние прохожие спешили домой, высоко подняв воротники своих зимних пальто. То и дело поскальзывались на мостовых, но смешно удерживая равновесие, торопились дальше. Усилившаяся метель быстро выгоняла людей с улиц.

Я поняла, что даже среди множества людей можно чувствовать себя ужасно одинокой.

Если они тебя не видят.

Сани мягко скользили над проспектами, мимо больших стеклянных витрин и длинных домов-муравейников…

- Мне кажется, сегодня день прошёл впустую, - наконец, признала я очевидное.

Глава 8

Снежинки замирают в полёте.

И на несколько долгих, бесконечных мгновений время останавливает бег, чтобы я могла решиться. Принять возможно самое простое и самое трудное решение в своей жизни.

Потому что в этот момент так остро чувствую, что с этой дороги не будет возврата. Я могла перевернуть страницу и принять стезю Снежной королевы, которая не имеет права любить. Я могла навеки похоронить те детские воспоминания в глубине своего сердца. Я могла пролететь мимо, и оставить Кая всего лишь образом улыбчивого смелого мальчишки… если я полечу вперёд, это изменится навсегда.

В конце концов, трусливо обманываю саму себя, что мне «только посмотреть».

И вообще, может я ошиблась. Мало ли кто умудряется выращивать такие розы лютой зимой.

И вполне может быть, что меня ждёт горькое разочарование. Или Кай вырос совсем не таким, каким я верила и вопреки всему все эти долгие годы ждала. И дело даже не в том, что он может оказаться тощим и прыщавым задохликом, которого мне будет хотеться скорее покормить, чем утащить в женихи. Я выхаживала и любила всяких животных – больных, в лишае, в струпьях, тощих настолько, что рёбра грозили проткнуть кожу. И они отвечали мне самой горячей любовью и преданностью, на которое способно сердце живого существа. Своего друга я бы приняла любым.

Мне страшно, что он мог измениться внутренне. Время меняет людей. Что я знала, что я помнила об этом человеке? Что в нём осталось сейчас от того мальчишки – и не лучше ли закрыть эту книгу сейчас, сохранив то доброе, что у нас было, чем лить слёзы потом о безвозвратно ушедших мечтах?

Я уже видела только что, какими бывают принцы.

Я читала достаточно книг, чтобы знать, сколько тьмы может таить человеческое сердце.

Любого другого, случайного человека с улицы я могла бы, наверное, рассматривать как жестокую необходимость и попытаться относиться к нему равнодушно. Всего лишь лекарство… от смерти. Даже если оно горькое – выпил и забыл.

Если меня разочарует Кай… как долго буду собирать себя по кускам потом? Смогу ли сложить из этих ледяных осколков хоть какое-то слово, кроме «Боль»?

Но только в книгах можно заглянуть на последнюю страницу и узнать финал. Если я хочу узнать, что будет дальше, я должна решиться сейчас.

Христиан обречённо вздыхает рядом. Он уже знает, что я решу. Потому что, положа руку на сердце… разве я могла поступить иначе?

Даже если снегу растаять без следа, он и зная свою судьбу, станет падать с безучастных небес на землю. Потому что такова его природа.

- Вперёд, - тихо прошу сани. И они невесомо, едва заметно слушаются.

Ткнувшись носом в серый кирпич, замирают. А я встаю – и тянусь к окну. И весь мир перестаёт существовать для меня в этот миг.

Маленькая комната. Через густые заросли роз мне видно не все – но то, что вижу, заставляет сердце биться чаще, биться пойманной птицей в груди.

У глухой левой стены стоит грубо сколоченный дощатый стол. Весь забросанный листками бумаги, на которых чёрным углём – какие-то рисунки. Мне отсюда не видно, что нарисовано. А за столом сидит мужчина, в белой рубашке, обтянувшей широкие плечи. У него тёмные волосы до плеч – цвет почти не поменялся со временем, они только отросли длиннее. Он сидит, уперев локти в столешницу и зарывшись пальцами в волосы, в позе сосредоточенной и какой-то… отчаянной. Как делает человек, которого снедают очень тяжёлые думы.

Отсюда мне не видно выражения лица, только спину. Возможно, если перелететь еще немного левее, смогу разглядеть профиль…

===

От автора:

Друзья! А вот это - Кай) Так что хоть Соль его пока и не видно, мы-то с вами можем полюбоваться, как мальчик вырос)

Скрип двери.

- Ты сегодня совсем ничего не ешь. Я звала на ужин раз десять. Ты не слышал?

Женский голос. Мелодичный. Молодой.

Я отпрянула от стекла, но усилием воли заставила себя снова придвинуться ближе.

Мужчина замечает её присутствие и выпрямляется, но не оборачивается.

- Не хочу. Оставь меня в тишине, пожалуйста. Мне нужно сосредоточиться.

Звуки этого низкого спокойного голоса вызывают мурашки у меня на спине.

Да, я знаю, что это может быть кто-то другой. Я даже не вижу лица этого человека. Но почему всё во мне уже узнало его, и теперь душа отчаянно рвётся туда, за стекло, где мне нет и не может быть места? В его жизни без меня. Потому что мне совершенно точно очевидно, что если это – Кай, то девушка может быть только…

Ею.

Гердой.

- Опять просиживаешь за своими дурацкими рисунками. Сколько можно? – в голосе девушки явно слышится раздражение. – Ты в последнее время совсем не уделяешь мне внимания.

Стук каблуков по доскам пола.

Я сжимаю пальцы в кулаки так, что ногти больно впиваются в кожу.

Длинные распущенные волосы девушки крупными локонами падают до тонкой талии. Она высокая, стройная, черты лица словно сошли с картины какого-нибудь мастера, рисовавшего ангелов. Платье совсем простое, тёмно-зелёное, какое носят многие горожанки... но цвет волос у неё удивительный. Расплавленное золото. На нём ярко пляшут блики свечного пламени. Настоящее сокровище