Друг отца. Любить запрещается.

Глава 1

Я спустилась вниз открыть двери, потому что кто-то трезвонил в домофон посреди ночи. Заспанная, я не сразу поняла, почему отец до сих пор не вышел, чтобы разобраться с ночным визитёром. На экране я увидела мужчину в чёрном костюме, который держал моего папу в обнимку, чтобы тот не упал. Я распахнула дверь и воззрилась на пьяного вдрызг родственника. Мне восемнадцать лет, но я так не напиваюсь же.

— Привет, моя бусинка, мы выиграли дело, — произнёс он и потянулся ко мне.

— Куда его? — спросил незнакомый мужчина, и я проводила их до диванчика в гостиной. Мы усадили отца на мягкую мебель, а он пытался храбриться.

— Я не пьяный же, что вы меня толкаете, — произнёс папа, икнув на последнем слове.

— Я вижу, какой ты не пьяный, — улыбнулась я, зная, что в таком состоянии он бывает очень редко, а утром обязательно будет корить себя за такой плохой пример для дочери.

— Я, пожалуй, пойду, закройте двери, — сказал гость, протягивая мне ключи отца. Наверное, он был водителем бизнес-такси и не решился сам открывать двери, вдруг обвинят в краже. Я не стала спрашивать, кто он такой. Защелкнув замок, а затем закрыв механические ворота, вернулась к родственнику, который уже завалился на бок и закрыл глаза.

Сняла с него обувь и закинула ноги на диван. Принесла стакан воды и поставила рядом, на кофейный столик. В комнате зазвонил телефон, и я быстро проверила карманы своих пижамных шорт, но там смартфона не было. Папа на автомате потянулся к внутреннему карману и, ответив на звонок, сказал своё стандартное приветствие для клиентов, но нетрезво, сбивчиво:

— Адвокат Пилягин, слушаю.

Я быстро забрала у него телефон, чтобы утром не было проблем.

— Здравствуйте, позвоните, пожалуйста, завтра, отец уже спит, — прошептала я.

— Я хотел узнать... доехал он... значит, доехал, — ответили мне очень вкрадчиво, грудным баритоном. Казалось, на том конце провода мужчина тоже изрядно был пьян, но собрался на пару мгновений, чтобы не показывать этого.

— Да, он доехал, он дома, — подтвердила я, лишний раз посмотрев на родственника, вдруг мне показалось.

— До свидания, — ответили мне, и вызов завершился.

Мне пришлось тащить подушку из отцовской спальни, чтобы подложить ему под голову. Ещё полчаса просидела рядом, наблюдая, как мерно вздымается грудь, а родитель сладко спит. Завтра он будет долго извиняться и говорить, что купит мне всё, что я захочу, лишь бы я никогда так не делала.

Мне уже восемнадцать, и я, конечно, тайком пробовала алкоголь, но не в таких количествах, конечно, а всего один бокал на празднике у моей подруги. Папа был хорошим адвокатом, и такое поведение означало только одно: он выиграл какое-то большое дело и скоро купит себе ещё одну машину. Мы жили скромно, за городом, в небольшом коттедже, а вот гараж на заднем дворе уже не вмещал шесть авто. Они были не самые дорогие, но и не дешевые. Кто бы ни говорил с отцом на тему машин, никто не мог убедить его, что это плохая инвестиция, что они просто пылятся, но детская оголтелая мечта иметь больше всех игрушек была налицо. Папе пришлось очень много преодолеть, чтобы добиться своего статуса. Его клиенты были богаты и даже светились в телевизоре, ему и его конторе доверяли крупные дела, которые он честно выигрывал. Кстати, меня он тоже выиграл в суде, когда доказал, что моя мама хочет забрать меня исключительно ради пособия и алиментов, чтобы доить отца, как корову. Мне тогда было около десяти лет, родители разводились с большим скандалом и не могли поделить меня. Я общалась с мамой только по телефону, она пару раз приезжала перед судом, плакала, говорила, что мой отец очень плохой, а после того, как проиграла дело, перестала со мной разговаривать и назвала меня предательницей. Я звонила ей по вечерам, сначала каждый день, потом раз в неделю, потом раз в месяц, но она не брала трубку либо говорила, что занята и потом перезвонит. Конечно, она никогда не перезванивала. Я как будто резко стала ей не нужна. Отец говорил, что у неё уже другая семья и я не должна расстраиваться, ведь он навсегда со мной. Бабушка, мама моего папы, заменила мне родителей, пока один работал, а вторая устраивала свою личную жизнь.

Только последние несколько лет отец начал оставаться на выходных дома, возить меня в кино и боулинг. Я не винила его, потому что он много работал и покупал мне всё, что я хочу. Полгода назад я увлеклась фотографией в институтском кружке, и он купил мне очень дорогую профессиональную камеру, чтобы я совершенствовала свой навык. Единственное, за что мне прилетал выговор в виде долгой и мучительной беседы, это плохие оценки. Если я получала двойку, то полчаса отец сидел рядом со мной и рассказывал, как важно учиться. Этот изверг подготовил мне лекцию и читал её каждый раз, когда я приносила плохую отметку. Всегда один и тот же текст, я сначала смеялась над ним, а на пятый раз мысленно повторяла приблизительные слова, которые он сейчас скажет. Пытка ли это? Определенно. Поэтому я училась хорошо, лишь бы не сидеть в этой комнате с бешенством в глазах от слов, которые я слышу в двадцатый или тридцатый раз. До сих пор как вспомню, так вздрогну. Бабушка жила по соседству, но с моим взрослением всё реже и реже стала навещать нас, занимаясь своей теплицей. Вместо кабачков и помидор она решила выращивать там мяту, чабрец и мелиссу. Потом купила рассаду шалфея и лаванды, и мы потеряли её из поля зрения на месяц, пока она возилась со своим хобби. Всё прижилось, высушенный и перекрученный в блендере чай мы пили всей семьёй.

Это было очень вкусно, особенно если добавить дольку лимона и ложку мёда.

Дедушка поддерживал мою бабушку во всех начинаниях, всё время приговаривая, что она самая мудрая из женщин, которых он встречал. Доходило даже до абсурдных ситуаций, но дед всё время говорил: «Людочка знает, как лучше, пусть делает» или «Людочка решила, значит, так правильно». Я его сначала не понимала, а потом увидела, как отец поступает со мной так же, давая деньги на моё хобби и не осуждая в выборе занятий. Только он аргументировал это тем, что если я не попробую что-то сейчас, то во взрослой жизни у меня просто не хватит времени, чтобы заниматься рисованием, танцами или фотографией.

Глава 2

На Новый год мы с бабушкой накрыли стол, а мужчины разжигали небольшой камин, споря о чем-то своём. В одиннадцать вечера в дверь позвонили, и папа открыл гостю, пропуская Андрея Ивановича в дом. Они быстро познакомились с бабушкой и дедушкой, а я оставалась на кухне дорезать фрукты. Почистила мандарины и выложила их красиво на тарелке. Когда я принесла посуду на праздничный стол, то увидела краем глаза незнакомца, который рассказывал что-то очень серьезно, держа руки в карманах брюк. Он был высоким и крепким, чуть выше отца и шире в плечах, хотя папа далеко не маленький. Я хмыкнула про себя, отмечая, что он неплохо сохранился для своего возраста. Обычный стандартный костюм, причесанные волосы и безукоризненный взгляд. Если честно, мой отец был выгодной партией для дружбы, так как он профессионал своего дела, то с ним охотно наводили мосты и пытались остаться на короткой ноге, ведь неизвестно когда понадобится его помощь. Говорят, в друзьях нужно всегда иметь врача, юриста и бухгалтера, если вдруг что-то пойдет из рук плохо, кто-то из них обязательно поможет решить проблему. Этот Андрей и по рассказам, и внешне не похож был на человека, который нуждается в бесплатной помощи, но он был у меня на карандаше.

Детство прошло, но я ещё помнила, как в наш дом приходили разные люди, чтобы проконсультироваться с отцом. Чем больше была его фирма, тем меньше гостей было на пороге, и к концу прошлого года папа вовсе начал принимать только крупных клиентов и только в офисе, пообещав мне, что будет проводить больше времени со мной.

Я ему, естественно, не поверила, потому что трудоголизм не лечится, но он и правда остепенился, начал доставать своей заботой в выходные. Бабушка сказала, что он просто исправился, но я знала, откуда растут эти ноги. Отец никогда не говорил мне, но пару раз, когда он засыпал на диване, я видела на экране его смартфона женское имя. Кто-то присылал ему название фильмов, которые мы смотрели позже, или адрес кафе, куда мы обязательно ходили поужинать. Сначала подпись была «Анна Николаевна», затем просто «Анна».

Я не стала выспрашивать, кто это, но периодически подглядывала их переписку. Ничего, что могло указывать на отношения, даже наоборот, на аватарке женщина была счастлива в объятиях какого-то мужчины, а между ними был мальчишка лет семи.

Отец вывел меня из состояния задумчивости, предложив познакомиться.

— Это Андрей Иванович, мой хороший знакомый, — представил нашего гостя папа.

— Ольга, — ответила я, вытерла руки об фартук и по-мужски протянула ладонь. Андрей повернул её тыльной стороной и поцеловал.

— Лёня много о вас рассказывал, — прозвучал баритон, а я вспомнила единственный наш разговор за это время, когда-то давно, по телефону.

— Надеюсь, только хорошее, — улыбнулась я, понимая, как папа мог запятнать мою честь, доказывая скверность моего характера многими примерами из жизни.

— Исключительно хорошее, — ответил мужчина, и на этом наш диалог подошёл к концу.

— Иди переодевайся, а то встретишь Новый год в этом, — шепнула мне бабуля, которой осталось только достать утку из духовки.

Я вручила ей фартук с крупными нарисованными лимонами и поднялась в свою спальню. Все свои, наряжаться было не для кого, поэтому я быстро приняла душ и натянула первое попавшееся платье для учёбы, строго стиля. Чёрное, приталенное, как я люблю, без рюшей и воланов, но бабушка, вошедшая в мою комнату, посмотрела на меня скептически.

— А покрасивше ничего нет? Не траур всё-таки.

— Бабуль, не начинай.

— На твой день рождения я сама лично куплю тебе платье, — уверила меня родственница в ярко-красном шифоне с рукавами-фонариками. Её наряд молодил, забирая десять лет её настоящего возраста, моё же платье, наоборот, накидывало мне как минимум пять лет сверху.

— Не нужно мне никакое платье, у меня их полно.

— Ага, ты как отец, то костюмы чёрные, то платья чёрные, оно красивое, я не спорю, но как мы тебя замуж выдадим?

— Мне ещё восемнадцать, замуж я не собираюсь, — посмотрела я на бабулю.

— Ты в таком и не выйдешь, всех парней распугаешь, как черная вдова, — рассмеялась собеседница.

— Кого надо, того не распугаю, да и зачем мне пугливые? М-м? — примерно так мне говорил всегда отец, не будет же она спорить с собственным сыном, который в этом деле собаку съел.

— Вот только я перестала к тебе приходить, сразу чувствуется мужское влияние, Лёня, конечно, правильные вещи тебе говорит, но женское очарование нельзя прятать в таком... — она показала пальцем, но не стала договаривать, чтобы не обесценить мой выбор, хотя и так было понятно, что она имеет в виду.

— Ладно, на день рождения посмотрим, в какие бантики ты меня нарядишь, только если забудешь, пеняй на себя, — ответила я, соглашаясь на её требование.

— То есть я, по-твоему, старая? — возмутилась она.

— Ну-у, это же не я забыла про поездку к врачу на прошлой неделе, — вернула я ей историю, которую она преподнесла мне давеча как очень грустную и несправедливую.

— Я не забуду, а ещё и выберу что-то совсем-совсем яркое, будешь знать, как расстраивать бабушку.

— Только не позднее 18 января, — усмехнулась я, называя свой день рождения, когда мне стукнет девятнадцать.

— Ах ты коза, — шлепнула меня по заднице бабуля, и я быстро побежала вниз прятаться от её рукоприкладства, но прямо на выходе из комнаты меня шлепнули ещё раз моим же наспех взятым ремнём с комода.

Я сбежала по лестнице, потирая зад в месте соприкосновения с твёрдой выделанной кожей для женских аксессуаров. Обернулась назад и увидела, как эта фурия бежит за мной. Я спряталась за первое, что попалось мне под руку. Андрей Иванович, кажется, не ожидал, что за его спиной мне будет надёжнее, его-то родственница точно не шлёпнет. Я выглянула из-за широкой спины, а бабуля уже осознала, где я спряталась, и посмотрела на меня так: «Бой не окончен, когда-нибудь ты выйдешь из своего укрытия» и чинно-благородно положила мой ремень на свой стул.

Глава 3

Утром на кухне, куда я спустилась в своей пижаме и шортах, я встретила нашего гостя в потрёпанном виде, но одетым, как и вчера. Он жадно пил воду из-под крана и, увидев меня, умыл лицо, приглаживая волосы.

— Доброе утро, Ольга, — произнёс он, отходя в сторону со стаканом.

— Доброе, допоздна сидели?

— Да, ваши бабушка с дедушкой ушли, а мы с Лёней ударили по коньячку.

— Спаиваете моего отца, ай-яй-яй.

— Не ругайтесь на него, он просто сильно устает на работе, я его потихоньку учу делегировать полномочия, но он упирается.

— Чтобы у него было больше времени пить с вами?

— Нет, чтобы он успевал и с вами быть, и... — запнулся мужчина.

— И-и-и?

— У него тяжело с личной жизнью, может и тут как-то исправит ситуацию.

— Не юлите, у него кто-то есть? — спросила я серьёзно.

— Я не могу вам рассказать, извините.

— Про моего отца? Вы не можете рассказать дочери, с кем её отец шашни крутит?

— Он ни с кем ничего не крутит, пока что.

— Значит, есть кто-то на примете.

— Это похоже на допрос.

— Так и отец у меня не продавец цветочков, — быстро парировала я. — Рассказывайте по-хорошему.

— Угрозы, — рассмеялся мужчина.

— Я сейчас возьму ремень, — вспомнила я, как вчера сама убегала от бабушки.

— О нет, только не ремень, — ответил мужчина, уже захлебываясь от смеха.

— Вы должны меня бояться, — уже сама хихикала от его заразительного смеха.

— Я очень боюсь, правда, — сказал мужчина и потёр своё лицо.

— Тогда говорите.

— Не могу, Ольга, правда.

— Я же всё равно узнаю.

— Узнаете, но не от меня.

— Что у них там? Это кто-то с работы? — не останавливалась я в попытках узнать правду.

— Нет.

— Ему пишет какая-то женщина, скидывает фильмы и музыку, это она? Анна... Её, кажется, зовут Анна.

— Вы шпионите за отцом?

— Значит, я права?

— Я ничего не говорил такого.

— Мигните, — сказала я и уставилась на него. Прошло время, и он всё-таки мигнул, но по физиологическим причинам.

— Вот видите, всё не так уж и сложно.

— Я ничего вам не говорил, — возмутился мужчина.

— У вас на лице написано, что это она.

— Неправда.

— Кто тогда? — парировала я, но мужчина только тяжело вздохнул.

— Ладно, это она.

— Вы большой молодец, — похвалила я его, довольно растянулась в улыбке. — Ну и что там у них?

— Этого я вам точно не скажу.

— Очень жаль, — ответила я, но уже продумывала, как возьму телефон отца и сама позвоню по этому номеру. Потом я вспомнила её аватарку в мессенджере, и улыбка сразу прошла.

— Она замужем, да? — спросила я у собеседника, который, казалось, уже пришёл в себя после допроса.

Он ничего не ответил, только поджал губы, и я поняла, что права. «Тогда звонить не стоит», решила я.

— Ему не везёт с женщинами, по крайней мере с моей мамой точно не повезло, — произнесла я вполголоса и села за стол. Съела пару мандариновых долек, немного засохших за ночь.

— Мне тоже не повезло, но это не значит, что нужно отчаиваться, по крайней мере, она всё-таки решилась развестись, и Лёня займётся этим, а дальше как бог пошлёт.

— Из одного брака сразу в другой? Отец называет таких женщин плохими словами.

— Ситуации бывают разные, её муж уехал за границу, но развод ей не даёт. Только через суд. Там куча имущества, поэтому вряд ли ей нужны деньги.

— Ваши слова меня совсем не успокаивают, я знаю много случаев из практики отца, когда бескорыстная любовь заканчивалась очень плохо.

— Мужчина должен обеспечивать женщину, разве нет? — спросил Андрей Иванович, садясь напротив за стол.

— Должен, конечно, но не оставаться с голой задницей.

— Ольга, не надо так ругаться.

— Ругаться?

— Это не красиво из уст юной девушки.

— Вы про задницу?

— Про неё.

— Я называю вещи своими именами, что тут плохого?

— Можно сказать, что это патовая ситуация.

Я приподняла одну бровь и посмотрела на него серьёзно.

— В шахматах есть такой термин, когда ситуация безвыходная.

— Это я знаю, я не понимаю, кто вам дал право меня учить.

Тут собеседник растерялся, а я, задрав нос, встала из-за стола и отправилась в свою комнату.

Терпеть не могу, когда ко мне относятся как к маленькой девочке, отец хорошо меня воспитывал, но и одновременно учил ставить человека на место, если тот многое себе позволяет.

— Сам помятый, напился вчера в чужом доме, ещё и учить меня вздумал, — прошептала я под нос уже в своей комнате, злясь на гостя.