Друг отца. Люблю и ненавижу

Глава 1

Дина

- Дина? - потрясенно переспрашивает меня Лев Анатольевич, его глаза расширяются от удивления, когда он узнает меня. - Дина Васнецова???

Твою же мать! Какого хрена этот мудак здесь делает? Я практически впадаю в панику и начинаю неудержимо дрожать, но затем крепко сжимаю кулаки, пытаясь собраться с мыслями.

Соберись, ты не можешь все испортить, Дина! Даже из-за долбаного Льва Абрамова - человека, по милости которого твой отец загремел в тюрьму. Тюрьму, где он и умер, так никогда больше не став свободным человеком.

- Я так понимаю, Лёва, ты знаком с этой красивой девушкой? - Спрашивает его спутник.

Мужчина с гладкими черными волосами и чересчур спокойными зелеными глазами оглядывает меня. Его внешность резко контрастирует с холодной внешностью Льва Анатольевича и его волосами с импозантной проседью. У зеленоглазого сальный взгляд прожженого бабника, такой тип мужчин всегда отталкивал меня, но его глаза, безусловно, завораживают. Я обязательно нарисую их позже.

- Да, знаком. Мы с отцом Дины работали... ну, мы работали до того, как... - он обрывает себя на полуслове.

Так, я разорву тебе глотку, если ты еще хоть слово скажешь о моем отце!

Я едва сдерживаю ярость, и все внутри меня закипает от того, что мне приходится держать свой язык за зубами. Я не понимаю, что делает на мероприятии для простых смертных этот человек, который явно давно возомнил себя центром вселенной! Или он вдруг увлекся искусством с тех пор, как мы виделись несколько лет назад? Сильно в этом сомневаюсь. И кто все-таки этот мужик с ним? Не помню, чтобы видела его раньше.

- А, да. Я понял. Вы дочка Васнецова. Сочувствую вашему отцу.... Но, дорогая, у вас талантище! - сказал мужчина, отступив на шаг в сторону. Он широко раскинул обе руки в стороны, чтобы выразить свое восхищение, и чуть не расплескал шампанское. - Я даже и не ожидал, что мы встретим здесь настолько талантливой юное дарование! Расскажи нам поподробнее о своих картинах, пожалуйста! О, и, кстати, зови меня Семен.

Моя голова кружится еще больше, когда Лев Анатольевич, зрелый, но все еще поразительно привлекательный мужчина, с широкими плечами и довольно хорошей для его возраста фигурой, подходит ко мне и проникновенно обнимает за плечи.

- Дина, - говорит он, наклоняясь ко мне. - Мне так жаль, что такое случилось с твоим отцом. Не представляю, как тебе было трудно.

Хуже всего то, что он кажется почти искренним.

Свет по-прежнему падает ему за спину, не давая мне, как следует, разглядеть его лицо, но, когда он наклоняется, я вижу черты его лица более четко, и я замечаю каждую деталь - от профиля носа до резкой линии подбородка, от небрежной на вид небритости до глубоких задумчивых морщинок. И я чувствую его аромат, который поражает меня и пьянит, как самое крепкое вино.

Волосы Льва Анатольевича теперь не полностью черные, в них местами просвечивает седина, они красиво зачесаны назад мягкой волной. Его великолепные глаза все такие же голубые, как и всегда - от них у меня по спине пробегает холодок, но между ног разгорается жаркое пламя. Его мужественную челюсть как будто высекли из камня. А его губы образуют гордый, полный и четкий изгиб, навевающий мысли о том, каково это - чувствовать, как они ласкают твою кожу.

Меня пронзает воспоминание о том, как я впервые увидела в нем мужчину и захотела его. Этот момент застает меня врасплох, и я быстро моргаю, чтобы прогнать от себя эти ненужные сейчас мысли.

Нет, нет, нет! Не думай о нем в таком ключе! Никогда больше! Просто вспомни, что он сделал с твоей жизнь!

Но этот захвативший меня поток не так-то просто остановить. Его запах окутывает меня, и я вспоминаю все свои гадкие мысли об этом мужчине.

Все началось с юности, когда я увидела в нем защитника, человека за которым можно укрыться, как за каменной стеной. Тогда он был партнером моего отца по бизнесу.

Когда я стала старше, то, сама того не желая, стала относиться к нему не просто, как к папиному другу дяде Леве. Он стал для меня настоящим идеалом мужчины - сильным, богатым, добрым и заботливым. Его глаза навсегда пленили меня, и я всегда наблюдала за ним тайком. Наблюдала так долго, пока он не ловил меня за этим занятием. Я испытала свой первый оргазм, фантазируя о его красивом, притягательном теле. Мое девичье увлечение переросло в вожделение, а затем, наконец, в подобие неразделенной любви.

А потом все закончилось. Это человек уничтожил мою семью. Мой мир перевернулся с ног на голову, а сердце разбилось на миллион мелких осколков.

Глава 2

Дина

РАНЕЕ ТЕМ ЖЕ ВЕЧЕРОМ:

Я смотрю на широкую, залитую дождем улицу с пышными зелеными деревьями, которые с наступлением осени начали окрашиваться в оранжевый цвет.

Холодный вечер в конце сентября еще больше омрачает мое и без того не радужное настроение. Потому что, спустя четыре месяца после окончания художественной академии, я до сих пор не решила, чем займусь и где буду работать. Это плохо, потому что возможностей долго искать свое призвание у меня нет.

Я пью кофе с карамельным сиропом и отворачиваюсь от окна своей квартиры. Я смотрю на это шикарное жилище с замиранием в сердце, гадая, чем я дальше буду платить за всю эту роскошь? Деньги на банковской карте закончились, накопления тоже и никаких дивидендов от отцовских акций я тоже больше никогда не получу.

Я сердито, но без особого энтузиазма ударяю кулаком по маленькой диванной подушке. В этот момент, мой взгляд падает на мои последние картины - серию абстрактных рисунков, которую я назвала «Современная абстрактная гармония». Я думала, что эта серия картин поможет мне заявить о себе. Только вот я не учла одного, что художники с улицы чаще всего нафиг никому не сдались. Без связей в этом мире ты - никто.

- Сейчас у меня нет денег даже на обед в кафе, - вздыхаю я. По старой привычке, я действительно трачу много денег на обеды в кафе и ресторанах и совсем не готовлю сама. До того, как папу засадил в тюрьму его бывший бизнес-партнер Лев Анатольевич Абрамов, я даже не задумывалась о том, сколько денег трачу и на что. Я могла спокойно пойти в магазин и выбросить несколько сотен тысяч рублей на все, что только моей душе угодно. Теперь все иначе. У меня каждый рубль на счету. Но не так-то просто отказаться от старой привычки жить на широкую ногу…

К концу месяца мне нужно оплатить аренду квартиры, и теперь у меня нет ни малейшей надежды собрать нужную сумму.

Лев Анатольевич всегда был таким обаятельным, для меня он был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо знала. Кто бы мог подумать, что он окажется мерзким предателем?

Когда я впервые встретила его, он был похож на рыцаря в сияющих доспехах: точеная челюсть, элегантный дорогой костюм и роскошные черные волосы, зачёсанные назад. Его спортивное тело, хорошо заметное под облегающим костюмом, делало его похожим на супергероя. А его ледяные голубые глаза были совершенно пронзительными.

С возрастом мое невинное восхищение переросло в жгучее желание. Клянусь, я мечтала когда-нибудь выйти за него замуж, несмотря на то, что он уже был женат, когда мы познакомились. Сейчас я краснею, вспоминая реакцию своего тела на него.

А потом он подставил моего отца. Беспринципно и беспощадно. Мне больно даже вспоминать прошлое. После всего, что произошло, у меня еще оставались средства, чтобы закончить учебу. Папа оформил на меня солидный пакет акций, на доходы от которых я вполне спокойно могла существовать. Чтобы отвлечься от мрака, происходящего в моей жизни, я отдавалась учебе и творчеству целиком и полностью.

Но ничто не может заглушить боль от того, что я потеряла родителей в восемнадцать лет. Это произошло четыре года назад. Мою мать застрелили прямо на улице, тогда же погибла и жена Льва Анатольевича. Эта заказная расправа была местью за показания Абрамова в суде! После этого мой отец умер в тюрьме. Официальная версия его смерти - сердечный приступ.

Боль, тяжесть потери и шрамы на моем сердце от всего этого иногда невыносимы. Полное погружение в искусство было моей попыткой исцелиться или, если не излечиться, то хотя бы справиться с этим.

Моя теперешняя жизнь без родителей резко контрастирует с моей уютной и беззаботной прежней жизнью с ними. Конечно, время учебы в Парижской академии искусств было ярким и интересным. Но только все начало понемногу налаживаться, как на моем пути возникли новые испытания.

Я познакомилась с Пашей и все изменилось. Он был таким красивым, мне казалось, что он, правда, любил меня. Какая же я была дура! По своей наивности, я совершенно не понимала, что самые сексуальные мужчины, обычно оказываются самыми мерзкими козлами…

- Никогда в жизни больше не буду доверять мужикам! - вздыхаю я вслух, когда наконец делаю большой глоток кофе.

Кофеин придает энергии моему телу, но никак не помогает поднять мой упавший дух.

Этот мудак Паша! Он лишил меня девственности и всех моих денег, а что он дал мне взамен?!

Ощущение пустоты, безденежье и ни одного долбаного оргазма! Моя кровь закипела при одном воспоминании об этом мудаке. Я даже не думала, что люди могут быть такими лживыми и двуличными. В книгах, которые я читала, злодея было видно сразу. Но Паша казался таким нежным и романтичным, хотя на самом деле был мошенником и манипулятором. Вероятно, этот альфонс так и продолжает жить за счет женщин-дурочек, таких, как я.

Пока я размышляю, чтобы я сделала с Пашей, если бы случайно встретила его, и куда бы я в таком случае засунула его яйца, на мой телефон приходит сообщение.

ОКСАНА:Привет, Динка! Угадай, кто только что договорился выставить твои картины на той большой выставке, о которой ты мне все уши прожужжала? Да, это я! Собирайся скорее, я буду у тебя через полчаса.Оденься посексуальнее, иначе мы ничего не продадим!

Я сажусь на диван, чуть не расплескивая кофе из кружки. Энергия разливается по моему телу, и мой дух взмывает из окружающего меня сумрачного мира к небесам, как ракета. Неужели и в моей жизни может наступить светлая полоса?! Неужели, я наконец смогу показать свое творчество миру! Я смогу продавать свои работы и зарабатывать на жизнь только своим талантом и целеустремленностью, Оксана мне поможет!

Глава 3

Лев

Жизнь - довольно непростая штука. Она полна лжи и притворства, но, по прошествии стольких лет я стал гораздо терпимее, сдержаннее и опытнее. Что ни говори, но даже к плохому можно привыкнуть.

Я многого достиг, и мне принадлежит чуть ли не половина этого города. И хоть сейчас моя жизнь относительно наладилась, так было не всегда.

Когда-то я вел бизнес со своим старым другом и партнером Васнецовым, но к тому времени, как дело дошло до суда, он стал для меня просто преступником. Трудно поверить, что дружелюбный, готовый прийти на помощь старый друг, которого мы все всегда считали порядочным человеком с большим сердцем, на самом деле вел дела с уголовниками. И, подумать только, какую цену за это пришлось заплатить всем нам…

Мы могли бы прожить остаток жизни вместе со своими семьями, купаясь в роскоши и ни в чем не нуждаясь. Тебе даже не нужно было быть святым, Васнецов, - просто чуть более скромным в своих амбициях. Жадность… она сгубила многих.

Пока Боря и Семён беседуют о жизни, работе и своих новых победах по всем фронтам, я еще немного ослабляю узел галстука и любуюсь залитым дождем видом, открывающимся из окна ресторана в высотке.

Заведение находится на самом верху, поэтому отсюда открываются шикарные виды ночного города. Ночь тихая, вечер мог бы быть спокойным и безмятежным, если бы не навязчивое внимание нескольких светских львиц, сидящих за соседним столиком. Они практически выпрыгивают из своих силиконовых сисек, пытаясь сделать все, чтобы мы обратили на них свое внимание.

Заканчивается еще одно лето, и я понимаю, что приближаюсь к концу очередного своего года, мне уже почти пятьдесят. Я никогда не переживал из-за своего возраста, но эта дата меня всегда пугала. Принято считать, что пятьдесят - это половина жизни, но все мы знаем, что это уже большая ее часть.

Несмотря на внезапно накатившую грусть, вечера со старыми друзьями, перед которыми мне нет необходимости притворяться тем, кем я не являюсь, приятно отвлекают от ежедневной рутины и работы.

- Тогда я говорю ему: «Нет, мы не сможем поставить вам десять тысяч экземпляров ко вторнику, потому что вы их не оплатили!», - Борис, уже изрядно выпивший, говорит невнятно.

У него бритая почти наголо голова, как будто он только вчера из девяностых. И хотя он сбрил волосы просто из-за того, что начал лысеть, вид у него довольно бандитский. Хотя в душе этот головорез и мухи не обидит.

- И этот дебил бросил трубку.

- Как грубо! - усмехается Семён.

Его черные волосы и спокойные зеленые глаза контрастируют с бордовым пиджаком. Сенька у нас известный сердцеед, несмотря на свой солидный возраст, его тяга к женскому полу ничуть не ослабела.

- Но это еще ладно. Вы видели курс валют сегодня? Если не видели, то лучше и не смотрите. Там полная жопа.

- Ты еще к этому не привык что ли? Да и хрен с ними! И не такое переживали. - Борис, поправляя воротник рубашки, поворачивается на своем стуле ко мне лицом. - Лёв, как твои дела с недвижкой?

Симпатичная брюнетка-барменша обновляет мне мой любимый виски как раз в нужный момент. Мы с мужиками в этом заведении частые гости. Поэтому весь персонал точно знает наши предпочтения. Я дружелюбно улыбаюсь и подмигиваю ей, а затем, уклоняясь от ответа, делаю глоток и наслаждаюсь вкусом. Какой же кайф. С возрастом я значительно избаловался, что попало пить уже не буду, это не то что в молодости, когда мы с парнями глушили портвейн литрами и не закусывали.

- Хороший ответ, - смеется Семен.

Они ждут, пока я допью, не желая отпускать меня, пока я не поучаствую в их беседе о делах и бизнесе.

Всякий раз, когда у меня стресс, я прихожу выпить с друзьями. Но я больше люблю слушать их, чем делить собственными проблемами.

Я ставлю свой бокал на стойку и наслаждаюсь приятным послевкусием.

- С недвижкой все как всегда. Слышали анекдот? Объявление: «Меняю трехкомнатную квартиру с евроремонтом на Ленинском проспекте в Москве на весь Ленинский проспект в Сызрани». Хотя хрен знает, конечно, есть ли в Сызрани Ленинский проспект.

Они смеются, бармен тоже.

- Наверняка есть, - ржет Сеня. - Где его только нет.

- Смешно, да, - Борис наклоняется и взбалтывает свой стакан с виски. - Ладно, давай, мужик, не темни. Расскажи нам, что у тебя там стряслось. Сидишь какой-то тухлый. Недвижимость подорожала? Налоговая наехала? Проблемы с няней? Член не стоит? Бывает! В твоем-то возрасте. Но я слышал, что есть одни отличные таблетки…

- С членом как раз все стабильно.

- Тогда и переживать не о чем!

- А вот про няню ты угадал, мне пришлось ее уволить, - вздыхаю я.

С этими нянями вечно какой-то геморрой. Можно подумать, что сидеть с трехлетним ребенком - это непосильный труд. Я бы справился и сам, если бы не был так загружен работой. То им денег мало, то они устают, то начинают втихую подбухивать на работе, но в этот раз я уволил няню по другой причине.

- Этой барышне было трудно отделить работу от личной жизни. Не хочу, чтобы мой ребенок рос в такой обстановке.

- Она подкатывала к тебе что ли? - спрашивает Семён, и шутливо тычет в меня локтем. - Ну я не удивлен! Ты у нас парень-то завидный. Уверяю тебя, они все хотят занять место твоей жены. Со следующей няней будет то же самое, сто процентов!

Глава 4

Дина

- Любишь ты большие холсты, - говорит мне Оксана, пыхтя, когда осторожно достает очередное мое творение с заднего сиденья своей машины.

На улице по-прежнему моросит мелкий дождик, который меня ужасно нервирует, потому что полотна ни в коем случае не должны намокнуть.

- А каблуки высокие почему не надела? - спрашивает Оксана со своим обычным легким разочарованием, когда я, что неудивительно, не надеваю что-нибудь сексуальное.

Чего она ожидает? Если я оденусь слишком вызывающе, потенциальные покупатели не так меня поймут! Вряд ли хорошая идея приходить на культурное мероприятие с посылом «трахни меня», чтобы продать картину. В конце концов, я хочу, чтобы меня ценили за мой талант, а не за хорошую фигуру и смазливое личико.

Она говорит, что мне нужно расслабиться и «идти в ногу со временем», но скромность, которую мама привила мне в детстве, так просто не проходит.

- Я обо всем договорилась, - говорит Оксанка, убирая телефон в сумочку и кладя обе руки на картину между нами, когда мы ныряем под крышку багажника ее машины.

Прямые светлые волосы Оксаны уложены в очень вычурную прическу с длинной челкой, которая спадает ей на глаза - для меня до сих пор загадка, как она что-то видит из-под нее.

Ее голубые глаза сияют, как искрящийся лед, когда она приподнимает колено на своих высоченных каблуках, чтобы удержать картину.

Я чувствую, что красота не стоит такого риска, но не успеваю ничего сказать, потому что Оксана в последний раз оглядывается и быстро направляется в сторону заднего входа.

Мы идем по тротуару, который ведет в переулок, затем мимо мусорных контейнеров, потом подходим к тяжелой зеленой двери. Ее подпирает мужчина в черном костюме и с наушником, стоящий, скрестив руки на груди.

- По крайней мере, он мог бы нам помочь, - ворчу я, быстро открывая Оксане дверь, чтобы она вошла, а затем снова подхватываю картину обеими руками.

- Ну, вот мы и на месте! - говорит она.

Мы вдвоем поворачиваемся и, как практиковались с предыдущими восемью картинами, быстро ставим эту в безопасное место на лестничной клетке.

Это старое бетонное здание с покрытыми плесенью зелеными перилами и одинокой лампочкой, мерцающей оранжевым светом высоко над нами. Но за дверью находится светлое, переделанное помещение в современном стиле лофт с кирпичными стенам кое-где подкрашенными белой краской.

Мы вдвоем врываемся внутрь, когда владелица галереи, рыжеволосая женщина средних лет в костюме цвета морской волны, жестом приглашает всех занять свои места и обращает на нас свой пристальный взгляд.

- Готова ли наша опоздавшая гостья к началу выставки? - строго спрашивает она, но ее добрая улыбка обезоруживает меня, несмотря на ее довольно прямолинейный тон.

Я знаю, что ее зовут Марина Городецкая, и она - известная художница! Я пытаюсь сдержать свое волнение, но это мне не совсем удается.

- Конечно, да! Извините, что мы немного задержались. И, позвольте мне сказать, что мне безумно приятно познакомиться с вами! Я восхищаюсь вашими работами! - Я стараюсь говорить размеренно, но мой голос все время срывается от волнения.

У меня по коже бегут мурашки, когда я вижу свои картины “Абстрактная гармония”, развешанные на выставке в углу напротив окна. Рядом стоит стол с шампанским, и это значит, что люди будут потягивать его и разглядывать мои работы. Отличное место! Даже не думала, что мне так повезет. Меня переполняет волнение, и я едва могу стоять на месте, потому что, кажется, все наконец-то идет так, как я хочу. Тьфу, тьфу, тьфу.

- Хорошо! Оксана много мне про тебя рассказывала, она восхищается твоим талантом, - говорит Марина.

Она улыбается, глядя на мои работы проницательным взглядом.

- Мне тоже очень нравится, - говорит она, обводя рукой вокруг, - вот это очень интересная работа. Эта картина тоже часть серии?

Мои глаза молниеносно проследили за ее рукой, и я быстро открыла рот, чтобы дать ей отточенное объяснение моего вдохновения, но у меня внутри все сжалось, когда я увидела, что она указывает прямо на «Падшего воина».

- А, вот эта? - спросила я и нервно усмехнулась. - На самом деле это старая работа, еще тех времен, когда я училась в художественной школе. Я просто никак не могу с ней расстаться. Не самая удачная моя работа, конечно, особенно с точки зрения композиции. Но она мне очень нравится.

Я делаю паузу, чтобы перевести дыхание и прекратить бессвязную болтовню. Не закапывай сама себя, Дина, о чем ты думаешь? Ты не можешь все испортить. Тебе очень нужно произвести положительное впечатление.

- Правда? - Марина, кажется, шокирована, но она поворачивается с задумчивым видом и наклоняет голову. - Это прекрасная работа! Честно говоря, ты сильно недооцениваешь ее, - она жестом показывает на надпись на ценнике, - Поверь, я знаю, о чем говорю.

Марина одаривает меня понимающей улыбкой, которая является желанным утешением для моей измученной души.

- Большое вам спасибо, Марина, для меня так много значит услышать это от человека с таким опытом, как у вас!

Как она могла отметить именно эту - единственную глупую школьную мазню? Неужели все остальное не произвело на нее никакого впечатления? Блин, она меня, конечно, похвалила, но выбрала то, что, по моему мнению, является наихудшей работой.

Глава 5

Твою мать. Это на самом деле он!

Чертов Лев Абрамов.

Он узнал меня.

Этот человек говорит со мной, но из-за шума в ушах я практически не разбираю ни слова.

Я изо всех сил стараюсь не заорать и не заплакать. Папа попал в тюрьму, и они с мамой теперь мертвы ИЗ-ЗА НЕГО.

Я бы устроила скандал прямо в галерее, если бы эта выставка не была моим единственным шансом заработать хоть какие-то деньги на жизнь. Держись Дина, он того не стоит!

- Если я могу что-нибудь для тебя сделать, Дина, ну хоть что-нибудь, пожалуйста, дай мне знать. Я так рад видеть тебя! Знаешь, я вспоминал о тебе буквально сегодня.

Да что вы говорите!

Он поворачивается, отступает на шаг и поднимает взгляд к картине - той, что чуть выше моей головы.

- Слушай, а это здорово! Почему у меня такое чувство, что я видел ее раньше?

Мне не нужно напрягать память, чтобы понять, почему картина “Падший воин” кажется ему знакомой.

Когда я была маленькой девочкой, я нарисовала очень по-детски выполненного рыцаря, который больше походил на ребяческую мазню чем на то, что сейчас выставлено. Но общая композиция и колорит были теми же, за исключением того, что рыцарь на оригинальной картине был освещен солнцем и сиял, а не отбрасывал тень в виде силуэта. Примерно за год до того, как все пошло наперекосяк, папа отнес его к себе в кабинет и повесил на стену. Я вспомнила, как Лев Анатольевич тогда тоже любезно заметил ее и сделал мне комплимент.

- Ох, Динка, да ты недооцениваешь себя, - на других картинах цены еще более-менее справедливые, но на этой? - Лев Анатольевич достает свой телефон. - Так дело не пойдет. Я заплачу за нее двойную, нет, тройную цену, а не те копейки, которые ты просишь.

Его друг Семен хлопает Льва Анатольевича по плечу и одними губами произносит что-то, чего я не могу разобрать. Это что еще такое?

- А, точно! - Лев Анатольевич, кажется, внезапно что-то вспоминает, изучая меня проницательным взглядом. - Слушай, Дин, - медленно начинает он. Что ему от меня нужно? - Ты ведь любишь детей, правильно? Я помню, как ты постоянно возилась с моей племянницей, когда приезжала в гости! Твой папа говорил, что ты мечтаешь работать няней, когда вырастешь?

Я слегка поморщилась, когда он напомнил о моих детских воспоминаниях, особенно о тех, о которых я вспоминала с нежностью. Он не имеет права осквернять эти воспоминания о моем отце своим отвратительным присутствием.

- Хотя само-собой ты уже сто раз передумала. С тех пор сто лет прошло, - говорит Лев Анатольевич.

Я морщусь.

- Да, это действительно было давно. С тех пор я закончила школу и художественную академию, и, конечно же, забыла про ту свою глупую мечту о работе няней. А знаете, что я не забыла? Что я помню буквально как вчера? Суд над своим отцом.

Я не могу удержаться, чтобы не вспомнить об этом, пронзая его взглядом. Я хочу, чтобы ему хотя бы раз в жизни стало стыдно за то, что он сделал, и я вкладываю всю ненависть, которую копила внутри долгие годы, в то, чтобы выразить ее одним взглядом.

- Послушай, это большое несчастье, что все так обернулось, для всех нас это было... правда, никто этого не ожидал.

Потому что ты солгал на суде! Урод! Я дрожу от негодования и ярости, возможно, слишком открыто, потому что он положил руку мне на талию, и от этого теплого прикосновения по моему позвоночнику словно пробежал горячий разряд электричества. Я поднимаю взгляд на Льва Анатольевича, он наклоняется ближе.

Он облизывает губы, и я неотрывно слежу за медленным движением его губ.

- У меня есть к тебе деловое предложение, Дин. У меня есть маленькая дочка. Конечно, ты не успела с ней познакомиться. Ей сейчас почти четыре года. Она замечательная малышка, но у меня возникли проблемы с поиском хорошей, надежной няни. Кого бы агенство мне не присылало, долго они не задерживаются. Поэтому, теперь я лично провожу собеседования с кандидатками - хочу быть уверен, что после неудачного опыта с предыдущей няней, мы наймем именно того, кто нам нужен. Если тебе это интересно, я буду рад встретиться с тобой, чтобы обсудить детали. Это просто предложение. Вдруг, тебе будет интересно. Я не хотел... отвлекать тебя от твоего творчества, - он бросает взгляд на мою экспозицию, - это просто, как дополнительный заработок. Итак, - он широко разводит руки в стороны, - Что скажешь? Придешь на собеседование?

Почему этот мужчина выглядит так сексуально, если на самом деле он просто обычная сволочь?

Я чувствую, как мое тело начинает реагировать на его близость, и я чувствую, что придаю саму себя и память своих родителей.

Я в шоке. В одно мгновение я превращаюсь из голодающей художницы в будущую няню для ребенка ненавистного врага. Я хочу сказать «нет», но поскольку время неумолимо бежит вперед, а моя единственная надежда остаться на плаву - собеседование с этим придурком, внутри себя я вздыхаю, а внешне - улыбаюсь.

Я напоминаю себе, что я в тяжелом финансовом положении, и мне надо чем-то оплачивать жилье и еду. Есть и другие способы заработать деньги, говорю я себе, но у меня никогда не было настоящей работы, и я не уверена, что смогу быстро ее найти. Кроме того, он может предложить мне более выгодные условия, чем кто-либо другой, я уверена в этом.

Глава 6

Когда мы с Оксанкой вернулись в мою квартиру, на улице уже лило, как из ведра.

В финансовом плане выставка выдалась на удивление удачной, но денег все еще недостаточно даже для того, чтобы оплатить квартиру на следующий месяц. На данный момент остается либо найти работу, за которую быстро и много заплатят, либо принять предложение Льва Анатольевича и стать няней для его дочки.

- Ты была знакома с теми двумя мужиками? - Оксана хлопочет на кухне, заваривая нам по чашке чая.

- О, да! Знакома и еще как. Ты даже не представляешь, кто это был. - Я плюхаюсь на диван и сбрасываю свои босоножки. С одной стороны, я не горю желанием обсуждать этого козла снова, но с другой, мне надо с кем-то посоветоваться. С кем если не с Оксаной? - Это был тот самый Лев Абрамов!

- Кто???

- Тот самый человек, который засадил папу за решетку разрушил мою жизнь четыре года назад!

Оксана застывает с чайником в руках и смотрит на меня с отвисшей челюстью.

- Да ладно!!! Это был он?!

- Ты же знаешь, что мой отец вел с ним бизнес. Помнишь, я тебе рассказывала?

Оксана кивает.

Мы говорили об этом вскоре после знакомства, но я, вероятно, не вдавалась во все пикантные подробности. Она знает, что я была без ума от него, когда была маленькой девочкой, и что я полюбила его, когда стала старше. Она также в курсе, что я виню Льва Анатольевича в смерти моих родителей.

- Как рассказывал отец, Лев Анатольевич связался с какими-то бандитами, и понеслось! Они начали отмывать деньги по каким-то левым схемам, и не успели мы опомниться, как к нам в дом уже ворвалась группа захвата, повязала моего отца и кинула его в СИЗО. Лев Анатольевич подставил папу, свалив всю вину на него! Вот, кто должен гнить в тюрьме! - Я снова чувствую, как во мне закипает ярость. - Но моя мама и его жена дружили, даже после всего случившегося. У Абрамовых тогда только родилась дочка - Лера - примерно через три месяца после начала судебного разбирательства. Моя мама и тетя Рита пошли по магазинам и их убили прямо на улице на входе в торговый центр! Это было местью за показания Абрамова против тех мошенников. Но это ОН во всем виноват!

Оксана наливает чай в две чашки. Она ставит их на стол, а затем садится рядом со мной на диван.

- Боже мой, какой кошмар! - она гладит меня рукой по спине. - Я не знала всего этого, Динуль. Ну в смысле всех подробностей. Как же это больно! А потом еще и твой папа умер. У него наверно просто сердце не выдержало всего этого ада. - Оксана вынимает заварку из чашки и делает глоток, - ужас, просто ужас. Получается, из-за него умерли твои родители. Но ведь и его жену убили. Разве жизнь уже не наказала его? Его жадность всех погубила.

- Да, раньше я думала, что он это заслужил. Так ему и надо! Моя глубокая и продолжительная влюбленность превратилась в глубокую ненависть. Раньше я хотела, чтобы он умер. Мне было всего восемнадцать лет. Теперь я больше не желаю ему смерти - думаю, я переросла эту ненависть. Психолог, безусловно, помог мне! Но я по-прежнему испытываю невероятный гнев. Да и горе, на самом деле, никуда не ушло, оно просто превратилось в постоянную, тупую сердечную боль, - я отпиваю глоток чая, он начинает успокаивать меня, пока я продолжаю. - Я чуть чувств не лишилась, когда увидела его на выставке сегодня. Хотя не могу отрицать, что сегодня вечером я кое-что почувствовала. Смесь ненависти и возбуждения, которую мне трудно понять. А потом у него хватило наглости предложить мне работать няней у его дочери. Представляешь?! Приходи, говорит, на собеседование! Хренов благодетель.

- Ого, да ладно! И что ты ему сказала?

Я неопределенно пожимаю плечами, и мы с Оксанкой замолкаем на некоторое время, погрузившись в свои мысли о случившемся.

- С другой стороны, Дин, - прерывает молчание подруга. - Тебе нужно как-то крутиться, после того, как вы с Пашей все потратили, - говорит Оксана, указывая на деньги, лежащие на столике. - Этого тебе не хватит на ту жизнь, к которой ты привыкла. В рестиках особо не пошикуешь…

Мы обе смеемся.

- Так что, может быть, тебе стоит согласиться? Что думаешь? Ты вообще с детьми-то сидела когда-нибудь? Он говорил что-нибудь про зарплату? - Оксана сбрасывает туфли и откидывается на подушки, подтягивая ноги и поджимая их под себя.

- Раньше я присматривала за его племянницей. Вероятно, поэтому он считает, что я хорошо справлюсь, - я делаю еще один глоток чая, - Знаешь, меня больше всего бесит, что он ведет себя, как ни в чем не бывало. Как будто я не в курсе, что это именно из-за него наша жизнь рухнула. Конечно, он не знает, что мой отец сказал мне правду. Он все еще видит во мне милую девочку, в то время как на самом деле я уже взрослая. Мой отец был обвинен во всем несправедливо, и это мой последний шанс все исправить. Я не хочу работать няней. Но эта работа даст мне доступ в его дом, когда его там не будет, и я собираюсь воспользоваться ситуацией. Возможно, я и до его личного компьютера доберусь, и я хочу найти что-нибудь, что могло бы доказать его причастность к преступным схемам. Какой-нибудь компромат. Думаю, я соглашусь на эту работу, Окс. Где-то должны быть доказательства его махинаций, и если они есть, то я их найду!

- Блин, это может быть небезопасно! Ты же понимаешь? Хотя, с другой стороны, риск - дело благородное. Как ты думаешь, он все еще трется с теми уголовниками?

Глава 7

Лев

После выставки мы с Семёном поехали в один из моих домов за городом и сейчас отдыхали на террасе.

У нас незапланированная пьянка с несколькими его друзьями, с которыми он случайно столкнулся на выставке. Среди них и тот, для которого он покупал антикварный стол. Но о том инциденте мы больше не говорим. Все обсуждают бизнес и шутят.

После того, как все уходят, разговор между нами двумя переходит на тему Васнецова и его дочери Дины.

- Ну, и что ты почувствовал, когда снова ее встретил? - спрашивает Семён. - Вспомнил своего старого друга теплым словом?

Я глубоко вздыхаю, качаю головой и закрываю глаза.

- Всех вспомнил… Васнецова, этого козла, его жену и дочь, Марго, тот день, когда ее… и говорить тяжело. Несмотря на то, что я недавно только сказал, что оплакал ее и смирился, …это все равно больно вспоминать.

- Ты пожалел эту девчонку, да? - Семен садится ко мне ближе, - Не нужно делать вид, что ты в восторге от этой мазни. Я - то понимаю, что ты просто хотел ей помочь и заодно наладить контакт. Девушка милая, ничего не скажешь, и мне тоже ее жаль, но картина скучновата, как будто без души.

- Как это «без души»?? - возмущенно отвечаю я, - Ты даже не сомневайся, у девчонки талант! Да, нужно поработать еще над подачей и техникой, но она талантливая с рождения! Я повешу картину в своем кабинете.

- Да уж, ты целыми днями сидишь в офисе, вот и будешь на нее любоваться! Особенно теперь, когда за дочкой присмотрит такая хорошенькая няня, - язвит Семён.

- Она сказала, что ей нужно время на подумать, окончательного ответа не дала, - я пожимаю плечами, потягиваюсь и поправляю пиджак, - Конечно, мне ее жаль, она ни в чем не виновата! И да, чисто по-человечески, я хочу ей помочь. У меня только сложилось впечатление, что, увидев меня, она тоже начала вспоминать те события… Уж как-то слишком странно она себя вела сегодня вечером.

- Ты же много лет ее не видел, откуда ты знаешь, какая она обычно? Она давно не ребенок, уже взрослая девушка. Вообще, если бы ты не рассказал мне, кто она, я бы подумал, что она откуда-то из провинции приехала. Ну так, если судить по одежде, то…

- Так, лучше не продолжай, Сень! Я ценю твою дружбу и уважаю твое мнение, но давай сразу проясним: я знаю ее с детства и хорошо к ней отношусь. И ты, пожалуйста, ничего плохого о ней не говори. Лады? А то сейчас начнешь со своей пошлятиной.

- Хорошо, конечно, я ничего плохого и не имел в виду. Просто хотел сказать, что подумал, что она из регионов откуда-то… - он пожимает плечами и смотрит вдаль, - Пойдем в дом, ага? Что-то холодно становится.

- Пойдем, - задумчиво отвечаю я и киваю.

Тревога и напряжение, связанные со всеми этими воспоминаниями, впечатления от выставки и встречи с Диной, мысли о том, как она живет сейчас, разрывали меня изнутри.

Жизнь продолжается и на сантименты нет времени. У меня сейчас много работы, а за Лерочкой некому присмотреть. Где же найти хорошую няню?

Именно в этот момент я получаю сообщение.

Глава 8

Лев

Я просыпаюсь от яркого солнечного света, бьющего в окно. Голова трещит, мне срочно нужно выпить кофе.

Настал новый день моей жизни, идеальной жизни, которой я не могу полноценно наслаждаться, понимая, что мне не с кем ее разделить. Прошло четыре года с тех пор, как умерла моя жена Марго. Точнее после того, как ее убили… После того, как я в суде рассказал все о Васнецове и его подельниках, они отомстили мне, дали понять, что никто не выйдет из этой истории победителем.

Это был обычный солнечный день. Моя жена Маргарита вместе со своей подругой Инессой Васнецовой, несмотря на судебный процесс, чтобы немного отвлечься, отправились за покупками по магазинам. Прямо посреди улицы они были жестоко убиты. Какая-то тварь застрелила их. Если бы я тоже был там, то Лера осталась бы сиротой, как дочь Васнецовых.

Иногда я задаюсь вопросом: не это ли самое жестокое наказание для меня - жить и каждый день возвращаться в дом, где ее нет? Я пытаюсь убедить себя и говорю другим, что со мной все нормально, что боль утихла и я живу дальше. Только правда в том, что, когда я добился справедливости, моя жизнь пошла под откос. Конечно, все деньги мира и власть не смогут вернуть мне мою жену. Но я могу сделать лучше жизнь нашей дочери, и, более того, жизнь других людей тоже. Это достаточная мотивация для того, чтобы вставать по утрам и продолжать жить дальше.

После того, как я увидел картины Дины, во мне что-то зажглось. Этот воин, такой серьезный, задумчивый. О чем он думает? Что собирается делать дальше? Ждет ли его кто-то дома? Где его дом? Почему-то в вымышленных мирах все гораздо интереснее.

Я пью кофе, сидя на кожаном диване, спиной к окну. Я люблю проводить время здесь. Передо мной расположены несколько мониторов, на которые выводятся изображения с камер видеонаблюдения, расположенных по всему дому. Работая с недвижимостью, я видел много разных квартир и домов, оснащенных по последнему слову техники, и собрал все самое лучшее у себя, включая систему управления «умный дом». Разумеется, потратив на это огромную сумму.

Мои мысли снова возвращаются к Дине. Она хорошая, добрая девушка, в этом нет сомнений. Как жаль, что она осиротела тогда. Я знаю ее почти с рождения, помню ее совсем девчонкой… именно поэтому, наверное, я испытываю к ней что-то. Может, это отцовские чувства? Или…? Нет, Абрамов. Тебе надо остыть. Даже не думай в ту сторону. Естественно у тебя возникли теплые чувства, когда ты увидел ее. Ты же знаешь ее с детства, как могло быть иначе?!

В галерее мне показалось, что она откажется от моего предложения, и я забеспокоился, не было ли мое предложение чересчур поспешным. Но потом она согласилась, и мы даже обсудили детали по телефону. Я жду ее у себя с минуты на минуту.

Как все-таки ужасно, что так сложилась ее жизнь! Ее отец - уголовник и негодяй… Я должен был догадаться, что он делает что-то незаконное, и что есть кто-то влиятельный, кто его прикрывает. Но я тогда доверял ему.

Раздается звуковой сигнал, и я понимаю, что Дина ждет внизу у входа. Я ставлю чашку, поправляю закатанные рукава белой рубашки, бросаю на себя беглый взгляд в зеркало и направляюсь к двери. Конечно, я мог бы просто сказать охране, чтобы ее впустили и проводили, но мне приятно встретить ее самому в первый раз, как дорогую гостью. Я приближаюсь к мощной бронированной входной двери. Охранная система реагирует на мое приближение благодаря брелоку в моем кармане и замок разблокируется автоматически. Спустя секунду я открываю дверь и вижу Дину.

Я в очередной раз поражен ее красотой. Она так быстро повзрослела, ее фигура стала еще более женственной и выглядит она потрясающе. Заметив ее в галерее, я словно первый раз взглянул на нее, как на женщину. Очень привлекательную женщину, надо сказать. Старый дурак! Тебе лучше бы воспринимать ее как племянницу, но моя мужская сущность мне этого не позволяет. И на это я стараюсь не обращать внимания изо всех сил.

На ней черные туфли, широкие брюки и голубая рубашка, пара верхних пуговиц которой расстегнута так, что видно декольте. Эта девушка выглядит элегантно и сексуально одновременно. Она, безусловно, превратилась в очень красивую молодую женщину. Я помню ее в четырнадцать лет, с двумя косичками и платьем с оборками. Позже, когда ей исполнилось восемнадцать, я не мог не замечать ее появившиеся женственные формы, но отгонял от себя подобные мысли, напоминая себе, что она дочка моего друга и партнера.

Определенно, думать о ней в сексуальном контексте было запрещено не только из-за ее возраста. Но ее яркие зеленые глаза и длинные темные волосы в сочетании и озорным характером - это как раз то, мимо чего не сможет пройти ни один мужчина, и я понимал тогда, что она вырастет сердцеедкой. Сейчас, когда ей уже за двадцать, передо мной стоит уже не маленькая девочка, и, может быть…

- Дина! Прекрасно выглядишь! Заходи! - говорю я, чувствуя себя немного неловко.

Я ничего не могу с собой поделать - она такая потрясающая, что не передать словами. То, что я на самом деле думаю, глядя на эту красивую девушку - слишком рискованно говорить, а может даже и думать.

Я замечаю, что она чуть ниже меня ростом как раз, как мне нравится. Мне хочется подойти ближе и прикоснуться к ней, но я не могу позволить себе этого. Она все еще недоступна, несмотря на свою красоту и обаяние. Прошлым вечером я был рядом с ней, и ее пронзительный взгляд пленил меня, как никогда раньше. Огненная, жгучая, манящая женщина, на которую мне не терпится взглянуть еще раз.