Друг отца. Под запретом.

Глава 1.

Я переспала с другом отца. Не просто переспала, я с ним этой ночью девственности лишилась! А узнала я это все пять минут назад, когда приехала на обед с отцом. И увидела Гордеева. Того самого. Друга отца. Того, кто...

Руки под холодную струю воды подставляю. Закрываю глаза. Прикладываю ладошки к горящим щекам. Ну вот только я так вляпаться могла.

Глубоко вдыхаю. Успокоиться пытаюсь. Но дыхание рваное. Сердце колотится как ненормальное.

На мне все ещё его запах есть. На коже следы от его укусов. В памяти его поцелуи. И даже сейчас мурашки по коже, стоит только подумать о том, что произошло. А я ещё... Ещё я вспылила. Но он сам виноват! Разозлил меня. Выбесил! И я ему назло... Согласилась на практику в его офисе, за которую отец договорился. Господи, какой кабздец просто!

Прохладная вода помогает, но не так, как бы мне хотелось. Осознание всего происходящего за дверью этой уборной накрывает с головой.

Я делаю ещё один глубокий вдох, сидеть здесь вечно тоже не вариант, так что нужно выйти.

Но стоит мне только шаг к двери сделать, как та с грохотом распахивается. Гордеев влетает в помещение, и я тут же назад пячусь. Твою мать. Твою же мать!

— С твоими проблемами что-то нужно делать. Ты опять женский туалет с мужским перепутал. - Слова сами из меня вылетают. Я это не контролирую. Даже сейчас, когда я вижу Артёма таким злым, у меня внутри всё огнём полыхает. Точно к бабке пойду, пускай эту чёртову одержимость яйцом выкатывает.

— Ты. Совсем. Охренела? — чеканит зло каждое слово. На меня надвигается.

"Он нас прибьёт. Прибьёт!" - изжит внутренний голос.

— За словами следи! — в ответ шиплю, в сторону выхода дёргаюсь, но Гордеев резко прижимает меня к стене.

Его дыхание горячее, ожоги на коже оставляет. Он слишком близко. Опасно. Для нас обоих. Смотрит так, что дыхание ко всем чертям сносит.

— Ты рехнулся, Гордеев?! Отец может в любую секунду... — я пытаюсь говорить уверенно, но от его близости мой голос предательски хрипит.

— Смотри, мозги заработали. А я-то уже был подумал, что ты их проебала где-то по дороге! — его голос полон ярости, губы кривятся в усмешке.

— А ты думать умеешь, вот это сюрприз! - Огрызаюсь в ответ. Это защитный механизм. Не вёл бы себя как мудак, может, я бы и не соглашалась на практику. А так... Захотелось его проучить!

Гордеев скалится. Пальцами сжимает мою талию. Его глаза начинают по моему лицу бегать. На губах останавливаются. От того, что в его глазах искры вспыхивают, у меня всё внизу живота вспыхивать начинает.

На себя дёргает так, что из моего горла тихий хрип вылетает. Он наклоняется ниже, так, что его лицо оказывается прямо напротив моего. Горячее дыхание обжигает мои губы. Одно неловкое движение и мы можем поцеловаться.

Мозги плыть начинают, когда он едва слышно шепчет:

— Ты сама себе роешь яму, Таисия. Давай, чтобы тебе на психолога копить не пришлось, ты пойдёшь и всё исправишь.

"Гаси его, гаси!"

— На психолога? — Губы в улыбке растягиваю, — Артём Юрьевич, работать с вами - моя мечта. Ну что же вы так? А от своих желаний я отказываться не привыкла. Избалованные девочки они такие.

— Сучка, — в губы рычит. А взглядом продолжает лицо исследовать.

Его рука на мою шею перемещается. Не сжимает сильно, нет. Так, пытается показать, кто главный. На самом деле мне до чёртиков страшно. Потому что, если папа нас застукает, если только догадается, что мы... Хана будет всем. Он испортит карьеру Гордееву. Меня выдаст принудительно замуж за сына из одного из своих партнёров. Вся моя свобода на этом закончится. А мне очень нужно попасть к Гордееву на практику, он хоть и мудак, но самый лучший адвокат. После практики у него для меня будут открыты все двери.

— У нас и правда проблема, Артём Юрьевич, — хриплю и пальчиками по его руке веду, что на моём горле, — вы говорили, что я в постели на троечку, а мне в бедро ваш стояк упирается. — Ну это так, чтобы сучкой хоть за дело назвал.

Вот здесь его пальцы на моей шее сильнее сжимаются и Гордеев сокращает то мизерное расстояние, что нас разделяло...

Горячее дыхание Гордеева обжигает, и я уже не знаю, от чего больше пылаю — от злости или от желания.

Я впечатана в него так, что чувствую всё и даже больше.

"У кого-то с нас фляга свистит" - злорадно выдаёт внутренний голос. Я же не уверена насчёт своей фляги. Мне кажется тут обоюдный свист. Мозги плавятся. В кашу превращаются. Сердце бьётся так, что, кажется, вот-вот разорвётся. На маленькие кусочки. Мурашки табуном по коже. Дыхание к чертям сносит.

"Вот это американские горки! И мы на билетике сэкономили!"

Манала я такую экономию! В свои девятнадцать седой ходить - такое себе удовольствие. Кто мне будет покраску оплачивать? Этот огнедышащий?

Мы в опасной близости. Ещё чуть-чуть, и... Дверь туалета с грохотом распахивается. В уборную вбегает девушка. Но, увидев нас, резко замирает на месте. Её глаза округляются, она явно в шоке.

"Не только ты, родная"

— Ой, простите... — Её голос дрожит. Девушка явно не понимает, что здесь происходит, и в панике оглядывается по сторонам. Я бы тоже решила, что дверью ошиблась. — Я... сюда... правильно?

Глава 2.

Растягиваю губы в улыбке, когда отца Ирки вижу.

- Добрый вечер, Игнат Валентинович.

- Привет, Тая, пришла проведать? - Отец Ирки ближе подходит, тяжело вздыхает, когда головой в сторону лестницы кивает.

Игнат Валентинович - хороший дядька. Строгий немного, так и мой отец не зефирка. Они оба нас в одиночку воспитывают. Помню момент переходного возраста, так они тогда чуть не спились. Каждый вечер общие собрания у нас в бане. Все обсуждали как такое быть может. Как по щелчку пальцев два ангелочка могли превратиться в невыносимых подростков со своим мнением. Если у меня папа просто со стороны наблюдал, всё надеялся, что само как-то рассосётся. То Игнат Валентинович пытался с Иркой воевать. Ведь всему логичное объяснение быть должно, правда? Ответ гормоны его не устраивал. Нужно что-то такое, что контролировать можно. Управлять.

- Ну а как ещё? Кто бросает боевого товарища?

Игнат Валентинович смеяться начинает. Головой качает. А я скромно умалчиваю о бутылке игристого в моём небольшом портфельчике. Ну и что, что Ирка на обезболах. Просто посмотрит, как я стресс запиваю. И послушает. Она мне должна, я ей какую отмазку придумала с физ-рой и справкой.

- Таисия, придумано хорошо. Чую твои авторские права.

Я моментально глаза округляю и быстро-быстро ресничками хлопаю. Не пойман - не вор. На горячем нас никто не словил. Доказывать нечем. А все подозрения беспочвенны без доказательств.

"Нам напиться нужно! У нас стресс! Какие ещё подозрения? Давайте не сегодня, а?"

- Понятия не имею, о чём вы говорите, Игнат Валентинович.

- Я могу отличить вывих свежий и уже подгулявший.

- Каждый организм индивидуальный. Вот, например, на мне всё как на собаке заживает, никто не верит, а...

- Всё, прекращай тараторить, - отец Ирки пальцами виски сжимает, - ты бы ещё дочь мою так научила. А то, как сказать что-то нужно, она только глазами хлопает. А у тебя язык подвешен. Слышал, что отец тебя к Гордееву на практику отправляет?

Внутри всё вспыхивает за секунду.

"Ну вот и зачем этого вспоминать?! Мы только успокоились!"

- Да, подарок мне сделал, - улыбка шире становится и, кажется, приобретает злобные нотки.

— Вот и отлично, встряхнёшь его там. Помощницу его работать научишь.

Встряхну. Я так его встряхну!

- Ага, ну я пойду?

Игнат Валентинович кивает, и я с места срываюсь. Ну вот почему сегодня все меня выбесить хотят?

- Ну наконец-то! - Взвизгивает подруга, стоит мне только на пороге оказаться.

- А не до фига ли? Со всего дома насобирала? - Подхожу к Иркиной кровати. Подруга прямо как на троне из подушек восседает. Осталось только малыша с опахалом рядом поставить, и тогда картина будет просто шикарной.

— Это отец переживает, чтобы я ещё сильнее ногу не вывихнула.

- А ты, вижу, и рада, совесть совсем не грызёт? - Намекаю на то, как мы её отца вокруг пальца обвели. И что Ирка ногу подвернула ещё вчера. На вечеринке, когда мы в комнату к бандюкам зашли. Трещала очень много и подвернула.

- Я кусаться тоже умею, - подруга тут же в ответ жалит, - обсудим, как ты с другом отца умудрилась трахнуться?

- Ауч, - кривлю носик. Рядом с Иркиной ногой кидаю свой портфельчик. Ирка тут же ногу в сторону отодвигает. Почувствовала опасность. То-то же.

- Думаешь, хорошая идея шампунь с обезболом смешивать? - Подруга взгляд от бутылки не отрывает.

- Шампунь для меня, - улыбаюсь, Ирка расстроенно вздыхает, - подробности для тебя.

- Ну это уже другое дело. Мне вот интересно, ты как из всей этой жопы выбираться будешь?

- Активно буду лопатой работать. - Тут же в ответ выпаливаю. Ирка от смеха прыскает. Ну а что? Склеить ласты и весело падать на дно — точно не мой вариант. Тем более - Гордеев бесит. Стоит только вспомнить его оскал на лице, как я тут же с бабахом откупориваю шампанское.

Я выпить ещё с ресторана хотела. Это как доктор прописал. Поэтому я даже не дожидаюсь, чтобы развеялся дымок из бутылки. Тут же к губам горлышко подношу и делаю большой глоток. Приятное покалывание, тепло в горле... Немножко ударяет в голову. Отлично.

- Начнём с приятного, Гордеев - козлина. Ты была права.

- Ха! Мудачело! - Ирка довольно хмыкает. Я же ещё глоток шампанского делаю. - Но... в постели он то, что надо, да?

Грустно вздыхаю. К сожалению, да.

— Это травматические воспоминания, их нужно стереть из моей памяти.

- Зачем? Ты больше не собираешься с ним трахаться?

Я шампанским давлюсь. На Ирку смотрю как на идиотку.

"Скромняга, почему это как?"

- Ты не читала мои сообщения?! Гордеев — друг отца! Я буду проходить у него практику. И мы хотим со свету друг друга изжить!

- Совсем не вижу противопоказаний для секса, - Ирка пожимает плечами.

- А тебе там что колют, Ир? - Прищурившись, подругу окидываю взглядом.

- Ну ты сама подумай. У вас секс на всех этих эмоциях будет просто зашибенный!

Глава 3.

Кофемашина плюётся кофе. Какой именно любит Гордеев я понятия не имею. Он не соизволил мне сообщить. А идти лишний раз нарываться на этот дикий ор желания нет никакого. Выбираю классику. Американо. Без молока и сахара.

"Правильно, чтобы жизнь мёдом не казалась"

Вот-вот.

- Я - Тая, а тебя как зовут? - Смотрю на бледную девушку. Если бы не очки на неё лице, она бы уже давно со стеной слилась. Бедняга. Она только Гордеева видит - сразу в полуобмороке находится. А этот... тиранище даже не пытался сдержаться. Орал так, что окна чуть не повылетали.

- Катя, - она сначала по сторонам оглядывается, нет ли Тирана Тирановича рядом, а после хрипло произносит.

- Очень приятно, Катя. У тебя красивые очки. Оправа модная, мне очень нравится. - Растягиваю губы в улыбке, делаю комплимент.

Катя сначала в ужасе застывает, после отмерзает немного. Улыбается, очки на носу поправляет.

- Спасибо.

"Правильно, вдвоём его завалить проще будет. Потом скажем, что это всё она сделала."

- У тебя проблемы со слухом?!

Господи, чудеса какие, Артём Батькович сам из кабинета вышел, чтобы меня позвать. Была бы я немного сентиментальней, у меня бы коленки задрожали. А так... Лишь взглядом по нему мажу. Улыбаюсь так широко, что скулы почти судорогой сводит.

- Я как раз кофе сделала.

"Ага, кофемашина изрыгнула последнюю каплю. Всё для любимого босса"

Жаль яда под рукой не оказалось. Но я способная, с собой принесу в следующий раз.

Гордеев меня буквально испепеляет взглядом. Я не Катя, Артём Юрьевич. Вам, как минимум, горелкой обзавестись нужно.

- В мой кабинет. Живо.

- Слушаюсь и повинуюсь, - ресницами хлопаю. Начинаю перебирать ногами. Мне кажется или кто-то мои длинные ножки рассматривает? Не тот ли член жюри, что мне тройку влепил?

Проскальзываю между ним и дверным косяком в кабинет. Сердечко колотиться начинает сильнее. Я, конечно, пытаюсь держаться молодцом. Но вот когда с ним наедине остаюсь...

- Американо, без молока и сахара. - Чашку на его дубовый стол ставлю. Улыбку на лице удерживаю. Хотя вижу, что у него от меня нервный тик начинается.

- Я пью с сахаром. - Отрезает резко.

- Буду знать.

- Садись, Таисия. - На стул указывает. Меня снова передёргивает от этого полного имени. Знает же, что бесит. Поэтому и издевается. У меня ассоциация сразу, что я уже где-то напортачила. Но я ещё не успела, хотя желание имеется.

Из кармана на стол телефон выкладываю. Айфон. Он имя моё произнёс без сокращений, я его бешу его же фразочками. Папа подарил, за то, что я девочка хорошая. И вынесу мозг плохому дяденьке. Гордеев взглядом по телефону мажет. Скалится. Какой сообразительный. Всё понимает.

- Поговорим? - Я первая это произношу. Потому что вижу, что он готов сказать то же самое. Даже знаю, что скажет. Хватит беситься. Поигрались и будет. Нам не сработаться.
- Любопытно. Ну, давай. - Откидывается на спинку кресла. Взглядом в меня вгрызается.

- Я сразу отвечу на ваши вопросы, Артём Юрьевич. То, что вы друг моего отца, я не знала. В койку за практику не прыгала. Не так воспитана. Я бы пошла другим путём. Достала бы отца, и он бы сам всё нарешал. Но и здесь мимо. Папа сам решил на вас ставку сделать. Так что никаких теорий заговора. Просто случайности.

Гордеев лишь хмыкает. Дальше меня рассматривать продолжает. Я чувствую, как кожа гореть начинает. Вспыхивает.

Игры играми, но я говорю чистую правду. Одно дело случайно переспать, это можно забыть и дальше вместе работать. Но другое дело, когда он будет считать меня подлой манипуляторшей. Тогда дело будет плохо.

— Это не отменяет того, что ты здесь оказалась против моей воли, Таисия.

- Я не откажусь, - произношу твёрдо, — это мой шанс, и я его не упущу. Экономический мне посреди глотки. Знаю, что папа вас не просто так выбрал. Надеется, что я сбегу отсюда, сверкая пятками.

- Шансов никаких? - Гордеев хмыкает. Я же отрицательно веду головой.

- Ни одного. Если для того, чтобы выбить из отца перевод в юридический, мне нужно психику к чертям сломать, так и будет.

Гордеев как-то странно улыбается, вперёд подаётся. Его взгляд меня пугает. Сглатываю от испуга.

- Я тебя сломаю, Таисия.

***

Чихаю от того, сколько пыли летит мне в лицо, когда Гордеев плюхает на стол толстенную пыльную папку. Мой айфончик чудом не попадает под раздачу. В нескольких сантиметрах от него эта лепёшка плюхнулась.

- Между прочим, я на рабочем месте нахожусь. И если на нём пострадаю, то вам придётся раскошелиться, чтобы на ноги меня поставить, Артём Юрьевич. - Мило шиплю в ответ. Это я ему ещё ответку не устроила за:

"Я тебя сломаю, Таисия"

Просто в голове коварный план выстраивается. Я к нему по-нормальному. По-человечески. Всё объяснила, а он...

"Козёл обыкновенный. Даже в Красную книгу не занесён. Фи"

- Я тебе абонемент в зал куплю, чтобы отпрыгивать быстро научили. - Скалится в ответ Гордеев.

Глава 4.

Господи, запах еды заполоняет кабинет. А слюна мой рот. Теперь, когда в игру вступила еда, все инстинкты мгновенно перестраиваются.

Там у него точно что-то вкусненькое. Я буквально чувствую, как запах креветок, рыбы, чего-то ещё невероятно ароматного заполняет весь офис. В мои ноздри проникает и, кажется, даже заставляет мозг работать на новой частоте.

Я сглатываю с трудом. В животе предательски урчит, и я решаю... немного изменить тактику. Гордеев, между прочим, не спешит предлагать мне пакетик с ужином. Невоспитанное хамло! Но за парочку креветок я готова ему это простить.

"Продадимся за три креветки?!" - фыркает внутренний голос.

Почему только три? Пакет жирненький, там должно быть что-то ещё. Короче, не судите строго! Я голодная! Уставшая! Мне ещё домой как-то добираться нужно. Потому что я сегодня без машины. Не хотела, чтобы мой новый начальник упрекать меня начал, что на тачке приехала покруче, чем у него. Ладно... Может, и не круче, но то, что мне её папа подарил, точно бы упомянул.

Я мягко улыбаюсь, стараясь, чтобы мой взгляд был как можно более... дружелюбным. Громкий смех внутри меня в ушах звенеть начинает. Я уже говорила, как сложно живётся с таким вот внутренним голоском?

"Дружелюбная она. Он палец протянет - ты его откусишь!"

Конечно, откушу! Я же голодная.

— Артём Юрьевич, — я грациозно выбираюсь из-за стола. Потягиваюсь. Знаю, что при этом моя юбочка подскакивает чуть выше. Спокуха, всё просчитано. Просто так он мне пакет с едой не отдаст. Нужно усыпить бдительность. — Если бы мне сказали, что у вас такие условия на работе, я бы ещё раньше пришла. Так заботитесь о подчинённых. Думаете о том, чтобы слабый пол не загнулся от голода. Редкий случай, так сказать.

Я слегка прищуриваюсь, как бы оценивая пакеты. Но сразу же взгляд на Гордеева перевожу. Пусть думает, что у меня есть самообладание. И я не готова на всё ради еды. Хотя... Но что-то явно идёт не по плану. Как я это понимаю? По наглой и довольной роже адвоката!

— Ты решила, что это для тебя? — лениво спрашивает он, поднимая пакет чуть выше, чтобы я смогла рассмотреть, насколько он жирненький.

Опираюсь пятой точкой о столешницу. Ножку на ножку закидываю. Растягиваю губы в улыбке.

— Но вы же не бросите меня умирать здесь от голода? - Хлопаю ресничками.

Гордеев лишь сильнее давит лыбу.

— Значит, для того чтобы ты ручной стала, тебя нужно накормить?

Вот же сука! Стискиваю зубы, но продолжаю улыбаться. Значит, приручить? Хочешь играть в такие игры?

— Так и быть, — мурлычу в ответ, делая шаг ближе, — кормите, Артём Юрьевич. Вдруг я стану более... покладистой, если поем? Кто знает.

Подхожу ближе, поправляю юбочку снова, оттягивая её чуть ниже. Гордеев это замечает, тут же взглядом ведёт по моим ножкам. Вижу, как вспыхивают его глаза. Ага, зацепило, да? То-то же, Артём Юрьевич. С кем играть собрались? Я вас на раз-два делаю.

Взгляд поднимает. Сканирует. Вызывает на коже чёртовы мурашки. Ничего, это побочный эффект от голода. Сейчас поём и у меня снова иммунитет на этого козла заработает.

— Хрен с тобой, Таисия, покормлю.

Не самый вежливый ответ. Но я пропускаю его мимо ушей. Потому что там есть заветное: "покормлю". Я ведь отыграюсь, вы же знаете. Но для разнообразия можно немного и побыть милой.

"Он и понятия не имеет, во сколько ему это обойдётся, бедняга"

— Какой вы милый, Артём Юрьевич

Не теряя времени, я хватаю пакет, пока он не передумал, сажусь обратно за стол и открываю его. Запах креветок и соуса мгновенно заполняет кабинет, и, Боже, как это прекрасно! Вся моя тактика держится только на еде.

Гордеев не спешит в свой кабинет уматывать. Ставит второй пакет на стол его помощницы. Кстати... Он без неё вернулся, я говорила? Свидетелей не взял. Надеялся, что понятые не понадобятся?

Открываю бокс с креветками, и в моих глазах сердечки загораются. Я и морепродукты — это любовь с первого взгляда.

— Ммм... - Вырывается из меня. Я подхватываю самую жирненькую креветочку за хвостик. В соус её опускаю. Запрокидываю голову и отправляю в рот. При этом тихонько постанываю. Ну вкусно же, очень. После пальчики облизываю.

— Да ну на...

Только услышать успеваю, а после дверь в кабинет Гордеева громко хлопает. Нервишки у него слабенькие, я думала хоть до третьей креветки продержится.⠀

***

Гордеев

***
Ну вот на кой хер я с ней связался?! Стояк ширинку таранит. А это она только пальцы облизала. А у меня уже вовсю фантазия разыгралась. Я её минимум в трёх позах выебал в своей голове. С-у-у-у-ка.

- Артём Юрьевич.

Зубы стискиваю, когда сучка в дверь скребётся. Нарывается. Совсем же берегов не чует.

- Креветки закончились?! - Рявкаю в ответ. Стояк поправляю.

- Нет, - обиженно тянет, губы выпячивает. С-у-у-у-ка. Ну вот что за наказание, а не девка?

Я планировал всучить ей пакет со жратвой как прощальный паёк. Был уверен, что она хернёй страдала всё это время. А нет, сидела, работала. Даже треть того бардака, что я ей всучил, разобрала. Упёртая. Наглая. Острая на язык. И не тупая же. Всё понимает. Знает, что по лезвию ходит, и вместо того, чтобы притормозить, подпрыгивать начинает.

Глава 5.

Слышите?! Ну, слышите??? Это моё ангельское терпение по швам трескается! Что себе этот... позволяет?!

"А ты не слышала? Раком поставит" - внутренний голос хихикает. А я не понимаю его веселья. Это ещё что за новости?! Какое он право вообще имеет?! Да он!

Конечно, я немного переборщила с тем, что сама напросилась поехать с Гордеевым. Ну вот зачем мне такое счастье? И с ума я ещё не сошла, чтобы с этим припадочным в одной машине ехать. У него же явно не всё в порядке с языком тела.

"И нервишками" - внутренний голос пять копеек вставляет. Но да, с нервишками вообще проблемка серьёзная. А я всё же где-то накосячила... Потому что судьба любит поиздеваться.

Этот... козёл телефон свой выключил, и отец не смог до него дозвониться! Папа решил, что я идеальный курьер для его срочного послания, и попросил передать Гордееву, что дело не терпит отлагательств. И что ждёт он его у нас дома. И ещё настоял на том, чтобы Гордеев меня до дому подкинул. Это его папочка водителем сделал, не я. Я, конечно, пыталась упираться и говорить про такси. И что мне к Ирке нужно. Но отец упрямо всё отмёл. И сказал, чтобы с Гордеевым ехала. Я ему тоже дома нужна.

- Прямо раком? - Пальчиком по его груди веду. Чувствую, как там всё напрягается. А внизу живота приятная судорога сводит. Я хорошо помню, насколько горячая его кожа под рубашкой. Какие там мышцы. И как он может схватить, притянуть...

"Я так понимаю раком мы сами станем?"

Чёртов внутренний голос в реальность возвращает. Конечно, нет. Ему больше не обломится. Только в воспоминаниях.

Мне показалось или тут рычать кто-то начал?

Гордеев меня взглядом вспарывает.

- Таисия...

- Я бы ещё поболтала, но папуля ждёт. А то вдруг я опоздаю и мне новый айфончик никто не купит. - Губу выпячиваю обиженно. - Или вы, Артём Юрьевич, на новый год подчинённым хорошие подарки делаете?

- Чеши пока целая, - рявкает и дверь распахивает.

Выхожу из его кабинета я сама. Не хватало, чтобы он ещё меня вытолкал. Грубиян. А вот по поводу психолога я бы на его месте подумала. Нервишки-то и правда расшатаны.

Через две минуты Гордеев из кабинета вылетает. Рявкает "пошли". И несётся на выход. Я за ним еле успеваю. Один раз даже чуть носом вперёд не лечу. Чудом удерживаю равновесие. Он - злой. Я - довольная. Считаю идеальная гармония. На самом деле на меня нет повода злиться. Гордеев сам виноват, что телефон отключил. А я... я просто информацию подала под соусом. У меня талант. Выбешивать его по щелчку пальцев.

Дверцу мне, конечно же, никто не открывает. Я в нём и не сомневалась. Сама ручку тяну, распахиваю дверцу. Плюхаюсь на сидение. А рядом с левым ухом уже привычное клацанье зубов слышу и это сопение единорога.

Голову поворачиваю и с Гордеевым нос к носу встречаюсь. Ресничками хлопаю. Мило улыбаюсь.

- Или вы хотели, чтобы я машину повела, Артём Юрьевич?

Я понимаю, почему он так дышит. Почему так смотрит. Потому что моя юбочка задралась вверх, когда я садилась. А кое-кто у нас здесь в переходном возрасте, и дружка в штанах удерживать очень и очень сложно. Вот так, Артём Юрьевич. Это чтобы ты знал, что на каждую твою угрозу у меня есть оружие. Доведу до белого каления и моргнуть не успеешь.

"Тебе нравится, что он так реагирует, поэтому бесишь?"

Шикаю на внутренний голос. С каких это пор он начал в другие ворота играть? Были же заодно.

- Ты в жизни за руль моей тачки не сядешь, усекла? - Рявкает. А мои глаза азартом вспыхивают. Это вызов или мне показалось?

- Как скажете, Артём Юрьевич. - Растягиваю губы ещё шире.

Гордеев зубами клацает, а после заводит тачку. Музыку включает так громко, что я удивляюсь, как у меня к концу поездки кровь из ушей идти не начинает. Вкус на музыку у него, конечно, ужасный. Обязательно завтра ему об этом скажу.

Но тут все мысли о том, как я буду завтра бесить Гордеева, из головы вылетают. Потому что я вижу в нашем дворе знакомую машину. Вот почему папочка так настаивал, чтобы я домой ехала, а не к Ирке. Он позвал в гости Крылова и, скорее всего... ну, конечно. Я замечаю на крыльце дома Егора. Крылов приехал с сыном, и это не просто так. Отец пошёл мне на уступки. Устроил на практику к Гордееву и тут же манипулирует. Приглашает очередного кандидата в женихи.

В любой другой ситуации я была бы зла на отца. Но не сейчас. Потому что... Сама не понимаю, как эти идеи в моей голове рождаются. Гордеев предупреждает меня не ходить по лезвию ножа, а для меня это как будто вызов.

Выхожу из машины, чувствую, как взгляд Гордеева спину прожигает.

- Егор, привет, - растягиваю губы в улыбке, а после висну у парня на шее и чмокаю его в щеку.

Нужно говорить, что моя спина в эту секунду пылать начинает? Это Гордеев... его взгляд. Он продолжает смотреть и то, что я Егора обнимаю, ему ой как не нравится.

Нужно же вам сказать. Егора я давно знаю. Никаких романтических чувств не питаю. Но... вот мой папочка совсем наоборот. Нет, к Егорке он ничего не питает. Он скорее спит и видит, как вручит меня ему. Слово с него возьмёт, что меня никто и никогда не обидит. За одно место его держать будет всю жизнь. За бамбончики его. Это же шикарно, когда из зятя можно верёвки вить. Вот только папочка одного не учёл, что я Егорку доведу до дурки быстрее, чем он успеет с ним дела общие мутить и бизнес начать вести.

Глава 6.

Гордеев
***
Сука, семь блюд. И сейчас втягивает в себя креветку так, будто не ела сутки до этого. Мне действительно становится интересно, куда это всё уходит. Никогда не встречал девушку с таким аппетитом. Обычно все следят за фигурой и давятся салатом. Но точно не сучка напротив меня.

Ситуация пиздец полный. За столом сидит Волков, который убьёт меня только за то, какие мысли крутятся у меня в голове по поводу его дочки. А мысли... Я внимательно наблюдаю, как она обхватывает губами новую креветку. Как закатывает глаза в экстазе, а после втягивает её. Стояку тесно в брюках. Мысли только о том, что я проебал шанс на охуенный минет, нужно было её утром никуда не отпускать. Сейчас бы не гадал, насколько охуенно она его делает. А знал бы наверняка.

— Ну, понимаешь, Артём, — Волков обращается ко мне, поправляя салфетку, — если бы он вовремя задумался о консультанте, возможно, этой проблемы бы и не было.

Напрягаю мозги, вспоминаю о чём вообще речь за столом. Точно, о Романове, которого за жопу взяли с налогами. Дробитель херов.

— Думаете, ещё можно что-то сделать?

Усмехаюсь, когда Егор подаёт голос. Проявляет интерес. Хотя всё, чем он интересуется в этой жизни — это карточки его отца. Парень старается произвести впечатление — то на меня, то на Волкова. А ещё на Таисию, которая сидит рядом с ним и будто бы полностью увлечена этой темой, кивая в нужных местах. Но я-то вижу, что делает она это с усмешкой. И ещё замечаю, как её рука чуть-чуть отодвигается от локтя Егора, который чуть ли не приклеился к ней. Волков хочет их свести, только что в кабинете наседал мне на уши с этой темой. Просил присмотреться к пацану. Сказать своё мнение. Я, блядь, свахой ещё здесь не подрабатывал. В какой момент я вообще во всё это ввязался?!

— Увидим. Но консультант у него, конечно, должен быть из серьёзных, вот обратился бы к Артёму, он бы ему посоветовал, — говорит Волков, кивнув в мою сторону. — Такие дела требуют профессионалов.

— Конечно, — поддакивает Егор, в очередной раз склоняясь к Тае. Девчонка в меня взглядом стреляет. Нравится меня бесить, сучка? Поиграть решила?

Таисия невинно тянет бокал и склоняет голову к сосунку, играет. При этом наблюдает за моей реакцией. Пацана совсем не жаль? Он уже весь багровый, ещё одна креветка, и он из-за стола пулей в туалет сбежит.

Смотрю, как девчонка пальцами касается бокала, и сразу вспоминаю, как сжимала ими мой член. Бокал плавно касается её губ, и мне приходится в очередной раз ослабить галстук.

— Артём, так как ты думаешь, возможно ли Романова вытащить? — Волков возвращает меня к реальности.

— Всё возможно, если найдёт себе толкового адвоката.

Тая ухитряется так подвинуть стул, что её колено оказывается в опасной близости от моего. Я инстинктивно отодвигаюсь, но за столом этого не видно.

Мозги совсем поплыли, да? Тогда вернём немного в реальность. Девочка заигралась.

— Чёрная бэха твоя во дворе стоит? - К Егору обращаюсь, когда Волков на телефонный звонок отвлекается.

Пацан гордо кивает. Таисия же напрягается. Уже и креветку не лезут, да?

— Значит, есть на чём Таисию с работы забирать? Что ж ты тогда филонишь?

Девчонка закашливается. Егор теряется на несколько секунд. На Таю смотрит, после на меня. И за этого Волков её хочет сосватать? Да она ему голову откусит ещё до брачной ночи.

— А... ты работаешь?

— Прохожу практику у Артёма Юрьевича. - Таисия шипит и улыбается ядовито.

— Не знал, но обязательно исправлюсь. Во сколько обычно заканчиваешь?

— У меня ненормированный график, — сильнее сжимает пальцами бокал. Взглядом в меня недовольным стреляет.

Ну раз играть, то серьёзно. Должны же её потуги вывести меня на ревность увенчаться хоть каким-то успехом? У меня для тебя плохие новости, Таисия. Я не ревную, милая.

— Я что-то придумаю, чтобы вы смогли составить расписание.

— Какой же вы заботливый, Артём Юрьевич.

Убийственная улыбка, скалюсь в ответ.

— Кто кого куда возит? - Волков за стол возвращается.

— Пап, да просто...

— Сегодня узнал, что Таисия боится ездить с таксистами. Так что решили, что теперь Егор станет личным водителем. - Отвечаю вместо девчонки. Которая меня уже в пепел сожгла своими глазищами.

— Отличная идея, — Волков довольно хмыкает, а Таисия краснеет как рак.

Честно сказать, понятия не имею, когда переключился на такие детские игры. Херота же полная. Но почему-то мне нравится бесить мелкую сучку. Её уничтожающий взгляд — это что-то. Адреналин начинает закипать с новой силой.

***

Тая

***

Падаю на кровать в своей пижамке, обнимаю подушку и улыбаюсь так широко, что, кажется, щёки сводит. Глаза закрываю. В голове проигрываются лучшие моменты за вечер. Всё как в замедленной съёмке. Гордеев — вот он сидит напротив, его глаза сверкают от раздражения и, кажется, ещё чего-то, что даже он сам не может скрыть.

"Ох, да ревновал он, зуб даю! Как глазел... Как глазел!"

Галстук нервно ослабляет, а взгляд такой, что по коже мурашки табуном даже сейчас.

Глава 7.

Сижу напротив Гордеева в ресторане, нервно верчу меню. Глаза пробегают по страницам, но с каждым прочитанным словом губы поджимаются всё сильнее. Ну конечно, морепродуктов тут и в помине нет.

"А кто-то умеет не создавать критических ситуаций" - внутренний голос хихикает.

Наклоняюсь к официанту, который терпеливо ждёт нашего заказа.

— Простите, а у вас осьминожки, мидии или что-то такое есть? — голос чуть приторный, вежливый. Хлопаю ресницами, официант краснеет.

— Боюсь, нет, — вежливо мне улыбается. — У нас мясной ресторан, мэм.

Мысленно фыркаю. Поднимаю глаза на Гордеева. Этот точно знал, куда меня притащить. Гордеев же в глаза мне смотрит. Не улыбается губами. Но глаза довольно блестят. И кто у нас здесь хитрюга?

"Жлобяра, понял, что мы разорим его на морепродуктах" - внутренний голос негодует.

Специально меня в мясной ресторан привёл. Окей, Артём Юрьевич, будет вам мясной заказ.

— Тогда мне… — я демонстративно раскрываю меню на странице с самыми большими порциями, — томагавк стейк, вот эти вот картофельные дольки и салат с авокадо и орехами. И ещё… — взгляд скользит по списку блюд, — шоколадный фондан.

Официант в замешательстве смотрит на меня, явно пытаясь понять, где я столько еды собираюсь разместить. Я же ослепительно улыбаюсь. Всегда веселит реакция людей на мой аппетит. Одна моя кардиотренировка сжигает столько калорий, что ему и не снилось. Не зря же дома папуля теннисный корт распорядился соорудить.

"А это Гордеев нас ещё с ракеткой не видел и в короткой юбке"

Тс-с-с. Это будет последний гвоздь в крышку его гроба. Не все козыри сразу.

— Это всё? — осторожно переспрашивает официант, словно в надежде, что я передумаю.

— Нет, — Гордеев внимание на себя перетягивает, — это заказ девушки. — Легко кивает на меня, и официант явно не понимает, то ли он шутит, то ли и вправду я буду всё это есть.

Я улыбаюсь, как сама невинность. Это я ещё над вторым десертом раздумываю.

— Мне филе миньон, прожарка медиум, и всё, — спокойно произносит он, даже не глядя в меню.

Завершив наш сногсшибательный заказ, официант удаляется, оставляя нас в компании друг друга.

Я чувствую на себе слегка скептический взгляд Гордеева, но с невинной улыбкой просто откидываюсь на спинку стула.

— Ты всё это точно осилишь? — он вопросительно выгибает бровь.

— Не волнуйтесь, Артём Юрьевич, у меня очень хороший обмен веществ. - Довольно скалюсь.

— Я уже заметил.

— Кстати, — достаю из сумочки телефон, — вы бы не могли сказать, когда мы закончим? Егор волнуется, во сколько меня забирать.

Гордеев прищуривается, несколько секунд меня рассматривает. Я же продолжаю очень широко улыбаться.

— В десять.

"Вот же козёл!"

— Поняла, океюшки. - Сквозь зубы выдаю. Это что получается, он меня любой личной жизни лишить решил?

Слегка кривлюсь, потому что чувствую на себе чей-то слишком настойчивый взгляд. Поднимаю глаза от телефона и вижу женщину. В дорогом платье и идеальной укладкой. Смотрит на меня так, будто я ей что-то должна. Взгляд — как ножом, буквально впивается. Это ещё что за новости?

Прежде чем успеваю задуматься, женщина, не сводя с меня глаз, решительно направляется к нашему столу.

"А вот и клиентка"

Гордеев кивает в знак приветствия. Не встаёт, чтобы отодвинуть ей стул. Боже, где манеры этого мужчины? Хотя... этой можно и не пододвигать. Не нравится она мне. А ещё... Ещё эта женщина кажется мне очень знакомой. Я её видела... Только не могу пока что вспомнить где.

— Артём Юрьевич, — её голос с оттенком лёгкого разочарования, — я думала, встреча будет... личной. - Её взгляд скользит по мне, и снова на Гордеева, а в глазах явный намёк. Кажется, она рассчитывала, что Гордеев будет один. Вот же...

"У нас есть вилка. Ею можно очень удачненько пырнуть" - ревниво шипит внутренний голос. Я же прикручиваю громкость. Я не ревную, понятно?! Просто она мне не нравится... Смотрит она на меня косо! Вот! И я совсем не замечаю, как она незаметно ближе стул к Гордееву пододвигает. Как перекидывает волосы на правое плечо, чтобы открыть Артёму вид на её нескромное декольте.

"У нас всё ещё вилка..."

Уплетаю своё второе блюдо с аппетитом, который только ленивый не прокомментировал. Гордеев молчит, но я чувствую, как его взгляд иногда скользит по мне. Да, я съем всё. Ещё и второй десерт закажу. Так сказать, мощный удар по кошельку. Ну а что? У меня обмен веществ хороший. Грех этим не воспользоваться.

"Главное потом в его машине не лопнуть. Хотя..."

Клиентка, между тем, продолжает говорить, активно жестикулируя. Каждое её слово сопровождается то наклоном головы, то кокетливой улыбкой в сторону Гордеева. Вот же... Подбешивает.

— У нас с ним был брачный контракт, — говорит она, делая вид, что обращается к обоим, но взгляд при этом прилипает к Артёму, как к магниту. — В контракте прописано, что я при разводе не получу ничего, если изменю.

"Ну, судя по всему, не справилась"

Глава 8

Сижу в машине напротив "Парадайза", стараясь выглядеть максимально невозмутимой, хотя внутри всё искрит от нетерпения. Только одно выражения лица Гордеева чего стоит.

"Господи, он когда-то нас точно прихлопнет"

Чшшш. С каких пор мой внутренний голос стал таким боязливым?

Гордеев злится настолько незаметно, что даже воздух кажется заряженным.

— Не могу поверить, что ты меня на это уговорила, — рычит и ко мне оборачивается.

— Вы сами мне не поверили, Артём Юрьевич, — я широко улыбаюсь, зная, что это ещё больше его взбесит. — А я, между прочим, не люблю, когда меня считают балаболкой.

Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже лежала на асфальте, отпеваемая церковным хором. А нечего было во мне сомневаться! Сам виноват!

— И ты уверена, что сегодня здесь будут клиентка и официант? — вопросительно выгибает бровь.

— Конечно, уверена. У меня есть связи, — невозмутимо пожимаю плечами. — Он точно работает сегодня. А значит... и она может быть здесь.

— А если ты облажаешься?

Это что ещё? Он меня на что-то развести хочет? За то, что я просто делаю свою работу?!

"Ахренел так Ахренел"

— Я не облажаюсь, — уверенно заявляю я и выше нос задираю.

Гордеев раздражённо вздыхает, потирая виски. Кажется, я начинаю доставать его всё больше.

— Ой, а вот ещё... — говорю притворно милым голосом и достаю из кармана карточку от номера.

Он смотрит на неё, потом на меня, явно не понимая, что происходит.

— Что это?

— Карточка от номера. Я его на сутки забронировала.

— На кой хер она мне нужна? — его тон становится ниже и опаснее.

— Ну, чтобы не было подозрительно, что мы из ресторана пойдём в отель. Вдруг кто-нибудь спросит про номер, а у нас ничего нет? Я всё продумала, Артём Юрьевич, — заявляю я с максимально серьёзным видом. Нужно купить очки для имиджа помощницы. Сейчас было бы круто их на носу поправить.

Гордеев тяжело вздыхает.

— Терпение. Много терпения, — каждое слово выдавливается сквозь зубы.

— Я всё равно оплатила номер вашей картой, — спокойно пожимаю плечами. — Так что он ваш.

— Что ты сделала? — хрипит угрожающе.

— Ну, вы же дали мне карту, чтобы я забронировала ресторан. Вот я и забронировала номер, — ресницами хлопаю, улыбаюсь. Он совсем шпионские фильмы не смотрит? Нужно прокачать его в этом вопросе.

— Ты просто... — рычит он, запрокидывая голову назад, словно пытаясь взять себя в руки.

Я скалюсь в ответ, нагло и широко:

— Самая лучшая помощница?

— Желание придушить тебя становится сильнее с каждым днём, — произносит он медленно, словно оценивая вероятность того, что ему это сойдёт с рук.

— Вам это дорого обойдётся, Артём Юрьевич, — невозмутимо отвечаю я. — Так что держите себя в руках.

Хрипло выдыхает, явно пытаясь сохранить самообладание. И я, решив окончательно добить его, добавляю, как бы невзначай:

— Кстати, я слышала, что в отеле есть девушки на ночь. Это так… Вы же любите горизонтальные отношения. Можете позвать кого-нибудь в номер.

Его взгляд резко впивается в меня, становясь таким тёмным, что я чувствую, как волосы на затылке встают дыбом.

"Погорячились, да?"

— Тая...

— Что? Забочусь о вашем отдыхе, Артём Юрьевич, — я приподнимаю бровь, изображая полнейшую невинность. — Тем более нервный какой. Нужно скидывать напряжение.

Он сжимает руль, и я слышу, как скрипит кожа под его пальцами. Ещё немного и хана рулю.

— Может, пойдём уже? Я голодная. Живот бурчит. Целый день ничего не ела, ждала вечера, — интересуюсь я, меняя тему, чтобы окончательно не довести его до истерики.

"Ну не получилось... Судя по тому, как задёргались его глаза, то вопрос нашего аппетита его тоже нервирует"

— Я даже не сомневался.

Я отворачиваюсь к окну, чтобы не рассмеяться. Ладно, может, и переборщила.

— Плащи и тёмные очки лишнее, да?

Гордеев тут же назад оборачивается, как будто и правда решил, что я уже настолько чокнулась. Я тут же смеяться начинаю.

— Это так, немного обстановку разрядить. Я платье не для того так долго выбирала, чтобы под плащом его прятать.

— Придушу и меня точно оправдают. - Хрипит в ответ.

— Артём Юрьевич, держите свои желания при себе.

***

Я сижу напротив Гордеева в кабинке с полупрозрачными стенами. В ресторане уютно, свет мягкий, атмосфера идеальна для наблюдений. Я бы сказала, что романтикой веет в воздухе. Но... Я же с Гордеевым здесь сижу. Вы его лицо видели? Недовольный. Нервный.

"Всё подсчитывает, сколько номер стоил и хватит ли ему на проститутку?"

В компании Гордеева даже романтика превращается в испытание. Особенно когда он сверлит меня своим взглядом.

Глава 9

Меня быстро накрывает. Всё вокруг будто начинает слегка вибрировать, а лицо становится горячим, как после прогулки на морозе.

"Нам срочно нужно отрезветь!" - у внутреннего голоса тоже язык заплетаться начинает. А я совсем не понимаю, зачем нам трезветь. Хорошо же. Губы сами в улыбке расплываются.

Я на Гордеева смотрю. Красивый какой. А когда злится... Ух... Ещё более сексуальный становится.

"Мы с ним не спим! Не спим!"

Какой противный внутренний голос. Фи.

— Артём Юрьевич, а вам кто-то говорил, что костюм вам очень к лицу? Такой сразу... солидненький становитесь. И все эти пуговки на рубашке. Вам дышать нормально? Ослабили бы немного у горла...

Гордеев почему-то прищуривается. Рассматривает меня странно.

"На кой чёрт его раздеть пытаешься?!"

Просто хочу видеть, как его кадык туда-сюда ходит, когда он глотает. Разве это преступление?

У меня будто огонь внутри разгорается, а язык... язык теперь не мой. Он живёт своей жизнью. И точно меня к каким-нибудь неприятностям приведёт.

— Твою мать… — низким голосом рычит Гордеев, поднимая руку, чтобы подозвать официанта. Тот бедняга появляется через несколько секунд и тут начинается. — Какого чёрта коктейль алкогольный?! — Гордеев рычит так, что официант аж вздрагивает, становясь на несколько оттенков бледнее.

— Эм... так девушка такой заказала.

Я смотрю на него с улыбкой. Мне вдруг так весело становится! Гордеев сейчас такой бука. Настоящий грозный мишка. А официант, бедняжка… Ой, жаль мальчишку!

— Ой, да ладно вам, Артём Юрьевич, — мило говорю я, махнув рукой в сторону Гордеева. Только рука моя предательски смахивает бокал с остатками коктейльчика. И тот чуть не падает со стола. Но я его вовремя ловлю. Я даже пьяненькая ловкая. Ха!

— Что в коктейле? Какой алкоголь?! — Гордеев переключает своё внимание обратно на официанта. Его голос, кажется, становится ещё ниже и опаснее. А у меня внизу живота всё стягивает приятной судорогой. Я взглядом по его шее скольжу. Понимаю, что хочу её облизать. Кончикам язычка провести и на оттенок глаз Гордеева в этот момент посмотреть.

Официант начинает пятиться назад, будто всерьёз опасается, что его ударят.

— Ну там... — парень мямлит, едва не шёпотом говорит. — Виски.

— Виски?! — Гордеев рычит, его кулак сжимается до хруста.

— Эм... — официант пятится ещё дальше, его голос срывается на тонюсенький. — Крепкий. Много виски…

— Крепкий... Много... Сука... — Гордеев произносит это медленно, как будто пытаясь сдержать желание разорвать официанта на кусочки.

Я вдруг хихикаю. Ну а что? Забавно же. Официант бедный, Гордеев грозный, а я… я, кажется, уже немножко нетрезвая.

"Ой, бля, скромняга"

— Артём Юрьевич, не будьте такими букой, — пытаюсь загладить ситуацию. Я сама не понимаю почему, но мне весело. Очень весело! — Это всего лишь виски. Что тут такого?

Гордеев оборачивается ко мне. Его взгляд настолько грозный, что я автоматически перестаю улыбаться. На пару секунд. А потом снова начинаю смеяться, потому что...

— Артём Юрьевич, не создавайте неудобных ситуаций! Не смотрите так, иначе у меня мысли нехорошие появляются, — выкладываю, прикрывая рот рукой.

Взгляд в зал перевожу. Ой! Мы же на задании! А наша клиентка как раз из-за стола встаёт и, оборачиваясь, к лифтам чешет.

— Началось! - Шепчу и тут же из-за стола подрываюсь.

— Блядь. - Только слышу, как Гордеев за моей спиной ругается.

Я к лифтам бросаюсь, но за клиенткой не успеваю. Её лифт уезжает. Голову вверх поднимаю. Вижу, что её лифт на циферке пять останавливается.

— Бинго! Наш номер тоже на этом этаже!

— Наш? - Гордеев это произносит тоном, на который стоило бы отреагировать. Но я не реагирую. Просто запрыгиваю во вторую кабинку лифта, которая уже приехала. Гордеева за собой утягиваю. Он в меня впечатывается. К стенке лифта своим весом прижимает. А я... Запах его втягиваю. Такой мускусный. Вкусный. Возбуждающий.

— Артём Юрьевич... - Хриплю.
— Закройся или выебу. - Рычит.

"Ой, бляха, нашёл чем угрожать. Смотри, чтобы тебя сейчас не того"

Я хихикаю. Внутренний голос очень смешно комментирует.

— Я только попробовать хочу... - Хриплю. И не дожидаясь его реакции, на носочки встаю и кончиком язычка к коже на его шее прикасаюсь.

Мой язык касается его кожи. Лёгкое, почти невинное движение, но его реакция моментальная. Гордеев резко хватает меня за талию, прижимает к себе. А я... я смакую его вкус на кончике языка. Чувствую, как по телу жар прокатывается. С головой накрывает. Последних мозгов меня лишает.

"Мы можем упасть в обморок! А когда очнёмся, скажем, что ничего не помним!"

Но мне не нравится эта идея. Остаться без сладкого? Нет. Я люблю десерты.

Лифт медленно поднимается, и воздух внутри кажется раскалённым. Гордеев смотрит на меня таким взглядом, что у меня внизу живота всё сжимается, а дыхание сбивается.

Я рукой по кнопке "стоп" бью.

Глава 10

Дверь за Гордеевым закрывается с глухим щелчком, оставляя меня одну в номере.

"Хорошей девочкой... мы точно проёбем эту миссию"

Шикаю на внутренний голос. Нельзя настолько в себе сомневаться. Особенно если на кону такая награда.

"Нам пить нельзя! Потому что ебанько становимся"

Я же улыбаюсь. Не слушаю тошнотика внутри себя. Ну вот что за привычка всё портить? Весело же. Хорошо. Приятненько.

"А завтра плохователенько будет"

Я же отправляюсь на экскурсию по номеру. Нужно же посмотреть, что я тут забронировала. Номер так уютно обставлен, что грех не провести мини-исследование.

Шагаю к мини-бару. Открываю дверцу и тут же улыбаюсь.

"Закрой! От греха подальше!" - визжит внутренний голос, а я уже губы в улыбке растягиваю.

— О, холодненькое, беленькое, вкусненькое… — шепчу, доставая бутылку белого вина. Пальцами скручиваю фольгу, пробка поддаётся после пары усилий. Хватаю бокал, который предусмотрительно стоит рядом. Прямо как знали, что мне понравится. Сколько заботы о клиентах, я прямо тронута.

"Руки бы им пооткручивать!"

Плескаю себе щедрую порцию. Холодное винишко приятно щекочет язык, а его лёгкий вкус словно обволакивает изнутри.

Сделав первый глоток, начинаю расхаживать по номеру, попивая и разглядывая каждый уголок. Номер шикарный. Стены молочного цвета, лёгкие занавески, мягкий свет. И кровать... Потому что что? Потому что я бронировала! Таечка молодец!

Кровать огромная, с идеально выглаженным белоснежным бельём. А на ней… лепестки роз. Вот тут немножко зависаю. Подхожу ближе, бокал ставлю на прикроватную тумбу. Рукой провожу по лепесткам. Свежие. Бархатные.

"Галюны, да?"

Хмурюсь, а после вспоминаю! Я же администратору на ресепшене сказала, что номер для молодожёнов. Начинаю хихикать.

"Бедный Гордеев"

Глаза закатываю, ещё немного и внутренний голос Гордеева отпевать начнёт.

Снова беру бокал, отпиваю ещё немного вина и падаю на кровать. Лепестки разлетаются в стороны, а я лежу и смотрю в потолок, едва сдерживая смех. А после... В ладошку лепестки собираю. Губу прикусываю. В голове план вырисовывается.

"Сука, выпей ту бутылку и усни. Я тебя прошу"

Нет, так будет неинтересно, а вот то, что я задумала...

***

Гордеев

***

Ну вот на кой хрен я с ней связался? У меня планов было... Сука! В жизнь свою эту девчонку проблемную не пускать! Вот что в моих планах было. А теперь стою в коридоре отеля с каменным стояком, квадратной головой и одной-единственной мыслью:

"Сука, нужно было просто её домой отправить".

Злость, похоть, раздражение — всё это так перемешалось, что я сам в ахуе. И всё из-за неё. Таисия, блядь.

Сжимая зубы, ухожу по коридору. Клиентку надо найти. Нужно на работу перестроиться. Только в голове, сука... Стерва эта. Вернуться. Нагнуть. Вытрахать так, чтобы мозги протрезвели.

— Твою мать, — выдыхаю, сжимая кулаки.

Захожу в лифт. Я спускаюсь, пропуская мысль о том, как я докатился до жизни такой.

Подхожу к стойке ресепшена. Молодой парень за стойкой замечает меня и тут же расплывается в дежурной улыбке.

— Добрый вечер, чем могу помочь? — вежливо интересуется, хотя видно, что ему похер на мои проблемы.

Достаю телефон, показываю фотографию клиентки.

— Она здесь останавливалась. Нужен её номер.

Парень улыбается шире, но тут же качает головой.

— Извините, сэр, но информация о гостях конфиденциальна. Мы не можем разглашать подобные данные.

— Смотри, я занятой человек. Ты сейчас мне говоришь номер, я ухожу, и ты спокойно продолжаешь сидеть тут до конца своей смены. Никто ничего не узнает.

Парень мнётся, его улыбка становится напряжённой.

— Простите, сэр, но у нас строгие правила…

Я тяжело вздыхаю, закатываю глаза. Ну что за идиотизм?

— Ладно, — говорю и лезу в карман пиджака. Достаю купюру, демонстративно кладу её на стойку. Солидную такую купюру.

Парень сглатывает. Лицо краснеет. Поворачивает голову в одну сторону, в другую — проверяет, нет ли свидетелей.

— Это... — начинает он, голос слегка дрожит.

— Это за твою помощь. Так что ты мне скажешь номер, и мы с тобой забудем этот разговор.

Он ещё пару секунд мнётся, потом быстро шепчет:

— Пятый этаж, сто пятнадцатый.

Я киваю, забираю купюру обратно и ухожу, не сказав ни слова. Ну что, блядь, стоило сразу так сделать? Сэкономили бы время, нервы и мою готовность кого-нибудь прибить.

Сомнений в том, что клиентка врет, уже нет никаких. Просто доведу до конца. А дальше... Сука, как из головы выбросить мысль забить на всё болт и подняться в номер к Таисии?

Стук в дверь звучит чётко, как удар судейского молотка. На этом вся официальность заканчивается. Дверь открывается. На пороге тот самый официант. В одних трусах. Удивлён ли я? Нисколько. Таисия была слишком уверена в том, что делает. Так что я просто хотел убедиться. Взлохмаченный, с красными щеками. Судя по всему, его уже пару раз переехало бульдозером.

Глава 11.

Кривлю носик. Зажмуриваюсь сильнее. Но раздражение начинает распространяться во мне как чёртов вирус. Фыркаю недовольно и приоткрываю один глаз. Кто вообще придумал солнце по утрам?! Не могло дождаться, пока я высплюсь?!

Переворачиваюсь набок, пытаясь натянуть одеяло на голову. Но тут же в полном ахере оба глаза распахиваю. Потому что что?! Потому что рядом со мной тело сопит. Тело Гордеева!

"Походу нас отодрали" - внутренний голос только ухудшает ситуацию.

Нет, я бы никогда... Да с ним... Я же не... С каждой новой мыслью уверенности в том, что я бы "не" всё меньше и меньше.

Губу закусываю. На счёт три под одеялко заглядываю. Я... я голенькая!

"Ну вот, сам Бог знает в каких позах нас того"

Зажмуриваюсь до боли, зубы стискиваю. Это как же так напиться можно было? Мамочки! А после полный гнева взгляд на Гордеева перевожу.

"Гаси ублюдка"

— Ах ты… извращуга! — кричу, и, схватив подушку, изо всех сил хлопаю ею по его расслабленному лицу. И плевать, что этот гад спал! Я ему сейчас место на кладбище организую!

Гордеев морщится, прикрывая лицо рукой, глаз один открывает. Смотрит на меня, как на надоедливую муху.

- Какого хуя, Таисия?! — голос хриплый, сонный. Малыш не выспался? Сейчас я тебе устрою сонный час!

— Что творю?! Это ты творишь! — ещё раз хлопаю его подушкой. Тут же взвизгиваю, потому что в этом всём бешеном порыве я даже не поняла, что с меня одеялко спало. И я практически над Гордеевым голая нависаю. — Ах ты, грязный извращуга! Воспользовался беспомощной девочкой, да?! Повеселился?!

— Беспомощной? — Гордеев ржать громко начинает, приподнимаясь на локте. Его взгляд скользит по моему телу. А я... Я слегка теряюсь от такой реакции и откровенного взгляда. — Вчера ты больше всего походила на профессионалку с желанием заработать на квартиру. Беспомощностью там и не пахло.

Ресницами хлопаю, громко сглатываю и на пятую точку приземляюсь. И нет, не оттого, что слова Гордеева меня как-то подкашивают. Просто память начинает картинки подкидывать.

"Очухалась алкашня?"

Вот я в лифте с Гордеевым. Божечки, провоцирую. Он меня отодрать обещает, а я и рада. После номер... Так, тут воспоминания плыть начинают.

— И что ты?! - Взвизгиваю. Сильнее в одеялко кутаюсь, потому что он уж слишком откровенно смотрит.

Гордеев прищуривается. Голову набок склоняет. Да говори ты уже, Боже! Я от ожидания сейчас инфаркт схлопочу!

— Если бы я тебя всю ночь ебал, ты бы сейчас не задавала глупые вопросы.

"Грубиян какой!" - внутренний голос фыркает и возмущается. Я же краской сильнее заливаюсь. И правда мы уже спали. Я прекрасно знаю, какие ощущения после проведённой с ним ночи. Он, между прочим, в штанах незарегистрированное оружие носит. На такое справочку давать можно, что ему им пользоваться разрешили!

Я закрываю рот, который сам собой открылся, не зная, что сказать. У этого мужчины талант выбивать меня из колеи одним предложением.

В голове снова флешбэки вспыхивают. Я голая на подоконнике. Откуда-то лепестки роз взяла. Соблазняю Гордеева, который, кажется, из последних сил держится. Стыдненько становится не на шутку. Божечки, мне вообще нельзя пить. А после я рот ладошкой прикрываю. Потому что...

"Он нас дурит, да?!"

Вот я совсем рядом. Он меня в себя вжимает. Стояк настолько твёрдый, что на бедре, наверное, синяк остался. Так в меня вжимался своим стволом. Мои руки на его шее. Я шепчу ужасные вещи ему на ухо. Боже, откуда это вообще взялось в моей голове?! А после... У него срывает все предохранители. Мы целуемся. Страстно. Откровенно. Я стону. Его пальцы на коже. Ласкают. Трогают. Выбивают новые стоны. Даже сейчас я коленки сильнее сжимаю, потому что влажненько становится.

— Мы же... Я.... — заикаюсь, пытаясь сформулировать.

— Кончила? Нужно же было тебя как-то угоманивать.

— Эм...

Да, дар речи пропадает. Потому что я ни хрена вспомнить не могу, что дальше было!

— Хуёво, когда не помнишь да, Таисия?

Прищуриваюсь. Его наглая рожа совсем не вызывает во мне желания отказаться от оригинального подарка. Кусочек земли на кладбище - шикарный подарок! Своя жилплощадь!

— Ну, судя по всему, своё я получила, Артём Юрьевич, — скалюсь в ответ, — так что... - Но договорить я не успеваю, потому что он резко меня за руку дёргает. Я на Гордеева лечу. Впечатываюсь в него. Из лёгких воздух выбивается.

— Я не выебал тебя бухую, но кто сказал, что ты не отработаешь сейчас весь моральный ущерб?

Он говорит плохие вещи. Ужасные. Но... его голос обжигает, оставляет ожоги на коже. А ещё... Мурашки пускает. А взгляд... Это вообще отдельный разговор. Здесь есть что выпить? Я бы не отказалась?

"Давай, а чё нет-то? Похмелимся, а после как дадим жару!"

Никто не хочет внутренний голос напрокат взять? Чёртов голос разума.

Моя попытка съязвить терпит крушение ещё в самой зародыше. Гордеев дёргает меня так резко, что я оказываюсь у него на груди. Распластанная и обезоруженная. Пользуется гад моим приторможённым состоянием. Это все последствия похмелья! В другой ситуации я бы уже...

Глава 12.

Поправляю юбку-карандаш и осматриваю себя в зеркале.

"Ну конкурс самая скромная секретарша года мы точно можем выиграть" - внутренний голос в который раз меня подкалывает, но я совсем не в настроении с ним препираться. Выгляжу я скромненько, да. Но кто знал, что я вообще здесь окажусь?! То, что Гордеев козёл, я знала и до этого. Но то, что он потащит меня на свадьбу тошнотика в мой выходной, даже для меня стало сюрпризом! Конечно же, неприятным сюрпризом!

— Р-р-р-р! — шиплю себе под нос, пытаясь поправить прядь, которая решила жить своей жизнью.

Ой, вы же ни черта не понимаете, да?

"Ща всё растолкуем по высшему разряду"

С тех пор как я проснулась голенькой в постели с Гордеевым, а он чуть не поимел меня во всех позах, которые знает, наши отношения... м-м-м... как бы это помягче сказать... Немножечко окунулись в прорубь при минус двадцати пяти. Короче, Гордеев злой как чёрт.

"С чего бы это, да?"

Не мешай! Я тут читателям объяснить пытаюсь! Невоспитанный какой!

Так вот, Гордеев только рычит на меня, орёт, смотрит так, что мне хочется либо самой головой о стенку треснуться, либо его треснуть. И я злюсь! А как иначе? Ну перебрала я. Ну наделала дел. Ну что взять-то с пьяненькой? А он... Он-то утром сам сорвался! Сам же! Я не провоцировала. Ну почти. А ещё говорил, что у него выдержка железная. Получается... обманул? Кто виноват, что у него флягу снесло?

"Железная выдержка? Ага, как же. Фантаст Выебонович!"

Громко вздыхаю и, подтягивая блузку чуть выше, чтобы не казалось, будто я намеренно решила сделать акцент на вырезе.

Прижимаю к груди четыре папки с делами. Выхожу из туалета, шипя как чайник. Даже крышечка подрыгивает. На меня тут же несколько гостей оборачивается. В красивых вечерних платьях. Взглядом окидывают. Перешёптываются. Ну не знала я, что меня потащат на свадьбу! Понятно?! Если бы знала, сделала бы макияж, причёску, надела платье, а не наряд "мисс секретарша года".

"Интересно, здесь наливают?"

Тут же шикаю на внутренний голос. Мы трезвенники с недавних пор! Хорош, и так проблем выше крыши.

Оглядываюсь, чтобы на Гордеева случайно не наткнуться. Пускай немного выпьет, расслабится. Я к нему позже подойду. Настроение испорчу. Прямо как он мне сегодня! Воскресенье, а я не на массаже расслабляюсь. А тут с папками хожу. Так, немного подожду, найду Гордеева, отожму у него ключи от машины и закину туда чёртовы папки! Раз мы на свадьбе, то я тоже немного отдохну.

Поправляю юбку, которая то и дело вечно подлетает и выхожу на террасу. С трудом удерживая папки в руках. Хотелось бы мне сказать, что я наконец-то нашла минутку передохнуть, но, конечно...

"Фиг там"

— Ой! Простите, — бормочу, врезавшись во что-то твёрдое и широкое. Поднимаю взгляд и... тяжело вздыхаю. Ну если не один, то второй. Кто бы сомневался. Михаил Жаров. То бишь тошнотик. Собственной персоной! По тому как его брови на переносице сходятся, я понимаю, что нужно делать ноги. Меня походу сюда без приглашения притащили.

— Стоять, — хватает меня за локоть, разворачивая к себе. Хмурит брови ещё сильнее. Смотрит так, будто я ему в тапки нагадила. Ну, спасибо за гостеприимство, блин.

— Только не рычите, — говорю, выдавливая из себя самую невинную улыбку. — Такой день, а вы опять не в духе.

Тошнотик стискивает зубы, как будто так сдерживает слова, которые явно будут не самыми лучшими. Только давайте без вот этого: "я же говорил, ты что к нему пошла?" Пропустим урок нравоучений. Учла. Мимо ушей пропустила, погнали дальше.

— Ты здесь что забыла? — Рявкает. Ага, значит, точно мимо кассы меня провели.

— А я... — грустно вздыхаю. — Я с Гордеевым! Он притащил меня сюда! В мой выходной! - Делаю акцент на последнем слове, чтобы подчеркнуть степень своей жертвенности.

Но Михаил, кажется, больше заинтересован в том, чтобы осмотреть меня. Его взгляд цепляется за папки, которые я до сих пор держу в руках.

— А это что такое? — кивает на мои папочки.

— Это называется "работа", — фыркаю, вздёргивая подбородок.

— Гордеев, сука, — рычит.

— Вот-вот! Ещё какая! А я, между прочим, на массажике быть должна и...

— Иди давай, — толкает меня вперёд. Я тут же чувствую на себе прожигающий взгляд. Оборачиваюсь и вижу Гордеева.

В топку все принятые решения держаться подальше. Растягиваю губы в широкой улыбке. Ты испортил мне выходной, я стану твоим кошмаром наяву.

— Артём Юрьевич! — ручкой машу. Папочки на пол падают.

Гордеев что-то выдаёт одними губами. Уверена, что там маты. И от этого моё настроение резко вверх поднимается. Мне этого не хватало все эти дни.

Улыбаюсь Борису, который уже во второй раз подходит пригласить меня на танец. Скромно указываю на папки и намекаю, что никак отойти не могу.

"С каких пор мы отказывать стали красивым парням?" - внутренний голос негодует, а я... Хрен знает что на это отвечать. И ведь не тупой качок, в глазах интеллект взблёскивает. Красивый. Видный. Вон девчонка с соседнего стола как уж на сковороде крутится только бы он на неё внимание обратил. Нет. Я сижу, папки стерегу. И сама же на себя злюсь. Вилкой ковыряюсь в закусках, для приличия. Бокал с вином стоит передо мной, но я его не трогаю.