Душа обмену и возврату не подлежит

Глава 1. Душевный обмен или что здесь происходит?

Милана Левина

Только через пару дней добралась до сумок, чтобы разобрать их. Разложила вещи по местам, что-то закинула в стирку, вытряхнула из походной сумочки мелочевку. Все это делала, разговаривая с отцом по телефону. Он живет во Владимире, там я родилась, училась, выросла, потеряла маму и смысл жизни, пробовала записывать первые видео, вновь обретя этот самый смысл, а потом переехала в столицу. Отец переезжать отказался, мы с ним отдалились, виня друг друга в маминой гибели.

После очередного разговора тяжесть на душе перекатилась с места на место, словно большой неподъемный валун. Вздохнула, услышав сухое прощание, и тряхнула сумку еще разок. Последним поверх кучи всякой всячины выпал тот самый пра много пра бабушкин медальон в тканевом мешочке из города моей мечты. Грустно улыбнулась: как я хочу обратно в Париж или куда-нибудь еще, развеяться. Надела на себя частичку счастливых воспоминаний и, закончив с вещами, легла спать.

Сон не заставил себя ждать, странный, волнующий: я в виде бестелесного духа лечу куда-то сквозь слои пространства. Меня несет пушинкой вперед и вперед, полет вполне приятный, давно не летала во сне, но уж очень необычным и реалистичным кажется сон.

В итоге оказалась в комнате, обставленной, как в историческом кино или музее, судя по всему время перед рассветом. На большой кровати животом вниз лежит обнаженная девушка, ее поцелуями по спинке пытается разбудить потрясающий мужчина, от вида которого у меня пересохло в горле, подобных красавцев я никогда не видела: он был практически обнажен, только самое главное стыдливо прикрывала легкая белоснежная простыня; его смуглая кожа светилась в акварельных рассветных лучах, под ней лениво перекатывались рельефные мускулы; лицо искусителя и темные волосы до плеч завершали идеальную картину.

Легкое движение поблизости заставило оторвать взгляд от живописной картины. Повернула голову и увидела бестелесный дух девушки, краем сознания отмечая нашу схожесть. Она с ужасом переводила взгляд с кровати на меня и обратно, в этот миг ее дернула назад неведомая сила, а меня потянуло в другую сторону. Еще миг и я открыла глаза, почувствовав на своей спине нежные прикосновения теплых губ, от которых по телу стройными рядами промаршировали мурашки. Глубокий вдох, и я осознаю, что это вовсе не сон.

А как хорошо все начиналось …

Отпуск! Как много в этом слове, пусть даже длится он всего несколько дней. В субботу у меня стрим, и пропустить его не имею право, но сегодня четверг. День без социальных сетей, телефона, посторонних людей, пустой болтовни, забот и хлопот.

Я и Париж!

Вылетела ночью, как только закончила работать, ближе к двенадцати. Менеджер Георгий, а попросту Гоша не хотел меня отпускать, но я подняла бунт. Понимаю, что без помощников не достигла бы того уровня, что у меня сейчас, шутка ли почти пять миллионов подписчиков на канале. Но я не обязана все время сидеть на одном месте. Эх, как было чудесно прошлым летом на Бали, там и стримы проходили, как зажигательная дискотека, я пела на всю округу, правда, под мою музыку танцевали лишь ящерицы, огромные насекомые и бродячий кот, но можно было оторваться, не то, что в московской квартире, которую я скоро поменяю на дом. Достаточно накопила, зарабатывая с каждым эфиром все больше.

Но, что я все про деньги. Я же в Париже. Брысь все ненужные мысли, буду идти и ни о чем не думать. Мне предлагали нанять гида, чтобы посмотреть все достопримечательности, но я приехала не за этим. Хочу гулять по набережной Сены, щуриться, глядя на игривые блики на воде и улыбаться. Потом посижу на шезлонге в саду Тюильри, поедая аппетитный сэндвич крок-мадам и запивая его божественным ароматным кофе. Ну не мечта ли?

К вечеру непременно пойдет дождь, и я спрячусь в одном из переполненных ресторанчиков, где чудом мне достанется столик в уголке. Внутри будет людно, шумно. Ужиная французы обсуждают все на свете, собираясь большими компаниями, и гогочут громче стаи чаек. Наблюдая за ними со стороны, чувствовала легкие уколы зависти. У меня в Москве такой компании нет. Пара подруг, но и с теми вижусь в лучшем случае по праздникам. А все работа. Она стала моей жизнью.

Со стороны кажется, ну что там блогер, они целыми днями валяют дурака, и при этом зарабатывают миллионы. Верно лишь второе утверждение. И то, если очень сильно постараться, иначе от миллионов увидишь одни дырки в нулях. Вот и тружусь, как папа Карло. С боем вырываясь в такие вот небольшие путешествия.

Обожаю Барселону и Токио, но Париж – моя любовь. Особенно люблю барахолки. Не могу пройти мимо. Я могу часами ходить и рассматривать антикварные вещи. Зачем ходить по музеям, когда вот она – настоящая история, которую можно потрогать, забрать себе за определенную сумму или просто послушать затейливые рассказы продавцов о том, кому принадлежала та или иная вещица. Складывалось ощущение, что они приходят сюда не продать что-либо, а дать интересное представление. Честно говоря, я была готова некоторым из них аплодировать.

Вот и сейчас, сухопарый, невысокий мужчина с длинным носом с горбинкой и множеством мимических морщинок витиевато на потрясающем художественном французском втирал мне о пра-пра… там было много пра… бабуле, которая пришла в наш мир из какого-то другого, да тут и осталась. А этот кулон с рыжеватой капелькой больше похожей на обычный непрозрачный янтарь или вовсе на пластик, передавался в их семье, как реликвия.

– Мадмуазель, тут еще и памятная надпись на обратной стороне, – развернула медальон и точно написано по-французски, но не совсем грамотно и криво: Âme échange est non-remboursable (франц. Душа обменивается и не возвращается, если переводить дословно). Абракадабра какая-то. Но мне очень понравился увлекательный рассказ мужчины, улыбнувшись, достала пятьсот евро.

Глава 2. В яблочко!

– Как куда? В твою комнату.

– Вы сейчас проводите меня до такси и оплатите дорогу! – прошипела я, окончательно потеряв терпение.

– И куда ты поедешь в таком виде? – он подошел ко мне, и я, как завороженная, смотрела на него, пока он заправлял спадающую прядь волос мне за ухо.

– Я поеду домой, – мой голос прозвучал умоляюще, но при этом взгляд мой был прикован к его губам с легкой игривой усмешкой.

– Графиня Бекен будет рада видеть свою дочь в подобном виде. Неужели уже соскучилась по матери? Каникулы закончились совсем недавно, – мне в похитители достался отличный актер, нести абсолютную чушь с таким уверенным видом нужно еще суметь.

– У меня нет матери, – мне было не до его глупых приколов. Очевидно, этот похититель ничего обо мне не знает, если смеет шутить подобным образом. Захотелось врезать по самоуверенной роже, но я сдерживалась. Кто знает, насколько хватит его терпения.

Этот наглый тип по-прежнему стоял очень близко ко мне и, снова вглядевшись в мое лицо, он отчего-то нахмурился:

– Постой-ка. Как говоришь тебя зовут?

– Милана Левина.

– И в каком мире ты живешь? – прищурившись задал он глупейший вопрос.

– В реальном, – и больше не в силах выдерживать его жаркую, сбивающую с толку близость, отошла к окну.

– Как зовут твой мир? – настойчиво повторил он, а я, выглянув в окно, увидела обычный академический двор, похожий на тот, что был у нас в Педагогическом институте во Владимире. Пока я не стала блогером, получала профессию учителя по музыке, параллельно участвуя во всевозможных конкурсах, мечтая о сцене, но потом жизнь резко изменилась, и я бросила обучение. Все бросила, не в состоянии больше выступать.

Я всмотрелась в немногочисленных студентов, которые вяло передвигались по двору, учитывая ранее утро, их можно понять. На них были странные длинные плащи разных оттенков. Ужас! Определенно, это какая-то секта, а этот у них главный. Но зачем им я? Боюсь предположить.

– Отвечай! – мужик развернул меня к себе, окончательно потеряв терпение.

– Не знаю в каком таком мире живете вы, а я лично живу на планете Земля! – ответила, поняв, что не отцепится, пока не получит прямой ответ.

– Понятно, – он сделал мимолетное движение и коснулся моей шеи. Меня моментально охватила тяжелая сладкая нега, веки опустились и дальше лишь темнота и покой.

Риджал Аламир Уолан

И как это вышло? Когда чужая душа заняла тело Милены Бекен, соблазнительной, раскрепощенной чародейки третьего курса? И где душа девушки? В теле попаданки?

От множества вопросов в голове словно что-то натянулось. Что могло стать толчком к обмену? Я потер виски и еще раз взглянул на девушку, лежащую на моей постели. Внимательно посмотрел, и мой взгляд остановился на кулоне, свисающем с ее шеи. Ничем не примечательный защитный артефакт. Подарил его, потому что не было времени что-то покупать. Эта прелесть заявилась ко мне среди ночи, впрочем, это не было неожиданностью, я давно на нее засматривался, а она скромно обстреливала меня глазками.

Девушка из хорошей семьи, очень красивая, нежная и утонченная, с отличным обволакивающим голосом могла бы стать мне невестой, но не судьба. Она и сама это понимала, потому не давил, а ждал, взяв крепость в осаду. Капитуляция не заставила себя ждать. Пришлось в спешке подыскивать подарок из того, что завалялось в запасах. Благодаря Марку, моему лучшему другу-волшебнику, у меня полно самых разных артефактов. Этот казался простеньким, но изысканным. Подарок красиво смотрелся на ее груди, особенно, когда я снял с нее платье.

Ночка выдалась отличной, из Милены вышла хорошая любовница: податливая, страстная, игривая, временами настойчивая. Идеальная. А теперь в ее теле чужая душа.

И что прикажете с этим делать? Не помешает посоветоваться с отцом.

Профессор Кеншин по своему обыкновению был уже в аудитории, проснувшись на заре или вовсе не ложась спать, и поджидал чародеев-первокурсников, чтобы как следует помучить их историей искусств. Тут его и застал.

– Приветствую, отец, – подошел и приобнял его. После моего чудесного возвращения наши с отцом отношения стали еще лучше, доверительнее. Поэтому не стал юлить, а перешел сразу к главному: – У меня проблема.

– Какая, сын? – отец затянулся утренней сигаретой, придушивая меня неповторимо отвратительным запахом. Я закашлялся и открыл окно.

– Эта дрянь тебя прикончит, – сказал ему, пытаясь отдышаться.

– Какая именно? – отец хитро на меня глянул, намек понят. Он осуждает мое увлечение женщинами, как и я его увлечение табаком.

– Я серьезно!

– Говори, сын, я очень внимательно тебя слушаю.

– Девушка, с которой, ну не важно, она сейчас у меня в комнате, с ней беда.

– Не понял, – уточнил профессор Кеншин.

– В нее вселилась чужая душа, похоже, они поменялись.

– Вот как, – отец не казался удивленным.

– Что делать-то? Ты там в своей истории подобных случаев не припомнишь?

Глава 3. Академия магии Несанета

Я послушно положила зеркало в объемный карман, который обнаружила в складках платья, все еще выдерживая тактику спокойного поведения с психом, но мое терпение кончалось.

Мы вышли из комнаты, похожей на студию, в которой была и гостиная, и спальня, и что-то похожее на мини-бар. Напитки были не в бутылках с этикетками, а в графинчиках различных форм и размеров, содержимое поражало разнообразием оттенков.

Коридор, как и комната, выглядели винтажными. Вот же заморочились товарищи-психи. Сначала мы шли вдвоем, но по мере продвижения вперед стали появляться люди. Самые обыкновенные люди, разве что одетые в исторические костюмы столетней давности, хорошо, что не в кринолины. Я подумала, что, если этот главный маньяк хотел поиграть в другой мир, то можно было бы сильней заморочиться, кожу что ли всем перекрасить. Хотя на такое количество народа краски понадобится не один тазик.

Нам встречалось все больше молодых парней и девушек, люди постарше особо не попадались. Правильно, молодым легче задурить мозги.

Поражало то, что все очень почтительно обращались к главному маньяку. Кланялись, заискивающе, а многие девушки еще и кокетливо улыбались. Моя приподнятая от удивления бровь была в самом высоком ее возможном местоположении, грозя и вовсе скрыться в волосах.

А как изменился он, накинув вышитый пиджак перед выходом из комнаты и зачесав пятернями волосы назад. Стал в самом деле походить на лорда-аристократа. Взгляд похолодел на пару тонов, цвет глаз стал темно-серым. Я наблюдала за этим превращением с огромным любопытством и даже трепетом, в изумлении приоткрыв рот. Настоящее перевоплощение.

Здороваясь, люди называли его либо ректор, либо господин Уолан. И я задалась вопросом, как его зовут, но спросить не решалась, окончательно потерявшись и застеснявшись. У них тут, похоже, целая сеть.

Мы вышли во двор, практически на его центр.

– Полюбуйся, Академия магии Несанета, – широким жестом маньяк обвел все вокруг.

– Тут очень красиво, – послушно повторила я, осознав окончательно, что точно попала. Не знаю насчет другого мира или чужого тела, которое ощущается совершенно обыкновенно, но попадос точно полный.

Как отсюда сбежать? Лишь эта мысль стучала в голове, пока маньяк распинался насчет учебного, жилого корпуса, прохода между ними, репетиционными залами, залами для тренировок, трапезной, проходной… О! Проходная. Я тут же обратила внимание, что она открыта. И, не задумываясь, рванула к ней, подхватив объемную юбку чужого платья терракотового оттенка.

– Куда! – расстроился маньяк, но я не обернулась, даже, чтобы помахать ручкой.

Заветная дверь была впереди, все ближе и ближе, но жесткий перехват поперек талии почти у цели меня подкосил.

– Господин ректор, вам помочь? – послышалось неподалеку. – Девушка что-то натворила?

– Все нормально, Жюль, она просто очень хочет домой, – маньяк пытался смять меня в кучу, прижав руки к корпусу, но я решила, что пришло-таки время хорошенько побрыкаться.

– Странная, только же начало семестра. Все обычно сюда рвутся, а не отсюда, – продолжал удивляться пожилой охранник. – Девонька, будут каникулы, съездишь домой, что ты устраиваешь? Некрасиво ведь воспитанным девицам так себя вести.

Перестала брыкаться, но не потому, что некрасиво, а потому что бесполезно.

– Пойдем, завтраком накормлю в трапезной. Заодно покажу кто, где, – сказал маньяк с абсолютным спокойствием, будто минуту назад не пеленал меня с большим усердием.

– С каких это пор ректоры ходят по столовкам? – решила поймать его на несостыковке.

– Я не ханжа, – браво! Так небрежно эту фразу может обронить лишь король.

– Ну, конечно, для маньяка быть ханжой – это перебор, – пробурчала я.

И все-таки он ханжа, зайдя в столовую или как он пафосно называл ее трапезную, он задержался на входе, будто давая всем присутствующим хорошенько себя рассмотреть. Слегка поклонился нескольким людям, в основном мужчинам постарше. И повел меня дальше, придерживая под спину. Тепло его ладони ощущалось даже сквозь довольно плотную ткань платья. И это ощущение, как ни странно, расслабляло, успокаивало.

– Смотри, – говорил маньяк, – это лекари, – указал на первый от входа длинный стол.

Я глянула на сидящих за ним и подивилась, как хорошо они исполняют свою роль: выглядят добродушными и милыми, как самый лучшие на свете Айболиты. Одежда их отличалась однотонностью и простым кроем. Ничего кричащего, спокойные, природные тона. Некоторые были в мантиях изумрудного оттенка.

– Там волшебники, – маньяк указал на очень странных молодых людей, среди них было всего несколько девушек. Они выглядели, как сумасшедшие ученые, не сидели и ели, как остальные, а сгрудились в кучу и что-то бурно обсуждали, потом затихли, чего-то дожидаясь, и буквально через мгновение я услышала громкий хлопок посреди этой толпы. И они снова загалдели, прямо как французы в ресторане, так же непонятно и оживленно.

– А что они делают? – любопытно же.

– Видимо испытывают новый артефакт, – пожал плечами маньяк.

– Ааа, ну тогда все понятно. А мрачные типы кто? – указала на стол, где все сидели в черных или на крайний случай бордовых и темно-фиолетовых закрытых шмотках.

Глава 4. Город Несанет

Проверила, и правда, комнату не запер. Молодец какой! Неопытный какой-то маньяк мне попался, но, если судить по масштабу этого сомнительного учреждения, то его доверчивость удивляет.

Выглянула в коридор. Никого. Двинулась дальше, постоянно ожидая подвоха. Но нет. Единственным препятствием побегу сейчас было ощущение, что я заблудилась. Вскоре все же нашла лестницу вниз и, стараясь очень быстро и радостно не бежать, спустилась.

Вышла во двор и бодрым шагом направилась к проходной, в полной уверенности, что уж там меня точно задержат. К моей огромной радости, охранник сменился. Мужчина мазнул по мне безразличным взглядом и сообщил дежурным голосом: «Вернуться рекомендовано до отбоя». Я согласно покивала и прошмыгнула за калитку. И тут же растеряно замерла.

Мимо меня проехал трамвай необычного вида, а следом очень странный, словно игрушечный автомобиль, больше походивший на пародию машин начала прошлого столетия, но на вид совсем новый, с блестящими деталями, сверкающими на солнце.

Что-то мне это все не нравится.

Двинулась дальше, перебежала дорогу, из-за чего меня обсигналили клаксонами. Отправилась по улице, оглядываясь и не веря своим глазам. Этот город не был похож ни на один существующий на Земле, хотя, понятное дело, везде я не была, но все равно я не узнавала этот стиль. В Европе, конечно, сохранилось не мало исторической застройки, но в любом случае то тут, то там попадались современные зеркальные небоскребы или стили накладывались один на другой. Здесь же стиль был выдержан во всем. Я уже молчу про одежду на людях. Многие женщины шли в шляпках и с зонтиками. И правда, солнце здесь палило нещадно. Подняла глаза к небу, прикрывшись ладошкой и пошатнулась. Солнце абсолютно белое и больше нашего, а небо сиреневого оттенка. Меня что, отравили? Почему надо мной другое небо?!

– Госпожа, вам нехорошо? – обратился ко мне пожилой мужчина.

– Нет-нет, все хорошо, – шарахнулась в сторону.

Побрела дальше, меня накрыла паника, я не могла поверить, что все это происходит со мной. Неужели маньяк говорил правду? Пусть учреждение фальшивое, даже город может быть искусственным, но небо? Как они могли подделать небо? У меня было одно логичное объяснение: меня чем-то накачали, и это все глюки, но чувствовала себя сносно, разве что сильно хотелось пить и немного кружилась голова.

Заприметила парк по пути и свернула к нему, нашла лавочку в тени и села, пытаясь справиться со слабостью. Что происходит? Что со мной будет? Закрыла лицо руками.

Посидела так в спасительной темноте пару минут, а потом почувствовала прикосновение теплых пальцев к ладоням. Убрала руки и открыла глаза. Как и ожидалось, маньяк быстро меня отыскал, наверняка на мне жучок или маяк, или что там у них бывает, чтобы держать жертву на коротком поводке.

– Что вам от меня нужно? – задала вопрос хриплым от жажды и расшатанных нервов голосом.

– Мне ничего, а вот тебе нужна помощь, – в его голосе звучало сочувствие.

– Верните меня домой, – попросила, чувствуя, как к горлу подкатывает тугой слезный комок.

– Я бы с радостью, но пока не знаю, как, – спокойно ответил Рид. – Поверь мне, все произошедшее случайно, дело не в тебе и не во мне, просто так получилось.

– Ну почему же случайно, мне всегда везло на такие вот случайности, везучая я.

– Воспринимай это, как приключение, как отпуск, хотя, конечно, учиться придется. Тебе лучше пока занять место Милены, чтобы никто и ничего не узнал, вдруг, получится поменять вас обратно. Тогда все вернется на свои места, и никто, ничего не заметит.

– Как же не заметит, я же ничего о вашем мире не знаю.

– Спишем на удар головой и частичную потерю памяти. Твое тело все равно что-то помнит. Физическая память в любом случае осталась. И я буду помогать тебе.

– Да уж, потеряла память прямо, как в мыльном сериальчике, которые обожала моя бабуля.

– Поверь, так будет проще.

– Кому? Вам? – уточнила с усмешкой, просчитав маньяка.

– Тебе, Мила, тебе, – настойчиво проговорил он. На безоблачное небо его голубых глаз снова набежала серая туча. Злится маньяк, а злить их ой как не рекомендуется.

– Хорошо, – согласилась я, уже неспособная к сопротивлению. Но это пока. Вот вдохну-выдохну и устрою этому красавчику полный армагеддец!

Мы еще недолго посидели на лавочке. Я поглядывала по сторонам. Надо же, парк выглядел вполне обычно, разве что немного старомодно. Сложно поверить, что я в другом мире, но, похоже, придется.

Может, действительно, стоит воспринимать это все, как отдых? Я же давно мечтала сменить обстановку. Но не так же кардинально! Я хотела переехать в другой город, на крайний случай в другую страну, но не в другой мир! Это уже слишком для меня.

Пока я напряженно размышляла, стараясь справиться со взрывом в моей бедной голове, маньяк уселся рядом и под видом проявления сочувствия сначала гладил мою руку, его действия отметила машинально, потом приобнял, а, когда подцепил мой подбородок и попытался поцеловать, я очнулась.

– Что вы делаете? – прошипела ему в губы.

– Целую тебя, – спокойно отозвался мужчина.

– Зачем? – поинтересовалась я.

Глава 5. Сложно поверить

Мы еще долго гуляли по городу, Рид рассказывал о Несанете, а я все больше убеждалась в том, что это другой мир, особенно на закате, когда небо стало практически фиолетовым.

Поймала себя на мысли: «Красиво у них тут и очень интересно». Я словно попала в прошлое, которое оживало перед глазами, но при этом окрашивалось чем-то новым, необычным, удивительным. Заметила, что в стиле города сочетаются технические детали и богатые украшения на фасадах зданий. Красивый, просторный центр города, широкие мощеные плоским камнем улицы и бульвары, здания, похожие на те, что строили еще в начале двадцатого века в крупных земных городах. Выяснила, что тут есть телефоны, но до сих пор проводные. Здесь новости узнавали из утренних газет, использовали телеграф, ездили на трамваях, и все было пропитано магией, а не электричеством, как у нас. Все на магии и работало. Поверить было чрезвычайно сложно.

– И что, взмахнул рукой и сотворил, что захотел?

– Вовсе нет, магу нужно многому учиться, – с улыбкой превосходства на холеном лице отвечал Рид.

– Заклинания учить?

– Не совсем, – фыркнул на меня маньяк.

– Тогда я не понимаю.

– Когда в подростковом возрасте в маге просыпается сила, он чувствует тягу к какому-то направлению ее развития. Попросту сказать, ему интересна та или иная область применения магии.

– И как же он ее применяет? Машет руками или палочкой?

– Ничем он не машет, – кажется, маньяк обиделся. – А осваивает различные техники и технологии управления силой мысли.

– Чего? – уточнила я.

– Учится мысленно направлять силу, чтобы она работала в определенном ключе, – беру свои слова обратно, Рид – не маньяк, он зануда. Самое то для ректора.

Какое-то время мы шли молча, я пыталась прислушиваться к своему телу и отыскать ту самую силу, о которой он говорил. Все равно не понимаю, зачем магия певице? Или, допустим художнику, а лекарю? У них что лечат прикосновением руки? Совершенно в такое не верилось.

– А как у вас подключаются к интернету? – в голову пришла мысль уточнить этот важный момент. Смартфонов я ни у кого не заметила.

– К чему? – не понравился мне этот вопрос.

– Всемирной сети или паутине, источнику всей информации. Его используют для общения, связи, получения данных, – Рид продолжал на меня смотреть без тени понимания.

– Информацию у нас узнают из книг, общаются зачастую при личной встрече, а для связи наши артефакторы лет двадцать назад наладили телефонную связь, есть еще телеграф, я же говорил.

– В этом мире нет интернета? – упавшим голосом задала риторический вопрос. Ужас, что за древняя древность. Зато есть магия. Самые натуральные средние века!

– Надеюсь инквизиции у вас нет? – снова спросила первое, что пришло на ум.

– А это еще что? – Рид закатил глаза, очевидно, я достала его своими вопросами.

– Магов за магию не казнят? – мужчина даже приостановился. – Ладно, поняла, – поспешила предупредить его гневное высказывание по поводу моих представлений о магических мирах.

– Обладать силой в нашем мире – почетно, в академию магии Несанета попадают лишь самые лучшие.

Представляю в чем Милена была самой лучшей.

– Как тебе в Несанете? – спросил Рид, когда мы шли обратно. На меня снизошло благодушие, как обычно бывало после длительной прогулки, поэтому ответила правду, без лишнего сарказма:

– Понравилось, для меня здесь многое непривычно, но в целом здорово.

– Значит, будем выбираться в город почаще, – улыбнулся Рид, ох и улыбка у него: демоны-искусители обзавидуются.

Сначала поморгала, пытаясь оторвать взгляд от его лица, а потом нахмурилась:

– Получается, я без вас и в город выйти не могу? Как собачка на привязи буду?

– Ну почему же на привязи, просто будешь сообщать мне куда и с кем идешь, а я буду давать разрешение, если соглашусь, конечно.

– Вот еще! Я совершеннолетняя и не нуждаюсь в контроле, – у меня снова помимо воли проскользнули шипящие гневные нотки. У этого маньяка потрясающая способность выводить меня из себя.

Рид глубоко вздохнул и ответил:

– Я уже говорил, это временная мера, пока ты не привыкнешь к миру.

– А я говорила, что не намерена к нему привыкать.

– Не шипи, мускерра, это бесполезно, – кажется, меня только что обозвали, окончательно испортив настроение.

Когда мы подошли к академии, я поразилась тому, какое это большое и потрясающе красивое здание. Немного готическое, но уютное. Стемнело и теперь то тут, то там в здании зажигали огни, самое обыкновенное электричество, только сотворенное магически. Круто, конечно: ни тебе проводов, ни вреда экологии, это, безусловно, плюс магического мира. Подумав это, помотала головой. Магия – это все сказки, но похоже я именно в сказку и попала. Надеюсь, не будет, как в поговорке, что в сказке чем дальше, тем страшнее…

Вечером во дворе академии было полно народу, молодые люди и девушки сновали туда-сюда или сидели на многочисленных лавочках, болтая и смеясь. Их смех стихал, стоило нам приблизиться. Рид снова из собеседника превратился в ректора. Лицо приобрело каменное выражение, но он то и дело скользил взглядом по симпатичным девушкам. Да уж, он тут словно садовник среди цветочков и, кажется, вовсе не прочь собрать огромный гербарий. Поежилась от осознания, что мое нынешнее тело было в его власти. Но теперь ему обломится. Впредь лишь деловые отношения и ничего личного. Уж я его обаянию противостоять смогу без особых проблем. Мне никогда не нравились любвеобильные красавчики, от них не дождешься верности и настоящей любви, о которых я всегда мечтала.

Глава 6. Первые знакомства в новом мире

Милана Левина

Не давая себе долго задумываться о своем непростом положении и посчитав, что буду решать проблемы по мере поступления, отправилась искать душевые. Сейчас мне хотелось привести себя в человеческий вид после долгого, тяжелого и самого необычного дня в моей жизни.

Отправилась на разведку в душевую. Мой скепсис быстро развеялся, а ведь я не понаслышке знала об общажных условиях. Сама в таких не жила, но подружка рассказывала. Так что ожидала увидеть плесень и грибок на влажных стенах, а еще бегающих мокриц и тараканов, но нашла практически спа-салон. Тут помимо просторных, оборудованных душевых с чистыми ароматными полотенцами, кучей всяких пахучих бутылочек, была еще небольшая паровая и даже бассейн. Все очень чистое и удобное, с сенсорными датчиками, которые, очевидно, работали на магии.

Навстречу мне вышли три девчонки. Они улыбнулись и поздоровались. Я кивнула в ответ и улыбнулась, хорошо, что они ни о чем не спрашивали. Чувствую, проколюсь при первом же разговоре со знакомыми Милены. И почему мань… ректор, будь он неладен, решил, что надо скрывать обмен. Видимо прикрывает свою крепкую пятую точку, чтобы не получить вагон проблем с родными девушки. Еще бы, взял и отправил их чадо невесть куда. Гоша, конечно, Милену в беде не бросит, надеюсь, они там справятся, а я скоро вернусь.

Интересно, что они там сейчас делают? Думая о своем мире, неспешно приняла душ, ммм, какие запахи от этих бутылочек, натуральные, нежные, приятные, необычные, никакой тебе химии. Одно сплошное волшебство. А кожа какая нежная. Странно, тело вроде бы не мое, но чувствую его совершенно привычно. От того и не верится. Хорошо, хоть в мужика не вселилась, вот это был бы акробатический номер!

Отправилась обратно в комнату в удивительно хорошем настроении. Странно, вроде как должна переживать, случилось ведь что-то невероятное, непонятное и, возможно, опасное. Но почему-то хотелось петь, пританцовывая и прихлопывая, что я и делала по дороге в комнату. На душе было легко и тепло. И чему, спрашивается, моя душа так радуется?

Остановилась на пороге, когда увидела симпатичную темноволосую голубоглазую девушку, которая писала за столом.

– О, пропажа явилась, – сказала девушка, не поднимая головы, – что, господин ректор уже отпустил? – говорила она это совершенно спокойным тоном, без зависти или сарказма, я бы расслышала, всегда обладала хорошим слухом.

– Привет, – сказала, подумав, что говорю на языке, которого никогда не слышала раньше, но воспринимаю его родным. Чудеса.

– Слышала ректор тебя от занятий освободил, неужели замыслил романтическую поездку, как с Таминой? Или просто дал тебе отдых после бешенного марафона? – настроение мое поползло вниз.

– Тебе важно знать? – огрызнулась на девушку, подумав, что надо как-то вызнать ее имя, потому что в закромах чужой памяти почему-то всплыло привычное в той жизни имя Тоня.

После моих слов соседка все же оторвалась от своих записей и прищурившись посмотрела на меня. Долго так смотрела, внимательно.

– Что случилось? Он обидел тебя?

– Нет, – прозвучало неуверенно.

Соседка встала и подошла ко мне, я опустила глаза, не выдержав ее испытывающего взгляда. Мне казалось, что сейчас подмена и раскроется. Похоже девушки дружили.

– Давай присядем, – соседка потянула меня присесть на кровать и снова заглянула в мое лицо.

– Ты знаешь, если захочешь рассказать что угодно, я пойму и помогу, – я подняла глаза и посмотрела в слегка раскосые голубые глаза и просто ждала, пока она заметит разницу. Ведь именно по глазам Рид понял, что я не Милена.

Но, очевидно, света от светильника на письменном столе было недостаточно, и девушка не разглядела разницу в оттенках глаз. Она так же выжидательно смотрела на меня. Вздохнула, принимая, возможно, опрометчивое решение, но что мне остается делать? Маньяку хорошо, он уже и думать про меня забыл, а я должна его прикрывать и выкручиваться без помощи? Фигушки! Мне нужна информация, понимание, как себя вести, что делать. Я могу проколоться на элементарных вещах и спросить некого. Бегать к нему не собираюсь, вообще, от таких, как этот бабник предпочитаю держаться подальше. А вот соседка вызывала доверие, уверена, она захочет помочь.

– Я не Милена, – проговорила и ожидала от нее смеха или укора в плохой шутке, но ответ девушки удивил:

– Значит, не показалось, тогда кто ты?

Вкратце рассказала соседке почему моя душа сейчас в этом теле, что вины моей тут нет, что это абсурдная случайность. Пока рассказывала самой не верилось в то, что говорю, но Тоня, а ее на самом деле так и звали, точнее Антония, но все сокращали до привычного мне имени, кивала во время рассказа, особо не удивляясь.

– Допрыгался наш ректор, если узнает мать Милены, то придушит его голыми руками. Да и тебе может достаться. Одна надежда, что Марк найдет способ поменять вас обратно. Он очень сильный волшебник. У него лучшие в Несанете артефакты.

– Он преподает здесь?

– Да, один из профессоров у волшебников, самый дотошный, но и самый любимый.

– Кстати, об артефактах, у меня есть волшебное зеркальце, – я взяла в руки свой необычный, но очень умный смартфон и помахала им перед Тониным лицом. – Этот умничка может передавать сообщения и звонить в другие миры! Я оставила Милене сообщение, надеюсь, она скоро свяжется со мной.

Глава 7. Кто кого переупрямит?

Ночью спала удивительно хорошо, сладко. Давно так не высыпалась, редко соблюдая режим. Чаще ложилась под утро, а тут вовремя. Проснулась счастливая под трели маленькой птички, похожей на земную синичку. Она кружилась на ветке прямо возле окна и заливалась художественным свистом, почти как мой будильник дома.

Надо же, меня ждет новый день в новом мире.

Птичка не улетела даже, когда я распахнула окно, вглядываясь в чистое, прекрасное и такое необычное небо. Она замолчала и вертелась, стараясь как следует меня рассмотреть. Подумала, что малышка голодна и надо ее накормить. Посмотрела на столик позади себя и обрадовалась, увидев на ней вазочку с печеньем. Отломила от одного кусочек и раскрошила на ладошку.

Протянула руку и поразилась тому, как доверчиво подлетела пташка и села на ладонь. Она быстро склевывала крошки, и мне стало щекотно. Я засмеялась и разбудила соседку.

– Чего смеешься? – спросила Тоня.

– Вот, – я слегка развернулась, чтобы та увидела птичку.

– О, тит, милая пташка, у нее замечательный голос, – Тоня подошла поближе, – но у этой глаза какие-то странные. Обычно они черные, а у этой отливают серо-голубым, – я присмотрелась, хм, уж больно знакомый цвет. Шпионим значит, ну-ну.

– Я назову тебя Лапка, – погладила пташку, понимая теперь почему та меня не боится. Она под заклинанием или как это у них тут называется. – Передай своему хозяину, что он лопух, – и взмахнула рукой, прогоняя очаровательную шпионку.

– Понятно, – покивала головой Тоня, – подослал следить за тобой фамильяра, значит, волнуется за тебя.

– Скорее волнуется, чтобы я не наболтала лишнего и ничего не натворила.

Тоня пожала плечами и зябко обхватила себя руками.

– Закрывай окошко, прохладно уже по утрам, все ж не лето.

– Ой прости. В вашем мире потрясающий воздух, после Москвы не могу надышаться.

– Москва – это твой мир? – спросила Тоня.

– Почти, – пока мы собирались, рассказывала о Земле, осознав, что уже скучаю.

– Не пойму, кто же такие подписчики? Это твои зрители?

– Да, но видят они не меня саму, а запись. Я не могу петь перед зрителями.

– Почему? – удивилась Тоня.

– Не хочу об этом, – мрачная туча набежала на мое безоблачное настроение.

– Хорошо. Пойдем на завтрак, а потом на занятия? Хотя ректор и освободил тебя на недельку, да-да, вышел официальный приказ, я сама видела… все видели, – выражение лица соседки менялось от заинтересованного до скептического. Похоже, этот приказ наделал ненужного шума и ко мне ожидается повышенное внимание.

– Пойдем, – вздохнула, морально готовясь к общению с жителями Хилала.

До трапезной мы дошли быстро, спустившись всего на пару этажей и пройдя по коридору. Старательно запоминала путь, улыбаясь встречающимся мне людям. Ничего особенного в них не замечала. Люди, как люди. Но они все разглядывали меня, особо не скрывая интереса. Кто просил Рида подписывать приказ о моем освобождении? Позаботился, нечего сказать.

Зайдя в трапезную, осмотрелась, выискивая ректора. Мне нужно с ним поговорить. Я все еще не оставила идею телепортироваться обратно домой. Пусть Люмис и говорила, что это опасно, но я хочу домой! Рид, думаю, не откажется избавится от меня, скинув ненужный груз ответственности. Если не найду его тут, придется идти к нему в кабинет. В его комнаты точно не пойду. Еще свежи воспоминания теплых губ на почти моей спине.

Ректора в трапезной не было, что не удивительно. В прошлый раз он проводил экскурсию для меня. Думаю, обычно он завтракает, обедает и ужинает у себя, и каждый раз новым блюдом. Мотнула головой, вытряхивая неуместные мысли. Какая мне разница, с кем он проводит время. Это точно не мое дело!

Все-таки в хилалцах было что-то особенное, во всяком случае в магах, которые учились в этой академии. Что парни, что девушки очень красивые, я бы сказала породистые. В школе искусств у нас были одни девчонки, а тут столько симпатичных, харизматичных парней, еще и обладающих магической силой.

Сходили к раздаче, хорошо, что мне подсказывала Тоня, без подсказки было сложно определить, что есть что. Еда тут была не привычная, отличалась по цвету, но по вкусу мне понравилась, на вчерашнем позднем завтраке я многое попробовала, но мало что запомнила. Кстати, профессор Кеншин был уже здесь. Он мило помахал мне рукой, снова привлекая всеобщее внимание к моей скромной персоне. Что сын, что отец видимо не в курсе о субординации. Я вот не прочь ее соблюдать. Хотя бы в стенах академии, раз уж мы тут каждый при своей роли.

Мы с Тоней сели за стол чародеев, рядом сидящие поздоровались без особого энтузиазма, особенно девушки. Некоторые из них бросали на меня откровенно злобные взгляды.

– Да, зависть, оказывается, заразная вещь, – прокомментировала Тоня их поведение.

– Надо поговорить с Ридом, чтобы он пресек эти слухи, а лучше бы просто вернул меня домой и делал дальше, что хочет.

– А он и так всегда делает, что хочет. Ему никто не указ, ну разве что бабушка, – меланхолично отозвалась Люмис, которая появилась рядом с нами и, распихав нас с Тоней, села за стол.

Глава 8. Найти бы выход

Милана Левина

Хлопнула дверью в комнату и зло плюхнулась на кровать. По дороге в кабинет к Риду уже размечталась, что он сразу отправит меня домой, когда я подам ему прекрасную идею. А он и не собирался. Я готова была идти на уступки, а он уперся, как баран. Что же делать? Как попасть домой? Потерла лицо руками и вздрогнула от того, что зеркало, мирно лежавшее на столе, вдруг зазвонило, как церковный колокол. Похоже у кого-то здесь хорошее чувство юмора.

Схватила свой шумный смартфон, и он тут же замолчал, являя передо мной мое же отражение.

– Привет! – помахала я с той стороны зеркальной поверхности.

– Привет, – отозвалась, окончательно поверив в происходящее. До этого момента, несмотря ни на что мне не верилось, что в моем теле другая душа. Казалось, нет никакой Милены, а я просто сошла с ума.

– Ты там как? – Милена задала мне вопрос. Ее голос звучал обеспокоено, но при этом не казалось, что она слишком переживает из-за обмена. Она выглядела довольной, одетая в мою любимую клетчатую красно-черную рубашку поверх белого топика. Ниже было не видно, но уверена, она и в моих любимых джинсах.

– Нормально, – я вздохнула.

– Что Рид говорит? Ты же с ним?

– Нет! В смысле я не с ним, а про обмен он говорит, что обратно мы поменяться не можем.

– Я так и думала, – радостно ответила Милена. – Гоша говорит, что не надо меняться. Во всяком случае пока.

– Ты ему рассказала? И он поверил? – крайне удивилась я. Всегда прагматичный и принципиальный менеджер Георгий не казался способным поверить в переселение душ и в другие миры.

– Почему бы и нет, – собеседница пожала плечами. – Мы уже и эфир провели, не переживай, в твоей, точнее уже в моей голове остались ваши мелодии. Я улыбалась, шутила, все, что ты обычно делала. Гоша показывал мне прошлые твои видео.

– И никто ничего не заметил? – продолжала удивляться, стало немного обидно, что подписчикам было все равно, кто перед ними. И что Милена очень быстро освоилась, а я до сих пор поверить не могу.

– Никто, конечно, я хорошо справляюсь, – Милена улыбнулась, а мне захотелось ее придушить. – Знаешь, я не хочу меняться, прости. Ты можешь быть мною, если хочешь. Или зарегистрироваться, как попаданка.

– Я домой хочу.

– Ну что ты заладила, как маленькая. Неужели ты никогда не мечтала вырваться из привычного мира, побывать в совершенно другом? Встретить кого-то, – меня все больше удивляли слова Милены, она серьезно не хочет домой?

– Хорошо, побудь в моей шкуре недельку и созвонимся, – я сдалась. Надоело все. Пусть Милена поработает, а у меня будет отпуск. Учебный. Хотя, ректор же освободил меня от учебы своим милостивым приказом, значит, могу и отдохнуть. Смогу изучить обстановку и узнать, как раздобыть портал в свой мир. Как я понимаю, мне нужен толковый разведчик.

Была не была, все равно пока выхода нет, значит, поживу тут. Милена успокоила насчет канала, пусть она побудет на моем месте, поживет в моем темпе, и посмотрим через сколько дней она запросится обратно. А я обязательно найду способ вернуться.

Чтобы лучше думалось, прилегла поспать. Не спала днем с детства. Это, оказывается, очень приятно. Птичка-шпионка в итоге снова меня разбудила. Ее было слышно и через закрытое окно.

– Ну что такое? – проворчала, распахивая окно. – Иди сюда, – протянула руку, пташка моментально перелетела ко мне. – И что хочет от меня твой хозяин? – спросила и вгляделась в глаза-бусинки с красивым серо-голубым отливом.

У меня в голове вдруг прозвучала фраза: «Своенравная девчонка, ты должна меня слушаться».

– Это ты мне? – спросила, но тут же поняла, что говорила не птичка, это слова маньяка. Значит, я была права, шпионит. Подкинуть ему что ли пищу для размышлений, сделать гадость или лучше успокоить, отвести глаза, чтобы не узнал мои настоящие планы. – Улетай, мне некогда болтать, я собираюсь на занятия, – махнула рукой, подкидывая приставушку.

В ответ на мои слова птичка, как мне показалось, вопросительно чирикнула.

– Да-да на занятия. Буду учиться на вашу эту чародейку. Так что нечего тут чирикать.

«А ты меньше дрыхни», – снова послышались чужие слова, ах вот как. Это что значит? Солнце высоко, рабам пора работать? Быстро он передумал насчет моего отдыха. Ладно, сидя в комнате я все равно ничего не узнаю, схожу лучше на разведку.

– Вот лучше бы дали мне какие-то карты, чтобы я в академии не заблудилась, расписание и все необходимое для учебы, у Милены этого не нашла, – настойчиво уставилась в глаза птичке и в моей голове послышался удивленный хмык. Вот тебе и хмык. Если маньяк думает, что будет меня контролировать, не тут-то было. Все будет по-моему!

Птичка вспорхнула и улетела. Странно, получается, я смогла перебороть его заклинание? Или он просто согласился со мной? Посмотрим. Пожала плечами и решила переодеть измятое платье. Удобно было, что грязные вещи можно отнести в корзину в душевой, а получить обратно доставкой в комнату. И никаких общажных ужасов, наоборот, тут все было пропитано теплым уютом, творческой энергией, магией в конце концов. Замечательная атмосфера. Не хотела в этом признаваться даже самой себе, но в академии мне очень нравилось. И ректор тут такой… внимательный, зараза.

Глава 9. Луч тщеславия

Мы с Тоней зашли в просторный актовый зал, на сцене уже вовсю шла репетиция. Пела девушка, красиво, сильно и без микрофона, при этом голос звучал с моим любимым эффектом звука в подъезде. Хм, видимо сцена правильно устроена. Но тут вышла другая чародейка и запела совершенно обычно. Значит, дело не в сцене?

– Дорогая, вы забыли наложить заклинание эха, – сказал пожилой, седоватый мужчина в очках, сидящий в первом ряду. Его было тоже прекрасно слышно без всякой аппаратуры. – И кто-нибудь, сядьте за инструмент, пока не подошли музыканты. Одетта не выдерживает ритма, нужно ей помочь.

– Это профессор Меземери, – прошептала мне на ухо Антония, с таким же успехом она могла бы прокричать, мелодия и голос на сцене звучали в полную силу. Но каково было мое удивление, когда профессор тут же повернулся в нашу сторону, с точностью определив, кто болтает в зале.

– А, неужели, сама Милена Бекен почтила нас своим присутствием, – сказал профессор. – И что же послужило причиной вашего освобождения от занятий? У нас творческий вечер на носу, а вы решили отлынивать?

– Простите, у меня сложная жизненная ситуация, нужно время, чтобы прийти в себя, – постаралась ответить спокойно, не поддаваясь на провокацию в тоне профессора.

– Тогда проходите, садитесь, – профессор смягчил тон и снова повернулся к сцене.

– Милена всегда была его любимицей. Он к ней вечно придирается больше, чем с остальными, – час от часу не легче. – Но ты не уступай. Милена никогда ему в спорах не проигрывала.

Я кивнула, и мы прошли ближе к сцене. Тоня усадила меня подальше от профессора, который продолжал делать замечания чародейкам с отличным исполнением. Придирчивый какой. Мелодии, которые исполнялись на сцене, были мне не знакомы, но при этом я могла бы все их воспроизвести. У меня всегда была хорошая музыкальная память, на стримах люди просили исполнить самые разнообразные песни, от эстрады до рока. Мне было по вкусу разнообразие репертуара. Теперь он пополнится композициями нового мира. Кто еще может этим похвастаться. В голове с легкостью всплывали все исполняемые на сцене мелодии, очень красивые и ритмичные, помимо воли начала постукивать ногой и подпевать.

Я соскучилась по пению. Раньше и дня не проходило без записи или подготовки к эфиру.

Профессор сидел на одном со мной уровне и хитро поглядывал на меня, заметив мое оживление, а я безмятежно улыбалась в ответ. Потом и вовсе увлеклась свертком, который принес мне Рид. Надо же, пташка передала ему мою просьбу, а, может, он слышал ее лично через ту связь, которую установил с Лапкой. Удобно, ничего не скажешь. Теперь я понимаю, почему в этом мире не настолько развита техника, отвечающая за связь. С магией это ни к чему, особенно, как я понимаю, заклинателям, коим Рид и является. Нужно будет разузнать, что еще может его сила.

В свертке я нашла карту академии размером с ладошку, судя по всему, очередной артефакт. Карта выглядела как игра-лабиринт с сияющим шариком внутри. Ничего себе, это же самый настоящий навигатор, а шарик очевидно настроен на меня. Обалдеть. Еще в свертке была с виду обыкновенная тетрадь с ручкой, но, когда я попробовала написать пару строк, на ручку и давить особо не пришлось, она словно сама фиксировала мои мысли. Выдрала пробный листочек, а на его месте оказался новый. Отличная тетрадь. Еще тут были слегка потрепанные учебники по азам чародейства, общей истории и истории музыки. Почитаю на досуге, освежу чужие воспоминания.

На сцену вышла следующая девушка, она начала петь, но голос ее задрожал и оборвался.

– Хелика, вы луч тщеславия применили или снова позабыли? – спокойно уточнил профессор.

– Ой, – девушка смущенно прижала руки к щекам.

– Попробуйте еще раз, – милостиво разрешил профессор Меземери.

Девушка сосредоточилась, посмотрела вверх, потом вперед и над ней будто зажегся прожектор. Луч подсвечивал ее золотистую макушку. Голос зазвучал снова, спокойно, ровно, в точности, как того требовала композиция.

Это как? Я сидела, пораженно глядя на исполнительницу, и не могла поверить. Есть магия, помогающая справиться с волнением на сцене?! И это правда помогает? Порылась в воспоминаниях Милены, но ничего толком не нашла. Скорее всего, ей просто не требовалось это заклинание, а мне оно жизненно необходимо! Раньше я обожала сцену, но после маминой гибели не могла выступать. Голос не слушался, горло схватывало спазмом и ничего не помогало. Сколько психологов я обошла, сколько попыток было, но все тщетно.

– Ты чего? – услышала шепот Тони. Надо же, не заметила, как она села рядом.

– М? – я повернулась к ней, все еще пребывая в тех своих мыслях и воспоминаниях о прошлой жизни. – А, да просто вспомнила. Ты научишь меня лучу тщеславия?

– Конечно, это очень простое заклинание. Его учат на первом курсе.

– В памяти Милены такого нет, вообще заклинаний мало и все как-то обрывочно, – пожаловалась Тоне.

– Это понятно, – усмехнулась соседка, – учиться наша Милена никогда не любила, никакой усидчивости. Лишь напор и уверенность в себе. Но ты не переживай, учебник я смотрю у тебя уже есть, и при том самый редкий и лучший, и артефакты необычные, ни у кого такой карты не видела. Балует тебя наш ректор. У вас точно ничего не было?

– У нас точно, – насупилась я, сражаясь с теплой волной, которая неожиданно разлилась внутри. Мне не хотелось признаваться, но было приятно, что Рид, оказывается, подарил мне что-то редкое. Силой воли остановила это непрошенное цунами и выдохнула. Он втянул меня во все это, и теперь откупается. Вот и все. И не надо выдумывать несуществующие романтические причины его поведения.

Глава 10. Свидание с разведчиком

Риджал Аламир Уолан

– Девчонка наглеет не по дням, а по часам. Мало того, что не слушается, так еще и требования выдвигает. Видите ли, спать ей мешаю, – ходил из угла в угол и высказывал вслух свои претензии. Марк делал вид, что внимательно слушает, но на самом деле увлеченно ковырялся в очередном артефакте.

Я на друга не обижался, сам же попросил сделать для Милы карту. Учебники подобрал из преподавательского сектора в библиотеке. Сказали – это самые удобные для новичков. Пусть учится и остается под моим присмотром.

– Устала, наверно, что ты к ней пристал. Она же умненькая оказалась, твой просчет никому не выдала, ведет себя адекватно, что тебе еще нужно?

– Как же, не выдала. Подружкам растрепалась.

– Ну вот, отлично, подруг завела. Глядишь, быстро освоится, и ты сможешь отойти от опеки, – Марк бесил меня своим непрошибаемым спокойствием.

– Она вряд ли откажется от идеи вернуться домой, – меня прошибло догадкой, – девчонка слишком легко согласилась продолжать учебу, точно что-то задумала!

– Да что она сможет придумать? – Марк заинтересованно глянул в мою сторону.

– Эта может, дух землянки чувствуется за версту, она же упрямая, как имбонголо.

– Оставь ее в покое, – снова заладил Марк.

– С какой стати? Она моя подопечная, я за нее отвечаю.

– Но она не твоя собственность.

– Моя! – забрал у Марка готовую карту и артефакт-тетрадку и направился в трапезную. Наверняка подруги утащили эту соню на обед.

Зайдя в огромное ароматное помещение, глянул на стол чародеев. Как и ожидалось, девчонка была тут. Она даже нацепила мантию чародейки, но и это не могло скрыть приятных глазу изгибов. Шел не спеша, рассматривая свою подопечную. Никогда бы не подумал, что душа может повлиять на образ. Внешне она совсем не изменилась, но при этом стала абсолютно другой. Милена нравилась мне, но не более того, чисто физическое притяжение, сильное, приятное. Небольшое обыденное приключение.

Мила же привлекала мой взгляд без каких-либо усилий с ее стороны. Сидя среди большого скопления народа, она сияла, как самая яркая звезда. Подойдя ближе, заметил, как она бросает взгляды на стол разведчиков. Проследил за направлением ее взгляда. Она смотрела на старшекурсника. Недопустимо!

Подошел к девчонке, но она и ухом не повела. Заметила меня лишь, когда в очередной раз повернулась в сторону парня. Мне хотелось многое сказать этой вертихвостке, но удержался. Не желаю устраивать представление на глазах у всех. Отдал ей сверток, развернулся и вышел из трапезной.

К вечеру не удержался и вновь призвал тита-фамильяра. Мила не закрыла форточку, погода стояла теплая, осень еще не полностью вступила в свои права. Девчонка уже лежала в своей кроватке, укрытая по шею, и болтала с соседкой. Пожелал ей спокойной ночи и пожалел, что она сейчас засыпает где-то там, а не под моим боком.

Под утро резко подскочил на кровати. Мне приснился кошмар, где Мила падает в огромную яму, а я не успеваю ее поймать. Эта малышка прочно засела в моей голове и не дает мне покоя даже ночью. Позвал тита, который ночевал в открытой клетке в моей комнате и направил к ней. Долго наблюдал за спящей девушкой. Сердце успокоилось, не сказал бы, что забилось ровно, но стало легче. Наблюдая за спящей девушкой, умылся, оделся, успел прочитать пару писем, на одно из них ответил, а она все не просыпается. Заскучал и заставил тита запеть. Мила проснулась не сразу, но проснувшись накормила пташку, а я как-то об этом не подумал. Пока птичка клевала крошки, терпеливо ждал, сделал пару звонков.

Ненадолго отвлекся, и девчонка снова заснула. Пушистые реснички подрагивали, наверно, что-то снится, но сколько можно спать? Направил тита по ее руке, фамильяр будил ее, как мог. Мои слова она тоже великолепно слышала, удивительно легко получается устанавливать связь с ней с помощью проводника.

В итоге девчонка согнала тита и оборвала связь. Как она это делает? Она же не заклинатель. Взбесился и пошел лично поднимать ее с кровати, хотя хотелось скорее уложить ее, чем поднять.

Подошел к двери, которая тут же распахнулась, являя передо мной растрепанную зевающую Милу. Милена не позволяла себе являться передо мной в таком виде, и спала она не в полосатом безобразии, а в красивых полупрозрачных штучках, которые больше показывали, чем скрывали. Конечно, встречались мы в основном вечером, а не утром… Но девчонка и в таком виде была хороша.

Вежливо напомнил, что ей пора возвращаться к обучению, но в очередной раз получил наглый отпор. Складывается ощущение, что ей просто нравится со мной спорить. Снова заговорила о возвращении домой, но не бывать этому. Она должна забыть эту глупую идею. Теперь Хилал ее дом, здесь, рядом со мной!

Милана Левина

Ходила злая все утро, спасибо ректору. У него что дел нет, кроме как за мной следить? Не может помочь вернуться, тогда пусть не мешает, а то раскомандовался. Еще Тоня подначивает, строит из себя сводницу. И вообще, они с Люмис слишком быстро смирились с потерей подруги и принялись за меня, видимо, не столь близко и дружили с Миленой. Зря они, я тут задерживаться не намерена. Хотя, безусловно приятно, что девчонки меня поддержали, хорошие они.

В трапезной весело переглядывалась с тем разведчиком, с которым вечером нам предстояло продуктивное, надеюсь, свидание. Конечно, можно было бы попросить его открыть портал в этот же вечер, но спешить не буду. Мне нужно понять, как чародеи борются со страхом сцены. В общих чертах представление уже имела, проштудировав учебники на эту тему и хорошенько попытав Антонию, но одно дело теория, а другое практика.

Глава 11. Обучение чародейки

Риджал Аламир Уолан

– Да что она о себе возомнила! Уже и парня себе нашла, зараза мелкая. Я ее под замок посажу!

– Не имеешь право, – отозвался Марк.

– Я твоим мнением не интересовался, – зло глянул на друга.

– Да, но ты орешь мне на ухо. Остынь, Рид. Впервые вижу, чтобы ты бесился из-за девчонки. Сам же говорил, что девушек много, чтобы слишком ими увлекаться. Займись чем-нибудь или кем-нибудь другим, и тебя отпустит.

– Мало ли, что я говорил. У меня раньше не было подопечных иномирянок.

– Это что-то меняет?

– Нет, но я несу за нее ответственность.

– Ты уже говорил, – меланхолично сказал Марк. – Пусть делает, что хочет.

– Ты прав, что-то я увлекся.

– Неужели? – друг по-своему понял мои слова. Я махнул рукой и ушел к себе.

Долго смотрел, как тит прыгает в клетке, деловито обустраивая новое жилище. Птице на удивление понравилось ночевать здесь. Хотел было отпустить пташку на волю, но она не захотела улетать. Может, и с Милой нужно действовать в подобном ключе? Отпустить, и она сама решит остаться? Кивнул своим мыслям и спокойно лег спать.

Милана Левина

Вертелась с боку на бок всю ночь. Сначала думала, что причина в злости на Рида. Он испортил мое свидание, но потом нехотя призналась себе, что не могу заснуть без пожелания на ночь. Лапка не прилетала, не было теплых слов о сладких снах, вот и снов не было, ни сладких, ни горьких.

Села на кровати и всмотрелась в сиреневатую темноту ночи. Он сто процентов уже забыл про меня и развлекается с другой. Ну и пусть развлекается! Зато от меня, надеюсь, отстанет. С силой швырнула подушку в окно. Легкая, она пролетела между занавесками, стукнулась об раму и шлепнулась на подоконник. Я повернулась на живот, уткнулась с согнутые руки и разревелась. Не плакала миллион лет, даже на маминых похоронах не проронила ни слезинки. Меня будто заморозили тогда, а теперь поставили на быструю разморозку, и я таю, как крем-брюле в микроволновке.

Наревевшись, наконец, провалилась в сон.

– Мила, вставай, – Тоня трясла меня за плечо, – на занятия пойдешь?

– Да, – хрипло ответила и приподнялась, осматриваясь.

– Это ищешь? – соседка сняла подушку с подоконника и удивленно на меня посмотрела.

– Надо же, как она туда попала? – удивилась я, но фальшь в моем голосе услышал бы и глухой.

– Не знаю, не знаю, – Тоня сделала вид, что глубоко задумалась. И мы вместе рассмеялись.

После завтрака смогла выловить Артура, хотела извиниться, но он начал первый.

– Прости, я вчера повел себя некрасиво, – не парень, а сама вежливость.

– Тебе не за что извиняться, это мой фамильяр слишком рьяно меня охраняет.

– Если бы я был твоим фамильяром, поступал бы точно так же, – Артур вогнал меня в краску. – Сегодня встретимся?

– Посмотрим, – уклончиво ответила, сама не зная, чего хочу. – Ты узнал координаты Земли?

– Нет еще, в выходные вырвусь в городские архивы, там поищу.

– Хорошо, буду ждать новостей, – я уже почти развернулась, но Артур успел наклониться для поцелуя, скользнув губами по щеке. Врубила пятую скорость, чтобы он не успел повторить попытку, но не забыла помахать парню на прощание.

Неудобно, конечно, что использую его. Артур очень хорош. Вот возьму и влюблюсь в него, только прогоню из головы строгий взгляд серо-голубых глаз.

Сегодня занятия вел профессор Меземери. Его, как оказалось, звали Руперт. Он вел пары по воспитанию неутомляемости голоса. Когда дело дошло до разогрева и практики, пришлось и мне подать свой. Стоило мне запеть, как профессор всплеснул руками:

– У вас изменился тембр, Милена! Как это возможно? – воскликнул он.

– А что в этом такого? – попыталась скосить под незнайку.

– Тембр – это важнейшая составляющая звука, индивидуальная особенность певца, они могут быть похожи, но каждый певец обладает своим собственным тембром, по которому его можно отличить от остальных!

– Значит то, что со мной произошло, повлияло не только на голову, но и на голос.

– Да что же с вами случилось? – профессор смотрел на меня с сочувствием.

– Такое, что даже дух вышибло, – уклончиво, но вполне правдиво ответила я, – и зовите меня Милой, пожалуйста.

– Хорошо, Мила, – мягко улыбнулся профессор Меземери, – главное, что вы сохранили голос, пусть и видоизмененный. Отмечу, что эти перемены пошли вам на пользу, тембр явно стал богаче, ярче и, не постесняюсь этого слова, красивее.

– Спасибо, профессор.

На перемене Тоня расспрашивала о моем прошлом обучении.

– Вокалу меня учила мама, конечно, я закончила и школу искусств, мечтала поступить в консерваторию, не получилось. Еще училась некоторое время в педагогическом институте на учителя музыки, но бросила, – рассказывала ей.

Глава 12. Подготовка к концерту

Милана Левина

Не хотела признаваться даже самой себе, но мне нравилось учиться в академии. Занятия приносили мне не только радость, но и чувство причастности к чему-то большому, значительному. Я спокойно плыла по течению сильной, полноводной реки. Мне было комфортно в этом уютном мирке академии, где у всех были свои понятные роли.

Домой хотелось, но как вспомню сколько всего там нужно было делать, чтобы остаться на плаву, сразу появлялось желание отложить возвращение. Я ни в коем случае не отказалась от дома, но почему бы не получить образование здесь, раз уж там не сложилось. А еще магия… у меня только начало получаться применять техники чародеев. Усиление голоса через расширение диапазона, тонкость слуха, нотная перспектива и, конечно, луч тщеславия. Это мое любимое заклинание, хотя здесь это так особо не называли. Волновало, что магия будет на Земле мне недоступна, а я рассчитывала с ее помощью справляться со страхом сцены.

Еще мне нравилось проводить время с новыми подругами. Все чародейки из моей группы были доброжелательными и приятными девчонками. Давно я не развлекалась пустой болтовней. Наверно, со школы. Когда сидишь на сцене, болтая ногами, и просто сплетничаешь, никуда не торопясь, ни о чем не беспокоясь. На душе мир и покой.

– Мила, ты отлично сегодня пела! – соседка нахваливала меня, когда мы сидели вечером в комнате и пили чай, глядя в окно.

– Спасибо, Тоня.

– Ты быстро освоила техники чародеев, не хочу обидеть Милену, но, раз уж ее здесь нет, скажу: у тебя получается петь лучше и чище.

– Возможно я слишком стараюсь.

– И не зря стараешься. Как говорит профессор Марати, труд сделает из любого бездаря настоящий талант.

– Ну да, особенно, если он будет обожать физическую культуру. Только из-за нее охота вернуться. Ненавижу бегать.

– Попроси ректора выдать тебе освобождение, – подала голос Люмис, которая уже допила свой чай и теперь вдумчиво рассматривала чаинки на дне чашки. А я все поглядывала на Лапку, которая прыгала по веткам неподалеку. Следит и молчит, вредный ректор. И прогнать не могу, птичка-шпионка в руки больше не дается. Уже пару раз отказывала Артуру в свидании. Не ректор, а собака на сене. Конечно, можно было игнорировать шпионку, но не хотелось, чтобы Рид подслушал про портал. В прошлый раз обошлось, он ничего не заподозрил, устроив сцену ревности. Больше отличным планом рисковать не буду.

– Не собираюсь я ничего у него просить, – завелась, вспомнив наш последний разговор, – из-за него я потеряла все, что у меня было!

– Невозможно потерять все, жизнь всегда дает что-то взамен, – Люмис изрекла очередную мудрость.

– А вдруг у вас с ним что-то получится? – Тоня вздохнула прямо как героини романов. – Вдруг вы предназначены друг другу.

– Кто вы? – спросила из вредности, хотя понимала о ком она.

– Рид и ты, – недовольно пояснила Антония.

– Да, мы предназначены друг другу, как колесо и телега, – усмехнулась.

– Как это?

– Поездит он на мне и поменяет, – закатила глаза, не понимают подруги моего юмора. – Я столько раз отказывалась от любви, что теперь она отказалась от меня, – добавила уже серьезно.

– И что это значит? Был кто-то, разбивший твое сердце? – Тоня с живым интересом уставилась на меня, а Лапка замерла на ветке, похоже за нами не только подсматривали, но и подслушивали.

– Не совсем, у меня были поклонники, в последнее время мне прохода не давали, но я их всех отшивала. Они любили не меня, а образ, который я создала на видео. А мне хотелось, чтобы любили меня, мою душу, а не оболочку. Ваш ректор на это явно неспособен, – четко добавила я, глядя на шпионку. Та возмущенно чирикнула и улетела.

Я выдохнула, и зачем ляпнула это? Обидится еще, хотя что обижаться на правду?

– Зря ты так думаешь, – снова подала свой загробный голос наша демонологша. – В нашем ректоре кипит жизнь, он явно любимец богини.

– Вот-вот все женщины от него без ума, даже божественные. Да, в нем кипят страсти, но настоящая любовь похожа на свет сквозь листву, не обжигает, а согревает, – парировала я.

– Тебе надо выблуждаться из заблуждений, Мила, мужик – создание реальное, из плоти и крови. Ему нужно нечто конкретное, а не твои кружева на деревьях, – не ожидала услышать такое от ценителя тонкой душевной материи. Люмис явно не такая, какой хочет показаться.

– Ты предлагаешь кинуться к нему в объятия, как все остальные, и радоваться его высочайшему вниманию? Сама же говорила, что нас связывает не романтика.

– Судьба переменчива, как времена года.

– От этих перемен отлично защищают теплые жилища, одежда и зонты. Вовсе не обязательно зависеть от капризов природы или судьбы. И вообще, о чем мы спорим? Рид меня уже который день игнорирует, и мне от него ничего не нужно. Деньги Милена тратить разрешила, так что от попечителя я завишу лишь номинально.

– Позже мы поймем твое предназначение, а сейчас советую всем лечь спать, – Люмис заглянула в мою опустевшую чашку и многозначительно цокнула языком, но больше ничего не сказала.

Чем ближе был концерт, тем больше девчонки мандражировали. Мне тоже было неспокойно. Одно дело находится на сцене во время репетиции, а другое перед полным залом. В детстве я была бесстрашной, обожала выступать. Мне нравилось видеть глаза зрителей, но теперь казалось, что все они смотрят на меня с укором, обвиняя в маминой гибели.

Глава 13. Останься!

Утром успокоился и решил сменить тактику, вспомнив, наконец, что женщины создания податливые, нужно лишь найти правильный подход. Приманил тита и вложил в его лапку записку, где предлагал встретиться и обсудить дальнейшее взаимодействие. Решил, что больше не буду лезть к ней в голову, чтобы не злить иномирянку. Мне нужно ее расположение, а не отторжение. Подумав, сорвал с цветка на подоконнике, который оказался тут по какому-то нелепому недоразумению, небольшое алое сладко пахнущее соцветие и приказал птице отнести его в клюве.

Проследил за тем, как тит долетит и проникнет в форточку, которую Мила не закрывала на ночь, несмотря на ночную прохладу. Кажется, она ждала моего проводника. Я усмехнулся, играет в недотрогу, а сама…

Птица скакала по спящей девушке, давая мне отличное обозрение ее утонченного лица, милой сонной улыбки. Мне было мало, хотелось почувствовать сладкий запах ее кожи, пропустить сквозь пальцы длинные шелковые волосы. Мое милое наваждение.

Мила наконец проснулась и с удивлением посмотрела на пташку.

– Привет, малыш, что ты мне принес? – от ее нежного голоса улыбка расплылась сама собой.

Милана Левина

Меня разбудила Лапка. Пташка скакала по мне, странно, что молча. Приоткрыла глаза и посмотрела на тита. У него в клюве были цветы, а лапкой он держал какую-то бумажку.

Села и осторожно поздоровалась, ожидая подвоха. С чего вдруг такое внимание с утра пораньше?

– Спасибо, – забрала подношения. Тит никуда от меня не улетал, а я все ждала голоса ректора в своей голове. Не дождалась. Ладно.

– Что пишут? – подпрыгнула, когда голос соседки послышался над ухом. Пораженная утренним сюрпризом не услышала, как Тоня подошла ко мне.

– Ой, – только и сказала я и развернула записку.

– От него записка, верно? Берегись, Мила, кажется, за тебя взялись всерьез, – Лапка разразилась возмущенной трелью, а Тоня с улыбкой добавила: – все-все, молчу.

После тирады пташки я убедилась, что Рид нас прекрасно слышит и видит, но по какой-то причине молчит. Удивительно.

– Да, ректор предлагает встретиться и поговорить.

– О чем? – уточнила Тоня, высоко приподняв брови.

– Хочет обсудить дальнейшие планы. Неужели? – это я уже обратилась к ректору через Лапку. Птичка забавно с важным видом кивнула. – Сегодня весь день репетиция перед завтрашним концертом. Приходите в актовый зал, поговорим, – предложила ректору встретиться в людном месте, не верю я в его благожелательный настрой. Он точно что-то задумал.

Лапка согласно чирикнула и упорхнула.

– И что это сейчас было? – задумчиво протянула Тоня.

– Похоже, кое-кто вспомнил об элементарной вежливости.

– Или не может забыть тебя… – фраза Тони испортила все настроение.

– Не меня, а Милену, – кинула цветок и записку на столик и отправилась умываться.

Чистила зубы несколько раз, не в состоянии избавится от горечи во рту. Неужели я ревную этого бабника к собственному телу? Это ни в какие ворота! Влюбиться в него равносильно прыжку в пропасть с надеждой, что внизу тебя ждет мягкая перина. Если я сделаю этот глупый прыжок, то непременно разобьюсь.

Не бывать этому.

Глубоко вздохнула и вновь подумала, что пора возвращаться домой. Завтра будет ключевой момент, если я выдержу и смогу выступить на сцене перед зрителями, пусть с помощью луча тщеславия, то будет смысл задержаться в этом мире и закрепить навык. А если не смогу, то договорюсь с Артуром и при первой же возможности шагну в портал, а потом забуду свой странный отпуск, как страшный сон.

Решено. Уверенно кивнула своему отражению в зеркале и успокоилась.

Мое спокойствие подвергалось опасности на протяжении всей репетиции. Когда же он придет? Сколько его можно ждать? Мой взгляд то и дело метался от сцены к выходу. Девчонки тоже нервничали, но по поводу выступлений, а не из-за одного невыносимого ректора, который сам предлагал встретиться, а теперь не идет.

Одна из девушек, Ания, очень переживала, что родители забудут прийти на концерт. Она готова была расплакаться.

– Ты же их предупредила, – успокаивала ее Тоня.

– Да, но мама забывчивая, а отец всегда занят.

– Ну так позвони им, – предложила я.

– У нас дома телефон не работает, – всхлипнула Ания.

– А зеркала есть? – спросила, вспомнив о своем чудесном смартзеркале.

– Конечно, в маминой комнате точно, да и по всему дому.

– Тогда жди здесь, – и я понеслась в свою комнату за артефактом. А то простаивает без дела, бедняга, скучает. И ему будет развлечение, и девушка успокоится.

Пришлось поторопиться, скоро была моя очередь выступать, а профессор Меземери не терпит заминок. Он добивается от нас не только филигранной точности в исполнении, но и пунктуальности. Постоянно повторяет, что зрители не должны ждать.

Бегом пронеслась по коридорам учебного и жилого корпусов, благо они соединены между собой переходом, и не приходится выбегать на улицу. Почти добежала обратно, но, увидев заходящего в зал Рида, споткнулась и начала лететь вперед, а одна туфля полетела назад, соскочив с ноги. Летели мы долго, как в замедленной съемке. Я даже успела подумать о своем несчастном артефакте, который если и не разобьется сейчас, то натерпится страху.