Душа, отравленная тьмой

Глава 1

Предрассветную тишину, нарушаемую лишь шелестом волн и мерным рокотом двигателя, разорвал низкий пароходный гудок. Стоявшая на палубе женщина вздрогнула, поплотнее закуталась в тёплый лоскутный плед и напряжённо, до боли в глазах уставилась на огни Королевского порта: поначалу незаметные, но с каждой минутой разгорающиеся всё ярче.

Роден, столь немилосердный к любым проявлениям слабости, способный перемолоть в пыль любого – стоит только зазеваться! – неумолимо приближался.

В душе несмотря на не самые приятные воспоминания о жизни в столице затрепетал робкий огонёк надежды, смешанный с застарелой тоской. Как же она соскучилась по дому! Как давно не ходила по знакомым с детства улицам, не видела старых друзей, не покупала любимые мятные леденцы в кондитерской напротив университета… Интересно, эта лавка ещё работает или закрылась? А может, давно переехала?

Мысль о леденцах заставила женщину судорожно вздохнуть и недовольно скривиться. Проклятье, только этого не хватало! Опять! Неуместная ностальгия была немедленно задавлена железной волей. Остались лишь собранность, уверенность и решительность. Она здесь не ради воспоминаний! Не ради проклятых леденцов! Нельзя забывать, зачем спустя столько лет она решилась на это путешествие.

И нельзя терять бдительность. Вряд ли её появление понравится тем, кому она наконец-то решила о себе напомнить.

Резко развернувшись, женщина столкнулась взглядом с сидящим на ограждении палубы смуглым циркачом. Тот, убедившись, что на него смотрят, снял несуществующую шляпу и с широкой улыбкой шутливо раскланялся, не слезая со своего насеста. Путница недовольно выдохнула и демонстративно отвернулась.

Передвижной цирк, занявший половину парохода, за неделю путешествия успел вытрепать нервы всем пассажирам и довести экипаж до нервного тика. Особенно в этой пёстрой, вечно галдящей компании выделялись двое. Карлика с острым как бритва языком уже на второй день пути половина путешественников мечтали просто побить, а вторая половина – выбросить за борт. А от гибкой и юной танцовщицы, одетой в ворох разноцветных полупрозрачных тряпок, пассажиры разбегались, как от проказного больного, стоило только красавице появиться в дверях. Любое помещение корабля пустело мгновенно, даже если минуту назад там не было ни одного свободного места.

Причиной такого странного поведения невольных попутчиков была Ссашия – ярко-голубая куфия, вечно уползающая от своей хозяйки, чтобы забиться в какую-нибудь щель и поспать в тишине. Едва заметив смуглокожую красавицу-циркачку, пассажиры торопились убраться в какое-нибудь безопасное место, успев ещё после первого побега понять: если голубую змейку не видно на шее девушки, это не значит, что яркой и симпатичной, но жутко ядовитой змеюке не видно их самих.

На фоне карлика и танцовщицы рассевшийся на ограждении смуглый гимнаст казался самым обычным торговцем-южанином, какие в сезон толпой приезжали на ярмарки в Линтарское княжество. Однако что-то то ли в повадках, то ли в немигающем тёмном взгляде тандарца заставляло натренированные за много лет инстинкты вопить об опасности и держаться на расстоянии. Проигнорировав вычурное приветствие, женщина поспешила покинуть палубу, лишь бы не оставаться с подозрительным циркачом наедине.

*

Когда милое личико очаровательной фигуристой пассажирки с волосами цвета полной луны недовольно скривилось, мгновенно превратившись в уродливую маску и разрушив хрупкое очарование, украдкой любовавшийся женщиной юнга отпрянул от неожиданности и споткнулся о собственную швабру. К счастью, ведро с водой стояло достаточно далеко, и едва не поцеловавший только что отдраенный участок палубы парень его не задел.

Изобразив несколько пируэтов, юнга наконец поймал равновесие, выдохнул с облегчением и быстро осмотрелся, проверяя – не заметил ли кто из команды его оплошность? Но нет, палуба была пуста. Лишь циркач-тандарец, неизвестно когда прокравшийся мимо и устроившийся на узком ограждении, белозубо усмехнулся, пальцами показал, как вешает на свой рот замок – амбарный, не иначе, судя по размеру – и выбрасывает ключ за борт.

Юнга вздохнул с облечением, криво улыбнулся циркачу и не удержался, вновь оглянулся вслед красивой пассажирке. Увы, на палубе её уже не было.

– За внешним светом порой скрывается тёмная бездна, – внезапно нараспев проговорил тандарец, заставив юнгу вздрогнуть и задеть-таки оглушительно бряцнувшее ведро. – Не будь глупым наивным мотыльком, а то сожрут, – безумно ухмыльнулся циркач, скользнул по застывшему от неожиданности парню внимательным цепким взглядом и отвернулся.

Краем глаза наблюдая за принявшимся насвистывать весёлый мотив пассажиром, юнга продолжил свою работу, пока никто из команды не заявился на палубу и не уличил самого младшего члена экипажа в безделии. Тандарец же словно забыл о его существовании, всё своё внимание отдав мелодии и попыткам удержаться на качающихся вместе с кораблём перилах.

Любого другого, устроившегося таким образом, юнга мысленно обозвал бы канарейкой на жёрдочке, но при взгляде на гимнаста в голове почему-то вертелась другая ассоциация: змея на ветке. Вроде сидит расслабленно, даже лениво – того гляди за борт свалится, а всё равно не покидает ощущение, что перед тобой готовый в любой момент наброситься хищник.

Наверное, всё дело в этом тёмном взгляде. Да, точно! – юнга едва заметно выдохнул и усилием воли расслабился, прогнав наводящие жуть мысли. Во всём виноват взгляд! Этот циркач вообще моргал хоть раз?

Глава 2

– Три трупа, три! – Несколько минут спустя слушали мы возмущения Ровены. Патрульные от негодующей некромантки старались держаться на расстоянии, так что выговориться до нашего появления ей было некому. – Этого придурка всего на три года в Роннар отправили! А он троих убил голыми руками и сбежал!

Ал присел на корточки рядом с одним из тел и приподнял простынь, вглядываясь в лицо погибшего. Затем он глубоко вздохнул и вновь укрыл тело, ничего не сказав. Эмоции следователя выдавали только стиснутые до вздувшихся желваков челюсти.

– Знал их?

Я встала за спиной Морригана и положила руку ему на плечо, не представляя, как ещё выразить сочувствие и поддержку. Тот на секунду сжал мою ладонь и с благодарностью кивнул.

– Да, – коротко ответил Ал и уставился на некромантку непривычно тяжёлым и мрачным взглядом. – Рона, подробно и с самого начала, хорошо?

Вампирша закивала, поправила съехавшую из-за резкого движения вуаль на шляпке, затем нервно сомкнула руки в замок, глубоко вдохнула и затараторила:

– Сбежавший преступник – Килиан Сорроу, перевозился в Роннар по приговору суда. Ну теперь-то ему никакого Роннара, на каторгу поедет лет на десять, как миленький!

– Ро!

– Что, Ро? – возмутилась она. – Этот урод наших убил!

– И чем быстрее ты расскажешь, что выяснила, тем быстрее я его арестую, – процедил Алистер. Ровена недовольно насупилась, но всё же смогла отодвинуть эмоции в сторону – хотя бы на время.

– Эдди Кейн, – ткнула она пальцем в лежащий дальше всего от нас труп. – Сидел на заднем сиденье слева. Умер первым от удара ребром ладони по горлу. Сломаны подъязычная кость и несколько хрящей трахеи. Задохнулся, хотя шансы выжить были, если бы его сразу к целителям отправили.

Ро явно собиралась добавить что-то ещё, нецензурное и мало относящееся к делу, судя по выражению лица, но осеклась, бросив один единственный взгляд на мрачнеющего с каждым сказанным словом следователя.

– Рой Дженсен, – указала вампирша на второе тело с расплывшимся на груди бурым пятном. – Ехал на правом переднем, услышал, как задыхается Эдди, обернулся и получил кулаком под челюсть. Дальше Сорроу расправился с водителем – перекинул цепочку кандалов ему через голову и задушил. – Рона приподняла простынь, демонстрируя нам третьего погибшего. – Николас Войш успел сбросить скорость, когда не справился с управлением и съехал с дороги, но спастись ему это не помогло.

Вампирша замолчала, и Морриган, выразительно на неё посмотрев, вновь указал на второе тело.

– Рой застрелен.

– Невовремя пришёл в себя, потянулся за оружием, и собиравшийся свалить Сорроу это заметил, – с досадой поджала алые губы Ро. – А теперь самое интересное, – указала она на что-то, блеснувшее металлом в невысокой весенней траве. – Это для тебя, Кэтти. Рой Дженсен на посмертном допросе утверждал, что цепь Сорроу порвал голыми руками. Это вообще возможно? Наши кандалы из чего попало не делают!

Я склонилась над двумя металлическими браслетами, небрежно брошенными вместе с отпирающим их ключом. Цепочка, которая должна была соединять их, действительно оказалась оборвана почти посередине. Немного погуляв по округе и порывшись в траве, я нашла и оказавшееся самым слабым разомкнувшееся звено.

– Мастер Шоль, труповозка подъехала, можем тела забирать? – тем временем подскочил к нам один из дежуривших на месте преступления патрульных.

– Я – Лерой! – мгновенно взвилась вампирша, найдя наконец, на кого выплеснуть бурлившее внутри раздражение. – Когда вы уже это запомните?! Я почти два месяца как замужем!

«Как будто ты сама на «мастер Лерой» откликаться не забываешь», – упрекнула я мысленно. Повторять подобное вслух, когда Ро в таком настроении, было чревато.

– Извините, мастер Лерой, – бодро и нисколько не виновато исправился патрульный. – Так тела увозить можем?

– Можете, – насупившись, махнула рукой Ровена. – В наш морг, да, Ал? Мы же это дело никому не отдадим?

– Расследование наше, – подтвердил Морриган. – Но ждите гостей из Дознания, без контроля гибель сотрудников Исправительного ведомства они не оставят.

– Тьфу, – скривилась вампирша. – Только этих стервятников нам не хватало… Кэт, к твоему жениху это не относится, – быстро добавила она.

Мы с Алистером синхронно фыркнули – так мы и поверили! Если б не дружба Томаса и её любимого «Линчика», Ровена наверняка не постеснялась бы и по главе Дознания пройтись – пока он не слышит, разумеется.

У ведомства, занимавшегося преступлениями против действующей власти, были широчайшие полномочия, а также масса возможностей устроить «весёлую» жизнь любому, кому не повезло попасть в зону его интересов. Со времён королевской власти у дознавателей сохранилось право не только выносить приговор, не дожидаясь суда, но и мгновенно приводить его в исполнение. И несмотря на то, что в наше время этим правом пользовались лишь в исключительных случаях, дознавателей продолжали за глаза – а порой и в лицо – звать палачами.

– Так что там с кандалами? – Поняв, что ляпнула лишнее, Ро поспешила вернуть беседу в рабочее русло. – Их и правда голыми руками порвали?

– Похоже на то. – Я подобрала и упаковала улику. В лаборатории дополнительно проверю, не повлиял ли кто на прочность цепочки заранее, мало ли. – Ал, ты говорил, у Сорроу оборотни есть в роду?

Глава 3

– Явился… – тихо, чтобы услышала только я, пробормотала Ровена.

Я вошла в кабинет начальства следом за ней и сразу увидела сидящего по левую руку от Освальдсона гостя в узнаваемом сером мундире. В отличие от следователей Управления, предпочитавших гражданскую одежду, дознаватели носили форму постоянно, словно специально, чтобы простые люди держались от них подальше.

Судя по тому, как в ответ на реплику вампирши едва заметно дёрнулась бровь палача, на слух он не жаловался.

– Все? – начальник быстро пересчитал нас взглядом и сам себе ответил: – Все. Отлично. Знакомьтесь, старший дознаватель Дэрил Рэйнс.

Засланец из корпуса Дознания на этих словах привстал, слегка кивнул и даже изобразил подобие улыбки.

– С сегодняшнего дня подключается к работе над делом Сорроу. Морриган, руководство расследованием остаётся за тобой.

– Понял, – нисколько не удивился Ал и переглянулся с Дэрилом Рэйнсом.

Я не удержалась и тоже украдкой посмотрела на него. Серый мундир, серебряные пуговицы, серые глаза, русые волосы с лёгкой сединой на висках – тоже серой … Из-за резких черт и бесстрастного выражения лица мужчина был похож на вырубленную в граните статую. Кажется, я видела Рэйнса в Дознании ещё в Смуту, но общаться лично нам не доводилось. Я-то официально в лаборатории работала, и повода пересекаться с оперативниками у меня не было.

– Со своей стороны хочу сразу заметить, что вмешиваться в ход следствия я не намерен, – бесцветным, как и он сам, голосом внезапно проговорил дознаватель. – Я здесь, чтобы убедиться – расследованию гибели сотрудников Исправительного ведомства и поиску беглеца уделяется достаточное внимание. При необходимости Дознание окажет помощь и содействие. Надеюсь, преступник будет пойман в самое ближайшее время.

Пауза, повисшая после речи палача, была почти осязаемой, однако даже Освальдсон – тот ещё любитель крепких оборотов – не стал комментировать услышанное и всего лишь кивнул.

Обещание Рэйнса не вмешиваться в расследование отнюдь не означало, что тот мирно посидит в сторонке и подождёт, когда ему принесут папку с закрытым делом. Нет, пока Килиан Сорроу не будет пойман, дознаватель станет нашей тенью и внесёт диссонанс в работу слаженного и дружного коллектива. Даже мне, не имевшей подсознательного страха перед палачами – бывшие коллеги, как-никак – было неприятно это ненавязчивое, но ощутимое присутствие постороннего за спиной.

– Что нам известно на данный момент? – вновь вернул себе слово Освальдсон.

Ал, которому мы с Ровеной успели передать свои отчёты как раз перед внеплановым совещанием, раскрыл папку и зачитал краткую сводку.

– Килиан Сорроу, наследник графа Сорроу, тридцать три года. Осуждён за убийство жены. Приговор – три года в замке Роннар. Совершил побег во время перевозки к месту заключения, отягчающие обстоятельства – убийство двух конвоиров и водителя. Доказано посмертным допросом жертв, – сухо перечислил Морриган. – Обладает большой физической силой – так же доказано посмертным допросом. Однако пока не ясно, проявляется сила только при опасности, или Сорроу способен этим управлять. Покинул место преступления на автомобиле – доказано магическим поиском. Аура водителя автомобиля оказалась бледной и нечитаемой, поэтому на данный момент я проверяю две версии: сообщник, скрывший ауру артефактом, или случайный свидетель с врождённой тусклой аурой, ставший заложником.

– Дом и друзей Сорроу проверил? – первым делом поинтересовался Освальдсон. – Куда он мог податься?

– У дома дежурит патруль, – Ал выложил на стол следующий листок, исписанный куда менее аккуратно. – Все торговцы, на которых работал Сорроу, оповещены о необходимости сообщить в Управление, если его увидят. Ориентировки с портретами напечатаны и расклеиваются на досках объявлений, а также переданы в порт, на вокзал, на станцию почтовых карет и в «Роденский Вестник».

Морриган подождал, пока Рэйнс, делавший какие-то пометки в свой блокнот, закончит, и продолжил:

– Что касается друзей, в материалах дела о смерти Линды Сорроу они не упоминались – в их опросе не было необходимости. Сразу после совещания я отправлюсь к дому Сорроу, поищу дневники, визитные карточки, снимки – всё, что может указать на близких, и заодно опрошу соседей.

Алистер замолчал и отложил папку в сторону, но внезапно добавил:

– Родственники Килиана Сорроу живут в Таммине. До него быстрее всего добираться по железной дороге – всего четыре дня. Словесное описание Сорроу передано во все города на пути туда. Однако так как автомобиль с беглецом отправился в Роден – к югу от места преступления, а не на север – к ближайшей железнодорожной станции, есть основания полагать, что прятаться у родственников Сорроу не планирует. На всякий случай я связался с тамминским Управлением и попросил коллег выяснить, в каких отношениях семья Сорроу с переехавшим с столицу Килианом.

– Отлично, продолжай работу, – кивнул Освальдсон и перевел свой вечно недовольный взор на нас с Ро. – Вам есть, что добавить?

Вампирша просто мотнула головой, а я решила ответить чуть подробнее:

– Имеющиеся улики исследованы, место преступления осмотрено, жертвы посмертно допрошены. Отчёты написаны и переданы Алистеру.

– Хорошо-о, – недовольно протянул глава особого отдела. – Тогда переходим к нашему второму делу. Шо….Лерой, докладывай.

Глава 4

Странное неприятное ощущение преследовало меня с самого утра.

Сначала перед зданием Управления, когда я только приехала, отиралось подозрительно много газетчиков. Некоторые из них оказались вооружены потрёпанными, немало повидавшими камерами. При виде главы Дознания, проводившего меня на этот раз до самых дверей, газетчики принялись старательно делать вид, что их о-о-очень интересуют проезжающие мимо автомобили и скачущие по оконным карнизам птицы. Однако спину всё равно прожгли чужие взгляды.

Затем в Управлении, стоило мне появиться, повисла непривычная для будничного утра тишина. Через пару секунд, правда, парадный зал вновь наполнился шумом работы и гулом голосов, но осадочек, как говорится, остался. Всё утро, стоило мне покинуть подвальный этаж и выйти в людные коридоры, я ощущала давление любопытных взглядов, от которого зудело между лопаток.

Поддавшись паранойе, я даже вернулась в кабинет и тщательно осмотрела себя в зеркале, но лишь убедилась: со мной всё в порядке. Причёска не растрепалась, обе серьги на месте, с лицом всё нормально, швы на новом шёлковом платье целы и даже на тонких, почти невидимых чулках ни одной зацепки. В итоге я решила, что я не при чём – просто день сегодня такой, и пребывала в блаженном заблуждении, пока в кабинет не влетела неизвестно где гулявшая с самого утра напарница.

– Кэт! – Ровена небрежно отмахнулась от своей любимицы – хищной лианы, сторожившей вход в наш кабинет – и с размаху шлёпнула на мой стол блестящий свежей типографской краской дамский журнал. – Ты это видела?

– Что именно?

Я перевернула издание, чтобы было удобнее читать. На обложке крупными буквами с кучей завитушек значилось: «Будуар столичной леди», словно рисунка одетой с иголочки девушки, строящей глазки случайным читателям, было недостаточно, чтобы догадаться о содержимом.

– В моду входит новый фасон, и мои наряды опять безнадёжно устарели?

Регулярно советоваться с вампиршей по поводу одежды я начала совсем недавно, осознав: сама я просто не успеваю следить за меняющимися с огромной скоростью модными веяниями. Положение Томаса накладывало определённые ограничения и обязательства не только на него, но и на меня. Приходилось соответствовать статусу невесты не последнего человека в стране.

Пришедшая в этом сезоне мода до сих пор казалась мне излишне откровенной, но и упрямствовать, продолжая носить устаревшие на десятилетие фасоны, я больше не могла. После долгих споров и уговоров мы с Ро всё-таки сумели собрать для меня приличный современный гардероб.

Юбки моих платьев по-прежнему обязательно закрывали колени, а рукава – локти. Я так и не смогла отказаться от любимых широкополых шляпок – к счастью, они моде пока что соответствовали. Зато мне пришлось привыкать к отсутствию многослойных подъюбников и к тому, что при малейшем дуновении ветра тонкая ткань очерчивала каждый изгиб фигуры.

Обновлённый гардероб понравился всем. Я получала море комплиментов от Тома, коллег, пару раз – даже от задержанных преступников… Но второй слой к подъюбнику я всё равно тайком пришила.

– Какие наряды?! – взвыла подруга, возвращая меня в реальность. – Эти сволочи про тебя пишут!

Интонация, а также внезапное «сволочи» в отношении редакторов любимого журнала Роны мне категорически не понравились. «Будуар» я развернула с опаской, мысленно уговаривая себя не расстраиваться, что бы я там не увидела.

Реальность превзошла все мои ожидания.

«Невеста палача: невинная дева в беде или волк в обличье ягнёнка?» – гласил яркий бросающийся в глаза заголовок на развороте, обычно посвящённом светским скандалам и сплетням. Я подняла взгляд на притихшую в ожидании моей реакции подругу.

– Это что?

– Это, – Ро всплеснула руками, – за сегодняшнее утро почти побило продажи «Роденского Вестника»!

Я снова присмотрелась к журналу. На сей раз мой взгляд упал на собственный снимок, сделанный аж в Соллене. Похоже, проныры-газетчики поработали всерьёз, если даже моих бывших коллег уговорили помочь.

Снимок этот был сделан примерно пять лет назад в кафе, когда мы провожали на заслуженный покой главу убойного отдела Солленского Управления порядка. Изображение действительно получилось отличным: я в летнем ярко-зелёном платье, со слегка растрёпанной косой, из которой тут и там торчали непослушные огненные завитки, стояла у резного ограждения набережной, придерживала соломенную шляпку и широко и беззаботно улыбалась прямо в камеру. Интересно, кто из бывших коллег поделился этим снимком, и что ради этого пришлось наплести газетчикам?

«Всего десять дней назад Роден потрясло известие – белый палач, глава корпуса Дознания Андреас Т. Хосс объявил о помолвке с Катариной Дайе – женщиной, до того дня никому не известной. Жители столицы терялись в догадках и сомнениях – не «утку» ли напечатали в «Роденском Вестнике»?

Наша редакция провела собственное расследование. Мы решительно заявляем: помолвка действительно состоялась! Но кто она – женщина, покорившая сердце первого палача Родена?»

Я глубоко вздохнула, машинально потёрла большим пальцем ободок помолвочного кольца и вновь посмотрела на притихшую Рону. Подруга без лишних слов протянула открытую бутылку моей собственной настойки.

– Всё настолько плохо? – приподняла я брови. Читать статью с каждой секундой хотелось всё меньше.

Глава 5

В день перед туманом Роден всегда напоминал затаившегося в предчувствии опасности зверя. Автомобили к вечеру практически не выезжали на улицы. Лоточники сворачивали свои прилавки задолго до заката. Большинство заведений прекращали работу уже в обед, и лишь самые смелые владельцы оставляли двери открытыми ещё на пару часов только для того, чтобы в очередной раз убедиться: сумасшедших, желающих рискнуть встретить туман вне дома, в городе очень мало. Зато голоса и даже звуки шагов редких прохожих звучали громче, наигранно, словно в попытке заглушить непривычную тревожную тишину.

Убийств в этот день тоже практически никогда не случалось, поэтому мы с Ро с самого утра наслаждались тишиной, безделием и уютом в нашем подвальном кабинете. Коллеги, как я и надеялась, от ошеломительной новости о моём предыдущем месте работы за ночь немного отошли, а может это надвигающийся туман со всеми сопутствующими ему неприятностями так повлиял, но вчерашнее давление чужого любопытства сегодня ощущалось куда меньше. Ещё и «честь» дежурить этой ночью досталась не нашему отделу… К тому же, по традиции, сложившейся за полгода жизни с Томом, ночь тумана у нас была ночью ужина при свечах, так что я одна из немногих в Управлении ждала конец рабочего дня с нетерпением.

Единственным, что омрачало моё прекрасное настроение, было нытьё расхаживающей по кабинету Ровены, вновь взявшейся уговаривать меня на визит к предсказательнице.

– Ну Кэтти, площадь Шута ведь совсем рядом! – протянула Ро в очередной попытке меня разжалобить. – Давай сходим завтра в обед? Если не хочешь заходить к Ифе сама – просто постой рядом, пока я получу своё предсказание!

Я скептически на неё покосилась. До площади Бронзового Шута, где расположились тандарцы, от Управления действительно можно было дойти минут за пятнадцать. Зато очередь к стоявшему на отшибе шатру тянулась аж с соседней улицы! И это утром, когда Том вёз меня в Управление! Даже представить страшно, сколько наивного народа будет толкаться вокруг передвижного цирка к середине дня.

– Ну что ты… – Я откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди. – Конечно, я верю в предсказания! Моя мама была выдающейся предсказательницей – по неубранному курятнику предсказывала розги и ни разу не ошиблась!

– Ведьма! – возмущённо припечатала вампирша. – Вот что тебе стоит подругу поддержать?

– А что подруге стоит послушать умудрённую жизнью ведьму? Или, если не верит на слово, самой заглянуть в архив и убедиться: последний раз дар прорицания был зарегистрирован больше ста пятидесяти лет назад! – предприняла я очередную попытку достучаться до разумной части сознания Ровены. – Твоя Ифа Лунная – обычная шарлатанка, которая за твои же деньги скажет тебе что угодно! И вообще, почему, если тебе так хочется попасть к этой Ифе, ты не сходишь одна?

Ро неожиданно смутилась и отвернулась, всем своим видом демонстрируя нежелание отвечать на вопрос. Мне даже стало её немного жаль, но я точно знала: если дам слабину сейчас, мне всё-таки придётся идти к предсказательнице.

И стоять в очереди!

– Я боюсь к ней одна идти, – вынужденно призналась Рона, не дождавшись от меня сочувствия. – Видела, какие задумчивые и ошарашенные все выходят из её шатра. Ещё и соседка моя после предсказания второй день в себя прийти не может… И главное, не говорит, в чём дело! Вдруг Ифа и мне скажет что-нибудь… такое? – Ро неопределённо махнула рукой и уставилась на меня с печалью во взгляде.

Мда… Подобного я не ожидала. Что такого может плести предсказательница, чтобы массово смущать и стращать людей? Ровена не из тех, кого легко напугать, но нелепые слухи об Ифе – в самом деле, не стану же я верить во всякую чушь – почему-то заставляли вампиршу нервничать.

Интересно. Но всё ещё не настолько, чтобы стоять в очереди ради удовлетворения любопытства.

– Почему бы тебе не попросить Линарда? – пришла мне в голову неожиданная мысль. – Из меня защитница так себе, зато с Ловчим даже к предсказательнице заглянуть не страшно! Устройте свидание с приключением – если разочаруетесь в Ифе, вечер хоть не будет потрачен зря.

Вампирша, мерившая шагами кабинет, застыла на секунду, а затем развернулась ко мне и покрутила пальцем у виска.

– С ума сошла? Кто с мужем гадать ходит, а? – возмутилась подруга, но слегка наигранная интонация заставила меня усомниться в её искренности.

– То есть Нар отказался идти?

– Вот что ты за ведьма, а? Всё знать надо? Да, отказался! – Рона шумно выдохнула, негодующе зыркнула в мою сторону и добавила: – Точнее, нет, не отказался.

Она мотнула головой, заставив весело звякнуть подвески на крупных золотых серьгах, и вновь замолчала. Мне пришлось запастись терпением и ждать, пока Ро соберётся с мыслями и объяснит, как Нар умудрился столь изящно и дипломатично вывернуться из ловушки, не обидев при этом жену.

– У него зачёты в университете начались, так что домой он приходит только ночевать, – наконец недовольно проговорила вампирша. – Но пока зачёты закончатся, цирк уже уедет! А я хочу попасть к Ифе!

Повезло же Ловчему… Напомнить в очередной раз, что визит к предсказательнице – не самое разумное из желаний, я не успела. Дверь кабинета распахнулась, явив нашим взорам лохматого сверх всяких приличий и явно спешившего Нарана Герцена.

– Дамы, подъём, у нас новая жертва вампира, – объявил он, замерев за шаг до порога – там извивавшаяся в недобрых намерениях Стесняшка до него не дотягивалась.

Глава 6

Мы с Ро убедились, что Наран и свидетельница ушли достаточно далеко, и лишь затем аккуратно сняли плащ с трупа.

Вязаная шапочка и обрезанные чуть выше плеч каштановые вихры скрывали заострённые уши, а одежда погибшего ничем не отличалась от той, что носили большинство мужчин Родена – серые брюки, подтяжки, рубашка явно на пару размеров больше, чем надо… На первый взгляд жертву можно было принять за подростка, вынужденного работать вместо учёбы и изо всех сил старавшегося казаться старше. Лёгкая добыча, если не знать, кто скрывается под безобидной маской.

«Подросток» наверняка был старше меня. А уж проблем от него будет…

– Ого, – удивилась подруга, разглядывая развороченную шею жертвы. Складывалось ощущение, что вампир пытался не только напиться, но и перекусить заодно: в районе гортани не хватало приличного куска плоти. – Я поражаюсь мужеству этой женщины – увидеть такое и не сбежать прочь, наплевав на все угрозы начальства! Какие нервы у неё должны быть?

– Расшатанные, – пробормотала я, изучая последствия вампирского безумия. На этот раз убийца даже не пытался замести следы или сделать своё дело аккуратно. В ране чётко выделялись следы клыков. – И чувство опасности у госпожи Норрис из-за этого сбоит. Не того она боится, не того... Что про тело скажешь? Допросить ещё успеешь?

– Эльфа?! – поперхнулась некромантка. – Они же магии смерти вообще не поддаются!

– Да? Не знала… – удивилась я. – Зачем нас тогда до тумана торопили?

Ровена выпрямилась, демонстративно скрестила руки на груди и с превосходством на меня посмотрела.

– А ты поработать не хочешь, подруга? Мне-то торопиться некуда, а твои улики, если они тут есть, скоро туман скроет, тик-так!

Вот же зараза! Покосившись на довольно ухмыляющуюся вампиршу – в коем-то веке меня ждало больше работы, чем её – я обречённо вздохнула, достала из саквояжа артефакт магического поиска, положила рядом с трупом и активировала. Ро, несмотря на ехидство, была права. Стоит поторопиться и сделать как можно больше, пока туман не стёр отпечатки аур.

Взорвавшийся перед глазами хаос красок едва меня не ослепил. Проморгавшись, слезящимися от боли глазами я кое-как осмотрелась по сторонам и поспешила разорвать связь с артефактом. Проклятье! На этом пятачке, что, весь город потоптался?!

Ро, заметив неладное, взяла меня за руку и помогла сделать несколько шагов до стены, чтобы опереться. Я бы с удовольствием села и подождала, пока перед глазами перестанут мелькать разноцветные пятна, но роскоши хотя бы в виде табурета в обозримой близости не было.

Как можно так издеваться над криминалистом? Ни за что не поверю, что Наран не знал, насколько этот коридор проходной!

– Совсем плохо? – с сочувствием поинтересовалась подруга.

Я молча кивнула.

– Ровена, труповозка у входа, так что заканчивай тут как можно быстрее и отдавай тело. Пусть везут в Управление, пока ещё есть такая возможность, – объявил вновь появившийся в коридоре Герцен. – Катарина, что у тебя?

– Тебе нецензурно ответить или промолчать? – не открывая глаз, возмутилась я. Оборотень смущённо кашлянул, невольно подтвердив мои подозрения – Наран не случайно промолчал о назначении коридора. Так и знала! – Что это за место?

– Путь в буфет, – Герцен виновато вздохнул и даже пробурчал что-то вроде извинений. – Ты хоть что-нибудь рассмотреть успела? – с надеждой в голосе спросил он.

Я скривилась. Знала бы заранее, «эхо событий» даже из саквояжа не стала бы доставать!

– Нет, магический поиск в таких условиях бесполезен, так что не надейся, второй раз пытаться не буду. Натоптанная госпожой Норрис дорожка почти не выделяется на общем фоне, а остальные линии вообще сливаются!

Даже на месте побега Сорроу, где всего-то десяток патрульных мельтешил, изображая бурную деятельность, разобраться в мешанине красок было непросто. А здесь, в помещении, в котором за день проходят сотни людей, следы аур друг от друга отличить вряд ли получится, не говоря уж о том, чтобы проследить за ними! Наран, естественно, об этом знал, потому и не пытался сам воспользоваться артефактом. Но предупредить меня он «забыл» специально, это точно!

– Ладно, сделай тогда, что можешь, и сворачиваемся, – велел он. – Я пока расписание поездов возьму. Есть шанс, что наш убийца покинул Роден, надо узнать, в каком направлении.

– Или, наоборот, только приехал, – подсказала Ро. Герцен скептически фыркнул.

– Единственные два поезда прибыли утром – туман же. – Оборотень, судя по шагам, собирался нас покинуть, но остановился и добавил: – Я поспрашиваю на всякий случай. Если кто-то ошивался здесь весь день, его могли заметить. Но шансы малы. Ставлю на то, что убийца уже не в городе.

– Принимаю, что ставишь? – Я приоткрыла всё ещё слезящиеся глаза и повернула голову к следователю.

Наран нахмурился, а Ро плотоядно оскалилась: поймать оборотня на слове и развести на пари удавалось не так-то часто.

– Мамин пирог, – недовольно проговорил он, и мы с Роной радостно переглянулись. – Против твоей настойки. Две бутылки! – потребовал Герцен, выставив вперёд два пальца – чтобы я точно не ошиблась.

– За мамин пирог двух не жалко, – согласилась я и протянула ладонь. Наран шагнул ближе и неохотно её пожал, а Ровена разбила спор.

Глава 7

Нам едва хватило времени, чтобы завезти Ровену и добраться до дома. Последние кварталы мы ехали сквозь медленно густеющую белёсую завесу тумана. Только чудом магическая составляющая двигателя не отказала на полпути.

Уже у дома, когда мы поднимались по ступеням крыльца, начали гаснуть артефактные уличные фонари. За спиной осталась стремительно темнеющая улица с мелким островком света. Один единственный фонарь упрямо не сдавался, держался вопреки всему и всем назло, но я точно знала: до утра ему не дотянуть.

После лёгкого ужина мы привычно расположились в гостиной, освещённой редкими дрожащими огоньками пламени. Впервые в этом году Томас не стал разжигать камин: в доме наконец-то оказалось достаточно тепло. Чтобы осветить чёрный зев топки, я выставила толстые восковые свечи на лежавшие друг на друге обожжённые поленья. Света от них было маловато, но яркие оранжевые огоньки превращали густую тьму в уютный полумрак.

Наверное, я – одна из немногих жителей Родена, кто искренне наслаждался ночью тумана. Ужасные преступления, которые порой происходили под покровом аномалии, оставались где-то там, за плотно занавешенным окном. Кажется – близко, но на самом деле недосягаемо далеко.

Здесь же, в ставшим родным доме, не было места страхам. Тёплый свет живого пламени контрастировал с тьмой неосвещённых улиц, даря ощущение уюта и безопасности. Легко можно было представить, что кроме нас двоих в мире больше никого не осталось, и в такие моменты ничто, кроме нас, больше не имело значения. Пусть тех пор, как я переехала, нам с Томом принадлежал каждый вечер – ночь тумана всё равно оставалась для нас особенной.

Разве могла я ещё год назад подумать, что буду благодарна затаившейся в аномалии опасности за то, что она свела нас вместе?

Я поудобнее устроилась на диване и положила голову на колени Томасу. Он едва заметно улыбнулся уголками губ и чуть отодвинул в сторону руку с книгой, чтобы та не оказалась у меня на лице. Вот оно – самое полезное преимущество вампиров, порой вызывавшее у меня острые приступы зависти! Попытайся я читать при таком освещении, и уже через полчаса свалилась бы с головной болью, а Тому, наоборот, было в самый раз.

Мысль о вампирских способностях потянула за собой другую, куда менее приятную.

– Завтра наверняка придётся задержаться в Управлении, – с тоской выдохнула я. Чуть не забыла предупредить!

– Из-за тумана? – Том перевёл взгляд с книги на меня. – Думаешь, этот будет «урожайным»?

Я слегка покачала головой.

– Да нет, из-за сегодняшнего дела. Тебе ещё не доложили? У нас жертва – эльф.

– Эльф? – Томас заметно напрягся. Да, эта новость не из тех, что может вызвать восторг. – Из какой он общины, уже знаешь?

– Сосновая, а разве это важно?

Дознаватель с облегчением выдохнул.

– Ещё как, – кивнул он, отложил книгу на столик и принялся расплетать мне косу. Я едва не заёрзала от предвкушения. – С некоторыми общинами у меня категорически не сложились отношения, зато в сосновой я кое-кого знаю, – продолжил объяснять Том. – Свяжусь с их ищейкой после тумана, попрошу, чтобы он сам взялся за это дело. Не волнуйся, грёза, Ирраш адекватный.

– Адекватный? – позволила я себе усомниться. – По меркам эльфов или по-настоящему?

– Для эльфа, – весело хмыкнув, уточнил Том. – Характером чем-то нашего Ловчего напоминает, так что насчёт «настоящей» адекватности я бы не стал заикаться.

Я заинтересованно приподняла бровь. Серьёзно? Большинство покидавших общину эльфов были спесивыми снобами, плюющими на представителей любой другой расы и считающимися только с более сильным противником. Порой среди них ещё и моральные садисты попадались, не гнушающиеся припугнуть наведением чар (а то и воплотить угрозу в жизнь) ради достижения собственных целей.

Хотя эльф с характером Ловчего вряд ли окажется менее опасен. Томас неспроста назвал прозвище гончего, а не имя нашего друга: Линард в обычное время и Линард под влиянием Тени были двумя совершенно разными личностями.

Оставалось надеяться, что Томас преувеличил. Два непредсказуемых психа без тормозов, но зато с бурной фантазией и выдающимися способностями – это слишком много для одного Родена.

– Путаться под ногами и мешать вам работать Ирраш точно не станет, – добавил не подозревавший о моих мыслях палач.

– Не мешать – это хорошо… – пробормотала я, закрывая глаза от удовольствия – коса наконец-то была расплетена, и длинные чуткие пальцы принялись нежно массировать мне голову. – А следом ходить? Представь, Алистер с серой тенью-дознавателем и Наран с синим эльфийским балахоном за спиной. Для полного счастья осталось только к нам с Роной кого-нибудь приставить!

Томас рассмеялся.

– Ирраш в Управление даже знакомиться не придёт, не волнуйся. У эльфийских ищеек свои методы следствия. Выполнит свой долг, скажет вам результаты – если вы не поймаете убийцу раньше, конечно, – скептически хмыкнул дознаватель. Я приоткрыла один глаз – кажется, кое-кто в наш отдел совсем не верит? – Убедится, что вампира наказали по всей строгости, и также тихо уберётся обратно в общину.

Если ищейка действительно не станет приходить в Управление, все наши коллеги выдохнут с облегчением. Дураков, мечтающих повстречаться с эльфом в узком коридоре, у нас не было. Пока я обдумывала эту внушающую оптимизм новость, Томас добавил:

Глава 8

– Кто у нас сегодня? – поинтересовалась я у Ровены, шагнув сквозь широко распахнутые двери морга.

Ни в одно другое утро минус второй этаж Управления не пользовался такой популярностью, как после тумана. И мы с некроманткой, и Наран с Алистером в этот день, едва явившись в Управление, обязательно первым делом спускались вниз, чтобы посмотреть: какое расследование нас ждёт на этот раз?

– У нас, Дайе, спятивший вампир и сбежавший преступник! – громогласно, так, что по коридору даже лёгкое эхо прокатилось, объявил незаметно подкравшийся со спины Освальдсон. Разбиравшая шкафчик для улик вампирша даже рта раскрыть не успела. – Если газетчики узнают об этих двоих раньше, чем они окажутся в наших камерах, всему отделу не поздоровится, это я вам обещаю! Общий сбор через пять минут, не задерживайтесь! Шоль, к тебе это тоже относится!

– Я – Лерой! – возмущённо взвыла Ровена в спину развернувшемуся на выход полугному.

Освальдсон этот крик души предпочёл проигнорировать.

Через пять минут мы поднялись на второй этаж, где в кабинете начальства уже сидели за столом следователи и палач. Освальдсон недовольно уставился на нас с Роной, явившихся последними, но я невозмутимо показала взглядом на висевшие на стене часы. Когда велели, тогда и пришли! Мы не виноваты, что остальные заранее явились!

– Морриган, докладывай первым, – не дождавшись от нас хотя бы видимости раскаяния, начал совещание Освальдсон.

Алистер раскрыл свою папку и разложил заметки на столе.

– Опрос соседей Килиана Сорроу результатов не дал – после ареста его ни разу не видели. Также нет ответа от служб пассажирских перевозок – на вокзале, в пассажирском порту и на станции почтовых карет Сорроу не появлялся. На всякий случай я ещё опросил старшин в грузовом и рыбных портах, но и там новичков в последние дни не замечали.

– Разве Сорроу не мог сменить внешность и покинуть город неузнанным? – удивилась я.

Это не так-то сложно, учитывая, что во всех ориентировках описывался высокий стройный блондин. Покрасить волосы, надеть немного лишней одежды, ссутулиться, опустить взгляд – и вот уже тот, с кем ты не знаком лично, легко пропустит тебя в толпе, высматривая подходящего под описание человека.

– Мог, – не стал спорить Ал. – И почти наверняка внешность он сменил. Но из-за направления, которое Сорроу выбрал, покидая место побега, я предпочитаю считать, что он до сих пор прячется где-то в Родене.

– Что ему может быть здесь нужно? – задумался Освальдсон.

Морриган пожал плечами.

– Этого я пока не знаю. Возле дома Сорроу круглосуточно дежурит патруль в гражданской одежде. Счёт в банке заморожен. Но ни рядом с домом, ни в банке Сорроу не появлялся, так что, подозреваю, держат его здесь не деньги или памятные ценности.

– Другие варианты изучил? Близкие друзья, знакомые, семья?

– Изучил, но здесь тоже глухо, – с лёгким неудовольствием качнул головой Ал – он не любил, когда следствие заходило в тупик. – Сорроу жили закрыто, званых вечеров не устраивали. По словам соседей, за три года к ним ни разу не приходили ни гости, ни даже наёмные работники – Килиан всё старался делать своими руками. Работодатели Сорроу ничего про знакомых сказать не могут. По их словам, тот не отличался болтливостью, о личной жизни никогда не рассказывал сам и другими не интересовался. В «Золотом Льве» про чету Сорроу тоже ничего особенного не припомнили. Килиан сопровождал жену на каждое выступление. По словам работников «Льва», Линду он любил и оберегал, буквально пылинки сдувал и никак не мог убить своими руками.

Это заявление мы комментировать не стали. Каждый, проработавший в Управлении больше года, хоть раз сталкивался с подобным: благополучная семья, любящий и заботливый муж, глядя на которого, все завидовали жене – какой замечательный человек ей достался! Как же ей повезло!

А за закрытыми дверьми дома, когда не нужно притворяться, маска заботливого мужа слетала, обнажая гнилую суть. Самое страшное, что, если жена вдруг находила в себе силы пожаловаться, ей никто не верил. Ещё и попенять могли – зачем наговариваешь на хорошего человека? Любит, заботится, на руках носит – что тебе ещё надо? Молчи и терпи, ты должна быть счастлива и благодарна!

И они замолкали. Терпели. А потом мы расследовали их смерть, собирая будто под копирку написанные показания про «заботливого, вечно тенью следующего за женой мужа» и «идеальную семью».

– О близких и друзьях самой Линды также ничего не известно. Без сопровождения мужа её ни разу не видели, – продолжил Алистер. – Главной её страстью было пение, о чём-то другом леди Сорроу разговаривала редко. Поклонники у её таланта были: некоторые, как и муж, посещали почти все выступления, но наедине никому из них поговорить с Линдой не удалось. Это подтвердили и работники «Льва», и сами поклонники, с которыми я успел пообщаться. Килиан Сорроу не запрещал жене принимать от других мужчин цветы и комплименты, но всегда стоял за спиной молчаливой тенью.

Освальдсон задумчиво постучал пальцами по столу.

– Вряд ли Сорроу отправится за помощью к поклонникам его жены, – наконец заявил он. – Что насчёт родственников?

– Все Сорроу, кроме Килиана, живут в Таммине и никогда не покидают этот городок, – Ал мгновенно выудил из папки очередной отчёт. – По словам тамминских коллег, на вопросы о Килиане его родня реагирует недовольством. Утверждают, что прервали общение три года назад после его отъезда и возобновлять не собираются. Сорроу-старший, глава семьи, вообще отказался встретиться со следователем, сославшись на дела. В целом складывается впечатление, что Килиана Сорроу родственники покрывать не будут, но наши коллеги на всякий случай пообещали приглядывать за их домом.