Душа в подарок

ГЛАВА 1

- Алиса! Ну присмотрись ещё разок… - умоляюще протянул отец, почтенный лекарь Фейл сорока восьми лет от роду.

- О нет, папенька, увольте, - не сдавалась я. - Насмотрелась! На всю оставшуюся жизнь охоту к мужскому полу отбило. Вы уж меня простите, но нельзя же так сразу по неокрепшей девичьей психике. Я уже подумывала, как бы мне за фамильные драгоценности купить место в монастыре Вечного. Пожалели бы дочку!

- Алиса! - вскрикнул отец, вскочив с кресла, и попытался нависнуть надо мной своим авторитетом. Авторитету мешал стол и отсутствие физических нагрузок последние лет так… много. Отчего лысинка на макушке моего родителя вспотела и заблестела, как мой первый магический амулет.

Ну... может, шесть лет назад я бы глубоко впечатлилась, растерялась и выскочила б замуж. И даже не только за Альбертика, колупающего в носу за обеденным столом и преданно глядящего на свою маменьку, а и за соседского козла. Ибо папенька - есть закон.

Слава Вечному, шесть лет Академии Артефакторов, лучшая подруга - дочь верховного судьи - и жизнь студенческая в принципе всю эту дурь из моей головы выбили. И теперь я решительно не желала поступать вразрез со своими стремлениями и планами.

И пусть моё желание применять полученные знания и зарабатывать на этом деньги отец называл блажью, я отступать не собиралась. Всё же у меня теперь за душой были не только матушкин медальон, пара колец и три платья, а ещё и диплом специалиста. С отличием.

- Ну что вы так кричите, папенька?! У вас, помнится, от этого потом голова болит и несварение случается! - заботливо напомнила я, на всякий случай поднимаясь с кресла. Мало ли, может же так случиться, что папенька забудет о том, что у него лишний вес и радикулит. - Но я решительно против того, чтобы зарывать свой талант в землю. Шесть лет в Академии…

- Твоя мать бы этого не вынесла, - отец выдохнул и плюхнулся назад в кресло, изобразив такую вселенскую скорбь, что даже фикус на подоконнике увял.

Это был удар в самое больное место.

Мамы не стало, когда мне едва исполнилось десять. Но папа весьма своевременно мне о ней напомнил. Потому как он не знал или же просто запамятовал, что последними словами, которые она мне сказала, были: “Никогда не отступайся от мечты в угоду чужим планам!”

Знала бы мама… а может, и знала.

В семье не принято было вспоминать, что, выходя замуж, Эрика Ларс зарыла дар менталиста в семейных заботах, грязных пелёнках и желании угодить любимому мужу. Потому что почтенной даме не пристало заниматься таким вызывающим ремеслом, как гадания и ковыряние в чужих мыслях. Мало ли что там можно наковырять.

И вот моя мама, дабы оставаться дамой приличной, всю свою жизнь старалась откреститься от своего дара и всего, что с ним связано. Что к тридцати годам и свело её с ума.

А после – отправило на тот свет. Даже такой талантливый врач, как папа, и маги из столицы ничего не смогли сделать.

Так вот: папенька, зная, чем закончила его любимая супруга, мог бы и промолчать на сей счёт.

Только сейчас я в полной мере осознала всю жертвенность её поступка. Увы или к счастью, я сим недостатком не страдала.

Глубоко вдохнув,  я отчётливо всхлипнула и пустила слезу. Это у меня вышло легко, даже не пришлось придумывать нужную сцену. Обстановка и тональность разговора способствовали.

- Моя мать не вынесла бы, если бы меня выдали замуж силой и заставили рожать детей и гулять с собаками. А в выходные принимать городских сплетниц, коих сама она на дух не переносила. И вы, папенька, очень вовремя вспомнили об обязательствах, которые ей давали непосредственно перед её кончиной - оберегать меня.

Я говорила спокойно, грустно и та-ак трагично... Отец побагровел. После - побелел, но в конце просто сдулся и откинулся на спинку кресла.

- Я же для тебя стараюсь, - устало сняв очки и потирая переносицу, бубнил отец. - Что бы ты ни в чём не нуждалась. Жила в достатке, уюте, заботе…

- О! Избавьте меня от таких преимуществ. Я пока к ним не готова от слова “совсем”. И я сама прекрасно могу о себе позаботиться. Ещё раз смею напомнить вам, что не далее как семь дней тому получила диплом с печатью канцлера. И теперь могу работать по специальности.

Это было лишним, похоже.

Папенька хрустнул очками, после ненавидяще взглянул на них, словно они назло ему сломались, в самый неподходящий момент вконец испортив ему настроение. А после уставился на меня так, словно я виновата и в том, что сломались очки, и в том, что упали три башни на границе с Вирлендом летом прошлого года...

- Значит, работать по специальности? - как-то совсем уже нервно решил уточнить папа. - Значит, обеспечивать себя? Значит, самостоятельная?

- Папенька, вы снова кричите! У вас язва откроется от таких тональностей, - заметила я, пытаясь его немного успокоить, но, кажется, получилось не очень. И потому я малодушно начала отступать к двери.

- Значит, ты захотела сама распоряжаться своей жизнью, Алиса?! Хорошо! Я рад, что ты настолько выросла! - вот только радости его голос не выражал и капли. - Диплом артефактора, говоришь?! Да вас таких из Академии только в этом году два десятка выпустили! Или ты думаешь - все мастерские Империи ждут тебя с раскрытой дверью и мешками золота? Ещё попробуй на работу устроиться…

Вообще, я очень рассчитывала на то, что папа мне откроет собственную, малюсенькую мастерскую, где я буду работать в своё удовольствие и с прибылью для семейства. Но что-то мне подсказывало, что об этом сейчас не стоит заикаться даже. Нет так нет. Буду выкручиваться, как умею.

- Неделя, Алиса! Я даю тебе ровно неделю для того, чтобы ты нашла себе работу и привезла мне верительную с печатью и подписью. В котором будет чёрным по белому написано - “Принята на должность штатного артефактора”. Не поломойки. Не продавца. А именно АРТЕФАКТОРА. Иначе ты пойдёшь замуж, как и полагается нормальной девице двадцати годов.

ГЛАВА 2

- Удачи, юная мисс, - чуть приподняв шляпу, пожелал мне извозчик, вручив мне мой чемоданчик, и снова вскочил на козлы.

- Благодарю! И вам удачного дня, - улыбнулась я в ответ и снова приклеилась взглядом к огромной, мерцающей золотистым светом вывеске с выведенной вензелями надписью - “Оберег”. Чуть ниже мерцала точно такая же по стилю, но меньшего размера табличка с названием улицы и номером дома.

И всё же я медлила.

Ох, как всё-таки волнительно в первый раз устраиваться на работу. Хотя, в принципе, я прекрасно понимала, что меня уже приняли. Но всё же…

Мастера Санда я не знала лично. А по рассказам Стефана он был весьма… экстраординарной и специфической личностью, для которой первое и самое главное место в жизни всегда занимала его работа. Именно поэтому он так и не обзавёлся семьёй, зато сделал себе имя, которое знает чуть не каждый житель столицы и которое отождествлялось с самыми качественными и дорогими артефактами и амулетами.

За место мастера в мастерской “Оберег” чуть не любой выпускник Академии Артефакторов продал бы душу. И то, что меня приняли на работу - это далеко не результат ходатайства Стефана, а скорее и правда рекомендация ректора, характеристика из Академии, отзывы преподавателей и список моих достижений за период учёбы. Вот это более похоже не правду. Но всё равно: я безмерно благодарна сокурснику, что он обратил внимание своего дяди на мою персону.

- Мисс, вы долго собираетесь здесь стоять? - поинтересовались за моей спиной молодым красивым мужским голосом.

- Стефан! - воскликнула я, ещё не обернувшись, но уже интуитивно чувствуя его присутствие. И уже оглянувшись, обняла его и чмокнула в щёку, мгновенно всучив свой, пусть и лёгкий, но всё же чемоданчик. - Такое впечатление, что не две недели, а целую вечность не виделись. Ты однозначно постарел. Мне кажется, я вижу седые волосы на висках… - шутливо ужаснулась я.

На деле он выглядел просто превосходно, чего не скажешь о протрясшейся день в экипаже мне. Идеально отутюженный костюм тёмно-синего цвета из каталогов о новинках столичной моды прекрасно подходил к цвету его глаз. Светлые волосы уложены. И даже белый платочек в нагрудном кармане не помялся. Создавалось впечатление, что он день готовился к этому моменту, чтобы сразить меня с первого взгляда. Но я слишком долго его знала, чтобы понимать - так он выглядит всегда. Даже если это стоит ему не только завтрака, но и утреннего кофе.

- Если бы это сказал я, ты бы не разговаривала со мной до конца дней моих, - улыбнулся Стефан. - Ты невероятно прекрасна... Как всегда, впрочем.

- Льстец! - хлопнула я его по руке. - Но продолжай в том же духе. Мне нравится.

- Готова к работе?! - улыбнулся Стефан, подставив мне локоть, за который я мгновенно уцепилась.

- Жутко волнуюсь. Просто настолько… Ну точно как перед экзаменом по сопротивлению металлов. Это же такой шанс! Это… Вечный, а если мастер Санд сочтёт меня неподходящей кандидатурой на это место?

- Прекрати истерику. Это на тебя совершенно не похоже. И об экзамене… Помнится, ты блестяще его сдала. Кажется, даже материал знала лучше, чем профессор Гаринг.

- И это не помешало мне выпить месячный запас успокоительного, - чуть смутившись, призналась я.

- О! А я всё думал, отчего тебя время от времени тянуло зарифмовать ответы на дополнительные вопросы, - попытался разрядить обстановку Стефан.

И это у него получилось.

Правда же, я одна из лучших выпускниц этого года. Если кому-то и может достаться вакантное место, то лучше кандидатуры мастер Санд не подберёт.

Но стоило прозвенеть колокольчику над входной дверью, как я снова забеспокоилась. Всё-таки нужно было принять успокоительное. Но уже поздно, к тому же не хотелось бы рифмовать ответы на вопросы, проходя собеседование всей моей жизни. Это профессор Гаринг мне мог простить всё, включая такое вопиющее поведение. А здесь…

Впрочем, как говорила преподаватель литературы мистрис Флеминг: “В любой, даже волнительной или не очень приятной ситуации оставайтесь уверенными в себе. И никогда не опускайте подбородок, это добавляет вам уныния и лет”.

Именно поэтому я, вздёрнув нос, изобразила из себя бесконечно уверенную в своих силах молодую специалистку. И всё равно не смогла сдержать восхищённый вздох, едва попала в большой зал, где за застёкленными витринами высотой в два человеческих роста ровными рядами выстроились самые разнообразные артефакты, амулеты и просто красивые поделки.

Свет подвесных маленьких люстр и просто мелких витринных лампочек был выставлен таким образом, что мне показалось в первый миг, будто я попала в пещеру с драконьим золотом. Сверкание начищенных до блеска металлов и драгоценных камней отражалось от встроенных вместо стенок зеркал и приводило в восторг любую, даже совершенно несведущую в артефакторике, столичную модницу. О чём свидетельствовал блеск в глазах посетительниц и немного обречённый вид их спутников.

Соответственно и подбирались амулеты и артефакты не по мастерству плетения или особым свойствам, а чаще под цвет глаз или к платью. И только некоторые дотошно расспрашивали вышколенных продавцов об исключительных особенностях приобретаемых драгоценностей.

- Нам сюда! - увлек меня в сторону арочного прохода Стефан, тайком улыбаясь моей реакции.

Меня его насмешка ничуть не смущала. Побывать в мастерской мастера Санда - моя мечта с того самого дня, как нам делали экскурс по профессии. Конечно, иллюзорный. И сейчас я чётко понимала, что ни одна, даже невероятно качественная иллюзия не сравнится с оригиналом.

О! Только бы меня приняли. Только бы всё сложилось.

Длинная светлая галерея вывела нас в зал поменьше, но гораздо более уютный. Низкие круглые журнальные столики. Вокруг них - мягкие кресла и диваны. А у стен - стеллажи с заготовками.