Два уха и хвост

Случилось это в феврале. Я совсем не ожидала такого поворота событий. Кто бы мог подумать, что мой очередной поход на работу обернётся целым приключением длиной во всю оставшуюся жизнь.

***

Понедельник. Семь тридцать. На работу я сегодня опоздаю. А всё почему? Потому что нужно ложиться спать вовремя, соблюдать режим дня и во всём остальном вести себя, как взрослый человек, а не как двадцатилетний подросток-переросток и смотреть до полуночи мультики про пони.

На работу позвонила, дабы предупредить начальство о своём опоздании… Так, кажется, я только что оглохла на одно ухо. Иван Дмитриевич орал, как потерпевший. Нет, хуже. Как пенсионерка в очереди в поликлинике. Будто я не опоздаю на десять минут, а увольняюсь, заставляя его доделывать за меня кучу долгов.

Я люблю свою работу. Я люблю свою работу. Я люблю свою работу.

Фух. Кажется, отпустило. Меня. Иван Дмитриевич, должно быть, сейчас спускает своих церберов на весь офис, а те в ответ проклинают меня до десятого колена. Потомков, конечно, жалко, но они сами виноваты. Нашли в каком роду рождаться, идиоты.

Ладно, я готова. Ну, как готова… Больше я похожа на зомби. Нет времени, даже чашку кофе выпить.

Выхожу из подъезда и спотыкаюсь о картонную коробку.

— Мяу, — жалобно издает коробка.

Смотрю под ноги. На мокрой холодной картонке сидит маленький чёрный котёнок. Глазки бусинки, носик кнопочкой. Так жалко стало. Ну, что я не человек что ли?

Вернулась обратно в квартиру, уже с котёнком. Накормила его сосисками, дала молока и уложила спать на своей кровати. Малыш благодарно урчал, а на работу я опоздала минут на сорок…

***

Домой после работы я пришла ни живая, ни мёртвая. Где-то между. Иван Дмитриевич был сегодня в ударе. Чтоб над ним самим также кто-нибудь надругался. Вся надежда на его жену. Прекрасная женщина. Военная. У них дома не семейный очаг, а казарма. Иван Дмитриевич у Регины Семеновны по струнке ходит, а на нас отрывается, сволочь такая.

Скидываю сапоги, расстёгиваю пальто и слышу из спальни какой-то странный шум. Котёнок не может же так шуметь, да?

Первой под руку мне попалась швабра. Крепко сжимая её в руках, я в боевой позе направилась в сторону подозрительных звуков. Что предстало моему взору дальше, повергло меня в шок и ужас.

По моей комнате расхаживал высокий брюнет в… в чём мать родила.

С истерическим воплем: «Маньяк!» я выбежала из спальни и заперлась в ванной. Кому звонить-то? Полиция, скорая? Вызвать психбригаду? А вдруг это опасный маньяк, который сбежал из колонии, куда был отправлен пожизненно за некрофилию с трупами маленьких детей?

Стук в дверь. Молчу. Хотя очень хочется завизжать. Снова постучали. Нет, сейчас точно заору. Стук.

— Помогите, насилуют! — кричала в надежде на хорошую вентиляцию и заботливых соседей.

— Даже если бы хотел, не могу, — со вздохом произносит голос из-за двери.

Ну, всё. Точно маньяк. Сейчас совершит своё грязное дело.

— С утра «бедный маленький котик, я о тебе позабочусь», а сейчас «спасите, помогите».

Мягко говоря, я офигела. Откуда эта маньячина знает про котёнка? Стоп. Котёнок? А где он?

— Кто ты такой и откуда знаешь про котёнка? — сердито спрашиваю, пытаясь увидеть хоть что-то через замочную скважину.

— Я тот котёнок, — снова вздох.

— Не держи меня за дуру! Признавайся куда дел котёнка? Съел?!

— А кто-нибудь поумнее не мог меня найти? — вполголоса вопрошает он. — Ты б хоть дверь открыла? Я б всё объяснил.

— Ты б хоть чем прикрылся, — фыркнула я.

— Ну, простите, что у котов ничего, кроме шерсти, нет! И, кажется, утром я тебя так не смущал! — возмущение незнакомца с каждой минутой было всё сильнее.

— Ты что за бред мне тут доказываешь?! — практически криком начала общаться я, ибо некоторые вышеупомянутые личности начинали меня изрядно бесить. — Ты человек! Ты не можешь быть котом!

— Больше нет!

— И никогда не мог!

— Мог!

— НЕ МОГ!

— ДА ЧТО ЖЕ ТЫ ЗА ДУРА-ТО ТАКАЯ?!

— КТО? Я? ДУРА?

Напрочь забыв о всей ситуации в целом, я чуть ли не с ноги открываю дверь, дабы взглянуть в глаза наглецу, но вовремя понимаю, что смотрю далеко не в глаза.

— Прикройся! — отвернувшись, кидаю в парня полотенцем.

***

Оба несколько успокоившись мы поговорили. Ну, как мы. Бэл, так звали парня, нёс полнейшую чепуху про судьбу, связь и фианиты. Последние, оказывается, по его мнению, далеко не искусственно выращенные драгоценные камни, а существа, способные принимать любую форму. Со слов моего гостя, он мой фианит, то бишь человек или существо, или кто он там, созданный, в общем, специально для меня. Вот уж не знала, что должна выйти замуж за какого-то там психа. Обидно. Теперь только паковать вещи и монастырь.

— Лу, ты мне так и не веришь? — закончив свой рассказ, спросил Бэл.