Два взмаха в секунду - Обречённые крылья »

глава 1. Я взлечу (часть 1)

Ливния — бабочка с большими белыми крыльями, настолько огромными, что ей приходится делать всего два взмаха в секунду, чтобы не сломать их. Если она взмахнёт меньше, то упадёт от тяжести собственного веса. Её нежный цвет, приятный аромат и стиль жизни привлекают не менее удивительное создание — Сильви, маленького светлячка с относительно большими крыльями, но который не умеет летать. Поэтому он всегда путешествует на голове у крылатки. Когда Ливния делает два взмаха, светлячок загорается своим синим свечением, предупреждая бабочку. Этот процесс повторяется из раза в раз. Существовать друг без друга они никак не могут — несовершенные создания. Не знаю почему, но для меня такая жизнь казалась прекрасной.


Мир ангелов тесно связан с демонами, мифическими существами и огромными титанами, которые служат доказательством связи между людьми и богами. Моё имя — Сильв, хотя я сам выбрал это имя, ведь ангелы не называли друг друга как-либо. Истории, которые мне рассказывала та, кого я мог назвать матерью, скорее, походили на отголосками того, что я мог бы назвать ангельским наследием. Она часто делилась рассказами о мире людей, демонов и о местах, где существует жизнь.

С рождения я отличался от других, ведь если у обычных ангелов цвет крыльев был нежно-белым, то чем чище цвет, тем более благородным считался в наших кругах. Сам мир делился на четыре этажа, которые граничили друг с другом, но не имели прямого доступа. Первый этаж заселяли все взлетевшие ангелы; поговаривают, что это истинный рай. Второй этаж населяли ангелы, только что появившись на свет; они здесь обучаются основам жизни, учатся летать и покидают его, взлетая на другие этажи. Третий этаж — мир демонов, иронично, ведь два враждующих народа находились ближе друг к другу, чем кто-либо. С ними соседствовали мифические существа, монстры и многие другие. Четвёртый этаж населяли люди — это был их мир и запретная зона для трёх других миров. Лишь боги были вне системы; они могли находиться на любом этаже, сами же обитали в замке на самом высоком этаже.

Этажи представляют собой разные миры. Первый и второй этажи тесно связаны, и ангелы могли лишь взлететь с второго на первый. Для перехода на третий этаж нужно было находить "телепорты" — своеобразные ворота, охраняемые стражниками демонов или ангелов вместе с титанами. Сами Титаны плод любви человеческой особи и бога, некоторые из которых из-за низкого интеллекта дичают и бродят вместе с монстрами, другие имевшие зачатки разума уходят в служение стражам. Входящий в портал должен иметь вескую причину, без неё никак. Однако среди ангелов ходят слухи о аномалиях: телепорты якобы появляются время от времени в местах, не связанных с вратами.

Мои крылья отличались от обычных своим цветом, он был нежно белый с краплениям серого цвета, а серый уже ближе к демонам, ведь у начальных демонов - цвет крыльев как раз серый, а у архи-демонов он чисто чёрный, без единого серого цвета или тем более белого. Ангелы делились на две категории, перерождённый - люди, души которых переродились и чистые - ангелы созданные на втором этаже, являются ли они плодом любви ангелов, созданные ли они богом или этим местом, ни я, никто другой не знает, но после притеснений в прошлом, когда вторые издевались над первыми, и по факту делали первых рабами в высшим руководстве пришли к решению, ангелам больше не будут говорить, к какой категории они относятся и другим не будут говорить его категорию, теперь каждый ангел - это чистый ангел.

Наш мир был полностью скопирован с человеческого, но с большим отставанием. Второй этаж, созданный для обучения молодых ангелов, был обычным местом: неподалёку находились несколько приютов, похожих на деревянные школы, где нас всему и учили. Вокруг раскинулся бескрайний лес, в который не разрешалось входить, даже будучи взрослыми, хотя взрослые и не посещали наш этаж, лишь работники, стражи и учителя, которые не выбирали такую жизнь, но они не сумели взлететь.

Для меня каждый прожитый день на втором этаже всё больше погружал в отчаяние. Все, кто появился со мной шестнадцать лет назад, взлетели и не возвращались, а я оставался здесь без единого шанса подняться. Мои крылья имели аномалию не только в цвете, но и в размере — они были большими и тяжёлыми. Все взрослые ангелы, которые остались на втором этаже, потому что не смогли взлететь, вынуждены были обучать новое поколение до конца своей жизни. Ведь ангел, не попавший на первый этаж, никогда не получит божественную благодать, и его жизнь будет идти наравне с человеческой. Вскоре, достигнув восемнадцати лет, такие ангелы погибают без шанса на перерождение. Такая судьба ждала и меня.

В тот день я увидел падающую Ливнию — редкое явление, означающее, что и она не нашла своего пути. Я решил проследить, куда она упала, надеясь на лучшее, ведь Ливния, оставшаяся без крыльев, обречена на смерть. Пройдя через лес пару километров, я наткнулся на озеро, которого раньше не видел. Вода была кристально чистой, а в ней виднелся силуэт, напоминающий девушку. Он быстро приближался ко мне, и меня охватило любопытство.

Силуэт вышел к берегу, и я был заворожён её обнажённым телом и рожками, длиной от локтя до кончика среднего пальца. Волосы имели розовый цвет с выгоревшими красными кончиками. Её крылья были такого же размера, как у меня, но чисто чёрные.

— Ты не будешь плавать? — её нежный голос заставил мои уши покраснеть.
— Ааа... нет, наверное, — ответил я, не зная, что сказать.

Её невозмутимое выражение сменилось удивлением.
— Ты так уставился, думала, хочешь поплавать.
— Но... нет, наверное.
— Судя по крыльям, ты ангел. Что такое нежное существо забыло в лесу?

Она подошла ко мне так близко, что я мог разглядеть каждую родинку на её теле. Моё лицо покраснело, и я закрыл его руками.
— Может, прежде чем задавать такие вопросы, оденешься? — сказал я.

Она улыбнулась и набросилась на меня. Её обнажённое тело было горячим, несмотря на то, что она только что вышла из воды. Её запах... она пахла солнцем и цветами. Уронив меня, она облизала мою щёку.
— Ты хотел поцелуй? — спросила она.
— Что? — я растерялся.
— Ааа... точно, мне рассказывали, что вы не знаете, что такое поцелуй.
Она неспешно и грациозно оделась и исчезла в ветвях леса.
— В следующий раз я научу тебя целоваться, — были её последние слова.

Что-то сжалось внутри меня и хотело вырваться наружу, но смущение не дало времени решиться и остановить её. В тот момент я понял: нужна смелость, чтобы быть честным даже с собой.

По приходу в приют меня ждал выговор:
— Ты вновь пренебрёг правилами? — воспитательница даже не пыталась скрыть своё отвращение ко мне. Казалось, что жилы на её лбу вот-вот лопнут и затопят весь дом.
— Прошу прощения, воспитательница, — чтобы побыстрее пройти процедуру наказания, лучше всего было показать будто чувствую себя виноватым.
— Ты изо дня в день изводишь меня, и мало того, что ты выродился — ни то ангел, ни то отродье, так все твои сверстники уже давно улетели на первый этаж, а твоё существование портит жизнь второму этажу! — она открывала рот так широко, что можно было увидеть, как слюна не задерживается и вылетает. Послушав её, можно было быть оплёванным с ног до головы. С характером императрицы сего заведения, её злость была по-настоящему завистлива. Она не сдерживалась ни в словах, ни в действиях, так что с её носа выпадали волосы, седеющая голова становилась ещё седее, а сгорбленное тело даже выпрямлялось, чтобы смотреть сверху вниз.
— Надеюсь, ты уйдёшь в этот свой лес и больше не вернёшься.

Я не помню ни одного дня, чтобы она была доброй ко мне или другим. Даже другие воспитатели боялись её не из-за авторитета или опытности, а так-как её скверный характер был чистой желчью.
— Ещё раз прошу прощения.
Каждый день просить прощения стало для меня привычкой, и иногда казалось, что я замаливаю не проступки, а само своё рождение.

— Третья, оставь его! — крикнула директриса второго этажа.
— Слушаюсь, Госпожа первая, — бросив отчитывать меня, она отпятилась назад и смиренно поклонилась.

— Ты вновь пробрался в запретный лес, не так ли? — спросила первая.
— Я... — я не успел ответить, как она продолжила:
— Ты же знаешь, в лесу для обычных ангелов опасно, а для тех, кто не взлетел, — вовсе гарантированная смерть.
— Прошу меня простить... — тихо произнёс я.
— Твои мольбы не помогут избежать наказания. Сегодня двадцать ударов плетью будет достаточно.

Такое наказание стало обыденностью. Звуки удара кнута по моей спине уже не казались такими страшными, как раньше. Боль была менее мучительной, а ситуация — менее безвыходной.

Демонам нельзя проникать на второй этаж — так говорят воспитатели. Врата хорошо охраняют. Но тогда почему она оказалась здесь? Почему такой высокопоставленный архи-демон заговорил со мной? Почему не убил? Пока плеть рвала мою кожу, а третья наслаждалась моментом, мои мысли были только о ней. Желание донести эти чувства всем превышало все возможные рамки. Я горел ею.
Имена на втором этаже были банальными и давались от положения иерархии.
Прошло две недели с нашей встречи, и чувство тоски и обречённости только усилилось. Не взлететь — не увидеть архи-демона мне не суждено. Жизнь без цели равносильна медленной смерти. Остался всего месяц до окончания моих попыток покорить первый этаж, ведь скоро у меня день рождения. Мне хотелось кричать, биться головой об стену.

— Ты всё ещё смотришь вверх? — удивлённо спросила меня подруга.
— Сара, не мешай мне стоять и любоваться закатом.
— Не называй меня Сара и не придумывай нам всем прозвища.
— А как мне тебя называть?
— Никак. Мы не обращаемся по имени, нам их никто не давал и не должен давать!

Пока мы стояли на холме, вокруг царил небольшой хаос: ветер шевелил листья, они издавали прекрасный звук, заставляя меня думать, будто я свободен.

— Ты что-то от меня хотела?

Мир вокруг кружился, не переставая жить. Десятки ливней бросались вверх, создавая прекрасный танец. Сильви, сидящие на них, загорались своим цветом, делая этот момент незабываемым.

— Тебя искала двадцатая. — Злой взгляд Сары сменился на грустный.

Двадцатая, или Ольга, как я её прозвал, подходила к концу своего существования : последние дни она проводила в постели. Первая, кого я помню, была Ольга. Она учила меня писать, читать и говорить, рассказывала о жизни людей и заменила мне родителей. Но когда мне исполнилось десять лет, её интерес ко мне резко пропал, и за моё воспитание взялась третья.

Не знаю, как у людей, но прощаться с единственным близким мне человеком было больно. У меня не было обиды или разочарований — у поступков есть причины.

— Я отклоняю её предложение.
— Ты уверен?
— Да.
Все когда-нибудь заканчивается. Что-то раньше, что-то позже. И даже чувствуя, что приближается конец, мы бездействуем в колыбели собственных жизней. Когда ангелы теряют что-то очень важное для себя, их сердце умирает вместе с этим. После смерти у них нет шансов переродиться, и их существование стирается. Но пока кто-то о них помнит, они будут жить. Я знаю, моё приглашение к ней было, лишь знаком вежливости. Она не хотела со мной прощаться, и тем более, чтобы я видел её в таком плачевном состоянии. Мой долг — сохранить образ мудрой и жизнерадостной женщины. Моя цель — взлететь, чтобы донести имя, к которому я пришёл с её учениями.

И только когда Сара покинула меня, слёзы сами потекли из моих глаз, не прекращаясь. Судьба слабых печальна — в тот день я был слаб.
Прошло не меньше полудня и оклемавшись я понял, дело не том, чтоб искать непонятное далёкое или стремиться к недосягаемому, самое время перестать быть слабым. Встав я ринулся в лес, ведь обследовав его ближнюю часть, в моей памяти возник обрыв ведущий в никуда, это самый подходящий момент, чтоб закончить.
Подойдя поближе, по спине пробежал холодок, вид был с одной стороны завораживающим, с другой вызывал какую-то тревогу, но зная что другого пути назад нет, не было времени и колебаться :
-❝ Я точно знаю, нелетающая птица никому не нужна. ❞

глава 1. Я взлечу (часть 2)

Ветер свистел в ушах, вырывая из груди последний прерывистый вздох. Камни пропасти неслись навстречу с ужасающей, неумолимой скоростью. Сильв закрыл глаза, в последний раз ощутив жгучую боль в спине — боль от тяжёлых, бесполезных крыльев, которые так и не смогли его удержать.

«Нелетающая птица никому не нужна».

Мысль пронеслась в сознании, острая и окончательная. Свободное падение длилось мгновение, которое растянулось в вечность. Он уже почти ощутил холодную твердь…

И вдруг — резкий рывок, будто само мироздание ополчилось против его решения. Падение оборвалось, сменившись мучительным парением в пустоте. Чьи-то стальные пальцы впились в его запястье с силой, не оставлявшей места для сопротивления.

Его швырнули назад, на твёрдую, ненавистную землю. Сильв грузно рухнул на колени, кашляя пылью и унижением. Перед ним, заслоняя звёзды, высилась знакомая, ненавистная фигура.

Она стояла, чуть выпрямившись после броска, её тёмные одежды колыхались на ветру. В её глазах, пылавших холодным огнём, он прочитал не беспокойство, а скорее ярость.

— Ты идиот? — её голос был низким и шипящим, как удар бича. Он резал тишину куда острее ветра.

Сильв поднял на неё взгляд, в котором плескалась лишь опустошённая апатия.

— Очевидно же. Иначе бы не прыгнул.

— Моя собственность, — прошипела она, делая шаг вперёд, и тень от неё накрыла его с головой, — решила сброситься с обрыва. Без моего дозволения. Это непозволительно.

— С чего я твоя собственность? — хрипло выдохнул он.

— С того момента, как ты меня заинтересовал. Так что, ты хотел просто разбиться?

— Я собирался взлететь!

Она фыркнула, и в этом звуке не было ничего, кроме ледяного презрения.

— Как? Разбившись насмерть? Гениальный план.

— Ты думаешь, мне есть что терять? — голос Сильва сорвался, в нём послышалась давно подавляемая боль. — Самое страшное — это просыпаться каждое утро и не знать, ради чего. Здесь один смысл: лети или умри. Если я сдамся сейчас, всё, ради чего я бился, все знания, что в меня вложили, — всё канет в Лету. Ты понимаешь?

Он не успел ничего добавить. Она резко наклонилась, и её губы грубо прижались к его. Это не было нежностью. Это было заявлением. Пометкой. Актом абсолютного владения, который выжег изнутри всё: и гнев, и отчаяние, и разум. Его мир сузился до этого касания, до смеси соли и чего-то горького на её губах. Внутри него взорвалась буря из стыда, ярости и невыносимого, болезненного признания.

Она отстранилась так же резко, как и началось. Её глаза, ещё секунду назад пылающие, теперь были тёмными и нечитаемыми.

— Птице, которая никогда не летала, некуда лететь. — Без цели, лишь на эмоциях сделать взмах крыльями сложно, но имея такие массивные крылья и вовсе невозможно. За миг я научила тебя целоваться, за день научи себя летать.

Развернувшись, она ушла, оставив его одного на краю пропасти — с дрожащими губами, сбитым дыханием и новой, невыносимой тяжестью внутри, сменившей прежнюю.

— Ну и что мне делать? — За годы размышлений я не приблизился и на йоту к ответу, не то что к действиям. И вроде нет времени жалеть себя, но бессмысленно действовать так опрометчиво, сейчас будучи спасённым и униженным той, кого желаю. — Всё, хватит...Хватит жалеть себя. Как только начнёшь жалеть, жизнь превратится в бесконечный кошмар.

Отбросив все сомнения, Сильв впервые посмотрел на небо не как на желанное для покорения, а как на путь к той, кого возжелал.

Бесконечный лес, находящийся на втором этаже, занимал практически весь мир. Ведь изначально это было чистилище, где обитали существа без "человеческой души" или, простыми словами, не относящиеся к трём другим этажам. Так как это огромный кусок свободной земли, он был лакомым куском для демонов и ангелов. Стычки на этой земле проходили каждый день, но затихали после "переговоров".
Официально на 2-й этаж не вступали высшие демоны или ангелы, лишь исследователи с двух сторон.

Тысячелетия проходили в мелких столкновениях до "великого заселения" мира людей. Они тогда перешагнули миллиард особей человеческого вида, и столько же "животного вида" душ для обеих сторон хватало, так как ежедневно умирало от сотен тысяч людей до миллиона, но с этим пришло осознание:
— По факту, лучшее решение — иметь ещё один мир для "будущего поколения". Тогда и началась "первая великая война".

Демоны под предводительством архидемона Люция и ангелы под командованием архангела Михаила впервые встретились в то время в нейтральной зоне. Массовые побоища продолжались не сотни тысяч лет, а куда дольше. Истощение сторон привело к мировому заключению, и второй этаж был разделён поровну. Начались массовые очистки "нечеловеческих душ" для дальнейшего контролирования популяции. Пока боги были заняты вмешательством в человеческий мир, демоны и ангелы пытались заглушить мелкие столкновения до момента восстановления средств для военных действий.
Когда боги вернулись на свои престолы, в рядах ангелов массово стали появляться высшие чины. Михаил был смещён со своего поста, а позднее лишён крыльев. По слухам, он обратился к миру демонов для своей защиты и вскоре стал "падшим ангелом". Чувствуя свою доминацию из-за возвращения королей, ангелы вновь начали провоцировать конфликт, и вспыхнула вторая священная война. Имея преимущество в ресурсах, ангелы всё равно теряли с удвоенной силой опытных бойцов, в свою очередь демоны захватывали всё больше территорий.

Боги, решив вмешаться, окончили войну, создав "резонанс", и нейтральный этаж стал принадлежать ангелам. Демоны, потеряв контроль, были вынуждены затаиться в своём мире и наращивать мощь. После присвоения второго этажа ангелы начали возводить "приюты", которые раскиданы по всему миру, но контролировать "популяцию существ" или заниматься рутиной было утомительно. Тогда и ввели систему, при которой, если ангел не взлетает к определённому возрасту, ему запрещено пытаться это делать и необходимо начать заниматься взращиванием молодого поколения, обучением и контролировать весь этот мир.