Две жизни - одно сердце

ПРИМЕЧАНИЕ ОТ АВТОРА

ПРИМЕЧАНИЕ ОТ АВТОРА

Роман содержит трагические элементы и сцены, которые предназначены исключительно для взрослых. Перечень потенциально триггеры содержания:

Посвящение:

Для тех, кто знает, что такое сложный выбор.

Для тех, кто любил, несмотря на страх.

Для тех, кто падал, но находил в себе силы подняться

Глава 1/1. Лиана

Обычно запах дезинфекции в кабинете доктора Робинса почти не чувствовался. Но сегодня антисептик был таким едким, что щипало в носу и першило в горле. А лампы светили так ярко, что на них было больно смотреть, и голова кружилась еще сильнее.

Секунды ожидания тянулись мучительно медленно.

Снаружи я сохраняла видимость спокойствия. Внутри же всё разрывалось на части.

Ведь я старалась: правильно питалась, занималась спортом, жила по правилам… Всё как положено. Но словно кто-то заранее расписал мою жизнь и вычеркнул из неё счастливый финал.

Почему именно я?

Слёзы подступали к глазам, но и я изо всех сил боролась с предательским жжением.

Мельком взглянула на доктора и тут же уставилась в стену, боясь увидеть подтверждение худшим страхам. Сегодня он должен был объявить решение, от которого зависела моя жизнь.

Мне двадцать пять лет, а у меня уже третья стадия сердечной недостаточности.

Всё изменилось год назад, на обычном медосмотре. Одна-единственная фраза врача перечеркнула всё. Я упрямо списывала одышку, головокружение, и дикую усталость на бешеный ритм Нью-Йорка. Думала, просто выгорела. С кем не бывает. Но нет. Оказалось, моё сердце сломалось. Буквально.

Я заставила себя сделать глубокий вдох, прежде чем выдавить:

— Ну что скажете?

Мне нужен донор со здоровым сердцем. А это ведь не почка и не фрагмент печени, которые можно пересадить от живого человека. С моей первой отрицательной — шансов почти не было. В лотерею выиграть и то реальнее.

Последующий год в национальном листе ожидания растянулся в вечность, и каждый раз надежда оборачивалась разочарованием. Я была пятой в списке. Чтобы подняться на второе место, пришлось пойти на отчаянный шаг: продать родительскую квартиру, что вместе с помощью доктора Робинса, дало мне шанс. Недавняя новость, что человек передо мной получил своё сердце, ударила двояко: жгучей завистью и отчаянной, почти болезненной надеждой. Значит, и моя очередь может настать.

Но когда? И успею ли?

Теперь любой телефонный звонок заставлял сердце спотыкаться в груди. Секундная вспышка в мозгу — «неужели?..» — а в трубке лишь голос медсестры, буднично уточняющей время анализов. И каждый раз после такого звонка — пустота. Слишком много «если» должно было сойтись в одной точке. Малейшее несовпадение по группе крови, размеру, антигенам — и шанс достанется другому.

Все оставшиеся ресурсы я вложила в экспериментальную клеточную терапию. На инъекции стволовых клеток, которые должны были выиграть мне время, чтобы дождаться донора.

Если этого не случится… не знаю, что буду делать. Не хочу умирать. Даже океана не видела. Не влюблялась. Даже квартиру свою так и не обжила.

С усилием оборвав потом мыслей и самобичевания, посмотрела прямо на доктора Робинса. На его руки поверх моих анализов.

— Лиана, ты же понимаешь, что… — начал он своим спокойным, ровным голосом, но я не выдержала и перебила. Не могла больше слышать его уклончивые фразы.

— Просто скажите правду, доктор!

Он тяжело вздохнул и перевел взгляд на бумаги, потом в сторону. Куда угодно, только не на меня.

Я поняла всё без слов.

Воздух застрял в горле. В груди будто что-то оборвалось и с тяжестью рухнуло в живот.

— Терапия не сработала, Лиана, — тихо произнёс Робинс. Голос был полон сочувствия, но что толку? Оно не могло вылечить моё сердце. — Мне очень жаль.

Мне показалось, будто он и сам страдал от бессилия. Но Робинс врач, а не Бог. Я не могла злиться на него. Легче от этого, правда, не становилось.

Мое собственное тело предало меня. Подвело.

Месяцы борьбы, надежда, боли оказались бессмысленными. И впервые осознала, без всяких «если» и «может быть»:

Я умираю.

Не когда-нибудь потом.

Не в старости.

Сейчас.

В кабинете стало так тихо, что я слышала только шум крови в ушах. Слёзы начали скапливаться в уголках глаз, но я сдерживала их, изо всех сил цепляясь за остатки самообладания. Дрожь стала неуправляемой. Каждый вдох требовал неимоверных усилий. А сердце колотилось так сильно, что стало страшно: вдруг оно не выдержит и откажет прямо сейчас?

— Что… — мой голос сорвался, и первая слеза всё-таки покатилась по щекам. — Что это значит? Для меня?

Доктор медленно провёл пальцами по переносице, глядя куда-то поверх моей головы. Он как будто пытался подыскать слова, которых, я знала, просто не существует. Наконец, с шумом выдохнул и уронил руки на стол. Сдался. И, так и не посмотрев на меня, глухо произнес:

— К сожалению, терапия не дала того эффекта, на который мы рассчитывали. Теперь остаётся только надеяться на чудо.

Удача никогда не была на моей стороне. Будь всё иначе — разве сидела бы сейчас здесь?

Но я не могла сдаться и смириться с его вердиктом. С усилием поднялась со стула, хотя ноги едва держали.

Глава 1/2. Лиана

Брела по коридору, как во сне, уставившись в пол. Квадрат, стык, ещё квадрат. Звуки доносились искаженно: скрип колесиков каталки, далёкий смех, ровный гул ламп. Всё это было лишь фоном для единственного настоящего звука — тяжелого стука крови в висках.

Остановилась посреди холла оглядываясь. Где выход? Всё вокруг казалось чужим, неправильным.

Из оцепенений меня вырвал темный силуэт.

Мужчина. Огромный. Дорогой пиджак трещал на широченных плечах, галстук сбился набок. Дикий взгляд. Он, казалось, не замечал ничего вокруг. На руках у него была девушка. Её голова безжизненно моталась в такт шагам, светлые волосы хлестали по лицу. Сквозь гул в ушах я едва разобрала обрывки его гортанного крика на незнакомом языке:

— ...bystreye!... vracha!... zhivo!

Незнакомец двигался с такой скоростью и решимостью, будто готов был снести любую стену на своём пути. Когда он заворачивал за угол, я на секунду увидела его профиль: бледная кожа, резко очерченная линия челюсти.

А затем он исчез.

Опустила глаза на пол и не сразу поняла, что вижу. Тёмная, почти чёрная лужа растекалась по светлому линолеуму.

Кровь.

— Боже! Что случилось? — прошептала я, скорее самой себе, чем кому-то ещё.

За спиной раздались быстрые шаги и резкие фразы на том же языке.

— ...okhrana!...proverit'!...sektor!...bystro!

Обернулась и увидела стену черных костюмов. Коротко стриженные затылки, блеск наушников-«улиток» в ушах, жёсткие складки пиджаков, под которыми угадывалось оружие.

Я отшатнулась, ноги подкосились, и рухнула на ближайший стул.

Мир вдруг стал слишком громким. Картинка перед глазами поплыла. До боли сжали кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Нужно было почувствовать хоть что-то настоящее. Прийти в себя.

До дома я так точно не дойду.

Что с тем мужчиной? А с девушкой? Она жива?

Осторожное прикосновение к плечу привело меня в чувства. Я вздрогнула, резко вскинув голову. Передо мной стояла медсестра доктора Робинса.

— Мисс Миллер? Вы в порядке? — она смотрела на меня с явной тревогой, сведя брови на переносице.

— Да, просто… голова закружилась, — пробормотала, чувствуя, как горит лицо.

Отличная работа, Лиана. Теперь тебя точно примут за сумасшедшую.

— Вы уже час здесь сидите. Может, позвать доктора? — ее голос прозвучал еще более обеспокоенно.

— Что? — вырвалось у меня шёпотом. — Час? Я же… только что…

Я огляделась. Суматоха улеглась. Стена из черных костюмов исчезла. В коридоре царила привычная, тихая больничная атмосфера. На полу, там, где совсем недавно растекалось темное пятно, сиял чистый линолеум. Словно мне всё это привиделось.

Испуганно взглянув на циферблат на руке, я с ужасом поняла, что она права. Прошёл целый час. Время, которого у меня и так почти не осталось, утекало сквозь пальцы.

— Всё хорошо, я пойду, — смущенно пробормотала, кое-как поднимаясь. Подхватив сумочку с пола, почти бегом направилась к выходу.

На улице я снова наткнулась на мужчин в чёрном. Они говорили на том же резком, незнакомом языке. Что-то в их внешности зацепило меня ещё в коридоре, но сейчас…

Какая, к черту, разница, кто они? И что мне до их трагедии, когда я могу не дожить до конца этого года?

Покачав головой, я поплелась к своей машине. Но стоило взяться за ручку водительской двери, как услышала мужские крики. Сама не зная зачем, я замерла и обернулась. Доктор Робинс выбежал из клиники и пытался догнать мужчину:

— Артём, подождите!

И снова сама не понимая почему, я осталась на месте вслушиваясь. Взгляд зацепился за его собеседника. Тот самый мужчина из коридора. Теперь я смогла его внимательно рассмотреть. Дорогой костюм идеально сидел на атлетической фигуре. Безупречная осанка, как у военного. Но несмотря на внешнюю сдержанность, в его тёмных глазах таилось что-то пугающее.

— Для вас — сенатор Викторов! — отрезал он. — А теперь оставьте меня в покое, или я закрою вашу клинику к чёртовой матери!

— Но, сенатор, поймите! Ева Кирилловна добровольно согласилась пожертвовать свои органы! — в отчаянии пытался докричаться до него Робинс.

— Мне плевать! Я не позволю никому разобрать Еву на запчасти!

— Одумайтесь! Это может спасти жизнь нескольким людям! Она уникальный донор!

— Она моя сестра, а не грёбаный контейнер с органами! — рявкнул Викторов. Если бы взглядом можно было убивать, то доктор Робинс упал бы замертво.

— Ваша сестра погибла, и мне очень жаль. Но она хотела спасти других! У меня люди в очереди мечтают о таком шансе! И по закону, браслет на её руке предоставляет мне полное право передать органы Евы Кирилловны реципиентам. Без вашего согласия.

Я посмотрела на Робинса по-новому. Он действительно сражался за своих пациентов. И тут, словно почувствовав мой взгляд, доктор обернулся и посмотрел прямо на меня. Его глаза расширились от удивления, но он быстро взял себя в руки.

Глава 2/1. Артём

Ева.

Потеря сестры раздирала грудную клетку изнутри. Как ампутация без наркоза.

Я до хруста сжал кулаки, лишь бы не заорать прямо посреди больничной парковки. От Евы осталось тело в проводах, писк аппаратуры, и запах стерильности и смерти. А вокруг — одинаковые сочувствующие рожи, от которых хотелось блевать.

Стереть бы из памяти этот проклятый день. Или хотя бы отмотать на пару часов назад. И всё исправить.

Но назойливый доктор Робинс, казалось, не чувствовал ни такта, ни границ. Он догнал меня уже на парковке, прицепившись со своей нелепой просьбой — отдать органы сестры кому-то, кого я даже не знал.

— Сенатор Викторов, послушайте! — взмолился он. — Евы Кирилловны больше нет. Но её сердце… ещё работает! И может спасти ту девушку. Прямо сейчас.

Я пропустил его слова мимо ушей, взгляд сам собой остановился на пациентке клиники. Что-то в том, как она стояла, ссутулившись, зацепило меня против воли.

— Как вас зовут?

— Л...Лиана. — выдохнула она, не отрывая взгляда от своих туфель.

— Подойдите, — коротко бросил я.

Девушка сделала несколько неуверенных шагов и подняла голову. Глаза пустые. Ни надежды, ни даже отчаяния. Только страх и усталость. Бледная, почти прозрачная кожа, мелко дрожащие пальцы… Доктор не врал.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать пять…

Я молча кивнул, переваривая услышанное.

Отдать сердце Евы незнакомке?

Сама мысль ощущалась как предательство, как физическое осквернение. Я никогда не думал, что сестра согласилась бы на такое.

Но Еве оно больше не нужно.

А девушка передо мной… ещё дышит.

— Что с тобой? Ты правда умираешь?

— Да, — её голос дрогнул. — Сердечная недостаточность, которую нельзя вылечить. Поможет лишь трансплантация.

— Группа крови? — бросил я, уже зная ответ. Просто хотел услышать его, чтобы окончательно убедиться, что всё это — чей-то больной, извращённый фарс.

— Первая отрицательная… — едва слышно прошептала Лиана, снова опустив голову.

На мгновение я замер.

Ну, конечно. Блядское совпадение. Вселенная решила не просто убить мою сестру, а ещё и сплясать на её костях.

Я шагнул к врачу, принимая решение на ходу.

— Слушай внимательно, Робинс. Ты можешь взять сердце Евы. Но если исчезнет что-то ещё… пожалеешь. И никто тебя не спасёт. Ни твоя белая мантия, ни клятвы, ни связи. Я. Понятно. Выражаюсь?

Доктор судорожно сглотнул и поспешно закивал.

Не дожидаясь ответа, я резко развернулся и двинулся к машине. Каждый шаг отдавался тяжестью в груди. В висках пульсировала тупая боль.

Нужно свалить отсюда, побыть одному. Справиться с эмоциями. Перестать чувствовать хоть на час. А потом заняться делом.

Найти снайпера. Ублюдка, который целился в меня, а попал в Еву.

Двадцать минут спустя я переступил порог своего пентхауса. Напряжение последних часов сдавливало череп изнутри, а в душе образовался вакуум. Ступил на ворсистый ковер и замер. Знакомая обстановка не принесла утешения. Каждая вещь, каждая чертова ваза на полке — молчаливое напоминание о Еве. И от этого всё к чёртовой матери.

Я прошёл в кабинет и тяжело опустился в кожаное кресло. Внутри что-то треснуло. Горе, которое я держал в себе всю дорогу, навалилось разом. Тело отключилось, отказываясь подчиняться. Мышцы больше не слушались, превратившись в бесполезный кусок мяса.

Феликс, мой лучший друг, молча материализовался напротив стола. Всегда рядом, как тень. Но сейчас его присутствие было необходимо как кислород.

— Выпьешь? — тихо спросил он, шагнув к бару.

Феликс старался говорить ровно, но я слышал в голосе сочувствие, которое вывело из себя. Хотелось вскочить и вытрясти из него душу.

Почему он так спокоен? Почему ведет себя, как будто ничего не случилось?

— Давай что-нибудь покрепче, — ответил я, откинувшись на спинку и прикрыв веки.

Нужно заглушить жгучую боль в груди. Хоть на минуту забыть стеклянные глаза сестры. Иначе не выдержу. Уничтожу собственный город, лишь бы почувствовать каплю облегчения.

Феликс понял без слов, и вскоре передо мной стояла рюмка с водкой.

Я залпом осушил её, чувствуя, как огонь жжет пищевод и растекается по венам.

Но боль никуда не ушла.

Ожидаемо? Да.

Но разве меня можно винить за попытку?

— Интересный выбор, — пробормотал я, ощущая, как алкоголь начинает медленно расслаблять мышцы. Лишь временное, фальшивое затишье.

— Сейчас только это тебе поможет обуздать гнев внутри, — ответил Феликс, опустошив свою рюмку.

— Сомневаюсь, что меня хоть что-нибудь спасет… — голос дрогнул. — …после того, как я не смог защитить Еву. И потерял её.

Образ безжизненного тела сестры снова встал перед глазами. Я сжал руки, впиваясь ногтями в кожу. Глубже. Только острая боль могла сейчас хоть немного привести меня в чувство.

.

Глава 2/2. Артём

Феликс тяжело вздохнул и рухнул на диван. Но это была иллюзия. Ссутулившиеся плечи, и напряженная линия челюсти выдавали боль, которую пытался замуровать внутри. Он любил Еву, хоть и признавался никому. Но я видел. Как его взгляд задерживался на ней, как он заботился, как раз в неделю дарил ей дурацкие полевые ромашки, которые она так любила. Поэтому его внешнее спокойствие так бесило.

Я знал: позже, оставшись один, он будет глушить горе, разбивая костяшки о боксёрскую грушу, пока не сотрёт их в кровь. Что ж, по крайней мере, мне не придётся разбираться с горой трупов. Хотя сама идея… ворваться в какой-нибудь притон и проломить несколько черепов, чтобы выпустить пар… зудела под кожей, обещая сладкое, кровавое облегчение.

— Я найду виновника, — мрачно поклялся Феликс.

— Мы, — поправил я. — Мы разберёмся с этим вместе.

Он промолчал, а потом резко сменил тему:

— Кстати, почему ты решил помочь той девушке? Понравилась или жалко стало?

Я знал, что он рано или поздно спросит. Феликс сидел в машине, но всё видел. Только вот я сам не до конца понимал, что мною двигало.

Стоило прикрыть веки, как перед глазами встала Лиана. Пшеничные пряди, прилипшие к влажному лбу. Острые ключицы, проступающие под тонкой кожей.

И тут же, внизу живота, предательски потеплело.

Неуместная, отвратительная реакция на фоне смерти вызвала приступ тошноты от омерзения к самому себе. Я резко открыл глаза, стиснув зубы.

Чёрт! Сосредоточься!

— Я не собирался, — произнёс наконец, встречаясь взглядом с другом. — Но, когда Лиана посмотрела на меня... Феликс, у неё был такой вид, будто она уже сдалась. Но в то же время... что-то в её взгляде отчаянно цеплялось за жизнь. Не знаю. Это было… по-настоящему. И она напомнила мне Еву

Голос дрогнул на её имени. Но одновременно, где-то в глубине души, промелькнула мысль, что это шанс искупить вину — спасти одну жизнь, раз уж не смог защитить другую.

— Они похожи, — продолжил я. — Но только внешне. Ева могла казаться ангелом, но ты же знаешь её сложный, взрывной характер. А Лиана… как испуганная лань.

— На её месте я бы тебя тоже шарахался, — усмехнулся друг, пытаясь разрядить обстановку. — Ты себя в зеркало видел? С таким лицом обычно приходят забирать долги. Или жизнь.

— Очень смешно, — фыркнул, но не смог сдержать кривой усмешки. — Девушкам, между прочим, нравится моя… брутальность.

— Ага, как же, — хмыкнул Феликс. — Судя по тому, что мне иногда приходилось слышать сквозь стены, дело не только в этом. Ну и про безлимитную кредитку не забываем.

Мы оба тихо засмеялись, и напряжение, казалось, немного отступило. Но смех быстро стих, и каждый погрузился в свои мысли.

К счастью, Феликс нарушил паузу спустя пару минут.

— Брат, я бы на твоем месте присмотрелся к ней повнимательнее.

Его слова заставили меня поднять голову.

— Почему?

Друг сделал медленный глоток водки, прежде чем ответить:

— Лиана ведь совсем не твой тип. Тебя всегда тянуло на стерв, на тех, кто с огнём в глазах, кто может за себя постоять. А она… тихая мышка. Тем не менее ты решил ей помочь.

— Туше, — я горько усмехнулся.

Он попал в точку. Но мне не нужна ещё одна слабость. Девушка слишком чиста для моего мира. А мои руки по локоть в грязи и крови, чтобы к ней прикасаться. Всё это отвлекает от главного…

— Я понимаю, ты злишься, что не смог защитить Еву, — тихо произнёс Феликс, словно прочитав мои мысли. — Но ты не виноват в её смерти. Мы сделали все, что смогли, чтобы обеспечить ей безопасность. И то, что произошло сегодня — гребанная случайность. Ублюдку повезло, но он, блядь, заплатит.

Я благодарно кивнул. Слова правильные, но от вины так легко не избавиться. Только вот копаться в своем дерьме и анализировать «что, если» я не собирался. Нужно сосредоточиться. На месте. На делах.

Братва — всегда была для меня всем. Сенат — всего лишь инструмент. И с его помощью я собирался защитить свою империю и продвинуть наш бизнес.

Однако прежде чем приступать к плану, было ещё одна задача.

— Проверь её.

— Зачем? — Феликс ухмыльнулся, подавшись впередд. — Решил всё-таки познакомиться поближе?

— Идиот! — рявкнул, резко пресекая его легкомысленный тон. — Я должен знать, кто получит сердце Евы.

Напускная лёгкость на его лице моментально исчезла.

— Сделаю, — серьёзно ответил Феликс и вышел из кабинета.

Стоило остаться одному, как усталость навалилась всем весом. Плечи опустились, и я откинулся на кресло.

Может, стоило пойти с ним? Лупить грушу, пока мышцы не закричат от боли, заглушая всё остальное?

Но я знал, что это бессмысленно. Пустая трата энергии.

Стянув с себя грязную одежду, я остался в одних боксёрах. Взгляд остановился на тёмных, уже подсохших пятнах на рубашке.

Кровь Евы.

Глава 3/1. Лиана

Когда машина Викторова скрылась за углом, я осталась с Робинсом. Голова слегка кружилась. Всё происходило слишком быстро. Ещё час назад, покинув кабинет врача, я была уверена, что у меня нет шанса. А теперь незнакомец буквально подарил мне жизнь.

Он правда согласился? Или я сплю?

Доктор Робинс осторожно коснулся моего плеча, возвращая в реальность.

— Лиана, нам нужно немедленно в операционную. Каждая минута на счету.

Каталка уже стояла рядом. Медсёстры помогли мне перебраться на неё, и вот я снова в операционном блоке. Меня бережно переложили на стол. Холод металла пробрался сквозь тонкую ткань казенной рубашки, заставляя съёжиться. Запах антисептика, и свет ламп, впивающийся в глаза, были до тошноты знакомы.

Медсестра улыбнулась по-настоящему, а не дежурно и профессионально, как, бывало, раньше. Её тёплые пальцы быстро нашли вену, поставили катетер и приклеили пластырь.

— Всё будет хорошо, Лиана. Вы в надёжных руках.

— А… анализы? — прошептала я, вспоминая мучительные недели ожидания. — Совместимость…

Вдруг орган не подойдёт мне? Или что-то пойдёт не так во время операции?

— У вас идеальное совпадение. Всё уже проверили. Донор получила несовместимое с жизнью пулевое ранение в голову. Наступила смерть мозга… Но её сердце… ещё бьётся.

Её слова прозвучали жёстко, но это Нью-Йорк. Здесь случается и не такое.

Краем глаза я заметила, как из соседнего помещения вывезли металлический контейнер… с сердцем, которое вот-вот станет моим. И впервые я по-настоящему осознала: чья-то трагедия подарила мне спасение. Волна тошноты подкатила к горлу.

Как я могу радоваться, зная, что родственник девушки, тот сенатор, сейчас убивается от горя? А вдруг у неё был муж? Дети? Её семья, её друзья… им наверняка невыносимо тяжело.

Но и отказаться, ведь тоже не могу. Пусть это эгоистично по отношению к ним, но ей уже не помочь. А для меня — это реальный шанс получить здоровое сердце, до того, как станет слишком поздно.

В операционную быстрым шагом вошёл доктор Робинс. Он уже был в хирургическом костюме и маске. Ещё раз проверив данные моих последних обследований, он удовлетворительно кивнул сам себе.

— Готовы, Лиана?

— Да, — прошептала я, пытаясь справиться с волнением.

— Тогда начнём. Сейчас вам введут наркоз.

Анестезиолог, мужчина средних лет с усталыми, но добрыми глазами, представился, правда, я тут же забыла его имя.

— Всё будет хорошо, — мягко сказал он, взяв шприц. — Расслабьтесь и не беспокойтесь. Скоро увидимся.

Его простые слова немного успокоили меня. Я поверила ему и закрыла глаза. Холодок пробежал по вене от укола. Лёгкий пластик маски коснулся лица, принося с собой приторно-химический запах. Писк кардиомонитора… становился всё дальше, словно я погружалась под воду, и вскоре связь с реальностью исчезла окончательно.

От первых двух суток после операции в голове остались лишь бессвязные обрывки. Но никогда не забуду, как удаляли трубку и неприятное ощущение в горле.

Глава 3/2. Лиана

Семь дней в больничной тюрьме подошли к концу. Наконец-то выписка. В ожидании Милены я пыталась влезть в старое платье, но молния на спине застряла намертво. Раздражённо дёрнув её ещё раз, я услышала, как без стука открылась дверь палаты.

— Мил, слава богу, помоги, — бросила я не оборачиваясь.

Вместо лёгкого цокота каблуков по линолеуму раздался тяжёлый скрип подошв. Точно не Милена. Я замерла и даже не успела обернуться, как широкая, тёплая ладонь уверенно накрыла кожу между лопаток. Тело инстинктивно дёрнулось от чужого прикосновения. Я резко развернулась.

Артём Викторов.

Человек, чьё имя не выходило из головы всю неделю. «Моцарт от бизнеса», будущий вице-губернатор — ни одна статья не передавала и сотой доли той ауры власти, что исходила от него вживую.

Моё новое сердце сделало кульбит в груди и забилось часто-часто. Я упрямо уверяла себя, что это всего лишь стресс. Или память сердца его сестры? Иначе как объяснить, что меня так тянет к совершенно незнакомому человеку?

Сейчас был идеальный момент, чтобы поблагодарить. Но не смогла выдавить из себя ни слова. Я не понимала, что парализует сильнее: благодарность за подаренную жизнь или страх перед ним.

Артём тоже не торопился начинать разговор. Его тёмные глаза медленно прошлись по мне от ключиц, по линии шеи, до губ.

Но собравшись с духом, я все же заставила себя спросить:

— Что вы здесь делаете?

Вопрос, кажется, вернул его из своих мыслей. Он нахмурился и задумчиво провел, проведя большим пальцем по подбородку.

— Приехал за вами, Лиана.

Я опешила и уже открыла рот, чтобы возразить, но он шагнул мне за спину. Ловкое движение пальцев, и молния на платье легко скользнула вверх. Мимолётное касание его костяшек обожгло позвоночник.

— Вы что себе позволяете?! — завизжала я, отскакивая в сторону. — Совсем рехнулись?!

Вместо ответа Артем с непроницаемым лицом взял дорожную сумку с кровати и направился к выходу. Его самоуверенность пугала и бесила до дрожи.

— Эй! Верните мои вещи! — крикнула я и бросилась следом.

В дверном проёме он так внезапно остановился, что я едва успела затормозить, чтобы не врезаться ему в спину. Викторов обернулся, и его холодный, тяжёлый взгляд заставил меня невольно отступить. Несколько секунд мы оба молчали.

Господи, что со мной не так? Почему рядом с ним я снова чувствую себя растерянной двенадцатилетней школьницей?

— Вы домой собираетесь или решили остаться здесь? — спросил он совершенно спокойно, что только разозлило меня ещё сильнее.

— Конечно, домой. Но я жду выписку от врача. И без подруги никуда не пойду, — упрямо бросила я, вскинув подбородок.

Он, словно ожидая именно этого ответа, достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист.

— Вот ваша выписка. А подруге можете сообщить, что её помощь больше не понадобится.

— Откуда она у вас? Я хочу видеть своего врача! Это какая-то ошибка! — мой протест прозвучал жалко даже для собственных ушей.

Викторов и бровью не повёл. Он посмотрел на меня, будто моё мнение — не более чем досадный шум, который нужно переждать. От одной мысли подчиниться ему, у меня свело скулы.

— Не слишком ли много вы на себя берёте? — процедила я сквозь зубы.

Вместо ответа Артем развернулся и вышел в коридор, оставив дверь открытой. Приглашение и приказ одновременно. На секунду я застыла, злясь на собственную беспомощность. Ситуация была абсурдной. Но остаться здесь казалось ещё большим поражением. Скрипнув зубами, я пошла за ним — скорее от упрямства, чем из покорности. Хотя, если честно, его помощь была как нельзя кстати. Мне и так было неловко просить Милену, учитывая её аврал в художественной академии.

На больничной парковке Артём остановился рядом с отполированной до блеска чёрной Ауди. Такая же тёмная, как и его одежда. И его душа.

Он вообще знает о существовании других цветов? Или это ниже его статуса?

— Садитесь в машину, — приказал он и распахнул передо мной пассажирскую дверь.

— Отдайте мою сумку. И выписку, будьте любезны.

Артем демонстративно проигнорировал меня и отвернулся, нахмурив брови. Спорить с ним — всё равно что биться головой о гранитную стену. Для него не существовало чужого мнения.

Да кто он вообще такой, чтобы решать за меня?

Я уставилась на него, пытаясь хоть что-то прочитать на каменном лице, но не нашла ни единой эмоции. Его хладнокровие пугало… и, чёрт побери, разжигало любопытство.

Артём встретился со мной взглядом и смотрел несколько секунд не мигая. Я пыталась выдержать его, но под его напором стало трудно дышать. Первая отвела глаза, чувствуя, как щёки заливает румянец. Но успела заметить, как уголок его губ дёрнулся в подобии улыбки.

Хоть какая-то эмоция. Значит, не совсем робот.

— Я не сяду в машину, пока вы не объясните, что всё это значит, — упрямо заявила, первой нарушив молчание.

Глава 4/1. Артём

Всю дорогу Лиана молчала. Я тоже не торопился начинать разговор. Ей нужно было время, чтобы осознать серьёзность ситуации. А мне пауза давала возможность понаблюдать за ней.

Поначалу она вела себя предсказуемо: часто дышала, теребила сумочку, ерзала. Но потом, вопреки моим ожиданиям, вдруг расслабилась. Откинулась на спинку сиденья и уставилась в окно.

Длинное платье мягко очерчивало фигуру, оставляя открытыми хрупкие плечи и тонкую, беззащитную линию шеи. Не мой типаж. Совсем. Как недавно напомнил Феликс, меня всегда привлекали женщины с огнём внутри. Лиана Миллер красива, но… слишком правильная.

И всё же что-то в ней цепляло. Против воли уставился на гладкую кожу её шеи. Захотелось наклониться и прикоснуться губами к беззащитному изгибу. Оставить свой след.

Я встряхнул головой, отгоняя наваждение, и вернул внимание к дороге. Я обещал Еве позаботиться о ее сердце и сдержу свое слово.

Телефон на приборной панели коротко завибрировал.

Феликс:

Всё готово к вашему приезду.

Когда я свернул с привычного Лиане маршрута, от ее спокойствия не осталось и следа. Она выпрямилась и вцепилась в ручку двери, то и дело поглядывала на меня.

Машина остановилась на парковке у жилого комплекса, где находился мой пентхаус. Прежде чем она успела задать вопрос, я вышел и жестом указал охраннику забрать её сумку.

— Где мы? — спросила она, оглядываясь по сторонам.

— Теперь вы будете жить здесь, — выдержал паузу, наблюдая, как её глаза ещё сильнее расширяются от шока. — По крайней мере, ближайшее время.

Не дожидаясь ответа, я развернулся и пошёл к центральному входу. За спиной послышались её неуверенные шаги. Я едва заметно усмехнулся.

Мы подошли к лифту, и я нажал кнопку вызова. В ожидании Лиана топталась рядом, её взгляд бегал по полированным стенам холла. Когда двери разъехались с тихим звоном, она шагнула внутрь первой.

— Объясните, что происходит?

Несмотря на страх, Лиана требовала ответов. В голосе прозвучали упрямые нотки, что заинтриговало меня. Но я промолчал и зашел в кабину. Как только двери закрылись, Лиана встала напротив и с вызовом вскинула подбородок.

— Я задала вам вопрос, Артём!

— Молчание — золото. Слышали такую пословицу?

— Вы привезли меня неизвестно куда и заявляете, что я теперь здесь живу! Думаете, я буду молчать?! Я не ваша пленница, чёрт побери!

Брань сорвалась с её губ, и меня переклинило.

Дело не в мате как таковом. Я и сам не святой, и матерюсь так, что уши вянут. Особенно на родном языке, там столько… интересных слов.

Но когда женщина… триггер. Прежде чем я успел осмыслить движение, моя рука сама дернулась вперёд. Пальцы сомкнулись на её горле, и я с силой впечатал Лиану в стену лифта. Затылок глухо стукнулся о металл.

— Во-первых, — процедил я, глядя в расширившиеся от ужаса глаза и чувствуя, как под кожей отчаянно забилась тонкая жилка, — ещё одно такое слово из твоего рта, и горько том пожалеешь. А во-вторых, твое мнение меня не волнует. Теперь я решаю, как тебе жить.

Но тут, сквозь стук крови в висках, в голове всплыли слова врача, когда я забирал её выписку: «Лиане нельзя нервничать. Любой стресс категорически запрещён».

Заметив, как судорожно вздымается её грудь в попытке глотнуть воздух, резко отступил, мысленно чертыхнувшись. К моему облегчению лифт звякнул, прибыв на этаж, и двери плавно разъехались. Я вышел, не оборачиваясь, но слышал за спиной её сбитое дыхание и тихие, неуверенные шаги.

Мы вошли в просторную гостиную. На секунду поймал себя на мысли, что мне интересно, что она подумает об этом месте. Как-никак ей придётся тут жить. Но тут же оборвал себя. Какая разница? В квартире есть всё необходимое. А если что-то понадобится, мои люди позаботятся.

— Присаживайся, — бросил я, кивком указывая на мягкий диван.

Зрачки Лианы сузились, но она подчинилась. Опустилась на самый краешек, выпрямив спину и гордо задрав голову.

Интересно, что заставило её передумать? Всего минуту назад в лифте она смотрела на меня как на сумасшедшего.

Я двинулся к бару, скользнув взглядом по рядам бутылок. Рука безошибочно нашла выдержанный виски. Щедро налил себе порцию без льда. А для Лианы — апельсиновый сок.

Феликс раскопал на неё всё, даже то, о чём я не просил. В моём мире информация дает власть. Поэтому я предпочитал контролировать каждую, даже такую незначительную деталь, как любимый напиток.

Я передал ей бокал и занял место в глубоком кожаном кресле напротив. Сделал небольшой глоток. Виски приятно обжёг горло, но не смог заглушить раздражение. Лиана боялась. Я этого и добивался. Так какого чёрта дрожащие руки вызывали во мне досаду?

— Успокойся. Здесь тебе ничего не угрожает.

Взгляд зацепился за краснеющий след от моих пальцев на её шее. К горлу подкатило тошнота от отвращения. Не к ней. К себе. Причинять вред женщинам и детям — для меня табу. Но сегодня я подошёл слишком близко к черте, которую никогда не пересекал.

Глава 4/2. Артём

Попытка вывести меня из себя своей язвительностью, чтобы я отказался от своей затеи, была обречена на провал. Уголки губ сами дёрнулись вверх. Лиана оказалась совершенно не той тихой мышкой, какой я ее считал. И её сопротивление, к моему собственному удивлению, лишь подогревало интерес.

— Зачем? У меня есть люди для подобных поручений, — парировал с лёгкой ухмылкой. — Я предпочитаю решать более важные вопросы. Например, позаботится о том, чтобы твоё пребывание здесь… было комфортным. Впрочем, мои методы могут показаться тебе специфичными.

В этот момент в комнату как раз бесшумно вошли четверо моих людей.

— Мария, к твоим услугам круглосуточно, — указал на юную девушку в строгой униформе. Та вежливо поздоровалась и склонила голову.

— Пётр, шеф-повар, — указал на мужчину средних лет с надменным взглядом мастера.

— Я приготовлю всё необходимое для вашего скорейшего выздоровления, — произнёс он с лёгким пафосом.

— Анастасия, — перевёл взгляд на женщину лет сорока, со светлыми волосами, собранными в тугой пучок. — Твой новый лечащий врач. Будет работать в паре с Робинсом.

— Лиана, — голос Анастасии был ровным и деловым. — Завтра в восемь утра полный осмотр.

— А это Константин, — указал на одного из своих самых верных и безжалостных солдат — гору мышц в идеально сшитом костюме. — Будет отвечать за твою безопасность. Так что не пытайся сбежать. Бесполезно.

Костя молча кивнул, не сводя с Лианы тяжёлого взгляда.

Она застыла с полуоткрытым ртом. Пальцы сжимали стакан, а на лбу выступила испарина. Но даже так, в её позе не было покорности.

— У вас… мания величия?

— Да, Лиана, — усмехнулся, глядя ей прямо в глаза. — Но волноваться стоит не из-за моего диагноза, а того, что я с тобой сделаю, если ослушаешься.

Она вздрогнула, но не отвела глаза. На вид такая маленькая, хрупкая женщина, но удивлялся внутренней стойкостью.

— У всех сенаторов с головой не в порядке, или только у вас? — ехидно фыркнула, прищурив глаза.

«Кошечка начинает показывать коготки...» — мысленно усмехнулся я.

Неожиданно. Но куда интереснее, чем покорность.

Меня тянуло к ней, и дело было не в простом желании. Скорее я жаждал понять, где находится предел её прочности. Но при этом отчётливо осознавал: нельзя терять контроль и поддаваться эмоциям.

Резким жестом я отослал своих людей. Когда дверь за ними бесшумно закрылась, поднялся и медленно сократил расстояние между нами. Зрачки Лианы расширились, а дыхание стало чаще. Ее реакция на моё приближение вызвала во мне тёмное удовлетворение.

Неторопливо осмотрел её, задержав взгляд на бедре, обтянутом тонким платьем. Член мгновенно напрягся, упираясь в ткань брюк. Но я даже не пытался это скрывать. Пусть видит и знает, что её дерзость не останется без ответа, даже на физическом уровне.

Я упёрся руками в спинку дивана по обе стороны от её головы. И понизив голос до хриплого шёпота, наконец, произнёс:

— Лиана, ты, похоже, до сих пор не осознаёшь, с кем имеешь дело. Позволь мне прояснить ситуацию.

Не дожидаясь ответа, схватил край и платья и резко дернул. Она тут же попыталась прикрыться, но я удержал её за плечи. Платье сползло, обнажая тонкие ключицы и кружево белья, скрывающее грудь.

Лиана резко вдохнула и прошипела:

— Что ты творишь?! Совсем головой тронулся?

Мой палец легко, почти невесомо, провел по тонкому шраму от операции. Она вздрогнула от прикосновения.

— В твоей груди бьётся здоровое сердце, — прошептал ей на ухо. — Исключительно благодаря мне. Ты так отчаянно этого хотела, что даже не задумалась о цене.

— О, я уже поняла! — прошипела сквозь стиснутые зубы и безуспешно попыталась оттолкнуть. — Я должна молчать и беспрекословно выполнять приказы! Думаешь напугаешь, и сразу стану ручной собачкой? Слишком наивно, даже для сенатора.

— Ты будешь делать, что я скажу. Или я сочту свою инвестицию неудачной.

Она резко вскинула голову и вызывающе посмотрела мне прямо в глаза.

Упрямая девчонка.

Я не планировал забирать сердце Евы, оно мой единственный козырь. Но Лиана должна усвоить урок. А ее ненависть лучше, чем страх. С ней проще работать.

— И потребую её вернуть, — добавил я, еще раз проследив большим пальцем линию между грудей. — По частям, если понадобится. Так что не испытывай моё терпение.

Глаза Лианы наполнились влагой, и она до крови закусила губу. Но одна слеза всё же сорвалась и покатилась по щеке.

На секунду челюсть свело от неуместной жалости. Но я заставил себя расслабиться и отступить. Каждый сантиметр требовал невероятных усилий, будто она притягивала меня как магнит. Близость Лианы, её уязвимость и ярость угрожая разрушить мой самоконтроль.

— Тебя проведут в комнату. Вечером поужинаем и обсудим детали.

Не дожидаясь ответа, я развернулся и пошёл к выходу, спиной чувствуя её тяжёлый взгляд.

Глава 5/1. Лиана

Когда дверь за Артёмом закрылась, я осталась одна посреди огромного пространства. Каждый предмет здесь стоил больше, чем вся моя прежняя жизнь. Но я не гость. Скорее, новая вещь в коллекции.

— Госпожа Миллер, я провожу вас в вашу комнату, — раздался из ниоткуда почтительный голос горничной.

Вздрогнув, я автоматически поднялась с дивана и побрела за ней по бесконечному коридору. Мария что-то рассказывала о расположении комнат, но я не слушала. Все мои мысли были заняты Викторовым, пытаясь понять, чего он от меня хочет.

— Артём часто здесь бывает?

Мне было не столько любопытно, сколько хотелось узнать хоть что-то о своём тюремщике.

— Нет, — ответила Мария, остановилась у одной из дверей и плавно открыла её. — Господин Викторов предпочитает другой пентхаус.

Комната была безупречной. Огромная, идеально заправленная кровать в центре. Стены, отделанные гладким темным камнем, отражали свет заходящего солнца из панорамных окон. Но роскошь не вызвала во мне восхищения, лишь злость. Я сама приехала сюда. И вот результат: ключ от моей свободы теперь в кармане Артёма.

Его угроза забрать сердце всё ещё звучала в голове. Он пытался контролировать ситуацию и мое поведение. И меня дико пугало, что теперь моя жизнь зависела от настроения этого человека. Любое неверное движение могло обернуться катастрофой.

Ложась на операционный стол, я представляла себе совсем другое будущее: построю карьеру, буду радоваться каждому дню, встречу хорошего мужчину, заведу семью…

Наивная!

Думала, это спасение. А на самом деле надела на себя позолоченный ошейник.

Но бежать? Куда? В свою квартиру, где он найдёт меня через час? К Милене, чтобы подставить и её? Позвонить в полицию и заявить, что миллиардер держит меня в роскошных апартаментах?

Сейчас мне оставалось лишь играть по его правилам и искать лазейку.

Я даже могла понять его одержимость контролем, ведь часть его сестры была во мне. Но неужели Артем не понимал, что, пытаясь сохранить память о ней, он просто уничтожает меня?

— Вам что-нибудь нужно, госпожа Миллер?

Я вздрогнула и посмотрела на девушку. Она смотрела на меня с участием и сделала едва заметный шаг ко мне. Но ее «Госпожа Миллер» — ещё один способ показать, что теперь я принадлежу Артёму.

— Зовите меня просто Лиана.

Мария чуть заметно улыбнулась и кивнула.

— Вы что-то… — начала я, но звонок мобильного оборвал фразу на полуслове. Вытащив телефон из сумочки, я увидела на экране имя подруги. Я напрочь забыла о ней после всего, что случилось.

— Простите, мне нужно ответить, — бросила я Марии, которая всё ещё стояла на пороге. — Не могли бы вы оставить меня?

Она понимающе кивнула и бесшумно выскользнула за дверь. Я поднесла телефон к уху, и динамик взорвался криком Милены, таким громким, что пришлось отодвинуть трубку.

— Лиана?! Ты, где, чёрт тебя побери?!

— Прости, Мил, прости! — виновато пролепетала. — Тут… всё так закрутилось, я забыла позвонить.

— Что у тебя могло такого случиться? Почему не предупредила, что забирать не надо? Где ты вообще?!

Я открыла рот, лихорадочно соображая, как объяснить хоть что-то из произошедшего за последние несколько часов. Но мой поиск оправданий прервал пронзительный женский крик.

— Что-то случилось! Перезвоню! — выпалила я и, не дожидаясь ответа, нажала отбой.

Бросив телефон на кровать, я выбежала из комнаты. Ноги сами понесли меня в сторону гостиной, откуда доносились грубые мужские голоса.

Сердце бешено колотилось, предчувствуя неладное. Я распахнула двойные двери и застыла на пороге, ошеломлённая увиденным.

Артём сидел на диване, весь в крови. Его белая рубашка теперь была полностью пропитана алым. В плече зияла рваная дыра, из которой струйкой сочилась тёмная кровь, стекая по напряжённому бицепсу.

— Что случилось?! — закричала я и бросилась к нему, забыв о страхе, об унижении, да обо всём. Споткнувшись о край ковра, рухнула на колени прямо перед ним. Жгучая боль прострелила ноги, но я её почти не заметила, не в силах отвести взгляд от мертвенно-бледного лица Артёма.

— Ничего. Иди к себе в комнату, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

— Ага, как же, бегу и спотыкаюсь! — фыркнула я, пытаясь взять себя в руки. Сейчас передо мной был не тюремщик, а человек, которому требовалась медицинская помощь.

Дрожащими пальцами я осторожно коснулась края раны, пытаясь оттянуть ткань, пропитанную кровью. Но она прилипла к коже, и оценить, насколько всё серьёзно, было невозможно.

— Лиана, я сказал, иди, blyad, в комнату!

— И оставить тебя истекать кровью? Нет уж, спасибо! — отрезала, бросив на него злобный взгляд.

Я обернулась к горничной, которая застыла в дверях, с широко раскрытыми от ужаса глазами.

— Аптечку! Чистые полотенца! Быстро!

Но она словно не слышала меня, тупо стояла, уставившись на своего босса.

Глава 5/2. Лиана

С трудом подавив рвущийся наружу крик, я медленно повернулась к нему. Наши взгляды встретились, но никто из нас не торопился продолжать разговор. Пока, наконец, не вернулась Мария.

— Господин, ваш доктор приедет через сорок минут, сейчас его нет в городе, — тихо оповестила горничная, передавая мне аптечку и стопку белоснежных полотенец.

Артём молчал несколько секунд, его взгляд переместился с Марии на меня. Затем с едва заметным вздохом, он кивнул:

— Ладно, лечи, доктор Миллер.

— А как же твоя Анастасия? — я не смогла удержаться от колкости, наслаждаясь своей маленькой победой.

Викторов опять сделал вид, что не слышит. Я закипала, но заставила себя проглотить злость. Мысленно выругавшись, открыла аптечку и достала все необходимое.

Затем, натянув пару хирургических перчаток, осторожно сняла с него пиджак и принялась за рубашку. Пуговицы скользкие от крови, не поддавались. Когда, наконец, избавилась от одежды, резкий запах железа ударил в нос. А вид раны — равное месиво из плоти — заставил сглотнуть.

Глубоко вдохнув, я взяла полотенце и с силой прижала его к ране. Артём зашипел сквозь стиснутые зубы.

Вытащила из аптечки жгут и туго затянула его на его бицепсе. Когда кровотечение замедлилось, я внимательно осмотрела края раны. На противоположной стороне плеча виднелось выходное отверстие.

— Чёрт, пули нет, но придётся наложить пару швов.

— Лиана, я, кажется, предупреждал тебя не ругаться в моём присутствии!

— Ну извините, святоша! Я, знаешь ли, тоже человек, и в стрессовой ситуации могу себе позволить немного… ненормативной лексики.

Он слабо усмехнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

Мне нужно было зашить рану, но сначала продезинфицировать иглу и нитки. Открыв аптечку, я снова проверила содержимое. Ни спирта, ни перекиси. Только йод. Вот уж повезло. Я внутренне застонала.

— Есть антисептик? Спирт?

— Водка, — коротко бросил Викторов и кивнул на бар. — На нижней полке.

Не сразу, но я нашла бутылку из прозрачного стекла. Этикетку с незнакомыми буквами даже не пыталась прочесть.

— Это вообще безопасно? — я недоверчиво посмотрела на Артема.

Когда он кивнул, я поставила бутылку на столик и поспешила в гостевую ванную, чтобы выбросить окровавленные перчатки и вымыть руки с мылом до самых локтей. Вернувшись, надела свежую пару и села рядом с Артёмом.

— Никогда не слышала, чтобы ей дезинфицировали, — размышляла вслух, откручивая крышку. Резкий, спиртовой запах ударил в нос. Я налила немного в стерильный лоток из аптечки. — Что это вообще такое?

— Крепкий алкогольный напиток с моей родины, — объяснил Викторов, наблюдая за мной с неоднозначным выражением на лице.

— Так значит, ты русский, — произнесла я, и пазл в голове сложился. Больница. Те мужчины. Их гортанный, незнакомый язык.

— Да, — сухо подтвердил он, отрезая все дальнейшие вопросы.

Я собралась с мыслями и окунула ватный тампон в лоток с водкой. Каждый раз, когда он касался кожи вокруг рваных краёв, я сама съёживалась, представляя, какую адскую боль это должно причинять.

— Готов? — спросила я, встретившись с ним взглядом. — Или обезболить? Есть лидокаин.

Он молча схватил бутылку со столика. Сделал большой глоток, и я невольно проследила за тем, как дёрнулся его кадык. Закончив, с шумом опустил бутылку и коротко кивнул.

Я заставила себя сосредоточиться. Движения, отработанные на манекенах до автоматизма, всплыли в памяти: протереть, свести края, прокол. Мои руки двигались сами по себе, пока мозг панически кричал, что я зашиваю рану человеку, который совсем недавно меня душил. Сам Артём молчал и смотрел в потолок. Лишь вздувшийся на шее мускул выдавал, чего ему стоила неподвижность.

Когда я наложила последний узел и обрезала нить, меня распирало от гордости.

— Готово. Жить будешь.

И конечно, именно в этот момент в гостиную буквально влетел его доктор.

— Пахан, прошу прощения за задержку, — выпалил мужчина лет сорока пяти, бросив на меня удивлённый, почти шокированный взгляд. — Но, похоже, без меня справились.

«Пахан». Я не знала значения слова, но тон, которым оно было произнесено, не оставлял сомнений — это было обращение к боссу.

— Подожди меня в кабинете, — коротко ответил Артём.

Доктор кивнул и исчез так же быстро, как появился.

Я медленно поднялась, собираясь убрать окровавленные тампоны и пустые ампулы, но Артём нежно коснулся моего плеча.

— Спасибо. Где ты научилась?

Его слова задели старую, так и не зажившую рану. Перед глазами тут же всплыло лицо брата, его смех, и тёплые руки… Столько лет прошло, а боль от потери все еще была слишком острой, будто это случилось вчера.

— Несколько лет назад моего брата застрелили… — голос дрогнул, но я откашлялась и продолжила: — Если бы парамедики приехали вовремя, он бы остался жив. Тогда я и научилась оказывать первую помощь.