Две проблемы наглого дракона или Попаданка с прицепом

Глава 1

— Леди, это не просьба. Это приказ его величества короля Фердинанда, — раздаётся строгий голос, обладателя которого я уже битый час пытаюсь убедить в вопиющей ошибке.

Кто в здравом уме поставит на должность ловчей меня — щуплую девчонку, только‑только окончившую академию и едва ли владеющую хотя бы половиной необходимых навыков?

Но мужчина, сидящий напротив, словно не слышит моих возражений. В третий раз он пододвигает ко мне исписанный мелким аккуратным почерком листок и серебряную ручку с гравировкой королевского дома.

— Подпишите, что ознакомлены с условиями и осознаёте: государство не несёт ответственности за ваше здоровье и жизнь.

Поджимаю губы, отворачиваюсь к окну. За стеклом — унылый пейзаж: серые стены, чахлые кусты, грязный снег, и не менее грязная лошадь. С такой формулировкой подписывать решительно ничего не хочется. Здоровье у меня одно, и растрачивать его на сомнительную авантюру — последнее дело. К тому же у меня и без того хватает забот, да и просто желание жить, а не рисковать жизнью за чужие амбиции.

— Леди Арианна, у вас нет выбора, — голос чиновника звучит ровно, но в нём сквозит угроза. — Или вы хотите навлечь гнев короля на ваш род? А как же ваши сёстры? Не боитесь, что после такого никто не захочет брать их замуж?

Откровенно говоря, мне абсолютно всё равно, возьмёт ли кто‑нибудь в жёны этих «гадюк», по недоразумению считающихся моими сёстрами. Я по несколько раз на дню желала им всего нехорошего, терпела их язвительные замечания и презрительные взгляды. Они называли меня «позором семьи», «неудачницей», «той, что вечно всё портит». А теперь, видимо, я стану ещё и той, что погубит их шансы на выгодный брак.

— Ох, леди… — чиновник вдруг смягчается, наклоняется вперёд, словно пытается достучаться до моего сердца. — Я понимаю, как вам сложно расставаться с семьёй… Родители, родной дом… Неизвестность всегда пугает, но вам нужно отработать всего год — и вы вернётесь. С деньгами, с почётом. Сможете сами распоряжаться своей судьбой, и выходить замуж за того, кого сами выберете. Слышал, к вам сватался граф Трейс…

При упоминании графа по спине пробегает ледяной озноб. Перед глазами встаёт его образ: высокий, холодный, с лицом, будто высеченным из мрамора. Его глаза — светлые, почти прозрачные, с крошечными точками зрачков, которые на ужине недельной давности скользили по мне с таким высокомерием, что внутри всё сжималось. Он говорил тихо, растягивая слова, будто пробовал их на вкус, прежде чем произнести. «Вы, должно быть, очень смелая, леди Арианна, если решились окончить академию…» — произнёс он тогда, и в его голосе звучала не похвала, а насмешка.

Быть ловчей? Да ради бога. Лишь бы не замуж за этого типа.

— Где подписывать? — резко перебиваю я, склоняюсь над бумагой и хватаю ручку. Пальцы дрожат, но я заставляю себя вывести неумелую закорючку — не свою привычную подпись, а нечто непонятное.

— О! Ну наконец‑то! — чиновник чуть не хлопает в ладоши, подрывается с места и, схватив договор, поспешно засовывает его в кожаную папку. — Завтра вас будут ожидать в Гильдии ловчих.

— А где это? — спрашиваю я, но он уже разворачивается к двери, не удостоив меня ответом. Лишь бросает через плечо странный взгляд — то ли сочувствующий, то ли настороженный — и исчезает за массивной дверью.

Оставшись одна, я медленно опускаюсь в кресло. Второй, всё ещё не подписанный договор лежит на столе. Я беру его, разглядываю витиеватые буквы, печать с королевским гербом, строку, где значится моя фамилия: «Арианна Вальмон». Медленно ставлю подпись.

В этот момент дверь в кабинет отца резко распахивается. На пороге появляется тучный мужчина с багровым лицом и тяжёлым дыханием. Его глаза, обычно сонные и равнодушные, сейчас пылают гневом.

— Что у тебя там? Дай сюда! — он подходит ко мне, выхватывает бумагу и начинает читать. Я с удовлетворением наблюдаю, как его лицо багровеет ещё сильнее, а глаза становятся круглыми, будто два яйца. — Это что…

Он не договаривает. Поднимает бумагу вверх, трясёт ею в воздухе и так тяжело дышит, словно ему не хватает воздуха. В комнату влетает матушка — хрупкая, бледная, с вечно испуганным выражением лица. На пороге кабинета появляются три мои сестры. Они судорожно бегают глазками — с меня на отца, на матушку и обратно, хлопают ресницами и молчат, будто рыбы, выброшенные на берег.

— Тобиас, милый, что случилось?! — восклицает матушка, хватая отца за локоть. — У тебя сердце, успокойся!

— Позор! Позор всему нашему роду! — голосит отец, потрясая договором. — Ловчая! Она согласилась быть ловчей! Глупая девка! Я уже подписал договор о твоём замужестве!

Матушка испуганно оборачивается, кидает на меня полный ненависти взгляд и взвывает не хуже муженька:

— А как же наши девочки? Как же их свадьбы?! Что же нам теперь делать?!

— Ты! — толстый палец отца указывает на меня. — Ты сейчас же пойдёшь и расторгнешь договор! Немедленно!

— Это приказ короля, и я не могу ему противиться, — говорю я ровным голосом. — Батюшка, вы же сами учили уважать старших и почитать тех, кто выше по статусу. Вот я и почитаю. Всё благодаря вашим «урокам».

Меня нервно передёргивает от воспоминания о том самом уроке, после которого я и стала такой покладистой — или, вернее, научилась казаться покладистой.

Кажется, я слышу, как заскрипели его зубы. Кадык, скрытый под слоем жира, нервно дёргается, но отец не находит, что сказать против такого аргумента. Не отказываться же перед всей семьёй от своих слов?

В комнате повисает тяжёлая тишина.