Двери

Глава 1

Глава 1

- Что значит, «они просто скрылись?» - Григорий Кашин едва сдерживал негодование, чувствуя, как кровь приливает к его лицу.

– Сейчас, в современный век цифровых технологий, это возможно? - Посмотрев на Махитина, он склонил голову.

Кашину было немногим за сорок. Это был мужчина высокого роста, среднего телосложения, немного сутуловатый от постоянной сидячей работы. У него были тёмные непослушные волосы, постоянно торчащие во все стороны, даже если он их тщательно причесывал, прямой нос, и пронзительные карие глаза.

Чуть более пяти лет назад, вместе со своим компаньоном Кириллом Махитиным, он организовал фирму, занимающуюся поставкой, монтажом и ремонтом медицинского оборудования. Всё везение в бизнесе сводится к тщательному расчёту, наличию связей, умению оперативно решать возникшие проблемы и наличию рынка сбыта. Разумеется, что в таких делах есть и некоторый процент чистого везения, но, как правило, он слишком мал.

У них стало получаться с самого начала. До последнего времени они с Кириллом старались закупать небольшие партии, чтобы свести риск к минимуму. Но, благодаря связям Кирилла, количество клиник, работающих с ними, стало увеличиваться. И вот, уже последние года два они стали работать «по-взрослому», существенно увеличив объёмы закупок.

Последним был заказ на оборудование одной крупной частной медицинской клиники. Клиника должна была скоро открыться, и её администрация заказала полный комплект нужного оборудования. Так как поставщики были проверенными, то Кашин с Махитиным, не мудрствуя лукаво, перечислили почти всю сумму.

Кирилл полусидел на подоконнике, широко расставив длинные ноги. Он скривил губы в скептической гримасе, и молча покачал головой. Махитин демобилизовался из армии около шести лет тому назад в звании майора. Ему было сорок лет. Это был мужчина среднего роста с выправкой, сформированной бесконечными маршами на плацу, волевым мужественным лицом, широким и скуластым лицом, светлыми волосами, зачёсанными на бок и голубыми глазами.

- Мне тоже не хочется думать о плохом, - задумчиво проговорил он, – но факты указывают на то, что Виктор нас «кинул». Сумма-то была приличная, вот он и соблазнился.

Кашин встал из-за стола, и заложив руки в карманы брюк, нервно прошёлся по кабинету. Затем, покачался на носках, и не находя себе места, вновь вернулся за стол.

- А для чего? – Он недоумённо посмотрел на компаньона. – Терять стабильных заказчиков ради одноразовой прибыли? Ну, глупо же.

Махитин невесело усмехнулся.

- Это не прибыль. Это просто шальные деньги, которые надо ещё и заработать. Время потратить, знаешь ли, а время–это жизнь, как говаривал какой-то философ. Прибыль же он получит, реализуя свой товар с другими заказчиками. Откроет другую фирму, под другим названием, с другим юридическим адресом. Что не знаешь, как это делается? – Он сочувственно посмотрел на Кашина и опустил голову. – Всё у него будет другое.

- Я отправил Никиту на его поиски. – Немного помолчав, продолжил Кирилл, исподлобья взглянув на Григория. – Время не терпит, но деваться нам особо некуда.

- Разрывать контракт? – Упавшим, каким-то не своим голосом произнёс Григорий. – Ты представляешь...

- Не меньше твоего. – Перебил его Кирилл. – Но пока, давай, всё-таки, подождём. Не будем нервировать наших заказчиков.

Махитин задумчиво почесал нос.

- Сдаётся мне, что это звенья одной цепи. – Проговорил он. – У тебя как в семье? – Он испытывающее посмотрел на компаньона, сузив глаза.

Кашин ответил не сразу. Он нервно побарабанил пальцами по столешнице, откинулся на спинку кресла.

- Какое это имеет значение?

- Гриша, сейчас, всё может иметь значение. Что-то мне подсказывает, что всё что происходит смахивает на что-то заранее спланированное, и Виктор здесь не есть основа, а лишь часть. Похоже, что по нам работают.

- Неважно, если честно. Ругаться стали частенько. – Кашин опустил веки, обиженно поджал губы, вспомнив неприятный разговор с женой.

- Мягко говоря, «неважно». – С чувством добавил он, но не желая углубляться в подробности, лишь закусил нижнюю губу.

- И давно? – Спросил Кирилл, не сводя с компаньона взгляда.

Григорий шумно выдохнул. Разговор был явно неприятен ему.

- Да, около месяца. Как-то неспокойно дома. Чую и Артёма против меня настраивает. Тот, вообще, как зверёнок стал какой-то. Назло всё норовит сделать. Причём, знаешь, так демонстративно. Знает, что мне неприятно, а всё равно, или скажет что-то такое, или сделает. А потом, будто как упивается этим. Всё вот думаю, в кого это он таким растёт. Как садист какой психологический.

Кашин сглотнул подкативший к горлу комок, и замолчал. Ему стало неприятно, что он взял, и всё вот так вот выпалил. Хотя стало полегче.

- Обидно. – Добавил он. И чуть подняв голову, вновь опустил веки, словно пряча глаза от прямого взгляда Кирилла.

- Так вот, Гриша. – Проговорил Махитин. – У меня всё тоже самое. Я неспроста завёл этот разговор.

По Кириллу было видно, что он тоже немного волнуется. Его щёки слегка покраснели.

- Я, в отличие от тебя, уже месяц как дома не живу. – Произнёс он, слегка понизив голос, отчего Кашин едва расслышал сказанное.

Глава 2

Глава 2

Спустя какое-то время стая облюбовала место ближе к посадкам, и стала группироваться там. По всей видимости, в прошлогодней уборочной страде там было рассыпано зерно от ветра при выгрузке в кузов грузовика.

Раздался дуплет выстрелов из двустволки Фёдора Лукича. Гуси, захлопав крупными серыми крыльями, взметнулась над посадками, стремительно уменьшаясь в размерах. Кашин, растерявшись, не успел даже толком прицелиться, лишь проследив прицелом за удаляющимися в голубоватую гладь птицами.

Спустя некоторое время он увидел перед собой «видавшие виды» высокие ботинки Лапина, и приподнял край скрадки. Фёдор Лукич присел на корточки, опершись на двустволку.

- Ты как хочешь, а я, пожалуй, поеду до лагеря. – Недовольно сморщив покрасневшее от ветра лицо, проговорил он. – Замёрз уже я в этой траншее, а с моим радикулитом.

Он снял очки, тщательно протёр их носовым платком, промокнул прослезившие от ветра глаза.

Кашин шмыгнув заложенным носом, понимающе кивнул.

- А то поехали. – Предложил Лапин, задержав на нём взгляд. - Тоже мне, нашёл охотников. – Он тихо рассмеялся и махнул рукой.

- Я к ходьбе готовился. – Проговорил из-под скрадки Кашин. – А потом думал, для согрева водки попьём, пообщаемся...

- Вот, я этим и займусь. – Лапин поднялся. – Пойду дрова жечь, мангал готовить. Как закончу, позвоню им. Не знай настреляют они кого, не знай нет.

- Как надоест, набери меня. Приеду. – Добавил Лапин.

Немного постояв, словно ожидая, что Кашин передумает, он закинул лямку ружья на плечо, и разминая затёкшее тело, направился к машине.

Кашин решил полежать в засаде ещё с часок, после чего позвонить Фёдору Лукичу. Откуда-то слева слух улавливал далёкие редкие хлопки выстрелов, доносившиеся ветром. Вероятно, что это со своих мест палили Женя с Алексом.

Григорий вновь почувствовал как стало затекать туловище, и подтянув одну ногу под себя, подвигал спиной. Но это помогло только на какое-то время.

Погода стала меняться. Солнце закрыли тучи, делая полоску неба над посадками угрюмо-фиолетовой. По скрадке застучали мелкие капли дождя, просачиваясь сквозь ветки. Григорий пару раз дул в «манок», чтобы хоть как-то разнообразить своё лежание и в призрачной надежде приманить косяки, которых ему не было видно из укрытия. Но это оказалось безуспешным занятием. Дождь усиливался, и уже стал размывать под стернёй буроватую почву, оставляя мелкие лужицы. Он уже пожалел, что не уехал с Фёдором Лукичём.

Спустя около часа, через шелест дождя, Кашин услышал уже знакомый шум крыльев, понимая, что в поисках пропитания на поле садится новая стая. Гуси вели себя беспокойно, как и в прошлый раз, не давая возможности выцелить себя. Не подходили близко к скрадке, игнорируя прикорм. Звуки «манка», как ему казалось, лишь настораживало птиц, заставляя удаляться от его скрадки. Григорий ждал, когда они найдут то место у посадок. В этом случае, можно было попробовать сделать пару прицельных выстрелов. И уж, если не повезёт, то можно было отправляться кашеварить к Фёдору Лукичу, между делом согреваясь порцией горячительного.

Всё-таки, один из гусей вскоре нашёл хлебное место, и к нему стали стекаться его остальные сородичи. Кашин старательно щурил левый глаз, выбирая птицу покрупнее. Целиться мешала высокая стерня и струйки моросящего дождя. Наконец, плотно прижав тяжёлый приклад к плечу, задержав дыхание, Кашин стал тянуть спусковой крючок. В этот момент, стая дружно, подчиняясь общему немому сигналу, взмыла в воздух, а в посадках выросла грудь человека в серо-зелёной футболке. Кашин видел его смутное лицо, длинные, доходившие до плеч волосы. Он даже определил их цвет – не слишком чёрные, скорее тёмно-русые. Видимо он продвигался сквозь ветки, раздвигая их руками и наклоняя голову. Разум уже подавал приказ отдёрнуть палец, и он одновременно с характерным щелчком ударного механизма, почувствовал, как скользнула кожа по металлу, а ноготь больно задел спусковой крючок. Приклад больно ударил в плечо, ствол громыхнул, изрыгая огненную дробь, и дернулся вверх. Гусиная стая быстро с криком взметнулась в тёмную полосу неба над посадками. Из ствола потянулась сизая струйка дыма, запахло порохом.

Внутри всё как будто упало, провалилось в бездну. Кашин в каком-то бессилии и отчаянии выронил ружьё на мокрую почву, высунул из скрадки голову, вглядываясь в посадки. Кляня себя последними словами, враз перестав ощущать холод, и даже покрывшийся испариной, Кашин почувствовав, как застучало сердце, судорожно стал на четвереньках выбираться из скрадки. Бегом он бросился к кустам, скользя подошвами по скользкой от дождя стерне, с треском ломая крупные кукурузные бустылы, с ужасом вглядываясь в то место, где только что видел фигуру. В этот момент ему показалось, что кто-то позвал его по имени. Оттуда, из кустов.

- Гриша. – Это было слышно так отчётливо, что Кашин хриплым, не своим голосом отозвался.

- Что?

- Что? – Почти прокричал он, замерев, думая, откуда тот, в кого он выстрелил, знает его по имени.

Ветки того самого куста с лысой верхушкой дёрнулись, и возник пёс. Чёрный с красновато-бурыми пятнами. Вне сомнения это была породистая собака, судя по её характерной, чуть вытянутой морде, ушам, росту. Он смотрел на Григория большими злобными глазами, словно не пуская его ближе. Кашин подался вперёд, стараясь не обращать внимания на пса, но тот осклабил свои жёлтые зубы, и издал предупредительный рык.

Глава 3

Глава 3

Григорий знал их давно всех, более десяти лет. И Фёдора Лукича, и Женю Шумилина, и уж тем более, Алекса – своего, наверное, самого близкого и старинного друга, который сидел напротив него, и задумчиво смотрел куда-то вдаль.

- Сказал бы, на рыбалку могли бы съездить. – Женя пожал плечами. – Но насколько я знаю, ты ни разу не охотился. Я подумал, вдруг понравится.

- Надо ему отвлечься было. Надо. – Поддержал Лапин, и многозначительно усмехнувшись, покачал головой.

- Всё реже и реже стали встречаться. – С печальной улыбкой добавил он. – Вот так жизнь и разводит потихоньку.

- Да, ладно, - Женя запустил зубы в сочный кусок мяса, откусил его, и чуть прищурив глаза от удовольствия, принялся жевать. – Было бы желание. Выходные-то есть, в конце концов, праздничные дни.

- Саша всегда время находит. – Кивнув на Говорова поддержал Женю Фёдор Лукич. – Хотя, тоже занятой, как ни крути. И я никогда не отказываю.

- Намёк в мою сторону. – Виновато усмехнулся Кашин. – Всего два раза не смог с вами встретиться.

Глава 2

Он хотел было сказать, что для таких мероприятий нужно ещё одно важное условие – настроение. Ну, какой компании нужен человек, который бы сидел, думал о своих проблемах, не поддерживал разговор, шутки.

А у него в последнее время, как раз и не хватало настроя. Но сейчас, ему стало тепло и уютно на душе от того, что друзья всё равно звонили ему, и думали, что он приедет. Ждали. И он уже сожалел, что отказывался от предложений.

«Проблемы будут всегда. – Думал он. – От жизни никуда не денешься. И что же, теперь, никуда не выезжать что ли. Лишать себя радостей жизни. Глупо. Боже, как глупо».

- Ну, не смог я тогда. – Он развёл руками, искренне улыбнувшись.

- А мы скоро перестанем его приглашать. – Не то в шутку, не то всерьёз заявил Шумилин. – Вот так друзей-то, и теряют. – Он сокрушённо покачал головой.

Они молча выпили по очередной рюмке, не сказав никакого тоста, и даже не чокнувшись.

- А что-то Саша неразговорчивый какой-то. – Проговорил повеселевший Кашин, взглянув в сторону друга.

Недавний стресс потихоньку стал отпускать его, дружеская атмосфера и алкоголь несколько расслабили и даже подняли настроение.

У Говорова был какой-то уставший вид, и безразличное выражение лица, что ему было совершенно несвойственно. Ничего не ответив, он поднялся со своего места, и зайдя в сторожку, зажёг свет в беседке. Начинало темнеть.

- Он как в этой гостинице побывал, так и изменился. – Проговорил Шумилин, многозначительно округлив глаза и поджав губы. – Прошлый раз нам про неё рассказывал. Тебя не было тогда.

Он многозначительно покивал головой.

Говоров вернулся, с невозмутимым видом усевшись на своё место. Окинул взглядом присутствующих.

- У вас здесь что-то произошло пока меня не было в компании? – Живо поинтересовался Григорий. – Я чего-то не знаю?

Фёдор Лукич сосредоточенно жевал мясо, Говоров сделал вид, что не слышал вопроса, и предложил выпить, а Шумилин вскинув брови, пожал плечами.

- Вообще, я думал, что вы мне доверяете. – Пробормотал Кашин, поморщившись после очередной рюмки.

Нанизав остывший кусок шашлыка на вилку, он откусил его, и вновь осмотрел присутствующих. – Но если это какой-то великий секрет, то... ну, бывает.

- Он сейчас обидится, и больше вообще никогда с нами не встретится. – Шутливо проговорил Лапин. – Нет от тебя у нас никаких секретов. Просто... как бы это сказать.

- Саша выиграл один процесс. – Пояснил Шумилин.

- Сложный тяжёлый процесс. – Говоров неприязненно поморщился, будто от зубной боли.

И даже, как показалось Кашину, как-то мрачно кивнул.

- Так вот... – Женя повернулся к Кашину, ему пришлось защищать того, у кого как бы несколько другие развлечения, чем хотя бы у нас. Охота-рыбалка для них уже давно неинтересно. – Он многозначительно поднял брови. – Это не мы, простые смертные.

- А что же? – Григорий с интересом смотрел на Шумилина, переводя взгляд на Говорова.

Женя повернулся к Алексу.

- Я могу озвучить? – Спросил он.

Говоров равнодушно пожал плечами.

- Ну, раз уж начал.

От Кашина, несмотря на хмель, не скрылось что Говоров не хотел, чтобы Женя продолжал. Григорий почувствовал это, и ему стало немного обидно. Чтобы как-то сгладить ситуацию, он улыбнулся. Но и узнать, что же там такого произошло с Говоровым, ему хотелось. В конце концов, для чего они здесь собираются, если не поделиться своими новостями. Рассказал троим, чего же скрывать от четвёртого. Будто он, Гриша разболтает всем и каждому.

- Да. Но... – Говоров вдруг посмотрел на Кашина, и тот увидел в глазах друга тревогу, если не сказать, какое-то извинение. – Это крайне закрытая информация.

- Саша, у нас всегда были правила, - недовольно проговорил Фёдор Лукич, перехватив разочарованный взгляд Кашина, - если ты говоришь нам, значит, доверяешь. Без этих твоих вечных оговорок.

Глава 4

Глава 4

Он ни разу не проснулся за эту ночь, не вставая по своему обыкновению покурить или попить воды. Хотя утром и ощутил острую жажду. В срубе было хорошо натоплено, даже душно. Говоров в позе «эмбриона» похрапывал на своей кровати.

Григорий быстро пролистал свой смартфон. Что ж, ни тебе пропущенных, ни сообщений от жены и сына, но не обнаружил. Не нужен, не нуждаемся, словно констатировал синий фон экрана.

«Ну, и пусть так». – Подумал Кашин, ощутив в где-то в районе солнечного сплетения неприятный обидный холодок. То, что не звонил Кирилл было понятно, и вполне объяснимо. Он думал, что компаньон решает какие-то вопросы.

Затем открыл холодильник, и достав бутылку минеральной воды, с удовольствием, крупными глотками, принялся пить. После чего вышел из помещения. На улице было солнечно, и тепло.

Судя по запаху чего-то палёного и тушёного мяса, Юрий Лукич с Шумилиным готовили нечто вроде шулюма из подстреленного вчера гуся. В нескольких метрах от беседки они установили казан, от которого шёл пар.

Поприветствовав друзей вялым жестом, Григорий включил чайник в розетку, насыпал в чашку приличную порцию кофе. По своему внутреннему состоянию он ощутил, что вполне может сесть за руль. На свежем воздухе похмельный синдром проявляется не так явственно, как в помещении. И проходит быстрее. Поэтому на пикниках пьянеешь не так быстро. В конце концов, не так уж и много они выпили вчера. Случались посиделки и с большим излиянием.

Лапин с Шумилиным, не обращая на Григория особого внимания, были увлечены процессом готовки, о чём-то оживлённо дискуссируя друг с другом. Кашин, наблюдая за ними, пил кофе, попутно цедя сигарету. Посидев ещё немного, решил, что, наверное, следует дождаться пока проснётся Говоров. Вернуть ему эту карту, поговорить о делах, наверняка у него был опыт в подобных ситуациях, или, может быть, он порекомендует кого-то. После чего поехать домой. Да, вот и всё. И нечего забивать себе голову тем, что его не касается, и ему Григорию Кашину совершенно не нужно. Тем более, в такой ситуации как у него.

«Острых ощущений захотелось. – Усмехнувшись, он покачал головой. – Ну, вот этого-то мне, точно сейчас не хватает. Вчера, чувака чуть не подстрелил».

Он нарочито зашёл в вагончик как можно громче, решив, что Алекс проснётся от шума. Но тот, похоже и не думал этого делать, а лишь повернулся на бок, и захрапел ещё сильнее. И Григорий решил положить визитку, которой, по всей видимости, тот очень дорожил, ему прямо на подушку, перед его носом. Так символично.

Собравшись, он уже подошёл к кровати Алекса, достал ламинированную карточку, повертел её в руках. Он не мог понять, чем, но эта визитки чем-то манила его. Кашин вдруг чётко ощутил, что не хочет ехать домой. Ну, не хочет, и всё тут. Никто не ждал его там, не готовил обеда, не звал поделиться новостями, посмотреть ТВ или съездить в гипермаркет за продуктами, или на дачу, на худой конец.

Он машинально сунул визитку вместе с телефоном в карман «горки», и вышел на улицу. Немного постояв на крыльце, словно что-то держало здесь, направился к своей машине. Он ждал, что или Женя, или Фёдор Лукич окликнут его, но скорее всего, они не видели, как он садился в автомобиль. Кашин включил двигатель, и не став сигналить друзьям на прощание, выехал со стана. Внутри что-то угнетало, его поведение вполне смахивало на какое-то бегство. Или неуважение к друзьям, как минимум. Стараясь не думать об этом, Кашин гнал по просёлочной дороге в отель «Двери».

* * *

Воскресное шоссе радовало отсутствием плотного потока машин, а едва взошедшее солнце не слепило глаза, закрытое нависшими сизыми тучами. Утренний воздух с запахом ранней весны прорывался в салон сквозь приоткрытое боковое стекло. Кашин ехал, выдерживая скоростной режим. Он всегда старался ездит аккуратно, невзирая на технические возможности своего автомобиля.

Григорий достал сигареты, и закурил. Он редко делал это в салоне автомобиля. Потому что курить предпочитал, не отвлекаясь на вождение или ещё какую-либо работу. Для него это было что-то вроде ритуала. Но последнее время организм требовал какого-то успокоения почти постоянно.

Григорий вспомнил разговор на охоте, взгляд Алекса. Неужели, и правда, было в этом мотеле что-то необычное, и может быть… опасное. И что же такого в нем могло быть? И говорили про него как-то странно, какими-то намёками. Аттракцион, аттракцион. Смутное чувство охватило его. И Алекс, ведь там побывал, но предпочел ничего не рассказывать. Мотель стоял почти в поле, в метрах пятисот от трассы. И к нему вела асфальтированная дорога, аккуратно обложенная по краям декоративным камнем.

Прежде чем сворачивать, Григорий какое-то время колебался. И наконец, сбросив скорость, стал притормаживать, но машина не слушалась его. Она продолжала нестись по трассе, вопреки желанию водителя. Григорий пытался выехать на обочину, но при такой скорости можно было угодить в кювет. Что могло произойти с тормозами? Въезд на дорогу, ведущую к мотелю, был довольно широкий, почти прямоугольная площадка. И Григорий резким движением крутнул руль. Машина вписалась в периметр, и он нажал педаль тормоза. Тяжёлый кроссовер чуть накренившись, остановился. Двигатель заглох. Кашин вышел из машины, чтобы осмотреть ее целостность. Ему показалось, что задним бампером он, все-таки, задел декоративный камень. Однако, он зря беспокоился. Какие-то миллиметры спасли пластик от повреждения.

Григорий завел двигатель, и чуть поколебавшись, все-таки, направил автомобиль в сторону мотеля, построенного в виде готического замка. На этот раз машина не стала капризничать, и послушно довезла его до парковочной площадки. На ней почти не было автомобилей, не считая тёмно-зелёного «Ягуара», одиноко стоявшего с края.