Двойная игра

Пролог

Предлагаю к вашему прослушиванию Panic! At The Disco — I Write Sins Not Tragedies.

Музыка громко играет во всем доме, заглушая бешеный стук сердца. Облизываю пересохшие губы и не могу поверить своим глазам. Всего в нескольких метрах стоит мой парень и целует в шею какую-то белобрысую девушку. На ней джерси хоккейного клуба «Ледокол», а он лапает ее задницу, обтянутую короткими шортами.

Я не могу перестать на них смотреть. Это как наблюдать за жуткой аварией, несмотря на боль и разрушение.

Дашка сжимает мою ладонь, и я с трудом перевожу на нее взгляд.

— Маш, ты только не переживай, — произносит она, будто квалифицированный психолог, а я даже не могу понять, что здесь происходит.

Мне пришлось опоздать на вечеринку по случаю дня рождения Андрея, потому что брат переходит в другой хоккейный клуб, и родители повезли его в аэропорт.

Замечаю, что Шишков отлипает от блондинки, оставляя поцелуй на ее губах, и направляется на кухню. С трудом сглатываю колючий ком в горле и на негнущихся ногах следую за ним. Обведя взглядом помещение, подмечаю, что кроме нас никого нет.

Не хватало еще устраивать представление из нашего разговора.

Андрей, стоя ко мне спиной, наводит в стакане какой-то коктейль. Видимо, для той самой девушки.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — интересуюсь сбивчивым голосом, ощущая, как все тело обдает огнем.

Он поворачивает голову в мою сторону, удивленно выгибая бровь. Оглядев меня с головы до ног колючим взглядом, от которого по спине змеится холодок, Андрей возвращается к приготовлению коктейля.

Грудь вздымается и опускается из-за учащенного дыхания. Ощущение, словно у меня внутри натянутая струна, которая готова порваться в любую секунду. Подхожу ближе, прижимаюсь бедром к краю стола и складываю руки на груди.

— А ты ничего не хочешь мне объяснить? — отвечает Андрей вопросом на вопрос.

Кажется, будто я на уроке химии: пропустила несколько занятий и теперь не понимаю, что происходит.

Он делает шаг, опирается о стол руками по краям от меня и нависает сверху. Карие глаза впиваются, подобно острым ножам, а я инстинктивно отстраняюсь.

Сейчас эта близость не заставляет моих бабочек летать в животе. Она травит их, как дихлофос, и вселяет чувство дискомфорта, словно передо мной совершенно чужой человек.

— Что, Мармеладова, передо мной строила невинность, на которую я легко купился, а сама отжигала не по-детски? — грубый тон режет слух.

Быстро моргаю несколько раз и свожу брови на переносице, не понимая, о чем Шишков говорит.

— Ч-что? — переспрашиваю.

— Не строй из себя дурочку, — скалится он.

Достав из кармана телефон, он кликает по экрану и поворачивает дисплей в мою сторону. В ушах появляется тихий и противный писк. На фотографии отчетливо видно, как Славка, его друг по команде, целует меня в губы.

— Думала, я не узнаю, что ты трахаешься направо и налево? А я, как полный кретин, верил твоим сказкам.

— Откуда у тебя эта фотография? — задаю единственный вопрос, впиваясь взглядом в снимок.

Ладони моментально становятся влажными, глаза жжет, словно в них песок, а горло сдавливает невидимой бичевкой.

— Я свои секреты не выдаю.

— Андрей, я сейчас все объясню, — голос звучит тихо и сипло, а картинка перед глазами сливается в разноцветные пятна.

— Не утруждай себя. Сегодня я намерен наверстать все, от чего отказывался, пока мы больше года были вместе.

Взгляд Шишкова скользит вниз и останавливается на груди. Ухмыльнувшись, он наклоняется ниже и, сжав пятерней мою ягодицу, шепчет на ухо:

— Зови, если захочешь развлечься.

Я глотаю ртом воздух от возмущения не в силах что-либо ответить. Внутри меня вихрь эмоций, но голос словно выключен регулятором громкости. Заглянув ему в глаза, не нахожу в них ни капли понимания.

Он отталкивается от стола, хватает рядом стоящий стакан с коктейлем и выходит из кухни.

Прижимаю руку к груди и оседаю на пол. Запускаю пальцы в волосы, упираясь локтями в колени.

Это все кошмарный сон. Я сплю. Андрей не мог просто так взять и поверить какой-то фотографии. Он ведь знает, что я люблю только его. Но тень сомнения, видимо, способна затмить даже самые яркие чувства.

— Маш, — трясет меня за плечо Дашка.

Поворачиваю голову и хмурюсь. Я в таком отрешенном состоянии, что даже не заметила, когда она успела войти.

Жулина садится рядом и сжимает мою ладонь.

— Ты в порядке? Что у вас с Шишковым случилось? — поглаживая ладонью по распущенным волосам, она оглядывает меня широко раскрытыми глазами.

— Поцелуй… Помнишь, я рассказывала, что несколько дней назад меня Виталик поцеловал?

— Помню. Этот придурок неугомонный уже год за тобой бегает. Его даже не смущает, что ты с Андреем встречаешься.

— Кто-то сделал фотографию и скинул ее Шишкову. Теперь он думает, что я ему изменяла.

Глава 1

Мария

Сидя рядом с Дашкой на диване в гостиной, наблюдаю, как сестры Тарасютины, ее однокурсницы и соседки по совместительству, носятся по квартире.

Она сняла отдельное жилье после поступления в университет. Стандартная двушка с простеньким ремонтом оливкового цвета во всех комнатах. Подруга устраивала мне экскурсию по видеосвязи, но вживую я нахожусь здесь впервые.

С ее соседками я тоже была знакома только заочно, но при встрече они оказались очень веселыми и милыми. Девчонки, с русыми волосами ниже плеч и серыми глазами похожи так, словно одну из них положили на большой принтер и сделали копию.

— До сих пор не могу поверить, что нас снова не будет разделять расстояние в больше тысячу километров, — улыбается Жулина.

За время моего отсутствия она совсем не изменилась. Все те же черные густые волосы, подстриженные по плечи, темно-карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, и тонкие аккуратные брови.

— А я не могу поверить, что ты меня уговорила полететь на море.

Вернувшись в родной город, я не планировала снова так быстро его покидать. Но сейчас меня успокаивает то, что это ненадолго. Предложение об отпуске было спонтанным, но я даже не задумывалась, когда приняла его.

Из комнаты доносится ворчание, и мы с подругой обмениваемся непонимающими взглядами.

Кликнув по экрану телефона, лежащего на подлокотнике, поджимаю губы.

— Девочки, нас такси уже больше двадцати минут ждет! — кричу, глядя на то, как работает счетчик, прибавляя стоимость за длительное ожидание.

— Подождет. Мне Тася не так давно плойку отдала, – отвечает Оксана.

Она выбегает из спальни и несется в ванную комнату.

— А ты косметичку в это время зажала, — ворчит ее сестра.

— Там, вообще-то, ожидание платное, — подает голос Дашка.

— Ну, могу написать водителю, чтобы он смартфон себе новый выбирал, — хихикаю, пожимая плечами.

В гостиную вбегает Оксана с половиной кучерявых волос и останавливается напротив нас.

Я очень надеюсь, что это ее прическа. У Круэллы были черно-белые, а у нее прямые и кудрявые. Хотя, глядя на ее выражение лица, я ощущаю, как моя вера тает с каждой секундой.

— Может, мне лучше с прямыми? — кривит она губы, указывая пальцем на волосы.

Мы с Жулиной переглядываемся и протяжно выдыхаем.

— А к новому телефону еще и чехол пусть заказывает, — продолжаю шутить.

Дашка подавляет смешок и откашливается.

— Оксан, тебе кудрявые тоже очень идут, — делает она комплимент своей соседке по квартире.

— Правда?

На лице Оксанки появляется широкая улыбка, и она убегает обратно, не дожидаясь ответа.

Даша кладет голову мне на плечо и крепко обнимает.

— Как же я по тебе соскучилась, — шепчет на выдохе.

— Я тоже по тебе очень скучала.

Повернув голову, целую ее в макушку и зарываюсь носом в густые черные волосы.

— Бабушка не обиделась, что ты не успела приехать и снова куда-то улетаешь?

— Нет. Она была рада. Тем более мы с тобой почти год не виделись.

— Ты на девчонок не обращай внимания, они хорошие. Просто любят быть всегда при параде.

— С плохими ты бы и общаться не стала.

Сидя в обнимку с Жулиной, я наконец чувствую себя дома. Все то время, пока я была в другом городе, мы созванивались и переписывались каждый день. Но этого было катастрофически мало. Ночь, разделившая мою жизнь на «до» и «после», показала, что Дашка самая настоящая подруга, которая ни за что не бросит в трудную минуту.

Когда сестры Тарасютины заканчивают модный приговор, мы хватаем чемоданы и выходим на улицу. Водитель помогает загрузить багаж, а мы рассаживаемся по местам.

— Шеф, поехали, — командую с улыбкой на лице, когда мужчина садится за руль.

С задних сидений раздается смех девчонок, и я откидываю голову на подголовник.

Разглядывая пейзаж за окном, вспоминаю, как мне было страшно возвращаться. От мыслей, что я могу столкнуться со своим прошлым на улице, в магазине, в метро или еще где-то, внутри все холодело, а ладони становились влажными. Поменять мнение мне помогла цитата Скилефа, сказанная бабушкой: «Люди видят то, что хотят видеть; слышат то, что хотят слышать; верят в то, во что хотят верить, и отказываются верить в то, что им не нравится».

Шишков оставил в моей груди зияющую дыру, которая долго не заживала, после нанесённой ножом раны. Но благодаря ему я поняла, что не нужно стучать в закрытую дверь и что-то доказывать. Этот урок, прописанный на странице моего сердца, стал светом в темноте. Он научил меня освобождаться от лишних надежд и ожиданий, не привязываться к тому, что не предназначено мне. Каждая трещина на сердце оказалась живой картиной, напоминающей о том, что самое важное не в битвах за чуждые двери, а в тихом звучании собственного сердца.

Сильно опаздывая, мы с девчонками вбегаем в здание аэропорта. Увидев электронное табло, бегло ищу информацию о нашем рейсе.

Глава 2

Мария

— Я ведь положила только самое необходимое, — ворчу себе под нос, пытаясь снять чемодан с багажной ленты, который после полета почему-то стал намного тяжелее.

— Давайте я вам помогу, — глубокий голос звучит над моей головой, посылая приятные вибрации по всему телу.

Сильная рука хватает ручку чемодана и ставит его на пол. Поворачиваюсь к своему спасителю и широко улыбаюсь.

Сероглазый блондин с гладко выбритым лицом, острыми скулами и четко очерченными губами.

А ты симпатичный.

Взгляд скользит по рельефному телу красавчика и останавливается на его багаже.

Фух, не хоккеист.

— Спасибо, — благодарю моего спасителя.

Он приподнимает уголки губ и, подмигнув, проводит рукой по волосам.

— Для такой прекрасной леди всегда пожалуйста.

Мои щеки вспыхивают. Я опускаю взгляд и заправляю прядь волос за ухо.

Как там нормальные девушки должны реагировать на комплимент?

Шестеренки в голове работают на максимальных оборотах, и я не нахожу ничего лучше, чем просто похвалить его в ответ.

— Судя по развитой мускулатуре, ты встречаешь много прекрасных дам и помогаешь им с чемоданом, — хихикаю как дурочка.

Черт, это не совсем тот комплимент, который я хотела сделать.

Парень выгибает бровь, и на несколько секунд между нами повисает тишина, пока наконец не раздается его громкий смех.

— Маша! — слышу за спиной голос подруги и поворачиваю голову. — Мы уже такси нашли!

Она машет рукой, зазывая меня, а я киваю в ответ.

— Мне пора.

Виновато улыбаюсь незнакомцу и, не дожидаясь его ответа, хватаю чемодан и спешу к выходу.

— Кто это был? — спрашивает Дашка, пихая меня локтем в бок.

Она делает такое выражение лица, что я непроизвольно закатываю глаза.

— Понятия не имею. Он мне помог чемодан с багажной ленты достать, — поясняю, останавливаясь возле желтой машины.

— И ты даже не узнала его имя? — удивляется Жулина, уставившись на меня.

— Нет, — пожимаю плечами и, убедившись, что водитель загрузил все наши вещи в багажник, сажусь на переднее место.

— Машка, ты где застряла? — спрашивает Тася.

— Мы тебя уже потеряли, — добавляет Оксанка.

Я поворачиваю голову назад и в который раз удивляюсь, как сестры похожи. Но моя чуйка или везение позволяют с первого раза угадывать, кто из них кто.

— Долго ждала свой чемодан. Думала, что его уже потеряли.

Пока подруга говорит мужчине точный адрес домика, в котором мы будем жить ближайшее время, я полностью опускаю стекло со своей стороны, надеваю солнцезащитные очки и откидываюсь на спинку.

Сегодняшний день еще не закончился, а у меня уже два совершенно разных знакомства с противоположным полом. И если первый красавчик оказался полным придурком, да еще и хоккеистом, то второй произвел впечатление порядочного и надежного парня.

Но я прилетела сюда, чтобы провести время с лучшей подругой, отдохнуть и поплавать в море. Поэтому у меня есть два правила: первое — никаких парней, а второе — никаких парней. Ах да, чуть не забыла третье правило — никаких парней!

Прикрыв глаза, поворачиваю голову в сторону окна и вдыхаю полной грудью. В теплом воздухе ощущается солоноватый привкус моря. Волосы развеваются, щекоча лицо, но я не собираюсь стягивать их резинкой. Каждый вдох наполняет меня энергией, каждый мускул расслабляется под южным солнцем. В этом моменте я ловлю мгновение, в котором нет ни забот, ни тревог.

Все-таки провести время на море с Дашкой после долгого отсутствия в родном городе — самая лучшая идея.

Такси останавливается, когда солнце опускается к горизонту, окрашивая небо в яркие огненные цвета. Мы выходим из машины, и я осматриваю небольшой двухэтажный домик, с отделкой из голубого сайдинга, пока водитель вытаскивает наши чемоданы.

— Ключи должны быть в большом горшке возле двери, — сообщает Даша.

— Какое надежное место, — иронизирую и, наклонившись, достаю связку, прикрытую большими зелеными листьями какого-то растения.

Открыв дверь, мы проходим в дом. Надеваю очки на голову и оглядываю наше временное жилище. В небольшом коридоре умещаются только обувница, круглая вешалка и узкий шкаф. Проходная гостиная со светлым интерьером в современном стиле создает ощущение легкости, уюта и приподнятого настроения. Большой телевизор стоит на узкой длинной тумбе, два диванчика с декоративными подушками и стеклянный журнальный столик на золотых ножках, а на второй этаж ведет деревянная лестница, выкрашенная в белый цвет.

Одна из подушек привлекает мое внимание. На ней вышита девочка с ярко-оранжевыми волосами и это вызывает у меня улыбку.

Резко разворачиваюсь к девчонкам на пятках и хлопаю в ладоши.

— Предлагаю разобрать вещи, а потом решить, что будем делать с ужином.

Глава 3

Мария

— Все готовы?

Девчонки дружно кивают, и я нажимаю на плей.

Предлагаю к вашему прослушиванию Charli XCX, Icona Pop — I Love It.

Из маленькой, но громкой переносной колонки начинает играть энергичная песня. Заранее вооружившись половниками, пустыми пластиковыми бутылками, ложками и крышками из-под кастрюль, мы начинаем барабанить в такт, готовые подпевать во все горло.

— I got this feeling on the summer day when you were gone. I crashed my car into the bridge, I watched, I let it burn. I threw your shit into a bag and pushed it down the stairs. I crashed my car into the bridge. I don't care! I love it. I don't care!

Стуча импровизированными инструментами, мы смеемся и машем головами, подобно солистам из рок-группы.

— Рыжая, черт тебя дери! — слышу вопль помятого после сна капитана. — Вы какого хрена тут устроили?

Вслед за ним выбегают остальные парни и, судя по их лицам, не до конца понимают, что вообще происходит.

— Это месть за вчерашнее ваше поведение! — перекрикиваю музыку, не переставая стучать и широко улыбаться.

Ночью эта четверка решила, что может безнаказанно орать, неоднократно пересматривая тупой хоккейный матч. А утром поплатилась за это шикарным музыкальным представлением от четырех не менее шикарных девушек.

Брови Мишки сходятся на переносице, и он медленно двигается в мою сторону. Продолжая строить невинный взгляд, пытаюсь увеличить расстояние между нами, что вызывает на его лице хищную улыбку.

— Мармеладова, беги! — хором кричат девчонки.

Резко разворачиваюсь и, бросив пустые бутылки, бегу, как мне кажется, в самое безопасное место — на кухню.

Мне еще вчера вечером удалось всю ее рассмотреть. Просторная, в бело-бежевых оттенках, визуально увеличивающих пространство еще больше. Золотые вставки на плитке поблескивают от яркого освещения в темное время и от солнца в дневное. В центре кухни располагается большой обеденный стол на восьмерых человек. Вдоль одной из стен установлены панорамные окна, открывающие прекрасный вид на задний двор.

Краем глаза замечаю, что Миша меня догоняет, и забегаю за стол.

— Мармеладова, значит, — ласково мурлычет он, упираясь руками в столешницу напротив меня.

— Собственной персоной, — хмыкаю и ищу глазами способы отступления. — А тебя как? — задаю вопрос, аккуратно двигаясь в сторону двери, ведущей на задний двор.

— Чернов.

Он вынуждает меня ходить вокруг стола, играясь, будто с маленькой и глупой добычей.

— Вот и познакомились. А теперь, думаю, можно расходиться.

— Сначала я тебя накажу.

Его зелёные глаза темнеют, и в них появляется опасный блеск. Мишка легко перепрыгивает через стол, а я с визгом бросаюсь к выходу.

Мне хватает пары секунд, чтобы осмотреться. Справа крытая — беседка с зоной для приготовления шашлыка или барбекю. Прямо — садовые качели и два подвесных кресла-кокона, а слева — деревянные лежаки и бассейн.

Несусь босиком по зеленому газону, обегая беседку, и слыша, как Миша меня нагоняет.

Я ведь хотела начать бегать — получите, распишитесь.

Остальные выходят на задний двор и с хохотом на всю улицу наблюдают за нами.

Вижу перед собой бассейн и не успеваю повернуть, как Чернов подхватывает меня, обнимая за талию, и с разбега ныряет под воду, перед этим зажав мне нос.

Прохладная вода остужает разгоряченную кожу после бега, по спине проходит ворох мурашек, и я чувствую, как одежда прилипает к телу.

— Идиот! — выкрикиваю, как только мы выныриваем.

Бью Чернова кулаком в плечо, но он даже не реагирует. Откидываю назад мокрые волосы, прилипающие к лицу и щекочущие его.

— Это говорит мне та, которая устраивает концерт в половину восьмого утра, — усмехается он.

Его пальцы сильнее сжимают талию, и температура тела на мгновение подскакивает.

Это еще что такое?

Я просто заболела, и у меня начинается лихорадка. Не может же мне этот придурок нравиться.

Толкаю капитана в грудь двумя ладонями и, как только он меня отпускает, отплываю на безопасное расстояние.

— В следующий раз разбужу ведром холодной воды, — угрожаю.

— Следующего раза не будет.

Миша подмигивает мне, подплывает к бортику и, подтянувшись на руках, ловко вылезает из бассейна.

— Помочь?

Он садится на корточки и протягивает мне раскрытую ладонь. Смотрю на руку, затем перевожу взгляд на его лицо и вижу, как капля срывается с подбородка, падая на рельефную грудь. Струйка стекает вниз и…

Мать моя женщина, отец мой мужчина! Да у такого пресса точно есть свой собственный почтовый индекс, на который приходят письма от фанаток.

— Рыжая, ты потеряла связь с космосом? — голос Чернова — единственное, что возвращает меня из раздумий.

Глава 4

Мария

Сидя на кровати по-турецки, размышляю, почему так вспылила из-за совместного дежурства с Черновым. То ли понимаю, что наших перепалок теперь точно не избежать, то ли разозлилась из-за трепещущего чувства в первые секунды, когда узнала, что он будет моим напарником.

Запускаю пальцы в густые непослушные волосы, заправляя их назад, и, плюхаясь на спину, выдыхаю, раздув щеки.

— Ты остыла? — интересуется Дашка.

Они с Оксанкой сидят рядом уже минут десять и за это время только безмолвно обменивались взглядами, пожимая плечами.

Поворачиваю к ним голову и киваю пару раз.

— Фух! — облегченно вздыхает Тарасютина, небрежно махнув рукой в мою сторону. — Я думала, что вы сейчас весь дом вверх дном перевернете.

Я тоже.

— Ты с чего вообще так вспылила? Сказала бы мне, и мы бы поменялись парами, — Жулина складывает руки на груди, наклоняет голову набок и прищуривается. — Или тебе, наоборот, Мишка понравился?

— Кто? Этот кретин-капитан? Я больше симпатии к Джигурде испытываю, — вру ей и кривлю губы.

Сама не понимаю, для чего это делаю. Но в одном уверена точно — подруге необязательно знать, что Чернов заставляет мое сердце биться чаще, а мозг превращает в желе. Хватит с меня хоккеистов. Я же не идиотка наступать на одни и те же грабли, пусть и другой модели. Или… Нет, точно нет.

— После завтрака идем на пляж? — задаю вопрос, чтобы уйти от разговора про Мишу.

— Да-а-а, — тянут девчонки с широкими улыбками.

— Хотите покажу, какие мы с Тасей купальники взяли? — поигрывает бровями Тарасютина.

— Давай, хвастайся, — хмыкаю, а Жулина потирает ладони.

Обсуждая предстоящий первый поход на пляж, мы не замечаем, как пролетает время, пока с первого этажа не доносится голос Таси.

— Девочки, спускайтесь завтракать!

Переглянувшись, встаем с кровати и направляемся на кухню.

Два места с одной стороны большого стола заняты Шишковым и еще одним парнем. Дергаю подбородком на противоположную, куда мы садимся с девчонками. Только собираюсь спросить, где они потеряли своего капитана, как он входит вместе с другом.

За столом царит тишина, нарушаемая только звяканьем посуды и приборов. На протяжении всего завтрака взгляд то и дело непроизвольно останавливается на Чернове, который, похоже, специально сел напротив меня. Чем больше я стараюсь не смотреть на него, тем чаще это происходит. Но что меня бесит больше всего — так это то, что он сидит, уткнувшись лицом в тарелку, и за все время даже ни разу не посмотрел на меня!

Зато Андрей никак не уймется. Его насмешливый взгляд и кривая ухмылка так и просят врезать между глаз.

— Девчонки, не хотите сходить на море? — задает вопрос парень, разукрашенный татуировками.

— После завтрака собирались, — сообщает Дашка и делает глоток зеленого чая.

— Пойдемте вместе? Покажем вам один пляж недалеко отсюда, там вместо гальки белый песок, — подхватывает разговор другой, дежуривший сегодня с Тасей.

Нанизываю на вилку кусочек яичницы, но не успеваю донести ее до рта, потому что все смотрят в мою сторону.

— Что? — повожу бровью.

— Все ждут твоего ответа, ведьма. Ты же главная в вашей компании, — язвит Чернов, наконец подняв на меня взгляд.

Закатив глаза, поворачиваюсь в сторону девчонок. Подобно собакам на приборной панели автомобиля, они кивают со счастливыми лицами.

Что-то мне подсказывает, что они совсем не против провести время вместе с парнями. Кажется, мое правило «никаких парней» начинает давать сбой.

— Мы даже не все имена друг друга знаем. Не могу же я на пляже вот этого, — киваю в сторону татуированного, — называть разукрашенный.

Сдерживая смешок, Миша поджимает губы и щипает себя за переносицу.

— Конечно не можешь. Зови меня Леон или просто Лео, детка, — он подмигивает мне, но в следующий момент получает локтем в бок от Чернова.

— Вова, — представляется следующий, который дежурил с Тарасютиной.

— Андрей, — приторно-сладкий голос Шишкова действует, будто наждачная бумага по внутренней стороне горла.

— Я Оксана.

— А я Тася. Мы близняшки.

— Даша, — подняв руку, она перебирает пальчиками.

— Теперь наше предложение в силе? — интересуется Вовка.

— Да, — буркаю, засовывая в рот вилку, про которую успешно забыла, и агрессивно жую яичницу.

После завтрака, собрав пляжные сумки, встречаемся в прихожей большой компанией. Леон хватается за ручку входной двери, но вместо того, чтобы открыть ее, резко поворачивает голову.

— Вы двое, — тычет он указательным пальцем в нас с Мишкой, — не устройте разборки еще и на весь пляж.

Фыркнув, Чернов складывает руки на груди.

— Мы же не дикие.

— Сможем сдерживать себя на людях, — продолжаю и демонстрирую самую невинную улыбку.

Глава 5

Мария

Резко открываю дверь и влетаю в комнату парней.

Не знаю, кто занимался оформлением в этом доме, но в их спальне, с обоями бледно-сиреневого цвета, только четыре кровати и один большой шкаф-купе на всю стену. Хозяину явно нужно обратиться к дизайнеру или найти другого.

— Быстро признавайтесь, кто из вас, придурков, разговаривал с моей бабушкой и сказал, что я иду на свидание?

Складываю руки на груди и замечаю, как все четверо замирают, словно антилопы в свете фар, вытаращив на меня глаза.

— Впервые испытываю страх, когда девушка врывается в комнату, а я в одних трусах, — первый подает голос Леон и, откашлявшись, натягивает шорты.

— Ты разговаривал, разукрашенный? — смотрю на него, прищурившись.

— Машенька, как тебе такое только на ум пришло? — поднимает он руки. — Чтобы потом ты меня чем-нибудь отравила или порчу навела?

Повернув голову, перевожу взгляд на Вову. Моя внутренняя интуиция уверена, что это не он, но я хочу убедиться на сто процентов.

Он сглатывает, косится на парней и отрицательно машет головой.

— Это не я. Мне вообще пора с Тасей обед готовить.

Вовка обходит меня боком, быстро ретируясь на кухню.

— Я удивляюсь, как у такой милой бабушки может быть такая вредная внучка? — ухмыляется Мишка.

Перекинув футболку через плечо, он делает ко мне навстречу несколько шагов.

Взгляд непроизвольно опускается с его лица вниз. Массивные плечи, широкая грудь, кубики пресса и четко выраженные косые мышцы, выглядывающие из-под низко сидящих шорт, на которые срочно нужно перестать пялиться.

Черт возьми, когда это хоккеисты стали так выглядеть?

Тряхнув головой, откидываю волосы назад.

— Ты когда успел, кретин?

— Пока ты плавала в море, ведьма, — поводит Мишка плечом. — Я ведь не мог заставить твою бабушку волноваться. Кстати, мы очень мило с ней побеседовали.

Набираю в легкие побольше кислорода и, сжав от раздражения кулаки, медленно выдыхаю.

— Берегись, Чернов, для тебя я приготовлю особый Вуншпунш.

— А для меня? — хмыкает Андрей, но я оставляю его вопрос без ответа.

Разворачиваюсь на пятках и покидаю комнату, хлопнув дверью.

Поднимаюсь по лестнице, будто у меня сзади реактивный ранец. Тяжелыми шагами прохожу в спальню и плюхаюсь на свою кровать.

— Выяснила, кто ответил на звонок? — задает вопрос Дашка.

Поставив одну ногу на матрас, она выдавливает на ладонь небольшое количество крема, растирая его от щиколотки вверх прямо к бедру.

— Скорее убедилась в своей догадке, — фыркаю.

Мне никак не удается унять злость из-за того, что Чернов посмел рассказать бабушке о моем свидании. Она у меня, конечно, только рада, что я буду встречаться с парнем, но на всякий случай прочитала мне сорокаминутную лекцию о том, какие есть контрацептивы, где их можно купить и даже скинула номер знакомого гинеколога.

— По-моему, Мармеладова, вы не просто так цепляетесь друг к другу.

Подруга смотрит на меня из-за плеча и ухмыляется.

Закатываю глаза и, повернувшись на бок, подпираю рукой голову.

— Конечно не просто так. Он — придурок-хоккеист, а я с одним из таких уже имела дело.

— Кстати, Шишков с тобой не пытался поговорить?

— Поговорить — нет. А уколоть или подколоть — да. Но я не ведусь на его провокации.

— Вот козел! — возмущается Жулина и садится рядом со мной. — Даже не вздумай из-за него расстраиваться, поняла?

— Даш, прошел год. Я уже перегорела, перекипела и остыла.

Она открывает рот, чтобы ответить мне, но в этот момент дверь распахивается и в комнату заглядывает Оксанка.

— Девочки, идемте обедать. Все готово.

— А ты где пропадала? — интересуюсь.

— На кухне, — она закусывает губы, чтобы сдержать улыбку.

— Сегодня же Тася дежурит, — недоуменно произносит Даша.

— Да… Ну-у-у…

— Ну-у-у, — подгоняю ее.

— Вы когда-нибудь видели хоккеиста без футболки, который стоит у плиты? Девочки-и-и, — тянет Тарасютина, мечтательно закрывая глаза. — Я зашла, только чтобы попить воды, и не смогла оторвать глаз.

— Надо будет присматривать за ней, когда она будет дежурить, — предупреждаю, переводя взгляд на Дашку. — А то в местных газетах появится статья с заголовком: «Хоккеист был изнасилован на кухне прямо во время приготовления еды!»

Оксана цокает языком, но в следующее мгновение мы втроем начинаем заливисто смеяться.

Подходя к кухне, слышу голоса Леона и Вовы, которые спорят друг с другом.

— Я тебе говорю, что это Овечкин был! — оживленно доказывает Вовка.