Двойной обман

Пролог

Что может быть прекраснее пробуждения, когда из сна тебя вырывает не звонок будильника, а горячие губы, прикасающиеся к шее? Когда хриплый от страсти голос шепчет на ухо что-то нежное, и ты, еще не разобрав ни слова, уже чувствуешь, как желание опаляет тело, заставляет сердце биться быстрее…

Я ненавижу просыпаться ранним утром. Но ради такого пробуждения готова забыть о том, что я убежденная сова! Замурчав от удовольствия, я притянула к себе обнимавшую меня руку, поцеловала запястье, где под тонкой кожей билась синеватая жилка… За спиной охнули:

– Детка, ты просто сводишь меня с ума!

Ладонь вырвалась из моих еще слабых спросонья рук, по-хозяйски обхватила грудь. Я застонала, все еще до конца не понимая, происходит это со мной в реальности, или это просто сон, сладкий и такой яркий, что я чувствую даже терпкий запах мужского тела, слышу даже глухой стук сердца того, кто нетерпеливо ласкает мое тело.

Я открываю глаза, и на мгновение ощущение нереальности усиливается. Постель, да и комната, в которой я нахожусь, кажутся мне незнакомыми. Этого достаточно, чтоб испугаться, перевернуться на спину… И утонуть в знакомых бездонных глазах. Синих, как летнее небо. Томас улыбается мне, и я вспоминаю все.

Не удивительно, что я не узнала спальню: я здесь впервые. Только вчера мы с моим женихом приехали сюда, в маленький охотничий домик у озера. Приехали, чтобы побыть вдвоем, подальше от всех… Чтобы отдохнуть от внимания журналистов, от которого у меня чуть не случился нервный срыв.

Здесь мы одни – не считая прислуги, конечно. Но и они не докучают нам – поддерживают чистоту в доме, готовят еду… И практически не появляются на глаза. Может показаться, что их и нет вовсе, а вся работа по дому делается сама.

Мне нравится это ощущение уединенности – особенно в таких моментах, как сейчас. Когда я могу не думать о том, что нас могут услышать. Могу стонать, зарываясь пальцами в волосы Томаса, когда его губы начинают жадно исследовать мою грудь. Могу кричать от восторга, когда он опускается ниже, задерживается ненадолго, покрывая поцелуями живот… А потом я чувствую прикосновение мягких волос к нежной коже между бедер.

Это нечто невероятное… От одного этого прикосновения я всхлипываю. Подаюсь ему навстречу – но Томас тут же отстраняется с легкой усмешкой:

– Не так быстро, детка…

Он не торопится, покрывает поцелуями нежными кожу на внутренней стороне бёдер. Его прикосновения такие горячие, жгучие… Они буквально опаляют мою кожу, заставляют её таять, плавиться… Мне кажется, что она истончилась до предела, что все нервы проступили наружу. От этого каждое прикосновение кажется слишком острым, почти болезненным…

Мне хочется плакать и смеяться, эмоции просто уже захлестывают… И я не могу сдержаться, выдыхаю его имя… Умоляю его прекратить эту пытку… И не прекращать ее никогда. Тайлер на несколько секунд отстраняется, жадно смотрит мне прямо в глаза. Безумный взгляд, жадный, страстный, и в то же время просто переполненный нежностью. Когда он снова наклоняется, когда его горячий язык проникает в меня – я просто задыхаюсь от крика. Кажется, сама реальность тает, расплывается…

Я уже не вижу ничего, будто смотрю на все через залитое дождем стекло. Ничего не слышу – кроме шума крови в ушах. Не осталось ничего, только безумно острые ощущения, пронзающие меня буквально насквозь. Грань наслаждения все ближе. Язык скользит, скользит, меж нежных складочек. Мягко поглаживает, касается чувствительной точки, заставляя меня кричать – и снова исчезает. Поддразнивает, описывая круги…

Дыхание вырывается из груди всхлипами, я больше не могу… Когда его губы втягивают клитор, резко, почти грубо – задыхаюсь в крике. Впиваюсь пальцами в его волосы, бурный оргазм сотрясает всё моё тело. Кажется, я на несколько мгновений просто перестаю существовать, растворившись в этом экстазе.

Он накрывает меня собой, вдавливает в простыни своим весом. Входит нежно, осторожно – и возбуждение вспыхивает с новой силой.

– Обожаю тебя, детка…

Губы Томаса скользят по моей шее. Жалят ее острыми поцелуями, прикусывают, заставляя меня вскрикивать снова и снова. Выдыхать его имя, вскидывать бедра ему навстречу. Он не торопится, он старается быть нежным – пусть я и чувствую, как желание просто сводит его с ума. Прикусываю губы, чтобы сдержать крики… Но они все равно рвутся наружу. Я уже просто не контролирую себя. Страсть снесла все оковы, разрушила все преграды. Я не могу сдерживаться… И не хочу этого.

Он что-то шепчет мне на ухо, но я не могу разобрать слов. Просто улыбаюсь ему растерянно, оглушенно. Боже, как ему удается это – снова и снова лишать меня рассудка, будто мы оказались в постели впервые… Все мысли, все чувства и желания меркнут, уступая место страсти. Только растущее наслаждение, только сводящее с ума желание, чтобы он не останавливался, чтобы пронзал меня жестче, глубже…

Мои пальцы впиваются ему в плечи, губы жадно отвечают на поцелуи. Кровь набатом бьет в висках. Сквозь пелену слез я с трудом могу видеть его лицо – и закрываю глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Он движется во мне, набирая темп. Пронзает, уже отбросив осторожность, напористо, властно… Тело тает в охватившем меня пламени. Оно само превращается в это жгучее пламя.

Тяжелая ладонь ложится на мой живот, оглаживает его, мнет… От этого по всему телу несутся волны наслаждения. Острого, пронзительного… Просто на грани с нереальным. Мне кажется, я схожу с ума, просто умираю от страсти и удовольствия. Слышу низкий, чувственный стон Томаса – и понимаю, что он разделяет со мной этот экстаз. Что мы вместе тонем в волнах наслаждения…

Прихожу в себя медленно, словно выплывая из омута экстаза, в который меня погрузили с головой его умелые ласки. И не могу удержаться – целую его широкую грудь, слизываю крохотные бисеринки пота… Скольжу губами вдоль черных линий татуировки, покрывающей его грудь, хочу повторить ее кончиком языка, исследовать ее всю…

Он стонет. Берет мое лицо в ладони. Я могу только слабо улыбнуться ему. Тело все еще трепещет, ждет продолжения этого безумия страсти… Но он, мягко коснувшись моих губ своими, шепчет:

Глава 1

За два месяца до этого

Принимая предложение Томаса стать его женой, я вовсе не думала, что за этим последует. Что бы там ни говорили, я выходила замуж не за его миллиарды. Не привлекало меня и положение в обществе. Господи, да я в последнюю очередь думала о том, что мой жених – второй по влиятельности человек в нашем городе! Первым считался его отец… Вопреки измышлениям журналистов, это был брак по любви.

На момент знакомства я даже не знала, кто он. Обычный парень, с которым я познакомилась на пляже. Я как раз поссорилась с подругой, с которой приехала отдыхать, и грустно сидела на берегу, когда он подошел ко мне. В тот момент я никого не хотела видеть – хоть и чувствовала себя очень одинокой. Может, потому, что чувствовала себя виноватой в той ссоре. Понимала, что подруга права, говоря, что я совершенно не умею веселиться.

– Посмотри на себя, Джул! Тебе еще нет и тридцати, а ты уже списываешь себя в утиль! Знаешь, что делают девушки, когда расстаются с парнями? Ищут себе новых! Не запираются в четырех стенах. Не запрещают веселиться и себе и другим, как ты! Дают себе шанс на счастье.

Эту речь она произнесла после того, как я отказалась идти на вечеринку с ее новыми знакомыми. Отказалась не потому, что мне не понравились парни – подруга угадала, я просто вспомнила своего бывшего. Негодяя, который не просто бросил меня, но и назвал скучной, закомплексованной дурой… А теперь, кажется, и подруга назвала меня так же – пусть и более мягкими словами.

Это было очень обидно. Настолько, что я не стала спорить с ней, а просто разрыдалась и сбежала из нашего номера. Солнце палило просто немилосердно. Слабая тень от деревьев нисколько не спасала. Я смотрела на морские волны, накатывающие на песок, и жалела, что не захватила купальник. Сделала глоток воды из бутылки и скривилась: она тоже нагрелась, став противной на вкус. Вот же черт… Кажется, такой прекрасный день безнадежно испорчен…

Я неприязненно посмотрела на громаду отеля. Синтии, наверное, сейчас хорошо. Сидит со своими друзьями в прохладном баре. Наверняка они веселятся, а я… Слава богу, хотя бы в летнем платье. Не в джинсах, которые собиралась нацепить изначально. И благодарить за то, что я передумала, нужно тоже Синтию. Так, может, пойти и извиниться перед ней?

Я поднялась и направилась к отелю, чувствуя, что перед глазами все просто темнеет от жары…

– Осторожней, красавица!

Я буквально врезалась в загорелое мужское тело. Сильные руки подхватили меня, чуть отодвигая:

– Все в порядке?

Я подняла взгляд: передо мной стоял роскошный красавец, голубоглазый блондин с золотистой от загара кожей. Широкая грудь обнажена, вдоль ключиц бежит изысканная вязь татуировки. На узких бедрах – светло-голубые шорты. Пальцы босых ног зарываются в белоснежный песок… Просто эталон пляжного красавчика! И пахнет от него… Морем, цитрусовыми, и немного – сандалом…

Я внезапно смутилась, понимая, как выгляжу сейчас. Растрепанная, со следами слез на глазах… Черт, да я только что чуть не сбила его! Опустила глаза, прошептав:

– Простите, я не заметила вас…

Попыталась прошмыгнуть мимо – и вскрикнула, споткнувшись о торчащий из земли корень дерева. Успела даже почувствовать, как лечу на землю… Но внезапно очутилась в его объятиях. Сильных, надежных… Синие глаза посмотрели в упор, кажется, проникли в самую душу… Властный взгляд. Взгляд того, кто привык быть первым во всем.

Он так и не отпустил меня, пока не довел до отеля. А потом терпеливо дожидался внизу, пока я переоденусь. И у меня, нерешительной трусихи, даже не возникло мысли о том, чтобы запереться в номере и не выходить к нему! Наоборот, я так торопилась, словно боялась упустить свою судьбу… Он и оказался моей судьбой. Пусть встретились мы случайно, и до второго свидания я даже не знала, как его зовут…

С той встречи на пляже мы виделись каждый день. Причем в первые три дня я боялась знакомить его с Синтией. Такие роскошные красавцы обычно были ее добычей… Я предпочитала тихих скромных ребят – таких же, как и я сама. Но, даже когда мы наткнулись в баре на мою подругу и ее компанию, он не обратил на Синтию никакого внимания. Похоже, он видел только меня…

– Это любовь, подружка!

Кажется, Синтия была шокирована не меньше, чем я. Не думаю, что она бы всерьез захотела отбить у меня Томаса… Но обычно ей этого и не требовалось. Рядом с ней меня просто переставали замечать. Еще бы: она – яркая блондинка с просто роскошным бюстом и матовой кожей. И я – серая мышка. Единственное, чем я могла гордиться, это каштановые кудри, но и они ни в какое сравнение не шли с ее ухоженными локонами, коралловыми губами… А главное – она была веселой и живой, в то время, как я робела от каждого брошенного на меня взгляда.

– Не вздумай потерять его, Джул! А если потеряешь… Запомни место и скажи мне – я подберу!

Она игриво подмигнула мне, и я принужденно рассмеялась. Но в душе почувствовала… Злость. Мне не нравилось, что Томас заинтересовал ее. Черт возьми, я ревновала! Кажется, впервые в жизни…

– Мы будем веселиться всю ночь, так что номер в вашем полном распоряжении.

Я кивнула, почувствовав, как краска смущения заливает лицо. Черт возьми, такие случайные связи – это совсем не в моем стиле… Но, кажется, Синтия снова права. Я не имею права упускать Томаса. Даже если наш роман продлится всего несколько дней, до конца отпуска – я обязана насладиться каждой минутой!

Мы до темноты просидели на пляже, а потом я, робея и краснея, предложила ему подняться в номер. Глаза Томаса вспыхнули, как два ярких огня. Он взял мое лицо в ладони… И поцеловал. Нежно, бережно коснулся моих губ своими.

– У меня есть идея получше… Пойдем!

Я послушно кивнула. С ним я бы согласилась отправиться даже на край света! Но так далеко он меня не потащил – всего лишь до парковки, где широким жестом предложил сесть в роскошный черный автомобиль и попросил подождать его несколько минут.

Глава 2

Я и подумать не могла, что Томас привезет меня на ночной пляж, поэтому не догадалась захватить с собой купальник. Но, когда сказала об этом – мой спутник только рассмеялся:

– Джулия, тут на много километров вокруг – ни души. Зачем он тебе нужен?

Я смутилась, радуясь тому, что в темноте Томас не может увидеть, как покраснели мои щеки.

– Да, но…

– Никаких «но», малышка! Забудь обо всем. Просто наслаждайся морем… И ночью.

Я все еще не решалась последовать его совету, хоть и чувствовала, что Томас прав. Тогда он сам потянулся ко мне. Его пальцы подцепили тонкие бретельки летнего сарафана, стягивая их с моих плеч. Я даже задержала дыхание: каждое прикосновение пальцев словно рассыпало по коже пригоршни огненных искр.

Томас поднялся, помогая встать и мне. Вытянул из волос заколки, роняя их на покрывало. Погрузил в них свои чуткие длинные пальцы. Когда сарафан соскользнул с меня, упав на песок, я опустила голову, чувствуя, что сгораю от смущения, и снова благословляя ночную темноту. Но он поднял мое лицо за подбородок:

– Не смущайся, Джулия… Ты просто прекрасна…

Как он это сказал… Глубокий, низкий голос словно отдавался внутри меня. Словно гладил мягким бархатом обнаженные нервы… И в то же время жег их жаром желания. А его руки уже гуляли по обнаженной спине, заставляли дрожать… И причиной этой дрожи был вовсе не прохладный ветерок. Я не стала сопротивляться, когда он отправил следом за сарафаном и мои трусики, пусть стоять обнаженной перед малознакомым мужчиной и было для меня, мягко говоря, необычно… Черт, да я никогда такого себе не позволяла!

Томас отступил на несколько шагов, откровенно любуясь мной, и я не выдержала. Вспыхнув еще сильней, развернулась и бросилась бежать к кромке прибоя.

Прохладная вода, таинственно сверкающая в свете луны, обняла мои лодыжки, колени… Ласковые объятия, такие приятные для разгоряченной кожи. Я шла все дальше, остановившись, только когда вода поднялась до талии, и ласковые волны принялись поглаживать мой живот. Только после этого я решилась остановиться и обернуться.

В отличие от меня, он не торопился, и я невольно залюбовалась им, уже стоя по пояс в воде. Ветер стих, все звуки пропали – только шорох набегающих на берег волн да скрип песка под его шагами. Я вздрогнула и покраснела, поняв, что, в отличие от меня, Томас не стал стесняться своего тела. Он тоже был полностью обнажен, но не спешил броситься в воду. Шел медленно, позволяя мне любоваться им.

Загорелая кожа сейчас, в таинственном лунном свете, казалась бледной, призрачной. Капли воды сверкали на ней, как россыпь бриллиантов. Ярко сияли глаза. Я прекрасно понимала, что это лишь игра света, но казалось, что они сияют от какого-то внутреннего пламени… Он был нереально, просто нечеловечески прекрасен… У меня просто перехватило дыхание от того, насколько совершенным, идеальным, выглядело его тело.

Томас шел, не торопясь. Смотрел на меня с легкой улыбкой, нежной, ласковой… Вода целовала обнаженную кожу, поднимаясь все выше. Вот она нежно прикасается к его ступням, а вот уже обнимает колени. Гладит бедра мягкими прикосновениями волн… Я почти ревную, особенно, когда она касается напряженной, вздыбленной мужской плоти. Целомудренно прикрывает ее белой пеной…

– Джулия…

Я вздрагиваю. От того, как он это сказал, вдоль позвоночника бегут мурашки. Низкий голос, хриплый и взволнованный. Хочется бежать… Вот только куда? Навстречу ему, или прочь, подальше?

Жар прилил к моим щекам. Ноги предательски задрожали. Боже, как он красив… Морской бог, вышедший из соленых глубин, чтоб соблазнить меня, увести в свое подводное царство… Кажется, предложи он сейчас отправиться туда, на морское дно, чтоб никогда больше не видеть солнечного света – пойду, очарованная его бархатным голосом. Пойду, куда бы он меня ни позвал.

– Милая…

Ох, Томас, да что ты за демон-соблазнитель, и откуда появился в моей жизни этим летом? Как и зачем похитил мое сердце? Он подходит совсем близко, и я отдаюсь его жарким объятиям, даже не думая больше о побеге. Я цепляюсь за его загорелые плечи, словно они единственная опора в зыбком, хрупком мире, и сама тянусь к его губам…

Первое же прикосновение его губ обжигает огнем. Словно не только его кожа обласкана солнцем, пропитана солнцем… Это даже немного пугает меня. Да что там, просто до чертиков пугает! Словно он сам – солнечный жар, опаляющее пламя. Выжигающее все, воспламеняющее и меня… Сердце начинает биться с удвоенной скоростью, дыхание перехватывает… Я на мгновение поддаюсь страху и вырываюсь из его объятий.

– Милая… Я не обижу тебя.

Снова огненные мурашки по всему телу. Снова жар, струящийся вдоль позвоночника. От этого жара не может спасти даже прохладная морская вода… Я сдаюсь, признавая свое поражение. Слабым стоном даю понять, что больше не могу сопротивляться.

Протягиваю руку, позволив сильной мужской ладони снова поймать ее. По пламени в его глазах понимаю, что купание, кажется, на сегодня отменяется… У него на меня совсем другие планы. Он тянет меня за собой, мы почти достигаем берега. Но предательский скользкий камень под водой заставляет меня с криком рухнуть, потянув за собой и Томаса.

Со смехом мы падаем в прибой почти у самой кромки, там, где вода едва достигает колен. Я замираю, чувствуя под собой горячее мужское тело, видя страсть в голубых глазах. Не позволяю себе задуматься, засомневаться. Быстро наклоняюсь, впиваясь в его чувственные губы… И таю, когда он со стоном отвечает на мой поцелуй. Наполняет его страстью, желанием…Теплые волны качают нас, ласкают. Но как бы осторожны, бережны ни были их прикосновения, ласки Томаса нежнее. Я таю от них, как растаяла бы льдинка в этих теплых водах. Даже в шутку не пытаюсь сопротивляться, когда он подхватывает меня на руки и несет на берег, к расстеленному на песке покрывалу.

Легкий озноб охватывает все тело. Шаловливый ночной ветерок, касаясь влажной кожи, вызывает дрожь. Но разве я могу замерзнуть, если рядом со мной мой солнечный бог? Стоит Томасу наклониться, коснувшись кожи губами – и вместо морской прохлады я чувствую только жар его страсти. Тело по-прежнему дрожит, но уже не от прохладного морского ветра – от тех чувств, что переполняют меня, от нетерпения и желания. От бурлящей внутри страсти.