Двойняшки от миллиардера

Глава 1

Мои дети куда-то исчезли.

Вот прям раз – и испарились в воздухе. Еще пару минут назад я видела их рыжеволосые макушки на одной из горок, а теперь стою и, заламывая пальцы от волнения, безуспешно озираюсь по сторонам. Двойняшек нигде не видно. Куда на этот раз подевались мои маленькие негодники?

– Извините, вы детей моих не видели? – подбегаю к первой попавшейся женщине. – Брат с сестрой. Оба рыжие. Шестилетки.

– Нет, не видела, – отрицательно качает головой, а затем желчно добавляет. – Вообще-то на игровой площадке детей до семи лет нельзя оставлять без присмотра. Нужно повсюду их сопровождать.

А то я не знаю! Уже битый час ношусь за ними как угорелая. Они на качели – и я туда. Они в волшебный лабиринт – я, согнувшись в три погибели, за ними. Я даже в разноцветное болото из пластиковых шариков залезла, лишь бы эти шалунишки от меня не улизнули!

И вот стоило на секундочку, буквально на секундочку отвлечься на зазвонивший телефон, как Алиса и Алекс куда-то удрали. А мне теперь ищи, свищи. Не дети, а неуловимые тени!

– Я и сопровождала, – огрызаюсь я и чуть ли не бегом устремляюсь дальше.

Конечно, можно было бы уколоть неприятную незнакомку в ответ, заявив, что я видела, как ее драгоценная дочурка вовсю поедает рассыпанные по полу блестки, но на это банально нет времени. Найти собственных детей, как ни крути, важнее, чем поставить на место ядовитую особу.

– Алекс! – кричу я, крутя головой из стороны в сторону. – Алиса!

Но рыжих, выделяющихся из толпы головок по-прежнему нигде нет.

Паника в груди нарастает. Ладони становятся влажными. Собственный пульс ритмичными оглушающими ударами бьет по вискам.

– К охране подойдите. У входа в игровую комнату, – советует мужчина в льняном костюме, мимо которого я пролетаю. – Они помогут.

– Спасибо, – кидаю на ходу, тут же решив последовать его совету.

На трясущихся ногах направляюсь к высокому мужчине в черном костюме и с рацией в руке. А сама продолжаю спрашивать у мимо идущих людей:

– Вы двойняшек не видели? Рыжих таких, шустрых.

В ответ лишь поджатые губы и сочувственные покачивания головой. Никто их не видел.

Господи, ну почему так?! Куда они запропастились? А может, их украли? Похитили и уже куда-то везут?

От этих мыслей вмиг делается дурно. К горлу подкатывает тошнота, а колени слабеют. Раньше я не была такой уж впечатлительный, но с появлением двойняшек многие темы стала принимать близко к сердцу. Например, вопросы их здоровья и безопасности. Иногда я жутко злюсь на своих непосед, но, стоит представить, что с ними случится что-то плохое, как у меня пропадает всякое желание жить.

Нет, все-таки Алиса и Алекс – мои солнышки. Жгучие, яркие и согревающие своим теплом в любой, даже самой непростой ситуации. Замечательные дети. Лучшие для меня.

– Я детей потеряла! – выпаливаю я, становясь перед охранником.

– Где?

– Да здесь, в игровой комнате, – растерянно развожу руками.

– Понял. Мне нужны приметы. Сейчас сообщу по рации всем нашим сотрудникам – мигом найдут.

– Мальчик и девочка. Шесть лет. Рыжие, веснушчатые. Одеты в джинсовые комбинезоны. На девочке красная кофта, на мальчике – зеленая, – напрягаю память. – Так, что еще… А! Еще у них обоих родимые пятнышки есть! Вот здесь, – показываю на руку, чуть ниже локтевого сгиба, – в виде сердечка…

– Думаю, этого будет достаточно, – останавливает мой словесный поток охранник и, зажав кнопку на рации, повторяет услышанное.

Отрываю взгляд от его сосредоточенного лица и вновь гляжу по сторонам. В области солнечного плетения болезненно поднывает. Тревога комом стоит в горле. Как бы я хотела, чтобы дети поскорее нашлись! А то перетянутые нервы вот-вот порвутся.

Может, Мирону позвонить? Мы, конечно, давно уже не вместе, но все же… Хотя, если рассудить здраво, что он может сделать? Чем помочь? Ответ очевиден: ничем. Его наверняка и в городе-то нет. Опять уехал на очередную конференцию, посвященную языкам программирования. Так что звонок ему – совершенно бессмысленное действие. А мой порыв – всего лишь глупая привычка родом из прошлого.

– Судя по всему, в игровой комнате их нет, – огорошивает охранник, выдергивая меня из мыслей.

– Что?! – роняю челюсть. – А где же они тогда?!

– Возможно, вышли за территорию, отправились бродить по торговому центру, – предполагает он. – Пойдемте по камерам проверим. Мимо них они точно не проскользнут.

Идея с камерами мне нравится, и я спешно киваю. Хотя саму, признаться честно, аж колотит от страха. Вы только подумайте, безбашенные шестилетки совсем одни в огромном торговом центре! Это ж с ума сойти как опасно!

– А я пока охране торгового центра сообщу. Пусть тоже будут начеку, – добавляет охранник, направляясь в служебное помещение.

И я, разумеется, семеню за ним.

По камерам мы находим моих проказников довольно быстро. Двойняшкам действительно удалось удрать из игровой комнаты: выскользнули прочь прямо у администратора под носом.

– И зачем они только подались в торговый центр? – раздосадовано качаю головой. – Негодники!

– Да ладно вам, – охранник пытается меня успокоить. – Дети такие непоседы.

– Как их ловить-то? – на фоне стресса мой голос делается каким-то писклявым. – Как ловить?!

– Секунду, – мужчина выносит вперед указательный палец, вынуждая меня замолчать. А сам вслушивается в непонятное шипение, раздающееся из его рации.

Так проходит несколько мучительно долгих секунд. А затем охранник вскидывает взгляд на меня и сообщает:

– Нашлись ваши мальцы. В цветочном были. Хотели приобрести букет.

– Чего? – из глаз брызгают слезы облегчения. – Какой еще букет?

И смех, и грех, ей-богу.

– Не знаю, – пожимает плечами, снова прислушиваясь к шипящей рации. – Давайте спустимся на первый этаж. Ваши дети там. Охране о них сообщил мужчина, у которого они пытались одолжить недостающую сумму денег на цветы.

Глава 2

– София Александровна, можно? – Аллочка просовывает голову в мой кабинет.

Сто раз просила ее стучать перед этим, но помощница как об стенку горох. Всегда согласно кивает, а потом все равно делает по-своему.

– Что еще? – устало вздыхаю, отрывая взгляд от лежащих передо мной бумаг.

– Там из ООО «Вектор» звонили, – она виновато тупит взор. – В общем, мы опять упустили контракт.

– Спасибо, Алла, я поняла, – киваю, стараясь держать лицо.

Сотрудникам ни к чему знать, что каждая вот такая новость ножом режет мою веру в лучшее.

– Кто выиграл на этот раз? – спрашиваю, помолчав.

Обернувшись, помощница застывает в дверях.

– Вроде «АлеметГорСтрой».

– Ясно. Игнатьева ко мне пригласи.

– Он пока на обеде, – робко.

– Ну так пусть прервется, – грозно зыркаю глазами. – Это срочно.

– Да, София Александровна.

Прикрыв за собой дверь, Аллочка удаляется, а я устало роняю лицо в ладони. Как же так вышло, что мой некогда цветущий бизнес превратился в постоянную череду неудач?

Помнится, после успешно выполненного дизайн-проекта отеля Багирова крупные заказы посыпались на меня один за другим. Я буквально купалась в деньгах. Отказывала даже самым влиятельным клиентам, потому что была загружена на месяцы вперед.

Окрыленная успехом, я стала работать не только с дизайнерскими проектами, но и со строительными подрядами. Участвовала в тендерах, выигрывала выгодные заказы. Кто сказал, что стройка и отделка – это не для женщин? Я уверенно рушила гендерные стереотипы, справляясь даже с самыми непростыми объектами. Моя фирма росла, масштабы работы увеличивались, я преуспевала…

А сейчас что? Куда все это подевалось?

Примерно год назад начались серьезные трудности: я стала проигрывать один тендер за другим. По совершенно непонятным мне причинам. Вроде просчитывала все предложения с прежней тщательностью, но постоянно находился кто-то, кто давал заказчику меньшую цену. Порой доходило до смешного: цена конкурента была всего лишь на пару десятков тысяч ниже моей. И это при том, что суммы контракта исчислялись миллионами. Натуральный закон подлости, скажите?

В свете этих событий пришлось существенно снижать стоимость. Чтобы урвать заказ, даже самый крохотный, приходилось работать чуть ли не в ноль. На грани себестоимости. Сами понимаете, в таких условиях ни о какой сверхприбыли речи не шло. Лишь бы на содержание офиса и штата сотрудников хватало. И на том, как говорится, спасибо.

И вот сегодня новое поражение: контракт, на который я очень рассчитывала, снова уплыл к конкурентам. Прямо из-под носа ушел. Если так пойдет и дальше, мне придется закрывать фирму и устраиваться куда-нибудь штатным дизайнером. Полнейшее фиаско.

Если честно, мне даже думать о таком исходе больно. Я ведь столько пахала. Столько сил, денег и времени вложила в свою фирму. Жертвовала ради работы сном, общением с детьми, здоровьем. Да что уж там, я даже поесть иногда забывала! Особенно, когда лично выезжала на объекты. Могла пропасть там на десять, а то и двенадцать часов, начисто забыв о всех физиологических потребностях.

Сейчас все совсем иначе. Последний крупный проект сдан полгода назад, а новых пока не предвидится. Пока мы, конечно, перебиваемся небольшими заказами на дизайн от старых клиентов, но этого очень и очень мало. Особенно в условиях выросшего штата сотрудников. Если в ближайшие месяцы я не загружу бригаду работой, они просто разбегутся.

– София Александровна, звали? – Игнатьев, в отличие от Аллы, перед тем, как распахнуть дверь, постучал.

– Да, Никита Валерьевич, проходи, – киваю, рукой указывая на стул для посетителей. – Слышал новость? Мы снова контракт профукали. По слухам, «АльметГорСтрой» забрал.

– Да, я в курсе. До сих пор в шоке.

Никита – мой первый зам и правая рука. Я схантила его пару лет назад. Тогда мне нужен был толковый специалист, на которого можно было бы положиться. Никита справлялся со своей работой на твердую пять и как никто другой был погружен в суть дела. Поэтому именно с ним я решила обсудить складывающуюся плачевную ситуацию.

– Что думаешь по этому поводу? – подпираю кулаком подбородок.

Мне правда интересно выслушать его мнение.

– Не знаю, – он медленно ведет головой из стороны в сторону. – София Александровна, можно нескромный вопрос?

– Давай. Если он, конечно, связан с работой.

– Вы ни с кем из городской администрации не ссорились? Никому дорогу не переходили?

– Ты думаешь, нам не дают контракты по указанию сверху? – удивляюсь.

– Ну а как это еще объяснить? Раньше мы забирали столько объектов, сколько могли освоить. А сейчас что? Одни объедки. Напрашивается логичная мысль, что кто-то резко обрубил нам кислород. Осталось только понять причину.

Его рассуждения кажутся здравыми, но я хоть убей не помню ни одной конфликтной ситуации с чиновниками. Ну не дура же я, в конце концов! Прекрасно понимаю, с кем можно ссориться, а с кем нельзя. Страна у нас коррумпированная, свободная конкуренция – понятие условное. Поэтому если хочешь работать и зарабатывать, с властью надо дружить. Ну или хотя бы играть по ее правилам. Близких знакомых в администрации у меня никогда не было, зато было имя и репутация. Именно благодаря ним я и добилась таких высот. А сейчас эта формула почему-то перестала работать.

– Нет, исключено, – отрицательно качаю головой. – Ни с кем я отношения не портила.

– Других предположений у меня нет. Либо сверху кому-то что-то не понравилось, либо это банальное невезение.

– Но если так, то оно скоро должно закончиться, – усмехаюсь. – Черные полосы ведь должны сменяться белами.

– Да, должны, – Игнатьев задумчиво кивает.

Кажется, ему и впрямь больше нечего мне сказать.

– Ладно, иди работай, Никита Валерьевич, – вздыхаю. – А я займусь поиском новым объектов.

– Ни пуха ни пера, – улыбается. – Уверен, удача скоро повернется к нам лицом.

Глава 3

– Софа, привет! – мама в нарядном переднике открывает мне дверь. – Есть будешь? Я голубцы приготовила.

– Да, давай, – шагаю в квартиру и стягиваю легкий плащ. – Умираю с голоду.

Захожу в спальню, где друг напротив друга сидят мои рыжеволосые бандиты. Сосредоточенные, серьезные. Играют в настольную игру, не замечая никого вокруг.

– Добрый вечер, малышня, – здороваюсь, привлекая к себе внимание.

– Мамочка! – восклицают дети.

Несутся ко мне и топят в жарких объятиях, чуть не сбивая с ног. Ласковые мои. Любвеобильные.

Забирать их из сада мне удается нечасто. Когда владеешь собственным бизнесом, заканчивать рабочий день вовремя получается далеко не всегда. Благо для этих целей у меня есть вышедшая на пенсию мама, которая во внуках души не чает.

Поначалу я, как и все цивилизованные люди, хотела нанять няню. Однако родительница воспротивилась, мол, как так? Неужели за нашими ангелочками будет приглядывать какая-то посторонняя женщина? Лично меня эта мысль не пугала, так как за годы бизнеса я привыкла к делегированию. Но вот мама была непреклонна. Сказала, что сама будет нянчиться с детками. Дескать, ей это только в радость.

– Смотри, что я нарисовала! – Алиса тычет мне в лицо листом бумаги.

– А это я! – Алекс пытается перекрыть художество сестры своим.

Ох уж это дух соперничества. Никуда от него не денешься.

– Давайте по очереди, – говорю я. – Алиса первая принесла рисунок, поэтому с нее и начнем.

Сын недовольно пыхтит, но спорить не порывается. Понимает, что мама всегда поступает по справедливости.

– Как красиво, дочка, – улыбаюсь я. – Это что, пони?

– Нет, единорог, – поясняет девочка. – Видишь, у него на лбу рог.

– А, ну точно. А это, так полагаю, радуга?

– Да, единороги питаются радугой и…

– Единорогов не существует, – отсекает прагматик Алекс.

– А вот и существуют! – дочь обиженно оттрюнивает губу.

– А вот и нет!

– А вот и да!

– Ладно-ладно, – вмешиваюсь в их перепалку. – Пусть будет так: кто во что верит, то и существует. Если ты, – смотрю на сына, – не веришь в единорогов, то в твоем мире их нет. А вот в Алисином мире они действительно живут и питаются радугой. Потому что она в них верит. Договорились?

– Договорились, – хором.

– Ну а теперь давай глянем на твое творение, Алекс, – беру в руки второй листок. – Что это? Дерево?

– Ну нет же! Это жираф!

Надо признать, таланта к рисованию у сына нет от слова совсем. Он отлично собирает конструктор, быстро бегает и обладает феноменальной памятью, но вот художественными навыками не одарен. Что ж, каждому свое, как говорится.

– Ах да, жираф, – исправляюсь. – С очень-очень длинной шеей.

– Да, – Алекс довольно кивает.

– Вы оба молодцы, – приобнимаю двойняшек. – Мне так нравятся ваши рисунки.

– Спасибо, мамочка! – звонко чмокают меня в обе щеки.

Вот это я понимаю, достойное завершение сложного дня. Когда я с детьми, на душе неизменно становится легче.

– Сонь, пошли, – в дверях появляется мама. – Я тебе уже наложила.

– А ребятам?

– Они поели. Буквально за полчаса до твоего прихода.

Споласкиваю руки и бреду на кухню. Тесное общение с мамой хорошо еще и тем, что по будням я могу рассчитывать на горячий домашний ужин.

– Ну, как дела на работе? – родительница ставит передо мной тарелку с ароматными голубцами.

– Да нормально. Особых новостей нет.

Я предпочитаю не посвящать маму в рабочие сложности. Помочь она все равно не поможет, а вот распереживается будь здоров.

– Ясно, – садится напротив. – С Мироном давно разговаривала?

Внезапный интерес к персоне моего бывшего мужа удивляет. Мы с Мироном разошлись почти четыре года назад, и с тех пор наше общение носит чисто эпизодический характер.

– Давно. А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю, Сонь, – неопределенно поводит плечами и вдруг выдает. – Тебе не надоело жить одной?

Ну приехали. Походу, меня ожидает очередная лекция на тему моего постыдного одиночества. Разумеется, я и сама знаю, что личная жизнь сейчас не на пике, но обсуждать это с родительницей выше моих сил.

– Мам, я не одна. Я живу с детьми.

Ну а что? Прикинуться дурочкой – не худшая стратегия.

– Это понятно, – закатывает глаза. – Ну а как же мужчина? Неужели ты не хочешь полноценной семьи?

– Ну ты же живешь без мужчины, и ничего.

– Я вдова, – выдает с апломбом.

– Ну а я разведенка с прицепом, – пожимаю плечами. – Не самый ликвидный товар на рынке одиноких женщин.

– Соня! Ну зачем ты так? – делает оскорбленный вид.

– Ну а что, мам? Я всего лишь говорю правду. У меня двое малолетних детей, и я выше крыши загружена работой. Вряд ли в ближайшее время мне светят какие-либо отношения.

– Зря ты все-таки с Мироном разошлась, – вздыхает.

Начинается.

– Мам, ты же знаешь, что он сам ушел! – вспыхиваю. – Или мне нужно было его наручниками к батарее пристегнуть?!

– Ну почему сразу наручниками… Просто похитрее нужно было быть. Поласковее. Мужчины ведь крайне примитивны. Им нужно знать, что их любят.

Окунаться в воспоминания четырехлетней давности неприятно, но они сами накрывают меня с головой. Мама права, наш с Мироном брак распался в большей степени по моей вине. Вот только причина вовсе не в том, что ему не хватало ласки.

Просто дети, которых он так ждал, оказались не его.

И факт моего предательства, на которое он поначалу был готов закрыть глаза, снова предстал перед нами во всем своем ранящем безобразии.

Когда двойняшки только родились, было совершенно непонятно, на кого они похожи. Ну, то есть рыжие шевелюры однозначно выдавали мои гены, но вот от Мирона там не было и следа. Первый год муж пребывал в уверенности, что это его дети. Ведь я специально подделала результаты ДНК-теста. Я правда хотела, чтоб он был их отцом.

Однако, чем взрослее становились двойняшки, тем больше походили на человека, чье имя в нашем доме было под запретом. Они становились маленькими копиями Максима Багирова. Те же глаза, те же носы, те же характерные подбородки. Они от него даже родимое пятнышко унаследовали.

Глава 4

– Мирону хорошо в новой семье, – отвечаю после небольшой паузы.

Это действительно так. Где-то год назад он сам мне в этом признался. Сказал, что давно искал такую женщину, как его Ольга. Домашнюю, хозяйственную, покладистую. Мне было довольно странно это слышать, учитывая то, что я – совсем не такая.

Мы состояли в отношениях двенадцать лет. Выходит, что оба просто потратили это время впустую.

– Я поняла-поняла, – мама кивает. – Я же не призываю тебя снова сойтись с Мироном. Просто обращаю внимание, что он после разрыва с тобой смог найти новое счастье. Так, может, и тебе стоит попробовать?

– Ма-а-ам, – испускаю протяжный вздох. – Ну, к чему этот разговор? Ты же знаешь, мне элементарно некогда ходить по свиданиям.

– Знаю. А что, если сходить всего лишь на одно? – она заговорщически мне подмигивает.

Напрягаюсь. Раньше из ее стремления устроить мою личную жизнь ничего хорошего не выходило.

– О чем ты? – у меня аж голубец поперек горла встает.

– Ты помнишь Элеонору Васильевну Петровскую? Это моя приятельница. Мы вместе ходим в вязально-книжный клуб. А еще пару месяцев назад она стала посещать нашу церковь, и…

– Ближе к делу, мам, – поторапливаю.

– Так вот, у Элеоноры Васильевны есть сын. Иннокентий. Он в высшей степени достойный мужчина: холост, умен и владеет собственным крайне прибыльным бизнесом…

– Подожди-подожди, – пугаюсь. – Только не говори, что пытаешься его мне сосватать?

– На у что такого? – мама всплескивает руками. – Ты одинока, Иннокентий – тоже. Почему бы двум хорошим людям не попробовать найти что-то общее?

Господи. Какой кошмар. Мне уже далеко за тридцать, у меня двое детей, а мать до сих пор пытается втюхать меня какому-то непонятному встречному-поперечному!

– Я не хочу иметь ничего общего с этим твоим Иннокентием!

От возмущения откусываю слишком большой кусок и чуть не давлюсь. Приходится откашляться.

– Что за категоричность, Соня? – мама негодует не меньше моего. – Ты еще не знаешь Иннокентия, а уже поставила на человеке крест! Почему бы не дать ему шанс? Кто знает, может, вы созданы друг для друга?

Созданы друг для друга – крайне спорная фразочка. Она как бы подтверждает теорию половинок, навязывающую мысль, что человек от рождения неполноценен. И чтобы стать цельной личностью, ему необходимо найти партнера. Другими словами, половинку. Исходя из этой теории, люди, не состоящие в отношения, априори какие-то не такие. И это жутко раздражает. Особенно, когда ты сам невольно оказываешься в рядах этих самых одиночек.

– Ну… Не знаю, мам. Я бы не стала доверять человеку с именем Иннокентий, – в трудных ситуациях я всегда предпочитаю прятаться за шутливой иронией.

– А что не так с его именем? – недоумевает родительница. – Да, оно редкое. Но, на мой взгляд, очень красивое.

– Сколько, говоришь, ему лет? – подозрительно щурюсь.

– Сорок один, – рапортует с готовностью.

– И он ни разу не был женат?

– Нет.

– Это странно, – тяну задумчиво. – Значит, с ним что-то не так.

– Да почему сразу не так-то? – хмурится мама.

– Ты сказала, что он умен, небеден и не обременен детьми, так?

– Ну так.

– По логике, он должен быть супер лакомым кусочком для женщин в возрасте от двадцати до пятидесяти, которые жаждут найти свою любовь. А таких в нашем городе, поверь, немало, – рассуждаю я. – Но почему-то он все еще одинок. Какой вывод отсюда напрашивается?

– Какой? – мама хлопает глазами.

– Для его одиночества есть веская причина! Возможно, он жлоб или извращенец. Или, например, спит в ночном колпаке.

– А что плохого в ночном колпаке?

– Мам, на дворе двадцать первый век. Все квартиры отапливаются. Мужчина, спящий в ночном колпаке, – это тоже самое, что женщина, носящая корсет. Дико и вызывает много вопросов.

– Ой, Сонь, опять это твое словоблудие! – мама недовольно отмахивается. – Давай лучше вернемся к Иннокентию. Ты пойдешь с ним на свидание или нет?

– Нет.

– Почему? Потому что тебе не нравится его имя? – мама начинает раздражаться. – Знаешь, милая моя, ты уже не в том возрасте, чтобы воротить нос. Очередь из женихов у тебя под окнами не выстроилась!

– Это потому, что они мне не нужны. Я уже была замужем, мам. И официально заявляю, что там нет ничего хорошего.

– Сонь, ну нельзя же так, – родительница снова меняет тактику, включая хитрость. – Почему ты все время отталкиваешь руку помощи? Я же люблю тебя. И хочу как лучше.

– Да мне и так нормально. Правда. У меня есть Алекс с Алисой, ты и любимая работа. Что мне еще нужно для счастья?

– Любовь, – отвечает она.

Вот так просто и сложно одновременно.

– Слушай, я понимаю, ты желаешь мне добра, но…

– Соня, сделай это ради меня. Пожалуйста. Сходи на одно свидание. От тебя же не убудет, верно?

– Ма-а-м…

– Ну что «мам»? Ты моя единственная дочь, и я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Вдруг Иннокентий окажется тем самым. Я знаю, ты не веришь в судьбу, но чем черт не шутит, а?

С минуту молчу. Обдумываю мамино предложение.

С одной стороны, идти на свидание с каким-то сомнительным типом жуть как не хочется. У меня на работе жесткий цейтнот. Да и свободное время я предпочла бы потратить на детей, нежели на какого-то левого мужика.

Но, с другой стороны, нельзя не признать, что в маминых словах есть рациональное зерно. Рано или поздно двойняшки вырастут, у них будет своя жизнь. Возможно, они даже уедут в другие города или страны.

Ну а я что? Так и буду коротать свои дни в одиночестве? Если представить такое будущее, становится грустно. В чем-то мама права, здорово иметь рядом любимого и любящего человека.

Возможно, я слишком рано поставила на себе крест?

– А какой он из себя? Ну, этот Иннокентий? – подаю голос после затянувшейся паузы. – У тебя фото есть?

– Да, Элеонора Васильевна отправляла мне фото с празднования своего юбилея, – мама суетится в поисках телефона. – Сейчас я тебе покажу.

Глава 5

Свидание с кавалером, которого подогнала мне мама, было назначено на семь вечера. Сейчас уже семь пятнадцать, а от Иннокентия ни слуху ни духу. Не звонит, не пишет, под дверью не объявляется.

Ерзаю на диване в неудобном платье-футляре и чувствую себя полной дурой. В кой-то веки накрасилась, надушилась, навела марафет, и все ради чего? Чтобы вот так просиживать попу в одиночестве, которое язык не поворачивается назвать гордым?

И где этот Иннокентий? Куда запропастился? Ведь четко же было сказано: «В семь часов подъеду». Может, он живет по какому-то другому времени?

Эх, вот раньше пунктуальность была неотъемлемым качеством настоящего мужчины. А сейчас мужики поголовно опаздывают. Взять хотя бы моего бывшего: для Мирона явиться вовремя было непосильной задачей. Он либо приходил сильно заранее, либо задерживался минимум на двадцать минут.

Мне, как человеку в высшей степени ответственному, такое поведение не понять. Ну в чем проблема заранее спланировать свой график? Прям зло берет!

В семь двадцать четыре Иннокентий объявляется. Звонит и сообщает, что ждет меня у подъезда, поэтому я могу выходить. Голос у него басистый и звонкий, что в принципе соответствует сложившемся у меня в голове образу.

Прихватываю клатч и покидаю квартиру. Лифтом не пользуюсь – спускаюсь пешком. Дабы дать себе время немного прийти в себя. Не то чтобы я сильно волнуюсь, но все же последнее первое свидание у меня было лет этак семнадцать назад.

Встречи с Багировым не в счет. Мы переспали с ним всего однажды. Да и в тот вечер было не до разговоров – нами овладела поистине животная страсть.

– Добрый вечер, – здороваюсь я, приближаясь к здоровенному черному Гелендвагену.

Благо кавалер соизволил выйти наружу и теперь ожидаем меня, прислонившись к капоту.

– Здравствуй, София! – Иннокентий приосанивается. – Ты чудесно выглядишь!

Меня немного коробит, как он лихо перешел на «ты», но я решаю не злобствовать и не акцентировать на этом внимание. Как и на том, что он опоздал почти на полчаса. Никому не нравятся сварливые мегеры, верно? Хотя бы в первую встречу нужно постараться скрыть свое истинное лицо.

– Благодарю, – отзываюсь сдержанно.

Даже не знаю, надо ли отвешивать ему ответный комплимент? Или так не принято? В итоге решаю промолчать. Просто залезаю в его огромную машину, дверь которой Иннокентий мне услужливо открывает.

– Ну, чем занимаешься? – интересуется кавалер, выкручивая руль.

– У меня свой бизнес. Специализируюсь на дизайне и строительстве.

– Сильно, – одобрительно качает головой. – А я, знаешь ли, тоже бизнесмен. И вполне себе успешный.

То, что он сам поставил себе такую высокую оценку, смущает. Но я вновь решаю не придираться.

– И чем же занимаешься?

– В основном похоронами, – улыбнувшись, поворачивается ко мне и подмигивает.

– Очень смешно, – решив, что это шутка, тоже вздергиваю уголки губ. – Ну а если серьезно?

– Так я серьезно! У меня свое агентство ритуальных услуг, – говорит не без гордости. – Оказываем полный спектр. От транспортировки и хранения тела до изготовления надгробий и самого процесса погребения.

От его слов по коже бежит ледяной холодок. Поверить не могу! Мама отправила меня на свидание с гробовщиком!

– Э-э-э… Это очень… Очень специфичный вид бизнеса, – только и могу выдавить я.

– И очень прибыльный, – самодовольно ухмыляется. – Люди-то каждый день умирают.

М-да. Смерть – штука неоднозначная. Для кого-то горе, а для кого-то повод заработать.

– И ты… Ты сам… Ну, общаешься с родственниками умерших?

– Нет, сейчас этим уже занимаются специально обученные агенты. Я в механику, так сказать, не лезу. Мое дело – деньги считать. Хотя раньше, если честно, всякое бывало, – чешет затылок. – Когда только начинал, и жмуриков таскать приходилось. И ямы рыть.

– Жмуриков? – ужасаюсь.

– Ну покойников, – поясняет спокойно.

– Да-да. Я поняла.

Какое-то время едем в тишине. Я пытаюсь переварить услышанное, а Иннокентий беззастенчиво ощупывает меня взглядом. Похоже, я действительно в его вкусе. А вот он соответствует моему?

В свете новых подробностей этот вопрос можно считать открытым…

Хотя, если разобраться, чего я так разволновалась? Ну, подумаешь, ритуальщик. Что в этом такого? Смерть – столь же естественное явление, как и жизнь. И люди, помогающие достойно проводить умершего в последний пусть, по сути, делают благое дело.

– Приехали, Софа! – провозглашает мой спутник, глуша мотор. – Вылезай.

Выбираемся из машины и шествуем к ресторану. Я бывала здесь раньше – приличное место. Видимо, современные гробовщики и впрямь не бедствуют.

Поздоровавшись с девушкой-хостес, занимаем уютный столик в центре зала и беремся за меню. Не знаю, как Иннокентий, но лично я планирую изучать его минут пять, не меньше. Мне нужно понять, что именно меня смущает в этом мужчине: его род деятельности, его панибратская манера общения или что-то еще…

– Та-а-к, что тут у нас, – очевидно, мой спутник привык выбирать вслух. – Телячьи щечки недурны... Да и медальоны тоже на вид аппетитны… Ты что будешь, Софа?

– Я София, – решаю немного осадить Иннокентия для того, чтобы сделать наше общение более комфортным. Не люблю, когда малознакомые люди на свой лад сокращают мое имя.

– Пардоньте, не хотел обидеть даму, – он примирительно посмеивается. – Ну так что будешь, София?

– Стриплойн и бутылку красного, – вздыхаю, осознав, что спрятаться от общения со спутником не получится.

Иннокентий тоже делает свой заказ и вперяется в меня любопытным взглядом.

– Я слышал, ты в разводе?

Вот мы и переходим к главному.

– Да. И у меня двое детей.

– Круто. С тобой живут?

– Конечно. А как иначе?

– Ну не знаю… Многие мамки малых бабушкам скидывают, а сами личную жизнь устраивают, – пожимает плечами. – Шуры-муры, все дела.

Нет, все-таки меня, определенно, смущает его манера общения. Род деятельности здесь ни при чем.

Глава 6

Потрясенно опускаю глаза в тарелку, пытаясь отыскать утерянное самообладание. Участившийся пульс энергично шарашит по вискам, а ладони вмиг делаются липкими.

Господи! Как же так выходит, что мы с Багировым пересекаемся уже второй раз эту неделю?! И это в огромном городе-миллионнике! Событие из разряда невозможных!

Поднимаю взгляд, дабы убедиться, что мне не померещилось. Но нет, я не ошиблась, это действительно Максим. Все такой же умопомрачительно красивый и восхитительно стильный. Возникает ощущение, что время над ним не властно. Даже ничуть не постарел!

Восстанавливаю сбившееся дыхание и беру себя в руки. Если Багиров вдруг тоже меня заметит, я не должна выглядеть как школьница, провалившая экзамен. Я взрослая деловая женщина, и даже случайная встреча с биологическим отцом моих детей не способна выбить меня из колеи.

По крайне мере, именно это я пытаюсь себе внушить.

– София, все в порядке? – в мои мысли вклинивается Иннокентий, про которого я каким-то чудесным образом умудрилась забыть.

– Да, более чем, – киваю. – Я просто задумалась. Так о чем ты говорил?

Мой кавалер пускается в пространные рассуждения о работе, а я снова фокусирую внимание на Багирове.

Он не один. Сидит в компании какой-то темноволосой фифы с вопиюще глубоким декольте. Я вижу лишь ее профиль, но сразу могу сказать, что она крайне молода. Должно быть, чуть за двадцать. Этакая девочка-студентка в дорогих шмотках. Интересно, это он ей их купил?

На столе парочки стоит початая бутылка вина. Разговор, судя по мимике, идет расслабленно и неспешно. Багирову и девице комфортно вместе. Это видно невооруженным глазом.

Снова перевожу взор на Иннокентия и до соленого закусываю щеку с внутренней стороны. Волнение в груди перемешалось с какой-то непонятной тупой болью. Уголки губ ломит. Пластиковая улыбка так и норовит соскользнуть с лица. Мне все труднее сохранять внешнее спокойствие.

Неужели дело в Максиме и его спутнице?

– Ну а ты? – мой кавалер смотрит на меня вопросительно.

Предыдущую часть вопроса я, как и следовало ожидать, пропустила мимо ушей.

– Я? – переспрашиваю в надежде хоть на какое-то пояснение.

– Ну колись, София, – не унимается Иннокентий. – Да или нет?

Что ж, выбор из двух вариантов не так уж сложен.

– Пожалуй, что да, – отвечаю, ткнув пальцем в небо.

– Правда? – на его лице отражается неподдельное изумление.

Хм… Еще бы знать, в чем я сейчас призналась… Да, я люблю мороженое? Да, мне импонирует классическая музыка? Или, боже упаси, да, я согласна на второе свидание?!

– Прости, – решаю, что лучше уточнить тему разговора. – О чем мы сейчас?

– О кремации.

– Ага, я так и поняла, – киваю торопливо.

Ну да, конечно, о чем же еще болтать на первом свидании, если не о кремации?

– Знаешь, – произносит задумчиво, – лично я для себя избрал классический путь погребения. Кремация – это, разумеется, занятно… Но я все же консерватор.

А-а-а, понятно. Кажется, я только что призналась, что желаю быть кремированной.

– Ну а я… Люблю эксперименты, – нахожусь с ответом.

– Я заметил, – улыбается. – Ты вообще неординарная женщина, София.

Хочу перевести разговор в какое-нибудь менее могильное русло, но неожиданно осекаюсь. Мой взгляд, непроизвольно дернувшийся в сторону, попадает в капкан другого взгляда. Цепкого, тягучего, доводящего до дрожи.

Багиров меня заметил.

Рефлекторно хочу отвернуться, но не могу. Физически не получается. Будто под гипноз попала. Сижу и, затаив дыхание, тону в омуте карих глаз Максима. Прямо как тогда, в ту роковую ночь.

Внезапно он поднимается на ноги. Уверенным жестом проводит пятерней по волосам и движется ко мне. Прямо по направлению к нашему с Иннокентием столику.

Времени на раздумья нет. Нас разделяют считанные секунды, поэтому меня вновь окатывает паника. Горячими удушающими волнами проходится от затылка до ног и судорожными спазмами оседает где-то в области живота.

– Здравствуй, София, – баритон Багирова обволакивает пространство, заглушая собой любые другие звуки.

– Добрый вечер, Максим, – мне каким-то чудом удается сохранять достоинство.

– Какая удача встретить тебя второй раз за неделю, – он по обыкновению иронично-обаятелен. – Уж не судьба ли сталкивает нас?

Он приподнимет бровь и смотрит на меня с вызовом. Чертов провокатор.

– Не думаю, что стоит причислять случайности к проделкам судьбы, – усмехаюсь.

– То, что случилось однажды, может больше никогда не повториться. Но то, что случилось дважды, обязательно произойдет и в третий раз.

– И давно ты стал фаталистом? – спрашиваю, пожав плечами.

– С тех пор, как ты меня отвергла, – он говорит это без обиды. Скорее, полушуткой. Но услышанное все равно вынуждает меня напрячься.

Между нами повисает пауза. Багиров неотрывно пытает меня взглядом, и мне стоит огромных усилий держаться непринужденно. Потому что противостоять этому мужчине равнозначно маленькому подвигу.

– Кхе-кхе, – раздается откуда-то сбоку, и мы с Максимом как по команде поворачиваем головы.

Иннокентий, про которого мы невежливо забыли, привлекает к себе внимание.

– Прошу прощения, – спохватываюсь. – Иннокентий, познакомься, это мой старый знакомый Максим Багиров.

Мужчины жмут друг другу руки, а затем Макс снова обращается ко мне:

– Так, значит, у тебя двойня?

По телу опять проходит разряд тока. С чего это вдруг он вспомнил о детях?

– Ну да, – констатирую очевидный факт. Багиров же сам все видел.

Мне хочется закрыться. Спрятаться от его пронизывающего до костей взгляда. Ну или, как минимум, скрестить руки на груди. Так ведь вроде бы проще. Так безопаснее.

Но, вопреки позывам, я не шевелюсь и не меняю позу. По-прежнему сижу с гордо расправленными плечами. Любая суета выдаст мое нестабильное внутреннее состояние и вызовет у Багирова подозрения. А подозрения мне сейчас не нужны. Как и лишняя нервотрепка. Единственное, чего я хочу, – это, чтобы Максим оставил меня в покое и вернулся к своей роскошной брюнетке. Между нами уже давно все кончено. Ни к чему ворошить прошлое.

Глава 7

Продолжение вечера выходит смазанным. Иннокентий изо всех сил пытается развеселись меня шуточками про покойников, но в ответ на его потуги я лишь изредка улыбаюсь. Кисло и невпопад.

Осознание, что мы с Иннокентием не пара и парой никогда не будем, с каждой новой минутой становится все более ясным. Однако, несмотря на это, я по-прежнему сижу напротив этого странного мужчины и вполуха слушаю его байки. Разумеется, не потому что мне интересно, а из-за Багирова, который все еще ужинает со своей спутницей. В десятке метров от меня.

После нашего короткого разговора Максим вернулся к брюнетке и вновь сосредоточился на ней. На меня больше не смотрел. Да и я, если честно, старалась слишком сильно на него не пялиться. А смысл? Ну, подумаешь, вторая подряд случайная встреча. Это ничего не значит. Сейчас мы закончим трапезу, разойдемся каждый по своим делам и, вероятно, больше никогда не увидимся.

Так ведь и должно быть.

Фокусируюсь на круглом лице Иннокентия, пытаясь уловить основную сюжетную нить его повествования. Он, конечно, совершенно не в моем вкусе, но мужик в целом неплохой. Даже перед Багировым вроде как меня прикрыл. Ну, то есть как как прикрыл? Не стал при нем отрицать наши выдуманные отношения. И за это я ему очень благодарна.

– Так что это за перец? – Иннокентий скашивает глаза в сторону столика Максима.

Очевидно, мой спутник наконец решил разобраться в запутанной ситуации.

– Да так… Бывший, – не придумав ничего лучше, отвечаю я.

– У-у-у… Ясно, – понимающе тянет он. – Решила утереть ему нос, верно?

– В смысле? – я же, напротив, не вполне понимаю, о чем он.

– Ну в прямом. Сказала, что мы с тобой вместе, – усмехается. – Я же не дурак, София, все смекаю. Желание предстать перед бывшим в лучшем свете совершенно естественно.

– В лучшем свете?

– Ага. Быть в отношениях с интересным мужиком всегда лучше, чем одной, правда? – заговорщически мне подмигивает. – Особенно в глазах бывшего.

Если я в чем-то и уверена на сто процентов, так это в том, что у Иннокентия нет никаких проблем с самооценкой. Он считает себя не только успешным бизнесменом, но и интересным мужиком. Согласитесь, не каждому дано столько легко и непринужденно разглагольствовать о своих достоинствах.

– А… – киваю слегка растерянно. – Ну да.

Пускай мой спутник верит, что я сочинила наши отношения потому, что считаю его дико классным. И ему приятно, и я без лишних объяснений обойдусь. Все, как говорится, в плюсе.

О том, что на самом деле я отчаянно боюсь вторжения бурного прошлого в мое спокойное настоящие, оттого и выдумываю всякие глупости, Иннокентию лучше не знать. Он попросту не поймет. У него же нет тайных детей, отец которых нежданно-негаданно объявился на горизонте после почти семи лет отсутствия.

Не знаю, помогла ли моя ложь хоть немного остудить интерес Багирова к моей персоне, но я буду на это очень надеяться. Не хотелось бы возвращаться к тому, с чего мы начали: к разборкам, недопониманию, недосказанностям… Мы с Максимом расстались на довольно печальной ноте, и продолжение нашей истории не требуется.

Возможно, соврав ему семь лет назад, я совершила ошибку, но теперь это дела давно минувших дней. Прошлого не вернешь, а времени назад не отмотаешь. Это моя ошибка. Только моя. И мне нести за нее ответственность. Именно поэтому я так отчаянно хочу, чтобы наши с Максимом жизни, как и раньше, шли параллельно. Не пересекаясь.

Разумеется, время от времени меня посещают мысли о том, как бы сложилась судьба, скажи я Багирову правду. Развились бы наши отношения, которые на тот момент находились в зачаточной форме, во что-то серьезное? Помогал бы он мне с детьми? Хорошим бы стал отцом?

Подобных вопросов море, а ответов – ни одного. Мне не дано узнать, как легла бы карта, потому что много лет назад я уже сделала выбор. И он был не в пользу Максима.

– Десерт? – бодро интересуется Иннокентий.

Видимо, по его мнению, наш вечер прошел на «ура».

Невольно кидаю беглый взгляд в сторону Багирова и окунаюсь в омут его карих, внимательно прищуренных глаз. Надо же, а мне казалось он больше не смотрит в мою сторону! Выходит, ошиблась?

Замечаю, что Максим расплачивается по счету. Значит, его ужин подходит к концу. В таком случае и мне пора завершать свой. У меня нет никакого желания находиться в обществе Иннокентия дольше, чем это необходимо. Если потороплюсь, возможно, даже сама успею прочитать двойняшкам сказку перед сном.

– Пожалуй, я откажусь, – натягиваю вежливую улыбку. – Завтра рано вставать и все такое…

Боковым зрением замечаю, как Максим встает из-за стола и подхватывает за талию свою спутницу. Обычный в общем-то мужской жест, но мне почему-то становится не по себе. Чувствую неприятный укол то ли обиды, то ли ревности… Господи, ну как же глупо! Ревновать мужчину, который, по существу, никогда не был моим! Что вообще творится у меня голове?

Злясь на саму себя за неуместные чувства, я перевожу взгляд на своего спутника, лицо которого недоуменно вытянулось.

– Ну брось, София, время еще детское, – настаивает он. – Предлагаю заказать по яблочному штруделю.

Дверь за Багировым и его брюнеткой захлопывается. Они покинули ресторан.

– Ты меня извини, но я не люблю сладкое, – беззастенчиво лгу я.

Теперь, когда Максим ушел, ничто не мешает мне в спешном порядке отделаться от Иннокентия.

– Ладно, понял, – он вздыхает. – Тогда закажу счет, и поехали отсюда.

Глава 8

Терпеливо жду, пока мой кавалер расплатится, а затем вешаю на плечо сумку и выхожу из-за стола. Я бы предпочла доехать домой на такси, но понимаю, что это будет невежливо. Как-никак Иннокентий – сын маминой подруги. Хотя бы по этой причине стоит постараться соблюсти приличия.

Выхожу на улицу, и свежий вечерний воздух приятно охлаждает горячие щеки. Максима уже давно нет поблизости, но я все еще чувствую волнительный жар от внезапной встречи с ним. Стоит признать, что этот мужчина из прошлого как никто другой умеет выводить меня на эмоции. При этом не прикладывая абсолютно никаких усилий.

Меня и гигантский Гелентваген Иннокентия разделяет небольшая подъездная дорожка. Она настолько узкая, что я самонадеянно не кручу головой: ни вправо, ни влево. Просто уверенно шагаю к автомобилю. И это становится моей ошибкой.

Слуха касается непонятный дзынькающий звук, потом писклявый возглас, а в следующую секунду откуда-то сбоку на меня обрушивается что-то большое и твердое. Глухо охнув, валюсь на асфальт и тут же чувствую острую боль: в ноге, в локте, в ребрах. Пытаюсь понять, что произошло, но картинка перед глазами размывается, будто в нее брызнули водой. Никак не соображу, где верх, где низ и почему я, черт побери, валяюсь на земле.

– Простите! Не справился с управлением! – перед моим лицом возникает прыщавая физиономия паренька, которому от силы лет четырнадцать. – Предки только вчера велик подарили, я еще не очень уверенно езжу, – хватает меня потными руками. – Вы в порядке?

В интонациях мальчишки слышится неподдельное сожаление. С его помощью приподнимаюсь и, кривясь от боли, озираюсь по сторонам. В полуметре от меня валяется велосипед, столкновение с которым, судя по всему, и привело меня к падению.

– София! – из нарастающего гула окружающих меня голосов я выделяю один. Низкий, властный. Пугающе знакомый.

Получается, Максим еще не успел уехать.

– София! Как ты себя чувствуешь? – Багиров подлетает ко мне быстрее, чем я успеваю очухаться.

Опускается передо мной на колени и, осторожно обхватив плечи, заглядывает в глаза.

– София, – повторяет тише. – Ты меня слышишь?

– Да… Да, – ко мне наконец возвращается голос. – Все нормально. Кажется…

Пробую подняться, но ногу снова простреливает и я, негромко вскрикнув, корчусь от боли. Не хочется, конечно, выглядеть нюней-страдалицей, но совладать с собой не могу: уж слишком острые и неприятные ощущения.

– Что с ней? – обеспокоенно встревает горе-велосипедист.

Он, в отличие от меня, в шлеме и прочей защитной экипировке, поэтому, судя по всему, не пострадал.

– Пошел вон! – рявкает на него Багиров. – Прежде чем за руль садиться, ездить научись!

Парнишка затравленно сникает, а Максим вновь обращается ко мне.

– Вставай, София, нужно в больницу ехать. Идти сможешь?

– Да все в порядке, – пытаюсь отнекиваться. – Просто ногу подвернула… Не надо в больницу…

– Надо, – отрезает безапелляционно. – Так ты можешь встать или нет?

Багиров смотрит пытливо, а я вновь молчу. То ли из-за пережитого шока, то ли из-за смущения, то ли еще почему.

– Так, ладно, я сам тебя отнесу, – решительно произносит Максим.

А затем прежде, чем я успеваю что-либо сообразить, отрывает меня от земли, беря на руки. С легкостью, будто я пушинка. А во мне, между прочим, пятьдесят пять килограммов!

В нос забивается терпкий хвойный аромат его парфюма, и голова опять идет кругом. Ни за что не признаюсь, что мне нравится, как он пахнет. Лучше спишу свое волнительное томление на травму головы, которую я, вполне вероятно, получила.

– Брось, Максим, не надо, – лепечу я. – Это всего лишь велосипед…

Он мне не отвечает. Лишь одаривает хмурым взглядом и с напряженным выражением лица идет куда-то в сторону.

– Ба! Софа! Что тут случилось? – восклицает Иннокентий, только что появившийся на крыльце ресторана.

Оказывается, он замешкался и лишь недавно вышел на улицу.

– Я… Эм… Несчастный случай, – слегка повышая голос, поясняю я.

Мне неловко, потому что я по-прежнему нахожусь на руках Багирова.

– Вот это да! – он торопливо приближается. – Давай, мужик, – глядит на Максима, – тащи ее ко мне в машину. Я отвезу в травмпункт. Мало ли что… Надо проверить, целы ли кости и…

– Я сам отвезу, – жестко отрезает Багиров, не дав Иннокентию завершить речь.

– Но… – тот застывает на месте, явно растерявшись.

– Все нормально, – заверяю его я. – Я потом позвоню.

Возможно, это не совсем правильно, но, если у меня все же что-то сломано, я бы предпочла, чтобы рядом был Багиров. Иннокентий – неплохой человек, но эти его профессиональные шуточки… Не уверена, что сейчас это именно то, что я хочу слышать.

Максим подходит к своей машине, подле которой стоит его темноволосая спутница. Вот черт! А ведь о брюнетке я совсем позабыла! Неужели мы поедем в больницу вместе с ней? Втроем?

Девица вопросительно глядит на Максима, но он не обращает на нее никакого внимания. Молча распахивает дверцу своего невообразимо дорогого внедорожника и усаживает меня на переднее сидение. Мне опять становится очень больно, но я подавляю стон, закусив нижнюю губу. Разреветься на глазах у Багировской силиконовой куклы – ниже моего достоинства.

– Максим, это кто? – девица наконец подает голос.

Он у нее чересчур высокий.

– Пострадавшая. Мы едем в больницу, – коротко отзывается он.

А затем наклоняется ко мне ближе, обдавая своим ароматным теплом. На секунду я замираю в ожидании, забыв о боли. Но короткий щелчок, который я слышу через миг, расставляет все по местам: Максим просто пристегнул мой ремень безопасности.

– А я? – теперь я не вижу лица брюнетки, но по-прежнему слышу ее.

– Что ты, Лер?

– Что мне делать? – в ее голосе звенит обида.

– Вызови такси. В чем проблема? – небрежно бросает мужчина, садясь на водительское сиденье.

На мгновенье мне становится жаль девицу. Багиров ведет себя так, будто это не он привез ее сюда. Будто ему вообще нет дела до нее. Наверняка прямо сейчас она выглядит жутко растерянной и возмущенной, но мужчина даже не смотрит. Даже не прощается с ней.

Глава 9

– Тебе удобно? – Багиров окидывает меня внимательным взглядом.

Мы с ним мчим по проспекту, нарушая все мыслимые и немыслимые скоростные пределы. Благо, к вечеру пробки уже рассосались. Уверена, Максиму грозит не один штраф за превышение, но его, очевидно, это мало беспокоит.

– Да, нормально, – киваю я.

Хотя, если быть до конца честной, это не совсем правда. Чувствую я себя паршиво. Правое колено жутко ноет, и создается ощущение, что со временем боль только усиливается. Уж не сломала ли я ногу? Учитывая мои трудности на работе, проблемы со здоровьем для меня – непозволительная роскошь. Фирма и так на грани разорения, какой мне сейчас больничный?

– Ты кажешься бледной, – обеспокоенно подмечает мужчина. – Сильно болит?

– Терпимо, – пожимаю плечами и тут же морщусь.

Видимо, руки я тоже повредила, но не так сильно. Наверняка лишь ушиб, не более.

Окидываю себя беглым взором и недовольно цокаю. Выгляжу, прямо скажем, неважно. Кожа на ладонях и коленях содрана до крови. Платье перепачкано в дорожной пыли. Острые носы дизайнерских туфель некрасиво ободрались.

Чертов малец на велосипеде! Чуть меня не угробил! Хотя я тоже хороша. Совсем по сторонам не смотрела. Повезло еще, что на меня велосипедист наехал, а не водитель автомобиля. Тогда бы я точно шею свернула.

– Сейчас быстро доедем до больницы, – Максим серьезен и даже как будто напряжен. – Минут пятнадцать пути, не больше. У меня там знакомый травматолог есть. Заведующий отделением. Так что без очереди и бумажной волокиты тебя примут.

– Спасибо, – выдавливаю улыбку. – Без волокиты – это хорошо.

Мне приятна его забота. Даже очень. Не думала, что после стольких лет Багирову есть дело до моих проблем. Хотя, возможно, будь на моем месте кто-то другой, он бы повел себя точно так же… Банальную человечность ведь никто не отменял.

– А дети где? – неожиданно интересуется Максим.

Его внедорожник ловко лавирует в потоке машин, то и дело обгоняя автомобилистов, которые, в отличие от него, соблюдают правила дорожного движения.

– Мои? – я так теряюсь от его вопроса, что спрашиваю очевидное.

– Ну да.

– Эм… Они с мамой, – отвечаю, помешкав. – С моей мамой.

– Понятно.

Багиров замолкает и больше вопросов не задает. На какое-то время между нами воцаряется тишина, а затем я вновь подаю голос:

– Максим, у тебя нет влажных салфеток? Мне бы хоть платье в порядок привести…

– Женщины такие женщины, – поворачивается и смотрит на меня с иронией во взгляде. – У тебя, возможно, перелом, а ты о платье думаешь.

– Перелом – не повод выглядеть неряшливо, – шучу через боль. Неприятные ощущения в колене по-прежнему усиливаются. – Ну так есть салфетки?

– В бардачке посмотри, – говорит, переводя внимание на дорогу.

Пока я пытаюсь отчиститься от пыли и грязи, у Багирова звонит телефон. Мимолетом глянув на экран, он прикладывает трубку к уху.

– Ало. Да, привет, – пару мгновений слушает собеседника. – Я сейчас не могу. Дела срочные появились.

Вытирая туфли, случайно задеваю поврежденное колено и пискляво ойкаю. Боль просто невыносимая. Даже перед глазами рябит. Побыстрее бы оказаться в руках медиков и убедиться хотя бы в том, что я не останусь без ноги. А то в голову уже всякие дурные мысли лезут.

– Что значит, ты завтра уезжаешь? На сколько? – в голосе Багирова слышится удивление. – Ладно, я тебе понял. Позвони, как доедешь, – собирается сбросить вызов, но кто-то на том конце провода его останавливает. – Что еще? Говори быстрее, я занят. Да понял я, что ты на две недели уезжаешь, ну а что теперь, Насть? Сказал же, приехать не могу. Дела.

Женское имя по неведомой причине режет слух. Значит, Багирову звонит какая-то Настя и хочет, чтобы он к ней приехал. А сегодня в ресторане он был с некой Лерой.

Обалдеть! Сколько же у него женщин?

Как я и думала, люди не меняются. Максим как был плейбоем, так им и остался.

– Не начинай, а. Не до этого сейчас, – раздраженно бросает мужчина в телефон. – Как освобожусь, наберу. Все, пока.

Он откладывает мобильник в сторону, и снова обеими руками обхватывает руль.

– Почти приехали, – косится на меня с сочувствием. – Потерпи еще немного, София.

Значит, он обратил внимание, на то, как я вскрикнула, случайно задев коленку.

– Да я не из-за боли, – лгу зачем-то. – Просто… Просто туфли жалко. Совсем новые были.

– Ну-ну, я так и подумал.

Багиров улыбается, но по лицу видно, что он ни на секунду мне не поверил.

Минуты через две мы приезжаем к порогу больницы. Максим глушит мотор и, повернувшись ко мне, спрашивает:

– Не возражаешь, если я донесу тебя на руках? Думаю, на ногу тебе лучше не наступать.

– Мне, конечно, приятно, что ты снова хочешь меня потаскать, но, думаю, в больнице есть носилки. На них все же будет комфортнее.

– Черт, ну конечно! – он сокрушается. – Подождешь в машине, ладно? Я сейчас позову персонал.

С этими словами Багиров покидает автомобиль и торопливым шагом устремляется в здание.

Внезапно ловлю себя на том, что любуюсь его походкой, и тут же спешу отвернуться. Ни к чему мне пускать слюни на этого мужчину. В постели я с ним уже побывала, а на большее, увы, рассчитывать не стоит. У него уже есть Лера и Настя. А, может, и не только они. Багиров в женском внимании не нуждается, а у меня и своих забот по горло. Работа, дети. Поврежденная нога, в конце концов!

Поэтому мне стоит сосредоточиться на том, что действительно важно, а не витать в розовых облаках. Не девочка ведь уже.

Глава 10

– Сонечка, привет! – мама отвечает на звонок после второго гудка. Голос у нее веселый. – Ну, как дела? Как проходит вечер с Иннокентием?

Для меня не секрет, что родительница возлагает на наше свидание о-о-очень большие надежды.

– Если честно, неважно, – стараюсь не поддаваться постепенно накрывающей меланхолии и говорить ровно. – Я угодила под велосипед.

– Что?! – я прямо слышу, как с лица родительницы сползает улыбка. – Как это произошло?

– Переходила дорогу, не посмотрев по сторонам, ну и… Попала в мини ДТП, – вздыхаю.

– Кошмар, Соня! Ты в порядке? – паникует она.

– Приехала в больницу, чтобы сделать рентген. Но, думаю, все нормально. Вряд ли что-то серьезное.

На самом деле я храбрюсь. В воображении уже давно роятся жуткие сценки, где мне ампутируют ногу. Но маме об этом, само собой, знать необязательно.

– Кеша с тобой?

– М-м-м… Нет. Я его отпустила.

– Как так? Почему? – недоумевает.

– Встретила старого знакомого, – поясняю я. – И он любезно предложил довезти меня до больницы. У него тут знакомые врачи работают.

Стараюсь обрисовать случившееся в максимально выгодном свете. Хочу, чтобы все смотрелось нейтрально. Мама не знает ни о Багирове, ни о моих запутанных отношениях с ним. А еще она убеждена что Алекс и Алиса – дети Мирона. Так что лучше мне не впутывать ее в подробности. Меньше знаешь – крепче спишь, как говорится.

– А как же Кеша? – никак не угомонится родительница.

Вот дался ей этот Кеша, ей-богу!

– А Кеша поехал домой, – терпеливо отзываюсь я.

– Бросил тебя в беде, значит, – фыркает недовольно. – Хорош джентельмен!

Не хочется, конечно, формировать у мамы превратное мнение об Иннокентии, ведь он совсем меня не бросал, но в сложившейся ситуации мне проще молча согласиться с ее версией, чем пытаться разъяснить правду.

– Как там Алиса и Алекс? Слушаются? – перевожу тему.

– Да, зубы чистят, ко сну готовятся, – несколько рассеянно отзывается она.

– Хорошо. Я не знаю, смогу ли забрать их сегодня. Все будет зависеть от того, что скажут в больнице.

– А ты там одна? – мама вновь беспокоится.

– Да нет же. Со знакомым. С тем самым, который меня сюда привез.

– Я его знаю?

– Нет. Мы раньше вместе работали.

– Ой, Соня, я так переживаю! – она испускает протяжный вздох. – Может, Мирону позвонить? Пусть приедет. Все лучше будет.

– Мам, ну что за глупости? Причем здесь Мирон? – цежу возмущенно. – Мы с ним в разводе. У него своя семья.

– Семья не семья… А вы с ним тоже не чужие! – настаивает. – Да и дети у вас как-никак общие. Может, позвонишь ему, а? Мне спокойней будет.

– Мама, нет, – отсекаю твердо. И чуть мягче добавляю. – Я в надежных руках, слышишь? Не переживай. Как переговорю с врачом, обязательно тебе позвоню.

– Ладно, – отзывается ворчливо. – А ты где хоть? В какой больнице?

– Не знаю, меня же знакомый привез, – прижимаюсь лбом к окну. – Только вывеску вижу. «Многопрофильная клиника Гафиевых» называется.

– Ладно, удачи тебе, Соня. Буду ждать новостей.

Засовываю мобильник обратно в сумочку и в этот же момент замечаю, как к машине приближаются два медработника. Они катят носилки, а следом за ними идет Багиров. Серьезный, собранный, деловой.

На секунду меня прошибает флешбек, мысленно возвращающий к событиям семилетней давности. Мы с Максимом сидим друг напротив друга, и я, глядя ему в глаза, лгу о том, что отец моих детей Мирон. Его лицо, тронутое неподдельным разочарованием, сохранилось в памяти на удивление четко. Перед глазами до сих пор стоит резко помрачневший взгляд и сползшая улыбка.

Интересно, какой бы была моя жизнь, если бы я позволила Багирову дождаться рождения детей и узнать правду? Вероятно, совсем другой.

Забавно, когда я приняла решение выбрать в качестве отца своих детей Мирона, то свято верила, что поступаю мудро. Мирон, он ведь положительный, предсказуемый, надежный. И совсем не бабник, в отличие от Багирова. Мне казалось, что с ним-то у нас сложится настоящая семья.

Но семьи, к сожалению, не вышло. Вышла лишь смесь обид, разочарования и боли. Вы не подумайте, с Мироном мы расстались на дружеской ноте. Да и сейчас общаемся без всякого негатива. Но все же годы моей, а потом и его лжи изрядно потрепали нам нервы.

Тот случай научил меня одному крайне важному жизненному принципу: никогда нельзя решать за других людей. Никогда.

– София, ты готова? – Багиров распахивает дверь перед медработниками.

– Готова, – киваю.

А дальше все происходит как-то очень быстро, но в то же время без суеты. Меня аккуратно кладут на носилки и катят в приемное отделение. К счастью, бюрократических проволок действительно не возникает: никто не спрашивает моего имени, не требует документов, не просит заполнить никаких бланков. Меня сразу везут к врачу, который бегло оглядев мои травмы, направляет на рентген для исключения перелома. А потом уже на МРТ для оценки состояния связок.

– Как я и предполагал, у вас частичный разрыв или, говоря простым языком, растяжение связок коленного сустава, – ознакомившись с результатами моего исследования, говорит доктор.

– Это серьезно? – от волнения покусываю ноготь на большом пальце.

– Ничего критичного, но ортез поносить придется.

– Ортез? Это что-то вроде гипса?

– Угу. Он нужен обеспечения иммобилизации коленного сустава. Поврежденным тканям для полного восстановления нужен покой.

– И сколько мне его носить? – траурным голосом уточняю я.

– Думаю, дней десять, – отвечает он. – Максимум – две недели.

Проклятье! Это очень-очень долго! У меня ведь на носу важные деловые встречи. Да и объектов, ход работы которых нужно проконтролировать лично, немало. Как же быть?

– А ходить-то я смогу? – во мне все еще теплится слабая надежда.

– После выздоровления – разумеется, – шутливо бросает доктор. – А во время лечения на травмированную ногу лучше не наступать.

Глава 11

К моему огромному удивлению, Багиров не покинул клинику после того, как сдал меня в надежные руки врачей. Это довольно странно, ведь он вполне мог успеть на рандеву к звонившей ему Насте. Девушка ведь так хотела его видеть…

Когда я в сопровождении услужливой медсестры захожу в палату, Максим сидит в кресле у окна, широко расставив ноги. Его поза кажется расслабленной, но, заметив меня, мужчина встревоженно вскидывается.

– Ну? Как все прошло?

– Ничего серьезного, просто растяжение, – отвечаю я, осторожно опускаясь на койку. – Десять дней в ортезе – и я здорова.

– Понятно, – он вновь откидывается на спинку кресла. – Хорошо, что нет перелома.

– София Александровна, я пойду, – вставляет медсестра. – Если вам вдруг что-то понадобится, нажмите вот эту кнопку, – указывает на датчик, прикрепленный к кровати. – Я сразу прибегу.

– Хорошо, но все же надеюсь ночь пройдет без происшествий, – обезболивающие препараты потихоньку начинают действовать, и мое настроение заметно улучшается.

Девушка скрывается в коридоре, плотно прикрыв за собой дверь, а мы с Багировым остаемся наедине. Он по-прежнему восседает в кресле и явно не собирается никуда уходить. Сканирует меня пристальным взором, который ощутимо жжет кожу, и хранит молчание.

– Спасибо, что привез меня сюда, Максим, – считаю себя обязанной высказать благодарность. – Правда хорошая клиника.

– Одна из лучших в городе, – кивает. – Я, когда на горнолыжке ногу сломал, тоже тут лечился.

– Ты ломал ногу? Когда?

– Прошлой зимой, – усмехается. – Весело тогда покатались.

– Надеюсь, сейчас все в порядке?

– Более чем.

Багиров отводит глаза к окну, и я, пользуясь случаем, вновь принимаюсь его разглядывать. Рукава светлой рубашки закатаны. Ворот расстегнут, и оттуда виднеются темные волосы, растущие на груди. Сейчас он выглядит скорее неформально, но мне нравится такой стиль. Непринужденный, нарочито небрежный.

– Знаешь, София, я тут подумал и пришел к выводу, что ты совершенно не умеешь выбирать мужчин, – огорошивает внезапно.

Карие глаза с прищуром снова берут меня в фокус.

– Интересное наблюдение, – хмыкаю. – И на чем же оно основано?

Мне не нравится, что Багиров вовлекает меня в диалог личного характера, но противостоять его обаянию не хватает сил.

– Ну сама посуди. Прошлый твой рохля никак не хотел жениться, нынешний – бросил тебя с травмой прямо посреди свидания.

Вмиг становится неуютно, и я принимаюсь ерзать на месте. Ну не скажешь же Багирову, что Иннокентий вовсе не мой мужчина и что я вижу его в первый раз в жизни. Раз уж сочинила фиктивные отношения, надо придерживаться избранной линии поведения до конца.

– Кеша просто передал меня в твои надежные руки, – пытаюсь отшутиться.

– Да, передать свою женщину в руки незнакомца – это очень по-мужски, – иронично бросает Максим.

Крыть мне нечем, поэтому приходится проглотить едкое замечание. Тем более, если поразмыслить, Багиров в чем-то прав. Я действительно не умею выбирать мужчин.

В школе меня связывали отношения с парнем, который, как выяснилось чуть позже, нюхал клей. В институте я потратила целых три года жизни на козла, который изменял мне с моей подругой. Потом я встретила положительного и адекватного Мирона и решила, что на этот-то раз все сложится идеально. Но в итоге снова прогадала. Мы встречались целых десять лет, а в браке прожили всего лишь два. Но тут, наверное, как ни крути, уже моя вина.

– Ну а ты? У тебя, надо полагать, вкус на женщин отменный?

Хочу подколоть Максима, но он, как ни странно, воспринимает мой вопрос всерьез.

– Ты знаешь, я не жалуюсь, – отвечает после небольшой паузы. – Меня окружают замечательные женщины. Правда, порой излишне строптивые.

– Тогда почему ты до сих пор не женат? – вставляю очередную шпильку.

Неожиданно Максим замирает. Игривая полуулыбка слетает с его лица, обнажая выражение глубокой задумчивости. Он смотрит на меня так, будто и сам не раз размышлял над этим вопросом. Будто я, сама того не желая, всковырнула больное место.

– Вероятно, пока не пришло мое время.

Мне хочется продолжить этот, безусловно, интересный разговор, но усилием воли я вынуждаю себя остановиться. Это слишком скользкая, слишком опасная дорожка. Как-то раз мы с Багировым уже ходили по тонкому льду, и в результате я стала счастливой обладательницей рыжеволосой двойни. Рядом с этим мужчиной очень легко потерять голову и свернуть не туда.

Внезапно дверь палаты с шумом распахивается, и на пороге предстает никто иной как Мирон Савельев. Мой бывший муж собственной персоной.

– Софи, привет! – выпаливает он, приближаясь. – Как ты? Все в порядке?

Я настолько растеряна его неожиданным появлением, что первые секунды не могу связать и двух слов. Лишь глупо хлопаю глазами, пытаясь сопоставить в голове несопоставимое.

– М-мирон, – заикаясь, лепечу я. – А ты что здесь делаешь?

– Я вещи тебе принес, – только теперь замечаю в его руках пакет. – Мне позвонила Раиса Ивановна, сказала, что ты в беде. Ну я и примчался.

Мама! Ох, мама! Своенравная пенсионерка! Вот сказала же ей, что сама разберусь, а она нет, Мирону позвонила! Надо будет непременно провести с ней беседу на тему того, что я уже взрослая девочка и мои решения надо уважать!

– Эм… Ну спасибо, – улыбаюсь, хотя чувствую себя крайне неловко. – Хотя, знаешь, не стоило тебе срываться ко мне среди ночи и…

– Что с твоей ногой? – Мирон не дает договорить. – Что-то серьезное?

– Нет, всего лишь растяжение. Скоро пройдет.

– А рентген делали? Лекарства дали? – взволнованно бегает по мне глазами.

– Да-да, все нормально, не переживай, – спешу его успокоить. – Тут очень хорошие врачи.

Мы вроде уже давно не в браке, а Мирон до сих пор обо мне беспокоится. Это странно и приятно одновременно. Хотя в принципе я его понимаю. Двенадцать лет жизни из памяти не вырежешь. Чужими друг другу мы уже никогда не будем.

Глава 12

Меня выписывают на следующее утро. Переодевшись в чистую одежду, которую мама передала мне через Мирона, спускаюсь на лифте вниз, в регистратуру, и с неудовольствием узнаю, что оказанные клиникой услуги уже оплачены. Максимом Леонидовичем Багировым.

Цокаю языком и недовольно скрежещу зубами. Я вполне в состоянии оплачивать свои счета сама! Почему Багиров ведет себя так, будто я какая-то немощная? Нет, я еще понимаю, если бы он стал причиной моих травм и стремился загладить свою вину. Но тут-то он совсем ни при чем! Максим и так сделал для меня слишком много. Довез до больницы, устроил быстрый прием, договорился о вип-палате.

Из мыслей меня выдергивает звонок телефона. Лезу в сумочку и прикладываю гаджет к уху:

– Да, Алла, привет.

– София Александровна, здравствуйте! – голос подчиненной кажется взволнованным. – У меня плохие новости…

– Опять контракт упустили? – мрачно догадываюсь я.

– Угу.

Вот же черт! Я угробила целых три вечера, чтобы как следует просчитать смету. Тщательно, внимательно, досконально. И что в итоге? Опять профукала прибыльный проект. Колоссальное невезение!

– Кто выиграл? – интересуюсь со вздохом.

– Альянс Холдинг, – сообщает Алла. – Их цена оказалась всего на сто тысяч рублей меньше нашей.

Сто тысяч в разрезе многомиллионного контракта – сумма поистине незначительная. Я бы решила, что в моем коллективе завелась крыса, но пыззлы никак не складываются. Ведь если бы у меня в компании работал шпион другой фирмы, то в тендерах меня каждый раз обходила бы та самая фирма. Но на деле выходит так, что контракты уплывают к совершенно разным конкурентам. В этом нет никакой логики.

– Ясно. Скоро буду в офисе, – бросаю трубку и отключаюсь.

Вообще-то я планировала сегодня отлежаться дома, но какой уж тут отлежаться, когда на работе такие дела творятся! Я такими темпами скоро по миру с протянутой рукой пойду…

– Софочка! Привет, дорогая! – ко мне подлетает лучшая подруга, Алина, и крепко обнимает. – Ну как так-то? – сочувственно оглядывает меня с головы до ног. – Угодила в передрягу, да?

Сегодня утром я позвонила ей и попросила забрать меня из больницы. А заодно дала задание раздобыть где-нибудь костыли. Потому что без них в ближайшие десять дней мне с места не сдвинуться.

– Ты же знаешь, где неприятности, там и я, – шучу кисло.

– Нога болит?

– Да так, не очень. Я ведь на таблетках.

– Я вот костыли купила. Как думаешь, по размеру? – Алина протягивает мне средство передвижения. – Как под себя брала. Мы же с тобой вроде одного роста.

– Да, в самый раз, – примеряю. – Спасибо большое.

Как же хорошо иметь верных друзей. Которые с тобой не только в радости, но и в беде.

– Да не за что, – отмахивается. – Ну что, дойдешь до машины? Или подсобить?

– Дойду. Надо привыкать передвигаться самостоятельно.

Вручаю подруге сумку, а сама, встав с кресла-каталки, опираюсь на новые костыли. Удобством тут, конечно, и не пахнет, но главная цель достигнута – я действительно могу двигаться вперед без посторонней помощи.

– Куда едем? Домой? – спрашивает подруга, когда мы наконец усаживаемся в ее машину.

– Какой там… В офис давай. У меня там работы непочатый край.

– Сонь, – говорит с укором. – Ну разве так можно? Работа, работа… Тебе отдыхать нужно!

– Алин, я очередной контакт упустила, – выпаливаю с отчаянием, и на глаза почему-то наворачиваются слезы. – Вообще не понимаю, как дальше работать…

Раньше я никогда не позволяла себе реветь на людях, но сейчас как-то накипело. На работе неудача за неудачей, в личный жизни полный кавардак, еще и дурацкое растяжение совсем не кстати.

Шмыгаю носом и провожу ладонью по влажной щеке. Слабость навалилась внезапно, и теперь с ней не совладать. Хочется реветь в голос, размазывать слезы по щекам и жалеть себя.

– Ой, бедная моя! – Алина протягивает ко мне руки и снова обнимает. – В жизни так бывает. Взлеты и падения, понимаешь? Уверена, все у тебя наладится и следующий контракт непременно будет твоим.

– Спасибо за поддержку, – вдыхаю ее приятный цветочный запах. – Но у меня, если честно, руки опускаются. Столько сил потрачено – и все впустую. Пятнадцать минут назад узнала, что проект, который я так хотела заполучить, опять достался конкурентам. И опять разница в цене ничтожна, представляешь?

Алина задумывается. Некоторое время молчит, а потом выдает:

– Тебе не кажется, что тут что-то нечисто? Будто конкуренты заранее знают, какую цифру ты предложишь заказчику?

– Кажется! Но я хоть убей не понимаю, в чем именно дело. Если бы завелась чья-то крыса, то она работала бы в пользу одной конкретной фирмы. Но побеждают все время разные, понимаешь?

– Да, это и впрямь странно. Даже не знаю, что сказать.

– Ладно, поехали, – беру себя в руки. – Чего толку гадать. Работать нужно. Других вариантов у меня нет.

В офис приезжаю злая и настроенная крайне решительно. Никак не реагирую на удивленные взгляды сотрудников, заметивших мои костыли. Не считаю себя обязанной кому-то что-то объяснять. Перебьются.

– Алла, Игнатьева ко мне. Живо! – команду я, зажав кнопку селектора.

– Минуту, София Александровна.

Когда подчиненный появляется в моем кабинете, я сразу же перехожу к делу.

– Никита Валерьевич, так не пойдет. У фирмы серьезные трудности. И очевидно, что проблема не в нас. Я хочу услышать от тебя что-нибудь толковое.

– София Александровна, я уже говорил, что понятия не имею, в чем причина наших неудач.

– И что же ты предлагаешь?

– Подождать, – отвечает он. – Возможно, уже следующий контракт будет нашим и…

– Я хорошо тебе плачу? – перебиваю.

– Что? – округляет глаза.

– Я спрашиваю, достойно ли я оплачиваю твой труд?

– Да, вполне.

– Что ж, тогда, полагаю, мое требование урегулировать сложившуюся ситуацию вполне обоснованно. Меня категорически не устраивает твоя позиция. Ждать, пока фирма окончательно развалится из-за отсутствия заказов, – так себе предложение.

Глава 13

Отпускаю Игнатьева, который в условиях стремительного краха компании оказался абсолютно бесполезным, и крепко задумываюсь. Что мне сделать? Как спасти собственный тонущий корабль?

Налоговая проверка, несомненно, сожрет кучу нервов и денег. Последний контракт упущен, и что-то мне подсказывает, что детальный просчет нового не принесет никаких положительных результатов – он, как и десятки других до него, уплывет к конкурентам.

Старые схемы перестали работать и мне срочно нужно придумывать новые. Надо как-то выйти из замкнутого круга неудач, изменить правила игры.

– Ну, как дела, Сонь? – спрашивает позвонившая мне в середине дня Алина.

Очевидно, она беспокоится, так как привезла меня в офис в растрепанных чувствах.

– Фигово. Только что узнала, что мной заинтересовалась налоговая. Будут пить кровь.

– Жесть! На тебя точно кто-то зуб точит.

– Да уж, – испускаю горестный вздох. – Похоже, скоро придется готовиться к банкротству.

– Нет, Сонь! Нельзя сдаваться без боя!

– Да я уже из сил выбилась из-за этой борьбы. А толку ноль.

– А что, если попросить о помощи Багирова? – после небольшой паузы предлагает подруга.

– Багирова? – удивляюсь. – Алин, ты в своем уме?

– Ну а что? Ты же сама говорила, он настроен вполне дружелюбно. Так почему бы не попытать счастья? Оно ведь того стоит, Сонь.

Я солгу, если скажу, что не думала о том, чтобы обратиться за помощью к Багирову. Но, стоило этой мысли появиться в моей голове, как я тут же ее отсекала, не давая развиться. А вот сейчас об этом заговорила Алина, человек, от всей души желающий мне добра. И я не могу не признать, что в ее словах есть рациональное зерно. В конце концов, Максим – единственный власть имущий из всех моих знакомых. Я почти уверена, что ему ничего не стоит решить мою проблему, но вот просить его об этом до жути не хочется.

Во-первых, я не хочу быть ему обязанной. Ничем. Во-вторых, сближение, которое может произойти в результате вмешательства Максима в мои дела, грозит серьезными последствиями. Мне ведь есть, что он него скрывать. Семь лет назад я солгала ему. По-крупному солгала. Вдруг Багиров что-нибудь пронюхает? Вдруг узнает, что на самом деле он и есть отец моих детей?

Думать об этом волнительно и, если честно, страшно. Ведь я понятия не имею, как в таком случае отреагирует своенравный миллиардер: не проявит интереса (ведь столько воды утекло), потребует общения с двойняшками или, не дай бог, захочет отнять у меня их?

Вариантов возможно будущего множество, и на какой из них укажет перст судьбы, мне неведомо. Так оправдан ли подобный риск? Стоит ли ради спасения бизнеса ставить на карту свой душевный покой?

– Я не знаю, Алин. С одной стороны, я очень хочу сохранить компанию, а с другой… Боязно как-то.

– Волков бояться – в лес не ходить, – отсекает она твердо. – Тут не о чем думать, Сонь. Ситуация вынуждает на крайние меры. Кто-то хочет твоего краха, точно тебе говорю. Ведь не просто так налоговики о тебе вспомнили. Да и десятки проигранных контрактов – не просто случайность.

Я понимаю, что Алина права. Ситуация действительно вышла из-под контроля. Сама я не справляюсь, а потерять бизнес – для меня едва ли не самое страшное. Страшнее, пожалуй, только потерять детей, но я искренне надеюсь, что до этого не дойдет.

***

Для встречи с Багировым я надеваю лучшее свое платье и наношу тщательный макияж. Мой образ завершают изысканные босоножки на высоком каблуке и небольшая сумочка от Шанель. После недавнего снятия ортеза доктор велел носить исключительно удобную обувь, но сегодня случай особенный. Поэтому я решил рискнуть. Думаю, от часового ношения шпилек ничего страшного не случится. Тем более, что поврежденная связка восстанавливается довольно хорошо.

Офис Максима располагается в самом центре города, в огромной глянцевой высотке, которую в народе величают торпедой. А все из-за причудливой формы.

Захожу в здание, и дождавшись лифта, нажимаю кнопку нужного мне этажа. Перед встречей с Максимом изрядно волнуюсь и молю господа, чтобы он был на месте. Обидно будет проделать такую работу (это я про свой сногсшибательный внешний вид) и в итоге остаться ни с чем.

Приемную Багирова я нахожу быстро и тут же сообщаю его секретарше, что очень нуждаюсь во встрече с ее боссом. Светловолосая девушка в строгой блузке окидывает меня любопытным взглядом и коротко кивает.

– Максим Леонидович, к вам тут София Орловская. Говорит, по делу, – рапортует она, зажимая кнопку селектора.

– Орловская? – в голосе мужчины сквозит неподдельное изумление. – Пригласи.

– Босс вас ожидает. Проходите.

Приосаниваюсь и толкаю ручку массивной дубовой двери. Кабинет Багирова полностью соответствует характеру своего хозяина: такой же эксцентричный, яркий и умопомрачительно стильный. Это я вам как дизайнер говорю.

– София, вот так встреча, – Максим с улыбкой поднимается мне навстречу. – Вижу, ты уже поправилась. Как нога?

– Все в порядке, – тоже улыбаюсь. – Спасибо.

– Я же говорил, что случилось дважды, обязательно произойдет в третий раз, – подмигивает.

– Хочешь сказать, ты знал, что я к тебе приду? – поддерживаю его шутливый тон.

– По крайней мере, я очень на это надеялся, – он обходит стол и бедром приваливается к внешнему его краю. – Присаживайся. Полагаю, ты пришла, потому что очень соскучилась?

Кажется, Багиров сегодня в настроении. И мне это явно на руку.

Опускаюсь в указанное мне кресло и, закинув ногу на ногу, откидываюсь на спинку. Демонстрирую, что я, как и он, настроена доброжелательно.

– Если честно, я пришла по делу, Максим. По очень-очень важному для меня делу.

– Заинтригован. Продолжай.

– Не знаю, в курсе ли ты, но за последние годы я существенно расширила профиль своего бизнеса.

Замолкаю, надеясь, что Максим выдаст свою осведомленность или, наоборот, незнание, но мужчина молчит, никак не реагируя на мои слова.