Двойняшки по ошибке. Случайная встреча

Пролог

- Пылаева! Какого черта ты распространяешь слухи, будто я – отец твоих детей? – цедит босс.

- Что? Это не я! – испуганно возражаю.

Наоборот, я всеми силами скрывала правду. Двойняшки – только мои. И нам не нужны лишние проблемы. Ведь Марк Туманов - генеральный директор медиахолдинга, в котором я работаю. И от одного его слова зависит моя карьера.

- Решила имидж мой подорвать? – разгоняется Туманов. Эмоции плещутся в нем, как в центрифуге. - Или малых своих удачно пристроить? Выбери себе другого богатого глупца, - больно бьет несправедливыми словами. - Не на того нарвалась. Я тебя впервые здесь увидел. И никогда не изменял своей жене.

- Никогда… Как скажете, - лепечу тихо и голову опускаю.

Когда-то этот мужчина перепутал меня со своей невестой. Мы провели вместе всего одну роковую ночь, о которой он так и не вспомнил, а я всей душой хотела забыть. Но две полоски на тесте и двойня на УЗИ не позволили мне этого сделать…

- Не смей нервировать мою жену этой ложью, - злится он. - Она беременна. МОИМ долгожданным ребенком, - прикрываю глаза, шумно вбирая носом воздух, но босс совершает контрольный выстрел: - В отличие от этих…

Опускает взгляд на двойняшек, которых я держу за ручки. Анечка ладошку Марку протягивает – «мириться» собирается, хотя ничего плохого не сделала. Но Артем особняком держится. Смотрит на папку своего с прищуром, будто готовится удар отражать.

Босс, в свою очередь, сканирует обоих. Долго, пристально.

Вот и познакомились…

- Почему тогда они здесь? - договаривает Марк машинально, а сам задерживается на личике сына, всматривается в его глаза: серо-голубой и зеленый. – Что за…

- Гетерохромия. Редкое явление, по наследству передалось, - тататорю я, мечтая скорее избавиться от него. – От папочки. Настоящего! Так что, как видите, это не вы, - отчаянно вру, чтобы босс успокоился.

Ведь у Туманова гетерохромии нет. За дни работы в холдинге я в этом убедилась. Решила, что именно в этой особенности виноват не он – мало ли по каким генам она пришла. Не обязательно от отца! Вот и сейчас босс смотрит на нас своим темным взглядом. Мне нечего опасаться – я сохраню свою двойную тайну.

Но вдруг… Марк меняется в лице, глаза округляет. Свет падает на его радужку – и я впервые замечаю, что он носит линзы.

О нет!..

- Пылаева, в мой кабинет, быстро! – рявкает грозно. - Нам надо серьезно поговорить.

Встреча первая. Глава 1

Два года назад

Злата

- Бо-оже, кто это?

Распахнув глаза, оказываюсь лицом к лицу с абсолютно посторонним мужчиной. Так близко, что чувствую его размеренное, но невероятно горячее дыхание. Застываю, как обоженная глина, забывая выдохнуть.

Незнакомец крепко спит, обняв меня и прижав к себе. Даже во сне все контролирует. Стоит мне предпринять слабую попытку выбраться из его медвежьих лап, как капкан захлопывается, сдавив меня чуть ли не до потери сознания.

- Спи, моя рыжуля, - шепчет чужак, не открывая глаз. Ласково, с хрипотцой. Будто по-настоящему любит. – Отдыхай, - бросает утомленно и притягивает меня ближе.

Утыкаюсь носом в шершавую щеку, морщусь от колючей щетины. Мужчина шумно вбирает воздух, словно мой аромат съесть хочет, и выдыхает мне в шею.

- Ой, - вырывается из груди.

Покрываюсь мурашками от макушки до пяток. А мое сознание, кажется, до сих пор спит. В полной тишине слышу биение мужского сердца, что лупит мне в раскрытую ладонь.

Тук. Тук… Бам! Убираю руку и сжимаю в кулак.

Дожидаюсь, пока дыхание чужака станет спокойнее. Закусив губу до металлического привкуса во рту, я медленно и очень аккуратно запрокидываю голову.

- Да кто ты такой вообще? Какая я тебе «рыжуля»? – всматриваюсь в довольное, как у мартовского кота, умиротворенное лицо мужчины, и слова в горле застревают.

Молча изучаю жесткие черты. Незнакомец красив, но грубоват. Как внешне, так и… в своих действиях.

У него повадки дикого зверя. И взгляд нереальный. Кажется… В полудреме вспоминаю, как будто бы менялся цвет его глаз. Изумрудно-зеленый. Серебристо-голубой. Фантастика какая-то, иллюзия! Краски смешиваются в одну массу, взрывая мой разум и будоража чувства.

*

- Рыжуля, ты заявилась ко мне с проверкой? - цепкие пальцы впиваются в мои бока. - Как видишь, после мальчишника я здесь один. Был, - носом в макушку мою утыкается. - Но валюсь с ног. А ты такая... м-м-м... Пахнешь сегодня особенно вкусно, - шумно вбирает воздух. - Не вовремя ты решила испытать мою выдержку. Сейчас я себя совершенно не контролирую.

Не понимаю, кто этот мужчина и о чем он говорит. Но чувствую себя с ним в безопасности. В отличие от Максима, который домой меня отвезти после праздника вызвался, а сам приставать начал в холле клуба. Я оттолкнула его, сбежала и такси взяла. Вот только неожиданно для самой себя уснула в салоне. Сама не понимаю, как так вышло.

Не помню, как добралась, но очнулась я здесь. В объятиях незнакомца. Или все еще сплю?

- Не включай, глаза болят, - зажмуриваюсь от вспышки света. И он тут же гаснет. - Я просто устала и хочу спать, - лепечу, а сама невольно льну к натренированному телу.

Веки смежив, едва не мурлычу. Тепло так с ним, хорошо. И буря волнения внутри меня утихает. Будто я нашла свой причал. Наверное, все это мне снится.

- Слышу я по голосу, как ты «устала». Совсем другой, не похожий, - хмыкает задумчиво. - Кстати, мне нравится. Скажи еще что-нибудь, - переходит на хриплый шепот. Но я упорно молчу. - Обещала себя прилично на девичнике вести, ко мне брата приставила, чтобы следил. А сама… - цокает укоризненно. – Таксисту доплачивать пришлось за «доставку на этаж». Хорошо, хоть адрес назвать успела. Странно, что служебной квартиры, но ладно…

Вздохнув тяжело, на руки меня подхватывает.

- Я уснула случайно в машине, - бубню я в свое оправдание. - У меня собеседование у Туманова завтра, - зеваю, утыкаясь лицом в его грудь, которая почему-то ходуном ходит. - Я столько валерьянки от страха выпила.

- У-у-у, тяжелый случай. Собеседование, говоришь? Да легко, - смеется мужчина надо мной. – Только зря ты к Туманову с валерьянкой. Для Туманова ты сама, как валерьянка, - рокочет он, а я опять зеваю. - Девичник, я смотрю, удался. Похлеще моего мальчишника... Больше не отпущу одну никуда, - заключает серьезно.

- У меня день рождения, - спорю я и глаза прикрываю, погружаясь в дрему. – Восемнадцатилетие…

– Совершеннолетняя ты моя, - хохочет он, откровенно издеваясь, но я по плечу нахала бью. – Ладно, как скажешь. У женщины нет возраста. Только вкус, - хочет поцеловать меня, но…

Покачнувшись, оступается и теряет равновесие, но держит меня на руках до последнего. Мы вместе летим на кровать, и только подушки смягчают наше падение.

- Ой, - смущенно вскрикиваю.

- Ры-жу-ля, - рычит каждый слог мужчина.

Какой приятный сон. Невольно улыбаюсь, отбрасываю все сомнения. Обвиваю мощную шею незнакомца руками.

Рваный вдох.

Поцелуй.

Мой первый поцелуй…

***

Испуганно округляю глаза, возвращаясь в настоящее. С трудом сдерживаю обреченный всхлип.

- Пожалуйста, - молю одними губами. – Хоть бы мы не…

Не могла я поддаться чарам первого встречного! Не так воспитана. Сокурсника Макса я ведь вчера оттолкнула! Правда, он мне не нравился никогда. Сын декана и напыщенный павлин. А незнакомец… Закусив губу, еще раз обвожу его взглядом. Сильный, заботливый, настойчивый, пахнет одуряюще брутально, красивый по-мужски, да еще и старше меня, как я всегда мечтала. Большой и мощный защитник для хрупкой меня…

Глава 2

Марк

Хлопок двери действует на меня как будильник, взрывая и без того больную голову. Разворачиваюсь нехотя и протягиваю руку, медленно провожу по пустой подушке, которая хранит слабое тепло. И запах… печенья с корицей. Такой вкусный, что хочется попробовать. Втягиваю носом. Что-то новенькое. Обычно Ира предпочитает цветочные ароматы. Мне, в принципе, глубоко фиолетово – я не нюхач и принимаю любые духи. Но эти… просто попадание в десяточку. Сразу в голову ударили, как только Ира на пороге появилась. И оказалась в моих объятиях. А потом…

Та-ак! Секундочку!

- Рыжуля? – зову настороженно.

Открываю глаза – и осматриваюсь: вокруг все немного плывет. Черт, вчера дурацкие линзы в душе смыл. Выдвигаю верхний ящик тумбочки, нахожу новый набор. Откинув смятую простынь, тяжело поднимаюсь с кровати.

Куда. Делась. Ира?

И была ли она на самом деле? Или это все плод моей больной, взбудораженной фантазии? Шутка ли – полгода на голодном пайке. Я далеко не аскет, но ради спутницы жизни готов на многое. Тем более, если мне посчастливилось отхватить непорочную девушку.

Есть женщины для здоровья, а есть жена. И вот она как раз – святое. Именно супругу я увидел в Ире, когда нас познакомил Давид – мой партнер по бизнесу и ее брат.

Умная и сдержанная, из небогатой, но интеллигентной семьи, скромная, однако знающая себе цену, талантливая. Выпускница института дизайна, а теперь - редактор рекламного отдела в моем холдинге. Бизнес крайне важен для меня, и я рад, что Ира смогла приобщиться к общему делу.

Еще она дико красивая, на чем друг и сыграл: знал, что я рыженьких обожаю и, как все мужики, люблю глазами. В курсе Давид был и строгих нравов моей семьи.

Для родителей брак – это нечто нерушимое, один раз и на всю жизнь. Так что к невестке соответствующие требования. Я к этому свободнее и проще относился, да и в плане женщин себе никогда ни в чем не отказывал. Ровно до того момента, пока не задумался о собственной семье. И тут перещелкнуло что-то в черепушке. Видимо, на уровне подсознания все же засели родительские догмы.

Ира появилась очень вовремя. Она идеально подошла мне по всем пунктам. Заманила в свои рыжие сети. Особенно тем, что не спешила сближаться физически. Я до последнего не верил, что в свои двадцать два она сохранила невинность, но ее поведение буквально кричало об этом... И стало решающим фактором. Все-таки будущая мать моих детей должна быть чистой. Я не раз повторял это Давиду, который каждую мимо пролетающую юбку чуть ли не в невесты себе записывал.

Я же умел разделять мух от котлет. И отличать мимолетные связи от чего-то серьезного.

Как итог – подготовка к свадьбе с Ирой. А до нее – отношения, завязанные исключительно на поцелуях. Все-таки я уважаю свою женщину. Хоть порой это чертовски сложно.

Идиотские полгода.

Неудивительно, что вчера мы оба сорвались. Или только я, а она не выдержала напора? Сдалась и пожалела об этом? Где Ира сейчас, черт возьми!

Может, все-таки почудилось? Хотя ощущения чересчур реальные. Помню все до единого вздоха. Не сказал бы, что рыжуле совсем не понравилось. Вряд ли она играла. Слишком неподдельные эмоции выдавала.

И главное, мои предположения оправдались. Только моя она.

Взъерошив волосы нервно, иду в ванную. Достаю темно-серые линзы из специальной жидкости. Провожу привычные манипуляции. Оперевшись руками о раковину, всматриваюсь в свое отражение в запотевшем зеркале.

Зрение я мог бы и очками корректировать, но меня напрягает совсем другое. Цвет глаз. Серо-голубой и зеленый. Гетерохромия с рождения. Эта дрянь в нашей семье наследственная. Нам с братом от деда передалась. Раздражает меня. И даже Ира не в восторге, поэтому стараюсь скрывать.

Впрочем, вчера ей было все равно. Наоборот, восхищенно шептала что-то на выдохе. А-ай, какая она нереальная все-таки была…

- Марк? – доносится из комнаты голос. Знакомый, который я слышу каждый день, вполне приятный, но… Не такой, черт возьми, как ночью! Да что происходит в моей башке?

Осторожно выхожу из ванной, обращаю внимание на Иру. Стоит возле кровати, уже одетая, будто сбежать собралась. Кто же ее теперь отпустит?

Она двумя пальцами брезгливо край простыни держит и, скривившись, смотрит на матрас. Недоуменно голову опускаю, скольжу взглядом по бирюзовому шелку.

Останавливаюсь. Перевариваю увиденное.

Вот блин.

Значит, не сон.

И, судя по хмурому личику Иры, доволен этому только я. Понятия не имею, что говорить и как себя вести в таких ситуациях. Ведь, по сути, она у меня тоже первая такая. Чистая и нетронутая.

Была до вчерашней ночи…

- Марк, ты козел! – на ультразвуке выдает Ира, вынуждая меня прищуриться.

От визга, отличающегося от вчерашнего звучания, уши закладывает на доли секунды, а голова раскалывается надвое, как спелый кокос, сорвавшийся с пальмы. Вот только райского наслаждения, обещанного в одной из реклам, дальше не следует. Впрочем, мне и так на сегодня достаточно. Теперь дико хочется отдохнуть, но сначала я должен помириться с невестой.

Ира отпускает простыню, и шелковая ткань плавно опускается ей под ноги. Задумчиво веду взглядом по траектории ее падения, останавливаюсь на следах. Ухмыляюсь довольно, но тут же жалею об этом.

Глава 3

Несколько дней спустя

Злата

- Рыжуля, - бархатный голос ласкает слух.

Улыбаюсь, забывая, что нельзя поддаваться напору. Всем мужчинам нужно только одно. Мама с детства вбивала мне в голову эту истину. Диктовала правила приличия. Твердила, как важно хранить себя до свадьбы. Сама же она растила меня без отца, наверное, поэтому и пыталась уберечь от своих ошибок.

Когда мне исполнилось пятнадцать, у меня появился отчим. И пока мама продолжала мучить меня нравоучениями, он оскорблял меня и ни во что не ставил, желая скорее избавиться. Даже когда мне удалось поступить в престижный институт в столице, похвалы я не дождалась. Отчим проводил меня со словами: «На панель она едет, а не в институт». И запретил маме пересылать мне деньги.

Комната в общежитии, стипендия и подработка фрилансером в сети помогли мне выжить в большом городе. При этом любого внимания парней я сторонилась. Наставления мамы прочно засели в моем сознании.

Я была настолько зациклена на этом, что в итоге система дала сбой. То, чего мама опасалась, со мной и произошло. Я оказалась в объятиях незнакомца. Он стал моим змеем-искусителем. Подарил мне иллюзию любви и защиты, которых я не знала дома.

Психика сыграла со мной злую шутку. Я неожиданно для самой себя потеряла контроль. Ума не приложу до сих пор, как это могло произойти. Хотя руководствовалась я в ту роковую ночь далеко не разумом...

- Ры-жу-ля, - легкое дуновение ветерка скользит по моей щеке.

Что-то шлепается перед с моим лицом на стол – и я резко подскакиваю, не успев глаз разлепить.

- Пылаева, вы в институт поспать пришли? – раздается грозный голос профессора. – Я всю пару терпел, но сегодня вы сама на себя не похожи. Заболели? Так сидите дома, не заражайте однокурсников.

Поглядываю на учебник, который лежит рядом. Видимо, им преподаватель меня и разбудил.

- Вымоталась, - ехидно выкрикивает кто-то, но я спросонья не могу найти источник звука.

- Извините, - лепечу тихо.

Сижу смирно до конца пары. Играю роль прилежной студентки, а мыслями витаю где-то далеко. Сказываются усталость и эмоциональное истощение. Я очень нервничаю, а ночами боюсь глаза сомкнуть. Потому что во сне обязательно улетаю к НЕМУ. Переживаю нашу встречу снова и снова.

- Злат, ты совсем расклеилась, - толкает меня в бок подруга. - Неужели все выходные с Максимом провела? Добился он своего все-таки? – подмигивает и бровями играет. – О безопасности не забыла? Знаешь, мужики о таком не думают.

Ее небрежная фраза на секунду меня парализует. У меня дыхание перехватывает, а в груди горит. Вспоминаю случайного незнакомца. Его жаркие слова и порывистые действия. Уверена, что он думал далеко не о безопасности. Впрочем, я тоже…

- Плохо, - добивает меня подруга. Вырывает листок из тетради, что-то пишет на нем, кладет передо мной. – Вот. Экстренная контрацепция. Правда, времени многовато прошло, но попробовать стоит. Все лучше, чем аборт. Декану внуки не нужны явно, - добавляет с сарказмом.

- С ума сошла, Оль? – фыркаю я, а у самой внутренности в узел сворачиваются от паники. – Я не была с Максимом, - хмуро кошусь в сторону сына декана. – При чем тут он?

- Брось. Все видели, как он тебя в клубе обхаживал, сок подливал, крутился вокруг. И праздник весь для тебя Максим организовал. По доброте душевной, думаешь? – пожимаю плечами. – Наивная. Но ладно, тебе по возрасту положено такой глупышкой быть. На нашем курсе ты младше всех, - снисходительно отмечает Оля. – Ну, слушай, вы же вместе с Максимом из клуба уходили. Да и он друзьям растрезвонил, что крепость пала, не выдержала тарана.

- Пф, чушь, я на такси уехала, - и затихаю, прикусив язык.

Не могу же я признаться, где и с кем на самом деле оказалась той ночью.

- Тебя в общаге не было, - парирует подруга. – Не знаю, как на выходных, я ведь домой уезжала, а именно в ту ночь точно не было, - прищуривается, а мне нечего ей ответить. - Не хочешь, не рассказывай. Я от тебя ничего не скрываю, между прочим.

- Нечего рассказывать. Максим врет, - бурчу я и сумку лихорадочно собираю.

- Кстати, как твое собеседование? - спохватывается Оля.

Не понимает, что этим вопросом режет меня, бьет, выворачивает наизнанку.

- Собеседование... не состоялось, - выдавливаю из себя.

Прощаюсь с Олей, потому что хочу позаниматься в библиотеке, а ей учеба неинтересна. Освобождаюсь только к вечеру. И устало плетусь к автобусной остановке.

- Подвезти, золотце? – доносится со стороны стоянки, и я удивленно поворачиваю голову. – Я теперь как бы в ответе за тебя, - многозначительно лыбится Максим.

Следом раздается дикий хохот его друзей. Окидываю взглядом нахала. Он стоит, облокотившись боком о машину, купленную ему отцом. Важно, надменно. Точно павлин с распушенным хвостом. Знать не хочу, что он наговорил парням обо мне. Но догадываюсь. Из-за этого щеки вспыхивают жаром. Надеюсь, под веснушками и тоналкой незаметно.

Надо бы молча уйти, но стоп-кран сорван. Обида выжгла здравый смысл. Требует вендетты. И я себя больше не контролирую.

Глава 4

Три недели спустя

Злата

- Как у вас дела, мам? – шепчу в трубку.

Сижу, закрывшись в туалете общежития. Не знаю, сколько провела уже здесь. Сначала пять минут, как было указано в инструкции. Потом еще столько же в ожидании результата.

И… ступор. Я потеряла счет времени...

- Нормально все, - тянет мама в ответ, не вдаваясь в подробности. - А ты как? Учишься?

Мы созваниваемся крайне редко, но каждый раз она спрашивает одно и тоже. Под влиянием отчима сомневается, что я вообще поступила.

- Учусь, мамуль, учусь, - вздыхаю я обиженно. – Могу скан-копию зачетки вам по электронной почте прислать. Покажешь отчиму, - фыркаю, не выдержав.

- Да мы с Ваней верим, чего ты, - спохватывается она. – Ты у меня умница, - небрежно брошенная фраза согревает душу. Мне не хватает мамы, ее скупой ласки и заботы. Вот только я опускаю взгляд и закусываю губу: да уж, умница... – Ванечка очень беспокоится о тебе, так что зря ты язвишь. Это он на нервах тогда выразился неправильно, боялся, что ты в столице в беду угодишь. А вообще любит он тебя как родную.

Закатываю глаза, вспомнив, как радостно отчим на вокзал меня провожал. Волновался он лишь о том, чтобы финансирование мне обрезать. Впрочем, у него это довольно быстро получилось. Буквально через месяц мама заикнулась о трудностях с деньгами. А я, как правильная и жалостливая дочь, заверила ее, что справлюсь сама. Хотя это было чертовски сложно, пока подработку не нашла.

- Чего нового? – поддерживаю разговор, который явно не складывается.

Я же хочу лишь поболтать с матерью, чтобы хоть немного отвлечься. А еще мне остро нужен совет. Потому что я в тупике, куда сама себя загнала.

Той роковой ночью…

- Ой, по-старому все. Чего в нашем захолустье интересного может случиться, - не идет на контакт мама, будто торопится оборвать связь. – Это в столице жизнь бурлит. А ты приехать хочешь? – уточняет настороженно.

- Не знаю…

Сжимаю подушечками пальцев небольшую тест-полоску, на которой двумя бордовыми линиями красуется мой приговор.

Таблетка не сработала. Видимо, я приняла ее слишком поздно.

Я беременна, и понятия не имею, что с этим делать дальше.

- Ну, думай, - неоднозначно произносит мама. – Только у нас Ася сейчас в гостях, - намекает на дочку отчима. – Ты не против, что мы ей твою комнату выделили? На время, конечно же.

Крупные соленые капли срываются с ресниц и летят вниз. Одна из них попадает на тест – так и замирает росинкой четко поверх двух полосок.

- Не против, - лгу я, едва сдерживая горький всхлип. – Нет, я… не приеду, - сжимаю в руке телефон лихорадочно. - У меня сессия. Ладно, пока, мам, мне заниматься пора, - спешу попрощаться, потому что поддержку здесь явно не найду.

Я окончательно убедилась, что осталась один на один со своей проблемой. И обратиться за помощью мне не к кому больше.

Сминаю тест-полоску в руке, до боли стискивая кулак. Упираюсь в него лбом – и срываюсь в рыдания. Плечи содрогаются, в горле будто ком застрял, а в груди пожар полыхает.

- Злат, ты чего там застряла? – стучит в тонкую деревянную дверь подруга. – В порядке?

С ней тоже «радостной новостью» делиться не собираюсь. Дико боюсь, что информация каким-то образом разнесется по институту. Еще не дай бог Максиму этого ребенка припишут.

- Да, сейчас, - пытаюсь выкрикнуть как можно бодрее.

Сама же нос яростно тру тыльной стороной ладони. Разжимаю кулак, в миллионный раз смотрю на тест, но полоски по-прежнему на месте. Смываю его в унитаз. Уничтожаю улику.

Впрочем, через некоторое время мое положение будет видно не вооруженным глазом.

Если только я не исправлю ошибку…

***

Позже…

- Я хочу сделать аборт, - выпаливаю на одном выдохе.

Опускаюсь на стул напротив врача-гинеколога, медкарту свою отдаю. Действую быстро и рвано, чтобы не передумать. Я все решила.

- Хм… - доктор Береснева опускает взгляд, губы в одну линию сжимает. - Кхм… - откашливается, изучая результаты моих анализов. - Сколько вам лет?

- Восемнадцать, - сипло отвечаю, потеряв весь запал.

Боюсь в глаза доктору смотреть. Стыдно. Нервно заламываю пальцы, впившись взглядом в поцарапанную поверхность стола.

«Якобы учиться едет, а сама привезет в подоле. Чего от такой пигалицы еще ожидать», - острым ножом врезается в мозг фраза отчима. Которая стала моим проклятием.

- Молоденькая совсем… - произносит врач с легким оттенком сочувствия. - Группа крови третья отрицательная, - хмурит брови. - А у отца ребенка какая?

- Не знаю, - признаюсь тихо. И мрачнею. – Нет никакого отца. Я одна.

Случайный незнакомец даже не вспомнит меня, а я… заставлю себя забыть. Как только… сделаю аборт.

Глава 5

Марк

- Опять не спишь? – доносится позади тихий, приятный голос.

Женские ладони опускаются на мои плечи, сжимают нежно, слегка массируют, цепляя ткань футболки ногтями. Ухмыльнувшись, откидываюсь на спинку кресла. Голову запрокидываю, прикрываю глаза.

И опять смутный образ в сознание лезет. Чужой, неправильный, но такой реальный. На протяжении минувших недель после свадьбы я сам не свой.

Рядом со мной шикарная во всех смыслах женщина, а я гоняюсь за призраком, которого сам себе придумал. Каждый раз уношусь мыслями в ту ночь, не похожую ни на одну следующую с Ирой. Наверное, это логично. Моя жена привыкла ко мне, стала смелее, раскрепощеннее. Я должен радоваться, что приручил ее, но мне жутко не хватает ее скромности, смешного смущения, слабого «ой» и неподдельных эмоций. А еще того неповторимого ощущения с ней, будто я для нее целый мир. Теперь его нет, испарилось.

- Поработать надо, - лгу я, когда Ира наклоняется и целует меня в щеку. Касается шеи, дыханием щекочет.

Делаю чертов глубокий вдох. Обонятельные рецепторы в боевую стойку становятся, ждут тот самый аромат, которым я одержим. Чтобы впитать, сожрать, насытиться наконец. Почти месяц прошел, а я не переболел им. Ира пыталась найти альтернативные духи, которые аллергию бы у нее не вызывала. Все зря… И сейчас тоже мимо.

Я чувствую запах жженого сахара с резкими нотками, очень отдаленно корицу напоминающими. Не то. Совсем. А я просто идиот. Все больше склоняюсь к мысли, что выдумал все с голодухи.

- У нас толком медового месяца не было, между прочим. И сейчас ты весь в бизнесе. На меня времени нет, - шепчет Ира. Идеальная. Без изъяна. Моя...

Обходит кресло и, улыбнувшись, устраивается на моих коленях, обвивает руками шею. Вздыхает томно. Заигрывает, изображая обиду. Милая и соблазнительная, ничего не скажешь. Но…

Опять эти «но».

- Глупости, у нас вся жизнь впереди, - укладываю ладони на тонкую талию. – Успеем.

- А что если нет... - настороженно произносит. - Мы же в ту ночь не… - затихает, моей реакции ждет. И смотрит вопросительно, словно сама не помнит.

- Нет, - уверенно отвечаю.

Думать о барьерах рядом с ней – преступление. Тем более, в тот самый первый раз. Эталонный.

- Значит, беременность не исключена, - прищуривается задумчиво. Замирает, напрягаясь в моих руках. Сложно эмоции ее считать.

- Ого, а ты уже детей хочешь? – пытаюсь обстановку разрядить. – Или наоборот не готова со свободной жизнью и карьерой расстаться?

- Я… - медлит с ответом, будто риски оценивает.

- Ну, чего ты, я не настаиваю, - смеюсь и в носик ее целую, который она морщит тут же. – Сама разговор завела. Мне и так нормально, куда торопиться, - выдаю честно.

Не то, чтобы я совсем детей не хотел. Но сейчас, когда моя голова забита черте чем, а подсознание сбоит, лучше подождать. Притереться с Ирой, привыкнуть друг к другу.

Забыть корицу.

Тьху ты!

- Нет-нет, Марк, - подумав, лихорадочно рыжей головой вертит. – Я готова как раз к материнству. В конце концов, мне двадцать два уже. Пора.

«У меня день рождения сегодня. Восемнадцатилетие», - внезапно в мозгу выскакивает. Откуда? Что за чушь вообще?

- Хочу быть молодой мамочкой для нашего сына, - отвлекает Ира и льнет ближе.

- Ты уже и с полом определилась? – выдаю с насмешкой. – А почему не дочь?

- Мужчины всегда мечтают о наследнике, - уверенно заявляет.

- И у многих мужчин ты узнавала? – подшучиваю я.

Ира вспыхивает, взгляд отводит и бурчит чуть слышно:

- Ты знаешь ответ на этот вопрос.

Заставляет меня почувствовать вину. И за слова, и за порывистые действия той ночью. За все.

- Да, прости, - говорю серьезно. И целую жену. – Иди спать, я скоро.

Ира поднимается и молча кабинет покидает. Обиделась, наверное. Но я не переживаю, ведь жена мне попалась отходчивая. Еще один плюс в ее копилку положительных качеств, которая такими темпами переполнится скоро.

Возвращаюсь к ноутбуку. Пустым взглядом утыкаюсь в документы, читаю, пытаюсь вникнуть, но не разбираю текста. Сворачиваю к лешему, а вместо них запускаю поисковик.

Мне до сих пор требуется графический дизайнер в рекламное агентство. Ира одна не справляется. А девчонка, наброски которой я выбрал среди всех предложенных, так и не явилась в холдинг. Лентяйка. Надо бы кого-то опытнее найти, а не студентку бестолковую. Чем только думал?

И опять на те же грабли наступаю. Потому что вбиваю в строку поиска название вакансии, перебираю резюме новичков. Мне нужен свежий взгляд, что-то неординарное, иначе сожрут меня на рынке. Конкуренты и так с каждым годом сильнее становятся. Один Вадим со своим дурацким «Шторм медиа» чего стоит. То и дело меня подсекает.

Как назло среди примеров работ сплошная ерунда. Ничего не цепляет. Раздраженно кулаком по столу бью. Сам не понимаю, почему меня неудача бесит. И зачем моему холдингу именно та лентяйка, прогулявшая собеседование. Но после ее "портфолио" все остальные меркнут.

Глава 6

Несколько месяцев спустя

Злата

- Настоятельно рекомендую вам перевестись на заочное отделение, а лучше – взять академотпуск, - чеканит декан убедительно.

Между строк так и читается: «Исчезни с глаз долой, не мелькай вообще в нашем институте. Главное, к сыночку моему не подходи».

- Нет, все в порядке. Я справлюсь. Все, чего прошу, это возможность свободного посещения в первый семестр третьего курса, - тараторю я, обмахиваясь зачеткой. Мне жарко и душно. – Буду дома готовиться к зачетам и экзаменам. Уверена, что все сдам. А в конце осени я рожу и…

«И оставлю малышей в роддоме, а сама продолжу учебу», - добавляю про себя. Пытаюсь свыкнуться с этой мыслью, зачерстветь, ожесточиться. Есть же женщины, которым плевать на собственных детей. Спокойно себе живут. Почему я так не умею?

Но научусь. Придется. В противном случае я перечеркну свое будущее, а детей обреку на нищенское существование. Сразу двоих! Разве это лучше?

- Вам будет сложно, - настаивает мужчина и очки на нос цепляет. Будто живот мой рассмотреть внимательнее хочет.

Ерзаю на твердом стуле, пытаясь устроиться удобнее. Придерживаю округлый животик рукой. Дольше, чем нужно. Словно почувствовав меня, малыши отзываются слабыми, едва уловимыми движениями. Ощущение, будто рыбки внутри плавают. Улыбаюсь с нежностью. Материнской, но… Ругаю себя и резко отдергиваю ладонь.

Словно в наказание, внутри разливается неприятная ноющая боль. И поясницу тянет. Неужели опять к гинекологу идти?

Я так часто бываю в больнице, что мне пора выдать абонемент. Врачи ставят какие-то уколы, чтобы предотвратить резус-конфликт, постоянно проверяют состояние малышей. А я хоть и решила, что не оставлю их себе, но все равно переживаю.

Две жизни внутри – двойная ответственность. Пусть даже эти дети в перспективе станут чужими. По крайней мере, я со своей стороны сделаю все, чтобы они родились здоровыми – и нормально росли и развивались впоследствии.

Без меня…

- Я справлюсь, - говорю сипло. И сглатываю горький ком в горле.

- Обсудите этот вопрос с отцом ребенка, - декан неожиданно направляет тему в другое русло. – У него же есть отец? Кто? – прищуривается с подозрением.

Значит, я не ошиблась. Слухи по институту распространяются быстро, пусть даже и лживые. Видимо, декану донесли, как его сын ухлестывал за мной. И догадками о той ночи поделились.

- Конечно, есть отец, - лукаво улыбаюсь я, впитывая весь спектр эмоций неудавшегося свекра: от паники до злости и обратно к страху. – Очень хороший. Красивый. Сильный. Добрый, - описываю незнакомца, каким его запомнила и дорисовала в своих мечтах. Наблюдаю, как декан бледнеет. – И это не Максим, конечно же, - заканчиваю с издевкой, которой мужчина, безусловно, не понимает.

- Бог миловал, - вздыхает с облегчением декан и по лбу ладонью проводит.

- Совершенно согласна, - дублирую его жест, но вкладываю в свои слова иной смысл.

Пересекаемся взглядами, но я выдерживаю эту зрительную схватку. Заставляю себя мило улыбнуться в то время, как хочется прибить декана его же ноутбуком. Гормоны бушуют, нервы ни к черту. Делаю глубокий вдох, но будто кипяток в легкие впускаю. Мне кажется или это лето аномально жаркое?

- Так вы пойдете мне навстречу? – наивно ресницами взмахиваю. – Пожалуйста.

- Со своей стороны я приму ваше заявление на свободное посещение, - сдается декан, убедившись, что я не несу угрозы его сыночку. - Но с преподавателями будете договариваться индивидуально. И сдавать все на общих основаниях, без поблажек.

- Без проблем. Я сдам, - уверенно киваю.

***

Институт покидаю в приподнятом настроении. Но оно тут же летит в ад, когда я сталкиваюсь на территории с Максимом. Видимо, папочку дожидается. Собираюсь игнорировать павлина и молча мимо пройти, но, стоит мне поравняться с ним, как бесцветный взгляд летит в сторону моего живота, сканирует внимательно.

- Беременная? – уточняет очевидное.

- Наела за лето, - язвительно парирую. И на доли секунды действительно сомнения в нем пробуждаю.

Закатываю глаза и собираюсь ускорить шаг, но неприятные ощущения в животе и пояснице захлестывают меня с новой силой, погружая в омут паники. Еще и дикая жара подливает масла в огонь, который пылает внутри. Дышу часто, но кислорода не хватает. Голова кружится, а сознание балансирует на грани обморока. Единственная мысль, которая болью пульсирует в висках: «Не навредить малышам».

- Вот надо было тогда со мной ехать, - цедит Максим издевательски. – Я вот умею вовремя остановиться.

В нормальном состоянии я бы точно рассмеялась ему в лицо. Умеет он! Языком только трепать. Но сейчас мне дурно. И срочно нужно к гинекологу.

Оцениваю путь до автобусной остановки, дорогу в больницу – и четко понимаю, что это уровень «со звездочкой», и его без читов мне не преодолеть. Одно неловкое движение – и я потеряю сознание, упаду прямо на асфальт, рискуя удариться. Надеяться, что кто-то из прохожих поможет, - глупо, да и стыдно. Если за себя не так страшно, то о малышах приходится поволноваться, ведь у них сейчас есть только Я.

Глава 7

На следующий день. Злата

Поправляю сумку на сгибе локтя, останавливаюсь в коридоре больницы, чтобы немного отдышаться, и испарину со лба смахиваю. После пары капельниц, как только мое самочувствие немного улучшилось, мне все-таки пришлось ехать за вещами в общежитие, потому что привезти их мне некому. И хоть я старалась брать только самое необходимое, ноша все равно вышла внушительная. Забрала я из комнаты деньги, которые мне явно пригодятся здесь, и старенький планшет, который мне еще бабушка дарила в честь поступления в институт. Планирую нарисовать пару баннеров. Правда, в сети я смогла отыскать только мелкие заказы – и платят за них соответственно. Но хоть что-то…

Приближаюсь к своей палате, собираюсь толкнуть дверь, но замираю, услышав голоса. Еще утром у меня была одна соседка, да и ту планировали выписать сегодня. Хмурюсь, когда разбираю слова:

- Нет, ты на моем месте устраивайся. Меня выписали уже, - деловито указывает та самая соседка. У нас с ней общение сразу не заладилось: слишком любит поучать и много болтает. – А здесь занято. Малолетка одна вчера поступила. Отказница.

- Кто? – тихо отзывается новенькая.

- Ну, не знаю, как правильно назвать… Я на посту сестринском подслушала, что она своих детей в роддоме хочет оставить, - заговорщически шепчет. – Наверное, там семья неблагополучная. Так что ты тут аккуратнее, ценные вещи при себе держи. Мало ли…

Не могу сдержать слезы обиды. Рот ладонью прикрываю, чтобы подавить горький всхлип. Мало того, что конфиденциальная информация разнеслась по всему отделению, так еще и такие выводы обо мне сделали. Жаловаться главврачу глупо: только настрою медперсонал против себя, а мне еще малышей сохранять. Да и защитить мои интересы некому.

Но и насмехаться над собой не позволю! Яростно вытираю мокрые щеки, вздергиваю подбородок – и ударяю плечом в дверь, которая распахивается с грохотом. Натянув ехидную улыбку на лицо, уверенно прохожу мимо сплетниц, и они мгновенно умолкают.

Искоса поглядываю на обеих. Бывшая соседка собрана, пакеты в руках держит. Видимо, уходить собиралась, но не упустила момента обсудить меня. Зато сейчас сбегает молча и быстро, шумно закрывая за собой дверь. Перевожу внимание на новенькую, а блондинка, присев на край койки, с интересом и грустью меня рассматривает. Столкнувшись взглядами, одновременно отворачиваемся друг от друга.

Бросаю сумку возле тумбочки, скидываю пальто – и принимаюсь вещи раскладывать. Планшет машинально под подушку прячу. Все-таки единственный источник заработка, и это я, между прочим, волноваться должна, что его украдут…

Губы сжимаю крепко, опять разозлившись. Знакомиться с новой соседкой нет ни малейшего желания. Поэтому, управившись с содержимым сумки, забираюсь с ногами на кровать, сажусь поверх пледа. Бережно взяв планшет, запускаю его. Открываю сохраненный проект, погружаюсь в работу. Но меня отвлекает вкрадчивый голосок:

- Привет. Я Снежана, - произносит лицемерка доброжелательным тоном.

Вспыхнув, стреляю в нее мрачным взглядом. Я не в том настроении, чтобы в дружбу играть.

- Угу, - бурчу, намеренно отталкивая навязчивую соседку.

- Ты, кажется, Злата? – не унимается она. Недовольно вздыхаю: на смену одной болтушке другая пришла. – Красивое имя. Тебе подходит.

- Тебе твое тоже, - многозначительно кошусь на ее бледное лицо и светлые волосы. Точно снежная девушка.

- Какой у тебя срок? – добивает меня привычным для этого места вопросом. Но все, что касается детей, в штыки принимаю. Нельзя их трогать!

- Разве вы это уже не обсудили? – киваю на дверь, намекая на бывшую соседку.

- Да, - выдыхает виновато. – У меня почти такой же. И тоже двойня, - в тоне слышится улыбка. – Близняшки.

Закусив губу изнутри, поворачиваю голову к Снежане. Наблюдаю, как она живот поглаживает. С нежностью и материнской любовью. Невольно укладываю ладонь на свой, согреваю – и внутри словно в ответ теплеет. Мой «аквариум» оживает. Отдергиваю руку, поймав на себе внимательный взгляд соседки.

- А у тебя королевская двойня: мальчик и девочка, - выдает она все, что узнала. – На этом моменте ты спугнула информатора, - смущенно улыбается. – Не обращай внимания, Злат, мало ли что другие говорят…

- Я и не обращаю, - фыркаю я и утыкаюсь носом в проект. Но работать нормально не могу: все плывет перед глазами.

Снежана намеревается продолжить беседу, которая больше похожа на ее монолог, но, к счастью, в палату медсестра заходит.

- Пылаева, - выбирает из нас двоих. Помогаю ей легким кивком. – Вот, перечень гормонов и витаминов, - кладет на тумбочку. – В ОМС они не входят. Самой придется докупать, - собирается уйти.

- Дорогие? – вчитываюсь в список.

- Ну, недешевые, - пожимает плечами, однако тут же спохватывается: - Но это рекомендации. Сама решай, покупать или нет, никто не навязывает. В отделении врачи обеспечат тебе лечение в рамках ОМС.

- Я не буду жалобы строчить, если вы об этом, - прерываю ее. – Я лишь хочу знать, на какую сумму рассчитывать.

- Так, ну… - смягчается медсестра. Приближается ко мне, рецепт глазами пробегает, вслух произносит названия, к каждому цифру озвучивает. Я же складываю в уме – и итог меня не радует. Деньги у меня на исходе, мелкие интернет-заказы не изменят ситуации, да и на их выполнение требуется время, а витамины моим малышам необходимы сейчас.

С трудом сдерживая обреченный вздох, лепечу сиплое: «Спасибо», а потом к телефону тянусь. Впервые за два года решаю переступить через себя – и обратиться за финансовой помощью к маме. Хотя знаю, что отчим будет недоволен.

- Мамуль, можешь мне немного денег перевести? – выпаливаю без прелюдий. Нервничаю и жутко боюсь, что откажет.

- Немного? А что случилось? – тянет она.

- Хм… У меня… проблемы со здоровьем, - говорю почти правду. Чувствую на себе испытывающий взгляд Снежаны, но пытаюсь его игнорировать.

- Ой, как же так? – причитает мама. – Что-то серьезное?

Глава 8

Месяц спустя

Марк

Устало массирую пальцами переносицу и, не дослушав очередной доклад одного из начальников, прерываю обсуждение жестом – и распускаю совещание. Я и так в курсе всего, что происходит в моем медиахолдинге, а у сотрудников куча заданий, которые им надо выполнять, а не штаны в моем кабинете протирать. Сегодня я не в том настроении, чтобы поддерживать бесполезный официоз.

- Марк? – тихо зовет меня Ира, дождавшись, когда подчиненные разбредутся по рабочим местам.

Плотно дверь прикрывает, откашливается и грациозно направляется ко мне, отчего мгновенно напрягаюсь. В офисе мы не допускаем никаких личных отношений и проявлений чувств, поэтому в этом направлении мой мозг даже не работает. А вот серьезные разговоры зачастую происходят именно здесь. Видимо, деловая обстановка располагает. И судя по поведению Иры, она как раз на такую беседу и настроена сейчас.

Как не вовремя, а! Голова и без нее раскалывается.

- Да, Ирина? – намеренно выдерживаю строгий тон.

- Ты спрашивал у Давида название клуба, в котором у меня девичник был, - бесстрастно выдает, опускаясь в кресло напротив. - Зачем? Ты сам мне тогда сказал, что доверяешь и ничего даже уточнять не собираешься. Пожелал мне погулять хорошо. В итоге, я оказалась в твоей постели, - напоминает мне. – И вот спустя несколько месяцев ты какое-то странное расследование развернул, - сжимает губы недовольно. - Зачем? - повторяет с нотками обвинения.

Такая милая и хрупкая, а одним словом-ударом валит наповал.

Зачем? Да откуда мне знать, зачем! Потому что чувство странное не покидает, будто обманули меня. Но все ниточки упорно ведут к Ире. И даже название чертового клуба совпало с тем, которое в чеке от таксиста было указано. Как назло на днях смятый листок за тумбочкой нашел. Дернуло меня в служебную квартиру зайти. Впервые после той ночи. Я и не помню, что мне понадобилось там. Просто поднялся в разгар рабочего дня наверх - и завис в будоражащей кровь обстановке. Залип на воспоминаниях о рыжуле, образ которой в моем сломанном сознании почему-то никак не вяжется с женой.

Ира все это время вообще в квартиру носа не показывала, будто вспоминать о том, что случилось между нами ТАМ, не хотела. Предлагала избавиться от «ненужного» жилья, подчиненным выделить, ведь у нас свой дом теперь. Однако этой настойчивостью только больше подозрений пробудила. Беспочвенных, как показали факты.

Зачем… Нет ответа.

- Сюрприз тебе хотел сделать, - лгу невозмутимо. – Мы давно никуда не ходили вместе.

- И ты решил в какой-то задрипанный клуб меня отвести, Марк? – возмущенно выдыхает Ира.

Признаться, меня ее выбор тоже поначалу удивил – слишком бюджетно для нашего уровня. Но Давид подтвердил, а еще добавил, что Ира таким образом деньги мои экономила. И я даже уважением к ней проникся. Вот только от той бережливой, наивной девчонки в моей жене с каждым днем остается все меньше качеств.

– Может, ты хотел еще и вечер в служебной квартире закончить? – закатывает она глаза.

- Интересное у тебя мнение о клубе, который сама же для девичника выбрала, - грубо подсекаю ее речь. – И так резко впечатление поменялось о нашей первой ночи, где бы она не состоялась…

Ира ресницы опускает, растерявшись. Но я не свожу с нее внимательного взгляда: быстро же она к богатой жизни привыкла и пафоса набралась. Терпеть не могу подобные выбрыконы. Верните мне девушку, которая когда-то ценила каждую копейку, умела усмирять свои «хотелки», а еще стеснялась так искренне. И чувствовала меня лучше…

Словно услышав мои мысли, жена меняется в лице, смягчается и даже легким румянцем покрывается. Подвигается ближе к столу, протягивает свою руку к моей расслабленной – и пальчиками по тыльной стороне ладони проводит.

- Все так странно произошло… - сглатывает, но в глаза мне не смотрит. Цепляется за обручальное кольцо на моем пальце, поглаживает его. – Ты же знаешь, мне неловко вспоминать об этом, - взмахивает ресницами. – Но ты прав. Нам не мешает развеяться вместе. И я приму любой твой сюрприз. Извини, что испортила этот, - вздергивает одно плечико.

- Выберешь сама, куда сходить хочешь, - сдаюсь я, но руку убираю, а сам на спинку кресла откидываюсь. Ни к чему эти нежности на работе. Поэтому резко перевожу тему: – Как дела с рекламой для Мейера?

- Он все проекты вернул на доработку, - тяжело вздыхает Ира.

- Плохо, - нервно потираю подбородок. – Дорабатывайте, - общаюсь с ней как с подчиненной, коей она в данной ситуации и является.

- Мой отдел и так в мыле весь. А этот австриец совершенно ничего не понимает в российских реалиях, вот и отвергает любые идеи! – недовольно бубнит. – Ему не угодить…

- «Этот австриец», - передразниваю ее, - планирует реализовать крупный проект на берегу моря. И именно нас Мейеру рекомендовали, как «лучших рекламщиков страны». Сейчас наша цель – подписать долгосрочный контракт с ним. И все зависит от твоего отдела.

- Мы очень стараемся, Марк. Я Мейером лично занимаюсь, - расстроенно тянет Ира. – У нас дефицит кадров, ко всему прочему. Ты ни одного кандидата не одобрил мне в помощь.

- Да потому что сплошные шаблонщики! – злюсь я. – Ничего нового. Смотришь их примеры – и не видишь разницы. Одинаковые стили и решения. Ерунда!

Глава 9

Время спустя

Злата

Неуклюже провожу тыльной стороной ладони по лицу, убирая прилипшие к холодным щекам, влажные после дождя темно-рыжие пряди, и переступаю порог больницы. Оглядываюсь с тяжелым вздохом: каждую деталь в приемной помню, всех дежурных в лицо знаю. Бываю здесь чаще, чем дома. Впрочем, обстановка в городском роддоме и в моем общежитии примерно одинаковая. Вот только посторонних глаз и злых языков здесь больше. Впрочем, мне не привыкать.

Придерживаю рукой внушительных размеров живот, внутри которого разгорается утренняя революция. В это время рыжики всегда «танцевать» во мне начинают и требуют чего-нибудь сладенького… или кисленького – сами между собой договориться не могут! Веду ладонью от одного бока к другому, чувствую толчки и перевороты. Улыбаюсь, но тут же губы сжимаю в прямую линию.

«Не привязывайся. Они не твои», - ехидно напоминает внутренний голос. И я… соглашаюсь.

Ускоряю шаг, направляясь к стойке приемной. Опираюсь локтями о ее край, потому что долго стоять неудобно и больно – малыши вниз начинают стучать.

- Пылаева, - представляюсь машинально, хотя акушерка и так меня узнает. – Срок тридцать семь недель. Я на снятие пессария, - сообщаю, заранее предугадывая вопросы.

Тридцать семь… Еще три недели – и я вернусь в привычную жизнь. Перестану лгать маме, избегать встреч со сводной сестрой Асей, которой квартиру сняли в одном из недорогих районов города, не буду сбрасывать вызовы отчима, что вдруг узрел во мне няньку для своей дочери… Впрочем, с навязанной родственницей все равно не хочу контакт устанавливать. Даже после того, как...

Все сложнее озвучивать ЭТО...

- Повезло тебе, Пылаева, - вдруг заявляет девушка в белоснежном халате. – Сегодня Береснева на дежурстве, - подмигивает многозначительно.

Та самая врач-гинеколог, которая когда-то отговорила меня от аборта. Одна из немногих, кто вошел в мое положение и воспринимает меня адекватно. Более того, она хорошо ко мне относится. И я действительно рада, что попала в ее смену.

Но все равно боюсь процедуры до дрожи в коленях, стоит лишь вспомнить грузного доктора, которая мне ставила пессарий. Грубоватая, неосторожная, она ни капли меня не жалела. «А ну, быстро расслабься. Мешаешь мне. С мужчиной своим так же зажималась?», - до сих пор краснею от ее хамских слов, которые всплывают в сознании.

Тоже мне, сравнила! С мужчиной я… плавилась, растворялась в ощущениях, хотя нельзя было.

Отгоняю от себя смутный образ незнакомца, который по-прежнему вторгается в мои сны и фантазии. Удивительно, что я не смогла его забыть. Между нами – всего одна случайная ночь. Наверное, это беременность и гормоны на меня так влияют.

Скоро все закончится…

Осталось три недели…

В груди противно щемит. Не замечаю, в какой момент мои щеки становятся мокрыми не только от капель дождя, но и от слез. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей я устраиваюсь на неудобном стуле у стены и, пока акушерка заполняет кучу стандартных документов, достаю и запускаю планшет.

Мне нужно успеть до родов закончить и сдать крупный заказ, поэтому каждую свободную минуту я трачу на его исполнение. Мой строгий работодатель, как обычно, ждет его «еще вчера».

Поначалу мне было нелегко, но со временем я привыкла к этой гонке – и благодарна ему за все. Он… хороший. Надо бы имя хотя бы узнать или название компании, на которую я тружусь. Но я стесняюсь: неудобно такое по почте писать, а иначе мы не общаемся. Да и не все ли равно? Официально я не трудоустроена. Да и куда мне без диплома... Главное, оплата достойная и своевременная.

Правда, абсолютно все деньги ушли на малышей. Но я не жалею об этом! Пусть я - непутевая мама, но хотя бы позаботилась о них, пока они в утробе. А дальше…

Все по старому плану… Вернусь в институт, который я все-таки забросила из-за постоянных госпитализаций. Пришлось перевести на заочное отделение. Временно!

Я получу образование, когда вновь стану независимой. А рыжики… Всхлипываю… Сама не понимаю, почему зову их именно так. Видимо, хочу себя в них видеть… Но зачем, если они будут жить в другой семье? И с такой необычной внешностью им только сложнее будет найти себе подходящих родителей.

Задумываюсь на секунду, но вздрагиваю, когда крупные соленые капли падают на планшет. Опомнившись, хочу смахнуть их и продолжить работу, но гаджет вдруг вылетает из рук, шлепаясь на пол. Огромный живот мешает наклониться, и я едва не хнычу от собственной беспомощности. Вот и куда мне двоих младенцев? Я несчастный планшет уберечь не смогла.

Пока жалею себя, кто-то вдруг подходит ближе, поднимает главное «орудие» моего труда – и мне протягивает. С благодарностью смотрю на женщину-врача, в которой узнаю Бересневу.

- Привет, Злата, - улыбается искренне, по-доброму. – Не передумала? Идем! – и разворачивается, жестом приказывая следовать за ней.

- Ой, нет, - спохватываюсь я и встаю со стула, кряхтя. – Я не… Ой! – морщусь, получив хук в желудок. И теряюсь, поймав на себе заинтересованный взгляд Бересневой.

- Что «ты не…»? – уточняет она.

- Не готова я. Мне переодеться нужно, вещи в палате оставить. Вот, - указываю на пакет. – Можно? Я постараюсь очень быстро…

Глава 10

Марк

Подскакиваю на кровати в холодном поту, всматриваюсь в ночной полумрак, дышу судорожно, как сердечник, пробежавший марафон. А все потому, что в ушах до сих пор звенит детский плач. Какого черта?

Хотя ясно, какого… Кошусь на вторую половину постели, различаю в темноте идеальную фигурку Иры. Жена мирно спит, будто это не нам врач приговор вынес на днях. Будто ее наша проблема не касается. Тем временем я извожу себя, глаз сомкнуть не могу дольше, чем на пару минут.

Так еще и галлюцинации добавились. Нервно встряхиваю головой, выбрасывая отголоски чужого тонкого писка, которые упорно в мозг пробиваются. С ума схожу…

Встаю, чтобы спальню покинуть. Давит здесь все, раздражает.

Казалось бы, какой процент вероятности, что мы с супругой не подходим друг другу? По статистике, ничтожно мал. В нашем случае – почти все сто.

«Бред», - выдыхаю обреченно и прячусь в кабинете.

Открываю ноутбук, едва не оторвав крышку к чертям, яростно бью по кнопкам. И поисковик мне сразу предлагает роковую фразу. Диагноз, который я искал, наверное, раз сто за минувшие сутки. Как мазохист.

«Иммунологическая несовместимость», - вылетает целый список статей по теме.

В моей жизни все было распланировано. Карьера, свадьба, семья, дети. Чуть ли не по годам расписано, с условиями и требованиями. Возможно, это слишком самонадеянно и цинично, но такой я человек – привык все контролировать. И вот пришло время воплощать в реальность главный пункт и обзаводиться наследниками как моей фамилии, так и развитого бизнеса, но… Хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах.

- Марк, все переживаешь по поводу слов врача? – в полной тишине вдруг раздается голос Иры. Мне начинает казаться, что она следит за мной. Будто боится из виду упустить, потерять. - Ерунда все это, перестань, - наклонившись, тянется к ноутбуку и опускает крышку.

- Ир, ты должна понимать, насколько все серьезно, - прокручиваюсь в кресле, разворачиваясь к ней лицом. - Если терапия не поможет, у нас с тобой никогда не будет общих детей…

- И что с того? – фыркает невозмутимо и садится на край стола, соблазнительно закидывая ногу на ногу. Красиво, но неуместно. Все-таки разговор серьезный… - Разводиться теперь? Ты сам говорил, что в твоей семье это не принято, - бросает как главный аргумент. – Как же традиции? И родители твои меня приняли. И…

Каждое следующее слово Ира произносит все тише, пока не переходит на сиплый шепот. Растерянно смотрит на меня, пытаясь считать реакцию.

- Значит, пришло время менять традиции, - вижу, что убиваю ее своей жестокой фразой, но я прав, черт возьми. – Зачем портить друг друг жизнь? Мучить друг друга, когда каждый из нас по отдельности может иметь полноценную семью с кем-то другим…

- Ты так легко готов от меня отказаться? – едва не плачет Ира, но я не верю ее слезам. Слишком часто она их пускает. По любому поводу.

Невольно задумываюсь над ее вопросом. А ведь и правда готов. Наверное, в этот момент я должен чувствовать себя последним гадом. Но у меня свое представление о семье. Просто красивой рыжей куколки рядом мне недостаточно.

- Ради тебя же, - пожимаю плечами. - Ни одна нормальная женщина сознательно не станет чайлдфри. Каждая рано или поздно захочет ребенка.

- Значит, я ненормальная. Потому что люблю тебя – и готова остаться с тобой при любом раскладе, - подается вперед, чтобы коснуться меня, но я демонстративно на спинку кресла откидываюсь.

- Мужчина тоже… - чеканю строго, четко обозначив свою позицию.

Замечаю искорки неподдельного страха в глазах Иры. Может, и правда любит? Мне не понять – высокие чувства мне чужды. Физическое влечение, привязанность, расчет и общие планы на будущее – это я понимаю. Но любовь – субстанция эфемерная. Какой смысл думать о ней, если у нас с Ирой вполне реальные, ощутимые проблемы.

- Но мы же попробуем пройти лечение? – сглатывает Ира, идя на попятную.

- А ты хочешь этого? – прищуриваюсь, пытаясь распознать ее реальное отношение.

- Конечно. И деток хочу, - кивает лихорадочно, хотя после приема врача она говорила диаметрально противоположные вещи.

Как быстро мнение поменяла, лишь мне угодить. Смотрю на нее с жалостью и легким пренебрежением. Казалось бы, я должен радоваться, что у меня такая податливая, послушная жена. С первого дня Ира окружает меня заботой и вниманием, выполняет каждое желание, старается быть идеальной. Гармонично дополняет меня в обществе. Ублажает дома. Никаких ссор, стычек, головных болей, в конце концов. И это… невероятно бесит.

В наших отношениях нет огня. Ничего нет. А теперь еще и детей не предвидится.

Чувствую, что еще одно слово – и это станет последней каплей в моей чаше терпения. Жестом указываю Ире на выход. Просканировав меня, она мысленно оценивает риски – и молча уходит. Опять подчиняется мне. Без вспышки гнева, без обид, без эмоций. Как наложница в гареме султана. Позвал – пришла, выгнал – исчезла. При том что на самом деле у нее весьма сложный характер – я не раз наблюдал, как она подчиненных гоняет. А мне слова поперек никогда не вставит.

Черт. Что если неспроста у нас с Ирой эта редкая дрянь – иммунологическая несовместимость. Вдруг знак? Хотя я не верю в подобную чушь.

Глава 11

Злата

В ворохе пеленок, укутанные в простенькие пледы вместо шикарных конвертов, на скрипучей полуторной кровати в небольшой комнатке старого общежития – лежат они. Мои рыжики, совсем еще крохотные, розоватые, с шелушащимися личиками. Спят, засасывая нижнюю губу и причмокивая усердно. Время от времени морщат носики-кнопочки и слегка поворачивают головки, будто меня ищут.

Тем временем я застываю над ними, обхватив себя руками, и невидящим, уставшим, полным слез, будто песка насыпали, взглядом изучаю их.

- Неужели мои, - выдыхаю себе под нос.

- Ну, а чьи же, - смеется позади Береснева, а я чуть на месте не подпрыгиваю, совершенно забыв о ее присутствии.

Я вообще все эти две недели в больнице чувствовала себя как в тумане. Мои мысли были заняты малышами. Постоянные взвешивания, замер температуры, необходимость задержаться в детском отделении, потому что двойняшки были слишком слабы. И если бы не Алевтина Павловна, я точно сорвалась бы в депрессию.

Долгожданная выписка не принесла облегчения. Наоборот, я еще более растеряна и напугана. Если в больнице за мною и детьми присматривали врачи, то теперь мы остались совершенно одни. На меня вновь накатывает паника и страх не справиться.

- Так, в этом пакете вещи от моих внуков, - вырывает меня из какой-то прострации Береснева. - У нас две девочки и мальчик, так что вся одежда вам подойдет. Знаешь, я набирала кучу всего, бездумно, а малыши так быстро росли, что толком и не успели все носить, - с теплом и нежностью отзывается о тройняшках. Повезло ее дочери.

Я благодарна Алевтине Павловне за помощь: она и в палате меня навещала, и с малышами помогала, и выписку организовала, даже такси вызвала для нас, а денег не взяла. Но в то же время я чувствую боль и горечь. Вот если бы на ее месте рядом была бы сейчас моя мама…

- Маме не пыталась позвонить? – тихо интересуется она, уловив мое настроение.

- Не отвечает, - пожимаю плечами. – Мы поссорились. Из-за сводной сестры, - глотаю слезы, вспоминая наш последний разговор, как раз незадолго до родов. – Да и не хочу я, наверное, чтобы мама знала. Или… - всхлипываю. – Не понимаю, я запуталась, - аккуратно сажусь на край постели.

С дикой усталостью, но в то же время безграничной любовью смотрю на рыжиков, протягиваю руку, касаюсь пледов, поправляю края.

- Подумай, - чеканит Береснева и тут же тему переводит: - Пакет документов твоих я взяла, через знакомых оформлю, скажу, когда и куда тебе подъехать, чтобы подпись поставить. Как раз и с детьми погуляешь, - берет с тумбочки папку, а я не вникаю даже, лишь покорно соглашаюсь. – Завтра коляску тебе нашу передам. А дальше подумаем, где двойную взять, - хмыкает она.

- Вы и так слишком много сделали для нас, спасибо, - шепчу благодарно. – Дальше мы как-нибудь сами.

Слезы бессилия срываются с ресниц, окропляют щеки и тонкими ручейками стекают к подбородку.

- Старайся меньше нервничать, вовремя есть и много пить, - грозит мне пальцем Алевтина Павловна, и ее строгость приводит меня в чувства. – Про грудное вскармливание все запомнила? – киваю лихорадочно. – Полезно, удобно и… экономно. Что в вашей ситуации немаловажно. Так что старайся сохранить молоко, - наставляет меня.

- Да, конечно, - шмыгаю носом и неуклюже вытираю мокрое лицо.

- Злата? – зовет меня настороженно.

- М-м-м? – поднимаю голову.

- Я могу тебя с детьми оставить? Ничего не учудишь? – хмуро сводит брови.

- Что? – округляю глаза недоуменно. – Нет, что вы. Я… справлюсь, - обещаю, но сама себе не верю.

- Звони, если что. В любое время суток, - визитку свою оставляет.

Стоит Бересневой покинуть комнату, как начинается нечто страшное.

***

Анечка и Артем будто специально ждали, когда мы останемся наедине. Я едва успеваю разобрать вещи и перекусить, как они просыпаются. И начинают мяукать в унисон. Сначала, как два маленьких котенка, но чем дольше я медлю, тем громче становятся их голоса. Радует одно: двойняшки наконец-то набрались сил, ведь в первые дни даже толком не кричали, только отсыпались. Худенькие, слабые. От одного взгляда на них сердце замирало.

То ли дело сейчас, когда мы оказались дома…

- Рыжики, тише, - уговариваю их я, а сама на часы поглядываю. Измученный мозг все никак не может высчитать, пришло ли время кормить малышей.

Лихорадочно переодеваю их, сменив подгузники, а после – пытаюсь устроиться так, как мне показывала акушерка, чтобы одновременно обоих к груди приложить. Но подушки выскальзывают из-под моих локтей, рыжики ерзают слишком бойко на моих руках, отворачиваются и вопят что есть мочи, разозленные и голодные.

Вздохнув, перекладываю детей на кровать, как можно дальше от края. Стараюсь игнорировать многозначительный стук в стену от бабули-соседки.

- Будто я специально детей орать заставляю, - бубню себе под нос гневно. – Наслаждаюсь плачем! – фыркаю.

Не выдержав, несколько раз ударяю в стену в ответ.

- Я сейчас детей вам принесу, а сама сбегу, - выкрикиваю я в тонкую перегородку между комнатами. – Я молодая и дурная, легко так сделаю, - лгу я, ведь никогда не поступлю подобным образом.

Глава 12

Несколько месяцев спустя

Злата

«Паркуем» наши бейби-мобили возле детской поликлиники и переглядываемся со Снежаной, киваем друг другу. Как сплоченная команда, перед которой стоит архи важная миссия, мы общаемся знаками и молниеносно меняемся местами. После рокировки молча достаем из люлек малышей: я – Артема, а подруга – свою Риту. Делаем все максимально осторожно и тихо, потому что дети спят.

Сынишку продолжаю держать на руках, ведь нам предстоит визит к окулисту. Покачивая, краем глаза наблюдаю, как Снежана укладывает дочь на место Артема, нашептывает ей что-то нежно, а заодно ласково касается щечки моей Ани, шапочку ей бережно поправляет. Она так трепетно обращается с детьми, что невольно улыбаюсь.

Бросаю взгляд на одноместную коляску, которая сейчас пустует рядом с моей двойной, - и уголки губ сползают вниз. Не представляю, как Снежана держится. Как не сорвалась до сих пор? Ведь у нее должны были быть близняшки... Жалею подругу, а сама провидение благодарю за то, что оба моих рыжика со мною. И с лютым раскаяньем вспоминаю, как собиралась отказаться от них. Боже, как я противна сама себе. Мои сомнения, страхи и проблемы настолько ничтожны по сравнению с той трагедией, которая обрушилась на Снежану…

О том, что подруга родила раньше срока, я узнала не сразу. Погрузилась в личные заботы: уход за детьми, оформление документов, подготовка эскизов для Туманова, переезд в небольшую, но уютную квартирку, на съем которой я и потратила аванс… Так закрутилась, что лишь через месяц вспомнила о Снежане. И была шокирована новостью, что она потеряла одну малышку при родах. В тот же вечер я пригласила подругу к себе в гости – и мы проревели до утра, пока наши дети спали.

С каждым днем мы становились еще ближе, сплоченнее. И до сих пор помогаем друг другу, а наша дружба крепнет.

- Забирай сумку, Снежка, - шепчу ей, справившись с эмоциями. – А коляску вашу на площадке у поликлиники оставим пока. Я надеюсь, что мы быстро, - нахмурившись, смотрю на Артема. Он на мгновение сонно открывает глазки, но тут же жмурится, потому что по-весеннему слабые солнечные лучи падают ему на лицо. Успеваю заметить, как его радужки играют необычными цветами: изумрудно-зеленым и серо-голубым.

Убедившись, что я рядом, рыжик опять засыпает, а я рвано выдыхаю, пытаясь заглушить судорожный всхлип.

- Не переживай так, Злат, - заметив мои мучения, успокаивает Снежана. – Ничего страшного не случилось! Вот увидишь, окулист подтвердит, что все с Темочкой в порядке, - перевешивает свою сумку на двойную коляску. – Меньше в интернете надо было рыскать. Там мамки каких только глупостей не напишут, а еще вредные советы дадут, как народными методами лечить или к какой бабке водить, - закатывает глаза.

Шмыгаю носом и судорожно хихикаю. Снежана – полная моя противоположность. Она уравновешенная, серьезная и очень сильная, если смогла пережить потерю ребенка. А я паникерша, бросаюсь из крайности в крайность и нервничаю по любому поводу. Особенно, когда речь идет о рыжиках моих любимых.

- Ты же знаешь, Снежка, с каким нетерпением я ждала, когда у них цвет глаз определится. Интересно было. И вдруг… Такое, - постанываю и крепче к груди своего бутуза прижимаю.

- Опять начинаешь? – фыркает на меня подруга, но тут же на девочек отвлекается, которые ворочаются в коляске. Ориентируется быстро и начинает качать их.

- Так, ждите нас в сквере через дорогу, - веду плечом в нужном направлении, потому что руки заняты.

- Так точно, мэм, - выравнивает спину Снежана и брови сводит. Намеренно приободрить меня пытается.

Убедившись, что я собралась с духом, она выруливает с площадки, направляется к дороге. Провожаю подругу с малышками теплым взглядом и разворачиваюсь к поликлинике. Но слышу позади гул двигателя, всплеск воды и возмущенный «ай» Снежаны.

Оглядываюсь и успеваю заметить на правой полосе белый внедорожник, который отдаляется. Надо бы номера на заляпанном бампере запомнить, но я перевожу напряженный взгляд на подругу. Она находится сейчас у обочины дороги, а коляску собой прикрывает. Материнский инстинкт сработал машинально. Поэтому я и доверяю рыжиков Снежке. Сама пострадает, но деток яростно защищать будет. Не то, что я, непутевая...

- Осторожнее, - рявкает она вслед автомобилю и, оттряхивая плащ от коричневых капель, бурчит себе под нос: - Придурок.

Внедорожник притормаживает, дает заднюю – и уже бесшумно возвращается к нам, останавливаясь посреди огромной лужи. Не до конца осознав, что именно произошло, я испуганно спешу на помощь подруге. Мало ли, какой псих за рулем дорогого авто.

Стекло со стороны пассажирской двери опускается, но водителя мне не видно. Зато Снежана посылает ему испепеляющий взгляд.

- Извините, не заметил вас. И эту лужу дурацкую, - доносится из салона мужской голос. Почему-то я замираю на месте, не смея сделать шаг. Пристально изучаю машину, но сквозь тонированные стекла сзади ничего не рассмотреть. Впрочем, зачем мне знать, кто внутри? - Вы слишком резко подошли, - продолжает разговаривать со Снежаной, а я так и стою чуть поодаль. - Все нормально? Может, подвезти вас?

- Это вы слишком неаккуратно водите, - парирует подруга. - Нормально, уезжайте, - отмахивается и демонстративно отворачивается. Возится с нашими малышками, которые от шума все-таки проснулись.

Глава 13

Год спустя

Марк

Делаю еще пару кликов мышью, чтобы выделить ошибки в эскизе. И бросаю абсолютно неблагодарное дело. Проще новый проект с нуля создать, чем это «нечто» исправить и привести в божеский вид.

- Бездарщина, - с яростью захлопываю крышку ноутбука, бью кулаком по столу так, что все дребезжит. Папки подпрыгивают, с характерным шлепком ударяясь о деревянную поверхность. От локального землетрясения нетронутый кофе расплескивается – и черная жидкость уничтожает несколько еще не подписанных бумаг. Отправляю документы в мусорное ведро под столом.

И набираю секретаря.

- Распечатай мне еще раз последние договоры, - чеканю резко, и Анна замирает. Видимо, испуганно перебирает в голове, что натворить успела. – И подготовь приказ об увольнении Максима Очкасова.

- Так вы же его сами приняли совсем недавно, - тихо подает голос.

Принял. Лично одобрил. Она права.

Больше года назад сына декана и "подающего большие надежды дизайнера" рекомендовала Ира, но тогда я отмел эту кандидатуру, толком не рассматривая. Ведь в то же время у меня Злата появилась. Точнее, у медиахолдинга. А несколько месяцев назад жена опять начала жаловаться, что не справляется в агентстве, особенно, если учесть, что много времени проводит у репродуктолога. Ира загорелась детьми, утверждала, что наша несовместимость – полная чушь. И решила пройти несколько дополнительных обследований, чтобы доказать мне это. Логично, что она уставала и нервничала.

В общем, я согласился на ее Максима. И то машинально. Кивнул быстро, чтобы отстала, потому что в тот момент со Златой переписывался. И всецело был занят ею… То есть эскизом важным для потенциальных партнеров.

- Не оправдал надежд, - рявкаю. – Исполняй, - обрываю звонок.

Собираюсь перепоручить заказ Злате – она с такой мелочью в два счета справится. И сделает все идеально. Так, что не придраться. К тому же, мои замечания на лету схватывает. Правда, спорит по некоторым моментам, но так даже интереснее. И результат лучше получается.

Стоит мне отправить одно сообщение, как в кабинет фурией влетает Ира. Кошусь на часы: пяти минут хватило, чтобы Анна ей все передала. Мысленно ставлю галочку: не брать подруг жены на работу.

- Марк, дорогой, почему ты увольняешь моего сотрудника? – отдышавшись, Ира старается говорить мягко, но стервозные нотки все равно пробиваются, заставляя меня поморщиться. Терпеть не могу, когда она такая.

- За несколько месяцев этот щенок ни одного задания нормально не выполнил, - рявкаю я, наблюдая, как жена бледнеет. – А ты его еще прикрываешь, вместо него эскизы переделываешь. Думаешь, я руку не узнаю? – делаю паузу, глазами Иру испепеляя, а она взгляд отводит. Значит, не ошибся. - Напомни, какого хрена я трачу на него деньги из бюджета холдинга? – взрываюсь.

Она вздыхает, расправляет осунувшиеся плечи, подбородок приподнимает – и плавно направляется к столу. Упирается бедром в его край, а руку к ноутбуку протягивает, вырисовывает пальцем невидимые узоры на его поверхности.

- Не кипятись, Марк, он старается, - произносит сипло. - Максим очень помогает мне. Не забывай, что помимо твоих контрактов… - осекается после моего предупреждающего кашля, - …которые, безусловно, важны… У рекламного агентства есть еще много внутренних задач. Макс всегда на подхвате, без него я бы зашилась тут, но ты ведь не думаешь обо мне, - играет обиду.

- Прекрати, - поднимаюсь с места и направляюсь к панорамным окнам. - А не слишком ли высокая зарплата для обычного «подсобного рабочего»? – выплевываю, не оборачиваясь.

Смотрю на вечерний город, что раскинулся у моих ног. Уношусь мыслями прочь отсюда.

Где-то там она… С детьми… Укладывает спать двойняшек, чтобы ночью сесть за работу. Сильная и целеустремленная, хоть и такая молодая еще.

Хотя нет. Стоп! Злата говорила, что живет в другом городе. С чего это я? Бредовые фантазии в голову лезут. Почему я вообще думаю о ней сейчас? И все время, что мы заочно знакомы.

- Зарплата у Макса не выше, чем ты своей студентке на удаленке платишь, - прорезает слух обвиняющая фраза Иры. - Там суммы вообще заоблачные, - фыркает она, и я оглядываюсь.

Хмуро свожу брови. Ненавижу, когда она нос в дела мои сует. Казалось бы, наши отношения должны строиться на доверии. Но по факту получается с точностью до наоборот.

- Откуда такая осведомленность? Счета проверяешь? – прищуриваюсь.

- Всего один раз случайно на глаза отчеты попались, - мямлит она, но я не верю. - Ты лучше скажи, за какие заслуги ты ей столько платишь?

- Она отрабатывает каждый рубль! Ни одного просранного контракта благодаря ей! – рычу, слишком яростно защищая девчонку, которую не видел ни разу в жизни. Странно.

Возвращаюсь к окну. Чувствую, как Ира подходит ко мне сзади. Приближается вплотную, ведет руками по спине вверх.

- Слушай, если бы она в компании работала, я бы точно приревновала, - заигрывает.

И неосознанно наводит на мысль. Красная лампочка загорается в моем мозгу – и не хочет отключаться.

- Хм, а это идея… - потираю подбородок. - Сколько она уже на нас неофициально трудится? Несколько месяцев до... потом еще после... год и… Да, им больше года, - подсчитываю в уме возраст двойняшек. – Нормально, - соглашаюсь сам с собой.

Глава 14

Через пару дней

- Марк? – вкрадчиво зовет Ира, как только мы переступаем порог нашего дома. – Мне нужно сказать тебе кое-что важное…

Вместо того чтобы уделить жене внимание, я ускоряю шаг.

- Не сейчас! – рявкаю на ходу, не оглядываясь.

Не сегодня. Не в ближайшее время. Никогда, черт возьми!

И это в интересах самой же Иры. Можно сказать, я оберегаю ее от собственного взрыва, чтобы волной ударной не зацепило.

Я не в том настроении, чтобы поддерживать пустые беседы с женой. Мои мысли полностью заняты Златой.

Я дьявольски зол. Все время, пока эта пигалица сбрасывает мои звонки. При этом проект она шустро переделала и прислала без комментариев. Лучше Максима справилась, хотя я и не сомневался в ее способностях. Но на письмо мое не ответила, все смс проигнорировала. Будто обиделась на меня. За то, что я предложил ей лучшую должность и зарплату с кучей нулей? Парадокс.

Как в этой ситуации спокойствие сохранять? Зараза, не объяснила, почему против, и ни единого шанса мне не дает переубедить ее. Говорить со мной напрямую боится или не хочет, что тоже невероятно раздражает. Я привык к голосу Златы, свежему даже глубокой ночью, чуть приглушенному из-за спящих детей и по-особенному мягкому.

- А как же… ужин? – тонко произносит Ира, неестественно растягивая слоги. Словно играет на контрасте. И проигрывает Злате.

- Я не голоден, - рычу зло и закрываюсь в кабинете.

Дергаными движениями скидываю с себя пиджак, отбрасывая его на диван, рвано расстегиваю верхние пуговицы рубашки – и они отлетают, стреляя в створку шкафа.

Останавливаюсь, тщетно пытаясь собрать себя воедино.

Тяжелый вдох. Не помогает.

Опять разлетаюсь на атомы. Бесит это состояние неопределенности. Я привык все контролировать в жизни.

Устраиваюсь в кресле, кладу телефон на стол перед собой и включаю автодозвон.

Я тебя все равно достану, пигалица! Никто еще не посылал Туманова. И уж тем более не отказывался от таких щедрых условий.

Совсем у девчонки крышу сорвало. Не знает, с кем связалась?

Но следующая версия будто из ушата ледяной водой окатывает.

А если у Златы случилось что? Серьезное, плохое. Отсюда и подозрительное молчание…

Тогда она совсем дура! Наоборот, обратилась бы за помощью. Разве я отказал бы? Нет.

Слышу щелчок соединения – и не верю своим ушам. По громкой связи четко различаю сбивчивое женское дыхание. И миллион разноплановых эмоций испытываю: от облегчения до ярости и обратно к дикому волнению. Не могу определить какую-то одну, доминантную. И слова подобрать сложно. Потому что хочется узнать, как она, а в то же время отругать ее за неадекватное поведение.

- Злата, какого черта? – в итоге выдыхаю в трубку.

- Марк Альбертович, я должна была все обдумать, - старается говорить громко и невозмутимо, но я замечаю дрожь в ее голосе. Все равно звучит приятно.

- И? – только и могу выжать из себя. Держусь из последних сил, чтобы не наорать.

- Тот список сотрудников, что вы мне прислали… - вибрации усиливаются. Злата явно нервничает. - Он актуальный?

- Да, - отвечаю удивленно. Почему ее вообще он заинтересовал? Не все ли равно, с кем работать. - Что именно ты хочешь уточнить, Злата? Не надо юлить, говори прямо, - давлю я.

- То есть на сегодняшний день редактор рекламного агентства – ваша жена? – задумчиво проговаривает, каждое слово выделяя.

- Кхм… да, - непонимающе отзываюсь, а после - слышу в трубке облегченный вздох. Чем вызвана такая реакция Златы на мою жену? Что с ней вообще происходит?

- Точно? – через секунду с подозрением уточняет она.

- Да, конечно, - подтверждаю. – Собственно, а в чем проблема? Формально – да, Ирина будет твоим непосредственным руководителем, но на деле твою работу по-прежнему буду курировать я, - неожиданно для самого себя принимаю это странное решение. Неужели у меня самого задач мало? Но перепоручить Злату полностью Ире почему-то не спешу. - Для тебя мало что изменится. Кроме места дислокации. Ты нужна мне здесь, - выпаливаю, но поздно осознаю, что моя фраза может восприниматься двусмысленно.

Как назло Злата умолкает и, кажется, даже дыхание задерживает. На линии повисает гнетущая тишина.

- Вы же понимаете, что у меня двое маленьких детей? – напоминает несколько секунд спустя. Как будто о таком забыть можно.

- Не проблема, отдельно оплачу няню твоим малышам, - мгновенно нахожу выход.

- А еще институт… - продолжает перечислять, словно сама с собой общается. Сомневается? Убедим!

Стоп, какой институт? Злата же в декрете.

- Ты еще и учишься? – едва отхожу от шока.

- Заочно, - чуть слышно уточняет.

Дети, подработка, учеба… И все-таки девчонка невероятно трудолюбивая и целеустремленная. Не встречал таких никогда.

- Хорошо, дипломированные специалисты у нас в почете, - хмыкаю и невольно улыбаюсь. – График подгоним под твои сессии.

Встреча вторая. Глава 15

Злата

- Ой! – пошатываюсь на высоких каблуках и едва не подворачиваю ногу. Вовремя упираюсь рукой в тумбочку, за секунду до падения.

После беременности и декрета мне приходится заново учиться ходить на шпильках и носить красивую, стильную, но жутко неудобную одежду. Кроссовки и джинсы стали за два года привычнее и роднее.

Но должность мечты требует жертв. Да, именно! Туманов, сам того не ведая, исполнил мое давнее желание: с первого курса я хотела работать в его рекламном агентстве, так как это невероятно престижно. Особенно для провинциалки вроде меня.

Возможно, я бы получила это место еще тогда, более двух лет назад. На собеседовании, до которого не дошла.

Вспыхиваю и краснею, не вовремя вспоминая роковую ночь. Слава богу, что этот Никитенко больше не работает в медиахолдинге. Я до дыр зачитала список сотрудников, чтобы убедиться на все сто процентов. Еще и босса переспросила. Ошибки быть не может! Хотя подчиняться жене Туманова почему-то не очень хочется. Надеюсь, босс сдержит слово и лично будет курировать меня. С ним… привычнее и спокойнее. За то время, что мы общаемся в телефонном режиме, я сильно прикипела к нему, с полуслова понимаю. Но отношусь как к начальнику, не более того!

Смотрю через зеркало на свое предательски зардевшееся лицо. Бью себя ладонями по щекам, приводя в чувства. Поморщившись, поправляю узкую юбку-карандаш, которая постоянно задирается, и тянусь к лодыжке, которую чуть не повредила, потираю ее.

- Ноги переломаешь на этих ходулях, - причитает бабушка, выходя за мной в коридор и обращая на себя все мое внимание. – Батюшки, ты работать идешь или на подиум? - качает головой, неодобряюще глядя на мою обувь.

- Так надо, ба, - возвращаюсь к зеркалу, застегиваю верхние пуговицы блузки, наглухо скрывая зону декольте. Незачем выставлять прелести напоказ. Я и так дико стесняюсь непривычно пышной груди.

- Для кого нарядилась? – не отстает бабушка, продолжает подначивать и язвить.

Я люблю ее, но порой она бывает невыносима. Впрочем, обычное поведение моей несносной бабули. Однако сегодня я чересчур волнуюсь, чтобы отражать ее «шпильки».

- Этот костюм – копия одного известного бренда одежды. Классика, которая не выходит из моды, сдержанный деловой стиль. То, что нужно для офиса, просто… я покупала его до беременности, - вздыхаю.

Опускаю взгляд и провожу ладонями по раздавшимся бедрам. Я не ожидала, что юбка окажется мне впритык, а темно-шоколадная ткань так плотно облепит попу. Фигура изменилась после родов. И хоть талия по-прежнему тонкая, весы показывают мало килограммов, а бабуля постоянно норовит меня накормить, однако округлости заметно выделяются.

Не права я была, когда утверждала боссу, что недоброжелатели косточками моими подавятся. Похоже, им найдется, чем поживиться. Но я без боя не сдамся! Наверное...

Сильнее нервничаю, теряя жалкие крупицы веры в себя.

- Уснули рыжики? – оглянувшись на бабушку, спешу перевести тему.

Она кивает, а потом по-доброму улыбается. Обнимает меня за плечи, чмокает в висок.

- Беги уже, красавица. Докажи всем, что рыжие всегда своего добиваются, - крепче в руках сжимает.

- Ба, удушишь, - смеюсь я и, выкрутившись, целую ее в щеку. – Все, помчалась. Если что вдруг случится, звони, - напоминаю строго.

- Тьху на тебя, - отмахивается. – Беду накличешь, - и буквально выталкивает меня в подъезд. Еще и дверь за спиной захлопывает.

А где-то через час я покидаю такси и оказываюсь у высокого здания медиахолдинга. Сердце выбивает ребра, легкие плотно сжимаются, образуя вакуум, мысли разлетаются, как осколки разбитой вазы.

Становится еще хуже, когда я задираю голову и неосознанно ищу окна той самой служебной квартиры. От переживаний едва не теряю сознание, но собираю волю в кулак. Вбираю морозный воздух полной грудью.

Его здесь больше нет! Мой позор никогда не раскроется!

Убедив себя, что все под контролем, я переступаю порог своего будущего места работы. На этот раз я уникальный шанс не упущу! Выгрызу, если придется.

***

Хмыкаю недоуменно, когда беспрепятственно попадаю внутрь. Никто пропуск с меня не требует, не уточняет, к кому я. Охрана не преграждает мне путь, а кто-то из пробегающих мимо сотрудников даже здоровается. Какая теплая, дружеская атмосфера у Туманова в холдинге, если постороннего человека так принимают.

- А мне уже здесь нравится, - усмехаюсь сама себе.

Но настроение резко падает ниже плинтуса, когда я приближаюсь к лифту. Тому самому, на котором спускалась, сбегая в то утро от незнакомца.

- Его здесь нет, - напоминаю себе, но жар в солнечном сплетении не угасает.

Дрожащими пальцами едва попадаю по нужным кнопкам. Дико боюсь ошибиться и отправить себя на этаж со злополучной квартирой. И от этой мысли паникую еще сильнее. Каким-то чудом справившись с механизмом, опираюсь спиной о дальнюю стенку лифта. Некоторое время смотрю на свое отражение в зеркальной поверхности напротив, а потом зажмуриваюсь.

- Успокойся, черт возьми, - шиплю тихо. – Нет его! Никогда ты его больше не встретишь!