Дыхание звезд

1 глава

– Астра, не бегай по командирскому мостику!

Черноволосая девочка с игрушечным челноком в руке пролетела мимо группы взрослых, издавая жужжащие звуки двигателей. Ее совсем не интересовали странные цифры на мониторах и взволнованные лица командиров. Ведь мама и папа вместе с ней, на чудесной станции возле яркой Луны, а больше ничего и не надо.

– Это точно не звезда, – задумчиво произнесла женщина, указывая пальцем на бесконечные строки цифр. – Это вообще черт-те что. Волна из ниоткуда. Может, ошибка датчиков?

Капитан почесал густую бороду, недовольно бормоча под нос:

– Сразу у пяти хабов? Сомневаюсь. Когда доберется до Земли?

– Невозможно сказать, скорость запредельная, – ответила женщина и поправила темные пряди, так похожие на локоны дочери. – При попытке измерить каждый раз выдает разный результат.

– А в среднем?

– От часа до года, – вмешался мужчина средних лет в строгом костюме Космической Академии. – У нас один вариант, и я на нем настаиваю: мы знаем, откуда идет волна и будем использовать Луну как щит.

Темноволосая женщина с волнением посмотрела на него:

– Милый, менять орбиту нашей махины не так-то просто, надо согласовывать с Землей и Луной. Да и как ты представляешь себе прятаться за спутником? Мы сожжем столько топлива…

– Под мою ответственность, Мари. Раз никто не может толком сказать, что на нас идет, значит, это может быть потенциально опасным.

Капитану не понравился тон мужчины.

Он нахмурил брови и решил напомнить, кто здесь главный:

– Уважаемый ректор Сеттан, пока я тут отдаю приказы. Ваша супруга права – станция рассчитана на полет по орбите, а не на игры в прятки. Одно неверное движение и нас может либо выкинуть в открытый космос, либо притянуть к поверхности Луны. А падать, напомню, высоко.

– Вы отвечаете за станцию, а я – за две тысячи студентов и сотрудников. Мне либо прямо сейчас объявлять эвакуацию, которую мы оперативно не проведем, потому что мало челноков, либо прятать всю Академию за Луной.

Ох, эти невыносимые мужчины! Им даже повод не нужен, чтобы померяться у кого власти больше. Мари давно привыкла к частым спорам капитана и ректора, поэтому вернулась к более важным вещам: изучению информации, поступающей с исследовательских хабов на краю солнечной системы.

О странной волне узнали неделю назад. Сначала подумали, что это отголоски древнего взрыва сверхновой или какая-то масштабная космическая катастрофа, что произошла миллионы лет назад. Как же Мари тогда обрадовалась, что волна идет в сторону Земли – ведь можно получить много новых, захватывающих данных, обработать современными инструментами, лучше изучить жизнь вселенной. И как же дрожала сейчас, не понимая, чего ждать от этого события. Лишь в одном сходились практически все ученые: волна двигалась с невероятной скоростью, следовательно, могла нанести вполне себе физический урон станциям на орбитах Земли и Луны.

– Ребят, хабы говорят, что волна в пределах солнечной системы! – Мари пыталась перекричать мужчин, которые почти перешли на личные оскорбления, доказывая, кто из них прав. – Ребят! Хабы замолчали!

Бесконечный поток данных остановился на середине монитора. Капитан и ректор моментально закончили перепалку и уставились на последнюю строчку.

– Хабы никогда не замолкают, – прошептал ректор.

Капитан пожал плечами:

– Сломались, наконец? Они там лет пятьдесят болтаются, пора и на покой. Поэтому и слали противоречивые данные. А вы тут панику подняли, станцию с орбиты уводить собрались. Чокнутые! Ни Земля, ни Луна не подтверждают опасности, потому что ее нет, ученые вы хреновы!

Ректор не обращал внимания на поток оскорблений. Казалось, для него вообще исчезли все на мостике, кроме жены.

– Мари, сколько?

– Минута… Час… Мы так и не смогли рассчитать скорость.

Ректор сорвался с места и побежал к большому монитору, на котором по центру висела схематичная Луна, а вокруг нее медленно перемещался круглый пончик под названием ПКА – Первая Космическая Академия.

– Мари, быстро выведи на экран путь волны.

Несколько ударов по клавишам и на большом мониторе появились прямые палочки, забавно перемещающиеся с одного угла экрана в другой. Судя по ним, Академия была почти за Луной. Вот только это «почти» могло сыграть ключевую роль.

– Треть станции открыта. Как скоро мы полностью уйдем за спутник и как долго там пробудем?

– Примерно тридцать минут и примерно два с половиной часа. Если сейчас начнем тормозить или ускоряться, то нужны новые расчеты.

Ректор оторвался от экрана и осмотрел мостик. На нем всегда было многолюдно и шумно, но прямо сейчас стояла непривычная тишина. Операторы, инженеры, навигаторы – все молчали, уставились на ректора. Даже капитан не решался начать очередной виток скандала.

– Некогда считать. Включай аварийное оповещение.

– Эй! Сеттан, я категорически против! – возразил капитан, но его никто не слушал.

Ректор схватил капитанский коммутатор на главной панели, и все на станции услышали глубокий, взволнованный голос:

– Всем, всем! Это не учебная тревога! Студентам и персоналу немедленно покинуть блоки восемь, девять, десять, одиннадцать и задраить атмосферные шлюзы. Повторяю, всем студентам и персоналу незамедлительно покинуть блоки с восьмого по одиннадцатый и задраить атмосферные шлюзы! – Сеттан выключил коммутатор и обратился к капитану: – Если через десять минут шлюзы будут открыты – закрывай. Не стоит жертвовать всеми.

– Под твою ответственность? – съязвил капитан, не скрывая свою беспомощность.

– Да хоть под запись. Если я ошибаюсь – выживут все. Если нет, то шанс будет хоть у кого-то. – Ректор строго посмотрел на испуганную жену. – Срочно найди Астру и оставайся с ней.

Мари вылетела с мостика, даже примерно не представляя, где искать девятилетнюю дочь. Коридоры, технические помещения, аудитории и тренировочные комнаты – девочка знала станцию лучше матери, которая ее проектировала. За ней давно никто особо не следил, потому что в Академии ничего не может произойти, да и Астру знали все – она же первый родившейся ребенок в холодных, серых стенах Академии.

2 глава

Астра резко открыла глаза и не моргая изучала серый потолок. Снова кошмар, от которого она не в первый раз просыпалась задолго до будильника. Хорошо, что мозг уже привык к одном и тому же сюжету. Раньше она вскакивала в холодном поту и пыталась поймать выпрыгивающее из груди сердце. Но с годами острые переживания превратились в обычные неприятные воспоминания, что настигают во сне и не позволяют забывать давно минувшие события.

В Первой Космической Академии пять утра. До будильника еще сладкий час сна, но заснуть уже не получится. Зато пока вокруг блаженная тишина, можно погулять по станции и не нарваться на студентов. Тем более сегодня и так сложный день: Академия ждала новых курсантов. Первое время они будут смотреть по сторонам с удивленными, счастливыми физиономиями, обязательно все потрогают, поругаются друг с другом из-за комнат, пойдут изучать станцию и полезут туда, куда нельзя лезть. Каждый год одно и то же.

Потом среди желторотиков появится какой-нибудь старшекурсник – Астра была уверена, что это будет мерзкий задира Изрис, по которому сохла женская половина Академии – и станет тыкать пальцем в сторону девушки: «Эй, посмотрите-ка, это, между прочим, Сеттан, она будет мыть за вами туалеты».

Ха-ха, очень смешно. Из года в год все повторялось. Слухи среди новичков разлетались быстрее скорости света. Уже к вечеру все будут знать, что дочка именитых родителей, которые спасли сотни жизней студентов при «первой волне», не стала блестящим пилотом или мудрым ученым. Увы, она простая уборщица.

Что ж, пусть должность унизительная, зато она жива.

Натянув привычный серый комбинезон, Астра уложила темные локоны в хвост и поправила на груди бейджик с фамилией. Каждый раз она фантазировала, что это никакая не бирка служащего, а отличительный знак факультета. У будущих пилотов был ястреб в круге, у медиков – белый крест, а умные головы астрофизиков носили молнию. В Академии было много самых разных факультетов и у каждого свой отличительный знак. И только у Астры был единственный в своем роде – знак фамилии Сеттан.

Станция встретила темными, тихими коридорами и молчаливыми аудиториями. Освещение автоматически включится ближе к шести, а пока оставалось довольствоваться бледным светом Луны в иллюминаторах.

– Привет, мам, пап! – пропела Астра, проходя мимо статуи родителям посреди оранжереи. – Как у вас дела? Стоите, пылитесь? Сегодня поговорю с ректором Сатфордом, обещаю!

Красивую статую Мари и Роя Сеттана установили сразу после того, как отремонтировали десятый блок и восстановили оранжерею. Родители стояли рядом, мама держала планшет, а папа вытянул руку и указывал пальцем на большой иллюминатор, за которым виднелась Земля. И куда же без красивой надписи: «Пожертвовав собой, спасли будущее поколение планеты».

Повинуясь жесту отца, Астра подошла к стеклу и взглянула на серп родного голубого шарика среди безмолвного космоса. Хотя, правильнее сказать, что родной он для всех, кроме нее самой. Астра была первой, кто родился на орбите Луны и единственной, кто никогда ее не покидал. Ведь на Земле никто не ждал.

Первая волна, что прошла через солнечную систему одиннадцать лет назад, почти уничтожила Академию, выжгла половину Луны и Земли. И если на Луне пострадала одна небольшая исследовательская база, то Земле досталось по полной. Удар пришелся почти в центр Атлантического океана. Побережья Европы, Африки и Америки были стерты с лица земли сначала невероятной по мощности электромагнитной волной, а потом их накрыло цунами. На планете до сих пор не могут сосчитать, сколько человек погибло. Когда счет идет на миллионы, несколько десятков тысяч жизней уже не играет никакой роли.

Под водой оказалась вся родня Астры, как и дом, где она никогда не была. Остались только фото, на которых молодые родители лучезарно улыбались на фоне красивого бежевого дома с большими окнами и чудесными деревьями. Мари и Рой так и остались вечно молодыми и счастливыми.

Тогда долго решали, что делать с сироткой. Отправить в детский дом на разрушенную планету? Там и без лунной девочки достаточно проблем. Пристроить к кому-то из преподавателей, кто дружил с семьей? На фоне земной катастрофы люди думали о своих семьях и чужой ребенок оказался никому не нужным. Так она и осталась в Академии на попечительстве сразу всех преподавателей. Тогда некоторые посмеивались, что солидное учебное заведение превращают в приют. И раз оставили Астру, то можно смело тащить на орбиту Луны всех земных сироток.

В Академии Астра получила основное образование, успешно сдала все экзамены в шестнадцать и… На этом счастливое детство закончилось. Вот уже четыре года она обивала порог кабинета ректора Сатфорда, желая продолжить обучение в Академии. И каждый год слышала от строгого мужчины, что сейчас мест нет, ведь человечеству нужны не просто студенты, а лучшие умы. И эти гениальные мозги должны максимально быстро восстановить разрушенные города, построить новые космические станции и более мощные щиты для защиты от волн.

Ведь волны никуда не делись. Они постоянно атаковали Солнечную систему, но были уже не такие разрушительные, как первая. До сих пор никто не приблизился к разгадке их появления. Тысячи ученых бились над загадкой, анализировали бесконечные данные, строили новые зонды и хабы, но не смогли ответить на главные вопросы: что их породило и как остановить?

В их появлении не наблюдалось никакой системы, они могли ударить несколько раз за неделю или молчать полгода. Иногда волны были совсем незаметны. О том, что они проходили, говорили только цифры на экранах. А порой ощущались вполне явно. В такие минуты невидимые энергетические щиты, что опоясывали планету и спутник, начинали светиться. Земляне рассказывали, что в эти моменты яркие северные сияния можно увидеть среди белого дня. Чудесное и завораживающее зрелище, от которого невозможно оторвать взгляд.

Астра не раз наблюдала всполохи света в иллюминаторах. Переливающиеся разноцветные волны опоясывали станцию, напоминая о невидимой защите. Порой, когда волна была из разряда умеренно-сильная и металл начинал трещать под ударами неизвестной стихии, девушка вскрывала спасательный ящик, натягивала оранжевый комбинезон и не выпускала шлем до тех пор, пока вспышки не прекратятся. Да, выглядело смешно, ибо все давно привыкли к таким фокусам природы, вот только Астра все еще помнила ту, первую волну. Как забыть, если она возвращалась почти каждую ночь во сне?

3 глава

– Что, прям так и сказал? Вот негодяй, а!

Роза и Марта сидели напротив Астры за железным разделочным столом. Полная, смуглая Роза, с копной ярко-красных волос, маленьким ножом снимала кожуру с яблока, закидывая в рот по кусочку. Абсолютная ее противоположность Марта – худенькая женщина в годах, вертела в руках планшет с меню. Кухня – единственное место, куда крайне редко заходило начальство, а здешние королевы кастрюль и ножей давно приноровились подготавливать продукты с вечера, а утром запускать многофункциональные печи, в которые закидывали сырые продукты, внутри происходило невидимо волшебство и на выходе получались персональные пластиковые тарелки с готовой порцией обеда.

– Так и сказал, – вздохнула Астра. – Я же ведь не глупая, дамы?

– Нет-нет, совсем не глупая, что ты, что ты! – закудахтали женщины. – Это Сатфорд козел.

– Еще год терпеть насмешки от студентов. Так порой обидно. Я хочу учиться, хочу делать все те великие открытия, о которых говорит ректор, но не со шваброй же в руках исследовать происхождение волн или лечить людей от неизлечимых болезней! А он даже шанса не дает!

– Козе-е-ел, – протянула Роза, закидывая очередной кусок яблока в рот. – Может, тебе подумать о том, чтобы сбежать на Землю? Тебя с удовольствием возьмут куда угодно. Одна фамилия даст пропуск в любой университет.

– И уж точно никто не заставит драить аудитории, – кивнула Марта. – Сдался тебе этот железный пончик в космосе? Я последний год дорабатываю и встречай меня, Земля-матушка, твоя дочь возвращается. От Луны уже тошнить начинает.

– Но у меня там никого нет. Ни родни, ни друзей, даже дома нет.

– Тоже мне проблема! – отмахнулась Роза. – Там же есть общежития, так же как и у нас. Тебе точно предоставят комнату. Да ни фига себе, сама Сеттан к ним пришла учиться! Да у тебя и друзей сразу толпа будет, и мальчики просто так в покое не оставят. – Женщина задорно подмигнула. – Шли дурака Сатфорда и вали на Землю. Сбережения есть?

Астра покачала головой, подозрительно глядя на женщин. Откуда у нее деньги? О них вообще никогда речи не шло. Она жила в Академии и своим трудом оплачивала комнатушку и еду. Да и не помнила, чтобы хоть когда-то держала деньги в руках.

– Тебе Академия ничего не платит за работу?

– Нет. Я же здесь живу.

Теперь подозрительно смотрели женщины. По их лицам Астра поняла, что где-то ее обманывают, но социальных навыков было так мало, что она не понимала, где именно.

– Что не так, дамы? Жить на космической станции – дорогое удовольствие. Это еще госпожа Бах говорила. А на Земле жить еще дороже после первой волны, ведь там такие разрушения, что до сих пор города отстраивают.

– В целом так и есть, – осторожно произнесла Марта. – Но ведь ты не просто здесь живешь, ты работаешь наравне с нами. А за работу, какой бы она ни была, надо получать зарплату. Ну, это как бы истина, о которой даже говорить бессмысленно. Ты же не в рабстве у Академии, а свободный человек. Поговори со Сатфордом, где-то он тебя дурит.

– Да-да, прям поставь условие! – воодушевилась Роза. – Либо пусть выплачивает все причитающиеся деньги, ты валишь на Землю и устраиваешь свою жизнь там. Либо пусть находит место на любом курсе и дает возможность учиться. Борись за свои права, девочка!

Астра, нахмурив брови, разглядывала уверенных женщин. Какие у нее есть права – она даже не представляла, но вслух об этом сказать боялась. Она же умная, а таких простых вещей не знала. Вероятно, все дело в том, что кроме сотрудников из обслуживающего персонала и грязных тряпок, у нее не было других друзей. А персонал не особо любил болтать о деньгах, им больше по душе обмусоливать последние новости с Земли, да новые правила, которые вводят в Академии.

Но идея немного поманипулировать ректором ей понравилась. Осталось научиться, как это делать. Астра точно знала, как надо отвечать хамоватым студентам, потому что их она не боялась, но испытывала животную панику по отношению к преподавателям. Ведь вся ее жизнь прошла в строгой академической субординации, и других сценариев взаимоотношений между людьми она почти не знала.

До самого обеда Астра ходила в полной задумчивости, прокручивая в голове варианты беседы с Сатфордом. Что он ответит, как она будет парировать, в каком месте можно припугнуть, а в каком заткнуться? Все попытки представить разговор сводились к тому, что ей лучше молчать с самого начала. А идеальный вариант – вообще не начинать этот разговор.

Воодушевление окончательно пропало на мытье пола в большом актовом зале, куда совсем скоро придут первокурсники, и Сатфорд в очередной раз толкнет грандиозную речь. Рядом с ним выстроятся деканы, преподаватели и главы студенческих советов. Все они такие серьезные и важные. А Астра будет стоять в самом уголке и ждать момента, когда ректор упомянет семью Сеттан, которые «за храбрость и смелость в спасении студентов, навсегда остались в сердце Академии».

Ну да, родители остались, а их дочь стала профессором тряпок и моющих средств. Оттуда и постоянные усмешки со стороны студентов.

«Так лети на Землю, там столько всего!»

Знакомый сладкий голосок снова влез в голову. Давненько она его не слышала. А ведь только утром доказывала ректору, что с ней все хорошо. Проклятый голос означал, что она опять «зависла». Астра это осознавала, но ничего не могла поделать.

«Иди к черту. Не хочу тебя слышать», – мысленно ответила она и резко покрутила головой, словно пыталась стряхнуть навязчивого собеседника.

«Да прекрати, никуда я пока не денусь. Посмотришь на океаны, горы, настоящие города. Там столько людей, столько развлечений. И наверняка не все такие же поганцы, как и местные высокомерные студенты. Рискни!»

На приеме у психолога Астра множество раз пыталась представить, кому принадлежит голос. Он был не мужской и не женский, не молодой и не старый. Просто голос невидимого существа в голове. Иногда любопытный, иногда злой, а порой даже пытался учить уму-разуму.

4 глава

Мерзкие, злые, высокомерные студенты! Казалось, с каждый годом презрительных негодяев становилось все больше. Что ж, не поспоришь – они смогли попасть в самую крутую Академию на орбите Луны, а не протирать штаны в каком-нибудь захолустном колледже на Земле. Им открыты самые передовые профессии, но это не означает, что теперь они короли мира и можно относиться к другим, как к мусору!

– Означает, – проворчала Астра под нос, пробираясь сквозь поток веселых первокурсников. – Еще как означает.

У девушки не было никакого желания второй раз за день унижаться перед ректором, но слова Розы и Марты выглядели так убедительно, что огонек надежды продолжал гореть в душе, хоть его и потрепало после встречи с Изрисом. Возможно, кухонные королевы правы: на Земле к ней будут относиться совсем иначе. Она станет пусть обычной, но студенткой, получит профессию, найдет работу и как-нибудь обустроит жизнь. Это лучше, чем до конца дней дружить со шваброй и тайком пробираться рано утром в бассейн, пока никто не видит.

– Ректор Сатфорд занят, – почти прорычала верная секретарша важного господина, изображая из себя неприступную стену между великим и ужасным ректором и какими-то там студентами.

Надин только с виду могла показаться милой старушкой со странным макияжем. Она умела меняться на глазах, как только прибывали новые студенты. Среди них часто попадались детишки высокопоставленных чиновников и просто богачей, которые смогли пропихнуть дитятку благодаря связям и деньгам. И конечно же, эти студенты требовали персонального отношения, личных комнат со всеми удобствами, а еще лучше целый блок на станции. Они привыкли к роскоши и потаканиям, но Академии было совершенно наплевать на статус и деньги. В ее стенах, по словам Сатфорда, все равны.

Вот и сейчас в приемной сидело трое напыщенных первокурсников: два парня с гордо задранными носами и милая девчушка с таким брезгливым выражением лица, словно попала не в лучшую Академию, а в мусорный бак.

– Я подожду, Надин, спасибо, – улыбнулась Астра и встала в сторонке, не решаясь сесть на свободное место рядом со студентами.

– Это надолго. – Женщина едва заметно кивнула в сторону ожидающих. – Но если не спешишь, то жди.

Из-за двери с золотой табличкой послышался приглушенный смех и довольный голос Сатфорда. Если Астра не сошла с ума и прямо сейчас у нее не галлюцинации, то, выходит, ректор умеет смеяться? Вот это чудеса!

Дверь кабинета распахнулась, и смех полился в приемную. Удивилась даже Надин, вздернув густо накрашенные брови.

На пороге стоял невероятно красивый мужчина: высокий, подтянутый, широкоплечий, русые волосы аккуратно уложены, взгляд изумрудных глаз из-под густых бровей мог легко довести до дрожи любую девушку. От его вида веяло невозмутимостью, силой и каким-то магическим притяжением.

У Астры сперло дыхание, едва она на него взглянула. На его фоне Сатфорд, что был тайной мечтой многих девчонок в Академии, походил на расфуфыренного школьника. Всего лишь нелепая тень прекрасного незнакомца.

– Что ж, надеюсь, студенты тебя не сожрут, – произнес довольный ректор и похлопал мужчину по плечу. – Они у нас с зубками. Но, уверен, и ты не промах. – Его взгляд скользнул по приемной и остановился на Астре. – Сеттан, опять ты тут?

– Сеттан?

Невероятно мягкий и глубокий голос незнакомца эхом пронесся по приемной. Его внимательный взгляд остановился на ней, изучая, словно невиданную зверушку. Из-под ног начал исчезать пол, ладони вспотели, а голова закружилась, будто станция делала резкие маневры на орбите. Казалось, что мозг и тело больше не дружат друг с другом и теперь каждый живет своей жизнью.

Она хотела было сказать: «Привет» красавцу, но язык забыл, как надо шевелиться. Пришлось скривить дурацкую ухмылку, хотя она определенно не планировала кривляться в присутствии строгого ректора.

– Ты – Астра Сеттан? – Мужчина растянул лучшую из всех улыбок, что ей доводилось видеть за всю жизнь. – Малявка Астра, это ты?

– Мы знакомы?

Она не узнала свой голос. Какое-то дрожащее блеяние вместо нормальной речи.

– Конечно, знакомы! Я Эдлер Блейкхом, был учеником твоей матери. Мы с тобой бегали по коридорам Академии, когда тебе было лет восемь. Что, совсем не помнишь?

Астра хаотично вспоминала всех, с кем дружила в детстве, но людей было так много, что именно этот Эдлер никак не отпечатался в памяти. Зато все присутствующие в приемной, в том числе и сам Сатфорд, с любопытством наблюдали за ней, ожидая историю из времен до первой волны.

– Простите, я вас не помню.

– И не помнишь, как чуть в бассейне не утопила? – рассмеялся Эдлер в напряженное от воспоминаний лицо. – А я помню твою привычку разбрасывать по комнате острые фигурки челноков, о которые я дважды пропарывал ногу. Между прочим, шрам до сих пор остался.

Кого Астра пыталась утопить в детстве? За ней столько студентов приглядывало, пока родители были заняты, что всех и не упомнишь. Хотя один парень вроде подходил под описание. И что-то про вопли о проколотой ноге она припоминала.

– Но разве вы тогда не были…

Она не решилась произнести вслух слово «худой», поэтому запнулась на полуслове.

– Тощий и вечно голодный? Ну да, такова участь студента. Но с тех пор прошло столько лет.

Эдлер подошел, бесцеремонно положил тяжелую руку на плечи и потащил в сторону выхода:

– Пошли, малявка Астра, покажешь, что и как тут у вас. Кто еще, как не лунная девочка, которая тут родилась и выросла, знает все о первой Академии?

– Но, я…

Астра испуганно обернулась в сторону Сатфорда, но заметила лишь его облегченный вздох.

– Успеешь еще, малявка, занятия начнутся только завтра.

– Но, я не…

– И покажи блок с комнатами преподавателей, – перебил мужчина. – Я так и не нашел, куда его перенесли. – Он еще крепче прижал ее к себе, отчего Астра покрылась густым румянцем до боли в лице. – Как же я рад тебя встретить, малявка!

5 глава

Первые дни после прибытия студентов были самые сложные. Первокурсники никак не могли привыкнуть к распорядку и правилам, постоянно путались в учебных блоках и наводили хаос в столовой. Поэтому Астра помогала Розе с Мартой на раздаче первые недели, чтобы дамы не падали в обмороки от количества тупых вопросов.

– Медицинский факультет обедает в следующий перерыв! Читать, что ли, разучилась? Понаберут, блин, студентов! – истерила Марта, ловко суетясь между огромными машинами, выплевывающими готовые обеды.

– Милая, тебе вообще много кушать нельзя, а то станешь как я, – смеялась неторопливая Роза, постукивая себя по необъятным бедрам.

Бедная студентка медицинского – милая девушка с ангельским личиком и испуганным взглядом – смотрела то на толстушку, то на злую худышку. От ее растерянного вида у Астры сердце разрывалось.

– Да шутят они, – улыбнулась она и протянула пластиковую тарелку в пленке. – Держи, а то вот-вот в обморок упадешь.

Из веселой группы студентов вышел мерзкий Изрис и, словно копируя ректора, задрал подбородок, демонстрируя открытое пренебрежение к Астре:

– Подай-ка нам лучшего! – приказным тоном произнес он.

– У нас для всех одинаковые обеды, – проворчала она. – Но, если настаиваешь, могу в тарелку плюнуть.

– Ничего себе! Давно Сатфорду жалобы на тебя не приходили?

– Ты меня ректором много лет пугаешь. Дойди уже до него, Изрис, исполни детскую мечту.

Компания первокурсников, которые окружали парня и с благоговением смотрели ему в рот, начали сдавленно посмеиваться.

Задранный подбородок резко опустился, злобный взгляд из-под жиденьких бровей уставился на улыбающуюся Астру:

– Слышь, поломойка, тебя же выкинут отсюда через пять минут. Ты вообще представляешь, кто мои родители? Да я тебя, если захочу, отправлю лунный песок жрать!

Тяжелая рука легла на плечо Изриса, остановив поток угроз. Знакомый бархатный голос уверенно произнес:

– У вас все хорошо?

Парень, не скрывая удивления на лице, сделал резкий шаг в сторону, словно ребенок, которого поймали на воровстве конфет. За спиной выпендрежника стоял Эдлер в строгом темно-сером костюме и с золотым значком летного факультета на лацкане, от блеска которого хотелось прищуриться. Мужчина одновременно улыбался и не скрывал внимательного, пробирающего до костей, взгляда.

– А, господин Блейкхом, хорошо, что вы здесь. Учу уму обслугу, которая решила похамить студентам.

– Обслугу? – Эдлер вздернул брови и ткнул пальцем в латунный значок летного факультета на голубой форме студента: – Не уверен, что ты его достоин, раз так рассуждаешь. У тебя, как у будущего пилота, нет обслуги, есть только команда. Без команды ты свой зад в истребитель не посадишь, потому что от них, а не от тебя, будет зависеть исправность аппарата, работа систем жизнедеятельности и возможность вылететь из шлюза. Кто ты без команды? Пустое место. И никакие родители не помогут. Доходчиво объясняю?

– Они не моя команда. – Изрис кивнул в сторону замерших женщин за столом раздачи. – Они отвечают за обеды и чистоту.

Эдлера нисколько не смутил ответ нахального студента. Он пожал плечами, забрал из рук первокурсников обеды и отдал в руки Астры.

– Раз они не твоя команда, то добывайте еду сами. И наводите чистоту тоже сами. Свободны.

– Но, господин Блейкхом… Мы ничего такого не говорили, – промямлил один из свиты. – Мы не при делах, всего-то на обед пришли.

– Ага, мимо проходили. Проваливайте или отстраню от учебы на неделю за нарушение дисциплины.

Спорить со здоровяком не решился даже Изрис. Он гордо вздернул подбородок, словно пытался показать, что последнее «фи» за ним, и пошел в сторону выхода. Следом семенила его голодная свита.

Эдлер не скрывал довольной улыбки. Стоящие рядом третьекурсницы информационного факультета с нескрываемым восторгом любовались мужчиной, заливаясь девичьим румянцем. На их лицах читалось восхищение и интерес. От такого внимания любой мужчина загордится. Но не Эдлер. Среди всех молоденьких красавиц – белых ангелочков медицинского, стаек девушек в комбинезонах небесного цвета из летного, зеленых красоток из приборостроения – он видел только Астру в грубом сером комбинезоне и в фартуке того же цвета.

– Госпожа Сеттан. – Эдлер грациозно склонил голову, словно здоровался как минимум с королевой, после менее учтиво кивнул млеющим Розе и Марте: – Прошу прощения за инцидент. Обещаю научить своих студентов порядочности. Что у нас на обед, милые дамы?

– Все, что пожелаешь, красавчик! – выпалила пышка Роза, поправляя болтающийся на объемной груди фартук. – Лично тебе приготовлю.

– А я принесу! – Марта широко улыбнулась, взмахивая бровями. – Могу даже в комнату.

Астра стояла между королевами кухни и не знала, куда бы деться от стыда. Роза и Марта из тех дамочек, что не стеснялись говорить первую же пришедшую в голову мысль. И что забавно: мысли у них часто совпадали.

– Спасибо, тронут, но это лишнее. Сеттан, ты обедала?

Тут же в сторону Астры уставилось не меньше двух десятков удивленных взглядов. В основном женских, потому что девушку, живущую в Академии, видели и знали все, но никогда не обращали на нее внимания. А благодаря таким студентам, как Изрис, считали недостойным не то чтобы дружить, но даже здороваться.

– Нет, сейчас же перерыв. – Астра пыталась спрятать смущенный взгляд. – Я попозже.

– Ох, ну ладно. Значит, буду обедать в одиночестве.

– Нет, не будешь! – почти закричала Марта и сунула в руки мужчины две порции обеда. – Давай, Астра, проваливай. Без тебя справимся.

– Да вы чего? – прошипела она, сгорая от стыда. – Народу же…

Эдлер растянул довольную улыбку и кивнул в сторону зала:

– Жду за столом.

– А я жду грязных подробностей, – прошептала Роза на ухо девушке.

Ее тут же подхватила Марта, шепча в другое ухо:

– А я не очень грязных.

Астра давно не обедала со студентами, чтобы не нарваться на очередную порцию насмешек. Ей куда больше нравилось спрятаться на кухне с дамами, смотреть новости или обсуждать последние сплетни.

6 глава

Роза и Марта окружили Астру, требуя всех подробностей: что за мужик, откуда взялся, чего это он такой красивый и когда она успела с ним познакомиться? И самый главный вопрос: он женат?

– Да откуда я знаю? – взорвалась она, краснея и пряча взгляд. – Вы замуж, что ли, собрались? Почему вообще столько интереса к его персоне? Мужик и мужик.

Роза подошла к ней и положила тяжелую пухлую руку на хрупкие плечи:

– Милая, простой мужик – это профессор Голден, или поросенок Шерман в вечно грязном костюме, или тот, мелкий… как его?..

– Руж, – подсказала Марта.

– Да, он самый. Такие, как Сатфорд и твой красавчик – явно не просто мужички. – Она посмотрела на Марту. – Ты видела его шевелюру?

– Отпад!

– А плечи?

– Чуть не упала! – Марта демонстративно закатила глаза.

– Жаль, задницу не разглядела под его крутой формой.

– Уверена, она тоже шикарна, – кивала Марта.

– Да вы, дамы, как с цепи сорвались, – проворчала Астра. – Он учился у матери. А, поскольку, у родителей всегда были дела, за мной постоянно присматривали студенты. Знаете, сколько их было? Я этого Эдлера вообще с трудом вспомнила!

– Главное, что он тебя вспомнил, – напирала Роза. – Теперь неделю только о вас говорить будут. Ты обратила внимание, с какой завистью на тебя смотрели девахи? Ай, ты кроме него, никого вообще не видела.

– Да все я видела! И плевать, как другие смотрели. Важно, что он обещал поговорить с Сатфордом о месте для меня.

– Ох, девочка! Если он тебе еще и место выбьет, то ты знаешь, как его отблагодарить!

– Как? – Астра вопросительно уставилась на Розу, не до конца понимая, что именно она должна сделать.

– Вот ты старая, похабная калоша, – заворчала Марта. – Нашла чему молодежь учить!

– Что не так? Была б я лет на двадцать помоложе, такого красавчика просто так не отпустила бы.

– Ну да, ну да…

– Ладно, на тридцать лет!

– Хм…

– На тридцать лет и минус пятьдесят килограмм! Довольна, доска стиральная?

Дамы еще долго спорили о качествах как внешних, так и внутренних, которыми должна обладать девушка рядом с неописуемым красавцем. Астре показалось, что в запале спора королевы кухни сами стали выглядеть моложе и задорнее. Их глаза горели, щеки то и дело наливались румянцем, даже движения стали плавнее и женственнее. Неужто все из-за одного-единственного мужчины?

Пришлось махнуть рукой на королев и пойти дальше заниматься своими делами. Душевые никто не отмоет, да и в спортивном зале опять залили полы какой-то сладкой газировкой.

Ближе к восьми вечера, Астра вернулась в свою комнатушку и почти без сил рухнула на кровать. Весь день она отвлекала себя работой, чтобы не думать об Эдлере. Но куда там! Он въелся в сознание, как надоедливая песенка. Его взгляд, улыбка, движения – даже под вечер после тяжелого дня от воспоминаний мелко тряслись руки и по телу пробегала приятная дрожь.

«Влюбись в него! Это же так здорово – столько эмоций, столько волнения! А как же завистливые взгляды других девочек?» – послышался знакомый голосок в голове.

«Нет, нет, ни в коем случае! Нельзя влюбляться в преподавателя. За такие связи строго наказывают, вплоть до исключения из Академии!» – Астра отмахивалась от наглого внутреннего голоса, стараясь вообще не думать об Эдлере.

«Да плевать, чувства важнее! Ты так давно мечтаешь найти свою любовь. Так вот она, бери скорее!»

«Он преподаватель. С ним нельзя. Вообще, никак, ни при каких обстоятельствах. Если Сатфорд узнает, то вышвырнет на Землю. А что мне там делать?»

«Будешь с ним и не придется скрывать ваши чувства», – шептал наглый голосок.

– Да какие, к черту, чувства!

Астра вскочила с кровати, расхаживая по маленькой комнатке, что уже много лет была для нее домом. Это у преподавателей хоромы: отдельная спальня, небольшая гостиная и даже личный санузел. Астра смогла заслужить только комнатушку в блоке для обслуживающего персонала. А тут не до излишеств: узкая кровать, столик, да вешалка в углу. Даже иллюминатора нет.

Время – полпятого утра. Опять она провалилась в забытье, болтая с глупым внутренним голосом. У нормальных людей он подсказывает верные решения, а у Астры крадет часы жизни. Интересно, есть ли способ от него избавиться? А еще лучше вообще никогда ни о чем не думать и не чувствовать.

Любовь – самая дурацкая вещь, что когда-либо придумывал человек. От нее нет никакого толку, кроме расстройств и страданий. Первая любовь Астры – первокурсник Йен – парень, от которого остановилось сердечко четырнадцатилетней лунной девочки. Но он в упор ее не замечал. Ох, как она о нем мечтала! Тайком подглядывала, писала стихи, представляла, как однажды наберется смелости и подойдет познакомиться.

В середине курса Йен уже ходил в обнимку с Лизабет и так и не узнал о существовании Астры. Она долго рыдала в подушку и обвиняла мир в несправедливости. Но что поделать, он взрослый парень, первокурсник, а она всего лишь сиротка-школьница под опекой Академии.

А родители? Для посещения детишек для них сделали отдельный, двадцать третий блок. Сколько счастья и любви в их глазах, когда они смотрели на детей в строгих комбинезонах Академии. На Астру уже никто так не посмотрит. От обиды и зависти сердце щемило и слезы наворачивались на глаза.

Что делать ранним утром, когда вся Академия еще спит? Пойти в бассейн. В это время он принадлежал только ей. Никаких красоток в дорогих купальниках, о которых девушка и не мечтала. И никаких парней, играющих в водное поло и специально норовящих запустить мячом по голове. Только она, водная гладь, огромный иллюминатор и яркая поверхность серебряной Луны, что стала роднее Земли.

Но в ранний час бассейн был занят.

Астра уже хотела устроить небольшую трепку нерадивому студенту, посмевшему нарушить планы и напомнить, что помещение начинает работу с восьми утра. Вот только в темной воде плавал не какой-то студент. Эдлера несложно узнать – его широкие плечи и без строгой формы привлекали внимание. Собственно, сама форма с золотым знаком летного факультета, лежала рядом на скамейке.

7 глава

Несколько дней Астра старалась избегать Эдлера, чтобы избавиться от навязчивой мысли о влюбленности. Забавная мысль незаметно выросла до критических масштабов и медленно изъедала сознание, не давая покоя. Астра всеми способами старалась выкинуть мужчину из головы, не позволяя погружаться в фантазии из серии: «А что, если…». Ведь никакого «если» быть не могло. Между ними разница одиннадцать лет, он преподаватель и на него пялятся абсолютно все девушки, а она уборщица, которая так и останется в одиночестве до самой смерти. Потому что проклятый ректор Сатфорд – упертый баран. Никто не знает, что у него в голове, но совершенно точно не братская любовь. Скорее, какое-то маниакальное, ничем необъяснимое желание держать Астру на станции под личным колпаком.

Перед очередным перерывом Астра помогала королевам кухни подготовить зал. Когда дела были сделаны, все трое уселись в уголке, чтобы не пропустить свежие новости с Земли.

Пока дамы внимательно слушали важные сообщения с родной планеты, Астра с любопытством разглядывала видео. Ее многое восхищало, например, что деревья растут из земли и им не нужны никакие кадушки. Или что где-то идет настоящий снег, который она никогда в глаза не видела. Как и дождь. Она вообще не могла себе представить, чтобы с потолка что-то лилось. Это же авария, требующая незамедлительного ремонта. А на Земле такое в порядке вещей.

Хотела ли Астра попасть на планету? Еще как! Тем более вот она – в некоторых иллюминаторах вполне отчетливо видна. Но что там делать без родни, друзей и денег?

Астра отлично понимала, что отличается от остальных землян. Ей чужды все те простые вещи, что были для всех людей обыденностью. Леса, реки, пляжи, дома с кусочками личной земли, шумные улицы городов – это же просто фантастика! Никаких блоков, строгих правил поведения на космической станции и люди, отличные от студентов и преподавателей. Там, на Земле, есть художники, музыканты, путешественники и домохозяйки.

Из размышлений о родной, но такой чужой планете, Астру вывел громкий возглас Розы:

– Совсем с ума сошли!

– Весь мир с ума сошел, – кивала Марта, внимательно слушая симпатичного мужчину диктора.

– А я не поняла. – Астра присоединилась к общему недовольству.

– Вторые Штаты подняли мобилизационный возраст, – пояснила Роза. – Понимаешь, что это?

– Не очень. Они там вроде с Мексикой воюют уже лет шесть.

– Именно. Воют. Там война. – Роза медленно повышала голос. – И на войну всегда отправляли молодых. А теперь вдруг стали отправлять старых.

– Психи. – Марта не прекращала кивать. – Как есть психи.

– Может, в этом есть какая-то логика? Зачем в войне умирать молодым, у кого вся жизнь впереди, если лучше отправить старых?

– Да старики и без войны от ревматизма и старости поумирают. Просто это дико, никто и никогда так не делал.

– …Планируется, что мобилизационный возраст в ближайшее время поднимут снова. На этот раз с пятидесяти до пятидесяти пяти лет, – вещал наигранно счастливый диктор. – А теперь к хорошим новостям. Усиление щита Земля-Луна идет с опережением графика. Ответственные говорят, что уже к концу года наш мир сможет противостоять не только волнам первого типа, но и более мощным. И снова хорошие новости: за последние пять лет самая большая пустыня в мире уменьшилась почти вдвое. Благодаря работе международных организаций, теперь на месте безжизненных песков мы можем видеть бескрайние леса. Ученые стараются озеленить как можно больше площадей, чтобы восстановить баланс производства планетой необходимого кислорода и других полезных соединений после первой волны…

– Делать им больше нехрен, – ворчала Роза.

Видимо, ворчание у людей старшего возраста при просмотре новостей становится обычным делом. Астре, к примеру, ворчать совсем не хотелось. Ну укрепляют люди щит – и молодцы. Сажают деревья в пустыне? Значит, так надо.

Дамы так и продолжали ворчать, но вовремя прозвенел сигнал окончания занятий и пришлось бежать к раздаче, ибо голодным студентам плевать на последние новости.

Ближе к концу перерыва, когда толпа голодающих немного поубавилась, а Марта с Розой лазили под одной из машин, которая в очередной раз зажевала пленку, напротив Астры снова появился он. Мужчина – мечта, похититель девичьих взглядов. Любовь мгновенно распустилась в сердце, не реагируя ни на какие здравые аргументы.

– Дамы. – Эдлер привычно наклонил голову, обращаясь к торчащим из-под машины попам королев кухни. – Госпожа Сеттан. Обед?

Астра протянула одну порцию, пряча смущенную улыбку.

– Еще одну и жду за столом.

– Прости, не могу. – Она кивнула в сторону женщин. – У нас катастрофа.

В это время с пола встала Марта и растеклась в лучезарной улыбке:

– Добрый де-е-ень, господин Блейкхом. Чем могу?

– Хочу у вас похитить Сеттан, хотя бы минут на десять. Позволите?

– Десять минут? Слабовато, конечно, но так и быть.

– Вот и отлично! – улыбнулся Эдлер, хватая вторую порцию обеда. – Кстати, намек я понял и вы неправы. Но проверить, увы, не сможете.

– Уделал, – проворчала Марта.

Одна Астра так и не поняла остроумной перепалки. Фартук уже летел в глубину кухни, а она сама с довольной физиономией вышла в зал. В этот раз ей было приятно ловить на себе ревнивые взгляды студенток. Ведь пока они украдкой любовались красавчиком преподавателем, именно Астра обедала с ним второй раз.

«Выкусите, стервы!»

Не успела она сесть, как Эдлер вытащил из кармана какую-то вещицу и протянул между пластиковыми тарелками ей под нос.

– Что это?

Пальцы раскрылись, и в ладони оказался латунный значок инженерного факультета.

– Ты у кого-то украл? – все еще не понимала она.

– Не-а. Это твой, Астра Сеттан. С завтрашнего дня ты официально студентка инженерного.

У нее сперло дыхание:

– Врешь.

– Зачем мне врать? Честно, сначала пытался пристроить к нам, но Соугман стоял насмерть. Зато Чиззо оказался вполне адекватным старикашкой. Правда, он нашел свободное место только на отделении эксплуатации – будешь ремонтником. Зато с дипломом Первой Академии.

8 глава

Учиться оказалось совсем непросто. Будущий ремонтник должен был знать столько, что у Астры плавились мозги. Она уходила рано утром и возвращалась ближе к ночи, мечтая упасть в кровать и забыться крепким сном. В голове творилась каша из физики, математики, черчения и еще каких-то предметов, названия которых Астра все время забывала.

Мыть полы было куда проще.

Но она не сдавалась. Иногда сидела за столом до поздней ночи, под недовольное ворчание Анны с соседней кровати. Училась без отдыха и выходных, только чтобы догнать сокурсников. Они, в отличие от Астры, не сходили с ума от количества информации и после учебы не спешили продолжать постигать азы ремонта космических челноков и орбитальных станций, а собирались кучками и веселились по мере возможностей.

Полгода в бесконечной зубрежке пролетели быстрее молнии. Астра сама не заметила, как начала понимать слова преподавателей и даже сносно сдавать зачеты. Не на отлично – для этого надо учиться еще усерднее, забыв о сне и еде, но и средние оценки радовали.

С ней даже начали здороваться сокурсники. Оказалось, инженерный факультет считался вторым по крутости после летного, а вот отделение эксплуатации – низ всех низов. На будущих ремонтников смотрели с презрением вообще все, считая их вторым сортом. Некоторые из-за этого переживали, но только не Астра. Она из третьего сорта выбралась во второй и дико радовалась прогрессу.

Анна, хоть и училась на информационном, из-за нелюдимости и грубости была как раз на уровне ремонтников, поэтому девушки быстро подружились. Дружба оказалась странной: Астра вечерами слушала бесконечные теории заговоров про инопланетян, которые вот-вот вторгнутся на Землю, а уловив минутку, когда Анна молчала, просила объяснить сложные темы. И та объясняла, ведь где еще найти благодарного слушателя для нескончаемого бреда?

Единственное, что сильно огорчало – Астра почти перестала видеться с Эдлером. Он был занят студентами, тренировочными полетами на стареньких челноках, научился обедать в одиночестве (по словам всевидящих Розы и Марты), а потом нашел общий язык с другими преподавателями и обедал уже как все.

В те редкие моменты, когда удавалось пересечься, они улыбались друг другу, чем-то хвастались, договаривались как-нибудь пообедать вместе, но почти сразу разбегались – в Академии все и всегда спешили.

Зато Сатфорд особенно рьяно следил за обучением лунной девочки. Вызывал к себе едва ли не каждую неделю, задавал кучу вопросов об успехах и жизни в студенческих блоках. Астра никак не могла понять, он хотел сделать из нее шпиона, который будет следить за студентами или ему и правда были интересны оценки новой студентки? Он никогда ничего не рассказывал, только спрашивал. А еще очень внимательно смотрел, словно изучал знакомое лицо и пытался найти невидимые перемены. О странном поведении молодого ректора ходило множество слухов, вот только ни один из них не отвечал на вопрос: что же ему надо от Астры?

Новогодние праздники – время, когда станция пустела. Студентам и преподавателям давали целый месяц, чтобы вернуться на Землю, встретиться с близкими и заняться земными делами. Таких каникул не было больше ни у кого.

Единственный человек, который всей душой ненавидел новогодние праздники – была Астра. Ведь это время чудес, подарков, общения с близкими и друзьями. Лунной девочке некому и не на что было дарить подарки, да и Новый год с Рождеством на станции никто не отмечал. Разве что капитан по громкой связи поздравлял тех немногих, кому не повезло нести службу.

– Я познакомилась с одной женщиной. Она многое знает, – вещала Анна, собирая вещи в дорогу. – Хочу встретиться с ней.

Астра сидела на кровати и наблюдала за соседкой. Ей некуда собираться, вся ее жизнь проходила на станции.

– Что именно она знает?

– Готова рассказать только при личной встрече, – недовольно проворчала Анна. – Между прочим, целых четыре часа полета от моего дома.

– Это далеко?

Девушка резко повернулась, разглядывая непонимающее лицо Астры. Видимо, до нее не сразу дошло, что лунная девочка никогда не летала в другие города и страны. Она попросту не знала, много это или мало.

– Да, путь не близкий. Не как отсюда до Земли, но тоже не рядом. – Она села на край кровати, двигая в сторону стопки вещей. – Слушай, а ты сама на Землю не хочешь? Увидеть, как живут другие земляне, насладиться просторами, отметить праздники, как отмечают все на планете?

– Хочу, – кивнула Астра, – но у меня нет денег.

– Так челноки же от Академии бесплатные.

– На Земле тоже все бесплатно? Я как-то пару раз порывалась, но Сатфорд лишь посмеялся. Сказал, что дальше порта я уйти не смогу.

– Какой же он дурак, – вздохнула Анна. – Тоже мне ректор. Ну ничего, я верю, что когда-нибудь у власти будут умные люди.

– Или инопланетяне, – улыбнулась Астра.

– Или они, да. Кажется, хуже уже не сделают. – Анна глубоко вздохнула, разглядывая комнату, словно в последний раз. – Ты точно не соскучишься? На Земле будет весело.

– Нет, что ты! Представь, вся Академия в моем распоряжении! Целый месяц буду королевой лунной станции.

Очень одинокой королевой, Астра это понимала. Улетят шумные студенты, строгие преподаватели и даже Роза с Мартой по очереди полетят навещать родных. Обязательно свалит Сатфорд, а когда вернется, станет темнее, чем обычно и по Академии начнут шептаться, что он отдыхал на каком-нибудь очень дорогом и крутом земном курорте, который могут позволить лишь единицы.

На огромной станции останутся только капитан и два десятка незаменимых сотрудников, типа операторов, планировщиков, инженеров и ремонтников. И Астра Сеттан – лунная королева.

Зато в бассейн можно будет ходить даже днем, когда работает подсветка и кажется, что плаваешь не в черной воде, а качаешься на голубом облаке. Хотя и ночью тоже неплохо – Луна в иллюминаторе яркая и если напрячь фантазию, то кажется, что паришь на орбите и можно дотянуться до краев многочисленных кратеров.

9 глава

– Да уж, вот наша девочка и выросла, – вздыхала Роза, стряхивая с живота крошки печенья. – А мне-то с Мартой чего не говорила? Мы бы привезли с Земли. А то мы конфеты с шоколадом тащим. Вот же позорище.

– Да иди ты! – всхлипывала Астра, смахивая слезы.

– Позор-то нам, а не тебе. Ладно Сатфорд – он мужик, но мы-то с Мартой женщины, могли бы догадаться. Ты же никогда не покидала станцию… Вот мы дуры-то!

– Да даже если бы и полетела на планету, что там делать? Денег-то нет. Помнишь, когда Сатфорд только занял должность, то выпендривался, мол, Астра Сеттан – первый ребенок, родившийся в космосе. Не на Земле, не на Луне, а на космической станции! И это замечательная девочка растет под крылом Первой Космической Академии. Мы с вами тогда по новостям смотрели, как журналисты соревнуются в красивых эпитетах: космическая девочка, лунный ребенок, великое продолжение семьи Сеттан. Мы тогда еще смеялись, что я стала знаменитостью. А что потом? Через неделю про меня все забыли. И Сатфорд в том числе.

Роза предположила, что все дело в том, что Астра сама никогда ничего не говорила. Опять пошли нравоучения, что надо быть смелее и наглее. Вот только сама толстушка Роза при виде ректора в столовой, становилась тише мышки и старалась не отсвечивать лишний раз.

– Я свяжусь с Мартой и попрошу, чтобы она привезла тебе всякие красивые вещи. Будет подарок от нас.

– Не надо. У меня-то для вас ничего нет.

– Глупая, подарки дарят не ради ответного жеста, а просто так, по случаю. Нормальные люди вообще ничего не ждут взамен.

– Разве? – удивилась Астра. – Но ведь все постоянно говорят: «Я подарил вот это, а мне подарили вот то». Получается, взрослые люди именно обмениваются подарками.

– Вот же ты глупая, космическая девочка, – вздохнула Роза. – Тебе и правда надо пожить на Земле, а то ты совершенно оторвана от мира.

– Не надо, мне и здесь хорошо, – проворчала Астра.

– Нет, милая, станция давно стала тесной клеткой. Тебе бы мир повидать, лучше узнать людей, а не только богатых студентов и напыщенных профессоров. – Роза лукаво улыбнулась. – Мальчика найти. Раньше в двадцать уже замуж выходили, между прочим.

– Не хочу замуж.

– Э, дорогуша! В двадцать уже пора хотеть. Я в твоем возрасте парней меняла чуть не каждый день, выбирая получше. Марта бы сейчас сказала, что я опять учу тебя дурному, но нет, милая, это суровая правда жизни: пока всех не посмотришь, не поймешь, чего же сама от мужчины хочешь. Вот выскочишь за первого попавшегося и разбежитесь через полгода, потому что либо головами, либо чем поинтереснее не подружитесь. Послушай старую, толстую Розу – мужчина должен радовать, а не огорчать.

– Да, да, пересплю тогда со всей Академией, ага, – отмахнулась Астра.

– Ну не со всей, конечно, в крайности-то не лезь.

Разговоры про половое воспитание давались Астре с большим трудом. Она понимала, что очень многого не знает, но еще лучше понимала, что никто не подскажет, как правильно.

Влюбиться в Эдлера было совсем не сложно, он вообще довольно быстро подвинул Сатфорда на пьедестале желанных мужчин и стал влажной мечтой студенток. Только о нем они и шептались, краснея и хихикая. Но что делать с этой любовью, она не очень понимала.

Астра бродила по непривычно пустым коридорам, заглядывая в темные аудитории. Зоны отдыха в студенческих блоках пустовали, голоса и смех стихли. Станция вымерла на целый месяц.

Бесцельно шатаясь по блокам, она вышла к знакомым шлюзам. Неприятная дрожь пробежала по телу, ведь именно здесь проходили практические занятия. И когда студенты летного во главе с Эдлером гордо расхаживали вокруг учебного челнока, рядом студенты инженерного разбирали и собирали точно такой же.

Астра, как будущий ремонтник, должна была уметь залезть в самые труднодоступные места, знать расположение всех приборов и понимать, куда ведут километры проводов под обшивкой. Будущие пилоты с нескрываемым превосходством смотрели на ремонтников, которые ползали в пыли и грязи, разбирая челнок до винтиков.

Она прошла мимо знакомого разобранного челнока и остановилась у иллюминатора, за которым сиял голубой шарик Земли. Там сейчас весело, все готовились к праздникам, покупали подарки и сидели в уютных кафе. Планета забрала все веселье, оставив безмолвную тишину.

– Да твою мать! – эхом прокатилось по шлюзу, нарушая ту самую тишину.

Астра отошла от иллюминатора, пытаясь разглядеть такого же несчастного пленника станции. За крылом учебного челнока спрятался раздраженный Эдлер и нервно тыкал пальцами в планшет, словно хотел проткнуть его насквозь.

– Ты что здесь делаешь? – удивилась она.

Мужчина тут же сменил хмурую физиономию на лучезарную улыбку:

– О, мелкая, привет!

– Ага, и тебе. Ты чего не на Земле?

– Завтра улетаю. Надо перед каникулами проверить эту рухлядь. В последний тренировочный полет древний железный черт решил показать характер и сломаться. Вроде ремонтники починили, но я никак не разберусь с бесконечным протоколом приемки. Его сам дьявол составлял. – Он продолжил тыкать в экран. – А, все, понял… Сразу бы и сказали.

– Занялся бы после каникул. Он же никуда не денется.

– Подумал, пока есть время, сделаю пару кругов вокруг станции. Может, еще какие неисправности вылезут. Все же техника не новая.

– Ясно. Тогда не буду мешать, – улыбнулась Астра. – Ну, и встретимся после каникул.

Она почти дошла до тяжелой железной двери, отделяющей огромный шлюз от остальной станции, когда Эдлер окликнул, стоя на опущенной рампе:

– Эй, малявка, не хочешь со мной?

Хотела, очень хотела, но слишком хорошо знала правила Академии: учебный челнок только для студентов летного.

– Я же не пилот и не твой студент, – стушевалась она.

– Я штурвал не дам, не надейся. Сядешь пассажиром. Да и кто увидит, что ты на борту? Давай, запрыгивай, я дважды не предлагаю.

Что там говорила Роза с Мартой: надо быть наглее? Что ж, раз никто не видел, можно и обнаглеть. Главное, сделать видимость, что совсем не страшно. Ведь это ее первый в жизни полет.

10 глава

Эдлер был в своей стихии. Ему известна каждая кнопка на панели, каждый рычажок и датчик. Он ловко перебирал кнопки, будто клавиши фортепьяно, и даже не задумывался над движениями. Его и невесомость ничуть не смущала. Словно он в ней родился.

Астра же пыталась вернуть контроль над телом и волосами, которые норовили окутать лицо и закрыть вид на космическую станцию. Она впервые видела ее со стороны и любопытным взглядом искала большой иллюминатор, за которым спрятался бассейн.

– Челнок слишком маленький, чтобы впихнуть в него искусственную гравитацию, – пояснил Эдлер, закончив колдовство с кнопками. – Кстати, на многих пассажирских ее тоже нет. Но благо от Луны до Земли лететь всего ничего. Даже самые впечатлительные не успевают испугаться.

– А где блок с бассейном? – не смогла удержаться Астра, разглядывая обшивку станции.

– Он какой, четырнадцатый? Вон, видишь красные цифры на блоках? Ищи.

– И бассейн внутри будет видно?

– Нет, иллюминатор с другой стороны, смотрит на Луну. Да и далась тебе станция! Посмотри вокруг – бесконечное пространство с крохотными шариками. Вон тот, – он указал в сторону Земли, которая голубым серпом висела среди мрака, – наш дом.

– Твой, не мой, – поправила Астра.

– Ты человек? Человек. Значит, и твой. Просто ты никогда не была дома.

– Мой дом здесь. Тут Роза и Марта, странная соседка Анна, Натали с нарисованными бровями и вечно недовольный Сатфорд. А на Земле меня никто не ждет.

– Я могу ждать, – подмигнул мужчина. – Почти целый месяц каникул могу каждую ночь смотреть на Луну и думать, когда же космическая малявка соизволит прилететь на планету.

– Прекрати. – Астра снова заливалась румянцем и никакая невесомость не могла помешать жгучему смущению. – У тебя наверняка полно своих дел. Ты забудешь обо мне примерно минут через пятнадцать после того, как сядешь в челнок. Могу поспорить.

– Давай поспорим.

Эдлер протянул руку, не скрывая довольной ухмылки. Астра хотела протянуть в ответ, но проклятые ремни намертво пригвоздили к креслу. Уже тело стало затекать, потому что организм никак не мог сообразить, в каком он вообще положении находится, где низ, а где верх.

Но, ведь иногда надо наглеть, так?

Девушка потянулась к ремням и под грозный рык: «Не делай! Запрещено!» ловко отстегнула стягивающие оковы. Тело моментально оторвалось от кресла и повисло между потолком и приборной панелью.

– Мелкая, ну что ты творишь! – почти кричал Эдлер, пытаясь ухватить ее за руку. – Первое, мать твою, правило – не отстегивай ремни!

– Но почему? – смеялась она в ответ, паря в воздухе. – Такое необычное ощущение в теле. Словно под водой, но можно дышать.

– Потому что ты либо иллюминатор ногами выбьешь, либо башкой своей глупой ударишься. И как ты собралась возвращаться в кресло?

– Пока не знаю.

Возможно, из-за невесомости кровь ушла из головы в другую часть тела вместе с воспитанием и привычкой строго соблюдать правила. Астра почувствовала странное чувство свободы. Она больше не заперта в огромной железной махине на орбите Луны, она вырвалась из клетки и, казалось, может делать все, что пожелает: чуть-чуть нарушать правила, громко хохотать и даже долететь до Земли, пусть там и нет ни одного знакомого.

Эдлер выругался под нос и снова начал жать на все кнопки. Через минуту стальной женский голос произнес откуда-то с потолка, почти у уха Астры: «Автопилот включен».

– Дай руку, посажу тебя назад, – строго приказал мужчина.

Но ей было совершенно наплевать на грозный вид. Это же Эдлер, он может злиться на кого угодно, но только не на малявку.

– Мы можем долететь за Земли?

– Нет, не можем.

– А сесть на какой-нибудь лунной базе?

– Можем, но не станем. Астра, руку!

Все же голова умудрилась встретиться с какой-то железной коробкой, привинченной к потолку. После звонкого «ай» Эдлер зарычал, отстегнул два ремня из четырех и дотянулся до Астры, легко притянув к себе. Но как он не старался усадить ее на пассажирское кресло, ничего не получалось. То ноги выше головы задерутся, то, словно под действием невидимого течения, она ускользала куда-то в сторону.

– Я стараюсь, – хохотала она, пытаясь уцепиться свободной рукой за спинку кресла. – Отпусти руку.

– Ты опять обо что-нибудь ударишься! Хватит дергаться, просто осторожно возьмись за спинку и медленно опустись в кресло!

Не то Эдлер слишком сильно потянул, не то челнок совершил маневр, но вместо того, чтобы забраться на свое место, Астра медленно проплыла мимо кресла и уже летела головой в сторону фронтального иллюминатора, ударяясь коленями о приборную панель.

– Ну, твою же мать, Сеттан!

Эдлеру пришлось схватить уплывающую беглянку за шиворот комбинезона и резко потянуть на себя. Астра перевернулась в полете, кое-как ухватилась за сильную шею и сама не поняла, как оказалась в его объятиях. Руки мужчины крепко сомкнулись на ее спине, прижимая неприлично близко. Возможно, Эдлер обнимал ради того, чтобы смеющаяся девушка больше никуда не улетела и не навредила челноку, но как-то слишком крепко обнимал.

– Ты чуть панель не разбила, – проворчал он. – Правила, малявка, не просто так придумали. Ты живешь на космической станции и получше других знаешь, как они важны!

– Прости, – прошептала она, не в силах оторваться от изумрудных глаз.

Интересно, в невесомости бывают искры в воздухе? Прямо сейчас казалось, что все пространство вокруг искрилось, пощипывая кожу даже под комбинезоном. За стеной ярких всполохов исчезла исполинская станция, Луна и вообще весь мир за пределами челнока. Остался только взгляд Эдлера – сначала укоризненный, почти гневный, но уголки губ медленно поднимались, а руки все еще крепко сжимали спину, хотя давно могли отпустить.

Астра не понимала, наглость это или проснувшийся дух свободы, но, повинуясь неведомому порыву, сама наклонилась к губам. Внутри все горело от ужаса и стыда.

Где-то глубоко в сознании маленькая Астра кричала сама себе: «Что ты творишь!», но губы уже касались мужчины. А он не сопротивлялся и даже не двигался, словно остолбенел. Ему потребовалось немало времени, чтобы осознать происходящее. Видимо, когда запоздалый сигнал от задницы дошел наконец до головы, он сжал ее податливое тело еще крепче и впился в губы, будто от поцелуя зависела жизнь. Требовательно, жадно, он не собирался просто так отступать. Поцелуй разрастался, становясь глубоким и полным, концентрируя все доступные чувства, желая отпечататься на губах навечно.