Дьявол и Город Крови 4: Всей нечисти Нечисть...

Глава 1. Невеселые думы Его Величества

Вечер уже давно опустился на дворец. С тех пор, как проиграли войну с Проклятой землей и потеряли дядьку Упыря, одного из самых древних вампиров, обладающего магическими знаниями четырех стихий, помнившего времена, когда Дьявол ходил по земле, во дворце был объявлен траур. Огней, как бывало раньше, не зажигали. Даже внезапно обнаруженные руины древних городов, которые вывернулись из параллельной вселенной будто на заказ, не вызвали у Их Величеств перемену настроения. Зажигать разрешалось только свечи, но в таком количестве, чтобы в коридорах и гостиных всегда был траурный полумрак.  Дворец стоял, как скопище каменных глыб, закрывая взгляду полнеба, в окружении дворцовых стен, толщиной в три локтя.

Впрочем, дворец и в огнях выглядел мрачновато, ходила о нем в народе дурная слава. Но на то он и дворец.

Не ходи, не смотри, а захотелось поглазеть — запишись на прием, и жди, когда вызовут. Не дождался, помер — ну так, сколько ж в государстве народу, даже если на каждого по десять минут, две тысячи семьсот двадцать лет ни есть, ни спать, ни пить…

 Вампиры недоумевали: на их памяти это был первый случай смерти, когда вампир скончался сам собой, как какой-то смертный…

Неужели Бог гневался за то, что не успели предотвратить появление Проклятой земли?

А если спиной повернулся?

«Немного было народу, и тех вампиры съели», — мрачно подумал Его Величество, понимая, что любой вампир тут же донесет Ее Величеству, с кем и как он провел ночь. Он проводил тяжелым взглядом пожилую служанку из приближенных родственниц жены. В последнее время она стала болезненно ревнивой, приставляя к нему проверенных престарелых грымз или деревенских рябых дурнушек. К дурнушкам она его не ревновала: поиграл в кошки-мышки, что с того? Впрочем, пусть так. Неприятно через некоторое время обнаружить утешившую его девицу на блюде госпожи. Маслено-медовых соблазнительных вампирш она побаивалась и ограждала от них: любая могла оказаться причастной к измене, связанной с предателями и теми, кто создал столько проблем — и каждое утро выстраивала дворцовых служителей перед драконами, упреждая удар.

Несколько человек уже спалились, и не столько в связи с изменой, сколько обнаруживая страх и испытывая желание исчезнуть на время волнений в некотором царстве, в некотором государстве. Драконы искали в умах крамолу и не разбирали, по какой причине.

Вампиров побаивалась не только жена, но и сам он. Друг друга вампиры не ели (еще не известно кто кого), но подъедали не хуже, как когда набрасывались на человека. Символ власти — странный меч, который передавался от Царя к Царю (поговаривали, что меч этот языческий, и будто бы принадлежал какому-то там Богу), рубил голову любого вампира сразу и насмерть, но порой до смешного доходило: высокопоставленные лица начинали прокручивать его жизнь, смакуя пятна на рубашке или предоставляя на рассмотрение миру неопровержимые доказательства испорченной невинности.

И поймай такого язычника! А сруби голову, сразу обвинят в отсутствии демократии и жесточайшей цензуре. Не спится им там, и не естся за границами, дай в чужой огород поглазеть да грязныи пальцами потыкать, как будто в своем огороде меньше паскудных скелетов на заборах висят. Чтобы замять скандал, папарацам приходилось дорого платить, а потом в отместку за траты Ее Величество выбивала признания из подозрительных и из него самого медикаментозно и электричеством, даже если не было ничего, поэтому желающих утешить его было немного.

Сам он побаивался Зова не меньше жены — неизвестно, чем это ему обернется. Один раз Ее Величество уже позвала, и голова отлетела, так же может позвать и другая королевишна, и не факт, что на сей раз Проклятие положат на эту… — еще одна причина не играть в кошки-мышки с женщинами-вампирами.

Назвать «эту» «Манькой», язык не повернулся. Чувствовал — кощунствует, а «чудовище» смахивало на хвалебную оду. С участием злобной твари в пепел обратилось столько вампиров, что при слове «чудовище» у любого вампира начинался нервный тик. Проклятие для выскочки еженедельно обновлялось, но после всего, что произошло, разве доказано, что оно хоть как-то на нее действует? Пожалуй, только дядька Упырь мог образумить эту тварь.   

Не такая уж смерть господина Упыреева была естественной. По понятным причинам, тайну не разглашали. Да и как объяснить, что проклятый человек изглодал самого сильного и старого вампира, поставив на нем жирный крест, и никакие вампирские заклятия на него не действуют, и что чудовище приколочено к Царю, который уже и сам за собой замечает, что стал каким-то безвольным, все чаще закрываясь в кабинете, чтобы пострадать в одиночестве. И хотелось сделать что-нибудь этакое, чтобы всем насолить, раз разлюбили. Правда, в голову лезла одна муть. И ничего не помогало, даже таблетки, которые пил не только он, но и Ее Величество, чтобы хоть как-то подлечить нервы. 

Наградил же Бог прицепом!

Его Величество смутился, крепко сжимая подлокотники кожаного кресла. Страдал он, конечно, по Ее Величеству, которая после всех свалившихся на нее напастей стала сама не своя и, как казалось Его Величеству, любила его с каждым днем все меньше. Но разве разлад между двумя вампирами не бросал на Царя еще большую тень? Он, конечно, понимал жену, а когда обвиняла, чувствовал себя виноватым (да и как было не чувствовать, если все проблемы упирались в эту какую-то неправильную проклятую, с которой ни он, ни жена не могли сладить), но разве способствовал?

Глава 2. Царем быть нелегко…

В кабинет без стука вошла Ее Величество. Его Величество тут же вскочил с кресла, зацепившись рукавом за чернильницу, опрокинув на пол. По полу расползлось темно-сиреневое пятно, быстро впитываясь в мягкий ворс ковра. Жена лишь криво усмехнулась, слегка поморщившись. Его Величество нервно дернулся, но, заметив, что жена отвлеклась на входящего следом Святого Отца, переступил через пятно, прошел к дивану и сел, дожидаясь, когда она заговорит первой.

— Собирайся! — она встала перед ним, уперев руки в бока, как деревенская баба. Выглядела Ее Величество решительно. Ей бы еще скалку или сковородку в руки, подумалось отчего-то. Раздражена, как всегда, отметил про себя Его Величество. Но не послала за ним, не прислала приказ с посыльным, сама пришла, что не могло не порадовать. Не стоило упускать шанс реабилитировать себя в глазах любимой. Но не одна, по душам не поговоришь.

На секунду другую он смешался, вспомнив, что все еще Царь, и мог бы легко выставить Святого Отца за дверь — и тут же пожалел, что корона осталась на столе. Хотела Ее Величество или нет, он все еще был ее мужем, и корона пока принадлежала ему на законных основаниях. Но, заметив, что тот с озабоченным и измученным лицом пристально следит за каждым его движением, язык против Святого Отца не повернулся. Силой силу не превозмочь, так можно и последнего лишиться, что имеет.

Его Величество промолчал, стараясь не подать виду, что взволнован. Лишь с любопытством наклонил голову, дожидаясь объяснений.

— Пора народ отвлечь от этого проклятого места, побольше положительных эмоций...— бросила Ее Величество, пройдясь по кабинету и останавливаясь у стола, разглядывая чернильное пятно. —  Снять напряжение, ославив Проклятую землю выдающимися заслугами. Все только о ней и говорят… Куда не глянешь, везде смертушка.

Настроение у жены хуже некуда. Она с досадой сцепила руки, несколько мгновений рассеянно разглядывая пол.

— Перво-наперво, обоснуешь появление проклятой земли — будто горячие подводные источники создают некое поле, угрожающее всему живому. Объявишь опасную зону государственной собственностью — и пустим слушок, мол, проводили эксперименты, эксперимент удался — теперь у нас самое мощное оружие... Народ слухам больше верит, чем официальным источникам.

— ???

Его Величество замер. Где у него голова?! Он с досадой взглянул на жену, которая еще раз доказала, кому он обязан своей короной и миллиардами.

Тоже выход. Простой, но, на первый взгляд, эффективный. Практика была проверенная. Для восстановления имиджа все средства хороши, и пока это был единственный доступный способ.

— Кстати, меморий уже издан. Подписан. Ставлю в известность! — сухо отрезала она, пройдясь взад-вперед, остановившись напротив Святого Отца.  

— Там животные стадами бродят. Было бы опасно, не бродили бы, — высказался Его Величество и оборвал себя на полуслове. Ее Величество жестом поднявшейся руки приказала замолчать, резко развернувшись.

— Это еще не доказательство! — скривив губы, она гордо подняла голову в обрамлении золотых локонов, уложенных колечками, подбирая подол платья. — На то они и животные, чтобы вести неразумный образ жизни. Следующий шаг — военный парад, документальная хроника, ну и… выставка государственных достижений.

— Ты понимаешь, что после этого начнется? — спросил Его Величество.

— Понимай, не понимай, а делать что-то надо, — расслабилась она, опускаясь на кожаный диван рядом с ним, протягивая руку для поцелуя.  —  Мы не можем допустить упаднических настроений.

С ответом он не торопился. Рассеяно глядя перед собой, неторопливо перецеловал пальцы протянутой ему руки.

В последнее время все каналы усиленно зомбировали народ на положительную установку, муссируя преображение экономики. Установки начинали потихоньку работать — жизнь входила в свою колею. Найденные города оказались эффективным способом отвлечь народ от проблем. Народонаселение валом повалило в развалины, в надежде отыскать старинные монеты и, если повезет, клад. Клад, само собой, принадлежал государству, но нашедшему полагалось двадцать пять процентов вознаграждения. Естественно, по оценке государственных экспертов, которые готовили часть собранной коллекции антиквариата к аукциону. На всякий случай все три города усиленно охраняли. За выемку ценностей у обокравших государство солдатам тоже полагалась премия в размере чуть большем, чем тому, кто клад нашел и не сдал куда следует. И сразу же во всех трех городах стали один за другим обнаруживаться воры и расхитители. Наказывали воров нестрого, лишая вознаграждения и доступа на охраняемый объект.

Конечно, сразу нашлись те, кто хотел бы вознаграждение от цены, за которую иной коллекционер приобретал вещицу, но стоимость изделия одно, а блажь — другое…   

Кроме того, захватывающие новости отвлекали подданных от новостей менее приятных, пробегающих по экрану быстреньким мелким шрифтом или произносимые шепотом по радио, желательно, когда народ подшофе, чтобы не сильно травмировать и без того расшатанную его психику, типа: подорожали ресурсы процентов, эдак, на двадцать пять, или про землю вот. Кто обратит внимание на такую мелочь во всенародный праздник летних каникул? А если скажут: не говорили, то вот они, новости — внимательнее надо быть!

Он не переставал удивляться, как царственной супруге удается выдуть из мухи слона. Взять, к примеру, страдающих сироток: показываешь малютку в патронатной семье, и вот уже государственная забота как бы на лицо. И кто после этого вспомнит, что сирот сотни тысяч, а в приютах за такую зарплату соглашаются работать разве что педофилы и извращенцы. И слава богу, что есть наставник, которые не корысти ради, а удовольствия для. Худо-бедно, и речь человеческую освоил, и лопату держать научился, и к смирению приложен. Чтобы сэкономить, приходится-таки открывать разные учреждения, которые сбывали сироток с государственных рук в руки частные. Например, тому же вампиру, который изгадил свои органы так, что год или два, и лежать ему в гробу. Не больно-то покрасуешься с дырой перед народом. Или продавая за границу. Спрос на сироток был, порой выпасть из женского места не успевал, как его уже рассовали по всем местам.  И житье за морем не худо. Это кому как повезет — один на убой, зато двум сладко.

Глава 3. Проклятая земля

Дракон летел быстро. У полуразрушенного древнего города, над которым они пролетали, он снизился и пролетел так низко, что почти задел крылом высокую башню превосходно сохранившегося здания. Всеми двенадцатью головами он высматривал что-то на земле, пугая туристов и охранников. Люди разбегались в разные стороны. Людей, приветствующих дракона, почти не было, разве что лоточные продавщицы. Его Величество город тоже рассматривал с любопытством, до этого он видел его только на фотографиях. Руины возносились к небу в виде огромных статуй, колон, когда-то великолепных дворцов, ныне с просевшими и обвалившимися крышами и стенами. С высоты город казался огромным. Как его не заметили раньше, оставалось загадкой, тайна хранилась у всех на виду. Раскопки велись в ускоренном режиме, пока в тех местах, где своды подземелий быстро обрушивались, вымываемые водами. Укрепляли каменные и кирпичные кладки, чтобы дать городу новую жизнь. Рук не хватало, но не каждый желающий мог стать участником экспедиции — тут оставалось еще много добра, и до полной их оценки было далеко, случайные люди могли развратить проверенных или сплотится и образовать бандитское формирование, которых в государстве было немало. И тогда все клады скоренько окажутся вне пределов досягаемости, где-нибудь в подвалах коллекционеров того же Три-пятнадцатого государства.

— Мне нужно туда! — сказал дракон, обернувшись к нему тремя головами.

Его Величество подсчитал: если дракон задержится, то к обозначенному сроку они не успеют. Супруга дала ему не так много времени. Попасть в Проклятую землю нужно было днем. Мало приятного заблудиться в зарослях и застрять там, вызывая подозрение. Он досадливо поморщился.

— Нет, — твердо сказал Его Величество. — Уже ночь почти, что мы там увидим? Ждать до утра я не могу, времени нет. К утру будем в земле, до изб полдня и обратно полдня, ночью вернемся, а послезавтра у нас в распоряжении будет целый день.  Осмотрим город на обратном пути.

— Нет! — сказал Дракон. — Я спускаюсь.

Его Величество в отчаянии выкрикнул, понимая, что теряет последнюю надежду услужить Ее Величеству.

— Ночью, я не смогу вернуться от земли, ты что же, предлагаешь мне остаться там на ночь? Если мы переночуем здесь, а завтра с утра осмотрим город, мы прилетим в Проклятую землю только ночью. Еще не известно, что меня там ждет! Не забывай, ты сыт взглядом Ее Величества, но пищу даю я! — напомнил он твердо.

Дракон не ответил — захохотал и взмыл ввысь. Его Величество облегченно вздохнул, доставая карту, не обращая внимание на смех: дракон часто вел себя с ним подобным образом — невразумительно. И потом, когда обижался, лишь снова поднимал его на смех. 

На этот раз Его Величество решил не давать дракону повод.

Ему удалось как следует выспаться, пока дракон летел над пустынной дорогой мимо гор. Он пробудил, когда заалел горизонт. Проклятые земли обходили стороной, никто не спешил в ту сторону, разве что с другой стороны, там, где раньше были Мутные Топи. А к расположенным вблизи селениям пробивали новые дороги, чтобы оградить местное население от влияния бунтовщиков. Лишь однажды, когда они почти долетели до места, ему показалось, что он увидел костер, и мелькнули тени — и дракон, обернувшись, предупредил:

— Тут они были, я видел свет…

— Не удивительно, не сидят же они на месте! — ответил Его Величество, рассматривая местность через бинокль, не заметив ничего подозрительного.

Костер оказался лишь игрой теней и отблеском зарева в небольшом ручье. Но следы указывали на то, что предатели вернулись в Проклятую землю, и изредка покидают ее. Скорее всего, ходили в селения, которые были неподалеку, на их наличие указывали сжатые поля и выкошенные луга, которые пестрели стогами сломы и не полностью вывезенного сена. Мало ли что понадобилось — соль, сахар, спички...

— Хм, там везде оборотни, мы бы уже знали… — не согласился дракон, пролетая теперь над дорогой зигзагами, чуть медленнее.

Проклятая земля увеличилась раза в два, а то и в три… Дракон обогнул ее по краю со стороны гор, остановился, зависнув в воздухе. Не имело смысла осматривать всю землю, и так понятно, что и там, на востоке, она увеличилась в размере. С высоты граница ее четко просматривалась. Заметив избы и убедившись, что они все еще на месте, дракон опустился. Проклятая земля уже обогнула со всех сторон озеро и захватила подножие гор, ему пришлось выбирать для себя место на горе. Но зато отсюда край луга у реки и лесной массив просматривались, как на ладони.

— Тут же еще нет ничего, мог бы и ближе подобраться, — недовольно проворчал Его Величество, сбрасывая рюкзак и спускаясь по лапе.

— Нельзя! — прорычал дракон всеми двенадцатью головами. — Тут заканчивается огонь, который уходит вглубь горы чуть севернее, — он кивнул одной из голов, указывая направление, внимательно изучая местность остальными.

Видимая граница была лишь следствием проявления силы, которая поднималась из-под земли много дальше, охраняя подступы к озеру и реке с обширными лугами по обеим сторонам. Без сомнения, огонь поленьев разогревал землю. Изобилие сочной травы приманивало стада животных, а за ними хищников. Имея непостижимое человеческому глазу зрение, все его двенадцать голов видели одно и то же. Но даже ему, имея перед глазами свершившийся факт захвата земли странным поленом, было трудно поверить в увиденное. Всего один человек — и огненная стихия вырвалась на волю...

Глава 4. У драконов тоже есть тайны

Погрузка не заняла много времени. Кидать мешки Его Величество не разучился.

— Что у тебя в кармане, — громко закричал дракон, как раненый зверь.

— Молодильные яблоки, — ответил Его Величество, не собираясь с ними расставаться. — Хочу проверить, что они из себя представляют.

— Выбрось их! — посоветовал Дракон с мольбой в голосе.

— Не бывать этому! — запротестовал Его Величество. — Врага надо знать в лицо. Чем он дышит, что пьет, что ест — это война на смерть. А я, знаешь ли, не собираюсь играть со смертью. С кем связались, посмотреть надо.

— Я знаю! — сказал дракон, тяжело поднявшись и едва набрав высоту.

— Те двое сказали, что вампир — маг, что страшен, как черт. Сказали, что города те — его рук дело. Кто он такой?

— Вампир, который знает обо мне все. Я снова вижу следы… — Дракон сделал круг над дорогой, которая вела к проклятой земле. — Были не так давно, — сообщил он и сделал еще один круг, зорко присматриваясь. — Они где-то неподалеку!

— Они могут быть где угодно, — устало ответил Его Величество. Ему меньше всего хотелось бы сейчас ввязаться в драку. — Нам нужно за ночь успеть долететь до разрушенного города. Кстати, что ты хочешь там найти?

— Я рабам не открываю тайн, — расстроился дракон. — Я их убиваю, когда они узнают больше, сем следует, — ответил он, замолчав.

Пока Дракон добирался до города, Его Величество успел выспаться. Молчание дракона пришлось как нельзя кстати. Он хотел разозлиться, что тот обозвал его рабом, но не смог. Вряд ли стоило обижаться на того, кто привел его к власти. Дракон — продажная тварь, который легко менял хозяев. Или тех, кто думал, что хозяин. Страшные Горынычи не были своевольными, пока Матушка жены была жива. Чем же она держала-то их?

— Огнем, который ушел в землю, — обернулся к нему дракон, прочитав его мысли. Возможно, он сам разбудил его: они подлетали к полуразрушенному, как выяснилось, Проклятому городу. — Если сможешь укротить огонь, можешь назвать меня своим рабом. Я буду быстрым, как тот золотогривый конь, и сильным, как тот вампир, который дал мне жизнь.

Его Величество кисло усмехнулся. Убить проклятую — и земля сама собой перестанет существовать. Куда этот вампир денется, на коленях приползет...

Но попробуй-ка, достань ее...

— Убить надо мага и огонь, — вразумил его дракон. — Проклятых много, каждый день кто-то становится вампиром, кто-то проклятым. Убьешь ее, на ее место придут другие.

Возразить дракону было нечем. Но проклятый проклятому рознь, другие проклятые его не волновали. Во всяком случае, он для них был недосягаем.

— Что я должен найти? — поинтересовался Его Величество, рассматривая город с высоты.

— Вещь, знак — все, что убирало этот город с глаз. Возьмешь, и полетим к другому городу, — ответил дракон, снижаясь и кружась над городом.

— Ты знаешь, где эта вещь лежит?

— Чувствую. Где-то на площади... Там искривление пространства...  

— Почему раньше не сказал, что нам придется облететь три города?!  — грубо перебил Его Величество.

— Ты не спрашивал, — зло ответил дракон. 

Все складывалось не так, как он хотел. Если дракон заставит его облететь все три города, неизвестно, когда он попадет во дворец. Но спорить было бессмысленно. Будет хуже, если он не исполнит приказ. Дракон еще не простил ему молодильные яблоки, которые лежали у него в кармане.

Наконец, дракон высадил его рядом с площадью, внимательно просматривая дорогу и принюхиваясь к ней.

«Странно, — подумал Его Величество. — Площадь обычно бывает ровной, или вогнутой…»

Земля в этом месте была, наоборот, изогнутой, перепад был небольшой, но заметный. Огороженные красной лентой, неподалеку лежали обломки полуутопленной в земле призрачной статуи-саркофага и такой же призрачной лампы. Обычная на вид, медная, с узором по кругу. Узор напоминал руническую надпись, которая повторялась трижды.

Он прошел площадь вдоль и поперек, обошел окрестные дома. Время бежало быстро. Закусив в небольшом уютном ресторанчике, открытом для туристов, он вернулся к дракону.

— Послушай, я не знаю, что искать, — признался Его Величество, не рискнув подойти к дракону ближе, чем на расстояние, на которое он дышал огнем, когда не хотел никого спалить. — Если ты мне не скажешь, то я буду ходить здесь вечно. Хотя бы намекни!

— Печать. В печати ключ. Ключ открывает и закрывает проклятие города и дает мне жизнь. В этой печати моя сила.  Я родился с этой печатью в один день, в один час.

— Раньше ты об этом не говорил, — удивился Его Величество. Было принято считать, что драконы бессмертные существа, не взирая на их малочисленность.

— Раньше я не знал, — признался дракон. — Но догадался. Я слышал голоса, крики и вопли, и вдруг они замолчали, и город стал виден. И сразу почувствовал дыхание смерти. Моей смерти. Другие драконы чувствуют то же самое. Ищи все, что могло быть положено древними вампирами, или теми, кто снимал проклятие. Найди ключ! — взревел Дракон всеми двенадцатью головами.

Глава 5. Спасение утопающих — дело рук утопающих и тех, кому без них не жить

Поход предстоял тяжелый. Потребовался всего один день, чтобы закрутилась, завертелась и набрала обороты военно-полевая компания, которой суждено было приоткрыть неисчеслимые ресурсы четверти государства. Высочайшие горы вполне подходили под определение «чудо света». В мире были подобные горы, но числились такими же неизведанными, покрытые ореолом тайны. И помощники нашлись сразу. Все государства искали решение, как убрать с лица земли Проклятую землю. Многие — и за границами, и в собственном государстве — были недовольны невесть откуда свалившейся на них новейшей историей и жаждали развеять миф о древнем происхождении царства-государства. Особенно беспокоились Святые Отцы, которые родили государство в муках, вытаскивая народ пещерный и необразованный в люди. Летописи Нестора, случайно найденные в подвалах монастырей, описывали страшный народ, который кровавыми жертвами опустошил государственные земли еще до их приезда в любимую страну. 

А любовь к государству, у посланцев из города Без Визы, зачиналась прямо при пересечении границы…

Да и как не полюбишь народ, который, при своей грязи и неопрятности, с коей являлся на собрания,  быв рослым, русым, голубоглазым, умеющий побить и врага, и в воде с тростинкою посидеть, и с кротким нравом, встречая и провожая пришельца из рук в руки, оставляя для него всегда в незакрытом жилище пищу, и будучи мстительным, требуя кровь за кровь, даже за обиженного чужеземца,  имеющий гордых жен, которые восходили на смерть по смерти мужа, ибо того требовал закон, который охранял мужей от мужеубийства, а вдовство считал позором, вдруг, обузданный человеколюбивым духом христианства, слетел с катушек и добровольно пошел к неприятелю своему требовать государя. Так и сказали: «Велика земля наша и обильна, а порядка в ней нет — идите нами княжить и владеть нами!» И как-то сразу распределился по крепостям, записывая себя в имущество к барину и помещику, отказавшись от своих прав на себя самого и на все окрестные и дальние земли... 

Как не полюбишь такой народ, который и величие, и обилие с каого-то крепкого бодуна вдруг решил постелить под ноги обездоленным и стесненным, ринувшимся со всех краев  круглой земли-матушки вести сих кротких и смиренно опостылевших самим себе людей к свету? Вот так — мирно, добровольно, умом дошедший, склонив голову перед образованностью чужеземцев, сразу признав себя быдлом и крепостным рабом, который грамотность осилить не мог, разве что смотреть в рот новоявленных пастырей, чтобы испытывать перед ними благоговение, трепет и желание положить себя за Благодетеля, живота не жалея...

Нет, с новыми фактами истории Святые Отцы смирится никак не могли.

Когда пришло известие, что в горах есть особое средство укрепить власть, мгновенно посыпались предложения оказать всяческую поддержку, в том числе финансовую. Это было как нельзя кстати. Экипировку и снаряжение готовили всем миром. Было решено использовать и ковры-самолеты, и вертолеты, и самолеты-разведчики. Лететь в горы на самолетах не рискнули — помнили о том происшествии, когда враг облапошил руководителей военной компании, развернув самолеты и ракеты, вызвав тем самым панику в умах благочестивых граждан Три-пятнадцатого государства, оставив им знак, похожий на тот, который был нацарапан на скалах. Да и разбивались рукотворные изделия в Неизведанных Горах по невесть какой причине, падая, как раненные птицы. Но на небольшое расстояние, наверное, переместить людей смогли бы.

Желающих сопровождать Их Величества было много и мало. Каждый, кто желал, мало подходил, а кто подходил, искал любой повод, чтобы не исполнить свой святой долг. Брать старались только самых неблагонадежных, чтобы не оставались без присмотра, самых благонадежных при любом раскладе и выносливых физически.

— Но оттуда никто никогда не возвращался! — возмущались избранные и поставленные под вопрос.

Все желающие и несогласные сразу же направлялись в разрушенные города на экскурсию, где немногочисленные кости из другого временного периода были выставлены на всеобщее обозрение.

— Жадность фраерков сгубила, — чеканил человек, назначенный ответственным за подбор членов экспедиции. — Вот, видите, сгнившая одежда! Но не вся она из того времени. Эта недавняя, ей лет двести. А эта вышла из моды лет шесть назад. А вот скелет… человек пропал и нашелся. И мы, возможно, попадем домой быстрее, чем планируем!

— Если город здесь, то здесь люди заблудились, а не там! — смущали умы другие.

— А лыжи? Разве не говорят они вам, что человек в горах пребывал? Это, брат, машина там такая стояла, которая закрывала переправляла всех оттуда сюда.

— Мертвых?!

— А вот мы и разберемся!

— Но среди них нет останков вампиров! — возмущались несогласные вампиры с избранием на ответственное задание. Особенно кабинет министров, который ни в какую не желал покинуть народ во время отсутствия Их Величеств.

— Обойдемся без революций и переворотов, — вразумляла кабинет министров Ее Величество. — Имейте хоть каплю уважения к тем же Святым Отцам, которые сначала не хотели, а теперь хотят — и претендуют на единственную команду в составе!

— Им ключи нужны, чтобы миром править, вот пускай идут!  — возмущались народные избранники. — Их много, а нас — по одному на кресло!

— То-то и оно, что вас мало, а получат ключи, совсем не останется! Зачем богатое кресло отдавать под чужую задницу?! -- парировала Ее Величество. — А те, кто  от государственного долга собрался уклоняться, по законам военного времени пересядут с кресла на кол — с предателями у нас разговор короткий.