Единственная любовь. Метка убийцы Богов

Пролог. Глава 1. Обломки

Пролог.

Рискованно. Очень рискованно. То, что я собираюсь сделать, может закончиться моей смертью. Но разве у меня есть выбор?

Он столько сделал для меня, спас мне жизнь и, возможно, ждет чего-то взамен… но что я могу предложить ему? Только сердце, которое всегда будет принадлежать другому, и эту никчемную бессмертную оболочку, пропитанную горечью утраты, наполненную изнутри болью и тоской. Боль – это все, что у меня есть.

Пусть случится то, что должно случиться.

Пусть все закончится… тем путем или этим!..

Глава 1. Обломки.

Полной грудью вдыхаю этот воздух, наполненный запахами гари, серы и смерти. Ветер нещадно треплет то, что осталось от моей одежды, время от времени он доносит до меня ароматы травы и весеннего цветения, молодого леса и прошлогодних листьев. Нет, я не хочу ощущать их. Я предпочту вдыхать смерть.

В мир приходит весна, и все оживает ‒ жизнь, вот она, совсем рядом. И она не дает мне отрешиться от этих чувств, не дает игнорировать их. Нет, я не могу так!..

Я глубже вдохнула запах гари и подлетела еще ближе к тому месту, откуда он исходил. Возможно, именно сегодня у меня, наконец, хватит духа покончить со всем этим.

Говорят, надежда умирает последней. Чистая правда, как бы я ни пыталась уничтожить ее, растоптать, она продолжает изводить то, что осталось от моего сердца, продолжает ранить меня и мучить.

Нет, на земле меня держит вовсе не чувство долга. Я ничего никому не должна.

Я летела навстречу крошечным точкам, кружащимся в воздухе среди выжженных скал и покрытых пеплом равнин, на которых столетиями не было жизни - ни травы, ни деревьев, ни людей, ни Богов. Лишь очищающее пламя. Пламя, способное убить бессмертного.

Нет, я ничего не должна ни себе, ни тем более… ему. К чему мне жизнь? Гори она ярким пламенем!..

Дракон развернул в мою сторону свое могучее тело, его ритмично бросало то вверх, то вниз в такт ударам огромных кожистых крыльев. Я завороженно смотрела ему в глаза. Одна секунда… вторая, третья… Он видит меня, ему тоже это нужно – вот она я, добровольная жертва. Возьми свое! Не дай мне передумать!..

Он распахнул свою пасть, и в ее глубине я увидела зарождающееся пламя. Мое сердце пустилось вскачь, волнение раскалило нервы докрасна. Еще мгновение… не дай мне передумать…

Поток огня должен был уничтожить меня через долю секунды, он приближался навстречу мне, клубясь, извиваясь. Он обещал мне покой, отдых, он мог покончить с моей болью раз и навсегда...

Нет!..

Безумная надежда снова сделала это со мной.

Я не могу, не могу!

И я переместилась. Ушла от столкновения с очищающим огнем за миг до конца.

***

Проклятие элийцев!

Отчаянно ругаясь про себя, я как следует пнула ни в чем не повинный куст первоцвета. Зачем я иду на поводу у этого безумия, почему продолжаю цепляться за жизнь? Кто-то спрашивал меня, хочу ли я жить? Что меня держит, что не дает погрузиться в ласковые объятия Судьбы?

Судьба… Ненавижу ее всем сердцем и отчаянно к ней стремлюсь. Ведь согласно нашей религии именно это и ждет каждого из нас после смерти – воссоединение с Судьбой. Злые и добрые, праведные и грешники, все мы попадем в один котел, наша личность будет очищена, стерта, хорошие и недостойные поступки не будут иметь значения, боль пройдет, уйдут все переживания. Это не то, чего можно бояться, это не то, к чему стоит стремиться.

Но я стремлюсь.

Вспоминая свое прикосновение к Судьбе, я не могу не мечтать слиться с ней окончательно. Я была ею, была всем, что живет и будет жить. И я продолжаю думать о ней, раз за разом возвращаюсь мыслями к этому моменту… и все же не могу решиться.

Почему? Почему?!

Потому что я не могу отпустить это. Не могу перестать испытывать эти чувства, не могу прекратить существовать!.. Не только надежда держит меня на земле, нет, я боюсь потерять то единственное, что имеет для меня значение. Осознание… что он где-то здесь, рядом со мной.

Я вцепилась пальцами в волосы. Нет, не снова, не могу об этом думать! Я согнулась пополам, выдохнула воздух из легких; постояла так какое-то время.

Запрокинув голову, я увидела покрытый легкими белыми облаками краешек неба, он просвечивал сквозь кроны деревьев, усыпанные нежными светло-зелеными бархатистыми листочками. Весна сводит меня с ума, наполняет мое тело воспоминаниями о жизни… о любви!.. Нет!..

Я все чувствую. Почему-то я не потеряла эту способность. И хотела бы не чувствовать, не ощущать, не думать – ведь когда-то я могла не думать. Но мое новое бессмертное тело полно сил, энергии, оно придает всем ощущениям такую реалистичность, многогранность, силу, от которой нет никакого спасения!.. Боль, ненависть, любовь… и снова ненависть, моя одержимость, упорная, неубиваемая одержимость, они владеют моим сознанием, моим телом, и я все чувствую!

Нет, эти ощущения не становятся слабее. Я постаралась очистить сознание, сделала глубокий вдох, задержала воздух в легких на несколько мгновений. Снова наглухо запечатала все мысли, лишающие меня рассудка. С силой очистила разум, за эти месяцы я привыкла к этому упражнению. Боль продолжает изводить мое сердце, но так я становлюсь способна что-то делать, становлюсь способна действовать.

Я не могу позволить себе часами валяться на земле в позе эмбриона – для меня это уже пройденный этап. У меня есть цель. Далекая и неосуществимая, но все-таки цель. Не смогла покончить с жизнью (опять!), а значит, пора приниматься за работу.

Пора вернуться домой.

Я двинулась по тропинке к основательно поросшим плющом и вереском руинам древнего замка Балденай, к тому, что я называю своим «домом». Мое убежище. Безопасное место.

Выйдя из леса, я начала подниматься по холму вверх. Можно было бы переместиться, конечно, но для восстановления моральных сил нет ничего лучше пешей прогулки. Когда-то мне казалось немного нелепым обилие мостов в элирийском городе – мне казалось, что это всего лишь бессмысленное украшение, что с их помощью Боги просто хотели придать впечатляющий вид своей стране. Но теперь я и сама предпочитала ходить пешком.

Глава 1.1

Они превратили мою жизнь в руины, и от меня остались одни обломки. Они боятся меня, того, что я могу сотворить, и это единственная радость моего существования.

Да, радостей в моей жизни немного. Я отогнала крыс от самого ценного, что у меня было – от книг, написанных по-эоланийски, которые я в несколько заходов забрала из дворца Латэи. Именно этим я и занималась все эти месяцы ‒ переводила книги, искала в них любую информацию, которая могла мне помочь. Пыталась найти способ оживления мертвых, все, что было написано элийцами об этой стороне их магии.

Увы, это была непосильная задача. Основная сложность состояла даже не в трудностях с переводом эоланийских текстов (хотя и в них тоже). Как бы я ни хотела как можно скорее приступить к изучению искусства оживления, наиболее полезными для меня оказались учебники самых основ элийской магии. И даже с освоением этих основ у меня возникли серьезные затруднения.

Я так и не научилась создавать предметы из ничего – и видела в сознании Богов, как они это делали, и инструкцию читала, но нет, сама не смогла даже пылинки сотворить. То же касается уничтожения предметов. Пыталась заставить исчезнуть одну из крыс, но только подкидывала ее в воздух раз за разом, пока она от меня, наконец, не сбежала.

Зато я научилась переносить предметы силой мысли издалека. Так я добываю себе пропитание, и вообще все, что мне необходимо – просто забираю это у людей. Истинная Богиня в современном понимании этого слова. Никчемный паразит, живущий за счет человечества.

По давно устоявшемуся порядку, первым делом я села за книгу «Тонкие искусства. Воссоздание по образу», перевела и записала несколько страниц, а затем стала разбираться с тем, что уже было переведено и записано ранее. Работа эта была кропотливая, сложная, затейливая – мой мозг начинал кипеть уже через полчаса этого занятия.

Просматривая записи, я то и дело убеждалась, что не поняла значения той или иной фразы, и мне приходилось все переделывать. Но даже когда перевод, наконец, переставал хромать, я осознавала, что не могу разобраться с природой описанных явлений, понятия не имею, что хотел сказать автор книги. Будто я, ученица младшей группы нашей деревенской школы, взялась за учебник по математике для выпускников.

И тогда мной завладевало отчаяние, хоть я и пыталась с ним бороться. Я говорила себе, что обязательно во всем разберусь, пусть у меня и уйдет на это несколько столетий. В конце концов, эта работа не так уж плоха, она отвлекает меня, занимает все мои мысли. Намного хуже другое – на самом деле я не уверена, что во всех этих книгах вообще содержится нужная мне информация.

Что то, к чему я стремлюсь, вообще осуществимо…

Я в очередной раз вцепилась пальцами в волосы, с силой сжала голову руками. Осуществимо! Должно быть осуществимо! Ну, а если нет… ничто не помешает мне сделать то, что я задумала давным-давно. Выжженные Земли никуда не денутся. Мой дракон давно ждет своего часа.

Так я и жила все это время. Почти не спала, почти не ела. Старалась не думать о том, о чем думать не могла. То надеялась на что-то, то вконец отчаивалась и отправлялась искать смерти. Потом снова возвращалась в свое логово, снова бралась за поиски способа оживления мертвых и вновь впадала в отчаяние.

Бесконечный круговорот. Безвыходная ситуация.

Когда же все это закончится? Когда, наконец, погаснет эта надежда?

Когда я, наконец, осознаю, что мне не склеить обломков, оставшихся от моей жизни?

***

Пару месяцев назад моя жизнь и вправду оказалась в опасности, и отнюдь не по моей воле. Это был один из тех дней, когда мне было особенно тяжело оставаться живой, тяжело было дышать, существовать, невозможно было чувствовать.

Я шла по лесу, проваливаясь в лужи, цепляясь одеждой за голые ветви деревьев. Мое бессмертное тело было способно выдержать что угодно, и мне не было холодно. С каждым шагом я все глубже и глубже погружалась в пучину апатии.

Не помню, как, но, в конце концов, я оказалась на земле. Лежа на мокрых прошлогодних листьях, я бездумно смотрела на бледное небо над своей головой. Я не думала о смерти, лишь всей душой стремилась к ней.

И Судьбе было угодно исполнить мою мечту.

Внезапно рядом со мной материализовалось с полдюжины Богов, может, больше. Я лежала на земле, и мне удалось увидеть их на полсекунды раньше, чем они заметили меня. Только это и спасло мне жизнь в тот день. В руках у каждого из них находились светящиеся сети, я успела перенестись оттуда за мгновение до того, как они их на меня набросили.

Так я поняла, что мое состояние в любой момент может стоить мне жизни. Когда-нибудь апатия может завладеть мной целиком и полностью, я перестану защищать свое сознание, и в эту секунду они победят, легко и без малейших усилий. А я просто не могла этого допустить! Я понимала, что должна сделать что-то, что лишит их победы, превратит ее в ничто.

И я решила рассказать кому-нибудь их тайну, ту, что известна только им и мне, ведь именно этого все они больше всего и боялись. Я не хотела, чтобы она умерла вместе со мной.

Но кому я могла доверить ее? Как я вообще могла решиться на подобный поступок? Ведь тайна эта была опасна не только для народа Эл, но и для всего человечества. И это было хуже всего. Я не могла раскрыть ее, не навредив при этом огромному количеству людей, а если в моей выжженной душе и осталось для чего-то место, то это для них. Для тех, кто не обладает магией, кто страдает и мучается, изо дня в день проходя через немыслимые испытания. Если я кому-то и сочувствовала на этом свете, так это людям.

Но оттого я и должна была раскрыть им секрет магической силы, способной что-то изменить в этом мире не только в плохую, но и в хорошую сторону.

Так я приняла решение открыть тайну королю Венсану IV, своему старому знакомому. Почему ему? Во-первых, он носил на себе метку «Мудрый государь», и это уже кое о чем говорило; я верила, что он сможет мудро распорядиться этими знаниями. Во-вторых, я и сама была знакома с ним, и могла сказать точно ‒ он человек с железной волей, но при этом думающий, рассудительный. Он еще меньше моего хочет, чтобы в нашей стране разгорелась война.

Глава 2. Чужое сознание

После «Тонких искусств» я взялась за книги, которые способна была понять, «Обучение магии. Том 1.», «Применение человеческой энергии. Начальный уровень», «Энергия – материя. Переход состояний», и т.д. В общем-то, логично было бы сначала изучить основы, не знаю, на что я надеюсь, когда берусь за то, что мне явно не по зубам.

Книги начального уровня были написаны понятным языком и содержали много иллюстраций и простых упражнений – в Боги юных элирийцев посвящают в четырнадцать лет. А до этого даже не говорят им, что именно они должны сделать, чтобы обрести бессмертие, только морально готовят к чему-то из ряда вон выходящему. Внушают им, что это их долг, говорят о героизме, о силе, о праве наследования.

Я не раз видела это в их сознании. То, как старательно они оправдывают себя в собственных глазах. Не могут не оправдывать.

Нам же нужно как-то жить с тем, что мы сделали.

Я не могу думать о том, чьи учебники держу в руках. Мое сердце в очередной раз пронзила смесь из боли, нежности и невыносимой тоски… Очистить разум. Вдох и выдох. Скрепить сердце, не дать воспоминаниям лишить себя присутствия духа!..

Снова погрузившись в книгу, я сравнила изначальный эоланийский текст со своим лиссанделийским переводом. Вроде, все верно.

Итак… Взмахнув рукой, я вообразила яблоко, его вид, вкус, ветку, на которой оно висит, то, как его румяные бока омывают струи дождя, как от его кожицы отражается солнце.

Без результата.

Почему же у меня это не выходит? Взмахнув рукой во второй раз, я вызвала яблоко из человеческого сада, произрастающего далеко на юге. С этим у меня с самого начала не было проблем, как ни странно. Когда мне нужно что-то откуда-то достать, я словно… могу почувствовать пространство, ощутить каждую его частицу, а затем просто, по мановению руки… Я вызвала еще одно яблоко. Это похоже на перемещение, только перемещаюсь не я.

Как же другие Боги это делают?

Я снова решила послушать их мысли – это тоже входит в круг моих ежедневных занятий. Переходя от сознания к сознанию, я нахожу куда больше нужной информации, чем из этих бесполезных книг. Но и это тоже непросто, хоть и немного в другом плане. Слишком много информации и далеко не всегда важной. Слишком много тем для рассуждения. И я теряюсь в этом ворохе мыслей, идей, точек зрения, воспоминаний, эмоций. Все они думают не о том, о чем мне нужно, а потом еще внезапно закрывают сознание или входят в защищенное помещение. И тогда я остаюсь ни с чем.

Я открыла свой разум чужим мыслям, и на миг меня ошеломил этот шум, создаваемый тысячами сознаний. Сконцентрировавшись, я различила в нем голоса Богов, и, погрузившись в их мысли, словно снова оказалась в Элирии, но не совсем. Чужой опыт, чужие ассоциации, чужие эмоции – они были слишком сильны. Они не перекрывали моих собственных рассуждений и переживаний, но все же создавали много альтернативных точек зрения.

Я неплохо изучила этикет Богов во всем, что касается этой стороны их способностей ‒ они старались не читать мыслей и не всегда закрывали собственное сознание, но одновременно отлично знали друг друга, а так же в высшей степени уважали чужое мнение. Понимали, что на свете не существует одной-единственной истины, все зависит от угла восприятия.

Так же я поняла, что именно наполняло их чувством превосходства над людьми. Люди по большей части мыслили примитивно, их опыт был скуден – да и откуда ему было взяться, этому опыту? Суеверия, заблуждения, шаблонность мышления, да и простая глупость – этого добра в головах людей хватало.

Конечно, не все представители человечества были глупы и невежественны, но таковых, к сожалению, было слишком много. А еще далеко не все могли похвастаться добрым сердцем, даже лучшие, нет-нет, да и позволяли себе какую-нибудь гадкую, мелкую мыслишку, позволяли себе осуждать, презирать тех, кто был слабее духом, глупее или хуже характером. Все, так или иначе, думали в первую очередь о себе.

Элийцы отвернулись от людей и считали, что поступили верно. Ведь среди людей нет совершенства. Как и среди Богов.

Могущественные, высокомерные, наполненные чувством собственного превосходства, а в итоге точно такие же, ничуть не лучше, не умнее, не добрее. Я не желаю им смерти, я желаю им снова стать людьми. Вспомнить, что такое трудности, лишения, тяжелая работа. Вспомнить, что такое боль. Я хочу, чтобы они познали настоящую боль. Такую, какую по их милости чувствую я изо дня в день.

Перескакивая с одного сознания на другое, я искала кого-нибудь, кто в этот момент колдовал бы. У них это так просто получается – раз-два, и вот уже они создали предмет. Я даже не успеваю проследить в этот момент за их мыслями.

Мне повезло наткнуться на большое скопление элийцев – они снова устроили праздник в одном из садов какого-то дворца. Как же просто ненавидеть их и презирать, с этой их любовью к вечеринкам! Через чужое сознание краем глаза я увидела, как в руке одного из Богов возник цветок – нежно-розовая роза. Я проверила, открыт ли его разум, и переключилась на него.

―Офелия, дай мне еще один шанс!

―Который по счету? ―засмеялась элийка.

―Разве нам было плохо вдвоем? Положа руку на сердце, ты можешь сказать, что ничего ко мне не испытываешь?

Бог заглянул в сознание Офелии, но она его защитила. Но сдаваться он не собирался. Между ними никогда не было ничего серьезного – да и не будет, очевидно. Но это не значит, что они не могут хорошо провести время вместе. Протянув руку, Бог погладил нежную кожу ее щеки. Увидев, как к ней мгновенно прилила кровь, он почувствовал, что победа близка. Ей нравится его наглость – всегда нравилась.

―Что ты хочешь от меня? Разве не ты говорил, что нам лучше остаться друзьями?

―А может, я осознал, как сильно ошибался?

Элийка взяла цветок в руку, Бог наклонился к шее девушки, вдохнул аромат ее духов…

Так, с меня достаточно!

Вынырнув из чужого сознания, я вскочила на ноги и несколько раз прошлась по комнате. Меня накрывало одной волной диких, неконтролируемых эмоций за другой. Воспоминания о любви стали как никогда яркими, скрыться от них было невозможно, но так же меня сводила с ума ярость, ненависть, ненависть к ним, праздным и несерьезным.

Глава 3. Воспоминания

Почему-то я поверила Ноэлю. Выдумать столь складную ложь, так быстро, да еще и с кинжалом у горла не всякому под силу. Что-то мне подсказывало, что он не врал. И все же не это послужило причиной тому, что я отказалась от мыслей об убийстве.

Ноэль был прав. Он бы этого не хотел.

Волнение, поддерживавшее во мне силы все это время, быстро отпустило меня, я чувствовала слабость в руках и ногах. Но это еще не все. Эта слабость коснулась не только моего тела, но и души.

Я ощущала приближение знакомого чувства, подобно приливной волне оно подступало к моему сердцу медленно, но неотвратимо.

Он бы этого не хотел…

«Как же мне не любить тебя? Ты самая смелая, самая добрая, самая сильная, самая… потрясающая девушка на свете».

Словно не в себе я дошла до обитой железом двери, вошла в комнату, легла на соломенный тюфяк. Я не стала зажигать свет, не стала зарываться в книги. Я больше не могла игнорировать свои чувства.

Его имя снова пробудило во мне что-то. Что-то, с чем я не могла бороться.

Не имела сил отрешиться, не могла игнорировать…

«Я люблю тебя больше всего на свете. Пока у меня есть ты, мне больше ничего не нужно».

Лежа в темной комнате, я смотрела в потолок, считая удары своего сердца. Раз, два, три… Знакомое чувство было уже здесь. Я позволила ему затопить себя, позволила себе чувствовать.

―Кай, ―прошептала я.

В этом слове было все, что он значил для меня…

―Кай!.. ―из глубины моей души вырвался болезненный крик.

Из глаз полились слезы, я свернулась калачиком, до боли крепко обняла себя руками.

Человек не смог бы выдержать этих ощущений. Нервы, сердце, сознание – что-то из этого обязательно бы отказало, погрузив его в состояние бесчувственности, благословенного оцепенения. Человеческое тело слабо.

Мое тело сильное. Оно способно выдержать все.

Кайэль…

Мою душу раз за разом пронзало раскаленными прутьями.

Минута проходила за минутой. Я все еще чувствовала, вспоминала. Пыталась набраться сил, пыталась снова скрепить сердце, не думать ни о чем… Сегодня я не могла ненавидеть его, даже чуть-чуть. Любила, не могла не любить, не могла не думать о нем.

Ведь только этим я и живу.

Любовь. Только она, какой бы мучительной ни была, только она имеет для меня значение.

Только когда я позволяю себе чувствовать, моя жизнь не кажется совершенно пустой, абсолютно бессмысленной. Когда мной не владеет эта ненависть, этот холод, я словно снова становлюсь собой, но одновременно… когда с меня спадают эти оковы, необходимые для выживания, моя душа словно оголяется, и я становлюсь слабой, ни на что не способной. Тяжесть этой ноши давит на меня, я не могу двигаться, ничего не могу.

«Если ты примешь в себя мой дух, я навсегда останусь рядом с тобой. Ты сможешь спасти нас обоих».

Он оставил меня один на один с этой болью, и я возненавидела его за это. Его и себя, и элийцев, и Судьбу. Весь мир. Ненависть помогает мне держаться. Но сейчас у меня нет сил ненавидеть, ни на что нет сил.

Кай обещал защитить меня, обещал, что останется рядом со мной. Но в этой сырой холодной комнате нет никого, кроме меня. Здесь только я и мои воспоминания. И мне этого не хватит ни для полноценной жизни, ни для просто жизни.

О чем он думал, отдавая мне свою душу? О чем?! Решил, что я смогу жить без него? Он ошибся!

Нет, он бы не хотел для меня такой участи.

Засыпая уже под утро, я приветствовала небытие. Мои сны о нем были такими подробными все это время, что я начала бояться спать. Я боялась растревожить свои раны этими напоминаниями, нечеткими, несовершенными, а потому ненужными. Недостаточными.

Я спала недолго, всего по три-четыре часа, только чтобы не видеть сновидений.

Но сегодня я позволила себе погрузиться в сон безбоязненно. Щемящая рана в моей груди и так вскрыта, оголена, наполнена битым стеклом.

Мне нечего опасаться. Сейчас точно нечего.

***

Кайэль

Вот и настал этот день ‒ мы ждали его всю свою человеческую жизнь.

День Судьбы.

―А мне не страшно! ―заявила Офелия преувеличенно бодрым голосом.

―Ну, конечно, рассказывай. Нам всем страшно.

Что верно, то верно, всем нам страшно. Всем некомфортно. Мы все боимся не справиться, боимся того, что нам предстоит. И ничего постыдного в этом нет.

―Если ты надул в штаны, это не значит, что мы тоже! ―хихикнул Ноэль, и Лей, его верный подпевала, залился громким смехом.

―То есть, ты хочешь сказать, что тебя ничуть не пугает перспектива убить человека на глазах у всей Элирии? В твои четырнадцать лет? Ты кровь-то видел хоть раз в жизни? Убивал что-то покрупнее таракана? ―я тоже усмехнулся.

Ребята храбрятся, притворяются, что это все ерунда. Как будто для четырнадцатилетнего подростка это самое естественное, самое обычное дело ‒ забрать чью-то жизнь.

―Они жертвуют собой добровольно, ―сказал Амориэль.

―Не смеши меня. Они хотят оживить своих близких, мы просто… покупаем их жизни. Что ты почувствовал, когда узнал, что тебе предстоит?

―Конечно, никто из нас этого не хочет, ―возразил Нэй, мой лучший друг, ―но и разговоры об этом никому не помогут. Выбора у нас нет, точно так же, как у людей, которых нам предстоит…

―Заколоть кинжалом.

―Замолчи! И без тебя тошно! ―прекратив ломать комедию, Офелия зажала уши руками, ее лицо исказилось.

Я взглянул на Касдэю, она единственная молчала все это время.

―А ты что скажешь? Тоже будешь притворяться, что всю жизнь мечтала убивать невинных людей?

―Не мечтала, ―глаза девушки чуть сузились, ―но вместо того, чтобы лить слезы по незнакомцам, которые сами совершенно добровольно на это согласились… подумайте… кем мы станем уже сегодня, буквально через несколько минут!

Ребята ушли каждый в свои мысли. Конечно, именно об этом мы и мечтали всю нашу жизнь, именно об этом думали, этого ждали. Все мы хотели стать Богами, обрести удивительные способности, магию, бессмертие.

Глава 4. Теория

И тут я проснулась, находясь под сильным впечатлением от увиденного.

Неужели… всего лишь сон?

Я лежала, завернувшись в волчью шкуру, как была, одетая в мужской костюм. С потолка свисали неровные клочья паутины, я следила невидящим взглядом за крупным пауком, плетущим над моей головой свою кружевную сеть.

Мне и раньше снились эти сны, подробные и яркие. И все же не настолько подробные, не настолько четкие, реалистичные!

Что же это было? Просто сон… или же настоящее воспоминание? Все было как наяву.

На самом деле проверить реальность этого сна не так уж сложно. Ноэль, Лей, Нэй, и остальные элийцы его поколения тоже там присутствовали, они могут сказать, правдиво ли это видение.

И если это так…

Я встала со своего соломенного тюфяка и несколько раз прошлась по комнате туда-сюда.

Если это настоящее воспоминание, это может значить только одно. Это значит, что он, и правда, где-то здесь, во мне. Мы, и правда, связаны, мы сможем наладить контакт, мы снова будем вместе!

Я одновременно и боялась поверить этой безумной теории, но так же чувствовала, что уже не смогу отказаться от нее. Мной завладевала знакомая одержимость, но теперь она была окрашена радостью, а не отчаянием. Продолжая вспоминать свой сон, я старалась запомнить его во всех подробностях.

Это был он, я знаю, это был… Кай. Выдохнув воздух из легких, я несмело произнесла его имя, сначала про себя, а затем вслух.

―Кай… Это был Кай!..

Мои слова подхватило эхо, и это добавило им правдивости.

Нет, я уже не смогу отказаться от этой надежды. Только не теперь, когда у меня появилось хоть какое-то доказательство его присутствия рядом со мной!..

Мне и раньше снились эти сны, но в этот раз все было по-другому. Возможно, связь между нами становится крепче? Как мне хочется верить в это! Нет, даже не так. Мне нужно верить в это, мне это просто необходимо.

Кай отнял жизнь у женщины, которая хотела воскресить своего сына. Но он не хотел убивать, не желал подчиняться правилам, до последнего боролся со своей судьбой, мечтал бросить вызов старейшим. Как это на него похоже! Все это было на него похоже – и образ мыслей, и слова, и поступки!

Внезапно мне стало трудно дышать от чувств, голова закружилась, и мне пришлось присесть. На глазах выступили слезы, и одновременно меня начал распирать неконтролируемый смех. Я смеялась и плакала одновременно, это была какая-то дикая истерика, и уже через минуту смех перешел в громкий вой.

Даже мое нынешнее бессмертное тело не выдержало – видно, я, и правда, на грани.

Пытаясь как-то успокоиться, я вызвала с помощью магии кубок с водой. Вой перешел в икание, с огромным трудом, но у меня получилось отпить немного из чаши. Я брызнула воды себе на лицо.

Какое-то время я сидела, считая свои вдохи и выдохи, пытаясь взять себя в руки. Мне совершенно необходимо успокоиться и собраться с мыслями. Необходимо понять, что я должна делать дальше.

Во-первых, мне нужно удостовериться, что это видение правдиво. Конечно, я могу продолжить читать мысли элийцев, присутствовавших на церемонии, но, боюсь, на это могут уйти месяцы – когда еще кто-нибудь из них вспомнит о том Дне Судьбы.

А ведь я могу поступить намного проще. Я могу просто поговорить с кем-нибудь из них, не с Ноэлем, конечно – вряд ли он будет рад видеть меня. С Нэем, например – почему нет?

Нэй в свое время помог нам, именно он дал мне этот кинжал. Может, он и в этот раз не откажется мне помочь, не сдаст старейшим. Я вспомнила его шокированное лицо в тот момент, как они с Офелией увидели меня, дикую, злобную убийцу, пришедшую во дворец Ноэля, чтобы порешить его. Трудно сказать, что он сейчас думает обо мне.

Впрочем, именно это выяснить будет совсем несложно.

Открыв сознание чужим мыслям, я привычно отыскала в этом хаосе голоса Богов. И сразу поняла, что все они уже были в курсе моей ночной выходки.

«Эта девушка опасна! Кто знает, что она сделает в следующий раз, кого еще попытается убить?!»

«О чем думают старейшие? Почему не найдут ее, не представят суду?»

Сами старейшие собрались на срочном совещании, их мыслей я прочитать не могла – оно проходило в защищенном помещении. Зато увидела в сознании одного из Богов, о чем у них пойдет речь – они собирались найти виноватого.

―На ком лежит ответственность, кто все это допустил? Все знали, что это за девушка, Судьба благословенная, да на ней же буквально написано было «Убийца Богов»! Никого это не напрягло и не смутило, еще полгода назад, до всех этих событий?

―Никто не принял всерьез этого предсказания, сделанного каким-то необразованным деревенским шаманом. Да и кто мог подумать, чем все это обернется?

―Нужно было думать наперед. Потому что это… катастрофа!

―Ты не преувеличиваешь? Она забралась в дом одного из своих знакомых, с которым у нее были старые счеты. И так и не довела свой замысел до конца. Едва ли это можно назвать катастрофой.

―А ты задумайся на мгновение, кто она, что она такое. Представь, что она чувствует, чем живет. Если до этих событий у нее все было в порядке с головой, то сейчас она явно тронулась умом. О чем еще ей думать, как не о мести, о желании расквитаться с нами, со всем народом Эл?

―Почему же тогда она до сих пор не открыла никому нашей тайны? Почему после той попытки рассказать обо всем королю, она не попробовала сделать это снова, не попыталась поведать о нас всей Лиссанделии? Представляешь, к чему могло бы привести подобное?

―Думаю, она выжидает, копит силы. Размышляет, как нанести удар наверняка.

―Не знаю. Может, конечно, Элиалар, и правда, лишилась рассудка. Но с твоих слов она получается какой-то слишком уж хитрой и рассудительной. Немного не вяжется одно с другим, не думаешь?

―В любом случае, от нее можно ожидать чего угодно. Богиня, не связанная магическим обязательством, своими руками убившая любимого, одержимая жаждой мести, наполненная ненавистью к тем, кого она винит в его смерти, да к тому же явно тронувшаяся умом после всего пережитого. И с какой стороны это не катастрофа?

Глава 5. Старый знакомый

Первым делом я отправилась в лес, мне нужно было откопать шкатулку, в которой я хранила вещи, одним своим видом пробуждавшие во мне невыносимо болезненные воспоминания. В нее же я положила второй эоланийский кинжал, тот самый… которым я убила его.

Дойдя до высокой раскидистой сосны, зацепившейся корнями за край оврага, я мысленно ощутила окружающую реальность и вызвала из-под земли маленький серебряный сундучок. Присев возле него, я несколько раз вздохнула и, скрепив сердце, открыла его.

Сегодня любовь и нежность оказались во мне сильнее боли. Я коснулась маленького золотого медальона с нашим общим портретом внутри, провела рукой по запискам, которые он оставлял мне, если ему нужно было срочно куда-то отлучиться. Просматривать их я не стала, и взглянуть на портрет у меня не хватило моральных сил, но все же это были вещественные доказательства того, что он действительно жил, существовал… любил меня.

На кинжале все еще была кровь. Стараясь не поддаваться эмоциям, я стерла ее с помощью магии, вложила клинок в ножны и прикрепила их к своему поясу. Мне было тяжело держать в руках оружие, отнявшее у него жизнь, но думаю, я привыкну рано или поздно. В конце концов, я ведь действительно верю, что мы попрощались не навсегда! А потому хватит лить слезы и предаваться отчаянию – куда подевалась свойственная мне сила духа?

Мой взгляд наткнулся на браслет, на котором эоланийскими буквами было выгравировано его имя. Когда-то давно он подарил мне его, желая защитить, уберечь от воздействия темной магии Касдэи. Я надела браслет на руку – может, во мне еще недостаточно сил для того, чтобы читать его письма и смотреть на портрет, но это доказательство его любви и заботы отныне я буду всегда носить с собой.

Вдохнув свежий лесной воздух, я прикоснулась к золотистой коре сосны, подняв голову, взглянула не ее крону. Я снова попыталась ощутить его присутствие рядом с собой, попросила его подать мне хоть какой-нибудь знак, дать понять, что моя надежда не напрасна. Но ответом мне были лишь привычные звуки полуденного весеннего леса.

Нет, я не сдамся – невозможно сосчитать, сколько раз я повторила эти слова за прошедшие месяцы. И только сегодня они не были окрашены отчаянием и злобой.

***

Переместившись обратно к развалинам замка, я вернулась в свою комнату. Перед встречей с Нэем мне нужно было привести в порядок внешность – я не хотела напугать или шокировать его своим видом. Да, со своей внушающей страх репутацией я ничего поделать не смогу, но думаю, мне вполне по силам немного скрасить общее впечатление о себе.

Я вызвала зеркало из человеческого мира – нужно будет не забыть вернуть его обратно, мне было известно, сколько сил, труда и ресурсов уходит у людей на создание таких предметов роскоши, как зеркала. Жаль, элирийские дворцы были защищены от перемещений, в ином случае мне бы не пришлось воровать вещи у людей, усложняя тем самым их и без того нелегкую жизнь.

Я давно плюнула на заботу о своей внешности. Все это время я ходила в одном и том же платье, превратившемся в лохмотья, и ни разу не видела своего отражения с тех пор, как стала Богиней. Любопытно будет на себя взглянуть.

Установив зеркало рядом с окном, я немного отошла назад и впервые оценила свой новый божественный вид. Да, я хорошо выглядела, очень хорошо. Мое лицо было свежим, кожа – сияющей, чересчур длинные волосы – гладкими и шелковистыми. Черты лица словно стали изящнее. И все же смотрелась я далеко не так эффектно, как другие элийки – видно, они все же как-то украшали свою внешность с помощью магии.

Ну, мне это в любом случае было ни к чему совершенно. Да, когда-то я наряжалась в шелк и бархат, тщательно подбирала фасоны платьев и украшения, но сейчас то время казалось мне далеким, нереалистичным, словно все это происходило не со мной.

Я вызвала себе светло-зеленое платье из тонкой шерсти горных коз, украшенное по краю серебряной вышивкой. Думаю, человеческая девушка, которая может себе позволить такой наряд, не обеднеет, лишившись одного-единственного платья.

Умывшись, расчесав волосы и вычистив грязь из-под ногтей, я вернулась к своему отражению. Что ж, теперь в моем внешнем виде не было ничего пугающего. Нежные черты лица и платье нежного оттенка, водопад мягких сияющих волос, спокойный взгляд зеленых глаз – на безумицу, способную пырнуть кинжалом любого, кто косо на нее посмотрит, я была не похожа. Ну, и славно.

И все же кинжал я к поясу пристегнула.

***

С трудом дождавшись наступления сумерек, я перенеслась в сад перед дворцом Нэя. Поднявшись в воздух, я незаметно облетела его кругом и, увидев самого хозяина дома в одной из комнат на втором этаже, спокойно приземлилась на подоконник открытого окна.

Нэй читал книгу при свете круглого фонаря, испускающего равномерное магическое сияние. Он был одет в синий бархатный костюм, шитый серебром, его волосы, каштановые, с платиновым отливом, были убраны в хвост. Парень сидел на диване в дальнем конце небольшой гостиной, обставленной изящно и со вкусом в светлых тонах. Моего появления он явно не заметил.

―Привет, Нэй, ―непринужденно поприветствовала я элийца.

Слегка вздрогнув, парень поднял глаза на меня, а поняв, кто перед ним, мгновенно вскочил с дивана, выронив книгу из рук.

―Элия? Только не говори, что ты и меня решила убить!.. ―он попытался оценить выражение моего лица.

Впервые за эти месяцы я рассмеялась:

―Не волнуйся, я пришла с миром!

―Зачем ты пришла? Ты же знаешь, что тебя все ищут? ―немного успокоившись, элиец снова сел на диван.

Я будто заметила в его взгляде какой-то холодок. Расставались мы чуть ли не друзьями, и в его мыслях я видела только сострадание. Не знаю, какого приема я ожидала, но, наверное, немного не такого.

―Мне нужна твоя помощь, ―наконец, сказала я.

―Вот как. Я уже помог тебе однажды, и что из этого вышло? ―легкий холодок в его светло-серых глазах стал еще заметнее.

Глава 6. Образ и энергия

Я собиралась встать и уйти тем же путем, которым пришла, но Нэй остановил меня, придержав за руку.

―А может быть, права ты. Никто из нас не знает точно, что происходит с отданными нам душами. Погоди немного…

Посмотрев ему в глаза, я попыталась понять, верит ли он в то, о чем говорит. И зачем он это говорит? Понимает ли он, что для меня значит снова вернуться к призрачной надежде, изводившей мою душу все это невыносимо долгое время? Я буду жить или умру. Но снова вернуться в это состояние холода, ненависти или отчаяния и слабости – это выше моих сил!

―Расскажи о своем сне как можно подробнее. Если совпадений будет слишком много… что ж, может, ты и права, в таком случае. Может, он существует внутри тебя в той или иной форме.

Все это время я раз за разом проворачивала в своей голове это видение, а потому мне нетрудно было пересказать его Нэю.

―…потом он посмотрел на трибуну, там сидела Латэя. Он понял, что не может ее подвести и окончательно смирился с тем, что должен сделать. А затем жрец в белом одеянии вызвал Нору, его жертву. Она произнесла эти слова, сказала, что отдает ему свою жизнь, душу, энергию. Жрец дал ей понять, что ее сын жив. Нора заплакала и улыбнулась, а затем он вонзил кинжал ей в сердце. Так все и было?..

―Кажется, да. Но с тех пор прошло сто лет, буквально, трудно вспомнить все в таких подробностях.

―И, тем не менее, я не просто вспомнила, я словно видела все собственными глазами. Мне часто снились эти сны, но в этот раз все было иначе. Я чувствовала все, что с ним происходило.

По его взгляду я поняла, что он мне не поверил, тем не менее, спорить со мной парень не стал:

―Хорошо. Будем считать, что все так и есть, с небольшой долей сомнения. Будем осторожными оптимистами. И все же, Элия, тебе что-то дает это знание? Ты поняла, что он рядом, и тебе стало легче?

Я надеялась, что мы сможем как-то наладить контакт, но Нэю я об этом сказать не смогла. Но кое о чем я должна была его спросить:

―Нэй, а как можно… оживить человека?

Элиец вздохнул:

―Так вот о чем ты думаешь.

―Да, именно об этом я и думаю. Только об этом я и думаю!

Неужели он снова отнимет у меня надежду, едва возродившуюся, нестойкую?

Но, как ни странно, Нэй ответил на мой вопрос без возражений и увиливаний:

―Это не так уж и трудно, в случае с человеком. Другое дело – Боги, ты, наверное, знаешь, что нас нельзя убить обычным оружием. После смерти человека остается что-то вроде… некого образа, запечатленного на энергетической подложке Вселенной. Ты воссоздаешь тело, закрепляешь за ним этот образ, а затем вдыхаешь в него жизнь, действуя через Судьбу. Объяснить тяжелее, чем сделать.

Я задумалась на секунду.

―И после воскрешения человек будет самим собой? Или новым человеком, похожим на себя прежнего? У него будет то же сознание или только такие же воспоминания, характер?

Мне было неприятно думать, что место моего отца мог занять его двойник, сверхъестественный близнец, идентичный, может быть, но все же не тот самый человек, который заботился обо мне в детстве.

―Да, насколько мы знаем, это будет тот же человек, ведь этот образ – все, что остается от личности покойного.

―А что происходит с Богами после смерти? Что с нами делает эоланийское оружие, драконье пламя?..

В светло-серых глазах Нэя что-то промелькнуло, но я так и не поняла, что именно.

―С Богами происходит то же, что и со всеми остальными. Мы воссоединяемся с Судьбой, становимся Судьбой, но никакого образа за собой не оставляем. Поэтому нас невозможно воскресить.

―Все это довольно трудно себе представить. Разве душа не сгусток энергии, текучей, способной трансформироваться? ―я нахмурилась.

―И да, и нет. Представь себе мыльный пузырь – он окружен воздухом и состоит из воздуха. Лопни его, и он воссоединится с ним. Так же и душа. Она состоит из энергии, она и есть – энергия. Но она часть чего-то вне ее самой. Часть чего-то большего.

Так представить оказалось гораздо проще.

―Его энергия и образ – теперь часть меня. Что же, по-твоему, с ними произошло?

―Энергия слилась с твоей, дала тебе эту силу. Образ… я не знаю. Ни нащупать, ни почувствовать его невозможно.

Внезапно мне в голову пришла одна мысль:

―Но ведь я поглотила энергию не просто человека, а Бога! Может, именно поэтому во мне все еще живы его воспоминания? Его образ сильнее, или энергия ярче?

―Возможно, ―осторожно ответил парень.

―И если я поглотила энергию Бога, а не человека, я стала сильнее остальных элийцев в магическом плане? ―эта мысль пришла ко мне так же неожиданно.

―Тут я могу тебе ответить сразу – нет, не стала, ―хмыкнул Нэй. ―Если Бог поглотит энергию, например, десятерых людей, в магическом плане все равно будет равен остальным. Чужая душа делает что-то с нашей собственной, меняет ее. Меняет один раз.

Что ж, мне и обычные навыки элийцев не особо даются, а что бы я делала с еще большей силой?

―Я пыталась учиться колдовать… ну, в общем, не слишком успешно. Нэй, не мог бы ты научить меня создавать предметы из ничего?

Парень посмотрел на темень за окном, а затем на часы. Я проследила за его взглядом и только теперь поняла, что злоупотребила гостеприимством своего «старого знакомого». Я ведь преступница, что же я делаю во дворце добропорядочного элирийца? Не рискует ли он так же стать преступником, помогая мне?

―Поздно уже. Можешь прийти завтра, тогда и научу. Только приходи, как стемнеет, не хватало еще, чтобы тебя арестовали, ―улыбнулся парень.

Ну, если сам Нэй не видит ничего плохого в помощи опаснейшей мятежнице Элирии, то кто я, чтобы с ним спорить? Представив на секунду, что завтра меня будет ждать здесь засада, я откинула эту мысль, как невероятную. У него на лице написано «Порядочный, благородный». Я же читала его мысли, чувствовала сознание. Он не из тех, что предают или обманывают, нет, он скорее поможет во вред себе, но никогда не бросит друга в беде. Об этом говорят и его мысли, и поступки.

Глава 7. Союзник

Проснувшись, я улыбнулась, а затем тоже рассмеялась. Нет, это точно не просто сон! Никто не сможет подтвердить реальность этого воспоминания – его отец давно умер, Латэя сидит в тюрьме, и все равно я уверена, что все так и было!

Я закрыла глаза, мне хотелось продлить мгновение нашей духовной близости. Это ощущение… как будто я поговорила с ним, как будто он где-то рядом… Оно долго не продлится. Очень скоро мне снова будет больно.

Воительница, сидящая верхом на драконе – так вот, значит, какая в его понимании идеальная девушка. Я снова посмеялась. Не уверена, что это про меня! И все же именно на мне он решил жениться когда-то.

Перед моим внутренним взором появился образ храма Судьбы, украшенного цветами и белыми шелковыми флагами, и мое сердце мучительно сжалось от тоски. Нет, этих видений, этих непродолжительных свиданий во сне недостаточно. Никогда не было достаточно.

Но это уже кое-что. Он где-то здесь, он все еще жив, а значит, рано или поздно мы снова будем вместе!

Встав со своего ложа, я сделала легкую зарядку. Я ощущала прилив сил. Нет, даже не так, это был какой-то буйный, сумасшедший поток энергии, я чувствовала, как мной завладевает маниакальная одержимость. Если я могу что-то сделать, чтобы приблизить нашу встречу, я это сделаю, как бы трудно мне не было!

Это ощущение было лучше моего обычного состояния, но все же оно мешало мне сосредоточиться и полностью лишало меня терпения. Нет, я не смогу дождаться сумерек! Я отправлюсь к Нэю прямо сейчас, прямо сейчас начну учиться управлять своей силой!

Вызвав себе с помощью магии новое платье, я закуталась в легкий плащ и накинула на голову капюшон. Просто какая-то элийка пришла к Нэю в гости – разве может безумная Элиалар перенестись на порог дворца добропорядочного элирийца и постучаться в его дверь? Даже предположить такое глупо!

Я переместилась в тень бугенвиллии, вившейся по орнаменту и колоннам северной стены дворца Нэя ‒ она образовывала что-то вроде шатра над моей головой, скрывала меня от посторонних глаз. Осторожно оглядевшись, я прошла к парадному входу и несколько раз опустила серебряный дверной молоточек в виде птицы, держащей во рту кольцо.

За дверью послышались шаги. Интересно, что я буду делать, если мне откроет не Нэй, а кто-то другой? Я хмыкнула. Ноги буду делать, вот что!

Но мне открыл сам хозяин дворца.

―Привет, Нэй! ―я широко улыбнулась.

―Судьба благословенная! Тебя кто-нибудь видел? ―оглянувшись по сторонам, элиец пропустил меня в дом и сразу же закрыл за мной дверь.

―Нет, никто, не переживай!

Я скинула с себя плащ, поискала глазами, куда бы его повесить, но так и не нашла ничего подходящего. Забрав его у меня, Нэй жестом пригласил пройти вместе с ним в другую комнату.

―Ладно, вряд ли кому-то придет в голову искать тебя здесь.

―Вот и я так подумала.

Мы зашли в гостиную, обставленную утонченно и элегантно в бежево-золотых тонах.

―Могу я предложить тебе какой-нибудь напиток? Или, может, ты голодна?

―М-м-м, нет, спасибо, давай лучше сразу приступим к обучению! ―от волнения о еде я и думать не могла.

Нэй оценивающе взглянул на меня.

―Как скажешь.

Он предложил мне место на кушетке.

―Итак, расскажи, что ты уже умеешь? ―спросил элиец, садясь рядом со мной.

―Не так уж много. Перемещаться, летать. Вызывать предметы издалека, перемещать их по воздуху.

―Не так это и мало. Совсем даже наоборот, от этих умений, до создания предметов из ничего рукой подать.

―Я пыталась читать учебники, но они все на эоланийском…

Ней хмыкнул:

―Учиться колдовать по учебникам – провальное дело. Нас заставляли их читать, просто чтобы мы знали теорию.

―О, в таком случае, ты сможешь быстро научить меня всему? ―у меня загорелись глаза.

―Надеюсь, что быстро, но ты все-таки наберись терпения.

Нэй взмахнул рукой, и на низком столике возле нас появилось два бокала с шипучим напитком.

―И как ты это сделал? ―я подавила завистливый вздох.

―Проще простого. Ты знаешь, что все вокруг нас состоит из энергии, и материя – тоже всего лишь застывшая энергия?

―Читала что-то такое в одном из учебников.

Насчет набраться терпения… совет был явно нелишний. Мне безумно хотелось как можно скорее приступить к оживлению человека, а все эти манипуляции казались пустой тратой времени. Разумом я понимала, что это не так, да только мое разыгравшееся воображение его не слушало.

―Вокруг нас много свободной, никем не использованной энергии. Люди, Боги производят ее и высвобождают. Ты уже и так умеешь чувствовать окружающий мир, видеть его насквозь. А теперь попробуй, одновременно, и ощутить реальность, и вылепить из нее образ какого-то предмета. Пусть он будет похож на все, что нас окружает. Закрой глаза.

Я закрыла.

―Почувствуй окружающий мир, каждую его частицу.

Своим странным внутренним зрением я увидела и гостиную, и сидящего напротив меня Нэя. В его руке появился цветок.

―Что я держу в руках?

―Розу. Белую розу.

―Точно. Ты же можешь мысленно оборвать с нее лепестки?

―Да, это нетрудно.

Дав выход скопившемуся внутри меня нетерпению, я изорвала цветок в клочья.

―Элия… ―в его голосе появилась необычная интонация.

Снова взглянув на Нэя, я увидела в его глазах странную смесь из жалости и настороженности. Я уже видела это выражение, оно возникало у него на лице всякий раз, как я демонстрировала всю глубину своей болезненной одержимости. Он жалеет меня – это понятно, я бы тоже себя жалела. А что означает эта настороженность?

―Что?

―Я очень хочу помочь тебе, но не знаю, смогу ли, ―Нэй вздохнул, покачал головой.

Та же песня – он не верит, что у меня получится воскресить его, да и вообще не верит, что он все еще жив. Я хотела было рассказать ему о своем сегодняшнем сне, но что-то не позволило мне сделать это. Нет, меньше всего мне хочется снова слушать, что мои видения не имеют ничего общего с реальностью. Хватит с меня его сомнений.