Её 33 желания

Пролог

*  *  *

‒ Что ты сделала?! ‒ Жанна, моя лучшая подруга, нависала надо мной  и повторила свой вопрос ещё раз, заглядывала не в глаза, а в душу.

Я отвела взгляд, краснея перед той, с кем делилась всем, как влюбленная школьница перед предметом воздыхания и обожания. Ещё и мямлить начну… Нет, я не ханжа какая-нибудь и давно уже не девственница, в свои-то восемнадцать плюс. Но такой шаг с моей стороны был сделан впервые в жизни. «И единственный!» ‒ подумала я про себя, сдерживаясь от того, чтобы не перекреститься. Но, как оказалось, в Бога я тоже не верила… Жизнь заставила разувериться…

‒ Переспала с незнакомым парнем, ‒ тихонько прошептала я и отпила уже остывший кофе, чтобы занять дрожащие руки.

‒ Oh my god¹! ‒ выдохнула и одновременно воскликнула подруга и шлёпнулась на стул. Её английский я могла понять. Она преподавала иностранный язык в школе, где работала и я. И, когда подругу распирали чувства, она переходила на другой язык, привычный ей.

Удивление Жанны я и не могла понять. Она сама уговаривала меня быть раскованнее, отпустить ситуацию и жить сегодняшним днём, не оглядываясь назад и не заглядывая в будущее. В моей ситуации тем более. Есть только здесь и сейчас! По её мнению, я должна не только руками, но и зубами хвататься за эту жизнь и наслаждаться ею, как в последний день... А последний день всё приближался...

‒ Как ты на это только решилась? ‒ Жанна выдернула из-под моих рук тетрадку и положила на стопку, которую отодвинула подальше от меня. ‒ Парень-то хоть симпатичный был?

Подруга в своём репертуаре. Она хотела знать всё! Мелчайшую подробность моего сумасбродного поступка. Жанна отличалась от меня всем, была моей полной противоположностью. Рыжая, с характером, языкастая, меняла своих парней чаще, чем я запоминала их имена. Если мужчина не притягивал взгляд женщин, она не смотрела в его сторону, хотя многие упорно добивались её внимания. Как мы умудрились подружиться и столько лет поддерживать друг друга в любых ситуациях... Она моя Инь, я её Янь...

‒ Я была расстроена, а он как нельзя кстати оказался рядом. Познакомились, выпили вина... Слово за слово и мы уже целуемся, затем всё остальное отошло на второй план. Остались только я и он, и его поцелуи... ‒ стоило вспомнить про него, как по телу разползлась дрожь, заглядывая в каждый её уголочек и достигая кончиков пальцев... Я сглотнула, понимая, что в животе затягивается тугой узел. Одни лишь мысли о нём вызывают во мне желание... Желание заново плавиться в его руках и растечься...

С того вечера прошло уже больше месяца, а ощущение, словно всё произошло вчера. Я до сих пор могла дотронуться до своих губ, закрыть глаза и „уйти” в ту ночь, будто это всё наяву, а не в прошлом... Как он проводил большим пальцем по моим губам, как ласкал их языком, как нежно прикусывал их, сразу после этого ловя мои стоны... Как пальцы дотрагивались до самого сокровенного, даря мне то, что я не получала в жизни ни иразу... Мне никогда не было так хорошо, как с ним...

‒ А сам он как? Так себе или стоит того, чтобы ложиться в кровать одной и вспоминать его ласки из ночи в ночь? ‒ на лице Жанны застыла плотоядная улыбка и взгляд стал мечтательным, я же вздохнула...

И в ответ промолчала, не желая обсуждать даже с ней вечер с незнакомцем. Хотя, не такой он уж и незнакомец. Перед этим делом мы успели не только познакомиться, но и каждый немного рассказать о себе, и вина выпить, что сблизило нас. Да и потянулась к нему первая я сама... Сделать и жалеть... Но мне хотелось оставить его в своей памяти нетронутым никем. Он мой личный случайный пассажир в пути, которому я доверилась и поделилась своими тайнами. И больше уже никогда не встречу. С ним сумела снять груз с сердца и с души, ему подарила себя. На один вечер. Одна случайная встреча и одна ночь, проведенная в его объятиях. И в каких объятиях... Сильные, горячие, властные руки, знающие своё дело...

‒ Давай, возвращайся с небес на землю. По лицу видно, что парень прям атас! ‒ Жанна ущипнула меня за руку, возвращая в реальность. ‒ Аж даже мне завидно стало, Дана! ‒ подруга наигранно сделала обидчивое лицо.

И я её понимала. В настоящее время у неё не было партнера. Последнего своего ухажера она отшила пару недель назад, как раз перед началом работы. Почти месяц она маялась без внимания сильного пола. Взгляды мужчин, комплименты, цветы, подарки – всё, что требовалось ей. Жанна «страдала», как и я.

‒ Ну, давай, расскажи хоть что-то о нем. Ты же знаешь, что я всё равно от тебя не отстану, ‒ подруга в очередной раз отняла у меня тетрадку. ‒ Пока не выпытаю подробности. Номерами обменялись?

На её вопрос я отрицательно покачала головой.

‒ В планах этого не было. Да и не стоит ему связываться со мной. Узнав мою тайну, рано или поздно, он всё равно бы ушёл, ‒ мой голос сочился грустью и болью.

‒ Well, are you a fool or something²?!  ‒ воскликнула Жанна, смерив меня немного злым взглядом. Затем махнула рукой и сложила руки на груди.

Молчание в кабинете давило, не давая свободно вдохнуть. Подруга так и продолжила смотреть на меня. Жаль, я не могла прочитать её мысли.

‒ Он дал мне то, чего не хватало. И я могу спокойно дышать и жить, пока… ‒ я осеклась. ‒ К чему общение и прочая чепуха?

‒ Чтобы повторить, ‒ спокойно и как-то грустно ответила Жанна, отводя взгляд в сторону. ‒ По твоему лицу вижу, что хочешь еще раз. Так от чего же отказалась-то? Надо использовать каждую минуту жизни, чтобы насладиться…

1.

История посвящена К... 

Мы помним и любим...

Глава 1

Дана

Зажёгся долгожданный зеленый свет, и я рванула вперёд.

«Мне жаль, Дана, очень…»

Эти слова колоколом звенели в моей голове, причиняя боль всему телу, и не только. У меня болела душа, рыдая навзрыд от слов врача, сказанных мне пару часов назад. Сердце замерло, с того самого момента, когда услышала приговор врача, и перестало биться, лишь изредка давая о себе понять, что оно ещё живо. От громких слов Игоря Сергеевича, у которого я наблюдалась уже долгое время, хотелось оглохнуть на всю жизнь, хотелось вырывать волосы на голове с корнем и с кровью, но… Этим я ничего не изменю…

«У тебя есть ещё время. Мы можем попробовать совсем другие  меры, радикальные …»

Я покачала головой, не соглашаясь словами, которые до сих пор звучали в моей голове, и надавила на газ, разгоняясь ещё сильнее. Хотелось снять шлем и выкинуть его куда подальше, лишь бы почувствовать встречный ветер по лицу и в волосах. Затормозила перед светофором, а после свернула на набережную. Домой ни чуточку не хотелось. Пустая квартира не манила. Кто меня там ждет? Никто… Только голые стены и стопки тетрадей, что я тащила с работы к себе домой, чтобы хоть как-то убивать одинокие вечера.

Рёв моего байка разрезал тишину пополам, разделяя людей на две противоположные половины. Кто-то высунулся в окошко из ближайшего дома и начал возмущенно кричать в темноту, размахивая руками. «Так и проспишь свою скучную жизнь», ‒ подумала я, немного завидуя женщине. В одном. Она может ложиться спать по вечерам без малейшего груза на сердце.

Группа молодых ребят замолкла, вертя головами и провожая меня с восхищенными и завистливыми взглядами одновременно. Один из парней присвистнул и поднял руку вверх, то ли приветствуя меня, то ли желая того, чтобы я остановилась. «Ага, жди, жди, авось дождешься», ‒ хмыкнула я, увеличивая скорость. В любой другой день я сделала бы всё по-другому. Посигналила бы сварливой женщине, улыбнулась бы широко, пожелав ей жить на полную катушку, а не проводить время в четырех стенах, когда вокруг бурлит жизнь. Остановилась бы около группы ребят, не теряя возможность познакомиться с новыми людьми… Но… Только не сегодня…

Сегодня всё было по-другому…

Набережная плавно переходила в песчаный пляж, оставляя позади площадки для прогулок и отдыха. Сразу же за ним простиралась гладь из мелких камней, с одиноким деревом на берегу, что и притягивала меня. Я всегда там останавливалась, как только нашла это место совершенно случайно. Отыскала его тогда, когда начала обкатывать свой байк, и в городе не осталось места, куда бы я не доехала. Место было уединенным и скрывала тебя от внешнего мира.

Выехала с дороги на берег и, доехав почти до самых волн, остановилась. Вдохнула полной грудью влажный воздух и лениво слезла со своего железного коня. Так и простояла некоторое время, наслаждаясь видом, свежим воздухом и мнимой свободой… Затем достала из багажника свой стратегический запас на такие вот случаи, непредвиденные и так нельзя нужные в определенные моменты: тонкий плед, бутылка виски (да! я любила данный напиток, хоть и хрупкая девушка) и горький шоколад… До рассвета времени было уйма…

Но не успела открыть бутылку, как меня отвлек телефон. Жанна беспокоилась, не дождавшись от меня ни звонка, ни сообщения за целый день. Набрала ответ и нажала отправить, затем поставила на беззвучный. Не хотелось, чтобы меня хоть кто-то отвлекал. Так хотела побыть одна и подумать обо всём…

Глотнула виски с горла и вытянула ноги. Мелкие волны голодно и набегами «облизывали» берег, лишь на пару сантиметров не доходя до моих босых ног. Я же отпила прямо с горла, не желая заморачиваться со стаканом. Что мне это даст, если буду пить с горла, а не из бокала? Не аристократка, да и в ресторанах (в дорогих и шикарных) ни разу не была. И к чему все эти понты? Да и когда пьёшь из горла, получаешь больше удовлетворения, душа утихомиривается и на сердце становится спокойнее… Но мне не хотелось всего этого. Хотелось сделать всё наоборот. Выпить, прямо с горла, чтобы всё горело и раздирало, причиняя боль, а после хотелось рыдать, как в фильмах: кусая кулаки, сползая по стене и выпадая из жизни на несколько дней…

‒ Не помешаю? ‒ вопрос, раздавшийся в тишине, напугал меня.

Я вскочила, позабыв обо всём, сделала пару шагов назад, заходя в воду, и встретилась с любопытными глазами, что сверкали в темноте. Парень, что так внезапно ворвался в мой мир, наклонился и поднял бутылку, что опрокинулась и добрая часть виски вылилась на песок. Он покрутил свою «добычу» в руках и улыбнулся мне.

‒ Неожиданный выбор для красивой и необычной девушки. Разрешишь? 

2.

Глава 2

Дана

‒ Неожиданный выбор для красивой и необычной девушки. Разрешишь?

Я на автомате кивнула головой, находясь в непонятных чувствах, но уверенная в том, что он мне плохого не собирается причинять. Парень прошел до пледа, опустился на него и рукой хлопнул рядом с собой, приглашая меня на мой же плед. Ну не наглость?

‒ И извини, не хотел напугать…

Голос парня звучал мягко и нежно, как теплый ночной ветерок, что ласкал моё лицо и играл с волосами. Испуг мгновенно прошел, и страха перед ним не было.

‒ Весьма странный выбор для девушки, ‒ он долго рассматривал бутылку и вертел его в руках.

Я же всё это время с некоторой долей интереса изучала его. Молодой, красивый парень, на вид, возможно, даже младше меня. Лицо овальное, в ночи кажется бронзовым. Лоб открыт, волосы зачесаны вверх, открывая пирсинг на бровях, что сразу бросается в глаза. Легкая щетина на лице придавала ему сексуальности. Из-под белой футболки можно было с легкостью разглядеть рельефы тела, мускулы, как и ширину плеч, чего не могла скрыть тонкая кожаная куртка. Когда он наклонял голову, также успела заметить серьгу в левом ухе. Я не любила подобные украшения на мужчинах, но незнакомому парню, что нарушил моё уединение, всё это неимоверно шло.

‒ Что-то отмечаешь либо же, наоборот, хоронишь? Предательство парня, чувства к бывшему, ‒ начал перечислять он, ни разу не попадая в цель. В моём случае. Но с Жанной мы подобное не раз уже «отмечали»…

‒ Закапываю свои мечты, далеко вперед идущие планы и молодую, но такую короткую жизнь, ‒ продолжила я, когда он замолчал, перебрав все варианты, и тоже села на уголок пледа.

Парень недоуменно хлопнул ресницами, длине которых позавидовали бы все девушки мира, даже я засмотрелась, затем протянул в мою сторону руку.   

‒ Марк, ‒ представился он. ‒ Составить компанию? ‒ и потряс бутылкой. Моей бутылкой! ‒ Молодой девушке не пристало грустить в одиночестве.

Я раздражённо кивнула головой, соглашаясь. Избавиться от его общества вряд ли получится, так хоть будет с кем выпить. Пить в одиночестве удел слабых или первый признак алкоголизма?

‒ Имя-то хоть своё раскроешь? ‒ не отлипал он от меня, пододвигаясь ближе и невольно касаясь частей тела.

По телу, к моему удивлению, прошла мелкая волна дрожи. Я изогнула брови, но сразу же вернула лицу непринужденное выражение. С чего вдруг мне так реагировать на него, на случайного парня, имя которого узнала минуту назад?

‒ Дана, ‒ ответила я наглому типу и вернула бутылку себе. ‒ Я и в одиночестве неплохо время проводила, ‒ и откуда во мне столько дерзости? Влияние ночи или алкоголь в крови?

‒ Я давно тебя приметил. Частенько сюда приезжаешь. Всё думал, что в этом месте такого, что ты постоянно тут время проводишь. Пару раз даже один приходил и лишь тогда понял, ‒ вывалил он всю правду. ‒ И всё не мог с тобой познакомиться. Сегодня такая удача. Двойная.

Марк наклонил голову и взглянул на меня, протягиваю руку.

‒ «В гости» с гостинцем ходят, если ты не знал, ‒ не желая с ним делиться, отпила и лишь затем отдала ему бутылку. Необходимость в виски пропала, да и вечер «самобичевания» и приведения мыслей в порядок уже испорчен.

‒ В следующий раз обязательно прихвачу с собой, сегодня совсем не ожидал, что ты приедешь, ‒ его слова мне не понравились.

‒ Ты следил за мной? ‒ страх начал пробираться к сердцу, обволакивая его своими холодными щупальцами. Не хватало мне еще в руки извращенца, или того хуже, маньяка попасться. ‒ И сколько времени это длится?

‒ Не то, чтобы следил. Мы с друзьями всегда проводим время на пляже. И временами проезжает байк, всегда с разным настроением, что слышно по его рёву. Заметил некоторую закономерность. Обычно всегда появляешься в начале месяца, словно ритуал какой-то, также раз в неделю, в любой день. Во мне проснулся интерес. И по счастливой случайности, я сегодня с друзьями был на пляже. Не мог упустить такую возможность, ‒ почему-то мне хотелось верить его словам. ‒ Ты не подумай, что я преследую тебя или там маньяк какой-нибудь. Просто… Ты всегда приезжаешь одна, проводишь достаточно долгое время в одиночестве на берегу, затем уезжаешь, как ни в чем не бывало. Вот мне и захотелось познакомиться с тобой. И узнать, к чему такая любовь в этом самом месте. К одиночеству? Как тебя твой парень, или муж, отпускает одну? Я бы запер тебя дома, не выпуская одну никуда. Только со мной! И то, если бы в нашей стране разрешили паранджу, только в ней! ‒ припечатал он, словно я уже была его девушкой.

И я недолго думала после его слов.

‒ Будь тогда моим, ‒ во мне просыпалось желание почувствовать на себе все те запреты, о чём он только что проговорил. ‒ Я согласна ходить в парандже.

Совсем скоро не только паранджа, но и парик понадобиться…

‒ Не понял? ‒ его слова сразу же вызвали во мне стон разочарования. ‒ Ты серьёзно?

‒ Забудь, ‒ махнула я рукой, принимая и понимая всю абсурдность ситуации. Предлагать первому встречному попробовать себя в роли моего парня. До такого я еще не докатывалась. ‒ Ляпнула, не подумав.

3.

Глава 3

Дана

‒ Нет уж, сказал А, говори и Б, ‒ с этими словами он притянул меня  к себе…

Поцелуй получился жаркий, но мне пришлось его прервать. К такому повороту событий я не была готова.

‒ Подожди, ‒ пыталась оттолкнуть от себя его руки, но не так уж сильно и хотелось вырываться.

Его губы проходили по шее, обдавая её горячим дыханием. Щетина царапала нежную кожу, вызывая по телу дрожь. Зубы кусали место, где билась жилка. Внизу затягивался тугой узел, заставляя со свистом втянуть воздух в себя. Марк лишь сильнее прикусывал ухо, проводя по нему языком. Я же готова прямо здесь откинуться, получая наслаждение от его рук, которые так умело блуждали по моему телу. Он словно был искусным и виртуозным музыкантом, настраивая моё тело под себя, как забытый инструмент, к которому долгое время никто не притрагивался.

‒ Всё еще хочешь отказаться? ‒ парень отрывается от меня, резко приподнимает и сажает к себе на колени. В попу мне упирается что-то твердое и немалое. Марк смотрит в глаза, большим пальцем проводя по моим губам. ‒ А я не могу…

Он одним рывком поднимает на мне блузку вместе с нижним бельем и смотрит на мои груди, облизываясь. Затем склоняется и нежно проводит языком по соскам: сперва по одной, но и вторая дожидается своей очереди. Я откидываюсь назад, когда он на моём животе наряду с поцелуями рисует незамысловатые узоры, оставляя влажный след. Слышу звук спускаемой молнии, сразу за ним чувствую, как он, едва касаясь, пальцем проводит по краям трусиков, не торопясь исследовать что под ними. Это и вызывает  еще сильней дрожь по всему телу. Он гладит меня там поверх белья, вызывая во мне доселе непонятные чувства. Так меня никто до него не трогал, что я готова уже взорваться.

Запускаю пальцы в его волосы и тяну на себя. Языком провожу по губам, заходя всё глубже. Марк опрокидывает меня на плед и стаскивает кожаные брюки. И не важно, что в спину упираются мелкие камни. Играючи пробегается пальцами по ногам, подбираясь все ближе к самому сокровенному месту. Я поддаюсь вперед, сгорая испытать его пальцы там.

‒ Нетерпеливая, ‒ Марк наклоняется, его горячее дыхание опаляет меня внизу, я чувствую его легкий поцелуй сквозь ткань трусиков. Пальцами он продолжает ласкать меня поверх белья, чередуя их поцелуями. ‒ Твои трусики можно выжимать, ‒ слышу я сквозь пелену наслаждения, что вот-вот готова окатить меня своей обширной волной. ‒ Не так скоро, моя странная девочка, ‒ с этими словами он отдергивает полоску трусиков в сторону и надавливает на чувствительную точку, пальцами проводя по складочкам.

Я теряю связь с реальностью, извиваясь от его ласк под звездным небом. Не чувствуя своего тела, что готов распасться на миллиарды мелких-мелких осколков. И через пару секунд ночную тишину наряду с шумом волн разбавляют мои стоны и всхлипы. По телу растекается сладостная патока, наполняя меня всю.

‒ Твой не удовлетворяет тебя? ‒ слышу я голос Марка. О чем он думает в такой момент?! Но я молчу. Мне не хочется открывать глаза, чтобы не растерять эйфорию происходящего. Точнее, произошедшего. Слышно шуршание. Руки Марка все также блуждают по моему телу, ловя остатки моего удовольствия и разжигая их заново, как затухающий костер. ‒ Теперь-то он точно тебя обратно не получит. Такая горячая девочка мне нужна самому, чтобы насладиться твоими криками и стонами.

Его руки ложатся мне на груди, сжимая их и задевая остро торчащие соски. Я вздрагиваю, когда желание не только зарождается заново, а просто вопит, требуя его в себе.

‒ Горячая! ‒ рычит Марк. ‒ Моя!

Я тут же оказываюсь над ним верхом, упираясь на колени, распахиваю глаза и встречаюсь с его взглядом. Глаза опасно сверкают. Там клубится неудовлетворенное желание, в отличие от моего. Хищное и голодное, готовое утащить меня за собой. Облизываю пересохшие губы и сглатываю, понимая, что это только начало. Марк плотоядно улыбается, вступая в игру, и медленно опускает меня. Его член скользит по влажным складочкам и входит меня, встречая малое сопротивление.

‒ И такая узкая, сукааа… ‒ закрывает глаза и откидывает голову назад, издавая гортанный звук.

Я же начинаю понимать тех людей, что готовы кончить от одного только проникновения. Марк приподнимается, заходя в меня до упора, и тут же медленно выходит обратно. Рычу и вздыхаю, словно из меня вытащили самое необходимое. Ногти давно впились в плечи парня, оставляя следы. Он ухмыляется и проводит рядом с чувствительным местом членом, сжимая мне попу и не давая возможности завладеть его естеством.

‒ Хочу слышать тебя! ‒ рычит он мне в губы и резко входит, ловя мои стоны. Каждый его толчок отдается во мне блаженством на грани потери сознания. Я стремительно погружаюсь в бездну, что сверкает в глубине ярким светом, что так тянет к себе. Марк напряжен, что говорит о том, что он сдерживает себя. Секунда и я дотягиваюсь до ослепительно яркого света. Вторая и он тоже не сдерживает стоны. Третья, вдалеке слышно, как улит молодежь, словно и они вместе  с нами поймали кайф.

Я падаю на Марка сверху и тихонько смеюсь от возникшей ситуации. Тело парня тоже вздрагивает.

‒ А вот и группа поддержки, ‒ его охрипший и низкий голос убаюкивает, как и руки, что нежно чертят линии по моему позвоночнику. Чувствую едва ощутимый поцелуй в волосы, за чем слышу вопрос. ‒ Откуда ты такая взялась, Дана?

4.

Глава 4

Дана

«Откуда ты такая взялась, Дана?»

Для меня слова из его уст прозвучали выстрелом на старте, как красная тряпка для быка, как взмах платочком полуголой девицы для стритрейсеров…

‒ Там уже такой нет, ‒ пробурчала себе под нос, пытаясь слезть с парня. От его вопроса атмосфера вокруг поменялась, разбивая то самое чувство невесомого счастья, хрупкого до невозможности. Словно оно исчезло от легкого выдоха воздуха, когда ты пытаешься сдуть с ладони снежинку.  

Марк не дал мне этого сделать, лишь сильнее прижал к себе, заставляя смотреть на него, приподнял голову за подбородок. В его глазах плескалось беспокойство и непонимание, что могло случиться за пару секунд.

‒ Я тебя чем-то обидел? ‒ задал он вопрос, не давая мне ни единой возможности отвести глаза. ‒ Ты только что горела в моих руках, теперь же ведешь себя так, словно жалеешь о случившемся?

Смотрела куда угодно, прячась от его взгляда. Всё, момент упущен. Прежнее состояние уже не вернуть. Как бы я не хотела продолжения, познакомиться поближе – этому не бывать!..

Его пальцы не гладят меня по спине, от чего по нему собственнически разгуляет холод. Я начинаю мелко дрожать, то ли от ночной прохлады, то  ли от ощущения накатившего одиночества. На самом деле в настоящий момент я не одна, но одинокое сердце плачет, душа стонет. И всё-таки, я одна… Как объяснить это состояние? Как достучаться до него, что от него сегодня получила свою дозу любви, и дальше как-нибудь сама? Нет, я не использовала его. Ни в коем случае. Так легли карты, так сошлись звезды, так решили «поиграть» боги нашими судьбами, дёргая нас за ниточки, совно мы куклы…

‒ Извини, меня ждут, ‒ с такой глупой и неуместной отговоркой я заёрзала снова.

На этот раз Марк не стал удерживать меня. Его руки обмякли и легли рядом на гальку. Моё тело накрыло дичайшим чувством одиночества. Полного, такого горького и тягуче вязкого, от которого не избавиться.

Смахнула со щеки невидимую слезу, делая вид, что поправляю волосы. Руки бесцельно шарили по камням, разыскивая раскиданную одежду. И она, как назло, не хотела находиться, словно кричало о том, что мне надо остаться рядом с ним, задержаться этой ночью…

Сзади послышалось шуршание и в руку мне вложили мои же вещи. Пробурчала слова благодарности и со скоростью солдата оделась. Марк же повернулся ко мне спиной и закурил. Сделала несколько шагов в его сторону, ощутив, всё-таки, на себе груз вины за испорченный вечер. Огонёк от сигарет делал его глаза дьявольскими, обещая мне, что не стоит ожидать от них ничего хорошего.

‒ Вот так возьмешь и уедешь? ‒ заговорил Марк первым, выдыхая дым в сторону воды. ‒ После всего случившего?

В голове сразу возник ответный вопрос. А что случилось то? Встретились две одинокие души, выпили вдвоём, разбавляя каждый свою боль, переспали, утоляя голод одичавших тел. И самое лучшее в нашем случае – разойтись, ничего не обещая друг другу. Сохраняя в памяти эту ночь надолго и вспоминая его дождливыми ночами…

Но я промолчала в ответ. Если бы проговорила всё это, то не факт, что удержалась бы от едких слов на его вопросы, последующие за моими оправданиями. И у него их было немало…

‒ Так надо. Извини, Марк… ‒ протянула руку в его сторону, но в последний момент передумала, одернув. Развернулась и зашагала к своему байку.

‒ Даже номера не оставишь? ‒ спросил и не обернулся.

Выудила блокнот с ручкой, выдернула лист и, размашистым почерком нацарапала заветные цифры. «Если судьба, то дозвонишься, и я обещаю самой себе, что в этом  случае не откажу тебе», ‒ зажмурила глаза и загадала своё желание, поменяв последнюю цифру в записке.

На звук рвущейся бумаги Марк развернулся, наблюдая за мной. Протянула листок в его сторону, ожидая, пока он подойдет. Секунды шли, а парень так и шагу не ступил. Мы смотрели друг другу в глаза и не шевелились, словно проверяли наши чувств на прочность. Когда я уже хотела выпустить записку в свободный полёт, Марк с ленивой походкой направился ко мне. Взял листок с номером и сжал в руке, комкая, будто хотел раздавить его, сожалея о нашей встрече… Затем притянул меня к себе, оставляя на моих губах не поцелуй, а печать. Свою печать, словно он мог найти меня по нему.

Он сминал мои губы, от чего я почувствовал солоноватый вкус во рту. Марк рвал меня на части, разрывая собственными руками, вырывая  сердце и душу, нисколько не жалея. Затем оторвался, резко отстраняясь от меня и отступая на несколько шагов. Его взгляд не выражал никаких эмоций. Мне ничего не оставалось, как уехать.

Байк тронулся с места, метр за метром унося меня прочь. Нечего жалеть, нечего думать. Сжимала руль, удерживая себя от того, чтобы не оглянуться. А стоило бы! Тогда увидела бы, как Марк наклонился и поднял с земли кое-что очень важное для меня…

5.

Глава 5

Дана

Услышала звонок с урока и смогла выдохнуть с облегчением. Наконец-то я смогу присесть в свой любимый компьютерный стул-кресло, откинуться на спинку и выпить кофе, наслаждаясь её терпким вкусом и ароматом. На  работе я пила исключительно черный крепкий кофе, чтобы привести голову в порядок после уроков. А то она начиналась «дымиться» к концу рабочего дня. Представила, как буду отпивать по глоточку и расслабляться перед вторым заходом: проверка тетрадей и подготовка к завтрашнему дню… И на лице появилась улыбка. Еще и ноги вытяну, правда, под столом, чтобы не шокировать других, кому вздумается заглянуть в мой кабинет не в то время…

‒ Дана Владимировна, вы так улыбаетесь потому, что наконец-то отдохнете от нас? – услышала я голос ученика и лицо тут же приняло непринужденное выражение. ‒ До завтра.

И на лице мелкого паршивца, иначе я никак не могла назвать Женю Косолапова, появилась улыбка. Победная. Вот кто придумал то, что по фамилии можно многое предугадать о человеке? Как бы не так! Косолапов был очень шустрым, слишком энергичным, неугомонным, бойким, и мог дать фору любому старшекласснику в плане проказ и проделок. Женя учился в четвертом классе, и я ждала того самого заветного дня, когда он оставит меня, перейдя в пятый класс. И он будет уже не моей головной болью. Да и его фамилия никак к нему не подходила! Я бы еще могла согласиться на Шустрова или Быстрова.

Выдохнула и посмотрела на своего ученика, в глазах которого плясали смешинки.

‒ Поэтому тоже, но прежде всего от того, что сегодня у меня будет великолепная возможность, чтобы поставить тебе очень красивую оценку за контрольную. Эх, я бы всё отдала за то, чтобы увидеть реакцию твоих родителей. Особенно отца, ‒ отец Косолапова был очень строгим, и любая провинность Жени отслеживалась им. Андрей Петрович рвался в политику, и ему нужна была безупречная семья, в особенности сыновья.

Я сделала мечтательное лицо, наклонила немного голову в сторону и посмотрела на мальчика. Упоминание об отце, видимо, отрезвило его. Он опустил взгляд на пол и продолжил собирать свой портфель. Остальные ребята уже успели покинуть класс.

‒ Женя, ты же хороший мальчик. У тебя доброе сердце и открытая душа. Ты первым бежишь помогать мне, откликаешься на любую просьбу, да и девочек никому не даешь обижать. Так почему ты не можешь вести себя нормально? В школе уже не осталось учителя, который не жаловался бы на тебя. Мое терпение не каменное, я могу устать ждать того дня, когда ты начнешь исправляться. И позвонить отцу, чтобы рассказать ему всё, что ты творишь в стенах школы, ‒ который раз пыталась я достучаться до Жени, но его хватало на пару дней, после он начинал заново «доставать» учителей. Правда, кроме меня. На всех моих уроках он вел себя прилежно, да и за одноклассниками следил, чтобы и они не шумели. Женя был лидером. Если бы не его упрямый характер и длинный язык…

‒ Дана Владимировна, я исправлюсь. Честное слово, ‒ пробормотал он себе под нос.

‒ Дам тебе шанс, Косолапов. Какой уже по счету?

‒ …надцатый, ‒ Женя поднял голову и взглянул мне в глаза, которые готовы были вот-вот рассмеяться.

Не успела я ему ничего ответить, как в кабинет ворвалась Жанна.

‒ Ты?! ‒ указала она на Косолапова и стремительно приблизилась ко мне. ‒ Он снова сорвал мне урок! ‒ воскликнула она, зная, что я всё также буду защищать его. ‒ И испортил интерактивную доску в классе! Теперь на ней нет никакой возможности работать. Только в утиль Это уже перебор, Дана Владимировна. Да и Маргарита Игнатьевна с меня три шкуры спустить, если узнает про это. Пускай родители возместят ущерб!

Пока Жанна выговаривалась, я следила за своим учеником. Женя сперва покраснел, став похожим на рака, затем побледнел, словно измазался белилами, после смотрел на меня умоляющим взглядом. Покачала головой и взглянула на подругу.

‒ Обещаю, я разберусь, ‒ устало произнесла и снова посмотрела на Женю.

‒ Зайду попозже, ‒ и Жанна оставила нас одних.

В классе наступила тишина. На этот раз я обязана была сообщить родителям Жени.

‒ Я позвоню твоим родителям и объясню ситуацию, также приглашу их в школу, чтобы они сами могли увидеть ущерб, что ты нанес школе. Как бы я не хотела тебе помочь Женя, но тут другой случай. Сперва сообщу твоей маме, а дальше она сама решит, как поступить дальше.

Женя ушёл домой, а у меня пропало всякое желание сделать себе кофе. Снова придется выслушивать подругу о том, как я поступаю неправильно, о многом не сообщая родителям Косолапова. Наши взгляды по воспитанию детей немного отличались, но это не мешало нам дружить.

Убрала всё лишнее со стола и набрала номер матери Жени. Но ответил мужской голос…

6.

Глава 6

Дана

Мужской голос в телефоне отвечал спокойно, временами даже казалось, что собеседник чуть ли не смеялся, сдерживая себя, выслушивая про выходки своего сына. Последнее я никак понять не могла. Андрей Петрович сразу начал бы чуть ли не слюной брызгаться, услышь он от классного руководителя про своего сына подобное. В этом случае плюсы телефонного разговора были на лицо. Я никогда не любила встречаться с отцом Жени. Решив, что с меня информацию они получили предостаточно, закончила разговор. Быстро попрощалась и чуть ли не отпихнула телефон со стола, пытаясь скинуть с плеч тяжелый груз. Было не по себе. Усталость навалилась целиком и полностью. Выудила из стола несколько баночек с таблетками и стала вынимать оттуда разноцветные, также разной формы пилюли. При виде них живот заурчал, не соглашаясь с таким количеством. В горле застрял комок, тем самым показывая мне, что путь закрыт. Но у меня не было другого варианта. С трудом заглатывая безвкусные, горькие таблетки, запила их достаточно большим количеством воды. Закрыла глаза и схватилась за стол, сжимая столешницу до белизны пальцев. Организм напрочь отказывался принимать медикаменты. Устал, либо же не видел толку…

Вздрогнула, когда скрипнула дверь, и испуганно взглянула на вошедшего гостя, словно меня поймали за чем-то противоестественным или неприличным. Жанна остановилась почти у порога, успев сделать всего пару шагов. Её безупречно накрашенные глаза расширились, увидев «моё богатство».

‒ Это всё твое? ‒ тихо прошептала она, махнув рукой в сторону баночек, которыми был расставлена почти добрая половина стола.

Я не ответила, быстро смахнула своё добро со стола и убрала от своих и чужих глаз подальше.

‒ Ты была у врача? ‒ в её голосе слышались нотки беспокойства, а также страха. ‒ Почему их стало больше?

Вот что мне ответить на её вопросы? Вывалить на неё всю правду и заставить почувствовать себя облившей грязью? Даже лучшей подруге не могу открыть всей правды. Мне не нужна жалость в её глазах. Особенно её жалость. Я хочу и дальше вести простые разговоры, а не упоминания каждый раз о своём недуге…

‒ Всё в порядке, Жан. Не переживай. Лучше расскажи мне о Косолапове, ‒ попыталась я сменить тему разговора, но с Жанной такое не прокатывало.

‒ Какое всё в порядке? Да с прошлого раза количество твоих таблеток выросло в три раза! Это, по-твоему, нормально?! Мне нужна вся правда! Tell me and hurry up¹! ‒ подруга и сама не замечала, как переходила на другой язык.

Интересно, в порыве страсти она тоже переходит на английский? И чуть не рассмеялась от того, какие мысли приходили мне в голову.

‒ И чего смеешься? ‒ изменения во мне не остались незамеченными.

‒ Да так, в голову пришли дурацкие мысли, ‒ отмахнулась я от её вопроса. ‒ Не стоит заострять на этом внимание.

‒ Вот ты чудачка, Дана. Вместо того, чтобы волноваться о своём здоровье, ты веселишься. Говори давай хотя бы про это, о чём таком смешном думала, ‒ не сдавалась Жанна.

‒ В постели в порыве страсти ты тоже на английский переходишь? ‒ и выставила ладони вперед, боясь праведного гнева подруги. ‒ И как на это реагируют твои партнеры?

Жанна шокировано смотрела на меня, пытаясь осмыслить, правда ли она услышала такой вопрос. Вдобавок ещё от меня. В кабинете наступила тишина, был слышен лишь шум работающего ноутбука. И буквально через несколько секунд раздался хохот Жанны.

‒ Тебе в таком состоянии правда это только интересует? ‒ еле смогла я разобрать её слова сквозь нескончаемый смех. Я бы тоже посмеялась, но отчего-то не разделяла её веселого настроения. ‒ Ты-то сама на каком языке выкрикивала имя своего незнакомца на пляже?

Задумалась и вскинула плечами, не зная, что ответить ей.

‒ То-то же, когда тебе хорошо, и даже очень хорошо, в это время о таких вещах не думают. Просто закрывают глаза и получают истинное наслаждение, ‒ улыбнулась подруга и щёлкнула меня по носу.

Одновременно с её действиями мой телефон ожил, предупреждая о новом сообщении. Не без недовольного вздоха взяла гаджет в руки.

‒ Косолаповы придут уже завтра, подойдут в этот кабинет после всех уроков, ‒ передала я информацию Жанне, ведь и она должна была присутствовать на этой встрече.

‒ Вот зря ты всё время защищала этого хулигана. В итоге вон что натворил этот прохвост, ‒ подруга думала, что дети просто пользуются моей добротой.

‒ Ему не хватает отцовской любви, вот Женя и добивается его внимания всеми возможными и доступными методами. Сам он очень хороший мальчик, ‒ как всегда встала я на защиту Косолапова.

‒ Ладно, разберемся с ним завтра. Собирайся, нечего засиживаться на работе допоздна, ‒ с этими словами Жанна быстро запихнула всякую мелочевку со стола в сумку и потащила за собой. ‒ Нам за это никто спасибо не скажет.

Мне пришлось повиноваться и последовать за ней. Толку от меня сегодня было мало.

¹ Рассказывай и поживее давай! перевод с английского.

7.

Глава 7

Дана

Весь следующий день был для меня сущим адом. Голова болела нещадно, словно кто-то сдавливал её, слабость во всем теле не давала возможности окунуться в работу с головой. Даже дети чувствовали моё состояние и вели себя тихо. Женя Косолапов также не отличался сегодня, сидел на уроках вполне смирно, лишь изредка кидая на меня обеспокоенный взгляд. Скорее всего, его волновал приход отца. По лицу мальчика я ничего не могла разгадать, попало ему вчера от Андрея Петровича или же отец не провел с ним воспитательную беседу. Пока ученики выполняли задание, посмотрела на мальчика.

Женя усердно что-то выводил ручкой в тетради. Он был хорошим мальчиком. Хоть и вел себя как хулиган, никогда не обижал девочек и своим одноклассникам тоже не давал этого делать. Если нужна была помощь, то он откликался одним из первых. Да и здоровался он не только с учителями, но и с другим техническим персоналом, чего не делали другие ребята. Остальные мальчики слушались его и шли за ним. Он был отличным предводителем. В школьных соревнованиях Косолапов всегда доводил свою команду до победы. И девочки класса были от него в восторге.

Словно почувствовав мой взгляд на себе, Женя поднял голову и взглянул мне в ответ. В его глазах читалось множество вопросов. Кисло улыбнувшись своему ученику, оглядела остальных, но Косолапов так и продолжал мерить меня взглядом. Звонок с урока был, как нельзя, кстати, но мальчик был весьма и весьма упертым.

‒ Дана Владимировна, вы хотите что-то у меня спросить? ‒ Женя подошел ко мне сразу после звонка. ‒ Хотите узнать, подойдет ли отец?

‒ Да, иначе Жанна Игоревна поднимет шум. А твоему отцу это сейчас ни к чему, ‒ если в прессу просочиться информация про это, то трудно представить гнев Андрея Петровича. И чем всё обернется для Жени. Последнее волновало меня сильнее.

‒ Успокойте Жанну Игоревну. Доску она свою получит, ‒ улыбнулся мальчик, дерзко подняв голову. С моей подругой у них была взаимная «любовь».  ‒ Дана Владимировна, а с вами всё в порядке?

‒ Всё хорошо, Женя. Отдыхай, перемена короткая, ‒ решила я закончить разговор.

Мой ученик не только был упертым, но и весьма догадливым, сообразительным, находчивым и проницательным. С грустью в глазах посмотрела ему в след. Как бы и я хотела себе сына, по характеру так похожего на него. Только это всего лишь несбыточная мечта… Моя мечта, которую не исполнить ни за какие деньги мира…

В классе воцарилась тишина, как только дети после занятий ушли домой. Женя отпросился встретить отца около входа. Наполнила стакан водой и подошла к окну. Скоро осень начнет сдавать свои позиции зиме. Я любила холодное время года. Оно укрывало землю белым полотном, скрывая все её огрехи, всю грязь, что копила за все остальные месяцы. И люди видели только чистоту и свежесть, красоту зимы. Никто не задумывался, что там под покрывалом, наслаждаясь поверхностной красотой. Как и не знал никто, что творилось со мной. Закрыла глаза и смахнула одинокую слезу. Не то время, чтобы грустить о своей судьбе. Да и побыть одной мне не дали. Моя подруга вихрем ворвалась в кабинет, внося в него шум.

‒ Ну, где там папаша этого хулигана? Или отказался прийти и ответить за поступки своего непутевого сына? ‒ моя подруга хоть и любила иностранный язык, детей порой недолюбливала.

‒ Не говори так. Женя спустился на первый этаж встретить отца, надеюсь, что через пару минут они уже будут здесь. И прошу тебя, не надо нападать на них с порога. Андрей Петрович сложный человек, да и с политиками связываться себе дороже.

Жанна не стала перечить мне, лишь уселась в моё кресло и покрутилась.

‒ Обещаю, я не трону твоего Косолапова, ‒ улыбнулась она и в это же время дверь в кабинет открылась.

Я не сразу подняла голову. Поставила стакан на стол и полностью развернулась к ним. И обомлела. Передо мной стоял Марк. Секундная слабость броситься к нему в объятия прошла, сменяясь желанием. Одного взгляда хватило, чтобы возжелать. Но он смотрел на Жанну, что встала с кресла, поправляя одежду и мило улыбаясь «гостям», и не узнавал меня. Может, это и к лучшему. Правда, что он делал рядом с Женей?

Подошла к подруге, шепнула ей на ухо пару слов и заторопилась к выходу, бросив на ходу приветствие неожиданному гостю. Но меня поймали за руку, когда я проходила мимо Марка.

‒ Извините, я не знаю вас, да и вижу впервые, но мы нигде с вами раньше не встречались?

‒ Думаю, вряд ли. Прошу меня извинить, ‒ высвободила руку, прижала её к себе, торопясь к выходу. Напоследок встретилась с глазами Жени, на лице которого читалось изумление, непонимание с происходящим и растерянность. А Жанна протянула в сторону Марка руку, представляясь моим именем…

8.

Глава 8

Дана

‒ Здравствуйте, я ‒ Дана Владимировна, классный руководитель вашего Женечки, ‒ на имени Косолапова даже я поморщилась, закрывая дверь. Мальчик не любил, когда в его имя ставили уменшительно-ласкательные суффиксы, но всё сразу отошло на второй план.

Силы полностью покинули меня. Прислонилась к двери и едва не сползла по ней на пол, кое-как удерживая себя на ногах, прижимая руку к груди, где неистово билось сердце. Просто в безумном и бешеном ритме. Хватала ртом воздух, будто уходила ко дну, и ноги не доставали песка, чтобы оттолкнуться обратно. Да и рука в том месте, где касался Марк, горела, словно побывала в самой лаве. Она пульсировала, заставляя меня снова и снова окунуться в ту ночь, мыслями перенестись на пляж, берег реки, где была совсем другая я… А сегодня он не узнал меня…

Неожиданная и случайная встреча с ним выбила меня из колеи. Раз и я стала одним сплошным комком нервов. Он тщательно хранился в моих снах, в одиноких ночах, оберегаемый ото всех. Мысли о нём и воспоминания той ночи грели меня по ночам, заставляя улыбаться и ни о чём не жалеть. Но от чего же я так сильно переволновалась? Провела я с ним шикарную ночь, ушла, сегодня случайно встретились. В таком простом образе он вряд ли меня узнает. Перед ним учительница, а не ночная гонщица в кожаной куртке и на байке. Совершенно два разных лица. Сделала вдох и выдох, пытаясь успокоиться, но в голову лезли другие мысли. Предостерегающие.

Почему именно он пришел в школу вместе с Косолаповым? Какое отношение он имеет к моему ученику? Марк не его отец. Тогда кто? Старший брат? Дядя? Судорожно пыталась вспомнить данные Жени, что заполняли в документах. Есть ли у него старший брат? Андрей Петрович Косолапов по возрасту подходил в роли отца Марка, Арина Викторовна, мать Жени, была намного моложе своего супруга. Она никак не могла быть матерью парня, что заставлял кипеть мою кровь одним взглядом, малейшим прикосновением. Мачехой? Вполне допустимо. От таких мыслей я лишь хмурилась. Насколько активным он окажется, чтобы присутствовать в жизни Жени? И как часто мы будем с ним пересекаться? В этом случае каковы мои шансы, что он не узнает меня?

Из-за сильного волнения в глазах потемнело, и я немного пошатнулась, теряя последние крупицы силы. Обратно зайти и попросить помощи у подруги никак, да и не хотелось еще раз встречаться с Марком. Если присмотреться ко мне усерднее и внимательнее, к тому же снять очки, то он запросто бы меня узнал. А так я простая девушка почти без грамма косметики. Не та, что была с ним ночью. Яркая гонщица, притягивающая взгляды. Такой я бывала только в те дни и ночи, когда заводила свой байк и спешила ловить ветер. «Красотка днем, в ночи урод», ‒ лезли в голову мысли из мультфильма. Правда, Жанна, считала наоборот. Она любила подтрунивать надо мной, переиначивая фразу: «В ночи красотка, а днем дурнушка». Она не раз твердила мне выкинуть очки и начать прихорашиваться и днем. Только вот для кого? Не для детей же. Они тянулись ко мне и без косметики.

‒ Дана Владимировна? С тобой всё в порядке? ‒ услышала я взволнованный голос Дениса Вадимовича.

Открыла глаза и посмотрела на молодого учителя, который быстрым шагом приближался ко мне. Он работал в нашей школе всего-то второй год. Бывший спортсмен, что получил серьезную травму, и ему пришлось оставить большой спорт. И никто не мог понять, почему он устроился в обычную среднюю школу, когда мог стать тренером.

‒ Всё в порядке, просто немного душно и голова закружилась. Не о чем волноваться, ‒ слабо улыбнулась я ему. ‒ Отдышусь немного, в кабинете Жанна Игоревна беседует с отцом ученика, не хочется их отвлекать.

‒ Так пойдем ко мне, посидишь, травяной чай сделаю, ‒ Денис взял меня под руку и повел в сторону спортзала, где у него был кабинет, точнее маленькая каморка. ‒ Да и сладким угощу, он поможет набраться сил.

Приняла помощь Дениса, не стоять же мне тут в коридоре, в ожидании окончании разговора. Да и как я буду выглядеть, если они выйдут из класса, а тут стою я, что буквально несколько минут назад почти убежала от них.

Усевшись на стул, отправила сообщение Жанне, чтобы после разговора с Марком она забрала меня от Ванина. И принялась с нетерпением ждать. Ожидание убивало. На Жанну я еще могла положиться, что она выдаст себя за меня. Но как быть с Косолаповым? Учишь детей не обманывать, не лгать, и тут же перед их глазами происходит такое. Как поведет себя Женя? Ведь продолжения знакомства с Марком я не хотела… Не могла хотеть. Нельзя мне!..

9.

Глава 9

Дана

Время тянулось слишком медленно. Я была взвинчена до предела. Коснись меня кто, просто взорвалась бы, снося вокруг себя всё. Ожидание убивало. Следила за Ваниным, чтобы хоть немного отвлечься, как тот щелкнул выключателем на чайнике, высыпал из коробочки чай, достал сладости и начал раскладывать их на тарелочке. Слишком хозяйственный, слишком правильный. Другой закинул бы пакетик чая в кружку, залил бы кипятком, а печенье и конфеты так же в пакете поставил бы передо мной. Но только не Вадим. Он даже тарелочку достал из глубин полки, а не схватил ту, что уже была на столе.

Первый год он работал спокойно, ни с кем не сближался. Да и времени у него на это не было. Уроки физической культуры (физкультура) шли подряд, начиная с первого и заканчивая седьмым. Тут и перекусить времени у Ванина не было, куда там до общения. Затем ему, и всем нам, приходилось заполнять кучу бумаг. Но в одном парню, всё-таки, повезло. Физруку не надо было проверять тетради изо дня в день…

‒ Дана Владимировна, ‒ обратился ко мне Ванин, на что я взглянула ему в глаза. ‒ Дана… Может, сейчас не время, но… Я бы хотел спросить у вас… У тебя…

Вадим волновался и обращался ко мне то на вы, то на ты. Помочь ему я ничем не могла, не знала что за разговор у него ко мне.

‒ Спрашивай, ‒ и отпила чай из кружки, которую он протянул мне и сам устроился на стуле напротив.

‒ Не согласишься сходить со мной куда-нибудь? Театр, кино, клуб… Что предпочитаешь?

И я забыла даже, что пила чай, так и застыла с кружкой во рту. Схватило ума не откусить часть стекла. Вот это поворот! Ванин только что пригласил меня на свидание. Только придется отказать. Как бы я не хотела куда-нибудь выбраться и развеяться, мне не позволительна эта роскошь. Во-первых, только не в моем случае и с моим здоровьем. Во-вторых, в нашем коллективе в основном одни женщины, а Ванин холостой и прекрасно сложен. Да меня изведут, попросту со свету сживут. Женский коллектив похож на серпентарий, только и ждут на ком вывести свою желчь и яд. Ждут момента, чтобы укусить, да побольнее. И им ничего не стоит заклевать того человека, кто работает бок о бок с ними не первый год. Иначе и быть не может, даже если и во главе стоит женщина. За восемь лет работы навидалась всякого...

‒ Извини, Вадим, я бы с радостью, но не могу. Правда, не могу, ‒ верчу в руках кружку и опускаю взгляд, не в силах смотреть на то, как менеятся лицо Ванина, как потухает надежда, сменяясь с горечью. ‒ Ты сам знаешь, каким может быть наш коллектив. Да и его добрая половина давно на тебя положила глаз. Думаю, не стоит его дразнить еще и нашими отношениями на виду, ‒ нахожу  я самую простую отговорку, и успеваю замечать, как на последних словах у парня оживляется взгляд.

Вот незадача! Он воспринял мои слова совсем иначе. И я не знала. как теперь выпутываться из этой ситуации. И что до сих пор обсуждает Жанна с Марком? Она давно должна была явиться за мной.

‒ Мне нет дела до остальных, Дана, ‒ и берет мои руки в свои, присаживаясь передо мной на корточки. Вот только признания в любви мне от Ванина не хватало. ‒ Мы можем встречаться вне стен школы, а на работе вести себя как просто коллеги.

Вадим нежно поглаживает мою руку, но... Но я ничего не чувствую, когда как совсем недавно лишь от одного взгляда Марка готова была лужей перед ним растечься. Даже от близости наших тел с физруком между нами ничего не проскакивает. С его стороны, конечно, есть чувства, но только не с моей. Я к нему ничего не испытываю, не тех чувств, которые должны быть между встречающимися людьми. Стоит признать, что Ванин красив, телосложение что надо, да и банковский счет, как поговаривали сплетницы на работе, с нужным количеством нулей. Он спокойный парень, никто не слышал, чтобы он с кем-нибудь спорил или же повышал голос на детей, хотя работа с ними иногда бывает невыносимой. Вадим, наоборот, организовал напободие кружка, секции, где могут заниматься определенные ребята, вместо того, чтобы шататься по дворам и влипать в истории. С его приходом инспектора по делам несовершеннолетних в нашу школу заглядывали не так часто, как было раньше. Маргарита Игнатьевна буквальном в смысле молилась на него. Ведь для занятий с трудными детьми всё необходимое он приобрел за свой счет. Хоть наша школа была в числе лучших школ города, баланс был ограничен.

Я снова взгялнула на Ванина и встретилась с его взглядом. Сердце не ёкнуло, душа не встрепенулась, по телу не побежали мурашки, как это было при взгляде на Марка. А когда он схватил меня за руку... Мотнула головой и проговорила.

‒ Извини, Вадим, но я не могу с тобой встречаться. Не могу и всё, ни с тобой, ни с кем бы то ни было, ‒ встала на ноги и поставила кружку на стол. ‒ Нельзя мне... Прости...

С этими словами разворачиваюсь и неуверенно иду к выходу, еле переставляя ноги. Сил нет вовсе, временная передышка не помогла, да и голова разболелась нещадно. Если Жанна не появится вот прямо сейчас, то до кабинета я вряд ли сумею дойти. Не успеваю я выйти в коридор, как сталкиваюсь с подругой почти лбами. Наконец-то, мои молитвы услышаны.

‒ Маринина, ты должна мне всё рассказать! ‒ воскликнула Жанна, хватая меня за руки. ‒ Иначе мне придется раскрыть очаровательному молодому человеку, что я вовсе не Дана Владимировна, учительница его племянника.

‒ А Косолапов? ‒ сразу вспомнила про своего ученика...

10.

Глава 10

Марк

‒ Марин, телефон! ‒ крикнул я в никуда, не понимая, чем таким занята сестра, раз не прибежала на звук разрывающего телефона. Обычно её было не оторвать от трубки, а тут…

‒ Ответь сам, братик, мне некогда, ‒ услышал я из глубин дома и подпрыгнул к телефону, который начинал уже нервировать. И немного обомлел, услышав в трубке нежный женский голос. Такой знакомый голос, который не давал мне покоя, как уже два месяца, если не больше. Я грезил этим голосом, я гонялся за ним, как за ветром, но всё было без толку, как и в этот раз.

Звонили из школы. Женя опять что-то натворил. Усмехнулся, вспоминая свои проказы. Правда, мой отец никогда не ругался и, тем более, не наказывал. А вот муж Марины мог… Племяннику от него доставалось, и не раз. И идея представиться родственником Жени не показалась мне такой и плохой. Ну, схожу я в эту школу, возмещу ущерб. Хоть в этот раз Андрей не тронет своего сына.

Не успел закончить разговор, как виновник предстал перед глазами.

‒ Колись, что успел натворить? ‒ закинул трубку от телефона на диван, где уселся и сам. ‒ Отец будет вне себя от радости.

‒ Уже нажаловались, ‒ Женя не то задал вопрос, не то утвердил слова своей учительницы, опуская голову и устраиваясь рядом со мной.

‒ Не нажаловалась, между прочем, а всего лишь объяснила случившееся и пригасила в школу. И ни слова плохого о тебе не сказала, наоборот, пыталась оправдать твое поведение. Что за странная классуха¹ у тебя, Женёк?

‒ Не классуха, а Дана Владимировна, ‒ эти двое словно сговорились о том, чтобы защищать друг друга и оправдать свои поступки. ‒ Я думал, что Жанна Игоревна звонила. Она бы точно нажаловалась.

Но я уже не слушал племянника, заострив своё внимание на имени Дана. Случайность или же совпадение? Может ли та роковая и страстная девушка оказаться классной Женька?

‒ Почему они дружат, я так и не пойму. Они же такие разные, ‒ бормотал мальчик, но я ни слова не понимал из его рассказа. А вот поговорить иди выговориться племянничек хотел.

‒ Кто разные? ‒ поинтересовался я, чтобы после свернуть разговор в другую сторону.

‒ Дана Владимировна и наша Эндестендка. Наша классная она действительно классная, понимает нас и всегда поддерживает. И чтобы мы не натворили, всегда нас защищает перед другими учителями. Не так, как её рыжая подружка, только и делает, что спрашивает нас «Эндестенд да эндестенд?», ‒ и Женя начал кривить лицо, стараясь показать мне свою учительницу по английскому, как я понял из его слов. ‒ Её никто не любит, кроме нашей зубрилки Семёновой. У них взаимная любовь, ‒ подытожил он в конце.

‒ А почему они не могут дружить то? ‒ я не понимал, с чего вдруг этот вопрос так взволновал племянника, да и почему он так невзлюбил англичанку (учительницу английского языка).

‒ Они же совсем разные. Эндестендка вообще не любит детей, ей не в школе работать надо, а в тюрьме, и там командовать, ‒ продолжал изливать душу Женя. ‒ Она, как только видит меня, сразу глаза закатывает, словно только я не слушаюсь на её уроках.

Я еле сдерживал себя, чтобы не засмеяться, заодно удерживая язык за зубами, чтобы не проговориться, вспоминая свои проказы в школьные годы. А их было немало! Но они давно остались позади, а у Жени они только впереди, да ещё и самые интересные. Надо вернуть к нему желание идти  в школу и учиться.

‒ Познакомишь меня своей Эндестендкой? Вдруг мы с ней найдем общий язык? ‒ подмигнул я Жене. ‒ Да и с твоей любимой Данной Владимировной встречусь сам же, а твоему отцу мы ничего не скажем, как и маме. Пусть это будет нашим маленьким секретом. Договорились? ‒ протянул я руку Жене.

Племянник взглянул мне в глаза, ища в них подвоха. Только его там не было, с моей стороны только интерес и любопытство. Посмотреть на ту самую Дану Владимировну: та или нет. Ведь имя не такое уж распространенное, в отличие от Миланы, Эмилии и остальных заморских, что вошли в моду и слышались на каждом шагу. Но Женя всё так же испытывающее смотрел на меня.

‒ И доску купишь, чтобы Эндестендка успокоилась и больше не придиралась ко мне? ‒ в глазах мальчика загорелся победный блеск.

‒ Куплю, куплю, но на Новый год от меня подарка не жди, ‒ указал я на него пальцем и нахмурил лоб.

Женя не был избалованным мальчиком, но поведение в школе изрядно хромало, что уже не раз слышала от Марины. Сестра жаловалась на мужа, что тот обделяет своего сына вниманием, но Андрей оставался глух к просьбам жены. А племянник упорно добивался своего: проказничал. вредничал и шкодничал, лишь бы получить хоть малейшую порцию внимания и любви отца. И в этом я его отлично понимал, сам тоже поступал точно также, шаг за шагом…

‒ Согласен, ‒ проговорил он поникшим голосом, понимая, что он теряет: новую игру. Но уладить со школой для него оказалось важнее. И мы закрепили свою договоренность: хлопнулись ладонями, затем другой стороной, после стукнулись кулаками.

‒ Вот и договорились. Завтра порешаем твои проблемы, ‒ взъерошил я племяннику волосы.

‒ Лучше бы ты с Даной Владимировной познакомился, ‒ пробурчал себе под нос Женя, что я еле смог расслышать его слова, и встал с дивана.

11.

Глава 11

Марк

Уже на другой день после разговора с Женей я остановил свою машину напротив ворот школы, где учился племянник. Андрей отдал его в обычную среднюю школу, и не в элитную, и не в гимназию, и не в лицей, стараясь показать то, как кандидат в депутаты близок к народу. По мне, так всё зависит от самого человека. Если у него не будет желания и стимула, он ни за что не будет учиться и стараться стремиться к лучшему. Многие, заканчивая и обычную школу, могут сдать экзамены на высший балл, некоторым же не поможет ни элитная школа-гимназия, ни десятки репетиторов.

Трехэтажное здание не сказать, что унылое, но и не красочное, встретило меня тишиной. Но как только прошел в ворота и приблизился к входу, из скучного здания навстречу мне выбежали дети. Много детей.  Еле успел отскочить, чтобы меня не снесло волной обратно на выход. Когда их ряды немного утихли, зашел внутрь. Женя должен был встретить меня на первом этаже, и он слово своё сдержал. Показал свои документы охраннику, записался в журнале регистрации и только после мне дали добро пройти в нужный кабинет. Племянник молча повел меня на второй этаж и также без лишних слов открыл передо мной двери.

В кабинете было двое. Та, что с кнопкой рыжих волос притянула мой взгляд сразу. Она резво вскочила на ноги, поправляя одежду и заправляя непослушные кудри за ухо. Затем сделала шаг на встречу и мило улыбнулась, поглядывая на вторую, что не так спешила приветствовать меня.

«Так, рыжая. Женёк говорил, что она англичанка. Значит, вторая его классуха. Интересно. Ну, покажи своё личико, Дана Владимировна», ‒ хотелось сложить руки на груди и встретить её взгляд самой милой улыбкой, на которую я был способен. Но меня отвлек голос рыжей, которая что-то мямлила, стараясь привлечь моё внимание. И я пропустил тот момент, когда вторая девушка развернулась.

«Она совсем не похожа на ту Дану. Блеклая совсем и в очках к тому же», ‒ моему разочарованию не было предела.

Девушка что-то прошептала рыжей и направилась к выходу, на ходу поздоровавшись со мной.

«Не так резво», ‒ подумал я и схватил её за руку, когда она поравнялась со мной.

‒ Извините, я не знаю вас, да и вижу впервые, но мы нигде с вами раньше не встречались? ‒ спросил и ждал, пока она поднимет взгляд на меня.

‒ Думаю, вряд ли. Прошу меня извинить, ‒ высвободила руку, прижала её к себе, торопясь к выходу.

А глаза-то её! Только вот почему она уходит? Женя с такой любовью рассказывал о своей учительнице. Разве не Дана Владимировна его классная руководительница? Или я чего-то не понимаю? Происходящее все меньше нравилось мне. Ведь никогда не любил школы. И на своем выпускном поклялся, что больше ни ногой в храм знаний. Даже на встречи выпускников не ходил. Так нет же, обещал Жене помочь. И тут такая неразбериха. 

‒ Как я могу к вам обращаться? И кем вы ему приходитесь. Меня зовут Дана Владимировна и я классный руководитель Жени, ‒ протянула она руку в мою сторону. ‒ Как я понимаю, отец мальчика занят.

Взглянул на Женька, и понял, что он не меньше меня удивлен происходящим. На мой вопросительный взгляд он лишь пожал плечами. И я пришел к пониманию, что Дана всё-таки узнала меня и поэтому сбежала.

«Извини, меня ждут…»

«Так надо. Извини, Марк…»

Вот с такими словами она оставила меня одного на берегу, до этого плавясь в моих объятиях. Там, на берегу реки, Дана отдавалась мне так, словно эта ночь у неё была последняя в её жизни. Такого невозможно сыграть. Затем один мой вопрос и она уже закрылась от меня. И уехала…

‒ Не могу сказать, что Женя плохой мальчик, но поведение у него однозначно хромает, ‒ слова рыжей выдернули меня из воспоминаний, но мне было не до её слов.

‒ Давайте не будем ходить вокруг да около. Женя говорил про доску. Какая модель и на когда вам она нужна? ‒ общаться с Эндестендкой желания не было. Хоть и англичанка была приметной, яркой, все мои мысли занимала классная учительница, которая сбежала из-под моего носа и которую обожал мой племянник.

Как только решился вопрос с доской, я попрощался с рыжей, и вместе с Женьком поспешил на выход. Как только мы уселись в машину,  я чуть не стал допрашивать племянника.

‒ Значит, Дана Владимировна ушла, а вместо неё осталась твоя любимая Эндестендка, представившись ей. И зачем им это? ‒ не унимался я.

‒ Я откуда знаю. Может, ты её обидел когда-то, и поэтому она не захотела с тобой общаться? Ты же меняешь своих девушек чаще, чем свои тачки, ‒ Женя сидел на сиденье рядом, надув губы. На меня!

‒ Да я твою классную увидел сегодня впервые. И поверь мне на слово, с ней мы до этого дня нигде не встречались. С такими серыми мышками я не тусуюсь, ‒ и щелкнул Женька по носу, нагло обманывая его. Но ему ещё рано знать о нашей встрече, о том, как именно она проходила.  

Доехав до сестры, загнал машину во двор. До этого я лишь хотел довезти племянника и уехать, но в голову пришла одна ясная мысль. И думаю, сестра не откажет мне в просьбе. Наоборот, будет только рада.

‒ Женёк, а когда у вас родительское собрание планируется? ‒ повернулся я к племяннику, показывая ему рекламную листовку от новой игры, о которой он грезил, но родители всё отказывали в покупке. ‒ Поможет уговорить мать?