Ее истинные.Тень

***

Пламя. Оно было везде, охватывая меня целиком. Но это был не обжигающий огонь, а что-то мягкое, живое и невыразимо прекрасное. Оно проникало в меня, подчиняя каждую частицу тела. Я купалась в его тепле, погружаясь всё глубже. Изогнувшись на изумрудных простынях, издала тихий, сдержанный стон. Горячие языки пламени скользили по моей коже, касаясь самых потаённых уголков, будто ласковые пальцы, способные понять меня лучше, чем кто-либо другой. Дыхание стало прерывистым, когда к этому чувству присоединилась новая волна блаженства. Губы сами собой разомкнулись, и из груди вырвался стон - на этот раз громкий, полный восторга. Это был не только огонь. Его жар перешёл в реальность, воплотившись в горячем, влажном прикосновении языка, от которого внутри всё сжималось от желания.

Я закусила губу, впиваясь пальцами одной руки в густые волосы того, кто дарил мне этот безумный экстаз. Другая рука скользнула к груди, сжала её, пальцы прошлись по чувствительному соску, вызывая новый трепетный стон. Я выгнулась в пояснице, почти бессознательно, отдаваясь этим ощущениям целиком, словно небо и земля перестали существовать.

Сильные мужские руки властно сжали мои бедра, удерживая меня в их тёплом, уверенном плену. Он не просто ласкал языком горящие складочки - он наслаждался мной, словно тонкий гурман, пробующий самое изысканное блюдо. Его горячий язык скользил, собирая с моих губок тягучую влагу, погружаясь внутрь с нежной настойчивостью. Когда он на мгновение отступал, мои бедра подались навстречу, жаждая вернуть это прикосновение. Но он только тихо смеялся, заставляя меня трепетать от ожидания, и возвращался, чтобы мучительно медленно ласкать опухший клитор мягкими, влажными подушечками пальцев.

Когда его пальцы вновь проникли внутрь, я вскрикнула, выгибаясь навстречу. Влажный язык кружил вокруг самой чувствительной точки, точно зная, как заставить меня потерять рассудок. Он чередовал давление, плавные движения и нежные толчки, от которых я ощущала, как моё тело разливается волнами напряжения и сладкой дрожи. Я ощущала, как он полностью владеет мной, и это возбуждало ещё сильнее. Каждое его движение вызывало новый трепет, каждое прикосновение - огонь, заполняющий меня изнутри.

— Какая ты сладкая, - прошептал он, его мурлыкающий голос раздался у самого уха, заставляя моё тело отозваться дрожью.

Пальцы вновь скользнули туда, где мгновение назад действовал язык. Он сам - этот демон, воплощение наслаждения, навис надо мной, словно хищник. Я выгнулась под ним, двигая бедрами в такт его уверенным движениям, мои руки рефлекторно потянулись к его спине. Хриплый, довольный смех вновь наполнил комнату, добавляя к происходящему ощущение полной покорённости. Горячие губы заскользили вниз по моей шее, обжигая кожу лёгкими укусами.

Я чувствовала, как моя энергия переплетается с его, словно невидимые нити тянулись от моего тела к нему, насыщая его силой. Но это не угнетало меня - напротив, каждый такой обмен облегчал, избавляя меня от невидимого груза, который я даже не осознавала до этого момента.

— Как интересно, - его низкий голос вновь проник в моё сознание, звуча, будто заклинание.

Я вскрикнула, ощущая его язык, круживший вокруг чувствительного соска, и это движение вывело из меня новый, громкий стон. Пальцы, ласкавшие между ног, действовали ритмично, но с неожиданными, острыми моментами, от которых моё тело вздрагивало в сладкой агонии. Его другая рука уверенно сжала мою грудь, пальцы заскользили по упругой коже, усиливая всё, что я чувствовала.

Моя спина выгнулась дугой, пальцы вцепились в простыни, пока я тонула в этом вихре ощущений, не в силах сопротивляться тому, что он делал со мной. Его длинные алые волосы мягко скользнули по моей коже, коснувшись груди. Это ощущение было таким неожиданным, что я задрожала, будто сам шелковистый каскад его волос выпускал маленькие, сладкие разряды наслаждения, проникая глубоко в моё тело.

Он навис надо мной, тёплое дыхание касалось моего лица. Я медленно открыла глаза и утонула в его ярко-алых, словно раскалённых углях, зрачках. В их глубине кипела росплавленная лава - опасная, завораживающая, и в то же время зовущая окунуться в неё без страха. Его голова слегка склонилась набок, и он смотрел на меня так, будто изучал сокровище, которое ему удалось открыть. Но даже в этом тягучем мгновении он не останавливал своих ласк. Его пальцы продолжали свой танец внизу, вызывая у меня короткие, рваные вдохи и стоны, которые я не могла удержать.

— Почему же я не могу увидеть тебя, сладкая? - прошептал он, будто говорил с самим собой, его голос был низким, бархатным, проникающим прямо в сердце.

Он впился в мои губы жадным, требовательным поцелуем, словно хотел украсть каждую частичку моего дыхания. Его пальцы на клиторе ускорились, добавляя к этому вихрю ощущений. Всё внутри меня напряглось, и в следующий миг оргазм накрыл меня, как огненная волна, сметая всё на своём пути. Я закричала, но он, словно ожидая этого, углубил поцелуй, заглушая мой крик, а его язык играл с моим, не давая ни мгновения передышки.

Моё тело содрогалось, как будто это удовольствие было подчинено его воле, разливаясь по мне с новой силой каждый раз, когда я думала, что не смогу выдержать больше. Казалось, он контролировал даже мои ощущения, доводя меня до предела, только чтобы вновь и вновь затягивать в эту безумную пучину экстаза. Я инстинктивно впилась в его спину, оставляя тонкие полосы от ногтей на его коже. Он, кажется, даже не заметил, полностью сосредоточившись на том, чтобы довести меня до грани возможного. Моё сознание померкло под тяжестью этого блаженства, и я провалилась в темноту. Последнее, что я услышала, был его низкий, обволакивающий голос, прозвучавший где-то вдалеке:

— Я уверен, что найду тебя.

Визуалы

Горячий верховный демон Ал

Красавица Никс

1

Еще одно утро. Я не открывая глаз, наощупь схватила подушку и с размаху швырнула ее в стену. Глухой удар, а затем звонкий звук рухнувшей картины заставили меня скривиться. Снова.
Кажется, я перегнула палку с этим воздержанием. Теперь уже демоны начинают являться. Прямо как по расписанию. Будто чувствуют накопленное напряжение, исходящее от меня, как тепло от огня.
Я глубоко вздохнула, пытаясь унять легкую дрожь в руках. Воздух в комнате был затхлым, пропитанным смесью сгоревшего сандала и вчерашнего кофе. В углу, на полу, осколки стекла блестели в слабых лучах рассвета, пробивающихся через плотные шторы.

Со вздохом я села на кровати, чувствуя, как деревянные рейки под матрасом скрипят в унисон моим мыслям. Боль в спине напомнила о себе резким уколом, заставив поморщиться. Рука автоматически потянулась к краю футболки, и я оттянула ткань, чтобы взглянуть на шрамы. Они вновь начали ныть. Когда они вообще переставали болеть?

Я провела ладонью по холодной коже, будто это могло унять внутренний зуд, и, сдавленно выдохнув, стянула волосы в небрежный хвост. Поднявшись с кровати, лениво побрела к маленькому холодильнику, который тихо урчал в углу комнаты. На полу валялась пара смятых салфеток, рядом одиноко стояла пустая чашка, оставленная еще вчера. Надо бы убраться, мелькнула мысль, но тут же растворилась в глубинах апатии.

Сдерживая зевок, я нащупала на столе бутерброд — холодный, едва ли аппетитный, но вполне пригодный для утреннего голода. Зажав его зубами, протянула руку к столу, где, завернутый в черную ткань, лежал артефакт.

— Если этот старьевщик не заплатит столько, сколько он действительно стоит, я его на месте придушу, - пробормотала я сквозь бутерброд, хотя сама не поверила в угрозу.

Или не придушу. Я вновь вздохнула, ощущая, как тяжесть усталости тянет меня к полу. Как же все это надоело. Даже злость, что все больше копится внутри, не могу выпустить наружу. Будто завязана на тугие узлы, что только сильнее сдавливают с каждым днем. Конечно, я не маньячка какая-нибудь... Хотя временами мысли, которые накатывают, заставляют задуматься иначе.

Стоит чуть поддаться этим порывам — и все, можно смело прощаться со свободой. Меня тут же повяжут, и годы в застенках инквизиции станут не призрачной угрозой, а реальностью. Я фыркнула от этой картины в голове, но холодный комок в груди лишь плотнее сжался. Не хватало еще закончить свои дни среди серых стен, окруженной фанатиками, которые считают своим долгом выжечь каждую каплю "зла" из таких, как я. Пальцы невольно сжались в кулак, ногти впились в кожу, как будто пытаясь выцарапать выход для той самой злости.

Подойдя к постели, я с раздражением сорвала амулет, висевший у изголовья. Этот бесполезный кусок побрякушки — ни защиты, ни толка. Не только не сплю нормально, так еще и демон умудрился прорваться прямо через защиту.

Хотя... Это было даже приятно. Слишком приятно. Я усмехнулась вспоминая прикосновение его темной энергии. Пальцы машинально коснулись шеи, где еще оставался слабый след его поцелуев. Прикусила губу вспоминая его ласки. По телу разлилась теплая волна, откуда-то изнутри поднимаясь, словно эхо той встречи.

Снова идти в бордель. Другого выхода, кажется, нет. Руками я себе облегчения точно не принесу — слишком хорошо знаю этот тупик. Может, сегодня там найдется кто-то из мужчин, кто действительно стоит внимания. Хотя бы немного сниму напряжение. Надеюсь. Я фыркнула себе под нос, усмехнувшись горько и почти безрадостно. Весь этот цикл начинал угнетать — желания, разочарования, временное облегчение если повезет. Замкнутый круг, от которого, казалось, нет спасения. С этим в голове я начала собираться. Стянула с вешалки куртку, привычным движением проверила нож в кармане.

В другом кармане завибрировал телефон. Я вытащила его с раздражением, прижав к уху плечом, пока натягивала куртку.

— Да? - почти рявкнула я, не удосужившись скрыть недовольство.

— Опять недотрах? - в трубке раздался знакомый смех.

— Иди в пень, - фыркнула я, закатывая глаза.

— Там уже занято, - весело отозвалась подруга, снова разразившись смехом. — Ну что, ждать тебя сегодня? Кого-то подготовить? Или ты опять с претензиями будешь?

Я закусила губу, не удержавшись от слабой усмешки. Эта чертовка всегда знала, как вывести меня из себя и заставить при этом хмыкнуть.

— Посмотрим, - ответила я уклончиво, поправляя нож в кармане.

— Но ты хоть расслабься, а то придешь снова с лицом, будто собаку твою съели.

— У меня нет собаки, - огрызнулась я, закатывая глаза. — Заскочу к старьевщику, а вечером забегу. Есть кто-то новенький?

— Ты ж моя ненасытная, - снова раздался ее смех, звонкий и чуть язвительный. — Не совсем новенький, но приехал с соседнего города. Говорят, среди женщин он очень популярен.

— О прошлом ты тоже так говорила, а он оказался... ну, сама знаешь.

— На этот раз все будет по-другому, - заверила она, но в голосе сквозила легкая насмешка. — Ладно, буду ждать.

Она отключилась, не дожидаясь ответа, оставляя меня наедине с короткими гудками.

2

— Сколько?! - я ударила по столешнице кулаком, деревянная поверхность жалобно скрипнула. Наклонившись ближе к старьевщику, я почти прорычала: — Пять мезеров? Ты издеваешься? Слушай, я этот артефакт выдрала из такого места, что тебе и в кошмарах не приснится, а ты хочешь дать за него всего пять?

Худощавый мужчина, с лоснящейся кожей и улыбкой, напоминающей змеиный оскал, лишь пожал плечами. Маленькие глазенки сощурились от явного удовольствия.

— Милая, не смей угрожать мне. Пять — и ни на грош больше. Или бери, или проваливай, - проговорил он с ленцой, растягивая слова, будто наслаждался ситуацией.

— Не угрожать? - Я усмехнулась, чувствуя, как в груди нарастает злость. — Знаешь... Если с этой штучки, вот... - я потянулась и аккуратно приоткрыла ткань, показав лишь край артефакта, покрытый символами, — случайно сотрется хоть один краешек символа, тут может произойти что угодно.

Я провела пальцем вдоль символа, почти касаясь его.

— Например, кто-то да и выползет. Может, маленький, а может, сожрет нас обоих к чертовой матери. Ты точно готов рискнуть?

Его ухмылка чуть дрогнула. Всего на миг. Но этого было достаточно, чтобы я заметила, как он нервно сглотнул.

— Инквизиция разберется... - выплюнул он, хотя голос чуть дрогнул.

— Не пугай меня Инквизицией, - прошипела выпрямившись и смерив его взглядом. — Я с ними выросла.

Медленно, нарочито демонстративно, поместила длинный ноготь на черный материал с серебряными символами. Кончик ногтя заскользил по поверхности, почти касаясь одной из линий. Всего одно движение — и ни он, ни я не будем знать, что произойдет дальше.

— Хорошо! - выкрикнул старьевщик, вскидывая руки, будто защищаясь от невидимой угрозы. — Десять.

— Двадцать пять, - холодно бросила я, прищурив глаза.

— Ты с ума сошла? - прошипел он, глядя на меня с явно поднимающейся паникой.

— Да, - я усмехнулась, позволяя взгляду стать ледяным. — Проверить хочешь, насколько?

Он молчал, сжимая свои грязные руки на столешнице, так сильно, что побелели костяшки. В воздухе повисло напряжение, будто сам артефакт уже готов был активироваться от моего прикосновения. Выругавшись, он достал монеты и с раздражением бросил их на стол. Звук металла о дерево прозвучал как музыка для моих ушей. Хмыкнув, я быстро собрала их в руку, ощущая приятную тяжесть, и небрежно положила артефакт на стол, пододвигая его поближе к старьевщику.

— Когда-нибудь ты нарвешься на большие проблемы, - прошипел он, поспешно пряча предмет в свою шкатулку, будто боялся, что передумаю.

— Я сама проблема. Разве ты еще не понял? - усмехнулась я, с наслаждением наблюдая, как его лицо слегка дернулось.

С этими словами я развернулась и вышла на улицу. Холодный воздух сразу хлестнул в лицо, смешавшись с уличными шумами. Улица бурлила жизнью, но мое настроение лишь подчеркивало, насколько все это раздражало.

— Идиот старый, - пробормотала я себе под нос, засовывая монеты в карман.

Но хоть и гад, а молчаливый. Он никогда не сдаст тех, кто приносит ему вещи. Знает, что, если начнет стучать, сам нарвется на куда большие проблемы. А таких, как я, вокруг хватает.

3

Город встретил меня привычной смесью вони и жизни. Влажный воздух пах мокрым асфальтом, дымом дешевых уличных закусочных и чем-то неуловимо металлическим — будто вонзающимся в ноздри послевкусием магии. Вдалеке слышался ритмичный стук по рельсам — кто-то опять гонял на нелегальном транспорте, лавируя между патрулями.

Фонари, облепленные старыми объявлениями и светящимися глифами охраны, мерцали нестабильным светом. Здесь они работали вполсилы — из-за близости к рынку с контрабандой магии в них постоянно сбивалась система.

На перекрестке у грязной подворотни девушка в рваной куртке прятала что-то под одеждой, обводя улицу тревожным взглядом. Двое мужчин рядом с ней что-то обсуждали вполголоса, периодически косясь в ее сторону. Явно взвешивали, стоит ли отобрать у нее добычу.

Я прищурилась, размышляя, стоит ли вмешаться. Уже сделала шаг вперед, но тут же замерла, наблюдая за развитием событий. Девушка вдруг громко выругалась, резко развернулась и врезала одному из них коленом между ног. Мужик издал сдавленный звук, согнулся пополам и рухнул на грязный тротуар, корчась от боли. Второй метнулся за ней, но она уже сорвалась с места и исчезла в узком переулке, ловко лавируя между мусорными баками и криво припаркованными байками.

Я довольно усмехнулась. Подняв воротник куртки, пошла дальше. Хрен с ним, с вечером — пойду в бордель раньше. Нужно и правда отвлечься.

Толпа привычно шумела, смешивая голоса, запахи еды и дыма. Почти дойдя до нужного мне дома, я замедлила шаг и остановилась, заметив компанию мальчишек-беспризорников. Они сгрудились у края тротуара, возбужденно переговариваясь, то и дело кидая быстрые взгляды в сторону прохожих. Один из них — самый тощий, с рваными рукавами куртки — наконец решился.

Я усмехнулась, наблюдая, как он отделился от группы и пружинистым шагом направился к мужчине в дорогом костюме. Тот выглядел слишком чистым для этих улиц, слишком уверенным — вот только сейчас он явно отвлекся, скользя взглядом по толпе, будто кого-то искал.

Неосторожно.

Глупыш, да еще и неопытный. Действовать на спор — самая идиотская ошибка, особенно в этом городе. Вздохнув, я быстрым шагом направилась к мужчине, прикидывая расстояние и угол. На полпути я сделала вид, что спотыкаюсь, и буквально влетела в него, падая прямо в его объятия.

— Ох, простите! - жалобно всхлипнула я, цепляясь за его пиджак. — Совсем не заметила… Когда уже починят эти тротуары?!

Мужчина машинально подхватил меня, крепко удерживая за талию. Улыбка на его лице была одновременно вежливой и чуть самодовольной — типичный богач, привыкший к дамам, "случайно" падающим в его руки. Я звонко рассмеялась, чуть сильнее прижимаясь к нему, словно все еще пыталась обрести равновесие. Он явно наслаждался моментом.

А я тем временем кончиками пальцев подцепила край его кошелька, аккуратно вытягивая его из кармана. Одно плавное движение — и он уже летел назад.

Лови.

Я даже не посмотрела, но точно знала — мальчишка поймает.

— Вы в порядке? - спросил мужчина, легко сжимая мои плечи.

— О да, спасибо вам большое! - я улыбнулась еще милее, поправляя волосы. — Такой джентльмен!

Потом чуть смущенно опустила глаза, сделала шаг назад и, бросив последний кокетливый взгляд, быстро растворилась в толпе.

Улицы бурлили — кто-то громко торговался у лотков, перекрикивая друг друга, проносились гудки транспорта, а в воздухе пахло смесью специй, перегретого масла и чем-то сладковато-приторным.

Заметив знакомую макушку среди толпы, я ускорила шаг и, настигнув пацана, крепко ухватила его за плечо. Он дернулся, но не успел ничего сказать — я уже увлекла его за угол, в тень переулка, где шум улицы стал чуть тише.

— Прекращай делать что-то на спор. Покрасоваться у тебя еще времени уйма, - серьезно сказала я, но с трудом сдержала улыбку.

Мальчишка вздернул подбородок, но в его взгляде скользнула тень смущения.

— Ну, Никс, я же был уже рядом с ним! Кошелек торчал так удобно…

— Ага, удобно. И так же удобно тебя бы поймали. - Я скрестила руки на груди, чуть подаваясь вперед. — А я не хочу вновь связываться со стражей и вытаскивать вас.

Протянула ладонь вперед.

— Кошелек.

Он немного постоял, сжимая в кулаке украденное, а потом с недовольным вздохом вложил его в мою руку. Я быстро приподняла кошелек, оценивая его вес. Не слишком тяжелый, но внутри определенно что-то было. Я ловко развернула кошелек, пробежалась пальцами по хрустящим купюрам и быстро пересчитала.

Неплохо.

Взяла пару банкнот, остальное, не раздумывая, бросила обратно мальчишке.

— На. Но в следующий раз будь умнее. Лезешь в карманы — смотри не только на добычу, но и на того, кого грабишь. И никогда не делай это на спор.

— Это всё нам? - он уставился на деньги, его глаза распахнулись так, будто только что подарила ему ключи от целого особняка.

— Я что, изверг? - усмехнулась я. — У меня денег хватает. Это так… чисто на мелкие расходы. А вы — поешьте уже нормально и вымойтесь.

— Хорошо!

Лицо его засияло, он сжал деньги так, будто они могли испариться, и сорвался с места, исчезая среди людей. Я проводила его взглядом, а потом, тяжело вздохнув, уперла руки в бока и запрокинула голову к небу.

— В мамашу превращаюсь… Дожила.

Где-то сверху каркнула ворона, будто насмешливо подтверждая мои слова.

4

Красный бархат, золотая отделка, тяжелые драпировки, пропускающие лишь приглушённый свет ламп. Воздух густой, почти осязаемый — в нём перемешались сладковатый дым, терпкий аромат табака и что-то ещё, пряное, вызывающее лёгкое головокружение.

Тихие, едва слышные стоны просачиваются сквозь шелест штор и приглушённые голоса. Здесь ничего не меняется. Я стояла в тени у входа, привычно осматривая помещение. В мягком полумраке клубились тени, огни ламп отражались в позолоте, мерцающих бокалах и драгоценностях на шее завсегдатаев.

Та же роскошь. Те же лица.

Внутренний зал борделя был настоящим храмом греха. По обе стороны тянулись ложи, скрытые тяжёлыми шторами. В них развлекались клиенты, чей смех и приглушённые стоны сливались с негромкой музыкой, льющейся откуда-то из теней. Запах благовоний, табака и мускуса пропитал воздух, заставляя разум слегка туманиться.

В самом центре — сцена, усыпанная мягкими подушками, укрытая пологом из тончайшего шёлка. Здесь устраивали представления для тех, кто предпочитал сначала насладиться зрелищем, прежде чем погрузиться в более личные удовольствия.

Но в этом месте удовольствие доставляли не женщины.. мужчины. Гладкие тела, покрытые лишь прозрачными тканями или одетые в последние модные наряды . Они были разными: томные и нежные, грубые и напористые, холодные и сдержанные — для любого вкуса. Кто-то уже сидел рядом с клиентами, шепча им на ухо что-то на грани дозволенного. Другие плавно двигались по залу, оценивая новых гостей, выбирая, с кем провести этот вечер.

Я глубже вдохнула дурманящий воздух, привычным взглядом выискивая знакомые лица. Где-то в углу кто-то рассмеялся, мягкий бархатный голос обещал ласку и грех. Я лишь раздражённо выдохнула. Всё та же наигранность, всё та же игра. Хотя чего ещё ожидать от этого места?

— Ты пришла раньше. Неожиданно. - Томный, звенящий смех раздался из зала, пронзив воздух, насыщенный пряными ароматами.

Из полумрака ко мне плавно направлялась женщина, её походка была грациозной, будто плывущей по воздуху. В отблесках ламп глаза на мгновение вспыхнули алым, напоминая об истинной природе. Волосы — длинные, густые, золотистые, словно сотканные из чистого золота, двигались в такт её шагам, сияя в приглушённом свете.

В одной руке она небрежно держала изящный бокал с красной жидкостью, которую неторопливо покачивала, позволяя алому напитку скользить по стенкам сосуда. Подойдя ближе, она игриво прижалась ко мне, прохладные пальцы скользнули по моему плечу, оставляя за собой почти невидимый след.

Золотые волосы вспыхнули в свете ламп, словно жидкий металл. В полумраке бледная кожа выглядела фарфоровой, а алые губы, будто покрытые свежей кровью, растянулись в довольной ухмылке.

— Решила не медлить? - её голос прозвучал мягко, с лёгкой ноткой насмешки.

— Вижу, ты уже поела, - я скользнула взглядом по её губам, на которых едва заметно блестела багровая капля.

Вампирша театрально изогнула бровь и кокетливо коснулась уголка рта кончиками пальцев.

— Оу, так заметно? - её глаза вспыхнули красным в отблесках ламп.

— Не то чтобы я не привыкла, - усмехнулась я. — Он уже приехал?

— Пока нет, - она сочувственно склонила голову набок, делая глоток из бокала. — Но обещаю, он тебя не разочарует.

— Посмотрим, - я устало потёрла висок. — А пока… от ванны не откажусь.

— Всё будет в лучшем виде, - заверила она, скользнув пальцами по моему запястью. Кожа у неё была прохладной, но это уже не удивляло.

— Надеюсь. В прошлый раз ты говорила так же, и что? Он кончил, когда я только его коснулась. И даже не там, где стоило бы, - я поджала губы, вспоминая прошлый провал.

Вампирша прыснула от смеха, театрально прикрыв рот рукой, но её плечи подрагивали от веселья.

— Ну что ж, дорогая, будем считать это комплиментом твоей… ауре, - её голос был наполнен скрытым весельем.

Она прикусила губу, задумчиво склонив голову набок, её алые глаза скользнули по мне с хищным прищуром.

— Если всё будет так же, как в прошлый раз… - она накрутила на палец прядь своих золотых волос, — что ты хочешь?

Я ухмыльнулась, задержав взгляд на её бокале.

— Кусок сочного стейка.

Её глаза расширились, а затем, осознав сказанное, она расхохоталась, запрокинув голову. Звонкий, переливчатый смех эхом разошёлся по залу, заставив обернуться парочку клиентов, удобно устроившихся на мягких бархатных диванах.

— О, дорогая, ты невыносима! - она смахнула с уголка глаза несуществующую слезу, а затем грациозно махнула рукой. — Хорошо, я велю всё подготовить. Твоя комната будет подальше от шума. Вас никто не побеспокоит.

Кивнув, я развернулась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Тяжёлый ковёр заглушал шаги, а тёплый свет свечей отбрасывал на стены тени, сплетающиеся в причудливые узоры. Где-то внизу раздался приглушённый стон, смешавшийся с тихой мелодией струнных инструментов.

5

Пока я снимала с себя одежду, небрежно скидывая её на большую кровать, в комнате царила тихая суета. Пара слуг — молчаливые тени в мягком полумраке, — бесшумно двигались, готовя всё к моему отдыху. В воздухе витал лёгкий аромат благовоний, смешанный с влажным паром от наполненной ванной.

Я бросила взгляд на постель и поморщилась. Чёрный шёлк. Опять. Осторожно провела пальцами по прохладной ткани, раздражённо сжав губы. До чего же я ненавижу шёлковое постельное бельё. Оно всегда скользит по коже, холодное, липкое, словно ловушка, из которой не выбраться.

Выйдя к ванной, я заметила, что в комнате уже никого не было. Быстро работают. Ни лишнего шума, ни суеты — только идеальный порядок, словно всё появилось само собой. В центре комнаты, прямо на мраморном полу, возвышалась массивная ванна на позолоченных львиных лапах. Полумрак, приглушённый свет свечей, отражающийся в зеркалах, лёгкие тени, играющие на стенах — всё так, как я люблю.

Я уже собиралась погрузиться в воду, но, заметив плавающие на поверхности пены лепестки роз, скептически приподняла бровь.

— Совсем меня за принцессу держат, - усмехнулась я, стряхнув с пальцев один из бархатных лепестков.

Перекинув ногу через бортик, я села в воду, и тут же по телу разлилось блаженное тепло. Горячая вода окутала меня, проникая в напряжённые мышцы, смывая усталость. Громкий стон удовольствия сорвался с губ, когда я откинулась назад, позволяя себе ненадолго забыть обо всём.

Как же мне этого порой не хватает. Тепло, расслабление, ощущение, что мир перестал давить со всех сторон.

Если и этот парень меня разочарует, то к чёрту его. Отошлю обратно, а сама останусь здесь, в горячей воде, до тех пор, пока не разомлею до невесомости.

Я не заметила, как будто задремала. Тело стало тяжёлым, словно растаяло, поддавшись ласковому теплу. Где-то вдалеке плескалась вода, а я чувствовала лишь приятную негу.

И вдруг… Лёгкое прикосновение.

Чуть ощутимое, почти невесомое — тёплая ладонь скользнула вдоль ноги, от лодыжки к колену, двигаясь выше. По спине пробежали мурашки. Я инстинктивно раздвинула бёдра, позволяя движению продолжиться.

Прикосновение стало смелее, пальцы прошлись по внутренней стороне бедра, заставляя меня выгнуться в пояснице. Тело отозвалось само, предвкушая, желая…

Но что-то было не так.

Я резко открыла глаза, сердце застучало в груди.

Вокруг никого. Лёгкая рябь на воде, только жар, проникающий в кожу.

— Чёртов демон! - выдохнула я, приходя в себя.

В этот же момент я услышала тихий скрип входной двери. В полумраке появился силуэт, двинувшийся ко мне мягкой, уверенной походкой. Свет от ламп, разбросанных по комнате, золотил его короткие светлые волосы, создавая иллюзию сияющего ореола вокруг головы. Когда он приблизился и опустился на край ванны, я смогла рассмотреть его лучше. Молодой, лет двадцати пяти, с чёткими скулами и глазами, в которых отражалась привычная полуулыбка — отточенная, словно специально созданная, чтобы обезоруживать.

— Госпожа, - произнёс он, его голос был мягким, но в нём чувствовалась лёгкая хрипотца.

Я раздражённо выдохнула, прикрывая глаза ладонью.

— Давай без этого, - устало пробормотала я, откидываясь на спинку ванны. Горячая вода окутывала тело, расслабляя, но остатки раздражения всё ещё пульсировали в висках. — Хоть день, хоть несколько часов прошу — без притворства и игры. Думаю, ты и сам от этого устал.

Парень не сразу ответил. Я слышала, как он слегка двинулся, переставляя руку на бортик ванны. Потом раздался тихий, почти неслышный вздох.

Я посмотрела на него и невольно улыбнулась. Красивый. Когда он улыбался, на его щеке появлялась милая ямочка, смягчая черты лица и делая его почти мальчишеским. Свет ламп, расставленных по комнате, ложился на его кожу тёплым золотистым отблеском, подчёркивая скулы и ровную линию челюсти.

Он опустил руку в воду, позволяя каплям скатиться с кончиков пальцев, и осторожно коснулся моей ноги. Прикосновение было лёгким, едва ощутимым, словно проверяющим границы дозволенного. Я наклонила голову к плечу, наблюдая за ним, расслабленная и любопытная.

Слегка приподняв ногу, я позволила ему продолжить. Его пальцы плавно заскользили по мокрой коже, погружая меня в неспешное блаженство. Он знал, что делал. Не торопился, внимательно следил за моей реакцией, сильными, но бережными движениями разгоняя напряжение в мышцах.

Тёплая волна удовольствия медленно разливалась по телу, лениво растягивая ощущения, позволяя забыть о заботах.

— Это будет проще простого, - его голос прозвучал тихо, почти интимно, будто признание. — Ты красивая.

Я приоткрыла глаза и посмотрела на него. В уголке его губ снова мелькнула улыбка, но на этот раз она была другой — без маски, без игры, просто искренняя.

— Спасибо, - я слегка подняла бровь и улыбнулась ему в ответ. — Ты тоже. Хозяйка не соврала.

Он снова чуть улыбнулся, не прекращая своих движений. Его пальцы, тёплые и уверенные, продолжали скользить по моей коже, смещаясь выше, к колену. Массаж постепенно переходил в нечто большее — в неспешную ласку, лёгкую, почти невесомую, но от этого только сильнее пробуждающую чувства.

— Давно так работаешь? - спросила я, почти млела от его прикосновений.

— Несколько лет, - он слегка сжал мои мышцы, а затем вновь провёл ладонью вдоль голени, будто изучая каждую линию. — Женщины приходят сюда за тем, что им редко кто может дать. И я тоже получаю удовольствие от этого.

Я усмехнулась, прикусив губу.

— И деньги.

Он чуть наклонил голову, не отрицая.

— Они нужны всем.

В свете ламп его лицо выглядело расслабленным, но в глазах мелькнул лукавый огонёк.

6

Я привстала в ванне, капли воды стекали по коже, смешиваясь с тонким слоем пены, что ещё оставалась на плечах и ключицах. Медленно потянулась вперёд, сокращая расстояние между нами.

Схватив один из алых лепестков, плавающих на поверхности воды, я медленно провела им по его губам. Он вздрогнул, губы слегка приоткрылись, будто невольно поддаваясь этому прикосновению. В глазах вспыхнул жар, затмевая прежнюю вежливую сдержанность. Теперь он смотрел на меня иначе — без тени смущения, открыто, оценивающе.

— И правда нравлюсь. - прошептала я с лёгкой усмешкой, проводя кончиками пальцев по его скуле.

Он не ответил, но я видела, как напряжённо сжались его пальцы на краю ванны. Он понял без слов, чуть склонил голову в ожидании.

Больше не выжидая, коснулась его губ лёгким, почти игривым поцелуем. Он шумно вдохнул, вбирая воздух сквозь приоткрытые губы, но не отстранился.

Я приподнялась выше, не оставляя между нами ни малейшего расстояния, и прижалась к нему, позволяя тёплой воде стекать с моего тела, пропитывая его одежду. Тонкая ткань рубашки моментально намокла, становясь почти прозрачной, и я заметила, как напряглись мышцы на его груди.

Поцелуй углубился, стал медленнее, но от этого только жарче. Я чувствовала, как он поддаётся мне, как его пальцы, сперва лёгкие и нерешительные, становятся более требовательными, сжимая мои бёдра. Его дыхание стало неровным, горячие выдохи обжигали кожу, а ладони скользнули выше, едва касаясь, будто пробуя, позволяю ли я.

Я отстранилась, но не спешила отпускать его. В полумраке комнаты золотистый свет мягко подсвечивал его лицо. Губы распухли, чуть приоткрытые от сбившегося дыхания, а в глазах вспыхнул не только интерес, но и настоящее желание. Его взгляд скользнул по моему телу, и я усмехнулась, чувствуя, как под мокрой тканью брюк уже чётко выделяется напряжённый член.

Провела ладонью по его груди, ощущая, как бешено колотится сердце под пальцами, а затем чуть ниже, к поясу.

— Раздевайся, - мой голос прозвучал низко и властно, разрезая тишину, пропитанную паром и сладковатым ароматом роз.

Он не ответил, лишь быстро встал и направился к кровати, будто спешил скрыть своё состояние. Я не сводила с него взгляда, замечая, как дрожат его пальцы, когда он расстёгивает пуговицы и стягивает промокшую рубашку. Мокрая ткань слиплась с кожей, и когда он сорвал её, капли воды скатились по его груди, теряясь в изгибах рельефных мышц.

Я медленно переступила через край ванны, чувствуя, как капли соскальзывают с моего тела на холодный пол. Пар убегал с кожи, оставляя её горячей, чувствительной.

Подойдя ближе, я не удержалась и провела пальцем по его груди, следя за тем, как его дыхание стало ещё прерывистее. Он замер, мышцы под моей рукой напряглись, но он не отстранился. Уже хорошо, что не кончил от одного поцелуя. Хотя подозреваю, что он просто держиться изо всех сил.

Он отступил назад, приближаясь к кровати, и слегка оступился, потеряв равновесие, но тут же выровнялся. Неловкая улыбка промелькнула на его лице, прежде чем он опустился на край постели. Однако задерживаться в этой позиции он не собирался — сильные руки уверенно скользнули по моим бёдрам, притягивая ближе.

— Признаюсь… - его голос стал чуть ниже, обволакивающим, тёплым, — всё неожиданно даже для меня.

Губы легко коснулись моей влажной кожи, оставляя за собой лёгкие, едва ощутимые прикосновения.

— Разные у меня были клиентки… - он провёл ладонями по моим ногам, мягко обхватывая талию, — но ты… другая…

Его горячее дыхание коснулось моего живота, и от этого по телу пробежала едва уловимая дрожь. Я не ответила, лишь толкнула его сильнее, заставляя лечь, и уселась сверху. Сквозь тонкую ткань его брюк ощущался твердый, напряжённый член, и я невольно потерлась о него, испытывая мимолётное удовольствие. Но что-то было не так.

Он красивый. Его тело — точёное, сильное, а прикосновения осторожны, соблюдают границы. Всё вроде бы правильно, но... внутри нарастало странное беспокойство. Чего-то не хватало. Какой-то искры.

Я на миг отвлеклась, и в этот момент его руки мягко скользнули мне на спину, вызывая мгновенный, почти панический отклик. В одно движение я схватила его запястья и прижала к постели, впиваясь в него взглядом.

— Не касайся спины, - процедила сквозь зубы, чувствуя, как внутри всё скручивается в жёсткий узел.

Парень удивлённо моргнул, его грудь быстро вздымалась от сбившегося дыхания. Но он не стал спорить, просто кивнул, подчиняясь. Я расстегнула его штаны, пальцами провела по напряжённому, пульсирующему члену, чувствуя, как он дёрнулся от прикосновения. С его губ сорвался сдавленный, почти отчаянный стон, заставляя меня усмехнуться.

Я попыталась отвлечься, сосредоточиться на ощущениях, наклонилась, касаясь губами горячей кожи на его груди. Мой язык скользнул по ямочке между ключицами, а бёдра сами двинулись в плавном, неспешном движении. Парень вздрогнул всем телом, его руки резко сжались на моих бёдрах, словно он боролся сам с собой.

— Послушай… подожди… - выдохнул он быстро, голос дрогнул, в нём звучала паника.

Я замерла, подняла голову и взглянула ему в лицо. Его глаза метались, губы приоткрыты, словно он хотел что-то сказать, но не находил слов.

Выровнялась, чуть приподнялась и вновь двинулась, наслаждаясь ощущением контроля. Ему нравилось — я чувствовала это по тому, как напряглись его мышцы, как с его губ сорвался сдавленный стон, дрожащий и прерывистый.

А затем — та же самая реакция.

Громкий, почти жалобный выдох, конвульсивное содрогание, судорожный захват моих бёдер, который тут же ослаб. Жаркая волна пробежалась по его телу, и вместе с этим — влажное тепло подо мной.

Всё.

Опять.

Я резко выдохнула, ощущая, как внутри нарастает раздражение, смешанное с досадой. Всё как всегда. Всё слишком быстро, слишком просто, слишком предсказуемо.

Молча соскользнула с него и села рядом, устало прикрыв глаза. Он лежал, тяжело дыша, с разметавшимися по лбу светлыми прядями, а затем резко сел, всё ещё ослабевший от пережитого. Его взгляд метался, дыхание оставалось сбивчивым, а пальцы нервно дёрнули ткань брюк, застёгивая их обратно.

7

С досадой завязывая пояс шелкового халата, я уже собиралась просто запереть дверь и забыться во сне. Но вдруг позади раздался тихий скрип. Я резко обернулась, насторожившись.

Дверь чуть приоткрылась, и в комнату шагнул тот самый парень. В руках он держал поднос с железной крышкой, а в глазах застыла неуверенность. Я ожидала увидеть что угодно – страх, стыд, попытку оправдаться или сбежать, но он лишь неловко улыбнулся и шагнул ближе.

Подходя ко мне, он аккуратно поставил поднос на постель, затем снял крышку, открывая содержимое. Стейк. Сочный, аппетитный кусок прожаренного мяса, источающий аромат, от которого сводило желудок. Запах наполнил комнату, пробираясь в самые дальние уголки, и я невольно усмехнулась. Ну уж этого мне точно сейчас не хватало.

Махнув рукой, я села на кровать, подтянув поднос ближе.

— Извини ещё раз, - тихо произнёс он, словно надеясь, что на этот раз я восприму его слова серьёзно.

Я закатила глаза.

— Садись уже, чего застыл, - махнула я ему.

Парень на миг замешкался, а потом, чуть улыбнувшись, устроился рядом.

— Ты не виноват, говорю же, - пожала плечами, отрезая кусочек мяса. — Всегда так.

Я поднесла вилку ко рту, и как только насыщенный вкус растёкся по языку, прикрыла глаза, наслаждаясь каждым мгновением.

— Всегда? - его голос прозвучал осторожно, будто он не был уверен, стоит ли вообще спрашивать.

— Угу, - отозвалась я, не открывая глаз. Затем, махнув вилкой, добавила: — Ешь, если хочешь.

Он опустил взгляд на большую тарелку, в которой, помимо стейка, лежал свежий салат.

— Даже не знаю… это для тебя комплимент или…

— Проклятие, - усмехнулась я, продолжая за него.

Парень лишь коротко выдохнул, задумчиво глядя на меня.

— Я тут подумал… как ещё загладить свою вину, - его голос звучал неуверенно, но в глазах мелькнуло что-то озорное. — Да, возможно, это не совсем то, что ты желаешь, но…

Я приподняла бровь, отложила прибор на поднос и медленно перевела на него взгляд, молча наблюдая за его действиями. Парень облизнул губы, будто обдумывая слова, затем наклонился чуть ближе, в уголках губ заиграла лёгкая ухмылка.

— Если ты позволишь, конечно… - он наклонил голову, пристально изучая мою реакцию, затем усмехнулся. — Мой язык, в отличие от члена, всё ещё может двигаться.

— Как я могла забыть, - фыркнула я, не сдержав смешка, и поставила локоть на колено, подпирая подбородок ладонью. — Сам додумался или всё же хозяйка велела во что бы то ни стало отработать?

Он качнул головой, уголки губ дрогнули в улыбке, но в глазах мелькнуло что-то похожее на смущение. Будто его задела моя насмешка, но он не мог себе позволить показать это.

— Мда… - он протянул слово, словно взвешивая, стоит ли быть честным. Потом усмехнулся и наклонился чуть ближе. — Она… подтолкнула к мысли.

Его голос был мягким, чуть хрипловатым, будто ещё не до конца оправился от того, что произошло. Или от того, что не произошло.

Я смотрела на него, не моргая, отслеживая каждую мелочь в его выражении — как он чуть поджал губы, как машинально сжал пальцы на ткани брюк, словно пытался спрятать свою неловкость.

Он был хорош. Чертовски хорош. Красивый, с точеными чертами лица и идеальным телом, которое будто создано для искушения. Послушный, внимательный, умелый – он знал, как доставлять удовольствие, и делал это с легкостью, будто считывая желания до того, как они оформились в сознании.

Но даже его искусные прикосновения не зажигали во мне того огня, которого я жаждала. Он был восхитителен, безупречен, но не мой. И все же… возможность испытать хотя бы каплю наслаждения, сбросить груз напряжения, скопившегося за долгое время, – почему бы не воспользоваться ею?

Я позволила себе закрыть глаза, сосредоточиться на ощущениях. Пусть он не тот, кого я хочу, но его руки уверенно скользят по моему телу, его губы оставляют горячие следы на коже, а дыхание, прерывистое и чувственное, заставляет мышцы слегка дрожать в предвкушении. Сейчас позволю себе просто чувствовать.

Я прикусила губу, выравниваясь, давая ему понять, что не собираюсь сопротивляться. В груди сладко дрогнуло от предвкушения. Пальцы нащупали пояс халата, и я медленно потянула за шёлковую ленту, развязывая её с ленивой небрежностью. Ткань слегка разошлась, открывая горячую линию кожи, и я почувствовала, как по телу пробежала лёгкая дрожь.

Он не заставил себя ждать. Встал, приблизился — уверенно, но без спешки, будто растягивая этот миг. Затем плавно опустился передо мной на колени.

Тёплые ладони легли на мои бёдра, чуть раздвигая их. Движения медленные, почти осторожные, будто он смаковал каждое прикосновение. Пальцы скользнули к краям халата, медленно раздвигая тонкую ткань, обнажая меня ещё больше.

Затем его пальцы двинулись вверх. Кончиками прошлись по ложбинке между грудей, едва касаясь, словно рисуя на коже невидимые узоры. Коснулись ключиц, потом снова скользнули вниз, очерчивая каждую линию моего тела.

— Ты и правда красивая… очень… - прошептал он, и в его голосе прозвучало что-то глубокое, тёмное, почти благоговейное.

Его хватка на моих бёдрах стала крепче, пальцы впивались в кожу с приятной настойчивостью. Одним уверенным движением он потянул меня ближе к краю кровати. Я почувствовала, как прохладный воздух обнажил кожу, прежде чем его горячие губы коснулись моего живота.

Он двигался медленно, смакуя каждый поцелуй спускаясь всё ниже. Лёгкое покалывание пробежало по позвоночнику, мышцы напряглись в предвкушении. Я тяжело выдохнула, запрокидывая голову назад, позволяя себе полностью раствориться в этом моменте.

Но расслабиться не удавалось. Напряжение сидело внутри, пружиной скручивая мысли в тугой клубок. Я зажмурила глаза, пытаясь отключиться, сосредоточиться на ощущениях, отдаться им без остатка.

И тут же он всплыл в голове.

Чёртов демон.

Его прикосновения. Его жар.

Я почти ощущала, как горячие пальцы скользят по коже, оставляя за собой огненные следы. Голос, глубокий, завораживающий, прошёлся эхом по сознанию, затмевая реальность.

8

Это… стол?

Я нахмурилась, чувствуя под ладонями гладкую, прохладную поверхность. Не понимая, что происходит, огляделась.

Вокруг раскинулась роскошно обставленная комната, словно сошедшая со страниц сказки о королях и придворных. Золотая лепнина, играющая бликами в свете множества свечей. Тяжёлые шторы, полностью скрывающие окна, не давая ни единого намёка на то, что там — за пределами этого места.

А передо мной длинный стол, накрытый для ужина. Фарфор, серебряные приборы, тёмное вино в хрустальном бокале.

Стоп… Я ведь сплю. Всё это – сон.

Но прежде чем я успела осознать, что происходит, меня пронзил до боли знакомый, бархатный голос с другого конца стола:

— Привет, сладкая.

Я вздрогнула. Закрыв глаза, тяжело выдохнула.

Демон.

Опять.

— Долго же ты не засыпала… Точнее, тебе не давали уснуть? - Его голос прозвучал мягко, но в нём уже слышалась сталь.

Я подняла взгляд и встретилась с горящими алыми глазами. Они вспыхнули ярче, словно отблески пламени на грани терпения. Он злился. Это ощущалось в напряжении, сквозившем в воздухе, в тяжести его взгляда.

Но поза оставалась той же – вальяжной, расслабленной, будто он просто развлекался, играя в свои бесконечные игры.

— Имею право, - бросила я спокойно, накрыв раздражение лёгкой усмешкой.

— Нет, - отрезал он.

— Вот как. - Я хмыкнула, вскидывая подбородок, бросая ему вызов.

Губы демона дрогнули в тени ухмылки.

— Ты моя, - произнёс он, словно утверждая очевидное, как неоспоримый факт.

Я фыркнула, скрестив руки на груди.

— Ха. С каких это пор?

Миг – и он исчез. А в следующее мгновение горячее дыхание коснулось моей кожи.

— С тех самых, когда ты не умерла подо мной от оргазма, - прошептал он прямо у моего уха, его голос проскользнул по нервам, как ласковый яд.

Тело будто жило само по себе, откликаясь на одно лишь его присутствие. Стоило горячему дыханию скользнуть вдоль моей кожи, как грудь сжалась, дыхание сбилось, а из приоткрытых губ сорвался предательский вздох. Между ног вспыхнуло желание – тягучее, настойчивое. Гад. Но какой же… чертовски горячий гад.

Я ещё не успела осознать, как его прикосновение обожгло меня, а он уже исчез, оставив после себя жар. И вот он снова напротив, развалившись в кресле, наблюдая за мной с самодовольной улыбкой, в которой скользило едва сдерживаемое удовольствие.

Он знал.

Видел.

Чувствовал.

И наслаждался каждой секундой моего бессилия перед собственной природой.

— Как же жаль, что я не могу увидеть твоё лицо в этот момент, - протянул он лениво, но самодовольство скользнуло в каждом звуке. Его губы изогнулись в наглой ухмылке. — Но пока мне хватает твоей мокрой...

Я сжала челюсти. Жар под кожей сменился вспышкой злости.

— Хватит, - резко бросила я, взяв себя в руки и почти рявкнув.

Он даже не дрогнул, лишь чуть склонил голову, будто разглядывая добычу, которая внезапно решила огрызнуться.

— Это тебе хватит, - его голос стал ниже, опаснее, — хватит позволять касаться себя кому попало.

Я сжала кулаки, но заставила себя улыбнуться, гордо вскинув подбородок.

— Не «кому попало», а тому, кого сама выбрала, - парировала я. — Тебя-то рядом нет.

Глаза демона вспыхнули алым, а воздух между нами наэлектризовался, словно перед бурей.

— Так скажи, где ты.

Я усмехнулась, покачав головой.

— Ну да, конечно. Чтобы сразу стать полноценной едой? Я так похожа на дурочку?

Он чуть склонил голову, наблюдая за мной с ленивым интересом.

— Или же, наоборот, оказаться под защитой.

Я фыркнула.

— Спасибо, но нет. Если бы я была столь наивной, то вряд ли дожила бы до своих лет.

Губы демона дрогнули в тени ухмылки, но глаза вспыхнули алым пламенем.

— Я всё равно тебя найду, - пообещал он, в голосе прозвучала опасная уверенность. — А пока… - Он небрежно махнул рукой, и стол передо мной оказался накрытым самыми изысканными блюдами. — Наслаждайся ужином.

Я только сейчас осознала, что на мне вовсе не та одежда, в которой я засыпала. Мои пальцы пробежались по гладкому материалу.

— Это что… шёлк? - прошептала я, ощущая прохладную, невесомую ткань, идеально облегающую тело.

— Думаю, алый тебе идёт, - заметил демон с явным удовольствием, его взгляд лениво скользнул по моему силуэту.

— Ненавижу шёлк, - недовольно пробормотала я, ощупывая ткань.

Демон усмехнулся, и прежде чем я успела моргнуть, материал на моей коже изменился – стал плотнее, приятнее.

— Как пожелаешь, - лениво произнёс он, явно развлекаясь моей реакцией.

Я скользнула взглядом по комнате и остановилась на тяжёлых шторах, плотно скрывающих окна.

— Что за ними?

Его лицо едва заметно дрогнуло.

— Не думай об этом, - ответил он с лёгким оттенком раздражения. — Пейзаж тебе точно не понравится.

Я прищурилась, не сводя с него взгляда.

— Так рано судишь о моих вкусах?

Он медленно наклонил голову, его губы тронула улыбка.

— Хм… начинаю изучать.

9

Решившись проверить, я медленно потянулась к бокалу, пальцы сомкнулись на холодном стекле. Сделала небольшой глоток, и… Глаза расширились от удивления. Насыщенный, терпкий вкус вина раскрылся на языке – слишком реальный, слишком явственный для сна. Провела языком по губам, ощущая послевкусие.

— Где мы? - голос прозвучал тише, чем хотелось бы. — Это ведь… не сон.

Демон лениво откинулся на спинку кресла, наблюдая за моей реакцией с явным удовольствием.

— Сон? - усмешка тронула его губы. — А что такое сон, сладкая? Иллюзия? Проекция уставшего разума? Иллюзии бывают разными… - он сделал паузу, давая мне переварить его слова. — Разве твои сны раньше были такими… правдоподобными?

— Но я уснула…

— Да, ты уснула. Но когда ты во сне, ты понимаешь, что спишь? Осознаёшь это? Или просто живёшь в той реальности, что тебе предлагает твой разум?

Я сглотнула.

— Значит, это…

— Это не совсем сон, - его глаза вспыхнули алым. — Это место, куда я могу забрать тебя, когда захочу. Место, в котором ты столь же реальна, как и там, откуда пришла. Вопрос только в том, что для тебя настоящая реальность?

— Но у всего есть предел во времени, - тихо произнесла я, наблюдая за ним сквозь бокал с вином.

Демон ухмыльнулся, но в его взгляде мелькнуло нечто тёмное, предвкушающее.

— К сожалению, - протянул он, наклоняясь ближе. — Ведь я не хочу убить тебя.

Я подняла бровь.

— Разве?

Он лениво провёл пальцем по краю своего бокала, словно размышляя, прежде чем ответить:

— Если бы хотел, ты бы уже была мертва. Высушена до последней капли… но с блаженной улыбкой на губах.

От его слов по позвоночнику пробежал холодок. Я сглотнула, понимая, насколько опасную игру затеяла. И самое страшное — мне это нравилось.

— Ты… инкуб? - вопрос прозвучал скорее догадкой, чем утверждением.

Вместо ответа он громко рассмеялся. Глухой, насыщенный звук заполнил комнату, вибрацией отдаваясь в воздухе.

— Нет, сладкая, - наконец, произнёс он, приглушая смех. В глазах плясали отблески алого огня. — Я гораздо серьёзнее этих парней.

— Тогда почему ты не хочешь моей смерти? - я пристально смотрела на него, ожидая ответа, но демон лишь усмехнулся.

— Кто твои родители?

Я нахмурилась.

— Ты не ответил. Какая разница, кто они?

Он сделал медленный глоток вина, словно наслаждаясь моментом, затем лениво откинулся назад.

— Разница в том, что ты не умерла после контакта со мной. - Его голос стал глубже, бархатнее, но в нём прозвучало что-то… настораживающее. — А это значит, что в тебе течёт наша кровь.

По спине пробежал холодок.

— Наша?

Демон склонил голову набок, пристально меня разглядывая, будто пытался что-то разгадать.

— Как же она влечёт… - выдохнул он почти с наслаждением, его взгляд скользнул по моему телу, а губы тронула хищная улыбка.

На секунду мне показалось, что воздух вокруг стал гуще, а пространство — теснее.

— Нет, сладкая… - продолжил он, изучая мою реакцию. — Я точно не хочу тебя убивать. Ты слишком… интересная.

Я медленно поднялась из-за стола, но едва сделала шаг, как резкая волна удовольствия пронзила меня. Вскрикнула, но тут же прикусила губу, хватаясь за край стола, чтобы не пошатнуться.

Между ног скользнуло нечто мягкое, теплое, живое. Оно двигалось медленно, нарочито дразняще, задевая самые чувствительные точки. Я стиснула зубы, пытаясь взять себя в руки.

— Что-то не так, сладкая? - в его голосе звучала нескрываемая усмешка.

Я подняла взгляд — демон уже не таился. Он широко улыбался, открывая слегка удлинённые, острые клыки. В глазах плясало алое пламя.

— Всё… хорошо… - едва смогла выдохнуть , изо всех сил подавляя дрожь, что пробежала по телу.

— Точно? - его голос опустился до чувственного шёпота, а в следующий миг я почувствовала тепло его дыхания у самого уха.

Он не дал мне ответить. Рука скользнула между моих бёдер — уверенная, тёплая, дерзкая. Я ахнула, вцепившись в столешницу, но не отстранилась. Я не могла отстраниться. Выгнулась, прижимаясь к нему, словно в поисках опоры, но вместо этого лишь сильнее тонула в ощущениях.

Хриплый, насмешливый смех демона прозвучал у самого уха, и от этого звука мои ноги едва не подкосились. Я не знала, что заставляет меня дрожать сильнее — его голос, насыщенный тёмным наслаждением, или же пальцы, что скользнули ниже. Лёгкое движение — и ткань белья уже не мешала ему.

Тёплые, уверенные пальцы медленно скользнули между влажных губ, едва касаясь, дразня. Он не торопился. Лаская, он размазывал влагу по чувствительной коже, чередуя нежные, едва ощутимые движения с теми, от которых у меня перехватывало дыхание. А когда кончиками пальцев он задел клитор, мир вокруг дрогнул.

Я тихо застонала, не в силах сдержаться, и почувствовала, как его губы растянулись в довольной ухмылке.

— Скажи ещё, что тебе не нравится, - его голос был низким, почти ласковым.

— Прошу… - к чёрту его. К чёрту игры. Я больше не хотела довольствоваться одними лишь ласками. Я хотела его. Целиком. Глубже. Сильнее.

— Что? - он прикусил мочку уха, усиливая движения пальцами, доводя до грани.

— Трахни меня. Сейчас же, - прорычала я, не заботясь о гордости.

Он вдруг исчез. Я рухнула на стул, тяжело дыша, будто меня выбросили из жара прямо в ледяную пустоту.

— Нет, - раздался его насмешливый голос.

— Что? - резко вскинула голову. — Ты же сам…

— Ты наказана, - он усмехнулся, голос был ядовито-мягким. — Трахну тебя, когда найду в реальности.

Я сжала бокал так сильно, что тонкое стекло треснуло в моей ладони.

10

Глаза резко распахнулись. Глухое рычание сорвалось с губ, и, схватив подушку прижала её к лицу, заглушая срывающийся крик. Ткань не смогла поглотить всю ярость, и я с силой отбросила её в сторону. Раскинув руки на широкой кровати, уставилась в потолок, пытаясь вернуть дыхание в привычный ритм. Грудь всё ещё поднималась прерывисто, в висках пульсировала злость.

Ненавижу его.

Ненавижу сильнее, чем следовало бы. И больше всего ненавижу то, как он влияет на меня. Это не просто влечение, не просто игра воображения. Чёртов демон наверняка вплёл в меня свою силу. Иначе с чего бы моему мозгу так отключаться? С чего бы хотеть, чтобы меня просто взяли и поимели как последню с.. ?

Я зажмурилась, силясь выбросить мысли из головы, но его голос, его взгляд, его прикосновения будто врезались в кожу.

Лёгкий утренний свет пробивался сквозь тяжёлые шторы, тонкой золотистой полоской скользя по полу. Он медленно подбирался всё ближе, грозясь коснуться меня.

Не дожидаясь этого момента, быстро оделась, натянув одежду на ещё тёплое от сна тело, и бесшумно выскользнула из комнаты.

Коридоры тонули в тишине. Ни шагов, ни голосов — только слабый скрип половиц под моими лёгкими шагами. Внизу, в холле, тоже никого. Искать хозяйку я не стала. Оставила на столике несколько монет — их с лихвой хватит за её гостеприимство.

Задержавшись лишь на мгновение, я распахнула дверь и шагнула в свежий утренний воздух. Стоило мне выйти за порог, как меня тут же схватили за руку. Девочка, одна из местных беспризорников.

— Никс! Вытащи его! - Голос дрожал, но не от страха, а от злости и отчаяния. — Дэн… Его схватили.

Её светлые волосы были взъерошены, а в лихорадочно сверкающих глазах читалась паника.

— Да ну вашу ж маму… - выдохнула, прижав пальцы к переносице. — Когда?

— Ночью. Я говорила им не лезть, но…

— Не ты одна говорила. - тряхнула головой, прогоняя остатки сна и сомнений. — Ладно. Где его держат?

— Участок тут недалеко. - Девочка сжала мою руку еще крепче, словно боялась, что я исчезну. — Прошу, не дай, чтобы его забрали в приют.

— Дыши глубже. - Я накрыла её ладонь своей, чувствуя, как дрожат её пальцы. — Как я тебя учила?

— Контроль и не поддаваться панике. - Она резко вскинула голову, словно автоматически переключаясь на заученный урок. — Только трезвый ум. Паника только запутывает.

— Умница. - Я улыбнулась и мягко коснулась её щеки, убирая прядь волос за ухо.

Когда-нибудь я заберу их всех. Каждого.
Создам место, куда инквизиция даже носа не сунет. Территорию, где они будут в безопасности — под моей защитой, под моим контролем. Не клетка, а убежище. Дом.
Но пока… я делаю всё, что могу.

Я слишком хорошо знала, что творится за стенами приютов, подконтрольных инквизиции. Эти дети там не живут — их ломают, превращают в оружие или сырьё для ритуалов. И я никогда не позволю, чтобы хоть один из моих оказался в их руках. Да, они мои дети. Все до единого.

Если я не вытащу парнишку с участка прямо сейчас — за ним приедут. А может, уже выехали. У них всегда был особый интерес к свежей крови.

Остановившись у входа, на секунду задержала дыхание и сжала зубы. Плевать на монеты. Плевать на правила. Толкнув дверь, вошла внутрь, чувствуя, как со мной вместе в помещение входит напряжение.

За стеклом дежурного — знакомое лицо. Губы мужчины растянулись в приторной улыбке, такой же фальшивой, как его манеры. Я прикусила губу, подавив раздражение, и подошла ближе, не спеша, с той самой уверенностью, которая заставляет слабаков нервничать.

Он вскочил на ноги, когда я наклонилась к стойке, опершись локтями, позволив взгляду скользнуть по нему сверху вниз.

— Привет, - протянула я сладко, — Тяжёлая ночь? Ты выглядишь таким сонным, Сэм.

— Никс… - выдохнул он с напряжением.

— Сразу к делу, милый. - Я наклонилась чуть ближе, — Мальчишку вы ночью поймали. Хочу обратно.

— Мы обязаны передавать всех безродных в Приют Света. Ты и сама знаешь, - проговорил он, пытаясь сохранить уверенность в голосе. Но я уже видела, как его пальцы нервно теребят край бумаги на столе.

— А я знаю, что всегда можно договориться, - протянула я.

Сэм сглотнул, натянуто улыбнулся, но в глазах уже плескалась нерешительность.

— Можно… - ответил он, позволив себе слишком вольный взгляд. Глаза нагло скользнули по моему телу, задержавшись на вырезе рубашки.

— Об этом забудь, - я ухмыльнулась. — В прошлый раз ты кончил себе в штаны, и это без того, чтобы я хоть пальцем коснулась твоей кожи. Ай, ну ты, наверное, другим рассказал совсем иную версию?

— Я не могу его просто так выпустить, - буркнул он, уже не так самоуверенно. — Понимаешь, это…

— Сколько? - перебила я. Мой голос изменился: стал низким, угрожающим. Холодным, как лезвие ножа, поднесённое к горлу.

Он вздрогнул. Я видела, как его мысли судорожно перебирают варианты. Оправдаться? Сбежать? Или назвать цену?

Молча достав из внутреннего кармана пять тяжелых монет, я бросила их на стойку. С металлическим звоном они покатились по поверхности, прежде чем Сэм, словно хищник, среагировал: быстро сгреб их и сунул в ящик под столом.

Без лишних слов он щёлкнул замком, вынул связку ключей и, избегая моего взгляда, выскользнул из дежурной кабинки.

Я осталась ждать. Пальцы нервно стучали по стойке, отбивая сбивчивый ритм, пока напряжение росло. И вот — шаги. Быстрые, гулкие. Тяжелая поступь взрослого и чуть сбивчивая, лёгкая — детская. Из полумрака появился мужчина, удерживая за плечо худого, лохматого мальчишку. На нём висела слишком большая рубашка, а лицо казалось старше своих лет.

Заметив меня, он дёрнул плечом, сбрасывая чужую руку, и рванулся вперёд. Почти бегом преодолел оставшиеся шаги и бросился ко мне. Я не обняла его — он слишком гордый для этого. Но сжала плечо, успокаивая, и кивнула.

Не говоря больше ни слова, мы стремительно покинули участок. Я шла чуть впереди, мальчишка — на шаг позади, почти прижимаясь к стене. На улице было тихо, но тишина эта казалась слишком настороженной. Я оглядывалась, скользя взглядом по переулкам, окнам, припаркованным машинам.

11

С раздражением откинула книгу, и та, издав сухой хлопок, шлёпнулась на старые доски пола, подняв немного пыли. Я закинула руки за голову и уставилась в потолок нашего обшарпанного жилища, где паутина в углу потолка раскачивалась в такт сквозняку.

Какая же глупая, до зубного скрежета глупая история. Даже дочитывать не стану — не вижу смысла тратить своё время на очередной розовый бред. Всё как всегда: наивная овечка с влажными глазами и муж-урод, которого она обязательно прощает, потому что «он изменился». Серьёзно? Эти уроды не меняются — они адаптируются. Учатся говорить нужные слова, улыбаться в нужное время и бить так, чтобы не оставалось следов. Делая все обязательно так, чтобы она сама считала себя виноватой.

Фыркнув, я резко дёрнула ногой, и гамак, на котором я лежала, угрожающе закачался. Старая ткань натянулась, скрипнула, и мне пришлось вцепиться в край, чтобы не вывалиться. Сердце стукнуло сильнее от неожиданной потери равновесия, и я злобно выдохнула.

Жилище… хотя правильнее сказать — убежище. Это не просто крыша над головой, а укрытие, созданное в руинах. Брошенный после пожара дом, обугленные стены которого когда-то пугали случайных прохожих, теперь стал местом спасения. Я потратила недели, чтобы привести его в порядок: замаскировала щели, укрепила перекрытия, провела тайные ходы между комнатами. Не без помощи артефакта, конечно. Старинная вещица с черного рынка, слабый магический оберег, едва ощутимый, но вполне действенный — он туманит разум тех, кто слишком интересуется. Для посторонних дом остаётся пустым, серым и забытым временем.

Здесь дети находят временный покой. Сегодня, к счастью, почти никого не было. Только глухая тишина, от которой начинало звенеть в ушах. Я прикрыла глаза, пытаясь хотя бы немного унять напряжение в теле и утихомирить мысли, которые лезли в голову как вороны на падаль. Не иметь возможности выплеснуть накопившуюся энергию — вот настоящая пытка. Как только остаюсь наедине с собой, любое раздражение вспыхивает с удвоенной силой. Один глупый абзац в книге — и я уже готова распотрошить автора голыми руками.

Может, так и сделать? Найти его или ее и объяснить на пальцах, как выглядит настоящая боль. Что бывает, когда не прощают. Но это идиотизм. Полный.

Я открыла глаза, тяжело выдохнув. Куда, чёрт побери, меня несут собственные мысли?

— Никс!

Голос прозвучал с неожиданной резкостью, и я лениво перевернулась в гамаке, чуть не перевернувшись вместе с ним. Свесив руку вниз, я помахала, даже не открывая глаз.

Парнишка, не дожидаясь приглашения, радостно припустил ко мне. Подтянулся, забрался, неуклюже плюхнулся прямо на меня — и мы оба едва не рухнули вместе с гамаком. Я зашлась смехом, ухватив его, чтобы он не соскользнул на пол.

— Я узнал! - с восторгом выпалил он, глаза сияли, щёки раскраснелись от пробежки или волнения.

— Так. Что именно? - я приподняла бровь, отгоняя остатки раздражения.

— Про того мужика. Волчару.

Я резко замерла. Внутри будто что-то щёлкнуло. Пульс участился, будто тело само поняло, о ком речь, раньше, чем разум.

— Стоп. Волчару? - переспросила, осторожно, будто пробуя это слово на вкус.

— Да! Тот мужик, о котором ты просила... Короче, я всё разнюхал, Никс. Он не просто какой-то там важный… Его зовут Кассий Вальрен. Он вроде как работает на Орден, но его даже сами инквизиторы побаиваются. Серьёзно!

— Откуда знаешь? - прищурилась я.

— Ну, я же не просто так бегал! Сначала подсел к двум служкам из храма у фонтана, притворился, что ищу свою сестру. Они язык развязали — сказали, что его вызвала сама настоятельница. Мол, у них там проблемы с "неконтролируемыми" детьми и ночными исчезновениями… А ещё ему дали задание следить за участком и новыми детками, которые туда попадают. Проверять, типа, всех — вдруг кто с магией.

— Волчара, говоришь?

— Да! Один парень из мотеля "Серый Угол", где он остановился, сказал, что тот не совсем человек. У него вроде бы кровь перемешана — часть звериная. Он не рычит, но нюх... как у охотничьей гончей! А на руке у него браслет, не простой, а с печатью Ордена. Говорят, он чувствует магию. А ещё помогает ему... эээ... ну, типа правду узнавать. Он на тебя глянет — и всё, уже знает, врёшь ты или нет.

— Где он живёт, ты сказал?

— Ага. Снимает комнату на втором этаже "Серого угла". Но там всё непросто. Я пробовал зайти — меня хозяин едва не выгнал.

— Понятно… - пробормотала я.

— А ещё, - мальчишка запыхался от волнения, — он всегда с блокнотом. Записывает туда всё, кого видел, кто что сказал… Местные говорят, потом по этим заметкам людей ловят. А ещё он почти не говорит, только смотрит. Такой… будто насквозь. Даже мне жутко стало. Но, Никс… он красивый, хоть и стрёмный.

Я фыркнула. Конечно красивый. Хм. А может навестить его . Если он работает на орден то значит и поживится будет чем. Я усмехнулась своим мыслям. Знаю где этот мотель. Второй этаж и значит будет просто пробратся через окно.

— Ты узнал какая комната и выходят ли окна на улицу?

— Конечно! - мальчишка гордо расправил плечи. — Я же сказал, всё узнал! Комната седьмая, вторая от лестницы. Окна есть — одно выходит на задний двор, прямо над черным входом кухни. Прыгнуть можно — если что, назад тоже через него свалить получится. Я проверял. А ещё одна створка слегка болтается — видно, замок хлипкий. Если поддеть чем-нибудь — откроется без шума.

Я усмехнулась, прищурившись:

— Ты мой гений.

— Ага. Только аккуратнее, Никс. Там, говорят, у него ловушки. Один мужик с кухни пытался туда пробраться — хотел что-то стянуть. Вернулся с лицом белее муки. Сказал, будто его стена схватила. Или зеркало. Он уже путался в рассказе.

— Магические печати? - пробормотала я. — Интересно… значит, не просто нюх у него острый.

— Ну, он же типа как... полуоборотень, полумаг, так? И если орден дал ему доступ к таким штукам — значит, и правда важная шишка.

12

Дэн сказал, что кто-то уже пытался проскочить к Блохастому в комнату, но его что-то схватило. Значит, не дурак — либо оставляет амулет, либо ставит магический барьер, когда уходит. А может, и то, и другое. Сунуться туда, не зная, что за заклинание или артефакт на месте, — это прямой билет в больницу. Или на тот свет, если не повезёт.

Я усмехнулась, вжавшись в холодную тень у фасада мотеля, и подняла взгляд на нужное окно. Второй этаж, левый угол, шторы дёрнуты, но свет то гаснет, то вспыхивает снова. Значит, он дома. То, что нужно.

В гости лучше заходить, когда хозяин на месте.
Так безопаснее. Ну… относительно.

Что ж. На свой страх и риск.
Пойду сейчас.

Сомневаюсь, что он оставил защиту, когда сам в номере. Такие, как он, слишком уверены в себе. Самовлюблённые ублюдки, привыкшие решать всё кулаками и клыками. Любят разбираться с незваными гостями лично — лицом к лицу, зуб за зуб.

Интересно будет изучить его браслет. Не простой, точно. Дэн описал его слишком уж подробно: металлический, но тёплый, будто живой. На эмблеме — тонкие спирали, почти руны, но явно не человеческой школы. Может, связка с родом. А может, метка привязки к какому-то зверю внутри. Или к кому то.

Я скользнула из тени, по-прежнему оставаясь в тишине, сливаясь с фоном. Где-то вглубине мотеля хлопнула дверь, и кто-то ругнулся, споткнувшись — похоже, персонал уже начал смену. Время поджимает.

Старая пожарная лестница выглядела так, будто развалится от одного взгляда. Краска облупилась, металл поржавел и местами прогнулся. Надежды на безопасность — ноль, но других путей не было.

Ещё раз оглянувшись, чтобы убедиться, что переулок пуст, я подпрыгнула, ухватилась за перекладину и подтянулась. Металл глухо скрипнул под весом. Сцепив зубы, я вскинула тело вверх. Подтягивание на руках — не моя сильная сторона. Совсем. Но иначе — никак. Никакой магии, никаких ухищрений. Только пальцы, скользящие по ржавчине, и собственная злость, толкающая вверх.

Чуть оттолкнувшись, я упёрлась носками ботинок в неровную кладку стены. Камень был шершавым, цепким, и, взобравшись чуть выше, я наконец добралась до узкого выступа под окном. Согнувшись, перевела дух, стараясь не шуметь. Воздух пах ржавчиной и пылью.

Окно оказалось приоткрытым — не широко, но достаточно. Сердце ухнуло в грудь от радостного толчка. Он оставил его на проветривание? Или просто самоуверен настолько, что не боится чужих? Закрыв глаза прислушалась. Ветер замер — воздух был неподвижен. Ни колебаний, ни движения штор. Прекрасно. Значит, мой запах не разнесётся по комнате сразу. У него будет пара лишних секунд, чтобы понять, что он облажался.

Сгущая внимание, я поймала еле уловимый звук — приглушённый хлопок двери и отдалённый стук шагов. Потом тишина… и наконец — журчание воды. Душ. Пальцы скользнули по раме, проверяя — легко ли поддаётся окно. Внутри могла быть защита. Артефакт. Заклинание, маскирующее ловушку.

Стараясь даже не хмыкнуть от напряжения, я медленно, почти с благоговейной осторожностью, провела пальцами по внутреннему краю рамы, прислушиваясь к ощущениям. Ни покалывания, ни звона в ушах, ни зуда в ладонях — всё указывало на отсутствие магических ловушек. Ни рун, ни артефактных замков, ни даже простейшего сигналящего оберега. Хм. Либо переоценила его, либо он и правда любит встречать гостей лично.

Окно поддалось слишком легко — с легким, предательским скрипом. Я тут же застыла, дыхание затаилось в груди. Мелькнуло проклятие. Пауза. Шум воды не прервался. Значит, не услышал. Или делает вид, что не услышал. В любом случае — шанс.

Осторожно, как кошка, перескочила через подоконник, скользнув внутрь комнаты, приземлившись почти бесшумно. Слегка пригнувшись, я выпрямилась, скользя взглядом по комнате.

Тусклый свет ночника у двери отбрасывал мягкие тени. У стены — кресло, небрежно закинутая куртка. Возле кровати — массивная чёрная сумка. Браслета на видном месте не было. Значит, на нём или рядом. Блин.

Я выдохнула и скользнула к сумке. Осторожно, быстро, без шума. Любопытство зудело в кончиках пальцев, но я не могла себе позволить терять контроль. Время – мой главный враг.

Ступая по вытертому, местами даже прогнившему ковру, я неспешно осмотрела комнату. Запах здесь стоял терпкий — смесь табака, дешёвого антисептика и чего-то звериного, едва уловимого, но такого дурманящего.

Типичная комната мотеля: широкая кровать с мятой простынёй, кресло в углу с облезшими подлокотниками, письменный стол, заваленный какими-то бумагами и пустыми чашками, шкаф с едва приоткрытой дверцей, из которого торчал рукав тёмного пальто.

Окно пропускало только тусклый уличный свет, который расплылся бледными тенями по полу. Глазами я быстро пробежалась по пространству, в уме вычерчивая схему — укрытия, потенциальные угрозы, выходы.

Подойдя к столу, я машинально скользнула пальцами по его поверхности и зацепила зажигалку. Тяжёлая, металлическая, с потёртой гравировкой на боку. Старая. Даже редкая. Почти антиквариат. Я покрутила её в пальцах, чувствуя вес и характер вещи.

А потом заметила бумажник. Кожа, плотная, с царапинами. Местами потемневшая от времени и носки. Я коснулась его краешка, чуть приоткрыла — и уголки губ тут же поползли вверх в довольной усмешке.

Но улыбка замерла на губах.

Вода. Её больше не было.

Словно щёлкнул рубильник — тишина накрыла комнату. Ни капель, ни скрипа труб. Только гул крови в ушах.

Я медленно сглотнула, внутренне собираясь, и с той же осторожной неспешностью опустила бумажник обратно на стол. Прямо туда, откуда взяла.

Я чувствовала это — взгляд. Горячий, обжигающий, скользящий по спине, по рукам, по шее. Не физический, нет. Он будто вгрызался в сознание, раздевая до самых мыслей. Присутствие было таким ощутимым, будто воздух стал гуще и тяжелее. Словно сама комната замерла, затаив дыхание, и только один из нас ещё не сделал шаг.

— То, что воры в этом городе такие наглые, — теперь я в этом убедился лично, - голос был хриплым, с лёгкой насмешкой, скользящий, как бархат с острыми нитями. — И, надо сказать, у этого вора попка очень даже ничего.

13

Сердце колотилось, как сумасшедшее, будто барабан в грудной клетке вот-вот прорвёт рёбра. Но не от страха. Нет… Это было что-то другое. Большее. Глубже.

Я замерла, но не потому что боялась — я осознавала. Каждой клеткой тела. В этой тишине, где даже воздух казался плотнее, до меня медленно, начало доходить: это адреналин... но не только.

В груди росло странное чувство — жаркое, пульсирующее, едва различимое, но упрямо набирающее силу. Возбуждение? От чего? От опасности? От его взгляда? От того, как он стоял передо мной, почти обнажённый, хищный, уверенный, будто мир принадлежал ему?

Что-то влекло к нему. Не просто внешность. Не просто запах — хотя он и был терпкий, пряный, звериный… Это было как тяга, что не поддаётся логике. Инстинкт, словно пробуждённый волной магии.

Я сжала кулаки, стараясь отдышаться.
Точно такое же ощущение было возле демона. Тот же жар под кожей. Та же невозможность оторваться.

Что за хрень вообще творится со мной?

— Ну, своей задницей я тоже горжусь. Хоть чем-то. - хмыкнула я и усмехнулась, резко встряхнув головой, будто сбрасывая липкое наваждение.

— Наглая и рисковая малышка, - ухмылка у него вышла хищной, ленивой. Он не смущался ни капли, разглядывая меня так, будто я была блюдом в меню, и он решал, с чего начать.

Голова чуть склонилась к плечу, волосы ещё влажные и тёмные от душа, тонкие капли стекали по шее.

— Я думала, вода притупляет нюх.- попыталась удержать спокойствие в голосе, но он уловил нотку напряжения, я уверена.

— Но не слух. - Его голос потеплел, стал почти мурлыкающим. — Чего не бежишь, краса? Пора бы.

— Не дура. - Я пожала плечами, пряча дрожь. — Знаю, что ты быстрее. Даже если бы я попыталась — ты бы уже держал меня за горло.

Мой взгляд невольно скользнул к его руке. К браслету. Магия от него пульсировала, как сердце. Я тихо выдохнула, разочарование скользнуло наружу прежде, чем я успела его спрятать.

Он заметил.

— Ах, так ты хотела эту штучку? - Он поднял руку, чуть повертел запястьем, чтобы я могла лучше разглядеть артефакт. — Разочарую. Его не снять. Разве что с трупа… - он сделал паузу, склонив голову чуть ниже. — …а у тебя сил не хватит.

— Ошейник, значит? - подняла бровь с вызовом. — А я думала, их носят вот тут. - Провела подушечками пальцев по своей шее, чуть наклонив голову, обнажая кожу.

Он не шелохнулся, но янтарные глаза сверкнули. Там уже было меньше веселья — и больше зверя.

— Слишком смелая, как погляжу… - рычание прорвалось в голосе, низкое, с гортанным послевкусием.

— Есть такой недостаток. Задела что ли? - Я поджала губы, с трудом удерживая улыбку. Ну да, играю с хищником. В его логове. Почти голым. И вроде не бессмертная…

— Пора бы уже бежать. Не думала?

— Думаю. - Я склонила голову к плечу, передразнив его до точности жеста. — Просто есть ещё одна вещь, которая меня интересует. Как быстро ты двигаешься… - медленно скользнула взглядом по его телу прикусив губу, — и одновременно... можешь ли удержать полотенце.

На секунду в комнате повисла тишина. А потом — смех. Громкий, хриплый, такой, что дрогнули стены и ковёр под ногами. Он запрокинул голову, смеялся открыто и искренне, будто я только что сказала нечто гениальное.

Решив воспользоваться его смехом, я резко бросилась к окну. Стекло, ночь, свобода — почти коснулась подоконника... но всё оказалось иллюзией. Это был всего миг. Тень мелькнула — и я уже прижата к стене, без единого шанса, без звука. Он даже не схватил мои руки — не потребовалось. Просто навис, плотно прижавшись всем телом, лишая пространства и воздуха.

Его дыхание было обжигающе тёплым — сначала по щеке, потом ниже, к линии шеи, туда, где кожа особенно чувствительная. Он знал это. О, ещё как знал.

— Плохая идея, малышка, - выдохнул он прямо в ухо, и у меня пробежали мурашки. Голос стал ниже, хриплее, с опасным ворчанием, что вибрировало где-то в груди.

Рука — сильная, властная — сжала бедро. Его пальцы двинулись вверх по талии, будто чертили невидимый путь, и от их касания по коже будто искры пробежали.

Мои губы приоткрылись, и тихий, почти невольный выдох сорвался, предательски выдав то, что творилось внутри. Контакт его тела — горячего, обнажённого, плотного — обжигал. Между ног стало влажно… чертовски влажно. Я сжала бёдра, будто могла этим хоть как-то унять зудящее, нарастающее ощущение желания, что поднималось, как пламя изнутри.

Он был обнажён. Совершенно. Тепло его кожи, гладкость, сила — всё чувствовалось слишком отчётливо. Никаких границ между нами. Ни ткани. Ни защиты. Ни шанса на холодный рассудок.

Я не буду собой, если упущу такую возможность… но это было опасно. До безумия опасно. И, может быть, именно поэтому я не отшатнулась.

Медленно, будто в замедленной съёмке, я облизала пересохшие губы и прикусила нижнюю. Его член я чувствовала отчётливо — твердый, нетерпеливый, словно он не только знал мои мысли, но и разделял их. Я подняла взгляд, и он встретился с его глазами.

Янтарные. Глубокие. Опасные.

— Сучка… откуда ты только взялась? - голос его сорвался в хрип, пальцы скользнули по моим губам, замирая в лёгком нажатии. — Ты знаешь, как ты пахнешь? Лучше бы бежала.

— Как грубо, - я усмехнулась, с вызовом глядя ему в глаза. — Я не вашей породы.

— Заррррраза… - выдохнул он, прижимаясь ко мне ещё теснее, будто намеренно стирал границы.

— О да, - я выдохнула с новой улыбкой и опустила руку между нашими телами, сжав его член ладонью. Он дёрнулся в моей руке.

— Лучше беги, дурочка, - почти зарычал он, голос срывался, и в нём сквозила опасность.

— С ним в руке? - я тихо хохотнула, и прежде чем он успел ответить, потянулась к нему, обхватила шею и впилась в его губы.