Эпиграф (и важная информация о книге)
На обложке - фото Сатурна и его колец, полученное аппаратом "Кассини"
Жанр — НФ-триллер\остросюжетный приключенческий роман\ старая добрая фантастика с уклоном в мелодраму
Место действия- Солнечная система, Земля, не столь отдаленное будущее
Рейтинг - 16+
Статус - черновик. БЕСПЛАТНО!
Объем – макси, 3 части.
Развернутая аннотация
22 век. Человечество осваивает Солнечную систему и мечтает о полетах к далеким галактикам с помощью деформатора «КоБра» - удивительного изобретения ученых Коврова и Брагина. Однако эксперимент по телепортации космического корабля «Витязь» проваливается из-за цепочки загадочных происшествий. Капитан Вадим Коростылев подозревает умышленное вредительство, но тут сенсоры «Витязя» обнаруживают покинутый инопланетный корабль, дрейфующий среди колец Сатурна многие сотни лет. Не он ли источник всех проблем? Соглашаясь доставить на Землю «летучий голландец», напичканный удивительными технологиями, Вадим даже не предполагает, к каким последствиям это приведет. Земляне оказываются втянуты в войну с чужим разумом, и героям придется исправлять ошибку, спасая погибающий мир во имя тех, кого они любят больше собственной жизни.
В романе есть #космос #опасные приключения и детектив #инопланетяне #искусственный интеллект #борьба миров и выживание #научные факты и гипотезы #любовь и дружба #любовный треугольник #хэппи-энд
«Эффект кобры» это:
1. Идиоматическое выражение, обозначающее ситуацию, когда принятое решение не устраняет проблему, а усугубляет ее (аналог «хотели как лучше, а получилось как всегда). Термин ввели в память о недальновидном решении англичан во времена колониального правления в Индии. Тогда власти посчитали, что в стране развелось слишком много кобр, и назначали награду за каждую мертвую змею. Предприимчивые индийцы стали разводить ядовитых гадов ради денег. Когда афера вскрылась, награду отменили, и кобры из вольеров были выпущены на свободу, в результате чего их количество значительно возросло.
2. Фантастический термин, обозначающий хроногеометрическую деформацию, при которой расстояние между двумя точками стремится к нулю (так называемый «Пробел Коврова»). Названо в честь ученых Коврова и Брагина, создавших деформационный излучатель «КоБра», благодаря которому стали возможны полеты к далеким галактикам.
Часть 1 – «Бросок кобры»
Часть 2 – Яд кобры
Часть 3 – Реванш «КоБры»
ВСЕ ЧАСТИ НА ЛИТНЕТ ПУБЛИКУЮТСЯ В ОДНОМ ТОМЕ!
В романе 7 заглавных героев, и главы будут чередоваться от имени каждого из них. Это -
Капитан «Витязя» Вадим Коростылев
Первый помощник капитана Дмитрий Лазарев
Второй помощник капитана Егор (Георгий) Лащух
Корабельный врач Марина Еремизина
Корабельный инженер Александра Гангурина
Физик, создатель «КоБры» Матвей Брагин
Дочь генерального спонсора проекта «Бросок кобры», блогер Ольга Химичева
ВСЕМ МОИМ ДОРОГИМ ЧИТАТЕЛЯМ ЖЕЛАЮ ПРИЯТНОГО ЧТЕНИЯ!
ПОЕХАЛИ!
1. БРОСОК КОБРЫ. Глава 1. Странное происшествие. 1.1.1.Ольга
Часть первая: «Бросок кобры»
Глава 1. Странное происшествие
Гелиостационарная космическая станция «Зевс»(Вавилон) – борт межпланетного корабля «Витязь»
1. Ольга
- Дорогие друзья, я рада снова вас приветствовать с борта космической станции «Зевс», нашего нового Вавилона. Осталось десять дней до старта «Витязя» к Сатурну и около месяца до завершения эксперимента по проверке теории мгновенного путешествия сквозь Пробел…
Произнеся уже ставшие привычными фразы обратного отсчета, Ольга вдруг прервалась и встала с узкой кровати, где сидела с записывающим устройством в руках. Она подошла к иллюминатору и вгляделась в суетливое мельтешение возле «Витязя», серебрящегося в лучах прожекторов.
Корабль, приткнувшийся к выносной шлюзовой палубе вверх тормашками, с этого расстояния представлялся игрушечным, а снующие туда-сюда роботизированные челноки напоминали ей навязчивых оводов, хороводящих вокруг тучной коровы, но их танец завораживал. Это единственное действо, за которым Ольга никогда не уставала наблюдать. Все прочее в космосе казалось ей слишком однообразным и пустым, от картины миллиардов звезд дух у нее перехватывало только в первые дни, а потом приелось. И лишь мощь человеческого ума, проявленная в потрясающих воображение технологиях, продолжала ее очаровывать.
Где-то там должен был находиться челнок капитана Вадима Коростылева, запланировавшего генеральную инспекцию на утро субботы. Ольга не могла отличить его от других, все челноки были между собой похожи, как близнецы, а названия на корпусе с такого расстояния не читались. Однако яростно забившееся сердце словно подсказывало, что Вадим уже там, в тени нависающих докерных манипуляторов.
Ольга подумала, что если закроет глаза, то увидит Вадима так же четко, как будто он стоит на расстоянии вытянутой руки. Она и в самом деле ненадолго зажмурилась, прижав кулак к груди и пытаясь усмирить глупое сердце.
Лицо у Вадима было благородное, как на старых плакатах в музее Истории, и, помнится, это потрясло ее в самую первую их встречу. Прямой нос, зеленые глаза с янтарными крапинками, аккуратная светлая бородка, широкие плечи и ладони с длинными сильными пальцами – все вместе создавало идеальный образ былинного богатыря, какими их рисуют в детских энциклопедиях. Это было и поразительно, и банально, и вряд ли отвечало действительности – так ей казалось поначалу. Ольга считала, что такие люди обязательно разбавят идеальную внешность скверным характером или недостатком ума. Однако Вадиму каким-то образом удалось избежать этого.
Коростылеву было тридцать восемь, и он на целых одиннадцать лет был старше Ольги. Впрочем, этой разницы она не чувствовала, разве что признавала, что Вадим был гораздо опытнее. Эта его житейская мудрость сквозила во всем, что бы он ни делал, и не удивительно, что с таким капитаном экипаж «Витязя» считался лучшей командой в «ХимичевСпейс».
Еще месяц назад богатая наследница и известная писательница, автор популярного блога о космосе Ольга Химичева не верила, что способна влюбиться, как кошка, да еще и безответно – но это, тем не менее, с ней произошло. На сегодняшний день она уже успела признать сей прискорбный факт, но все еще не могла с ним смириться.
Да и не собиралась она смиряться! Никогда Ольга не считала себя невзрачной мышкой, недостойной мужского внимания. Объективных препятствий для покорения строптивца не существовало, Вадим не был женат, а она не обзавелась мужем – ну, а все прочие недоразумения, включая мнение отца, она как-нибудь преодолеет.
…Ольга глубоко вздохнула и открыла глаза. Понаблюдав еще немного за гипнотической картиной по ту сторону многослойного бронированного акрила[1], она вернулась к прерванному занятию.
- Спешу сообщить вам, дорогие подписчики, что на «Вавилоне» все идет по плану. До нас наконец-то добрался «Аргун», которого мы уже и не чаяли увидеть из-за его многочисленных поломок и авральных остановок в пути. Однако экипаж «Аругна» все починил и причалил-таки к Вавилону, и, следовательно, количество желающих приобщиться к истории со вчерашнего дня заметно возросло. В некогда просторных холлах царит столпотворение. Этим утром мне было страшно выходить из каюты – боялась попасть в пробку из людей, направляющихся в столовую на завтрак.
Ольга вновь остановилась, чтобы подклеить к репортажу видеоряд, иллюстрирующий сказанное.
- Несмотря на неудобство от стройплощадки, сюда слетелась тьма народа, чтобы своими глазами увидеть эпохальное событие. Шумные гости оккупировали готовые комнаты гостиниц, так что истинным героям, космонавтам с «Витязя», приходится ночевать в тесных корабельных каютах. Даже капитану. Однако эти мужественные люди не ропщут и продолжают выполнять свою работу...
Ольга улыбнулась своим воспоминаниям. За завтраком ей удалось перекинуться парой слов с Вадимом и узнать о его планах. Хотя он выглядел ужасно занятым, с ней он держался сегодня приветливее, чем обычно. Ольге даже показалось, что во взгляде капитана на этот раз промелькнула искренняя приязнь и теплота.
«Ничего, подумала она, - я подберу к нему ключик». Ей всего-то и надо придумать, как оказаться на борту «Витязя» во время эксперимента вопреки запрету. Там у нее будет целый месяц, за который она все успеет. Ольга всегда добивалась поставленных целей, а Вадим – это даже не просто цель, это - судьба!
Саму Ольгу на «Вавилон» привело не любопытство, а работа. Будучи богатой наследницей, она могла бы бездельничать сколь душе угодно, но она посвятила свое время созданию хроники проекта «Бросок кобры». Это было смелым решением в век, когда журналистика как профессия практически умерла, однако Ольга принадлежала к тем, кто считал: никакой искусственный интеллект не справится с творческой задачей лучше человека. Да и люди в последнее время немного больше стали ценить живое общение и человеческие таланты, подустав от разнообразия безупречных, но таких фальшивых искинов[2]
1.1.2. Дмитрий
ЧАСТЬ 1. Глава 1.
2. Дмитрий
В отсутствие капитана вся тяжесть руководства ложилась на плечи первого помощника Дмитрия Лазарева.
Дима был новичком во всех смыслах. Во-первых, он буквально недавно выпустился из Летной Академии (первый выпуск коммерческих коспилотов за всю историю вуза) и не имел за плечами необходимого опыта, а во-вторых, на должность свою был назначен буквально накануне экспериментального полета. Прежний первый помощник Коростылева из-за какой-то нелепости был забракован отборочной комиссией, и главный спонсор проекта Химичев неожиданно для всех настоял на кандидатуре Лазарева.
Сквозь дебри своих новых обязанностей Дмитрий пробивался, что называется, с боем. По своей основной специальности он являлся математиком- астронавигатором, но управление коммерческими звездолетами тоже изучал, и, в принципе, чувствовал себя готовым к любому вызову. Однако руководить коллективом без всеобщей поддержки и понимания – это вам не маршруты прокладывать. Не все тут зависело от знания, было необходимо еще и добрые отношения налаживать – долго и целенаправленно.
С некоторой частью экипажа Дмитрий успел сдружиться еще на стадии испытательного срока. Он вообще легко сходился с людьми, тем более, что команда у Коростылева почти сплошь состояла из молодежи. Но были среди них и люди старшего поколения, и вот они-то встретили 26-летнего начальника весьма настороженно. Даже спустя полгода после утверждения особо упертые продолжали перешептываться, подозревая «выскочку» бог весть в чем.
Наверное, любой бы на месте Лазарева и сам заинтересовался, почему именно его Павел Химичев выделил из огромного списка кандидатов. Но Дима сомнениями себя не обременял. «У хваткого бизнесмена, должно быть, наметанный глаз, раз он с ходу разглядел мой потенциал», – так он (нескромно) подумал и больше по этому поводу не заморачивался. Главное, что капитан его принял, а остальное со временем наладится.
Вадим Коростылев очень внимательно следил за действиями своего первого помощника. Дима это знал, понимал и одобрял. Он старался доказать капитану, что на него можно положиться и Химичев не ошибся с выбором. К каждому, даже пустяковому делу, Лазарев тщательно готовился, а в свободное время изучал личные дела участников операции, документацию и теорию. Часто можно было видеть его в спортзале на тренажерах с наушниками в ушах, причем звучала там отнюдь не музыка, а текст очередной заковыристой спецификации. Даже в полетной обстановке Дима предпочитал совмещать тренировки ума и тела.
Сегодня капитан, отправившийся инспектировать «КоБру» вместе с Матвеем Брагиным и директором станции Вольтом, оставил на Дмитрия важное дело: проконтролировать запуск микроспутников. Предыдущий запуск окончился неудачно. Большая часть кубсатов оказалась никуда не годной, и сеть не развернулась, пестрела огромными дырами, не позволяя ИИ-Эльзе увидеть картинку в полном объеме. Дима считал, что подобное, хоть и редко, но случается. Бывает, что и вся партия с завода выходит бракованной. Но неприятные шепотки за его спиной упрекали, что если бы он сразу догадался проверить все кубсаты без исключения на специальном стенде в мастерских «Зевса», то ничего подобного не случилось бы.
Дима вины с себя полностью не снимал. Как первый помощник он отвечал за техническую сторону любого процесса и был обязан проконтролировать инженеров-приемщиков. Готовый исправлять ошибки, в этот раз Лазарев запер специалистов на двое суток в тестовом ангаре, заставляя изучить второй рой буквально под микроскопом. Он и сам торчал в этом ангаре, ограничивая себя в отдыхе, еде и питье. Это не прибавило ему любви подчиненных, но зато Дима был стопроцентно уверен, что сегодняшний запуск пройдет как по маслу.
Однако накануне старта неожиданно всплыла еще одна неприятная проблема.
Когда Лазарев направлялся на стартовую площадку, он встретил в коридоре второго помощника Лащуха, и тот без обиняков сказал ему:
- Имейте в виду, Дмитрий Максимыч, настроение на «Витязе» аховое. Я слышал неоднократные высказывания, что этот рейс кто-то проклял. Неудача следует за неудачей. Если и дальше так пойдет, мы весь эксперимент запорем. Нам как воздух необходима хоть маленькая, но победа.
- Все будет тип-топ, Георгий Романович! - ответил Лазарев. Старожилы «Витязя» величали Лащуха по-простому - Егором, но Дмитрий пока такого не заслужил и обращался ко второму помощнику по имени-отчеству. – Я лично отвечаю.
- Надеюсь на вас, - вздохнул Лащух. - Еще одного облома с кубсатами наш Боливар не вынесет. Если придется править график, наблюдатели Химичева взвоют и нажалуются боссу по полной программе. А кому в итоге прилетит? Нам с вами, Дмитрий Максимыч. Ну, и Вадиму, разумеется. Химичев не посмотрит, что брак выдали на заводе Дойча, обвинит во всем нас. Зуб даю, что новый разнос настроения никому не поднимет.
- Я вам гарантирую, - заверил Дима, - что второй рой уйдет благополучно. А вот с проклятием надо срочно что-то делать. Кто распространяет по кораблю панические слухи?
Георгий смерил коллегу сумеречным взглядом и от ответа ушел:
- Слухи и работа с экипажем, это моя забота, вас не касается. Важно, чтобы техника нас не подвела, тогда и паника утихнет. Вы уж там постарайтесь, Дмитрий Максимыч, тем паче, что на запуск обещала заявиться дочка Химичева, эта блогерша. Лично за всем следить будет.
Дмитрий, конечно, не надеялся, что старый звездный волк сдаст кого-то из своих, но на ус себе информацию намотал. Разговоры про «проклятый рейс» бывают чреваты, ведь космонавты – самые суеверные люди на свете[1]. Ему совершенно не улыбалось аврально спасать ситуацию из-за того, что у кого-то особо впечателительного руки от страха трясутся.
- Дочку главного спонсора я беру на себя, - пообещал он Лащуху. – Однако я полагал, что экипаж «Витязя» с восторгом встретил идею об участии в эксперименте «Бросок кобры». Идея Пробела всех увлекла, разве нет?
1.1.3. Вадим
ЧАСТЬ 1. Глава 1.
3. Вадим
Капитан Вадим Коростылев мерил шагами каюту. Происшествие с первым помощником не укладывалось у него в голове. И чем больше он о нем размышлял, тем больше вопросов возникало.
Зачем кому-то понадобилось проникать на практически пустой склад? Зачем изготавливать маску с чужой физиономией, красть коды личного доступа - и не у кого-то там, а у капитана корабля (и как они это проделали, интересно?!), когда злоумышленники могли попросту взломать дверь, что, кстати, и произошло на складе? Одну дверь сломали, почему не все? Но самое главное, ускользала цель, не ради же развлечения они все это устроили.
Дмитрий Лазарев, не менее растерянный и взъерошенный, сидел в кресле у массивного стола с дубль-консолью управления. Еремизина Марина, корабельный врач, все еще хлопотала над ним, потому что ей не нравились взятые экспресс-анализы. Дмитрий механически подставлял под луч сканера то руку, то ухо, но глазами следил за Вадимом и периодически вздыхал с несчастным видом.
Кроме них в капитанской каюте присутствовал также глава службы безопасности «Зевса» Миша Шелест. В данный момент полковник Шелест сосредоточенно вслушивался в транслируемый ему отчет ИИ-Зевса и что-то быстро печатал пальцами правой руки на виртуальной клавиатуре. Вадим успел пару раз перехватить его недоверчивый взгляд. Искин, вероятно, нашел какие-то нестыковки в рассказе Лазарева, а Шелест и без того не доверял ни капитану «Витязя», ни членам его экипажа – амплуа у него было такое: всех скопом подозревать. Впрочем, Коростылев и сам не знал, как бы реагировал на месте полковника.
Услышав «байку про оборотня», так не вовремя рассказанную в баре и уже отправившуюся гулять по станции, Миша Шелест скривился и спросил:
- У вас имелись клоны, Вадим Игоревич?
- Насколько я знаю, нет, - ответил Вадим.
- А насколько вы не знаете? – довольно грубо «отзеркалил» его службист. – Кто поручится, что ваши родители не позаботились о запасных, так сказать, вариантах? Или что хакеры не поставили ваш удачный геном на поток?
Вадим отвечать не стал. Поручиться за это он и впрямь не мог. Когда-то его родители совершили огромную глупость, отредактировав его ДНК с нарушением закона. С тех пор прошло тридцать восемь лет, а он все еще расхлебывал последствия их необдуманного поступка, ставшего достоянием всего мира. Конечно, списать все на близнеца, о существовании которого он не имел представления, было соблазнительно, но даже в этом случае оставался вопрос, как клон-близнец смог попасть на космическую станцию в обход всех шлюзов?
Шелест, однако, и сам очень быстро отказался от данной версии.
- Проникновение в складские помещения действительно произошло с использованием ваших идентификационных кодов, Вадим Игоревич, - громко сообщил он, заставляя капитана прервать беспорядочные метания и замереть в центре каюты. – Искин Зевс сумел идентифицировать вас по тем обрывкам изображения, что попали на камеры слежения, вопреки вашим предосторожностям. Если эта внешность и манера двигаться - умелая подделка, то ее сложно отличить от оригинала. Но это не все. Главная улика – ваш уникальный микробиом, который оставался при дыхании. Его уж точно не подделаешь.[1]Ваш клон, существуй он, обладал бы совсем иным набором микроорганизмов. Кроме вас и вашего помощника Лазарева, Зевс не засек на складе никого постороннего. Третьего участника, который якобы напал на Дмитрия Максимовича, не было.
- Но как же? – пробормотал Дмитрий, пораженный столь нелепыми выводами.
- А вот так, - Шелест перевел взгляд на первого помощника капитана. - Не желаете изменить ваши показания?
Вадим тоже воззрился на полковника со смесью иронии и искреннего возмущения:
- Хотите сказать, мы с Дмитрием сами подрались, а теперь сочиняем истории?
- Может, вы считаете, что службе безопасности тут нечем заняться, вот и подкидываете нам развлечения, - Шелест флегматично пожал плечами.
Вадим закатал рукав, демонстрируя сложное устройство на запястье:
– Я никому свой браслет поносить не давал, как и свое лицо. Благодаря этому гаджету, корабельный искин Эльза стопроцентно подтвердит, что свою каюту я не покидал. Как вернулся с инспекции в компании Матвея Брагина, так и оставался в этих стенах. Да, у нас нет такого крутого оборудования по отслеживанию микробиома, как у вас, но и без него с безопасностью на корабле все в порядке, и зайцев-клонов мы на станцию контрабандой не ввозили. Ваш Зевс ошибается. Человек, проникший на склад, физически не мог быть мною, следовательно, отличия у нас есть. Допускаю, что человеческий глаз не найдет разницы, но искин обязан ее установить, и если Зевс их не видит, вам надо задавать иные вопросы и в другом месте. Что касается нападения на моего помощника, следы драки очевидны и фиксируются медицинским сканером. И предугадывая ваше следующее обвинение, такие синяки на шее человек не в состоянии поставить себе сам. А я своих подчиненных никогда и пальцем не трогал.
Возражения не произвели на Шелеста впечатления.
- Спокойнее, Вадим! Вадим Игоревич, - поправился он, стараясь придерживаться официального тона. – Я пока никого не обвиняю. Если настаиваете, давайте зайдем с другого конца. Положим, вас решили подставить…
- Это очевидно!
- Допустим. Данные свидетельствуют, что ИИ-Эльза действительно все это время фиксировала вас в каюте, значит, на станции вы находиться и впрямь не могли. У вас есть враги?
- Нет.
- Подумайте хорошенько, – ровным голосом предложил Шелест. – Кто-то хотел вам отомстить, пошутить над вами или напугать. И может, пострадавший Дмитрий Лазарев на самом деле никакой не пострадавший, а полноценный участник злого розыгрыша. Распылить микробиом в воздухе с помощью пульверизатора теоретически возможно. Как и взломать станционный сервер. Квалификация первого помощника капитана это позволяет.
1.1.4. Матвей
ЧАСТЬ 1. Глава 1.
4. Матвей
Матвей Брагин был у матери поздним ребенком, но, несмотря на скептические предсказания врачей, рос невероятно умным. В год он выучил алфавит, а уверенно читать начал к трем годам, причем, интересовали его уже не детские сказки и комиксы, а энциклопедии.
Родители, как это изредка случается, долго жили в полном неведении о глубине интересов собственного чада. Мат имел репутацию нелюдимого и замкнутого на собственном эго мальчика-аутиста. Он считал соседских детей неинтересными собеседниками, а взрослых, обеспечивающих его физические потребности, не стоящими внимания.
Впрочем, в последнем была и вина взрослых. Им казалось, что мальчик задает странные вопросы только ради вопросов и не понимает очевидных вещей. Даже отец раздражался, изо дня в день слыша одно и то же. «Почему небо голубое?», «Почему лягушка квакает?», «Если известна скорость света, то какова скорость тьмы?». Ответы отца его не удовлетворяли. Склонив голову к плечу, Мат словно и не слышал их, продолжая талдычить свое, повторяя слово в слово. Родителям пришлось признать, что врачи оказались правы, мозг сына был не способен понять даже самые простые объяснения.
Перед школой участковый невропатолог поставил Мату диагноз «задержка в развитии» и посоветовал определить в коррекционный класс. В школе Матвей скучал. Повторять правила за учителями, как попугай, ему казалось ниже своего достоинства, как и выполнять нелепые задачи. Скоро он получил ярлык необучаемого двоечника и обрадовался, что его оставили в покое.
Лет через пять безрадостной школьной жизни Мат добрался до книжного шкафа отца, работавшего преподавателем физики в техническом университете, и открыл для себя удивительный мир точных наук. С тех пор он просиживал свободные вечера в своей комнате, врубив на полную мощность музыку «потяжелей», под которую ему лучше думалось и читалось. Знакомился он с научными трудами тайком, потому что родители запрещали трогать редкие бумажные издания из опасения, что неуправляемый подросток, у которого сплошные тараканы в голове, их испортит. Компьютер и Интернет они тоже считали вредным для лабильной психики аутиста и ограничивали его. Матвей, конечно, быстро сообразил, как обойти запрет, и часами путешествовал по сайтам с познавательной информацией, пока никто не видел.
Там же, в Интернете, он однажды наткнулся на сайт международной олимпиады и решил поучаствовать. Когда Матвею пришло приглашение на очный тур, отец отказался верить, что сын все задачки решил сам. Однако Матвей поехал на соревнования и выиграл их, повергнув родителей в длительную прострацию. В то время он все еще числился в седьмом классе и не мог претендовать на поступление в вуз без экзаменов (хотя победа давала ему это право). Пришлось Матвею посвятить ближайший год на то, чтобы сдать экзамены за школьный курс и получить диплом экстерном.
Этот поворот стал шоком для всего окружения: учителей, директора, одноклассников, соседей и родственников. Матвей отнесся к их недоумению равнодушно. Поступив на престижный факультет, он закончил его с отличием уже через два года.
Ему было семнадцать, когда он познакомился с Романом Ковровым, ради которого уговорил отца оплатить ему поездку в Кембридж. Ковров в ту пору считался признанным гением, уже перейдя из разряда «еретиков от науки» в почетные ряды авторов Новой Физики. Коврову удалось объединить несколько научных областей, до сего дня считавшихся необъединяемыми, в частности - теорию относительности и квантовую теорию поля. Мат Брагин пришел к нему на лекцию и заявил, что у него имеются существенные дополнения к теории сверхразряженного вакуума[1], (1) и что господин Ковров в своей последней работе о свойствах фантомной материи кое в чем ошибся, Пробел таким манером ограничить не получится.
В аудитории поднялся страшный шум и хохот, но Мат спокойно дождался паузы и так же спокойно доложил о некоторых своих замечаниях. Роман Ковров был сильно заинтригован и пригласил юношу остаться после лекции, чтобы все спокойно обсудить. В тот же вечер Матвей стал сотрудником экспериментальной лаборатории Коврова, где тот вот уже три года бился над созданием «устойчивой и полностью контролируемой плоской кротовой норы», необходимой для перемещения по Вселенной.
Открытие эффекта Пробела принадлежало, разумеется, Коврову, но неоспоримо и то, что без ярких идей Матвея Брагина оно могло бы никогда не воплотиться на практике. Деформатор «КоБра» был полностью детищем талантливого юноши, тогда как авторитет Коврова в научном мире помог найти спонсора для его реализации и доводки. Самый богатый человек на планете Земля Павел Химичев, чье состояние равнялось в ту пору ста десяти миллиардам, заинтересовался фантастическими перспективами «телепортации». Несмотря на наличие некоторого сопротивления, в двадцать три года Матвей стал Генеральным руководителем проекта, а накануне своего двадцать четвертого дня рождения вылетел к Сатурну, где собирался завершить «бросок к звездам».
Когда «КоБра» и портальные врата были смонтированы и готовы к испытаниям, Мат не почувствовал ни гордости, ни удовлетворения, хотя поначалу считал, что этот торжественный день запомнит на всю жизнь. Однако день пришел – и принес новые загадки и задачки, праздновать и гордиться было некогда.
Сегодня Матвей вместе с капитаном «Витязя» выходил в открытый космос, где проверял, хорошо ли прикрепили ворота к кораблю и не перепутали ли скайботы-монтажники чего-нибудь. Вернувшись, он чувствовал себя выжатым как лимон, все тело ломило с непривычки. Несмотря на встроенный в скафандр экзоскелет, передвигаться вдоль обшивки с громоздкой сумкой наперевес оказалось весьма нервно и проблематично. Мышцы вопили о немедленном отдыхе, вот только загадка, с которой столкнулся Брагин, требовала, чтобы ей уделили внимание немедленно. Пришлось подчиняться и включать мозги.
В своей берлоге, которую Матвей пафосно величал «эксплораториумом» (ему отвели один из самых богато обставленных пассажирских салонов «Витязя»), он завалился в любимый зеленый гамак (делая уступку утомленной физической оболочке), врубил на максимум африканский рок и стал размышлять. На воображаемой зеленой доске он писал воображаемые белые формулы, стирал их и писал снова. Он старался найти ответ, что именно могло вызвать такой странный сбой в деформационном излучателе.
1.1.5. Егор
ЧАСТЬ 1. Глава 1.
5. Георгий (Егор-старший)
Георгий Романович Лащух вошел в лифт и, пока кабина мчалась на верхний уровень к внешнему ободу и ждала синхронизации, от нечего делать пялился в зеркало, украшавшее стену. Оттуда на него глядел стройный и не лишенный приятности черт мужчина тридцати с лишком лет с темными коротко стрижеными волосами, упрямо норовящими завиться в тугие колечки надо лбом. А вот лицо у мужчины было усталое. Глубокие синеватые тени залегали под глазами, подчеркивая взгляд и делая его излишне тяжеловесным.
«В отпуск тебе пора, Егорка, к семье», - подумал Георгий. Мысленно он всегда называл себя так, как звала его мама. Отец и люди случайные звали его исключительно Георгием, а вот друзья, с которым он ни один пуд соли съел, величали Егором. Или Егором-старшим, поскольку на «Витязе» служил механиком еще один Егор - Шестаков.
Вообще, имен у Лащуха было множество – так причудливо сложилась его жизнь. В армии, где он служил летчиком-испытателем, его прозвали Колдуном – за то, что интуиция его никогда не подводила, и что он был способен благополучно посадить любую машину даже с полностью отказавшими двигателями. Когда со службой он решил расстаться и подался в космонавты, в Академии к нему намертво приклеилась кличка Чингачгук. Егор толком и не понял, с чего это его стали отождествлять с полузабытым литературным персонажем, да еще и индейцем - татуировки на тело он себе не наносил, «ирокезы» на голове не сооружал. Возможно, на сокурсников произвела впечатление его странная для будущего космонавта любовь к земной природе и умение читать следы, неожиданно в нем проснувшееся. На практических уроках по выживанию Егор и в самом деле был первым: ловко умел соорудить шалаш из веток, зажечь костер с одной спички, без труда лазал по деревьям, поднимался по скалам и плавал, как рыба, не пугаясь даже самых студеных рек. Некоторые из будущих работников космической сферы считали такие уроки излишними, но Егор знал: прежде всего, это закаляет характер. Собственно, Сибирскую Академию он и выбрал за то, что здесь давали всеобъемлющее образование, поставляя и пищу для ума, и нехилые нагрузки для тела.
Профессия космонавта была все еще редкой, пилотируемые полеты только возвращались в моду, но интерес к космосу постепенно возрастал, и в слушателях Академия с ее глубинным подходом в образовании недостатка не испытывала. Егор был горд, что стал одним из первых, что сумел добиться того, о чем мечтал со школьной скамьи. Это была почетная работа, хотя и трудная. Егор сильно скучал по всему, что оставлял каждый раз на Земле: по дому, по живым запахам тайги, по горным пейзажам, по птичьим трелям, будившим его по утрам… И, конечно, он сильно скучал по жене и детям – но даже ради них он ни за что бы не отказался от своих выматывающих многомесячных рейсов. Его счастье состояло из двух равноправных частей, и он совмещал их, как умел. Надо сказать, что ему очень повезло с женой, которая принимала его таким, каким он был - бродягой.
Георгий Лащух был женат два года, женат счастливо, и на Земле, в Крыму у них подрастали две дочки-красотки семи лет и шести месяцев отроду. Старшая дочь, конечно, была неродная – ребенок от первого брака жены, но любил ее Лащух не меньше, ведь благодаря ей они со Светой и сошлись. Подружившись с Анечкой, он завоевал сердце и ее матери. К сожалению, снимки и сеансы видеосвязи не передавали в полной мере ощущения, что близкие рядом. Не общение это было, а, по мнению Егора, суррогат.
Лифт затормозил перед очередным шлюзом. Георгий снова посмотрелся в зеркало (а на что еще тут было смотреть?), отмечая выросшую щетину. «Бороду, что ли, отрастить, как у капитана? Благо, мы теперь не в армии», - прикинул он. Волосы росли у него быстро, утром побреется – к вечеру шея и щеки покрывались темными шершавыми точками. Егор потер подбородок и вздохнул.
Наконец кабина вздрогнула в последний раз, и двери разъехались, выпуская пассажира в «предбанник» складских помещений. Приложив руку с браслетом к сканирующему устройству, Лащух прошел в административный пункт, «архив», как его называли. Вдоль стен узенькой комнатки шли экраны с каталогами и спецификациями грузов. Для каждой отдельной компании — свой экран и свое хранилище данных, таковы были требования безопасности.
- Могу ли я быть чем-нибудь вам полезен? – осведомился ИИ-Зевс.
Патлатая рожа искина с насупленными бровями (таким представляли разработчики Громовержца) возникла на ближайшем экране и далее перемещалась с одного на другой, по мере следования Егора вдоль стены.
- Спасибо, пока сам справлюсь. Процедура привычная.
- Если появятся вопросы, обращайтесь, - Зевс тряхнул космами, больше напоминавшими Георгию змей из прически Медузы Горгоны, и исчез.
Лащух для порядка проверил хронику погрузки-выгрузки принадлежащего «Витязю» складского отсека. Конечно, все причиндалы для «КоБры» были вывезены давно, последняя коробка с платами – пять земных суток назад. На всех разрешениях стояла личная электронная подпись Матвея Брагина.
- За каким лешим понадобилось взламывать дверь пустого склада? – проговорил Егор, в который раз потирая колючий подбородок. – И что делать с моим дурным предчувствием, что добром это не кончится?
- Не понял вопросов, - тотчас раздался голос Зевса. – Пожалуйста, переформулируйте их.
- Скажи-ка мне, приятель, в каких местах на складе у вас стоят датчики наблюдения за персоналом? - Егор повернул голову к объемной голограмме Громовержца, подумав, что есть в этом нечто иррациональное: иметь бога-олимпийца на побегушках.
- Полный список займет много места, и к тому же я сомневаюсь, что у вас есть доступ к информации подобного рода, - ответил ИИ-Зевс, грозно шевеля густыми бровями.
- Меня интересует сегодняшнее происшествие, когда неизвестный взломал дверь в отсеке «Витязя».
- По этому вопросу у меня состоялся диалог с полковником Шелестом. Я предоставил ему все данные, смонтированные в несколько файлов. Обратитесь к нему.
1.1.6. Александра
ЧАСТЬ 1. Глава 1.
6.Александра
Когда Георгий Романович велел ей срочно, до наступления ночи, явиться на склад в синем секторе «Зевса», Саша сразу догадалась, о чем пойдет речь. Новости о странном происшествии с первым помощником распространились по кораблю, как пожар. А поскольку все, что касалось Димы Лазарева, Саша отслеживала очень внимательно, то остаться равнодушной к визиту на «место преступления» не могла.
Дима был ее тайным идеалом, мечтой и объектом притяжения. Никому на свете она бы не посмела в этом признаться. Когда он проходил мимо, у нее подкашивались ноги, но она старалась не подать виду, хоть и краснела, что твой маков цвет. К счастью, от природы Саша была скромной, светлокожей и краснела часто даже без особого повода. Потому никто не видел разницы между ее обычным смущением и «любовной лихорадкой», как она про себя величала эту постыдную слабость.
Саша работала на «Витязе» полтора года. Должность ее называлась мудрено: инженер клининговых комплексов, систем регенерации и вторичной переработки, но по сути она была обычным чистильщиком стоков, вентиляции и мусорных корзин. Саша не ходила с веником и тряпкой, конечно, всем занимались сложные устройства, но за ними тоже требовался глаз да глаз. Она устанавливала графики уборки, чинила, если требовалось, своих горничных и ассенизаторов, налаживала систему кондиционирования воздуха и очистки воды. «Витязь» был роскошным кораблем, принимал на борт до сорока пассажиров, и хлопот ей всегда хватало.
На «Витязь» Сашу определил ее влиятельный дед - после того, как с глазу на глаз пообщался с капитаном Коростылевым. Дед долго изучал характеристики различных кораблей, как и биографии их командного состава, и наконец остановил свой выбор на этом новеньком планетолете и ее капитане. О чем толковали между собой Вадим Игоревич и ее дедушка, Саша так и не узнала (хотя догадывалась), однако ни разу не пожалела о столь неприкрытом вмешательстве в свою судьбу. Команда на «Витязе» подобралась адекватная, все общались со всеми, не разделяясь на касты, а с появлением Димы Лазарева Сашина жизнь словно бы заиграла новыми красками.
Дима был ее ровесником, но уже занимал важный пост первого помощника капитана. Ему невообразимо шла голубая с золотом форма, в которой он появлялся на мостике в часы своей вахты. Немногочисленные женщины на корабле, даже замужние, пали жертвами его обаяния. Это не нравилось некоторым старожилам, мужчинам постарше – не иначе они чуяли в Лазареве сильного конкурента, называли поначалу выскочкой, но очень быстро убедились, что были неправы. Дима всем доказал, что болеет за общее дело, умеет вкалывать до седьмого пота и не выделяет незаслуженно любимчиков. Он был лучшим, и Саша это почувствовала сразу. Разве что сам капитан был способен дать Диме фору. Но капитан – это капитан, он небожитель – грозный, справедливый и совершенный. Никто не смел строить ему глазки и по-свойски хихикать, приглашая в столовую для экипажа. А Дима… Дима был живым и своим в доску. Он охотно шел на контакт и моментально прослыл душой молодежной компании. Это знали и этим наслаждались все. Кроме Саши.
Александра не надеялась, что однажды Лазарев обратит на нее внимание. Дима был чей угодно, но «не ее». Он непринужденно общался в нерабочее время, дарил комплименты то одной коллеге, то другой, но ничего серьезного никому из них не обещал – это было точно, Саша знала. В данный момент Лазарева все чаще видели в компании Марины, помощницы судового врача Калаева, но Саша полагала, что это не окончательный выбор – и с его стороны, и с ее. Марина была девушкой раскованной и в подруги такому, как Дима, не годилась. Она все еще любила другого – так, во всяком случае, казалось Саше, а она слыла очень наблюдательной.
Был ли шанс «встать в очередь» у самой Саши? Она очень в том сомневалась. Соперничать красотой и нахальством с той же Мариной она не могла. Ее личико сердечком смотрелось слишком детским, тонкий голосок заставлял мужчин либо морщиться, либо откровенно забавляться, да и копна жестких рыжих волос, вечно торчащих в стороны и не признающих укладку, не добавляла очарования. Скромная же должность на корабле, не сулившая карьерного роста, окончательно превращала Сашу в серую мышь. Какие у нее шансы в завоевании одного из самых красивых и умных мужчин на свете? Никаких, увы.
В экспериментальном полете весь персонал, обслуживающий туристов, отправили в отпуск, но Саша осталась следить за порядком. Ее работа была незаметна – до тех пор, пока что-то не ломалось. Но поскольку Саша работала хорошо, все системы жизнеобеспечения и уборки функционировали исправно, а если кто-то случайно натыкался в коридоре на робота-пылесоса, то вряд ли вспоминал об Александре Гангуриной. Первый помощник Лазарев мог даже Сашиного имени не знать, ведь роботы, как и люди, занимающиеся их программированием, не входили в круг его обязанностей.
Непосредственным начальником Саши был боцман Георгий Лащух, зорко следящий, чтобы команда не бездельничала. Лащух был дядькой добродушным, помогал Саше освоиться и опекал ее, втягивая во всеобщие разговоры в кают-компании. Близких друзей у Саши не было, со всеми она держалась по-приятельски ровно и тепло, но Лащуха выделяла и уважала. Когда он велел ей срочно явиться на склад, она послушалась без лишних вопросов.
К тому же, Саша очень хотела разобраться, что случилось с Димой. Если его едва не покалечил кто-то из своих (в сказки про призрака-оборотня она, понятно, не верила), хорошо бы ей вычислить негодяя и рассказать Лащуху.
Саша явилась на склад и сразу увидела Георгия Романовича, который показался ей до странности осунувшимся, заросшим и несчастным. Его кожа в свете ярчайших ламп казалась серой, а белки глаз покрасневшими, как случается при недосыпе или нервном расстройстве. Щетина, гуще, чем обычно, добавляла лицу неприкаянности.
Увиденное настроило Сашу на серьезный лад. Уж коли второй помощник так переживает, значит, дело и впрямь нешуточное.
Глава 2. Ускоренный старт. 1.2.1. Марина
ЧАСТЬ 1. Глава 2. Ускоренный старт
Борт МПК «Витязь»
1. Марина
Утро для Марины Еремизиной ознаменовалось приятным визитом. Не успела она смениться с дежурства, как в медотсек заглянул Дмитрий Лазарев. И не просто заглянул, а принес ей живой цветок на длинной ножке. И где только достал? Не иначе перед заступлением на вахту смотался на станцию, потому что на «Витязе» такую роскошь не разводили.
Марина проверяла таблицы, которые лабораторный искин составлял для главного корабельного врача Рауля Калаева. Рауль требовал неизменной точности и своевременности, и, по мнению Марины, их слабый искусственный интеллект прекрасно справлялся и с тем, и с другим – но ее начальник автоматике не доверял, якобы когда-то искин что-то напутал. Из-за этой паранойи Марина была вынуждена в конце смены инспектировать всю документацию, наработанную за сутки, включая данные эксперимента, проводимого Раулем в оранжерее.
Два последних рейса - к Марсу и к Сатурну, совершаемые без пассажиров, - «Витязь» выполнял военные заказы. Владелец корабля Химичев принялся вдруг тесно сотрудничать с армейскими, причем не только из-за «КоБры», а попутно набрал и других проектов. Армия выступала щедрым инвестором и была готова платить гражданским специалистам, поскольку испытывала недостаток в собственных космических кораблях и лабораториях. Корабельные врачи проходили у Химичева по разделу «необходимых бездельников» (на здоровье экипаж и пассажиры жаловались очень редко), поэтому отрабатывать свой хлеб им приходилось в первую очередь в смежных областях, участвуя в экспериментах. Рауль Калаев яро поддерживал эту инициативу (возможно, даже сам напросился). По второй специальности главврач был киберботаником, планировал защитить диссертацию, и Марина сейчас вынужденно приобщалась к той же науке, что страстно интересовала ее шефа и военных заказчиков.
Сверка данных была чистой воды формальностью, однако если главврач не увидит, что подчиненная была в сети, выговора ей не избежать. Капитан же был в этом отношении весьма строг: три выговора от непосредственного начальства – и с карьерой на «Витязе» нерадивый работник прощался. И не важно, что замечания сделаны за сущую ерундовину, и что, вообще-то, поручение Калаева к основным обязанностям не относились. Марина злилась, но подчинялась, потому что менять работу не хотела. Пыталась уже однажды, но ничего лучшего не нашлось, а с выговором и увольнением в анамнезе так и не найдется.
И вот, едва она погрузилась в раздражающую ее, скучную работу, в приемной послышался знакомый голос. Медбот встретил Лазарева стандартными вопросами о самочувствии, но тот быстро отбился от него и прорвался к ней в кабинет. Марина с радостной улыбкой уже вставала из-за стола, когда Дмитрий рывком откатил стеклянную дверь и предстал перед нею при полном параде и с цветком в руке.
- Доктор, вы меня вчера спасли от неминуемой гибели! – произнес он с театральной патетикой и протянул красную гвоздику. – Разрешите преподнести вам этот презент в знак моей бесконечной признательности!
- Спасибо, - она приняла подарок с достоинством королевы и, не доверяя боту, сама поставила в высокую колбу, набрав в нее воды. – Вижу, тебе значительно лучше.
- Исключительно вашим усердием, доктор.
- Хорошо спал?
- Плохо, - Дмитрий закрыл дверь и, приблизившись к Еремизиной, осторожно притянул ее к себе за тонкую талию. – Я думал о тебе.
Марина кокетливо высвободилась:
- Дима, я на работе!
- И что? – он повторил попытку, на этот раз развернув ее к себе лицом. – Могу я хотя бы полюбоваться тобой? Или здесь должна быть табличка «руками не трогать»?
- Сюда могут войти. Я не хочу, чтобы нас видели вместе. Капитан этого не одобрит.
- Откуда тебе знать, одобрит он или нет? Мои симпатии – это мое личное дело.
- Но не в мое рабочее время, - Марина снова высвободилась. - Все, что я могу тебе пообещать, это поужинать с тобой сегодня в столовой. На большее даже не рассчитывай.
- Поужинать? На глазах у всего экипажа? Это будет пытка, а не праздник, я не заслужил такой жестокости, коварная Марина Аркадьевна!
- Но и ужина тет-а-тет в моей каюте ты тоже пока не заслужил. Довольствуйся малым, пока я не передумала.
- Коварная и жестокая! – повторил Дима, картинно вздыхая. – Ладно, я согласен. В семь?
- В семь, - Марина улыбнулась.
В глубине души ей нравилась эта полусерьезная игра, заставляющая сердце биться чаще. Она считала флирт полезным для психического здоровья, но в случае с Лазаревым подумывала зайти гораздо дальше, чем невинные объятия. Только не сразу. Лазарева следовало хорошенько помариновать, чтобы победа не казалась ему легкой.
- Давай-ка я тебя осмотрю, боец, - сказала она, приглашая его в смотровую. – Надеюсь, сегодня твои анализы меня порадуют.
Дмитрий покорно прошел за ней и уселся под стационарный сканер. Марина поправила нависающее устройство таким образом, чтобы его луч захватывал всю поверхность тела пациента, и включила аппарат.
- Все-таки я не понимаю, где эти придурки умудрились взять хлороформ? – как бы про себя размышлял Лазарев, следя из-под опущенных длинных ресниц за выражением Марининого лица. – У тебя в медотсеке точно нет?
- Абсолютно, - уверила она его. – Не шевелись, а то смажешь картинку!
- Я сам наводил справки в лаборатории химического синтеза, но ничего подобного на станции не производится. Получается, его везли аж с Земли. Разве не глупо?
- Предусмотрительно. Они все спланировали заранее.
- А досмотр? Все пассажиров шмонают трижды: на Земле, на Марсе, на «Зевсе». Ладно, на «Зевсе» контроль формальный, но на Земле все не по-детски. Как бы они объяснили у себя в багаже наличие анестезирующего раствора?
- Да запросто, под видом какой-нибудь микстуры от кашля. Кашель как остаточное явление не является основанием для отказа от космической поездки, если лечащий врач разрешает. Предъявил рецепт, заключение врача, что не заразен, и иди спокойно, состав никто выверяет не станет, - Марина переключила сканер на новый режим и продолжила: - В чистом виде трихлорметан не взрывоопасен, это тягучая, густая жидкость, которую можно транспортировать в стеклянной таре из темного стекла. Он может разлагаться при контакте с кислородом, но за три-четыре месяца в закупоренной склянке с ним ничего не случится.
1.2.2. Александра
ЧАСТЬ 1. Глава 2.
2. Александра
В обед Ольга Химичева пришла в гости к Саше, как они условились накануне.
Саша сначала хотела пригласить ее к себе в каюту, но, подумав, отказалась от идеи. Ее одноместная келья была слишком узка для совместной трапезы. Койка, тумбочка, шкаф и раскладной столик составляли все ее убранство. Поэтому Саша предложила отобедать в столовой для экипажа, где Ольга имела возможность еще раз подойти к капитану и поговорить с ним, а уж затем, если обстоятельства сложатся не в их пользу, можно было пойти посекретничать и в каюту.
Саша в глубине души надеялась, что разговор с капитаном окажется плодотворным, и им не придется идти против его воли. Но в то же время она была готова рискнуть репутацией и спрятать «безбилетницу» на время старта. Она боялась этого, если честно, где-то в глубине души даже жалела, что пообещала Ольге помощь, но уже смирилась с предстоящей авантюрой и знала, что не подведёт.
Как провернуть фокус, обманув корабельный искин, Саша примерно представляла, с технической стороной дела все было более или менее ясно, проблема была исключительно этического свойства. Она понимала, что после такого не сможет смотреть капитану в глаза. Капитан поверил в нее, хранил ее тайну, а она, выходит, при первой же возможности была готова действовать за его спиной? И хотя Гангурина чувствовала, что ничего плохого Химичева не замышляет, даже наоборот - она действительно могла оказаться полезной союзницей Коростылева в предлагаемых обстоятельствах, но все же ее мучило раскаяние.
Ольга, однако, умела воодушевлять. Саша сказала себе, что ей следует присмотреться к неожиданной подруге и поучиться у нее поворачивать в свою пользу даже самые провальные ситуации. Казалось, что Ольга не умела сдаваться и отступать, никогда не опускала рук и перла напролом - в отличие от робкой Саши. В Химичевой постоянно горел огонь, и окружающие невольно попадали под его обаяние. Ну, или сгорали в нем без следа.
- Давай на ты, - первым делом предложила Ольга, усаживаясь за крайний угловой столик. – Раз мы с тобой стали невольными сообщницами, не грех сойтись поближе.
- Я надеюсь, у тебя получится убедить капитана, - сказала Саша, оглядываясь, - ты найдешь аргументы, и нам не придется его злить.
- А он сильно разозлится?
- Обнаружив на корабле «зайца»? Наверное. Такого еще не было.
- И каков он в гневе?
Саша задумалась. Вадим Игоревич всегда держался с экипажем ровно. Голоса не повышал, издевательских и унижающих достоинство реплик себе не позволял. Но он, разумеется, был не роботом, а живым человеком, способным испытывать сильные негативные чувства. Вот только Гангурина ни разу подобного за ним не припоминала.
- Ничего, меня это не пугает, - произнесла Ольга, не дождавшись ее описаний.- Мне кажется, что Вадим Игоревич из тех мужчин, что уважают независимое мнение. Как бы он ни бушевал, в итоге признает, что я действовала ему во благо. Кстати, когда он появится?
- Обычно, он обедает именно в это время, но дела могут его задержать.
- Ладно, мы подождем.
Ольга быстро разобралась в меню и сделала заказ для себя и Саши.
- Расскажи мне о себе, - попросила она, активируя записывающее устройство на своем браслете. – Как получилось, что ты попала на «Витязь»?
- Берешь у меня интервью?
- Нет, - Ольга на секунду смутилась и спрятала браслет под длинным рукавом, - дурацкая привычка, извини! Впрочем, если ты не против… можно и правда сделать с тобой интервью. Слушай, это будет отличной идеей! Читатели моего блога с удовольствием познакомятся с таким прекрасным человеком, как ты.
- Во мне нет ничего особенного. Я даже не имею отношения к «Броску кобры»… просто слежу тут за порядком.
- Ну, и что? Тебя берут в поход к Сатурну, тогда как твоих коллег оставили за бортом. Наверно, ты лучше всех делаешь свою работу.
Саша спрятала зардевшееся лицо, уставившись на сложенные в замок руки. Краснела она удушливо и этого стеснялась.
- То, что я здесь… во время эксперимента, это случайность.
- Случайность? – Ольга хмыкнула. – А мне кажется, ты смелая и умная. Возможно, другие слились, потому что испугались. Или потому что в условиях, когда вся работа по поддержанию порядка ложится на плечи одного человека, этот человек должен быть исключительным. Ты, Саша, умеешь справляться без помощников, без авралов, без промахов, хотя корабль большой и дел наверняка много. И это ценно.
- На самом деле, все это не про меня… все эти интервью и расспросы. То есть я хорошо знаю свои обязанности, но… я неинтересная, - Саша подняла голову, встречаясь с изучающим взглядом Химичевой. - Я как тень, про которую постоянно забывают. И я привыкла.
- Если хочешь знать мое мнение, то быть тенью - полезное свойство.
- Разве? – Саша удивилась, но не смыслу высказывания, а той настойчивости, с которой Ольга пыталась ей понравиться. – Мне это не по душе, но я по-другому не умею. Не получается… такой уж я родилась.
В детстве Саша хотела быть похожей на мать (даже когда узнала, что ее родная мама скончалась, когда девочке был один год от роду, а новая жена папы ей мачеха), на сестру, но у нее ничего не выходило. Она их больше забавляла, чем заставляла гордиться собой. А когда Саша выросла и превратилась из неуклюжей и пугливой малышки в угловатого подростка с задатками дикарки, не умеющей ни поддержать светскую беседу, ни запомнить уложения строгого этикета - время умиления окончательно прошло. На Сашу махнули рукой, записав навечно в «белые вороны». Даже папа, который прекрасно знал, что она внешностью - вылитая копия деда, его отца, величал ее ласково - «мой подкидыш».
- Вот ты, Оля, яркая, - сказала Саша. - Все в столовой уже заметили, что ты пришла обедать, оценили твою одежду, прическу... На тебя нельзя не обратить внимание. А я ...
- Почему ты решила, что на меня обратили внимание? – в свою очередь Ольга удивленно сдвинула брови. - Никто не подошел и не попытался завести разговор.
1.2.3. Вадим
ЧАСТЬ 1. Глава 2.
3. Вадим
Капитан «Витязя» стоял в кабинете директора станции Вольта и слушал Мишу Шелеста, который бубнил бесцветно и тихо, словно от скуки ему свело голосовые связки. Параллельно Вадим думал о том, что зря теряет время. К сожалению, отменить эту встречу, инициированную по его же инициативе, он не мог. Однако просил он о ней еще до того, как Егор доложил о результатах анализа ДНК, а Матвей – о сюрпризах деформатора «КоБра».
Облаченный в парадный черный мундир с золотыми нашивками, Вадим Коростылев выглядел представительно, но чувствовал себя при этом очень глупо. Конечно, служба безопасности станции не могла прыгнуть выше головы, ей проще было во всем обвинять экипаж корабля, а не искать мифических двойников и пришельцев. «Если с кем и следовало сейчас разговаривать, -думал с тоской Вадим, -то только с Брагиным, от него больше толку».
- ...Итак, изучив все обстоятельства и детали…
Шелест намеревался завершить свой наводящий тоску спич, и Вадим слегка приободрился.
- ...я пришел к выводу, что мы имели дело с атакой на нашу систему безопасности. Инцидент помог нам закрыть бреши, и мы удвоили бдительность, отныне у нас мышь не проскочит. Я гарантирую, что на станции неучтенных злоумышленников нет. Вернее, их совсем нет, как учтенных, так и прочих. Все наши жители и гости - законопослушные люди. Остается лишь один вариант, который я озвучил в первый же день: ищите шутников на борту вашего транспорта, повышайте дисциплину.
Вольт, массивный бритоголовый здоровяк с красноватым лицом, на котором особо выделялись светлые кустистые брови и нос картошкой, отвернулся от иллюминатора, рядом с которым стоял все это время, и откашлялся.
- Если честно, Вадим, я не совсем понимаю причины твоего упрямства, - произнес он рокочущим густым баритоном. – Я пообещал, что штраф и другие санкции на «Витязь» накладывать не стану. Чего ты вообще всполошился? Ну, повеселились ребятки, зашли немного за черту дозволенного. Пошутили над новичком, организовали постановку. Ты и сам знаешь, какие, порой, нелепые розыгрыши старики над новенькими устраивают – конкурс абсурда, да и только!
- А хакерская атака на станционный ИИ? – напомнил Коростылев. – Тоже конкурс абсурда?
- Да, были у нас слабые места в системе безопасности, - признал Вольт, - так благодаря этому мы их нашли и устраняем по мере сил. Специалисты у тебя в команде сплошь умники и оригиналы, потому и шутки далеки от банальностей. Три с лишним месяца в космосе без увольнительных накладывают отпечаток на психику, как ни крути. Изоляция, скудность сенсорных ощущений плюс стресс от участия в эксперименте – вот и решили расслабиться. Дай поручение корабельным медикам тщательнее отслеживать ментальное здоровье экипажа, и дело с концом. А эти, с позволения сказать «улики», что ты из мусора достал, забирай – считай, мы их не видели.
Вольт кинул красноречивый взгляд на стол, где в прозрачных пакетиках лежали респираторная маска, сломанные очки и тряпка, оказавшаяся при тщательном рассмотрении старой детской распашонкой с оторванным рукавом. Вадим тоже посмотрел на собранные доказательства и вздохнул.
- Как говорится, есть мотив – есть преступление, - продолжил Вольт. - Но вот мотива-то навредить Химичеву как раз у них и не было, скорей – повеселиться за его счет от души. Сам посуди: сфабриковать «улики», подкинуть туда, где вы обязательно их найдете – проще пареной репы. Даже собрать и распылить на сенсоры генетический материал можно – умеючи-то чего не сделаешь. Если бы ваш человек порылся в мусоре чуть дольше, он бы и силиконовую физиономию обнаружил вместе с накладными подушечками пальцев. Может, и этот ваш фрик, Брагин, в маскараде поучаствовал. И сейчас ржет в сторонке, наблюдая, как мы тут мечемся.
- Нет уж, увольте, - возразил Коростылев. – Мат Брагин, саботирующий собственный проект, это как пчела, выступающая против меда.
- Мы, разумеется, не отменяем повышенную готовность, - вновь вступил Шелест, - до вашего отлета мои люди будут нести двойную нагрузку, но я уверен, это лишь мера предосторожности. Проекту «Бросок кобры» ничто не угрожает. Мы усилили контроль за выходящими в космос, чтобы никто не добрался до врат и деформатора, ну, а с бардаком в своей команде ты сам разбирайся.
- Спасибо, разберусь, - сказал Коростылев.
Собственно, винить Шелеста за небрежность Вадим не мог, хотя волна раздражения и поднималась в нем при мысли, что его тревоги никто из станционного персонала не разделял. Штат охранников у Шелеста был весьма скромный, при этом его люди являлись, скорей, операторами, отслеживающими работу электронных охранных систем, чем следователями, требовать от них серьезной аналитической работы было нелепо.
На станции везде заправлял искусственный интеллект – это считалось и дешевле, и основательнее, поэтому Службез предпочитала исходить из принципа гипотетического риска. И тут Шелест делал все от него возможное. Что он мог предъявить «нарушителям»? Они переоделись в контрафактную одежду? Эка невидаль. Обзавелись приборами, позволяющими обманывать алгоритмы слежения ИИ-Зевса? Но поскольку ущерба станции они не нанесли (за исключением одного сломанного замка на складе), их действия попадали максимум под определение «мелкого хулиганства». Вольт был весьма любезен, что не оштрафовал их на сумму этого самого замка.
Вернувшись к себе, Вадим вызвал второго помощника Лащуха и Матвея Брагина. Лащух пришел сразу же.
- Народ волнуется, - сказал он. - Поскольку дело идет к задержке старта на неопределенное время, это санкции, повышенный риск из-за неустраненного источника проблем и нескорое возвращение домой. Слухи опять же нехорошие.
- Надо собрать людей и сделать объявление, - согласился Коростылев.
- Есть хорошие новости? – заинтересовался Егор.
- Нет. Шелест настаивает, что мы имеем дело с кем-то из своих. Они обнаружили следы взлома системы наблюдений «Зевса», кто-то неплохо там порезвился, заметая следы. Поскольку посторонних умельцев они на станции не нашли, значит, дурили пришлые, то есть люди с нашего корабля.
1.2.4. Ольга
ЧАСТЬ 1. Глава 2
4. Ольга
- Если процедуру старта запустили, у нас есть меньше часа, - прошептала Ольга Александре и, взглянув повнимательнее на ее растерянное лицо, сурово поинтересовалась: - Или ты передумала?
Саша нервно облизала губы:
- Ты сама не боишься, что после такого капитан не захочет даже смотреть в твою сторону?
- Это будет моя проблема. Вадим думает, я с жиру бешусь и шпионю за ним по просьбе папаши. Когда он обнаружит, что я ослушалась отца, он пересмотрит свои взгляды и задумается о моих истинных мотивах. Я наконец-то смогу поговорить с ним откровенно, с глазу на глаз. И потом, наша задача – вычислить недоброжелателей, которые вредят репутации капитана и эксперимента. Тебе, конечно, это не так важно, но я не могу допустить, чтобы моя семья пошла по миру из-за интриг конкурентов. Ручаюсь, что мое неожиданное появление собьет их с толку. Ведь я стану непосредственным участником и свидетелем, а не девочкой, которая смотрела за Пробелом в телескоп.
Саша молчала, и Ольгу охватила досада, граничащая с паникой. Гангурина была ей необходима и как союзница, и как помощница.
Поначалу Саша производила впечатление наивной простушки, но Ольга себя не обманывала: наследница Рыжего Гангура не могла быть набитой дурой. Да, она казалась странной, непохожей на своих известных родственников, заслуживших репутацию циничных и прожорливых акул, но такова ее роль – быть тенью, в чем она сама призналась. Клан Гангуриных был немногочисленным, но занимал прочные позиции – и не даром. То, что одна из них обнаружилась на «Витязе», было закономерностью, Гангур не мог не интересоваться «Броском кобры» и, конечно же, подсуетился со своими соглядатаями. И раз Саша решила раскрыть Химичевой свое лицо, то не без команды, время для прочной связи двух влиятельных семейств пришло. Павел Химичев, видать, устраивал Гангура как будущий президент. У них объявился общий враг, и Ольга надеялась на помощь Александры. Однако та неожиданно замолчала, и Ольга не понимала, что вдруг пошло не так.
- В чем дело, Саша? – спросила она свою новоявленную «подругу».
- Ты не сможешь прятаться от искина Эльзы вечно.
- Вечно и не надо. Главное, переждать старт в тихом уголке. Ты сказала, что придумала, как это сделать.
Гангурина решилась, это было заметно по тому, как сузились ее глаза. Теперь она гораздо больше напоминала своего легендарного деда, и Ольга поразилась, как не замечала очевидного сходства, встречая девушку в корабельных коридорах, прежде. Такая Саша была ей понятна куда больше.
- Доедай свою порцию и иди в женский туалет возле закрытой столовой для пассажиров на второй палубе, - велела Александра. - Я подойду, как только внесу изменения в программу уборки. Это надо сделать до того, как Эльза введёт готовность номер один и заблокирует второстепенные службы перед стартом.
- Тогда поторопись, – Ольга взяла в руки стакан с соком, но, поднеся ко рту, не смогла сделать от волнения и глотка.
То, что приходилось все решать быстро, на ходу, выбило ее из привычного равновесия. Руки вспотели, и стакан едва не выскользнул. Поставив его на стол, Химичева бросила взгляд на часы, украшавшие стену над дверьми в коридор. На электронном табло, помимо станционного, московского и корабельного времени, включился таймер обратного отсчета. Створки дверей были распахнуты настежь и зафиксированы, но уже через час доступ во многие места станет ограниченным. По палубам будут носиться люди, торопясь занять места согласно расписанию, начнется диагностика систем. Потом на некоторое время на корабле воцарится напряженная тишина, а основное действо переместится на центральный пост и затаится по задраенным отсекам. Сосредоточенный на непосредственных задачах экипаж будет смотреть в экраны и тихо переговариваться – Ольга помнила всю эту процедуру по прошлому старту с Марсианской станции. Ей позволили остаться на мостике при условии, что она не сойдет с места до самого отбоя. Химичева надеялась, что на этот раз на нее тоже не обратят внимания, пусть даже ее присутствие на борту будет незаконным. Во время старта все слишком заняты, чтобы отвлекаться. Даже ИИ-Эльза ограничена протоколами. Важно лишь не попасться на первом этапе.
- Предупреди своих, чтобы они тебя не искали, - сказала Саша. – Маму, папу, монтажера блоголенты или кто там еще может вдруг озаботиться, куда ты пропала. Я отправлю тебе в номер вещи, по которым ИИ-Зевс определяет твое местоположение. Для всех ты будешь находиться внутри, на станции, но если кто-то начнет вдруг ломиться к тебе в дверь, то сорвет наши планы.
- Я поняла, - Ольга встала. – Спасибо тебе!
- Простимся у всех на виду, - Саша тоже встала, и они обнялись.
Это получилось немного фальшиво, больше похоже на поведение светских дамочек на каком-нибудь мероприятии, но Ольге было уже все равно.
На лифте она поднялась палубой выше, нашла женский туалет и заперлась в крайней кабинке. Прежде, чем снять браслет, вызвала Лесли Лонга и сообщила про внезапный старт.
- Лес, только прошу тебя не отвлекать, - попросила она. – у меня очень мало времени. Все случилось слишком неожиданно, и я хочу смонтировать последний ролик для блога до того, как «Витязь» отстыкуется. Мы с тобой потом поговорим. Утром.
- Хорошо, - согласился Лонг. – Знаешь, я не удивлен решением капитана. Как думаешь, я успею переговорить с Брагиным до того, как докладывать твоему отцу? Физик там очень занят?
- Я Брагина не видела, делаю репортаж о работе столовой, почти все готово, - солгала Ольга. – После внезапного старта новость про корабельное меню будет совсем неактуальной, сам понимаешь. А меня очень просили.
- Ладно, работай. Надеюсь, успеешь вернуться до карантина.
- Надо успеть, - сказала Ольга и отключилась.
Карантин на станции при старте кораблей тоже ненадолго вводили, и всех пассажиров просили вернуться в номера ради их безопасности. «Зевс-Вавилон» маневрировал, разворачиваясь таким образом, чтобы позиция его была наиболее выгодной. Во время старта также ненадолго включались двигатели, призванные удержать станцию на орбите - стартующий корабль был вполне способен сбить ее. Все это делалось, конечно, после основательной подготовки и переориентации. Ольге Химичевой предстояло провести в тайнике не менее десяти часов – процедура так называемого «внезапного старта» вовсе не являлась внезапной и быстрой.
Глава 3. Курс на Сатурн. 1.3.1. Дмитрий
Часть 1. Глава 3. Курс на Сатурн
1. Дмитрий
Две взволнованные нарушительницы стояли перед капитаном и его помощниками. Все ждали от Вадима решения, которое предполагалось суровым, но реагировали на ситуацию по-разному.
Александра Гангурина переживала глубоко и искренне. Она вообще была человеком неконфликтным, эдакая монашка-скромница, но во взгляде ее нет-нет, да и прорывался обжигающий огонь. Как с удивлением отметил Дмитрий, девушка оказалась отнюдь не слабачкой. Умная и находчивая, она просто не лезла на первый план, не стремилась оказаться в центре внимания, но это вовсе не значило, что ей нечем было похвастаться. Лазареву было искренне жаль, что она употребила свои таланты на скандальную авантюру. Понятно, что в историю ее втянула Ольга, эта сумасбродка кого хочешь собьет с пути, но все же и самой следует быть осторожней, не идти на поводу.
Ольга Химичева хорохорилась. В отличии от Гангуриной, готовой провалиться сквозь землю от стыда, эта красотка была уверена в своей неуязвимости и потому стояла с гордо поднятой головой. Что мог сделать ей капитан, если фактически она являлась тут хозяйкой?
Но спускать ей инцидент с рук Вадим, конечно же, не пожелал. Он, кажется, совершенно не принимал в расчет ее истинный мотив: подобраться к нему поближе любой ценой. Дима спросил себя, не открыть ли капитану глаза? Но подумал, что в чужие отношения лучше не лезть, пусть сами разбираются. Пока конфликт между этими двумя не угрожает разнести корабль на молекулы, можно просто понаблюдать.
Сам Дмитрий изо всех сил прятал улыбку, пытаясь оставаться серьезным. Он до сих пор не мог забыть ошарашенного лица капитана, когда взревела сирена, и Эльза объявила, что на борту буквально из ничего материализовался неавторизованный пассажир. В тот момент это не выглядело смешным, но сейчас, расслабившись, Лазарев находил это ужасно забавным. Сам-то он ждал чего-то подобного от Химичевой, пронырливая блогерша была способна устроить любой скандал, но Вадим, похоже, до сих пор принимал девушку за избалованную всеобщей любовью, но мирную овечку.
А вот Георгий Лащух был мрачен и полон нехороших предчувствий. Дима слышал о его потрясающей интуиции, и все часы перед стартом было заметно, как второй помощник борется с дурными ожиданиями. Лащух по десять раз перепроверял каждое действие экипажа и не отходил от экранов на мостике, ожидая подвоха. Но даже для него явление Ольги народу явилось полной неожиданностью. Лащух, конечно, сразу подумал о двойниках. Он долго отказывался верить, что Ольга - та, за кого себя выдает. И отказывался признавать, что тихоня-Гангурина придумала и провернула операцию в одиночку.
...Вадим Коростылев устало провел ладонью по лицу, будто снимая с себя лесную паутину. Он обратился к боцману, который, как ни крути, отвечал за поведение персонала на корабле:
- Разведите их по каютам. Александру загрузите работой посложней, чтобы до конца рейса не отвлекалась на глупости. Вопрос о ее служебном соответствии я решу позже, по возвращении. Вполне возможно, что после такого нам придется с ней расстаться.
- Саша ни в чем не виновата! – влезла Ольга, а Саша втянула голову в плечи, у Димы в этот момент даже сердце сжалось. – Это я ее заставила!
Вадим хмуро взглянул на нее:
- Не желаю слушать дальнейших оправданий. Вы подвергли риску не только собственные жизни, но и жизни экипажа…
- Интересно, чем? – перебила Ольга. – Тем, что голышом сидела в мусорном баке? Это так опасно для ваших людей?
Дима все-таки не сдержал смешок. Коростылев метнул в него предостерегающий взгляд и приказал Лащуху запереть Химичеву в ее бывшей каюте – немедленно.
- Каюта законсервирована, - Георгий бросил хмурый взгляд на Сашу. – Там ничего нет, даже постельного белья, а горничных никто не программировал.
- Вот и хорошо. Уюта она явно не заслужила. Пусть посидит под замком и подумает над своим поведением.
Лащух, качая головой, увел девушек из капитанской каюты. Ольга уходить спокойно не желала, все что-то выкрикивала, но Вадим действительно не хотел ее слушать. По его осунувшемуся лицу было заметно, что за последние часы он устал так, словно пробежал марафонскую дистанцию с грузом за плечами.
- Дима, - произнес капитан, усаживаясь в кресло, - давайте продолжим. Вы начали доклад, но нам пришлось прерваться.
- Да все, собственно, просто, - ответил Лазарев. – Александре было известно, что Эльза умеет считать до двух, вот она и заставила ее посчитать. С двумя браслетами на руках и с одеждой Химичевой она покинула «Витязь» через неисправный шлюз, создав у бортового компьютера иллюзию, что посторонних на борту нет. А Ольга в это время послушно изображала из себя объедки.
- Вы, никак, улыбаетесь?
Димина улыбка стала шире.
- Это забавно. Я все представляю миллионершу залезающей в мусорный контейнер.
- В этом нет ничего забавного! – по-настоящему рассердился капитан.
Дима стер ухмылку с лица:
- Виноват. Но мне кажется, Саша над ней и сама изрядно подшутила. В тихом омуте всегда водятся черти. О таких думаешь, что они крестиком на досуге вышивают, а они в душе авантюристы похлеще, чем какие-нибудь каскадеры.
- Полагаю, ИИ-Зевса двойники провели по схожей схеме, а хакерская атака была отвлекающим маневром, - Вадим отвернулся, ему было явно не до смеха. – Гангурина могла быть замешана.
- Нет, Александра злоумышленникам не помогала, - с непонятной уверенностью возразил Лазарев, которому вдруг захотелось находчивую девушку защитить. - Доказательств у меня нет, однако я считаю все это следствием системной ошибки. Мы боимся давать искинам слишком много воли, даже в сфере безопасности, потому что «восстание машин» и все такое, - он снова улыбнулся, но сделал это предельно осторожно, у капитана за спиной, только чуть ироничный голос выдал его. – Поэтому искины не принимают решений, и все упирается в человеческий фактор. Возможно, на мысль Гангурину как раз и натолкнули двойники, расщелкавшие станционный компьютер как орех. Но Саша и Оля сами по себе. Глупость сделали, конечно, но не с целью нам навредить.
1.3.2. Ольга
Часть 1. Глава 3.
2. Ольга
Ольга провела ночь в совершенно пустой каюте. Постельное белье ей так и не выдали, как и средства гигиены, положенные пассажирам первого класса. Ольга надеялась, что дело не в жестокости капитана (пусть он и сказал, что не заслужила), а в том, что подушками, одеялами и мылом заведовала Саша, которая точно так же сидела под замком. Ожидать же от боцмана сочувствия Ольга не смела. Ей он не доверял ни на грамм и был готов немедленно посадить в шлюпку и вернуть на «Зевс-Вавилон», если бы Вадим это позволил. Однако капитан никогда не принимал решений сгоряча – это и отсрочило «казнь».
Разумеется, Вадим был взбешён, и только воспитание не позволило ему повысить на нарушительниц голос, а то и размазать по стенке. В какой-то момент Ольга поняла, что проиграла, и это ее расстроило до слез. Она, конечно, продолжала защищать Сашу, но больше из упрямства, чем из веры в силу аргументов.
А ведь все так отлично складывалось поначалу! Ее не нашли раньше времени, а внутри контейнера оказалось не так страшно, и девушке даже удалось немного вздремнуть, свернувшись калачиком. Когда «Витязь» встал на курс и Эльза разморозила двери отсеков, Александра выпустила Ольгу из мусорного бака. И вот здесь везение закончилось.
Химичева едва успела натянуть штаны и застегивала рубашку, когда из лифта выскочило пятеро крепких мужчин. Возглавлял отряд Георгий Лащух, и в руке он держал самый настоящий пистолет. Ольга не подозревала даже, насколько капитан обеспокоен сложившимся положением.
Боцман готовился ловить диверсанта-террориста и, увидев Ольгу, не отступил. Ее грубо схватили, заламывая руки за спину. Досталось и Саше.
Только потом Ольга сообразила, что их приняли за двойников. И второй помощник еще мягко с ними обошелся. Тем не менее, бока болели, а на руках наверняка останутся синяки. Прежде к Ольге никогда не применяли силу, и она была шокирована. Химичева ждала выговора, словесного отлупа, но шутки, видимо, закончились.
Первый час, проведенный взаперти, она горела возмущением и думала, как половчей нажаловаться на грубых мужланов отцу, но потом, лежа на жестком ложе (даже матраса ей не дали!), остыла – и ужаснулась собственной выходке. Она тоже была виновата. Если бы Лесли Лонг, с которым Вадим немедленно связался, не подтвердил, что дочь Химичева действительно отсутствует на станции, ей и Саше точно бы не поздоровилось. А ведь Лесли вполне мог принять снотворное (как поступал не раз) и спать, не реагируя на вызов.
Утром в положении узницы ничего не изменилось. ИИ-Эльза не желала ни отпирать замок, ни налаживать канал связи с капитаном, не говоря о том, чтобы отправить сообщение на Землю отцу. Умыться толком не удалось, зубы почистить тоже, да еще и штаны, выданные Сашей, оказались на два размера больше и норовили сползти. А еще Ольга проголодалась.
Когда терпение и силы ее были на исходе, дверь открылась, и на пороге появился Вадим Коростылев собственной персоной. Рядом с ним ехала горничная с благоухающим съедобными ароматами подносом.
Ольга едва удержалась, чтобы не накинуться на еду в присутствии капитана. Вместо этого она гордо вздернула голову, не желая показывать слабость.
Вадим пропустил горничную и встал сбоку от двери, облокотившись плечом о перегородку. Он не поздоровался и, кажется, все еще был сердит.
- Что с Сашей? – спросила Химичева, первой разбивая напряженное молчание. – Вы ее выпустили?
- Выпустил. И вас выпускаю. У меня нет людей, чтобы вас сторожить и обслуживать.
- Отправляете нас на шлюпке на «Зевс», как предложил Лащух?
- Нет.
- Отчего же?
- Уничтожить шлюпку гораздо легче, чем наш корабль. Да и перехватить ее управление тоже. Я, конечно, не забыл, что вы жаждали стать заложницей, но не собираюсь вручать такие козыри недоброжелателям. Шантаж Павла Химичева нам всем выйдет боком, поэтому вы останетесь на борту под моим присмотром.
- Вы меня извиняете?
- А я не слышал от вас, Ольга Павловна, извинений.
- А если извинюсь?
- Вы будто торгуетесь. Впрочем, можете не напрягаться, уязвить вашу гордость я не стремлюсь.
Вадим так и стоял с каменным лицом, и Ольга терялась под его непроницаемым взглядом. Он не сделал ни одного шага навстречу.
- Тогда зачем вы пришли? – в ее голосе прозвучала неподдельная обида. – Могли бы прислать своего помощника.
- Зачем вы все это затеяли, Ольга Павловна? – ровно поинтересовался Вадим. – Только без сказок про желание поймать заговорщиков на живца. Скажите правду.
- Если вы хотите услышать про женское любопытство или репортерскую наглость, то я вас разочарую. Конечно, все это присутствует в некоторой степени, но главное - то, что твердила вчера: желание помочь в расследовании и защитить проект. И раз я уже не под арестом, то продолжу искать истину. Вы не запретите мне ходить по коридорам и наблюдать!
- Не думаю, что у вас будет время на бесцельное шатание по палубам. Раз вы уже не под арестом, то должны работать наравне со всей командой. Бездельников на «Витязе» нет.
- Хорошо, - Ольга подумала, что это не самый скверный поворот, и капитан прав, - я согласна.
- Еще бы вы не согласились. Когда позавтракаете, найдите Дмитрия Лазарева, он выдаст вам браслет взамен старого, иначе вы не сможете открыть тут ни одну дверь. Затем распечатайте себе обувь, - он бросил мимолетный взгляд на ее босые ступни, - и запасной комплект одежды.
- Какую работу вы мне поручите?
- Поскольку образования у вас нет…
- Я закончила университет по специальности «философия цифровой эпохи»!
- Философы на борту не требуются, а вот от помощницы в оранжерее наш агроном не откажется. Я предупрежу ее, чтобы она приставила вас к баку с удобрениями. Вы знакомы с технологией получения удобрений на космическом корабле?
- Нет.
- Вот заодно и расширите познания. Мы стартовали раньше графика, продуктов в обрез, и на корабле введен режим тотальной экономии, вся надежда на хороший урожай.
1.3.3. Вадим
Часть 1. Глава 3
3. Вадим
Поспешный старт, по убеждению Вадима, добавлял головной боли, но все же казался меньшим злом. Да, время в пути до цели слегка увеличивалось, поскольку «Зевс» находился не в самой благоприятной точке – это влекло за собой перерасход ресурсов и другие сложности, но зато шаг был для потенциальных противников неожиданным.
Павел Химичев подобные действия в целом одобрил. Он постоянно находился с капитаном на связи и внимательно отслеживал все, что касалось проекта «Бросок кобры». Беспокойные новости последних недель сильно его напрягали, но их апофеоз – столкновение с загадочными двойниками – глава корпорации встретил гораздо спокойнее, чем ожидал Вадим. Возможно, просто не понял, насколько парадоксальной явилась ситуация.
- Когда о работе Коврова и Брагина мы молчали, за нашими успехами наблюдали издалека и молча, - сказал Химичев во время последнего сеанса. – Но едва мы начали раскручивать проект, как со всех сторон посыпались угрозы. Я не удивлен, Вадим Игоревич. Более того, я этого ждал.
- Вы знаете тех, кто кровно заинтересован в нашей неудаче? – спросил Вадим
- Это серьезные люди. Никаких имен, но могу вас уверить, что дело не в бизнесе. Не только в бизнесе, - поправился магнат, - тут затронуты глобальные вещи. И, конечно, большая политика. «Эффект кобры» бросает вызов неким силам, которые не желают, чтобы их секреты попали в руки кому бы то ни было еще. Космос – это такая закрытая территория, куда простых гражданских пускают с огромным скрипом. Даже таких, как я – огромное состояние здесь ничего не решает. Я был вынужден вступить под крыло наших военных, чтобы реализовать идеи с Пробелом. Какая-никакая, а гарантия, что мне позволят хотя бы завершить начатое.
- Тогда вы понимаете, что эти люди не отстанут.
- Разумеется, не отстанут, - Химичев поморщился, - но и я не намерен отступать. Мы продолжим эксперимент. Если вы с Брагиным добьетесь успеха, у меня окажутся настолько мощные козыри, что я свалю этот забуревшей клан! Сотру в порошок!
- Вы ввязываетесь в очень опасное дело, - осторожно заметил Коростылев.
- Я уперся в стену. Чтобы развиваться, надо идти дальше, но мне не дают, поэтому я должен стать сильнее их всех! Думаете, мои президентские амбиции – это блажь? Нет, это естественный шаг вперед, сейчас иначе просто нельзя. Вадим Игоревич, - Химичев наклонился вперед, впиваясь взглядом в настороженного капитана, - дайте мне веские аргументы! Дайте мне громкую победу! И я клянусь, что отплачу вам по заслугам. По возвращении просите у меня все, что угодно. Повторяю: все, что угодно!
- Ваша дочь… - начал Вадим
- А вот мою дочь держите от этого подальше! И сами от нее держитесь подальше! – оборвал его Химичев, снова начиная злиться и с трудом контролируя эмоции. – Шутки закончились, и я бы просил вас обезопасить Ольгу от лишних… эксцессов. Она ничего не должна знать, вам ясно? Я знаю, Оля сумасбродка и способна сунуть нос туда, куда не следует, но вам я доверяю. Да, я доверяю вам, Вадим Игоревич, и надеюсь, что вы воспользуетесь этим исключительно на благо себе, корпорации и человечеству в целом. Делайте, что хотите, но обеспечьте успех «Броску» и верните мне дочь живой и здоровой! Вот два пункта, на которых вы обязаны сосредоточиться.
В щедрые посулы хозяина «ХимичевСпейс» Вадим не верил, но сдаваться, теряя не только репутацию, но и жизнь, и без того не собирался. Однако он понимал, что затеянная игра стоила свеч только при колоссальном везении и напряжении всех сил.
Когда Эльза объявила о внезапно материализовавшемся «лишнем человеке», Вадим испытал сильнейший шок. Он подумал, что просчитался и все напрасно. Злоумышленники обладали такими фантастическими технологиями, что их не обыграть.
- Не церемониться! – отдал он приказ Егору, доставая из сейфа боевое оружие. – Постарайся поймать лазутчика живым, но помни, что в приоритете - безопасность корабля и «КоБры». Если не будет иного выхода, стреляй на поражение.
Пока Егор с командой надежных парней спускался на пассажирскую палубу, Вадим лично мониторил отсеки, вызывая ответственных лиц одного за другим. Не доверяя ИИ-Эльзе, он отправил Дмитрия прочесать пустующие и вроде как запертые перед стартом помещения, включая трюм. С Брагиным и экспериментальным отделом Коростылев и вовсе находился в постоянном контакте, не прерывая связь ни на секунду.
К счастью, тревога оказалась ложной. И к счастью же, обе хулиганки не оказали сопротивления, поэтому их почти не помяли. Звонок Лесли Лонгу, оставшемуся на станции, подтвердил исчезновение Ольги Химичевой, и Вадим выдохнул.
Облегчение, что Ольга это и впрямь Ольга, было, впрочем, мимолетным. Ее присутствие все усложняло. А ведь Дима предупреждал, что дочка магната способна выкинуть коленце! Вадим корил себя за недостаточное внимание, что уделил ей перед стартом. Ему следовало лично убедиться, что Химичева надежно заперта на станции, а не полагаться на Гангурину. Александра знала, что датчики в шлюзе барахлят, и воспользовалась этим. Он тоже знал, но не проверил лично – его непростительная ошибка. И что теперь на зеркало пенять!
Лазарев, вернувшийся с патрулирования, первым делом упрекнул Химичеву в нарушении обещаний:
- Ольга Павловна, вы, помнится, дали мне слово, что подчинитесь капитану без истерик.
- Разве я закатываю истерики? – гордо бросила ему та. – Я лишь борюсь за свое видение ситуации. Теми средствами, какими обладаю, и так, как умею. Что еще оставалось, если никто меня не слушает?
Самоуверенность Ольги, чувствующей себя безнаказанно, вывела капитана из себя. Тщательно выбирая слова и абсолютно морозным тоном Вадим сказал наглым девицам все, что о них думает. Досталось и Егору, отвечавшему за Александру Гангурину, и самой Александре, показавшей истинное лицо. Присутствующие при этой сцене смущенно прятали лица, даже Ольга умерила пыл, хоть и сверкала непримиримо глазами. Только один Лазарев ухмылялся, воображая, что знает великую тайну про него и эту... блогершу.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги