Египетская ночь темна: я тебя (не) прощаю

Глава 1

Криста

Его пальцы резко надавили на сустав.

Послышался хруст. Плечо встало на место.

— «Солнечная стена», маршрут для новичков, но всё же стоит быть аккуратнее… - сказал он.

Люблю состояние невесомости. Именно его я испытываю, когда иду по вертикали или отрицательной стене. Не знаю, что заставляет меня каждый раз идти на риск: адреналин в крови или жажда жизни…

— А ты новичок? — нагло заглянула я ему в глаза.

— Слишком стар и мудр, именно поэтому советую вернуться в отель и показаться врачу.

Он говорил с прищуром. Его чётко очерченные губы небрежно выплёвывали слова, но взгляд говорил об обратном. Этот мускулистый загорелый парень любил вызовы и острые ощущения. И ненавидел бессмысленные посиделки в отелях.

— Да, папочка, — усмехнулась я и развернулась к подруге, чтобы продолжить восхождение. Та действительно была новичком и попросила меня дать ей первые уроки скалолазания.

Софи сидела на земле и удручённо разглядывала разбитую коленку. Рана была неглубокой, но вид у неё был, точно её распяли и четвертовали одновременно. Я только что спасла её от неприятного падения, вывихнула плечо, а она трагично пялилась на коленку.

Всё понятно. Нужно возвращать Софи в привычный ареал обитания — в шикарный отель с кондиционером и мягкими диванами — и больше никогда не брать в поход друзей из группы психологической помощи.

Да, я занимаюсь в группе психологической поддержки и лечусь от зависимости. Софи — от нимфомании. Я — от адреналиновой наркомании.

— Эй, — парень поймал меня за руку и резко развернул к себе. Чуть резче, чем следовало. Оттого я оказалась с ним лицом к лицу. Дыхание наше переплелось, а взгляды скрестились. — Завязывай на сегодня! Пора остыть.

Не знаю, что на меня нашло. Я редко реагирую на мужчин, в отличие от Софи. Но этот его окрик и резкое обращение…

— Довезёшь до отеля? — бросила я, больше чтобы отделаться от его назойливой заботы или чтобы проверить на заинтересованность.

Он был явно заинтригован мной, хоть и не подавал виду. Но интерес у него был какой-то… странный…

Я окинула его коротким взглядом и попыталась оценить. Обычно я быстро читаю людей — быстрее, чем самый продвинутый психолог. Это во мне с рождения. Потому и отшиваю мужиков налево и направо. Их интерес (в смысле — потрах@ться) слишком банален. Скука в таких случаях накрывает меня на второй минуте общения.

Но этот плечистый красавчик с мощным рельефом мышц…

— Только если ты поведешь…

Его ответ вогнал меня в ступор. Обычно мужики сами любят сидеть за рулём, тем самым проявляя свою неоспоримую природную доминантность. А этот…

— Лучше удавитесь сразу, — бросила Софи хмуро. — Или вы хотите умереть молодым?

— В ближайшую тысячу лет не собираюсь задумываться о такой перспективе, — хмыкнул мой новый знакомый и неспешно добавил: — Рэм. Дарэм Трой.

— Просто Криста. А это моя подруга — Софи.

Софи наконец отлипла от своей разбитой коленки, встала и протянула тоненькую ручку этому огромному накачанному мужику.

Обычно Софи производила на сильный пол сногсшибательное впечатление: длинноволосая блондинка, высокая, худенькая… А тут новый знакомый мазнул по ней взглядом и уставился на меня.

— Не передумала ехать?

В наш роскошный отель на моём «Рендже» мы приехали очень скоро. Я люблю быструю езду. Новый знакомый тоже не возражал против моего стиля вождения — даже когда стрелка спидометра застыла на отметке «двести».

Софи всю дорогу сидела на заднем сиденье, зажмурившись.

— Приехали? — произнесла подруга, когда мы подъехали. — Или ты всё-таки около светофора решила притормозить?

— Ха-ха, — продекламировала я картинно.

Затем уставилась на Дарэма Троя. Тот совсем не был удивлён. Вообще-то после первой поездки со мной некоторых наизнанку выворачивает — в самом прямом смысле слова. Этот держался молодцом. Точнее, как ни в чём не бывало.

— Может, дать телефон моего врача? — предложил он, когда я уже собралась прощаться.

— У тебя есть свой врач? — изумилась я.

Мы же все тут туристы, на отдыхе. Кто жарится на солнышке на море, кто лазает по скалам… Каждому свой кайф.

— Это мой друг. Мы вместе приехали и тоже живём в этом отеле, — усмехнулся Дарэм. — Вечером возле бара. В восемь. Идёт?

Я опешила. Вроде как и не клеится, а просто распоряжения раздаёт.

Интересненько…

— У нас другие планы, — произнесла я ехидно.

Просто хотела посмотреть на его перекошенную рожу.

Дарэм же отреагировал спокойно. Махнул рукой и пошёл по своим делам.

— Не нравится мне этот мужик, — произнесла Софи, растягивая слова.

Визуализация

Криста

Дарэм Трой

Глава 2

Больше недели назад мы с Софи приземлились в Шарм-эль-Шейх…

А теперь сидели на голой земле в железном ангаре, в невыносимой жаре, с мухами и ещё парой десятков таких же перепачканных и вонючих девчонок, как мы.

Я пристроилась возле входа и внимательно поглядывала в крошечную щёлочку на волю. По периметру — всего два охранника с автоматами против обычных четырёх. Во дворе дежурит только один с дубинкой…

Солнце клонилось к закату, значит, скоро кормёжка — если это вообще можно так назвать. Свиней кормят лучше!

Двери основного здания открылись. Я тут же отскочила подальше от входа и изобразила на лице тупое покорное выражение. Не хотела выделяться на общем фоне. Здесь все становились такими после нескольких дней пребывания. Кто не становился — охранники долго и вдумчиво учили дубинками.

Во дворе звякнул колокол.

Грязные с ног до головы девицы в лохмотьях вместо одежды начали неохотно подниматься и разбирать пластиковые миски, валявшиеся в центре ангара. Я схватила две миски. Одну протянула Софи. Подруга уже который день подряд безучастно сидела в углу и таращилась в землю.

— Сегодня надо поесть, — прошипела ей сквозь зубы.

— Это я во всём виновата, — всхлипнула Софи и опять принялась тупо глядеть в пыльную землю. Но миску в руки взяла — уже хорошо!

Ворота ангара открылись, на пороге показался повар с охранником. Здоровенный детина в камуфляже с дубинкой остался стоять чуть в стороне. Повар с тележкой и котлом устроился по центру входа и начал орудовать поварёшкой, плеская в миски первых подошедших девчонок противную жижу. Рядом он водрузил мешок с хлебными объедками. Хлеб был хорошим, пусть и объедки — зато свежие. Так что я сгребла побольше и даже успела тайком запихнуть несколько кусков за пазуху.

Есть никто не спешил. Все ждали, пока ворота опять закроются. Хоть какая-то иллюзия безопасности. Ворота отделяли нас от вооружённых охранников во дворе. А ещё — от солнца, воздуха и свободы.

Я уставилась на суп. Сегодня явно был особый день. В миске, как обычно, плавали морковные и картофельные очистки вперемешку с кусками сала. Но бурда, вопреки обыкновению, была приправлена какими-то душистыми специями и пахла вполне сносно.

Я проследила, чтобы Софи взяла пластиковую ложку и начала хлебать суп.

— Я не могу это есть, — прошептала подруга, и по её лицу прокатились две слезинки.

— Тогда историю вечером не расскажу! — рявкнула я строго.

Софи тут же, давясь, принялась есть похлёбку. А я отыскала за пазухой самые приличные куски белого хлеба и протянула подруге.

— Хороший, — произнесла я с нажимом.

Только после того, как Софи закончила трапезу, я принялась за свою порцию.

Ела быстро, зорко поглядывая по сторонам. Но после моей недавней стычки с крупной девицей, которую звали Лола, никто к нам больше не лез. Та повадилась отбирать еду у других и весьма в этом преуспела. Только со мной и Софи обломалась. Мой коронный левый надолго отправил здоровенную кобылу в нокаут. А вчера её забрал один из «гостей» ранчо. Лолу связали по рукам и ногам и клубком поволокли по земле, так как она отказывалась идти самостоятельно. А та в ответ только выла и цеплялась пальцами за песок.

На миг мне даже стало её жаль.

Не знаю по какой причине, но нашу тюрьму все девчонки почему-то звали ранчо. Вокруг — пустыня, сплошной песок и чахлые кустики. А все мы называли это место ранчо. Откуда это пошло?.. А «гостями» именовали тех, кто приезжал и забирал нас отсюда: по одному, по двое, по трое… По всему выходило, что ранчо было неким перевалочным пунктом. Чистилищем — между прошлой жизнью и… скорее всего… адом.

Когда наступила глубокая ночь, охранники открыли вверху окна, и через них можно было увидеть звёзды. Воздух стал свежее, запахло пустыней.

Мы с Софи лежали в пыли и жадно глядели в эти квадратики свободы.

— Расскажи, — произнесла Софи в очередной раз, и я приготовилась поведать ей очередную красивую историю о моих любовных приключениях и сказочных принцах, которые готовы были подарить мне сердце и полцарства в придачу.

— Ну, он был очень хорош собой, — начала я и невольно вспомнила того парня-скалолаза, с которым так ничего и не получилось полгода назад, — высокий, смуглый, широкоплечий… Настоящий мачо.

— Нет, — пискнула Софи, — больше не надо сказок. Расскажи про себя… Про себя настоящую.

Я умолкла и надолго задумалась. Я давно себя придумала и прекрасно научилась жить в придуманном мире. О себе настоящей я никогда и никому не рассказывала.

Никогда.

— Я хочу услышать твою историю, — прошептала Софи. — Я её сберегу, обещаю… Где ты научилась так драться? Зачем такой красивой девушке, как ты, курсы рукопашного боя?

— Ты вправду считаешь меня красивой? — я горько усмехнулась.

— Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо знала! — прошептала Софи с чувством.

— Меня всегда считали прежде всего… выскочкой… непохожей… — произнесла я медленно. — Приходилось отстаивать себя кулаками… Ведь я и вправду всегда была одиночкой…

— Кто считал? — удивилась подруга.

Глава 3

Египетская ночь темна…

Софи тихо дремала рядом, иногда нервно вздрагивая. А я все смотрела на это бесконечное звездное небо и силилась уловить шумы главного дома.

О бесконечном небе я не думала.

Нет.
Я мечтала о свободе.

Сегодня в общем дворе было припарковано три новеньких автомобиля, по периметру дежурили всего два вооруженных охранника… Причем не бойцы. Это и слепому видно. Просто уроды с автоматами наперевес. Значит, есть шанс вырубить их по-тихому.

Вот только ворота…

Сегодня, против обыкновения, никто из охранников к нам не заходил и не хватал среди ночи очередную жертву для личных утех. Возможно, из-за тех трех модных машин? К вечеру на ранчо приехали гости, и все основное происходит внутри здания? Туда и ушли остальные надсмотрщики?

Покусывая губы от бесчисленных вопросов, которые роились у меня в голове, я перевернулась на другой бок и уставилась на запертые железные ворота.

Если добраться до машин, можно ими протаранить забор и выскочить наружу. Петли давно разболтались, решетки еле держатся…

Вот только как голыми руками завести авто? Пацаны на улице меня учили… Но я была не уверена, что все еще помню… Найти ключи было бы надежнее… И надо из ангара как-то выбраться…

Послышались неуверенные шаги. Я напрягла слух. Кто-то отчетливо шел в нашу сторону.

— Софи, — тихо позвала я, — проснись…

Подруга вздрогнула, тут же открыла глаза, и их вновь затопил ужас. Каждый раз, просыпаясь, мы все еще надеялись, что это ночной кошмар. А когда осознавали действительность, она обрушивалась на нас безжалостной правдой.

— Если меня сейчас уведут… Замри и не двигайся. Но не засыпай, жди… Поняла?!

Софи приподняла голову. В это же время двери лязгнули. Я быстро подтолкнула Софи к остальным девчонкам поглубже внутрь, а сама разлеглась в самой откровенной позе, какую только мог выдумать мой воспаленный мозг.

Ворота приоткрылись. По лежавшим прямо на земле девушкам заметался луч карманного фонаря и остановился на мне. Светили прямо в лицо. Я сделала вид, что проснулась, и изобразила на лице панику.

На самом деле каждая из нас подсознательно ждала такого момента — когда среди ночи охранники разбудят и уведут к себе на потеху. Поэтому, когда луч света остановился на мне, все, кто не спал или успел проснуться, облегченно выдохнули.

Когда охранник зажал мне рот рукой и заставил резко встать на ноги, никто даже не шелохнулся.

Но больше всего я беспокоилась за Софи. Боялась, что та бросится за мной и попытается перечить охранникам. Один раз так уже было. Софи кинулась на вооруженного дубинкой урода, который больно схватил меня за волосы и потащил к основному дому средь бела дня. Для Софи все закончилось резким ударом под ребра. Для меня все обошлось куда легче — просто целый день сидела и чистила картошку, мыла огромные котлы в главном доме.

Когда к вечеру вернулась, Софи едва могла стоять на ногах. Подруга оправилась только через несколько дней. Но ребра продолжали ныть до сих пор.

— Вперед пошла, — прохрипел мне на ухо охранник, обдавая парами алкоголя. — И чтоб тихо было…

Руку он мне больно заломил за спину, дубинкой провел от выреза майки по шее и больно упер в подбородок, так что мне пришлось откинуть голову как можно дальше назад.

Руки он мне связывать не стал. Просто толкнул вперед. Я послушно вышла во двор и на секунду зажмурилась. В ангаре всегда стоял тяжелый смрад. А здесь, на улице, меня обдало ароматом пустыни и… свободой. Голова закружилась. Я почти пила чистый воздух полной грудью и была готова разрыдаться от опьяняющего восторга.

Потрахушек с надсмотрщиками я не боялась. Если бы не два охранника по периметру с автоматами, вырубила бы этого худосочного урода прямо тут. Таких на ринге я одной левой укладывала.

В основном дралась с девицами. Бой в грязи, когда две обнаженные бабы с голыми сиськами пытаются друг друга прикончить всеми доступными средствами… всегда давал самые большие сборы. Но иногда меня выставляли и против мужиков.

Я почти никогда не отказывалась. На самом деле в драке бабы безжалостнее. А у мужиков срабатывал инстинкт. Все же у них в генах прошито защищать женщин и детей. И когда они выходили на ринг, этих крошечных мгновений сомнений в их глазах мне хватало, чтобы перевести схватку в свою пользу. К тому же мужики редко хватали за волосы, в отличие от баб, и редко били прямо. Во всяком случае, в самом начале схватки. Когда еще не понимали, что им пришел звиздец. Звиздец, в смысле, — это я.

Иногда, конечно, я проигрывала. Статистически положено проигрывать, чтобы потом в следующем бою сгрести на ставках побольше. Но если бы не все эти мои махинации со ставками… Не знаю… Я бы взяла все схватки!

Пожалуй, кроме одного случая. Против меня вышел здоровенный детина двух с лишним метров ростом и в три раза шире меня. И я по глазам поняла — передо мной убийца. Не знаю, где такого зверя откопали, но он больше напоминал дикое животное, почти не умел говорить и больше мычал. А болевые приемы… Они его просто не волновали, от слова «совсем». Передо мной на ринге тогда стояла машина для убийства. Тупой зверь, кровожадный и опасный. Но помню, даже тогда я не испытывала страха. Только адреналин забурлил в крови.