Его чёрное сердце

Пролог

Сабина

Сестра была настолько красива, что я залюбовалась. Стоя у маленького резного окна, она отстранённо смотрела во двор и счастливой при этом не выглядела.

– Что ты там встала, – только я хотела подойти, обернулась Лейла. Подол струящегося белого платья колыхнулся в такт её движению.

Я улыбнулась.

– Ты сегодня такая красивая. Волнуешься?

– Нет.

Её голос был приглушённым. Неожиданно я заметила следы слёз на её лице и, словно в подтверждение, глаза Лейлы стали влажными. Сердце защемило. Нежная, ранимая, сестра тем не менее никому не показывала свои слёзы. Даже мне. Комнату я пересекла настолько быстро, насколько позволил длинный подол.

– Что с тобой? – я остановилась рядом, так и не коснувшись её руки.

Лейла мотнула головой. На губах её появилась тень улыбки.

– Так быстро всё. Я… Я не успела привыкнуть к мысли, что стану женой Амина, а тут уже свадьба, ­– снова полуулыбка.

По лицу её побежали слёзы, но сестра быстро взяла себя в руки.

– Амин любит тебя. Знаешь… – я таки дотронулась до неё. Понизила голос. – Была бы я постарше, попросила бы папу выдать меня замуж за него. Он такой… – не подобрав слов, я сделала жест рукой и закатила глаза. – Ну ты поняла меня.

Сестра усмехнулась. Холодно. И во взгляде её за пеленой слёз словно бы промелькнула отчуждённость. Но уже в следующее мгновение она стала прежней.

– Он будет тебе хорошим мужем, – сказала я тихо. – Да он пылинки с тебя сдувает. А смотрит как... Да и папа тебя не отдал бы ему, если бы не был уверен в нём. Ну что ты?.. Он…

– Ты права, Сабина, – сказала она на выдохе и встала вполоборота к окну. Взгляд её устремился вдаль, голос прозвучал задумчиво. – Он будет мне хорошим мужем. – Немного помолчав, она добавила: – Наверное, я всё-таки волнуюсь. Амин… Я тоже его люблю… Она снова замолчала. Тишина продлилась дольше, чем в прошлый раз. – Это сложно, когда тебя ставят перед фактом. Так устроен человек, Сабина. А папа…

– Папа всегда был такой.

– Да, ты права. Во всём права. В любом случае, выхода у меня нет.

– Выход есть всегда, – вырвалось у меня.

Лейла цепко посмотрела мне в лицо. Мы с ней были очень похожи: длинные тёмные волосы, цвет кожи, линия губ. Цвет глаз тоже был одинаковым, а вот взгляд – разный. У Лейлы он был мамин, у меня – отцовский.

– Да, – повторила она в третий раз.

Мельком она глянула в окно, на внутренний двор. Только сейчас я заметила припаркованный там внедорожник её будущего мужа. По двору важно разгуливал старый кот, прошедший мимо машины водитель Амина скрылся из вида.

– Выход есть всегда.

Лейла говорила в пустоту. По коже у меня пробежал холодок. Сестра повернулась, но ответить я ничего не успела: в комнате появился отец. Лейла сразу же вскинула голову и напряжённо выпрямила спину. Отец посмотрел на нас обеих и обратился ко мне, глядя при этом на сестру:

– Выйди, Сабина. Мне нужно поговорить с Лейлой.

– Пусть останется, мне нечего от неё скрывать, – слишком уж сдержанно для такого дня ответила она.

– Выйди, – повторил отец тем же тоном.

Глаза Лейлы вдруг блеснули. Белые цветы контрастировали с чёрными волосами, запястья украшали нитки жемчуга, в ушах были маленькие серёжки. Они с папой смотрели друг на друга, будто забыв про меня.

Ослушаться отца я не решилась. Вышла из комнаты и практически сразу услышала донёсшийся из-за двери голос:

– Всю жизнь я заботился о благе семьи. В первую очередь, о вашем с Сабиной благе. Я выбрал тебе мужа, Лейла, и…

Подслушивать я не стала. Временами папа был слишком строг, но он и правда всегда заботился о нашем благе. Амин Асманов – влиятельный мужчина. С ним у Лейлы будет всё: положение, будущее. Но главное – его отношение к ней. Он любит её, это видно невооружённым взглядом.

Неожиданно мне на плечи опустились большие ладони. Я резко втянула воздух, подняла голову и замерла. На меня смотрел Амин.

– Смотри, куда идёшь, Сабина, – голос его был пронизан лёгкой хрипотцой.

Руки исчезли.

– Д-да, – я подобрала подол длинного платья. – Простите.

Амин кивнул, и я поспешила свернуть в сторону. Выдохнула, лишь оказавшись метрах в десяти, и обернулась. Не стоило – Амин смотрел мне вслед. Места, в которых он только что касался меня, вдруг вспыхнули огнём.

Он пошёл дальше, а я сглотнула, поняв вдруг, что завидую Лейле. Статный, высокий, занимающий достойное положение в обществе, Амин любил её, а она…

– Как бы я хотела быть на твоём месте, сестрёнка, – сказала я в пустоту. Вздохнула и улыбнулась.

Да, с ним она будет счастлива. С таким мужчиной не может быть иначе.

***

Церемония проходила в нашем особняке. Отец почти не придерживался традиций, не стал он настаивать на их соблюдении и в этот раз. Как только в книге регистрации брака были поставлены подписи, он поздравил Амина.

Глава 1

6 лет спустя

Амин

– Мы нашли её, – в комнату вошёл начальник службы безопасности.

Старательно вылизывавшая член шлюха замерла. Я толкнул её обратно. Что происходит вокруг – не её дело.

Знаком дав понять Захару, чтобы продолжал, я откинулся на спинку кресла. Поглубже вобрал в лёгкие воздух. Хороша, сука. Пожалуй, нужно будет воспользоваться ею как-нибудь ещё. Девчонка задвигала рукой, заглотила член чуть ли не до глотки. Её белобрысая макушка поднималась и опускалась в такт движениям.

Захар хмыкнул.

– Она в загородном питомнике. – Я нахмурился, но Захар сразу пояснил: – Не в качестве товара.

– А это уже интересно.

Как бы ни была хороша шлюха, она меня отвлекала. Схватив за волосы, я отшвырнул её. Взглядом приказал, чтобы убиралась. Склонив голову, она подобрала халат и исчезла. Член всё ещё стоял. Я поморщился, тряхнул головой и, плеснув в стакан виски, сделал глоток.

– Долго же я её искал… – протянул я задумчиво, покачивая стакан.

– Прикажете привезти её прямо сейчас?

Я отпил ещё глоток.

– Нет, – ответил я резко. – Я поеду за ней сам. Машина должна быть готова через десять минут. – Захар согласно кивнул и уже собрался уйти, но я задержал его жестом. – Если кому-то из твоих парней нужно сбросить стресс, пусть воспользуются девчонкой, пока она тут. Рот у неё хороший. – Я усмехнулся и добавил: – В честь праздника.

– Праздника?

– Я очень долго искал свою жену, Захар. Очень. – Последнее слово я выделил особенно. Посмотрел начальнику службы безопасности в глаза. – Так что да, у меня праздник. А праздники нужно отмечать с размахом.

***

Ехали мы долго. Хорошо, что новость застала меня в столице, иначе пришлось бы воспользоваться самолётом. Пока мы добирались до спрятавшегося в дебрях леса особняка, где и находился так называемый питомник, я успел представить, как обрадуется моя маленькая жёнушка. Думала, спряталась, дрянь? Спрятаться от меня не удавалось ещё никому. Но нервов она мне вымотала порядочно. Несколько лет поисков обошлись мне дорого. Придётся ей заплатить и за это.

Едва я вышел из внедорожника, навстречу мне вышел… Сукин сын! Аверин остановился, расставив ноги на ширину плеч и, прищурившись, скривил губы.

– Где она? – спросил я, не растягивая.

– Она? – глаза сверкнули сталью. – Смотря, кого ты имеешь в виду. У нас тут их много. Ищешь рыженькую или тёмненькую? Ходят слухи, в последнее время ты трахаешь исключительно блондинок, Асманов. С этим пока туговато, но ради тебя…

– Ты знаешь, за кем я приехал, – оборвал я его с раздражением. Чёртов ублюдок! Лично мы с Авериным пересекались пару раз, и каждый приходилось быть начеку. Но сегодня мне было не до игр. – Я приехал за своей женой. Мне нужна Сабина.

Он молча смотрел на меня. Долго. Наконец дал знак идти за ним. Мы оказались в длинном коридоре.

– Приведи Сабину, – приказал он дожидавшемуся нас охраннику, а сам завёл меня в кабинет. Присел на угол стола. – Я ждал тебя раньше.

– У меня было много других дел.

Сукин сын усмехнулся уголком рта. Дел у меня было по горло, но поиски я вёл, не переставая. Он это знал.

Не прошло и минуты, как за дверью послышался звук приближающихся шагов. В момент, когда наши с жёнушкой взгляды встретились, она побелела. Отшатнулась назад, вцепилась в косяк. Повзрослела, чтоб её.

– Думала, я тебя отпущу просто так? – я подошёл к ней. Легко, тыльной стороной ладони погладил по бархатной щеке. Посмотрел в горящие страхом и ненавистью глаза. Красивая, стерва.

Сделав выпад, я схватил её за шею. Сбивчиво задышав, она вцепилась мне в руку. Ненависть из её глаз ненадолго исчезла, остался только страх. Я подволок её к себе.

– Спряталась? – процедил я ей в губы. – Зря, Сабина. Ты меня разозлила ещё сильнее. Надеюсь, ты это понимаешь?

Она сглотнула. Твёрдые ногти впились в кожу. Сука! Я сжал её горло так, что она пискнула. И тут же оттолкнул её к двери. Она было бросилась прочь, но, наткнувшись на Захара, развернулась. Посмотрела на Алекса.

– Сильвер… – взмолилась она. – Сильвер, прошу! – сучьи глаза заблестели. – Сильвер! – она бросилась к нему.

Я схватил её и отшвырнул к стене.

– Он тебе не поможет, – выговорил я холодно. – Ты – моя жена. И ты уйдёшь со мной.

Только я хотел сжать её локоть, она бросилась на меня. Оттолкнула, метнулась к двери. Захар толкнул её обратно. Рыча и извиваясь, она принялась вырываться из моих рук. Пришлось как следует тряхнуть её. Её волосы взметнулись чёрным облаком. В нос ударил запах жасмина, напомнив о прошлом. Жасмин, виски, звон стекла, кровь… Проклятье!

– Полегче, Асманов, – Алекс поднялся из-за стола. – Ты пока ещё на моей территории. Как только окажешься на своей – делай что хочешь.

– Что хочу? – ответил я, продолжая смотреть на жену. Похоже, до неё дошло, чего я хочу.

Я поволок её в коридор. Хватит. Времени и так потрачено много.

Глава 2

Сабина

Что я почувствовала, увидев мужа в кабинете Сильвера? Сидя у узкого, в готическом стиле окна, я попыталась вернуться на несколько часов назад. Неверие, быстро сменившееся осмыслением и следом – ужасом.

Амин не изменился. Разве что взгляд стал непроглядным, без малейшего намёка на теплоту. Холодные чёрные угли. Нет, ещё черты лица стали жёстче. Нос с лёгкой горбинкой, высокие скулы, выдающие характер, квадратный подбородок…

Прислушиваясь к каждому звуку, я спустилась вниз. Замерла посреди лестницы. Показалось, услышала эхом отлетающий от стен звук шагов. Нет.

– Эй, – позвала я тихо. – Кто здесь?

Насторожилась. В ответ – тишина. Значит, действительно показалось. Больше не медля, я сбежала вниз. Амин не запер меня, не запретил передвигаться по дому. Если сюда есть вход, должен быть и выход.

Придерживая подол доходящего до щиколоток платья, я прошла по первому этажу. Мороз бежал по коже и от этого места, и от осознания того, кто его хозяин. Коридор был бесконечным, на стенах вместо светильников висели зажжённые свечи в латунных подсвечниках.

– Ах, – я отпрянула назад от уставившегося на меня стеклянными глазами чучела филина. Попятилась и бросилась в ответвление.

Сколько бежала, не знаю. Причудливо изогнутые тени на стенах пугали. Сами стены словно сдвигались, танцующие язычки пламени охватывали меня, чернота пробиралась внутрь.

– М-м-м, – ослеплённая, я остановилась. Прикрыла глаза рукой, а когда убрала её, поняла, что стою у подножья лестницы, с которой спустилась.

Амин обещал мне ад. Первый его круг я только что пробежала загнанным зверем.

Губы задрожали, прерывистое дыхание вырывалось из груди, застилающие глаза слёзы размывали картинку. Свет не был ярким, но, по сравнению с мраком, из которого я вынырнула, казался огненным маревом.

– Ты меня не получишь, – прошептала я, стараясь прогнать страх. Сделала несколько глубоких вдохов.

Не прошло и нескольких минут, как я взяла себя в руки. Едва страх перестал гнать вперёд, я нашла кухню. Тяжёлый деревянный стол, выбитая прямо в камне раковина.

– Выход есть всегда, – шептала я, пытаясь отыскать заднюю дверь. – Да… – пальцы прошлись по зазору. Проведя ниже, я наткнулась на ручку.

Вздрогнула, услышав стук. Кап, кап. И тишина. А потом ещё раз – кап.

Натянутые нервы начинали сдавать. Я до боли прикусила губу. Почувствовала во рту кровь и вытерла глаза.

– Тебе есть, ради чего бороться, – злясь, жёстко напомнила я сама себе.

Дверь не поддавалась. Схватив нож, я надавила на ручку и провела лезвием в зазоре между косяком. Ничего. Амин вряд ли запирал заднюю дверь – только лишённый разума псих посмел бы сунуться в его дом. Я толкнула снова. Наконец появилась щель, и я проскользнула в неё.

Поёжилась: по сравнению с неподвижным воздухом в доме, на улице было прохладно. Под ногами хрустнула ветка, вскрик ночной птицы чуть заставил сердце замереть на мгновение. На землю прямо передо мной вдруг упало светлое пятно. Я шарахнулась прочь, к деревьям, запоздало поняв, что кто-то зажёг свет в одной из многочисленных комнат.

– Тише-тише, ветер услышит, – закрыв глаза, пропела я губами колыбельную, которую когда-то услышала от старой няни. – Тише-тише, ты спишь, а он дышит. Он вечный странник ночи. Ветер, не буди малышку, молчи.

Сделала вдох, за ним ещё один. Страх так и не прошёл, но теперь я отчётливо понимала, что делаю. Я бегу из ада. Если не сейчас, пока Амин считает, что запугал меня до смерти, уже никогда.

Нырнув в темноту между деревьев, я бросилась прочь. Только раз остановилась, обернулась на чернеющую крепость с жёлтыми глазницами окон. Листья шуршали над головой и под ногами, в высоких деревьях ухала сова.

– Дьявол, – кое-как я ухватилась за ветку, едва не съехав вниз по пологому склону. В ладонь впились иголки. Боль была запоздалой.

Ладонь стала влажной от крови, снова затрещали сучья. И снова я, не удержавшись, чуть не полетела вниз. Споткнулась, упала. Боль в коленке растеклась по всему телу. С трудом я поднялась и опять бросилась вперёд. Куда? Неважно. В руке я всё ещё сжимала нож – единственное, что у меня было. Трава стала выше, деревья – реже. Ноги путались.

Вспышка.

Вскрикнув, я заслонила лицо рукой. Всего на миг – и сразу увидела чёрный силуэт. Бьющие дальним светом фары внедорожника напоминали глаза страшного чудовища.

– Не подходи! – крикнула я, махнув ножом, едва тень отделилась от машины и стала приближаться. – Не подходи, Амин! Я…

Взмах по руке, и нож ударился о камень сбоку. Амин сдавил мою руку.

– Больше никогда, – сдавливая мою руку всё сильнее, процедил он, – не пытайся сбежать.

Я стиснула зубы. Руку почти не чувствовала. Прикрыла глаза. Амин сразу же больно сжал моё лицо, надавил на щёки.

– Никогда, Сабина.

Я мотнула головой, и он отпустил меня. Я инстинктивно шагнула назад. Если до этого меня гнал вперёд адреналин, сейчас я поняла, что не могу стоять. Нога вдруг подогнулась, и я оказалась перед Амином на коленях. Вскинула голову. Он смотрел на меня сверху вниз – чёрная тень на фоне дьявольского света. Позади – моя тюрьма, передо мной – мой палач. Всё вместе – мой ад. Персональный ад без права на помилование.

Глава 3

Амин

– Проклятье!

Стакан с подтаявшим льдом полетел в стену. Оскалившись, я выругался снова. Телефон оказался в руках сам собой.

– Захар, – рявкнул я в трубку, – ко мне в кабинет!

Бледно розовый рассвет только-только занимался. Несколько минут назад прозвучал призыв на утреннюю молитву из мечети, находящейся в деревушке ниже по склону. Но его я проигнорировал, как и те, что были до. Во мне давно не осталось веры ни в одного из людских богов.

– Принеси крепкий кофе, – отдал я приказ появившейся на пороге горничной. – Чёрный, без сахара.

Она склонила голову. Знала – я ненавижу, когда женщина её статуса позволяет себе поднимать взгляд.

– Как всегда, – ответила она тихо, но я всё равно поморщился. И виски был ни при чём.

Проклятая тварь! Глаз я так и не сомкнул. Сперва не мог отделаться от ощущения прохладной шелковистой кожи под пальцами и навязчивого запаха жасмина, потом от гнетущих мыслей.

– Нет. – Я скривил губы, заметив, как на мгновение она подняла голову и глянула на меня из-под ресниц. – Не как всегда. Двойной чёрный кофе с кориандром и имбирём. Рядом сливочный сахар. Поняла?

– Да, – горничная поклонилась чуть ли не до пола.

Я живо представил на её месте другую девчонку. Забавно было бы понаблюдать за ней в роли служанки. Что-то подсказывало, что проще бы было выколоть ей глаза, чем убрать из них огонь и заставить смотреть в пол.

Только Зарима исчезла, в кабинете появился Захар. Судя по виду, ему, в отличие от меня, удалось урвать пару часов сна.

– Я хочу знать, что моя жена делала в питомнике, – сказал я резко. – Если кто-то прикасался к ней, я хочу знать, кто именно. Всё, от и до.

Захар выслушал молча. Когда я закончил, он прошёл в кабинет и положил на стол шкатулку, которой до этого я не придал значения.

– Личные вещи вашей жены, – ответил он на вопросительный кивок. – В машине остальное. Но я посчитал, что это самое важное.

Я открыл шкатулку. Перевернул. На стол высыпались бабские погремушки. Серьги, браслеты. Бусы из бирюзы, лунный камень и старый, потемневший браслет из серебра. Ещё один – с подвесками.

– Сука, – процедил я, взяв его.

Браслет, принадлежавший Лейле. Маленький ключик, серп полумесяца, цветок с бриллиантовой сердцевиной и крохотный кинжал с рубином. Его я повесил сам, когда узнал. Последняя из подвесок.

Я сжал браслет в кулаке.

– Можешь отдать остальное Сабине. Подумав, я забрал бусы из бирюзы. Положил в карман, добавив: – Вдруг решит удавиться. Такой радости я ей не доставлю.

– Что делать с остальными вещами? Принести в вашу спальню?

– Оставь в подвале, – ответил я, подумав. – Пусть заслужит. Придётся дрессировать её, как блохастую псину. Спляшет на задних лапках – получит кусочек. Не спляшет – придётся довольствоваться тем, что есть.

Захар усмехнулся уголками губ. Такое право было только у него, другой бы поплатился за усмешку. Но Захар был исключением, и три года поисков дались ему нелегко.

– Моя жена принадлежит только мне, – отчеканил я. Усмешкам не осталось места. – Только я имею право прикасаться к ней. Так было, есть и будет. Выясни всё, Захар. Если кто-то трогал мою жену, его нужно убрать. Никто не должен сомневаться, что она только моя.

– Я всё понял, Амин. Дайте мне немного времени.

– В этом случае время может обойтись мне дорого. Держи это в голове.

– Вам не нужно беспокоиться. Я знаю, что такое репутация и честь.

– Честь… – я перевёл взгляд на горничную. Она тут же склонилась в поклоне. Дождалась молчаливого позволения поставить поднос и исчезла. Я отпил кофе. – Честь… – повторил я задумчиво. Взял кусок сахара и мокнул в кофе. – Мне неважно, как ты будешь действовать, неважно, сколько нужно денег. Если её кто-то трахал, он должен получить за это пулю. – Ещё один глоток крепкого, пряного, чёрного. Сливочная сладость сахара, взгляд на начальника службы безопасности. – Или не пулю… На твоё усмотрение. Сабина сказала, что я живу по первобытным законам. Знаешь, Захар, в них есть своя прелесть. Брат за брата, кровь за кровь. Жизнь за смерть.

Последнее относилось только к нам с Сабиной, и Захар, вне сомнений, понял это.

– Я всё сделаю лично, Амин. Можешь быть спокоен.

Сабина

Амин не соврал. К утру стало ясно, что спокойных ночей в моей жизни больше не будет. Не будет до тех пор, пока я нахожусь рядом с ним. В его доме, в его власти, что по сути равносильно рабству. Пока я его жена. Лёжа на диване в кухне, я неотрывно смотрела на кольцо. Если бы это помогло, я отрезала бы себе палец вместе с ним, лишь бы получить свободу. Да только пальца для этого было недостаточно.

Опасаясь нарваться на Амина и его людей, умылась я прямо в кухне. Как раз вовремя – вошедшая в кухню девушка остановилась, в замешательстве уставившись на меня.

– Доброе утро. – Я постаралась придать голосу уверенности. – Ты горничная Амина?

– Да, – голос у неё был тихий, спокойный.

Глава 4

Амин

Амур резко остановился. Не дёрнул бы я за поводья, влетел бы в реку. Сквозь чистую воду виднелось усеянное крупными камнями дно. Ледяная вода неслась бурным потоком.

Конь фыркнул. Бока его тяжело вздымались после долгой скачки. Дав ему пройтись шагом, чтобы успокоиться, я спешился. Холодная вода отрезвила.

– Чёртова тварь, – процедил я, до конца не понимая, что именно так разъярило меня.

До этого дня Амур не подпускал к себе никого, кроме меня. Конюху и тому пришлось постараться, чтобы наладить с ним контакт. Хотя…

– Вспомнил её? – обратился я к коню. Тот повёл ушами, вскинул голову и заржал. Переступил с ноги на ногу. – Зря ты это, – я похлопал его по шее.

Солнце жгло спину, шкура Амура тоже была горячей. Подойдя к воде, он принялся жадно пить. Возле меня, на нагретый камень, опустилась большая бабочка. Её шоколадные, с ободком цвета слоновой кости крылья раскрылись. Глупое примитивное создание.

Солнце припекало всё сильнее, и я, сняв рубашку, бросил её рядом. Бабочка сразу перепорхнула на неё.

– Ты бесстрашная, как посмотрю.

В ответ она кокетливо расправила крылья. Раздевшись донага, я вошёл в воду. Хорошо, чёрт подери! Река была быстрая и опасная. Но я давно перешёл с ней на «ты». Вечером мне нужно было появиться в местном театре. Его руководитель решил, что, раз я время от времени подкидываю денег, нужно оказать мне почести. Взять ли с собой жёнушку?

Найдя место потише, я окунулся. Вышел на берег и сел на траву. Дурная бабочка перепорхнула на ближайший камень. Цвет её крыльев напомнил мне платье Лейлы, которое я подарил ей когда-то для выхода в местный свет. Театр… Н-да, это тоже был театр.

– Пора домой, – поднявшись, обратился я к коню. – У нас с тобой есть дело. Вернее, у меня. А ты… Скотина ты, Амур. Повёлся на большие глаза. Дурак.

Сабина

– Смотри, пап, кажется, я ему понравилась.

– Ещё бы ты ему не понравилась, – отец дал сестре яблоко.

Конь потянулся к угощению, и сестра довольно улыбнулась. Что ответил отец, я не знала. Перед глазами была только ладонь с обручальным кольцом. Тонкие пальцы, выдающие в сестре пианистку, и умные глаза коня.

***

Грязь въелась под ногти. Сколько я ни мыла руки, избавиться от неё не выходило. В какой-то момент нервы сдали, и я, выключив воду, вобрала в грудь побольше воздуха, чувствуя, что глаза жжёт слезами.

Мягкие губы коня, чёрная грива… Всплывшая в памяти картинка не исчезала.

Похожий на звон колокольчика звук заставил меня вскинуть голову. С минуту в комнате было тихо, потом звук повторился. На стоящей у кровати панели горела лампочка. Когда Амин вернулся, я не знала, но сейчас он пожелал видеть меня в гостиной. В качестве горничной.

– Слишком долго, – услышала я, войдя.

– Можешь отправить меня в дом охраны.

Он одарил меня тяжёлым взглядом, прочитать который я не смогла. Промолчал и показал на диван.

– У меня для тебя подарок.

Я подошла, предчувствуя, что добром это не обернётся. На диване лежало платье. Шоколадно-коричневое, с отделкой цвета слоновой кости. Я подошла ближе.

– Не похоже на платье для прислуги.

– Это не платье для прислуги. Пойдёшь со мной в театр.

Я перевела взгляд с платья на Амина, но он на меня не смотрел. Подошёл к не горящему камину и встал напротив, спиной ко мне.

– Надень, – приказал он.

– Сейчас?

– Да.

У меня возникло ощущение, что я иду по ранящему стопы лезвию ножа. Что лучше – подчиниться или отказать – неизвестно. Зацепок не было.

– Надень платье, – Амин оказался ко мне лицом. – Прямо сейчас.

– Я не буду делать этого при тебе.

Его взгляд стал гневным, пронзительным. Захотелось отступить, едва он пошёл ко мне. Но я осталась на месте.

– Жена должна быть послушной, – сказал он вкрадчиво, подойдя. – Ты – моя жена. Отец не учил тебя, что жена должна подчиняться мужу?

– Отец учил меня, что муж должен заботиться о жене.

– Разве я о тебе не забочусь? – он сдёрнул платье с дивана и швырнул в меня. – Надевай! Надевай, я тебе сказал! – рявкнул так, что я содрогнулась.

Я хотела отвернуться, но он мне не позволил. Мерзавец! Стиснув зубы, я скинула серую робу. Взгляд Амина вспыхнул, едва платье горничной упало к моим ногам. Он осмотрел меня, почти голую, задержал взгляд на груди. Я оделась так быстро, как только могла. Едва подол скрыл мои колени, Амин подошёл и застегнул молнию сбоку. Дотронулся до лица. Его губы едва заметно искривились.

– Вот так, – он распустил мои волосы и собрал заново, оставив пару прядей по бокам. – Смотри, как я о тебе забочусь. – Ещё одна кривая усмешка и полный ненависти взгляд.

Больше ничего не сказав, он отошёл к барной стойке.

Глава 5

Сабина

– Вы этого не сделаете, – я хотела закричать, но губы не слушались. Голос прозвучал немногим громче шёпота.

Я остановилась, схватившись за выступ на стене. Охранник Амина рванул меня вперёд, и я едва ли не слетела по оставшимся ступеням.

– Я сделаю всё, что мне приказано, – Захар повёл меня по мрачному холодному коридору, железной хваткой держа за руку чуть выше локтя.

Вот он открыл какую-то дверь и втолкнул меня в тёмную комнату.

– Стой! – голос всё-таки появился. – Захар! ­– Я бросилась за ним, осознав, что он действительно оставит меня в этом жутком месте. – Захар, пожалуйста! Позови Амина! Захар! ­– Ладони упёрлись в массивные доски. – Захар! – я заколотила в дверь из всех сил. – Нет! Нет…

Не знаю, сколько я стучала, сколько просила его вернуться, не оставлять меня. Я с детства не любила подвалы. Тёмные, холодные. Лейла рассказывала, что, когда я была ещё совсем малышкой, бабушка случайно закрыла меня в погребе. Я этого не помнила.

В последний раз ладонь ударилась о закрытую дверь. Я прижалась к доскам плечом и скатилась вниз, на пол. Обхватила себя и тихо заскулила. Мокрое платье всё ещё липло к телу. В первые минуты я не ощущала холода, но постепенно он начал пробирать до костей. Надо было подняться, заставить себя двигаться.

– Давай, – глухо выдавила я сквозь зубы. – Давай, ты должна. У тебя нет права сдаться.

Всё так же, опираясь на стену, я встала. От каменного пола, от стен – со всех сторон тянуло этим проклятым холодом.

Шмыгнув носом, я наощупь пошла по периметру своей новой темницы. Сколько он меня тут продержит? Под рукой оказалось что-то пушистое. Я отдёрнула пальцы, сердце подпрыгнуло к горлу.

– Да возьми ты себя в руки! – выплюнула я, злясь всё сильнее.

Глубокий вдох помог успокоиться. Мне нужно было что-нибудь сухое. Одеяло, полотенце, да хоть мешок!

По телу пробежали мурашки, зубы начали стучать. Пересилив себя, я коснулась того, что так напугало меня. Это оказалась шкурка. Маленькая, похожая на кроличью. Мёртвые филины, мёртвые зайцы… Есть ли в нём самом хоть что-то живое?! Чёрное сердце не знает ни любви, ни жалости.

Пройдя ещё немного, я наткнулась на деревянный стеллаж. Бутылки. Целый ряд стеклянных бутылок… Внезапно я поняла, куда он упрятал меня – в винный погреб. И точно: бесконечные стеллажи, вдоль стены, деревянные бочонки… Это не было совпадением. Ещё один элемент извращённой мозаики?

Рывком я вытащила первую попавшуюся бутылку.

– Хочешь напомнить? – прошептала я.

Всё так же, наощупь, вернулась к столу со шкурками. Где-то между ними лежал походный перочинный нож. И штопор. Непредусмотрительная оплошность со стороны моего владельца. Ведь так он думает: я – его собственность. Шмыгая носом, я ввинтила в пробку штопор и, только открыла вино, тяжело опустилась на стол. Днём – ликёр, вечером… Я вдохнула аромат вина и сделала маленький глоток. За ним ещё один. Зубы стукнулись о стекло. Всё, чем я могла согреться, – вином и несколькими лежащими на столе шкурками. Забравшись на стол и сжавшись клубком, я положила шкурки на босые ноги. Уставилась в темноту, туда, где была дверь.

Чёрное сердце. Чёрное-чёрное. А ведь когда-то я думала, что люблю его.

Прошлое

– Принесёшь лимонад? – Лейла оторвала взгляд от вышивки.

На полотне уже красовался большой красный цветок, теперь она вышивала другой – цвета топлёного молока с розоватым оттенком.

– Если ты научишь меня так же, – показала я на незаконченную работу.

Сестра всегда была мастерицей. Кружевные салфетки на столике перед нами тоже были сделаны её, как и вязанные тапочки-носочки на мне.

Лейла улыбнулась. В улыбке её мелькнуло что-то таинственное.

– Я подумаю, – отозвалась она весело.

День был жарким, и я сама хотела чего-нибудь холодного. Лучше – кофе с мороженым, но и от лимонада не отказалась бы.

– Кувшин в холодильнике, – прозвучало мне вслед.

– Найду уж как-нибудь.

Мужа Лейлы не было дома с самого утра. Маленький особняк, в который она переехала после свадьбы, оказался уютным и светлым. В гостях у сестры я бывала редко, поэтому, когда она пригласила меня на выходные, я с радостью согласилась.

Только я достала кувшин и хотела пойти обратно, на талию мне легли тёплые ладони.

– Амин, – выдохнула я испуганно.

Когда он вошёл?! Как я могла не заметить? К лицу прилила краска, щёки вспыхнули. Вот же!

Конечно же он заметил это. Улыбнулся. Кувшин стал выскальзывать из рук, я ухватила его крепче.

– Дай мне, Саби, – чёрные глаза задорно блеснули.

До меня дошло, что кувшин никуда не выскальзывает – это Амин пытается забрать его.

– Лейла попросила меня принести лимонад, – то ли сказала, то ли проблеяла я.

Как же я завидовала сестре! Сердце предательски заходилось всякий раз, когда я видела Амина. Сколько бы я отдала, чтобы оказаться на её месте!

Глава 6

Сабина

Ровно в пять затрезвонил будильник.

– Да заткнись ты, – не глядя, я нажала на первую попавшуюся кнопку.

В горле першило. Было бы странно, если бы устроенные Амином криопроцедуры прошли бесследно. Ненадолго умолкший будильник засигналил снова. Выключив его, я всё-таки встала. К работе мне было не привыкать. За три года в питомнике я научилась вывозить грязь и быть услужливой. Незаметной – тоже.

Дом был молчаливым и пустым, но уже поднявшееся солнце разгоняло мрак. Среди собранных накануне трав я нашла нужные и, залив кипятком, оставила завариваться, а сама открыла заднюю дверь. Сегодня радуга была четырёхцветной: красный – любовь, зелёный – жизнь, оранжевый – радость, синий – благородство.

– Вот и новый день, – выдохнула я в звенящее свежестью утро и мысленно протянула ниточку от сердца к сердцу.

Умиротворение нарушил вырвавшийся из груди кашель. Не хватало только разболеться.

Заваренный чай получился душистым, с лёгкой горечью. Добавив ложку примеченного ещё вчера мёда, я принялась за работу. Амин думал, испугает меня? Унизит этим? Нет уж.

***

Амин вставал рано. В этом мы с ним были схожи. В гастрономических предпочтениях относительно завтрака тоже. Но, когда я заканчивала нарезать домашний сыр, в кухне появился не муж.

– Свежее молоко для хозяина, – Зарима подошла к столу и, не глядя мне в глаза, поставила глиняный кувшин. – Хлеб только что привезли из деревни. Ржаной, на закваске.

– Спасибо.

Зарима глянула искоса и опять отвернулась.

– Всё в порядке? Тебя никто не обижает? – осторожно спросила я.

– Всё хорошо, госпожа.

Меня царапнуло изнутри. Какая я ей госпожа?! Но исправлять её стало бы ошибкой. Кашель опять дал о себе знать. Приступ был сильный, я никак не могла откашляться. Даже слёзы на глазах выступили.

– Вы простыли?

– Немного. Ничего страшного. Можешь идти, у тебя наверняка полно работы.

– Кашель слишком сильный. Идите в постель.

Я улыбнулась уголками губ, подумав, что Амин не оценит её заботу. Знала бы она, что за статусом и обручальным кольцом на моём пальце скрывается бездна, десять раз подумала бы, называть ли меня госпожой.

– Да, позавтракаю с мужем и пойду, – согласилась я, чтобы не вызывать вопросов.

Она позволила себе снова поднять взгляд. Смущённо улыбнулась. Совсем молоденькая, почти девчонка.

Как только Зарима ушла, я тяжело опустилась на диван. Несколько часов сна помогли бы, но переносить болезни на ногах я привыкла так же, как и работать. Под рукой оказалось что-то твёрдое. Не ожидая увидеть ничего дельного, я просунула руку глубже между сидением и спинкой дивана. Сон пропал мгновенно. Это был телефон Амина.

Метнув взгляд на дверь, я стала соображать, что делать. Спрятать? Нет. Амин спохватится быстро. Значит…

Я бросилась на улицу. Пароля не было. Никто бы не рискнул взять его мобильный. А я рискнула. Набрала первые цифры номера и, к своему ужасу, поняла, что не помню окончание. К горлу подступила паника. Дорога была каждая секунда. Я заглянула в дом и, надеясь на чудо, пролистала телефонную книгу.

– Да… – не веря в удачу, я нажала на кнопку вызова. Гудок… Ещё один…

Одновременно с тем, как на том конце прозвучал до боли родной голос, я услышала шаги. Развернуться не успела – Амин схватил меня за плечо.

– Я перезвоню, – отчеканил он, глядя мне в глаза, и закончил вызов.

Я вскинула голову. Сколько я не слышала голос отца? Сердце сжалось, глаза наполнились влагой, но дело было не в хватке мужа.

– Твой отец тебе не поможет.

– Поможет. Не забывай, кто он.

– Он никто. – Во взгляде Амина отразилось презрение. – Пустое место. Всё, что в его силах, – шататься по приёмам и делать вид, что он ещё что-то значит.

Я одёрнула руку. Не с первого раза, но Амин отпустил.

– Он одобрил наш брак не для того, чтобы ты издевался надо мной. Если я расскажу…

– Он одобрил наш брак, потому что я не оставил ему выбора, – оборвал меня Амин. – Я забрал у твоего отца всё. Всё, Сабина. Включая тебя. Он – пустое место.

– Не смей так говорить о нём! – зашипела я и, не помня себя от злобы, толкнула его.

Амин сразу сжал моё запястье. Сильно, едва ли не до хруста костей.

– Если ты так уверена в своём отце, почему пряталась от меня три года? Почему сразу не прибежала к нему? – губы Амина скривились.

Рывком он втащил меня в дом и закрыл дверь.

– Ты боялась, – сказал он жёстко, ни секунды не сомневаясь в своих словах. – Знала, что я верну тебя, и твой отец ничего не сможет сделать. Его любимая дочка ему больше не принадлежит. – Он окинул меня взглядом. Подошёл ближе. Я отступила, такая от него исходила угроза. – И любимая ли? Забыла, кто ты? – спросил он тихо, подойдя ещё ближе.

– И кто же я? – просипела я, переборов себя.

Глава 7

Сабина

К вечеру я действительно почувствовала себя намного лучше.

Спустившись вниз, я прошла в кухню, к собранным раньше травам добавила листья свежей мяты и, заварив чай, насыпала в пиалу грецкие орехи. Амину нравилось, как они сочетаются с мёдом и свежим сыром. Моя обязанность – ублажать его? Этим я и решила заняться.

Только к ужину муж не появился. Чай остыл, а его всё не было.

– Зачем вы встали? – всполошилась Зарима, увидев меня.

– Решила выпить чаю, – я показала на стол. – Думала, дождусь Амина. Не знаешь, где он? – спросила как бы невзначай.

– Кажется, он уехал, – она нахмурилась. – Да. С ним уехали несколько охранников. Обычно он берёт их, когда едет на несколько дней. Наверное, он не сказал вам, чтобы не беспокоить.

– Наверное, – согласилась я и с досадой выплеснула чай в раковину.

– Зря вы. Такой ароматный… У меня никогда так не получается.

– Он остыл. Я заварю другой. – Поколебавшись пару секунд, я всё же предложила: – Попьёшь со мной чай? Одной скучно.

Скучно мне не было, но иначе она бы не согласилась. Своё место эта девушка знала, и было оно совсем не за хозяйским столом. Она сомневалась.

– Садись, – приказала я. – Говорю же, мне скучно. Раз уж Амина нет, составишь мне компанию.

***

За последние дни это был первый раз, когда я смогла расслабиться. Давшее знать о себе чувство голода напомнило, что с минуты, когда наши с Амином взгляды встретились впервые за последние три года, я почти ничего не ела. Зарима нарезала персики, подогрела хлеб и выставила на стол. Сама хотела сесть с краю, но я указала ей на место рядом.

– Как ты попала к Амину? – спросила я, когда чашки были уже наполовину пусты. – Давно ты у него работаешь?

– Уже почти два года. – Она умолкла, потупилась. Первый вопрос смутил её куда больше второго.

Я подвинула к ней пиалу со сладостями.

– Продолжай, – потребовала я как можно мягче.

– Мне бы не хотелось об этом говорить, – она отвела взгляд. Ища понимания, посмотрела на меня снова и, поняв, что ответить придётся, нехотя заговорила: – Я вышла замуж против воли отца и братьев. Мой муж был не из этих мест. Сюда он приехал с группой альпинистов. Тогда я работала официанткой в кафе, куда часто заходили туристы. И… – она дёрнула плечом. – Сначала он приходил с друзьями, потом всё чаще один. Я и не заметила, как влюбилась.

– Любовь – сильное чувство. И достаточно неразумное. – Сказала я, сделав очередной глоток.

– Когда отец всё узнал, он запер меня. Старший брат избил Андрея. Мне было сказано, что, если я ещё хоть раз с ним встречусь… – Зарима опустила глаза в чашку.

– Но ты встретилась, – подытожила я.

– Тогда я уже была беременна. За день до этого Андрей сделал мне предложение. Когда семья запретила мне встречаться с ним, я всё им рассказала. И меня выгнали с позором. – Она тяжело вздохнула. Надрывисто, болезненно. – У нас родилась двойня, потом ещё один сын. – Зарима замолчала, но после долгой паузы добавила глухо: – А потом Андрей погиб. Его и двоих его друзей накрыло лавиной. Я просила его не ездить, а он…

Большие тёмные глаза наполнились грустью. У меня сжалось сердце, а слов, чтобы утешить её, не нашлось. Таких слов просто не существовало.

– Квартира у нас была оформлена в ипотеку, сама я сидела с детьми. У меня ничего не было, госпожа Сабина. Отец не сразу простил меня. Только младший брат. У него я и жила первые месяцы, пока Амин не взял меня на работу. Вы же понимаете, что троих детей надо кормить, а кто бы взял меня? Все знали, как я поступила. Амин приехал к нашему старосте как раз, когда я умоляла найти для меня хоть что-то. Староста хотел выгнать меня, но Амин остановил его. И предложил работать в этом доме.

Слушая её, я медленно пила чай. Чёрное сердце не знает ни сочувствия, ни сострадания, ни жалости. Но что тогда это? Снисхождение? Он бы мог нанять горничную с лучшими рекомендациями, но взял Зариму. Неужели в его сердце всё-таки осталось что-то тёплое, живое?

– Вы не представляете, как я ему благодарна, – со слезами на глазах прошептала горничная. – Когда отец узнал, что я работаю у господина Амина, он разрешил мне приходить домой. И дети теперь живут с моей мамой.

Коснувшись её колена, я встала. Не хотела, чтобы она увидела мою задумчивость. Сжала руку с кольцом в кулак. Эта девушка была достойна уважения.

– Ты часто видишь своих детей? – я устремила невидящий взгляд в окно.

– Иногда раз в неделю, иногда раз в две. Редко. Так скучаю по ним, госпожа Сабина.

Я ничего ей не ответила. Редко. Конечно же это редко. Особенно для матери, сделавшей всё, чтобы у её детей была достойная жизнь. А возможно, даже больше, чем просто всё.

***

Что Амин вернулся, я поняла сразу. Два джипа, остановившиеся посреди двора, не давали шанса сомнениям. Выйти встретить его или остаться у себя? С балкона наблюдая за вышедшей из машин охраной, я раздумывала, как будет лучше.

– Проследи, чтобы он… – донёс до меня ветер обрывок фразы.

Глава 8

Сабина

Окно было открыто настежь и, нарезая овощи к мясу, я время от времени поглядывала во двор. Мангал у Амина был большой, добротный. На таком можно было нажарить шашлыков на большую семью, но мы с ним остались вдвоём. Даже охраны поблизости я не видела. Если бы я точно не была уверена в здравости рассудка мужа, решила бы, что он тронулся. Что пытается воссоздать то, чему уже никогда не случиться. Но нет. Всё, что он делал, он делал, исполняя обещание. А обещал он превратить мою жизнь в ад.

– Как же я ненавижу всё это, – прошипела я, закончив нарезать помидор. Сок тёк по пальцам, к ладони прилип листик петрушки.

На мне было перехваченное поясом длинное платье, волосы собраны в хвост. Амин сам собрал их перед тем, как отправить меня на кухню.

На подоконник опустилась стрекоза. Посмотрев на неё, я бросила мимолётный взгляд на начавшего жарить мясо Амина. Оказалось, что он не один: к нему приближался Захар.

– У нас гости, – сказал он достаточно громко, не подходя близко. – Мои люди заметили машину.

– Кто?

– Отец вашей жены.

Я затаила дыхание. Отец?! Сердце тоже остановилось. Буквально на секунду, а потом снова застучало – и стучало всё быстрее с каждым ударом.

Забыв про всё, я бросилась к двери. Вперёд гнала одна только мысль о том, что я смогу увидеть папу. Прижаться к нему, обнять и вдохнуть родной запах… Как же я жаждала этого!

Амин и Захар одновременно посмотрели на меня, едва я оказалась на лужайке. Перебросились парой слов, расслышать которые я не смогла.

– Где папа? – подхватив платье, я быстро подошла к ним.

– Я всё понял, – сказал Захар Амину.

Мне – ничего. Вернулся к мангалу.

Я готова была броситься за ним, но непроницаемый взгляд заставил сдержаться.

– Отец приехал? Амин!

Он поправил один из шампуров. Моего вопроса будто бы даже не слышал. Поправил другой. День был солнечный, но прохладный, от мангала исходил жар. А мне в который раз стало холодно. Рядом с ним – с мужчиной, согреться рядом с которым было невозможно.

– Ты нарезала овощи?

– Нарезала, – сказала я сухо. – Я сделала всё, что ты приказал. Всё, что сделала бы Лейла. ­– Стоило имени сестры сорваться с губ, Амин перестал играть в «ничего не вижу, ничего не слышу». Может быть, я зря злила его, но иначе уже не могла. – Я задала вопрос.

Амин долго молчал. Выдержка подходила к концу, и с каждой секундой тишины между нами, ощущение, что я ступаю по острию бритвы над пропастью, становилось сильнее.

– Твой отец решил заявиться без приглашения, – наконец проговорил он очень сдержанно, тихо. – Я не люблю непрошенных гостей. К тому же, сегодня у меня другие планы.

– И какие же у тебя планы?

– Хочу провести день с женой, – ответил Амин так же тихо. Он подошёл ближе, дотронулся до пояса моего платья. Он смотрел в глаза, а пальцы его опускались от талии к животу. – С любимой женой. – Ещё тише. Амин убрал руку. – Накрывай на стол. Мясо скоро будет готово.

Поставив на стол в беседке бокалы, я с ожиданием посмотрела в сторону ворот. Каждый раз, выходя из дома, я смотрела в ту сторону, и с каждым разом надежда увидеть отца таяла вместе с радостью. Я протёрла влажные глаза. За эти дни слёзы обесценились, превратились в воду – столько их было.

Я хотела вернуться в дом за тарелкой с фруктами, когда услышала шум. Показаться не могло. И опять сердце заколотилось. На дорожке появилась незнакомая машина. Ноги понесли вперёд сами, но тут на плече сомкнулись жёсткие пальцы.

– Стой тут, – сказал Амин у меня над головой.

Я дёрнула рукой, развернулась к нему.

– Это мой отец! Я не видела его…

Амин смерил меня тяжёлым взглядом. Да плевать он хотел на то, сколько я не видела отца. Ещё и воспользуется этим.

Хватка ослабла. Машина остановилась в десятке метров от нас.

– Говорить будешь, если я разрешу.

– В каких правилах прописано, что жена имеет право говорить только с разрешения мужа? – процедила я в ответ.

– В моих.

За спиной у меня хлопнула дверца машины, взгляд Амина устремился поверх моего плеча. Я вдруг поняла, что боюсь повернуться. Боюсь увидеть отца, а ещё больше – встретиться с ним глазами. Но сделать это всё же пришлось. Отец шёл к нам. Постаревший за три года так, словно прошли все десять, он всё равно оставался красивым. Статный и подтянутый, с суровым выражением лица, он остановился, не дойдя до нас пару метров. Я схватила ртом воздух, глаза стали мокрыми, но это была уже не вода.

– Папа… – прошептала я. И сразу же в голос: – Папа!

Я бросилась было к нему, но меня снова схватили. На этот раз не Амин – Захар держал меня за локти, не давая пошевелиться.

– Отпусти! – процедила я, попробовала его оттолкнуть. Ничего. Куском гранита, вот кем он был. Машиной, служащей для исполнения приказов хозяина.

– Зачем ты приехал, Арсен?

– За своей дочерью.