Его лютая любовь. Осколки прошлого

1

Глава 1

Савина

— Привет, Стас, — здороваюсь с охранником.

— Привет, красотка, шикарно выглядишь, — подмигивает мне.

Я лишь закатываю глаза на такой топорный подкат.

Прохожу внутрь и на секунду останавливаюсь посреди зала.

Дом, милый дом.

Уже год я работаю в клубе под названием “Генезис”. Попасть сюда на работу — огромная удача. Это самый крутой ночной клуб региона. Сюда стекаются богатые и знаменитые люди. Но клуб в первую очередь знаменит своими подпольными боями. Да-да, все так в открытую. Артур, хозяин заведения, знает, как решать вопросы. Тем более, никто сюда не зайдет без разрешения. Все схвачено.

Я никогда не смотрю бои. Мне противно. Но платят здесь хорошо. Я обслуживаю столики и не отсвечиваю.

Вообще я не хотела работать в таком месте, не после того, что случилось четыре года назад… Но выбора нет. Мне нужны деньги. Если приходится обслуживать столики и терпеть пьяные похабные шутки, так тому и быть. Я не могу выбирать.

Иду в раздевалку, здесь уже собрались девчонки.

— Привет, — здороваюсь я.

— Привет, Сашка.

Да, теперь меня зовут Саша, никак не могу привыкнуть.

— Как настроение? — спрашиваю у Ульяны.

Мы с ней вроде как дружим.

— Отлично. Жду сегодня хорошие чаевые, — поправляет грудь четвертого размера в вырезе белого топа.

Наша форма состоит из топа и коротких шорт, на ногах кроссовки, спасибо за это. Я не представляю, как бы ходила на каблуках.

Я не могу похвастаться женственными формами, как у Ульки. Я маленькая, стройная и плоская. Но у меня красивые волосы. Многим они нравятся. Карен, наш администратор, сказал, чтобы я чаще носила их распущенными.

— Сегодня у нас полная посадка. Будет какой-то крутой бой, люди с ума сходят, — щебечет Светлана.

Я слушаю краем уха, мои мысли сейчас далеко-далеко. Я просто механически выполняю свою работу.

В клубе два зала и вип-зона. Я работаю чаще всего в так называемом “зеленом” зале. Нас здесь пять официанток. У каждой по три столика. Часто прикрываем друг друга, если нужно отлучиться куда-то. Я рада, что мои столики именно здесь, как можно дальше от боев и ринга.

Смена только началась, а я уже чувствую усталость. В последнее время я еле с кровати встаю. Наверное, нужно проверить уровень железа в организме.

— Саша, ты сегодня в випке, — говорит Карен.

— Я? — в шоке переспрашиваю. — Но я же никогда туда не хожу.

— Сегодня пойдешь. Главный лично тебя пожелал.

Я нервно сглатываю и пытаюсь усмирить участившийся пульс.

Мне не нравится Артур. Он… Опасный. И все его знаки внимания в мою сторону просто доводят до нервного срыва. Если бы я только могла, я бы бежала из этого места и от Артура куда подальше. Нет, он не делает ничего такого, ведет себя нормально, не позволяет себе мерзких шуток, не распускает руки. Но его интерес ко мне такой явный. Он старше, богаче и занимается незаконными делами. Мне ничего из этого не нужно в жизни.

Никогда!

Чувствую, как кожа становится липкой от пота, а руки начинают мелко дрожать, сердце гулко бьется в груди. Страх сковал меня, не могу двигаться.

Делаю глубокий вдох, пытаюсь отогнать от себя паническую атаку.

Все хорошо, все нормально, спокойно, Савина. Ты со всем справишься…

— Ты идешь? — раздраженно шипит Карен.

Я киваю и иду за ним.

Мы заходим в вип-комнату, где Артур принимает своих друзей. Здесь резкий запах сигарет, хоть в клубе и нельзя курить. Этим людям можно все. На диванах сидят четверо мужчин, а рядом с ними эскортницы. За время работы я научилась их определять сразу.

Прохожу внутрь, чувствую взгляд Артура на себе, втягиваю шею в плечи, стараюсь быть незаметней. Разливаю алкоголь по бокалам, меняю пепельницы и буквально выбегаю на кухню за заказами.

Жду недолго, около десяти минут, и все готово, для любимого босса же. Сверяюсь с планшетом, чтобы точно не перепутать заказы, и возвращаюсь обратно. Расставляю тарелки на стол, быстро, аккуратно. Я хороша в своем деле, кто бы мог подумать.

Какая-то девица громко смеется и роняет на пол тарелку и бокал, все летит в разные стороны.

— Бли-и-ин, — тянет она. — Я так хотела пасту. Убери, — машет мне рукой.

Я стискиваю зубы. Я и сама знаю, что нужно убрать. Выхожу за дверь и беру все необходимое для уборки. Возвращаюсь. Быстро все собираю, но осколки придется собирать руками. Опускаюсь на колени, осколки просто везде. Тянусь под стол, достаю оттуда. Слышу, как в комнату вошел еще кто-то, наверное, кто-то из девчонок, заменить посуду.

Вроде все чисто. Встаю и чувствую, как чья-то рука ложится мне на поясницу.

— У тебя работают красивые официантки, Артур, — слышу голос мужчины, возле которого стою.

Меня просто начинает мутить.

2

Глава 2

Савина

Вам знакомо всепоглощающее чувство отчаяния?

Когда захлебываешься в нем, не можешь пошевелиться, сил просто нет, они исчезли. Ты не можешь продохнуть.

Ты тонешь, тонешь, тонешь.

Вот он, крах всей твоей жизни, которую ты так долго выстраивала.

Без него.

Потому что он оставил тебя в руинах, а теперь пришел добить.

Кровь шумит в ушах, пульс частит по точкам, сердце проламывает рёбра.

Мой самый страшный кошмар сейчас стал явью. Зажмуриваю глаза, как в детстве, когда мы были маленькими и думали, если не смотреть, то чудовище уйдет.

Но мой подкроватный монстр никуда не девается.

Я чувствую его каждой клеточкой своего тела, каждой порой. Он отравляет меня своим присутствием.

Медленно, словно в замедленной съемке, поворачиваюсь, хоть и не хочу этого.

Передо мной стоит Закария Иманов. Мужчина, которого я любила и думала, что он любит в ответ. Может, он и любил, но любовь его — отрава, самый настоящий яд. Он превратил мою жизнь в ад. Я усвоила урок.

Он вообще не изменился, только возмужал за эти года. Стал шире в плечах, а глаза… Глаза, которые я когда-то считала самыми красивыми, теперь холодные и равнодушные. Или они такими были всегда, а я, наивная дурочка, просто не замечала.

Опасный. Жестокий. Красивый. Но нутро гнилое.

Боже, я думала, я молилась, чтобы он сдох.

— Не поздороваешься? — слышу ухмылку в его голосе.

Я вздрагиваю всем телом. Меня трясет, словно в лихорадке.

Звуки медленно проникают в сознание. Слышу вопли своего обидчика. Он лежит на полу и держится за запястье, оно просто висит, как лоскут. Он сломал его.

Снова смотрю в его черные глаза. Они сейчас блестят нездоровым блеском. Сейчас он реально похож на зверя.

Мне нужно уйти… Выбраться отсюда.

Я делаю шаг в сторону, а он шагает за мной. Нарушает личное пространство. В легкие забивается его аромат. Я задыхаюсь.

— Уйди… Не надо… — еще шагаю в сторону, а он за мной. Еще немного, и у меня начнется истерика. — Зачем ты приехал?

— За тобой. Я соскучился, совëнок, — тянет ко мне руку, а я отшатываюсь.

Никогда!

Никогда больше он не дотронется ко мне своими мерзкими руками.

Убийца.

Обманщик.

Предатель.

— Зак, оставь девочку в покое, — слышу голос Артура. — Саша, иди. На сегодня ты свободна.

Закария смотрит на меня несколько секунд, а потом отступает. И я просто бегу на выход, ноги еле держат, но я продолжаю движение. Выбегаю на улицу, здесь уже лежит первый снег, а я в шортах и топике бегу, не разбирая дороги. Мне нужно просто убежать.

От него.

От себя.

От воспоминаний.

Как он нашел меня? Почему сейчас? Он знает о Мише?!

Нет, не знает. Если бы знал, то говорил бы совсем по-другому.

Легкие горят огнем, и я падаю коленями на асфальт, не замечая холода. Закрываю глаза, а перед внутренним взором воспоминания, которые я пыталась выжечь из черепной коробки.

Мне едва исполнилось восемнадцать, когда я познакомилась с Заком Имановым. Я не знала, кто он и что из себя представляет. Я вообще не знала ничего. Жила с бабушкой в двухкомнатной квартире. У нас была самая обычная жизнь.

А когда появился Зак, все изменилось.

Я влюбилась в него без оглядки. Никогда не думала, что так можно. Сходила с ума по нему, а он по мне. Он окружил такой заботой, нежностью… Говорил, что любит. А я верила, чувствовала, что правду говорит. Какая же непроходимая идиотка! Нельзя было верить! Бежать нужно было от него.

Он просто притворялся. Втирался в доверие, а потом жестоко предал.

Оказалось, что я всю жизнь жила во лжи. Мои родители не умерли, как я всегда думала. Точнее, я не знаю, кто и где моя мать, а вот отец… Жив и здоров. И он какой-то бандит.

В один миг я потеряла все. Зак, увез меня и бабушку, сделал пешками в чужой игре. Я не могла в это поверить, предательство любимого человека ранило так сильно, так глубоко. Я думала, что мне больно… Но настоящую боль я познала потом, когда на моих глазах, мой предполагаемый отец убил бабушку. А брат Зака приказал меня убить.

Он ослушался. Не убил меня. Намного позже я думала, что зря пожалел.

Закрываю рот ладонью, чтобы приглушить рыдания. Не могу вспоминать, не буду, хватит.

— Девушка, с вами все хорошо? — спрашивает пожилой мужчина.

Смотрит с беспокойством.

— Да, я просто… — выдыхаю хрипло, вытираю онемевшими пальцами слезы со щек. — Извините.

— Давайте я подвезу вас домой, согреетесь немного в салоне?

3

Глава 3

Савина

Я заснула вместе с сыном. Видимо, последние события так сильно вымотали, что организм решил, что мне нужна пауза. Проснулась рывком. Села на кровати и приложила руку к бешено стучащему сердцу, такое чувство, что оно вот-вот выскочит из груди.

Кое-как себя успокоила.

Зак нашел меня.

Сон тут же слетел. Нужно убегать. Я один раз спряталась от него, смогу и второй. Вот только в этот раз мне никто не поможет. Я теперь одна с ребенком.

Нам нельзя оставаться здесь. Я не могу. Я не хочу, чтобы Иманов узнал о ребенке. Я костьми лягу, но не позволю ему общаться с Мишей.

Встаю с кровати и достаю дорожную сумку, надо взять все самое необходимое. Вещи на первое место. Куда бежать? Где безопасно?

Боже, ну почему он приехал?

Прошло столько лет… Я думала, что никогда его не увижу! Он же сам сказал, что мы больше не встретимся. Это был последний раз, когда я поверила ему. С губ срывается истеричный смешок. Этому ублюдку вообще нельзя верить.

— Мамочка, — слышу хриплый голос сына.

Встаю с пола и подхожу к нему.

— Спи, зайчик, еще рано.

— Я хочу пить.

— Сейчас принесу.

Выхожу из комнаты и иду на кухню. На столе стоит давно остывший чай, который для меня вчера сделала Лера.

Мишке три с половиной года, а он уже говорит очень хорошо и четко, даже букву Р выговаривает. Такой молодец.

Возвращаюсь в комнату и держу кружку с водой, пока сын пьет. Смотрю на него, а у него глазки красные, а под глазами пролегли тени. Ставлю воду на пол и трогаю его лоб, он весь горит. Заболел? Быстро бегу к ящику за градусником.

— Иди ко мне, малыш, давай померяем температуру, — сажаю Мишутку себе на колени и начинаю измерять температуру.

Глажу его по волосам. А сама замечаю, как на его нежной коже появлялась какая-то сыпь. Эти пузырьки появляются прямо на глазах!

— У меня болит голова, мамочка, — говорит сын.

Достаю градусник, он показывает тридцать девять. Он весь горит.

— Сейчас, родной, выпьем лекарство.

Я бегу за жаропонижающим, даю ребенку. Он выпивает и ложится обратно спать. Я из тех родителей, которые постоянно себя накручивают. Когда сын болеет, то я схожу с ума. Но обычно, когда Мишка болеет, он всегда активный, а сейчас просто лежит и все. У него нет сил.

Температура не сбивается ни через полчаса, ни через час.

Я выхожу из комнаты и стучусь к Лере.

— Заходи, — сонно отвечает.

— Лер, привет, извини, что разбудила.

— Все нормально, что случилось? — девушка садится на диване.

— Слушай, а Мишка вчера нормальный был?

— Да, все хорошо было, как обычно. А что такое?

— У него температура высокая и не сбивается. Еще и сыпь по телу.

Валерия встает, и вместе заходим ко мне в комнату. Она включает настольную лампу и трогает Мишутку за лоб, смотрит на сыпь.

— Я, конечно, не врач, но мне кажется, у него ветрянка.

— Ветрянка? О, боже мой.

— Да нормально, Саш, — улыбается. — Все в детстве болеют. Ты же болела?

— Я не знаю. Но почему температура не сбивается? И он такой вялый.

— Может, вызовем врача?

— Надо, но сейчас семь утра, а они все с восьми работают. Я с ума сойду, Лер.

— Давай посмотрим в интернете, — девушка разблокирует телефон и что-то печатает.

Я подсаживаюсь к ней, и мы вместе штудируем сайты. Изучаем весь материал, который только находим. Мое беспокойство возрастает до космических масштабов.

— Ну вот. Ничего страшного, — говорит успокаивающе.

— Ничего страшного? Ты видела эти побочки? А если… А если… — голос срывается.

— Саша, хватит, — обнимает меня блондинка. — Все будет нормально! Не нужно думать о плохом. Дождемся врача, и он все объяснит. Я как раз сегодня дома. Меня, кстати, в детстве отец зеленкой мазал, я потом месяц не могла отмыться. Даже фотки в альбомах есть, — тихо смеется.

Мы выходим из комнаты, и, чтобы чем-то себя занять, я готовлю любимую кашу сына и нам с Леркой завтрак. Девушка присоединяется ко мне минут через десять.

— Так, я дозвонилась в платную клинику, сказали, что врач приедет к восьми. Осмотр будет стоить три тысячи.

— Я любые деньги отдать готова, — тихо говорю. — Пойду посмотрю, как он там.

— Я только заходила, спит, как ангелочек.

Устало опускаюсь на стул и просто смотрю в стену.

— Саш, — зовет соседка.

— Что?

— А что за сумка в комнате? — спрашивает она.

Я тяжело вздыхаю.

4

Глава 4

Савина

Все инстинкты кричат: беги. Я дергаюсь в сторону, словно от удара. Я не хочу его видеть, не могу.

— Савина, — называет мое настоящее имя.

— Нет, — выдыхаю, разворачиваюсь и быстрым шагом иду прочь.

Мне нужно зайти обратно в ТЦ, чтобы затеряться в толпе. Может, я найду охранников и скажу, что меня преследует какой-то мужчина, они его задержат…

Да, точно, так и сделаю.

Я только собираюсь бежать, как чья-то рука хватает меня за запястье. По телу проходит волна дрожи, хватка ощущается каленым железом. Зак тащит меня к машине.

— Не трогай меня! Не смей! Помогите! — кричу я.

Но он быстро запихивает меня в машину, я едва не падаю с сиденья. Пока я вставала, он уже обошел автомобиль и сел на водительское место. Я стала дергать за ручку, чтобы открыть дверь — заперто.

— Выпусти меня! — кричу я.

Но он меня не слышит, запускает двигатель и вливается в поток машин.

Я вжимаюсь в самый дальний угол сиденья, чтобы быть от Закарии как можно дальше. Он занимает собой все пространство. Сердце сбивается с ритма, сходит с ума, пульс долбит по точкам, а голова идет кругом.

— Останови машину, — говорю трясущимся голосом. — Останови эту бл*дскую машину!

Меня такой черной яростью накрывает. Я бросаюсь на Зака, бью, его по рукам, плечам, голове, где только достать могу. Машину заносит, и я отлетаю к двери, больно бьюсь спиной. Лекарства и продукты вываливаются из пакетов.

Иманов резко тормозит, и сзади начинают сигналить.

Закария сидит, вцепившись в руль с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Дышит, словно какой-то зверь. Страх липкими противными щупальцами обнимает меня, не дает пошевелиться.

— Ты сейчас сядешь нормально, пристегнешься и не произнесешь ни слова до конца поездки, тебе все ясно? — говорит таким тоном, от которого воздух в салоне замерзает.

Я делаю, как он говорит. Потому что понимаю, что мне некуда бежать, я не могу ничего противопоставить ему. Он сильный мужчина, а я слабая женщина.

Зак снова заводит мотор и мчит по трассе. Я не знаю куда, не знаю, что меня ждет дальше…

Каждая минута поездки — вечная пытка. Я не смотрю на него, только перед собой. В голове столько мыслей, и ни одну не поймать. Я прячу телефон в карман джинсов, нельзя, чтобы он увидел его. Там везде фотографии Мишки.

Мы останавливаемся в какой-то глуши, здесь нет ничего, просто дорога, заметенная снегом, ни одной живой души. Зачем он привез меня сюда?

— Ты заболела? — я вздрагиваю от его голоса.

О чем он?

А потом я вспоминаю про лекарства, что купила, и быстро все собираю в пакет.

— Я тебе задал вопрос.

— Мне уже можно говорить?

— Савина.

— Что? — я все же поворачиваюсь в его сторону, надоело бояться. С удовольствием отмечаю, что поцарапала до крови его идеальное лицо. — Что тебе от меня надо? Брат послал закончить начатое? Ты приехал убить меня? Ты и так это сделал.

Он молчит. А меня это злит. Спустя столько лет ему нечего сказать? У меня все кипит внутри от обиды, от невысказанных слов, а он… Молчит.

— Нечего сказать? Ты решил просто отмолчаться?

— Ты красивая, — говорит он.

Я просто в шоке. Я даже немного растерялась. Хлопаю глазами, смотрю ему в лицо.

— Иди к черту, Иманов! Катись к дьяволу, уверена, вы с ним подружитесь. Я тебя ненавижу. Видеть тебя не могу.

— Раньше ты по-другому говорила, помнишь?

Его голос переворачивает все внутри меня. Я неосознанно шумно втянула в себя воздух и снова начала дышать им. Я вспоминаю вещи, о которых поклялась никогда не вспоминать. А помню я все до мелочей, каждую секунду, как мы были вместе. Боже, как же я любила этого мужчину. Боготворила. Он был моим единственным и неповторимым. Я думала, что у нас навсегда. Какая же я дура.

— Я все помню. А теперь я знаю, какой ты. Моральный импотент, которым помыкает брат, вот ты кто.

Рывок — мою шею сжимает сильная рука. Я судорожно глотаю воздух ртом. Черные глаза прожигают мою душу, выворачивают наизнанку. Он никогда так на меня не смотрел. Он подавляет своей аурой и энергией. Я трачу все силы, что во мне есть, чтобы выдержать этот взгляд.

— Ты меня не знаешь. Даже не представляешь, на что я способен. Никогда не совершай ошибку, думая, что знаешь меня.

Я не дышала, пока он все это говорил. Неужели он всегда был таким жестоким, а я не видела? Такое нутро не скрыть.

У меня начал играть телефон, это было так неожиданно, я вздрогнула всем телом. Зак убрал от меня руку, и я полезла в карман, чтобы выудить смартфон, отвернула экран, чтобы он не видел.

Лера.

Сердце пропустило удар, трясущейся рукой ответила на вызов.

— Алло.

— Саш, ты когда будешь? У малого температура опять и лекарства пить надо, там же врач расписала схему, нельзя пропускать, — сказала Лерка.

5

Глава 5

Савина

Я дала себе слово, что как только окажусь в квартире, то не буду думать об Иманове. Не хочу ничего анализировать, вообще ничего не хочу. Просто пусть оставит меня в покое. Хватит.

Когда приехала домой, Лерка и Миша были заняты изготовлением слайма из видео с интернета.

— Как вы здесь?

— Делаем тебе подарок, — Лера показывает ладони, все в блестках.

— Вау, как красиво, — улыбаюсь.

Сажусь к ним на пол и целую сына.

— А ты как, Мишутка? Ничего не болит?

— Не! — отвечает сын и продолжает возиться с отвратительной массой.

— А ты чего так долго?

— Прости, я… Не на ту маршрутку села, — вру в очередной раз. — Сейчас прочитаю инструкцию, и будем пить таблетки.

— Не хочу таблетки! — тут же кричит ребенок.

— Тебе понравятся, они сладкие, — говорю я.

Все мамы умеют обманывать детей и давать противные лекарства, что поделать, если надо. Я иду на кухню и разминаю таблетку в пыль, а потом смешиваю с небольшим количеством шоколадной пасты. Знаю, что сладкое нельзя, но это единственный способ, каким можно дать Мише лекарство.

— Держи, малыш, — даю ему маленькую чашку с пастой и ложкой.

Он быстро расправляется с лакомством.

— А теперь будем мазать высыпание.

Мы с Лерой быстро “разукрасили” малого, а он потом на нас поставил несколько точек и был довольный как слоненок.

Чуть позже мы все втроем пообедали, и я уложила Мишу на дневной сон. Сама вышла из комнаты и набрала номер Ули.

— Алло, Ульян, привет.

— Сашка, привет! Что произошло? Почему ты ушла с работы?

— Я… Меня Артур отпустил. Слушай, я хотела тебя попросить забрать мои вещи и привезти мне. Я такси оплачу. У меня малой заболел.

— Что-то серьезное?

— Ветрянка.

— А-а-а… Ну, слушай, я не болела ветрянкой, боюсь подцепить. Давай ты сама к клубу подъедешь, и я вынесу вещи.

— Я тогда потом заберу.

— Когда? Я тут только завтра, а потом уезжаю по семейным обстоятельствам. Даже если я возьму с собой твои вещи, то отдам через недели две.

Я прикинула, что две недели — это долго. Там в сумке мой кошелек и поддельные документы.

— Хорошо, я попрошу соседку посидеть с малым. Скоро буду.

— Жду.

Я постучалась к Лере и сказала, что уеду ненадолго. Она заверила меня, что все нормально и посидит с моим сыном. Я не знаю, как отблагодарить девушку за ее доброту. Если бы не она, я бы точно сошла с ума.

Вызвала такси и уже через пять минут ехала в клуб.

— Подождите меня, пожалуйста, я быстро, — прошу таксиста.

— За поездку оплатите. Десять минут подожду, потом уеду.

Я расплатилась с таксистом и побежала к задней двери клуба, набрала Ульяне.

— Алло, Уля, я уже подъехала, у двери стою.

— Зайди внутрь, а то я переодеваюсь, в трусах стою.

Я дергаю на себя дверь и захожу внутрь. В клубе темно и пусто. Странно.

Иду сразу в нашу раздевалку, здесь тоже темно.

— Уль… Уля, — зову ее.

Девушка не отвечает.

Я набираю ее номер — нет ответа.

Что за шутка такая?

— Ульяна! — зову уже громче.

— Ее нет, — слышу голос позади себя.

Вздрагиваю всем телом и резко оборачиваюсь.

В дверях стоит хозяин клуба.

— Артур, здравствуйте. Ульяна должна быть здесь, мы только разговаривали по телефону.

— Здесь никого нет, Саша.

Я хмурюсь. Что вообще происходит?

— Я тогда пойду, извините, — собираюсь выйти, но Артур не двигается с места.

Сердце начинает колотиться быстрее.

— Меня такси ждет, — говорю я.

— Его отпустили. Задержись, Саша, нам надо поговорить.

Я не хочу с ним говорить. Не хочу находится с ним в одной комнате.

— Извините, я не могу. Мне нужно домой как можно быстрее.

— Все зависит от тебя, Александра. Быстро все пройдет или медленно. За мной, — он разворачивается и идет к своему кабинету.

А я остаюсь стоять на месте. Ульяна подставила меня? Зачем? Что нужно Артуру? Что творится с моей жизнью? Может, мне убежать?..

Но я сразу отметаю эту мысль. Артур знает, где я живу. Поэтому выбора нет, иду к нему в кабинет.

— Проходи, присаживайся, — кивает на кресло перед собой.

Я сажусь в кресло, спина прямая, тело максимально напряжено.

6

Глава 6

Савина

Я не могу поверить, что все это происходит на самом деле. В первую секунду я нахожусь в ступоре, в какой-то прострации, а потом меня накрывает. Такая ярость накатывает. Никто не смеет угрожать моему сыну! Я глотку любому перегрызу.

— Что ты сказал?

— Ты правильно все услышала, девочка.

— Я тебя убью, — практически рычу. — Если ты еще раз скажешь про него.

— Мне нравится твоя страсть. Коля будет в восторге. Он любит, когда отчаянно сопротивляются.

— Пошел ты и твой Коля.

Я хватаю сумочку и собираюсь выйти. Чувствую, как пальцы Артура впиваются мне в руку.

— Ты, блть, кем себя возомнила, шл*ха? Цену себе набиваешь? Ты поедешь, куда я скажу, и раздвинешь свои ножки. Вы*бешь Николая так охрененно хорошо, чтобы он подписал все документы. Я ясно выражаюсь? — зло шипит мне в лицо.

Я начинаю вырываться.

— Отпусти меня! Я ничего не буду делать! Ты…

Я не успела договорить. Артур бьет меня по лицу. Левая сторона горит огнем. В ухе шумит. Я в таком шоке. Меня никогда не били. Несмотря на то, что было в прошлом, никто не применял ко мне физическую силу.

— Ты сделаешь, как я говорю! Иначе я выпущу кишки твоему дорогому Мише! Хочешь этого?! Не вынуждай меня.

В голове что-то щелкает. Я понимаю, что сегодня я отсюда не выйду. Я смотрю на мужчину и плюю ему в лицо.

— Сука! — он снова замахивается.

Закрываю глаза в ожидании удара…

Но ничего не происходит.

Артур отлетает от меня.

Я открываю глаза и смотрю, как его избивают. Он лежит на спине, а Зак его избивает. Я слышу, как что-то хрустит и какой-то булькающий звук. В голове шумит и меня ведет в сторону. Кое-как дохожу до стены и опираюсь на нее.

— Зак, — слабо зову. — Закария, не надо, — он его сейчас убьет.

Наверное, что-то в моем голосе его насторожило, Иманов бросает на меня взгляд, потом пинает несколько раз Артура по ребрам и идет ко мне.

А у меня такое чувство, что еще немного, и я потеряю сознание. Зак подхватывает меня на руки и выносит из клуба. А я цепляюсь за ручки сумки, словно от этого зависит моя жизнь. Мужчина аккуратно усаживает меня в машину и куда-то везет.

Я пытаюсь прийти в чувство. Все так быстро случилось, я вообще не ожидала ничего подобного. И вот сейчас на меня накатывают все эмоции.

— Останови… — хриплю я. — Останови машину, мне плохо…

— Потерпи пять минут.

Он мчит с такой скоростью, что приходится закрыть глаза. Страшно.

Совсем скоро он останавливает машину и снова пытается взять меня на руки.

— Я сама.

Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что мы остановились у какого-то дома. Зак ведет меня вперед, заходим внутрь.

— Я сейчас принесу аптечку, посиди здесь.

Мужчина усаживает меня в кресло, и я чувствую, как на меня наваливается усталость. Слышу его шаги, открывание шкафчиков, снова шаги.

Зак ставит возле меня аптечку и достает ватный диск, чем-то смачивает, аккуратно притрагивается к губе. Я шиплю сквозь стиснутые зубы. Больно.

Его лицо совсем рядом. Я могу посчитать каждую ресничку. Замечаю морщинки, которых раньше не было. Кончики пальцев покалывают от желания прикоснуться к нему. Я стискиваю руки в кулаки.

Что я здесь делаю? Зачем позволяю заботится о себе? Очнись, Савина!

— Не надо, — дергаю головой.

— Нужно обработать рану.

— Мне от тебя ничего не нужно. Отойди.

Зак сжимает губы в тонкую линию и отходит от меня. Дышать сразу становится легче.

— Что произошло между тобой и Артуром?

— Что произошло? — смеюсь. — Ты! Это все из-за тебя. Все в моей жизни из-за тебя!

— Савина…

— Нет, я не хочу тебя слушать, — перехожу на крик.

Вскакиваю с кресла, веду себя, как сумасшедшая, видимо, истерике все-таки быть.

— Просто хватит! Я не хочу тебя больше видеть, слышать и вспоминать. Оставь меня в покое!

— Я просто хочу поговорить.

— А я не хочу разговаривать! Я вообще тебя знать не хочу, Зак. Мне противно, понимаешь?

Иманов молчит. Засунул руки в карманы и сканирует нечитаемым взглядом.

— Кто такой Михаил? И почему ты так отчаянно его защищаешь? — спрашивает мужчина.

Я едва заметно вздрагиваю. У меня сердце рвется из груди, когда слышу, как он называет имя сына.

Но я так зла, так обижена.

Смотрю ему прямо в глаза и улыбаюсь.

— Михаил — лучший мужчина в моей жизни, вот кто.

Закария шагает ко мне. У меня перехватывает дыхание. Я поняла, что зря это сказала. Он останавливается близко-близко. Вижу, как подрагивает его верхняя губа, как у дикого животного. Мне стало страшно. Я хотела убежать и спрятаться. Я и забыла, какой он ревнивый. Нельзя дергать тигра за усы.

7

Глава 7

Савина

Меня охватывает какой-то суеверный ужас.

Он же несерьезно?

В висках стучит, а сердце пропускает удары.

Я пячусь назад, едва не падаю, зацепившись за кресло, чувствую, как соприкасаюсь со стеной.

Понимаю, что в ловушке.

Иманов идет на меня.

— Не подходи, — выставляю руку перед собой, словно смогу защититься.

Зак протягивает ко мне руку и проводит по щеке. Прикосновение нежное-нежное, совсем невесомое.

— Мой совенок, ты даже не представляешь, как долго я тебя искал.

— Не трогай меня, — дергаю головой.

Он ставит руки по обе стороны от моей головы. И тянет носом воздух, как какое-то животное.

— Буду. Ты моя, Савина.

Я закрываю глаза, потому что это… Слишком.

Зачем он говорит такие вещи?

И почему глупое сердце так реагирует?

— Отойди от меня, Зак. Не надо, слышишь? Просто… Не надо. Я жить хочу. Спокойно, нормально. Хватит мучить, отпусти.

— Я не могу, совенок. Я пытался. Просто без шансов.

Резко открываю глаза. Внутри такая злость, обида, взрывной коктейль.

— А ты лучше постарайся! Сделай вид, что ты убил меня тогда там, в лесу! Скажи мне только одно: зачем? Ты же мог просто наблюдать за мной, а потом уже привести к брату. Почему ты так не сделал? Зачем заставил меня влюбиться в тебя? Ты же изначально знал, что так все будет. Знал, что этим все закончится. В тебе есть хоть капля человечности? Ты пудрил мне мозги несколько месяцев. Я ненавижу тебя! Ты просто конченый!

— Не перегибай. Я поговорить хочу.

— Я не хочу с тобой разговаривать. Да пошел ты на х*р!

Хватает меня пятерней за скулы. В его глазах беспросветная тьма, вязкая топь. Скулы заострились, а крылья носа подрагивают, как у зверя.

— Отойди! — отталкиваю от себя, он не двигается с места.

Бью его кулаками по груди, рукам, где могу достать.

— Нет! — кричу, когда понимаю, что он собирается сделать.

Несмотря на мои попытки высвободиться, он наклоняется и… целует меня. Пространство вокруг пляшет, а перед глазами черно-белые точки. Касается языком моих губ, пытается раздвинуть, я не даю. Рычит, и этот звук вибрацией оседает где-то внизу живота. Поднимаю руки и впиваюсь в его предплечья, вгоняю ногти в кожу, раздираю.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Он зло усмехается и вновь накидывается на меня. Он действует, как настоящий ублюдок, берет, что ему надо, и плевать хотел на мое сопротивление. В какой-то момент он просто кусает меня за нижнюю губу. Я вскрикиваю, и он, пользуясь моментом, проталкивает свой язык мне в рот. Рецепторы тут же приходят в восторг. Я узнаю его вкус.

Такая тоска накатывает, черная, уродливая. Боль вновь накатывает адским пламенем. А ведь могло быть все по-другому, но он сделал свой выбор. Выбрал семью.

Я просто замираю в его руках. Никак не реагирую. Пусть делает, что хочет. Плевать.

— Целуй меня, — хрипло говорит мужчина.

— Я лучше сдохну, чем отвечу на твой поцелуй, — тихо отвечаю. — Делай со мной, что хочешь. Хочешь — насилуй, хочешь — убей. Но я никогда не отвечу тебе взаимностью.

Закария внимательно смотрит на меня, а потом… Отходит. Проводит пятерней по волосам, взъерошивая их.

И мне дышать сразу становится легче.

— Возле входа тебя ждет машина. Мой водитель отвезет тебя домой, — с этими словами он уходит.

А я просто падаю на пол. Ноги совсем не держат. Утыкаюсь лбом в колени и пытаюсь прийти в себя. Я в полном раздрае. Душа и сердце в клочья.

Боже, дай мне сил…

Поднимаю свою многострадальную сумку и покидаю этот дом.

Водитель и правда ждал меня возле дома. Спросил, куда ехать, и я назвала адрес дома в соседнем районе. Оттуда я быстро дойду до квартиры.

Я даже не поняла, как поднялась на нужный этаж и зашла в квартиру. Здесь было тихо, значит, Мишка еще спит.

— Саша, ты пришла, — вышла навстречу Лера, а потом закрыла рот ладошкой, подбежала ко мне. — Что случилось? Это на работе? Я вызову полицию!

— Не нужно полиции. Я… Я схожу в ванную и все тебе расскажу. Поставь чайник, пожалуйста.

Прохожу мимо ошарашенной девушки и захожу в нашу крошечную ванную комнату. Включаю воду и держу руки под ней. Поднимаю голову и смотрю на себя в зеркало. Теперь понятно, что так испугало Лерку. Волосы всклокочены, глаза опухшие, на скуле синяк от пощечины, а на нижней губе след от укуса… Я провожу языком по ранке и клянусь, что чувствую его вкус. Он пометил меня. Знал, что каждый раз я буду вспоминать его.

Закрываю глаза, делаю глубокий вдох и иду к соседке.

Она уже ждет, сделала две чашки чая. Я сажусь напротив нее и собираюсь с мыслями.

8

Глава 8

Савина

Прошло несколько дней после встречи с Заком. Все это время я не выходила из квартиры и шарахалась каждого звука. Нервная система была на взводе. Мы с Лерой продумывали план побега. Внутри все разделилось надвое: одна часть меня считала, что у нас все получится, а другая… Лучше эту часть не слушать.

Мишка еще болел. Врач сказала, что температура может держаться около недели. Естественно, пока ему не станет лучше, мы никуда не поедем.

— Вжух, вжух! — сын сидел в ванной и гонял “по волнам” машинкой.

— Мишутка, давай вылезай.

— Не хочу!

М-да, из воды сына трудно достать. Я примостилась на край ванной и наблюдала за своим счастьем. Мой самый любимый мальчик. Мое сокровище.

Я не сразу узнала о беременности. В первые месяцы мне вообще не было дела ни до чего. Я находилась в такой апатии и глубокой депрессии. Оплакивала бабушку, единственного родного мне человека. Сколько себя помню, нас всегда было двое. А теперь ее нет и Зака нет… Мой мир утонул во мраке.

Я не понимала, почему меня пощадили, ведь легче было умереть. Не было смысла жить. А потом… Потом мне стало плохо. Я тогда снимала комнату у одной семейной пары и упала в обморок. Вызвали скорую. Когда приехали в больницу, меня сразу отвезли в гинекологию, там я узнала, что беременна. Причем по подсчетам врача уже четвертый месяц.

Эти слова были как гром среди ясного неба. Неужели я мало страдала?! Какой еще ребенок? Первым порывом было прервать беременность. Но я тут же ужаснулась этим мыслям. О чем я вообще думаю. Помню, как накрывала свой живот и плакала, молила о прощении маленький комочек, что живет внутри меня. Я поклялась, что у нас все будет хорошо. Мы будем самые счастливые в мире.

В девятнадцать я стала мамой самого прекрасного мальчика в мире. Я была совершенно одна, скрывалась от страшных людей, я не знала, что будет завтра… Но точно знала, что у моего малыша будет абсолютно все. Вместе мы со всем справимся. Я назвала его Михаилом в честь своего плюшевого медведя. Я решила, что воспоминания о моем мишке — единственная вещь, которую я возьму с собой в новую жизнь.

Я вздрогнула от того, что зазвонил мой телефон. Было уже достаточно поздно, из-за болезни у сына сдвинулся график. Я посмотрела на экран — неизвестный номер. Сердце начало неистово стучать в груди. Я не хотела поднимать трубку, но чувствовала, что нужно это сделать.

— Алло, — ответила хрипло.

— Через десять минут спускайся вниз, подъедет водитель и привезет ко мне, — услышала ненавистный голос.

— Какой водитель? О чем ты? Я никуда не поеду!

— Десять минут, Савина, если не спустишься, я приеду лично, — сказал Иманов. — Время пошло, — с этими словами он отключился.

Я в шоке смотрела на потухший телефон.

Меня начало трясти так сильно, что смартфон выпал из рук, чудом не разбился. Я под недовольные крики сына вытащила его из ванной, быстро вытерла полотенцем и намазала лосьоном кожу.

— Лера, — забежала к ней в комнату.

— Что с тобой? На тебе лица нет.

— Зак звонил, сказал… Сказал, что за мной сейчас заедет водитель, иначе он поднимется сюда, — говорю звенящим голосом.

Еще немного, и в истерику скачусь.

Вижу, как лицо девушки вытягиваются и глаза распахиваются от ужаса. Мой рассказ сильно напугал ее.

— Сюда? — пищит сдавленно. — Но как же… Как же… Ты же сказала, что вышла по другому адресу!

Я холодею от ужаса.

Когда я уехала от Иманова с водителем, то я вышла в соседнем районе.

— Боже…

— Так, быстро одевайся и бегом туда!

— А Миша…

— Я спать его уложу, не переживай.

Я бегу в комнату, надеваю первые попавшиеся джинсы, водолазку, целую и крепко обнимаю сына и бегу в коридор. Уже через минуту выбегаю из подъезда, кутаясь в пуховик.

Знакомый белый внедорожник подмигивает фарами. Я застываю на месте от шока.

Он знает, где я живу.

Что еще он знает?

Я иду к машине и понимаю, что за рулем не водитель, а сам Закария. Руки не слушаются, и я никак не могу открыть дверь. Мужчина выходит из машины и помогает открыть дверь.

— Привет, совенок.

— Ты сказал, что приедет водитель, — говорю я.

Мне нужно было это время, чтобы прийти в себя и все обдумать!

— Я его отпустил. Забирайся в салон, холодно.

— Я не хочу никуда с тобой ехать.

— Можем пойти к тебе, — кидает на нашу пятиэтажку.

Я быстро отворачиваюсь и ныряю в салон, чтобы он не видел ужас и панику на моем лице. Зак садится на место водителя.

— Что ты хочешь от меня?

— Поужинать.

— Чего? — в шоке смотрю на Иманова.

Он выезжает со двора, и мне становится немного легче. Не могу поверить, что он был так рядом с Мишей!

9

Глава 9

Савина

Я сижу, оглушенная его словами. Перемирие? Он вообще в какой реальности живет?

Подходит официант и расставляет все на столе. Я пользуюсь этой паузой, чтобы хоть как-то взять под контроль свои эмоции.

Ну давай поговорим, Закария Иманов.

Я беру стакан с водой и делаю глоток. А сама наблюдаю, как мужчина начинает поглощать ужин.

— Почему ты ничего не ешь? — спрашивает у меня.

— Я не хочу. Давай говорить, мне домой надо.

— Почему так домой спешишь?

— Есть к кому, — дерзко отвечаю.

Зак смотрит на меня тяжелым, нечитаемым взглядом. Отодвигает от себя тарелку с едой и залпом выпивает кофе.

— Заслужил, — криво улыбается. — Давай сначала я отвечу на твои вопросы и потом посмотрим, куда нас все это заведет.

— Какие вопросы, Зак? Я уже ничего не хочу знать. Мне неинтересно. Если раньше была какая-то обида, непонимание, то сейчас — абсолютное безразличие, — говорю я.

— Врать ты никогда не умела, совенок.

— Не делай вид, что знаешь меня. Это неправда.

— Я знаю тебя лучше, чем ты сама.

Я качаю головой.

— Знал. Все это в прошлом. Я выросла и изменилась. Спасибо за это говорить не стану.

— Твой отец был г*ндоном, — произносит Иманов.

— Он мне не отец. Донор спермы.

— Он перешел черту, которую не следовало переходить, за что и поплатился.

— Он? — я приподнимаю брови и смеюсь. — Он просто сдох. А поплатились я и бабушка. Люди, которые вообще ни в чем не виноваты.

— На войне не обойтись без жертв.

— Это не наша война! Я вообще ни о чем не знала! Я виновата в том, что родилась не у тех родителей?

— Он скрывал тебя. Мы долго искали и нашли случайно.

— И в вашей голове созрел гениальный план: соблазнить восемнадцатилетнюю девчонку и таким образом наказать ее “отца”, о существовании которого она даже не знала. Браво! Реально гениально.

— Я не собираюсь ни за что оправдываться, Савина. В нашем мире все жестоко и уродливо. Я всегда действую только в интересах семьи.

— А, прости. Это твой брат сказал меня трахать и говорить о том, что любишь?

Смотрим друг другу в глаза, дышим рвано, воздух между нами электризуется, потрескивает. Столько всего между нами, все воспоминания отпечатались, словно пытка каленым железом.

— Я искал тебя. Все эти годы. Но тебя хорошо спрятали, — безрадостно смеется.

После того, как его брат сказал меня убить, Зак увез меня. Помню, как мы ехали в машине, я не могла перестать плакать. На моих глазах убили бабушку, а теперь и меня. Зак вообще ничего не говорил. Привез куда-то на отшиб, где нас ждал еще один мужчина. Они о чем-то переговаривались, а потом Иманов подошел ко мне и сказал, что я поеду с Расулом. Я тогда начала кричать, что он слабак и сам не может убить. А он обнял меня крепко и сказал на ухо, что найдет меня, сел в машину и уехал…

Расул был тем человеком, который подарил мне новую жизнь.

Зак ослушался брата.

— Я сказал, что найду тебя, и вот мы здесь.

— Зачем? Почему просто не оставил в покое? Зачем это все?

— Не могу, Савина. Я, блть, пытался.

— А ты думал, что вернешься, я все забуду, и мы продолжим на том же месте, где остановились?

— Ты говорила, что любишь, что всегда будешь ждать в случае чего, — говорит он.

— Разлюбила, Зак! Ты мне не нужен, понял? У меня своя жизнь, мне все нравится. Просто не мешай, — говорю в отчаянии.

Но он не отступит, я точно знаю.

Сердце колотится внутри так быстро, каждый нерв напряжен.

Я кричу эти слова, а у сама на одно предательское мгновение думаю: не верь мне, не верь. Кажется, у меня стокгольмский синдром или что-то такое.

— Хватит жить прошлым, — говорю ему.

— Ты моя. Была и будешь.

— А твой брат знает об этом? Ругать не будет?

— Мир поймет.

— М, понятно. Какой у него разгон от “убить” до “пох, встречайтесь”.

— Он делает все для нашей семьи, и я тоже.

Для семьи.

А мы с Мишей тогда кто?

— Тогда почему не убил?

Смотрит в глаза и говорит:

— Ты не представляешь из себя никакой угрозы.

Вот тебе и ответ, Савина.

Честно? Я думала, что он любит меня и поэтому оставил в живых, подарил жизнь. А оказывается, я просто не представляю из себя угрозы.

Душа ноет от разочарования боли.

Я где-то читала, чтобы разлюбить человека, вам нужно в два раза больше времени, чем вы были вместе.

10

Глава 10

Савина

Я сижу за столом и смотрю на Закарию, у меня складывается ощущение, что я его не знаю. Совершенно. Придумала себе образ и в него влюбилась. Получается, я не просто дура, а непроходимая идиотка.

В этом мужчине нет абсолютно ничего от моего Зака.

И я не знаю, как себя вести с ним.

Мне реально страшно.

Нужно уезжать и как можно скорее. Сегодня же.

— Даже не думай, — говорит Иманов, и я вздрагиваю.

— Я не понимаю, о чем ты, — говорю как можно беззаботней.

Неужели он все понял?

— Не строй из себя дуру, Савина, тебе не идет. О чем бы ты сейчас ни думала — не надо.

— Мне теперь и думать нельзя? Что можно?

— Не передергивай, — строго произносит. — Расскажи мне о том, как жила?

Я просто ошарашенно смотрю на него.

Он сейчас серьезно, правильно я понимаю?

Я беру бокал с вином и залпом выпиваю, со стуком ставлю на стол.

Смотрю на мужчину в упор. Боже, я хочу выцарапать ему глаза.

— Что ты от меня хочешь? — спрашиваю я. — Я — незакрытый гештальт? Не наигрался? Ну, допустим, мы сейчас “вместе”, а дальше что? Знакомство с семьей и свадьба?

— Свадьба? — смеется. — Мне нужна любовница, и ты прекрасно подходишь на эту роль.

— Любовница? — буквально взвизгиваю я.

— Я молодой мужчина, хочу много и качественно тр*хаться.

Он специально говорит эту пошлятину! Ведет себя, как урод.

— Иди и тр*хайся с кем хочешь. Вон, сними пару эскортниц. Я тут при чем?

— Мне не нужны эскортницы, мне нужна ты.

— Я не буду с тобой спать.

Он… Улыбается. Я просто в шоке. У него явно проблемы с головой! Надеюсь, Мишке ничего не передастся.

— Ты работала в клубе, ты знаешь, чем занимается Артур? — спрашивает внезапно.

— Артур? Бизнесмен.

— А чем именно?

— Я не знаю, и мне не интересно.

— А я тебе расскажу, хочешь?

Я точно знала, что мне не понравится рассказ, нутром чувствовала.

— Артурчик очень хитрый ублюдок. Он занимается криминалом, — Зак перечисляет, чем именно, и мои глаза лезут на лоб. — А еще он занимается продажей девушек за границу, слышала словосочетание “живой товар”?

Я с шумом втягиваю в легкие воздух.

Не может быть… Просто не может быть, чтобы я вляпалась в такую историю. В моей голове калейдоскопом всплывают лица девочек, которые работали в клубе и внезапно пропали. Неужели…

— И что? — говорю хрипло. — Я ни о чем не знаю, меня это не касается.

— Через месяц тебя должны были вывезти в Турцию.

— Что? — в ужасе переспрашиваю.

— За тебя заплатили пятьдесят тысяч баксов.

— Ты врешь, — шепчу я.

Я просто не верю!

Внутри все холодеет от его слов.

Как такое вообще может быть? В каком уродливом мире мы живем? Неужели нет безопасного места?

Мне нечем дышать, я в ужасе от происходящего. Моя жизнь просто череда какого-то треша и чернухи.

Господи, Миша… Мой сын мог остаться один! Или… С ним могло что-то случиться. Меня охватывает такой суеверный страх.

— Дыши, совенок, — чувствую, как мужские руки гладят меня по спине. — Я не дам тебя в обиду.

— Будешь обижать сам, — говорю, задыхаясь.

Потому что понимаю, что так и будет.

Куда бы я ни спряталась, куда бы ни убежала, меня будет преследовать злой рок.

Он ласково убирает волосы от моего лица, нежно проводит по нижней губе. Он так близко, что я снова задыхаюсь.

— Я не хочу тебя обижать, Савина, только не тебя. Я так долго искал тебя, малышка.

— Зачем, Зак, — смотрю в его глаза. — Зачем я тебе? Я просто хочу жить нормально и забыть весь ужас, что со мной произошел.

— Я думал, что смогу отпустить тебя. Я реально не искал первое время. Когда Расул тебя увез, то я сказал ему не говорить, где ты. Я знал, что ты в безопасности, у тебя новая жизнь, деньги, знал, что ты будешь счастлива. Но, сука, ты застряла между висками. Меня ломало без тебя. А когда я уже понял, что не смогу так больше, узнал, что Расул погиб, и я не успел узнать, где ты.

— Но узнал…

— Это судьба, совенок, — криво улыбается. — Я здесь уже три месяца. Артур все звал, а я не соглашался. А когда пришел, увидел тебя.

У меня мурашки разбегаются узорами по коже. А взгляд Иманова кипятком обжигает.

Неужели и правда судьба? Я знала, что она сука, но не думала, что настолько.

11

Глава 11

Савина

Руки мужчины повсюду. Он трогает меня, гладит, клеймит. А я задыхаюсь от страха, унижения и еще какого-то чувства, которое не могу разобрать.

Зак навалился на меня сверху, а я пытаюсь сбросить его с себя.

— Нет, не надо, — практически рыдаю.

А он словно обезумел, не слышит. Он втягивает носом запах моих волос, а потом набрасывается на губы. Терзает мой рот с особой грубостью, с гневом. Я понимаю, что сама же осознанно разозлила его.

— Умоляй меня, попроси, Савина. Я буду нежным, — говорит рвано.

И словно в доказательство своих слов нежно трогает грудь, потирает соски пальцами. Он знает, что грудь — моя эрогенная зона. Он знает каждый сантиметр моего тела. Когда мы были вместе, я не зажималась и принимала абсолютно все, любые эксперименты.

И ведь я знаю, что если попрошу, он остановится. Если прогнусь, все прекратится.

Да пошел он к черту! Я лучше язык себе откушу, чем стану умолять. Пусть делает, что хочет. Я все выдержу.

Надеюсь.

— Делай, что хочешь, — хриплю я. — Мне не нужна твоя нежность, я не хочу так!

Потому что я боюсь сломаться. Потому что Закария Иманов знает путь к моей душе, а ему туда нельзя. Я с ужасом понимаю, что недостаточно ненавижу этого мужчину! Мне нужно, чтобы он сотворил со мной настоящее зло. Мне это нужно.

Он смотрит на меня, глаза звериные, зло улыбается.

— Понял.

Он сбрасывает все со стола, шум оглушает. А потом одним резким движением поднимает меня с дивана и вжимает грудью в стол. По телу проходит дрожь, когда кожа соприкасается с холодной поверхностью. Сердце колотится неистово, а в ушах шумит.

Я прижимаюсь лбом к столу и тяжело дышу. Мне страшно. Я не верю, что все происходит на самом деле. Зак проводит пальцами по моим позвонкам.

Я чувствую, как он расстегивает мои джинсы и стягивает их с бедер вместе с трусиками. Меня натурально трясти начинает.

В голове против воли вспыхивают воспоминания нашей первой ночи. Он был таким чутким и внимательным. Я совершенно не боялась, мне даже больно не было, настолько я ему доверяла.

Зак тянет меня за волосы, поднимает голову от стола. И перед лицом появляются его пальцы. Он проводит ими по моим губам, надавливает.

— Оближи, — приказывает.

И я понимаю, что лучше его больше не злить. Послушно облизываю. Его вкус прокатывается по языку, прерывисто вздыхаю. Во рту слишком много слюны. Я стараюсь не думать ни о чем. Меня не волнует, что в любой момент сюда может кто-то войти и увидеть все это. Я подумаю обо всем потом.

С пошлым звуком он достает свои пальцы из моего рта и трогает меня между ног. Я инстинктивно свожу ноги вместе. Не хочу, чтобы он меня касался. Увлажняет меня там моей же слюной. А потом…

Потом резко проникает двумя пальцами. Я хватаю ртом воздух. Мне больно. Я чувствую растяжение, я абсолютно сухая. Хватаюсь за стол, пытаюсь прийти в себя, тело покрывается испариной. А он начинает двигать пальцами быстрее.

Я не знаю, почему мне так больно. Я давно не девственница, родила ребенка, но такое чувство, что меня раздирают. Ведь правду говорят, что секс у женщины начинается в голове. А у меня в мозгах сейчас настоящая атомная война.

Зак проводит языком по моим позвонкам и шепчет на ухо:

— Так ты хочешь, Савина? Без нежности, без ласк.

Я молчу, потому что если открою рот, то начну его умолять все прекратить.

— Отвечай.

— Да, — всхлипываю я.

— А я не хотел. По-нормальному хотел с тобой.

И тут я чувствую, как он начинает играть с моим клитором. Меня буквально прошивает разрядами молний. Я дергаюсь всем телом. Зак слишком хорошо знает мое тело. Я стараюсь думать о другом, не реагировать, но не получается. Спустя некоторое время между ног становится влажно. Пальцы уже свободно проникают внутрь меня с характерным звуком. Я просто теку ему на пальцы. И он это чувствует.

Я кусаю губы в кровь, чтобы не застонать от… удовольствия. Бедра начинают ходить ходуном, трястись от напряжения, ощущаю, как внизу живота скапливается тепло, а потом увеличивается до размера огненного шара, который сносит все на своем пути. Я зажмуриваюсь так сильно, перед глазами разноцветные блики удовольствия. Оргазм просто размазывает меня, я превращаюсь в желе.

Но это не тот оргазм, от которого ты взлетаешь на небо. Нет. Это тот оргазм, от которого я падаю кубарем вниз и разбиваюсь о землю. Чувство отвращения и ненависти к себе затмевает собой абсолютно все.

А потом я чувствую теплые брызги, которые попадают мне на спину и задницу. Стекают медленной струйкой вниз. Он кончил на меня…

Я всхлипываю и закрываю лицо руками. Меня тошнит от самой себя. Боже, у меня нет ни капли достоинства и уважения к себе. Я могу сколько угодно убеждать себя, что все было против моей воли, но в глубине души я прекрасно знаю ответ.

Моя жизнь в очередной раз разбилась на мелкие осколки под названием Закария Иманов. И я не уверена, что смогу собрать себя воедино снова.

12

Глава 12

Савина

Водитель Иманова и правда довез меня до дома. Я зашла в квартиру и просто прислонилась к двери, переводя дыхание. Мне кажется, еще немного, и я просто умру от аритмии.

Моя жизнь в очередной раз изменилась за несколько мгновений. И самое отвратительное, я не могу ни на что повлиять.

Первым делом заглядываю в нашу с сыном комнату, они с Лерой спят. Я тихо захожу в ванную, раздеваюсь и с остервенением начинаю с себя смывать запах Зака. Я знаю, что вся покрыта его семенем, увидела пятна на джинсах уже дома. Меня просто трясти начинает. Прохожусь мочалкой между ног, там саднит. Я закрываю глаза и вспоминаю, что он делал, как со мной обращался…

Какой же он ублюдок. Показал, что может сломать и надавить на меня в один счет. Выставляет себя “благородным” спасителем. И я понимаю, что он не оставит меня в покое, что бы я ни сказала, что бы ни попросила…

Я опускаюсь в ванну и просто сижу. Я не могу понять, что мне делать. Я уверена, что сейчас сбежать не выйдет, Закария не даст. Скорее всего, за мной уже ведется слежка, и вопрос времени, когда он узнает о Мишке. От мысли, что Иманов узнает о сыне, мне становится страшно. Я сделаю все, чтобы он не узнал о нем. Мой сын никогда не будет расти в его мире! Я не позволю.

Накидываю на себя домашний халат и выхожу из ванной. Тихонечко бужу Лерку и зову ее на кухню. Делаю нам чай и рассказываю все, что произошло. У подруги просто отвисла челюсть.

— Я просто в шоке, — говорит подруга. — Даже не знаю, что сказать.

Она встает и достает из шкафчика сигареты. Лера бросила пару месяцев назад, но не выкидывала пачку. Девушка открывает пачку, вижу, как у нее трясутся руки, закуривает.

— Я не хочу нагнетать, Савина… Но что делать? — спрашивает, глядя мне в глаза.

— Я не знаю, честно признаюсь. Я просто не знаю… — обнимаю себя руками за талию.

Я думала об этом, и все мои мысли неутешительные. Никто не поможет. Даже если я обращусь в полицию, если мне попадется честный и эмпатичный сотрудник, то заявление далеко не пойдет. Я знаю, какие у Имановых связи, будет только хуже. Бежать? Куда? Я даю голову на отсечение, что в данную секунду за домом следят. Единственное, что я могу сделать — уберечь Леру.

— Я хочу, чтобы ты завтра собрала свои вещи и съехала отсюда, — говорю блондинке.

Валерия давится дымом и в ужасе смотрит на меня.

— Че-го? — произносит по словам.

— Это будет самый лучший вариант, пока ты не увязла во всем, Лер. Попадет на тебя, не отмоешься. Я не вынесу, если с тобой по моей вине что-то случится.

— Как зовут моих родителей? — внезапно спрашивает она.

Я с удивлением смотрю на нее.

— Саша и Наташа, — отвечаю я.

Прекраснейшие люди, мы с Мишкой ездили к ним в гости, они были без ума от малого, а он от них.

— А сколько мне лет? — продолжает девушка.

И тут до меня доходит, куда она клонит.

— Лера, послушай…

— Это ты послушай, — она тушит окурок о пепельницу. — Я уже давно не маленькая девочка, и ты мне не родитель. Я отвечаю за свои поступки сама! Ты не можешь отвечать за других. И я тебе еще раз повторяю: я тебя не оставлю. Вы с Мишей — моя семья, я любого порву за вас.

Я всхлипнула и бросилась обнимать подругу. После всей моей лжи и недомолвок она простила меня и не стала относиться по-другому, она все поняла. Я обожаю ее.

— Спасибо, — говорю я.

Лера тихо смеется и обнимает в ответ.

— Слушай, ну нам все же нужно придумать, что делать. Предлагаю много вина, вредных закусок и мозговой штурм, — предлагает подруга.

— Звучит хорошо, давай завтра?

— Супер, после работы зайду в магазин.

Мы еще немного посидели на кухне и пошли по комнатам.

Я ложусь к сыну, аккуратно целую в щеку и обнимаю. Вдыхаю его аромат. Мой самый любимый и обожаемый человечек в мире. Пальчиками нежно перебираю его темные кудряшки. Улыбаюсь. Я столько вынесла, когда была беременна этим сокровищем, и если надо, то выдержу больше. Я сделаю абсолютно все ради сына, ради его безопасности.

Конечно, когда Зак нашел меня, меня начинает терзать совесть. Должна ли я ему сказать? Честно? Я не знаю. Да, у ребенка должен быть отец. Уж я-то знаю. Я росла безотцовщиной. Сначала я думала, что ничем не отличаюсь от детей. А потом, когда мы стали старше, пошли насмешки, что я живу лишь с бабушкой. Помню, как рыдала навзрыд в подушку и не понимала, за что мне все это. Я, как и любой другой ребенок, не хотела отличаться от сверстников. Слишком все больно и остро в столь юном возрасте.

И я боюсь, чтобы у Миши не было таких загонов. Я буду любить его за двоих. Но мать никогда не заменит отца.

Отца… Какой из Иманова отец?! Это только мой сын! Я его выстрадала.

Но на самом деле мне страшно… Страшно, что Зак в любой момент сможет забрать у меня ребенка, и я не смогу защитить его так же, как себя.

На телефон приходит смс, и я вздрагиваю от неожиданности.

13

Глава 13

Савина

— Ма-а-а-ам, ну пойдем на улицу, — хнычет сын.

— Нельзя, малыш, — говорю уже сотый раз за час.

— Почему? Мне же хорошо уже! И ничего не чешется, — смотрит на меня глазками кота из “Шрека”.

Я присаживаюсь на корточки, чтобы быть на одном уровне с сыном.

— Я очень рада, что ты чувствуешь себя лучше. Но врач запретила выходить на улицу, а мы не можем ослушаться ее приказа, — объясняю я.

— Почему не можем? Ты же мама, ты все можешь! — говорит так искренне, что я улыбаюсь.

— Я переживаю о твоем здоровье, Мишутка. Врач лучше знает, что нужно делать, поэтому она самая главная и я слушаю ее.

Сын несколько секунд переваривает информацию, а потом у него начинается самая настоящая истерика. Он раскидывает игрушки, швыряет домашние тапочки и постоянно нудит. У него редко бывают такие капризы, но когда начинаются, мои нервы просто не выдерживают. Очень тяжело держать себя в руках.

Я иду выпить на кухню кофе, а Миша за мной. Настроения у него нет, и он считает своим долгом испортить его и мне. Пью кофе и смотрю, как мой сын лежит на полу и просто орет. В голову приходит забавная мысль: может, Иманову сказать про сына? Пусть воспитывает, когда у него истерика. Я не выдерживаю и смеюсь. Мишка на пару мгновений успокаивается и смотрит на меня подозрительно, а потом снова принимается за свое.

Я кое-как укладываю малого на дневной сон. Спит он плохо. Чувствую, когда встанет, настроение его не изменится. Мне даже неловко становится просить Леру посидеть с малым. Но у меня выбора нет, Иманов его просто не оставил.

Я готовлю кушать, прибираюсь и нервно слежу за стрелкой часов. Миша просыпается, вроде настроение у него чуть лучше. Я кормлю его супом, а потом мы вместе рисуем красками. Сын обожает рисовать пальцами специальными красками. Я тоже с удовольствием рисую с ним. Потом мы отмываем руки и смотрим мультики.

Лерка приходит домой в начале седьмого.

— Привет, — здоровается девушка. — Как вы?

— Нормально, а ты как?

— Тоже хорошо. В саду сегодня дурдом, приехала проверка без предупреждения, я поэтому и опоздала.

— Давай иди переодевайся, мой руки, а я ужин разложу, расскажешь все.

Валерия убегает в комнату, а мы с Мишаней идем подготавливать все к ужину. Сын с важным видом расставляет тарелки и приборы. Как только он вошел в возраст “я сам”, мы с Лерой заменили стеклянную посуду на пластиковую. Миша один раз разбил тарелку, я вроде убрала все осколки, но один пропустила, он поранил ножку. Больше такой стресс я переживать не хочу.

— Как вкусно пахнет, Савина. Я готова съесть слона, — смеется девушка.

— Давай, пока горячее, — говорю и сама за стол сажусь.

Лера смотрит на меня с удивлением.

— А ты куда садишься? Тебе разве не пора собираться?

Я смотрю на часы и понимаю, что мне и правда пора, но я так не хочу. Тем более наряжаться я не собираюсь.

— Я не собираюсь прихорашиваться, — говорю я.

— Понимаю, — кивает Лера. — Но ты бы хоть расчесалась, мать, — смеется девушка.

— Думаешь, надо? — смеюсь в ответ.

Смех смехом, но я правда ухожу в ванную, чтобы привести волосы в порядок. Если за ними тщательно не ухаживать, то они превращаются в солому. Я заплетаю косу и надеваю спортивные штаны с футболкой. Все равно на машине будем ехать, не замерзну. Ровно в тот момент, когда выхожу в коридор, мне на телефон приходит смс о том, что водитель ждет внизу.

Весь день старалась не думать о предстоящей встрече, а сейчас волнение прошивает меня насквозь. В какую я опасную игру играю. А как выйти из нее, не знаю. Я просто не представляю.

— Лер, я пошла, — говорю я.

И тут из кухни вылетает Мишка и цепляется за мои ноги.

— Мамочка, я с тобой! — кричит он. — Не уходи!

Я пытаюсь объяснить сыну, что уже поздно и ему со мной нельзя. Но он снова впадает в истерику. Лера с тревогой смотрит на меня. У меня начинает играть телефон. Я глажу ребенка по спине, прижимаю к себе, говорю, что скоро вернусь. А он обнимает крепче своими ручками и просит не уходить. Мое сердце разбивается на части. Я правда хочу плюнуть на все и остаться с Мишкой, обнять и никогда не отпускать своего малыша.

— Мишутка, иди ко мне.

— Не хочу!

— Пойдем, рисовать будем и дам тебе конфету, — заговорщицки подмигивает Лера.

— Шоколадную? — уточняет сын.

Да, он не на все конфеты ведется.

— Естественно!

Лера уводит Мишу и жестами показывает, чтобы я уходила. Как можно тише выхожу из квартиры и уже через минуту сижу в машине, которая мчит по трассе.

До дома Зака доехали довольно быстро. Я постоянно думала о Мишке и писала подруге сообщения. Она заверила, что все хорошо, а если что, позвонит.

— Закария вас ждет, проходите внутрь, — сказал водитель, когда помог мне выбраться из машины.

14

Глава 14

Савина

Сердце рвется из груди, туда, к нему. В ушах шумит, а перед глазами пелена из слез.

Наверное, глупо так реагировать. Нужно вообще никак не реагировать, тогда ему надоест и он отцепится от меня. Но я живой человек, как я могу не реагировать на человека, которого любила? Он отец моего ребенка, в конце концов.

Я встаю и иду к нему. Он наблюдает за каждым движением, словно хищник. Останавливаюсь на расстоянии вытянутой руки.

— Ближе, Савина, — приказывает он.

Делаю маленький шажочек, а он, видимо, устал ждать, пока я сделаю, как он хочет, хватает за бедра, и я оказываюсь сверху на нем. Тело начинает мелко дрожать, я тут же пытаюсь слезть с его колен. Хватаюсь за его плечи, чтобы встать.

— Хватит ёрзать, — говорит он.

Я замираю.

Делаю глубокий вдох, кладу руки на свои колени, закрываю глаза и поднимаю голову к потолку. Я чувствую, еще немного, и слезы покатятся из глаз. Нельзя. Я сильная, я со всем справлюсь. Я переживу.

Чувствую, на Зак убирает мне за уши пряди, которые выпали из косы. Гладит скулы.

— Посмотри на меня, совенок.

А я не могу, не хочу.

Пусть делает, что задумал, и все. Не нужны эти разговоры и попытки в душу заглянуть. Зачем мучает? Неужели я недостаточно страдала?

— Савина.

Медленно открываю глаза и смотрю на него. Наши взгляды сцепляются намертво. Столько эмоций и невысказанных слов скопилось между нами.

— Ты такая красивая, — говорит хрипло.

Во мне что-то ёкает.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Это правда.

— А за столом ты не мог этого сказать? — начинаю злиться.

Я уже сама не понимаю свои эмоции. Они такие разные и долбят меня сразу все без подготовки.

— Я готов говорить это где угодно, совенок.

Я почему-то вспыхиваю, будто его слова все еще имеют надо мной власть. Наверное, так и есть. Закария Иманов первый и единственный мужчина, которого я подпустила к себе. Только он говорит мне такие слова, и я, как идиотка, верю.

Я не могу находиться в такой близости от него. Мне хочется слезть. Мне неудобно. Я стою на коленях, чтобы не прикасаться к нему, но силы покидают меня.

— Побереги воздух в легких, Иманов, — фыркаю я.

Зак кладет руки на мои бедра и сажает на себя. Его стояк прямо напротив моей промежности. Я втягиваю в себя воздух. Он ничего не делает, просто гладит бедренную кость большим пальцем.

Я думала, он просто нападет на меня. Разложит на диване и отымеет. Но этого все не происходит. Он просто психологически давит на меня.

— Поцелуй меня, Савина, — говорит спустя несколько минут звенящей тишины.

Мои брови взлетают вверх.

— Что?

— Просто поцелуй.

— Я не хочу тебя целовать.

— Поцелуй, и я отвезу тебя домой.

— Это выбор без выбора, Зак.

— Какой есть, — пожимает плечами.

Я смотрю в глаза его наглые, понимаю, что не врет, отпустит. Господи, почему он за это время не стал уродом? Но я не знаю, что должно случиться, чтобы Закария перестал волновать меня как мужчина. Мои глаза получают поистине эстетическое удовольствие, когда я смотрю на него. Он действительно красивый. Думаю, если бы он решил стать актером, то был бы мегапопулярный.

— Смелее, совенок.

Я понимаю, что торговаться глупо.

Сердце с бешенной скоростью качает кровь, в ушах шумит, губы пересохли. Я прислушиваюсь к своим ощущениям и понимаю, что я хочу его поцеловать.

Наверное, надо просто прыгнуть в эту пропасть и все, нечего тянуть. Я наклоняюсь и быстро целую его в губы. Это длится от силы две секунды. Я тут же отрываюсь от мужчины и собираюсь слезть. А он стискивает ладони на моих бедрах сильнее.

— Ты сказал, что отвезешь меня домой!

— Как только ты меня поцелуешь.

— Я только что это сделала.

Он смотрит на меня насмешливо.

— Савина, поцелуй так, как я учил.

Я на мгновение прикрываю глаза. Ведь он на самом деле учил меня. Первый во всем.

Хорошо, я смогу это сделать.

Устраиваюсь удобней на его бедрах, кладу руки на его плечи и медленно сокращаю расстояние между нами. Не отрываем взгляд друг от друга. Касаюсь его губ своими, нежно целую сначала нижнюю губу, потом верхнюю. Резко выдыхаю, потому что мне нравится. Зак не отвечает, наблюдает, дает полную свободу действий. Я начинаю действовать смелее. Провожу языком по губам, трогаю его язык своим. И тут я начинаю просто уплывать от ощущений. Льну ближе, запускаю пальцы в его волосы. А потом он берет инициативу на себя. И поцелуй превращается порочный, грязный, возбуждающий. Все чувства на максимум. По телу разряды тока.

15

Глава 15

Савина

В машине едем молча. Зак сам меня везет обратно. Тишина такая громкая, что оглушает, так бывает. Внутри все переворачивается от желания кричать, от невысказанных слов, от боли. Я кусаю губы в кровь, чтобы не издать ни звука.

Меня трясет от холода. А холод, он внутри, такое чувство, что меня в сугроб засунули, не выбраться. Я вообще не знаю, что будет дальше. Мне страшно, но не от неизвестности, а от того, что я правда его больше не увижу. Я ругаю себя за эти мысли и чувства. Мне в первую очередь нужно думать о Мише, а ему будет лучше без Зака.

Он останавливает машину в моем дворе. Я нервно облизываю губы.

— Спасибо, что довез, — говорю я.

— Если захочешь переехать, то подожди. Я скажу, когда будет безопасно.

— Хорошо, — тихо отвечаю.

Такой раздрай внутри. Боже, я буду хоть когда-то ощущать себя целостной вновь?

И я почему-то не спешу выходить из машины. Понимаю, что надо, но такое чувство, что меня суперклеем приклеили к сиденью.

Телефон Иманова лежит на приборной панели, издает какой-то звук, и я без задней мысли смотрю на экран. Сердце пропускает удар, потому что на заставке он с ребенком на руках. Это девочка. Красивая, счастливая, обнимает Зака и задорно смотрит на меня с экрана. Я едва не давлюсь воздухом. У него есть дочь? Он… Он отец? Я почему-то никогда не думала об этом, и эта мысль просто ошеломляет меня. Я вцепилась в ремень безопасности так сильно, что костяшки пальцев побелели.

Зак следит за моим взглядом, а потом ухмыляется. Блокирует телефон.

— Это Аврора, моя любимица, — говорит он.

А у меня в ушах такой шум, что я едва разбираю его слова.

— Твоя… Дочь? — удается выдавить из себя.

— Племянница. Младшая дочь Тая и Эльзы.

Племянница.

Племянница.

Племянница.

Это слово разноцветными конфетти рассыпается в сознании.

— У меня нет детей, Савина. Я убежден, что дети должны рождаться только от любви, а у нас тобой детей нет, — улыбается грустно.

Мое сердце вдребезги.

Держаться, надо держаться.

Я не знаю, что делать, я реально не знаю… Рассказать правду? Продолжать молчать?

Нет. Миша не будет жить в мире своего отца. Он будет обычным ребенком.

— Детей нет, и нас ничего не связывает, — произношу ровным голосом. — Пока, Зак. Надеюсь, ты выполнишь свое обещание, сделай хотя бы это.

С этими словами я буквально вываливаюсь наружу. Мне нужно уйти от Иманова как можно быстрее. Я бегу к подъезду, открыть дверь получается не сразу. Дышу только тогда, когда оказываюсь в стенах квартиры. Я быстро иду в душ, переодеваюсь, бужу Леру, чтобы к себе шла, и ложусь рядом с сыном. Обнимаю свое сокровище.

Я убежден, что дети должны рождаться только от любви, а у нас тобой детей нет.

В голове раз за разом крутятся слова Иманова. Слезы катятся по щекам. Я всхлипываю и закрываю рот руками, чтобы не разбудить никого. Я все сделала правильно. Мое сердце разбито — плевать. Главное, чтобы Миша был в безопасности и счастлив. И я почему-то уверена, что Зак сдержит свое обещание, оставит меня…

…Утром вообще не хотелось вставать. Мишка даже спал дольше обычного, видимо, вчера поздно лег. Я уже чувствовала, что сын встал, но делала вид, что сплю. С утра мой медвежонок такой ласковый и сладкий. Он начал обнимать меня и трогать ручками мои щеки.

— Мама, просыпайся.

Я лежу, не двигаюсь, пытаюсь скрыть улыбку.

— Мама! Мама меня не слышит, — говорит сам с собой. — И кто будет меня обнимать?

Я не выдерживаю и начинаю смеяться. Обнимаю свое солнышко и зацеловываю. Мишка смеется и пытается уползти от меня, но я пользуюсь тем, что сильнее.

— Давай, зубы иди чистить и одеваться, а я кашу сварю, — говорю, когда захожу в комнату из ванной.

Я думала переодеться, а потом решила, что буду весь день ходить в майке и шортах, все равно никуда не буду выходить.

Сын пошел в ванную, он будет чистить зубы минут двадцать точно. Он обожает использовать весь тюбик зубной пасты.

Я достаю ковш, наливаю молоко и выбираю, какую кашу будем кушать сегодня. В дверь звонят, я уверена, что это Лерка что-то забыла.

Открываю дверь и просто столбенею от шока. За ней стоит Закария. Все в той же одежде, что и вчера. На щеках щетина, глаза красные, волосы взъерошены.

— Я не смог уехать вчера. Всю ночь в машине провел, — говорит он.

— Ты обещал… Обещал меня оставить!

— Прости, совенок. Проси что хочешь, кроме этого.

Я пытаюсь закрыть перед его лицом дверь, но он подставляет ногу в проем.

— Уйди, прошу!

Он просто оттесняет меня от двери, словно я ничего не вешу.

— Я вызову полицию, — говорю в отчаянии.