Его маленький чертёнок

Пролог

– Ты сделаешь так, как я скажу, Анфиса! И никак иначе! – прогрохотал отец, припечатав своим внушительным кулачищем по столешнице из красного дерева. Так, что письменные принадлежности, громко звякнув, подскочили, а бедная деревяшка жалобно скрипнула.

– Нет, – насупилась я, складывая руки на груди. Молча сверлила фигуру папы взглядом и была твердо намерена стоять на своем до конца. Желательно победного. Если же нет? Ну-у-у, свет клином на этом чертовом особняке не сошелся. Тем более, вся его семья у меня уже в печенках сидит, вместе со всеми указками, приказками и прочими “ками”. 

– Это не обсуждается. Я принял решение и отступать от него не намерен.

– Ты принял решение? – фыркнула я. – Значит, так, да? 

– Он очень хороший человек, – полетели в ход притянутые за уши аргументы. 

– А пресса говорит обратное, – и глазом не моргнув парировала я. 

– Его семья очень уважаемая в наших кругах. 

– Ты меня не за “его семью” замуж выдать собрался, а за этого малолетнего пр… австралопитека!

– Анфиса! – раздалось подобно раскату грома на весь кабинет.

– Что? – и бровью не повела я. 

И невооруженным глазом было видно, что нервы у батеньки сдают. Он уже буквально на грани срыва, и сейчас в ход полетят его любимые: “я лишу тебя наследства” и “ты и дня не проживешь без меня и моих денег”. 

– Я главный пока еще в этой семье, Анфиса Олеговна. И советую не забывать, что ты живешь на моем полном обеспечении! 

Ну вот, началось. Фразу поменял – суть осталась. 

Нет, а собственно, чего он ожидал? Что я скажу “да” договорному браку с обеспеченной мартышкой, имеющей каждую мимо проходящую юбку? Как бы не так! На дворе двадцать первый век. Век технологий и свободных нравов. Расцвет феминизма, в конце концов. И уж точно не время браков по расчету! Так что да, я буду отстаивать свое до последнего вздоха. Не сдамся и не пойду на поводу у имеющего власть самодура, который  своим характером уже сгубил мою мать, а теперь нацелился на меня и мою жизнь. 

– А тебя никто не просил забирать меня от бабки с дедом, – сказала я, зло сверкая глазами.

– И где бы ты была сейчас, если бы я тогда оставил тебя в этой богом забытой деревне?! Доила коров и полола картошку?!

– Да хоть бы и так! Все было бы лучше, чем жить здесь под твоим неуемным надзором, выслушивать вечные упреки твоей женушки и терпеть совершенно омерзительных сводных сестер, выходки которых иногда переходят все границы! 

– Лучше бы хоть раз сказала “спасибо” за тот шанс и ту жизнь, что тебе дал этот дом и моя семья. 

“Моя семья”.

Омерзительно!

Запретная тема, которую мы, чаще всего, старались обходить стороной. Молча делали вид, что всех все устраивает и совершенно не имел место быть в прошлом отца другой брак. Брак по молодости, возможно, не исключаю, по глупости, но тем не менее был!

Когда-то и у моей мамы с ним была “семья”. Как она думала, крепкая и по взаимной внеземной любви. Вот только любовь та длилась недолго, и грош цена ей была. Потому что все лопнуло, как мыльный пузырь, в тот момент, когда в офисе Олега Георгиевича появилась пышногрудая секретарша Сюзанночка. Вцепилась в него своими клеш… руками и ногами, не удивлюсь, если и зубами, и сцапала себе, развалив нашу “семью” до основания. 

И теперь да, “его семья” – это Сьюзи, две прищепки пятнадцати лет от роду и… и, собственно, все. А я так, приблудыш от первого брака, которому соизволили дать золотой билетик в счастливую и безбедную жизнь. Читай как: забрали от родителей умершей мамы в этот насквозь прогнивший лицемерием и выгодой особняк. Фу, одним словом.

В дверь раздался стук, вырывая меня из горьких мыслей. И тут же, следом, до моих ушей долетело тактичное покашливание. Сьюзи, как обычно, не дожидаясь позволения войти, просунула свою любопытную голову в кабинет и приторно-сладко проворковала:

– Дорогой, ты бы не мог чуточку тише ругаться? Все-таки в доме полно прислуги и незачем им слышать о наших семейных неурядицах.

Фу, как сладко, аж сахар скрипнул у меня на зубах! 

– Хорошо, дорогая, – проворковал отец сквозь сжатые челюсти. И снова обратил свое “драгоценное” внимание на меня:

– Так что, Анфиса, заканчивай артачиться. Завтра будет прием, где я тебя и познакомлю с будущим мужем и его семьей. Его старший брат уже много лет один из моих главных партнеров, и ваш с Сергеем брак упрочит наше место на туристическом рынке. 

Вот вам невеста, дайте нам ваш отель. Что ж, зашибись! Восхитительно, ничего не скажешь. 

– Почему бы не выдать замуж за этого “прекрасного человека”, – съехидничала я, – кого-то из твоих любимых младших дочурок, м? Они и покладистей будут, и под стать бабнику женишку, швыряющемуся деньгами направо и налево. Как минимум, одно сходство у них уже есть! 

– Фиса!

– Или, погоди, меня, наверное, просто не жалко? Или с рук решил побыстрее сбыть за ненадобностью?

– Потому что им пятнадцать, а этот союз нужен мне сейчас! – аж побагровел хозяин кабинета. – Заканчивай язвить и включи уже свой мозг, – прорычал отец, усаживаясь в высокое кожаное кресло. – На этом все. Разговор окончен. Можешь идти. 

Глава 1

Год спустя…

Анфиса 

Опаздываю.

Черт-черт-черт! 

Я летела на всех парах по начищенному до блеска роскошному лобби отеля. Местами проскальзывая, местами рискуя клюнуть носом или еще чего круче – приземлить пятую точку на блестящий мраморный пол. На ходу поправляла чуть помятую юбку форменного платья горничной, мысленно отмеряя каждую секунду времени. Уже предвкушая грандиозную выволочку за появление не через вход для персонала и второе на этой неделе опоздание на планерку. 

Наша супервайзер – тот еще зверь и такого категорически не приветствует. А я что могу поделать, если телефон мой работает из рук вон плохо? Подводит уже второй раз за семь дней, гад. Никак не хочет будить меня вовремя! Права Светка, пора обзавестись будильником.

Дверь, ведущая в хозблок, уже замаячила перед моим носом, когда на пути нарисовалась фигура нашего повара Нины:

– Фиска, опять опаздываешь? – поджала губы пухленькая, розовощекая женщина. – Наташка тебя покусает.

– Да-да, теть Нин, в курсе.

Наташка – это и есть та самая злобная старшая смены или супервайзер. Как не назови, факт остается фактом: она  моя непосредственная начальница. Которая почему-то меня сильно невзлюбила с самого первого моего рабочего дня в отеле. Который случился, к слову, почти полгода назад! Представляете уровень ее злости?

И сейчас эта “Наташка”, стоило мне только влететь в ее кабинет и, пискнув “прошу прощения”, пристроиться за спинами других девушек в кофейного цвета платьях, так злобно зыркнула своими глазищами, что можно быть уверенной: пахать мне сегодня и пахать. 

– Значит так, карточки с заданием вы все получили…

– Я, – перебила я, поднимая руку, – не получила, – добавила уже тише, выдавливая из себя извиняющийся оскал. 

Наталья Леонидовна состроила кислую мину и передала мне мою карту номеров на сегодня. Я увидела и ахнула, только на этот раз молча. Про себя. 

– Пятнадцать номеров и одни апартаменты, – присвистнула шепотом мне на ухо Светка, быстренько сориентировавшись и вставая рядом, – Наташка точно хочет тебя сжить со свету.

Я даже рта не успела открыть, чтобы что-либо ответить. Послышалось ехидное:

– Девушки, какие-то проблемы?

Естественно, о своих “проблемах” старшей горничной мы докладывать не собирались. Не жаловаться же ей на нее саму? Поэтому отрицательно помахали головами и попридержали свои возмущения до конца планерки.

– Итак, задания есть, что делать, знаете. Можете отправляться по своим рабочим местам, – продолжила Наталья Леонидовна, – и, да, Светлана, Марина, просьба отнестись к уборке “президентского люкса” с особой тщательностью. Нам нужно показать высочайшее качество работы персонала, чтобы у него даже сомнений не осталось в нашей с вами компетентности. Все-таки сегодня туда заезжает не простой гость. 

А какой, интересно? – подмывало ляпнуть, уж слишком изысканно супервайзер завернула “просьбу”. Однако я благоразумно сдержалась. Только удивленно вскинула брови, покосившись на подругу. Та, в свою очередь, пожала плечами, мол, ты все успела прослушать, и шепнула:

– Потом объясню. Ты будешь в шоке.

Ну, что ж, потом так потом. 

А вообще президентский люкс – это сильно. За все время моей работы здесь, туда заезжали всего раз пять. И каждый раз это была какая-то “very-very important person” или, если по-русски, очень-очень большая шишка. От политиков до звезд мирового кино. И да, отель у нас не простой, а высококлассный. Пятизвездочный, с излюбленными богачами СПА, изысканным баром, конференц-залами, рестораном с Мишленовской звездой, ну, и прочими прелестями в том же духе. Но, как правило, самому огромному номеру приезжие гости всегда предпочитают что-то поменьше, типа апартаментов или королевских сьютов. Именно поэтому любопытство внутри меня подгорало с каждой минутой все больше и больше. И я еле дожила до конца планерки, честное слово!

Правда, после сразу убежать не получилось, и как только остальные горничные покинули кабинет, отправившись за инвентарем, меня “Наташка” попросила задержаться и снова, второй раз за неделю, доходчиво и нудно объяснила:

– Опаздывать – это плохо, Анфиса. Дисциплина в сфере услуг – это наше все!

Не забыв упомянуть:

– Это твой второй промах. После третьего я буду вынуждена, – тут обязательно скорбная мина, – доложить вышестоящему начальству. А там уж, как они решат. Но вообще, таких нерасторопных горничных мы в отеле не держим. 

Намек понят, намек принят. Вновь. 

Вот такой стала моя жизнь после “побега” из дома, который никогда и домом-то моим не был. Но я не жалуюсь!

Да, первые полгода скитаний со съемной квартиры на квартиру и многочисленных подработок от официанток до барменов, были не самыми простыми. Брошенный универ, никаких перспектив, мрак. Де и ба помогали, как могли, но я сильно и не просила, зная, что старики сами перебиваются с копейки на копейку. А с отцом и подавно отношений не поддерживала и поддерживать не собиралась, памятуя, что меня все еще планируют сдать замуж за смазливого орангутанга. Шик, в общем.

Глава 2

Демьян

– Все! С меня хватит, Демьян Романович. Я ухожу! – заявила во весь голос няня дочери, без стука и приглашения врываясь в мой рабочий кабинет.

– Постойте! Подождите, туда нельзя! – с воплями влетела следом моя секретарша.

Ну, что за день?

Я вздохнул и взмахом руки остановил секретаря. Кивнул, обозначив, что все в порядке и она может быть свободна. Карина дурой не была и тут же удалилась.

Няня же тем временем, не найдя преград, ураганом пронеслась от двери до моего рабочего стола, размахивая полами своего вязаного кардигана, и плюхнулась в кресло для посетителей.

– Это просто невыносимый ребенок! – заявила женщина в сердцах. 

Я многозначительно вздернул бровь и уставился на взъерошенную, раскрасневшуюся даму преклонных лет. Ощущение, что за ней гналось стадо бизонов, не меньше. 

– Что, простите? – совершенно спокойно переспросил я. 

– Что слышали, Демьян Романович! Всему есть в этой жизни предел, и моему терпению в том числе! Я ухожу! 

– Марья Ивановна, а вы не забываетесь ли, часом? Что значит, ухожу? Куда, в конце концов? – непонимающе уставился я на женщину, окончательно позабыв про отчеты, которые до отъезда, кровь из носу, нужно было проверить. В теории. На практике же – проще застрелиться, чем совладать с бунтующим сегодня моим женским окружением. 

– То и значит. Да хоть куда, но как можно подальше от вашего неуправляемого сорванца! Я больше так НЕ-МО-ГУ! – женщину буквально трясло от злости. – Я с вашей Доминикой точно заработаю себе нервный тик, тремор и преждевременную седину! 

Я скептически вздернул бровь, рассматривая уже и так значительно поседевшую шевелюру няни. И вот не припомню, она ко мне на работу уже такая устроилась или…?

 – Не смотрите на меня так. Все, я сделала все, что смогла, Демьян Романович, – гордо вздернула нос нянька. – Увольте от дальнейших мучений. 

– Так, – вздохнул я, откладывая ручку и папку с документами. – Вы можете мне спокойно объяснить, что произошло на этот раз? – поднимаюсь из-за стола, пряча руки в карманы брюк. 

– Да ничего нового, собственно. Этот несносный ребенок совершенно не поддается дрессировке. 

– Ну, она и не звереныш, чтобы ее дрессировать, – резонно заметил я.

Хотя иногда выходки у дочери такие, что хоть стой, хоть падай.

– Что Доминика выкинула на этот раз, Марья Ивановна? – потер я переносицу. 

– Натравила на меня вашу охрану! Нет, вы представляете? Закричала, что я ее похищаю, видите ли! Реветь начала, брыкаться, упираться. Мне целых полчаса пришлось объяснять мужчинам в форме, что я ее няня, а не похитительница. Тогда как ваша дочь взяла и убежала. Убежала от меня! Ну, разве это дело? По этой девчонке плачет сцена. Такой талант пропадает, ей богу! 

– Что-что она сделала? – переспросил я, уставившись на собеседницу в неверии. К своему стыду, признаюсь, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех.

Ну, Ника, ну… бандитка. Изобретательности моей занозе не занимать. Фантазия  из нее таки и фонтанирует, доводя няньку за нянькой до того самого: нервного тика, тремора и седины. Это уже третья и, к чести Марьи Ивановны, самая терпеливая за прошедший год. Да уж. Отругать бы, но, помнится, я в детстве тоже был далеко не ангел. 

– Вы издеваетесь что ли? У вас у всех здесь с головой непорядок, да?

– Марья Ивановна, успокойтесь, – поднял я руки, включая на максимум свое искусство дипломатии, – выдохните. Ну, случилось и случилось, ничего ведь смертельного не произошло? Вы не можете меня так подвести. Вы сейчас слишком сильно нужны мне, так как я улетаю в командировку и мне совершенно не с кем оставить дочь.

– Это сегодня не случилось ничего смертельного, а на прошлой неделе, когда я чуть не пересчитала носом лестницы в вашем доме? А две недели назад, когда она подсунула мне в кровать тарантула, Демьян Романович? Тарантула!

– Это был совершенно безобидный паук. 

– Да у меня арахнофобия благодаря вашей Доминике развилась! И это в шестьдесят-то лет! 

– Чтобы победить страхи, нужно смотреть им в лицо, – заметил я резонно. Нянька побагровела пуще прежнего. 

– Нет… – покачала головой женщина, – я поверить не могу. И как я вообще выдержала такое вопиюще ужасное отношение целых три месяца?! Я ухожу. Увольняюсь, и точка! –   решительно заявила Марья Ивановна, поднимаясь с места. 

Приплыли.  

Я вздохнул и ослабил галстук. Вот только этого мне сейчас не хватало! Через час самолет. Командировка. Важные встречи, которые расписаны поминутно на две недели вперед, а тут такое. Увольнение няни точно не входило в мои планы. С кем я теперь оставлю Нику? 

– Давайте так: что, если я поговорю с дочерью и возьму с нее обещание не пакостить? Две недели. Мне нужно ровно две недели. Где она, кстати? – спросил, оглядываясь, будто ребенок мог через закрытую дверь просочиться в кабинет. И тут же уставился на няньку, которая, картинно передернув плечами, выдала охренительное:

– Понятия не имею.

Глава 3

Анфиса 

– Ну вот, – улыбнулась я, – готово, – прошептала, оставшись довольной проделанной работой. Легким движением руки поправила складочки на шелковом, кофейного цвета покрывале и разложила по местам чистенькие подушки, слегка взбивая их. Смахнула парочку невидимых пылинок с картины на стене и… вуаля!

Глянула на время. Без десяти минут двенадцать. Всего. А у меня еще один номер готов. Итого пять из пятнадцати до обеда – не такой уж и плохой результат! Ай, да я, ай, да молодец. И пусть злая Наташка утрет себе нос своей карточкой с заданием. 

Я еще раз пробежала взглядом по номеру, проверяя, ничего ли не забыла, и, подхватив тележку, “покатилась” на выход. Закрыла за собой дверь, тут же пряча ключ-карту в карман фартука. Все быстро, четко, без лишних промедлений. Сейчас.

Помнится, поначалу, когда судьба только подкинула мне вакансию горничной, при одной мысли о масштабах отеля и работы, что предстояла, бросало то в жар, то в холод. Казалось, где я, а где уборка номеров? Первые дни и подавно от волнения путала элементарные вещи, вроде очистителя для стекол и моющего для пола. Светка, которая была моей наставницей, охала и искренне хохотала над моими проколами, покорно подчищая косяки за нерадивой стажеркой. 

Со временем стало проще. Я набила руку, изучила тонкости и нюансы “профессии” и уже относилась к своей работе как к некому виду извращенной медитации. Кто-то, успокаивая свои нервишки, занимается йогой, а кто-то тряпкой машет. Да еще и деньги за это получает. Приличные. Ну, разве не сказка? Тем более, белоручкой я никогда не была и маникюр испортить совсем не боялась.

Так что вместе с Наташкой пусть нос утрет себе и мой “любимый многоуважаемый” папочка, с его договорным браком и деньгами, который он может засунуть себе туда… ну, в общем, вы поняли, куда. 

– Фиска, – услышала за спиной и притормозила, оборачиваясь. С другого конца длинного коридора ко мне спешила взмыленная Светка.

– Ты на обед? 

– Угу. Ты тоже уже все? 

– Почти. Через десять минут в столовой? – не притормаживая, на ходу крикнула подруга, проносясь мимо меня с тележкой грязного белья. 

–Так точно! – крикнула ей вдогонку и покатилась себе дальше, раскланиваясь с проходящими мимо гостями отеля, которые непременно улыбались в ответ. Хоть Наталья Леонидовна и говорила нам, что мы для постояльцев должны быть словно тень: бесшумные и невидимые, – но это ее “правило” я благополучно умудрялась игнорировать. 

 Перед перерывом я оставила весь инвентарь в подсобке и сдала ключи от уже чистых номеров старшей горничной. После обеда убираться предстоит в пустующих люксах и торопиться там уж точно некуда. А если все пойдет по плану, я намерена затащить Светку вечером на покатушки на великах в Центральный парк. И никакие ее отговорки в виде Коли меня не интересуют.

Да, так и сделаю!

Довольная и решительная, я спустилась на первый этаж и, воодушевленная предстоящим обедом, юркнула в дверь. Да у нее же и зависла. В служебных помещениях творилось что-то неимоверное.

Стоило мне только переступить порог длинного коридора, который, в отличие от этажей с жилыми номерами, не отличался особым изыском, меня буквально сшибла с ног царящая вокруг суета. Весь обслуживающий персонал от мала до велика, в прямом смысле, стоял на ушах! Все куда-то бегут, летят, ползут. Отовсюду слышатся приказы, крики, ор. Кто-то переговаривается, некоторые умудряются переругиваться, споря на весь коридор. И со всех сторон, как из потревоженного осиного улья, жужжит: 

– Приехал! 

– Ох, сейчас начнется!

– У нас же ничего не готово!

Что не готово? Кто приехал? Ничего не понимаю!

Или неужели все так переполошились из-за того самого “гостя” из “президентского”? Но у нас в “подсобках” никогда не было такого жуткого кипиша! Даже когда мировые звезды, будь то кино или политика, удостаивали своим вниманием наш отель. Что, кстати говоря, было не редкостью. Да тут вообще все к этому были привыкшие! И что началось-то? 

– Анфиса, ты почему здесь стоишь? – летела прямо на меня Наташка, крепко прижимая к своей пышной четверке планшет, сверкая недовольным взглядом. Сузила свои и без того небольшие глаза в щелочки. 

– Так обед…

– Какой обед! – рыкнула супервайзер. – У нас начальство приехало, а ты мне про обед!

– Ничего не пойму! Наше начальство и не уезжало же, – развела я руками. – Я их буквально утром видела! 

– Я про генерального, Ветрова. А ну, марш за работу! 

– Какого генерального? – вылупила я свои глаза от удивления, но ввернуть в ответ что-нибудь язвительное насчет моей “сообразительности” Наталья Леонидовна не успела. Женщина, уничижительно зыркнув в мою сторону, собиралась выйти в дверь, расположившуюся у меня за спиной, уже схватилась за ручку, как эта самая дверь резко открылась внутрь. И благополучно врезала начальнице прямо в ее длинный нос.

У-у-упс.

Я втянула голову в плечи, охнув от неожиданности. Вот это конфуз! А Наташка ойкнула, схватившись за ушибленную часть физиономии, на глазах багровея от злости. Собственно, так же стремительно багровел и ее нос.

Глава 4

Демьян

Свою челюсть я поднимал не с пола. Сразу с цокольного этажа. Куда она лихо спикировала после максимально невинной просьбы любимой дочери. А уж скольких трудов стоило, чтобы удержать маску беспристрастности на лице! Про ушибленный затылок и живописную картинку с растянувшимся мною на полу в лобби отеля я вообще напрочь позабыл. 

– Демьян Романович, вы в порядке? – тут же подлетел управляющий, зыркнув на свою нерадивую горничную, как на врага народа. – Это какое-то вопиющее недоразумение! Мы приносим свои глубочайшие извинения за этот инцидент. Девушка сейчас же будет наказана по всей строгости правил! – я с трудом подавил в себе желание кивнуть, тем самым свершив маленькую месть в сторону этой занозы Анфисы. Просто поднял руку, останавливая поток слов управляющего. 

– Не стоит, – одернул пиджак и стряхнул пыль с рукавов, приводя помятого себя в человеческий вид.  Бросил еще один внимательный взгляд на девушку, чуть дольше положенного задерживаясь на упрямо поджатых губах. Зачем-то. Задерживаясь. 

– Никого мы наказывать не будем, – добавил я, – просто кто-то за свои выходки останется без сладкого, - посмотрел я на дочь, которую совсем угроза не проняла. Доминика только вздернула свой носик и улыбнулась, будто это не она тут пару минут назад своим феерическим прокатом на стареньком скейте устроила заварушку. Вообще талант моей дочери выходить сухой из воды был бесспорным  от рождения. И вместо того, чтобы в данный момент опустить нос и почувствовать хоть немного себя виноватой, она решила додавить:

– Ну, так что, папочка? Давай мы Камиллу на Анфису поменяем, м?

Поменяем? Зашибись.

Управляющий охнул. Анфиса хохотнула. А вот Кэм поменяла. Цвет лица. С бордового на серый. Моя дочь, по-моему, думает, что мы в магазин игрушек пришли. И тут можно, как на витрине в “Детском мире”, тыкать пальцем на понравившуюся куклу и закатывать истерику, когда тебе ее не купили. Дожились. 

– Хватит, – поправил я галстук, который в данный момент на шее удавкой висел. – Выкинь эту мысль из головы, Ника, –мне еще  только в роли жены этой взбалмошной особы не хватает. 

– Ну, пап!

– Доминика, прекращай. Это так не работает.

– А как? – оживилась дочурка. – Как лаботает? 

– Никак. Все, закончили спектакль. Еще раз убежишь, я тебя накажу, и скейт свой ты больше не получишь. Ясно?

Дочь насупилась.

– Доминика?

– Ясно, – пропыхтел ребенок.

– Вот и отлично. Наш номер готов? – переключил я свое внимание на управляющего, который с неподдельным интересом наблюдал за происходящим со стороны. Собственно, не он один. Я оглянулся, половина постояльцев таращились на нашу “компанию”, развесив уши. Да уж, фурор, ничего не скажешь.  

– Мистер Смит? 

– Да-да, уже готов, – закивал управляющий. – Давайте,я вас провожу?  

– Не стоит. Отправьте вещи в номер, – кивнул я беллбою, – ты, Кэм, забирай Нику, и давайте тоже в номер. Располагайтесь, и очень прошу, потерпите общество друг друга хотя бы пять минут. Доминика? 

– Угу… папочка.

Я обвел взглядом притихших вокруг зевак.

– Спектакль окончен. Все по рабочим местам, – отчеканил я, и публика тут же рассосалась. – Ну, а с вами, мистер Смит, мы пообщаемся у вас в кабинете. 

Управляющий коротко кивнул.

– Прошу за мной, – и припустил вперед. 

Однако я уходить не торопился. Бросил еще один взгляд на мнущуюся от нетерпения Анфису. Он явно не сильно рада, что стала участницей всего произошедшего. Посмотрел и поймал себя на мысли, что и в первую нашу встречу и вот, во вторую от этой задиры очень тяжело отвести взгляд. Любопытная, как ни крути. 

– Я уволена, да? – прикусив губу, пробубнила девчонка.

Я удивленно заломил бровь. Где-то внутри зудело дикое желание ответить “да”. Показать свою власть и потешить эго. Но если бы я пользовался положением каждый раз, когда предоставлялся случай, я бы не стоял сейчас на это месте. Поэтому к вопросу с увольнением придется подойти разумно. И для начала разузнать у Смита, каким образом она вообще оказалась здесь.  

Подумать только. Граф! 

Анфиса Олеговна Граф. Несостоявшаяся жёнушка моего раздолбая братца. Разрушительница планов, своевольная задира и языкастая представительница золотой молодежи, и где? В моем отеле. Да еще и в другой стране. Но самое фантастическое – кем? Горничной! Дабы убедиться в этом еще раз, снова прохожу взглядом по стройной, даже чересчур, фигурке девчонки в кофейного цвета платье. Да натыкаюсь на ясные карие глаза. Колючие. Обжигающие даже. Готовые откусить голову в любой момент. Ну, или испепелить, там как пойдет. Глаза цвета крепкого кофе в предрассветной дымке. Большие и стремительно затягивающие в свой омут. Не личико, а загляденье. Еще такой колючей бы не была – цены бы этой Граф не было. А то, памятуя нашу встречу на приеме, я не возьмусь назвать эту малышку ангелом…

Анфиса

Два года назад...

Глава 5

Анфиса

И что это только что было?

Я стояла, провожая взглядом высокую фигуру Нагорного. Таращилась ему прямехонько между лопаток, высверливая дыру в его до зубного скрежета идеальном развороте плеч, и пыталась унять колотящееся в припадке безумия сердце. 

Он не ответил.

Он. Просто. Мне. Не. Ответил! 

Я сжала кулаки и топнула ногой, скрепя зубами от злости и проклиная этого потрясающего говнюка всеми известными мне словами. Будь у меня под рукой кукла Вуду, с удовольствием бы воткнула в нее пару-тройку иголок. Всенепременно в его упругую, обтянутую брюками задницу! 

Демьян, будто что-то почувствовав, обернулся. Но тут уже поспешно отвернулась я. Заторопившись в сторону столовой. У лифтов я поймала на себе любопытный взгляд мелкой бандитки – его дочурки, которая мне улыбнулась – и прибавила шагу.

Малышка у Демьяна явно не промах, но попросить меня стать ее мамочкой? Нелепей пары не придумать. Я и этот… мужлан. Шикарный, сексуальный, но мужлан! И вообще, судя по блондинистому цвету волос и стройной фигуре со всеми модельными изгибами, эта Камилла и есть та самая, с которой они собачились в вечер приема два года назад. Не расстались еще, значит? Что ж, у нее, должно быть, стальные нервы и вагон терпения в придачу. 

В столовой царила не меньшая суматоха, чем в памятных служебных коридорах. Я, протиснувшись сквозь толпу голодных сотрудников, схватила со стойки поднос и, получив свою порцию вкуснейшего обеда, плюхнулась за наш со Светкой столик. Ее, кстати говоря, еще не было. 

Схватила горячий чай и смело отхлебнула, тут же закашлявшись, обжигая язык. Вот так тебе, Анфиса, чтобы он распух, и ты больше никогда не болтала лишнего!

Я с грохотом приземлила кружку на столешницу и уставилась в стену. 

Нет, это ужасный день. Официально записываю его в список самых неудачных дней своей жизни. 

Вот что мне теперь делать? Демьян знает, где я, и может быть, прямо в этот момент звонит моему отцу и жалуется. А что? Я не только планы папеньки порушила, сбежав, но и его семья осталась без “выгодной “ партии. Хотя не думаю, что братец Нагорного сильно расстроился, что свадьба сорвалась. Вон, до сих пор все журналы трубят о его постоянных неутомимых похождениях. То с одной, то с другой, то сразу с двумя… 

Бедовое положение у меня, как ни крути. Ладно, если бы он оказался просто гостем отеля. Но так он его владелец! Большой босс, которому я однажды так опрометчиво вылила на костюм литр томатного сока. Уф-ф-ф…

– Фиска, – плюхнулась напротив подруга, – чего стену взглядом прожигаешь? 

– Ты почему мне не сказала, кто приезжает сегодня в президентский? 

– Так пыталась, – пожала плечами Светка, – все то времени не было, то…

– То-то, – перебила я, раздраженно хватаясь за вилку. – Если бы я знала, я бы хоть смогла подготовиться. 

– К чему? – непонимающе захлопала ресницами подруга. 

– К тому, – вздохнула я, не имея желания сейчас что-либо объяснять. – Ешь давай. У нас десять минут обеда осталось. 

– И все-таки я не пойму, ты чего такая надутая?

– Не надутая я, – буркнула я, – просто все резко пошло под откос, – отмазалась, вяло ковыряя вилкой в картофельном пюре. В любой другой день я бы его уже уминала за обе щеки. Наша повар Нина изумительно его готовит, без единого комочка, прям как ба. А вот сегодня кусок в горло не лезет. 

– Из-за Наташки, да? 

– Из-за Демьяшки, – отбила на автомате.

– Кого-о-о? 

– Не бери в голову, – отмахнулась я, – прорвемся.

Правда, как и куда, плохо представляю, но без боя не сдамся и уволить меня не позволю. А уж тем более под венец не пойду! Если сильно-сильно прижмет, буду звонить своей “благодетельнице”, которая в свое время меня в этот отель и устроила.

Для начала же, попробую решить образовавшуюся “проблему” собственными силами. 

Демьян

Долго в кабинете управляющего я не планировал задерживаться. Да, собственно, у меня и вопросов к нему не было. Пока. Кроме одного: как в моем отеле оказалась Анфиса Граф. 

Когда я назвал фамилию, Смит сморщился и раз пять повторил за мной фамилию девчонки, в итоге заявив, что такой работницы у них в штате точно нет. Тогда пришлось ему освежить память, напоминая об инциденте в лобби отеля. Тут-то управляющего осенило: 

– А, вы про ту горничную? 

– Про нее самую.

– Секунду, – засуетился мистер Смит, подрываясь и вытаскивая из шкафа тоненькую папку. – Вот ее личное дело, – протянул документы мне управляющий. – Анфиса Олеговна Ветрова. Устроилась к нам год назад, по протекции вашей матушки.

Вот тут я, кажется, ослышался. Переспросил: 

– Что, простите? 

– Ваша матушка, – повторил терпеливо управляющий. – Она лично просила меня помочь девушке с оформлением документов и ее трудоустройством. ВИЗА, вид на жительство, страховка, и прочие документы. Всем занималось агентство моего хорошего знакомого. Все чисто, честно и официально. 

Глава 6

Анфиса

– Ветрова, в шестьсот пятом номере необходимо поменять занавески. Постояльцы с ребенком испачкали их в вишневом соке.

Утро сегодня не задалось. А на работе и подавно началось с оскала Наташки. Я с трудом подавила вздох и кивнула. Спорить с ней – себе дороже. За мое появление минута в минуту не отчитала – уже прогресс. А то, что мои метр шестьдесят даже со стремянки едва позволяют достать до крючков, ее совершенно не волнует. Хоть в полете, хоть в падении, как хочешь, но поменять занавески ты обязана, Ветрова.

Понято. Принято.

Я забрала свою карточку с номерами. На сегодня их было вполовину меньше, чем вчера. Мысленно порадовалась и потопала за инвентарем. Швабры, тряпки, банки, склянки! Я иду.

Светка сегодня на меня демонстративно дулась и сразу же после планерки сбежала, не оставив никаких шансов на примирение с ней. Для полноты картины к ее надутым щекам еще только высунутого в мой адрес языка не хватало. Детский сад, штаны на лямках! Не хочет мириться, ну, и ладно. Ее право.

Собрав в кладовой все нужное и покидав на тележку чистые комплекты постельного белья, я направилась к первому номеру, значащемуся на сегодня в списке “подготовить к заселению”. Их всего три и разобраться с ними необходимо в первую очередь. Потом уже руки дойдут и до злосчастных занавесок.

Лавируя с тележкой по служебным коридорам, я украдкой оглядывалась, чтобы случайно не налететь на Нагорного. Мне его хватило во сне, куда он абсолютно наглым образом пробрался вместе со своим чадом. В ярком, слишком живописном и реалистичном сне! Из-за них я сегодня и не выспалась. А проснулась вообще в холодном поту на моменте “давай, Анфиса будет моей мамочкой”. Это же надо такое выдумать!

Я припустила быстрее в сторону лифтов. А оказавшись в пустой кабине, наконец-то выдохнула. Нет, если теперь я каждый день буду пробираться по зданию, как воришка, а сердце будет сжиматься в судороге при каждом шорохе, то к его отъезду я рискую заработать нервный тик. С этим нужно что-то решать!

В лифте я бросила взгляд в зеркало, встретившись со своим хмурым отражением и надутыми щеками. Но, заметив за ушком аккуратно примостившуюся ромашку, невольно улыбнулась. Пробежала пальчиками по нежным белым лепесткам.

Перед работой, когда я, снова проспав, вылетела из квартиры в последний момент, костеря на чем свет стоит свой старый мобильник, а моя надежда на вкусный горячий “Раф” умирала в судорогах все быстрее с каждой отмеренной секундой, я совершенно неожиданно столкнулась у подъездной двери с Бадди. Парень был сама свежесть и бодрость. С сияющей улыбкой на губах, картонным стаканчиком в одной руке и свеженькой ромашкой в другой. Она-то сейчас и красовалась у меня в волосах, скрашивая поганенькое утро.

Парень пожелал мне хорошего дня и напомнил, что все еще ждет моего звонка. Я улыбнулась, пряча свое смущение, и побежала в сторону работы, на ходу заряжаясь кофе.

И все было бы ничего. Если бы у самых дверей в отель я не попала под неожиданно начавшийся ливень. Без зонта. Считанные метры не добежала. Хотя трудно не признать, что дождливый Нью-Йорк – это особый вид прекрасного, но серость, унылость и колючий ветер совсем не способствовали хорошему настроению.

В общем, аховое начало дня.

Лифт пиликнул, двери разъехались. Я еще раз глянула на карточку. Четыреста десятый. Отлично. Пора за дело. Впереди трудный и насыщенный день. А вечером, вполне возможно, если я буду в состоянии, то найду припрятанную в ежедневнике салфетку с номером Бадди и позволю себе еще один вечер провести в хорошей компании милого парня.

Демьян

– Папочка, я плоснулась, – сообщила маленькая госпожа, появляясь в коридоре. Волоча за собой по полу любимого плюшевого зайца и потирая кулачками сонные глаза.

Я бросил взгляд на наручные часы. Время восемь утра, а Ника как штык. Уже даже не удивительно. Что дома, что в отпусках, дольше восьми ноль-ноль этот чертёнок спать не умеет. Скоро я начну думать, что она родилась со встроенным будильником.

– Доброе утро, зайчик.

– Доблое, а ты куда? – полюбопытствовала мелочь.

Такая смешная со сна! Непослушные светлые волосы во все стороны торчат, розовая пижама с единорогами задралась чуть ли не до подбородка, а на щеке складки от подушки. 

Я отставил чашку с кофе и подхватил чадо на руки, целуя хмурый лоб.

– Ника, я на работу, а ты сегодня побудешь с Камилой. Идет?

– А давай, ты не пойдешь никуда, – обхватила меня руками за шею дочурка, повиснув обезьянкой. – Я тебя не отпущу, – пробубнила мне в шею и, похоже, собиралась досыпать, положив голову мне на плечо.

– Мы же договаривались, что ты будешь вести себя хорошо.

– А я холошо себя веду. Я плосто тебя люблю, папочка, – включила режим хитрой лисы дочурка. – И скучать буду… сильно-сильно!

– Я тоже тебя люблю, зайчик. И тоже буду скучать, но у папы много работы.

– Тогда можно, я с тобой буду много лаботать?

– Нет, солнце. У меня важная встреча, где детям не место.

Глава 7

Анфиса

Мелочь стояла на пороге, прижимая к себе плюшевого зайца, и смотрела на меня такими глазами, какими никто и никогда в жизни не смотрел. Будто я ожившее божество! Еще и улыбалась так радостно, что мне вдвойне стало совестно, что я от нее не далее чем десять минут назад позорно сбежала. 

Мне было неловко. Но дочурку Демьяна, кажется, ничто не смущало. 

А потом мой взгляд упал на ее прическу. Божечки, вблизи она выглядит еще нелепей! Что за издевательство над шикарными волосами малышки? Кто та безумная кукушка, что наплела ей гнездо на голове? Или кукух? Нагорному стоит поучиться делать прически дочери, раз у нее нет матери или няни.

Кстати, о первой, а где она, интересно? Явно же, это не расфуфыренная Камилла. Пока. А вот в перспективе, я так понимаю…

Блин, Фиса! Заткни свой фонтан неуместных мыслей.   

– Пливет, Анфиса, – улыбнулась малышка, проходя в уборную и протягивая мне свою маленькую ладошку. 

– Эм, привет… – не шелохнулась я. 

– Меня зовут Ника, но ты узе знаешь, да? 

– А… да-а-а. Знаю, – попыталась я улыбнуться, – конечно, знаю, – стягивая перчатку и обхватывая пальцами миниатюрную ладошку ребенка. 

Ника, значит. Точно. Кажется, полное имя у этого чуда Доминика. Прикольно получается – Доминика Демьяновна. Диди… 

– А что ты делаешь? – полюбопытствовала девчушка, разглядывая уборную. 

– Работаю.

– А мозно, я помогу тебе лаботать?

– А… но… – честно, я запнулась. Сказать что-то внятное не вышло, и я просто предпочла закрыть рот. Захлопнуть. Не показывать своего еще большего, чем до этого, удивления. Помочь работать? 

– Папочка тоже лаботает, но мне с ним нельзя. А с тобой мозно? Я тебя долго искала, пока меня тетенька не пловодила сюда, –  протараторила мелочь, перескакивая на ходу с темы на тему. Мне даже рот не пришлось открывать, чтобы спросить, как она меня нашла. 

– Тетенька? 

– Угу, - кивнула Ника, от чего сооружение, именуемое косичками, опасно колыхнулось. 

-А как выглядела эта “тетенька”?

– Клас-сивая. 

– Ясно, – улыбнулась я.

Собственно, чего еще я ожидала? Фотопортрет? У детей все просто: красивая – некрасивая, добрая – злая, белое – черное, никаких тебе полутонов. В любом случае, нужно будет узнать потом, кто у нас такой “милый и добрый”. Закрадывается у меня подозрение, что это Светка. Больше просто некому.

– Так, – отставила я на край раковины средство для зеркал и тряпку, присаживаясь на корточки. – Зачем ты меня искала? 

Доминика посмотрела на меня и снова улыбнулась.

– Ты мне понлавилась.

Мои щеки зарделись, и сдержать ответной улыбки не получилось.

– Да, ты мне тоже очень понравилась. Но думаю, твой папочка… – начала я осторожно, подбирая слова, чтобы объяснить нежной душе, что такое общение мистер злюка Нагорный не одобрит, да меня перебили:

– Я хочу с тобой длужить. 

Вот так: прямо, в лоб, с чистой детской непосредственностью.

И как прикажете себя вести? До ужаса не хочется включать серьезного взрослого, чтобы не обидеть мелочь. Но и “дружить”... серьезно? Меня же при первой же возможности пинком по мягкому месту отсюда отправят. Еще и в черный список занесут. Пожизненный! 

Уф! Что ж так сложно-то?! 

Еще и Ника смотрит, не мигая, своими бездонными голубыми глазами, в которых, кажется, плещется море в ясный летний день. И улыбается. И улыбка у этого чертенка просто очаровательная.  Понятно, почему у Демьяна духу не хватило наказать малышку за вчерашний фееричный прокат на скейте. Тут даже просто нахмуриться не получается.

Так, ладно. Если я немножко прикинусь перед дочуркой Нагорного подружкой, ничего критичного не случится, правда? Сегодня “подружимся”, а завтра мелочь и думать обо мне забудет и найдет себе новую “игрушку” среди папиных подчиненных.

Разумно? По-моему, вполне.

Да и, в конце концов, нужно разобрать бардак на ее голове. А то аж глаза режет этот эстетический кошмар. 

– Иди-ка сюда,  – потянула я Нику за собой в сторону гостиной. Села на невысокий диванчик рядом с кофейным столиком и усадила к себе спиной ребенка.

Просто тихий ужас!

Я покачала головой, с содроганием представив, как долго мы будем распутывать каждую тонкую волосинку.

Нет, конечно, я тоже не парикмахер! А плести косы себе подавно не могу. Только кому-то. Но, в самом деле, зачем так запутывать легкие волнистые кудряшки малышки? Почему было просто не собрать их в хвост?

Мужчины… 

Я негодую!

– А что ты делаешь? – полюбопытствовало чадо Демьяна, когда я схватилась за первую резинку, аккуратно ту стягивая.

– Кто тебя заплетал? Папа?