Его Малышка

Глава 1 Марина

Мне было десять, Дане двенадцать, Матвею тоже двенадцать. Я, единственная девчонка в этой мальчишеской банде, отчаянно пыталась доказать, что я ничуть не хуже. Даня всегда говорил: «Марина – наш парень», и эта фраза была для меня и гордостью. Я умела финтить, хоть и не так ловко, как они, умела бить по воротам, пусть и не так сильно. Главное было – быть на равных.

Сегодня игра была особенно азартной. Я изо всех сил старалась перехватить мяч, не уступая ни одному пацану. И вот он, момент! Мяч отскочил от ноги мальчика Артема, прямо мне под удар. Я рванула вперед, обходя неуклюжего Витька. Ворота были почти свободны. Я уже видела, как мяч влетает в них.

Но Витек, злой на меня за то, что я, девчонка, его обставила, не собирался так просто сдаваться. Он рванул за мной, и в последний момент, когда я уже замахнулась для удара, толкнул меня в спину. Несильно, но достаточно, чтобы я потеряла равновесие. Я полетела вперед, врезавшись в пыльную землю. Боль пронзила колено и ладонь, ободранные о камешки. Из глаз брызнули слезы, но я их тут же сглотнула. Главное – не реветь. Ни за что.

Но Даня и Матвей, кажется, увидели мой полет еще до того, как я коснулась земли. Секунда – и они уже были рядом.

— Ты что творишь, урод?! – рыкнули они одновременно на него. Даниил шагнул к Витьку, глаза сузились, кулаки сжались.

Матвей смотрел на Витька так, что тот невольно попятился.

— Она девочка, Витек, – прозвучал низкий, спокойный, но от этого не менее грозный голос Дани

– Ты совсем охренел?

Витек, увидев перед собой двух разъяренных мальчишек, которые были старше и крупнее его, сразу сник.

— Да я не… я просто… – забормотал он, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— «Просто» он, – процедил Даня, шагая к нему. – Еще раз ее хоть пальцем тронешь – я тебе все зубы повыбиваю, понял?!

Витек кивнул, бледный как полотно, и поспешил ретироваться с поля, бормоча извинения.

Даня тут же развернулся ко мне. Он опустился на колени рядом, его лицо было полно беспокойства.

— Марина, ты как? Сильно ударилась? – Он осторожно протянул руку и помог мне сесть. – Покажи.

Матвей подошел с другой стороны, тоже присел. Он внимательно осмотрел мое ссаженное колено, потом взял мою ладонь.

— Вот же ж… гад, – пробормотал он. – Ладно хоть не очень глубоко. Ничего, сейчас домой пойдем, обработаем.

Я сидела, прижимая ладонь к колену, и смотрела на них. На Даню, чье лицо еще пылало от гнева за меня. На Матвея, который заботливо осматривал мои раны. Мои защитники. Мои рыцари, спасающие меня от любого «Витька».

Даня осторожно помог мне подняться. Он не смотрел на меня как на девчонку, которой нужна помощь. Он смотрел как на друга, который упал. И это было самое главное. Но где-то глубоко внутри, под слоем пыли и гордости, маленький росточек нового, непонятного чувства к Дане начал пробиваться сквозь землю. Тогда я еще не понимала, что это, но уже знала – он для меня больше, чем просто брат...

Годы пролетали, как песок сквозь пальцы. Мои десять быстро превратились в двенадцать, потом в четырнадцать, и вот мне уже шестнадцать. Шалаши давно разобраны, а старый, мятый футбольный мяч пылился в кладовке. Матвей и Даня начали встречаться с девочками.

Даня. Он тоже изменился. Или нет? В его глазах по-прежнему горели те самые мальчишеские искры, но теперь они были направлены не на новый трюк на самокате, а на что-то… более взрослое. Он стал выше, его плечи расширились, а голос, который когда-то ломался, окреп и стал низким, бархатным. Когда он смеялся, сердце отбивало какой-то сумасшедший ритм. Когда он хмурился, я хотела подойти и разгладить морщинку у него на лбу. Чувство, которое зародилось теперь разрослось, как дикий цветок, оплетая каждую клеточку моего тела. Я любила его. Безнадежно, безумно, отчаянно.

Но для Дани я по-прежнему оставалась «Мариной – младшей сестрёнкой." Он видел во мне друга. А я отчаянно хотела, чтобы он увидел во мне девушку.

Я красила губы блеском, надевала платья, которые раньше терпеть не могла, подолгу выбирала сережки и кокетливо поправляла волосы. Но все было тщетно.

— О, Мариш, ты что, на свидание? – спрашивал он, бросая беглый взгляд, и тут же переключался на свой телефон. – Прикинь, новый альбом такой-то группы вышел! Заценишь?

И я заценивала. Потому что любое его внимание было

для меня важнее, чем то, как я выгляжу.

Глава 2 Марина

Потом появилась Мира. Мы с ней сразу подружились. Мне с ней было интересно. Но потом я стала замечать, что Даниил начал больше с ней общаться. И ничего с этим не могла поделать, ведь любила его я в тайне. В тот день, когда мы с Мирой и Лейлой выходили из столовой.

— Постой, Марина. На два слова! Голос Абрамова. Я его узнала бы из тысячи. Высокий, наглый. Он вырос прямо передо мной, как стена, преграждая путь. А за ним, словно свита, маячили его дружки.

— У меня нет времени с тобой разговаривать, Абрамов! — Я попыталась обойти его, но он схватил меня за локоть. Его пальцы сомкнулись крепко, оставляя на коже ощущение противного холода.

— Отпусти! — Я дернула руку, изо всех сил стараясь вырваться. Но он только сильнее сжал мою руку и потащил в сторону лестницы, ведущей к выходу. Лейла и Мира, которые шли чуть позади, тут же среагировали.

— Отпусти ее! – крикнула Лейла. — Марина! – Мира сделала шаг вперед, но дружки Абрамова встали у них на пути, загораживая проход. Я чувствовала себя мышью, попавшей в ловушку. Ярость закипала внутри.

— Я сказала тебе оставить меня в покое! — Я дернулась еще раз, почти сорвавшись на крик, но он только усмехался. Мне хотелось ударить его.

— Убрал руки или я тебе их сломаю! — Твердый, низкий голос Даниила. Я замерла. Абрамов тут же отпустил меня, словно обжегся, и я почувствовала, как на моей руке словно отпечатался холод его пальцев.

— А тебе какое дело, Самойлов? Что ты, вечно лезешь куда не просят?

Абрамов огрызнулся, его лицо исказила гримаса. Он явно не ожидал увидеть здесь Даню.

Я обернулась. Даня стоял прямо за Абрамовым, его взгляд был ледяным, а весь его вид излучал опасность. Как он здесь оказался? — Марина — сестренка моего друга. Для меня она как родная сестра. Чтобы я тебя больше рядом с ней не видел… Ты понял? — Даня схватил Абрамова за грудки, приближая его лицо к своему. Слова, словно кинжалы. Мое сердце одновременно сжималось и расцветало. Он за меня. Он всегда за меня. Но… «сестренка». «Родная сестра».

— Да пошел ты! Не лезь ко мне! Абрамов со злостью оттолкнул его руки и, бросив на меня полный ненависти взгляд, ушел со своими прихвостнями. Наконец-то.

Даня тут же повернулся ко мне, его лицо мгновенно изменилось – от угрожающего до обеспокоенного.

— Он тебя донимает? Что он хотел? Куда он тебя тащил? Какие-то проблемы? Он буквально засыпал меня вопросами.

– Если он еще раз подойдет, звони мне или Матвею. Мое сердце колотилось. Мне хотелось обнять его, прижаться, сказать, как сильно я ему благодарна. Но вместо этого я просто покачала головой.

— Спасибо, Дань, он не стоит твоего внимания. Я сама справлюсь с ним.

Он усмехнулся, этакая его снисходительная улыбка.

— Справится она! Он одиннадцатиклассник, а ты всего лишь в девятом. Никто не смеет обижать мою малышку. Он протянул руку, взлохматил мои волосы, а потом приобнял за плечи. Я почувствовала жар по всему телу. «Моя малышка». Малышка. Не девушка, не та, которая… Просто малышка. Его младшая сестренка.

Я смущенно поправила растрепанные волосы, стараясь не выдать, как сильно его прикосновение влияет на меня. — Круто ты их, Даниил! — восторженно воскликнула Лейла. Она всегда была такой эмоциональной.

— Да, ты молодец, Даниил! — согласилась Мира, глядя на него с улыбкой. И тут его взгляд задержался на Мире. Он улыбнулся ей.

— Мира, встретимся в субботу. Окей? — спросил он, его голос стал мягче, интонация вопросительная, и он ждал ответа, не отрывая от нее глаз.

— Да, встретимся, — ответила Мира, и ее улыбка стала еще шире. — Отлично, пока, тогда, Мира. Девчонки, пока! — бросил он нам, поворачиваясь и уходя. Его шаги были легкими, уверенными.

Лейла повернулась ко Мире, ее глаза были полны любопытства.

— Когда ты успела подружиться с Самойловым? И куда вы собрались в субботу?

— Он будет учить меня плавать. Мы пойдем в бассейн.

— Ничего себе! — удивилась Лейла.

— Мне нужно бежать, еще готовиться к уроку, — заторопилась я, закидывая рюкзак на плечо.

— Увидимся!

— Марин, а что хотел этот парень? Он тебе угрожает? — обеспокоенно спросила Мира, когда я уже отходила.

— Да нет, ничего особенного. Просто сотрясает воздух. Расскажу в другой раз.

Я махнула рукой, стараясь выглядеть как можно более равнодушно. Пусть не знает. Пусть никто не знает.

— Ладно, хорошо. — Мира кивнула, кажется, поверив мне. Или сделав вид.

— Мне нужно взглянуть на расписание на завтра. Пойдем вместе, — предложила Лейла, и они вдвоем направились к стенду с объявлениями.

Я же медленно поплелась в противоположную сторону, чувствуя, как внутри меня все снова сжимается в тугой, болезненный узел. «Моя малышка». Почему он не видит во мне ничего, кроме этой «малышки»? Почему я для него просто «сестренка".

И почему они с Мирой идут в бассейн?

Глава 3 Марина

Я больше проводила времени с Мирой, оказалось она учится с моим братом и Даниилом.

Я стала замечать “заинтересованность” Матвея. Он ее проявлял иначе. Общался он с ней грубо. Но глазами он всегда искал ее. Не понимала брата, что он прицепился к Мире?

Сердце мое чувствовало неладное. Грядет что-то как лавина. И обожжет нас всех. С каждым днём всё тяжелее было смотреть как Даня, уделяет все внимание, моей новой подруге.

Перед каникулами у нас в школе новогодняя дискотека.

Этот день разбил мое маленькое сердечко в одночасье.

Стоя перед зеркалом, я едва узнавала себя. Обычно я не заморачивалась. Но сегодня… сегодня всё должно было быть иначе.

Я долго выбирала это платье. Короткое, тёмно-синее, расшитое мелкими блёстками, которые играли на свету, словно звёздная пыль. Оно обтягивало фигуру, открывая колени и плечи. Никаких мешковатых свитеров, никаких скрытых форм. Это был вызов. Вызов себе, вызов Дане. Сегодня он должен был меня заметить. Не как друга, а как девушку, которая могла бы быть… его девушкой.

Волосы, над которыми я колдовала целый час, мягкими волнами ложились на плечи. Немного блеска на веках, чуть-чуть помады. Я волновалась.Сегодня он заметит меня. Я наконец выросла.

Захватив маленькую сумочку, я выскользнула из дома, наполненная одновременно жгучей надеждой и ледяным страхом. Школа уже гудела. Из актового зала доносилась приглушённая музыка, смех, голоса. Я шла по коридору, стараясь выглядеть уверенно, и тут почувствовала, как меня резко прижимают к стене.

— Куда так спешишь, Марина?

Абрамов. Я вздрогнула. Вся уверенность тут же испарилась, сменяясь противной волной паники. Он возник словно из ниоткуда.

— Какая ты сегодня… секси!

Я попыталась оттолкнуть его, но он был слишком силён. Он толкнул меня в ближайший открытый класс, и дверь за нами захлопнулась с мерзким щелчком. Комната погрузилась в полумрак.

— Отпусти меня, Абрамов! Я не шучу! — мой голос дрожал, выдавая гнев.

Он усмехнулся. Его глаза сверкнули в темноте.

— А я и не шучу. Давай поговорим по-хорошему. Ты же знаешь, что ты мне нравишься. И знаешь, что я всегда получаю то, что хочу.

Его лицо приблизилось. Запах табака и чего-то сладковатого ударил в нос. Я чувствовала его дыхание на своей щеке. Он пытался меня поцеловать. Отвращение захлестнуло меня с головой. Игнорируя страх, я собрала всю свою силу и со звоном влепила ему пощёчину.

— Убери руки! — прошипела я.

Его глаза сузились. Он потёр покрасневшую щеку. Улыбка сползла с его лица.

— О-о-о, как мы заговорили, — протянул он, и в его голосе зазвенел металл.

— Ну что ж. По-хорошему не хочешь? Тогда будет по-плохому. Не забывай, что у меня есть. Я ведь могу показать всем. И не только парням. Как думаешь, Даниилу понравится?

Мир поплыл перед глазами. Холодный пот прошиб меня. Видео. Он не блефовал. Когда-то он втёрся в мое доверие, начал приходить «заниматься» у нас дома. А потом, когда я, наивная дура, вышла из душа в комнату, даже не подозревала, что в это время он установил камеру. И он видел меня. Всю. Голую. Его слова пронзили меня насквозь. Ужас парализовал. Я не могла дышать.

В этот момент раздался громкий стук в дверь.

— Абрамов! Ты там? Открывай! — голос какого-то парня из его компании. Абрамов злобно глянул на меня, потом на дверь.

— Это не последний наш разговор, Марина. Запомни это. Он усмехнулся, бросил на меня последний угрожающий взгляд, а затем открыл дверь и быстро выскользнул из класса.

Я осталась одна в темноте, дрожа всем телом. В голове крутилась только одна мысль: видео. У него видео.

С трудом заставив себя двинуться, я вышла из класса, пытаясь отдышаться, успокоиться. Сердце всё ещё бешено билось, но нужно было идти. Нужно было попасть на дискотеку. Нужно было увидеть Даню.

Войдя в актовый зал, я окунулась в водоворот света, музыки и толпы. Пыталась найти глазами Лейлу, Миру, хоть кого-нибудь знакомого, чтобы примкнуть к ним, спрятаться. Звучала медленная песня, её знакомые аккорды заполняли пространство. Мои глаза шарили по танцующим парам, надеясь найти его.

И я нашла.

Он был в центре зала. Высокий, знакомый силуэт. Он улыбался. Его руки лежали на талии… её. Миры. Они медленно покачивались в такт музыке, совершенно не замечая никого вокруг.

И тогда он наклонился. Медленно, нежно.Он поцеловал ее!

Мир вокруг меня померк. Музыка затихла, огни погасли. Всё схлопнулось до одной-единственной точки – до этого поцелуя. Одно дело – слышать, как он восторгается ею. Другое – видеть это собственными глазами. Как он прикасается к ней, как он целует её.

Мне стало холодно. Слёзы навернулись на глаза, застилая пеленой. Горло сжалось, я не могла дышать. Развернувшись, я бросилась прочь, проталкиваясь сквозь ничего не подозревающую толпу.

Я добежала до женского туалета, захлопнула за собой дверцу кабинки и сползла на пол. Всхлипы вырвались из груди, переходя в неконтролируемые рыдания. Боль была такой сильной, такой всепоглощающей, что казалось, она разорвёт меня на части. Каждое моё волокно кричало от невыносимой обиды, отчаяния, безнадёжности. Мои грёзы о Дане, о том, что он наконец-то увидит меня, о нашем возможном будущем – всё это рассыпалось в пыль.

Дверь в туалет открылась и закрылась. Я услышала шаги.

— Марина? Ты здесь? — Голос. Голос Миры. Я замерла, сжавшись в комок. Не хочу. Не могу. Не хочу с ней разговаривать. Как же больно. Моя подруга. И мой Даня.

Глава 4 Марина

Я не могла. Я просто сидела там, свернувшись в комок, и плакала. Мои мечты были разрушены. И я чувствовала себя самой несчастной девочкой на свете.

– Марина? Это Мира. Лейла сказала, ты в слезах убежала сюда. Открой, пожалуйста. Что с тобой? Я замешкалась.

– Ничего,– прохрипела я, пытаясь скрыть слезы.

– Выходи, поговорим, – голос Миры был мягким, но в нем слышалась стальная нотка. Она не отступит. Я всхлипнула, выдохнула и, поднявшись, открыла замок. Мира стояла передо мной, ее лицо было обеспокоенным.

– Что случилось? – спросила она, когда я вышла из кабинки, вся красная и заплаканная.

– Ничего, – повторила я, отворачиваясь.

– А почему плачешь? Тебя кто-то обидел?

И тут меня прорвало. Все, что я так тщательно скрывала, все эти месяцы надежд и тайных вздохов, вырвалось наружу.

– Да! Обидел! Даня! Я… я его люблю, понимаешь?! Давно! А ты… ты… я видела, как он тебя поцеловал! Прямо там, у всех на виду! – слова вылетали из меня, срываясь на крик.

Мира шокировано смотрела на меня, ее глаза расширились.

– Ты… ты любишь Даниила? Марина, я… я не знала. Честно. Я даже не догадывалась. Она опустила взгляд.

– И этот поцелуй… он для меня ничего не значит. Он был такой неожиданностью. Я сама не знаю, почему он это сделал. Марина, ты много для меня значишь, ты моя подруга. Если я тебя обидела, то прости меня.

Ее слова немного успокоили меня, но тут же возник новый вопрос, который мучил меня.

– А тебе… тебе нравится Даня? – мой голос дрогнул. Мира покачала головой.

– Нет. То есть, он мне нравится как друг, как одноклассник, но не более. Правда. Сама не знаю, почему я вообще согласилась с ним танцевать. Она замолчала, потом подняла на меня глаза.

– А… Матвей? Что для тебя он?

Она запнулась, пытаясь подобрать слова.

– Много для меня значит. Он мой брат. Мира посмотрела на меня, и в ее глазах я увидела… Нежность? Боль? Она сделала шаг ко мне.

– Марина…– прошептала она. И обняла меня. Крепко-крепко. Я уткнулась ей в плечо, и мы плакали вместе, думая каждая о своем.

*****

Следующий день начался с кошмара. Я проснулась от громких голосов. Родители. Они кричали, их голоса были полны паники. Я выскочила из комнаты.

– Что случилось? – мой голос дрожал.

Мама повернулась ко мне, ее лицо было бледным и заплаканным.

–Матвей… Его нашли. В больнице."

Мир рухнул второй раз за сутки. Вчера – мое сердце, сегодня – мой брат.

– Что с ним? Что произошло? – я едва могла дышать.

–Его избили. Какой-то клуб… Он не отвечал на звонки всю ночь. Мы не могли его найти! – голос отца был жестким от отчаяния.

– Мы едем в больницу. Быстро!

Я натянула первое, что попалось под руку. Слезы текли сами собой, обжигая щеки. Мой брат, такой сильный, такой надежный Матвей… Избит? Почему? Где? С кем?

Мы ехали в больницу в полной тишине, нарушаемой лишь всхлипами мамы и моим тяжелым дыханием. Больничные коридоры пахли лекарствами и безысходностью.

И вот, когда мы повернули за угол, к палате, которую нам назвали.

Я увидела, как Матвей лежит за стеклом палаты, весь в проводах и бинтах. Мое сердце сжалось от боли. Такой сильный Матвей, а сейчас… такой беспомощный.

Нам не дали побыть в палате долго. Врач сказал, что сейчас лучше ему отдохнуть. Папа, пытаясь отвлечь маму и меня, отправил нас за кофе для всех.

– И вам не помешает, девочки, – сказал он, мягко подталкивая нас.

Когда мы вернулись, держа в руках горячие стаканчики, я увидела папу, стоящего чуть поодаль от палаты. И рядом с ним – Мира. Мое сердце екнуло. Она в больнице. Папа говорил что-то ей, его голос был негромким, но я заметила, как Мира опустила голову.

В этот момент к ним подошел доктор. Он что-то быстро сказал папе, а затем обратился к Мире. Ее глаза расширились. Врач кивнул в сторону процедурных кабинетов и повел Миру прочь, в неизвестном мне направлении.

Я поспешила к отцу.

– Пап, что происходит? Что с Мирой? Почему доктор ее куда-то повел? – спросила я, еле успевая отдышаться. Отец обернулся ко мне, и на его лице промелькнуло облегчение, смешанное с удивлением.

– Марина… у Миры. У нее редкая группа крови. Такая же, как у Матвея. Совместимая. Она… она согласилась быть донором.

Мои глаза распахнулись. Сначала я не поняла. Потом до меня дошел смысл этих слов. Донор. Для Матвея.

– Правда? – выдохнула я. Мама, стоявшая рядом, прижала руку к груди. Как же это… как же вовремя Мира появилась! Словно судьба! Я почувствовала, как по телу разливается тепло. Словно тяжесть, которая давила на грудь, немного ослабла. Мира… она оказалась настоящим спасением. Отец кивнул.

– Врач сказал, Матвей потерял очень много крови. Если бы не она… Он не договорил, но я все поняла.

Мира спасла ему жизнь. И в этот момент все моя вчерашняя обида к ней развеялась. Она была здесь. Вместе с нами.

Глава 5 Марина

Спустя два месяца Матвей поправился. Его швы сняли, синяки сошли. Мои родители вздохнули с облегчением, но теперь постоянно следили за ним, что жутко раздражало брата.

Мира часто приходила к нам домой, проведывала Матвея. Их отношения развивались очень быстро, они много времени проводили вместе.

А Даниил… Даниил совсем пропал. Не ходил в школу. Его не было на уроках, на переменах, нигде. А ведь ему скоро ЕГЭ сдавать! Я волновалась за него. Не могла перестать думать о нем, хоть и пыталась.

Я сидела за столом, пытаясь разобраться в ненавистной алгебре, когда мне на телефон пришло уведомление. Юлька. Его знакомая. Видео. Я открыла. И мир снова замер. На видео… Что?! Даниил. Он сидел на земле, прислонившись к стене какого-то здания. Пьяный. Его лицо было опухшим, губа разбита, а глаза… В них не было и намека на тот озорной блеск, который я так любила. Они были пустыми и отрешенными.

– Да что ж такое?!– прошептала я. – Где он? Мое сердце колотилось, отдаваясь гулом в ушах. Звоню Дане. Гудки. Гудки. Не берет. Звоню Юле. Юлька! Ты знаешь, где он?! Что с ним?!

– Марина! Я не знаю! Он просто исчез! Я его нашла там, но он не хочет ехать домой. Я не знаю, что делать! Он не слушает!

– Скинь мне местоположение!" – быстро говорю я. Получив координаты, я схватила куртку.

Тихонько пробравшись к двери, вылетела из квартиры. Мне было все равно. Я мчалась к нему.

Когда я наконец добралась до места, это оказалось пустынная улица за каким-то клубом. Едкий запах сигаретного дыма и перегара висел в воздухе. Он сидел там же, где на видео, привалившись к грязной стене. В свете фонаря я увидела, что его одежда была испачкана, а на лице засохла кровь. Он поднял на меня мутный взгляд, пьяно улыбнулся.

– О-о-о… мелкая… ты что… потерялась? – пробормотал он, его голос был осипшим. – Маленьким девочкам надо бай-бай. Я почувствовала начинаю злиться на него. Но я сдержалась.

– Даня, вставай. Я отведу тебя домой, – сказала я, пытаясь поднять его. Он был тяжелым, как мешок с картошкой.

– Оставь меня…, – промычал он, отмахиваясь. Мои силы были на исходе. Я достала телефон. Звоню Матвею. Это было сложно. Они с Даней не общались после того инцидента. Но все же, это его хоть и бывший, но друг. Мой брат сильный. Может, он поможет. Матвей взял трубку. Я быстро объяснила ситуацию. Он сказал, что сейчас приедет.

Я снова попыталась поднять Даню. Вглядевшись в его лицо, я увидела свежую кровь на губе. Достала чистый платок из кармана и осторожно вытерла ее. Даня, который до этого был вялым, вдруг сделал резкое движение. Он поймал мою руку, которой вытирала кровь, и с неожиданной силой притянул меня к себе. От этого неожиданного рывка я потеряла равновесие и упала прямо на него, оказавшись сверху.

Мы лежали так, я на нем, наши лица совсем близко. Его глаза, мутные, изучали мои. Мне показалось… или в них промелькнул какой-то интерес? А в следующую секунду, шокировал, когда крепко обнял меня и прошептал:

– Марина… – его голос был хриплым, но звучал так… близко. – У тебя красивые глаза.

В тот момент, когда он сказал это, я не знаю, что на меня нашло. Отчаяние, страх за него, нежность, желание, давно затаенное. Я понимала, что это, возможно, мой единственный шанс. Шанс получить от него хоть что-то. Хоть один момент. Я наклонилась. И поцеловала его. Мои губы коснулись его разбитых губ, чувствуя вкус крови и алкоголя. Я прижалась к нему всем телом, обнимая его так сильно, как только могла. И к моей радости, к моему безумному, внезапному счастью, он тоже крепче обнял меня и ответил на поцелуй.

Но это длилось лишь секунду, его тело напряглось. Он резко отстранился. Мои руки беспомощно повисли в воздухе, а я свалилась с него рядом, не успев восстановить равновесие.

Он смотрел на меня. Его глаза, еще минуту назад мутные от опьянения, теперь были широко распахнуты, полные какого-то дикого шока. Он облизнул разбитую губу, и я увидела, как его взгляд задержался на моих губах.

— Что ты… творишь? – его голос был хриплым, полным не то недоумения, не то паники. Его слова меня обидели.

Инстинктивно, отчаянно, я потянулась к нему, моя рука дрогнула в воздухе, пытаясь снова коснуться его. Вернуть этот миг. Заставить его понять.

— Нет, – он отшатнулся от моей руки, словно она была обожжена. Его глаза лихорадочно бегали по моему лицу, по окружающей улице. – Нет, это… это ошибка. Забудь. Прости, Марин…

Он не смотрел на меня, будто стыдясь.

Он попытался приподняться, отвернувшись от меня. Ошибка. Мой мой первый поцелуй – это была ошибка.

Глава 6 Даниил

Моя голова раскалывалась. Мир вокруг плыл, а ноги не слушались. Я помнил удар, потом еще один. Боль была глухой, привычной. Злость кипела внутри, но сил на что-то, кроме бормотания, не оставалось. Потом она. Марина. Пришла из ниоткуда, как всегда.

Ее руки коснулись моей щеки, мягкие, прохладные. Я чувствовал запах ее духов, легкий, цветочный, такой не вяжущийся с вонью улицы и моей собственной мерзости. Она что-то говорила, ее голос был взволнованным. Я сквозь муть опьянения и боли сфокусировался на ней. На ее глазах. Больших, беспокойных, в которых мелькало что-то еще – жалость? Нет, что-то глубже.

— У тебя красивые глаза, – вырвалось у меня. Я сам не понял, почему сказал это. Просто они были так близко, так чисто смотрели на меня. И что-то внутри, что еще не до конца сгнило, вдруг захотело коснуться этого чистого.

И она наклонилась. Ее губы… они были мягкими. Они просто коснулись. Вкус крови, алкоголя – моего собственного дерьма. Но сквозь него пробилось что-то еще. Нежность. Она прижалась ко мне, обнимая меня. И этот этот поцелуй… он меня отрезвил. Мгновенно. Как ледяной душ.

Паника. Это же Марина. Малышка. Сестра Матвея. Моя… ну, почти младшая сестра. Что она творит?! Что я творю?! Мое тело замерло. Я почувствовал ее тепло, ее дыхание, ее мягкие губы на своих. И ужас сковал меня. Я не имел права. Ни на что. Ни на этот поцелуй, ни на ее заботу.

Отстранился. Резко. Грубо. Ей-богу, я не хотел, чтобы она падала, но ее руки беспомощно повисли. Я видел ее глаза – распахнутые, полные шока и боли. Мои слова вырвались раньше, чем я успел подумать:

— Что ты… что ты творишь? Глупо. Бессердечно. Но я не мог иначе. Мне нужно было оттолкнуть ее. Ей всего шестнадцать.

Она потянулась ко мне. Инстинктивно, по-детски. Моя рука дернулась в сторону, отшатнувшись.

— Нет, – выдохнул я. – Нет, это… это ошибка. Слова резали меня самого, но они были необходимы. Я должен был убедить ее. Убедить себя. Это было ошибкой. Случайностью. Пьяным бредом.

Потом появились они. Матвей. Мира. Мой друг. Девушка, которую я полюбил. Но она теперь девушка Матвея. Черт. Они увидели меня на земле, грязного, разбитого. И увидели Марину рядом. Я чувствовал их недоуменные взгляды. Я старался не смотреть на Марину, но чувствовал ее присутствие. Каждое ее движение, каждое касание, когда она помогала мне подняться, обжигало. Она была слишком чистой. Слишком искренней. Я не мог этого вынести.

Дорога до дома была мутной. Я притворился, что сплю, чтобы не видеть их лиц, не чувствовать их осуждения. Особенно ее. Мама. Ее лицо, когда она открыла дверь, – смесь ужаса и боли. Еще одна, кого я ранил.

Матвей, крепко держа меня, позвонил в дверь. Открыла сонная, напуганная мама. Ее глаза, в первое мгновение прищуренные от света, распахнулись от ужаса при виде меня. Ее ладони прижались к губам, пытаясь сдержать вскрик.

— Даниил?! Господи, что с тобой?! – ее голос был полон отчаяния и страха. Она бросилась ко мне, едва не сбив с ног Матвея.

Матвей, сжав губы, коротко объяснил:

— Мы нашли его на улице. Он… был не в себе. Кажется, подрался.

Мама осторожно коснулась моего разбитого лица, ее пальцы дрожали.

— Ты весь в крови… Милый, что же это… Она посмотрела на Матвея и Миру, и в ее взгляде мелькнуло что-то вроде благодарности, смешанной с огромной болью. Она не упомянула Марину, что тоже не ускользнуло от моего внимания.

— Спасибо вам, ребята, – прошептала мама, ее голос был надорван. – Я… я сама справлюсь теперь.

Она помогла Матвею затащить меня в прихожую. Мои ноги подкашивались, и я едва стоял.

— Даня, давай, опирайся на меня, – она обняла меня, ее объятия были такими же хрупкими, как и она сама. Я почувствовал ее слезы на своей рубашке. Матвей и Мира тихонько развернулись и ушли. Я не слышал их прощания, только тяжелое дыхание мамы, пока она, кряхтя, тащила меня в ванную, а затем и в кровать. Я провалился в небытие, как только голова коснулась подушки.

Утро наступило с ударом молота по вискам. Голова раскалывалась, все тело ныло. Я открыл глаза, и первое, что увидел, был потолок моей комнаты. Знакомый. Я застонал, пытаясь перевернуться. В этот момент дверь скрипнула, и в комнату заглянула мама. Она выглядела усталой, ее лицо было бледным, под глазами залегли тени.

— Проснулся? – ее голос был мягким, но в нем слышалась невысказанная боль. Она села на край моей кровати, поставив тазик на пол. – Ну-ка, дай-ка посмотрю. Она нежно коснулась моего разбитого виска. — Болит? – спросила она. Я выдавил хриплое:

— Угу.

— Опять подрался? – ее вопрос был скорее утверждением. Она не ждала ответа. – И опять напился… Сколько можно, сынок? Что с тобой происходит? Она вздохнула, ее глаза были полны печали. — Ты же знаешь, я за тебя волнуюсь. Все эти вечера… ты совсем не бываешь дома. Где ты пропадаешь? С кем? Снова с этими… с кем ты связался? Ее слова резали меня по живому. Я чувствовал себя последней мразью. Заботиться о ней, такой хрупкой, у меня не было ни сил, ни желания. Я лишь отводил взгляд.

— Все нормально, мам, – буркнул я. – Просто… так получилось.

Она покачала головой.

— "Так получилось"… это уже стало нормой. Если не Матвей и Марина... Мое тело напряглось. Матвей. И Марина. Стыд захлестнул меня, вот же придурок! Мы с Маришкой поцеловались?! Я помнил. Каждую секунду. Вкус ее губ, мягкость, нежность.

Я застонал. Не от боли в голове. От боли внутри. От отвращения к себе. Эти два месяца я жил как в тумане. Пил. Гулял. Менял девчонок, как перчатки. Зачем? Чтобы заглушить эту чертову боль. Впервые в жизни я влюбился до чёртиков. По-настоящему. И Мира выбрала не меня. Это убивало. Разрывало на куски. Вот почему я тут, такой, какой есть – разбитый, потерянный, бегущий от себя.

И вот теперь Марина. Мелкая, наивная, всегда где-то рядом. Она всегда была мне как друг, немного странную, немного сумасшедшую, которая умудряется влипать в проблемы чаще, чем он сам. Но тогда… в ее глазах было что-то, что выбило меня из колеи. Что-то, что я не заслуживал.